Владимир Романовский
      Я ОБЪЯВЛЯЮ ВОЙНУ
      Роман.
      Глава I.
      Комната называлась "Лабораторией моделирования". Истертый линолеум, облупленный канцелярские столы, запыленные компьютеры на тумбочках, старый, обклеенный выцветшими картинками и календарями шкаф, рассохшиеся стулья, серый потолок, - все в ней наводило на мысль о сиротском приюте для инженеров и научных работников. За столами томились над старыми проектами несколько молодых инженеров - сотрудников лаборатории, время от времени скучную тишину нарушал шелест страниц.
      "Лаборатория моделирования" входила в когда - то мощное научно производственное объединение "Заря". Постепенно дела его пришли в упадок: заказы не поступали, специалисты разбегались, помещения не ремонтировались, и местные шутники стали называть фирму "Закатом". Правое, замыкающее сквер короткое крыло корпуса, было срочно сдано в аренду "Южному коммерческому банку", и уже через месяц эта часть здания лоснилась мраморной плиткой и тонированными стеклами, сверкала бронзовыми ручками на новых дверях свидетельство торжества финансового капитала и немой укор обветшалому ученому соседу. Могущество и нищета, блеск и заброшенность соседствовали теперь под одной крышей. Так был найден денежный источник для небольшой зарплаты тем, кто - по привычке или из упрямого патриотизма - ещё оставался в объединении.
      Стол у окна занимал Андрей Безуглов: молодой человек в спортивной безрукавке, с темно русыми волосами, загорелым жестким лицом, серыми глазами, и глубоким шрамом от левого виска к щеке.
      Он поднял голову от бумаг, хрустнув мощными плечами, потянулся. Раздался протяжный жалобный скрип - стул под ним казался игрушечным. Андрей посмотрел на часы и встал у распахнутого окна. Из сквера напротив доносился запах свежескошенной травы. Над деревьями сияло безмятежное июльское солнце. Он оглянулся и направился к угловой тумбочке - там в кефирной бутылке алели пять роз.
      Тишину разорвал телефонный звонок, Андрей снял трубку, говорила мама. Голос далекий, словно из другого мира.
      - Мам, как дела?
      - Да ничего... Сынок, я собралась на дачу. Соседка уговорила. Шьем платье для её внучки... А Рэкса ты привезешь завтра. Купи ему что-нибудь по пути, я не успею. Костей что ли..., - она вздохнула. - И когда уж у меня будут собственные внуки?
      Андрей положил трубку, вынул из бутылки розы, осторожно стряхнул воду и посмотрел на часы. До конца рабочего дня оставалось два с лишним часа.
      - Мужики, обратите внимание, в бутылке чуть не завяла целая зарплата, - заметил Максим Спежов. Изломанная линия бровей над вытянутым лицом и широко раскрытые глаза напоминали вывеску над театром: маска с уныло отогнутыми вниз губами.
      - Жалованье, а не зарплата. Пособие, - поправил его кто - то.
      - Любовь нынче - дело дорогое, сын мой. Даже для бывшего вертолетчика.Абсолютно нерентабельное дело, просто разорение...Дешевле помереть, - поддержал Спежов.
      Андрей отмалчивался. Ребятам скучно, стоит ему сказать слово, и со всех сторон посыпятся новые реплики. Наконец, не выдержал:
      - Мужики, откуда в вас столько материализма? Вы же нормальные люди.
      - Интересно, чем тебе не нравится материализм?
      - В теории он может быть и ничего, а в жизни довольно противен. Андрей сдернул с вешалки ветровку, пластиковый пакет с батоном, в дверях обернулся и продолжал:
      - Есть кое-что покруче материи...
      - Ну, например? - спросил Спежов.
      - Дружба, мужики, элементарная дружба... А потому, друзья мои, в случае чего, прикройте. Я исчезаю.
      - Давай, давай. Но имей в виду: комиссия по сокращению штатов не дремлет... Вылетишь...
      Подгоняемый напутствиями, Андрей вышел из лаборатории, сбежал по лестнице, проскользнул через турникет проходной и оказался на улице.
      Проезжая часть была огорожена, на мостовой копались дорожники в оранжевых куртках. "Вот кому не позавидуешь в такую жару", - подумал Андрей.
      Вдоль длинного, 50-метрового крыла здания, которое осталось у "Зари", до самой стоянки машин тянулся зеленый сквер, обсаженный со стороны тротуара редкими кустами сирени. В конце мая её цветущие кисти нещадно обрывали для своих подружек окрестные парни, ошалевшие от весеннего томления и бешеных цен на цветы. Ближе к банку, между двумя короткими шарообразно остриженными липами стояла одинокая скамейка из почерневших от времени досок.
      Андрей обошел ограждение, опустился на теплую от солнца скамью, передвинулся в тень липы и бережно положил рядом розы. В скошенной траве возилась стайка воробьев. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Запах детства, отец до конца своей жизни любил косить траву... Андрей разломил батон, нащипал, крошек и высыпал их воробьям на тропинку. Самый шустрый из них - взъерошенный и ободранный - ловко подхватил крупную корку и низко на бреющем полете понес её в кусты. Белый кусок торчал из клюва, как сигарета. За ним устремилась носатая ворона. "Не позавидуешь, - подумал Сергей, каждую минуту риск. Любая оплошность и у кого-нибудь в лапах. За малейшую ошибку одна плата - жизнь. Как в бою. Пилоты!"
      Андрей поднялся, взял розы и не спеша двинулся вдоль сквера к стоянке машин. Его желтая "шестерка", покрытая слоем пыли, виднелась у самого края. Его друг, журналист Игорь Брагин уверял, что по статистике грязные машины угоняют реже. На даче Андрей отводил душу: отправлялся к реке и намывал её до блеска. Машину он купил 6 лет назад, после увольнения из армии. Сам съездил в Тольятти, и выложил последние деньги за форсированный движок. Он перебрал всю её своими руками, знал каждый винтик, каждую деталь, он относился к ней как к живому существу. Если ехал один, мог и поговорить с ней, как когда-то со своим вертолетом. Душа летчика требовала риска, тосковала по стремительным полетам, особенно на низких высотах, над самой землей, когда мелькающие под тобой кусты, трава и тропинки физически, зримо вызывают ощущение скорости. С год он занимался автоспортом и освоил весь арсенал приемов профессионального гонщика. "Иди в каскадеры, - смеялся Игорь, - будем почти коллеги, журналист - тот же гонщик, каскадер пера". Постепенно Андрей успокоился, привык к новому своему положению, в душе словно что-то уснуло. Он охладел к гонкам, оставил спорт, и теперь словно ждал чего-то, пребывая в этом равнодушном и пустом состоянии.
      Андрей опустил стекла - проветрить, включил зажигание, мотор заурчал ровно, едва слышно. Розы лежали на сидении рядом, источая легкий аромат. Он объехал сквер и остановился у его противоположного края. Наташу лучше всего ждать здесь, решил он, отсюда виден и весь сквер, и вход в банк.Его скамью уже заняли два парня, они сидели спиной к нему, в одинаковых серых куртках, оба длинноволосые, до того похожие, что казалось, будто двоится в глазах. Они о чем-то оживленно переговаривались, перебивали друг другого, беззаботно хохотали.
      Вдоль здания пробирались редкие прохожие, обходя груды строительного мусора. Через час здесь будет не протолкнуться - народ повалит с работы. Из-за углового дома с проспекта выехал зеленый броневичок для перевозки денег, круто повернул и подкатил к стоянке. Из боковой двери один за другим выпрыгнули два парня в пестрых военных куртках, перетянутых армейскими ремнями. У каждого из кобуры торчала рукоятка пистолета. Один из них открыл заднюю дверцу, вытащил увесистую черную сумку, второй помог выйти высокой девушке в коротком сером платье. Вчера Наташа была в нем же, отметил Андрей и, включив зажигание, направил машину к самому краю сквера. Наташа, увидев знакомую желтую машину, помахала рукой. Сегодня надо перейти на "ты", подумал Андрей, а завтра, быть может, он уговорит её отправиться с ним на дачу. Он покосился на розы.
      Переговариваясь, все трое направилась к банку, Наташа - впереди, охранники, цепочкой друг за другом, - сзади. Они двинулись вдоль ограждения, потом вышли на тропу, пересекающую сквер и ведущую прямо к банку. Высокий парень с тяжелой сумкой в левой руке двигался вторым. Андрей провожал их взглядом, положив руки на руль.
      Боковым зрением он заметил, как вскочили с одинокой скамьи те двое в серых куртках. Выстрелов почти не было слышно, стреляли с глушителем. Оба охранника рухнули почти одновременно. Наташа ухватилась за сумку и волоком потянула её в сторону банка. Двое с пистолетами ринулись за ней, в этот момент один из упавших перевернулся на спину и поднял голову. В руке он сжимал пистолет. Над сквером один за другим прогрохотали четыре выстрела. "Близнецы" повалились на бегу, как подкошенные. В тот же момент Андрей сорвал с места машину. Перескочив поребрик, она понеслась по траве в сторону скамьи. Наташа стояла одна, с сумкой у ног, растерянно оглядываясь. Андрей заметил, как с тротуара из толпы застывших прохожих по направлению к ней бросился высокий человек, лица его он не рассмотрел, но в самой его стремительности было что-то угрожающее. И ещё увидел он, как от стоянки, набирая скорость, к скверу летит черный "БМВ". Андрей притормозил машину, одновременно распахивая дверь в двух шагах от Наташи, и крикнул:
      - Наташа, сюда!
      Девушка, согнувшись под тяжестью сумки, рванулась к нему. Втащив сумку, Андрей перевалил её на заднее сиденье, девушка без сил упала рядом. Рывком взяв с места, Андрей стремительно развернулся и вылетел со сквера на перекресток. Черный "БМВ" продрался сквозь кусты сирени на газон, развернулся и устремился за ним. Их отделяло метров 50, не больше. Наташа, закричала, хватая его за локоть:
      - Скорее! Андрей, скорее...
      Он заложил левый поворот перед самой лавиной машин, набегавшей от светофора, и понесся по проспекту. Поток автомобилей надежно отрезал его от преследователей. В том, что "БМВ" гнался именно за ними, сомнений не было. Он до упора вдавил педаль газа и понесся у самой осевой линии. Вот когда пригодился его движок. В зеркало он видел, что "БМВ", ещё не выехал на перекресток. В этом густом скопище автомобилей догнать его будет не так-то просто, подумал он, это вам, ребята, не шоссейные гонки. Лавируя в потоке машин, Андрей изредка бросал короткие взгляды в зеркало. Казалось, преследователи потеряли его из виду, и все-таки полной уверенности не было. Повсюду: сзади, слева, справа его окружали черные иномарки, попробуй разберись. На всякий случай Андрей решил повторить прием. На Профсоюзной он выбрался в левый ряд, и пока встречный поток не хлынул от светофора, резко бросил машину влево, круто развернулся на газоне, и понесся в противоположную сторону. Он помнил, что где-то рядом есть хороший двор со сквозным проездом. Андрей повернул в него, проскочил двор, на выезде пристроил машину вплотную к зданию и выключил мотор.
      Наташа, все это время смотревшая назад, повернулась, к нему. Преследователей не было, и она облегченно вздохнула.
      - Что все это значит? - тихо спросил Андрей.
      - Кошмар! Виталика и Юру обоих наповал, вы видели? Боже мой, Виталик только что женился... Представляете?
      - Представляешь, - поправил её Андрей.
      - Что? - не поняла Наташа.
      - Давай на "ты".
      - Давай... - рассеянно согласилась она. - У ребят джинсы залиты кровью... Кажется, по ногам попали...
      - Странно, почти в упор и - по ногам... - заметил Андрей. - Ты разглядела их?
      - Еще бы, они были, буквально в нескольких шагах... Похожие. Оба с усиками. Длинноволосые... По-моему они были в париках.
      - Почему ты так решила?
      - Один упал совсем близко, волосы как-то неестественно сбились в сторону... А может быть мне показалось... Не могу опомниться... И это среди ясного дня, - вокруг зелень, солнце. Не ночью, а днем, не в темноте, а на глазах... Кошмар.
      - Да уж... А я - то думал: вот встречу тебя, посидим где-нибудь, потом я покажу тебе свою обитель...
      Андрей снял правую руку с рычага передач и протянул ей розы.
      - Это тебе. Успокойся.
      - Спасибо, - Наташа склонилсь лицом в букет.
      - Ну, теперь здравствуй.
      - Здравствуй. Да...Извини.
      - Почему ты не побежала к банку?
      - Сумка тяжелая, и потом навстречу несся какой-то страшный тип, я не разобрала лица, помню только, оно было бешеное. Я испугалась, а потом увидела тебя... Я всего второй раз еду в банк... Так не хотела, да ещё с такой суммой... Президент уговорил... Артеков. Два миллиона долларов, представляешь? - она посмотрела на битком набитую сумку. - И, как назло, подъезд к банку перекрыт. Как ты думаешь, кто это гнался за нами на машине? Их сообщники?
      - Возможно. Ты что кассир? - спросил Андрей. - Ты не говорила...
      - Временно. Вот и не говорила.
      - А почему валюта? - он кивнул в сторону сумки.
      - Предоплата... Была большая партия товара, так мне объяснили... Вот что, я должна позвонить директору, Сорокину. Или нет, лучше президенту. Сорокин неприятный тип.
      - А президент?
      - Нормальный. Уважительный, спокойный, интеллигентный.
      - Знаешь что, - предложил Андрей, - лучше я сам позвоню. А ты посиди в машине. Успокойся. Давай телефон.
      - Вот его визитка. - Она протянула белый квадратик. - Артеков Вениамин Семенович. Скажи, где мы и пусть высылает охрану.
      Андрей вернулся через несколько минут.
      - Ни один автомат не работает во всей округе. Все поломано.
      - Мы где? - спросила Наташа.
      - Рядом с Профсоюзной.
      - Едем ко мне, это недалеко...
      - Я знаю, - улыбнулся Андрей.
      - Нет, ты подвозил меня только до стройки... Там все разрыто. А можно подъехать прямо к подъезду. Я покажу.
      Бросая короткие "направо", "налево", "снова направо", Наташа указывала ему дорогу, касаясь его плеча на поворотах. Андрей чувствовал запах каких-то невероятно тонких духов. Теперь у самого дома она оживилась, глаза её блестели, и Андрей, искоса бросая на неё вгляды, решил, что сегодня ему повезло: ему подвернулся лучший, по его мнению, способ понравиться девушке - похитить её из-под носа бандитов.
      Они объехали несколько зданий и остановились у голубого 22-этажного корпуса. Вдоль его вытянутого дугой длинного фасада шла глубокая траншея с разбросанными по обеим её сторонам, трубами, обломками асфальта, битым кирпичом. "Вся Москва перерыта", - подумал Андрей, протискиваясь к подъезду. Высадив Наташу и выгрузив сумку, он дал задний ход развернулся и поставил машину за гаражами.
      На 5-й этаж поднялись в просторном грузовом лифте. Наташа открыла дверь, в темную прихожую, включила свет и пропустила вперед Андрея с сумкой:
      - Проходи на кухню, налево и прямо по коридору.
      Андрей огляделся, поставил сумку на стул у окна. Наташа, между тем, была уже у телефона, торопливо набрала номер. Телефон не отвечал, она с досадой положила трубку и повернулась к Андрею:
      - Кофе хочешь?
      - Спасибо.
      - Спасибо - нет, или спасибо - да?
      - Да, спасибо.
      Они познакомились неделю назад все в том же сквере у банка. Он шел от стоянки машин и вдруг заметил её на скамье под невысокой липой. Она сидела, низко склонив голову, каштановые локоны спадали на плечи. Что-то в её позе и выражении лица заставило его замедлить шаги и остановиться. Она подняла голову. На него смотрели карие, почти черные глаза, в их глубине стояла тревога и беспомощность. Он опустился на скамью в метре от нее, тихо спросил:
      - Случилось что-нибудь ?
      - С чего вы взяли? - она снова коротко взглянула на него.
      - Да нет, я так просто... Думал, может, нужна помощь... - пробормотал Андрей, он сам тогда растерялся от своего неожиданного порыва. - Меня зовут Андрей... Я работаю вон там, - он кивнул в сторону своих окон, - а вы не из банка?
      - Нет, не из банка. - она смотрела внимательно и серьезно и не отводила глаз.
      - А как вас зовут?...Нет, нет, если хотите, не говорите, поспешно добавил он, чувствуя, что теряется. Разве так предлагают помощь... Не так, конечно не так надо было начинать, тон должен быть уверенным, фразы остроумными, а он мямлил, как школьник, это в его-то тридцатилетнем возрасте.
      - Наташа, - она ответила без колебаний, помедлила мгновенье, потом спросила: - А что у вас там, фирма?
      Андрей чувствовал, как постепенно тает её настороженность.
      - Научно-производственное объединение "Заря".Одно название чего стоит, правда? Вы кого-то ждете, я не мешаю? - он как ни старался, не мог избавиться от этого проклятого просительного тона. Посмотрел бы на него сейчас его язвительный друг Игорь Брагин.
      - Я должна ехать.
      - Могу вас подвезти. У меня машина рядом, на стоянке, - он сказал это просто так, наперед зная, что она скоре всего откажется.
      - И что же?
      - Да ничего, может быть, вам все-таки нужна помощь?
      - Спасибо. В наше время мало кто предлагает помощь. За мной придет машина с работы. А вот и она, - девушка поднялась и помахала рукой.
      - Ну хоть оставьте свой телефон, - краснея от банальности тона скороговоркой выпалил Андрей. Должно быть, вид у него был такой растерянный, что она смягчилась.
      - Я буду завтра здесь, в это же время, - она улыбнулась. - До свидания.
      В этом сквере они встречались ещё дважды, а последний раз он даже подвез её домой.
      ...Не было ли её смятение, которое он ощутил в ней в первый день знакомства, как-то связано с сегодняшним происшествием, внезапно подумал Андрей и от этой мысли легкое настроение вдруг исчезло. Уж слишком странным выглядело эта попытка ограбления.
      Наташа отошла от плиты и снова взялась за телефон. На этот раз она дозвонилась сразу, и Андрей встал рядом, так, чтобы слышать разговор.
      - Вениамин Семенович, это Наташа. Деньги у меня, не волнуйтесь. Что с ребятами?
      - Увезли в больницу. Двух налетчиков уложил Виталий... Наповал. Остальные, если они были, исчезли... А ты молодец, Наток... Ты откуда?
      - Из дома.
      - Ты одна?
      Андрей предостерегающе поднял руку. Он не представлял, откуда может идти угроза, но смутно ощущал её. Его интуиция - "личный радар", как он её про себя называл, в свое время ни разу не подвела его в небе Афганистана. Чутье бойца, ежедневно в течении полутора лет смотревшего в глаза смерти, подсказывало: будь осторожен.
      - Одна, - помедлив мгновенье, ответила Наташа.
      - О'кей. Через пять минут высылаю машину. Кстати, а кто это был с тобой? Что за рыцарь? Откуда он взялся?
      Андрей приложил палец к губам.
      - Случайный прохожий... Или проезжий. Я бегу, он открывает дверку... Он меня выручил, я была просто в шоке. И доставил домой.
      - Надо быть осмотрительней, он мог оказаться налетчиком. Ну, да ладно. Все обошлось, ты молодец. Приедет Серега. Ты его не знаешь, но других просто нет под рукой. Надежный хлопец. До него никого не впускай, договорились? Симпатичный такой чернявый, высокий. Если захочешь, можешь приехать с ним. А если нет, отдыхай до завтра. И куда только органы наши смотрят, бандиты грабят уже среди белого дня... - он вздохнул.
      - Ребята живы, слава Богу, - она положила трубку, повернулась к Андрею: - Иди в комнату, ладно? Посмотри пока телевизор, Мне надо привести себя в порядок. Кофе я принесу.
      Глава 2.
      Акционерное общество "Карат" представляло собой огромную и запутанную систему торговых организаций, филиалов, складов и транспортных средств. Имелась даже собственная научно-производственная лаборатория, выпускавшая, как уверяла реклама, оригинальное биотехнологическое суперсырье "биосинтекрил", которое, по слухам, использовалось на Западе для производства противоопухолевых препаратов, а на самом деле просто выливалось в безмолвный и ничему не удивляющийся Рейн.
      Внешне все выглядело пристойно: противоопухолевые препараты ценились невероятно дорого, и раз кто-то платит за биосинтекрил безумные деньги, значит он действительно нужен. От подставных зарубежных фирм-посредников, скупавших по контрактам у "Карата" якобы необходимое всем суперсырье, выручка стекалась на его же счета. Так криминальная валюта становилась легальной и первозданно чистой; теперь она спокойно, как опавшая листва, могла оседать на счетах и в сейфах.
      Небольшой, всего из 4-х комнат, скромно обставленный офис президента АО "Карат", размещался в одном из переулков, выходящих на Садовое кольцо. В просторном кабинете Артекова в этот жаркий день было прохладно: работал кондиционер.
      Высокий седовласый, с худощавым лицом и хищным носом, на котором золотились тонкие очки, Артеков обычно смотрелся как профессор, погруженный в размышления. Теперь после доклада о подробностях проишествия у банка, он был сердит и возбужден, даже стекла очков сверкали раздражением. Ладонь так и осталась протянутой к телефону, красный аппарат выглядел как продолжение руки - огромным багровым кулаком. Артеков поднялся и кругами заходил по комнате, огибая столик с креслами для посетителей. Ему всегда лучше думалось в движении - при ходьбе, в машине, в поезде или самолете. Именно так во время одной из поездок на Запад и родилась идея самоограбления. Относительно законный путь получения прибыли приводил к огромным потерям, из-за варварских налогов и отчислениий посредникам за обналичку. Потери были столь велики, что вызывали у Артекова приступы отвратительной меланхолии. Чем больше они получали прибыли, тем больше становилось потерь. Это не могло не раздражать.Подготовились быстро и потом ждали только сумму покрупнее. У банка велись дорожные работы, путь до его дверей с валютой от машины удлинился, и это облегчало задачу. Налетчики должны были ранить охрану, не трогать кассира (требовался хороший свидетель). Сопровождавшие не могли поразить налетчиков, так как имели холостые патроны - естественно не подозревая об этом.
      Сценарий был прост. После выстрелов Жора, водитель Сорокина, подгоняет "БМВ", подбирает налетчиков с мешком и уносится прочь. Дорогой, в ближайшем дворе, снимают с номеров белую самоклеющуюся пленку с фальшивыми цифрами, парочка профессионалов переодевается, Жора отстегивает им гонорар, они выходят и спокойно отправляются на вокзал. До вечера сидят в ресторане, потом - на поезд и в Питер. Деньги Жора передает Кроту, и тот привозит их на дачу Артекова...
      А потом начались роковые случайности. У охраны оказались боевые патроны. Кто должен был заменить обоймы? - Сорокин. Казалось бы, чего проще: обоймы хранятся на отдельной полке, открыл сейф, заменил и все. Какие проблемы? Кассиршу Сорокин представил как скромную овечку. Свой выбор он обосновал довольно убедительно: "Вызывает доверие. Идеальный свидетель и для ментов, и для акционеров, и для прессы". На деле она оказалась довольно решительной девицей и повела себя так, как никто не предполагал.Артеков никогда никому не доверял, тем более своему коммерческому директору. Его достоинства - рассчетливость, фантазия, деловой нюх и здоровый цинизм поразительно уживались самонадеянностью и почти младенческой тягой к удовольствиям. Приходилось мириться, так уж сложилось, что Сорокин незаметно стал его правой рукой. Теперь Артеков клял себя последними словами. Чтобы дело было сделано хорошо, надо делать его самому. Впрочем, в глубине души он считал, что абсолютно надежных людей вообще не существует, бесполезно искать. Риск оставался в любом случае, кто не рискует, тот не выигрывает, но чтобы так бездарно провалить дело...
      Время шло, и теперь он сам, Артеков, постепенно и неумолимо превращался в потерпевшего. Он снова схватил багровую трубку и позвонил Сорокину.
      - Что нового? - голос Артекова звучал предельно угрожающе, хотя они и считали друг друга чем-то вроде старых приятелей.
      - Веня, да не дергайся ты так. Нам это вредно. Все почти нормально, надо только подождать. Не суетись. Через ГАИ мы установили личность и адрес этого водилы в желтых "Жигулях". Андрей Николаевич Безуглов, какой-то третьесортный инженеришка из этой "Зари", что возле банка. Скорее всего, он случайно там оказался... Если потребуется, вечером явимся к нему домой и потрясем. А сейчас подожди ещё немного, имей терпение.
      - Третьесортный?! - вспылил Артеков. - Как же его упустил твой первосортный Жора, да ещё на "БМВ"?
      - Веня, улицы же забиты машинами... Не протолкнуться, - сконфуженно оправдывался Сорокин.
      - Для него не забиты, а для вас не протолкнуться...
      - Случайность это, повторяю. Закон совпадения случайностей и превращения их в гадость... Диалектика, мать её.
      - Что ещё по нему? - перебил его Артеков, решив, что наверняка Сорокин слегка навеселе. Уж слишком разговорчив.
      - Живет с матерью. Адресок имеется. Я вот что думаю. Наталья, кассирша, она ж не дура. Может их напугали, и они дали деру. Одумаются, позвонят. Тебе или мне. Тогда и решим... Или привезут...
      - Ты что совсем ни черта не соображаешь?! - снова вскипел Артеков. Если она их привезет, все провалилось...
      - Да понимаю я... Не дергайся, подожди, шеф. И нас не тормоши.
      Артеков положил трубку и снова задумался, и в этот момент раздался звонок Наташи. После разговора с ней к нему вернулось хладнокровие. Обстановка была предельно ясной: кассирша из свидетеля нужного превратилась теперь в свидетеля опасного. Если её оставить в живых, деньги придется возвращать в банк. Если же доводить задуманное до конца, от неё следовало срочно избавляться.
      Он резко поднялся и вышел в приемную. Дежурный, Борис Телегин, белобрысый парень с насупленным лицом, глазами кота и фигурой молотобойца, вытянулся перед ним и с самым преданным выражением на лице.Артеков кивнул головой, приглашая его войти в кабинет.
      - Боря, деньги нашлись. Сейчас звонила Дегтярева. Она сидит дома. Одна с этим мешком, понял? И ждет нас... Где Серый?
      - Дома.
      - Срочно свяжись. Отвезешь его к кассирше. Вот адрес и телефон на всякий случай. Пусть едет на своей машине. Следом за тобой. Встанешь где-нибудь поблизости. Сам не ввязывайся. Ты числишься у меня и должен быть вне подозрений. Ты понял? Девка эта все испортила. Сейчас вопрос стоит так: или она, или деньги... Иначе, зачем мы все начинали... Когда Серый выйдет, пусть пройдет рядом с твоей машиной и бросит тебе мешок. Деньги заберешь, где-нибудь по пути отстегнешь ему 5 тысяч, и пусть исчезнет. Доставишь мешок ко мне на дачу. Язык за зубами. С ним поосторожней, ни слова. И вот что, следи за подъездом. Чтобы он не исчез с деньгами. Два миллиона - не шутка, этот гонорар Серый и за двадцать лет безупречной киллерской службы не заработает, понял?
      - Он не такой, шеф, я его давно знаю, - прогудел Телегин.
      - Знаешь что, дорогой мой Телега... Не учи ученого. Посмотрим, теперь, как эта скотина Сорокин будет корчиться. Хрен он у меня получит. Простого дела доверить нельзя, за что ему платить? А на тебя я полагаюсь, дорогой. Давай в темпе. Пока девка не выкинула ещё какой-нибудь номер...
      - Какой номер, шеф?
      - Какой, какой! Подождет, подождет, да и сдаст мешок в милицию... Как только деньги окажутся у тебя, звони. Или, если что-то непредвиденное. Все понял?
      Телегин кивнул.
      - Действуй быстро. Пока она там одна, а если к ней заявится подруга, или какой-нибудь ухажер, что тогда? Еще один свидетель? Имей в виду, если что-то случится, я не прощу. Хватит с меня Сорокина. Ты меня знаешь. Второго прокола быть не должно.
      Зазвонил телефон и Артеков поспешно поднял трубку.
      - Кто? Какая редакция? "Московские новости"? А, понимаю. Тогда слушайте...
      Телегин поднялся и, увидев нетерпеливый жест Артекова, быстрым шагом направился к выходу.
      Серый ждал в условленном месте. Они встали рядом у витрины магазина, делая вид, что разглядывают товары.
      - Рассказывай, - коротко бросил Серый.
      - У нас мало времени, - начал Телегин. - Поедешь за мной. Здесь недалеко. Я заеду во двор, а ты встанешь на улице. Дом я тебе покажу. Он один там такой - 22-х этажный. Первый подъезд, 5-й этаж, квартира 21. Очко, понял? Поднимайся по лестнице, чтобы не мелькать в лифте.
      - Не учи, Телега. И покороче. Мне некогда, - прервал его Серый. Он привык действовать, а не разговаривать.
      Телегин повернул к нему голову: черные, близко поставленные глаза Серого были холодны и беспощадны. Он поспешно отвел взгляд:
      - Я буду ждать тебя в машине. Пройдешь мимо, бросишь сумку, и разъезжаемся. Встречаемся здесь же. Я отдам гонорар.
      - Сколько ехать? - бросил Серый.
      - Отсюда минут двадцать.
      - Значит, встречаемся часа через полтора. А если она не одна?
      - Одна. Шеф ей никого велел ей впускать, кроме тебя. Скажешь - от Вениамина Семеновича.
      - А если...
      - Днем её подвез домой какой-то инженеришка. Если вернется, уберешь и его.
      - А бабки?
      - Получишь вдвое. Соответственно.
      - Втрое, - жестко отрезал Серый.
      - Окей, - согласился Телегин.
      Серый нацепил темные очки и зашагал к перекрестку. Почему его прозвали Серым, подумал Телегин, он же черный, как черт.
      Глава 3
      Андрей включил телевизор и опустился в кресло. За окном над крышами синело ясное небо. Он огляделся: стандартная мебель времен застоя - диван, кровать, журнальный столик, два полужестких кресла, книжный шкаф, на полу видавший виды небольшой ковер с восточным орнаментом, на стенах - несколько картин - репродукций в золотистых рамках, несколько крупных фотографий. Атрибуты незнакомой ему жизни, экспонаты чужой неизвестной цивилизации.
      Теперь дневное происшествие казалось ему не более, чем романтическим приключением, которое имело только те последствия, что сблизило их, стало частью их нового - теперь уже совместного - пути, и когда-нибудь превратится в общее воспоминание.
      Диктор "Московских новостей" жизнерадостным бодрым голосом сообщал уголовную хронику: "Двое убитых и столько же тяжело раненых - таков результат одного из самых крупных ограблений в Москве. Сегодня был совершен вооруженный налет на сотрудников АО "Карат" в тот момент, когда они переносили деньги в банк. Похищено два миллиона долларов. Как сообщил нам только что по телефону президент "Карата" господин Артеков, видимо была утечка информации. Действовали по наводке. Возможно, одним из соучастников налета была женщина - кассир "Карата", которая исчезла с места происшествия и сейчас разыскивается. Свидетелей проишествия просят позвонить по телефону 925-17-03. А теперь - реклама..." Андрей извлек из кармана визитную карточку Артекова и записал на обороте телефон. Оказывается, ничего ещё не кончилось, и все - только начинается, с тревогой подумал Андрей.
      Вошла Наташа с небольшим подносом в руках, на нем сверкали белые чашки с кофе и сахарница. Он заметил, что она подкрасила губы, едва уловимо изменила прическу. Она ничего не слышала, и улыбалась ему дружески и легко. Андрей поднялся и выключил телевизор. Наташа опустила поднос на столик перед диваном.
      - Ты что такой мрачный?
      - По ящику передали, что деньги не нашли... А ведь он уже знал, что они у тебя.
      В прихожей раздался звонок, и Андрей тотчас подхватил поднос.
      - Они не должны видеть, что столик был накрыт на двоих. Не торопись. У тебя есть где спрятаться?
      - Зачем? Это свои.
      - Они не должны меня видеть. Я довез тебя и уехал. Мы незнакомы. Будь осторожна.
      Они вышли в коридор, Наташа открыла ванную комнату и Андрей вместе с подносом проскользнул в темноту.
      Наташа посмотрела в дверной глазок, на лестничной площадке топтался высокий темноволосый парень. Она приоткрыла дверь:
      - Вам кого?
      - Вы Наташа? Я - Сергей, от Вениамина Семеновича.
      - Входите, - Наташа впустила его и пока запирала дверь, парень успел быстро пройти в квартиру, заглянул в одну комнату, во вторую. Подергал дверь ванной.
      - Что это значит? Что вы себе позволяете?
      - Извините, - парень развел руками. Наташа только теперь рассмотрела его: тонкие губы, неприятный тяжелый взгляд близко посаженных глаз, смуглая кожа лоснится: то ли потная, то ли жирная...
      - Извините, - повторил он, - я смотрел, где сумка. Я тороплюсь.
      - На кухне.
      - А ванна? - он кивнул на запертую изнутри дверь.
      - Замок заклинило в ручке, ещё вчера.
      - Хотите, исправлю?
      - Вы же торопитесь, - холодно бросила она. - Проходите на кухню и получите сумку. Или вот что - я пожалуй проеду с вами. Так Артеков сказал.
      - Пожалуйста, нет проблем.
      Наташа прошла на кухню и встала у открытого окна. Серый приостановился в коридоре, на фоне голубого неба голова девушки представляла собой идеальную мишень. Пуля прошьет висок и улетит в окно, в бесконечность. А он подберет отскочившую гильзу, нацепит на плечо сумку и исчезнет. Он сунул руку за отворот куртки, привычно опустил предохранитель. Ему не надо было целиться, он точно стрелял и "на глазок". Боковой удар внезапно открывшейся двери отбросил его к стене. Андрей вылетел в коридор, отбил в сторону его руку с пистолетом и сокрушительным ударом в челюсть опрокинул Серого на пол. Пистолет отлетел в прихожую, Андрей перепрыгнул через распростертое тело и поднял пистолет. Незнакомец лежал не шевелясь. Андрей осмотрел пистолет. "Вальтер", с глушителем, знакомая штука. Когда-то в Кабуле их можно было купить на базаре. Предохранитель опущен, патрон в стволе. Андрей помрачнел: значит, дело серьезнее, чем он предполагал.
      Наташа, прижав ладонь к губам, с ужасом смотрела на распростертое тело, потом перевела взгляд на Андрея.
      - Он что, хотел...
      - Хотел немного пошалить... Пострелять. Как в тире.
      Схватив Серого за грудки, Андрей рывком поднял его, протащил в комнату и швырнул в кресло. Серый пришел в себя, попытался встать, Андрей коротким ударом в подбородок отбросил его обратно и схватил за горло:
      - Сидеть! - грозно прикрикнул он. - Ну, быстро, отвечай, только быстро! Башку сверну! Сколько вас? Твое имя.
      - Он сказал - Сергей, - выпалила Наташа.
      - Я не собирался стрелять, - прохрипел Серый.
      - Зачем тебя послали? Убить ее? Отвечай! Быстро! - Андрей резко сдавил горло, потом отпустил.
      - Не лезь не в свое дело, гад, - Серый выкатил глаза. - Ее все равно уберут. Не я, так другие. И тебя, идиота, заодно. Вам теперь всем хана, сволочи.
      Андрей отпустил Серого и взглянул на Наташу: лицо её было бледно и испуганно. Он подошел к ней, обнял, прижал к себе, погладил по плечу, прошептал:
      - Успокойся.
      Потом пересек комнату и осторожно выглянул в окно. Перерытый траншеями двор был пуст.
      - Андрей! - закричала Наташа.
      Он повернулся, на него шел Серый с ножом в правой руке.
      Андрей поднял пистолет:
      - На место! Мы ещё не договорили...
      Серый замер на миг, и снова, пошатываясь двинулся вперед. Андрей сунул пистолет за пояс и поманил его пальцем:
      - Ну, иди, иди, я удавлю тебя голыми руками.
      Серый сделал ещё шаг, Андрей внезапно присел, откатился на спину, разогнулся, как пружина, и обеими ногами ударил его в живот. Тот отлетел в угол, загремел опрокинутый телевизор. Серый с трудом поднялся, тряхнул головой, и бросился вперед вытянув перед собой руку с ножом. Андрей подставил левое предплечье, и ударил правой в солнечное сплетение. Согнувшись, Серый повалился на ковер.
      В наступившей тишине громко тикали на стене ходики.
      Наташа, не проронившая за эти мгновенья ни звука, потрясенно смотрела на поверженного незнакомца.
      - Найди веревку, я свяжу его, а то этому не будет конца. Боевой парень. Быстро отходит.
      Пока Наташа искала веревку, Андрей проверил карманы Серого, там не было ничего, даже трамвайного талончика. Это тоже о многом говорило. Готовился... Неужели за Наташей началась охота?
      Через несколько минут Серый, скрученный по рукам и ногам бельевой веревкой, открыл глаза. Андрей наклонился над ним.
      - Ну что, будешь говорить?
      Серый постепенно приходил в себя, взгляд стал осмысленным, злым.
      - Говори!
      Серый демонстративно отвернулся.
      - Придется тебя пристрелить... Самооборона. Раскинь своими сдвинутыми мозгами... Ствол твой, свидетель есть... Ладно, можешь ничего не говорить, только отвечай: да или нет. Сколько вас приехало, двое, трое?
      - Десять, - прошептал Серый и вдруг повысил голос. - Вы ещё наплачетесь кровавыми слезами. И ты, и эта сука. Вас разрежут на мелкие куски... Вас... - Андрей выхватил из кармана носовой платок, навалившись, затолкал его в рот Серого и закрепил веревкой. Затем поднялся с колен и тронул Наташу за локоть:
      - Выйдем, надо поговорить.
      Он подтянул связанного Серого к дверям, перекинул его ноги в коридор, чтобы за ним можно было наблюдать из кухни.
      Они прошли на кухню.
      - Он что, хотел...убить меня? - Наташа обессилено опустилась на стул.
      - Я не договорил тебе... По телевизору передали, что Артеков заявил: денег не нашли, а ты, возможно соучастница ограбления. Наводчица. Отсюда выходит, что и я - грабитель. А ведь он уже знал, что деньги у тебя. Вот он и прислал к тебе этого Сергея.
      - Артеков так сказал? Но это чудовищно. Надо позвонить в милицию.
      - Сначала Игорю. Это мой друг, он журналист, ведет уголовную хронику и знает толк в таких делах.
      Номер Игоря не отвечал.
      - Жаль, - Андрей положил трубку. - Мы вот что сделаем. Позвонишь в милицию, предупредишь, что нападавшего мы связали, объяснишь все, а сами уедем к Игорю. Посоветуемся с ним, и только потом он заявит в милицию.
      - Почему?
      - Потому что они могут задержать нас по подозрению в соучастии. А мы, по сути, свидетели против Артекова. Избавиться от тебя в тюрьме при его возможностях. проще простого. Игорь поедет вместо нас, все расскажет, заявит, что для обеспечения безопасности свидетелей надо то-то и то-то. В общем, он знает. Ты пока переоденься. По-походному - брюки, куртку. Только побыстрее. Возьми самое необходимое, документы, деньги... И едем к нему. Пока твой благодетель не прислал ещё пару убийц.
      Она вернулась через несколько минут, в джинсовых брюках и куртке, с подколотой прической, через плечо сумочка. Высокий, стройный мальчишка, подумал Андрей.
      - Что будем делать с этим? - Андрей кивнул в сторону Серого. - Не здесь же его оставлять.
      - Не знаю...
      - Пока ты звонишь, я вытащу его на лестницу, милиция сама с ним разберется.
      - Посмотри-ка осторожно в окно, Наташа. Из-за шторы... Нет ли там кого из вашей фирмы.
      Она подошла к окну, долго вглядывалась во двор, потом повернулась к Андрею.
      - Иди сюда. Кажется, вон там, у противоположного дома. Видишь, стоит такой коренастый белобрысый, в серой куртке. Я видела его в офисе Артекова. Кажется, его зовут Телегой.
      - Понятно. Следит за подъездом, может увязаться за нами. Скорее всего он ждет этого. - Андрей кивнул в сторону Серого. - Подождем и мы. Рано или поздно и он должен явиться сюда.
      Он был собран и деловит, знакомый холодок опасности прояснял, ускорял мысль.
      - Будешь звонить в милицию, скажешь вот что. Ты - кассир "Карата". Деньги - у тебя. На тебя снова было совершено нападение. Дома. Ты боишься и переезжаешь к друзьям. Оттуда позвонишь. Скажешь, что налетчик, Сергей, связан. Лежит на лестничной площадке. Пусть срочно приезжают и берут. Он будет на последнем этаже. Я привяжу его к перилам.
      Наташа кивнула и встала.
      - Подожди. Дай-ка я взгляну, как там этот ваш Телега?
      Он выглянул в окно. Плотный парень продолжал прохаживаться у противоположного дома, метрах в пятидесяти от их подъезда.
      - Я пока вытащу гостя, - сказал Андрей. - Только бы соседей не встретить.
      - Не встретишь. Одни - на даче, другие в отпуске, как мои, третьи - на работе.
      Он протянул визитку Артекова с записанным телефонным номером милиции.
      - А пока, иди, вызови грузовой лифт. Я буду ждать тебя за дверью.
      Андрей вернулся к связанному. Тот замычал, пытаясь привлечь его внимание.
      - Что, не хочется за решеточку? - Андрей покачал головой. - Ты уж извини, другого выхода не вижу. Я предупреждал, - он взял его за шиворот и волоком потянул к выходу.
      Наташа вернулась через минуту.
      Андрей втащил Серого в лифт и нажал на кнопку 22 этажа. Наташа ждала его в кухне у окна.
      - Смотри, он идет к нашему подъезду.
      - Тогда не звони. Вначале я встречу его. Запри дверь. Они вышли в тесную прихожую. Андрей внимательно посмотрел в глаза Наташи. Испуга в них уже не было.
      - Ты подождешь меня здесь. Он не пройдет. Обещаю.
      Они стояли теперь вплотную, чувствуя дыхание друг друга. Наташа порывисто прижалась к нему, быстро поцеловала в губы и подтолкнула к выходу.
      В этот момент Телегин входил в подъезд. Он долго колебался: ждать дальше или звонить Артекову. Наконец, решился. Сегодня все шло не так, как надо. Весь день наперекосяк подумал он, может, вспышки какие на Марсе... Надо действовать сверхосторожно. Отведенные Серому десять минут давно прошли, а он не появлялся. А вдруг он решил "пригреть" эту сумку, ведь Артеков предупреждал... И ушел через лаз по крыше? Отсюда ни черта не видно, запросто можно проскочить до крайнего подъезда и смотаться. Эх, надо было встать с торца, чтобы смотреть и за тыльной стороной дома... Он чертыхнулся.
      Площадка на первом этаже была пуста. Он брезгливо поморщился: несло псиной, как в зоопарке. Вокруг ни души, это неплохо, но и тревожило: дом словно вымер. Он обогнул лифт и неторопливо начал подниматься по лестнице. С третьего этажа навстречу ему шаркали неспешные шаги. Какой-то абориген топает, решил Телегин. Он посторонился, и в этот момент спускавшийся ему навстречу Андрей взмахнул рукой. Удар был точным и молниеносным, чуть выше воротничка, там где под самой кожей бьется сонная артерия. Телегин с удивлением почувствовал, что теряет сознание. Подхватив обмякшее тело, Андрей осторожно опустил его на ступеньки и проверил карманы. В недрах куртки из тончайшей кожи он обнаружил "Вальтер", тоже с глушителем. Ну что ж, в хозяйстве пригодится подумал он и, расстегнув ветровку сунул пистолет за пояс. И снова - ни одного документа, ни одной бумажке. Идут как в разведку, собаки, подумал он и, перепрыгивая через несколько ступенек, взлетел на пятый этаж. Наташа по-прежнему стояла в коридоре.
      - Теперь звони в милицию. Скажи, что на третьем этаже ещё один. И уходим. - Андрей взвалил на плечо сумку.
      - А где он? Этот Телега? - прошептала Наташа.
      - На лестнице. Я ж говорю, на третьем этаже. Отдыхает. Прилег вздремнуть. Если милиция успеет, возьмут и его. Наташенька, не теряй времени, звони. Я жду тебя внизу.
      Желтая "шестерка" стояла за гаражами. Они выехали на проспект и втиснулись в поток машин.
      - Что сказала наша родная милиция? - спросил Андрей.
      - Сказали, что высылают дежурную бригаду, - Наташа откинулась на спинку, она выглядела измученной.
      - Ну а мы пока - к Игорю. Устроим военный совет, у него и поужинаем. Напряженный получился денек, - Андрей потянулся, на мгновенье отпустил руль. - Заодно и перекусим. Если честно, я проголодался. Он хороший парень. Между прочим - холостяк. Смотри, не влюбись...
      - Андрей, у меня такой разгром, телевизор разбит вдребезги. Что я скажу родителям?
      - А где они?
      - В отпуске. У бабушки В Костроме.
      - Не был. А когда возвращаются?
      - Через неделю.
      - Уберем. И купим новый. Тебе ж премия положена за спасение этой проклятой сумки.
      - Премия? Мне бы остаться в живых...
      - Черт побери, розы забыли, - вспомнил вдруг Андрей, и Наташа впервые за это время попыталась улыбнуться.
      Глава 4.
      Осенью 1988 года старший лейтенант Андрей Безуглов после ранения и контузии был уволен из армии. Вертолетный полк перебазировался из Афганистана уже без него. Он остался в хирургическом отделении, в обществе тяжело раненных парней, едва переступавших на новеньких протезах по коридору, многие - с лицами, изуродованными ожогами и шрамами. Так ему открылся один из итогов войны, в которой он участвовал. Другой итог оскорбительное ощущение ненужности всех этих жертв - он осознал потом, на гражданке. Отлежав 3 месяца в госпитале, он вернулся в Москву. Считалось, что ему повезло: ранение в голову могло кончиться и хуже, а у него сохранилось зрение на правый глаз, и голова почти не болела, ну а тоска... По нынешним временам, это вообще не болезнь, сказал ему доктор, а почти естественное состояние. Ощущение безобразнейшей несправедливости, горечи и обиды осело где-то внутри, иногда оно вспыхивало, будоражило мысли, жгло, не давало уснуть, гнало к уединению, и случайные его подруги, ничем не могли помочь: физическая близость не приносила успокоения. Ему казалось, что шрам на виске проникает куда-то внутрь, в темную глубину, в подсознание. Прошлое приходило во сне, он снова сжимал ручку управления, каменистые горы вставали на дыбы, а горизонт плавно наклонялся на разворотах.
      Внешне он был спокоен, ровен в обращении, не обижался на шутки приятелей, не конфликтовал с начальством. Конечно иногда хотелось схватить за грудки кого-нибудь из этой сытой братии, мелькавшей на телевизорах. Где они были раньше, эти внезапно прозревшие деятели... Отходил он в выходные, на даче среди запахов леса и земли, да ещё с друзьями по эскадрилье, с которыми иногда виделся. И тогда вместе с песнями и воспоминаниями снова оживало прошлое. Но встречи становились все реже: Олег Назаpов, их командир звена, и Виктор Сметанин служили под Ленинградом, техник Стас Зубцов перевелся в Подмосковье, женился и ударился в овощеводство. Ближе всех был Игорь Брагин, он также не смог летать после ранения и занялся журналистикой.
      С ним они виделись чаще. Окончив заочно МГУ, Игорь вел уголовную хронику в газете "Москвич". Он не раз признавался Андрею, что ему нравилась репортерская работа. А репортажи его были напористыми по стилю и одновременно обстоятельные и бесстрастные: только факты, без поверхностных обобщений и зубоскальства. Он имел массу приятелей и информаторов в самых неожиданных местах, и на происшествия нередко являлся раньше милиции и скорой помощи. В последнее время он вдруг взялся за книгу. О ней знал только Андрей, даже прочитал начало и поразился:: его друг, прошедший пекло Афганистана, автор уголовных репортажей, холостяк, не женившийся, как он уверял, только потому, что запрещено многоженство и имевший обыкновенно несколько подруг, писал книгу о любви, и не просто о любви, а о любви прекрасной и романтической.
      - Вот уж не думал, что ты будешь писать такое... Ну и когда же ты её закончишь?
      - Тяжело идет, Андрюха. Оказалось, что о любви писать труднее, чем о преступлениях. Клянусь. Можно писать всю жизнь, но так и не закончить. Тем более, что в душе я мусульманин: иметь 4 жены - это они здорово придумали. Как, не находишь? Вот я и решил помечтать, - Игорь кивнул на рукопись. - О том, чего у меня нет... Нет, но очень хочется...
      Игорь открыл дверь и, сделав вид, что не заметил Андрея, обратился к Наташе:
      - Кто вы, прекрасная незнакомка?
      Андрей шагнул вперед:
      - Это Наташа, ты впустишь, наконец?
      - А и ты здесь... Сюрприз. Я думал, она одна. Ладно, входи и ты.
      Игорь широко распахнул дверь, галантно посторонился. Андрей пропустил Наташу вперед, в коридоре обогнал её и осторожно выглянул в кухонное окно. Над крышами города догорал закат. По улице сновали редкие прохожие, проносились машины. Не заметив ничего странного, Андрей вернулся в прихожую.
      - Что это с тобой? Вид детективный... - Игорь повернулся к Наташе.
      - Я - Игорь. Он вам не говорил?
      Наташа улыбнулась, Игорь ей понравился: простой, добродущный, из-под густых черных бровей весело посверкивали пронзительные голубые глаза.
      - Не успел, - бросил Андрей. - Не до того было.
      - Явился как снег на голову. Без предупреждения - значит обойдешься без шнапса. В доме только "Каберне".
      - Я звонил час назад, тебя не было.
      - Только что вернулся. Гонялся за жаренными фактами.
      Перебрасываясь короткими фразами, они прошли в комнату и устроились за столом.
      - Фотоаппарат заряжен? - спросил Андрей.
      - Естественно.
      - Неси. Вот в этой сумке - и аргументы, и факты. Причем только что зажаренные.
      - Намек понял: ты, как всегда, хочешь есть, друг мой.
      - А ты, как всегда, прав. Я чертовски голоден. Но сначала глянь в сумку. Это интересно. Телевизор сегодня включал?
      - Нет. Ты же меня знаешь. Да и некогда.
      Игорь вышел из комнаты, Наташа обратила внимание, что он слегка прихрамывал. Через минуту он вернулся с фотоаппаратом.
      Андрей расстегнул сумку и высыпал на пол гору банкнот. Наверх, один за другим выложил два пистолета.
      - Так, так... ущипните меня, ребята, - растерянно произнес Игорь.
      - Снимай. Баксы, оружие... Наташа, разверни эти, банковские документы. Снимай, Игорь. Давай, давай, так надо. Потом объясню.
      Несколько раз полыхнула вспышка, Игорь отложил в сторону фотоаппарат, поднял пистолет.
      - Вот это да... Лето - золотая поpа. Сезон отпусков, сезон любви и преступлений. Сразу повеяло чем-то родным. Считай, что ты меня потряс. В вашей "Заре" что, стали печатать баксы и вытачивать "Вальтеры"?
      - Мы все можем, Игорек. Просто нам не дают.
      - Слушай, сподобь и мне один. Сейчас нормальному журналисту без ствола просто невозможно. Иногда так жалею, что не захватил с собой из Афгана. Кто мог тогда знать, что нашего брата начнут отстреливать, как бекасов. Бардак запредельный, извините Наташенька. Ладно. Так откуда, говоришь, дровишки? Подожди, я включу диктофон, - он поставил на стол между ними плоскую черную коробку и обратил взгляд на Андрея.
      Наташа наклонилась, собрала банкноты в сумку.
      - Сколько там? - кивнул Игорь.
      - Два миллиона. Я, правда не считал, - сказал Андрей. - Слушай и вникай. Наташа, говори.
      Наташа коротко рассказала все, что случилось.
      - И чем же занимается этот "Карат"? - задумчиво протянул Игорь.
      - Оптовой торговлей. Сырьем, "биосинтекрилл", слышали наверно? Кроме того - ювелирные изделия, цветные металлы, медикаменты, аппаратура. Клиенты повсюду - в Питере, Прибалтике, Средней Азии, в Якутии, на Кавказе, Турции, Иране...
      - Давно вы у них?
      - Месяц. Работала в бухгалтерии. Потом... мне предложили... в общем, предложили другую работу. Я отказалась.
      - Что за работа? - спросил Игорь и многозначительно кивнул на диктофон.
      - У коммерческого директора. Есть у нас такой. Довольно гнусный тип, Сорокин. Он хотел, чтобы я была его личным секретарем.
      - Понятно, - Игорь переглянулся с Андреем.
      - Я отказалась, и меня перевели на должность кассира - сдавать и получать наличные. Оформили банковские документы... Сегодня был мой второй выезд.
      - И сразу с такой суммой? - Игорь покачал головой. - Чьи это деньги?
      - Клиенты привезли предоплату... Наличными. Мы хотели их сдать в банк, - я так поняла. Мое дело было оформить документы.
      - А что за товар?
      - Не знаю.
      Игорь снова переглянулся с Андреем и выключил диктофон.
      - Натали... Можно я буду звать тебя Натали? И давай тоже на "ты", видно такой уж сегодня день... Не возражаешь? Будем без церемоний.
      - Нет, нет... Конечно, - согласилась Наташа. Ей было спокойно среди этих людей, она чувствовала себя просто и легко.
      - Натали, какое имя, а? - Игорь повернулся к Андрею. - И молчал, конспиратор.
      - Так уж случилось, - смущенно сказал Андрей.
      - Натали, можно тебя попросить приготовить кофе и что-нибудь погрызть? Пойдем, я тебе покажу, где что, - Игорь поднялся.
      Наташа покорно отправилась за ним в кухню.
      Игорь вернулся и устроился напротив Андрея.
      - Ты, конечно, погорячился, - задумчиво начал он. - Жаль, что меня не оказалось дома. Я бы приехал, и тогда все было бы проще. Впрочем, и сейчас не поздно.
      - Погорячился... Легко сказать. Я боялся за нее. Они перли в её квартиру один за другим. По телевизору её объявили соучастницей. Как бы вне закона. И меня заодно. Мы бы спокойно загремели в камеру по подозрению. И Артекову достать её там куда проще, чем дома. Камеры переполнены. Утром найдут - скончалась от сердечного приступа. От переживаний, так сказать. За себя-то я не боялся. Она - единственный свидетель против Артекова. И пока она жива, он - кандидат на нары.
      - Надо же, как все сложилось... - Игорь нахмурился.
      - Вот именно: и так плохо, и эдак не хорошо. Я потому и бросился к тебе - спрятать Наталью, а уж потом действовать вместе. Опять же для тебя подобная история - клад.
      - История хоть куда. Понять тебя можно. Но вопросов здесь - уйма. Вы исчезли с деньгами, и это может навести на определенные подозрения. Здесь возможна и противоположная версия. Например: ты случайно узнаешь от Натали, что будут большие деньги. Двое твоих сообщников убирают охрану, ты подкатываешь на машине, и вы с ней и с деньгами скрываетесь. Ее-то налетчики не тронули. Согласен?
      - Ну, ну, продолжай.
      - Потом для отвода глаз звоните Артекову, и снова скрываетесь. И от него, и от милициии. И заметь - снова с деньгами. Артеков при такой версии чист.
      - А теперь я тебе вот что скажу. Это был очень странный налет. Я же все видел. Налетчики - профессионалы! - попали охране по ногам. Это почти в упор-то. Что они, идиоты? - подставлять себя под прямой огонь?
      - Это они уже никому не объяснят.
      - Они были уверены в своей безопасности, ты понимаешь? - Андрей помолчал и продолжал : - ...А она по наивности звонит президенту "Карата". Заметь, не Сорокину, а именно - Артекову. Думала обрадовать... Обрадовала. Тот из благодарности присылает своих головорезов. За ней началась настоящая охота. И потом... Она что-то не договаривает. Я видел её накануне... Только что слез не было на лице.
      - Так поговори ещё раз.
      Игорь в нетерпении потер ладонями, поднялся, прихрамывая прошелся по комнате, снова сел перед Андреем.
      - Понял, какой наклевывается репортаж? - в глазах его горел охотничий азарт. - В милицию мы поедем только с адвокатом. Есть у меня один знакомый. Но вначале мы проделаем одну штуку... - он понизил голос и наклонился к Игорю. - У меня сосед, этажом выше, Аркадий, нормальный мужик, Афган прошел, только раньше нас. Да ты его видел у меня...
      - Ну, - Андрей кивнул головой.
      - ...Он работает на центральной АТС, дежурит в спецблоке... Служба информационной защиты, от какого-то спецведомства. Он помалкивает, но я то знаю, чем они там занимаются. По телефонным каналам сейчас и факсы передают и компьютерную информацию...Ешь - не хочу. Попрошу его подключиться к этим мужикам.
      - Думаешь, согласится?
      - Не уверен. Но попробовать надо. Однажды я ему здорово помог. Можно сказать, вернул угнанную машину.
      - Попробуй, - Андрей с сомнением покачал головой.
      - Я ему позвоню, - Игорь поднялся и выбежал в кухню. Когда он бежит, то почти не хромает, - подумал Андрей. Через минуту Игорь вернулся, довольный, потирая руки.
      - Он как раз на дежурстве. До утра. Отлично.
      - Мальчики, у меня готово, - позвала из кухни Наташа.
      - Мальчики, - подмигнул Игорь. - Переселяемся...
      В тесной кухне расселись за небольшим круглым столом.
      - Наташ, в холодильнике "Каберне".
      Она кивнула и выставила едва початую бутылку с яркой наклейкой. Игорь остановил её руку.
      - Я - за рулем....
      - Вот его визитка, - Андрей протянул белую глянцевую карточку.
      Игорь кивнул, в дверях повернулся:
      - Я быстро, а вы пока поворкуйте, - он подмигнул и вышел из кухни. Через несколько секунд раздался хлопок входной двери.
      На огромный город опустились вечерние сумерки. Игорь припарковал машину напротив служебного входа, подошел к глухому крыльцу, оглянулся. В бледном призрачном свете его белая восьмерка, казалось, светилась изнутри. Он позвонил, через минуту вышел охранник, пожилой, заранее недовольный: его оторвали от телевизора.
      - Мне Кузьмина, скажите его сосед приехал, трубу прорвало, меня заливает из его квартиры.
      - Знакомое дело, - оживился охранник. - Щас найду.
      Аркадий Иванович Кузьмин появился минут через пять.
      - Ты что, серьезно насчет трубы?
      - Пошутил. Но дело у меня серьезное. Можно сказать дело - труба. Посидим в машине?
      - С тобой не соскучишься... Только недолго.
      Они забрались в машину и закурили. Игорь рассказал Натальину историю.
      - И чем же я могу помочь? - осторожно спросил Кузьмин.
      - Подключись к директорскому телефону, а?
      - Тащи санкцию, - Кузьмин засмеялся.
      - Кроме тебя, мне не к кому податься, Аркаш.
      - Что с тобой делать? - Аркадий колебался. - ...Видишь ли, времена другие. Окажешься между молотом и наковальней и не заметишь.
      - Ну хоть на минуту подключись. Что они замышляют?
      - Попробую просто послушать, без записи. А там видно будет.
      - Аркаша, ты просто... У меня нет слов.
      Кузьмин появился снова через полчаса.
      - Ну что? - Игорь сгорал от нетерпения.
      - Ты прав, дело ваше - труба. Я даже не стал подключаться.
      - А что случилось?
      - Игорь, мой тебе совет, не лезь в это дело... У них новейшая аппаратура, защищена от прослущивания. Криптографическая защита. Такую технику имеет только суперэлита. Не элита, а суперэлита, подчеркиваю. Вы столкнулись с крупными акулами. Ты представляешь, какие у них возможности и на кого они выходят... Эта техника засекает сам факт подключения и откуда это сделано. Судя по всему, у них огромные возможности, Игорь. Не связывайся. Не обижайся, но...
      - Какие обиды, ты что? Ты мне дал превосходную информацию. До остального я сам докопаюсь. Спасибо. Я снова твой должник.
      - Все мы в долгу друг у друга, - меланхолически заметил Кузьмин, выбираясь из "восьмерки".
      Глава 5.
      После ухода Игоря Андрей почувствовал скованность. Бокал "Каберне" только усилил это ощущение. Наташа сидела рядом, тесная комната казалась душной, он не знал, куда пристроить свои руки, наконец, выставил их перед собой, начал вертеть в пальцах пустой бокал, вслушиваясь в её голос.
      - ...Я все-таки думаю вот что: не стоит нам мудрить. Надо сдать деньги в банк и все, - она замолчала и вопросительно посмотрела на него.
      - Без помощи Игоря это опасно. Для тебя. Ты у них, как кость в горле. Их задача - найти деньги. Положить их в карман. И все свалить на бандитов. Вот Игорь и распишет всю эту историю... Подключит хорошего адвоката... А ты переждешь это время где-нибудь .
      - Где?
      - У моей мамы, например, на даче.
      - Я...я все ещё не могу в это поверить! Это слишком чудовищно, - голос её задрожал.
      Андрей придвинулся, провел ладонью по её волосам. Наташа затихла, он заглянул ей в глаза:
      - А что у тебя ещё случилось? Я ведь заметил... Там, в сквере, когда ты сидела на лавочке. Когда я впервые подошел к тебе.
      Наташа подняла голову:
      - Как заметил?
      - Почувствовал.
      - Потом расскажу.
      - Но это может оказаться важным.
      - Нет, к налету это не имеет отношения. Этот Сорокин просто приставал ко мне... Скотина. Он знал, что я одна, родители в отпуске... Я была в отчаянии. И вдруг ты подсел ко мне на скамейку... Ты кто? И вообще, откуда ты взялся? Как с неба свалился. Еще неделю назад я и не подозревала о твоем существовании. А теперь мне уже кажется, что мы всю жизнь с тобой знакомы. Ты чем-то напоминаешь мне отца... Когда он был помоложе.
      - Я - инженер... Из НПО "Заря", рядом с банком. Я говорил тебе.
      - Инженер? - она качнула головой. - Так я и поверила. Видела я сегодня твои чертежи...
      - Ты про это? - он поднял ладони. - Воевал... В Афгане. Я ненавижу всю эту мразь... Сколько ребят погибло, пока они тут жирели...
      - А Игорь?
      - Игорь... Когда-то мы были в одной эскадрилье.
      - И почему вы... уволились?
      - По ранению. У него нога искалечена, у меня левый глаз, - он потрогал рукой шрам.
      Наташа придвинулась, прикоснулась губами к шраму, потом прошептала:
      - И все-таки я о тебе ничегошеньки не знаю. Ты, ты живешь один?
      - С мамой.
      - И у тебя больше никого нет? Извини, идиотское женское любопытство...
      - Теперь у меня есть ты. Остальное не имеет значения...
      Игорь вернулся через час, выглядел он разочарованным.
      - Сосед отказался наотрез, - сказал он, присаживаясь к столу. - Но съездил я не зря.
      - О чем вы, ребята? - спросила Наташа.
      - Мы хотели прослушать телефоны твоего криминального начальства, пояснил Игорь и снова обратился к Андрею. - Короче, противник у нас - будь здоров. Нас они не знают. И в этом наше преимущество. Надо на время отправить куда-нибудь Наташу. Они будут искать именно её. Может быть, к Стасу?
      - Лучше ко мне на дачу, - предложил Андрей.
      - Я никуда не поеду. Андрей ты что?! Я никуда не поеду.
      Игорь повернулся к Андрею:
      - Ты что, так ей ничего и не объяснил? Чем вы тут занимались, ребята, пока я ездил?
      - Иди ты со своими шуточками, - отмахнулся Андрей. Теперь он был по настоящему встревожен.
      - Наташа, - жестко сказал Игорь, - послушай. Они тебя давно списали, приговорили. Да, да, приговорили. Ты нарушила правила игры. Вместо того, чтобы лежать спокойно в морге ты разгуливаешь с их деньгами... И денег нет и свидетель живой. Ненужный для них свидетель. Ты понимаешь это?
      - Извини, Наташа, - вмешался Андрей, показав из-под стола кулак Игорю. - Журналист, что с него возьмешь. Любит пугать простых людей. Мы вот что сделаем. Я сам поговорю с Артековым. Из автомата. Прощупаю, может быть, что-то прояснится...
      - Правильно, - согласился Игорь. Наташа, посиди, мы сейчас вернемся. Дойдем до ближайшего автомата...
      - Андрей, я с тобой! Я тоже поговорю, я ему все выскажу. Деньги тоже берем.
      - Может не стоит, баксы и здесь полежат.
      - Нет, я за них отвечаю.
      Андрей задумчиво взвесил пистолет в руке и с решительным видом сунул его за пояс.
      - Убери пушку в мешок, - бросил Игорь.
      - Ну уж нет. Я чую запах керосина, словно мне пробили бак. И не уговаривай. Я кожей чувствую, что мы под прицелом.
      - Убери, Андрей. Остановит ГАИ, или милиция, что скажешь. Хлопот не оберемся. Пусть лежат в мешке вместе со всеми трофеями.
      - Он прав, Андрюша.
      - Уговорили, - сдался Андрей и спрятал "Вальтер" в сумку.
      - Едем на моей машине. В твоей слишком тесно, - Андрей повел крутыми плечами.
      - Андрей, за руль после вина? - Наташа взяла его за руку.
      - Да ты что, Натали? Ему этой кислятины надо влить бочку. Тогда будет слегка заметно, - засмеялся Игорь.
      Наташа осталась в машине, Андрей широким шагом с самым решительным видом зашагал в метро. За ним, прихрамывая, спешил Игорь.
      В вестибюле они разыскали работающий телефон - автомат.
      Вокруг торговали цветами. Игорь придвинулся вплотную к Андрею, вслушивался в разговор.
      - Я - друг Наташи. Чем она вам не угодила?
      - Дружба - дело хорошее, дорогой Андрей Николаевич. Да, да, не удивляйтесь. Мы установили вашу, так сказать, личность. Вами скоро вплотную займутся. Прокуратура, естественно. Вы помогли Наталье Дегтяревой в хищении денег.
      - Вот что, как вас там... - твердо сказал Андрей. - Не вешайте на меня свои проблемы. Иначе я рассержусь и сдам мешок в милицию. Плакали тогда ваши денежки.
      - Молодой человек, не забывайтесь. Послушайте мои условия. Сумку с баксами вы ставите в камеру хранения и сообщаете номер ячейки. Немедленно. Я обеспечиваю закрытие вашего дела в прокуратуре. И не пугайте меня милицией. Мы найдем вас даже у них, если не договоримся. Хотите, я вам скажу, от какого метро вы говорите? Телефон-автомат где-то в районе "Академической". Да, уже установили, пока мы болтали. Я думаю, ты человек разумный. Даю тебе два часа.
      - Где гарантии, что вы оставите нас в покое - и меня, и Наташу?
      - Гарантии? Мое честное слово.
      - Смеетесь?
      - Нет, не смеюсь. Когда речь идет о такой сумме, приходится быть честным. Кроме того, у вас нет другого выхода. И не шутите больше. У меня руки длинные. А у вас ведь мать есть...
      - Мать?... Ах ты гад! Не зли меня, сволочь! Не буди лиха, пока оно тихо, - последние слова Андрей прокричал, задыхаясь от ярости. Он с грохотом повесил трубку, и, не оглядываясь на Игоря, решительно зашагал к выходу. Игорь заторопился следом.
      Небо Афганистана приучило Андрея к мгновенной концентрации и быстроте мысли. Знакомый холодок в груди, обостренное восприятие звука и цвета, все это он ощутил и сейчас, в нем снова включился и заработал какой-то чуткий механизм, который никогда не подводил его раньше. В такие минуты Андрей внутренним чутьем улавливал опасность быстрее, чем бортовые приборы. И успевал мгновенно выполнить противоракетный маневр, резко изменить курс, на секунду быстрее противника открыть огонь.
      Они вышли из метро и остановились. Ночная площадь сверкали равнодушными витринами ярко освещенных коммерческих киосков.
      - Он говорил о моей матери, скотина! Мне это не нравится, черт возьми, - Андрей сжал кулаки.
      Наташа ждала их у машины.
      - Что будем делать? - спросил Игорь.
      - Я должен отправить в надежное место мать, сейчас она на даче, твердо сказал Андрей. - И тебя, Наташа, тоже. К Стасу. На время. А уж потом займемся этим проклятым мешком.
      - Я с тобой. Давно не видел Лидию Васильевну, - сказал Игорь. - А потом - в милицию. Явимся ночью, даже лучше.
      Андрей развернулся и выехал на проспект.
      Сзади, в полутьме салона разглагольствовал Игорь:
      - Все-таки экономика должна быть криминомной. Я всегда это говорил, и к счастью, она у нас таковой именно и стала. А это значит, мне всегда будет о чем писать. На хлеб с маслом я себе всегда заработаю. Золотая жила. Вот в данном случае... Наверняка следствие будет вестись медленно: следователи завалены делами о разбойных нападениях и убийствах. Да и деньги не государственные, подумаешь одна мафия перехватила валюту у другой. Понять можно: расследуй, не расследуй, результат один - концов не сыщешь. Какой смысл встревать в эти разборки? Победит сильнейший. Слушай, Андрюха, а зачем вообще возвращать им деньги? Зачем они им? Что у нас мало нуждающихся?
      - Ты читаешь мои мысли, - бросил Андрей. - А если сдать их в казну?
      - Скорее всего, их возвратят в "Карат". А потом эти ребята снова найдут способ, как их пригреть. И обязательно кровавый. Даже если деньги попадут в казну, ну допустим, после моего репортажа, все раскроется, что изменится? Их растащат чиновники...
      - Можно передать в детский фонд, - предложила Наташа.
      - Там свои чиновники, Натали. Детям останутся крохи. Знаешь ли ты, что в Москве больше чиновников, чем во всех странах Евразии вместе взятых?... Больше, чем негров в Америке. И всем кушать очень хочется. Эх, ребята, о чем я мечтаю, отдать бы их бездомным. И прямо в руки... Андрей, недавно ко мне заезжал Олег Назаров... Это наш однополчанин по Афгану, - пояснил он Наташе. - Так вот, он просил меня сделать репортаж о его бездомных офицерах. Статья у меня почти готова. Представляешь, Андрей, теперь их снова переводят... Из Ленинградского - в Северо-Кавказский округ. И его и Витьку Сметанина. У Олега хоть какая - никакая, но квартира есть. А у Витьки - вообще ничего. Гол, как сокол. И на новом месте - палатки и времянки. А они и на старом месте квартир получить не успели. Семьи - у бабушек. Простейший кирпичный домик на две семьи - пятьдесят тысяч баксов. В этой твоей сумке, Натали - почти сорок квартир... Понимаете, ребята? Игорь прищелкнул пальцами. - На всех Олеговых бездомных... Вернуть их нуждающимся, а? Превратить бездушные деньги в общечеловеческие ценности! Но... Как их замотаешь... Эх, мечты, мечты, где ваша сладость...
      - А если попробовать? - бросил Андрей.
      - Что значит - летчик, обрати внимание, Натали. Он всегда был идеалистом, это при весе почти что в центнер.
      - Не почти, а точно. Сто кэгэ, господин журналист, - ответил Андрей. Тогда молчи, не береди душу...
      - Я никогда не смогла бы стать летчиком. Я всегда боялась высоты, Наташа решила незаметно сменить тему.
      - Высоты не надо бояться, Натали, - Игорь развернулся к ней. - Именно там, в вышине, один на один с пространством, понимаешь, что такое жизнь. Ты во сне летаешь?
      - Иногда, - сказала Наташа.
      - Надо летать, хотя бы во сне. Кстати и журналист, Натали, он как летчик. Надо уметь подниматься. И тогда: над тобой - вечное небо, а внизу грешная земля. И сверху все гадости кажутся такими мелкими и жалкими по сравнению с вечностью...
      - Интересно.
      - И помочь всегда легче сверху, потому и нужны пилоты, в том числе и в журналистике. Вас выручит только пресса, дети мои, свободная пресса. Распишу все в стихах и красках. Я - круглый сирота, и могу позволить то, чего другие боятся. В наше время честному человеку лучше быть сиротой, не так страшно. Надо только переговорить с редактором. Это будет зверский репортаж. Представляете - здоровенный снимок с кучей банкнот: "Похищенные миллионы в редакции "Москвича"...
      Они въехали в полутемный двор, в котором Андрей знал каждую кочку, и мог бы развернуться здесь с завязанными глазами. Он остановился напротив подъезда и выключил мотор.
      - Посидите минут пять, я только приведу Рэкса, - Андрей хлопнул дверцей и направился к подъезду.
      - Я, пожалуй, поднимусь с ним, попробую дозвониться до адвоката, Игорь тоже выбрался из машины.
      Андрей никогда не пользовался лифтом. Он повернул к лестнице, и тут навстречу ему шагнула темная фигура. Сзади у почтовых ящиков кто-то напряженно кашлянул. Андрей оглянулся, там в углу скрывался ещё один.
      - Руки! За голову! За голову, сволочь! - прохрипел стоящий перед ним, и Андрей узнал Серого. В руке его тускло мерцал пистолет, ствол его, нацеленный в голову Андрея, маячил всего в каком-то полуметре от глаз. Андрей молча положил ладони на затылок.
      - Где баксы? Где моя пушка? - Серому не надо было имитировать бешенство, он действительно был вне себя. - Где баксы? - он почти взвизгнул.В этот момент грохнула входная дверь, и спокойный голос Игоря произнес:
      - Андрюха, что у вас, конец света?
      Взгляд Серого скользнул в сторону и этого мгновенья было достаточно. Андрей вцепился в руку нападавшего и резко выкрутил кисть с пистолетом. Серый застонал, Андрей отшвырнул его к стене, пистолет был теперь в его руке. Стукнувшись в стену, Серый рванулся вперед, словно отброшенный невидимой пружиной. Прямым встречным в голову, вложив в удар всю свою ярость, Андрей свалил Серо на пол и рванулся на шум борьбы у двери. Внизу у почтовых ящиков, сцепившись, катались два человеческих тела. Раздался сухой хлопок, будто лопнул детский надувной шарик. Темная фигура отделилась от пола и метнулась к выходу. Бандит уносил ноги. Андрей, перепрыгнув через ступеньки наклонился над неподвижным Игорем. Он лежал на спине, лицо его, едва освещенное тусклым светом было искажено от боли, он задыхался. Андрей наклонился, приподнял его голову, услышал хриплый незнакомый голос:
      - Андрей... Догони его. Не теряй...времени. Уйдет.
      - Подожди... Мы спасем тебя. В скорую, а потом - в Склиф. Все будет нормально. Ты будешь жить, Игорек.
      - Прощай, Андрей, - Игорь задыхался. - Догони его, Андрюша. Отомсти...
      Андрей склонился ещё ниже, увидел потускневшие глаза, осторожно опустил его голову и бросился к двери, в пустынный ночной двор. Наташа стояла, скрываясь за машиной.
      - Это был он, Телега. Побежал туда, - она показала рукой в сторону школы.
      - Помоги Игорю, он ранен. Скорую вызови, - уже на бегу крикнул Андрей.
      За темными тополями светлело здание школы. Андрей обежал школу кругом, за поворотом на тускло освещенной улице, он увидел, как, прижимаясь к стене дома, тяжело бежит человек. Андрей выхватил пистолет и устремился за ним. Расстояние между ними быстро сокращалось. Теперь Андрей видел, что убегающий был невысок, плотен. Через несколько секунд темная фигура свернула во двор, Андрей передернул затвор, и ринулся следом. Двор был проходным, с выездом на соседнюю улицу. Андрей услышал урчание мотора. На противоположном конце двора стояла черная приземистая иномарка, Телегина уже не было видно: успел вскочить в машину. До неё было метров 70. Андрей присел и трижды выстрелил с колена. Далеко, с бессильным отчаянием подумал он. - не достану. Машина рванула с места и, стремительно набирая скорость, понеслась к соседней улице.
      Андрей не помнил, как возвращался по улице, как вошел в подъезд. Наташа сидела на корточках, рядом с распростертым телом Игоря. Вокруг стояло ещё несколько человек, кто-то с карманным фонариком.
      - Андрей, мне кажется, он умер, - срывающимся голосом сказала Наташа.
      Андрей опустился на колени. Игорь не дышал, пульс не прощупывался. Андрей скрипнул зубами и поднялся.
      - Я его не догнал. Его ждала машина. Он был не один.
      - Бандюги совсем обнаглели, - нарушил молчание сосед со 2-го этажа.
      - Слушайте, а того у лестницы, может, связать? - предложил кто-то.
      - Не надо, - сказал Андрей. - Отшатался он по подъездам. Теперь разве что в инвалидной коляске.
      - Что делать, Андрюша? - спросила Наташа.
      - Я возьму Рэкса и едем на дачу... Он угрожал маме, этот Артеков. А здесь все сделают и без нас. Я предупрежу соседа. Подожди здесь, я скоро.
      Андрей поднялся на 3-й этаж и попытался вставить ключ, дверь неожиданно подалась, полный мрачных предчувствий, он осторожно вступил в прихожую.
      - Рэкс, Рэкс, ко мне, - негромко позвал Андрей и включил свет. В коридоре на полу, откинув голову, лежала овчарка, рядом на светлом полу алело кpовавое пятно.
      Андрей наклонился, осмотрел простреленную голову. Он представил себе, как они вошли в прихожую, как вылетел им навстречу Рэкс... Единственный защитник в доме. Реакция у них есть, не откажешь. А если бы в доме оказалась мама...Он содрогнулся от этой мысли и бросился в комнаты. Все было перерыто и перевернуто. На полу - разбросанные бумаги, горы одежды, шкаф раскрыт, его письменный стол - на боку. Рядом - порезанная десантная тельняшка, на ней его фуражка военного летчика с располосованной наискось тульей. Взгляд его остановился на небольшой розовой книжке, тоже порванной. Он наклонился и подобрал её. Это было свидетельство о владении дачным участком. Теперь они знают и его деревенский адрес. Надо было торопиться. Он вышел на лестничную площадку и позвонил соседу.
      - Зайди на минуту ко мне. У меня тут маленькое чэпэ.
      Сосед, средних лет мужчина, с брюшком, но в спортивном костюме, вздохнул:
      - Может позже? По телеку сериал идет, гангстерский. Обалденный.
      - Зайди, зайди, я тебе покажу другой сериал. Тоже обалдеешь.
      Увидев убитого Рэкса, сосед схватился за горло и отступил к двери.
      Андрей провел его по комнатам и вернулся в прихожую.
      - Ты что-нибудь слышал?
      Сосед потрясенно покачал головой.
      - Вот так. Под носом бандюги, а вы сериалы смотрите. Обсериалились уже. Полностью.
      - Дак я... дак разве...
      - Я спешу, потом доскажешь, - перебил его Андрей. - Короче: здесь были бандиты. Они охотятся за мной и за Игорем, ты его знаешь, журналист... Игоря они убили только что. В нашем подъезде застрелили. Да, да в нашем, что ты удивляешься. Думаешь, это только в телеке, и нас не касается? Вон смотри, полюбуйся, они уже на пороге. Ладно. Оставим это. Внизу сейчас народ. Милицию вызвали. Я должен ехать, они угрожали и моей матери, она на даче. А они не шутят, видишь?
      - А Лидию Васильевну за что?
      - Чем-то мы им все не понравились. Я должен срочно к ней.
      - А я? Что я?
      - Как только уеду, спускайся вниз и веди милицию сюда. Все покажешь и расскажешь... Передашь им, что я позвоню завтра. У меня есть информация. Сегодня не могу. Мать одна на даче, понимаешь? И вставь мне завтра новый замок, ладно? Я заплачу. Замок у меня в ящике на балконе. Похорони Рэкса завтра, очень прошу. И маме моей о Рэксе - ни слова. Я скажу, что он убежал. Потерялся, понял?
      Андрей спустился вниз, проскользнул сквозь толпу соседей у подъезда, окружившую милиционеров. Во дворе вспыхивал в темноте синим маячком милицейский "рафик".
      Наташа ждала Андрея в машине.
      - Андрей, что там дома? И вообще, может быть теперь нам лучше остаться? Там Игорь.
      - Здесь пока справятся и без нас. Мы - на дачу. Они были в нашей квартире. Они убили Рэкса... - голос его дрогнул, он замолчал, наклонился... Потом резко поднял голову.
      - Ну все! Они меня достали! Достали, гады! За Игоря они мне дорого заплатят. И за все остальное тоже. Не успокоюсь, пока не передушу всю эту сволочь. Почему, почему я не передавил их днем, у тебя... Теперь все было бы иначе... И Игорек был бы жив.
      Андрей тронул машину и выехал на улицу. Наташа молчала.
      Она посмотрела на часы - скоро полночь. Кончался этот долгий - долгий, показавшийся ей бесконечным, день, страшный настолько, что разум её отказывался верить в реальность происходящего.
      Глава 6.
      Андрей гнал машину по пустынному ночному шоссе. В свете фар мелькало серое полотно асфальта, придорожные кусты. Он всегда гордился Игорем: его друг, боевой летчик стал известным журналистом, потом засел за необыкновенную книгу. В нем было то, чем искренне восхищался Андрей, чего, как он считал, не хватало ему самому: легкость, остроумие, умение разнообразно и интересно жить, независимо мыслить. Он все делал со вкусом и все у него выходило ладно: когда он садился за стол, всем хотелось и есть и пить, а когда начинал смеяться, никто не мог удержаться от смеха. После демобилизации Игорь тоже начал с нуля, но сумел найти себя, а он, Андрей все ждал чего - то, будто находился в долгом - долгом отпуске. Дрейфовал. Занялся наукой, моделированием воздушных потоков. Потом встретил - случайно - Наталью. И вот, когда тебе кажется, что все вокруг прекрасно, ты вдруг пробуждаешься в ужасе. Так было в Афгане: все вначале казалось обыденным и спокойным, до первого настоящего боя, а точнее - до первых похорон. И снова гибнут лучшие. Сколько же дел Игорь не успел закончить, у него всегда было множество планов... Сколько не дописал статей и книг. Убит. Нормальных людей снова стало меньше. Так скоро останутся, с одной стороны - убитые и потерпевшие, с другой - преступники. Два класса. А между ними - равнодушное стадо, блеющее - давайте жить дружно, ребята. Надоело. Знакомый нетерпеливый жар ярости опалил сознание. Мысли стали ясными и отчетливыми. Он упрямо наклонил голову, заговорил глухим спокойным голосом:
      - За Игоря они мне дорого заплатят. Никаких бабок не хватит. Он Афган прошел, Афган, это надо понять... И вот... Он же спас меня, спас. Вошел и бросился на них, когда я стоял перед стволом. Ах, Игорь, Игорь. Они хотят нас запугать. Превратить в покорных скотов. В бессловесную мишень. Они считают, что им все можно, что они хозяева. А мы должны только молчать. И ждать от них милости. Потому что у них много баксов. Они считают, что могут запугать и купить все и всех: любого мужика, любую женщину, что могут стрелять по людям, как в тире. Баксы - для продажных, пуля - для неподкупных. Кто следующий... Никто ни от чего не застрахован. Теперь они обложили нас с тобой, обложили в собственном доме, как диких зверей...Они свободны, что хотят, то и делают. Но теперь и у меня руки развязаны. Свобода, так свобода. Я вас научу настоящей свободе, сволочи. Вы у меня от неё ещё взвоете... Когда-то я воевал, не по своей, по чужой воле. А теперь я сам, лично объявляю вам войну. Она не будет лучше других: но и не хуже, это будет справедливая война. И я буду вести её сам. Сам начну и сам закончу. Я покажу вам настоящую войну, твари. Такой вы ещё не видели, земля будет гореть под ногами... Нет, в милицию я их не сдам. Укрыться за решеткой? Ни за что. Это мое дело, а не милиции. Теперь - только мое.
      Впервые за весь день он произнес такую длинную речь, Наташу поразили не сами его слова, а холодная ярость тона, его сверкающие в темноте глаза.
      - Не только твое - наше дело, Андрюша. Ты спас меня, а Игорь - тебя... - тихо сказала Наташа. - Друзья для того и существуют, чтобы спасать друг друга.
      - Наверное, наше. И я не могу передоверить его ни милиции, ни самому генеральному прокурору... Поэтому ни о Телегине, ни об этом Артекове пока милиции ни слова. Пусть сами докапываются. А пока они будут докапываться, я...я перебью эту свору. Знаешь, что нас спасало в Афгане? Дружба. И месть. Месть за боевых друзей. Мы жили втроем в офицерском общежитии: Олег, Игорь и я. Потом прибыл Стас. Он был техником группы. Почти два года: разведка, десантирования, прикрытия... Но каждый раз мы возвращались в эту комнату. Иногда появлялся Витька Сметанин, он был в соседней эскадрилье. Нас ждал с ужином Стас... Мы были как братья. Больше, чем братья. И мы мстили за погибших. Это тоже помогало держаться.
      - Андрей, а с другой стороны, они же русские люди...
      - Я их за людей не считаю, не то что за pусских. Волки. И пора сокpащать поголовье. Это единственный выход, другого просто нет. Двоих выпустил сегодня у тебя, и вот - результат: они убили Игоря. Это не просто месть, это дело принципа, моей чести, черт побери.
      - Чести? - переспросила она. - Что же это такое, в наше - то время?
      - Обязанность. Я обязан отомстить. Вот и все.
      - Так было принято у вас, военных, да?
      В её голосе ему послышался легкий налет иронии. Он бросил на неё короткий взгляд и жестко ответил:
      - Не только. Честь должна быть у всех нормальных людей. Просто о ней забыли. А когда-то за неё дрались на дуэлях. Даже тигров можно заставить послушно прыгать с тумбы на тумбу. Но не человека, если у него есть честь.
      - Я только об одном прошу, Андрей. Не торопись с решениями, утро вечера мудренее. Ты мне казался раньше таким спокойным...
      - Почему я не переломал им руки, там в твоем доме... И Игорь был бы жив... Сам, сам отпустил их.
      - Ты же не садист, Андрей...
      - Их надо уничтожать! Иначе они уничтожат кого-нибудь сами. А я оставил их жить, убивать других. Этого я себе не прощу. И вошли мы с ним в подъезд без оружия. Расслабились. И баксов они не получат. Отдам их Олегу и Виктору, как Игорь предлагал. Скажем, что их у нас похитили люди Артекова. Сперли из моего багажника, пока мы были в подъезде.
      - Не слишком ли это просто, Андрей? - спросила Наташа.
      - Денег мы им не отдадим, твердо сказал Андрей. - Их у нас нет. Забудь о них. Это деньги Олега и Виктора. Так поступил бы Игорь. Вернуть деньги его убийцам? Да никогда. Кроме того, эти баксы теперь помогут нам отомстить за него.
      - Ну что ж... - Наташа с сомненим вздохнула.
      - Сколько лет Артекову, и где он живет?
      - Около пятидесяти. Я встречалась с ним всего три раза. При приеме на работу, ещё раз, мельком, и последний раз, когда он уговорил меня сделаться кассиром. Где живет, не знаю. Это у них тайна. Может быть, даже в гостинице. Знаю только, что где-то за городом у него огромный коттедж. Настоящее поместье.
      - Сколько у него телков?
      - Кого?
      - Телохранителей.
      - Не знаю, кажется, двое?
      - А Сорокин?
      - Ему лет около сорока пяти. Такой вальяжный, скользкий тип. Ожиревший. Вот его коттедж - недалеко от Киевского шоссе - я видела своими глазами, меня возили туда подписывать бумаги...
      Они выехали к дорожному перекрестку, сноп фар выхватил из темноты указатель со стрелками. Он притормозил и повернул направо, дорога сузилась, с обеих сторон их обступали темные сосны, потом лес начал светлеть - они въезжали в березовую рощу. Андрей остановился и выключил мотор, салон наполнился свежим березовым духом. Деревья едва шелестели в ночной тишине.
      Наташа молчала, она даже не пыталась представить, что с ними будет завтра. Стрелки на приборной доске показывали час ночи - значит завтра уже наступило. За какие-то несколько часов вся её благополучная жизнь перевернулась. На неё дохнуло холодным ужасом, словно она заглянула в мрачную пропасть. Тысячи людей живут нормально: влюбляются, работают, читают, видят добрые сны.
      Как не хотела она работать кассиром, словно предчувствовала. Сорокин пытался заставить, а уговорил Артеков, пообещал, что временно. Сколько людей погибло из-за этого проклятого мешка с банкнотами, и конца этому не видно... Была надежда, была, но со смертью Игоря, она это чувствовала по настроению Андрея, все перешло в новое состояние. Он не примирится, нет. И что же будет... Наташа вздохнула. Его ожесточенность пугала её, ей хотелось как-то смягчить его. Смягчить своей рассудительностью, открывшейся в ней нежностью к нему. И тогда может быть вся эта запутанная история закончится миром. Но она теперь ощущала, что в нем исчезла та открытость и внутреннее тепло, которое она заметила в нем с первой же встречи. Он замкнулся, словно надел холодный непробиваемый панцирь. Он был и рядом, и - далеко, в своем, недоступном ей мире.
      Машина плавно катила среди темного леса. Они миновали рощу, выехали к светлеющему в ночи полю. Июльская земля дышала теплом, Наташа только теперь заметила, что небо усыпано крупными чистыми звездами. Андрей выговорился, она почувствовала, что он успокоился. Правой рукой он обнял её за плечи. Над дальним лесом среди россыпи звезд горел узкий серп месяца, чем-то он напоминал сверкающий бумеранг, угрожающе зависший перед разворотом.
      - А как зовут твою маму?
      - Лидия Васильевна.
      - Какое имя хорошее... Она строгая?
      - Не очень.
      Машина миновала подъем, и теперь катилась под уклон, под колесами начали постукивать стыки бетонных плит, начиналась дорога, ведущая к дачному поселку. Слева за далекой деревней светлела узкая полоска, оттуда робко проглядывал новый день.
      - Скоро рассвет... - она повернулась к нему. Лицо его было спокойным, яростная энергия, которая подавляла её и приводила в отчаяние, теперь исчезла.
      - Интересно, как примет меня твоя мама... Я немножко боюсь, - она достала из сумки косметичку.
      В рассветных сумерках отчетливо проступал весь дачный поселок, с невысокими ещё деревьями и недостроенными домиками.
      Внезапно Андрей прибавил скорость, стыки плит под колесами застучали быстрее, так разгоняется по рельсам поезд. Андрей напряженно всматривался вперед. Там, где стоял их домик, теперь виднелись только кусты, над участком сочился легкий дымок, запах гари проникал в салон, становился все явственнее. Бетонка кончилась, под колесами зашуршал гравий.
      - Если они её тронули... Хоть пальцем тронули... - повернулся он к встревоженной и ещё ничего не понимающей Наташе и скрипнул зубами.
      Среди опаленных вишневых кустов чернела груда сгоревшего дотла деревянного строения. Обгорелые доски были раскиданы по всему участку. Андрей бросился к соседу и заколотил в дверь. Вышел заспанный Иваныч, так все его звали, в майке, трусах, с сильнейшим запахом перегара, коренастый и круглолицый. Для пенсионера он имел вполне крепкий вид. Седые пакли вокруг лысины подчеркивали загар. Над ушами по пучку волос загибалось вверх, как рожки у полинялого чертика.
      - Где мама? - крикнул Андрей.
      - У нас спит. Да не волнуйся ты... Все нормально, не считая пожара.
      Андрей опустился на ступеньки крыльца, достал сигарету.
      - Да ты с гостьей, - Иваныч заметил наконец Наташу.
      - Что тут было? - Андрей торопливо закурил и поднялся.
      - Я толком и не помню, маленько квасил вчера. Сидим смотрим телевизор, Лидия Васильевна с моей платье внучке мастерят. Часов 12 было, а может и больше. И вдруг как полыхнет за окнами. Костром. Народ конечно набежал, залить пытались, воды - то полно. Куда там... Минут за десять все сгорело. Моя все боялась - не перекинулось бы к нам. Обошлось.
      - Отчего, почему загорелось? - допытывался Андрей.
      - А черт его знает. Леонид, он сразу прибежал, говорит, не иначе ты там канистру с бензином держал...
      - Ничего я там не держал, - отрезал Андрей. - Посторонние не приезжали?
      - Леонид говорит, вроде какие-то ребята с работы тебя искали.
      - Когда?
      - Незадолго до этого. Думаешь, подожгли?
      - Не знаю.
      Наташа, потрясенная увиденным, молчала. На крыльце появилась миловидная женщина лет шестидесяти пяти в белом платке, очках и мягком халате. Заметила Андрея, лицо её просветлело. Наташа догадалась, что это и была Лидия Васильевна.
      - Что случилось? - Андрей поднялся.
      - Андрюща, дорогой, - Лидия Васильевна бросилась к нему. - Я была у Маши, кроили платье внучке. А домик наш... В какие - то несколько минут... Такая жалость...
      - Не переживай. Подумаешь, домик... Хозблок. Сделаю ещё один.
      - Отец ведь строил. Жалко, я уж привыкла к нему...
      Андрей, взяв под руку мать, вошел во двор. Наташа неслышно ступала следом.
      - Мам, познакомься, это Наташа...
      Лидия Васильевна спустилась с крыльца и протянула руку Наташе.
      - Ну, здравствуй. Испугалась, дочка?
      - Немного, - Наташа смущенно улыбнулась.
      - Ночевать вот негде теперь, - Лидия Васильевна посмотрела в сторону пожарища и вздохнула.
      - Мам, мы уедем сейчас. К Стасу. Здесь километров пятнадцать всего-то.
      - Ну что ж, он парень хороший. Примет. А я у Маши переночую.
      - Ты не поняла, мы поедем вместе с тобой. Он приглашал всех троих, слукавил Андрей.
      - Нет, Андрей, я не поеду. Уж лучше я вернусь домой. А где Рэкс, кстати?
      - У соседа оставил, не стал брать... - уклонился Андрей.
      Он все никак не решался приступить к главному. Не хотелось её пугать, но ведь иначе не уговорить. - Понимаешь, вечером Игорь погиб...
      - Как, где? Машина?
      - Нет, его застрелили. Он кое-что узнал, сообщил мне. Мне тоже угрожали. И домик наш скорее всего подожгли именно они. Здесь нельзя оставаться.
      - Боже, что ты говоришь?
      - Мама, это очень серьезно. Вот она все видела... - он кивнул в сторону Наташи. - Пока милиция разберется, пока то да се... Но сейчас они на свободе...
      - За что они тебя? Да что же это такое? Где мы живем?
      - Это недоразумение. Все будет нормально. Но пока поживем у Стаса. Недолго. Пока разберутся, пока милиция их накроет.
      - Боже мой... Боже мой...
      - Не волнуйся. Мы их приведем в чувство. Но сейчас на время надо уехать. Не волнуйся, прошу... Ничего страшного.
      - Зачем это тебе? Оставь их.. Это дело милициии... Мало мне было твоего Афганистана... Что вы натворили, ты можешь сказать?
      - Да ничего, клянусь. Игорь хотел сделать репортаж, я ему помогал... Мы должны ехать, мама. Раз уж так случилось. Но вначале умоемся, передохнем немного... Иваныч, где у тебя переспать?
      - Дама, это самое, девушка может с Лидией Васильевной, в комнате, там ещё один топчан есть. А ты - со мной, на чердаке. Там красота, сквознячок комаров вытягивает...
      Глава 7.
      Старший прапорщик Станислав Зубцов, или просто Стас, среднего роста, худощавый, подвижный, с пышной шевелюрой и веселыми карими глазами объявился в Липовке 6 лет назад. Вертолетный полк, в котором они служили вместе с Андреем, перебросили из Афганистана в Ленинградский военный округ. Стас, мечтавший о собственной, как он выражался "фазенде", посчитал балтийский климат и почву малоподходящими для своих планов. Ему удалось оформить перевод в подмосковную воинскую часть и, хотя никакого отношения к вертолетам его новая служба не имела, Стас не скучал: машин было много, а он любил технику. За год он высмотрел себе в соседнем городке статную и высокую Екатерину, женился и начал строиться. Помогала воинская часть, да и деньжата у него после Афганистана, хоть и небольшие, но водились, и он не раз потом, когда началась инфляция, удивлялся, как верно он все сделал, а главное вовремя. Он холодел при одной только мысли, что было бы, опоздай он хоть на полгода. "Ты представляешь, - говорил он Андрею, - я за полторы тысячи привез тогда кирпича на целый дом, а сейчас один - единственный кирпичик, один - единственный! - стоит две тысячи". При этом он потрясенно поднимал вверх указательный палец, слегка косясь на свою располневшую супругу и ожидая бурного восторга. Однако, Екатерина хвалить его не торопилась, все это было ей понятно и так, но хвалить мужа она считала излишним, чтобы не испортить.
      Дом вышел на славу: кирпичный первый этаж, над котором возвышались бревенчатый сруб и мансарда, огромный погреб, вокруг участок в 10 соток, на котором сохранились старые вишни и яблони. В стороне он выстроил сарай с чердаком для просушки сена, рядом поставил русскую баню, отрыл колодец. Рассадил малину и смородину, о чем мечтал ещё в черные ночи Афганистана, и теперь их пятилетний Юрка мог без посторонней помощи собирать ягоды.
      Его супруга Катя, за несколько лет истовых семейных трудов превратилась в крупную, располневшую даму, медлительную и величавую, теперь Стас иногда называл её "императрицей" или "Екатериной великой". Их синяя "пятерка", которую Стас любовно именовал "ласточкой", тяжело оседала, когда Екатерина садилась за руль. Отслушав все его рассказы, она отсмеялась и отпереживалась за него раз и навсегда: что было, то прошло. Единственное, что из его прошлого иногда выводило её из себя - это явление друзей, которые выбивали её Стасика из нормальной семейно - хозяйственной колеи.
      Андрей чувствовал это, и всегда старался привезти ей или Юрке пусть маленький, символический, но подарок. И тогда Екатерина благосклонно подставляла для поцелуя тугую загорелую щеку. Однако бдительности не теряла, периодически заглядывала на веранду и подходила к их столу. Через час они затягивали свои жуткие армейские песни, смотрели друг на друга преданными глазами, а её Стас начинал обращаться к Андрею "товарищ старший лейтенант". Это означало, что ребята набрались достаточно и требовалось её немедленное вмешательство.
      Приезд Андрея застал Стаса в работе. С утра, полив огурцы и помидоры, он теперь вознамерился перетащить на край участка два бетонных блока, которые по случаю привез на попутном "Камазе". Они предназначались в основание гаража, между ними можно было вырыть яму для осмотра и ремонта машины. Заметив Андрея, Стас снял рукавицы, отшвырнул их в сторону и, вытянув грязную, в ссадинах пятерню и улыбаясь широким ртом, двинулся навстречу. Приезд старого приятеля - всегда радость, кроме того, и в установке блоков поможет, да и лишний советник никогда не помешает. А главное, будет с кем обмыть задумку.
      - Привет, бродяга, - Стас ткнул вытянутой рукой Андрея в живот.
      - Привет, змей, - ответил Андрей. Они обнялись, похлопали друг друга по бокам. На фоне высокого и тяжеловатого гостя Стас выглядел подростком.
      - Ты чего такой грязный? - спросил Андрей, когда Стас, наконец, отпустил его.
      - Я земледелец или кто? Какими судьбами?
      - Я не один.
      - А где же свита?
      - В машине. Мама и Наташа.
      - Наташа? Так, так...
      - Подожди ты. У меня проблема... Ночью домик сгорел. Приютишь?
      - Да ты что! - Стас мгновенно стал серьезным, весь вид его теперь выражал сочувствие. Это действительно была неприятность, он-то представлял себе, как теперь сложно построить на инженерскую зарплату даже обычный дачный туалет.
      - Я тебе говорил, надо сделать противопожарную пропитку. Я вон месяц провозился, зато ни одно бревно не сгорит. Эх... - он огорченно махнул рукой.
      - Ладно, не расстраивайся. Это ещё не все, остальное потом доскажу. А где Катя?
      - Повезла Юрку к теще, в Вороново. Заодно хлеба возьмет и сметаны... Часа через два вернется.
      Это было кстати, Андрею надо было поговорить со Стасом с глазу на глаз. Стас был упрям, и разговор с ним предстоял сложный, его надо было втягивать в дело постепенно, шаг за шагом. Резкое начало могло вызвать в нем сопротивление, и тогда уговорить его становилось невероятно трудно. За ночь Андрей успокоился. Он принял решение, оно казалось ему единственно возможным, и теперь все его мысли были подчинены новой цели.
      - Помоги перетащить шмотки из машины, - Андрей повернулся и направился к калитке.
      Через несколько минут все, что было в багажнике, перекочевало на веранду. Стас, взяв под руки с одной стороны Лидию Васильевну, с другой Наташу, провел их на веранду. Он был суетлив, предупредителен и тактичен, вопросов не задавал. Оставив женщин в доме, они уединились за столом в глубине сада. Вокруг стояли вишневые деревья, розовеющие ягоды свисали над головами.
      - Как с отоплением? - спросил Андрей.
      - Никак. Нужны бешеные бабки. Котел, батареи, газ тянуть от самого поворота, метров двести... Ломовые цены. Эх-ма, была бы денег тьма, купил бы козу в деревеньке, доил бы её помаленьку... А все эти начальники блеют по телевизору: нет инфляции. Да я по одному пиву вижу: за каких - то полгода в два раза, а они все свое твердят - 3 процента в месяц. И, главное, улыбаются. Чему они все улыбаются, не знаешь? Над нами что ли, дураками, смеются? Экономисты вонючие... Команда с ограниченной ответственностью. Все хорошо, прекрасная маркиза, за исключеньем пустяка... Морды понаели, одна жирнее другой. Ну кто ж им поверит с этаким-то харями, а?
      Андрей улыбался: Стас ухватился за любимую тему и будет теперь костерить всех подряд, пока не иссякнет.
      - Сколько тебе надо? - спросил, наконец, Андрей деланно безразличным тоном.
      - Какая разница? Все равно, нет.
      - Тысячу баксов хватит? - легко, как бы между делом бросил Андрей. Стас посмотрел на него настороженно и промолчал.
      - Подожди, я сейчас? - Андрей поднялся и направился по тропинке в сторону дома. Он вернулся с тяжеленной черной сумкой, сбросил её с плеча на землю и расстегнул молнию. Сдвинув в сторону три пистолета, (не все сразу) Андрей извлек пачку серо зеленых банкнот.
      - Видел? А всего здесь 2 миллиона.
      - Баксов? - прошептал Стас, широко раскрыв глаза.
      - Баксов.
      - Черт побери... - изумился Стас. - Чьи?
      - Ничьи, - Андрей небрежно бросил пачку в сумку, застегнул молнию и коротко, опуская опасные подробности, рассказал о случившемся с ним и Наташей.
      - Мафиозные деньги... Сложное дело, - покачал головой Стас.
      - Игорь хотел сделать обо всем этом репортаж... В него стреляли...
      - Ну-ка не темни, докладывай все, как было... Что вы с ним ещё натворили?
      - Игорек погиб. Этой ночью...
      - Как погиб? Ты что? - Стас схватил Андрея за руку.
      - Шли мы ко мне. Нас встретили в подъезде двое. Одному я проломил башку, а второй выстрелил в Игоря. Он умер на месте.
      - Ах, сволочи... Поймать бы, я б их - в порошок... Игорь для меня, ты же знаешь. Целый день тащил меня по горам на жуткой жаре. Воду свою отдал. Ах, сволочи. Он же для меня... Он же мне как второй отец. Недавно только был у меня.
      - Надо распутать это дело, надо их наказать. По настоящему наказать. Отомстить за Игоря. - Андрей пристально посмотрел на Стаса.
      - Своих людей маловато: ты, да я. Олег с Виктором далеко. Вдобавок, снова передислоцируются. Игорек рассказывал.
      - А сколько же тебе надо? Роту, эскадрилью? Деньги Игорь предлагал отдать бесквартирным однополчанам. Через Олега и Виктора. На квартиры. Пусть отстроятся. Я тоже так думаю. Ты как считаешь?
      - Так они ж... это самое, вроде как чужие.
      - Теперь наши. Забери себе тысячу и припрячь. Ты ведь тоже не достроился толком. И еще, - Андрей наклонился и отсчитал из пачки 50 банкнот. - Держи... Пять тысяч, тоже спрячь, это на памятник Игорю. Хотя подожди, возьмем сотни три на всякие непредвиденные расходы. Дел впереди много.
      Стас поспешно спрятал деньги в карман и зачем-то оглянулся.
      - Надо съездить в его редакцию, - продолжал Андрей. - Узнаем, когда похороны. Я хочу им все рассказать, Игорь ведь начал свое расследование.
      - А милиция?
      - Им тоже позвоню. Наведу на след этих сволочей.
      - А как же с деньгами?
      - Скажем, что пропали. Из машины. Когда мы схватились в подъезде, моя машина стояла во дворе. Им она известна. Если у них самих даже при охранниках могли спереть эти деньги, почему их не могли вытащить из моей машины. Могли? Логично?
      - Могли, - согласился Стас.
      - В этой суматохе кто-то вскрыл багажник и унес сумку, понял? В общем, деньги мы им не вернем. Можно конечно сдать в казну...
      - Этим рожам? Бюрократам? Да они их все равно разворуют, - вскипел Стас. - Надо быть круглым идиотом.
      - Ты абсолютно прав. Поэтому деньги оставим. Это дело принципа. Последняя воля Игоря.
      Андрей удовлетворенно отметил про себя, что Стас постепенно втягивается в дело и осваивает подробности.
      - Короче, мешок этот ты сейчас спрячешь...
      - В погреб, - подхватил Стас. - Под картошку. Его там сам черт не найдет.
      - А Екатерина? - спросил Андрей.
      - Эта может, - Стас нервно хохотнул. - От неё зарою поглубже.
      - Нам надо добраться до всей этой сволочи, собрать доказательства... Найти убийцу Игорька. Надо ехать в Москву. На твоей машине: мою они знают. Тебя на работе искать не будут?
      - Завтра отработаю. Суббота - парково-хозяйственный день.
      - Екатерине пока не слова. Мать и Наташу я предупредил.
      - Точно. Только про Игоря... Эх, Игорек, Игорек. Надо помянуть, пусть земля ему будет пухом. Екатерина за сухой закон борется, зараза. Теперь, куда денется? Деваха у тебя хоть куда. Королева. Зато у меня - императрица, - он балагурил, пытаясь за потоком слов скрыть охватившую его тревогу.
      Екатерина, оставив у матери Юрку, возвращалась домой. Ей нравился их поселок - два аккуратных ряда домиков для военнослужащих в окружении садов и огородов. И работа рядом: за садами тянулся длинный бетонный забор воинской части, в которой служил Стас.
      Екатерина издали увидела желтую "пятерку" Андрея. Опять без предупреждения, подумала она. Притормозив и выждав, пока осядет пыльный шлейф, она выключила мотор и, собрав пакеты с покупками, направилась к дому.
      Заметив на крыльце Лидию Васильевну и незнакомую девушку, обрадовалась: значит Андрей не один и мужских посиделок не ожидается. Навстречу ей заспешил Стас, подхватил пакеты:
      - Представляешь, у Андрея ночью дача сгорела... Говорил ему: обработай противопожаркой...
      Они поднялись на крыльцо, Екатерина обняла Лидию Васильевну, прошептала:
      - Ничего, ничего, тетя Лида, отстроим, поможем. Лидия Степановна только махнула рукой, Андрей просил не рассказывать о причинах пожара и всех этих ужасах. Наташа протянула Екатерине узкую сухую ладошку, выглядела она поникшей, измученной. Екатерина окинула её быстрым, цепким взглядом, подумала: очередная леди, что ли?
      Стас увел её вглубь дома и рассказал об Игоре. Она знала, что в Афганистане он спас раненого Стаса. Весной он несколько раз приезжал к ним из Москвы, чувствовалась в нем какая-то веселая энергия, а Юрка - тот просто млел от его рассказов и выдумок. И когда Стас сказал, что им с Андреем надо съездить в редакцию, узнать о похоронах, может быть чем-то помочь, она согласно кивнула головой.
      И все-таки, провожая их в Москву, она ещё раз внимательно вгляделась в Андрея, каким - то он казался непривычно возбужденным. Однако, встретившись глазами с сияющим взглядом Наташи, она вдруг догадалась: да ведь наверно он, влюбился, старый разбойник. Наконец - то, слава тебе, Господи, он остепенится, семьями - то встречаться совсем другое дело, подумала она и успокоилась.
      Глава 8.
      Они миновали московскую кольцевую дорогу, и у златоглавого храма перед метро "Юго-западная" Андрей попросил Стаса повернуть.
      - Решил помолиться? - спросил Стас. - И вообще, что ты вдруг замолчал?
      Андрей действительно за всю дорогу не проронил ни слова. Его мучило раскаяние. Окунувшись в домашние дела Стаса, увидев Екатерину, услышав их разговоры о пятилетнем Юрке, Андрей вдруг ясно осознал, сколько бед может он навлечь на своего простодушного друга, втягивая его в борьбу.
      - План такой. Вначале позвоним в "Карат", Артекову. Я ему скажу пару ласковых. Поэтому нужен уединенный телефон. Не из метро, там куча народу. Вон, видишь будку за храмом?
      - Так. А потом?
      - Съездим в редакцию. Оттуда - на междугородку, позоним Олегу или Виктору, кто ответит. Потом - следователю. Еще надо позвонить на работу... В общем, весь день на колесах. Как у тебя машина?
      - "Ласточка"? Обижаешь, начальник, я командир автовзвода, как никак.
      - Ну и отлично. Пошли в будку, послушаешь разговор.
      Телефон сработал мгновенно, Андрей попросил Артекова и развернул трубку, чтобы слышал Стас.
      - Вы что же, собаки, делаете? - начал он, узнав голос Артекова. - Мы так не договаривались. Ты давал мне два часа, а сам тут же посылаешь ко мне своих головорезов! Зачем полезли в мою квартиру? Брагина убили, моего друга... Сожгли дачу. Как это понимать?
      - Подожди, подожди, дорогой. Не кипятись. Извини. Ты вчера был слишком резок. Так нельзя. Вот и вышла осечка. Хозяйство большое, команда не успела пройти. Ты слишком быстро оказался дома. Я возмещу убытки. 5 процентов можешь оставить себе.
      - Где Телегин? Сдай мне Телегина. Иначе будешь отвечать сам. Лично.
      - Телегин погиб в автокатастрофе. Бог его покарал.
      - Тем хуже. Вот у него и ищите свои денежки. Он вскрыл мою машину у дома и все забрал!
      - Не шути так, дорогой. И будь повежливей. Никто из наших у тебя сумку не брал. Ты эти штучки брось. Ты запускаешь слишком опасный бумеранг. Слишком тяжелый. Он тебе самому череп снесет...
      Андрею вдруг вспомнилась прошедшая ночь и блестящий остроконечный месяц, повисший в небе.
      - Золотые бумеранги часто не возвращаются, шеф.
      - Мы тебя из-под земли достанем. На части разрежем, и тебя, и всех, кто тебе помогает. Не хитри со мной. Не затягивай. Сегодня пятница, порядочные люди разъезжаются на уикэнд. Торопись.
      - Я должен подумать, - Андрей всем своим тоном старался показать, что колеблется. - Хотя бы до понедельника.
      - Сдай сегодня же, немедленно. За вычетом пяти процентов.
      - Сегодня не могу, они у меня далеко.
      - Торопись. Иначе я за своих ребят не ручаюсь. Ты видно ещё не представляешь, с кем связался. Тебя раздавят, как таракана. Забыл про своего журналиста...
      - За него ты ещё ответишь, гад. Ты, лично, понял? - Андрей вскипел, забыв о всякой дипломатии, - Веревка есть? Намыль её, она тебе как раз пригодится, вместо галстука. И бабок ты не получишь. Да и мои люди возражают, - добавил Андрей.
      - Кто? Какие ещё люди?
      - А ты спроси у Сорокина, - Андрей повесил трубку. - Я тебе покажу уикэнд, сволочь, - добавил он и повернулся к Стасу.
      - Круто ты с ним, - озадаченно заметил Стас.
      - Надо вывести его из равновесия, надо, чтобы он задергался. Пусть тоже не спит, скотина. Погиб в автокатасрофе... Убийца Игоря, ты понял? Андрей недоверчиво покачал головой. - Погиб... Пока сам не увижу его в гробу, не успокоюсь.
      - Ясное дело, дурачку ломают, - пробормотал Стас. Однако чувствовал он себя после услышанного тревожно и неуютно.
      Они вышли из будки и направились к машине, золотые луковки храма горели в солнечных лучах.
      - Андрей, я тебе доверяю. Полностью. Но... Будь осторожен. Мы не можем вызывать огонь на себя. Мы не одни. Лидия Васильевна, Наташа, Екатерина, Юрка...
      - Обещай, что будешь со мной советоваться. Не темни. Держи меня в курсе,
      - Обещаю, Стасик. Я сам об этом думаю...
      - Тогда... Куда едем теперь, товарищ старший лейтенант? - Стас повернул ключ зажигания.
      - В редакцию "Москвича". Надо поднять через газету такой шум, чтобы им некуда было деваться.
      - Газета, что им газета? Сейчас такое пишут, а толку? Несерьезно это... Мышиная возня.
      - Не скажи. Деньги - не его, не Артекова, а его клиентов. Там тоже крутые ребята. Если им станет ясно, что он их собирался обуть на 2 миллиона, да они его самого на части разрежут. Понял? Начнутся такие разборки... Поэтому и нужна газета. Со снимками и доказательствами. Чтобы всем стало ясно - налет дело рук Артекова. А мы тем временем, заделаем свое расследование. И уж будь уверен: Телегина они от меня не спрячут.
      - Ну, ты стратег, - удивленно пробормотал Стас.
      - Пока все идет по плану, - голос Андрея звучал ровно, но в душе его нарастало смятение. Он снова представил себе Екатерину, Юрку, их дом, которым Стас так гордился...
      "Только бы они не засветили Стаса, Господи, только бы не вычислили", Андрей вдруг поймал себя на мысли, что едва ли не молится, почти, как мать.
      В редакции им преградили путь два дюжих охранника в зеленой униформе. Пришлось звонить главному редактору, выписывать пропуск. Стаса Андрей оставил в машине.
      Редактор, средних лет худощавый мужчина с искуренным лицом, был деловит и немногословен:
      - Печально. Вот так, милый мой, журналист сейчас - как на войне. Что-то он узнал, чего мы не знаем, а сказать не успел.
      - Я вам сейчас все расскажу... - и Андрей коротко изложил суть происшествия.
      - Нда... - редактор откинулся в кресле.
      - В фотоаппарате Игоря, на диктофоне есть все, что вам нужно. Все доказательства.
      - Их уже изъял следователь. Наш человек ездил с ним на квартиру.
      - Следователь?
      - Да. И вам бы лучше, молодой человек, выложить все это ему. Вот его телефон, - редактор придвинул Андрею настольный блокнот. - Его зовут Анатолий Сергеевич Сергушов.
      - А где сами деньги? - спросил редактор, когда Андрей записал.
      - Они похищены из машины. Когда мы с Игорем были в подъезде, - Андрей уже столько раз убежденно говорил об этой пропаже, что и сам почти поверил в нее. - Теми же, кто убил Игоря. Убийцами. А организатор - президент "Карата". Сделайте то, чего не успел Игорь.
      - Заманчиво, конечно, но... пока мы повременим. Подождем, когда все хотя бы немного прояснится. А пока у меня вряд ли найдутся охотники на этот материал: кто захочет оказаться с простреленной головой?
      - В него стреляли случайно, - сказал Андрей.
      - Случайно в газетчиков не попадают, запомните. Нет, мы не будем спешить. От материалов, конечно не откажемся...
      - И вы? Вы, журналист, мне это говорите? Вас же всех так перещелкают, как глухарей... Да я на вашем месте лично бы занялся этим делом!
      - Он был близким для меня человеком, поверьте...
      - Убитых друзей не оплакивают, за них мстят, господин редактор, твердо сказал Андрей.
      - Мы приложим все силы, чтобы разоблачить преступников... Я ещё раз посоветуюсь со следователем. Вы будете на похоронах?
      - Разумеется.
      - Они состоятся в понедельник. На Востряковском кладбище, в 14 часов. Там все и обсудим. Договорились? Может быть, что-то прояснится за эти дни. А пока - до свидания, у меня дела. Звоните, если что.
      Андрей забрался на заднее сиденье машины и долго молчал.
      - Ну что? - не вытерпел Стас.
      - Газетчики не хотят рисковать. Теперь обстановка предельно ясная, Андрей прикурил и выпустил клуб синеватого дыма. - Теперь мы можем рассчитывать только на себя. Значит, и отвечать за Игоря им придется только перед нами. Все упрощается.
      - А за все остальное? - Стас повысил голос. - За домик твой... За Рэкса. Тоже ведь погиб в схватке, бедняга.
      - Ты прав, как всегда, Стасик... Вот что: надо позвонить следователю. Поищем ещё раз укромный телефон. Я обещал вчера.
      Они проехали вдоль длинного здания редакции и на углу обнаружили телефонную будку. Телефон - на удивление - работал, причем, бесплатно. Андрей набрал номер, который дал ему редактор.
      - Сергушов, - отрывисто представился далекий собеседник.
      - Я - Андрей Николаевич Безуглов, - сказал Андрей. - Мой сосед, Геннадий Шевелев должен был предупредить вас.
      - Очень приятно, Андрей Николаевич. Шевелев предупреждал. Я о вас как раз думал недавно. Не могли бы вы подъехать, нам надо побеседовать. Вы очень важный свидетель.
      - К сожалению, не могу. Есть проблемы. И, кроме того, я боюсь. На меня было покушение, квартира разбита, вы же знаете... Мне спалили дачу, угрожали и мне, и даже моей матери. Ведь вы, насколько я понимаю, безопасности не гарантируете?
      - Можем к вам прикрепить сотрудника... Для охраны.
      Только этого мне и не хватало, подумал Андрей.
      - Спасибо, я сам о себе позабочусь.
      - У меня к вам много вопросов...
      - Давайте, я расскажу, как было дело, а уж потом вопросы. Можете подключить магнитофон.
      - Спасибо, Андрей Николаевич, он уже давно включен.
      - Я оказался у банка случайно, ждал Наташу Дегтяреву, кассира "Карата". Все видел. Налетчики стреляли в охрану почти в упор. Но почему-то били по ногам. Какой гуманизм. Зато охранник их расстрелял, без всякого гуманизма. Уложил наповал. Странно, правда? Возникла неразбериха, я на машине оказался к Наташе ближе всех. Посадил её вместе с деньгами, и в тот же момент обнаружил погоню. Черный "БМВ", номера не заметил. Нам удалось уйти, Наташа решила спрятаться дома и позвонить Артекову, чтобы он прислал за деньгами охрану. Через час от него явился головорез. Он так и сказал, что от Артекова, иначе бы она не открыла. Вошел, вытащил "Вальтер" и... Буквально за секунду до выстрела, я сбил его с ног и отобрал оружие. Для него это был сюрприз, меня он не ждал. Я связал его, оттащил на последний этаж, и Наташа вызвала милицию.
      - Почему вы не дождались милиции? - прервал его Сергушов.
      - Там был ещё один посланец Артекова... Тоже не с "Шампанским" шел. Их там могла быть целая бригада. Я испугался за Наталью. Признаюсь, тут я допустил промах. Не думал, что он выпутается из веревок.
      - Если все было так, как вы говорите, вы отпустили преступника...
      - Я сам себя казню... Ведь потом он убил Игоря. Лучше бы я переломал ему руки.
      - Лучше бы вы дождались тогда милицию и сдали деньги. И никаких проблем.
      - По телевизору Артеков объявил Наталью соучастницей. Значит, и меня, так ведь получается? Верни мы все в милицию, против Артекова надо возбуждать дело... А он бы вывернулся, как всегда. И отомстил бы ей. В общем, я решил вначале поехать к Брагину, он журналист, ведет уголовную хронику в "Москвиче". Потом в присутствии Брагина ещё раз переговорил по телефону с Артековым. Он дал понять, что всем нам не поздоровится, если я верну деньги в милицию. Он требовал передать их ему. Угрожал жизнью моей матери. Она была на даче, и я решил немедленно ехать туда. Мы завернули домой за собакой, Рэксом. Машину с деньгами оставили во дворе. Они встретили нас в подъезде. Я боролся с одним, Брагин с другим. Потом раздался выстрел. Убийца Брагина выбежал. Пока я помогал Игорю, прошло несколько минут. Убийца скрылся. Потом, когда мы с Наташей подошли к машине, багажник был вскрыт, сумка с деньгами исчезла.
      - Где в это время была Дегтярева?
      - Сначала во дворе, потом - в подъезде: оказывала помощь Брагину. А потом... мы обнаружили, что деньги исчезли, - Андрей рассказывал это, сам удивляясь искренности и естественности своего голоса.
      - Где сейчас Дегтярева?
      - В надежном месте. Вместе со мной.
      - Мне надо с ней побеседовать.
      - Пока это невозможно.
      - Кого вы боитесь?
      - Артекова...
      - Это пока только слова, нужны более серьезные доказательства, - голос Сергушова звучал спокойно, даже задумчиво, Андрея задело это.
      - Так собирайте их, расследуйте, что вы сидите?
      - Разговариваю с вами. Мы прослушали кассету Брагина. Кто, по-вашему, убил его?
      - Не знаю. А вы можете назвать мне имя того, кто в реанимации? Я вас очень прошу, - самым елейным тоном попросил Андрей.
      - Во-первых, это не положено. А во-вторых, личность его ещё только устанавливается. В-третьих, откуда мне знать, что вы - Безуглов?
      По его голосу Андрей почувствовал, что Сергушов усмехнулся.
      - Что же вы тогда со мной разговариваете?
      - Сам удивляюсь. Из любопытства. И для пользы дела.
      - Вы, все-таки потолкуйте с Артековым, - голос Андрея стал просительным: - А то уедет. На уикенд, как он выражается. Я только что говорил с ним. В понедельник я привезу вам доказательства, самые вещественные, какие только возможны.
      - Смотрите, не перемудрите, Андрей Николаевич... Мой вам совет. Без самодеятельности, иначе - сами под суд угодите.
      - Я - мирный человек, приходится быть осторожным. Пуганная ворона куста боится. Увидимся на похоронах Брагина, - он повесил трубку.
      - Почему ты выгораживал Телегина? - спросил Стас.
      - Потому что он нам самим нужен. Этого борова я им не отдам. Он убийца Игоря. И за решеткой не отсидится.
      - Хитер же ты, однако. Вот уж не думал. Откуда только набрался...
      - Жизнь, Стасик, жизнь заставила.
      - А Артекова почему назвал?
      - Его им засадить куда труднее. Налетчики уже - трупы, этот Сергей в реанимации. Нужны доказательства. Неопровержимые. Что они ему предъявят? Мой рассказ? Или Натальин? Если бы мы к моим словам вернули бы ещё и баксы, нам бы, может, и поверили. И все равно - прямых-то улик нет. У Артекова огромные возможности, он наймет лучших адвокатов и журналистов. И его выпустят под расписку о невыезде, под залог, по болезни, по любой причине. Да он и из камеры будет командовать, как из собственного кабинета. Наша сумка с деньгами - единственная надежда: пока деньги у нас, Артеков будет искать их сам, без милиции. И рано или поздно его люди нарвутся на нас. Артеков не уйдет. Деньги, деньги - вот наш магнит. А доказательства мы найдем у них же. У Сорокина, например. Подберемся, откуда нас не ждут. И охрана у Сорокина пожиже. Похитить его и так прижать, чтобы раскололся. Эти ребята собираются на уикэнд. Наташа знает, где дача Сорокина. Захватим и снимем показания. Письменные. Съездим завтра на разведку, а ночью захватим. Вот и весь план... А следователь, этот Сергушов - мужик непростой. Уже неплохо. Мне он даже понравился. По телефону.
      - О-хо-хо. Куда теперь ехать-то?
      - На главпочтамт, позвоним Олегу и Виктору о похоронах...
      - Давай. Вперед, "ласточка", - он нажал на педаль акселератора. - Эх, больше газа - меньше ям.
      Зал междугородних телефонов был переполнен. Андрей вернулся от стойки с горстью жетонов, и они втиснулись в переговорную кабину.
      - Олег, привет, это мы, Андрей и Стас. Как ты там? В Москву не собираешься?
      - Привет, мужики, - голос у Олега был ровный, спокойный. - А что, очень нужно?
      - По телефону не объяснишь... Есть проблемы. Вы не могли бы с Виктором прилететь? Игорь погиб... Убит. В понедельник похороны. Дать телеграмму?
      - Ну и ну... Что случилось?
      - Несчастный случай.
      - Телеграмму отбей обязательно. Только двоих сразу могут не отпустить. У нас тут горячка. Как всегда. Ты меня расстроил, Андрюха. Что у вас там творится?
      - Приедете, расскажем. Возьмешь меня с собой обратно? Отпуск хочу у вас провести.
      - Нас переводят. На новое место. В общем, объясню, когда увидимся.
      - Когда вас ждать? - спросил Андрей.
      - Вечером, в воскресенье. От нас транспортник пойдет в Чкаловское. Постараемся прилететь вдвоем. В любом случае дам телеграмму.
      - Лучше Стасу. Мы будем ждать вас у него.
      - Договорились.
      - Привет ещё раз от Стаса, - Андрей повесил трубку.
      У выхода Андрей задержался у городского телефона.
      - Я позвоню на работу.
      - Давай. Я буду ждать в машине.
      Далекий голос Спежова показался Андрею сегодня особенно унылым.
      - Ты куда исчез, Безуглов?
      - Срочные дела, Максим... Слушай напиши за меня заявление на отпуск. За свой счет... По семейным обстоятельствам. И распишись, поставь крючок...
      - Можешь не беспокоиться. Твоя должность уже внесена в списки на сокращение. Замдиректора объявлял, Саватеев. Так что... - Спежов тяжко вздохнул.
      - Черт с ними... Тогда не пиши ничего. Вернусь, разберемся. Пока, Андрей повесил трубку.
      Стас в машине предавался размышлениям. "Конечно Андрей без него не обойдется, это ясно, придется помогать. В понедельник похороны Игоря, снова нужно отпрашиваться. А может быть, тоже взять отпуск? Надо будет поставить Игорю не просто надгробие, а памятник, из гранита. Деньги у них с Андреем теперь есть. Обязательно надо поставить. Заказать у художников. Только надо не спускать глаз с Андрея, иначе он натворит дел и его из-за своей горячки подставит. Этому жеребцу нужны хорошие возжи", - вспомнил он слова Екатерины и вздохнул.
      Андрей появился через несколько минут.
      - Ну что? - спросил Стас.
      - Все нормально.
      - Куда теперь?
      - Заедем в пункт, обменяем сотни три баксов. Деньги нужны. Накладные расходы,
      Андрей отвернул ветровку и показал торчащую за поясом рукоятку пистолета. Настала пора тактично, между делом сообщить Стасу, что они вооружены.
      - Что это? - довольно равнодушно поинтересовался Стас.
      - "Вальтер". Трофейный. От них же.
      - И молчал? А мне?
      - Еще два дома, в сумке с баксами.
      - Елки-палки, - пробормотал Стас, включил зажигание и продолжал: - Мне надо плиты передвинуть. Я уж о тягаче договорился.
      - Успеем.
      - Ты где достал ствол? И молчал, змей. Да, веселенькое предстоит дельце. Екатерина моя не пронюхала бы... Разговоров - не оберешься, - он вздохнул и покосился на Андрея: - А, если баксы обнаружит, конфискует к чертовой матери. Гарантирую.
      - Не пронюхает. Если сам не сболтнешь.
      - Слушай, Андрей, рассказал бы какой-нибудь анекдот что ли. Новый. Прибыл из столицы, называется.
      - Не до анекдотов. Нет их теперь. Анекдотный застой.
      - Не к добру это. Раньше вон сколько было. Да, за что я тебя люблю, так это за разговорчивость.
      - Завтра - на рекогносцировку, не до анекдотов. Мы им устроим уикэнд.
      - Между прочим, сегодня пятница, банный день. Хоть тресни все вокруг, а попариться надо. Святое дело. Как, товарищ старший лейтенант? Неужто из-за твоих бандюг банный день отменим? Такого даже в Афгане не было.
      - Отличная мысль, - оживился Андрей. Распаленный сегодняшними переговорами, он вдруг почувствовал, что нужно остыть, успокоиться, иначе ярость захлестнет его, а ему требовалась холодная ясность, такая бывает в воздухе на высоте.
      - И тяпнем слегка. Водочка растворяет даже комплекс неполноценности. Опять же Игорька помянуть надо... Заедем в магазин, возьмем кристалловской, "Посольской". У неё - суперочистка. Мне все равно с мужиками надо за тягач расплачиваться...
      - И тебе нравится очищенная? Позор. Да от настоящей водки должно всю рожу перекашивать, а ты - очищенная... - решил разыграть его Андрей.
      - Не учи ученого. Вон магазин, сбегаешь?
      - Подрули.
      - И возьми какой-нибудь колбасы... Сервелату что ли. Только нашего. У меня импортную колбасу даже кот не жрет.
      Спустя полчаса они уже неслись по загородному шоссе, лавируя в потоке, обвязанных скарбом автомобилей дачников.
      - Не спеши, - сказал Андрей. - Побереги тачку. Не хватало, чтобы тебя ещё кто-нибудь клюнул в бампер.
      - Намек понял, - Стас покосился на Андрея и с облегчением отметил про себя, что тот несколько успокоился.
      - Вместо Рэкса заведешь кого-нибудь?
      - Не знаю.
      - Хлопот с ними в Москве... На хрен они в городе? Зачем заводил?
      - В собаках есть то, что исчезает в людях: непосредственность. У них честные морды. Они ничего не скрывают - ни любви, ни злости. Среди них не встретишь хищника с манерами ягненка. Их ещё не успела испортить жизнь.
      - Не скажи. Корм собачий для них уже изобрели, одежду тоже. Осталось научить грамоте и издавать собачьи газеты. А если для них откроют ещё и собачий канал на телевидении, они быстро сбесятся, клянусь.
      Глава 9.
      Анатолию Сергеевичу Сергушову было сорок лет. Неторопливый светловолосый крепыш с простодушным круглым лицом, он производил впечатление деревенского увальня, чем не раз вводил в заблуждение своих подследственных, или как он их сам называл - "клиентов". Его помощник, Юрий Аркадьевич Голосов был моложе, но выглядел куда более грозно: пронзительные черные глаза, орлиный нос, тонкие, сжатые губы, волевой подбородок.
      В их тесном кабинете, размером чуть больше тамбура электрички и почти таком же прокуренном, кроме стола двух стульев и огромного сейфа с материалами шести дел, которые они сейчас вели, ничего не было.
      Голосов только что вернулся и, приткнувшись у края стола, писал протокол. Сергушов делал пометки в школьной тетрадке "в линеечку" - бумаги в межрайонной прокуратуре не хватало. Закончив, свернул её пополам и сунул во внутренней карман застиранной джинсовой куртки.
      - Что-нибудь стоящее нашел? - он задумчиво посмотрел на соседа.
      - Ты хоть докладывал, что у нас шесть дел в производстве? Что мало? Из них 3 - убийства. Причем одно - совершенно безнадежное, - Голосов покачал головой.
      Он имел в виду дело о найденных в мусорном бачке двух расчлененных женских трупов, с обезображенными до неузнаваемости лицами. О розыске никто не заявлял. Возможно, приехали из ближнего зарубежья или беженцы. Сколько уже таких "висяков"...
      - На шесть человек - шесть дел, все правильно, - невозмутимо ответил Сергушов.
      - Ну да, особенно, если четыре должности вакантных...
      - Шеф очень просил взять это дело. Не приказывал, а просил. Большая разница. Придется работать за троих.
      - Ну да, а получать за одного. Хорошая арифметика.
      - Стахановская. У всех так. Сплошной завал. Хоть субботник устраивай... Если шеф просит, да еще, заметь, культурно просит, как откажешь? Кстати, ты читал новый указ об усилении борьбы с преступностью?
      - Нет... Их каждый месяц выпускают, не успеешь старый понять, уже новый... Ну и что там? - Голосов закончил писать и положил протокол в бумажную папку.
      - Как обычно - усилить, обеспечить, организовать... И так далее.
      - Один мой подследственный ещё в прошлом году говорил: народу развелось много, а денег мало, на всех не хватает, вот убийцы и сокращают население. Вынужденная мера, санитарное мероприятие. Когда установится нормальный балланс, все утихнет само собой, а потому - не тратьте зря силы. Сел он за разбойное нападение. Среди бела дня...
      - Ну, так что ты там нашел? - прервал его Сергушов и кивнул в сторону папки.
      - Снимки проявляют, кассету я прослушал. Там разговор Брагина и Дегтяревой. Довольно короткий, вопрос - ответ, вопрос - ответ. Все совпадает с телефонными показаниями Безуглова. Она обвиняет Артекова в организации ограбления и нападения на неё в её квартире.
      - А тон? - спросил Сергушов.
      - Довольно убедительный. Но ведь народ-то сейчас пошел, сам знаешь, сплошные хитрецы. Лепят так убедительно, просто артисты. Налетчики у банка мертвы. Опознанать их будет непросто. Краснов с проломленным черепом - в реанимации...
      - Безуглов, по телефону утверждал, что этот Краснов, был и в квартире Дегтяревой. Пытался убить её, - Сергушов закурил и открыл окно.
      В комнату ворвался уличный шум.
      - Проверить трудно: Телегин-то это отрицает. Он стоит на своем: шел один за деньгами по приказу Артекова. И Артеков это подтверждает. А Краснов долго ещё будет молчать, если он вообще когда-нибудь сможет говорить. Нейрохирург сказал, что у него повреждена левая теменная и височная область. Как обухом стукнули. Последние извилины ему этот Безуглов разгладил. Перестарался. Я был в военкомате, смотрел личное дело. Крепкий парень. Может разошлем оперативку для задержания? Рост 185, спортивного вида, волосы - темно русые, стрижка короткая, глаза светлые, на левом виске - шрам.
      - Повременим. Я обещал ему подождать до понедельника.
      - Обещал... Ну и что?
      - Запомни: никогда не обманывай своих "клиентов". Они этого тебе не простят, и тогда нормального следственного контакта не получится. С ними лучше действовать честно. Проверенное дело. Что там ещё в военкомате?
      - Воевал в Афганистане, два боевых ордена, оба - "Красной звезды", ранение, контузия. Смел, решителен, предан войсковому товариществу. Так и написано - предан войсковому товариществу.
      - Замполит какой-нибудь строчил... Ну что ж, ясно, - Сергушов задумался.
      - Так что, насчет страха он слегка преувеличил.
      - Он не за себя боится - там матери угрожали, Юра. Понять можно. Если мы возьмем его под стражу, мать останется одна. Кроме того, пока он свидетель. А не обвиняемый. А свидетелей, сам знаешь, теперь найти сложнее, чем преступника. Нет свидетелей - нет и преступников, ничего нет: ни закона, ни правосудия... Многих ты записал по убийству Брагина?
      - Только соседа Безуглова - Шевелева.
      - Вот так. А происходило все - на лестничной клетке почти у самых дверей квартир. Симптом "капюшона".
      - Что, что? - удивленно переспросил Голосов.
      - Судмедэксперт, психиатр как-то рассказывал. Один из признаков ненормальности - когда человек стремится залезть в какую-нибудь накидку, капсулу, полностью отключиться от всего. Сидят, говорит, они в палате на койках, на каждом - натянутая капюшоном простыня, а сверху ещё и одеяло. Тоже капюшоном. Говорит: 100 - процентный симптом, - Сергушов поднял вверх палец.
      - Понятно. Изолировать Безуглова - в его же интересах. Представляешь, вооруженный, контуженный, бродит по городу в поисках убийц друга... Пистолет-то он все-таки пригрел. Если не два... Один, если ему верить, Краснова, второй, там в подъезде - тоже Краснова...
      - Здесь ты прав.
      - И редактор "Москвича" предупреждал.
      - Безуглов ему просто не понравился. По словам редактора, он его чуть ли не за горло брал. Друзей, говорит, не оплакивают, за них - мстят. Перепугал мужика насмерть. Оружие, конечно, он захватил. Больше некому. С деньгами тоже не очень убедительно... Если он не представит доказательства в понедельник, как обещал, возьмем его на Востряковском кладбище. Потерпи два дня. Пока - за незаконное хранение оружия. Поедем вдвоем. Заодно посмотрим, кто там ещё будет. Согласен?
      - Приходится соглашаться, - Голосов усмехнулся. - А что с Дегтяревой?
      - Я ещё не решил. Может быть, оставим. Неплохо бы за ней понаблюдать... Да некому. Нам - некогда, у оперативников своей работы полно... Теперь вот что: версию ты продумал? Как договаривались - строго противоположную моей. На 180 градусов.
      - Почти.
      - Давай, гони.
      - Организатор ограбления - Безуглов, Дегтярева - сообщница. Чтобы все выглядело натурально, звонят Артекову. Тот присылает человека. Телегина. Безуглов его аккуратно выключает на лестнице. Едут к Брагину...
      - Журналист не вписывается, - заметил Сергушов.
      - Почему? Для убедительности. Брагин же ему наверняка поверил. И помощь - через газету. Там же все можно вывернуть вверх тормашками... Потом едут домой. Его ждет Телегин. Узнал адрес по номеру машины, через ГАИ.
      - Через ГАИ?
      - А что? Возможность у них такая наверняка есть... Телегин приглашает на помощь Краснова, они ждут Безуглова в подъезде.
      - Почему только вдвоем, и без милиции? - снова вмешался Сергушов.
      - Телегин решил никого не впутывать, разобраться самим, потому что боялся гнева Артекова. То, что Краснов вооружен он, якобы, не знал. Так вот, они встретили Брагина и Безуглова в подъезде и пытались выяснить, где деньги. Завязалась борьба, Краснов выстрелил в Брагина, Телегин бросился бежать. Безуглов завладел пистолетом Краснова и ударил его по голове. Дегтярева находилась где-то поблизости, и они быстро скрылись на машине. А на следующий день он преспокойно звонит тебе. И тянет время. Ясно для чего - ищет возможность скрыться с деньгами и Дегтяревой за границу. Кстати, двоюродная сестра Дегтяревой работает в Швеции и часто ездит туда-сюда. Может быть, они как раз и ждут её.
      - А собака? - спросил Сергушов.
      - Взлом квартиры и убийство собаки мог сделать и Безуглов. Для убедительности.
      - Молодец, не теряешься, - усмехнулся Сергушов. - Я смотрю, ты так вошел в роль, что уже и сам начал верить в эту версию. Существенные подтверждения у тебя есть? Версия с участием Артекова тоже довольно правдоподобна.
      - Во-первых, он отказался прибыть сюда и дать показания. Во-вторых, где деньги? Скорее всего, у него. Как и пистолеты.
      - Слишком это все сложно, слишком много действий для убедительности. Кого убеждать-то? Раз уж снял деньги, сбежал бы и дело с концом... Почему он не сбежал? И деньги не сдает, и не уходит. Что им руководит? И вообще кто он? Хапуга, или смесь Дон-Кихота с д'Артаньяном? А так, версия ничего. Похожий случай был в американской кассете, "Двойном разворот", называется... Знаешь, я бы закупал все полицейские сериалы как учебные пособия, за казенный счет. И показывал их всем, кто на оперативной работе, - Сергушов откинулся на спинку стула.
      - По ним ничему не научишься. Все равно, что расследовать по Агате Кристи или комиссару Мэгре. Ничего не выйдет, - возразил Голосов.
      - Я не о том. По ним учатся наши "клиенты", Юра. Там киношники такое нафантазируют, ни одному урке в голову не придет. Посмотрят и сразу - на вооружение. Мне иногда кажется, что где-то закрыли на ремонт огромный сумасшедший дом, и всех киношников выпустили на волю. Когда это на Руси били лежачих, да ещё ногами? А теперь? Сплошь и рядом. И началось это...
      - Лет 15 назад, - вставил Голосов.
      - Правильно. Вместе с видеобизнесом. В общем, подводим черту. За неимением времени отрабытываем только крайние версии, ты - свою, я свою. Истина, как всегда окажется где-то в середине.
      - Когда отрабатывать, Толя? - вздохнул Голосов.
      - Я имел в виду - обдумать, вскрыть все логические связки. Думай, Юра, размышляй.
      - Когда? - Голосов покачал головой.
      - Всегда - в машине, в метро, в очереди за пивом. Даже во сне. И тогда истина однажды явится к тебе во всей своей красоте. Не дергайся, не обдумав. А для самоуспокоения считай, что все идет к лучшему, так гласит народная мудрость.
      - Конечно к лучшему. У нас - уже двое осталось вместо шестерых. Еще один рывок, и будет совсем просто прекрасно. Останется ноль. Как можно оставаться оптимистом в прокуратуре, Толя, поясни? Мне кажется у тебя это какой-то род недуга.
      - Не смейся над начальником... Просто это у меня - врожденное. Если мы произошли от обезьян, то моя была самая веселая. И потом, когда оптимиста встречаешь именно в прокуратуре, можно быть уверенным: это самый натуральный оптимист, без фальши, не ряженный... Хватит, завязываем с раговорами, - Сергушов поднялся. - Приведи все бумаги в порядок. Дождись экспертизы по отпечаткам пальцев Краснова. Может за ним ещё что-то числится. А я еду в "Карат", потолкую с потерпевшими. С Артековым, Сорокиным, Телегиным. "Уикенд" - Артековское словечко. Значит Безуглов с ним действительно говорил... А по первому делу есть что-нибудь? - внезапно спросил Сергушов.
      - Глухо. Мужчина так и лежит в морге, неопознанный. Машину, из которой стреляли, не обнаружили. Как её обнаружишь: ни номера, ни марки, ни одного свидетеля. Гиблое дело.
      Глава 10.
      Артеков верил в случайности, но не в столь многочисленные. Чтобы случайно оказаться в нужный момент в нужном месте, шутя увести из - под носа два миллиона, а потом изувечить двух профессионалов и скрыться - таких случайностей Артеков не признавал.
      Из-за ремонта дороги машина должна была остановиться довольно далеко. Идти до дверей банка - целых 60 секунд, за это время можно ограбить кого угодно. А эти олухи не могли ничего сделать. Кто-то навел, кто - то все очень ловко организовал - в этом Артеков не сомневался. Его людей всюду ждали, значит, были предупреждены. Все это напоминало умело поставленный спектакль с неожиданным финалом. Но вот кто режиссер... В деталях всю операцию знал только он сам и Сорокин. Кое-что знали ещё трое: Телегин, сегодняшний дежурный - Леня Кротов, или просто Крот (он наблюдал за происходящим у банка) и Жора - водитель "БМВ", любимец Сорокина. Он нанимал двух залетных профессионалов. Вывести Дегтяреву из-под удара было под силу только Сорокину. И это называется случайностью?... Значит не просто так таскался за ней коммерческий директор, значит заело где-то. Теперь этот головорез, этот мифический прохожий Андрей настойчиво изображает из себя по телефону то благородного одиночку, то истеричного мстителя, то главаря какой-то новой группировки. Кто он, подсадная утка, или прожженый хитрец-одиночка? По телефону в сердцах проговорился про Сорокина, а может быть специально подставляет его: что-то не поделили и решил отделаться... Леня побывал на работе Безуглова, но кроме того, что тот - бывший военный, не имеет друзей и скрытный человек, ничего не узнал.
      Нет, наивным Артеков себя не считал. Наверняка Сорокин в чем-то замешан. Ах, подлец, правая рука называется... Винил теперь Артеков во всем только себя: разве не мог он подумать об этом раньше... Размагнитился подвело ощущение собственного всесилия.
      Когда-то он считал, что деньги - только средство, и лишь потом, постепенно он прочувствовал всем своим существом, словно вдруг прозрел: деньги - это могущество, элексир жизни, это - воздух, кислород, без которого невозможно нормальное существование. Это - весь мир. Сейчас они были ему нужны, как никогда. В Париже на Елисейских Полях, недалеко от улицы Пьера Шардона, ремонтировалась его квартира. Они выбирали её весной, вместе с женой и сыном, студентом парижского колледжа. Из окон 4-го этажа на фоне синего неба была видна громада Триумфальной арки. Строительная фирма запросила огромную сумму, это был не ремонт даже, а полная реконструкция. "Дом миллионера должен быть крепостью, - поучал его месье Буше, директор фирмы. - А миллионера российского - неприступной крепостью". Будто Артеков не знал этого сам... Наряду со старым, существующим входом, который вел на общую лестницу, прорубался дополнительный, ещё один отдельный. Устанавливались пуленепробиваемые стекла, стальные двери, телевизионная система сигнализации с автономным электропитанием. Перед прихожей оборудовался коридор, в случае необходимости по голосовому сигналу от потолка сбрасывались стальные шторки, и злоумышленник попадал в глухую стальную коробку. За кухней оборудовалась небольшая тайная комната убежище на всякий случай, с незаметным выходом на общую лестницу... Огромные расходы. Артеков подозревал, что и Сорокин сооружает где-то себе пуленепробиваемое гнездышко, только не семейное, после третьего развода он пребывал в свободном парении. Делиться подобными планами было не принято, но теперь перебирая в уме свои просчеты, Артеков не мог не подумать и об этом. Ничего, все ещё впереди... Такие деньги незаметно не исчезнут. Раз они ещё не в милиции, до них можно добраться. Сорокина под благовидным предлогом надо изолировать и приставить к нему пару надежных людей. Отловить эту девку, обязательно живьем, её легче найти и проще взять. А через неё можно выйти и на остальных, допрашивать ребята научились...
      Артеков, решительно потирая руки, прошелся по комнате, вернулся, нажал кнопку вызова. Едва слышно гудел кондиционер.
      - Леня, где Сорокин? - спросил в микрофон Артеков.
      - Мотается по городу, шеф. Оправдывается перед акционерами и прочей сволочью.
      - Разыщи мне его, Леня, чтобы срочно прибыл. Срочно! А потом зайди ко мне.
      - Есть, Вениамин Семенович, - Крот отчеканил лихо, по военному и поднял трубку телефона.
      Через несколько минут снова появился в кабинете.
      - Сорокин будет через полчаса.
      - Садись, - пригласил Артеков. - Я тебя давно знаю, дорогой, давай по-свойски. Виски хочешь? - он внимательно посмотрел на Крота. Черные колючие глаза, нервное узкое лицо, жилистый, въедливый. Такой вцепится как бульдог.
      - Я на дежурстве, шеф...
      - Ладно, в другой раз. Но с дежурства я тебя снимаю. Найди кого-нибудь из своих, пусть заменят. У тебя будет другое задание. Поедешь на дачу Сорокина. Возьмешь с собой Телегина. Он знает этого Безуглова в лицо. Да и зуб на него имеет. С сегодняшней ночи и до утра понедельника будете патрулировать все дороги, ведущие к его даче. Осматривайте все машины. Появится желтая "щестерка" N 21-20 останавливайте. Пассажиров скрутить и на время - к Сорокину, посмотрим, как он будет реагировать. Наедине с ним не оставлять. Сразу перезвонишь мне. Вот его карточка, этого Безуглова. На всякий случай. Правда, мелкая с водительских прав, но и такая сойдет. С ним наша девка, эта, Дегтярева... Возможно, они выйдут на переговоры с Сорокиным.
      - Вы думаете...
      - По моим расчетам они могут там появиться. Оба нужны живыми, пока не расколются. Деньги где-то у них. Сорокину - ни слова. Если он куда-нибудь отправится, проследите. Незаметно.
      - Есть, шеф. - Крот вышел, но через минуту вернулся:
      - К вам следователь.
      - Давай, - кивнул Артеков. - Предупреди Сорокина, чтобы пока не появлялся. Пусть ждет звонка где-нибудь поблизости.
      Сергушов вошел непринужденно, как к старому знакомому. Широкое деревенское лицо сияло простецкой улыбкой.
      Артеков встретил его стоя, усиленно изображая радушие:
      - Здравствуй, здравствуй, дорогой... Что новенького расскажут правоохранительные органы? Как наши дела?
      Сергушов устроился в кресле и положил на колени плоский кожаный кейс.
      - Все по плану. То есть пока - никак. А дела, как говорится, подшиваются. А у вас что нового?
      Артеков на секунду задумался, говорить или нет о звонке Безуглова, потом решил - лучше сказать. Хотя, скорее всего тот пока будет держаться от следствия подальше, деньги-то у него, кто ж выпустит из рук такую сумму. Но лучше Сергушова проинформировать, на всякий случай, чтобы не думал, что он ведет двойную игру.
      - Сегодня днем мне звонил этот Безуглов. Нес какую-то околесицу, оскорблял. Впечатление такое, что он ненормальный. Будто я, кроме Телегина послал ещё кого-то к этой, Дегтяревой, чуть ли не убийцу... Устроил засаду в его подъезде. Вы ж понимаете, это самодеятельность Телегина. Он меня боялся. Я бы ему действительно голову оторвал... И журналиста именно Безуглов подставил, это его вина... Телегин потребовал деньги, его приятель, этот...
      - Краснов, - подсказал Сернушов.
      - Кажется... Полез в драку, сцепился с журналистом. Телегин же не знал, что Краснов вооружен. Несчастный случай. Недоразумение... Нам надо спешить. Если среди акционеров поднимется паника, мы прогорим. Легкая паника уже началась. За раскрытие этого грабежа я обещаю вашей бригаде солидную премию от "Карата". Поэтому, если нужна помощь, обращайтесь в любое время суток. И вообще, держите нас в курсе. Возможности для поиска у нас тоже есть. Подключим такие каналы, которых у вас нет. Мы не собираемся бездействовать и готовы делиться с вами всей информацией. Будем всячески вам помогать. Поставим на ноги всех, кого только можно.
      - Мне нужно допросить Телегина, - сказал Сергушов, не обратив внимания на слова о премии.
      - Он отлеживается за городом, я отпустил. Безуглов ударил его по шее. Тот сразу потерял сознание. В понедельник будет у тебя, гарантирую.
      - А где Сорокин?
      - Его сейчас не отловишь. Да он и не так важен для нас... Но если нужен, я его пришлю в понедельник.
      - Договорились, - согласился Сергушов. - К 10 утра - обоих ко мне.
      - Безуглов несомненно профессионал, в этом нет никаких сомнений. Шутя снял такие сливки. Два лимона. Шутя ушел от моих ребят, очень грамотно оторвался. Потом попросил Дегтяреву позвонить из её квартиры, расправился с моим Телегиным.
      - А это ему зачем? Скрылся бы с деньгами и все...
      - Может быть, чтобы выгородить ее... Изобразить жертвой... Поэтому самый простой вариант - навела Дегтярева. Но... У всех наших такое мнение, что она несколько, как бы сказать, не подходит для этой роли. Слишком молода. Наивна Мы потому и взяли её, что она вызывала доверие. Возможно, она просто проболталась кому-то и сама стала жертвой. Она ведь исчезла. Родители её в отпуске. Может быть, она отправилась к ним. Адреса мы не знаем...
      - А может быть это дело рук конкурентов? Есть у вас завистники, враги? Знаете, скажи, кто твой враг, и я скажу, кто ты.
      - Нет у нас ни врагов, ни конкурентов. В том-то и дело. У нас уникальная фирма, какие конкуренты? Налет - обыкновенный бандитизм. Важно установить личности налетчиков. Тогда все станет ясным. Не исключено, что кто-то сидит у меня... Какой-нибудь информатор. По настоящему надежных людей сейчас мало, доложу я вам. Да и они, к сожалению, со временем становятся ненадежными, даже опасными, портятся что ли... Видишь, в каких условиях приходится работать?
      - Первая капиталистическая пятилетка, - улыбнулся Сергушов. - Терпите, по прибыли вы у них ударник каптруда. Завидуют, наверно.
      - Сплошной стресс, а не пятилетка.
      Сергушов неопределенно пожал плечами, Артеков продолжал:
      - Кадры в коммерции - проблема номер один. Я теперь думаю, что их надо тасовать, как колоду карт, и как можно чаще... Не возражаешь, по рюмочке? Артеков поднялся.
      - Да я вроде как бы на работе, - смущенно сказал Сергушов, решив все-таки дать себя уговорить. Непринужденный разговор ему был необходим.
      - Разве у нас официальная беседа? Под протокол? Вот не ожидал. Я-то думал... Это ж виски "Белая лошадь"...
      - Ладно, Вениамин Семенович, уговорили, попробуем "лошадь".
      Артеков не спеша открыл встроенный в стеллаж бар - холодильник, извлек затейливую бутылку, рюмки, тарелку с нарезанными лимонами. Расставил все на столике и сел напротив Сергушова.
      - За успехи! - провозгласил он и осушил рюмку. Сергушов последовал его примеру.
      - Ну как? - улыбаясь, спросил Артеков.
      - Отлично. - Сергушов достал сигарету: - Можно у вас?
      - Прошу, - Артеков придвинул ему пепельницу.
      - Что это за штука, "биосинтекрил"? - поинтересовался Сергушов, выпустив клуб дыма. - Если не секрет...
      Однако, подумал Артеков, а не слишком ли широко парень загребает?
      - Вообще-то секрет, но вам я скажу, надеюсь не продадите. Это биологически активные синтетические кристаллы, сырье для многих противораковых препаратов. Но сам я не химик, поэтому мало что в этом смыслю.
      - Это я все знаю. Меня интересует, как вам удается его продавать так дорого.
      - Этим занимаются посредники. На Западе. У нас с ними контракты. Раз у них покупают, значит нужен. Остальное нас не касается...
      - А можно посмотреть эти контракты?
      - Анатолий Семенович. Нас уже сто раз проверяли. Налить еще?
      - Пока нет. Я для вашей же пользы. Мы можем уточнить об этих фирмах через "Интерпол", - Сергушов не собирался этого делать, ему хотелось понаблюдать за реакцией Артекова.
      Тот засмеялся, махнул рукой, плеснул себе виски и залпом осушил рюмку.
      - Неужели мы стали бы торговать с кем-то непроверенным. Мы не бюджетные пиявки, которые торгуют казне в убыток, а себе в карман.
      - Как это? - изумился Сергушов.
      Артеков, довольный, что удалось перевести разговор подальше от дел "Карата", продолжал:
      - Не знаешь как? Есть такое слово у наших непотопляемых чиновников откат, слышал?
      - Кое-что, не моя это область. Интересуюсь для общего образования. Растолкуйте, если не трудно...
      - Ну, например, крупный чиновник встречается со мной и говорит: могу организовать бюджетный заказ на разработку технических деталей из алмазного сырья. Допустим, алмазное напыление. Стоимость заказа - сто миллионов. Хочешь взять заказ? Кто ж откажется, правда? А он потом, между делом, добавляет: 15 процентов - откат. В виде наличных. А это, дорогой мой, - 15 миллионов. Неплохо, да? Кому-то в карман, по всей цепочке: снизу доверху. Взятки в виде отката закладываются и в цену продукции, и в бюджет, и во все планирование. При утверждении бюджета можно внизу смело писать: в том числе, взятки - 15 процентов. Вот где супердоходы. Бюджет существует, чтобы кормить откатчиков. В этом вся наша политэкономия. А ты думал - для МВД, культуры, здравоохранения? Вот куда надо приглашать "Интерпол". Спокойно стригут себе денежки, как лучок на огороде... А я держу целый отдел охраны, Живем как на фронте.
      - А вы им не завидуете?
      - Я? Завидую? Да я их презираю. Пусть у нас риск, зато мы не бюджетные крысы. Мы сами делаем деньги.
      - Из ничего? - прищуриваясь, спросил Сергушов.
      - "Биосинтекрил", торговля, кредитование...
      - А все-таки, как конкретно, поделитесь?
      - Переходи ко мне на работу, поделюсь, - засмеялся Артеков.
      - А что, надо подумать.
      - Вот у меня ранили двоих из отдела охраны. Там у банка. Получат по путевке на Кипр, и страховку по пять тысяч баксов рублей. Неплохо?
      - Неплохо, - согласился Сергушов.
      - Ну а если откроешь способ борьбы с "откатом", тебе, дорогой мой, соорудят памятник. На родине. Правда, посмертно. У нас ведь с этим никогда не было проблем.
      - С чем? - не понял Сеpгушов.
      - Ни со смертностью, ни с памятниками, а? - Артеков откинулся в кресле, сверкнул очками и захохотал. Разговор его забавлял, водить следователя за нос было сплошным удовольствием.
      Сергушов по-детски улыбнулся:
      - Для меня все это слишком сложно. У меня дела попроще - убийства, разбойные нападения... Скажите, Вениамин Семенович, зачем вам понадобилось одним разом везти такую большую сумму? Можно было по частям сдавать: получил - сдал. А вы собрали все сразу. Знаете пословицу: не клади всех яиц в одну корзину? У вас своя охрана...
      Артеков был готов к такому вопросу, ответ его прозвучал искренне и убедительно.
      - А броневичок? Знаете во что обходится каждый рейс? Бешеные деньги. Да и кто мог предполагать... Вы, наверно, слышали, мы выпустили валютные акции. С очень высокими дивидендами. А как их получить, высокие дивиденды? Поэтому заключили кредитный договор с "Южным коммерческим банком". Мы должны были передать им в кредит под высокие проценты наличную валюту. И тем самым обеспечить прибыль нашим акционерам. Стараемся уберечь их от инфляции...
      - Напоминает капитализм с человеческим лицом, - заметил Сергушов.
      - Так оно и есть, именно так, мой дорогой.
      - Вы прямо благодетель, - Сергушов встал и протянул для прощания руку. В его взгляде Артеков уловил какой-то иронический огонек, мелькнул и пропал. Артеков с тревогой подумал, что не так прост и покладист этот немногословный и приветливый следователь.
      - Давай. Удачи тебе. А я - за город. Уикенд. Тяжелая вышла неделя... Что-то новенькое появится - сразу звони, договорились? - Артеков проводил его до двери.
      Через несколько минут, отдуваясь от жары, ввалился в кабинет Сорокин. Прошел к столу, расстегнул серый двубортный пиджак и повалился в кресло.
      - Уф, акционеры заколебали... - глазки - щелки преданно уставились на Артекова.
      - Физкультурой надо заниматься... Посмотри на свой живот, - в голосе Артекова звучала брезгливость.
      - Это не живот, Веня, а галстук.
      - Ну да, а под галстуком что?
      - Налей лучше по рюмочке. И минералки, - Сорокин сглотнул густую слюну.
      Кивнув друг другу, выпили по одной, и Сорокин припал к горлышку "Нарзана". Артеков наблюдал за ним, сожалея, что не изобретен ещё прибор для чтения чужих мыслей. Никаких денег не жалко за такой аппарат, подумал он, весь бардак в коммерческом мире происходит из-за отсутствия таких приборов.
      - Что происходит, ума не приложу, - Сорокин сокрушенно покачал головой. - Плесни-ка еще.
      - Два трупа... Из-за них теперь начнется усиленное расследование. Твой прокол. Кому могла выболтать о деньгах Наталья? Твоя симпатия, между прочим.
      - Веня, в моем возрасте они все хороши, все, как одна, кроме ровесниц.
      - Ты же говорил, что она недотепа.
      - Ошибся. Кто-то подцепил и её на крючок...
      Артеков не верил ни одному слову Сорокина. Он попытался поймать взгляд собеседника, но было это не просто: глазки - прорези стреляли по сторонам, ни на мгновенье не задерживаясь.
      - Слушай, а не твоя ли это работа, а? - хрипло проговорил Артеков.
      - Да ты что, Веня, ты что, совсем уж того? - Сорокин затряс головой, сверкнула лысина, глаза его из щелок стали треугольными.
      - Да как ты мог даже подумать! Мы с тобой старые волки... Столько прошли вместе, пуд этой самой... соли съели. Если за этим парнем действительно стоит крупная группировка, надо не ругаться, а разобраться спокойно. Они, может, того и хотят, чтобы мы перегрызлись.
      - Ладно, я пошутил... Но ведь грабят-то в основном свои... Чиновники бюджет, мы - таких, как мы сами... Согласись. Поневоле задумаешься. Нарушать можно официальные законы, но не наши, не джентльменские... Артеков проговорил это небрежно, но Сорокин уловил холодный неприятный блеск, мелькнувший и в глазах, и в очках Артекова. Для красного словца о джентльменских законах он раньше не говорил.
      Глава 11
      Пока Стас загонял "ласточку" во двор, Андрей прошел к колодцу и выплеснул себе на голову ведро ледяной воды. Из-за сарая с заднего двора доносился оживленный женский говор. Подошел Стас, подмигнул:
      - Ассамблея.
      Екатерина выпустила из сарая кур и трех поросят. Повизгивая от радости, поросята носились по загону, распугивая пестрых хохлаток. У самой двери белый - грудь колесом - петух враждебно косил немигающим глазом на визгливых носатых пришельцев.
      - Ниф, Наф и Нуф. Как их Юрка различает, ума не приложу, - пожимая плечами, говорила Екатерина.
      - Ты зачем их сюда запустила? - спросил Стас. Он снова оказался в привычном мире - житейских забот, простых радостей и домашнего покоя. Настроение его заметно улучшилось.
      - Надо же показать людям... - Екатерина уперла руки в крутые бока.
      - Как вы долго... - сказала Лидия Васильевна. - Мы заждались, глаза проглядели.
      - Все? - Андрей покосился на Наташу, она переоделась, ушила какой-то летний сарафан Екатерины и из вчерашнего симпатичного перенька превратилась в притягивающую взгляд женщину. Такой близкой, по-домашнему доступной он её себе не представлял.
      - Как дела? - озабоченно спросила Лидия Васильевна.
      - Все нормально. Говорил со следователем. Розыск идет. Звонил домой, соседу. Там тоже нормально. Были в редакции, похороны Игоря в понедельник...
      - Мы поедем, имей в виду. Обязательно, - вставил Стас и значительно посмотрел на Екатерину. Та промолчала.
      Лидия Васильевна вздохнула и перекрестилась. Наташа вопросительно взглянула на Андрея.
      - А что у нас на обед-то? - спросил Стас.
      - Окрошка. Вас ждем.
      - Да здравствует окрошка, - Стас хлопнул и потер ладонями.
      Андрей взял под руку Лидию Васильевну и Наташу, незаметно сжав Наташин локоть. Двинулись к веранде.
      Женщины успокоились: мужчины вернулись, новых неприятностей не предвиделось, впереди был обычный дачный вечер, с неторопливыми выходными делами.
      - Парилку включила? - негромко спросил Стас.
      - Естественно, - Екатерина уже утратила настороженность. Пока не было Стаса, она показала гостям, дом, сад, непростое свое хозяйство и оттаяла от похвал и комплиментов. Вместе набрали зелени и приготовили окрошку: летом её Стасик иной еды не признавал. Квас Екатерина ставила сама - на ржаных сухарях, с клюквой и изюмом.
      За делами и разговорами успокоилась и Наташа: среди неспешной домашней суеты и безмятежности, порядка и уюта, среди цветов и зелени тревога постепенно затихла. Когда рядом нормальная жизнь, о страшном не думается. Андрей украдкой бросал на неё короткие взгляды, Наташа ловила их, отвечая едва заметным движением губ.
      После обеда Екатерина отправилась готовить баню, Лидия Васильевна пошла за ней, помочь. Андрей, взял под руку Наташу и почувствовал, как она вся замерла и напряглась.
      - Пойдем, прогуляемся? - шепнул он, - Я покажу тебе березовую рощу.
      - Вы далеко? - улыбаясь спросил Стас.
      - Пройдемся, - сказал Андрей, - пока парилка не готова.
      Стас взял кухонный нож, похожий на саблю и задумчиво смотрел на высокую вишню. Потом бережно снял со ствола крупный янтарный сгусток вишневого клея, пояснил:
      - Юрка, стервец, любит его жевать... Наталья, имей в виду: первыми парятся дамы. У нас это дело очень долгое. Целое мероприятие. Не опоздайте.
      - Успеем, - отозвался Андрей.
      Белоногая роща начиналась за ржаным полем, березы в густой траве сбегали по склону пологого холма к узкой извилистой речке, за которой открывалась широкая зеленая равнина. Андрей случайно открыл это место в прошлом году, и любил здесь бывать один. Сейчас он хотел показать его Наташе. Ему казалось, что все здесь наполнено первозданным покоем и тишиной, от которой самые простые мысли приобретают глубину и сокровенный смысл. Правой рукой он придерживал её под руку, левой - теперь уже привычно - чувствовал пистолет под ветровкой. Тяжелый "Вальтер" напоминал о существовании другого, враждебного мира, с продажными людьми и жестокими порядками. Он пребывал в странном состоянии: здесь текла иная жизнь, существовала иная цивилизация, зачем ему здесь оружие...
      Солнце садилось за холм, и деревья отбрасывали на склон длинные фиолетовые тени. На опушке он сорвал несколько ромашек, у края поля васильков, и, протянув Наташе, дрогнувшим голосом проговорил:
      - Это, конечно не розы, но...
      В зыбких лесных сумерках стволы берез сияли мраморной белизной, от них словно исходило мягкое свечение. Верхушки деревьев раскачивались на фоне светлого ещё неба, и казалось что кружится голова. Андрей расстелил ветровку, незаметно подсунув под её край тяжелый пистолет. Потом подхватил на руки и осторожно опустил на ветровку безмолвно повиновавшуюся ему Наташу. Ее откинутые назад волосы разметались по траве. Она показалась ему необыкновенно красивой и близкой, казалось невероятным, что это чудо могло принадлежать ему. Она увидела над собой его склоненное лицо, зовущие глаза и, потянулась ему навстречу...
      А из-под неловко сдвинутой ветровки, тускло поблескивал в сочной зелени вороненый ствол пистолета.
      Глава 12.
      Парились, когда на землю опустилась ночь. Разомлевшие выбегали из бани в темноту и поливали друг друга колодезной ледяной водой, при этом Андрей стонал, Стас повизгивал.
      В предбаннике тускло светила голая электролампа. Пахло мятой, березой и квасом. На самодельном деревянном подносе горой возвышалась редиска, зеленый лук и запотевшая банка соленых огурцов. В чугунке белела очищенная картошка, рядом эмалированная миска с нарезанной колбасой.
      - Все, - скомандовал Стас. - Теперь за стол. Достань - вон там, в банке под скамьей - мой любимый наркотик. Я нарежу.
      - Что, что? - не понял Андрей.
      - Сало, - пояснил Стас. - Я от него балдею. Особенно под водочку идет.
      Стас выставил на стол небольшие граненые стаканчики, он почему-то звал их "осколками империи", извлек из ведра с водой охлажденный квас и разлил по стаканам водку.
      - Помянем Игорька...Светлая ему память. Пусть земля ему будет пухом, Стас поднял стакан и залпом выпил. Дождавшись, пока Андрей сделает то же самое, откинул голову, он был серьезен, тень набежала на лицо. Когда-то им приходилось поминать погибших товарищей, привычное было дело. Но то было давно и в чужой стране, теперь друзья стали погибать здесь.
      - Он был у меня недели три назад... А ты совсем загордился, завязал что ли? Баню, брат нельзя пропускать, вмиг обовшивешь. Душой, я имею в виду.
      - Да просто не приехал, не помню даже почему.
      - Ты давай закусывай, что такой хмурый?
      - Завтра - в рейд. Сложный будет денек, тостами не увлекаться, предупредил Андрей.
      - Есть, товарищ старший лейтенант!
      Лидия Васильевна ушла спать. Екатерина выглянула на крыльцо, услышав доносившееся из бани пение, вернулась и вывела Наташу.
      - Послушай...
      Из глубины сада неслась песня:
      ...Враждебное небо и гор баррикады
      Свинцом поливают российских ребят.
      Здесь в дружбе спасенье, здесь дружба - награда,
      Одна из немногих военных наград...
      - Хор Пятницкого. Свежевымытый, - прошептала Екатерина, обняв за плечи Наташу. Песня прервалась, послышался говор, спор, и они снова запели:
      Друзья нас от пули в бою прикрывали,
      Делились из фляги последней водой.
      И слезы, как боль, друг от друга скрывали,
      Убитых друзей отправляя домой...
      - Известный репертуар. Это надолго. Пропала ноченька у бедной девоньки... - Екатерина усмехнулась.
      - Что, что? - не поняла Наташа.
      - Банный день. Да ещё Игоря помянут. Нарежутся в стельку. Пока не измылятся. Привыкай.
      Екатерина ошиблась, привычных тостов не произносилось, вспоминали Игоря, друзей, черные южные ночи... Но просидели допоздна. Потом вышли в сад.
      - Я, пожалуй, в сарай, пойду, на сеновал, - потянувшись, сказал Андрей. - Люблю этот запах... И продувает там, комары не беспокоят.
      - Знаю я, что тебя беспокоит, - ухмыльнулся Стас. - Скорее всего, Гондурас.
      - Что, что?
      - Заодно покараулишь. Спать-то все равно не будете, - Стас отскочил, ловко увернувшись от кулака Андрея.
      У дома разошлись. Стас, не зажигая света, проскользнул в спальню и попал в жаркие руки Екатерины. Ночью она была нежна и послушна, Стас мгновенно забывал и её дневные резкости и острый язычок. Не обращал он внимания и на другие причуды, все это не отражалось на главном: она ему нравилась и вызывала любовь. И сейчас он снова почувствовал знакомое пьянящее желание... Потом долго лежали молча.
      - Стасик, сколько они ещё у нас пробудут? - нарушила тишину Екатерина. - Нет, нет, ты не подумай. Я просто так, пусть живут, сколько хотят...
      - В понедельник все решится: Андрей встречается со следователем, ответил Стас.
      - Я завтра поеду к маме. Юрку надо привезти? Или пусть ещё побудет?
      - В воскресенье вместе сгоняем... А завтра нам "Ласточка" понадобится. Поедем с Андреем договариваться, насчет памятника Игорю. У него аккумулятор барахлит, - хладнокровно сочинял Стас.
      - А эта Наталья - ничего... Только жалко её. Он, конечно, мужик видный, только...
      - Что только?
      - С придурью слегка.
      - У меня, Катенька, нет друзей с придурью, пора уж запомнить.
      - Ну, извини. Просто, малость тронутый. Чуть-чуть. А так - ничего.
      - Что-то уж слишком ты его критикуешь. Небось, сама к нему неравнодушна, - пошутил Стас.
      - Я? Да нужен он мне сто лет! - шепотом возмутилась Екатерина. - Спи. А то ещё поругаемся...
      Нечаянно, но попал Стас в самое сердце. Лежала где-то в потемках души, в самой затаенной её глубине почти уснувшая теперь и раздражающая Екатерину смутная тяга к этому мрачноватому на вид парню. Несколько лет назад она почти призналась ему в этом. Она и сейчас помнила тот день. Стас включил музыку и курил на крыльце, а они танцевали. Одни в комнате. Говорили непринужденно, иронически игривом тоном. Она прижалась к нему и спросила: "Ты всегда такой мрачный? Или я тебе не нравлюсь?". "Нравишься", - ответил Андрей. "Так в чем же дело? Или мы не друзья?" - усмехнулась она. Андрей сильнее прижал её к себе, заглянул в глаза, потом отпустил и тоже улыбнулся: "Запомни, Катюша, я с женами друзей не дружу" "Почему?" спросила она. "Холостяку это вредно, ты начнешь меня опекать, воспитывать, подыскивать невесту"... "Только поэтому?" - она подняла брови и, наклонив голову, заглянула ему в глаза: "А может ты боишься, что Стасик будет ревновать?" "И это есть", - серьезно ответил Андрей. Они быстро превратили тот разговор в шутку, да это и в самом деле была шутка, просто подурачились словами - пикантная светская беседа. Минутный разговор, как порыв ветра: прошумел и исчез. Но не забылся, где-то в глубине души осталось щемящее воспоминание, жила раздражающая её симпатия к нему, которую она даже от себя старательно скрывала.
      Андрей поднялся по пружинистой лесенке на чердак, в голову ударил пряный дух свежего сена, полевой ромашки и свежих сосновых досок. Он осторожно присел и достал фонарь. В темноте совсем рядом он услышал Натальин шепот:
      - Нет, нет, не включай, Андрюша. Я не сплю. Я жду тебя. Ты совсем запарился, милый. И забыл обо мне. Иди сюда, ближе...
      Когда мир снова наполнился звуками, Наташа склонилась над ним:
      - Андрюш, ты почему молчишь? Ведь мы ни о чем не успели поговорить. Какая-то сплошная гонка. Поговори со мной.
      В полутьме странно блестели её глаза.
      - Я говорю, только не вслух.
      - Интересно. У тебя мама такая симпатичная... А кто был твой отец?
      - Инженер. Умер 5 лет назад... Инфаркт. Обычное дело у терпеливых людей.
      - А у меня папа - тренер по волейболу. Ему ни за что не дашь 50 лет. Он такой высокий, спортивный и надежный. Мама за ним, как за каменной стеной. Ты чем-то его напоминаешь. Я потому и обратила на тебя внимание, тогда, в сквере... Скажи, ты о любви когда-нибудь думал? Как ты её себе представляешь?
      - Из меня плохой теоретик, Наташенька. Лучше я тебя послушаю.
      - Но ты меня любишь?
      - Да.
      - И что ты чувствуешь? Что думаешь обо мне?
      - Не знаю.
      - Фу, какой ты.
      - Я люблю тебя. И доверяю. Точнее - верю.
      - А ещё что?
      - Разве этого мало?
      - Что подумает твоя мама? Ведь я ушла к тебе...
      - Ничего не подумает. Рада будет. По-моему ты ей нравишься.
      - Но я ведь пока что как бы твоя мимолетная подружка... Такая ночь, Андрюша, сказочная... А ты все молчишь.
      - Пойдешь за меня замуж, когда все это кончится?
      - Ты серьезно?
      - Вполне. Мне так будет спокойнее. Тогда, в случае чего, я буду защищать свою невесту.
      - Только поэтому?
      - А ты оказывается придира.
      - Но знаешь в таком виде делать предложение как-то не принято. Ты хотя бы одел майку... Мой милый голый король. Ты совсем завоевался.
      Он потянулся было за изгловье, накинуть на себя что-нибудь но она остановила его руку:
      - Я пошутила, Андрюша, я согласна, какой ты... Так даже лучше. Очень оригинально, - она засмеялась. - Иди ко мне. Он обнял её за плечи, от её прохладного тела исходил покой и легкость. Он поцеловал её полуоткрытый рот, она застонала задыхаясь, горячая волна нежности захлестнула, подхватила их...
      Андрей снова слушал её шепот.
      - А почему ты вдруг обратил на меня внимание? Ну, сознавайся, почему?
      - Не знаю. Нашло вот такое наваждение. Может быть, в тебе не было самоуверенности, обычной у красивых женщин. Наоборот, ты казалась какой-то потерянной, печальной.
      - Как интересно ты говоришь... Здесь так хорошо. Для меня теперь запах сена - самый лучший на свете. Почему его не консервируют, не хранят во флаконах, как духи? Я бы первая купила.
      - Мы переедем отсюда после завтрашней разведки. К сожалению. Снимем где-нибудь рядом дачу. Оставаться здесь - значит подвергать опасности - и семью Стаса, и маму, и тебя...
      - Ну почему кому-то обязательно надо плести паутину, ставить ловушки, убивать. Почему столько зла? И все из-за этих денег...
      - Из-за продажности. Не из-за денег, а именно из-за продажности. Если бы люди не были продажны, деньги были бы ничто. А так - люди сами превращаются в товар... И не способны жить нормально.
      Наташа приникла к нему, провела ладонью по его голове, губам.
      - Как я хочу, чтобы ты забыл сейчас обо всем. И оказался в другом мире, в нашем, где только мы вдвоем, одни... Я столько ждала тебя, всю жизнь. - прошептала она.
      - Мне и самому уже начинает казаться все случившееся каким-то сном. И вот сегодня я проснулся и теперь так бы и не уходил с этого сеновала.
      - А если бы это были наши деньги, мы укатили бы на них в Европу. В Италию или во Францию, или Швецию. Сняли бы прекрасный номер в каком-нибудь роскошном отеле на берегу моря... У меня, кстати, двоюродная сестра работает в Швеции. Она бы достала нам визы... Домик, сад, тишина. А потом пригласили бы к себе родителей... Как бы мы зажили, без всех этих ужасов, без твоего пистолета под подушкой.
      - Мать не поедет. Здесь похоронен отец. Да и какие из нас шведы... Мы - с другой планеты, мы - русские. Забудь об этом.
      - Я просто так. Размечталась. Как хорошо вы пели со Стасом... О дружбе.
      - Эту песню написал Игорь.
      - Я всегда завидовала мужской дружбе. И удивлялась. Наверно, у женщин это невозможно. Мы, как кошки, гуляем сами по себе.
      Она почувствовала, что он усмехнулся в темноте.
      - Не смейся. Это такая прекрасная вещь - дружба. Мы ведь друзья?
      - Конечно.
      - Тогда возьми меня завтра с собой.
      - Это невозможно.
      - Я хочу стать твоим настоящим другом. Надежным. На которого можно положиться.
      - Наташа, это опасно, и вообще, не женское дело.
      - Я умоляю, Андрюша. Я не могу одна. Я не буду обузой. Я пригожусь. Не так уж много у тебя войска. Только научи меня стрелять. Ты меня любишь?
      - Да.
      - Значит, мы должны быть вместе.
      Глава 13.
      Андрей извлек из рукоятки "Вальтера" обойму и передернул затвор.
      - Держи, - он протянул пистолет Наташе. - Потренируйся нажимать спусковой крючок. Надо прочувствовать его ход. Тогда не будешь дергать при выстреле.
      - Он такой тяжелый, - Наташа качнула его в руке, посмотрела снизу вверх на Андрея.
      Они сидели на зеленом склоне небольшого оврага. Солнце стояло уже высоко, в тишине трещали кузнечики. Андрей перебрался на противоположную изрытую и глинистую сторону оврага, разложил белый тетрадный лист, придавил его камнем и вернулся обратно.
      - К стволу привернут глушитель. Пусть пока будет, он легко отворачивается. Рукоятку держи крепко, но не сжимай, рука должна быть спокойной, дыхание ровное... Можно стрелять одной рукой, можно двумя, тогда меньше дергает при отдаче, - Андрей склонился к Наташе, полуобняв стал показывать, как держать пистолет, и вдруг почувствовал дикую нелепость происходящего с ними. Вместо того, чтобы погрузиться в новое свое состояние, вдыхать эту тишину и покой, лежать на берегу пруда под теплым солнцем, чувствовать её рядом, он проходит с ней курс молодого бойца. Учит стрелять, а не любить... Покончить со всем этим, как можно скорее... Разделаться с убийцами Игоря, со всей этой ненавистной бандой, и чем быстрее, тем лучше. Раз уж от этого не уйти, не спрятаться.
      Он поднял её руку с пистолетом на уровень глаз:
      - Целься в лист, в центр листа, в камень. Но цель должна быть вроде фона, глаз должен следить, чтобы мушка была в центре прорези, это главное, все внимание на это. А цель может быть не в фокусе, маячить перед мушкой. Главное - прорезь и мушка. Как только они совместятся, нажимай спуск. Не передерживай. Стрелять надо быстро. Нажимай...
      Наташа сделала несколько щелчков, она быстро осваивала оружие. Андрей оставил в обойме три патрона, вставил обойму и передернул затвор. Потом поднялся и выглянул из оврага. Вокруг не было ни души. За полем в километрах двух от них светлели окруженные зеленью дома Липовки.
      Он спустился к Наташе и встал рядом.
      - Теперь сними с предохранителя. Целься. Огонь!
      Сухо щелкнули три выстрела, Наташа удивилась, как все просто и совсем не страшно. Только руку отбрасывало после каждого выстрела. Это было единственное, что напоминало - в руке не игрушка.
      Андрей осторожно отобрал пистолет:
      - Хватит. У нас остался теперь 18 патронов. По 6 на ствол. Немного, но и немало.
      Он положил "Вальтер" в сумку, собрал гильзы и отправился за мишенью. Наташа с нетерпением ждала его.
      - Молодец. Объявляю тебе благодарность... - он протянул пробитый пулями листок. В центре его темнели три пробоины.
      Стас ждал их в саду. Он был серьезен и деловит.
      - Андрей, поехали. Сколько тебя ждать, бродяга. Наташа вот что. Катя с Лидией Васильевной пошли в магазин. Скажешь им, что мы вернемся к семи или чуть позже. А потом пригоним тягач и передвинем блоки. Я уже договорился с дежурным по части...
      - Стас, она поедет с нами, - перебил его Андрей.
      - Ну, ты даешь... - Стас растерянно замолчал. Весь вид его выражал категорическое осуждение.
      - Ты, я гляжу, времени не терял, постригся. Пижон, - Андрей попытался переместить разговор.
      - Екатерина постаралась, - Стас провел руками по волосам. - Наташа, подожди минуту. Нам надо поговорить, - Стас потянул Андрея к сараю.
      Они остановились у входа. За изгородью копошились куры.
      - Ты что удумал? Зачем нам этот обоз? - Стас возмущенно пожал плечами. - Андрей, убери баб с поля боя, я прошу. Не женское это дело. Тоже нашел вояку. Не приплетай свои любовные похождения к боевой операции.
      - Она пригодится. Я уже решил. Кого ты оставишь в машине, когда мы пойдем к даче?
      - Лучше никого. Загоним в лес и замаскируем.
      - Она поедет с нами, - отрезал Андрей.
      - Я, когда делаю глупости, тоже никогда не думаю. А вот тебе не советую. Очнись. Чем больше народа, тем больше беспорядка, ты что, не знаешь?
      - Она точно покажет, где дача.
      - И без неё найдем. Все, что могла, она уже рассказала. Знаю я это место. За бензозаправкой поворот налево. Эти коттеджи издали видны.
      - Мы ж только на рекогносцировку, Стас. Выясним все и вернемся. Ночью, в рейд мы её не возьмем, это точно.
      - Черт с вами, ладно. Подчиняюсь. Пусть караулит машину, - вздохнул Стас.
      Шоссе проходило через лес. Литые розовые колонны сосен уходили высоко в небо. Андрей и Наташа, обнявшись сидели на заднем сиденье. Стас бросил взгляд в зеркало, не выдержал:
      - Кончайте обниматься... Завидно. Вмажусь в столб, будете знать.
      - А ты смотри только вперед, - засмеялась Наташа.
      - Из полей доносится - налей, и с души уходит прочь тревога, неожиданно затянул Стас.
      Они миновали бензозаправку, развернулись и медленно покатили обратно. Через километр бор кончился, по обе стороны от шоссе теперь тянулся кустарник.
      Стас встал у обочины, выключил мотор и повернулся к Андрею:
      - Дальше нет смысла. Иначе придется долго тащиться пешком. Правильно, что поехали на моей. Твоя бы светилась в кустах, как желток. Ну что?
      - Сворачивай, - согласился Андрей.
      Они загнали "ласточку" в кусты и Андрей отправился к шоссе, взглянуть, как она смотрится.
      - Ну что? - спросил Стас, когда Андрей вернулся.
      - Почти нормально, только вот следы. Прямо с шоссе и в кусты. Трава примята.
      - Подумаешь, следы, - Стас махнул рукой, - мало ли здесь следов...
      - У нас - свежак.
      - Ну и что, траву что ли выпрямлять? И Наталья здесь. Если мент придет, скажешь: мужики пошли в соседний поселок в магазин. Скоро будут, Стас повернулся к Наташе. - А если козел какой-нибудь припрется, припугни, скажи мы - ребята крутые, если что - плохо будет. Надо было, конечно, с другой стороны заехать, по проселочной дороге, больно уж здесь открытое место.
      - Ладно, мы недолго. Выбора все равно нет, - Андрей открыл дверцу. Мы пошли. Вернемся минут через сорок, в крайнем случае через час, - он поцеловал её в щеку и тяжело выбрался из машины.
      Коттедж Сорокина обнаружили сразу, Наташа описала его подробно и точно: на краю поселка, за глухим серым забором из бетонных плит, со стальными, без единой щели, воротами, настоящий замок из темно красного кирпича с эркерами и балконами, блестящей на солнце жестяной крышей. За ним тянулся ряд коттеджей пониже, тоже с причудливой архитектурой, но сорокинский явно выделялся в этом кирпичном ряду. Поселок был пустынным и казался нежилым, как декорация сказочного фильма.
      Они свернули в прилегающий низкорослый лес, обошли поселок и приблизились к глухой стороне забора. Солнце склонялось к верхушкам далеких сосен. Веяло покоем и умиротворением.
      Стас долго разыскивал хотя бы небольшую щель, наконец, нашел на стыке бетонной плиты и опорного столба. Перед ними открылась часть широкого двора, засеянная ярко зеленой травой, уложенные плиткой дорожки, задняя стена коттеджа была без единой двери, окна первого этажа были забраны решетками. В глубине двора виднелся широкий кирпичный гараж на две машины, за ним - штакетный заборчик, за которым начинался сад. От боковой стены коттеджа до гаража была натянута проволока, с неё свисала вниз цепь для собаки. У ворот сидел в оборудованной под беседку будке высокий крепкий парень в майке.
      - У них даже калитки нет, - прошептал Стас.
      - Ворота на электроприводе: нажал кнопку, чуть-чуть отодвинутся - вот тебе и калитка, - ответил Андрей. Он потянул Стаса за рукав, они отошли от стены и направились к лесу. Стас выглядел озабоченным.
      - Это ж крепость, Андрей... Ее только на танке брать. Или БэТээРе. Уж лучше прихватить его в Москве. В их конторе.
      - Я обещал следователю достать доказательства к понедельнику. Документальные.
      - Тогда надо караулить его здесь и захватить, когда будет выезжать. Не станет же он торчать взаперти все время, - предложил Стас.
      - Для этого нам надо организовать здесь круглосуточный наблюдательный пост... Не годится, - Андрей задумался.
      - Тогда проще. Часа в три ночи переправляемся через этот чертов забор...
      - А собаки?
      - Возьмем мяса, подкинем со снотворным... Екатерина как - никак фельдшер. У неё целый сундук всякой дряни. Потом перемахиваем через забор поближе к воротам и связываем часового.
      - Ну что ж, как вариант, пока годится. У него там, заметил, в решетках только первый этаж? На второй можно забраться через окно... - Андрей задумался.
      - А дальше? - не выдержал Стас.
      - Находим в коттедже Сорокина. Первое: выясняем где скрывается Телегин. Второе: заставляем написать письменные показания...
      - Он может не знать, где Телегин. Или скажет, что не знает, а писать может отказаться наотрез, - Стас с сомнением покачал головой. - Зачем ему на себя показывать?
      - Так он же не милиции его дает, а мне. Как представителю враждебной Артекову группировки. Мне. Потому что, я скажу: Артеков и Телегин - мои личные враги. А вас, господин Сорокин, мы к вашему счастью просто не знаем. И не преследуем. Нам нужны ваши показания против наших врагов - вот и все. За пять тысяч баксов?
      - Ты ему собираешься дать?
      - Не собираюсь, конечно. Просто пока рассуждаю. Он может и не согласиться, но пока другого варианта не вижу. Может быть, Сорокин и сам мечтает избавиться от Артекова. В общем, посмотрим по ходу дела. Главное не сидеть сложа руки... Андрей взглянул на Стаса. - Вот что, пойдем-ка ещё понаблюдаем... Может, что-то ещё придумаем.
      Они снова приникли к узкой щели. Внезапно охранник поднялся и подошел к воротам. Со стороны дороги сигналила невидимая отсюда машина. Ворота отодвинулись в сторону, и во двор въехала черная "Волга". Не задерживаясь, она пересекла двор и встала у гаража. Дверка открылась, из неё выпрыгнул водитель и направился к двери гаража. Андрей напрягся и затаил дыхание, в водителе он узнал Телегина. Тот открыл гараж и медленно въехал внутрь. Спустя минуту он вышел, запер гараж и направился к дому.
      - Запомни его Стас. Это Телегин, убийца Игоря.
      - Ах, гад, - прошептал Стас.
      Затаив дыхание, они ждали. Прошло несколько минут, никто не появлялся. Охранник привалился к стене беседки, казалось, он задремал.
      - Если он снова сядет за руль, - зашептал Андрей, - мы его упустим. Надо срочно в машину и ждать его у бензозаправки. Сядем ему на хвост, а там - по обстановке.
      - Пушки не взяли, - пробормотал Стас.
      - Ничего, - Андрей оторвался от забора и быстро зашагал к лесу. Стас бросился за ним. Они почти бегом пересекли кустарник и через несколько минут были у машины. Наташи в салоне не было. Андрей оглянулся по сторонам и негромко крикнул:
      - Наташа! Мы вернулись. Наташа! - голос его дрогнул. Он внимательно осмотрел траву вокруг машины, шагнул в кусты. В густой траве светлым комком лежала легкая косынка. Андрей наклонился, трава вокруг была примята. Стас бросился к шоссе, в пыли у обочины, откуда они съехали в лес, были отчетливо виден свежий след протектора. Стас наклонился и сразу выпрямился.
      - Андрей, "Волговский" след...
      - Они взяли её, гады... - Андрей в ярости сжал кулаки. - Та черная "Волга", там была она.
      - Елки-палки, - пробормотал Стас. - И что теперь?
      Андрей развернулся и бросился к машине. Стас оказался прав, напрасно он взял ее... Уговорила, не осознавала до конца их положения, но он-то, он...
      Они сели в машину, Стас без слов завел мотор.
      - Гони! - глухим голосом приказал Андрей.
      - Куда?
      - В часть. За БэТээРом.
      - Ты что, спятил? - Стас вырулил из кустов и медленно двигался к шоссе. - Говорил же, не бери её. Ну, говорил?
      - Гони за БэТээРом!
      - Не горячись... Давай оценим все спокойно. Подожди. Во-первых, может, она и не у них...
      - Она скомкала косынку и бросила, это знак для нас. Они провезли её в той "Волге", мы просто не заметили.
      Стас не отвечал, делая вид, что поглощен ездой, ждал, пока Андрей успокоится. Наконец, Андрей заговорил тише:
      - Кроме того, там Телегин. Ты сам говорил, что их брать только на танке или бронетранспортере... Ты оказался прав. Как в воду глядел. Все равно нам пришлось бы их брать этой ночью. А её они пока вряд ли тронут. Им нужны деньги. Они будут ждать нас. Они считают теперь, что козыри у них и могут спокойно ждать нашего хода. Но они не ждут, что мы явимся на БэТээРе.
      - Ну и где я тебе возьму БэТээР?
      - Я его угоню из твоей части. Часа на три. И ты мне поможешь. А потом вернем, скажем, отбили у похитителей. Или нашли в кювете.
      - Да ты представляешь, какой шум будет! ОМОН на ноги поднимут, ГАИ, милицию.
      - Это же дежурный БэТээР, не боевая машина... Что ты мне голову морочишь? Без вооружения. Мотор, колеса и броня... Транспортная телега. Ночь с субботы на воскресенье, начальство отдыхает... Пока разберутся, мы его вернем.
      - Легко сказать, - Стас вздохнул.
      - Их надо разгромить сегодня... И вот почему. Они наверняка уже ищут через ГАИ хозяина твоей "ласточки". К вечеру или завтра к утру, они тебя вычислят, Стас.
      - До этого я и без тебя допер... Тоже мне, стратег, - Стас надавил на сцепление и переключил передачу. Машина рванула, стремительно набирая скорость. Он вдруг ясно осознал, как глубоко втянулся в эту опасную историю. Пути назад уже не было. Постепенно Стас приходил в себя. Предложение Андрея уже не казалось таким диким. В части теперь - после приказа о борьбе с лесными пожарами - постоянно выделялся дежурный тягач, БТР и грузовой "Камаз". Если выпросить вместо тягача БТР и вывести его за контрольно - пропускной пункт, можно считать дело сделанным.
      Они свернули к Липовке и у въезда в село остановились.
      - Заедем домой, я возьму камуфляжные куртки, - предложил Стас.
      - Я останусь здесь. Как бы Екатерина не догадалась. Она женщина хорошая, но...
      - Да уж. Не выпустит, если что-то учует. Сейчас начнется - где Наталья, где Наталья...
      - Скажешь, что мы с Натальей решили погулять... А ты...
      - А я отправляюсь за БэТэЭром, - заключил Стас.
      - Остановишься вон там, у поворота. У кустов. Кто водитель?
      - Солдат срочной службы. С ним я сам разберусь...
      - Договорились... Там в той сумке с деньгами три пистолета. Захватишь пару с собой. И топор. А ещё веревку и наволочку - для часового. Нож - на всякий случай. Все, кажется.
      Дежурный по части, неторопливый, начинающий заметно полнеть майор Юрий Николаевич Болдырев, только что вернулся с ужина.
      - Привет, Стас... Явился за техникой?
      - Так точно. Где путевка?
      - В парке.
      - Позвони, я здесь распишусь, тащиться неохота. Весь день пахал, как папа Карло. Картошку окучивал. А где начальство?
      - По домам, - Болдырев снял трубку и соединился с автопарком.
      - Что там Стасу выделено? Давай на выезд. Он у меня, - Болдырев повернулся к Стасу: - Тягач 16-23.
      - Погоди, погоди, Юрий Николаевич. На хрена мне тягач Мне БэТээР нужен. Тягач мне весь двор разворотит гусеницами. Не соображают, что ли. И лебедка у него хуже. А мне два здоровенных блока перетянуть надо через весь двор. Фундамент под гараж. Николаич, выручи! - Стас изобразил на лице такое отчаяние, что сердце однополчанина дрогнуло. Все это для него было ясно и понятно, у самого был и такой же дом, и двор, и те же мытарства с хозяйством.
      - Э-хе-хе. Путаники... - Болдырев повертел трубкой и проговорил: Слушай, ему БТР нужен. Блоки перетянуть. Сам выведет и сам приведет. Ладно, договорились, - Болдырев положил трубку, обратился к Стасу: - Сколько тебе надо времени?
      - А черт его знает... Как пойдет, туманно пояснил Стас. - Спасибо тебе. Выручил. Век не забуду. - Стас не преувеличивал, он до последней минуты сомневался в успехе. Если бы сейчас вместо добродушного Болдырева дежурил кто-нибудь другой, не видать бы ему БТР, как своих ушей.
      В БТРе, несмотря на открытые люки, было, как в пекле.
      - На солнце стоял, - пояснил водитель, молоденький белобрысый солдат.
      Они выехали к перекрестку, и Стас остановил руку водителя:
      - Хочешь погулять?
      - Как это?
      - Сам-то ты мне не нужен. Без тебя управлюсь. Имеешь шанс часа два три погулять... Только не на электричку, заметут.
      - У меня и в поселке друзей полно, - обрадовался солдат.
      - Остановят, скажешь я отпустил...
      - Спасибо, товарищ прапорщик.
      Андрей ждал его в машине у перекрестка. Они поменялись местами, и БТР, взревев, понесся к шоссе. На асфальте Андрей прижался к обочине и сбавил скорость. По шоссе проносились одинокие машины. Никто не обращал на него внимания: БТРы на дорогах давно уже перестали быть редкостью. Наконец синие "Жигули" обогнали его, и Андрей прибавил скорость. Он свернул на проселочную дорогу, тяжелая машина покачивалась на ухабах, синие "Жигули" Стаса маячили впереди. Через несколько километров Стас остановился. Андрей подкатил вплотную к нему и выключил мотор. Теперь их окружала тишина, странная после этой дикой гонки, в березовых ветках щебетали лесные птахи.
      Андрей выпрыгнул на землю, огляделся. Стас встал рядом.
      - Ну как, все нормально? - спросил Андрей.
      - Конечно нормально - для ненормальных.
      - Я думаю вот что, - Андрей кивнул в сторону шоссе. - Вернись-ка обратно и проутюжь мои следы от шоссе, сколько сможешь. Пока ещё светло. А я загоню БТР в лес и прикрою ветками. Дай топор.
      Стас выбросил топор из багажника и, чертыхаясь про себя, поехал обратно. У поворота на проселочную дорогу отчетливо были видны глубокие вмятины от протекторов БТРа. Стас проехал по ним несколько раз, вышел из машины, потоптался на самых глубоких, потом проутюжил ещё раз. Дальше, почти по всей проселочной дороге росла трава, а на открытых участках глинистый грунт от жары слежался как бетон. Следы, если и были заметны, то установить, что за техника прошла, вряд ли возможно. Стас успокоился - как ни странно, пока действительно, все шло нормально. Андрей ждал его на том же месте, где они расстались.
      - Садись, показывай, куда ехать, Сусанин, - Стас открыл дверцу, машина осела под тяжестью Андрея.
      - Тебя только в тягаче и возить, елки-палки. И как тебя только вертолет поднимал, - пробормотал Стас.
      - Эх, Стасик, ты прав, как всегда: нам бы сейчас вертолетик. Хотя бы "МИ-24". Мы бы им показали, где раки зимуют.
      - А может целое звено? Или эскадрилью? Выпроси у Олега, он добрый, Стас медленно тронулся с места.
      - Нам хватило бы и одного... - Андрей помолчал секунду и негромко запел:
      ...А если случится, что жизнь оборвется
      В далекой чужбине в смертельном бою,
      Я знаю, что друг отомстить поклянется
      И клятву исполнит свою и мою.
      - Жаль, гитары нет, - Андрей оборвал песню.
      - Да уж, нам только гитары и не хватает, - заметил Стас.
      БТР стоял метрах в 20 от дороги, заваленный еловыми лапами. Стас поставил машину у обочины, они расстелили на траве плащ-накидку и сели разбирать сумку Стаса. На лес опускались сумерки, птицы смолкли, в тишине звенели у самого уха комары. Андрей отгонял их веткой.
      - Может, костерок запалим? - предложил Стас.
      - Не надо. Потерпим. Значит, так. Едем по проселочной дороге. Потом ты укрываешь "ласточку" у шоссе и возвращаешься. С разгону бьем в ворота и врываемся во двор. Связываем охранника, допрашиваем. Выясняем численность гарнизона. Да, cверни-глушители, если вдруг придется стрелять, пусть будет шума побольше. Подкатываем к крыльцу, я требую на переговоры Сорокина. БТР ставишь у гаража, чтобы кто-нибудь не удрал... Мне придется выйти. Башню развернешь стволом на дом...
      - Боеприпасов все равно нет.
      - Ничего, пусть подергаются... А там по обстановке. Только... Какое правило в бою?
      - Машину без команды командира не покидать. Что бы ни случилось. Кроме пожара, конечно.
      - В машине ты - хозяин положения, - Андрей взмахнул веткой.
      - Эх, гранатомет бы, - вздохнул Стас.
      - Обойдемся. Главное - действуем быстро и жестко. Захватим Сорокина и освободим Наталью, - Андрей вдруг замолчал, они посмотрели друг на друга. У обеих мелькнула одна и та же, невысказанная мысль: а если её уже вывезли?
      Глава 14.
      Гараж Сорокина был непростым сооружением. За помещение для двух машин с бетонными ямами для техосмотра была дверь в комнату - пристройку с тыльной стороны гаража. Глухие - без окон стены, единственная дверь и спартанская обстановка (стол в углу, несколько стульев, топчан, грубо оштукатуренные и покрытые серо-зеленой краской стены) невольно наводили на мысль о камере для заключенных. Под потолком горел плоский светильник дневного света. Комната-камера предназначалась для отдыха мастеров, когда требовалось техническое обслуживание машин. Иногда здесь ночевала отдыхающая смена охраны, поэтому в ней был установлен телефон.
      Сюда и поместили Наташу. Телегин и Крот вывели её из машины, усадили на топчан. Крот резким движением сорвал с её лица прикрывавшую рот липкую ленту. На щеках остались красные прямоугольные пятна. Руки, стянутые за спиной ремнем, пока решили не развязывать. Все теперь зависело от её поведения. Крот оценивающе окинул её взглядом, подавленный вид девушки понравился, она явно была ошеломлена, что и требовалось для продуктивного разговора. Он удовлетворенно хмыкнул и повернулся к Телегину.
      - Выведи-ка её в гараж, я переговорю по телефону. Девочка она ничего, - Крот подмигнул Телегину. - Только больно шустрая. Телегин стоял рядом и блаженно улыбался, он был слегка навеселе. Теперь, когда задание Артекова выполнено, можно слегка и расслабиться. Бесцеремонно облапив, безмолвную Наташу, он вывел её из комнаты. Крот прикрыл дверь и набрал телефон дачи Артекова:
      - Шеф, она у нас. Да, на объекте у вашего лучшего друга. Осталось подождать, когда за ней приедут. Не оставят же они её. А мы пока подготовимся к встрече. Номер машины, в которой была птичка, 12-45 МЕА, синяя "пятерка". Сорокин? Развлекается в своих апартаментах с двумя девками. Ему сейчас не до нас. Пока особого интереса не проявлял. Хотя поговорить с ней хочет. Пусть поговорит. Спешить теперь некуда. Я перезвоню.
      Крот положил трубку и открыл дверь:
      - Заходи, ребята. Ну как, красотка, уютно у нас? - он подмигнул Наташе, повернулся к Телегину:
      - Теперь выйдем мы.
      В полутемном гараже блестели черные лакированные бока "Волги" и "БМВ". Крот говорил тихо, но внушительно, сейчас после разговора с Артековым, услышав в его голосе одобрительные, даже благодарные ноты, он чувствовал себя начальником.
      - Посиди пока с ней, я предупрежу коменданта, чтобы держал наготове собак. И Сорокина, чтоб не перепилась охрана. - Крот внимательнее посмотрел на масляно улыбающегося в сумеречном свете Телегина. - Имей в виду, она стоит 2 лимон. Утром шеф, возможно, сам прикатит. Смотря что она тут наговорит. Понял? Надо заставить её вызвать сюда этих ребят... Если конечно, они сами сегодня не заявятся. В "БМВ", в бардачке - карта Московской области. Приготовь, пока я хожу... Номер на машине областной.
      Сорокин рвался поговорить с Наташей, но, по своему обыкновению, вида не подавал. Он чувствовал недоверие Артекова, и теперь хотел докопаться до всего сам. Только не следовало спешить. Пусть артековские помощнички, решил он, эти дуболомы, начнут, они наверняка все испортят, и вот тогда придет его черед.
      Он встретил Крота внизу в покрытом коврами холле. Собаки? пожалуйста. Охрана? - нет проблем. Он поднял трубку внутреннего телефона и переговорил с комендантом. Потом, демонстрируя перед Кротом полнейшее равнодушие к происходящему, поднялся по витой деревянной лестнице к себе, оттуда, из гостиной раздавались женское щебетанье и смех.
      Крот вышел к воротам, переговорил с охранником. Вместе они обошли снаружи забор. Не обнаружив ничего подозрительного, вернулись во двор.
      - Смотри, Лескин... В оба. Ночью могут явиться гости... Мы будем в гараже, сразу звони, если что, - Крот хлопнул охранника по спине и вернулся в холл. Сорокина не было. Наверху бушевала музыка.
      Крот присел на диван и позвонил Артекову. Тот ответил сразу, будто ждал:
      - Машина принадлежит Станиславу Александровичу Зубцову, зарегистрирована в Подольском районе. Запомни адрес: поселок Липовка, Московская улица, дом 6.
      - Так это же где-то рядом, шеф.
      - Дегтярева что-нибудь сказала?
      - Скажет, куда она денется.
      - Действуй.
      Крот вернулся в гараж. Телегин сидел напротив Наташи и сверлил её глазами. Наташа с отрешенным видом смотрела перед собой.
      - Леня, она просит развязать руки, - Телегин покрутил в воздухе ладонями.
      - Развяжи, - Крот расстелил на столе карту Московской области.
      Наташа положила руки на колени и принялась массировать затекшие пальцы. Она с тревогой следила за лицом Крота. Тот явно был чем-то обрадован и не скрывал этого.
      - Двигай, сюда, - Крот кивнул на карту. - Откуда вы приехали и почему оказались здесь?
      - Из Москвы, откуда же еще... Андрей собирался поговорить с Сорокиным.
      - Чья эта машина?
      - Его приятеля. Зовут - Алексей, сочиняла она.
      - Вы были у него?
      - Да, два дня, - Наташа отвечала быстро и односложно.
      - Где он живет? Адрес.
      - Адреса не знаю. Где-то за "Академической", улица Гарибальди, кажется.
      - Два дня жить в квартире и не знать адреса, что-то не верится.
      - Я не выходила из дома.
      - Почему на машине областной номер?
      - Не знаю, я в этом не разбираюсь.
      - Где деньги?
      - Не знаю, он этого не говорил. Где-то у него, а может быть, у его друзей.
      - И много у него друзей?
      - Я знаю только Алексея.
      - Интересно получается. Ничего не знает, а? - Крот поглядел на Телегина. Тот безмятежно улыбался.
      - О чем он хотел переговорить с Сорокиным?
      - Точно не знаю. Кажется, предложить перемирие.
      - Перемирие! Леня, ты понял? - Телегин захохотал.
      - Иди отсюда! - Крот сверкнул глазами. - Исчезни. Зайдешь через полчаса.
      - Ты, детка, просто не представляешь, во что влипла, - начал Крот, когда Телегин вышел. - От тебя зависит, выпутаешься ты или нет. Только от тебя. Если будешь играть в молчанку, я тебе не завидую.
      Она подняла глаза и в упор посмотрела на Крота.
      - Я ничего не знаю... И вообще, по какому праву, вы хватаете человека, связываете, затаскиваете в эту конуру, угрожаете...
      - Ну, ну, продолжай, это интересно, - Крот откинулся на спинку стула, положил огромные кулаки на карту московской области.
      - Знаешь, что бывает за похищение людей? - Наташа повысила голос и перешла на "ты".
      Заметив в её глазах яростный огонек, Крот вскочил со стула и закричал:
      - Где деньги, сука? Ну? - он опустился рядом с ней на топчан схватил ладонью за подбородок и рванул её лицо к себе.
      - В надежном месте, - в её голосе звучала явная издевка.
      - Не шути так, детка. Не советую, - Крот внезапно успокоился, отпустил её и вернулся к столу.
      - Значит так. Раз ты не знаешь, чья машина, могу поделиться: Станислав Александрович Зубцов. Есть и адрес... Ну как?
      Наташа похолодела. Она представила улыбающееся лицо Стаса, строгую Екатерину, её рассказы об их пятилетнем Юрке...
      - Поезжай, поезжай, - Наташа издевательски усмехнулась.
      - Что ты имеешь в виду? - Крот насторожился.
      - Ничего. Неужели они такие идиоты, что поедут в ваше логово на собственной тачке...
      - Что, что?
      - То самое. Вот что я тебе скажу. Там парни покруче, чем ты... И если вы, если ты меня хоть пальцем тронешь... Они передавят вас, как крыс.
      Крот резко ударил её ладонью по щеке. Все поплыло перед её глазами, он схватил её за плечи и встряхнул.
      Крот поднялся и пересел на стул:
      - Я предупреждал. Все равно заговоришь. Только будешь слегка изувечена. Нас здесь слишком много для одной. А потом у нас уже не будет другого выхода. Мы ж не можем выпустить тебя отсюда калекой... Так я слушаю.
      - Я буду говорить только с Артековым. А не с тобой.
      - Да? Ишь ты. Он слишком далеко отсюда.
      - Тогда с Сорокиным.
      Крот подошел к столу с телефоном и снял трубку:
      - Телега, найди Сорокина. Срочно. Пусть идет сюда. Куда, куда, в гараж! - Крот швырнул трубку.
      Наташа сидела на топчане, закрыв глаза. Страх прошел, растворился, едва она услышала о Стасе и Екатерине. Нет, Зубцовых она этой своре не отдаст.
      Сорокин вошел важно, с сознанием собственного превосходства. Он с первого взгляда оценил обстановку. Девица вся расстрепана, глаза в слезах, рот горит от пластыря, щека багровая от оплеухи. Но хороша, чертовски хороша.
      - Борис Петрович, я буду говорить только с вами. А не с этим садистом.
      - Успокойся. Я все улажу, - Сорокин осуждающе посмотрел на Крота: - А ты иди отсюда, - Сорокин показал рукой на дверь. - Иди, иди.
      - Шеф приказывал не отходить от нее.
      - Ничего, я здесь, как-нибудь справлюсь.
      - Я не могу уйти. Шеф башку снесет.
      - Он тебе и так снесет. Хочешь, позвоню и скажу, что ты все испортил? Перессорил нас с ней. А я теперь - восстанавливай отношения. Кто ж так разговаривает с дамой, дубина? Сгинь отсюда! Будешь нужен, позвоню в холл.
      Крот, чертыхаясь, исчез за дверью.
      - А теперь рассказывай, только не темни. Все рассказывай, тогда я тебя спасу, - Сорокин сел за стол и изобразил на лице сочувствие. Глаза-прорези в упор смотрели на Наташу.
      - Я боюсь. Борис Петрович, боюсь. Они уничтожат меня. Они...
      - Кто они? - бросил Сорокин.
      - Это банда. Настоящая банда. Я не знала... Этот Андрей, я случайно проговорилась ему, что повезем большую сумму...
      - Давай-ка все по порядку.
      Сорокин облегченно вздохнул. Артеков перемудрил, как всегда. Начал искать заговор среди своих, теперь-то он откроет ему глаза. Это ж было ясно с самого начала, иначе бы они давно сдали деньги в милицию. Придется ему ехать сюда и самому послушать. Только теперь он, Сорокин потребует не 30 процентов, а 50.
      - Где сейчас деньги?
      - Точно не знаю. Скорее всего, в Москве, - Наташа продолжала вдохновенно сочинять. - У его соучастника, Алексея. Я могу показать их квартиру.
      - Зачем они приехали сюда?
      - Хотели заключить с вами соглашение. Разделить деньги пополам. И прекратить войну.
      - Губа не дура, - усмехнулся Сорокин.
      - А ваши, этот Телега с тупым Леней похитив меня, все испортили.
      Последние слова вызвали у Сорокина какое-то безотчетное подозрение.
      - Как же они хотели вести переговоры? Сюда что ли пройти?
      - Не знаю.
      - Сколько их?
      - Я видела четверых.
      - Чем вооружены?
      - По-моему, пистолетами, - Наташа неопределенно повела плечами. Ничего другого я не видела.
      - Сколько они тебе обещали?
      - 50 тысяч, - не задумываясь, ответила Наташа.
      - Я дам тебе 150 тысяч и паспорт в одну из стран, по твоему выбору: в Италию, Чехию, Германию... Поживешь, посмотришь. Замуж выскочишь, как это ни печально: ты же знаешь, я и сам к тебе не равнодушен. Приходится жертвовать, - он захохотал, потом внезапно оборвал смех и жестко добавил: Но вначале ты должна помочь нам. Точнее - мне.
      - Я боюсь, - просто сказала Наташа, - и не знаю как...
      - Позвонишь отсюда и скажешь, что мы согласны на 50 процентов. Передашь трубку мне, а мы уж договоримся. Они будут тебя искать?
      - Не знаю.
      - Мы тебя спрячем до конца операции. И имей в виду... Если ты мне морочишь голову, я тебе не завидую. Ни тебе, ни твоим родителям...
      - Я знаю только один телефон. Но там сейчас никого нет. Они здесь, в лесу.
      - Так. Опять ничего не знаешь...
      Теперь Сорокин не верил ни одному её слову. Говорила она долго и убедительно, но ведь ничего существенного так и не сказала.
      - Правду говори! Только правду! Иначе с тобой поговорят по-другому. Тебя так распотрошат... Забудешь, что ты человек. Руки нам лизать станешь, как собака. И плясать будешь, в чем мать родила...
      Наташа выпрямилась и, глядя в глаза Сорокину, проговорила тихо и твердо:
      - Плевать я хотела на вас, сволочи! Я люблю его, и ничего мне не страшно, козел ты старый...
      Она бросала в лицо опешившему Сорокину эти слова и чувствовала, что сама набирается от них силой, что ей действительно ничего не страшно и что её не сломить.
      - Истеричка! Заткнись, сука... - Сорокин в бешенстве вскочил и бросился на нее. Она попыталась ударить его ногой, но не удержалась и упала на топчан. Он придавил её ноги коленом, завернул назад руки. Она, сжав зубы, молча извивалась под ним. Сорокин дышал шумно и тяжело, наконец, он снова скрутил ремнем её запястья. Наташа затихла. Сорокин сел и отдышавшись, бросил:
      - Вот так. Ну, погоди, зараза. Ты у меня заговоришь.
      Однако, что теперь делать, он не знал. Наташа привстала и пыталась подбородком поправить разорванную на груди кофту.
      Сорокин подошел к телефону и снял трубку. Пусть Артеков сам принимает решение, что с ней делать, с этой шизофреничкой, подумал он.
      Глава 15.
      Проселочная дорога вывела к узкому асфальтовому полотну. Стас выключил фары, и теперь БТР катился в кромешной тьме, только впереди в просвете между деревьями мелькали огни поселка.
      Метров за 50 до ворот Сорокина Стас притормозил, Андрей спрыгнул на землю и побежал вперед. Он был хорошо виден в желтом свете, падающем от лампы над воротами. Когда Андрей добежал до правой стойки, Стас начал разгон. Расстояние быстро сокращалось, наконец, в полосе обзора остались одни ворота, БТР тряхнуло, раздался грохот. Сорванные со стоек ворота с лязгом опрокинулись внутрь двора. БТР въехал на них и остановился. Андрей перепрыгнул через осколок бетонной стойки и оказался лицом к лицу с оцепеневшим от неожиданности и обильной выпивки охранником.
      - Лицом к стене! Руки вверх, быстро! - Андрей обшарил его и извлек из кобуры пистолет "Макарова". Он быстро связал охраннику руки и натянул на голову наволочку.
      - В машину! - Андрей больно ткнул охранника стволом. Тот вышел из ступора и без единого слова, наклонившись, полез на БТР. Его принял Стас и толкнул на заднее сиденье.
      Андрей осмотрелся: двор был пуст, за коттеджем бешено лаяли собаки. Окна второго этажа были освещены, одно из них поспешно захлопнулось, и свет во всем доме мгновенно погас. Только над входной дверью в глубине крыльца горел фонарь. Их заметили, надо было спешить. Андрей вскочил в кабину и приказал Стасу:
      - Разверни башню в сторону окон! Сверим часы...
      Пленник постепенно приходил в себя.
      - Отвечай, быстро. Где Сорокин?
      - В гараже, в задней комнате.
      - Один?
      - Нет, с этой, которую привезли. Я толком не знаю.
      - Кто ещё здесь? Сколько человек и где?
      - Остальные в корпусе. Человек 8.
      - Кто? - Андрей повысил голос.
      - Комендант - Генка, водитель шефа - Сашка, два моих сменщика, два парня с "Волгой" от Артекова - Крот и Телега, ну ещё две наших сотрудницы... Вроде все.
      - Стас, встанешь у гаража, перед дверьми, чтоб никто не выехал, не вышел и не вошел. Гони. Я в гараж, она - там.
      БТР пересек двор и остановился между коттеджем и гаражом.
      - Допроси его подробнее, обыщи и вытряхни патроны, - Андрей протянул Стасу пистолет охранника, спрыгнул на землю и бросился к приоткрытым дверям гаража.
      Притаившийся там Крот - он подслушивал допрос Наташи - ужом проскользнул за "Волгу" и, затаив дыхание, следил за вошедшим Андреем. Когда минуту назад раздался грохот, Крот выглянул во двор. Увидев БТР и человека в камуфляжной военной куртке, он решил, что их окружает ОМОН. Теперь он держался ближе к машине, надеясь уйти на ней в суматохе.
      Андрей огляделся, увидел в глубине, в полутьме гаража светлую дверь и бросился туда. Рванул за ручку и, ослепленный ярким светом, остановился на пороге.
      Наташа мертвенно бледная на фоне зеленоватой стены, с завернутыми назад руками, разорванной на груди кофточкой сидела на топчане, в самом углу. Напротив неё на стуле, уставившись на пистолет Андрея, оцепенел Сорокин.
      - В угол, к стене! Руки за голову! Дом окружен! - скомандовал Андрей.
      Сорокин послушно просеменил в дальний угол и, положив ладони на затылок, повернулся к ним спиной. Андрей бросился к Наташе, прижал её к себе и стал распутывать связанные руки.
      - Все кончилось, Наташа, потерпи, я сейчас...
      Это был тонкий сыромятный ремешок с самозатягивающейся петлей. Все подготовили, сволочи, даже ремень, подумал он.
      Наконец петля ослабла, Наташа освободила руки и бросилась ему на шею.
      - Что они с тобой сделали, гады?
      - Ничего, ничего страшного, Андрюша. Ты успел вовремя.
      - Подожди, я сейчас, - он, чувствуя, как наливается бешенством, направился к Сорокину.
      - Это тебе для начала! - он с оттяжкой хлестнул его ремнем по светящейся на макушке лысине. Сорокин взвизгнул и прикрыл голову ладонями. Андрей обыскал его, тот оказался без оружия.
      - К столу! Быстро! Во дворе БэТээР с боекомплектом и с командой. Отвечать точно. Где Телегин?
      - Здесь, в корпусе.
      - Вызывай его сюда.
      - Как? Что он дурной? Не пойдет. Если БэТээР во дворе...
      - Ладно. Телефон дачи Артекова, её адрес, показывай на карте, - он кивнул на растеленную на столе карту Московсой области.
      - 565-20-00, за Столбунами, по Минскому шоссе. Вот здесь, на берегу, Сорокин ткнул пальцем в карту.
      Далеко, прикинул Андрей. Ничего, доберемся.
      - Адрес, - Андрей говорил теперь ровным, деловым тоном.
      - Я не знаю. Да её не спутаешь... Она такая одна во всейокpуге. Стоит с краю, недалеко от берега. Во дворе - склад из гофрированной стали, блестит за версту.
      - Теперь садись и пиши, - Андрей извлек из кармана сложенный чистый лист и авторучку.
      - Что писать, - Сорокин взял трясущимися руками авторучку.
      - Я, Сорокин и так далее, чистосердечно признаюсь, что по приказу Артекова участвовал в ограблении... такого-то числа сотрудников АО "Карат". Признаюсь добровольно, без принуждения, исключительно ввиду чистосердечного раскаяния... Ну, что замер?
      - Я не могу это писать? Они меня уничтожат.
      - Пиши, иначе я прострелю твою вонючую печенку, - Андрей ткнул его пистолетом в подреберье. - Излагай, ну? Все как было организовано, все, что знаешь. Почему нападавшие стреляли по ногам?
      - Им сказали, что у охраны будут холостые патроны...
      - Пиши.
      Наташа подошла к Андрею, теперь они стояли спиной к двери, не замечая, что через небольшую щель за ними внимательно наблюдает Крот. Отчаявшись выбраться из блокированного гаража и убедившись, что к Сорокину прошел всего один человек, Крот ждал подходящего момента.
      Андрей осторожно усадил Наталью на стул и повернулся к Сорокину. Крот затаил дыхание. Наталья была в каком-нибудь метре от двери. Он рванул дверь, прыгнул в комнату и, схватив Наташу за волосы, приставил к её виску пистолет.
      - Не двигаться! Я прострелю ей черепок!
      Андрей развернулся и встретился с безумным взглядом черных глаз Крота. Этот может, подумал он и опустил руку с пистолетом.
      - Брось пушку! - крикнул Крот.
      Андрей швырнул пистолет на топчан.
      - Куда! Ко мне брось, придурок.
      - Ты же не сказал, куда бросать, - спокойно сказал Андрей. - Отпусти её, иначе мы не договоримся.
      - Договоримся.
      Сорокин схватил бумагу, сунул её в карман и с необыкновенным для его грузной комплекции проворством бросился к топчану. Через мгновенье пистолет Андрея был у него в руках.
      - А вот теперь поговорим по-настоящему, - он осклабился.
      - Отпусти её. Мы же у вас в руках, что ещё надо? - рассудительно сказал Андрей и опустился на стул. Крот отпустил Наташу, однако пистолет держал в полуметре у её головы.
      - Сколько вас? - спросил Сорокин.
      - Двое в БэТээРе и трое за воротами, на машине.
      - Я пройду с ней к БэТээРу и пусть она передаст, чтобы он отъехал от гаража.
      - Они не послушаются, - возразил Андрей.
      - От тебя передаст, - бросил Крот.
      - Я не самый старший. У БэТээРа свой маневр.
      - Какой ещё маневр? - не поверил Сорокин.
      - Они не покинут боевую машину. Если я не появлюсь лично, - Андрей посмотрел на часы, - через 10 минут, значит, я захвачен. Они откроют огонь по коттеджу.
      - Тогда я пристрелю вас обоих, - Сорокин потряс пистолетом.
      - Там полный боекомплект, они разнесут твою пещеру в клочья. Они это умеют. И вас здесь тоже накроют. И плакали тогда ваши баксы. Придется договариваться, - Андрей снова посмотрел на часы. Он тянул время, в действительности, если через пять минут они с Наташей не появятся, Стас должен был приступать к следующему шагу.
      Сорокин и Крот переглянулись. В узких глазах Сорокина мелькнула растерянность.
      - Их же за это... Под статью.
      - Не смеши... Еще и благодарность объявят. За освобождение заложницы. И вообще сейчас не поймешь, кто кого захватил, вы нас или мы вас, продолжал Андрей.
      - Кто это - мы? - бросил Крот.
      - Долго объяснять... Некогда.
      Стас вел наблюдение через верхний люк, поглядывая и на связанного охранника. Мотор тарахтел едва слышно.
      - Сними тряпку с головы, жарко, - попросил охранник.
      - Терпи.
      - Вы кто же будете? ОМОН, что ли? - спросил охранник.
      - ОМОН, ОМОН, кто же еще.
      - А чего ж веревкой вяжете? У ОМОНа - наручники.
      - Шпаны развелось много, наручников не хватает. Веревка - и та кончается, - Стас посмотрел на часы. Андрей не появлялся.
      - А бронежилеты?
      - Зачем? Вы ж стрелять ни хрена не умеете, - сказал Стас.
      - Да у меня грамота за стрельбу от командира полка, - обиделся охранник.
      - Не у меня ты служил, я б тебе показал грамоту. С гауптвахты бы не вылезал, - Стас опустился и закрыл люк.
      - Где у них в гараже пристройка? - спросил Стас.
      - Сзади. Она тоже без окон.
      Стас посмотрел на часы: оставалась минута. Наверняка Андрей влип. Ведь говорил, не бери женский батальон, елки-палки, Стас вздохнул и нащупал ногой сцепление.
      - Держись, бандюга, начинаю аттракцион...
      - Веселый ты мужик...
      - Кто смеется, тому не страшно, запомни парень, - Стас плавно отпустил сцепление, и тяжелая машина двинулась вдоль гаража.
      Разговор с Сорокиным зашел в тупик.
      - Я позвоню шефу, - он поднялся и, опустив пистолет, прошел к телефону. Крот сидел на стуле, переводя ствол с Андрея на Наташу и обратно.
      Внезапно снаружи взревел мотор, стена, у которой стояла тумба с телефоном, рухнула, клубы пыли хлынули в комнату. В зияющем проломе темнел бронированный нос БТРа, из широко расставленных фар в комнату бил свет. Андрей бросился на Крота и выкрутил руку с пистолетом. Противник был жилист, мускулист, извернувшись, он освободился от захвата и вцепился Андрею в горло. Пистолет отлетел в сторону.
      Наташа вскочила, она видела как БТР, проломив стену, медленно уползает обратно. Сорокин, заваленный обломками кирпича, пытался подняться на ноги. Наташа бросилась вперед, подхватила пистолет и, развернувшись, почти в упор выстрелила в левый бок Крота. Грохот выстрела оглушил её, она отшвырнула пистолет в сторону и шагнула к Андрею. Он освободился из цепких, как клещи, пальцев противника и встряхнул головой.
      Шею саднило. Наклонился к Кроту, из его простреленной груди пульсируя сочилась кровь, безжизненные глаза смотрели вверх, в потолок.
      Стас переключил передачу и снова двинулся к стене. Сорокин наконец выбрался из-под камней и бросился в пролом. Стас увидел, как в свете фар мелькнула чья-то фигура и исчезла под колесами БТРа. Он услышал страшный, отчаянный крик и включил задний ход. В проломе появились Андрей и Наташа.
      Андрей наклонился над распростертым Сорокиным и перевернул его на спину. Лицо его было залито кровью, он не дышал. Андрей извлек из кармана его брюк сложенный вчетверо лист бумаги и сунул в себе за пазуху.
      Стас спрыгнул на землю и тронул Андрея за руку.
      - Что дальше?
      - Вытащи мне охранника, я с ним поговорю, и помоги забраться Наташе.
      - Я обыскал его, вот водительские права, - Стас протянул Андрею тонкую книжицу.
      Через минуту охранник со связанными руками и светлым мешком на голове молча топтался перед ним.
      - Фамилия, имя, отчество, быстро, - приказал Андрей.
      - Вадим. Вадим Михайлович Лескин.
      Андрей открыл водительское удостоверение, проверил, все правильно.
      - Ты нас подвел, Вадим Михайлович. Почему не сказал, что в гараже двое?
      - Я... я не знал, клянусь. И сейчас не знаю...
      - Чернявый такой. Рожа злая.
      - Это Крот, Ленька Крот, но я не знал, клянусь. А что с ним?
      - Погиб, его застрелил Сорокин. Случайно. Хотел в меня, а попал в него. И сам погиб, вон у стены, видишь. Бросился под БэТээР. Так и доложишь своим, понял? Скажешь, ты был связан, но слышал мой с водителем разговор. Нас было шестеро, это ты тоже понял из разговора. Глаза у тебя были завязаны.
      - Да, да...
      - Твой телефон.
      - Телефон? Какой? - переспросил Лескин.
      - Домашний. Ну? - Андрей угрожающе повысил голос.
      - Зачем?
      - Я позвоню, и ты расскажешь мне, где найти Телегина. Сегодня мы его уже не достанем. Он убил моего друга. Он враг мне. Только смотри, опять не напутай. Мы ведь в любом случае найдем тебя.
      - 562-17-03.
      - Не напутал?
      - Нет, нет, клянусь.
      - А все остальное забудь. Навсегда забудь.
      - Так точно. Только... Отдайте мне права, пожалуйста. И "пээм". Он зарегистрирован, на мне висит. Я прошу. Я все сделаю, как вы велели... Я...
      - Подожди. Водитель, дай-ка мне его пушку.
      Стас протянул из кабины пистолет охранника.
      - Патроны изъял?
      - Само собой...
      - Держи, - Андрей затолкал ему в карман удостоверение и пистолет. Разойдемся по-хорошему. К тебе у нас претензий нет. Будь здоров, - Андрей повернулся и ухватился за скобу БТРа.
      Через несколько минут после того, как БТР исчез в проеме разбитых ворот, в холле снова вспыхнул свет.
      Телегин слушал рассказ Лескина и одновременно набирал телефон Артекова.
      - Шеф, это я - Телега...Обстановка такая. Они прибыли на БТРе, человек шесть. Захватили охранника, Лескина. Морду ему завязали, он ничего не видел, но слышал. Говорит, Крот убит якобы Сорокиным. Случайно, в неразберихе. А сам он попал под БТР. Сорокин, Сорокин попал. Тоже насмерть. Сам ещё не видел. Мы обороняли корпус. Девку они увезли. Что делать-то?
      - Гони за ними, олух. Скрытно. Узнай, где их база. Возьми с собой Сашку и коменданта. Позвонишь из машины. Лескин пусть звонит в милицию. Скажет - был налет. Стрельба и прочее. Остальных пусть срочно сматываются. На второй машине. До милиции. Чтоб никого, кроме Лескина в доме не было.
      Глава 16.
      Андрей удивлялся, откуда в это время на шоссе столько машин. Встречные слепили глаза даже неярким ближним светом, он постепенно сбавил скорость до 60 километров: не хватало ещё здесь приключений. Наташа молча сидела рядом. В зеркало были видны широко расставленные фары БТРа. Там за рулем находился Стас. Андрей покосился на спидометр, до Липовки оставалось километров пять.
      - Как дела? - он положил правую руку на плечо Наташе.
      - Не оставляй меня сегодня. Я не смогу уснуть. Подумать только... Я убила человека. Я не хотела... Я не смогу забыть этого.
      - Это была самооборона, не терзайся. Человек должен себя защищать. Обязан.
      - А память?
      - На войне - как на войне. Это был враг, вот что ты должна помнить. Останься он в живых, сколько он бы ещё навытворял.
      - Трудно забыть, Андрей... И жить теперь будет трудно.
      - Они сами себя приговорили. Запомни: Крота в неразберихе убил Сорокин. Свой пистолет я забрал. Там в комнате остался только пистолет Крота. Да, этот Крот оказался крепче других, если бы не ты, не знаю, как бы все обернулось. Ты спасла меня. У тебя не было выхода.
      Она вздохнула и замолчала. Впереди светилась автобусная остановка, за ней была Липовка и воинская часть Стаса. Андрей проскочил пятно света и мягко подкатил к обочине. Через несколько секунд за ними остановился БТР.
      Андрей вышел на дорогу, запахнул куртку: было прохладно.
      Стас спрыгнул на землю, направился к нему.
      - Вот что сейчас надо покупать - БэТээР, а не "Жигули". Машина для настоящих мужчин.
      - Это точно, - заметил Андрей.
      - Значит так. Я возвращаю БТР и выхожу к перекрестку, ждите меня там. Домой заявимся вместе... Екатерина моя... Вломит теперь мне по первое число, - он вздохнул. - Будешь громоотводом.
      - Договорились. Я отгоню машину от перекрестка поглубже и посмотрю, не было ли за нами хвоста...
      - Я следил, вроде не было.
      - Машины у них остались в гараже, вот что плохо, - сказал Андрей. Колеса надо было у них прострелить. Или спалить их вместе с тем проклятым гаражом.
      - Шуму было бы больше...
      - Шум и так будет. Бумагу все же я от Сорокина прихватил. С признанием, - Андрей похлопал по карману куртки.
      - Ладно, поехал я, - Стас направился к БТРу.
      Через несколько минут он вернулся. Андрей ждал у перекрестка.
      - Ну, как? - спросил он.
      - Ничего. Все нормально. Екатерина вот только... Сейчас начнется. Только пёрья полетят. Э-хе-хе.
      - Боюсь, спать не придется, - Андрей показал в сторону шоссе. - Там ошивалась какая-то машина. По звуку - "Волга", я было пошел, так она задний ход и, как испарилась.
      - Черт с ними, - Стас махнул рукой. - Поехали.
      Екатерина ждала их на крыльце. В бледном свете, падающим из раскрытой двери, красной точкой светилась сигарета.
      - Ты чего закурила-то? - Стас остановился. - Все нормально. Прибыли.
      - Закуришь с вами.
      - А где мама? - спросил Андрей.
      - Наверху. Андрей, иди к ней с Натальей. Нам поговорить надо. В голосе её Стас уловил какие-то новые ноты и обречено вздохнул.
      Они уединились на кухне, Екатерина тяжело поднялась со стула, открыла висевший над плитой подвесной кухонный шкаф и достала оттуда пистолет и тугую пачку долларов.
      - Это откуда? - она тряхнула ими перед лицом Стаса и снова положила на прежнее место. - Ну, давай, давай, излагай. Хватит паралитика изображать.
      - Ты где нашла? - опешил Стас. К такому повороту он был не готов.
      - В погребе, где же еще. Там их считать не пересчитать... Андрей что ли привез? Ну, Штирлиц, выкладывай все. Как на духу. Иначе... Я тебе покажу ухо-горло-нос.
      - Да погоди ты... Дай соображу...
      Андрей и Наташа пошли наверх, узкая деревянная лестница поскрипывала под ногами. Лидия Васильевна была во второй - Юркиной - спальне и читала какую-то яркую детскую книгу. Увидев входящего Андрея, она отложила книгу и поднялась.
      - Как вы долго... Что случилось?
      - У Стаса БТР заглохла. Пришлось ремонтировать.
      - И Наташа?
      - Она была с нами. Она плохо себя чувствует, - он повернулся к Наташе. - Может приляжешь? На диване. Мам, не возражаешь?
      - Нет, нет, конечно. Аспирину дать?
      - Поможет? - голос у Наташи был такой тихий, что Лидия Васильевна посмотрела на неё внимательнее.
      - Да на тебе лица нет. Ложись, ложись немедленно.
      - Я умоюсь сначала.
      - Мам, помоги ей. Мне надо ещё переговорить со Стасом.
      Лидия Васильевна обняла Наташу и усадила на диван.
      Андрей сбежал вниз, Стаса в гостиной не было. Он заглянул на кухню. У окна, уперев руки в бока, стояла возмущенная Екатерина. Стас с потерянным видом сидел за столом.
      - Что стряслось, ребята? - Андрей прикрыл за собой дверь.
      - Андрей, прости... - Стас махнул рукой. - Я все рассказал. В общих чертах. Раскололся. Пришлось, она нашла сумку в погребе...
      - Так. - Андрей подошел к Екатерине и взял её за локоть. - Раз уж ты все знаешь, отойди от окна.
      - Это почему еще? - Екатерина отвела руку.
      - Присядь к столу, Катя, я прошу тебя... Обсудим все вместе.
      - Ну, ну, я слушаю, - Екатерина подсела к столу.
      - Понимаешь, они захватили Наталью. Что мне оставалось делать? Пришлось брать БэТээР и освобождать её. Стас помог. Без него мы бы пропали. Ну, к кому я бы ещё мог обратиться? Игорь убит. Олег с Виктором далеко.
      - А о нас ты подумал? Обо мне, о Юрке...
      - Подумал, Катя, подумал. Ты - смелый, надежный человек. Как Стас. А Юрка ваш пусть пока у мамы побудет. Через пару дней, все это кончится. Завтра приедет Олег, у меня есть план...
      - Почему ты сразу не рассказал все? Я бы... Эх, ты. Я что? Не человек? Не поняла бы?
      - Я боялся, Катя, честно говорю, боялся, - Андрей видел, что Екатерина сдается, смягчается и решил, что можно и пошутить. Он показал пальцем на Стаса:
      - Он меня запугал.
      - Тебя запугаешь. Зачем вы её то с собой потащили? Она же почти девочка... - Екатерина встала.
      - Я ему говорил... - Стас погрозил Андрею пальцем. Он тоже почувствовал, что гроза стихает.
      - Меня бы они ни за что не взяли, всех бы раскидала, как щенят, Екатерина повела крутыми плечами. - Да ещё сунула бы в рожу вот это: - Она открыла шкаф и показала Андрею блестящий газовый балончик. - Они бы у меня подергались, как тараканы.
      Андрей поднялся и снова усадил её за стол, подальше от окна.
      - Катя. Спасибо тебе, - он наклонился и поцеловал ей руку.
      - Ладно, обойдемся без нежностей, - она поспешно отдернула ладонь.
      - А блоки я завтра перетяну, - облегченно вздохнул Стас.
      В соседнем саду тявкнула собака, ей ответила другая и через мгновенье вся округа заполнилась заливистым лаем.
      - Катя, вот какое дело, - Андрей поднялся. - Эти... Они могли нас выследить... На шоссе крутилась какая-то машина. Давай, потушим свет в доме... А мы со Стасом пока проверим, нет ли где непрошеных гостей.
      Стас поднялся и щелкнул выключателем. Кухня погрузилась в темноту. Снова залаяли собаки. Андрей подошел к открытому окну.
      - А наверху? - Стас понизил голос.
      - Иди, выкрути пробки. Лидии Васильевне скажешь, что перегорели. Посидим без света, - сказала Екатерина. - И принеси фонари, они в гостиной.
      - Олег скоро приедет? - спросила Екатерина, когда Стас вышел.
      - Завтра, к вечеру.
      - Господи, скорее бы. Он-то среди вас единственно нормальный человек.
      - Мы сейчас со Стасом осмотрим сад. А ты посидишь дома. Если кто сунется в окно, кричи.
      Екатерина молча поднялась и достала из шкафа пистолет:
      - А это чего зря пропадает...
      - Стрелять умеешь?
      - Я жена военного или кто?
      Андрей услышал в темноте легкий щелчок предохранителя.
      - Подожди, я сверну глушитель, - он протянул руку и осторожно взял холодный пистолет. - Так лучше.
      - Андрей, смотри за Стасом. Он же, как ребенок. Я на тебя надеюсь. Если ты настоящий друг... Если с ним что-нибудь случится... Я тебе этого никогда не прощу. Пойми, я - обыкновенная баба, мне - чтобы муж рядом был, мне семья нужна...
      - Катюша, клянусь. Я сам себе этого не прощу.
      - Ты меня так никогда не называл...
      - Ты хороший человек, Катя... - Андрей нащупал её ладонь и вложил пистолет. - Пусть окно будет открыто. Если кто-нибудь сунется, стреляй.
      - А в гостиной?
      Андрей распахнул дверь в гостиную. Свет уличного фонаря пробивался через занавеску и ложился на пол бледным квадратом. Собачий лай в соседнем саду не прекращался. По лестнице спустился Стас.
      - Стас, иди сюда, - позвал Андрей: - Пусть Катя сидит в кухне... Как считаешь? Окно гостиной тоже просматривается. В случае чего пальнет из пистолета.
      - А второе окно? - Стас показал рукой за лестницу.
      - Его страховать будем мы. Снаружи. От бани. Пошли.
      - Катя, запри дверь, - Стас вытащил из-за пояса пистолет.
      Они соскользнули с крыльца, пригнувшись перебежали вглубь сада к бане, и разошлись в стороны. Глаза привыкли к темноте, Андрей присел и начал метр за метром оглядывать кусты. Собаки у соседей лаяли, не переставая. В самом углу сада, напротив задней стены бани вдруг зашевелились кусты смородины. Андрей лег на траву и поднял пистолет. Три темные фигуры, низко наклонившись, пробежали к вишням и замерли. Андрей выстрелил три раза, откатился по траве ближе к бане, выстрелил ещё дважды и снова откатился. В кустах несколько раз полыхнуло, легкие хлопки выстрелов утонули в треске раздираемых кустов.
      "Уходят" - мелькнуло в голове Андрея. Он бросился к изгороди, надеясь настигнуть их на улице. Нога его подвернулась и Андрей полетел вперед. Чертыхаясь, он врезался в кусты. Слева прогрохотали три выстрела, там был Стас. Андрей поднялся и услышал с улицы удаляющийся топот ног. Через секунду взревела машина. Когда Андрей выбрался на улицу, он увидел только оседающий в свете фонаря клуб пыли. Андрей сунул пистолет за пояс. Через изгородь перемахнул Стас и встал рядом.
      - Ушли! - он опустил пистолет.
      - Спрячь пушку, сосед бежит, - предупредил Андрей.
      Стас поспешно убрал пистолет.
      Подбежал сосед, в руке его была двустволка.
      - Что? Где они? Что случилось? - он шумно дышал и воинственно потрясал в воздухе ружьем.
      - Привет, Коля. - Стас кивнул соседу: - Позвони в часть. Скажи, чтоб прислали патруль. Да опусти ты свою бандуру, - Стас отвел ружейный ствол в сторону.
      - Ты если что, свистни. У меня здесь жаканы, на кабанов, - сосед снова потряс в воздухе ружьем. - Мигом утихомирю. Распоясались, сволочи. Всех собак переполошили.
      - Идем домой. Успокоим женщин, - Андрей потянул Стаса к калитке.
      - До завтра, - Стас протянул соседу руку. - Да не трясись ты... Сам видел, укатили они. Пошумели и укатили. Эка невидаль.
      - А милиция?
      - С ней свяжешься, начнут таскать, да выспрашивать, будешь в район ездить, бумажки писать, - Стас плюнул.
      - Так я уже позвонил. Сразу, как стрельба началась. А что было делать?
      - Э-эх, поморщился Стас. - Теперь явятся, спать не дадут... Коля, пошли дадим отбой. Все кончилось, чего им тут делать. Завтра - другое дело. - он двинулся вслед за соседом.
      Андрей прошел во двор, ещё раз осмотрел темный притихший сад и присел перед домом на крыльцо. Стас вернулся через несколько минут.
      - Дозвонился ментам. Дал отбой. Утром приедут. Как тут?
      - Все тихо. Я обошел сад. Надо бы гильзы собрать, - заметил Андрей.
      - Утром соберем. Пораньше.
      Екатерина ждала их на прежнем месте.
      - Наконец-то, слава Богу, - она порывисто чмокнула Стаса в щеку.
      - Разогнали, - коротко доложил Стас. - Всему гарнизону - отбой.
      - Наталья вниз спускалась. Мать не в себе, сходи к ней, - сказала Екатерина.
      Лидия Васильевна в волнении расхаживала по комнате.
      - Андрюша, что вокруг творится? Ты можешь мне объяснить? Я же не слепая и не глухая. Я вижу, вы что-то скрываете от меня... Разве так можно? Наташа молчит, Стас отнекивается, Екатерина сердится, а мой сын... Где вы пропадали сегодня. Что это за стрельба? Кто вас преследует?
      - Наташа, выйди на минуту, мы поговорим с мамой. Тебя Екатерина ждет.
      Наташа молча поднялась и вышла.
      - Извини, мама. Ну, прости. Тебе надо было объяснить раньше... Игоря убили и за нами охотились, вот за ней, за Наташей из-за денег. Из-за мафиозных денег. Они к нам случайно попали в руки. И мы их решили отдать людям, Олегу. У него офицеры маются без квартир, семьи, дети.
      - Но это чужие деньги, сынок.
      - Это народные деньги. Вот мы и раздадим их народу, бесквартирным Олега... Так Игорь просил.
      - И они возьмут?
      - Не знаю, - Андрей вздохнул. - Тогда сдадим в казну.
      - Сынок, верни им все. Надо же по закону...
      - Отдать убийцам Игоря? Плевали они и на законы, и на людей? Я не могу с этим смириться. Где справедливость? Дело не в этих деньгах, дело - в принципе.
      - Ты всегда был такой спокойный...
      - Я проснулся, меня разбудили, мама. Видела бы ты, как они напали на нас с Игорем в подъезде. Или издевались над Наташей в своем крысином гнезде...
      - Ты, бывший офицер, превратился в какого-то гангстера. Действуешь, как они...
      - Мама, мне самому это противно. Они загнали нас в угол. Они сами толкнули нас на эту войну. Мы защищаемся. Ты пойми... Скоро это все кончится. Через два-три дня. Милиция в курсе. Но они же не могут поставить часового у каждого куста. Банду возьмут через пару дней. Мы помогаем милиции. Но... У нас есть своя задача. Мы должны найти убийцу Игоря.
      - Вы - как неразумные дети... Играете с огнем, с оружием. И с законами...
      - Не я заварил эту кашу, мама.
      - Не знаю, Андрей, не знаю. Позови-ка сюда Наташу и оставь нас.
      Андрей поднялся и вышел.
      Через несколько минут появилась Наташа.
      - Сядь поближе, - Лидия Васильевна показала на стул возле себя. - Ты как себя чувствуешь, получше?
      - Да, голова прошла.
      - Наташа, утихомирь его... Успокой.
      - Я сама хочу этого, Лидия Васильевна. Только бессильна.
      - Поговори с ним. По-своему. По-женски. Пусть отступится.
      - Я попробую... Только разве он отступится, - Наташа покачала головой. - Еще вчера, даже нет, сегодня утром, я думала, как вы, поверьте. Но сегодня я столкнулась с ними лицом к лицу. Это - нелюди, Лидия Васильевна. Какие-то пришельцы или мутанты. И я... И теперь у меня нет доводов, чтобы убедить его в обратном.
      - Но нельзя и самим превращаться в них. Людьми надо оставаться при всех обстоятельствах.
      - Вы правы, наверно, Лидия Васильевна. Кажется, вечером прилетает Олег. На похороны. Может быть, он...
      - Да, да. Я его знаю. Он спокойный, хороший человек. А я... Мне остается только молиться за вас, - Лидия Васильевна снова вздохнула.
      Глава 17.
      Позавтракали поздно, и Лидия Васильевна стала собираться в церковь.
      Екатерина с Наташей пошли проводить её до поворота, Андрей и Стас курили на крыльце. Андрей перебирал собранные гильзы.
      - Ты сколько выстрелов сделал? - спросил он.
      - Три, - Стас выпустил клуб дыма.
      - И я пять. Наши все на месте, - Андрей аккуратно завернул гильзы в носовой платок и сунул в карман. - Остальные - этих ребят. Пусть пока полежат в кустах.
      - Всю смородину мне переломали, гады, - сокрушенно сказал Стас.
      С улицы послышался шум приближающейся машины.
      - "Рафик", - определил Стас.
      За изгородью остановился милицейский желто-голубой микроавтобус. Хлопнула дверь, калитка открылась, и во двор вошел среднего роста мужчина в форме капитана милиции, без фуражки. Стас бросил на Андрея быстрый взгляд и, не спеша, двинулся навстречу.
      - Капитан Городничий, из райотдела, - представился лет тридцати милиционер, худощавый, с густой темной шевелюрой и ничему не удивляющимися голубыми глазами навыкате.
      - Станислав Александрович Зубцов.
      - Вы вчера звонили?
      - Последний раз - я. Проходите, - Стас показал рукой в сторону дома. Это мой приятель, Андрей... Приехал из Москвы на выходные...
      - Безуглов, - коротко сказал Андрей.
      Милиционер окинул быстрым взглядом дом, сад и двор, и обратился к Стасу:
      - Что случилось?
      - Да ничего особенного. Залезли ко мне в сад, со стороны соседа. Он первый вам и позвонил. Услышали мы собачий лай, выбежали в сад. Вон там, за баней кусты трещали, как под слоном. Мы - туда. Оттуда - стрельба. Мы - на землю. Я с дубиной вылетел. Ну, поднялся и швырнул её в кусты. В общем, постреляли они и ходу - через забор. На улице вскочили в машину и укатили. Одна пуля в стену бани попала, в бревно. Я покажу.
      - Сколько их было? - милиционер делал пометки в блокноте.
      - Не разобрал. Двое или трое. Темно было, около часу ночи.
      - Машину не заметили?
      - Нет, - теперь Стас старался отвечать коротко и односложно.
      - А причину какую-нибудь можете назвать?
      - Причину? Ума не приложу, - Стас пожал плечами. - Может, перепились... Или перепутали что. Дикий народ.
      - А вы что-нибудь можете добавить к этому? - милиционер повернулся к Андрею.
      - Все так и было, что тут добавишь, - Андрей пожал плечами.
      - Всю смородину потоптали мне, стервецы, - Андрей показал в угол сада.
      - Пройдемте посмотрим, - милиционер двинулся за баню, в молчании обошел её. Стас шел рядом, Андрей держался в стороне. Милиционер осмотрел изгородь, кусты, собрал гильзы.
      - Где вы находились? - спросил он Стаса.
      - Вон там, - Стас показал рукой в сторону бани.
      - А вы? - он посмотрел на Андрея.
      - Рядом. Немного правее.
      - А где, вы говорите, пуля? - Милиционер ещё раз направился к бане и стал внимательно осматривать бревна. Почти у самого края сруба из него торчала отколотая щепка.
      - Долото есть? И молоток, - спросил он.
      - Есть, конечно.
      Стас принес инструменты. Милиционер наклонился и стал расщеплять бревно. Наконец, он выпрямился и показал им на ладони тусклый металлический конус пули.
      - Удачно вошла, даже не деформировалась, - он был явно доволен находкой.
      Стукнула калитка, Стас оглянулся.
      - Кто-то пришел, схожу, гляну.
      - Идем вместе, я в, общем-то, все сделал...
      Они вернулись к дому, у крыльца стояли Екатерина и Наташа. Екатерина, не дав милиционеру опомниться, потащила его в дом.
      - Зайдите, зайдите, зайдите. У нас такой квас, которого во всей округе не найдете.
      - А, может, и во всем мире, - добавил Стас.
      Милиционер спрятал блокнот и, усмехнувшись, подчинился.
      На веранде, пока Стас бегал за квасом, милиционер задал женщинам те же вопросы. Отвечали односложно: да, выстрелы слышали, но из дома не выходили, ничего не видели и предположить что-либо, кроме хулиганства, не могут. Наташа встала и, сославшись на головную боль, поднялась наверх. Екатерина направилась за ней.
      Стас налил новому знакомому пенящийся квас, подмигнул:
      - Может, чего покрепче, а? Сто грамм кристалловской? Как никак выходной. Не отдыхается вам.
      - Какой отдых! Если я на каждом месте происшествия буду принимать по сто грамм, к вечеру это будет ведро, - улыбнулся милиционер.
      - Так много происшествий?
      - Не то слово. Лавина. Ваше по сравнению со всеми - просто шутка. В одном месте ночью коттедж разгромили. В итоге - два трупа.
      - Как это? - изумился Стас.
      - Мафиозные разборки... Но это так, к слову. Стрельба у вас была вполне натуральная, так что придется искать... Звоните, если что, милиционер поблагодарил за квас и распрощался. Стас проводил его до калитки.
      - Ничего мужик, - сказал он, когда вернулся.
      - Не нравится мне все это, Стасик, вот что я тебе скажу. Нюхом чую: тучи сгущаются. Пойдем в сад, обсудим положение.
      Они устроились на скамейке под вишнями, Стас взглянул на бетонные блоки, сваленные у изгороди, и вздохнул - когда ими заниматься?
      - Он записал и тебя, и меня. Теперь милиция знает, где я. И стоит им нагрянуть сюда с обыском, нас спокойно можно посадить.
      - За что? - спросил Стас.
      - За незаконное хранение оружия. И за мешок чужих денег.
      - Нда, - озадаченно протянул Стас. - И что делать?
      - У нас три "Вальтера", - медленно проговорил Андрей.
      - Ну.
      - Первый - того, что в реанимации. Третий - тоже его. Второй Телегина. В понедельник все придется сдать Сергушову. Срочно.
      - А с чем же мы останемся, елки-палки? Да ты что?
      - Нас они теперь все равно не выручат, Стас. А к статье какой-нибудь приблизят. В общем, в понедельник я передам ему признание Сорокина, пистолеты и свое письмо.
      - Письмо?
      - Конечно. Не пойду же я к ним сам. Могут арестовать. Сейчас мне этого никак нельзя, тогда все рухнет. Оставлю у них в бюро пропусков и позвоню. Сегодня, Стасик, сегодня я понял, когда увидел этого капитана - нас обложили со всех сторон. Теперь: кто кого опередит. У тебя есть большой чемодан?
      - Есть.
      - Надо переложить туда деньги. А сумку эту фирменную сжечь. Деньги завтра уедут с Олегом. И со мной. Мы с Натальей пару дней поживем у него. А теперь о главном. Покончить с этой сворой, отомстить за Игоря можно только одним путем - с воздуха. Но для этого надо уговорить Олега.
      - Он не пойдет на это, - уверенно сказал Стас.
      - Теперь уже дело не только в Игоре. Мы слишком далеко зашли. Назад пути нет. Теперь либо мы их, либо они нас. Нас окружают Стас, постепенно, но неуклонно. Они уже почти все о нас знают. Второй раз нам БТР не достать. Голыми руками их не возмешь, так?
      - Ну.
      - Остается - с воздуха. Я не вижу другого пути. Олег с Виктором как раз сейчас перегоняют вертолеты. Он намекнул по телефону. Надо с ним посоветоваться. Уговорить. Доказать. Но о деньгах ему пока - ни слова. Они могут все испортить.
      - Он откажется? Вертолет - не БэТээР.
      - Тогда, Стас, все полетит к черту. Тогда мне - хоть пулю в лоб...
      - Ты можешь забрать деньги и дунуть за границу. С Натальей.
      - Это будет самый последний вариант... Нет, Стас, не поеду я. Мы - из страны, а они - здесь, так что ли? Нет, будь, что будет. Не могут ребята нам не помочь. Что-нибудь придумаем. Не вертолет, так что-нибудь еще... он не договорил.
      К ним приближались Екатерина с Наташей.
      - Так, ты посмотри, Наталья, они опять секретничают. Андрей, мы же договорились, - Екатерина в упор посмотрела на Андрея. - Что вы ещё придумали?
      - Да ничего, - сказал Андрей. - Решали, на чьей машине ехать в Чкаловское.
      - Держи, - она протянула Стасу лист бумаги, - телеграмма.
      - Буду в Чкаловском в 7 вечера. Олег, - прочитал Стас.
      - Отлично, - Андрей просветлел лицом. - Едем встречать. Наташа, поедешь?
      Наташа согласно кивнула.
      - Зачем его встречать, сам дорогу знает, - заметила Екатерина.
      - Как зачем? - возмутился Стас. - На попутках его обдерут, как липку.
      - Вы же теперь миллионеры, - усмехнулась Екатерина.
      - Поедем на моей машине, - сказал Андрей.
      - А ты пока разведешь парилку: Олег с дороги, - деловито добавил Стас.
      - А блоки? - сурово напомнила Екатерина.
      - Как раз собираюсь к дежурному, за БэТээРом.
      Андрей поднялся, взял Наташу за руку:
      - Пойдем, погуляем.
      Как и позавчера, они поднялись в березовую рощу, Андрей, привычно чувствовал под левым локтем пистолет, правой держал за руку молчаливую и покорную Наташу. Кажется, что за плечами - огромная жизнь, думал он, столько всего было. Но вдруг открывается, что и впереди - снова огромная жизнь, будто ты перемахнул через горы и перед тобой - даль и опять надо вглядываться вперед и выбирать ориентиры. И сжимать оружие, черт бы его побрал. Почему так странно они встретились, почему вдруг стали близки и нужны друг другу, две одинокие человеческие песчинки в этом огромном мире, рассеянные во вpемени и пpостанстве, влекомые каким-то стихийным вихpем. Андрей расстелил ветровку, и высокая трава поглотила их.
      Он молча гладил её теплые плечи, чувствовал её горячее дыхание у самых своих губ, она казалась ему маленькой и беззащитной...
      Глава 18.
      Олег Петрович Назаров записался у дежурного на завтрашний рейс, получил пропуск и вышел из приземистого здания диспетчерской службы. Военный "ИЛ-76", на котором он прилетел из Пушкина, стоял в длинном ряду таких же огромных серебристых птиц. Он не стал ждать летчиков - забот у них хватит на весь вечер - и отправился к стоянке машин.
      Тугой теплый ветер распахнул кожаную куртку, надул её парусом: особый, аэродромный ветер, хозяин открытых пространств, с запахом травы и авиации.
      Перед КПП Олег привычно перекинул в левую руку портфель - освободил правую для приветствия, потом, сообразив, что он в гражданской одежде, усмехнулся. Впрочем, в нем и без формы легко узнавался кадровый офицер: по выправке, походке, короткой стрижке и прокаленным от аэродромных ветров и солнца лицу и рукам. В свои 34 года он имел, с учетом войны в Афганистане, почти 20 лет военного стажа, и последнее время все чаще подумывал об увольнении в запас. Виктор Сметанин, штурман эскадрильи, с которым он прослужил бок о бок почти 8 лет, узнав об этом, заявил:
      - Если подашь рапорт, я - следом. Меня тут ничего не держит.
      За два часа, проведенные Олегом только что на борту самолета, в пассажирском салоне, наедине с собой решение это окончательно укрепилось. Под гул двигателей вспомнилась раздражающая суета и неразбериха последних недель, стычки с новым командиром, молодым новоиспеченным полковником. Олег считался самым опытным из командиров эскадрилий, однако сам он никогда занять место начальника не стремился, даже не задумывался над этим. Друзья-комэски, которым хотелось иметь своего человека в начальниках, восприняли появление чужака с неприязнью.
      Едва прибыл новый командир, начались реорганизации, проводились они быстро, но керосину в баках от этого не прибавлялось, полеты сокращались, летчики бродили между машинами и привычно ругали начальство.
      Потом их переподчинили центру. Вначале офицеры обрадовались: может быть, теперь хотя бы зарплату во время выдавать станут, смеялись они, да и проверяющие будут наведываться пореже. Однако, после переподчинения изменения, если и произошли, то в худшую сторону: зарплату выдавали все с тем же опозданием, но зато военный округ, у которого раньше они были, как за каменной стеной, при распределении квартир и земельных участков перестал обращать на них внимание. После реорганизаций, в начале лета неожиданно поступила директива о передислокации части в Северо-кавказский военный округ. Это было, как гром среди ясного неба. Почти половина офицеров и прапорщиков была без квартир, комнаты и домики снимали в окрестных городках Ленинградской области, и очередной переезд снова отодвигал перспективу получения жилья в бесконечность.
      - Передислокацию приказано провести скрытно. Поэтому тыловые подразделения и семьи предполагается отправить эшелонами, а боевые машины своим ходом ночью. Заодно выполним планы ночных полетов... - докладывал новый командир на совещании.
      - Как можно скрытно перебросить такую махину за 1000 с лишним километров, - раздраженно возразил Олег.
      - Мы, конечно, ценим ваш боевой опыт, товарищ подполковник, но... Ведите себя посдержанней. Что вы конкретно предлагаете?
      - Ничего, - сказал Олег. - Просто все можно сделать без паники и по-людски. Съездить в Москву, доказать... Подготовить все на новом месте...
      - Это демагогия и больше ничего. Отговорки, - перебил его командир.
      А потом был звонок Андрея и телеграмма о гибели Игоря, надо было идти отпрашиваться на похороны. Поговорили с Виктором, решили, что новый командир двоих не отпустит. Виктор сразу же уступил, понимал, лететь должен Олег: когда-то именно он был с Игорем в одном экипаже.
      Новый командир повертел в руках телеграмму, посмотрел на Олега.
      - Вообще-то положено отпускать на похороны только близких родственников... - начал он, но поглядев в глаза Олега, осекся и закончил: - Я конечно не возражаю... Только во вторник ночью ваша эскадрилья должна совершить перелет, вы понимаете...
      - Сметанин, штурман эскадрильи, опытный человек, все подготовит. В понедельник вечером я вернусь. До перелета останется ещё сутки...
      - Договорились. Меня уже не будет, я полечу с первой эскадрильей. Старшим остается начальник штаба. Вернетесь, все вопросы к нему...
      "Давай, давай, лети, мать твою... - , пробормотал Олег, покидая кабинет. - Нам только спокойнее будет. Начальник штаба - свой человек".
      На стоянке он издали заметил желтые "Жигули" Андрея. Задняя дверка распахнулись, и Стас втащил его в салон. Рядом с Андреем сидела незнакомая девушка. Андрей тронул машину с места.
      - Подождите, мужики, дайте опомниться, - отбивался Олег. - Даже на земле толком постоять не успел. Не перекурили.
      - Кури здесь, - разрешил Андрей.
      - Вы не возражаете? - Олег наклонился к Наташе.
      - Нет-нет.
      - Дыми сюда, - Стас опустил боковое стекло. - Как долетел-то?
      - Ладно, потерплю. Нормально долетел. Ребята с Пушкинского подбросили. Завтра обратный рейс. За грузом прилетели. Что у вас стряслось?
      - Сначала о себе. Гостю - первое слово, - сказал Андрей.
      - Наташа - свой человек, можешь говорить, - добавил Стас.
      - Понятно, - Олег усмехнулся.
      Машина миновала перекресток, справа темнела приземистая чаша космической антенны. Андрей выехал в левый ряд и прибавил скорость.
      - Во-первых, привет всем от Виктора. Не смог он... Двоих сразу не отпускают. Нас переводят в Северо-кавказский округ. Сидим на колесах. Семьи, барахло отправили эшелоном, вертолеты перегоняем сами. Мои ещё не знают, что Игорь погиб: ни Татьяна, ни ребята.
      - А я к тебе собрался, с Наташей. На несколько дней... У нас отпуск, сказал Андрей.
      - А что - поехали. Общага пустая, все выехали, живите. Надо только вас в полетный лист включить, я завтра позвоню ребятам... Погода - отличная. А ночью во вторник перелетим за Дон.
      - Разрешат? - усомнился Стас.
      - Мне? Да пошли они все подальше... Возьму в свою машину и все. Я с последним звеном вылетаю.
      - Слышь, Стас, я думал, ты Юрку привезешь, я обещал ему самолет показать. Уже и с мужиками договорился.
      - Он у бабки.
      - Ну вот, а я ему монстра привез. Петербургского, как он просил - с добрым оскалом.
      - У нас здесь своих монстров хватает, - заметил Стас. - Вон Андрей расскажет.
      - Так. Понятно. Так что же все-таки случилось, Андрей? - спросил Олег.
      - Игорь не просто погиб, его убили, - жестко сказал Андрей. - На наших - вот с ней - глазах. Теперь и за нами охотятся.
      - Та-ак, - протянул Олег. - Из-за чего?
      - Долго рассказывать. Подробности потом. Они пока на свободе - и организаторы, и убийца. Но мы со Стасом их вычислили...
      - Как это?
      - Потом расскажу, меня трясет всего, врежемся в чей-нибудь бампер. Но и они нас вычислили, вот что плохо. Ночью обстреляли дом Стаса. Мы с Наташей у него живем. И мама моя тоже. Дачу мне спалили. Твоего любимца, Рэкса застрелили...
      - Так и живем. А в остальном все нормально, - вмешался Стас. - Ты запоминай, Виктору расскажешь.
      Олег молчал, пораженный услышанным.
      - Похороны Игоря завтра, - продолжал Андрей. - На Востряковском кладбище. Поедешь один. Нам там опасно появляться.
      - Дожили, - Олег откинулся на спинку сиденья. - С другом проститься опасно.
      - Игорек нас поймет. И простит. Мы отомстим за него.
      - Как?
      - Двум уже шею свернули. Но пришлось нарушить уголовный кодекс, к сожалению. Теперь и мне могут статью подобрать. И ей, - Андрей кивнул в сторону хранившей молчание Наташи. - И даже Стасу.
      - Знаешь что, Андрюха... Ты не темни. Выбери-ка по пути полянку посимпатичней и останови. Поговорим спокойно. Доложишь все по порядку. Я все-таки закурю. Стас, опусти стекло.
      Через несколько минут машина свернула в лес и остановилась. Андрей достал из багажника плащ - накидку и сумку с провизией. Пока Наташа готовила бутерброды, Андрей рассказывал. Начал со встречи у Игоря; все, что касалось денег, старательно пропускал. Олега они и не очень интересовали, он и без того был ошеломлен услышанным.
      Андрей закончил рассказ, и Стас принялся разливать водку в походные пластиковые стаканчики.
      - Вот почему тебя не встречал Юрка. Мы все под колпаком, - сказал он.
      - И Екатерина знает это? - спросил Олег.
      - В курсе. В части её касающейся, - ответил Стас и, протягивая стаканы тихо добавил:
      - Помянем Игорька.
      - Андрей, ты за рулем, - напомнила Наташа.
      - Во, - Стас кивнул Олегу. - Полюбуйся. Вроде моей императрицы. Екатерина вторая, елки - палки.
      - Она права, - согласился Олег.
      - Ладно, сдаюсь, - Андрей отставил стакан.
      Некоторое время сидели молча.
      - И что же ты решил дальше? - спросил Олег.
      - А что дальше? Буду тянуть время и искать убийцу. Пока не найду, милиции не сдамся. Они будут помогать, - Андрей кивнул на Стаса и Наташу.
      - А я?
      - У тебя своих проблем хватает. Передислокация, обустройство... Какая от тебя помощь, - с нарочитой небрежностью бросил Андрей. - Ну, укроешь нас на несколько дней у себя... Вы как машины перегоняете?
      - Ночью. В Кубинке дозаправка.
      - Значит проветрюсь перед тюрягой. Родной воздух вдохну. Ручку "шаг газ" подержу. Наташа никогда на вертолетах не летала.
      - А почему нет? Начальник штаба тебя знает, да и вообще там друзья на каждом шагу. Возьму, - с некоторой обидой в голосе проговорил Олег, не догадываясь, что его просто "обрабатывают". Наташа и Стас хранили молчание, оба знали цель разговора.
      - ...А потом, придется сдаваться, Олег. Как ни печально. Это меня бесит больше всего. Посадят в следственный изолятор, начнут таскать на допросы, я буду изворачиваться, как уж... И ещё не знаю, чем дело кончится. А им дадут лет по 8 - 10. Отсидят они - от силы половину. Это за Игорька-то. Вот она - се ля ви.
      - А может, выехать завтра на разведку, к этому, Артекову? Втроем, предложил Олег. - Сразу после похорон.
      - Мы так и планировали, - вмешался Стас. - Только второй раз БэТээР не угонишь. Вертолет бы. Другое дело.
      - Можно выследить, когда выезжают, - сказал Олег.
      - Знаешь, как они выезжают? - спросил Андрей. - Открываются ворота, и оттуда пулей вылетает "Мерседес". Или "БМВ". Попробуй, догони их на "Жигулях". Кроме того, у них есть вооруженная охрана. Причем, официально разрешенная.
      - Еще по одной? - предложил Стас. - За Игоря. И споем его песню.
      Они выпили, Стас начал, Андрей и Олег сразу же подхватили:
      - Друзья соберутся, стаканы поднимут,
      И песню, что нас согревала споют.
      Солдаты погибшие сраму не имут,
      Солдаты погибшие в песнях живут...
      К Липовке подъехали спустя час. Андрей сбавил скорость и медленно покатил к перекрестку. Справа у въезда в поселок одиноко чернела среди зелени "Волга".
      - Наташа, посмотри-ка внимательно, не из того ли она гаража? - тихо сказал Андрей и остановился.
      Секунду Наташа, прищурив глаза, всматривалась в машину, потом пожала плечами:
      - Отсюда не определишь.
      - Андрей, давай на всякий случай объедем, вывернем со стороны твоей дачи, - предложил Стас.
      - Точно, - Андрей тронул с места и в этот момент, черная "Волга", словно очнувшись, начала разворачиваться.
      По шоссе двигались вереницы машин: дачники после выходных возвращались домой. "Волга" отстала, но теперь уже Андрею не хотелось отрываться, его осенила новая мысль. За развилкой он свернул с шоссе и по узкой асфальтовой дороге направился в сторону своей сгоревшей дачи. Там, на этой дороге километрах в шести от Липовки он ещё в пятницу, когда ехал к Стасу, обратил внимание на один из участков дороги, там менялось асфальтовое покрытие. На одной стороне сгрудились дорожные машины, лежали кучи щебня и песка. Оставшаяся свободной часть едва позволяла двигаться в один ряд. Он посмотрел в боковое зеркало и усмехнулся: черная "Волга" свернула за ними. Теперь они мчались через лес, за окнами мелькали придорожные кусты.
      - Шеф, нельзя ли потише, как бы мы того, - пробормотал Стас.
      - Наташа, пристегни ремень. Олег, помоги ей, - крикнул Андрей.
      Они выехали в редколесье, за ним начиналось поле, и за небольшим подъемом - ремонт дороги. Олег возился с Наташиным ремнем. Стас, повернув голову, следил за дорогой через заднее стекло. Поле они проскочили за полминуты, черная "Волга" на открытом участке набирала скорость и расстояние между ними заметно сокращалось. Наконец они влетели на подъем, и Андрей облегченно вздохнул: техника стояла на прежнем месте.
      - Наташа, держись! Мужики, внимание! Вжались в сиденья! Начинается показательное выступление.
      Спpава за боковым стеклом промелькнули скреперы, бульдозеры, Андрей сбросил скорость и покосился на спидометр... Так, нормально, машинально отметил он. Выскочив на широкий участок, он резко затормозил, одновременно выкрутив руль. Машина с визгом и скрежетом развернулась. Андрей дождался, когда "Волга" скатилась с пригорка, и начал разгон ей навстречу. Снова, теперь уже слева, мелькнули дорожные агрегаты, Андрей припал к рулю, теперь они неслись прямо на "Волгу". Казалось, столкновение неизбежно. Сзади охнул Стас. Андрей резко бросил машину вправо, к самой обочине. "Волга", тоже отклонившись, пронеслась мимо, прямо на скопище дорожных машин. Андрей видел через боковое зеркало, как на полном ходу она влетела под скрепер, верхняя часть кузова горбом выгнулась вверх, и, срезанная огромным ножом, осталась на песке. Он остановился, выпрыгнул из машины и, крикнув: "Не выходить!", бросился к разбитой, дымящейся "Волге".
      "Где ты, Телегин, где?".
      Среди груды искореженного черного металла он увидел два окровавленных тела, лица их были до неузнаваемости обезображены. Оба были темноволосые, Телегина среди них не было. Андрей бегом вернулся в машину и рванул с места.
      - Ну что? - спросил Алексей.
      - Скорая им уже не понадобится, можно не вызывать, - бросил Андрей. Они взлетели на пригорок, и в этот момент сзади раздался взрыв, все оглянулись, "Волга" была объята пламенем.
      - Ты же мог нас угробить, змей, - наконец произнес Стас.
      - Не мог. Спроси вон Олега, мы и не такие развороты закладывали когда - то...
      - Сегодня напьюсь. Ну, елы-палы, просто нарежусь. Вот уж не думал, что ты такое можешь, - Стас покачал головой.
      - Мы все сможем, если захотим, - усмехнулся Андрей. Он почувствовал, что Стас прав, нельзя было так рисковать. Им просто повезло, подумал он.
      - Наташа, ты не заметила, кто был в машине? - он коротко взглянул на нее. Она выглядела спокойной.
      - Нет. Но это их машина: на заднем стекле зеленые занавески. Я запомнила их, меня именно на ней вчера везли.
      - Ребята, что здесь происходит? Мы где: в джунглях или под Москвой? спросил Олег.
      - Сами запутались. Мы тебе ещё не то покажем, потерпи, - сказал Стас.
      - Одно могу сказать: Телегин, убийца Игоря, снова вывернулся. Его среди этой братии не было. Значит, ничего ещё не кончилось.
      Екатерина и Лидия Васильевна ждали их у калитки. Поздоровались, обнялись, Екатерина внимательно оглядела всех:
      - Вы чего такие смурные?
      - Выпили по пути, Игорька помянули, - нашелся Стас.
      - Проходите в дом, ужин готов, - Екатерина показала рукой в сторону крыльца.
      - Как дела, сынок? - спросила Лидия Васильевна.
      - Нормально, мам. Завтра все прояснится, когда со следователем переговорю. Как самочувствие?
      - Да ничего, слава Богу.
      - Умоетесь с дороги? - спросила Екатерина.
      - А как же? Сейчас, я полотенца принесу, - Стас побежал в дом, стараясь избавиться от внимательного взгляда дотошной своей супруги.
      Как ни старался Стас скрыть свое состояние, опытный взгляд Екатерины уловил: что-то тут не так. Под благовидным предлогом она увела его в мансарду и приступила к допросу.
      - Что происходит, Стасик?
      - Да не волнуйся ты, Кать...
      - Ты мне зубы не заговаривай. Что вы ещё натворили?
      - Когда творить-то было? Доехали до Чкаловского и обратно. В лесочке малость посидели. Отдохнули. Тяпнули слегка. Да спроси Олега. Если нам не веришь. - Стас сам удивлялся своему легкому и обыденному тону. Обмануть проще простого, стоит лишь захотеть.
      - А почему Андрей такой? Он же за рулем.
      - Так он всегда такой.
      - Вот тут ты прав, - Екатерина успокоилась.
      Потом в мансарду поднялся Олег, поставил и раскрыл портфель.
      - Я привез Юрке монстрика. Как он просил, - Олег протянул небольшого сантиметров в 10 пластмассового уродца. - С добрым оскалом.
      - Давай, будет десятый. Он их собирает, - Екатерина повертела его в руках и вдруг рассмеялась. - Олег, по-моему, он на Андрея похож: весь в мышцах, глаза безумные, а оскал добрый. Симпатичный такой монстр с добрым оскалом... Ты знаешь, а ведь мы Юрку скрываем у матери...
      За столом только и говорили о ночном нападении. Екатерина pассказывала:
      - Представляешь, Олег, мужики в саду. Ночь, темень, а я сижу вот здесь в темноте и караулю окна. А наверху - Лидия Васильевна с Натальей. Потом стрельба. Утром прибыла милиция, сосед вызвал. Лидия Васильевна, правда, весело было?
      - Да уж куда веселей, - ответила Лидия Васильевна. - Три дня веселимся. С самого четверга. - Она была рада приезду Олега, он казался ей спокойнее и рассудительнее Андрея. Она надеялась, что с его помощью они теперь распутают этот узел, и все завершится миром.
      Потом, пока женщины убирались на кухне, мужчины прошли в сад. Стас показал Алексею расщепленное бревно на бане:
      - Вот куда пуля угодила, видишь? Низко, потому что мы с Андреем залегли. Прицельно стреляли, сволочи. А потом Андрей как начал палить из "Вальтера"...
      - Из "Вальтера"? - Олег вопросительно повернулся к Андрею.
      - Ну да. Трофейный. Отобрали у этих бандюг.
      - Черт побери. Я все не могу поверить. Это просто беспредел. Где же милиция?
      - А что они могут сделать? - Стас развел руками. - Слишком много развелось подонков. Будто их где-то специально выводят, в инкубаторе. Вот сами и обороняемся, как можем. Гражданская оборона. Помнишь была когда-то ГО? Как бы не пришлось рыть окопы в огороде.
      Андрей молчал и думал. Четверо уже поплатились за Игоря, плюс один - в реанимации, достойный счет. Все можно было бы закончить, если бы в этой "Волге" оказался Телегин. И убийца Игоря был бы наказан, и исчезновение денег можно было бы свалить на него же. Оставался Артеков, но что он один смог бы доказать? Сергушов, Андрей чувствовал это, больше доверяет ему, чем Артекову. Но Телегин снова ушел из-под удара. Он будет отрицать, что взял деньги. Даже докажет, ведь его тогда кто-то ждал в машине, ещё один свидетель против него, Андрея. А убийство Игоря свалит на того, второго, что в реанимации. Кто докажет? Только он, Андрей. Если пойдет к Сергушову. Но, идти к нему рано. Значит, теперь все зависит от Олега. Если он откажется, придется идти к Сергушову. В чем его могут обвинить? В хранении оружия? Он его сдаст. В похищении денег? Он это будет отрицать, если бы он имел эти деньги, давно бы исчез, с такой суммой это не проблема, любой поступил бы так, зачем же чего-то ждать и тем более являться к следователю? В чем еще? В нападении на дачу Сорокина. Если бы не этот звонок соседа и не утренний визит милиционера... Теперь установлено, что он живет у Стаса, а рядом в части полно БэТээРов. Тот Лескин, из охраны Сорокина его опознает. А может быть и нет, надо позвонить ему завтра... Наташа... - вот на ком они смогут отыграться. Запутают перекрестными допросами, где и с кем была, поминутно... Она не продержится. И Артеков на свободе, он её в покое не оставит. Эх, Олег, Олег, если бы ты знал, как много от тебя зависит...
      - Ладно, мужики, пошли попаримся, - Стас тронул его за руку. - Да очнись ты, каскадер, елки - палки.
      Парились, выходили и садились за стол, снова вспоминали Игоря, снова пели, даже не пели, а проговаривали слова речитативом, как заклинание.
      - Помнишь, как мы с Игорем снимали с горы прямо под обстрелом? А Виктор нас прикрывал... - проговорил Андрей.
      - Помню, Андрей. Такое не забывается.
      - И теперь нам нужен вертолет. Их можно достать только на нем.
      - Это несерьезно. Вы совсем спятили, ребята.
      - Да, спятили, - Андрей вздохнул, - а ты забыл, как мы сходили с ума там? Видел бы ты, как умирал Игорь... Не там, а здесь умирал. Задыхался. И только одно успел сказать: отомстите, ребята.
      - Ну хватит, не трави душу. - Олег поднял голову. - Хватит кипятиться. Скажите просто, чем я могу помочь? Может быть, взять в нашу часть? Устроитесь с Наташей на работу...
      - А Стас? Ты видел, что было всего лишь час назад? Всего лишь час? Мы их опередили, да опередили. Но когда-нибудь они опередят нас. Пока они здесь, нам нигде не найти себе места. А их можно достать только на вертолете, - повторил Андрей.
      - Что угодно, только не это, - отмахнулся Олег.
      - Значит ты стал таким же, как все... - сказал Стас. - Ты все забыл. А у меня Юрка на руках. Ты понимаешь? Они обстреляли мой дом...
      - Олег, так очень просто оказаться в болоте, - спокойно сказал Андрей.
      - В каком ещё болоте, что ты плетешь?
      - У молчаливого большинства. Для полного спокойствия можно заняться даже медитацией и смотреть на собственный пупок: блаженное бездумье, красота. Так что выбирай... - Андрей замолчал.
      - Это же черт знает что такое. Целая война, - пробормотал Олег.
      - Дошло, наконец, - медленно проговорил Андрей. - Да, мы и ведем с ними войну. Не за себя, за всех нас. Только за себя я не стал бы воевать... А может быть, и стал бы. Мы для них - ничто, какое-то нелепое препятствие, случайно оказавшееся на их пути. Быдло. И ты хочешь, чтобы мы смирились? Решай, с кем ты: с нами или с ними. Все просто, как в песне. Выбирай. Насильно мобилизовывать не собираемся.
      - У тебя все просто. Жизнь, Андрюха, - не песня. Она сложнее.
      - Да, у меня все просто. Есть добро и зло, есть друзья и враги. И есть человеческое достоинство. Что тут сложного? У нас отчаянное положение... Если бы у нас был выход, да разве я предложил бы тебе такое?!
      - Ну ладно... И как ты себе все это представляешь? Я не собираюсь впадать в безумие, но просто интересно. Стас, налей-ка.
      - Ты берешь нас с собой - меня и Наташу. К новому месту летим вместе. Ты говорил, В Кубинке дозаправка, да?
      - Ну, допустим.
      - В Московской зоне входишь в коридор. Идешь последним, машина командира - замыкающая, все по науке. Потом, передашь диспетчеру, что видишь лесной пожар и отклоняешься в сторону, чтобы проверить. Остальные будут следовать своим курсом. Обычное дело.
      - А если он не разрешит?
      - А ты не поймешь. Или связь выйдет из строя. Что, не бывает?
      - Бывает, конечно. А откуда пожар?
      - Стас разведет костер.
      - Это не пожар.
      - Правильно. Пожар мы устроим сами. Через 20 секунд, правда не лесной, а на вилле Артекова. Кто потом разберется, когда он начался... Один пуск и все.
      - А если дети?
      - Какие дети! Там притон. Их семьи живут в Европе.
      - А как я потом отчитаюсь за ракету?
      - Кто там за Доном в этой неразберихе вашей станет подсчитывать ракеты. Спишешь на первых же стрельбах. И потом, кто вообще полезет тебя проверять, кому это нужно? Ну с какой стати тебя проверять? Кому это вообще может прийти в голову? Ночью с выключенными огнями, пойдешь в "горизонте", высота над рельефом - 50 метров... Ну гудит и гудит что-то над лесом... Потом сверкнет на мгновенье и - все... Как заполыхает, возвращаемся в коридор. Сообщишь диспетчеру, что пожар большой, пусть передаст пожарникам.
      - А кто обозначит цель?
      - Я, - вмешался Стас. - Во-первых, костер, на реке, прямо у берега.
      - Лучше на противоположном, со стороны подлета, - перебил его Андрей.
      - Можно и так, - согласился Стас.
      - А экипаж? Летчик - оператор, борттехник? Что с ними прикажешь делать?
      - Кому ты рассказываешь? Экипажи отдаются приказом перед перелетом. Ты можешь включить себе любого. Что в эскадрилье не найдется двух надежных человек? А Виктор Сметанин?
      - Он штурман эскадрильи.
      - Ну и что? Вот его и возьми. Экипаж комэска, как-никак. Неужели не согласится? Хочешь, я сам с ним поговорю?
      - Ты ещё и меня-то не убедил. Не нравится мне все это, честно скажу. Виктор-то как раз может и согласится. Ему проще, а я - командир. И, если по большому счету, ответственность - на мне. Моральная, в первую очередь.
      - И ты мне говоришь о морали? После того, как ты все увидел и узнал? Стас, полюбуйся на него... Ответственность, говоришь? Перед кем? Сначала ответь перед нами, перед Игорем: с кем ты... Не нравится ему, ты слышал, Стас? Будто нам это нравится... А то что, нас обложили со всех сторон, как зверей, это тебе нравится? Твоих ребят убивают, это тебе нравится?
      - А остатки ракеты на месте взрыва?
      - Да хрен с ними, черт побери! - не выдержал Андрей. - Да может они сами хранили ее? Может у них там арсенал? Ты при чем? Кому придет в голову тебя подозревать? С чего?
      - Андрей, только не бери меня за горло. Не торопи. Не порть вечер. Оставим этот разговор на завтра. Окончательное решение скажу после похорон. Но на всякий случай... нужна карта, мужики... Не для грибников, а наша, военная, километровка или пятисотка. Навигационные ориентиры: высоты, рельеф... Требуется рекогносцировка.
      - Завтра этим и займемся со Стасом, пока ты будешь на похоронах. Карту достанем. А перед отлетом проскочим на рекогносцировку. Стас, бинокль есть? - Андрей, скрывая торжество, обратился к Стасу.
      - Само собой. Ну что, ещё по одной? За успех.
      - Я ещё ничего не решил, - пробормотал Олег. - По крайней мере, за успех не ручаюсь.
      - Сейчас ни за что ручаться нельзя, подумаешь, невидаль, - Стас облегченно засмеялся. Он-то в успехе не сомневался. И пойдем к дамам, а то...
      - Ну да, а то Екатерина тебе шею намылит, - перебил его Андрей. Споем напоследок, мужики, - он сел, опустил голову и начал:
      Изменяться люди, изменятся взгляды,
      И годы, как птицы, от нас улетят,
      Лишь вечно останется дружба наградой,
      Одной из немногих военных наград...
      Глава 19.
      Понедельник как обычно начинался с совещания. Руководителей групп знакомили с оперативной обстановкой в Москве и Московской области. Начальник управления, нацепив очки, монотонно читал о разбойных нападениях, убийствах и грабежах, присутствующие делали пометки в блокнотах.
      - Сергушов здесь? - начальник поднял голову и оглядел поверх очков собравшихся.
      - Здесь, - отозвался Сергушов.
      - А это специально для тебя: в 23 часа в субботу совершено нападение на дачу сотрудника "Карата" Сорокина, расположенную в Подольском районе. Погибли: Б.П. Сорокин и Л.В. Кротов. Нападение совершено на военной машине, с особой дерзостью. Преступники скрылись, - начальник управления снова оторвался от оперативной сводки. - Сергушов запросите факсом результаты осмотра места происшествия, и данные о всех происшествиях в Подольском районе за выходные. Даже о самых мелких. К концу дня доложите результаты... - и он снова принялся за чтение.
      К концу дня, подумал Сергушов, у меня конец дня в 24 часа. Опять попаду домой ночью.
      После совещания он спустился к дежурному и составил факс с грифом "Срочно" - в Подольское УВД, перед подписью подумал секунду и приписал: вещдоки доставить нарочным немедленно.
      В кабинете его ждал Голосов. Поздоровались, и Сергушов достал свою тетрадку в линеечку.
      - Что нового? - спросил Голосов.
      - Еще один расчлененный женский труп в мусорном бачке... Напоминает наш случай, один к одному. Пошлешь стажера. Мы с тобой будем разбираться с "Каратом". В субботу было нападение на дачу Сорокина. Он и ещё один погибли.
      - А я на него заказал пропуск.
      - Пока Подольск ответит на факс, займемся Телегиным и Безугловым. Я переговорю с Артековым...
      - Да, - протянул Голосов. - В выходные народ развлекается с удвоенной энергией. Когда-нибудь это кончится? Как считаешь?
      - Число преступлений, Юра, превысило критическую массу, и теперь каждое производит три новых. Закон цепной реакции. Порядок рождает порядок, преступление - преступление. Иди к оперативному, дозвонись до Подольского УВД... Поговори, кроме моего факса надо и попросить. Разъясни им. Дело действительно срочное. Два трупа у банка, два сегодня, а ещё - Брагин, Краснов этот в реанимации... Многовато. Кто-то засучил рукава.
      - Два миллиона - сумма круглая, - сказал Голосов.
      - Это не единственный мотив, Юра. Тут дело посложнее. Загляни в бюро пропусков. Если Телегин там, быстро веди сюда.
      Сергушов набрал номер офиса Артекова, ответил приветливый женский голос. Референт президента. Сергушов представился.
      - Президент болен. Он на даче.
      - Что с ним?
      - Кажется сердце, - ответила референт. - Вы можете позвонить ему на дачу. Запишите телефон.
      Через минуту Сергушов соединился с Артековым.
      - Как вы себя чувствуете? - как можно участливе спросил Сергушов.
      - Сердце жмет... Сплошные неприятности. Вы наверно уже знаете? Кто бы мог подумать? - Артеков вздохнул.
      - Есть какие-нибудь предположения на этот счет?
      - Ума не приложу. Может быть, личные враги Сорокина? Знаете, в нашем деле всегда найдутся недовольные. Но уж очень круто. Возможно какая-то группировка из области... Мои говорят, было человек 6. Охранника, Лескина связали, голову замотали, он ничего не видел, только слышал. До сих пор трясется от страха. Была военная машина, типа бронетранспортера. До чего дошло, а? Снесли заднюю стену гаража. Сорокин попал под колеса. Мой сотрудник Кротов застрелен, кто стрелял, неизвестно. Я, честно говоря, теперь и за свою дачу опасаюсь. У меня здесь весь отдел охраны, а точнее его остатки... Телегина я послал, как обещал. Вы уж его долго не задерживайте, Анатолий Сергеевич, у меня каждый человек на счету. А вот Сорокин к вам уже не попадет, увы, как говорится. Вот вам и уикенд.
      - А не мог среди них быть Безуглов?
      - Не знаю. Это уж вы сами определяйте. Все может быть. По телефону он угрожал. Мог, конечно, - Артеков говорил без обычного своего балагурства. Видно не на шутку встревожен, решил Сергушов и положил трубку.
      Голосов ввел Телегина и усадил его против стола Сергушова. В комнатке теперь стало тесно. Сам Голосов присел на подоконник. Телегин подобострастно поздоровался. Шея его была обвязана бинтом, так ему посоветовал Артеков.
      Сергушов окинул его внимательным взглядом, задержался на круглых светло карих глазах. Они глядели на него с преданностью и готовностью отвечать на любые вопросы. Под тонкой рубашкой бугрились бицепсы. Крепкий парнишка, подумал Сергушов.
      - Ну, Борис Михайлович, рассказывайте.
      - Что?
      - Вначале о себе: откуда родом, кто родители, где учился, работал и так далее...
      Покончив с анкетными данными, Сергушов спросил:
      - А теперь как можно подробнее расскажите, как вы оказались в подъекзде дома, где живет Дегтярева, и все последующее до конца ночи. Когда вы вернулись домой в четверг?
      - В час ночи, - поспешно ответил Телегин.
      - А к Дегтяревой когда выехали?
      - Не помню. Часа в 4 или полпятого.
      - Вот обо всем, что произошло за этот промежуток, нам и расскажите.
      Телегин говорил все так же уверенно, но иногда путался в подробностях, тогда он закатывал вверх круглые глаза, бормотал "щас вспомню" и довольно бойко рассказывал дальше. Сергушов и Голосов переглядываясь, делали пометки. Главным в его показаниях было следующее. Безуглов подстерег Телегина на лестнице, в доме, где живет Дегтярева, и после нападения похитил его оружие. Вечером Сорокин направил Телегина к подъезду Безуглова, на помощь прислал Леонида Кротова на машине. Вдвоем они решили пригласить ещё одного - общего знакомого - Сергея Краснова, для подстраховки. Безуглова дома не оказалось, и они решили подождать его в подъезде. Кротов в это время находился в машине, которая стояла неподалеку. Когда появился Безуглов, Телегин находился в глубине подъезда, в стороне. Разговор начал Краснов. Они поругались, сцепились, в этот момент вошел Брагин и бросился на помощь Безуглову. В руках у Краснова оказался пистолет. Сам Телегин не подозревал, что Краснов вооружен. Краснов выстрелил, Брагин упал, Телегин бросился бежать.
      Денег он из машины Безуглова не брал. Дегтяревой у подъезда дома Безуглова не заметил. Телегин добежал до машины, и они с Кротовым уехали. По дороге в офис машина сломалась, они позвонили об этом Сорокину и занялись ремонтом. Приехали к Сорокину только в час ночи. Сергушов и Голосов переглянулись, рассказ выглядел правдоподобным, но... Требовались подтверждения Сорокина, Кротова и Краснова. Никто из них ничего уже не подтвердит. Может быть, на это и рассчитаны показания Телегина?
      - Где вас ждал Кротов? И на какой машине.
      - Метрах в 50, может в 100, я не помню. Голова трещала. На "БМВ". Я вообще смутно все помню. У меня больничный. Сотрясение мозга средней степени. Отлеживаюсь у шефа.
      - В Столбунах?
      - Там.
      - Хорошая дача? - вмешался Голосов.
      - Какая дача... Там тоже пахать надо. В первом дворе - склад готовой продукции, лаборатория... Грузить приходится. Народу мало. Одно название больничный.
      - А где вы были в ночь с субботы на воскресенье?
      - Там же, у него.
      - Лежали бы дома, - посоветовал Сергушов.
      - Боюсь. Этот псих, Безуглов на свободе...
      - Боитесь? Такой орел... - усмехнулся Голосов.
      - Да? У него мой пистолет... Откуда я знаю, что у него на уме? Телегин пожал плечами. Он чувствовал, что его посещение заканчивается, и экзамен он выдержал. Все оказалось даже проще, чем предупреждал Артеков.
      - Посидите в коридоре, - сказал Сергушов.
      - Ну что? - спросил Сергушов, когда Телегин осторожно притворил за собой дверь.
      - Гладко и чисто. И все укладывается в обе версии, - Голосов закурил.
      - Давай-ка проведем психологический эксперимент.
      - Эксперимент? С ним? - Голосов с сомнением повертел в руках сигарету.
      - Безуглов собирался прийти на похороны журналиста. А мы привезем ещё и Телегина. Организуем, так сказать, случайную встречу...
      - А если они выкинут что-нибудь интересное? Оба здоровенные парни...
      - Ладно, я ещё подумаю. А пока подготовь постановление на Безуглова, на всякий случай. На обратном пути загляни к связистам, может быть пришел ответ из Подольска. А я закончу с нашим подопечным.
      Телегин снова робко вошел в кабинет и занял прежнее место.
      - Борис Михайлович, вы как себя чувствуете?
      - Спасибо, сейчас получше.
      - Вот и отлично. Нам придется проехать с вами на место происшествия, покажете, что и как.
      - Что, как? Что показать? - забеспокоился Телегин.
      - Кто где стоял, когда вошел Безуглов, как Брагин оказался рядом с Красновым... Где стояли машины, ваша и Безуглова...
      - Смогу ли я? Ошибусь еще. Голова-то ведь сама не своя...
      - Ничего. Хотя бы приблизительно. А потом проедем ещё в одно место. На кладбище.
      - Куда?
      - На похороны Брагина...
      - Зачем? Нет, я не могу. Не могу. У меня больничный, я вас предупреждал...
      Телегин медленно опустился на стул. Он снова представил себе, тяжесть тела, навалившегося на него в подъезде, щелчок выстрела, хлынувшую прямо ему на грудь, за рубашку теплую липкую чужую кровь, жуткий хрип и расширенные глаза Брагина. Потом он не мог долго избавиться от этого мерзкого ощущения, рубашку и кожаную куртку они с Кротом так и спалили на пустыре, когда отправились сжигать дачу Безуглова...
      - Я... я не поеду. Я себя плохо чувствую, - пробормотал побледневший Телегин.
      Глава 20.
      Прощание было коротким. Позавтракали, Олег поднялся, подошел к Лидии Васильевне:
      - После похорон я уезжаю. Вечером должен быть в части, неотложное дело. Меня отпустили всего на день. А чтобы Андрей здесь не набедокурил, я беру его с собой. И Наташу. Может быть, и вернемся вместе. Все будет нормально. Обещаю, Лидия Васильевна. Так что прощаюсь не надолго. Стас отвезет нас. Поговорим со следователем... Потом на кладбище. Оттуда - на аэродром. Все уладим, не волнуйтесь...
      За столом притихли. Лидия Васильевна была готова к этому, утром Андрей уже говорил ей об их отъезде. Она посмотрела на него внимательно и вздохнула:
      - Ну что ж... Я понимаю, дела. Какие возражения... Ты как перелетная птица... Не тяжело?
      - Привык, Лидия Васильевна. Пожелайте нам удачи.
      - Желаю, Олежек. И спасибо тебе...
      - За что, Лидия Васильевна?
      - За все. Буду молиться за вас, - она трижды поцеловала его.
      Екатерина наклонилась к Наташе:
      - Смотри там за ними. Олег, он парень хороший, но ведь все они с приветом, - она покрутила у виска пальцем.
      Андрей и Стас укладывали в багажник вещи: две дорожных сумки, портфель Олега. Последним, накренясь от тяжести, Стас пронес серый кожаный чемодан там под сарафаном и кофтой, выделенными Екатериной Наташе, лежали ряды банкнот.
      Олега высадили недалеко от Востряковского кладбища. Вокруг был тихий березовый лес, и Андрей, словно боясь нарушить эту тишину, заговорил вполголоса:
      - Здесь недалеко, Олег, вдоль шоссе, минут десять. Иди по тропе вдоль забора. После похорон доберешься до Киевского вокзала на электричке. Платформа здесь рядом, поезда ходят почти каждые 10 минут. Встреча в 17 на Щелковской, жди в метро, в центре зала. Стас спустится за тобой. А мы сейчас развернемся, чтобы не светиться, ладно? Дел у нас - по горло.
      - Договорились, - Олег приоткрыл дверь и опустил на землю ногу.
      - А у Игорька попроси прощения... Сам видишь, какая обстановка...
      - Да, Олег, - Наташа повернулась к нему. - Попроси, от всех нас...
      В Москве потратили полчаса, пока разыскали здание межрайонной прокуратуры.
      - Стас, сходи, узнай, где у них бюро пропусков. Тебе проще, ты у них пока не числишься. Мы - то с Натальей может уже в розыске.
      - Вот именно, пока, - пробормотал Стас.
      Через несколько минут он вернулся.
      - Вон там, сразу за углом. Первая дверь. Смотри, осторожнее, - Стас протянул ему увесистый пластиковый пакет с пистолетами. - А я пока возьму минералки. Пить охота... После вчерашнего.
      Перед прокуратурой стояло несколько милицейских машин. В бюро пропусков было пусто. Андрей подошел к оконцу и обратился к девушке в голубой форме. Опустив голову, она читала книжку, светлые локоны спадали вперед, прикрывая лицо.
      - Здравствуйте, - Андрей появился так неожиданно, что девушка вздрогнула. - Мы договаривались с Сергушовым, вашим следователем, не подскажете его местный телефон?
      - 316. Аппарат на столе, - она показала рукой на столик в углу приемной.
      Андрей повернулся к ней спиной и начал набирать номер. Рычаг он незаметно прижал пальцем, а сам, поглядывая в сторону наблюдавшей за ним девушки, изображал разговор.
      - Да... Понял... Есть, передам.
      Он снова подошел к ней и протянул в оконце свернутый пластиковый пакет:
      - Сергушов попросил оставить это у вас. Он занят. А я не могу ждать. Позвоните ему минут через 15, ладно? Он спустится и заберет.
      - А что там? - девушка приняла тяжелый сверток и осторожно опустила на стол.
      - Оружие. Три пистолета, - небрежно пояснил Андрей. - И опись к ним... Спасибо. Вы меня очень выручили.
      - А... - девушка бросила растерянный взгляд на сверток.
      - Моя фамилия - Безуглов. Сергушов все знает. Вот мой паспорт, Андрей показал ей в оконце красную книжицу. Девушка прочла фамилию и успокоилась.
      Андрей покинул бюро пропусков и поспешно, почти бегом направился к машине.
      - Быстро ты, - удивилась Наташа.
      - Стас, гони отсюда, - Андрей опустился на заднее сиденье, машина под ним тяжело просела.
      Стас оторвался от горлышка пластиковой бутыли с минералкой и протянул ему:
      - На, хлебни.
      - Гони, тебе говорят! - не выдержал Андрей.
      Машина сорвалась с места. Андрей оглянулся, никто не обращал на них внимания.
      - Куда теперь? - спросил Стас, когда они выбрались на Садовое кольцо.
      - На Маяковку. Там много телефонов, я переговорю с нашими друзьями: сначала с Лескиным, потом с Артековым. Подготовлю почву. Ты - со мной, Наташа - в машине.
      Они выбрали самый дальний, в углу вестибюля телефон, здесь было не так многолюдно, и Андрей набрал номер Лескина.
      - Привет, - Андрей понизил голос. - Это твой приятель. Тот, что вернул тебе права. Как жизнь?
      После долгого молчания Лескин, наконец, заговорил:
      - Здравствуйте.
      - Слушай меня внимательно... Твоя задача: чтобы завтра к ночи Телегин был на даче у Артекова. Ты понял?
      - Так он и так там.
      - У вас как с ним отношения?
      - Нормальные.
      - Завтра ты позвонишь ему и скажешь, что приедешь к нему поздно вечером. Чтобы он ждал. Скажешь, имеется новая информация обо мне. Не телефонная.
      - И что же мне ему сказать при встрече?
      - Ты не поедешь. Надо, чтобы он ждал тебя и все. Ты понял?
      - Понял, конечно.
      - Смотри, не спугни его... Ты меня знаешь.
      - Да нет, что вы... Я позвоню. Только, откуда я знаю его планы? Может, шеф куда пошлет... Мало ли что.
      - Скажешь, что разговор очень важный. Пусть даже доложит Артекову, если надо. Понял?
      - Так точно.
      - Молодец.
      - А потом что?
      - Увольняйся от них, мой тебе совет. И чем быстрее, тем лучше.
      - Да? А где я найду такую работу?
      - Я помогу тебе. Увольняйся. И будь здоров. Не кашляй, - Андрей щелкнул рычагом и набрал номер Артекова. Стас приблизился и весь обратился в слух.
      - Это ваш новый партнер, Безуглов, - представился он.
      - Ах ты... Выродок, - прохрипел Артеков.
      - Потише, шеф. Я предлагаю перемирие. Точнее - мир.
      - Так. И что же ты хочешь?
      - Завтра к ночи я привожу вам сумку. Часам к 12, к часу. За вычетом 15 процентов. И мы помиримся.
      - Почему не сегодня?
      - Они у меня далеко. Я успею только завтра. Я сдаюсь. Сергушов у меня на хвосте. Благодаря вам, между прочим.
      - После твоих вывертов? Ты сам дурак.
      - Я это понял, шеф.
      - Твои условия?
      - Первое. Ты забываешь о нашем существовании: моем, Дегтяревой и моего друга из Липовки. Полностью. Мы больше не знакомы. Второе. Ты заявляешь, сегодня же заявляешь Сергушову, что по твоим данным сумку все-таки пригрел Сорокин, вел отдельную игру. Придумай что-нибудь . Ты - мужик башковитый. Скажешь, что её у меня могли похитить из машины его люди. Вечером, когда погиб Брагин. Он их прислал дополнительно, вслед за Телегиным. Сорокин погиб из-за того, что не поделился с напарниками. Они его убрали, наняли кого-то, в общем додумаешь. Те, что погибли в "Волге"...
      - В какой ещё "Волге"?
      - В вашей шеф, вчера... Я случайно узнал, врезались в скрепер на дороге. Недалеко от Липовки. Меня, что ли, выслеживали? Кто там был?
      - Не твое дело.
      - Ну ладно. Так вот, скажешь, что погибли они не случайно, возможно их убрали люди Сорокина. Все это и в твоих интересах: милиция перестанет искать эти проклятые баксы. Если согласен, завтра я привожу тебе сумку. Только, чтоб никого посторонних, ни единой души. Только мои и твои люди.
      - И не боишься?
      - Теперь - нет. Это в твоих же интересах. Кроме того, я приеду на бронетранспортере. Так что предупреди своих ребят. Со мной лучше не шутить. Разнесу все вдребезги. Это я умею. Ну что? Согласен? Артеков молчал. Стас затаил дыхание.
      - Ну? - переспросил Андрей.
      - Согласен. Я готов заключить не только мир, но и союз. Сила и деньги должны быть вместе. Завтра поговорим и об этом.
      - Тогда я сейчас выезжаю за сумкой. До встречи, - Андрей повесил трубку и посмотрел на Стаса.
      - Ну, ты даешь... - Стас покачал головой. - Вот уж не думал... С ума сойти можно. Только как нам с БэТээРом-то? Я не смогу...
      - Ты что, совсем?
      Они двинулись к выходу. Стас всплеснул руками:
      - Фу ты, черт... Ты так складно врал. Я сам клюнул. А? Ты подумай. Ну елки-палки, - продолжал удивляться Стас.
      Наташа из машины с удивлением наблюдала, как они направляются к ней насупленный решительный Андрей и улыбающийся Стас.
      - Хорошие новости? - спросила она.
      - Очень хорошие, - Стас разместился за рулем. - И очень смешные. Правда, Андрей?
      Андрей пожал плечами. Он думал об Олеге, только бы он не изменил решение. Как он там сейчас один? Какими занят мыслями? А если он передумает... Скажет: вчера, ребята, я пообещал в горячке... Перепарился. Извините. Андрей тяжело вздохнул, наклонился с заднего сиденья к Стасу.
      - Давай теперь к топографам, за картами.
      Глава 21.
      Когда Голосов с кипой бумаг вернулся в кабинет, Телегина уже не было.
      - А где клиент? - спросил он, присаживаясь на стул.
      - Я отпустил его. Взял подписку о невыезде. Вид у него действительно больной. И потом... Я передумал: очная ставка на похоронах - это как то не по-людски... Артеков заверил, что по первому зову он его пришлет. Да и толку мало. У него на руках больничный. Он отказывался категорически. Потом, в случае чего, адвокат быстро вцепится... Есть что - нибудь стоящее? - он кивнул на бумаги.
      - Больше, чем достаточно. Посмотри вот эти выписки.
      - Первая - протокол осмотра места происшествия на даче у Сорокина. Следы там несомненно военного БэТээРа. Но заявлений от военных об угоне не поступало.
      - Значит... - начал Сергушов.
      - Значит, его не угоняли, а брали на время. И сейчас он спокойно моется и красится в каком-нибудь военном автопарке. Чтобы найти его потребуются куча народу и много времени. Но, - Голосов засмеялся: - Обрати внимание на вторую бумагу. О вооруженном нападении на дом военнослужащего, прапорщика Зубцова. В ночь с субботы на воскресенье, без видимых причин. Сразу после нападения на дачу Сорокина. Это всего в 20 километрах, поселок Липовка. Но самое интересное - там оказался наш неуловимый Андрей Николаевич Безуглов. Зубцов - его приятель. Каково? На месте происшествия найдены пистолетные гильзы и даже пуля. Извлечена из деревянной стены .
      - Это действительно улов, - Сергушов взял протянутый лист и пробежал его глазами.
      - Надо срочно запросить гильзы и пулю и сдать на экспертизу, Сергушов аккуратно отложил бумагу в сторону.
      - Запрос я направил...
      - Молодец. Так, что там еще?
      - Вчера, в воскресенье, предположительно около 16 - 17 часов дня в шести километрах от той же Липовки, на участке ремонта дороги разбилась машина, принадлежащая фирме "Карат". "Волга". Водитель и пассажир, оба сотрудники "Карата" - погибли на месте. Похоже на узком участке водитель не справился с управлением и врезался в дорожный скрепер. Машина вспыхнула, оба трупа обгорели. В салоне на полу найден пистолет "Макарова".
      - Откуда известно, что они сотрудники "Карата"?
      - У одного из них обнаружено удостоверение на право ношения оружия. Оно почти не пострадало от огня. Он - охранник торгового отдела.
      - Который подчинен Сорокину?
      - Да, - Голосов довольный, что удивил своего спокойного начальника, закурил и присел на подоконник.
      Сергушов внимательно проглядел бумаги и задумался.
      Спустя несколько минут он спросил:
      - Ну и что ты об этом думаешь? Твоя версия?
      - Версий может быть много... - начал Голосов.
      - Много не надо. Наша действительность - тоже по сути лишь версия. Могло ведь быть и по-другому. Так что давай одну и самую простую.
      - Можно предположить, что среди участников нападения на дачу Сорокина были Безуглов и Зубцов. Во всяком случае Безуглов вернулся к нему, и скорее всего привел за собой "хвост" из ребят Сорокина. Те и устроили ночную стрельбу. А на следующий день им не повезло, и они после ночных приключений не справились с управлением. В целом - 4 трупа за сутки в сравнительно тихом раньше районе.
      - Да, похоже, там разворачивается настоящая битва. Или мир действительно стал тесен, и люди просто стали мешать друг другу?
      - Не пора ли нам брать Безуглова? - спросил Голосов.
      - Думаю, что пора. Заготовь бумагу на задержание. На трое суток в следственный изолятор, - Сергушов поднял голову. - Отправим сегодня же после похорон. Если он, конечно, не представит чего-нибудь сногсшибательного.
      - Он может не прийти, после всех этих дел...
      - Обещал. Похороны друга, все-таки. Но, конечно, не исключаю. Надо вот что. Первое. Заготовь-ка телефонограмму в ГАИ, всем постам, с номером его машины и приметами. Второе - представление в военную прокуратуру, пусть проведут расследование по БэТээРу и этому, как его - Зубцову. Ничего не забыли?
      - Кажется, нет, - Голосов поднялся. - Вечером доложим шефу.
      - Так одни домыслы пока. Раньше чем через сутки ни экспертиза, ни...
      - Предварительно доложим, - Сергушов вздохнул. - Просил старик. Очень интересуется этим делом. Ну что сделаешь... Слушай, пойдешь обратно, загляни в буфет. Возьми какой-нибудь минералки.
      - Он не работает уже неделю.
      - Тогда пошли стажера в ларек.
      - Уехал в судмедэкспертизу.
      - Что за жизнь... Послать некого. Ни за водой, ни куда-нибудь подальше.
      - Сам схожу. Только придется подождать. Заданий многовато...
      Голосов направился к двери, и в этот момент раздался телефонный звонок. Сергушов поморщился и снял трубку.
      - Анатолий Сергеевич, это из бюро пропусков. Вы когда заберете свою посылку?
      - Посылку? Какую?
      - Пистолеты. Вам их доставили из Подольска.
      - А... Да. Сейчас. Голосов спустится, - он положил трубку и посмотрел на Голосова. - Ничего не понимаю... Давай, быстро в бюро пропусков. Разберись там. И позвони мне. Чтобы зря ноги не бить. Набегаемся, я чувствую, скоро.
      Голосов, получив пакет, оставленный Андреем, молнией метнулся вверх по лестнице, обратно в кабинет.
      - За тобой погоня? - удивился Сергушов.
      - Ты посмотри, это посылочка от нашего дорогого клиента. От Безуглова. Лично доставил в бюро пропусков. Рисковый парень. Был у нас меньше получаса назад. Везет ему, удачливый...
      - Удача начинается с хорошо использованной случайности, - заметил Сергушов, разглядывая пакет.
      - Он, конечно, сегодня в Востряково не появится, - Голосов, обернув руку носовым платком, аккуратно разложил на столе пистолеты и протянул конверт. Сергушов извлек из него два листа и начал читать вслух.
      - Следователю межрайонной прокуратуры А.С. Сергушову. Направляю письмо Сорокина, которое он незадолго до своей гибели передал мне. Возможно, за это с ним и расправились. Кроме того, направляю три пистолета "Вальтер", изъятые мною у преступников. N 1281, изъят у неизвестного по имени Сергей, когда он пытался выстрелить в Дегтяреву в её квартире. N 0945 изъят у Телегина спустя 20 минут на лестнице. N 1683 изъят у того же Сергея в подъезде моего дома вечером того же дня при нападении на нас с Брагиным. Изъят до того момента, когда второй нападающий выстрелил в Брагина. В Брагина стрелял не Сергей, а тот, второй, это я подчеркиваю, как непосредственный свидетель. Пока я оказывал помощь Брагину, убийце удалось скрыться. В среду утром я приеду к вам, как обещал. С новыми доказательствами. К сожалению сегодня не мог: слишком много дел. А.Безуглов... Да, ничего раньше подобного я не припомню. У него много дел, ты понял, Юра? А у нас - мало.
      - Чокнутый, - бросил Голосов.
      - А ты знаешь, он мне начинает даже нравиться, - Сергушов покачал головой. Что им движет? Кажется - не деньги. Иначе бы он давно уже скрылся с ними. Месть? Но не в такой же степени. Если он приложил ко всему этому руку, мотивы явно не соответствуют масштабам расправы.
      - Он мог стравить Артекова с Сорокиным, и началась цепная реакция, сказал Голосов.
      - Так. Вторая бумага - письмо от Сорокина. Ныне покойного, как говорится. Обращение то же самое - следователю и так далее, слово в слово. Даже стиль один и тот же.
      - Думаешь, он писал под диктовку Безуглова? - спросил Голосов.
      - Очень похоже... Я, Сорокин Б.М. чистосердечно признаюсь, что по приказу Артекова участвовал в ограблении представителей АО "Карат" у банка. Нападавшие стреляли охранникам по ногам, так как знали, что у них должны быть холостые патроны. Однако план сорвался из-за того, что охранник, возможно, случайно заменил обоймы. Признаюсь добровольно, без принуждения, исключительно ввиду чистосердечного раскаяния. Дата, подпись. Если бы Безуглов ещё захватил на эту беседу адвоката... - Сергушов закурил. Скорее всего, беседа была предельно интимной. Он взял Сорокина где-нибудь за горло, тот и накатал.
      - Если это так, Сорокин, видимо, опасался его, больше, чем Артекова, заметил Голосов.
      - Для расследования деятельности Артекова в "Карате" мне этого пока достаточно. С учетом той пленки и телефонных показаний Безуглова. Вряд ли теперь наш шеф станет возражать.
      - Он что, возражал?
      - Нет, просто требовал оснований. Прессы боится, как огня. Старая закваска. Боится шума: опять коммерсантам работать не дают... Опять притесняют... Ну и так далеее... Не хочет, чтобы его полоскали лишний раз.
      - Дело пухнет и пухнет. Попроси уж у него заодно и помощников. Пусть подключит из других отделов... Из налоговой полиции пусть привлечет.
      - Те тоже захлебываются. Знаешь, массовая преступность ещё хуже организованной. Она, по-моему уже стала мешать самой себе, не только нам. С организованной, ещё как-то можно бороться. Накопить силы. Науку привлечь, внедрить своих людей. Но массовость - с ней ничего не сделаешь. Сколько же агентов надо... Что можно сделать со стихией?
      Голосов пожал плечами: стоит ему заговорить, и начальник снова ударится в философию, а работы - выше головы.
      - Я пойду, пожалуй, - он поднялся.
      - Попроси экспертов. Скажи, с меня пол-литра.
      - Мы ещё за прошлое не отдали.
      - Все разом и принесем.
      - Вот пьянка-то будет, - заметил Голосов.
      - Как только будет готова экспертиза, сам поеду за Безугловым. В Липовку. Похоже все-таки база у него там. Хочется взглянуть на этого парня.
      Глава 22.
      Оставшись один, Олег вошел в лес. Здесь в одиночестве, среди этой березовой тишины и просветленности предложение Андрея выглядело абсурдом. Оно и вчера казалось невероятным, но в тот момент Олег был ошеломлен: рассказами об убийстве Игоря, и последующих мытарствах Андрея, Наташи и Стаса, а главное - перед его глазами стояла эта картина - стремительно несущаяся на них черная "Волга"и упрямый профиль Андрея. Таким он когда-то был и в бою. Но особенно Олега поразила обстановка в доме Стаса: Екатерина, спокойно рассуждающая о ночной стрельбе и о Юрке, которого пока надо прятать у матери; поникшая Лидия Васильевна. Неужели действительно их спасение - в его руках, как говорил Андрей... Может быть, он сгущал краски? А убитый Игорь? А эти двое, которым Андрей помог врезаться в скрепер? А ссадины на запястьях у Наташи? Мог ли он вчера отказать Андрею? Мог ли не обещать? Вместо того, чтобы убедить Андрея отказаться от этой затеи с вертолетом, поискать другие варианты, он согласился. Надо было ясно и четко ответить: да, он готов вступить в борьбу, в бой, если потребуется, но без вертолета. Если бы каждый начал так решать свои проблемы, что бы творилось вокруг? С друзьями лучше быть откровенным. Может быть, Андрей бы его понял. Стас предоставил ему БТР, теперь тот решил, что все можно. Можно вывести вертолет на цель, но не так-то просто нажать боевую кнопку системы вооружения, если в прицеле не боевые машины противника, а обыкновенный дом. Андрей всегда был идеалистом... Самым трезво мыслящим среди них был Игорь. Он, словно цепью, скреплял их всех, не давал их компании распасться. Стас был не в счет, он примкнул позже, да и был наземником. Хотя иногда и его брали в кабину десантников: он отлично стрелял из пулемета. Теперь Игоря не стало, смогут ли они остаться такими же... Игорь, возможно и отговорил бы Андрея, а у него просто язык не повернулся отказаться после всего, что он узнал. Но впереди ещё сутки, время есть, Андрей будет рядом, на глазах, может быть он ещё и сам откажется от своего замысла. А может, ещё и отпадет необходимость в этом. Вдруг этого Телегина и Артекова арестуют.
      Роща расступилась, впереди мелькнул серый бетонный забор Востряковского кладбища, и Олег ускорил шаги. Наконец, забор кончился, появились заросшие травой надгробия, кресты. У ворот на солнце блестели несколько машин, два автобуса.
      Ему приходилось хоронить товарищей. Он знал весь ритуал, все обычаи, все положенные в таких случаях слова, и все-таки, когда говорил сам, чувствовал, как по щекам его скатываются слезы. Он видел перед собой застывшее, едва узнаваемое лицо Игоря, и отказывался верить своим глазам.
      .... - Пусть земля тебе будет пухом....Спи спокойно, боевой друг, Олег подошел к гробу, коснулся рукой холодного лба Игоря и, сжав зубы, проговорил, но уже не вслух, а про себя привычное: "Мы за тебя отомстим".
      У ворот кладбища стоял редакционный автобус. Олег закурил и решил подождать главного редактора, поговорить, а заодно и доехать на автобусе до центра.
      Редактор, среднего роста худощавый с озабоченным лицом и хриплым от курева голосом, появился через несколько минут.
      - Можно вас на два слова? - Олег взял его под руку и отвел в сторону.
      - Да, да, конечно.
      - Мне некогда, я проездом, и на поминках быть не смогу, - начал Олег.
      - А второй друг Игоря, такой крупный и сердитый... Он где? - спросил редактор.
      - В отъезде. Срочное дело.
      - Ну вот, а меня ругал, понимаете ли, за, за гм-гм, невнимательность. Вообще, я даже не понял, за что.
      - Бывает... Скажите, накануне Игорь готовил репортаж о военных, об их быте, жизни, квартирных проблемах... Где эти материалы?
      - Да, да что-то припоминаю... - редактор направился было к автобусу, Олег мягко, но решительно придержал его за руку.
      - Игорь говорил, что они у вас. И вы их держите, почему?
      - Там были кое-какие замечания, и материал не очень актуальный...
      - Что? Как не актуальный?! Это для вас - не актуальный, а у меня половине народу жить негде! - вскипел Олег.
      - Нет, нет, конечно актуальный. У нас сейчас все актуально - вот что я имел в виду. Все: от рождения до похорон. Просто эта статья - не наш профиль...
      - Но Игорь говорил...
      - Понимаете, бесквартирье у нас в стране - вечная тема, никого этим не удивишь. Всем это приелось. Я сам живу в хрущобе, ну и что? Привык. Нужно что-нибудь масштабное, сенсационное, какой-нибудь новый поворот... Я объяснял это Игорю.
      - Не ваш профиль... Ну, ну, - Олег сделал шаг назад и, круто развернувшись, зашагал в сторону электрички.
      - Куда же вы? - крикнул редактор. - Мы вас довезем...
      - Нам не по пути, - пробормотал Олег, но редактор его уже не слышал.
      Спустившись к железнодорожному полотну, Олег зашагал к платформе. Горечь от похорон смешалась с раздражением от увертливых скользких фраз редактора. Не их профиль... Вечная тема... Сенсационный поворот... Спелись. Ну ничего, мы вам покажем поворот... Шерсть дыбом встанет.
      Стас вел машину, Наташа устроилась рядом, в зеркальце был виден на заднем сиденье Андрей. Склонившись над картой, он тихо переговаривался с Олегом. Тот привычно отмечал господствующие высоты, другие ориентиры, прикинул маршрут при выходе из "воздушного коридора", но делал он это почти машинально, больше для Андрея, все ещё не верилось в реальность происходящего: казалось, что-то должно произойти, и тогда Андрей рассмеется и скажет: Олег, извини, я тебя немного разыграл.
      - Ну что, штурман? - Стас притормозил. Впереди был поворот, ведущий к мосту. - Куда теперь?
      - Давай на мост. На ту сторону, - Андрей оторвал голову от карты.
      Они промчались по широкому мосту, свернули в лес и долго кружили по дорогам, пока, наконец, не выехали на опушку.
      Впереди открывалась равнина, за ней в полукилометре блестела на солнце река. На противоположном берегу сиял металлическими крышами поселок. Стас и Наташа остались у машины - готовить обед, Андрей с Олегом прошли вперед и сели в высокую траву. Над клевером гудели мохнатые шмели. Андрей припал к биноклю, с минуту молчал, потом протянул его Олегу:
      - На, посмотри. Высокий коттедж, крайний справа. Стоит на отлете, ближе всех к берегу.
      Олег навел бинокль. Пустынный - ни людей, ни машин - двор, перегороженный пополам бетонной стеной. В ближней его половине - блистал гофрированными стальными боками полукруглый, похожий на ангар, склад. Здание из темно багрового кирпича с блестящей стальной крышей поражало вычурными формами: вытянутый вверх неправильный многоугольник, с нагромождением надстроек на втором и третьем этаже и мелкими, как иллюминаторы овальными окнами. Огромный кирпичный кристалл, он даже не был похож на человеческое жилище. Какая-то экзотическая постройка, фантастическая крепость инопланетян. Сооружение, а не дом. В такой можно и прицелиться.
      - Что это? - Олег повернулся к Андрею.
      - Последняя степень финансового опьянения. Гнездо баксоголика. Хуже нет, когда рожденный ползать, вдруг оказывается наверху, - презрительно бросил Андрей.
      - Ты его так ненавидишь?
      - Я вообще ненавижу убийц. Должны же они прочувствовать, всей своей шкурой, что будут расплачиваться по-настоящему, - Андрей поднялся из травы и отправился за Стасом.
      Олег продолжал наблюдать в бинокль. Появился Стас, молча опустился в траву, Андрей присел рядом.
      - Ну, так что ты решил? - он коснулся рукой плеча Олега.
      - С Виктором я поговорю сам... На подлете отправлю борттехника к вам, в кабину десантников. Впрочем, он и так все поймет. Как от него скроешь перед отлетом установку ракеты на пусковую раму?
      - Потом все разъяснишь, - заметил Андрей.
      - А что тогда и разъяснять... Он будет молчать. Парнишка надежный. Преданный. Ладно, борттехник тоже моя проблема, вернее - наша со Сметаниным. Линий электропередач поблизости нет. Километра за 3 снижаемся до 50 метров. Пойдем прямо над лесом. Не доходя до кромки леса, уйдем на разворот. Стас, смотри, там разведешь костер, - он вытянул вперед руку. - С этой стороны, метрах в десяти от берега. Мы появимся... - Он повернулся к лесу: - С этой стороны.
      - Услышишь звук, поджигай костер и сматывайся, - вмешался Андрей. Подберешь нас с Натальей в Кубинке, на автобусной остановке.
      - Она в курсе? - спросил Олег.
      - Нет. Думает, что мы просто летим передохнуть.
      - Ребята... Вот мы тут снова одни, - медленно начал Олег. - А вам не кажется, ну где-то в глубине души, вся эта затея безумной? А, Андрей?
      - Иногда кажется. Но я вспоминаю все, что они сделали, убитого Игоря, и эта мысль исчезает сама собой. Запомни: там сидят наши вpаги. И этим все сказано. Вот что ты должен пpочувствовать. И потом, Олежек, мы уже заплыли за середину.
      - То есть? - не понял Олег.
      - Знаешь в детстве, когда заплывешь за середину реки, назад уже не повернешь. Утонешь. Надо идти вперед до конца, это единственный выход.
      - И все-таки безумием от всего этого отдает.
      - Физики утверждают, что идея верна ровно настолько, насколько она безумна.
      - С каких это пор ты, идеалист, записался в физики?
      - Недавно. - Андрей посмотрел на часы. - Надо спешить. Пора в Чкаловское.
      Стас проводил их до аэродромного КПП и долго ещё стоял у невысокого штакетника, пока самолет не набрал высоту и не растаял в потемневшем вечернем небе. Когда-то вот так же он отправлял их в боевые вылеты. И не все возвращались из них живыми. Стас верил в судьбу, и Андрея он считал везучим. Он вспомнил, как однажды, когда для уменьшения веса с вертолетов сняли броню, и надо было вывезти попавших в окружение ребят, кабина Андрея, когда он вернулся, была, как решето, от пробоин, но сам он был цел.
      Когда Стас подъезжал к Липовке, стемнело. Он включил дальний свет и на повороте в лучах фар заметил у обочины желто-голубой милицейский бобик. ПМГ прислали, дежурить после вчерашнего, подумал он.
      Екатерина ждала его у калитки, молча открыла ворота и Стас въехал во двор.
      - Долго ты как, я ждать устала. Извелась. Улетели?
      - Улетели. Все нормально. Милиция дежурит, видела?
      - Да, проезжали по улице. Пыль столбом...
      - Зато теперь порядок, - заметил Стас.
      Они прошли на веранду, Стас опустился на дощатую лавку, огляделся.
      - Тихо как, а? Даже не верится после всего, что было. Даже скучно. А? Кать? Никаких развлечений. Опять один телек.
      - Надолго ли? - она усмехнулась.
      - Завтра я их привезу, к ночи: и Андрея, и Наталью. Если вдруг завтра явится милиция - они ночевали у нас. А утром уехали в Москву, к кому неизвестно. И Лидию Васильевну предупреди. Никто не должен знать, что они исчезали.
      - Да поняла я это, давным-давно.
      - Я просто к тому, что врать надо всем одинаково, тогда это похоже на правду.
      - Скорее бы все это кончилось, - она вздохнула.
      - Скоро. Только зачем он опять Наталью с собой потащил, вот этого я в толк не возьму, - сказал Стас. И прошлый раз я его отговаривал. Из-за неё весь сыр-бор пошел... Обоз есть обоз. Не слушает...
      - Чтоб ты знал: умному человеку женщина никогда помехой не будет, ещё и поможет...
      Екатерина бросила это мимоходом, не могла она ещё тогда знать, что уже завтра Наташа неожиданно выручит всех из почти безнадежного положения.
      Глава 23.
      Самолет набирал высоту, и Наташу вдруг охватило ощущение, что она улетает в новую жизнь. Казалось, все страшное осталось позади, скрылось за горизонтом. Белоснежные облака плыли под ними, в их разрывах, как в проталинах, далеко внизу зеленела земля.
      В салоне находилось несколько человек. Это был обычный пассажирский самолет, только пилоты были в военной форме. Андрей молча сидел рядом.
      - Слишком высоко, - повернулся к ним Олег, он занял кресло перед ними. - Зато когда летишь ниже, видишь ухоженные поля, гpузовые составы. И это успокаивает. Душа радуется: люди - то работают, оказывается. Не все ж болтают. Это у вас в столице - сплошная нервотрепка. Нет, я бы не смог жить у вас, ребята.
      Наташа согласно кивнула головой. Теперь она чувствовала себя своей среди них, разница в возрасте уже не смущала её, даже с Олегом она была на "ты". Сама Екатерина оставила свой снисходительный тон и перестала иронически щуриться. "Ты - молодец, - сказала он, узнав подробности её освобождения, - Будем считать, что Андрею повезло." С ней обращались как с равной, ей было приятно уважение этих людей; не было бы счастья, да несчастье помогло, думала она. Сегодня она не очень-то вникала в их разъезды по городу и к даче Артекова, не вдумывалась в беседы Андрея и Олега, во все эти слова: разворот, воздушный коридор, угол атаки. Они казались частью их обычных разговоров.
      - А ты видела Пушкин с высоты птичьего полета? - спросил Олег.
      Наташа отрицательно покачала головой.
      - Ну что, Андрей, покажем ей?
      - Устрой, если можешь.
      - Попрошу ребят, - Олег поднялся и ушел в кабину.
      - Андрей, мы надолго уехали?
      - Завтра вернемся. Я передам деньги для ребят и все. Нас ждет следователь. Приходится спешить.
      - А у меня такое чувство, что все уже кончилось. Навсегда. И мы летим в какую-то прекрасную страну.
      Вернулся Олег и устроился в кресле через проход.
      - Договорились. Увидишь все дворцы сразу. Я предупрежу.
      За разговорами не заметили, как начали снижаться. Потом самолет лег на левое крыло и начал разворот. Внизу среди изумрудной зелени сверкали золотые головки дворцовой церкви, бело-голубой Екатерининский дворец и лицей казались игрушечными. Поверхность прудов отливала зеркальным блеском.
      - Ну как? - спросил Олег.
      - Нет слов, - ответила Наташа.
      После посадки пришлось ехать ещё около двух часов. Машина, которую прислали за Олегом, оказалась военным "бобиком" и дорогой их трясло сильнее, чем в самолете. У въезда в военный городок стояла двухэтажная гостиница из белого кирпича, давно превращенная из-за отсутствия квартир в офицерское общежитие. Теперь оно пустовало. Дежурная, молодая, похожая на цыганку, женщина провела их на второй этаж и, показав рукой вдоль коридора, сказала:
      - Для хороших людей ничего не жалко. Выбирайте любую, все пустые. Даже тараканы выехали, - она засмеялась. - К новому месту службы.
      Потом Олег ушел, и они остались вдвоем.
      - Наконец-то мы одни, совершенно одни, - она села к нему на колени. Даже не верится.
      ...Они лежали рядом, и в окне бледными сумерками отливала светлая северная ночь. Она рассказывала о себе, об отце, а когда Андрей уснул, долго гладила его голову, удивляясь про себя, как мягки его волосы, это при таком - то характере.
      Она не слышала, когда он ушел. На столе лежала записка: "Не хотел будить. Много дел, вернусь в 12. Целую".
      Она приняла душ, взяла у дежурной чайник и вскипятила воду. Как ни странно в пустом общежитии все работало: и душ и газовая плита. Банку кофе, сахар и печенье они взяли с собой. Открыв дорожную сумку, увидела письмо. Конверт был не запечатан. Поколебавшись мгновенье, она развернула письмо и прочла его.
      "Олег! В чемодане - почти два миллиона. Эти деньги принадлежали преступникам. Сейчас они ничьи. Никто не будет искать их. Игорь знал о них. Он хотел, чтобы я передал их тебе и Виктору - для бесквартирников. Я не мог этого сделать раньше, они служили мне магнитом, они притягивали убийц Игоря. После сегодняшнего перелета, каким бы он не оказался, это уже не потребуется. Раздай их бесквартиным, но только так, чтобы они взяли. Объясни: вы получили их от спонсоров, пожелавших остаться неизвестными. В первую очередь дайте тем, у кого дети. Здесь должно хватить на 40 квартир. Так хотел Игорь, и, кроме того, это - часть мести за него. Чем бы все это ни кончилось, мы со Стасом отдаем их вам. Жмем руки. Андрей".
      В коридоре послышались чьи-то шаги, и Наташа сунула письмо обратно.
      Вошел Андрей:
      - Проснулась? Привет, - он потер ладони. - Все устроилось. Тебя занесли в список, как члена семьи Олега Назарова. Теперь ты - его двоюродная сестра.
      - А тебя?
      - А меня просто берут, как ветерана.
      - Ты - ветеран? - она рассмеялась.
      - А что? Пол-эскадрильи друзей. Витька Сметанин мне запрыгнул на спину, стервец. Представляешь? Еле вырвался. А вообще, сплошное расстройство. Не ожидал такого. Все издерганы. Полная беспросветность. Ждут выслуги, чтобы тут же уволиться. В авиации дезориентация - самое паршивое дело. У Витьки нашли язву желудка, так он рад, теперь можно уволиться досрочно, по болезни. Не рад, конечно, делает вид, хорохорится. Возможно, у него сегодня как раз последний полет... Ну ладно об этом. Скоро придет Олег. Где будем обедать?
      - Андрей, мы зачем сюда ехали? У меня тоже дезориентация.
      - Деньги передать... Отдохнуть. Хотя бы день. Не все ж отстреливаться. Стас передохнет. И потом, нам же некуда податься. Небось, Сергушов уже по всей Москве с фонарями ищет.
      - А почему ты все ещё не передал ему деньги? Андрей, я случайно нашла твое письмо, извини, я прочла его. Но теперь я ничего не понимаю.
      - Так. Это ты меня извини. Я давно, наверно, должен был тебе объяснить... Вообще - то, не имею права. Ну, ладно. - он присел рядом и заглянул ей в глаза. - Мы должны на обратном пути сбросить Телегину и Артекову небольшую посылку. Дистанционную. Они её будут очень ждать.
      - О Боже... Что это такое?
      - Больше пока я тебе ничего не могу сказать. Потом объясню. А деньги... Сейчас у меня язык не поворачивается говорить о них ни с Олегом, ни с Виктором. Вдруг не возьмут. Боюсь испортить. Высадит нас, и я передам ему письмо и чемодан. Без слов.
      В дверь постучали.
      - Это Олег, - Андрей поднялся и открыл дверь.
      Олег бросил короткое "привет" и сел за стол. Наталья его и раньше не считала весельчаком, но сейчас он выглядел мрачным.
      - Что-то случилось? - спросила она.
      - Ничего особенного. Андрей, выйдем, - предложил Олег.
      - Говори здесь, она все знает, - махнул рукой Андрей.
      - Прибыл куратор. Из вышестоящего штаба. Полковник Афанасьев. Будет опекать переброску, черт бы его побрал. Проверит погрузку, вылет, чтоб во-время все, по плану. А главное будет нас сопровождать до конца. В моей машине. Раз эскадрилья вылетает, он должен быть в машине командира. Будет торчать за спиной и пялить глаза. Целый час мне мозги компостировал. Вечером проверит боекомплект. Ракеты должны быть в ящиках. Ты понял? Сплошной завал.
      Наталья взглянула на Андрея: зубы сжаты, на щеках вздулись желваки, веселости как не бывало.
      - Что делать?
      - Ума не приложу, - Олег хлопнул по столу.
      - Ты его знаешь? Что за человек?
      - Знаю слегка. Обыкновенный. Иногда бывал у нас. Обычный. Все инструкции знает от и до. Любит показать себя важной персоной.
      - Может сбагрить его на другой борт?
      - Не положено. Он обязан быть с комэском. Списки уже отданы приказом.
      - Вот черт, - Андрей вздохнул. - А это? - он щелкнул себя по горлу.
      - Употребляет. Но не злоупотребляет. Только что отправился в магазин, вместе шли. Запасается в дорогу "Белым аистом".
      - Чем?
      - Коньяком. Молдавским.
      - Так в чем же дело?
      - Он крепкий мужик. Его одной бутылкой не сшибешь, а больше он и сам не станет. Штабная культура. И тренировка. Способен трезво соображать даже в пьяном виде. Дохлое дело.
      - И даже со мной не станет? - Наташа кокетливо повела плечами.
      Мужчины посмотрели на неё и переглянулись.
      Олег окинул её оценивающим взглядом. Наташа улыбнулась, судя по глазам Олега, он остался доволен осмотром.
      - А что, может она и права, - Олег повернулся к Андрею. - Ну, как, попробуем?
      - Что ты имеешь в виду? - Андрей насторожился.
      - Я имею в виду, что в обществе моей двоюродной сестры, как она записана в полетной ведомости, так вот, выпивка в обществе такой привлекательной молодой особы, заметьте, совершенно одинокой и скучающей, дело крайне соблазнительное. Тут уж никто не устоит... - к удивлению Наташи Олег даже расхохотался. - Стаканы у вас найдутся?
      - Только два.
      - Еще пару достану. Кроме шуток, - попробуем, ребята. - он снова стал серьезным. - Другого варианта все равно нет. Не могу же я его связать. Как Наташа, справишься?
      - Если Андрюша не будет ревновать, - она протянула руку и погладила Андрея по голове. - Он у меня такой серьезный.
      - Ладно, я согласен, - пробормотал Андрей.
      - Я думаю так. - Олег оглядел комнату. - Устроим здесь дружеский ужин. Вы сейчас отправитесь в поселок. Там коммерческий магазин. Возьмешь "Белого аиста" и корм. "Аистов" побольше, закуски поменьше. Кстати там и пообедаете. Потом Наташа приоденется... Надо сменить амуницию.
      - Я ничего не взяла, только что на мне. И то Катино. Вместе ушивали, вмешалась Наташа.
      - В твоем сарафане только в монастыре брюкву полоть, а не принимать бравого полковника. Надо юбку покороче, косметику, духи, чтоб Парижем пахло, чтоб...
      - Все есть, кроме юбки... - Наташа развела руками.
      Андрей молча переводил взгляд с неё на Олега и обратно.
      - Купите в том же магазине, - Олег вынул из кармана пачку денег. Хорошо, что зарплату выдали. Два месяца не платили, собаки, а? - он протянул деньги Андрею. - Я в ценах не разбираюсь: если останется, вернешь, не хватит - добавишь. Что еще?
      Андрей пожал плечами.
      - Музыку, - подсказала Наташа. - Устроим танцы.
      - Правильно, - одобрил Олег. - Под музыку лучше пьется. Внизу у дежурной есть магнитофон, я попрошу. И заодно договорюсь, чтоб открыла вторую комнату.
      - Зачем? - спросил Андрей.
      - На время перетащишь свое барахло туда. Моя сестра Наташа живет одна, а ты с ней только сегодня познакомился. Случайно. Ферштеен? А мы с тобой, Наташа, встретимся часов в шесть у проходной, и я тебя познакомлю с Афанасьевым. Потом двинем сюда. Внизу нас случайно встретит Андрей, пригласим и его. Поднимемся в комнату, накроем стол, включим музыку... И эх! Моя кузина маленько пофлиртует со столичной штучкой.
      - Конечно, - она хлопнула в ладоши. - Небольшой такой флиртик. Я не замужем, почему нет? Так, братец Олег?
      Андрей усмехнулся недоверчиво, такой он её ещё не видел.
      - Абсолютно точно. Исторический факт, - поддержал Олег.
      - Идите вы... - Андрей нахмурился.
      - Андрюш, не сердись. Ну, должна же я войти в роль.
      - Ты пока проведи с ним воспитательную работу, а то он что-то шибко сердитый. А я пошел, - Олег поднялся со стула.
      Заметив за КПП приближающегося Олега с незнакомым военным, Наташа - в короткой джинсовой юбке, открытой блузке, с сумочкой на плече - покачивая бедрами, неторопливо направилась к общежитию. Так они договорились с Олегом.
      Услышав за спиной его голос, она повернулась. Олег подошел и представил ей Афанасьева. У нового знакомого было вполне симпатичное лицо, не старый еще, не больше сорока, решила Наташа. Он поцеловал ей ручку, галантно раскланялся, от него слегка веяло коньяком, и Наташа решила, что Олег уже приступил к делу.
      - Георгий, - преставился он.
      - Наш человек. Можно просто Жора, - добавил Олег.
      - А мне нравится Георгий, - возразила Наташа. - Красивое имя. Жора это что-то гастрономическое. Лучше - Георг, ведь правда? - она сказало это непринужденно, как старому знакомому.
      - Это на ваш вкус, - он улыбнулся и поправил фуражку.
      - Олежек, куда ты меня поведешь на ужин? - деловито осведомилась Наташа.
      - Есть предложение поужинать у тебя.
      - Втроем, - добавил Георгий.
      - Я, правда, уже пригласил одного приятеля... Хороший парень. Бывший летчик. Уволен по ранению. Контуженный. Он не помешает. Тем более, с нами летит. Как, Георгий, не возражаешь?
      - Да нет. А как наша дама?
      - Пусть будет. Тем более, контуженный. Это с ним ты меня знакомил сегодня утром?
      - С ним. Его зовут Андрей. А вон и он, легок на помине, - Олег показал рукой в сторону Андрея, стоявшего на крыльце общежития. Георгий с некоторым удивлением оглядел мощную фигуру "контуженного", он представлял его в более болезненном состоянии.
      Георгий и Андрей были представлены друг другу, обменялись рукопожатиями, и все поднялись в комнату. Олег прошел в ванную и возвратился с двумя бутылками "Белого аиста", банкой рыбных консервов и парой крупных апельсинов.
      - Заготовил тут у сестренки кое-какие запасы, - пояснил он, расставляя все на столе.
      Андрей неловко топтался у порога, вид он действительно имел странный, Георгий успокоился и снисходительно пригласил его к столу:
      - Проходите, проходите ближе, Андрей. Будьте как дома.
      Наташа улыбнулась, ей было смешно все это, особенно насупленный Андрей.
      Присели к столу, Олег незаметно посматривал на часы, надо было спешить.
      - Ну, за встречу, - Олег поднял стакан с кофе, - сами понимаете, ребята, я не могу.
      - И за прекрасных дам, - добавил Георгий.
      - Нет, за наших дам выпьем отдельно, - вмешался Андрей.
      Наташа выпила, затаив дыхание, но коньяк был мягкий, сладковатый, от него слегка пощипывало во рту, и только.
      Выпили ещё раз, за прекрасных дам, и пока Олег нарезал апельсины, она предложила:
      - А теперь выпьем за мужчин. За настоящих мужчин. А с новыми знакомыми я хочу на брудершафт.
      Все торжественно поднялись, Наташа повернулась к стоящему рядом Георгию. Она слегка пригубила из стакана, и тут же направилась к Андрею. Пока повторялся ритуал, она успела шепнуть: "Не будь таким мрачным, милый".
      Андрей поднялся с новым тостом:
      - Я предлагаю: за ВВС! Думаю, никто не станет возражать...
      Наташа услышала, как Георгий вздохнул, но выпил все до дна. Потом он повернулся к ней и внимательно посмотрел ей в глаза. Когда с новым тостом поднялся Олег, Георгий замахал рукой:
      - Сядь. Ямщик, не гони лошадей. Нам некуда больше спешить... До взлета уйма времени.
      - Ты ж хотел... - Олег поднял руку и показал часы.
      - Я посижу здесь. А ты сходи и сам проконтролируй. Потом мне доложишь.
      - Ясно. Тогда я должен покинуть на часок компанию... Андрей, пошли со мной, дело есть.
      - Мне и здесь неплохо, - проворчал Андрей.
      Наташа бросила на него быстрый взгляд и незаметно подмигнула.
      Андрей нехотя поднялся, и они вышли.
      - Станцуем? - Наташа поднялась и включила магнитофон. Комнату заполнили звуки неторопливого блюза. Георгий поднялся, вытянул руку и они закружились в медленном танце.
      - Как вы оказались здесь, Наташенька? - спросил он.
      - Олег пригласил. К себе на работу. На новое место. Поживу у них, если понравится, устроюсь.
      - И кем же?
      - Я кончила экономическое училище. Может быть, в бухгалтерию...
      - Я думал, вы - студентка. А где вы живете, Наташенька? - он слегка притянул её к себе.
      - Под Москвой.
      - Вам в бухгалтерию? Вы должны работать у нас. Зарплата приличная. И главное, вовремя. День в день. Москва все-таки. Мы этих шуток с трехмесячными задержками не признаем.
      - Это интересно. Выпьем за ваше предложение, - она осторожно высвободилась из его рук и подошла к столу.
      - С удовольствием.
      Наташа наполнила его стакан едва ли не до краев, плеснула в свой и села за стол.
      - И кем же вы меня можете устроить?
      - Ну, пока в делопроизводство... А в перспективе...
      - Бумажки - это не по мне. Мне бы покомандовать.
      - Будете командовать мной, - Георгий хлопнул себя по груди. Согласны?
      - В принципе, можно попробовать, - засмеялась Наташа. - А вот мы сейчас проверим, как вы подчиняетесь... Я предлагаю тост: за знакомство.
      Они снова выпили и закружились по комнате. Наташа с удивлением заметила, что Георгий не только не опьянел, но даже наоборот, становился все бодрее. Да он совершенно трезвый, подумала она, сколько же ему надо влить...
      - Я помогу тебе, хочешь? В наше время надо иметь спонсора, иначе так и завянешь в глуши.
      Теперь он откровенно обнимал её, а она косилась на дверь.
      Заметив её взгляд, Георгий шепнул:
      - Может быть, запремся?
      - Нет, нет, Георг, это неудобно. Вдруг Олег вернется. Не спеши. Все ещё впереди... Какой ты быстрый, - она погрозила ему пальчиком. - Давай-ка лучше, выпьем еще, - она попыталась освободиться из его цепких рук.
      - У тебя уже есть поклонники? - шепнул он ей в самое ухо.
      - Конечно, а как же без поклонников?
      - И есть самый-самый?...
      - Ты задаешь слишком серьезные вопросы, Георг, - Наташа резко отодвинулась и взглянула ему в глаза. - Надо все-таки выпить. Трезвый полковник - самое серьезное и скучное существо на свете.
      - Ты такая опытная?
      - Нет, наблюдательная. К отцу, к Олегу иногда приходят военные... Я заметила, чем выше они по служебной лестнице, тем неинтереснее. Их оживляет только рюмка.
      - Значит, тебе просто не везло. Я готов рассеять это заблуждение.
      Наконец возвратились Олег с Андреем. Она пыталась поймать взгляд Андрея, но он старательно отводил глаза.
      - Докладываю: все проверено. Все нормально, - Олег в шутку вытянулся перед Георгием. - А у вас?
      - Тоже нормально.
      - Тогда - к столу? - предложил Олег.
      - Да, да к столу, - подхватила Наташа. Она с тревогой наблюдала за Андреем. Он демонстративно не замечал её.
      - Олег, можно с тобой прогуляться. Минут пять. Здесь так душно, - она поднялась и, не дав никому опомниться, за руку вытянула Олега в коридор.
      - Что случилось? - удивленно спросил Олег.
      - Ничего, мне действительно надо пройтись. Хотя бы несколько минут. Я просто пьяна.
      - А он?
      - Да он железный. Чем больше пьет, тем трезвее становится. Кошмар какой-то.
      - Сколько он принял?
      - Стакана полтора.
      - Молодец. И с нами - около двух. Норма. Остальное, надеюсь, довершит Андрей. Прогуляемся до КПП, я закажу машину, подбросит нас прямо к вертолету. Темнеет уже, - он посмотрел на часы. - Скоро начнем загружаться.
      Когда они вернулись, Андрей и Георгий сидели за столом, обнявшись.
      - Олег, ты что ж не сказал, что это Безуглов? Злодей ты. Я ж помню эту фамилию. Я тогда курировал вывод войск... Андрюша - отличный парень. Присаживайтесь. Выпьем. Аист, белый аист, мы, наконец, тебя дождались... вдруг затянул он.
      - Спасибо аист, спасибо птица, - подхватил Андрей. Он посмотрел на Наташу и подмигнул. Значит, он не дуется на нее, значит все нормально, обрадовалась она.
      Олег улыбался: дело шло на лад.
      - Аист, между прочим, тоже воздухоплаватель, значит коллега, - Олег значительно поднял палец.
      - Тогда за аиста, - предложил Андрей.
      - Это какой тост? - Георгий качнулся к столу.
      - Четвертый, - не задумываясь, ответил Андрей.
      - Третий, - возразил Георгий.
      - Нет, Жора. Это бутылка - третья. А тост - четвертый.
      - Согласен. Доказал, - Георгий поднял стакан.
      Машина прибыла за ними через полчаса. Георгий слегка покачивался. Неужели до него, наконец, дошло, до бедняги, Наташе было немного жаль его. Она придерживала его под руку. С другой стороны его подпирал Андрей.
      - Ничего, - говорил идущий сзади Олег, - в кабине отойдешь, Жора. Вибрация быстро отрезвляет.
      Пока добрались до площадки, стемнело.
      Наташа впервые так близко видела боевой вертолет и поразилась его грозному виду. Олег помог ей подняться в кабину десантников. Разговоры прекратились, она поняла: ни Андрею, ни Олегу теперь не до шуток. Даже Георгий перестал бормотать. Он тяжело плюхнулся рядом с ней и сразу обнял её за плечи. Она попыталась сбросить его руку, но потом смирилась.
      Андрей спрыгнул на землю, прямо на квадрат света, льющегося из распахнутой десантной кабины. Виктор стоял у правого подвесного бака; невысокий, худощавый, если бы не летная форма, он мог сойти за юношу-старшеклассника. Повернулся к Андрею, молча показал на правую крестовину. В бледных сумерках северной ночи удлиненное, почти полутораметровое тело ракеты за подвесным баком было едва заметно.
      - Спасибо, Витек, - Андрей пожал ему руку.
      - Познакомь, лучше, с подругой.
      - Пошли. Она тебя уже знает. Заочно.
      Они поднялись в десантную кабину. На левом сиденье сладко спал Георгий, голова его безмятежно покоилась на коленях Наташи. Ей было неудобно, она уже несколько раз пыталась освободиться и уложить своего неожиданного ухажера на сиденье, но он всякий раз вздрагивал и обхватывал её за талию.
      Увидев Андрея и Виктора, она беспомощно повела плечами. Виктор нашел её ладонь, слегка сжал, представился:
      - Я - Виктор Сметанин.
      - Очень приятно, Наташа, - она выглядела смущенной.
      - У вас сегодня - сверхответственное задание, Наташенька, - он кивнул на спящего Георгия, - мы на вас надеемся, - он подмигнул и повернулся к Андрею: - пойдем, я дам тебе шлемофон.
      Через некоторое время Андрей вернулся. В шлемофоне он был неузнаваем. За ним появился борттехник, тоже в шлемофоне, он замкнул створки и быстро прошел в кабину командира. Лица его Наташа не разглядела.
      Андрей вилку шлемофона в розетку внутренней связи и, стараясь не смотреть в сторону Наташи, опустился на сиденье напротив. Она вздохнула и снова попыталась безуспешно освободиться из объятий спящего Георгия.
      Внезапно все вокруг заполнилось гулом двигателя, Георгий очнулся, привстал и, стараясь перекрыть шум, прокричал ей в ухо:
      - Лучший полет в моей жизни... Благодаря тебе.
      Наташа легкими и настойчивыми движениями руки постепенно уложила его голову снова к себе на колени. Георгий блаженно закрыл глаза.
      Она почувствовала, как тяжелая машина легко пошла вверх, они сделали разворот, в иллюминаторе мелькнули огни поселка, звук стал тише, потерял напряжение, и машина легко понеслась вперед. Под ними теперь чернел лес, просеченный светлеющими стволами берез.
      Наташа посмотрела на Андрея и развела руками. Он поднял вверх большой палец, значит, пока все шло нормально.
      Глава 23.
      После работы Стас вывел на шоссе "ласточку" и направился к железнодорожной станции, там был московский телефон - автомат: Андрей просил его к вечеру сделать несколько звонков. Он позвонил Артекову и предупредил, что Андрей задержится на полчаса - час, и они привезут деньги между двенадцатью и часом ночи. Переговорил с Лескиным и убедился, что Телегин в это время тоже будет у Артекова. Значит соберется вся братва, удовлетворенно подумал Стас, можно брать интервью.
      Екатерина поливала огурцы. Стас не стал загонять "ласточку" во двор, все равно скоро ехать, и прошел через калитку. Екатерина, увидев его, бросила шланг и направилась навстречу.
      - Что новенького? - спросил Стас.
      - Милиция приходила. Оставила повестки - Андрею и Наталье.
      - Что спрашивали?
      - Где они, куда поехали? Отлучались ли? Сказала, все время на глазах. Иногда только - уезжали на час - два, купаться да за продуктами. А вчера все ездили в Москву, на похороны. Лидия Васильевна подтвердила.
      - А машина? - Стас кивнул в угол двора, где стояли желтые "Жигули" Андрея.
      - Сказала - сломана. Поехали на электричке.
      - Так, отлично, - Стас довольный потер ладони. - А кто приходил?
      - Тот капитан, что гильзы у нас собирал.
      - Так он нормальный мужик.
      - Не знаю... А ты чего машину не поставил?
      - Мне ж за ними надо ехать, в Кубинку. Как оттуда ночью доберешься? Последний раз ведь. Завтра уедут. Потом, даже попариться не с кем будет.
      - Я тебя сама попарю. Уж так попарю, милый, когда вся эта свистопляска кончится... Закачаешься. Идем ужинать.
      Из дома Стас выехал, когда зашло солнце. Он гнал "ласточку" по Минскому шоссе. Надо было засветло объехать Столбуны и оказаться за рекой. На опушке, где они вчера все вместе останавливались, он загнал машину в кусты и достал складные удочки и банку с червями.
      Берег был пуст. Начинало темнеть. Он устроился у заросшей осокой заводи, время от времени поглядывая на противоположный берег. В окнах-иллюминаторах в коттедже Артекова включили свет. У самого крыльца стояли две черные "иномарки".
      Эх, по-настоящему бы порыбачить, вздохнул Стас, сто лет уж не был: то одно, то другое, удилища - и те захрясли. Он приладил у самой воды удочки и, отбиваясь веткой от комаров, пошел собирать хворост. Надо было топор взять, растяпа, ругал он себя, обламывая голыми руками сухостой. Натаскав хворосту, принес из машины рюкзак с ветошью и бутылкой солярки, теперь все было готово.
      Стемнело, противоположный берег сиял огнями коттеджей, гремел музыкой.
      А со спины от леса веяло прохладой и тишиной. Стас запалил небольшой костерок для отгона комаров и закурил. Его начало охватывать волнение. По всем расчетам они на подлете, осталось от силы минут двадцать, подумал он и начал готовиться. И раньше запалить нельзя, прогореть все может, да и внимание привлечет этакий кострище, и опоздать опасно - вдруг не успеет разгореться, а они уже будут над лесом. Он прислушался, со стороны леса начал явственно доноситься отдаленный звук двигателей. Стас облил ветошь соляркой и начал забрасывать её хворостом. Звук приближался, это был характерный рокочущий вертолетный гул. Стас поджег ветошь и, когда занялись сухие ветки, бросился к машине. Скорее, скорее, прочь от этого места. Никто не должен застукать его в районе Столбунов. Он включил ближний свет и осторожно покатил по лесной дороге к шоссе. Гул в небе усилился, здесь в лесу среди деревьев Стас даже не мог определить, откуда он идет. Он включил дальний свет, впереди стала видна широкая просека, значит, шоссе рядом. Стас прибавил газу, и, не обращая внимания на рытвины, понесся вперед.
      Они летели уже почти два часа. Андрей посмотрел на светящийся циферблат: по времени они были на подлете. Голос Олега, спокойный и повелительный, обращаясь по внутренней связи к борттехнику, произнес:
      - Петя, уступи-ка место Безуглову. Займись пока пассажирами. Потребуешься - вызову.
      - Есть, командир. - Борттехник попятился в кабину десантников, посторонился, пропуская вперед Андрея. Теперь Андрей оказался за спиной Олега, занимая собой весь проход.
      Как бы он хотел сейчас оказаться на месте Олега: между ног - ручка управления, слева - ручка "шаг-газ", впереди - легкий свет приборов и ночное небо...
      Под ногами знакомо вибрировал пол. В безлунном темном пространстве мерцали холодные звезды. Тьма словно была расколота надвое: внизу - черная, бездонная, как пропасть, непроглядность, вверху - звездная чистота. Андрей ощутил себя не только между землей и небом, но и между прошлым и будущем. Долго в таком состоянии не продержаться, рано или поздно их ждет приземление, подумал он, каким - то оно будет. Он вспомнил слова Игоря о вечности и грешной земле и вдруг подумал, что Игорь возможно действительно знал, как подняться над суетой и злобой и достичь ясности, как почувствовать себя по-настоящему свободным, как достичь справедливости без насилия. Игорь, может быть и знал все это, а он, Андрей, - нет.
      Внезапно впереди за темнотой леса, посветлело, там открылась долина и на ней - красноватый, с искрами на ветру костер. В его отсветах блестела вода, угадывались очертания излучины реки. Берег был темен и пуст. Андрей перевел взгляд дальше, туда, где за пятном света темнел изломанным многогранником коттедж Артекова. В центре его светились, два вертикальных овала. Окна. Андрей сжал зубы, там были враги, убийцы Игоря. И, скорее всего, не только его. Сколько на их совести загубленных мимоходом, чем-то помешавших им людей... Ему вдруг пришла в голову мысль, что напрасно он сказал Олегу о войне. Не война это, а просто возмездие... Об одном он сейчас пожалел: боевая кнопка была не в его руках. Андрей услышал в наушниках покашливание Олега, потом его голос обращенный к Виктору:
      - Внимание, курс 270, вижу пожар.
      Это означало, что на панели вооружения, на "бороде", переключатель вида оружия поставлен в положение "ПТУР", и все готово к пуску ракеты. Теперь дело за летчиком-оператором, за Виктором. Андрей представил себе, как тот припал к прицелу, удерживая маркер на цели, как нажимает боевую кнопку на ручке управления... Он повернул голову вправо, на пусковую раму. Сверкнула короткая вспышка. Андрей, затаив дыхание, перевел взгляд на коттедж. До него теперь было километра два, внезапно в его окнах полыхнуло, крыша, подброшенная взрывом, взлетела вверх и тут же упала на рухнувшие под неё стены. Строение мгновенно превратилось в груду развалин, из-под крыши взметнулись языки пламени, повалил дым.
      - Вот так. Не трогайте летчиков, твари... Даже бывших, - пробормотал Андрей. Его повело в сторону: Олег начинал разворот.
      Стас увидел Андрея у автобусной остановки - у единственно освещенного места перед погруженной в темноту стоянкой машин.
      - Привет, бродяга, - Стас обнял его.
      - Ну что там? Ты видел? - Андрей высвободился из его объятий.
      - Видел только столб огня. Я бежал оттуда, как черт. А что, могли не попасть?
      - Да нет... Забудь навсегда об этом. Забудь.
      - Где Олег?
      - Ждет тебя, стоят с Натальей, метров триста отсюда. Я пошел встретить, как договорились. Виктор дозаправкой занимается... Он не выйдет, привет тебе от него.
      - Тогда садись. Поехали. Что время тянуть. Спать пора. - Стас вдруг удивленно уставился на Андрея. - Слышь, а от тебя коньячком пахнет. Как от клопа. Обмыли прилет что ль?
      - Потом расскажу, поехали.
      Через минуту сноп фар выхватил из темноты Олега и Наташу. Они стояли у самой бровки тротуара. Стас притормозил.
      - Привет, бродяги. Как и не расставались.
      - Я тороплюсь, Стас, заправка кончилась. Надо лететь...
      - Олег, послушай: у тебя там за ящиками серый чемодан, - начал Андрей. - Раньше некогда было рассказывать... В общем, когда прилетишь, открой его. Сверху - моя записка. Я все там объяснил. Это от Игоря и от нас - от Стаса, от меня и Наташи. Сделайте с Виктором все, как я написал.
      - Что за церемонии? Не мог просто сказать? - удивился Олег. - Какие ещё между нами послания...
      - Говорю, некогда было. Ты же видел.
      - Пить надо было меньше, - Олег хлопнул его по плечу. - И что же в том секретном чемодане?
      - Увидишь. Иди. Георгий очнется.
      - Привет ему от меня, - сказала Наташа. - Персональный. Передай ему, он прекрасно танцует.
      - А с этими танцами мы ещё разберемся, - Андрей погрозил ей пальцем.
      - Передам, - Олег улыбнулся. - Скажу, тебе плохо стало, пришлось выходить... Коньяк некачественный. Отправилась домой. Расстроится теперь, бедняга.
      - Счастливо, Олег, мягкой тебе посадки, - Андрей обнял его и подтолкнул к Стасу.
      Попрощались, сели в машину, и Стас развернулся. Олег с поднятой рукой растаял в темноте.
      - Что у нас на завтра? - деловито осведомился Стас.
      - Следователь. Еще один барьер... Последний. И самый сложный, - Андрей вздохнул. - Если вернусь, возьмем с Наташей маму и поедем в Москву. До выходного.
      - А как же... А мне что делать?
      - По своему плану. Поезжай за Юркой. Он, небось, соскучился.
      Екатерина не ложилась, ждала на кухне, на плите наготове стояла теплая картошка. Услышав знакомый гул машины, вышла на крыльцо. На востоке над лесом занимался рассвет.
      - Встретил? Наконец-то, поздно как, - она посторонилась, пропуская всех в дом.
      - Как дела? - она посмотрела на Андрея, пытаясь за улыбкой скрыть тревогу.
      - Нормально, Кать. Можешь привозить Юрку... Теперь все будет спокойно. Все кончилось... Спасибо тебе, - он наклонился и поцеловал ей руку.
      - Ты уверен? - она медленно убрала руку и оглядела всех по очереди.
      - Да. Можешь спросить Стаса.
      Стас утвердительно кивнул. Екатерина на мгновенье прижалась к Андрею и торопливо поцеловала его:
      - Спасибо тебе, - потом взглянула на Наташу. - Ты не ревнуй. Мы по-братски.
      - Все нормально, Катя, - Наташа засмеялась.
      - Она у нас вчера... это самое...Что Наташ? - Андрей обнял её за плечи.
      - Выполняла ответственное задание, - подсказала Наташа.
      - Именно. И хотя несколько перестаралась, но в целом справилась успешно, - закончил Андрей. Потом повернулся к Стасу:
      - Слушай, я зверски хочу спать.
      - Где вам постелить? - спросила Екатерина.
      - Где угодно, даже в твоем образцовом курятнике... Загляну к маме. Она спит?
      - Настольная лампа горела. Читала, наверно, - ответила Екатерина.
      Глава 24.
      Голосов вошел в кабинет, в нос ударил застоявшийся запах сигаретного дыма, значит, шеф опять нещадно чадил. Он открыл окно и дверь - ни малейшего сквозняка. Что за угол здесь такой хитрый, никогда не продувает. На столе лежала записка: "Я - у дежурного. Позвони". Голосов снял телефон и попросил Сергушова.
      - Я прибыл, Толя... Только что.
      - Иду, - отозвался Сергушов.
      - Слушай, по-моему нам нужен трубочист, ты уже все прокоптил, - сказал Голосов, когда Сергушов появился.
      - Подумаю. Докладывай.
      - У меня сегодня - сплошной медицинский обход. Лекарствами пропах, то ли йодом, то ли карболкой... Вначале о Виталии Воробьеве, одном из двух охранников, подстреленных у банка. Второй - Юрий Мареев все ещё в тяжелом состоянии, большая кровопотеря. Так вот, Воробьев, наконец, заговорил. Причем, как только узнал о гибели Сорокина. Оказывается раньше не хотел выносить сор из избы. Думал сам разобраться после выписки, по-своему. Так сказать по-домашнему. К тому же жена получила за него довольно приличную страховку от Артекова.
      - Плата за молчание? - бросил Сергушов.
      - Похоже. Так вот что показал Воробьев. Перед отъездом их инструктировал сам Сорокин. Предупредил, что сумма большая, сам достал из сейфа пистолеты, сам вставил обоймы, к каждому подошел, по-отечески похлопал по плечу, сам вложил им пистолеты в кобуры и даже застегнул. Проявлял необыкновенную заботу. Воробьев решил даже, что начальник слегка навеселе. Воробъев сел в кабину и, пока ехали, от скуки достал пистолет. Он вообще большой любитель оружия, имеет первый разряд по скоростной стрельбе из пистолета. Знаешь, "скорострелка" по появляющейся мишени... Между делом извлек снаряженную обойму, и она показалась ему легче обычной. Вытянул патрон, а он холостой. Они сейчас у него дома. Жена передаст нам сегодня вечером. Парень рассвирепел. В куртке у него была и своя обойма, личная, с подобранными патронами, выверенными до миллиграмма: готовился к соревнованиям. Когда брали выручку, он отвел в сторону напарника и все рассказал. Заодно поделился половиной своих патронов. Оба насторожились, оружие привели в готовность, к банку шли с расстегнутыми кобурами. Поэтому во время нападения Воробьев и успел среагировать, даже раненый почти мгновенно открыл огонь.
      - А если бы он ничего не заметил? - задумчиво проговорил Сергушов. Они с напарникам палили бы по убегающим бандитам, пока не опустели обоймы... По гильзам потом все равно ничего бы никто не понял. И бедный Воробьев долго бы потом ломал голову, почему промазал... Так, что еще?
      - В соседнее отделение доставлен с дачи Артекова единственный уцелевший, некто Калюжнов, из отдела охраны "Карата". Переломы обеих рук и сотрясение мозга. Вчера, то есть уже сегодня около часу ночи, он направился к воротам. Говорит, ждали какую - то важную персону. Он был метрах в двадцати от коттеджа, когда сзади в полной тишине прогремел взрыв. Его швырнуло на землю и он отключился. После откючки, говорит, помню только, что на месте коттеджа полыхал огромный костер. В коттедже находились: сам Артеков, Телегин, двое приезжих, их Калюжнов не знает, двое охранников и помощник Артекова. Семь человек. Все погибли. Он - единственный, кто уцелел: и то, потому, что оказался во дворе. Считает, что произошла разборка, кому-то Артеков не угодил. Я думаю, не хочет ли кто-то прибрать к рукам его хозяйство?
      - Там почти нечего прибирать, Юра. Они все перевели в собственные карманы. Мне сообщили данные проверки счетов "Карата". Там хватит только на зарплату сотрудникам месяца на два. Бедные акционеры и вкладчики... Часть денег накануне была переведена по договорам каким-то посредникам, которые их обналичили и исчезли, часть была снята для покупки наличной валюты... Кстати документы, связанные с "биосинтекрилом" у него были в Столбунах, на даче. Значит, тоже сгорели.
      - Выходит Безуглов был прав? По поводу самоограбления? - спросил Голосов.
      - Не совсем. Это было не самоограбление, а ограбление акционеров и вкладчиков... Где они сейчас гуляют эти миллионы... После гибели Сорокина и Артекова найти даже их следы будет трудновато. Скорее всего, невозможно. Скорее всего за их спиной стоял и ещё кто-то, третий, ловко устранивший всех. Кого они ждали на даче в час ночи? Кто так ловко собрал их всех вместе, а потом поднял на воздух? Он и забрал эти деньги и, боюсь, навсегда...
      - Мне иногда кажется, - перебил его Голосов, - а были ли они вообще, эти миллионы... Может быть, их подменили с самого начала, а в той мифической сумке были сплошные "куклы"?
      - Ты хочешь сказать, "а был ли мальчик?", так?
      - Почти.
      - Был, Юра, был. Все было по-настоящему, иначе бы их не убрали...Что у тебя еще?
      - Краснов по-прежнему без сознания. По-научному - пребывает в коматозном состоянии. Результаты экспертизы: пуля, найденная на месте гибели Брагина и пуля, извлеченная из бревна в доме Зубцова выпущены из одного ствола. Гильзы тоже совпадают. Значит Краснов здесь ни при чем. Он-то в больнице. Значит, Брагина убил второй, Телегин. Значит, он же охотился и за Безугловым. И он же морочил нам здесь головы.
      - И сам себя наказал, - заметил Сергушов. - Был бы сейчас в следственном изоляторе, а не в морге. Итак, убийца Брагина установлен...
      - Еще не все. В двух пистолетах, доставленных Безугловым, свежий нагар, стреляли буквально накануне.
      - Понял. Что ещё за тобой?
      - Осмотр дачи Артекова.
      - Как говорится - в добрый путь. Давай, давай, я чувствую, хоть с одним делом распутаемся на этой неделе... Можно докладывать шефу.
      Сергушов закурил и встал у окна. Было видно, как Голосов вышел из подъезда и сел в машину.
      Раздался телефонный звонок, он потянулся и снял трубку. Говорили из бюро пропусков:
      - Я по вашей просьбе, Анатолий Сергеевич. Только что выписала пропуск Безуглову. Идет к вам.
      - Спасибо.
      Андрей вошел, поздоровался и протянул повестку. Сергушов достал из стола бланк протокола допроса и положил перед собой. Писал быстро: вопрос ответ, вопрос - ответ. Андрей говорил сдержанно, отвечал коротко.
      - Зачем вам понадобилась отсрочка? Вы обещали какие-то доказательства, где они?
      - Я хотел увидеться с Артековым в понедельник и вчера. Но он не выходил на работу.
      - С какой целью увидеться?
      - Поговорить. Я хотел рассказать ему о показаниях Сорокина против него, хотел поговорить с ним с диктофоном в кармане. Не вышло. И вот я у вас.
      - Где вы были сегодня ночью?
      - У Зубцова. Ночевал у них. А днем был в Москве, ездил на электричке, у меня сломалась машина.
      - Кто может это подтвердить?
      - Все. Зубцов, его жена, потом - Дегтярева...
      - В каких вы отношениях с Дегтяревой?
      - Она моя невеста.
      - Давно не слышал здесь этого слова...
      - Я старомодный человек, Анатолий Сергеевич.
      - Вы передали мне пистолеты, из которых были произведены выстрелы. Что у вас есть еще?
      - Вот, гильзы. Отстреливался ночью, когда вызывали милицию, - Андрей достал носовой платок и передал узелок Сергушову.
      - Отстреливался один из двух сразу?
      - Да. А что тут удивительного?
      - Как вы объясняете пропажу денег из вашей машины?
      - Мы занимались Брагиным. Он умирал у нас на руках. Машина стояла во дворе. Там наверняка был ещё кто-то, кроме убийцы Брагина.
      - А кто, по-вашему его убил?
      - Скорее всего, Телегин.
      - Почему вы его выгораживали, когда мы с вами говорили по телефону?
      - Я и сейчас не уверен, что это он. Похож на Телегина - так точнее.
      - Подпишите здесь... Отвлечемся от протокола, - Сергушов положил ручку и в упор взглянул на Андрея. - Вы по-прежнему считаете Артекова преступником?
      - Да.
      - Он погиб сегодня на даче. Вместе со своими сотрудниками - Телегиным и другими... - Сергушов внимательно следил за лицом Андрея.
      - А что там случилось, если не секрет? - спросил Андрей.
      - Взрыв и пожар. Мощный взрыв, не простой.
      - Газ, наверно. Они на все плюют, что им какая-то пожарная безопасность. Или динамит хранили - для конкурентов.
      - Вы, кажется, рады?
      - Анатолий Сергеевич, не буду кривить душой, мне их не жаль, абсолютно. Да и вам, наверно, облегчение: сэкономили расходы - на следствие, суд и остальную юриспруденцию. Расплата нашла их сама. Что посеешь, то и пожнешь. Это называется судьбой. Каждый должен быть готов к расплате... Только к справедливой, а не казенной.
      - Ну, на такие дела существуют и другие точки зрения...
      - Я никогда не доверял людям, имеющим на все много точек зрения. Это значит - ни одной.
      - А как же быть с совестью, Андрей Николаевич? - Сергушов посмотрел на него в упор. - С вечными истинами: "не убей, не суди, не укради"...
      - А как быть со справедливостью? - не отводя взгляд, спросил Андрей. Если дело совершенно ясно и очевидно, то и совесть будет чиста.
      - Не уверен, - покачал головой Сергушов.
      - К чему эта метафизика, Анатолий Сергеевич?
      - Хочу понять вас.
      - Понять? Зачем это нужно, чтобы вы меня поняли? Мы не на философском диспуте. Вы - следователь, я, насколько я понимаю, - чуть ли не подозреваемый... Между нами - стена.
      - Понять человека - значит оправдать его и, может быть, даже простить, хотя бы в душе, разве не так?
      - Прокуратура - не то место, где изливают душу. Здесь понять - значит ущучить... Извините.
      - Неужели вы думаете, Андрей Николаевич, что если бы я взялся за вас по-настоящему, то вы бы вышли сухим из воды? Но для этого мне надо слишком много времени и людей. Ничего этого у меня нет. Вот и приходится каждый раз решать: что действительно опасно, что мене опасно, а на что пока можно и вовсе закрыть глаза. Временно закрыть. Сегодня я просто хотел понять вас, а вы испугались.
      - Я не испугался, - Андрей смутился, он не ожидал такого поворота.
      - Что же нас разделяет?
      - Закон, Анатолий Сергеевич. Вы - служитель закона, а я - просто человек. Закон и справедливость - разные вещи, к сожалению, - Андрей помолчал мгновенье, и вдруг улыбнулся: - Лучше, давайте встретимся как-нибудь в более спокойной обстановке. Когда вы не будете в ранге следователя. А сейчас, - Андрей вздохнул и решительно добавил: - Мне можно идти? Я ведь безработный теперь, и надо искать работу.
      - Вот как? А служба охраны банка тебе не подойдет? У меня есть заявка...
      - Не знаю... Слишком неожиданно... Скорее всего, недостоин я.
      - Могу составить протекцию...
      - Спасибо, - Андрей поднялся. - Я подумаю.
      - Договорились. Позвоните, когда надумаете. И давайте ваш пропуск, Сергушов неторопливо расписался и протянул его Андрею.