Из всей одежды на них были только набедренные повязки, сотканные из выбеленной на солнце овечьей шерсти и поддерживаемые кожаными поясами. К поясам крепились короткой перевязью бронзовые ножи в кожаных ножнах, обделанных тонкими полосками меди. Их волнистые темно-русые волосы развевались сзади, подхвачиваемые встречным ветром. Кожа у них была смуглая, но посторонний наблюдатель затруднился бы ответить, что это: принадлежность к определенной расе, результат действия жаркого солнца, или слой пыли, скрепленный в сплошную коросту человеческим потом.

Вдоволь наигравшись они стали купать коней, о чем-то негромко переговариваясь между собой. К этому времени появившийся свежий ветерок разорвал сплошную завесу тумана, а лучи восходящего солнца, оранжевый диск которого уже выглядывал из-за горизонта, рассеяли остатки тумана, растворив их в прогревающемся воздухе. Стал виден пологий песчаный берег, прерываемый вдалеке цепочкой невысоких утесов, образовавшихся здесь в незапамятные времена и до сих пор еще противостоящих разрушающему действию ветра и волн. Морские водоросли, коричневато-зеленые, вынесенные на берег недавним приливом, похожие на длинных змей, выползающих из морской пучины, лежали там и сям сгрудившись небольшими кучами или растянувшись во всю длину на золотистом песке, подставляя восходящему солнцу влажные тела и приправляя сырой воздух специфическим запахом йода.

– Смотри, Хунну, что это? – спросил Ункана, один из юношей, тот, что помоложе, указывая своему товарищу на какой-то непонятный предмет, находящийся в нескольких стадиях от них. – Похоже на плавающую хижину. Ту, на которой морские люди отправляются за горизонт, когда расправляют ей крылья.

– Ты имеешь ввиду рыбацкую лодку под парусом? – уточнил Хунну. – Если это лодка, значит на ней должны быть люди, не правда– ли? А кто они? Друзья или враги? Немного подумав он добавил: – Скорее всего враги. Откуда здесь быть друзьям?

– Но людей не видно, – возразил другой юноша. – Может они все погибли и лодка пустая. Тогда нам нечего бояться и мы можем подойти поближе, посмотреть, что в ней находится.

– Это опасно, – не согласился с ним Хунну, однако было видно, что он тоже заинтересовался находкой. После некоторого раздумья он решился и вскочив на коня крикнул другу. – Подъедем поближе. В случае чего всегда успеем удрать. Они ехали медленно, настороженно озираясь по сторонам, боясь попасть в засаду. Внезапно Хунну остановил коня.

– Это не лодка, – произнес он испуганно. – Это морской дракон.

– Мы погибли! – прошептал побелевшими губами Ункана. – От морского дракона нет спасения. Если мы его видим, значит и он нас тоже.

– Нет, – успокоил его Хунну. – Он мертвый. Это даже не дракон, а его скелет. Давай подъедем поближе. Может нам посчастливится вырвать у него из пасти волшебный клык. Зачем он ему теперь?

– Что ты! – ужаснулся Ункана, услышав от друга безумную, на его взгляд, идею. – Во всем племени только у Мудрейшей есть такой клык. Даже вождь и тот не осмелился бы на такой безрассудный поступок, хотя его никто не может упрекнуть в трусости.

– Много ты знаешь про вождя! – оборвал его Хунну и сказал. – Стой здесь, я пойду один. Он спрыгнул с коня и шагнул вперед, предварительно вынув из ножен кинжал. Бронзовое лезвие блеснуло в его руке подобно лучу солнца, придав ему уверенность. Он шел медленно, стараясь не смотреть на морского дракона, отвернув для этого голову в противоположную сторону, но постоянно наблюдая за ним боковым зрением. Только так можно было противостоять волшебным чарам чудовища.

Скелет морского дракона возвышался белым остовом, словно севшая на мель небольшая лодка с косым парусом на невысокой мачте. Громадный белый череп с пустыми глазницами лежал на влажном песке скалясь частоколом длинных клыков, среди которых один – тот, что торчал спереди – превосходил своих собратьев по размерам. По древнему поверью этот клык обладал волшебными свойствами. Именно им морской дракон умерщвлял свои жертвы, рассекая их надвое.

Хунну подошел почти вплотную к черепу дракона. Ему оставалось только протянуть руку, чтобы обхватить волшебный клык покрепче, да рвануть посильнее. Но боги, как трудно это сделать! Хунну был ни жив, ни мертв от страха. Он знал, что находится не более, чем в двух локтях от гигантской пасти дракона, хотя смотрел в противоположную сторону.

Еле-еле сдерживаясь, чтобы не броситься со всех ног подальше от этого ужасного места, он вытянул левую руку в сторону драконьей пасти и нащупал пальцами что-то острое. Чуть повернув голову в сторону дракона и скосив взгляд он понял, что это и есть волшебный клык. Обхватив его покрепче ладонью он рванул клык изо всех сил на себя. Клык остался на месте. Не так-то просто оказалось его вырвать. Хунну перевел дыхание и приготовился рвануть еще раз, посильнее. В этот момент..

. – Помоги мне! Освободи меня! – донесся до него чей-то голос, шедший, как ему показалось, от дракона. С ним говорил дракон. Мертвый дракон, чей волшебный клык он безуспешно пытался вырвать. Ужасный морской дракон, у пасти которого он находился. Внутри у Хунну все оборвалось. Он рванулся изо всех сил вперед, крепко стиснув зубы, чтобы не закричать от нахлынувшего страха (иначе какой из него получится воин) и кинулся прочь от дракона. Добежав до коня он птицей взлетел на него и вцепившись одной рукой в конскую гриву ударил голыми пятками по невысохшим от купания бокам, направляя его прочь от морского берега, в степь.

Видя, что Хунну чем-то чрезвычайно напуган и удирает без оглядки, Ункана, пришпорив коня, поскакал следом. Хунну опомнился только тогда, когда его взмыленный конь, прорвавшись сквозь заградительную стену поставленных вкруг повозок, остановился на небольшой площадке в центре лагеря и он свалился безжизненным кулем, упав в ноги вышедшему из шатра вождю. АрбанСин смотрел на него сверху вниз. Постепенно их окружила толпа людей.

– Великий Вождь! – произнес Хунну, заплетающимся языком. – Там, на берегу моря морской дракон. Он заговорил со мной, когда я хотел забрать у него волшебный клык. Хунну разжал руку и из нее выпал белый клык в локоть длиной.

– Волшебный клык морского дракона! – пронесся по рядам благоговейный шепот и люди, словно подчиняясь чьему-то неслышимому приказу, отступили назад, образовав круг, в центре которого остались АрбанСин и Хунну.

– Морской дракон? – задумчиво произнес АрбанСин, о чем-то размышляя, потом добавил тихо, так, что кроме него никто не услышал. – Права была Мудрейшая, предсказание сбывается. Он скрылся в шатре и вышел вновь через несколько минут, одетый в боевые доспехи.

– Ты приведешь меня к дракону, – приказал АрбанСин, привязывая к поясу меч.

– О Великий Вождь, Повелитель смертных! – испуганно пролепетал Хунну. – Я не могу идти к дракону. Он будет мстить мне за то, что я лишил его волшебного клыка.

– Веди! – возвысил голос АрбанСин и рывком вскочил на коня, даже не взглянув на трепещущего от страха юношу.

Громадный вороной жеребец, кося черным зрачком, окруженным голубовато-белым молоком глазного яблока, оскалил большие пожелтевшие зубы и взвился на дыбы, но почувствовав властную руку хозяина, смирил дикий норов, став кротким как ягненок.

– А ты, – обратился он к одному из воинов, стоявших в толпе возле его шатра, – скачи к священному шатру и передай Мудрейшей, что я прошу ее сопровождать нас, если она не слишком утомлена вчерашним переходом.

АрбанСин не оглядываясь поскакал по направлению к морю. Следом за ним устремился и Хунну, который хоть и был очень напуган, но ослушаться вождя не посмел. Если с морским драконом еще можно было как-то сладить, мечом-ли, заклинанием или хитростью, то слово вождя было законом для всех в племени. И это было оправдано. Для немногочисленного народа, кочующего вдали от родных пределов, железная дисциплина была единственным спасением. Здесь для сохранения целого нередко приходилось жертвовать частью.

Когда АрбанСин и сопровождающий его Хунну выехали на морской берег их догнал воин, посланный к Старой Биллуни.

– О Великий Вождь! – обратился он к АрбанСину, с трудом переводя дыхание. – Мудрейшая покинула священный шатер. Она исчезла вместе с Мегаланой.

– Мудрейшая лишний раз доказала нам насколько она мудра, – усмехнулся АрбанСин, показывая рукой вперед, где невдалеке от костей морского дракона виднелись две женские фигурки.

Старая Биллуни сидела на маленьком складном стульчике, а Мегалана стояла рядом с белогривой лошадью, запряженной в повозку.

– Я приветствую тебя, Мудрейшая! – произнес АрбанСин и сойдя с коня преклонил одно колено перед старой женщиной. Старая Биллуни, повернула к нему лицо с невидящими глазами, смотрящими вдаль, и положила ему на голову морщинистую руку.

Да возрастут силы твои многократно, – произнесла она и указала второй рукой на белеющий скелет.

– Предсказание сбывается.

– Да, Мудрейшая, – ответил АрбанСин и без опаски шагнув к дракону, поставил на голый череп ногу. Оглядев скелет он обратился к Хунну: – Ты сказал, что дракон разговаривал с тобой?

– О да, Великий вождь. – Почему же он сейчас молчит? – Не знаю, Великий вождь. – пожал плечами Хунну, который до сих пор страшился дракона, хотя сейчас ему было уже не так страшно, как в прошлый раз. Ведь сейчас он был не один. Рядом с ним стоял Вождь, чей меч не знал себе равных в смертной сече. Рядом с ним находилась Старая Биллуни – Мудрейшая, перед которой даже черные воины Курбунхема в почтении склоняли головы.

– В чем же тайна дракона, Мудрейшая? – спросил АрбанСин, поворачиваясь к Старой Биллуни, но та сделала знак рукой словно просила чуточку обождать. В этот момент Хунну снова услышал далекий зов, который, как ему показалось, исходил от дракона.

– Помогите мне! – взывал дракон.

– О Великий Вождь! – вскричал Хунну, падая на колени. – Он говорит! Он снова зовет меня. Он просит о помощи.

– Говорит? – АрбанСин прислушался. – Я ничего не слышу.

– Здесь не помогут уши, – ровным голосом произнесла Старая Биллуни и указав перстом на Хунну добавила. – Он слышит душой.

АрбанСин обошел вокруг скелета и остановился сбоку. Огромные ребра, словно шпангоуты недостроенного корабля, возвышались над ним. Оглядев скелет он вынул меч из ножен и рубанул по ребру. После нескольких ударов перерубленное ребро отлетело в сторону, освободив проход в чрево дракона.

«Неужели он отважится войти внутрь? – подумал Хунну, поражаясь смелости вождя. Такого он еще не видывал. Бывали люди, которые осмеливались вырвать волшебный клык из драконьей пасти, но чтобы самому войти в его желудок. Ведь у дракона, пусть даже мертвого, есть душа, которая жива и все видит. Она будет мстить ему, до тех пор пока не сожрет его сама или не наведет на его след других драконов».

АрбанСина, как видно, совершенно не волновало это. Не раздумывая долго он протиснулся между ребер и наклонившись поднял какой-то увесистый предмет. «Сердце!» – еще больше ужаснулся Хунну, никогда в жизни не видевший сердца дракона, как впрочем и живого дракона тоже. Но ему почему-то показалось, что это было именно сердце. АрбанСин вынес незнакомый предмет, который Хунну принял за сердце, и поставил его на плоский камень невдалеке от Старой Биллуни.

Серые грани предмета были покрыты зеленовато-белой слизью. Два тонких стебля в локоть длинной, с небольшими утолщениями на концах, торчали из двух симметричных отверстий, напоминая усы рака – отшельника. Предмет был живой. Когда его установили, усы качнулись несколько раз и замерли. Утолщения на концах усов, имевшие небольшие углубления, похожие на зрачки, уставились на АрбанСина, потом изменив угол наблюдения повернулись и поглядели на Хунну.

– Помогите мне, помогите! – снова услышал Хунну голос, взывавший о помощи. Теперь он знал точно. С ним разговаривает душа погибшего дракона, ибо только в сердце ее обитель.

– О Великий вождь! О Мудрейшая! – воскликнул Хунну, указывая рукой на предмет. – Это оно разговаривает со мной – сердце дракона.

– Так ли это, Мудрейшая? – спросил АрбанСин, рассматривая незнакомый ему предмет.

– Великий Руту говорит мне, что этот ларец не имеет к морскому дракону никакого отношения. Это временное пристанище бога, прилетевшего к нам с далекой звезды. Его заточили сюда демоны зла. Великий Руту повелевает тебе, вождь, оказать ему те почести, какие вы оказываете остальным богам и выполнить все его желания. За это он будет помогать нам.

– А есть ли в нем сила? – усомнился АрбанСин, – Нужен ли он моему племени? Если он не смог одолеть демонов зла, не навлечем ли мы на себя их гнев если поможем ему?

Он вынул меч и подойдя к предмету ( а им был медкейс с заключенным в нем мозгом Криса ) ткнул его острием, прорезав при этом тонкий слой несгораемого пластика, прикрывающего верхнюю крышку медкейса и случайно коснувшись клеммы высоковольтной защиты, используемой для внешнего обогрева корпуса. Раздался короткий треск, яркая вспышка ослепила на мгновение Хунну и стоящих рядом с ним людей. В воздухе запахло озоном.

АрбанСин выронил меч из рук и отпрянув назад упал, но тут же вскочил на ноги, готовый к битве. Впрочем, биться было не с кем. Медкейс по прежнему покоился на месте, поигрывая солнечными бликами, отраженными от мокрой поверхности, словно ничего не произошло. Рядом с ним валялся меч АрбанСина, с оплавленным острием.

– О Всемогущий! – почтительно склонился перед медкейсом вождь, припав на одно колено. – Ты доказал свою силу. Прости меня, смертного, что усомнился в ней. Будь нашим защитником, да не обдели нас своим покровительством. А мы будем поклоняться тебе и имени твоему, которое будет тебе отныне СелильУбарум, что означает Бог, Пришедший с Далекой Звезды. В услужение тебе я даю вот этого юношу, – АрбанСин указал на Хунну, – который отныне будет называться УбарСин – Заметивший Бога. Доволен ли ты, Всемогущий? АрбанСин выжидательно посмотрел на медкейс, но ничего не услышал. Тогда он перевел взгляд на Хунну. Тот утвердительно закивал головой.

– Всемогущий Бог – СелильУбарум доволен тобой, О Великий Вождь. Он будет заботиться о нашем племени и защитит нас от демонов зла. Хунну, получивший новое имя и статус жреца, бережно поднял медкейс, обмыл его в морской воде и осторожно поставив на повозку, пошел рядом, ведя под уздцы своего коня.