Виталий Евгеньевич Романов
      Звезда на ладони
      "Он был первым... Так было нужно. Так было нужно, потому что по-другому нельзя.
      Поначалу мне не хватало решимости сделать шаг. Он умер первым, его мне было легче всего убить. Я не испытывал к нему привязанности..."
      Странный настойчивый голос повторил это дважды, прежде чем пробуждающийся человек смог понять смысл фразы. "Да-да, именно дважды", окончательно сбрасывая остатки сна, подумал Джон Хеллард.
      Голова раскалывалась от боли. Хеллард тяжело поднялся с кровати и поискал глазами бутылку с любимым виски "Johnny Walker". Он точно помнил, что вчера оставлял ее недопитой, специально, чтобы наутро было чем привести себя в сознание. Комната плавала перед глазами, стремясь опрокинуться набок.
      Спасительная емкость обнаружилась на журнальном столике, она призывала Джонни срочно покончить со штормом. Сделав пару глотков, мистер Хеллард, эксперт-аналитик корпорации "Измерение "Сигма", приобрел, наконец, бодрость духа и твердость пола под ногами.
      Джонни еще раз протер глаза, разгоняя блуждающие под веками цветные пятна. Новый день настойчиво пробивался сквозь шторы на оконах, безжалостно напоминая о том, что время, отведенное для отдыха, прошло. Да! Только что Джону Хелларду приснился странный сон. Нет! Скорее голос. Мысли двигались урывками, не в силах образовать связную картину. Джонни напрягся, вспоминая... Именно так! Голос со сне. Так будет правильнее всего...
      О ком, черт побери, это было сказано? "Он был первым... Мне было проще всего убить его... Я не был к нему привязан..."
      Странный сон. Джонни отдернул легкую цветную штору на окне, впуская раннее утро в маленький служебный кабинет, точнее, номер гостиницы, где он оставался на эту ночь. Вчера он не нашел в себе сил, чтобы отправиться домой. Номер был в его распоряжении как раз для таких случаев. Июльское утро выдалось ясным, таким восхитительным, что Хеллард сразу понял обязательно случится что-то, что испортит ему настроение.
      Это была его старая, годами проверенная примета - если день начинался тихо и безоблачно, если мир дышал чистотой и покоем - можно было не сомневаться: лично ему, Джону Хелларду, не стоило испытывать иллюзий. Такие дни всегда заканчиваются чем-то вроде зубной боли.
      В этот раз Джонни точно знал - откуда ждать беды. Все читалось легко, еще с того самого момента, как дальний разведывательный крейсер "Безупречный" в режиме автопилота совершил четкую посадку на выжженые дочерна плиты резервного космодрома корпорации "Измерение "Сигма". Именно с того момента Джон готов был поставить свою полугодовую зарплату вместе с премией на то, что теперь ему не придется уйти в летний отпуск вовремя.
      Достаточно было посмотреть на то, как мгновенно ожил сонный муравейник, как все вокруг завертелось, пришло в движение, как беспомощны были лица, как хаотичны метания людей. Словно бы они не знали главного - того, что уже целый месяц знала вся планета - пропавший в пучинах далекого космоса крейсер, наконец, дал о себе знать, он возвращается. Без своей команды, ведомый автопилотом. Точнее, экипаж находился на борту. От этого "экипаж на борту" у Джонни непроизвольно вставали дыбом волосы на загривке. Экипаж вернулся. В холодильниках. И не было шансов спасти ни одного из пятерых...
      * * * Желтые лучи прожекторов казались щупальцами, искавшими что-то в ночной мгле. По периметру четвертой стартовой зоны суматошно перемигивались разноцветные огоньки, изредка до ушей человека, притаившегося в тени, долетали шумы моторов.
      Чужак лежал за небольшим пригорком, внимательно прислушиваясь ко всему, что происходило вокруг.
      Выждав еще немного, человек неслышно двинулся вперед. Лучи казались ему материальными, осязаемыми, они не просто слепили его, они толкали в грудь, гнали прочь от крейсера, вязали по рукам и ногам липким страхом. В какой-то момент он остановился, замер на бетонном поле, заколебался. Потом медленно скользнул в сторону исполинского корабля.
      И тут, видимо не выдержав напряжения, пришелец резко вскочил на ноги и рванулся к черневшему впереди проему шлюза, прямо сквозь плясавшие вокруг шлейфы света.
      Около самого трапа он упал на землю, тяжело дыша. Ничего не изменилось - не прозвучало никаких сигналов тревоги. Все так же равнодушно перемигивались огоньки, теперь уже где-то позади, за спиной. Вдалеке по-прежнему надсадно выли моторы патрульных джипов.
      Незнакомец стер со лба пот, поднял к лицу левую руку, на которой были надеты часы. Повозившись немного, вытянул из корпуса тонкую длинную антенну. Потом, отрицательно мотнув головой, спрятал телескопический стержень обратно. Он передумал. Лучше не выходить в эфир. Только короткий кодовый сигнал - "я на месте". Правая рука скользнула к боковине часов, нащупала почти незаметный выступ, указательный палец коротко вдавил бугорок в корпус. И еще раз.
      "Ну вот, - облегченно подумал человек. - Сигнал дан. Теперь они будут знать, что я добрался благополучно. Можно и внутрь".
      Он приподнялся, преодолел последние метры на пути к трапу, но в тот момент, когда его рука коснулась поручня, откуда-то сбоку, резко и бесшумно, вынырнула еще одна тень. Человек дернулся назад, разворачиваясь на бегу, но тень двигалась гораздо быстрее и увереннее. Что-то обрушилось на затылок чужака, и шупальца света взорвались в глазах брызгами разноцветных детских хлопушек.
      * * * Джон Хеллард отсутствовал на космодроме в тот момент, когда из холодильника начали выгружать тела четырех членов тест-экипажа. Он не смог бы вынести эту картину - слишком хорошо знал их всех, таких же служащих корпорации, как и он сам. Еще недавно они, веселые, полные энергии и веры в успех, покидали Землю, под восторженный рев провожавшей толпы, под "картинку" многочисленных видео- и теле-камер, репортажи самых популярных радиостанций. Теперь журналистов было не меньше. Только встречавшие звездолет люди стояли плотной молчаливой стеной, за кромкой летного поля, им позволили лишь издали следить за тем, как тела в специальных ящиках начали выносить из корабля.
      По долгу службы, эксперт-аналитик Джон Хеллард плотно общался со всеми тест-экипажами, "обкатывавшими" новые звездолеты корпорации. Еще недавно он пили русскую водку (и так почитаемый им виски) с пилотами "Безупречного". Джону трудно было поверить, что их больше нет. Где-то в глубине души, до последнего мига, жила надежда, что это - сон, страшная, нелепая ошибка, что сейчас все будет по-другому. Что он проснется - и ребята, один за другим, сойдут по трапу корабля, приветствуя собравшихся. Вместо этого - ящики...
      Именно поэтому Хеллард накануне постарался избежать встречи со страшным грузом.
      Но от головидения скрыться невозможно, он не выдержал, в какой-то момент включил стереовизор на прием, отыскал репортаж. Один из операторов успел пролезть внутрь крейсера, добрался до рубки, туда, где остался лишь след на палубе - от командира, Джея Роника. Вид кровавого пятна добил Джонни, надолго лишил покоя.
      Помаявшись немного, Хеллард бросил всю текущую работу и напился, до скотского состояния, лишь бы только не видеть ЭТО перед глазами... В какой-то миг сознание пропало окончательно, и страшная картина ушла...
      А потом, во сне, к нему пришел голос...
      "Да!" - подумал Джонни. Голос, несомненно, был связан с "Безупречным". Что сказал этот голос? "Он был первым..." Но первым был не Джей Роник, командир корабля умер последним, как стало известно из бортового журнала. Первым был Мел Симпсон...
      "Боже мой, какой экипаж!" - в который раз подумал Джон. Все пятеро были профессионалами высшего класса, в полет Энди Хортон, глава корпорации, отправил лучшую тест-команду. Бизнес-планы "Сигмы" были тесно связаны с успехом "Безупречного", звездолета нового поколения...
      Сколько денег вбито в эту разработку! С тех пор, как совет директоров "Сигмы"
      объявил проект "Безупречный" приоритетным направлением, им всем дозарезу был нужен контракт на новые корабли, контракт с правительством Земли, позволивший бы - наконец, впервые за последние пять лет - вздохнуть спокойно. Бездна энергии и сил потрачена Энди Хортоном на создание нового крейсера, такие надежды возлагала на него Земля. Для создания корабля "Сигма" набрала кредиты международных банков. Примерно год назад, с большой рекламной шумихой, звездолет ушел к Эпсилону. И вот - пять тел в холодильнике.
      Джонни хорошо помнил ажиотаж годичной давности. Ему, как и многим другим ведущим инженерам корпорации, приходилось давать многочисленные интервью, раз за разом произнося одни и те же вещи, временами тупея от повторяющихся без конца вопросов. Утешало одно - рядом точно так же тужился и размахивал руками не кто-нибудь, а сам Энди Хортон, основатель корпорации "Измерение "Сигма".
      И вот теперь репортеры вновь ловили объективами своих бесстрастных камер мертвый корабль... Мертвый? Нет. "Безупречный" был слишком сложным творением, чтобы можно было так о нем сказать.
      Звездолет, в котором нервные волокна проводов, датчики, сигналы - все сплетено в тугой узел, подвластный центральному компьютеру. Крейсер, способный автономно путешествовать в пространстве десятилетиями, самостоятельно восстанавливая поломки, регенерируя и поддерживая среду, комфортную для экипажа. Корабль, способный быть надежным помощником и отточеным инструментом человека в исследовании дальнего космоса.
      Этот корабль около трех недель назад вынырнул из небытия, в которое погрузился почти восемью месяцами ранее, после, казалось бы, вполне успешного полета.
      Нормальный ход проекта прервался в тот момент, когда экипаж запустил двигатели основной силовой группы, разогнав судно до околосветовой скорости. Связь с "Безупречным" исчезла более чем на полгода. Потом крейсер вновь появился в радиоэфире. Первоначальная радость от того, что корабль нашелся, мгновенно сменилась трауром для всей Земли "Безупречный" вез домой страшный груз. Даже не тела: то, что от них осталось...
      Вчера, когда величественный крейсер мягко и точно сел в расчетной точке, Джонни Хеллард мысленно прощался с людьми, которых хорошо знал командиром корабля Джеем Роником, заместителем командира и штурманом Мелом Симпсоном, инженером электромеханической части Ринато Гаудино, инженером связи и бортовых вычислительных систем Игорем Поляковым, доктором Лео Шмейхером. Пять человек, лучший тест-экипаж корпорации, неоднократно поднимавший в звездную высь новые корабли, разработанные и изготовленные на заводах мегаконцерна.
      Что же произошло на этот раз? Как погибли люди? Когда и почему? Ответы были записаны в бортовом журнале. Однако, электронная копия не давала ответов на главный вопрос: как получилось, что чудо-крейсер, совершеннейшее изделие человеческих рук, не смог уберечь свой хрупкий груз от беды?
      * * * Сознание медленно возвращалось. Тупо ныл затылок, под веками блуждали ярко вспыхивающие шары. Иногда они взрывались многочисленными огненными точками, тогда лицо человека болезненно кривилось.
      Он попробовал пошевелить головой. Черепная коробка отозвалась новым, безумным приступом боли, это отрезвило. Человек открыл глаза.
      Кресло. Руки крепко привязаны к подлокотникам. Что за ерунда? И ногами тоже не пошевельнуть. Что за странное кресло? Зрачки расширились от ужаса, когда он увидел толстые пучки проводов, сбегавшие в сторону, к черному, тихо жужжащему аппарату. И тут он ощутил холод металла - стальной пластины - плотно приникшей к его коже, прямо под локтем. Рывок в сторону. Напрасный труд... Сердце затрепетало в груди. Глотка вмиг стала сухой и шершавой.
      "И к ногам тоже подведены электроды!"
      - Итак, - произнес человек в белом халате, внимательно наблюдавший за тем, как меняется лицо привязанного к креслу. - Итак, - холодно повторил он. - Мы готовы вас выслушать...
      - Что... Что вы ... хотите... делать?! - он не узнал своего голоса. Сухие, потрескавшиеся губы шевелились с трудом.
      - Разумеется, мы хотим узнать, что вам было нужно на корабле. Помните?
      "Безупречный"... Только не говорите, что вы случайно проходили мимо.
      - Я ни в чем не виноват! Немедленно отпустите!
      Человек в халате обернулся к кому-то, в глубине комнаты, кивнул головой, давая знак. Жужжание аппарата вмиг превратилось в тихое, басовитое гудение.
      - Оставьте меня! - закричал пленник, пытаясь высвободить руки. Потом стал яростно дергать ногами. Все было тщетно. Тогда он повалился обратно, обливаясь потом. - Оставьте меня! Вы сошли с ума! Я журналист... У меня в кармане удостоверение!
      - Видели, - спокойно ответил "доктор". - Красивая бумажка. Но нам нужно знать правду. Начали...
      * * * Джон Хеллард точно знал, что теперь, после благополучной посадки крейсера, непременно будет создана группа визуального контроля и анализа, задачей которой станет обследование корабля. Затем материалы будут добавлены ко всем записям, скачанным из электронной памяти звездолета, тем, что были получены еще в период движения корабля к Земле.
      И конечно, полный перечень материалов будет собран для того, чтобы передать все аналитикам, в чьи обязанности входит поиск ответов на такие вот неприятные вопросы. Джонни с вероятностью в девяносто пять процентов угадывал, кому придется обрабатывать полученную информацию.
      Он вздохнул, открывая окно. Свежий утренний воздух бодрящей струей ворвался в его комнату, принося прохладу. Этой ночью Джон не поехал домой, он остался в своем резервном гостиничном номере, неподалеку от рабочих зданий корпорации и летного поля. Здесь, в маленькой комнате, у него были диван и свежая рубашка.
      Этой ночью (или под утро?) Хеллард принял единственно возможное решение - он не имеет права сейчас бросить дела и уехать в отпуск. Не сможет оставить все, даже несмотря на накопившуюся за год смертельную усталость, часто сдающие нервы и регулярные приступы головной боли, с которыми уже плохо справлялись самые эффективные препараты...
      Из окна номера открывался вид на тянувший ся впереди, за деревьями, космодром.
      "Пять минут лета на флайере, - подумал Джон. - И "Безупречный" перед тобой".
      Вдалеке, почти у сливающегося с небом бескрайнего поля, торчала вверх узкая игла сверкающего шпиля. Эксперт-аналитик Джон Хеллард долго и пристально смотрел на блестевший нос крейсера. Он не торопился. Предстояла сложная партия, в которой неправильно было бы спешить. Эту игру он обязательно должен выиграть. Должен!
      Ради ребят, что остались ТАМ.
      Джонни знал, что точно так же смотрит на крейсер Энди Хортон. Скорее всего, старик не спал всю ночь. За последний месяц он сильно сдал. Может быть, эти ночь и утро - самые трудные в его жизни. А может, те, что были месяц назад?
      Вон сейчас Энди смотрит на сверкающую иглу... Сверхдорогую игрушку "Сигмы".
      Смотрит... Принимает нелегкое решение. Если только нет ошибки... Нет, не может быть ошибки, он должен набирать номер вызова... Ждет ответного сигнала, нетерпеливо кромсая зубами кончик сигары...
      Трель служебного фона! Джонни грустно усмехнулся, помедлил немного, слушая мелодичные позывные спецсвязи. Потом снял трубку.
      - Джонни! - раздался в динамике хорошо знакомый голос Хортона.
      - Доброе утро, босс! - ответил Хеллард, еще раз, уже окончательно, прощаясь с мыслью о скором отпуске, о теплом солнечном береге моря. - Если оно, конечно, доброе.
      - Привет, Джон! Джонни...
      - Да, босс?
      - Слушай, перестань, а? Что ты заладил сегодня с утра: "босс", "босс"? Сколько лет мы уже с тобой на "ты", Джонни?
      - Лет семь, босс... Прости, Энди, я крепко перебрал вчера... Сегодня... ночью...
      - Ты ведь все понимаешь, правда?
      - Конечно, Энди!
      - Возьмешься?
      - А кто же еще, босс... Энди! Разве у нас переизбыток детективов моего уровня?
      - Ну вот, опять ты за свое, - голос Энди потеплел. Только сейчас Хеллард почувствовал, какое внутреннее напряжение сковывало Хортона. (Нет, он не грыз нетерпеливо кончик сигары. Джонни мысленно исправил нарисованную картину. Энди давно уже комкал сигару в потных руках! Крошки табака лежат на рукавах дорогого костюма. Или помятой рубашки, вчерашней рубашки?)
      - Джон?
      - Да?
      - Я все понимаю, Джон. Отпуск, планы, нервы. Все понимаю. Но ты же знаешь, как нам важен этот корабль, правда?
      - Нет проблем, Энди. Мы действительно должны разобраться, что там произошло.
      - Спасибо, Джон! Я всегда знал, что на тебя можно расчитывать в трудную минуту, - и фон мелодично проиграл сигнал конца разговора.
      Эксперт-аналитик Джон Хеллард, только что лишивший себя положенного отпуска, аккуратно подтвердил отбой, опустил трубку на панель фона и снова подошел к окну. Сверкающий шпиль "Безупречного" все так же холодно парил над горизонтом.
      Нельзя лишать себя чашки горячего кофе после такой ночи! Кофе - это то, что вдыхает аромат жизни в разбитое тело. А потом можно и в офис...
      Здравствуй, новая проблема!
      * * * - Обоссался, - голос, прорывая серую пелену тумана, ворвался в сознание откуда-то сверху. Или сбоку? Человек в кресле не смог этого понять. И даже не удивился.
      - Но молчит, - ответил другой голос, от звука которого внутри все сжалось. Этот, второй, задавал слишком много вопросов, на которые не было ответов. Точнее, ответы были, но они почему-то не устраивали того, кто спрашивал. А потому все начиналось сначала...
      Теперь, когда он сорвал голос от крика, гудение аппарата снова превратилось в тихое жужжание. И этот звук принес человеку в креслу облегчение. Надежду. Он жив... И надо попробовать убедить их...
      - Может, и в самом деле репортер?
      - Я ... репортер... - с трудом раздирая запекшиеся от крови губы, прохрипел он.
      И тут ему стало очень страшно. Что, если его не услышат? Ведь сейчас, именно сейчас, пока возникли сомнения, он должен объяснить... Иначе станет поздно, все начнется еще раз. - Я репортер... Дариус Мажейка... Позвоните... Редакция...
      "Скай-Фи Глобе"...
      Он хотел собрать последние силы, чтобы добавить еще что-то важное, но тут долго метавшееся в груди сердце сломало ребра и рванулось на свободу, ослепляя болью.
      - Ххх-шшш, - сорвалось с его губ, и тело повисло на ремнях.
      * * * Из бортжурнала экспедиции "Звезда на ладони".
      Запись сделана командиром корабля Джеем Роником 28 августа 2058 года.
      Сегодня похоронили Мела Симпсона. Нет! Что я пишу? Упрятали тело в холодильник.
      Прошу прощения у корпорации "Измерение "Сигма" за эту запись в журнале, сделанную не по стандартной форме. Мы летали с Мелом более десяти лет. Десять лет... Много это или мало? Часто говорят, что год в космосе идет за несколько лет обычной, земной жизни. Нет! Это не так! Каждый наш полет был отдельной жизнью, человеческой жизнью. Каждый раз мы словно умирали и рождались вновь, ибо никогда не знали: какие сюрпризы приготовил нам новый корабль? Вернемся ли обратно? Если вернемся - то все ли? Мы всегда возвращались - он, я и корабль.
      Пятнадцать полетов. Мы прожили вместе пятнадцать разных жизней. Сегодня я сам упаковал его тело в контейнер с инертным газом. Какая досадная и нелепая ошибка, Мел! Прощай. Спокойных звезд...
      Техническая информация, скачанная из памяти корабельного мозга.
      Данные верифицированы и обработаны экспертно-криминалистской группой под руководством Дэна Сикорски.
      Дата: 28 августа 2058 года.
      Тема: Штурман Мел Симпсон, смерть.
      Содержимое: Смерть наступила в 11 часов 52 минуты по общегалактическому времени.
      В 9 часов 37 минут от главного корабельного мозга поступил сигнал о странной неисправности в цепи импульсов поворота зеркала радиолокатора.
      Результаты обработки группы Д.Сикорски: Неисправность не несла в себе прямой угрозы жизнедеятельности и базовым функциям корабля. Нестабильно работающий радиолокатор правого борта лишал экипаж возможности вести систематические наблюдения за звездной картой по маршруту движения судна. Больше всего от неисправности пострадал Мел Симпсон (как штурман, он постоянно работал с радиолокатором).
      Характер неисправности не был установлен корабельным анализатором, по крайней мере, внятного объяснения - что произошло - "элмозг" Мелу Симпсону не дал.
      Автоматическое детектирование не проясняло причин неполадки, цепь была исправна, тест-сигнал проходил нормально. Однако, поворотное "зеркало" не фиксировалось в нужном направлении.
      Штурман, получив разрешение командира корабля на проведение ремонтных работ за бортом крейсера, вышел в открытый космос и приступил к ручному сканированию цепей прохождения сигнала. Потом - разряд, большая сила тока, импульс пробил защиту скафандра. Вторичный анализ записей "элмозга" показывает, что Мел Симпсон по неустановленной причине не отключил развертку высокого напряжения на локатор.
      В какой-то момент линия замкнулась на корпус звездолета через тело штурмана.
      Вероятно, это произошло тогда, когда штурман, держась за антенну, случайно коснулся ногой одной из передающий цепей. Смерть была практически мгновенной.
      Джон Хеллард отложил распечатку в сторону. Тяжело поднялся из-за стола, достал с полки маленький бокал, плеснул в него виски. "Прощай, Мел!" Залпом выпил и застыл в кресле, погрузившись в раздумья.
      Мел Симпсон был одним из самых опытных бэк-пилотов корпорации. Джону даже не требовалось открывать файл с личным делом заместителя командира "Безупречного", он помнил главное наизусть:
      "Возраст сорок восемь лет. Женат. Двое детей. Опыт полетов - двадцать пять лет, из них около семнадцати в "Сигме". С Джеем Роником - пятнадцать полетов в режиме второго тест-пилота и штурмана".
      Огромный опыт, колоссальный ум, аналитические способности, отличные нервы, умение находить выход из любой кризисной ситуации. И - детская ошибка, менее чем за три года до пенсии: неотключенное высокое напряжение на цепь развертки...
      Что есть человеческая жизнь? Череда случайностей, нелепых совпадений, каждое из которых способно вынести человека на гребень волны, на вершину славы, или, наоборот, безжалостно захлестнуть пловца этой самой волной, скрутить, утянуть на дно, лишив всех надежд. Какова должна быть степень невезучести экипажа, каково совпадение, чтобы пять нелепых случайностей похоронили пятерых людей?