По радио сообщили, который час.
      Двадцать минут пятого.
      Это был наш последний танец.
      Мне казалось, он никогда не закончится.
      Я покосился в сторону охранников. Один из них курил, второй стоял у окна и не спускал с нас глаз, в которых загорелся особый огонек. Насмотревшись, как Норма прижималась ко мне, он распалился не на шутку. Я вполне понимал бедолагу. Первая пуля достанется ему. Второй же, прежде чем выхватит пистолет, должен отбросить сигарету.
      Музыка смолкла.
      - Джонни, хочешь ещё выпить?
      - Конечно.
      По-прежнему обнимая Норму за талию, я не торопясь направился к бару. Смерив глазами расстояние, я увидел, что каких-то полметра отделяли меня от приоткрытой сумочки, из которой уже виден был кончик рукоятки.
      - Ах, Норма, я и представить не мог, что так быстро пролетит время.
      - Правда?
      Я взглянул на нее. Черт влзьми! Похоже, она начала волноваться. Мне не удавалось поймать её взгляд.
      Я уронил кубик льда.
      - Вот видишь, как ты на меня действуешь. У меня уже руки стали дрожать.
      И с этими словами я нагнулся за кубиком льда. В тот момент, когда я уже почти выпрямился, я снова уронил его. На этот раз я протянул руку к сумочке. И тотчас же мои пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета. Норма вскрикнула, и, словно споткнувшись о стойку, упала.
      Нельзя было терять ни секунды. И я выстрелил прямо через сумочку. От моей первой пули разлетелось вдребезги оконное стекло. Тот тип, что стоял у окна, уже успел выхватить пистолет, когда моя вторая пуля достигла цели. Отпрянув назад, он вывалился из разбитого окна.
      Его приятель ничуть не растерялся и, несмотря на сигарету, которую отбросил в сторону, в мгновение ока выхватил свой пистолет.
      Я рухнул плашмя на пол, и наши выстрелы прозвучали одновременно.
      Его пуля угодила в бутылки. В комнате запахло спиртным.
      Я стрелял с того места, где лежал. Первый выстрел оказался неудачным. Наведенный на меня пистолет не помешал мне ыстрелить ещё дважды. Две пули угодили ему в грудь и отшвырнули к стене. Он медленно сполз на пол и затих. Похоже, я его прикончил.
      Я подождал ещё пару секунд.
      В комнате воцарилась мертвая тишина.
      Тогда я поднялся и подошел к окну.
      Охранник лежал на спине, взгляд его остекленевших глаз был устремлен в небо.
      Услышал позади шаги, я круто развернулся и едва не выстрелил.
      Это была Норма.
      - Уходим, Джонни.
      Она вышла первой.
      "Бьюик" все ещё стоял на прежнем месте.
      - Ключи?
      - У меня. Никогда не знаешь, что может случиться.
      Она достала ключи из сумочки. Мы прыгнули в машину. Включив зажигание, я завел мотор.
      - Говори, куда ехать. Я не хочу заблудиться.
      - Вначале сверни налево, чтобы выехать на шоссе, потом гони прямо.
      - Хорошо.
      Я вовсе не спешил гнать машину. Не хватало еще, чтобы нас остановила полиция за превышение скорости.
      - Спасибо, Норма, ты спасла мне жизнь.
      - Что же мы теперь будем делать?
      - Мне-то ясно, чем надо заняться. Но что касается тебя, не знаю.
      Со своего места я увидел, что она улыбнулась.
      - Теперь ты мой должник.
      - Дай мне ещё пару часов, чтобы управиться с делами.
      - Ладно.
      - А Мэнни?
      - Я не знаю, как все случилось. Я спала. Сквозь сон услышала выстрелы. Я не успела вскочить с постели, как в мою комнату ворвался ты и силой заставил сесть с тобой в машину.
      - Думаешь, он поверит?
      - Ведь свидетелей не осталось, кто же опровергнет мои слова.?
      - Где тебя высадить?
      - В городе. Я покажу. Кстати, советую тебе поскорее избавиться от этой тачки. Кто-то может увидеть тебя за рулем и обо всем догадаться.
      - Я так и сделаю. А теперь прийдется остановиться.
      - Ты сошел с ума! Зачем?
      - Нужно позвонить.
      - В конце концов, дело твое. Не забывай, что ты рискуешь головой.
      Я притормозил у первой встречной бензоколонки и подозвал хозяина.
      - Можно от вас позвонить?
      - Да, вот там.
      Подойдя к телефонной кабине, я потерял несколько секунд на поиск монет. Затем поспешно набрал номер.
      - Отель "Гейлорд".
      - Пожалуйста, соедините с номером 217.
      Пенни тотчас сняла трубку. Слава Богу!
      - Пенни, как дела?
      - Прекрасно, Джонни. Что с тобой случилось?
      - Долго рассказывать. Позвони лейтенанту Дугласу и попроси приехать. Ни под каким предлогом не выходи из комнаты. Ты меня поняла? Откроешь дверь только лейтенанту, и то после того, как убедишься, что это он. Ясно?
      - Да, Джонни.
      - До свидания, Пенни.
      - Я люблю тебя, Джонни.
      - И я тоже люблю тебя. До скорой встречи.
      Броси трубку на рычаг, я поспешил к машине.
      Мы снова мчались по шоссе.
      На часах было уже без десяти пять.
      - Послушай, Норма. Ты можешь где-то подошдать часов до шести, может, чуть больше? Посмотрим, как поведет себя Мэнни.
      - Ладно, Джонни. Ты мне позвонишь.
      - Ты странная девушка.
      - По этой дороге нужо ехать до трамвайной линии, затем свернешь направо. Это самый короткий путь в город.
      Она раскурила две сигареты и передала одну мне.
      - Спасибо.
      - Ты не считаешь меня сумасшедшей?
      - Я обязан тебе жизнью. И весьма за это благодарен.
      - А ты хочешь знать, почему я так поступила?
      - Тебе не обязательно об этом говорить.
      - Я просто тебя пожалела. Ну и, конечно, из-за наших танцев. Но все же, прежде всего потому, что мне стало тебя жалко. И знаешь почему?
      Я смотрел прямо перед собой на дорогу.
      - Я скажу тебе, Джонни. Мне не нравится, когда семеро против одного.
      - Ты права.
      - Двое против одного - ещё куда ни шло, но только не семеро.
      - Ну да.
      Еще издали я заметил впереди рельсы. Норма, казалось, прочитала мои мысли.
      - Пора сворачивать.
      Не прошло и двух минут, как мы миновали трамвайную линию. Я свернул на Фалтон-стрит.
      - Не останавливайся. Я скажу тебе, где притормозить.
      Сидя за рулем, я усиленно размышлял. В моей голове одна за другой рождались идеи.
      - Джонни, ещё не время. Гони дальше.
      - Да, ты действительно знаешь город.
      - Пришлось узнать. Работа такая.
      - Будь любезна, окажи мне услугу. Возьми у меня в правом кармане патроны и перезаряди револьвер.
      - Ладно, а что делать со старыми гильзами?
      - Выбрасывай по одной в окно.
      - Ладно.
      Норма за минуту справилась с заданием. Она была из числа тех женщин, у которых все горит в руках.
      - Сверни налево на Ваннес-стрит.
      - А потом куда?
      - С левой стороны улицы увидишь высокую церковь. Вот там я и выйду.
      - Куда ты пойдешь?
      - В церковь, и пробуду там до шести часов.
      - В церковь?
      - Да. А ты знаешь более надежное место?
      - Ты права, не знаю.
      - Помимо всего прочего, за это время я смогу и помолиться.
      - Не забудь и меня в своих молитвах.
      - Дорогой, я только о тебе и буду помнить.
      - Я постараюсь за тобой заехать.
      - Хорошо бы. А если не сможешь, что поделаешь? Если захочешь меня видеть, загляни к Томмису, что на углу этой улицы и Гери-стрит. Передай записку бармену, а он знает, где меня найти. Вот и церковь.
      - Вижу.
      Я притормозил у тротуара.
      - Можно тебя поцеловать?
      - Джонни, ты ещё спрашиваешь? После того, как тискал меня несколько часов подряд? Поставь машину на стоянку, тогда её найдут не сразу.
      - Ты права.
      Она потянулась ко мне.
      Я ответил на её поцелуй, постаравшись вложить в него всю свою пылкость и нежность.
      - Должно быть, у тебя это неплохо получается, когда ты целуешься в порыве страсти, а не из благодарности.
      Что я мог ей ответить?
      - Будь осторожен. Не забудь, ты ещё в Сан-Франциско.
      - Да. Спасибо.
      Она выпорхнула из машины.
      Я видел, как она перешла улицу и поднялась по ступенькам к церковному порталу. Прежде чем войти в церковь, она остановилась и, повернув ко мне лицо без тени улыбки, замерла на несколько секунд. Потом исчезла за дверью.
      Я поехал по городу. Теперь мне пришлось читать названия улиц. Свернув направо, я увидел на Гери-стритт тот бар, о котором она говорила. Немного дальше нашлась и автостоянка, где я оставил "бьюик", предупредив сторожа, что зайду за ним позднее. Затем я решил пройти на трамвайную остановку или остановить такси. У меня уже не осталось сил разгуливать пешком.
      К счастью, такси пришлось искать совсем недолго.
      - Пожалуйста, поскорее к отелю "Гейлорд".
      - Хорошо.
      Не прошло и пяти минут, как мы добрались до гостиницы. Расчитавшись с шофером, я вышел из такси. И тут же бросился к лифту.
      - Третий.
      Едва лифт поравнялся с третьим этажом, я поспешил навстречу своему счастью.
      Я постучал в дверь.
      - Это Джонни, откройте.
      И услышал шаги лейтенанта Дугласа.
      - Вот и наш приятель.
      Оттолкнув его в сторону, я влетел в номер.
      Пенни бросилась мне на шею. Мне показалось, она даже немного прослезилась. Лейтенант Дуглас прикрыл за мной дверь.
      Мои глаза тоже были на мокром месте.
      ГЛАВА ХII
      Пока я рассказывал Дугласу о недавних приключениях, Пенни молча сидела и слушала. Лейтенант погасил сигарету и взглянул на меня. По его лицу скользнула едва заметная кривая гримаса.
      - Я уверен был, что до отъезда с тобой случится что-либо в этом роде.
      - Джорж, ты должен мне помочь. Дай мне ещё немного времени, и я обещаю хоть до скончания века отвечать на все твои вопросы.
      Он покачал головой.
      - Эйприл, я доверяю тебе. И боюсь только одного. Кто ответит на мои вопросы, если тебя отправят на тот свет?
      Пенни так и подпрыгнула.
      - Джорж, не говорите подобных вещей!
      Лейтенант проявлял к ней ангельское терпение.
      - Чем раньше вы поймете, что связавшись с таким типом, как он, надо быть готовой к любой неожиданности, - тем лучше для вас. И если с ним что-то случится...
      Пенни снова упала в кресло.
      - Очень жаль, но будь у меня подруга, ей я сказал бы то же самое.
      - Постараюсь привыкнуть.
      - Вот и ладно. Ну, Джонни, как надумал поступить?
      - Мне нужно заехать к миссис Ольсон за коробками, забрать вещи из гостиницы. Потом я в твоем распоряжении. Если мы с Пенни больше вам не понадобимся, то тут же уедем.
      - Такое решение кажется мне самым разумным. Как я узнаю, что ты управился с делами?
      - Я позвоню. Только скажи, где тебя искать.
      - Какое-то время я ещё побуду здесь, чтобы ты не нервничал, потом отправлюсь во Дворец правосудия.
      - Ладно. Там я тебя разыщу.
      Он встал.
      - У меня кончились сигареты. Не уходи, пока я не вернусь.
      - Конечно.
      Кивнув Пенни, он вышел.
      Не успела закрыться за ним дверь, как Пенни уже была в моих объятиях. Я привлек её к себе.
      - Послушай, Пенни. Скоро мы отсюда уедем. А сейчас мне надо уйти. Но я очень скоро вернусь.
      Она заговоила, и негромкие её слова тронули меня до глубины души.
      - Я люблю тебя, Джонни. И всегда буду любить. Прежде чем мы уедем из Сан-Франциско, я должна кое в чем тебе признаться. Ради нас, ради нашего будущего.
      - Мой ангел, а не отложить ли нам этот разговор до тех пор, пока мы не состаримся? К тому времени, когда не сможем заниматься ничем, кроме болтовни.
      Она потерлась носом о мои губы.
      - Посмотрим. Но я хочу поговорить именно сейчас.
      Я целовал её губы, и время для меня остановилось... на несколько секунд.
      - Джонни, все произошло так быстро.
      - Пенни, у нас не было времени на размышление. Когда приходит любовь, её надо скорее хватать, как Жар-птицу, и не выпускать из рук.
      - Ты прав. Поцелуй меня.
      Я ещё крепче прижал её к груди и расцеловал, стараясь прогнать мрачные мысли и не думать ни о чем, кроме нашей любви.
      Лейтенант Дуглас вошел в комнату, предварительно тихонько постучавшись в дверь. Он застал нас, что называется, глаза в глаза. И в полной тишине.
      - Дети мои, пора.
      - Знаю. До скорого, Пенни.
      - Хочу надеяться.
      - Я вернусь, как на крыльях. Спасибо, Джорж. И больше всего я благодарен тебе, что ты сходил за сигаретами.
      - Да не за что.
      - Хорошенько приглядывай за моим сокровищем.
      - Не волнуйся. Когда вернешься, получишь её в целости и сохранности.
      Я вышел из отеля и остановил такси.
      Прежде чем зайти к миссис Ольсон, мне хотелось немного пройтись. И потому я велел водителю остановиться за две улицы до её дома.
      Каждая секунда быстротекущего времени приближала меня к развязке этой безумной истории. Теперь я точно знал, что никогда не забуду Сан-Франциско. Этот город принес мне настоящую любовь, подарил встречу с женщиной, о которой я мечтал всю жизнь. Я был уверен, что при малейшем упоминании о нем мое сердце радостно забьется.
      - Мистер, с вами все в порядке?
      Я очнулся и стал озираться по сторонам.
      - Все нормально. Сдачу оставьте себе.
      - Спасибо.
      Я вышел из такси и встал под козырьком какого-то подъезда. Закурил и осмотрелся. Ничего необычного. Квартал жил своей повседневной монотонной жизнью. И я направился к дому миссис Ольсон.
      Но на всякий случай расстегнул пиджака. Револьвер приятно согревал мой бок.
      Я продолжал шагать вперед, ни на миг не давая себе расслабиться. Мне казалась подозрительной каждая попадавшаяся навстречу машина, в том числе и припаркованная у тротуара.
      В таком настроении я подошел к дому миссис Ольсон и позвонил в дверь.
      - Ах, мистер Эйприл, каким попутным ветром вас занесло? Вы пришли за вещами бедной миссис Эдвард?
      - Да. И заодно попрощаться с вами.
      - Вы уже уезжаете? Какая жалость! Входите же в дом! Вот видите, с возрастом я забыла все правила гостеприимства.
      Мы вошли в квартиру.
      - Вот её вещи. Я к ним не прикасалась. И буду рада, когда вы увезете их отсюда. Стоит мне взглянуть на них, тут же вспоминаю бедняжку миссис Эдвард.
      Я посмотрел в ту же сторону, что и она.
      - Миссис Ольсон, скажите, разве миссис Эдвард курила?
      - Боже мой, о чем вы говорите! Нет! Ни в коем случае!
      Я ткнул пальцем в коробку "честерфилд кинг сайз".
      Она улыбнулась.
      - Ах, вот вы о чем! Года два назад бедняжка спросила, нет ли у меня пустой картонной коробки. Я не хотела огорчать её отказом и сказала, что одна такая где-то есть, а потом попросила её в магазине, когда ходила за покупками. Вы знаете, она так не любила беспокоить людей...
      - Теперь все ясно. Мне пора. Можно позвонить, чтобы вызвать такси?
      - Конечно, мистер Эйприл. Не выпьете чашечку кофе? К сожалению, покрепче у меня ничего нет.
      - Спасибо, я слишком спешу.
      - Хорошо! Телефон направо.
      - Спасибо. Вы знаете номер, по которому можно вызвать такси?
      - Да, я вам сейчас наберу.
      Пока она звонила, я прикинул, сколько могли весить коробки миссис Эдвард. Они оказались совсем легкими, а я уже боялся, что в аэропорту придется доплачивать за лишний вес. Затем я проверил, крепки ли веревки и надежно ли завязаны узлы. И удостоверился, что все было проделано на совесть. Хорошенький же был бы у меня вид, если весь этот хлам рассыпется в самолете. Особенно если вспомнить, как бесцеремонно обходятся с багажом тамошние грузчики.
      Слава Богу, все было в порядке. Мне слвсем не хотелось терять время и заново все упаковывать и связывать.
      - Такси придет через пять минут.
      - Спасибо, миссис Ольсон. Я спущу вниз коробки.
      - Прекрасно, я вам помогу.
      Не слушая моих возражений, она уже подхватила две коробки. Я взял два стареньких чемодана и вернулся за ящиком и коробкой из-под "честерфилда". Потом вытер руки и закурил. Пока я ждал такси, миссис Ольсон составила мне компанию. Наконец показалась машина. Я поблагодарил старушку и пожелал ей всего добого.
      Такси помог мне затолкать весь хлам в его машину. Честное слово, у меня было такое чувство, будто меня выпустили на все четыре стороны из приюта, или что я только что высадился с корабля, доставившего иммигрантов.
      - Пожалуйста, в "Сент-Френсис".
      - В который?
      Вопрос застал меня врасплох.
      - Что значит - в который?
      Не переставая улыбаться, он терпеливо принялся растолковывать.
      - Есть два отеля. Который вам нужен? Святой Френсис или Сир Френсис?
      - Я, кажется, ясно сказал - в "Сент-Фрэнсис", а не в "Сир Френсис".
      - Прошу прощенья, потому что часто путают с отелем "Сир Френсис Дрейк". Многие забывают произнести название целиком, лишь бормочут сквозь зубы два первых слова.
      - Ладно! Пора ехать, а то я опоздаю на самолет.
      Он сорвался с места. Для очистки совести я оглянулся, подумав про себя, что теперь-то меня никто не сможет остановить.
      Когда до отеля оставалось всего пара кварталов, я оглянулся вновь. Внушительных размеров "кадиллак", обгоняя грузовик, выехал на разделительную полосу. В обычное время я не придал бы этому значения. Мало ли лихачей гоняет по улицам! Но на этот раз я насторожился.
      - Сверните-ка вот здесь.
      - Еще не время. Я проеду по Пауэл-стрит.
      - Черт возьми, я же просил вас свернуть! Кто здесь платит за проезд, вы или я?
      - Ладно.
      Он тут же свернул на другую улицу. Выждав пару секунд, я снова оглянулся. Что за чертовщина! "Кадиллак" по-прежнему держался за нами.
      Я решил окончательно убедиться в этом. Нельзя исключить простое совпадение. Возможно, машина просто ехала в одном направлении с нами.
      - Сверните снова.
      Таксист спорить не стал. Похоже, он уже начал о чем-то догадываться. Сомнений не было: нам сели на хвост. И что удивительно, пассажиры "кадиллака" даже не пытались скрываться. Они не хотели нас упустить.
      - Куда теперь?
      Мне ничего не приходило в голову. В "кадиллаке" их было четверо.
      - Поезжайте куда хотите. Только не в "Сент-Френсис". Покружите пока по кварталу. Вы не могли бы нормально вести машину, а не гнать, как на пожар?
      - Конечно. Вы - полицейский?
      - Как вы догадались?
      - По вашему командному тону. Только полицейские так обращаются к водителю. Похоже, слово "пожалуйста" им незнакомо. Как же я накололся! Меня ввела в заблуждение ваша замшевая куртка
      - Вот как! Прекрасно. Только не останавливайтесь.
      Он продолжил кружить по кварталу. В это время дня движение было особенно интенсивным. Мы попали в час пик, что, конечно, не способствовало быстрой езде. В каком-то смысле это меня устраивало.
      Я оглянулся. Машина шла за нами почти впритык.
      - Где мы сейчас едем?
      - Рядом с отелем. Дальше так колесить нельзя. В конце концов, нас засекут. Надо куда-то поехать.
      - Да, я знаю.
      Нужно было на что-то решиться.
      - Ладно. Вот вам десять долларов. Сверните как можно быстрее за угол. Я выскочу на ходу и доберусь пешком. Отвезите весь этот хлам в отель. Там скажете, чтобы их добавили к тому багажу, который хранится у них. Моя фамилия Эйприл. Вы поняли?
      - Понял.
      И он так крутнул баранку, что скрипнули шины. Когда такси свернуло за угол, шофер резко затормозил. Я выскочил из машины и нырнул в кондитерскую.
      Не прошло и пяти секунд, как показался "кадиллак". Я успел рассмотреть пассажиров. Среди них не оказалось никого знакомого. Я записал номер.
      - Что вам угодно?
      - О, спасибо, ничего. Я только что вспомнил, что моя жена терпеть не может сладостей. Знаете, она считает, что из-за них можно растолстеть.
      Продавщица недоуменно уставилась на меня.
      Одарив её своей самой лучезарной улыбкой, я вышел из магазина.
      Смешавшись с толпой спешивших с работы конторских служащих, я почувствовал себя немного уверенней. Посреди запруженной народом улицы мало кто решится на что-то серьезное. Во всяком случае, я на это надеялся. Пришлось прибавить шагу. Еще два квартала - и отель. Доберусь ли я туда? Возможно, Мэнни уже идет по моим следам. На этот раз он шутить не станет.
      Норма, помолись за меня!
      И тут я увидел отель "Сент-Френсис".
      Свернув за угол, я вышел на Пост-стрит. И остановился, как вкопанный. "Кадиллак" уже был там.
      В машине не было никого, кроме шофера.
      Мне снова пришла в голову гениальная идея.
      Я знал, что крепкие парни поджидали меня в холле.
      Перейдя на другую сторону улицы, я направился к телефону-автомату на автостанции и позвонил в гостиницу.
      - Не могли бы вы позвать посыльного?
      - Секундочку.
      Прошло множество секунд, пока я услышал:
      - Посыльный у телефона.
      - Это Эйприл. Я оставил у вас мой багаж.
      - Вы хотите сказать, что выехали из отеля и оставили вещи, чтобы потом их забрать?
      Да, смышленый паренек. Не зря работает посыльным.
      - Вот именно. С делами я уже покончил. Хочешь заработать двадцать долларов в обмен на небольшую услугу?
      - Конечно!
      - Только что на такси доставили мои вещи: два чемодана, два ящика и картонная коробка. Если считать с чемоданом и коробкой, что хранятся в гостинице, всего на круг семь мест.
      За двадцать долларов он, по крайней мере, готов был меня выслушать.
      - Можешь вынести мои вещи так, чтобы никто вас не увидел?
      Представляю, как паренек удивился. Пока он раздумывал, я пообещал ещё двадцать долларов.
      Макмартен, я обдеру тебя как липку! Пока я доберусь до Канзас-сити, твой счет распухнет вдвое! Чертов говнюк! Из-за него вся заварушка.
      Впрочем, по его же вине я сыграл здесь и роль гробовщика, и мальчика на побегушках у престарелой дамы.
      - Ну как?
      Паренек молчал.
      - Послушай, я - сыщик. За меня может поручиться лейтенант Дуглас. Знаешь Джорджа Дугласа?
      - Да, конечно.
      - Вот, запиши мой телефон (я прочитал вслух номер на диске), а потом позвони в "Гейлорд", в 217-й номер. Возможно, он ещё там. Если уже ушел, попытайся найти его во Дворце правосудия. Когда поговоришь с ним, звони мне. И поторапливайся.
      И, не дав ему времени вставить хоть слово, я повесил трубку.
      Ожидание показалось мне долгим, как целая вечность! Наконец аппарат зазвонил. Я тут же схватился за трубку.
      - Да?
      - Мистер Эйприл?
      - Ну что?
      - Я дозвонился до лейтенанта. Он был во Дворце правосудия. Все в порядке. Я смогу вам помочь. А что мне делать с вашими вещами?
      - Отвези в аэропорт и оформи на рейс "ТВА". Можешь подойти на минутку на автостанцию компании "Юнайтед Эрлайнз"?
      - Ладно.
      Вот так. Все время приходится кого-то ждать.
      Надо сказать, малый оказался расторопным и прибежал запыхавшись.
      - Вот тебе две купюры по двадцать долларов для тебя и десять - на такси. И помни, все, о чем я тебя попросил, очень важно. Надо сделать так, чтобы никто не видел, как ты выносишь багаж. Естественно, за исключением обслуживающего персонала.
      - Ладно. Если я вас правильно понял, люди, что интересуются вашим багажом, ждут в вестибюле?
      - Совершенно верно. И должен тебя предупредить, эти парни не шутят.
      По лицу его скольнула ухмылка.
      - Не беспокойтесь. Все будет в лучшем виде.
      - Ладно. Зарегистрируй багаж на мое имя.
      - Разумеется.
      Он ещё улыбнулся и убежал.
      Я вздохнул.
      Посмотрев на часы, я увидел, что была половина седьмого. Должно быть, Мэнни уже поднял на ноги все свое войско, а Норма кончила молиться.
      Надеюсь, она как следует помолилась, чтобы я продержался хотя бы час.
      Я жаждал этого всеми фибрами своей души.
      ГЛАВА ХIII
      Какое-то время я размышлял, стоит ли мне томиться возле отеля. О рассудил, что рассыльный был толковым парнем и знал свое дело. К тому же меня ждала Пенни.
      Рядом остановилось такси и высадило пассажиров. Я бросился к нему.
      - Вы свободны?
      - Минуточку, сейчас освобожусь.
      Не успел он отсчитать пассажирам сдачу, как я уже залез в машину.
      - Пожалуйста, в "Гейлорд".
      - Ладно.
      Мы доехали до отеля в считанные минуты. Однако теперь мне была дорога каждая секунда. Расплатившись с водителем, я влетел в холл, нырнул в лифт я бегом пустился к номеру Пенни. Толстый ковер заглушил мои шаги. Только я собрался постучать в дверь, как меня охватило тяжелое предчувствие. По спине потек холодный пот, сердце тревожно забилось.
      Тряхнув головой, я постучал.
      - Это Джонни.
      Тишина.
      Я постучал снова.
      - Пенни, это я, открывай скорее.
      И услышал за дверью какой-то шорох.
      Потом её голос.
      - Джонни, минуточку.
      Казалось, её голос доносится откуда-то издалека. Я снова услышал какие-то неясные звуки, словно чьи-то неуверенные шаги. Очень странно. Как будто к двери шел пьяный. Почему она так долго не открывает?
      Наконец медленно повернулась ручка и ещё медленнее приоткрылась дверь.
      Она стояла на пороге со смертельно бледным лицом.
      - Пенни.
      Ее имя застряло у меня в горле.
      - Любовь моя, ты что-то не торопилась.
      Мой взгляд оторвался от её лица. Я посмотрел вниз.
      И увидел, что её рука прижата к животу, а сквозь пальцы сочатся тонкие струйки крови. И с ними уходила её жизнь.
      Я подхватил её на руки, когда она уже теряла сознание. Поспешно поднес к кровати и осторожно положил на спину.
      Осмотрев её, я обнаружил две глубокие раны.
      Она тихонько шевельнулась. Я наклонился к её лицу.
      - Пенни, любовь моя, кто это? Ответь мне, кто?
      Она открыла свои огромные зеленые глаза. Густые ресницы отбрасывали невероятно длинные тени на лицо, а взгляд её искал меня. Вдруг зрачки её остановились. Она посмотрела на меня каким-то странным пристальным взглядом.
      Ее губы приоткрылись. Я воскресил её из мертвых!
      - Ангел мой, ну, попробуй ещё раз. Кто?
      - Какой-то невысокий мужчина... совсем невысокий... брюнет. У него был такой чудной пистолет... как...
      В моей голове стало проясняться. Я напряг память...
      - Пенни, умоляю, расскажи мне все.
      Боже, помоги ей. Какой-то невысокий мужчина. Я должен знать, кто он. Этот человек убил мою любовь. Мне показалось, что он выстрелил в мое сердце.
      - Револьвер был какой-то не такой... он был с глу... глушителем.
      Теперь мне все стало ясно.
      - Послушай, Пенни. У коротышки с револьвером был курносый нос и густые брови. Он был такой ... костлявый?
      Она едва заметно кивнула. Теперь я знал, кто это сделал. Я найду его и разорву в клочья.
      - Не говори больше. И не шевелись.
      Я киунлся к телефону.
      Отвечайте. Почему вы не отвечаете? Разве вы не видите, что моя любовь умирает? Отвечайте!
      - Врача. Быстро. В номер 217. И вызовите скорую помощь.
      Я бросил трубку.
      - Пенни, не переживай. Все будет хорошо. Тебя вылечат. Вот увидишь.
      На этот раз она кивнула так слабо, что я едва заметил.
      - Я люблю тебя. Пенни, я так тебя люблю. Не оставляй меня. Умоляю тебя, моя дорогая, моя единственная любовь.
      Она улыбнулась.
      - Вот ты и нашел... место, чтобы мне сказать... что ты меня любишь...
      - О! Пенни, ты и так сама все знала. Я полюбил тебя с первого взгляда. Мое сердце принадлежало только тебе. Когда мы ненадолго расставались, я готов был залезть на крышу и кричать о своей любви на весь город.
      Она слабела на глазах.
      - Джонни... как прекрасно... что ты говоришь...
      - Держись, мой ангел, за тобой вот-вот приедут.
      Я пробовал зажать рукой раны, чтобы остановить кровь. Однако красные струйки просачивались сквозь пальцы, столь же неумолимые, как сама смерть.
      О Боже! Великий и всемогущий, ты управляешь всем этим безумным миром, спаси её, не дай ей умереть. Не отнимай ее! Молю тебя!
      Она едва слышно вздохнула.
      Я смотрел на нее. Слезы застилали мне глаза. Ее лицо мне виделось словно через залитое дождем стекло.
      Из последних сил она попробовала было привстать, словно полагала, что моей воли хватит, чтобы заставить отступить саму смерть.
      И вдруг я прочитал в её глазах: Пенни почувствовала, насколько тщетны её усилия. Она откинулась назад. Я понял по её лицу, что она потеряла последнюю надежду. Ее ресницы опустились. От них легли густые тени. Им больше не суждено было подняться.
      Я подчинился судьбе. Такова видно Господня воля, если он забирает её к себе. Так пусть хранит её Господь!
      Из моей груди вырвался глухой стон. Чтобы не завыть на весь отель, я закусил до крови губы.
      Потом уронил голову на подушку и поцеловал её.
      Тут я увидел кровавый след, который вел от того места, где в неё стреляли, до самой двери.
      Я пошел в ванную.
      Открыв кран с холодной водой, я смыл с рук последнее, что оставалось от Пенни. В моей душе царили холод и тишина, как будто я тоже умер. Несмотря на то, что я продолжать дышать и делать все то, что делают живые люди, я был мертв. Сколько же раз можно бегать от смерти?
      Послышалась сирена. Ее звук приближался, звоном отдаваясь в моих ушах, словно хотел вывести меня из летаргического сна.
      Я боялся на неё смотреть.
      Джонни, она мертва. Ее больше нет, и ты ничего не можешь с этим сделать.
      Сирена смолкла.
      Я открыл дверь в коридор.
      И тут же закрыл её за собой.
      Короткий резкий звук окончательно меня разбудил.
      Если Джонни умер, сыщик только что родился.
      Каждый мой нерв и каждый мускул был натянут, как струна, и готов выполнить приказ, идущий из раскаленного мозга.
      Я пошел к лестнице, чтобы спуститься вниз.
      В холле я лицом к лицу столкнулся с мужчиной в белом халате, который в сопровождении полицейского торопливо направлялся к стойке портье.
      Эти люди настолько были озабочены своей миссией спасителей, что меня даже не заметили.