Валерий Рощин
ДОЛЖОК
В центре стола посреди вороха бумаг лежал свежий приказ руководства РОВД; рядом с текстом приказа белел лист нового штатного расписания.
— Черт бы вас побрал! — потирал начальник отдела ломившие от усталости и недосыпания виски. — Мало мне забот, так вы еще один ребус подкинули!..
Исходя из приказа и в соответствие с расписанием, подполковнику Логунову надлежало расстаться с одним из сотрудников.
— Людей и так не хватает, а они… — второй час мучился тот над сложным вопросом, — чиновников с большими звездами на погонах день ото дня прибывает, а тех, кто тянет лямку службы и выполняет реальную работу — сокращают. Сволочи. Паскуды…
Но делать было нечего — приказ есть приказ. Он пододвинул поближе список сотрудников, вооружился карандашом и принялся выбирать «жертву», еле слышно твердя:
— Лейтенант Прохоров. Этот молодой специалист — от сокращения защищен статьей закона. Старший лейтенант Игнатьев тоже неприкосновенный — трое детей. Капитан Белаш… С Васей цистерну водки выпили — рука сократить не поднимется…
* * *
Аппаратов для экстракорпорального гемодиализа в клинике имелось только два. И оба были заняты — один уже вторую неделю очищал кровь старику Харину, набравшему к семидесяти годам целый букет болезней: хронический пиелонефрит, диабет, поликистоз, да еще артериальную гипертензию с нарушением зрения; второй аппарат задействовали три дня назад, когда двенадцатилетнему мальчишке пришлось удалить обе почки.
— Павел Андреевич, привезли! — шумно ворвалась в кабинет Дарья Анатольевна — заведующая хирургическим отделением.
Главврач вздрогнул — уж столько лет знал ее бестактные повадки, а приспособиться к ним до сих пор не мог.
— Свежая? — поднял он взгляд от писанины.
— Абсолютно. Сама проверила историю.
— Так-так, замечательно…
— Кого готовим к операции? — деловито поинтересовалась женщина. И на всякий случай веско добавила: — Первым на очереди старик Харин.
— Знаю.
Промедлив с ответом, профессор встал с надоевшего кресла, подошел к окну. Посмотрев на угасавший день, подумал: «Да, старик первый, но он прилично пожил — за семьдесят уже. А мальчишке всего двенадцать. И такой славный: рассудительный, спокойный, вежливый. Не дождется он второй донорской почки — слишком слаб. Когда она поступит? Через месяц-полтора. Не дождется…» Взгляд его равнодушно скользнул по новенькому «BMW», припаркованному через дорогу от клиники; однако мысли о недавно купленной машине головой не завладели — сейчас беспокоило другое.
— Вот что, Дарья Андреевна, готовьте завтра к операции обоих, — решительно вернулся он к столу.
— Обоих?! Но почка-то одна! И вторая неизвестно когда будет…
— Знаю, — повторил главврач и в ровном голосе прозвучали металлические нотки. — Завтра утром я решу, кого оперировать.
— Хорошо, — точно уловив изменения в настроении шефа, кивнула та и исчезла за дверью.
— Крыса, — прошептал Павел Андреевич, вновь устраиваясь в кресле. — Хорошо, что принимаю решения и оперирую сам. А нашей Дарье только бухгалтерией заниматься или быть завхозом — все по правилам, по очереди, по спискам и никаких эмоций!.. Завтра приеду в клинику и велю везти в операционную мальчишку! А если родственники старика Харина возмутятся, пущу в ход верный довод: перед трансплантацией необходимо вывести из прогрессирующей формы его гипертензию. И никто из светил медицины данную «перестраховку» не осудит…
* * *
— Значит, схема прежняя? — поинтересовался моложавый напарник.
— А ты придумал что-то лучше, Стасик? — криво усмехнулся Геша-дальнобойщик.
Крепкий парень смущенно пожал плечами:
— Не, это я так интересуюсь… Для надежи.
— Чего изобретать лесапед, если все исправно работает?! Через часик подъедем к стоянке, припаркуемся рядом с новеньким «бумером» клиента и будем терпеливо ждать.
— И как только он подойдет — мы его…
— Дождись сперва, покуда он машину с сигнализации сымет, а то не ровен час другого по башке шарахнешь!
— Ну, это само собой, — широко улыбнулся здоровяк.
Но Геша не унимался и хмуро проворчал:
— Забыл, как месяц назад обосрался?
— Да, было дело… Дык все равно ж угадал — хозяином «Ауди» тот мужик оказался!
— Повезло, что угадал. А впредь сиди смирно в машине, пока сигнализация не ойкнет. Ойкнула — верти башкой и смотри с какой стороны идет хозяин; один ли идет; нет ли рядом лишнего народу… Усек, убивец?
— Так точно, гражданин начальник! — загоготал Стас.
— Токо, смотри мне — аккуратней лупи по башке-то, — остудил веселье бывалый угонщик. — Чтоб не до смерти, а так… на часик в нирвану.
— Куда?
— В бессознанку, серость! Тем более, наш новый «клиент» — известный хирург, профессор. Ежели случайно переборщишь и убьешь — шум на всю Россею подымется. С год придется сидеть в подполье. А коли аккуратно сработаешь — увезут его на скорой в реанимацию, и через недельку он заново зенки сфокусирует. Поимей на вид, шантрапа! И готовься — через полчаса отъезжаем — в семь вечера надобно быть у клиники…
* * *
Группа Волынцева занималась разработкой этих наглых ребят около полугода. Несколько месяцев отслеживала почерк, очерчивала районы преступной деятельности, нащупывала связки, теоретически вычисляла «отстойники» и каналы перепродажи угнанных автомобилей. И вот сегодняшним вечером, наконец, должна состояться операция по захвату двух главных исполнителей: имевшего несколько ходок по зонам бывшего шофера-дальнобойщика и молодого верзилу по имени Стас, причалившего к опытному уголовнику после года отсидки в колонии.
Сегодня небольшая оперативная группа, возглавляемая капитаном Волынцевым, должна была поставить точку в долгом деле.
— Палыч, тебя шеф вызывает, — положил трубку только зазвонившего телефона лейтенант Прохоров.
Выглядел он соответствующе, как впрочем, и остальные задействованные в операции сотрудники: старенькая штатская одежонка, которую не жалко при случае перепачкать или порвать; удобная мягкая обувь; оперативная кобура с пистолетом под мышкой; миниатюрная рация в нагрудном кармане…
— Черт!.. Не во время — скоро выезжать, — скривился капитан, направляясь к двери общего кабинета. На пороге коротко оглянулся: — Далеко не расходитесь, мужики. Надеюсь, шеф долго не задержит…
— И куда ж меня теперь? — потерянно вопрошал у подполковника Волынцев. Лицо его было мрачнее тучи, брови сведены к переносице; пальцы с зажатой сигаретой заметно подрагивали.
— Пока не знаю, Сергей, — отвечал Логунов столь же озабоченным голосом. Но дабы подбодрить капитана, подсластить весть о сокращении, добавил: — Об увольнении-то речи не идет — просто переведут куда-то. Возможно, в другой Отдел…
Волынцев нервно выдохнул табачный дым, разломал в пепельнице окурок.
— Там у моей группы… То есть уже не у моей, — поправился он, — на семь вечера назначено оперативное мероприятие. И группа уже готова к отъезду — хотим двоих тепленькими взять, пока очередных бед не натворили…
— Что за дело?
— Угоны дорогих иномарок.
— Не забивай напоследок голову, — махнул рукой подполковник. — Дай группе на сегодня отбой, поезжай домой — расслабься, выпей водочки… А завтра начнешь передавать дела Ваське Белашу — он и возьмет твоих угонщиков.
— Белашу?! — искренне подивился капитан, — у него ж руки каждое утро с похмелья трясутся!..
Начальник отдела промолчал.
Замолк и Волынцев, понимая напрасность усердия в данном вопросе.
— Вам виднее, — тяжело поднялся он со стула. — Разрешите идти?
— Конечно, Сережа. Иди, отдыхай…
* * *
«Ну, вот и славно, — откинулся на спинку кресла Логунов, — с одним ребусом покончено. Обошлось малой кровью. Волынцев парень умный, к тому же еще молодой — не пропадет, найдет себя в другом месте».
Подняв руки вверх, подполковник сладостно потянулся и не сдержал улыбки, внезапно припомнив, что же явилось основанием для выбора «жертвы». Года два назад Волынцев, еще будучи старшим лейтенантом, стрельнул у него в долг полтинник на сигареты. Стрельнул и с концами — не отдал. Впрочем, вряд ли в том поступке присутствовал корыстный умысел — в отделе всегда царила суматоха с горячкой; порой и для обеда времени не оставалось. Скорее всего, замотался, забыл… Но именно этот полтинник и всплыл в памяти начальника отдела, когда карандаш выписывал пассы над списком сотрудников и завис напротив строчки Волынцева.
Но вскорости благодушие покинуло его: лицо разом посерело, ладони медленно прошлись по прикрытым и покрасневшим от бессонницы глазам…
— Ладно, пора решать следующие задачи, — посмотрел Логунов на часы и, встав, быстро направился к выходу из кабинета.
Рабочий день закончился, но ему еще предстояло немало дел: следовало заехать на машине за женой, а потом мчаться через весь город в клинику.
Три дня назад их сыну удалили обе почки. Надежда оставалась на донорскую, а пока двенадцатилетний мальчуган лежал в реанимации с присоединенным аппаратом для экстракорпорального гемодиализа. Господи, Логунов и не заметил, как выучил все эти мудреные медицинские термины…
К сыну родителей не допускали, но дозволяли пару минут постоять возле стеклянной перегородки. У отца с матерью наворачивались слезы при виде единственной кровинушки, сверкавшей темными глазами в их сторону. Каждый раз его умный и трепетный взгляд словно пытался успокоить: мама, папа, не переживайте! Я выдержу, я дождусь своей новой почки! Сейчас очередь старика Харина, а после — моя. Дарья Анатольевна строго следит за очередью, и просила подождать месяц…
Июль 2007 г.
