Глава девятая

СЛЕДУЮЩИЕ ДВЕ НЕДЕЛИ Старбак и Черити, как будто по взаимной договоренности, провели в борьбе с искушением. Хотя задача была совсем не из легких, их упорный отказ от любых проявлений физической близости привел к близости душевной, которая оказалась сильнее и глубже притяжения плоти, с самого начала толкавшего их в объятия друг друга.

Постепенно, день за днем, они все больше сближались. Черити удивлялась, с какой легкостью Старбак вошел в ее размеренную жизнь. За утренним кофе и вечерним шоколадом, ставшими привычкой, она обнаружила, что Старбак очень похож на ее брата – тот же блестящий интеллект, невероятная работоспособность и при этом любящая, нежная душа.

И пусть она все время напоминала себе, что он не обещал ей никакого будущего – напротив, не единожды подчеркивал невозможность между ними сколько-нибудь длительных отношений, – ее непокорное сердце, похоже, твердо решило взять власть над осмотрительной головой. Как все это безнадежно запутано и удручающе сложно!

Но когда бы она ни пыталась разобраться в своих чувствах, основной вывод оставался прежним: вопреки тем крупицам американского здравого смысла, что ей удалось сохранить, она с каждым днем все больше влюблялась в этого человека.

Пока Черити сражалась со своими смятенными эмоциями, Старбака чувства захватили с не меньшей силой. Потаенные желания, о существовании которых он раньше и не подозревал, поднимались из глубин его существа, – желания, с легкостью сметавшие все преграды, с таким трудом возводимые им между ним и Черити. Несмотря на все его усилия, Черити перевернула его жизнь. И этого ему больше не удавалось игнорировать.

– Какие у тебя планы на сегодняшний вечер? – спросила она однажды утром за кофе и ежедневным выпуском «Янки обсервер».

Старбак пожал плечами.

– Думал проверить новую программу. – Он воздержался от упоминания, что им с Диланом удалось решить проблему его возвращения домой. Возвращения, которое в случае правильности расчетов Дилана должно будет произойти через каких-нибудь два дня. – А что?

– Не знаю, слышал ли ты что-то об этом, сидя взаперти в своем мозговом центре, но сегодня начинается Праздник Зимы.

– Кажется, Ванесса что-то говорила, – неуверенно пробормотал Старбак. На самом же деле она предложила ему сопровождать ее на этом ежегодном празднестве.

– Ну, естественно.

Старбак сжал ладонями помрачневшее лицо Черити. Волосы, подсвеченные сзади огнем камина, создавали медного цвета ореол.

– Я должен был бы пригласить тебя посетить праздник вместе со мной…

Она упорно избегала встречи с его взглядом.

– Не нужно мне делать одолжений.

– Это ты, согласившись, сделаешь мне одолжение, Черити. Я ни разу до сих пор не видел Праздника Зимы. – Откровенно говоря, до появления в Мэне он ни разу не видел ни снега, ни льда. – Не могу придумать на сегодняшний вечер ничего лучшего, чем поехать туда с тобой.

– А разве тебе не нужно работать?

– Работа подождет. – Старбак сам едва поверил своим ушам. – Я предпочитаю побыть с тобой.

Черити улыбнулась.

– Если мы выедем в шесть, то поспеем на площадь как раз к ужину. Считай, что ты ничего вкусного не ел, если тебе не довелось попробовать настоящего омара из Мэна.

– Значит, в шесть. – Следующие десять часов он не сможет ни о чем думать, кроме как о предстоящем празднике с Черити.

ПОХОЖЕ БЫЛО, что все до единого жители острова Касл-Маунтин, нисколько не напуганные морозом, оставили свои дома в этот первый вечер трехдневного Праздника Зимы.

Мать-природа тоже приняла в нем участие, организовав для торжеств тихую, ясную ночь. Черный бархат неба усеяли мерцающие звезды. Все деревья на Центральной улице опрыскали водой, и теперь они сияли хрустальным блеском. Кроме того, между ветвей мигали праздничные разноцветные лампочки. Посреди городской площади вырос величественный белоснежный замок из глыб льда, украшенный, как и деревья, крошечными огоньками.

– О! – выдохнула Черити. – Ну разве не прелесть?

– Полностью согласен, – кивнул Старбак. Только смотрел он не на сверкающий огнями замок. Он смотрел на нее.

Ее щеки запылали.

– Если ты будешь так на меня смотреть, – пожаловалась она, – мы не доживем до ужина.

Каким бы ни был восхитительным на вкус омар знаменитого Мэна, Старбак не сомневался, что ему не сравниться с чудным вкусом ее нежных губ.

– Перестань, – сказала она, когда он поделился с ней этим соображением. – На нас же все смотрят. Еще минута – и окружающие организуют нам торжественное шествие к алтарю.

Старбак нашел эту мысль удивительно, чрезвычайно притягательной. Он обнял ее за плечи.

– Пусть будет омар. – Мягко улыбнувшись, он отказался от заманчивой идеи поцеловать Черити. – Тогда пойдем?

Омар, политый горячим маслом, оказался достойным обещаний Черити. Более чем. Старбак гадал, понимают ли терране, насколько им повезло, что они могут наслаждаться столь огромным разнообразием отменных, восхитительных блюд.

Общегородской ужин, устроенный в ратуше, предназначался для сбора средств в благотворительную казну, сильно истощенную празднествами. Многие женщины, словно решив перещеголять друг друга, появились с собственными шедеврами, способными удовлетворить любого гурмана.

Черити, не доверяя своим кулинарным способностям, просто купила в местной кондитерской кекс. Когда она сообщила, что это произведение кулинарного искусства носит название «Смерть от шоколада», он решил, что это, пожалуй, не самый плохой способ уйти в небытие.

Но то оказалось лишь началом. Пока они обходили выставку ледяных скульптур, воздвигнутых местными жителями, пока охали и ахали над огромной статуей Свободы, пока восхищались изящной ледяной лисичкой и гладили рога гордого ледяного оленя, Старбака напичкали еще уймой вкуснющих вещей. Пригоршни нежных шоколадных подушечек следовали за бокалами горячего ароматизированного сидра, а потом еще темно-красное подогретое вино с пряностями, хрустящие кленовые леденцы, поджаренные орешки…

– Я больше в жизни ничего не смогу взять в рот, – простонал он, уничтожив плошку политого горячим маслом попкорна, вернувшего его во времена семейной поездки в Диснейленд.

– Это ты сейчас так говоришь, – отозвалась Черити. – Вот подожди завтрашнего вечера! Конкурс пирогов – это что-то!

Его желудок, казалось, готов был лопнуть, но, когда Черити начала перечислять названия пирогов здешних кондитеров, Старбак почувствовал, как рот у него наполняется слюной.

По мере знакомства с обитателями Касл-Маунтин Старбак испытывал удивительное ощущение общности, связи с ними, чего никогда не случалось на Сарнии. В который раз с момента его появления на далеком островке его охватило желание остаться здесь навсегда. С Черити.

Но как только сомнения начинали его одолевать, Старбак напоминал себе, как много нового он обязан сообщить своему народу. Что произошло бы, если бы Коперник и другие ученые оставляли свои открытия при себе?

Рядом процокала белая лошадка, впряженная в старомодные сани.

– Прокатишься со мной? – пригласила Черити.

– Хоть на край света, – мгновенно согласился Старбак.

Очень скоро они уже восседали в санях, плотно укрытые пледами. Жгуче-морозная ночь окружала их, а над головами чернело прозрачное небо. Под полозьями захрустел снег, колокольчики на упряжи весело зазвенели, и Старбак привлек Черити к себе. Она покорно прислонилась головой к его плечу и вздохнула, и этот тихий, довольный вздох был красноречивее всяких слов.

Так они неслись сквозь ночь, и ее запах пьянил его. Поездка закончилась слишком быстро. Старбак собрался было предложить ей прокатиться еще разок, но тут в кармане ее парки зажужжал пейджер.

На этот раз ее вздох выражал смирение перед неизбежностью.

– Мне нужно ответить, – извиняющимся тоном произнесла она.

Старбак, усмирив разочарование, улыбнулся в ответ.

– Ну конечно.

Старбак проводил ее до участка и подождал, пока она набирала номер.

– Черт. – Она взъерошила ладонью блестящие пряди волос. – Сейчас приеду. – Открыв ящик, она достала револьвер.

– В чем дело?

– Дэн Олсон напился и начал ссориться с женой. Я так поняла, что ситуация осложнилась, когда их сын-подросток вернулся домой и увидел, что Дэн ударил Эйлин. По словам их соседа – это он сообщил о драке, – сейчас парень держит отца на мушке.

Подросток со взбунтовавшимися гормонами даже на Сарнии способен натворить кучу опасных дел. А земной подросток с ружьем в руках представляет просто смертельную опасность.

– Пусть этим займется Энди.

Черити изумленно уставилась на него.

– Почему это?

– Потому что это опасно, черт побери!

– Но это моя работа.

Тревога выплеснулась из него резким замечанием:

– Но это смешно!

Ее лицо помрачнело, и она воздвигла между ними стену из льда, достойную планеты Алгор.

– Если есть тут что-то смешное, так только твое отношение. Мы тратим драгоценное время. Я скоро вернусь.

– Если ты думаешь, что я позволю тебе остаться наедине с вооруженным подростком, то ты просто сошла с ума!

В уголках ее губ залегли мрачные морщинки.

– Это моя работа, Старбак. Моя профессия.

– Это то, чем ты занимаешься, вопреки всякому здравому смыслу, черт возьми! – взорвался Старбак. – Но это не должно быть твоей профессией!

Она одарила его долгим, непроницаемым взглядом.

– Ты ошибаешься. И то и другое – мое.

И с этими словами она повернулась и направилась к двери.

Старбак следовал за нею по пятам.

– Я иду с тобой.

– А я не желаю этого.

– Глупости. – Она спиной услышала, как он скрипнул зубами. – Можешь попытаться остановить меня. Но должен вас предупредить, офицер, для этого вам придется применить оружие!

Она посмотрела ему в лицо, обвела взглядом его застывшие в мрачной неподвижности черты.

– Ты должен пообещать мне не вмешиваться.

– Черт возьми, Черити…

– Обещай.

Он молча перебрал в уме все известные ему сарнианские проклятия. Добрался до инопланетных, куда более острых. Но вслух сказал:

– Хорошо.

Она еще мгновение изучала его, потом, как видно вспомнив, что он никогда не лжет, сказала:

– Прекрасно. Идем.

Они в молчании продирались сквозь мглу. Свет от фар джипа прокладывал в ночи желтоватую дорожку. Сколько раз за прошедшие недели их молчание по-дружески связывало их. Но не сейчас.

В ночь их знакомства бушевавшая метель вынудила Черити вести машину крайне осторожно, но сейчас она не отрывала ногу от педали газа. Дважды джип едва не занесло на скользком участке, и дважды она умело справилась с управлением. Старбака снова восхитило ее искусство вождения. Он скорее замерз бы в сугробе, нежели признался, что в свою первую поездку на ее автомобиле он с трудом справлялся даже с переключением скоростей.

Не прошло и пяти минут, как она свернула с главной дороги на проселочную, с глубокой колеей из замерзшей грязи.

– Я хочу, чтобы ты остался в джипе, – сказала она, затормозив у довольно потрепанного здания.

– Я обещал лишь не вмешиваться, – напомнил Старбак. – Но не соглашался оставаться в машине.

– Ты всегда такой упрямый? – вскипела она.

– Всегда.

Процедив ругательство, она рывком распахнула дверцу, соскочила с сиденья и зашагала по глубокому снегу. Старбак, мысленно ответив ей очередной обоймой древних сарнианских проклятий, последовал за ней.

Сцену, открывшуюся им в скромной, но аккуратной гостиной, трудно было бы назвать домашней идиллией. Женщина лет сорока в ужасе окаменела рядом с продавленным диваном. В волосах цвета воронова крыла блестели серебряные нити, а тонкие закушенные губы совершенно побелели. На щеке был виден след от удара, темно-багровый синяк разливался на мертвенно-бледной коже. Вид у нее был изможденный, усталый и смертельно испуганный.

В темных глазах ее мужа, напротив, ярким пламенем горел злобный огонь, сверкнувший в сторону Старбака и Черити.

– Черт побери, тебя это не касается, Черити Прескотт. – Глухой рокот голоса Дэна Олсона сделал бы честь австралианскому пещерному тигру.

– Прошу прощения, Дэн, но боюсь, что касается. – Черити спокойно обернулась к мальчику, лицо у которого – такое же мертвенно-бледное, как и у матери, – пошло алыми гневными пятнами. – Эрик, ты задумал не дело.

– Этот негодяй ударил маму. – Эрика Олсона била такая дрожь, что трясся и ствол его ружья. Но он целил им прямехонько в своего папашу.

– Черт возьми, это была случайность, – с жаром возразил Дэн Олсон.

Ни одна душа в комнате ему не поверила.

– А я, черт возьми, намерен навсегда прекратить подобные случайности. – Юный ломающийся голос Эрика сорвался.

– Я тебя прекрасно понимаю, Эрик. – Голос Черити был безмятежен, как море во время штиля, и гладок, как стекло. – И думаю, что любая мать гордилась бы таким сыном-защитником. – На миг замолчав, она взглянула на дрогнувший ствол ружья. – Но вот как ты думаешь: что станет с твоей мамой, если следующие двадцать лет ей придется смотреть на тебя сквозь решетку?

– Я только хотел, чтобы все стало по-прежнему, – жалобно протянул Эрик.

– Я знаю. – Черити шагнула к нему. – Сейчас для многих наступили тяжелые времена. Вот почему нужно держаться за свою семью. Крепче, чем когда-либо.

Ружье в руках мальчика не переставало дрожать.

– Он не должен был ее бить.

– Это случайность, – настаивал Дэн Олсон. Но краска смущения, медленно поднимавшаяся от шеи к щекам, говорила об обратном.

– Случайность, – эхом повторила Эйлин заявление своего мужа. По ее щекам текли слезы, оставляя черные следы от туши.

Эрик, не веря своим ушам, глядел на мать.

– Как ты можешь ему поддакивать? – Плечи его поникли, руки опустились. Ствол упирался теперь в пол. Но Черити из прошлого опыта прекрасно знала, что опасность еще далеко не миновала.

– Понимаешь, Эрик, – сказала она. – Жизнь время от времени преподносит нам неприятные сюрпризы. Я в этом убедилась. – Все взрослые в комнате с облегчением вздохнули, когда она взяла из рук мальчика ружье. – К тому же часто несправедливые. Но никогда еще насилие не помогало разрешить проблемы.

– Попробуйте это им объяснить! – выпалил Эрик с обновленной яростью.

– Именно это я и намерена сделать. – Черити обернулась к Старбаку. – Ты не мог бы прогуляться с Эриком, чтобы из него вышла лишняя энергия? А я пока поговорю с Эйлин и Дэном.

– Конечно. – Не зная, что еще сказать, но уже веря, что Черити справится, Старбак обнял мальчика за плечи. – Пойдем, Эрик. На вашем пруду по дороге сюда я заметил бобровую плотину. Может, сходим посмотрим, что там делается?

Как только они ушли, Черити занялась родителями, используя все свои способности к убеждению. К тому моменту, когда Старбак вернулся с Эриком в дом – двадцать минут спустя, – Дэн уже согласился провести ночь в доме своего брата в качестве альтернативы камеры-одиночки в тюрьме Касл-Маунтин, и они с Эйлин договорились обратиться вместе к психологу.

Зная об их стесненных средствах, Черити пообещала помочь им получить пособие для малообеспеченных семей.

Пока Черити вела джип по проселочной дороге, в машине стояла абсолютная тишина. Оба были погружены в собственные мысли.

– Я восхищен, – произнес Старбак уже у самого ее дома.

Этот негромкий комплимент, казалось, не должен был бы доставить ей такое уж удовольствие. Но доставил.

– Спасибо.

– Когда мы зашли в дом, и я увидел лицо мальчика, то решил, что без насилия не обойдется. Но ты сумела справиться, даже не вынимая оружия.

Она повернула ключ зажигания и небрежно дернула плечом: мол, пустяки какие.

– Оружие лишь добавило бы проблем. В противоположность тому, что показывают по телевидению, копы гораздо чаще работают языком, нежели пистолетом.

Она взглянула на тихо падающий снег за ветровым стеклом и задумалась.

– Закончив полицейскую академию, я искренне верила, что моя задача – решить все проблемы общества.

– Геркулесова задача. Совершенно невыполнимая.

– Лучше не скажешь, – согласилась Черити. – В конце концов я пришла к выводу, что жизнь на самом деле не разделена на черное и белое. По большей части в ней присутствуют различные оттенки грязно-серого цвета. И что моя задача – находить временное решение вечных проблем человечества.

– Я не уверен, что хорошо понял тебя.

– Большинство проблем, с которыми сталкиваются копы, возникают по не зависящим от них обстоятельствам. И решать их окончательно будут тоже не они. В случае с Олсонами, надо надеяться, хороший психолог вкупе с подъемом экономики снимет напряженное состояние, в которое попала эта семья. Ну а мы – только промежуточное звено.

– Олсонам повезло, что таким звеном у них стала ты. Ты очень хороший полицейский, Черити Прескотт.

– Высочайшая похвала из уст убежденного консерватора, – наградила его Черити улыбкой. – Похоже, ты еще не совсем конченый человек, Старбак.

Их глаза встретились.

– Черити… – Старбак провел пальцами по ее щеке и ощутил ее дрожь.

– Да. – Она закрыла глаза и позволила так долго сдерживаемым чувствам хлынуть потоком. Когда она открыла глаза, ее взгляд был честным и откровенным. – Я хочу любить тебя, Старбак, – произнесла она густым, как мед, и теплым, как летнее солнышко, голосом.

Он хотел этого с самого начала. Старбак колебался, раздираемый противоречиями между честью и желанием. В краткий миг этой недолгой нерешительности резкий звонок прервал тишину.

Черити послала ему извиняющийся взгляд и схватила телефон.

– Полиция. А, Дилан. – В ее голосе не было и намека на радушие. – Да, он здесь. – Она протянула телефон Старбаку. – Тебя.

Старбак, нахмурившись, вслушивался в возбужденный голос Дилана. И понимал, что в его жизнь вмешалась судьба.

– Он считает, что совершил открытие, – ответил Старбак на вопросительный взгляд Черити.

В известном смысле это была правда. И Старбак не стал пояснять, в чем заключалось его открытие – кто-то пытался забраться в секретную информацию в компьютере.

– И тебе необходимо быть в лаборатории.

Остаться? Уйти? Никогда до сих пор он так не разрывался на части.

Черити стало его жалко, и она прикоснулась пальцем к его напряженно сжатым губам.

– Отправляйся к Дилану. Время у нас еще будет.

Есть ли где еще во Вселенной женщина, подобная этой?

– Я не долго, – пообещал Старбак. Разочарованная, но твердо решившая этого не показывать, Черити выдавила улыбку:

– Я буду ждать.

РАССВЕТ СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ загорался на ясном, морозном небе. Черити сидела в кухне и смотрела в окно, поскольку выпила слишком много чашек кофе в ожидании возвращения Старбака. Он так и не появился. Расстроенная, одинокая, она сорвала с крючка куртку и вышла из дому, решив, что надо встряхнуться. Может, свежий воздух проветрит ей мозги, думала она, пробираясь по первозданному снегу, похоже, что Старбак обладает способностью затуманивать ей сознание.

Ей никак не удавалось понять его. Ясно же, что она ему небезразлична. Как, впрочем, ясно и то, что он изо всех сил старается не поддаваться этому чувству. Черити понимала, что ее любимый человек что-то скрывает. Хотя ложь ему, казалось, несвойственна, но Старбак что-то недоговаривает. Что-то очень важное.

Она решила поехать в лабораторию и раз и навсегда покончить с тайнами. С этим твердым решением она повернулась и направилась к дому. Погруженная в свои сумбурные мысли, она не заметила, как из-за ближайшего дерева выступила фигура. И не увидела огромный сук, с треском опустившийся ей на голову.

Глава десятая

ЗДЕСЬ-ТО И ОБНАРУЖИЛ ЕЕ СТАРБАК, лежавшую в снегу как замерзшая малиновка. Впервые в жизни взяв ее на руки, он испытал всю силу подлинной ярости, способной толкнуть человека на преступление.

– Черити.

Он провел ладонями по ее лицу, сметая снежинки.

– Любимая, очнись.

Ресницы темной тенью легли на ее бледные щеки. Губы были чуть приоткрыты. Лишь легкое облачко дыхания, срывавшееся с этих губ, удерживало Старбака от паники.

Она не умерла. Но близка к этому благодаря ему. Потому что Старбак подозревал, какой бы дикой ни была эта мысль, что напавший на Черити преступник охотился за его работой.

– Черити, пожалуйста, ты должна очнуться.

Ее ресницы вспорхнули вверх.

– Старбак? – Неуверенно улыбнувшись, она поднесла ладонь к его лицу. – Ты вернулся.

– Я же сказал, что вернусь. – Прошлой ночью, черт бы его побрал. Он обещал вернуться много часов назад, но, как идиот, позволил Дилану и его загадочному происшествию захватить себя с головой и позабыть о времени.

Его злость на себя за то, что оставил Черити одну на столько долгих часов, была сметена леденящим душу страхом. Стоило ему задержаться в лаборатории еще на несколько минут…

Нет! Эта мысль невыносима! Выкинув из головы образ безжизненной Черити, он покрепче прижал ее к себе, намереваясь унести в дом.

Но, несмотря на совершенно очевидный удар по голове, Черити тут же доказала, что с мозгами у нее все в порядке.

– Как ты сюда попал? – вдруг спросила она.

– А как ты думаешь? Я вернулся домой, тебя там не было, и я пошел тебя искать. – Он всего лишь несколько раз так откровенно лгал ей. На самом-то деле, мысленным взором увидев ее в снегу, он просто использовал телекинез.

– Но на снегу только мои следы. Да еще вот эти, – возразила она, указывая на цепочку следов, убегающую в сторону леса. Для Старбака они были слишком малы, поэтому она догадалась, что они принадлежат неизвестному, ударившему ее по голове.

Черити обвела взглядом непотревоженный снег вокруг и подняла глаза на Старбака.

– Мне кажется, – сказала она, – что нам пора поговорить.

Пока он нес ее к дому, Черити изо всех сил убеждала себя не верить собственным глазам.

Старбак в свою очередь соображал, каким образом ему объяснить, что он наполовину землянин, наполовину сарнианский космический пришелец, из-за вспышек на солнце случайно капельку сбившийся с курса и оказавшийся на другом конце нужного ему континента, причем за две сотни лет от необходимого времени.

Поверит ли она? Шансов у него не больше, чем у зеленых человечков, о которых ей докладывали, мрачно решил он.

– Я сварю кофе, – сказал он, топая ногами, чтобы отряхнуть снег, когда они добрались до дома.

– Можешь уже поставить меня на ноги, – сказала она. – А еще у меня такое чувство, что понадобится нечто покрепче кофе.

– Полагаю, ты права.

Она покачала головой, все еще не в силах поверить в свои собственные догадки. Нет, должно быть логичное, разумное объяснение всему этому. Нужно лишь его найти.

А может быть, решила она в отчаянии, я просто сплю? Чтобы убедиться, Черити ущипнула себя. Сильно.

– Зачем ты это сделала?

– Я надеялась, что все это сон.

– Боюсь, что это не сон, Черити. – Она еще не слышала такой серьезности в его глубоком голосе. Серьезный тон плюс сожаление в его глазах напугали ее.

– Угу. Я и сама пришла к такому же выводу. – Черити прошла в соседнюю комнату. Старбак, по пятам следовавший за ней, уткнулся ей в спину, потому что она вдруг резко остановилась.

– Черити? – По спине у него побежал холодок. – Что случилось?

– Компьютер Дилана, – прошептала она. – Им кто-то пользовался. – Она подошла к столику и пробежала пальцами по клавишам. Прорезь для дискеты была открыта. Она захлопнула крышку. – Помнишь, мне почудился какой-то странный звук в ту ночь, когда я тебя сюда привезла?

Воспоминания хлынули потоком. Он вспомнил свое ощущение, что Черити в опасности и что он должен ее спасти, но его ослабевшее тело отказалось тогда ему повиноваться.

– Ты обыскала комнату – и ничего не нашла.

– Верно. – Ее почему-то уже не очень удивляло, что ему известны ее действия в тот момент, когда он, казалось, был без сознания. – Но в конце концов я решила, что мое воображение сыграло со мной шутку.

– Из-за всех этих разговоров о приземлении инопланетян.

– Наверное, они все же имеют к этому отношение, – неуверенно призналась она.

– Но ты же не можешь всерьез считать, что зеленые человечки внедрились в компьютер Дилана?