Через неделю после исчезновения из разведшколы Рашида и Гюзяль Ахметвалеевых супругам Криворучко разрешили, наконец, побывать в первом увольнении.
      К этому времени кураторы и преподаватели уже убедились, что обучаемые трудятся напряженно, целеустремленно и с охотой, что в процессе освоения знаний больше удач и меньше проколов, что моральных облик курсантов не вызывает опасений. А потому можно и поощрить будущих разведчиков…
      Обсуждения, как провести свалившееся на голову увольнение, оказались недолгими.
      Предварительно, правда, каждый из супругов пообщался со своим(ей) сетевым(ой) агентом(ессой), запросив список новомосковских достопримечательностей, однако, судя по состоявшемуся потом разговору, общение это на настроении и планах господ увольняющихся никак не сказалось.
      Ибо Катерина пожелала посидеть немного в кафе («Надоело видеть в столовой одни и те же лица!») и сходить на фильм («Я бы, честно говоря, и в театр сбегала, да спектакли заканчиваются уже после отбоя»).
      А поскольку Осетру было вообще все равно («Как пожелаешь, дорогая!»), предложенная Катериной программа и была взята за основу.
      В конце концов, что может быть лучше старого доброго кафе и старого доброго фильма!…
      Этим видам досуга подвержены обитатели самого захудалого периферийного мира. И то, что они оказались в столице, обычно не меняет их привычек.
      А уж курсанты разведшколы, с их привычкой не выделяться среди окружающих, вполне способны сыграть в обитателей захудалого мира, даже если по легенде для посторонних они - местные жители.
      В город отправились под своими нынешними именами.
      По выданным на руки документам супруги Криворучко числились некими мелкими чиновниками, проживающими в Кедровом Бору, отдаленном пригороде Новобибирева. Судя по названию пригорода, в таком месте должны были расти кедры. Может, и росли - проверять вряд ли стоило. Даже через сетевых агентов. И уж тем более не стоило проверять собственными глазами.
      Получили у школьного каптенармуса свои браслеты - на территории школы пользоваться ими было категорически запрещено. Режим секретности… Добыли с помощью школьного синтезатора и полученных в канцелярии кредиток подходящие для прогулки костюмы: Осетру - синие джинсы и такого же цвета мерканку, Катерине - травянисто-зеленое, из какой-то легкой ткани, платье, которое, едва вышли на свежий воздух, тут же принялось слегка переливаться на солнце («Весна ж на улице, дорогой!»), и школьный глайдер, украшенный гражданским номером, вывез их на площадь к вокзалу, куда обычно приходил монорельс из Кедрового Бора.
      На площади было многолюдно, и затеряться в водоворотах толпы не составило никакого труда.
      Конечно, в толпе могли прятаться и потенциальные хвосты, но «росомашье» чувство тревоги у Осетра помалкивало.
      А вот чувство тревоги, присущее обычному человеку, жило полной жизнью, и причиной тому оказалась Катерина. Судя по тому, как она оглядывалась - удивленно и даже слегка растерянно, - в таком большом городе ей бывать до сегодняшнего дня не приходилось.
      - Закрой рот, дорогая моя, - шепнул ей Осетр, - а не то ворона залетит.
      Катерина поперхнулась и кивнула.
      - Ты же ходила по улицам Новой Москвы не один раз. Тебе давно нечему удивляться и нечем восторгаться. Мы с тобой не туристы, мы изрядно пресыщенные этим городом местные жители. Давай, просто прогуляемся. Пойдем куда глаза глядят. Вон хотя бы по той улице. И зайдем в первое попавшееся кафе. А там - посмотрим.
      Катерина виновато откашлялась:
      - Давай.
      Супруги Криворучко взялись за руки и двинулись прочь от вокзала.
      Улица, по которой то и дело пробегали четырехколесные водородники, бушевала зеленью распустившихся деревьев.
      Катеринино платье казалось невысоким стройным деревцем, удравшим из компании своих собратьев и забравшимся в совершенно не подходящее для него место, прямо на тротуар.
      Пройдя мимо пары зданий, сверкающих солнечными зайчиками из окон, свернули в ближайший переулок и метров через пятьдесят наткнулись на подвальчик, носящий название «Три ступеньки» с шаловливой триконкой над дверью «А не выпить ли нам закусить, господа?»
      - Выпить мы не выпьем, - сказал Осетр. - Разве что по бутылочке пива. А вот закусить - самое время!
      Именно три ступеньки в подвальчик и вели. Супруги спустились по ним, распахнули прозрачную дверь, вошли.
      Время поспешало к обеду, и большая часть столиков оказалась занятой.
      Осетр и Катерина расположились за свободным, в дальнем уголке.
      В массе своей, обедавшие в «Трех ступеньках» походили на клерков средней руки, серых, тихих и не привлекающих к себе внимания, но за соседним столиком самоутверждалась компания из четверых подвыпивших, а потому чрезвычайно шумных типов.
      - Между прочим… - сказал один, маленького роста, с лысой, словно кегельный шар, головой, отдаленно смахивающий на бандита Кучерявого (вечная ему память!). Он замолчал, словно забыл, о чем хотел сказать. - Между прочим, я не понимаю, с какой стати наш император так прогибается перед мерканцами. Подумаешь, тоже мне хренье в пол-Галактики! Да наш флот ничуть не слабее ихнего!
      Катерина и Осетр переглянулись.
      - Флот-то, может, и не слабее, - сказал второй, усатый красавчик, которому самое место было не в кабаке, а на плацу, в составе взвода «росомах», оттягивающего в марше носки армейских ботинок, - да вот главнокомандующий, к сожалению, рыльцем не вышел.
      - Тс-с-с, господа, - сказал заплетающимся языком третий. - Не стоит доходить до оскорлеб… до оскор-р-рблений императора. Хоть у нас и свободная страна, но императора оскорляб… блять не стоит.
      Четвертый посмотрел на него с недоумением и начал пристраивать голову на скатерть возле своей тарелки.
      Похоже, они сидели тут если не со вчерашнего вечера, то с сегодняшнего раннего утра - абсолютно точно!
      - Эй, Спиридонов, не спать! - рявкнул лысый. - Почему ты ничего не скажешь? Может, ты - стукач, Спиридонов? Сделаешь вид, что спишь, а сам потом мибовцам нас заложишь…
      Спиридонов оторвал голову от стола, все также недоуменно посмотрел по сторонам, будто не понимал, откуда до него доносится звук и что он означает, потом снова начал пристраиваться возле тарелки.
      - Не тронь его, - сказал усатый лысому. - Пусть поспит немного. Не то его домой везти придется, а у него Елизавета Максимовна - конь с копытом, а не женщина, дай ей бог здоровья! Оно тебе надо, везти его домой?
      - Клал я, - сказал Спиридонов почти трезвым голосом. - И на министерство имперской безопасности клал, и на самого Владислава! По мне, так все они одним дерьмом мазаны.
      - Твоим? - фыркнул лысый.
      - А хотя бы и моим… - Спиридонов снова оторвался от стола, откинулся на спинку стула, свесил голову на грудь и окончательно угомонился.
      Теперь его, наверное, могла разбудить лишь Елизавета Максимовна, конь с копытом, дай ей бог здоровья…
      - Ладно, пусть поспит. - Лысый вдруг обернулся и с остервенелым удивлением посмотрел на Осетра.
      «Росомашье» чутье молчало, и Осетр просто сделал вид, что осматривает интерьер кафе.
      Катерина сидела, уткнувшись в меню носом, и в ус не дула.
      Конечно, если, как говорится, начнутся беспорядки, небольшие проблемы могут возникнуть только с красавчиком, но еще профессиональнее будет не допускать конфликта вообще.
      Осетр отвернулся от соседского стола и присоединился к Катерине.
      - Ну что, дорогая, решила?
      - Да, дорогой! - Катерина принялась перечислять выбранные блюда.
      Крайинской кухни тут не было, и на любимый борщ рассчитывать не приходилось. Остановились на ухе и рыбных же биточках с картофельным пюре. Массовое питание… Почти мерканский фаст-фуд… Только наши рыбные биточки с картофельным пюре получше их чизбургеров будут. Если, конечно, должным образом приготовлены…
      Между тем, соседи продолжали ругать власти.
      «Глас народа - глас божий, - подумал Осетр, стараясь не прислушиваться к их выражениям. - Дед и его соратники совершенно правы со своим заговором. Не то плохо, что ругают Владислава, а то плохо, что императора есть за что ругать! Впрочем, разве у меня появились сомнения? Разве я уже не решил, с кем мне по пути?»
      Подошел официант. Сделали заказ.
      Катерина потянулась к Осетру и шепнула на ухо:
      - Тебя не раздражают эти типы своей мерзкой болтовней?
      - Нет, - шепнул Осетр. - Не забывай, что, когда окажемся за кордоном, это будет часть нашей работы.
      - Да, верно. - Катерина на секунду поморщилась.
      Как будто ей не очень нравилось, что ее работа будет связана, в том числе, и с подслушиванием…
      А Осетр в очередной раз порадовался, что она ничего не знает о подлинной сути происходящего, что для нее Остромир Криворучко - только будущий резидент росской разведки в Великом Мерканском Ордене, и ей даже в голову не может придти, что временно она замужем за будущим росским императором.
      И это прекрасно, что она ничего не знает! Лучше спать будет! Хотя, если пронюхают о заговоре, головы ей все равно не сносить! Чего не знаешь, того и не выдашь, сколько бы тебя не мучили! Вот и замучают! Впрочем, надо полагать, ее тоже закодировали, как няню Аню и Деда.
      От этой мысли он едва не подпрыгнул.
      Погоди- ка, гвардеец, ржавый болт тебе в котловину! А что мешает нам проверить ее прямо сейчас?
      Болтуны за соседним столиком больше не обращали на него внимания. Официант пока к столу не торопился.
      Так что время на инициализацию имеется…
      «Магеллановы Облака - достойные спутники нашей Галактики», - мысленно сказал он самому себе, прикрывая глаза.
      И произошло то, что должно было произойти.
      Катерину заменила теперь знакомая туманно-серая фигура. Как тогда - на Дивноморье, на месте няни Ани. Разница была в одном - никакой угольно-черной полоски в туманной голове не наблюдалось.
      Он оставил ее в покое.
      Никакого блока нет. Ну и слава богу!
      В том смысле «слава богу», что удалось определить отсутствие блока.
      Он бы не удивился, если бы вообще ничего не получилось. Все-таки после Деда он никого больше не сканировал. Мог и разучиться. Хотя, как говорится, мастерство не пропьешь…
      - Ты что? - тихо спросила Катерина, снова наклонившись к мужу.
      Осетр открыл глаза и непонимающе посмотрел на нее.
      - Тебя так сильно заинтересовал их разговор? - Она скосила глаза в сторону обитателей соседнего стола.
      - Тренируюсь, - соврал Осетр. - Как говорится, тяжело в учении, легко в приключении!
      И вдруг понял, что ничего он не соврал. И в самом деле тренировался. А уж в чем - кому какая разница?!
      Катерина понимающе усмехнулась:
      - Давай, хоть на время обеда забудем о работе?
      - А давай! В конце концов, надо же когда-то отдыхать! Тем более, если ты находишься в увольнении.
      - Я вот о чем подумала… Ты ведь «росомаха»!
      - С чего ты взяла? - удивился Осетр.
      - У меня родной дядя был «росомахой». И я заметила… Ты даже движешься так же, как он. Боюсь, за кордоном это может стать проблемой, если на тебе остановится внимательный глаз.
      - Всегда так двигаюсь?
      Она задумалась:
      - Да нет, не всегда! Только когда ты со мной, и тебя больше никто не видит.
      - Ну, в таком случае, и проблемы нет. Кроме тебя, никто и не увидит. К тому же, я - вовсе не «росомаха». А вот учил меня на охранника именно «росомаха»… Ты сказала - был?
      - Что? - не поняла Катерина.
      - Ты сказала: «Дядя был росомаха». Был?
      Она помрачнела:
      - Да, был. Три года назад погиб, когда пираты напали на Кострому. Это периферийная планета недалеко от границы с Фрагербритским Союзом.
      Судя по всему, она рассказывала ему вовсе не легенду, и это немедленно следовало прекратить.
      Но зачем? В конце концов, доверие - один из краеугольных камней, на которых держатся совместная работа и совместная жизнь.
      - Пираты совсем обнаглели! - сказал он, но раскрывать ей свои счеты к пиратам не стал.
      Доверие доверием, однако для него слишком велика цена ошибки в человеке, если он, Осетр, такую ошибку совершит.
      - У тебя тоже кто-то погиб из-за них?
      - Нет. Я ведь и в самом деле сирота. Мои родители погибли не из-за пиратов, а по собственной глупости.
      - Как это?
      - Да вот так. Не хочу об этом говорить.
      - Ну, как хочешь… - Она на мгновение поджала губы.
      Все- таки женщины слишком эмоциональны для такой работы. Но семейную пару резидент разведки может создать только с женщиной.
      - Да, в общем-то ничего особенного. Папаша купил мобиль по дешевке. Когда перегонял домой, у машины вышел из строя гравитатор. Мгновенная потеря мощности, и падение с высоты восемьсот метров… А матушка вместе с ним летела.
      - Ясно, - сказала Катерина. - Прости, пожалуйста!
      Подошел официант, принес на подносе заказанные блюда.
      Соседи продолжали звенеть стаканами и знакомить друг друга со своим отношением к росским властям.
      А супруги Криворучко взялись за обед.

      Как ни удивительно, в «Трех ступеньках» не оказалось терминала Глобального Имперского Информатория.
      Видать, заведение было еще то! Хотя по вкусноте блюд не скажешь - и уха, и биточки оказались что надо!
      Расплатились (хорошо, хоть сканер для кредиток у официанта нашелся!), вышли на улицу, отыскали ближайший терминал ГИИ.
      Соответствующая триконка висела над универсальным центром услуг.
      Осетр вызвал свою сетевую агентессу. Вернее, своего сетевого агента.
      Зачем расстраивать супругу?
      Через мгновение видеоформа с изображением Петра Первого возникла над терминалом.
      - Слушаю вас, Остромир!
      - Привет, Ваше величество! Мне нужен список новых фильмов, которые идут в ближайших к этому месту залах.
      - Секунду, Остромир!
      Видеоформа расплылась и превратилась в видеопласт, на котором возникли разноцветные строчки.
      Осетр повел взглядом сверху вниз.
      Так- с, и чем же нас балуют господа фильмоделы? «Как выйти замуж и остаться незамужней»… Это что-нибудь экстра-феминистическое… «Матрешка-неваляшка»… Это может быть про что угодно -от мелодрамы про няню в детском саду до трагикомедии про бандитскую шалаву… «Транссистемник в туманности М51»… Мура, до такой туманности транссистемники еще не скоро доберутся, им в центр Галактики-то не проникнуть… «Типа крутые мибовцы»… Ну, это про питомцев графа Василия Илларионовича Толстого, любят фильмачи имперскую безопасность, там сюжеты гранитные, а медали за них на фестивалях дают золотые. И премии - за героизацию службы на благо государственной безопасности… «Третий галактический рукав»… Очередные звездные войны, наверное, наши героические парни против каких-нибудь слизняков-пауков…
      Он пробежался по списку снова, но глаз так ни на чем и не остановился.
      - Ну что, посмотрим рекламу?
      - А давай, не станем, - предложила Катерина. - А давай, просто бросим на пальцах. Три раза. Посмотрим сумму. Пусть жребий решит - повезет-не повезет!
      - А давай!
      Бросили. У нее - два пальца, у него - три.
      Бросили еще раз. Шесть.
      Ну и в третий. Девять. В сумме двадцать.
      - Ну и что у нас там под номером двадцать? - Осетр снова обратился к видеопласту. - Поздравляю тебя, душа моя! Значит, смотрим «Третий галактический рукав». Про слизняков!
      - Почему про слизняков?
      - А сам не знаю. Мне так кажется.
      Глянули на адрес зала, сориентировались по плану города.
      Ага, идти пешком от центра услуг не более двадцати минут, а начало фильма только через три четверти часа. Можно и не торопиться особенно. Прогуляться, изобразить отдыхающих…
      - Пройдемся пешком? - спросила Катерина. - Не хочу в водородник, хочу ногами!
      Осетр тут же подыграл:
      - Не вижу, почему бы благородному главе семейства не пройтись по городу пешком да с супругой под ручку!
      Катерина громко, в голос расхохоталась.
      Так что на нее оглянулись.
      Но у Осетра не возникло ни малейшего желания сделать ей замечание.

      Удивительно, однако «Третий галактический рукав» оказался вовсе не про слизняков.
      Воевали между собой на космических просторах люди. С одной стороны росичи, с другой веруканцы, в которых разве что слепой и глухой не распознал бы граждан Великого Мерканского Ордена.
      Ну и подумаешь, что не сайентологами называются! Да такой религии - проверуканизма - и не существует на свете. Шито белыми нитками. Наверняка антимерканская идеологическая агитка.
      Однако фильм оказался вовсе не агиткой.
      Герои были живые и страдающие, не какие-нибудь картонные поделки. Режиссера и сценариста серьезно заботило будущее родной державы. Этой своей озабоченностью они заражали и зрителей.
      Через пятнадцать минут вокруг супругов Криворучко перестали хрустеть воздушной кукурузой, громко хихикать и безудержно целоваться.
      Осетр смотрел на мучения героев и удивлялся мыслям, которые у него рождались. Ему опять пришло в голову, что навести порядок в стране - это только начало дела. Потом потребуется навести порядок в Галактике, потому что пока люди разделены, с ними могут справиться любые слизняки-пауки. Тут даже особого умения воевать от них не потребуется - стравливай людей друг с другом, они сами друг дружку переколотят. А потом садись на них верхом и катайся сколько влезет.
      Это были странные, как будто не ему принадлежащие мысли, но они рождались именно в его мозгу, и не было в душе ничего, что бы могло сказать: «Ты не способен так думать! Это не твое!»
      Что значит - не способен? Что значит - не его? Да, находясь на Крестах… да что там на Крестах? Когда он махал японскими мечами в гладиаторской схватке на Дивноморье… Тогда он и вправду не способен был так думать!
      Но с тех пор прошла целая эпоха. Он узнал, кто он такой на самом деле. Он узнал в последние месяцы многое из того, что не знал простой «росомаха», но знал любой отпрыск императорского рода. И все было не случайно. Он не случайно обрел на Крестах свои новые способности. И не случайно ему снились сны про оранжевую песчаную планету с багровым небом. Сны, слишком похожие на вещие, чтобы быть просто снами, не несущими никакой иной нагрузки. Нет, это провидение выбрало его для какой-то неведомой цели. Пока неведомой, но рано или поздно ему должно будет стать ясно, что это за цель.