Джоан Кэтлин Роулинг
      Гарри Поттер и Потайная Комната
      Глава Первая. Самый скверный день рождения
      Уже в который раз во время завтрака в доме четыре по Прайвет Драйв закипела ссора. Мистера Вернона Десли ни свет ни заря разбудило громкое уханье, доносившееся из комнаты его племянника Гарри.
      "Третий раз за неделю! - кричал на него мистер Десли за столом. - Если не можешь справиться с этой совой, пусть она выметается отсюда!"
      Гарри, уже в который раз, пытался объяснить.
      "Ей скучно, - сказал он. - Она привыкла летать на улице. Если бы я только мог выпустить ее на ночь..."
      "Я что, похож на идиота? - зарычал Дядюшка Вернон, не замечая, что на его пушистые усы налип кусок яичницы. - Я знаю, что произойдет, если ее выпустить".
      И он обменялся мрачными взглядами со своей женой Петунией.
      Гарри попытался спорить, но его слова утонули в длинном оглушительном реве Дадли - сына Мистера и Миссис Десли.
      "Хочу еще бекона!"
      "Там есть еще на сковородке, сладенький мой, - ответила Тетушка Петуния, обращая увлажнившиеся глаза на своего дородного сыночка. - Нам надо хорошенько накормить тебя, пока можем... не хочу и слышать ничего о школьном питании..."
      "Вздор, Петуния, я никогда не был голоден, когда учился в Смелтингсе, воодушевленно возразил Дядюшка Вернон. - Дадли там хорошо кормят, не правда ли, сынок?"
      Дадли, габариты которого были настолько велики, что его задница свисала по краям стула, ухмыльнулся и обернулся к Гарри.
      "Передай сковородку".
      "Ты забыл волшебное слово", - с раздражением ответил Гарри.
      Эта простая фраза произвела на всю семью невообразимый эффект: Дадли поперхнулся и рухнул со стула, сотрясая всю кухню; Миссис Десли коротко взвизгнула и зажала рот руками; Мистер Десли вскочил на ноги, а на его висках проступили вены.
      "Вообще-то я имел в виду, 'пожалуйста'! - быстро добавил Гарри. - Я не хотел..."
      "ЧТО Я ТЕБЕ ГОВОРИЛ, - загремел его дядя, брызгая на стол слюной, - О СЛОВЕ НА БУКВУ 'В' В ЭТОМ ДОМЕ?"
      "Но я..."
      "КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПУГАТЬ ДАДЛИ!" - возопил Дядя Вернон, стукнув кулаком по столу.
      "Я просто..."
      "Я ТЕБЯ ПРЕДУПРЕДИЛ! Я НЕ ПОТЕРПЛЮ ПОД ЭТОЙ КРЫШЕЙ УПОМИНАНИЯ О ТВОЕЙ НЕНОРМАЛЬНОСТИ!"
      Гарри перевел взгляд с багрового дяди на бледную тетю, которая пыталась привести Дадли в вертикальное положение.
      "Ну, хорошо, - сказал Гарри, - хорошо..."
      Дядя Вернон откинулся на стуле, дыша как загнанный носорог, и косясь на Гарри маленькими глазками.
      С тех пор, как Гарри приехал домой на летние каникулы, Дядюшка Вернон обращался с ним, как с бомбой, которая могла взорваться в любой момент, поскольку Гарри Поттер не был обычным мальчиком. Вообще-то, он был необычным настолько, насколько это только возможно.
      Гарри Поттер был волшебником - только что закончившим первый класс в Школе Волшебства и Колдовства Хогвартс. И если семья Десли жутко расстроилась, когда Гарри вернулся на каникулы, то по сравнению с тем, что чувствовал он, это было сущим пустяком.
      Он страдал без Хогвартса так сильно, как будто у него непрерывно болел желудок. Он скучал по замку с его секретными переходами и привидениями, по урокам (хотя, возможно, не по урокам Алхимии, которые вел Снэйп), по почте, которую доставляли совы, по угощениям в Большом Зале, по своей кровати с балдахином в башне, по походам в гости к лесничему Хагриду в его хижину рядом с Запретным Лесом и, особенно, по Квиддитчу - самому популярному виду спорта в волшебном мире (шесть колец на высоких столбах, четыре мяча и четырнадцать игроков на метлах).
      Все книги заклинаний, волшебная палочка, мантии, котел и современнейшая метла Нимбус Две Тысячи были заперты Дядей Верноном в чулане под лестницей сразу же после того, как Гарри вернулся домой. И какое Десли дело, если Гарри потеряет место в команде Квиддитча потому, что не тренировался все лето? Что им было бы с того, что Гарри вернется в школу не выполнив домашние задания? Десли были теми, кого волшебники именуют Магглами (не имеющими ни капли волшебной крови в жилах), и, по их мнению, иметь в семье волшебника было невероятным позором. Дядюшка Вернон даже запер сову Гарри - Хедвиг - в ее клетке, чтобы она не приносила письма от волшебников.
      Гарри был абсолютно не похож на остальных членов семьи. Дядя Вернон был здоровым субъектом без шеи, но с громадными черными усами; Тетя Петуния была костлявой особой с лошадиной физиономией; Дадли был светловолосый, розовощекий и сильно смахивал на поросенка. Гарри, напротив, был невысоким и худым, с сияющими зелеными глазами и вечно растрепанными волосами черного, как воронье крыло, цвета. Он носил круглые очки, а на лбу у него красовался тонкий шрам в форме молнии.
      Именно этот шрам и выделял Гарри, даже среди волшебников. Этот шрам был единственным знаком таинственного прошлого Гарри, событий, из-за которых он оказался на крыльце дома Десли одиннадцать лет назад.
      Когда Гарри был один год, он каким-то образом ухитрился пережить заклятье, посланное величайшим Черным магом всех времен - Лордом Волдемортом, чье имя большинство колдунов и ведьм все еще боялись произносить. Родители Гарри погибли при нападении Волдеморта, но Гарри отделался только шрамом, и почему-то - никто не мог сказать, почему именно сила Волдеморта дала трещину в ту же секунду, как он попытался убить Гарри.
      Поэтому-то Гарри рос в семье своей тети и ее мужа. Он провел с Десли десять лет, не понимая, почему он, не отдавая себе отчета, все время творит странные вещи. Ведь он верил в историю, рассказанную Десли, что он получил шрам в автокатастрофе, в которой погибли его родители.
      И вот ровно год назад, Гарри пришло письмо из Хогвартса, и тут-то все и завертелось. Гарри поступил в колдовскую школу, где он и его шрам были знамениты... но сейчас уроки закончились, и он вернулся на лето к Десли, вернулся туда, где с ним обходились как с собакой, вывалявшейся в чем-то дурно пахнущем.
      Десли даже не вспомнили, что сегодня - его двенадцатый день рождения. Конечно, на многое он не рассчитывал; они никогда не делали ему настоящего подарка, не говоря уже о торте - но чтобы совсем проигнорировать...
      В этот момент Дядя Вернон важно прокашлялся и объявил: "Так - как вы все знаете, сегодня очень важный день".
      Гарри поднял глаза, не осмеливаясь поверить.
      "Сегодня может стать днем, когда я заключу величайшую сделку в моей карьере", - продолжил Дядюшка.
      Гарри вернулся к своему тосту. Конечно же, подумал он с горечью, Дядя Вернон говорил об этом дурацком деловом ужине. Ни о чем другом он не говорил уже две недели. Какой-то богатый строитель с женой собирались прийти на ужин, и Дядя Вернон надеялся получить от него большой заказ (его компания выпускала сверла).
      "Думаю, стоит еще раз повторить расписание - в восемь вечера все должны быть по местам. Петуния, ты будешь...?"
      "В гостиной, - быстро ответили Тетя Петуния, - и буду готова поприветствовать их".
      "Хорошо, хорошо. А Дадли?"
      "Я буду ждать, чтобы открыть дверь, - Дадли наклеил дурацкую, жеманную улыбочку. - Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон."
      "Они будут очарованы!" - воскликнула Тетушка Петуния в порыве чувств.
      "Прекрасно, Дадли, - похвалил Дядюшка Вернон и обернулся к Гарри. - А ты?"
      "Я буду сидеть у себя в спальне, не буду шуметь и буду делать вид, что меня тут нет", - без выражения ответил Гарри.
      "Именно так, - ядовито согласился Дядюшка Вернон. - Я проведу их в гостиную, представлю тебя, Петуния и налью им выпить. В восемь пятнадцать..."
      "Я скажу, что ужин готов", - подхватила Тетя Петуния.
      "А ты, Дадли, скажешь..."
      "Разрешите проводить Вас в столовую, миссис Мейсон?" - ответил Дадли, протягивая жирную лапу невидимой женщине.
      "Мой маленький джентльмен!" - всхлипнула Тетя Петуния.
      "А ты?" - Дядюшка Вернон со злостью покосился на Гарри.
      "Я буду сидеть у себя в спальне, не буду шуметь и буду делать вид, что меня тут нет", - мрачно повторил Гарри.
      "Именно так. Кроме того, мы должны поставить себе цель за ужином сделать несколько сильных комплиментов. Есть идеи, Петуния?"
      "Вернон сказал мне, что вы замечательно играете в гольф, мистер Мейсон... Скажите, где вы покупаете ваши платья, миссис Мейсон..."
      "Отлично. Дадли?"
      "Как насчет такого - 'Нам в школе надо было написать сочинение о том, кто наш герой. Я написал о вас, мистер Мейсон.'"
      Это было уже чересчур и для Тетушки Петунии, и для Гарри. Тетушка разрыдалась и обняла сына, а Гарри нырнул под стол, чтобы они не видели, как он хохочет.
      "А ты, парень?"
      Гарри сделал усилие, чтобы удержаться от смеха, выпрямляясь.
      "Я буду у себя в спальне, не буду шуметь и буду делать вид, что меня тут нет".
      "Именно так, там ты и будешь, - с ударением подтвердил Дядюшка Вернон. - Мейсоны о тебе не знают, и узнать не должны. Когда ужин закончится, ты Петуния, пойдешь с миссис Мейсон обратно в гостиную выпить чашечку кофе, а я заведу речь о сверлах. Если мне повезет, я попишу контракт и поставлю печать еще до десятичасовых новостей. А завтра в это же время мы отправимся за покупками, чтобы поехать на Майорку".
      Гарри это волновало мало. Он не думал, что на Майорке Десли будут обращаться с ним лучше, чем на Прайвет Драйв.
      "Прекрасно, я поехал в город, чтобы забрать смокинги для себя и Дадли. А ты, - рявкнул он на Гарри, - не мешай своей тете, пока она наводит порядок".
      Гарри вышел через заднюю дверь. Стоял чудесный, солнечный день. Он пересек лужайку, плюхнулся на садовую скамейку и стал напевать себе под нос: "С днем рожденья меня... С днем рожденья меня..."
      Никаких открыток, никаких подарков, и провести вечер, притворяясь, что тебя нет и в помине. Он удрученно поглядел на изгородь. Ему никогда еще не было так одиноко. Больше, чем по чему-либо еще в Хогвартсе, даже больше, чем по игре в Квиддитч, Гарри скучал по своим лучшим друзьям Рону Висли и Эрмионе Грангер. Но они, казалось, не скучали по нему совсем. Никто из них за все лето так и не написал, хотя Рон и обещал пригласить Гарри в гости.
      Бессчетное количество раз Гарри почти уже решался открыть клетку Хедвиг с помощью магии и отправить ее Рону и Эрмионе с письмом, но это не стоило риска. Начинающим волшебникам не разрешалось использовать магию за пределами школы. Гарри не сказал об этом Десли; он знал, что только их страх перед превращением в навозных жуков мешал им запереть его в чулане вместе с волшебной палочкой и метлой. В первое время Гарри наслаждался тем, что бормотал себе под нос бессмысленные слова и смотрел, как Дадли вылетает из комнаты со всей скоростью, на которую были способны его жирные ноги. Но долгое молчание Рона и Эрмионы заставили Гарри почувствовать себя настолько отрезанным от волшебного мира, что даже издевательства над Дадли утратили свою привлекательность - а вот теперь Рон и Эрмиона забыли и о его дне рождения.
      Чего бы он ни отдал за письмецо из Хогвартса! За письмо от любого мага или колдуньи. Он был бы почти рад увидеть своего злейшего врага Драко Малфоя, только чтобы убедиться, что все это был не сон...
      Нельзя сказать, чтобы учеба в Хогвартсе была сплошным весельем. В самом конце последнего семестра Гарри встретился лицом к лицу ни с кем иным, как с Лордом Волдемортом собственной персоной. Волдеморт, может, и был теперь лишь тенью своего былого Я, но он был все еще жутким, все еще хитрым, все еще полным решимости вернуть себе власть.
      И во второй раз Гарри ускользнул от Волдеморта, но в этот раз тот был слишком близок к цели, и даже теперь, недели спустя, Гарри все еще просыпался по ночам в холодном поту, думая, где же сейчас находится Волдеморт, вспоминая его мертвенно-бледное лицо и широкие безумные глаза.
      Внезапно Гарри выпрямился на скамейке. Он рассеянно глядел на зеленую изгородь, а изгородь в свою очередь глядела на него. Среди листвы появились два огромных зеленых глаза.
      Гарри вскочил на ноги как раз в ту секунду, когда язвительный голос донесся до него через лужайку.
      "Я знаю, что сегодня за день", - нараспев сказал Дадли, вразвалочку направляясь к нему.
      Огромные глаза моргнули и исчезли.
      "Что?" - переспросил Гарри, не отводя глаз от того места, где они были.
      "Я знаю, что сегодня за день", - повторил Дадли, подходя к нему.
      "Здорово, - сказал Гарри. - Значит, ты, наконец, выучил дни недели".
      "Сегодня твой день рождения, - ухмыльнулся Дадли. - Как же так, тебе не прислали открыток? У тебя не завелось друзей даже в твоей дурацкой школе?"
      "Лучше бы твоя мама не слышала, что ты говоришь о моей школе", хладнокровно заметил Гарри.
      Дадли подтянул брюки, сползавшие с жирных ляжек.
      "Чего это ты уставился на изгородь?" - подозрительно спросил он.
      "Стараюсь определить, каким заклинанием лучше ее поджечь".
      Дадли разом попятился, с испуганным выражением на жирном лице.
      "Ты н-не можешь - папа сказал, чтобы ты не использовал м-магию - он сказал, что выкинет тебя из дому - а тебе некуда идти... у тебя нет друзей, которые тебя примут..."
      "Джиггери покери! - неистово завопил Гарри. - Фокус-покус сквигли-вигли..."
      "МАААААААМ! - взревел Дадли и спотыкаясь рванулся к дому. - МААААААМ! Он делает ЭТО!"
      Гарри дорого заплатил за минутное веселье. Поскольку ни Дадли, ни изгородь никоим образом не пострадали, Тетя Петуния поняла, что на самом деле магию он не применял, но, тем не менее, ему пришлось увернуться от удара по голове намыленной сковородкой. После этого она загрузила его работой, пообещав, что не будет его кормить, пока он не закончит.
      И вот пока Дадли шлялся поблизости, глядя по сторонам и поглощая мороженое, Гарри мыл окна, драил машину, косил траву на лужайке, поправлял клумбы, подстригал и поливал розы, красил садовую скамейку. На небе сияло солнце, обжигая ему шею. Гарри понимал, что не следовало поддаваться на уловки Дадли, но Дадли сказал то самое, что Гарри сам думал про себя... может, у него и не было друзей в Хогвартсе...
      Посмотрели бы они сейчас на знаменитого Гарри Поттера, в отчаянии думал он, разбрасывая удобрения на клумбы - спина его болела, по лицу катился пот.
      Было пол восьмого, когда он, выдохшись полностью, наконец услышал, что его зовет Тетушка Петуния.
      "Иди сюда! И ступай по газете!"
      Гарри с радостью вошел в кухонный полумрак. На верху холодильника стоял приготовленный на вечер пудинг: огромная гора взбитых сливок и сахарных фиалок. В духовке шипели куски свиного филе.
      "Ешь скорее! Мейсоны скоро придут!" - крикнула Тетушка Петуния, указывая на два куска хлеба и кусочек сыра на столе. Она уже была одета в вечернее платье цвета лососины.
      Гарри помыл руки и принялся за свой небогатый ужин. Едва он закончил, как Тетушка Петуния выдернула тарелку у него из-под носа. - "В спальню! Поторапливайся!"
      Проходя мимо двери в гостиную, Гарри мельком увидел Дядю Вернона и Дадли в смокингах и галстуках бабочкой. Едва он дошел до верхней площадки, как зазвонили в дверь, и у подножья лестницы появилось яростное лицо Дядюшки Вернона.
      "И помни, парень, - один звук...!"
      Гарри направился к своей спальне, проскользнул на цыпочках внутрь, закрыл дверь и развернулся, чтобы рухнуть на кровать. Только проблема была в том, что на кровати уже кто-то сидел.
      Глава Вторая. Предупреждение Добби
      Гарри с трудом удалось сдержать возглас. У маленького существа на кровати были большие, как у летучей мыши, уши и выпуклые зеленые глаза, размером с теннисные мячики. Внезапно Гарри понял, что именно они смотрели на него из изгороди этим утром.
      В то время как они глядели друг на друга, Гарри услышал голос Дадли из прихожей:
      "Позвольте взять ваши пальто, Мистер и Миссис Мейсон".
      Создание соскользнуло на пол и поклонилось так низко, что коснулось ковра кончиком длинного узкого носа. Гарри заметил, что оно одето в некое подобие старой наволочки с разрезами для рук и ног.
      "Гм - привет", - сказал Гарри нервно.
      "Гарри Поттер! - патетично произнесло создание так громко, что, вероятно, услышали и внизу. - Добби так долго мечтал познакомиться с Вами... Это такая честь..."
      "С-спасибо", - сказал Гарри, по стеночке добираясь и плюхаясь на стул, стоявший возле Хедвиг, которая спала в своей большой клетке. Он хотел спросить: "Что ты за создание?", но решил, что это прозвучит слишком невежливо, поэтому спросил просто: "Кто ты?"
      "Добби, сэр. Просто Добби. Добби - домашний эльф", - ответило существо.
      "Правда? - сказал Гарри. - Гм - не хочу показаться невежливым, но сейчас совсем неподходящий момент для нашего разговора".
      Громкий, фальшивый смех Тети Петунии донесся из гостиной. Эльф понурился.
      "Не то чтобы я не рад тебя видеть, - сказал Гарри, - но, гм, тебе очень необходимо быть здесь?"
      "О, да, сэр, - произнес Добби серьезно. - Добби пришел рассказать вам, сэр... это очень сложно, сэр... Добби не знает с чего начать..."
      "Присядь", - вежливо предложил Гарри, указывая на кровать.
      К его ужасу эльф разрыдался - очень громко разрыдался.
      "П-присядь! - всхлипывал он. - Никогда... никогда прежде..."
      Гарри показалось, что голоса снизу притихли.
      "Извини, - прошептал он, - я не хотел тебя обидеть-"
      "Обидеть Добби! - поперхнулся эльф. - Добби никогда еще не предлагал присесть волшебник - как равному-"
      Гарри, пытаясь сказать "Шшш!" и остаться радушным хозяином одновременно, усадил Добби обратно на кровать, где тот уселся, икая, похожий на большую некрасивую куклу. Наконец, он смог взять себя в руки и замер, устремив на Гарри обожающие глаза.
      "Тебе наверно попадались не слишком любезные волшебники", - сказал Гарри, пытаясь подбодрить его.
      Добби покачал головой. Внезапно он подпрыгнул на кровати, бросился к окну и начал биться головой в раму, вопя: "Плохой Добби! Плохой Добби!"
      "Стой - что ты делаешь?" - прошипел Гарри, втаскивая Добби обратно на кровать - Хедвиг проснулась, исключительно громко ухнув, и захлопала крыльями по прутьям клетки.
      "Добби должен наказать себя, сэр, - ответил эльф, который приобрел немножко потрепанный вид. - Добби почти сказал плохо о своей семье..."
      "У тебя есть семья?"
      "Семья волшебников, где служит Добби, сэр... Добби - домашний эльф привязан к одному дому и одной семье навеки..."
      "Они знают, что ты здесь?" - спросил Гарри с любопытством.
      Добби содрогнулся.
      "Ох, нет сэр, нет... Добби придется очень строго наказать себя за этот разговор с вами, сэр. За это Добби придется прищемить уши дверью духовки. Если они узнают, сэр -"
      "Но разве они не заметят, что ты прищемил уши в духовке?"
      "Добби сомневается, сэр. Добби все время приходится наказывать себя за что-нибудь, сэр. И они позволяют это Добби, сэр. Иногда они придумывают дополнительное наказание..."
      "Но почему ты не уйдешь от них? Не сбежишь?"
      "Домашний эльф должен быть освобожден, сэр. А семья никогда не освободит Добби... Добби будет служить семье до самой смерти, сэр..."
      Гарри уставился на него.
      "А я думал, как мне ужасно будет торчать тут еще четыре недели, сказал он. - Выходит, Десли почти по-человечески со мной обращаются. Разве никто не может тебе помочь? Может быть я?"
      Почти сразу Гарри пожалел, что сказал это. Добби опять рассыпался в благодарностях.
      "Пожалуйста, - прошептал Гарри бешено. - Ну, пожалуйста, помолчи. Если Десли что-нибудь услышат, если они узнают, что ты здесь-"
      "Гарри Поттер предложил Добби помощь... Добби слышал о вашем величии, сэр, но не знал о великодушии..."
      Гарри почувствовал, что краснеет и произнес: "Что бы ты ни слышал о моем величии - просто чепуха. Я даже не лучший ученик первого года в Хогвартсе; это Эрмиона, она-"
      Тут он остановился, потому что воспоминание об Эрмионе причиняло боль.
      "Гарри Поттер очень скромен, - с уважением сказал Добби, сверкая огромными глазами. - Гарри Поттер не упоминает о своей победе над Тем-Кого-Нельзя-Звать-По-Имени-"
      "Волдеморт?" - сказал Гарри.
      Добби ручками зажал уши и простонал: "Не произносите это имя! Только не это имя!"
      "Извини, - быстро сказал Гарри. - Я знаю, многие этого не любят. Мой друг Рон -"
      Он снова остановился. Мысль о Роне тоже причиняла боль.
      Добби наклонился к Гарри, выпучив глаза.
      "Добби слышал, - сказал он хрипло, - что Гарри Поттер встретил Темного Лорда второй раз всего несколько недель назад... И опять спасся".
      Гарри кивнул, и в глазах Добби внезапно блеснули слезы.
      "Ах, сэр, - вздохнул он, вытирая лицо уголком грязной наволочки, заменявшей ему одежду. - Гарри Поттер храбрый и мужественный! Он смело встречает опасность! Но Добби пришел защитить Гарри Поттера, предупредить его, даже если за это Добби потом придется прижать уши дверью духовки... Гарри Поттер не должен возвращаться в Хогвартс".
      Установившаяся тишина нарушалась звяканьем ножей и вилок из столовой и отдаленным громыханием голоса Дяди Вернона.
      "Ч-что? - произнес Гарри, заикаясь. - Но я должен вернуться, семестр начинается первого сентября. Это единственное, что меня подбадривает. Ты не знаешь каково мне тут. Мое место не здесь. Мое место в волшебном мире - в Хогвартсе".
      "Нет, нет, нет, - пропищал Добби, тряся головой так, что захлопали уши. - Гарри Поттер должен остаться в безопасности. Он слишком великий, слишком хороший, чтобы мы его потеряли. Если Гарри Поттер вернется в Хогвартс, он будет в смертельной опасности".
      "Почему?" - спросил Гарри с удивлением.
      "Это заговор, Гарри Поттер. Заговор направленный на то, чтобы в этом году в Школе Хогвартс Волшебства и Колдовства случились ужасные вещи, прошептал Добби, внезапно задрожав. - Добби давно узнал об этом, сэр. Гарри Поттер не должен подвергать себя опасности. Он слишком важен, сэр!"
      "Какие ужасные вещи? - спросил Гарри. - И кто в этом участвует?"
      Добби поперхнулся, вскочил и начал биться головой о стену.
      "Ладно! - крикнул Гарри, хватая эльфа за руку, чтобы прекратить это зрелище. - Ты не можешь мне сказать. Я понимаю. Но почему ты предупреждаешь меня? - внезапно ему пришла в голову ужасная мысль. - Подожди-ка, это имеет отношение к Вол-, извини, к Сам-Знаешь-Кому, да?"
      "Кивни или качни головой", - добавил он быстро, заметив, что Добби опять оказывается в опасной близости от стены.
      Очень медленно, Добби покачал головой.
      "Нет - не Тот-Кого-Нельзя-Называть-По-Имени, сэр-"
      При этом Добби выпучил глаза, как будто пытался дать Гарри подсказку. Но Гарри терялся в догадках.
      "У него ведь нет брата, правда?"
      Добби покачал головой, открывая глаза еще шире.
      "Ну, тогда я не знаю, кто может сделать что-нибудь ужасное в Хогвартсе, - сказал Гарри. - Я хочу сказать, там есть Дамблдор, это во-первых - ты знаешь, кто такой Дамблдор, да?"
      Добби кивнул.
      "Албус Дамблдор лучший директор, который когда-либо был в Хогвартсе. Добби это знает, сэр. Добби слышал, что сила Дамблдора сравнима с силой Того-Кого-Нельзя-Называть-По-Имени. Но, сэр, - голос Добби упал до настойчивого шепота, - есть силы, которые Дамблдор... силы, которые ни один порядочный волшебник..."
      И прежде чем Гарри смог остановить его, Добби свалился с кровати, схватил настольную лампу, и начал бить себя ей по голове с оглушительным визгом.
      Внизу внезапно наступила тишина. Через две секунды Гарри, ощущавший гулкие удары сердца, услышал в холле шаги Дяди Вернона и его голос: "Это Дадли, маленький разбойник, наверное, оставил включенный телевизор!"
      "Быстро! Прячься в кладовку!" - прошипел Гарри, затащил туда Добби, захлопнул дверцу и рухнул на кровать, когда дверь комнаты уже начала открываться.
      "Какого - черта - чем - ты - занимаешься?" - произнес Дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, угрожающе приближая свое лицо к лицу Гарри. - Ты только что испортил мою шутку про японский гольф... Еще одно слово и ты пожалеешь, что родился, парень!"
      И он вышел из комнаты, громко топая.
      Дрожа, Гарри выпустил Добби из кладовки.
      "Видишь, каково мне здесь? - сказал он. - Видишь, почему мне надо возвращаться в Хогвартс? Это единственное место, где у меня есть, то есть, я думаю, что у меня есть друзья".
      "Друзья, которые даже не пишут Гарри Поттеру?" - спросил Добби лукаво.
      "Я думаю, они просто - подожди минутку, - сказал Гарри, нахмурившись. Откуда ты знаешь, что мои друзья мне не пишут?"
      Добби замялся.
      "Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби хотел как лучше-"
      "Ты что, перехватывал мою почту?"
      "Они все у Добби, сэр", - сказал эльф. Проворно отодвигаясь от Гарри, он вытащил толстую связку конвертов откуда-то из своей наволочки. Гарри удалось разглядеть аккуратный почерк Эрмионы, размашистые каракули Рона и даже закорючки, которые, похоже, вышли из-под пера Хогвартского лесничего Хагрида.
      Добби подмигнул Гарри.
      "Гарри Поттер не должен злиться... Добби надеялся... если Гарри Поттер подумает, что его друзья о нем забыли... Гарри Поттер не захочет возвращаться в школу, сэр..."
      Гарри не слушал. Он потянулся к письмам, но Добби увернулся.
      "Гарри Поттер их получит, сэр, если он даст Добби слово не возвращаться в Хогвартс. Вы не должны столкнуться с этой опасностью, сэр! Скажите, что вы не поедете туда, сэр!"
      "Нет, - сказал Гарри сердито. - Отдай мне письма моих друзей!"
      "Тогда Гарри Поттер не оставляет Добби выбора", - произнес эльф с сожалением.
      И не успел Гарри пошевелиться, как тот устремился к двери, распахнул ее и покатился вниз по ступенькам.
      Насмерть перепуганный Гарри бросился за ним, стараясь не производить шума. Он спрыгнул с последних шести ступенек, по-кошачьи приземлился на ковер, оглядываясь в поисках Добби. Из столовой доносился голос Дяди Вернона: "...расскажите Петунии ту смешную историю об американских водопроводчиках. Она мечтала услышать..."
      Гарри вбежал в кухню и почувствовал, что его желудок сжимается.
      Шедевр Тети Петунии, великолепный пудинг, гора сливок и сахарных фиалок, плавал под потолком. В углу на верху буфета примостился Добби.
      "Нет, - прохрипел Гарри. - Пожалуйста... они меня убьют..."
      "Гарри Поттер должен сказать, что не вернется в школу-"
      "Добби... пожалуйста..."
      "Скажите, сэр-"
      "Не могу-"
      Добби бросил на него сочувствующий взгляд.
      "Тогда Добби придется это сделать, сэр, так будет лучше для Гарри Поттера".
      Пудинг рухнул на пол с ужасающим грохотом. Сливочные брызги украсили стены и окна. Издав еле слышный хруст, Добби исчез.
      Из столовой донеслись крики, и в кухню ворвался Дядя Вернон, чтобы обнаружить там замершего в ужасе Гарри, с головы до ног измазанного пудингом Тети Петунии.
      Поначалу казалось, что Дяде Вернону удастся все уладить. ("Это наш племянник - он очень возбудимый - встречи с незнакомыми людьми выводят его из себя, поэтому мы держим его наверху"). Он пригласил шокированных Мейсонов обратно в столовую, пообещал Гарри, что сдерет с него шкуру, когда Мейсоны уедут, и дал ему швабру. Тетя Петуния отыскала немного мороженого в холодильнике, а Гарри, все еще дрожа, начал выскребать кухню.
      Может быть Дяде Вернону и удалось бы все-таки заключить свою сделку если бы не сова.
      Тетя Петуния только начала предлагать всем мятные пастилки, когда огромная сипуха влетела в окно гостиной, уронила письмо на голову Миссис Мейсон и вылетела на улицу. Миссис Мейсон издала ледянящий душу вопль и выскочила из дома, крича что-то о сумасшедших. Мистер Мейсон остался ровно настолько, чтобы сообщить им, что его жена смертельно боится птиц всех размеров и спросить, считают ли они свою шутку удачной.
      Гарри стоял на кухне, крепко держась за швабру для храбрости, в то время как Дядя Вернон надвигался на него, демонически сверкая маленькими глазками.
      "Читай! - шипел он ядовито, размахивая злополучным письмом. - Давай, читай!"
      Гарри взял письмо. Там не было поздравлений с днем рожденья.
      Дорогой Мистер Поттер,
      К нам поступило свидетельство того, что сегодня вечером в 21:12 в месте Вашего проживания было использовано Заклинание Левитации.
      Как Вам известно, начинающим волшебникам не разрешается применять заклинания вне школы, и дальнейшее колдовство с Вашей стороны приведет Вас к исключению из вышеозначенной школы (Постановление о Разумном Ограничении Деятельности Волшебников с Незаконченным Колдовским Образованием, 1875, Параграф В).
      Мы также просим Вас помнить, что любое волшебство увеличивает риск быть обнаруженными не-волшебным сообществом (Магглами) и является серьезным нарушением раздела 13 Устава Международной Конфедерации Чародеев о Секретности.
      Желаем приятных каникул!
      Искренне Ваша,
      Мафальда Хопкерк,
      СОВЕТНИК ПО КОНТРОЛЮ ЗА ПРИМЕНЕНИЕМ МАГИЧЕСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ
      Министерство Магии
      Гарри поднял глаза и сглотнул.
      "А ты не сказал нам, что тебе не разрешено использовать магию вне школы, - произнес Дядя Вернон, с безумным блеском в глазах. - Забыл упомянуть... Совсем вылетело из головы, я бы сказал..."
      Он навис над Гарри как огромный бульдог с открытой пастью: "Ну, парень, у меня есть для тебя новости... Я запру тебя... И ты никогда не вернешься в свою школу... А если попробуешь выбраться с помощью магии - они исключат тебя!"
      И разразившись безумным смехом, он потащил Гарри вверх по лестнице.
      Дядя Вернон сдержал свое слово. На следующее утро, он заплатил плотнику, чтобы тот приладил решетку на окно спальни. Он сам пропилил отверстие в двери, чтобы можно было пропихивать внутрь немножко еды. Десли выпускали Гарри в ванную утром и вечером. Все остальное время он был заперт в комнате.
      Прошло три дня, но Десли не собирались смягчаться. Гарри не видел выхода из сложившейся ситуации. Он лежал на кровати, наблюдая сквозь решетку, как за окном садится солнце, и думал, что же с ним станет.
      Какой смысл удрать с помощью магии, если его исключат из Хогвартса? А жизнь на Прайвет Драйв стала хуже некуда. Теперь, когда Десли знали, что могу не бояться превратиться однажды в летучих мышей, он потерял свое единственное оружие. Может быть, Добби и спас его от ужасных событий в Хогвартсе, но, судя по тому, как его кормили, скоро он просто умрет с голоду.