В кабинете Тухачевского по одну сторону длинного стола, покрытого зеленым сукном, сели представители Ленинградской Газодинамической лаборатории - Н. Я. Ильин, Б. С. Петропавловский, В. П. Глушко, Г. Э. Лангемак и московского ГИРДа - председатель его Технического совета С. П. Королев, руководители бригад Ф. А. Цандер, М. К. Тихонравов, по другую сторону - начальники управлений РККА - артиллерийского, воздушных сил, химического и других.
      Окинув взглядом присутствующих, Тухачевский встал, по давней привычке одернув гимнастерку.
      - Считаю нужным напомнить некоторые известные истины, - начал он. - Как вы все понимаете, вместе с кризисом капитализма растет и военная опасность. Буржуазия ищет выхода из создавшегося положения путем новых войн и нового нападения на Советский Союз. Этого мы не можем забывать и не забываем. Войны нам не избежать. Воинствующий империализм развивает и совершенствует свои вооружения в небывалых до сего времени масштабах. Наше государство, народ, армия в жизненно важном деле, каким является оборона Родины, не могут отставать. И поэтому создание нового эффективного оружия - первейшая задача. - Михаил Николаевич сделал паузу, потом повторил: - Первейшая задача. В решении этой первостепенной задачи свою роль должна сыграть Газодинамическая лаборатория. С ее весьма ценными исследованиями и экспериментальными работами я детально ознакомился. Особенно важные перспективы связываю с опытами над снарядами на бездымном порохе и жидкостными реактивными моторами. На верном пути стоит и московская Группа изучения реактивного движения. По моему глубокому убеждению, ее работы также имеют большое значение для военного ведомства и СССР в целом. Поэтому я считаю необходимым объединить оба коллектива, открыв специальный Реактивный научно-исследовательский институт. Хотелось бы выслушать по этому поводу мнения заинтересованных сторон. И, кроме того, идея объединения высказана самими организациями. Так, товарищ Ильин?
      - Так точно, - ответил начальник ГДЛ.
      - Этого желают и гирдовцы?
      - Мы об этом писали вам, Михаил Николаевич, - ответил Королев.
      -* Хорошо! Товарищи из нашего наркомата с вопросом о создании первого в стране Реактивного научно-исследовательского института, его задачами ознакомлены. Кажется, все ясно. И все-таки, прежде чем вынести наше предложение на окончательное решение наркомвоен-мора товарища Ворошилова, необходимо еще раз обменяться мнениями.
      - Разрешите мне, - попросил слова научный руководитель ГДЛ Б. С. Петропавловский.
      - Да, пожалуйста.
      - Считаю, что для осуществления наших технических идей рамки лаборатории стали тесными. На данном этапе для проведения чисто научных, опытно-конструкторских и других задач требуется объединение усилии ГДЛ и ГИРДа, привлечение к нашим делам специалистов многих областей знаний. То, что мы делаем, только начало, но начало очень важному направлению в науке и технике. Я не ошибусь, если скажу, что ракетам принадлежит будущее.
      Слова попросил Королев. Кратко рассказав об основных направлениях в деятельности ГИРДа, он сообщил, что коллектив разрабатывает конструкции ракетоплана и новых жидкостных ракет, летные испытания которых назначены на будущий год, пожаловался на слабость производственных и экспериментальных возможностей.
      - Ракетное дело можно двинуть вперед быстрее, - уверенно сказал он. Ленинградцы конструируют реактивные моторы. Пока удельная тяга их, как нам известно, не велика. Но завтра будет больше. Повторяю, главное сейчас двигатель. Мы считаем, Михаил Николаевич, что союз ленинградских и московских ракетчиков просто необходим. Нам друг без друга не обойтись.
      Потом выступили представители военного ведомства. Тухачевский внимательно слушал каждого из выступающих, изредка записывал что-то на листке бумаги.
      - Есть еще желающие выступить?
      - Позвольте мне, - подал голос Ф. А. Цандер. Необычно волнуясь, инженер также горячо высказался за объединение. Но верный своей идее создания ракет для межпланетных путешествий, он начал говорить о самом сокровенном для него:
      - Мы устремимся к Луне, достигнем других планет. В этом наша цель. Может быть, там, на далеких планетах, живут подобные нам разумные существа, опередившие нас в культуре на многие тысячи лет. Какие несметные культурные ценности могли бы быть доставлены на земной шар, земной науке, если бы удалось туда перелететь человеку, и какую минимальную затрату надо произвести на такое великое дело в сравнении с тем, что бесполезно тратится человеком.
      М. Н. Тухачевский дождался конца выступления Цандера и потом мягко, чтобы не обидеть его, сказал:
      - Фридрих Артурович, все, что вы говорили, важно, но не для сегодняшнего дня. Со временем мы найдем нужные средства, создадим ракеты, предназначенные специально для науки, ради межпланетных полетов. Но сейчас не можем. Наша страна окружена врагами. Со всех сторон. - И, обращаясь ко всем, решительно заявил: - На белом свете живем не мы одни. Над созданием ракет, реактивных моторов работают и в Германии, и в Америке секретно и довольно интенсивно. Нетрудно предсказать, грядущая война будет войной механизированной, войной моторов.
      Михаил Николаевич приподнялся из-за стола.
      - Что же, пора заканчивать наше совещание. Подведем итоги: противников объединения ГДЛ и ГИРДа - нет. Все за. Будем готовить соответствующую докладную Клименту Ефремовичу Ворошилову. - Но тут же предупредил собравшихся: - Организовать единый центр союзного значения - дело не простое и не скорое. Надеюсь, что понятно всем. Продолжайте работу так же творчески, как прежде, а не ждите сложа руки новой единой организации.
      На следующий день С. П. Королев провел расширенное заседание Технического совета ГИРДа и подробно сообщил о встрече у Тухачевского.
      - А пока работать и работать, - заключил начальник ГИРДа.
      На Александровской улице, в доме, где Королев жил вместе с женой еще в квартире родителей, 5 марта 1932 года через два дня после встречи у М. Н. Тухачевского состоялась знаменательная встреча Ф. А. Цандера, М. К. Тихонравова и Ю. А. Победоносцева, во многом определившая пути дальнейшего развития ракетного дела. В тот вечер уточнялись главные направления дея
      тельности новой организации как научно-производственного центра.
      В основу ее вошло: проведение научно-исследовательских, конструкторских работ по созданию реактивных двигателей разных типов и ракетных летательных аппаратов; широкая техническая пропаганда и популяризация реактивной техники и ракетного метода летания} подготовка кадров специалистов ракетной техники; руководство и координация деятельности периферийных организаций при Осоавиахиме, занимающихся ракетной техникой.
      Тогда же решили, что каждый из собравшихся воз-главит одно из направлений в работе ГИДРа, разрабатывая интересующую его тему.
      Встреча закончилась поздно ночью. Выйдя во двор, все невольно остановились. Небо звездное-звездное, манящее к себе. Настроение у всех приподнятое. Хотелось немедленно приступить к делу. Кажется, больше всех радовался Фридрих Артурович Цандер. Взглянув на небо и найдя глазом яркую красноватую звездочку, он восторженно воскликнул: "Вперед, на Марс!" Гирдовцы не раз слышали этот его знаменитый девиз, с которым ученый прожил всю жизнь. Поздно вечером, уходя с работы, Ф. А. Цандер нередко говорил: "Да здравствуют межпланетные путешествия на пользу всему человечеству!"
      Проводив товарищей, Королев вернулся домой. Ксана ждала его. Она понимала, что на этот раз у них были люди необычные и решали они что-то очень важное.
      - Ну, Ксана, кажется, мы выходим на широкую дорогу. Ты обратила внимание на человека с усами? Это и есть Фридрих Артурович. Эрудит, каких мало. Он у нас всему голова, а для меня - первый учитель.
      - Но, кажется, верховодишь ты?
      - Ну что ты, просто хочу его освободить от пустя-ковых дел. Нам всем так нужны его знания. В нем прекрасно сочетаются теоретик и практик.
      - Сергей, теперь я тебя увижу дома раз в неделю?! - рассмеялась Ксана.
      - Наоборот, чаще. Медицина нам так еще понадобится... Так что считай себя гирдовкой. Я еще часок посижу. - И, взяв желтую папку с надписью "Ракетный полет в стратосфере", Королев пошел на кухню. Он задумал книгу, в которой намеревался кратко и в популярной форме изложить принципы действия существующих систем ракетных двигателей и аппаратов, объяснить чи
      тателю, для чего нужны полеты в стратосферу, и сказать о путях и методах ее завоевания.
      Раскрыв папку, выложил на стол листки бумаги, написанные ровным разборчивым почерком. Перечитал эпиграф: "Кто силен в воздухе, тот в наше время вообще силен. К. Ворошилов". Достал новый лист бумаги и стал писать...
      "...Только СССР, неуклонно проводящий твердую политику мира и непрестанно повышающий свою мощь, может достаточно широко, научно и организованно разрешить такую громаднейшую проблему, как изучение и завоевание стратосферы. Капиталистический мир лихорадочно готовится к новой мировой войне, используя для этого все последние достижения техники. Во многих странах ведутся работы над высотными самолетами-стратопланами... но для империалистов стратоплан является прежде всего и главным образом новым усовершенствованным средством войны и нападения..."
      Сергей Павлович на минуту задумался, потом записал еще одну мысль: "Стратоплан является тем новым видом сверхбыстрого транспорта, который так необходим в условиях громаднейших расстояний Советского Союза..."
      В середине марта того же года С. П. Королева принял заместитель председателя Центрального совета Осо-авиахима Л. П. Малиновский. Предложения Технического совета ГИРДа об образовании нашего основе специальной научно-исследовательской и опытно-конструкторской группы с тем же названием показались ему стоящими, и он их поддержал:
      - Мы и сами думаем об этом. Изложите все ваши предложения на бумаге, но покороче. Подчеркните оборонное значение работ. Так нас лучше поймут финансисты. Что касается межпланетного корабля - снимите. Не будем дразнить гусей. Не сегодня он нам нужен.
      Предложение гирдовпев поступило вовремя. В начале 1932 года работу ЦС Осоавиахима обследовала комиссия ЦК ВКП(б), которая высказала, в частности, пожелания о более широком развитии работ по реактивной тематике. Состоявшийся 31 марта - 1 апреля 1932 года расширенный пленум ЦС Осоавиахима записал в своей резолюции:
      "Поручить президиуму ЦС обеспечить доведение до конца работы по созданию ракетного двигателя и самолета".
      Для выполнения этого решения ГИРДу передали заброшенный подвал по Садопо-Спасской улице в доме No 19. Он горячо, со свойственным ему напором взял
      ся за дело. А оно оказалось нелегким. Полуподвальное помещение было настолько запущено, что казалось, его невозможно отремонтировать. Но слова "невозможно" Королев не признавал. И вскоре на 650 квадратных метрах подвальной площади гирдовцы разместили двадцать самых различных подразделений - проектные, производственные, испытательные, административные, в том числе: механический, слесарно-сборочный и сварочный цехи, стендовый и монтажный залы, комнаты конструкторских бригад.
      Единственное, что смущало поначалу гирдовцев, - отсутствие дневного света. Но так как трудились тут все на общественных началах, после основной работы на производстве - по вечерам, то и это уже казалось неважным.
      В ГИРДе установился подлинно производственный порядок, атмосфера, в которой каждый считал себя полезным общему делу, ответственным за конкретный участок работы. Трудились здесь только энтузиасты. Возраст сотрудников за небольшим исключением не превышал двадцати пяти лет. Это немаловажное обстоятельство и обеспечило дружную инициативную работу. С. П. Королев проявлял свой недюжинный талант организатора. Он продумал, как найти необходимое оборудование, сформировать творческие и производственные бригады, расставить людей так, чтобы каждому было интересно, и это содействовало бы успеху. Появился единый план ГИРДа, в котором оказались тесно взаимосвязаны все его службы. Заведенное делопроизводство - папки с входящими и исходящими документами, приказы и распоряжения под расписку, вход по пропускам - все утверждало соответствующий строгий порядок, внушало каждому работающему тут, что он работник важного для страны научно-исследовательского и опытно-конструкторского учреждения. Вскоре С. П. Королева назначили начальником ГИРДа, но так как не отпускали из ЦАГИ, эту работу он выполнял на общественных началах.
      Новых людей, кто бы их ни рекомендовал, обязательно Королев принимал сам. Его интересовала прежде всего профессия человека, насколько она окажется полезной для работы, искренне радовался, если пришедший имел еще не только знания, но и "золотые руки".
      - У нас каждый и швец, и жнец, и на дуде игрец,- напоминал Королев посетителю русскую пословицу. В самом конце беседы спрашивал, какая у человека
      А. Романов 97
      зарплата; узнав, как правило" предупреждал, что в ГИРДе она будет заметно меньше.
      - Но интереснее, чем наша работа, нет. И будущее у нее такое, что весь мир ахнет.
      После такого разговора многие уходили, оставались только те, кто загорался новым делом.
      Королев заботился не только о подборе кадров, об оснащении цехов нужным оборудованием, об одежде и обуви людей, но еще считал необходимым вооружить их знаниями, без которых нельзя двигаться вперед. При ГИРДе организовали спецкурсы или, как со временем их назовут, "первый космический университет". В нем преподавали крупнейшие специалисты, также увлеченные авиацией и ракетостроением. В. П. Ветчинкин читал курс динамики ракетных аппаратов. Б. С. Стечкин знакомил курсантов с созданной им теорией воздушно-ракетных двигателей. Привлечь к участию в работе "университета" ГИРДа такого выдающегося ученого, да и к тому же изрядно занятого, оказалось нелегко. Взялся за это сам Королев. Борис Сергеевич Стечкин помнил еще Королева-студента, внимательно слушавшего его лекции в МВТУ и, как правило, задававшего ему после занятий два-три вопроса. Однажды Стечкин увидел у Королева свой труд "Теория воздушного реактивного двигателя". Не удержался и спросил: "Не очень сложно?" И получил восхищенный ответ: "Превеликолепно".
      В этой работе впервые в мире излагались основы теплового расчета и конструирования воздушно-реактивных двигателей. Разобраться в этом было порой не по зубам даже специалистам.
      Встретившись с Борисом Сергеевичем, Королев рассказал о задачах ГИРДа, не преминул заметить, что читать лекции уже согласился Владимир Петрович Ветчинкин. Не отказал и Б. С. Стечкин.
      Курс расчета ЖРД вел Ф. А- Цандер. Читали в "университете" лекции профессора Б. М. Знаменский - по гидрогазодинамике, Н. А. Журавченко экспериментальной аэродинамике, Н. М. Добротворский - физиологии высотного полета, выступали С. П. Королев, М. К. Ти-хонравов, позднее В. П. Глушко.
      ГИРД стал настоящей школой для многих будущих конструкторов, инженеров в области ракетно-космической техники, и прежде всего для самого Сергея Павловича Королева. Еще в те годы он интуитивно чувствовал, как важна коллективная мысль при решении научных, тех
      нических вопросов. В своей работе он опирался на технический совет, который решал все основные задачи.
      Раньше других приступила к работе первая проектно-конструкторская бригада Ф. А. Цандера и его заместителя Л. К. Корнеева. Она пришла в ГИРД в полном составе из Центрального института авиационного моторостроения (ЦИАМ) и стала первой производственной ячейкой, получавшей заработную плату в ГИРДе.
      Основной задачей на первом этапе бригада считала создание двигателя ОР-2, которому предстояло стать "сердцем" реактивного самолета РП-1. В работе над ним были учтены все достоинства и недостатки двигателя ОР-1, ранее сконструированного Цандером.
      Одновременно коллектив Ф. А. Цандера занимался и проектированием непосредственно ракеты, с тем, чтобы проверить на практике его оригинальную мысль об использовании в качестве топлива отслуживших во время полета металлических частей самого летательного аппарата.
      Значительный интерес представляли научные и технические задумки второй бригады, руководимой М. К. Ти-хонравовым и Н. И. Ефремовым. В планах стояло несколько тем: создание авиационного кислородно-бензинового двигателя -с насосной подачей для ракетоплана РП-2, разработка ракеты 05 с опытным реактивным мотором (ОРМ-50) конструкции В. П. Глушко. Для ускоренного получения практического результата Королев поручил бригаде дополнительную тему: разработку простейшей ракеты 09 с двигателем, работающим на гибридном топливе - кислороде и сгущенном бензине. Создание подобного агрегата не имело аналогов в мировой практике.
      В третьей бригаде, возглавляемой Ю. А. Победоносцевым, занимались исследованиями прямоточных воздушных реактивных двигателей (ПВРД) и конструированием установки .для получения потоков воздуха, движущихся со сверхзвуковыми скоростями - прообраза сверхзвуковой аэродинамической трубы.
      Сам начальник ГИРДа, осуществляя общее руководство, возглавил четвертую бригаду. С самого начала она занималась проектированием ракетоплана РП-1. В основу его положили новый планер Бориса Ивановича Чера-новского. Его БИЧ также не имел хвоста, и гирдовцам в ту пору казалось, что самолет такой схемы лучше других подходит для установки на нем реактивного двига
      теля. Правой рукой Сергея Павловича в бригаде стал Е. С. Щетинков, которому он постепенно передал руководство ею.
      С. П. Королев сам выполнял все полетные испытания планера БИЧ, сначала без двигателя, а затем с легким поршневым мотором с толкающим винтом. О каждом из них он докладывал в Осоавиахим. "Мною, - писал он в одной из докладных, - были произведены два тренировочных полета на самолете РП-1 без мотора... Несмотря на сильный боковой ветер, во время каждого полета мною были использованы два глубоких разворота более чем на 90 градусов. Причем самолет оказался вполне устойчивым и легко управляемым при всех режимах..." Но однажды при испытании второго экземпляра РП-1 он резко пошел на снижение, и при жесткой посадке С. П. Королева выбросило из машины, и он чудом остался жив.
      В ГИРДе вовсю разворачивались работы, а вопрос об объединении с Ленинградской ГДЛ не решался. Через полтора месяца после первого совещания 16 мая 1932 года М. Н. Тухачевский вновь обращается со специальным письмом в Комиссию обороны. Он пишет, что результаты работы ГДЛ и ГИРДа дают ему основание сделать вывод о серьезных практических перспективах применения реактивных двигателей. Однако ни средства, ни возможности, ни метод работы этих организаций не обеспечивают скорейшего и полного решения поставленных задач... "Реактивный институт должен быть организован на основе последних достижений науки и техники по реактивному вопросу с использованием лучших кадров ГДЛ и ГИРДа, - пишет начальник вооружений РККА. - Он должен быть укомплектован лучшими научными, инженерно-техническими силами, работающими в Союзе по вопросам реактивного действия".
      Время шло, а на Садово-Спасской все больше интересовались деятельностью Ленинградской Газодинамической лаборатории. Наконец С. П. Королеву предостави-лась возможность выполнить пожелание Техсовета ГИРДа и выехать в Ленинград. Его, как представителя ЦАГИ, пригласили участвовать в летных испытаниях по ракетному разгону туполевского самолета ТБ-1, начинавшихся 28 мая 1932 года. Там Сергей Павлович ближе познакомился с Борисом Сергеевичем Петропавловским, крупным специалистом-ракетчиком, творческим руководителем лаборатории.
      Наблюдая за работой пороховых ускорителей, анализируя их возможности, Королев окончательно решил отдать предпочтение жидкостным двигателям и попросил разрешения у Б. С. Петропавловского побывать в отделе реактивных моторов. Отделом руководил Валентин Петрович Глушко, также уже знакомый Королеву по мартовской встрече у Тухачевского. Королеву помнилось, что он где-то еще раньше встречал фамилию Глушко или даже встречался с ним, но ответа себе на этот вопрос дать не смог.
      ...Навстречу Королеву вышел стройный, подтянутый человек его же возраста и очень красивый. "Нет, определенно где-то видел его лицо", - вновь подумал Королев.
      - Рад видеть вас, Сергей Павлович, - приветствовал Глушко.
      - Я по вашу душу, Валентин Петрович. Меня интересуют ваши реактивные моторы, - перешел сразу к делу начальник ГИРДа.
      - Не скрою, а меня - ваши ракеты, - ответил Глушко.
      Беседа продолжалась более часа, Валентин Петрович обстоятельно рассказал о принципе устройства реактивного мотора, подробно ознакомил Сергея Павловича с опытными жидкостными ракетными моторами - ОРМ-1, ОРМ-8, ОРМ-9, уточнил, что первый из них предназначался для кратковременной работы на жидком топливе, а последние для отработки процессов в камере сгорания.
      Королев слушал Глушко внимательно, прикидывая в уме возможности в будущем использования ОРМ в ракетах. Рассказывая о планах на будущее, Валентин Петрович утверждал, что одновременно с надежностью моторов увеличится их тяга и что близок день, когда ресурс их достигнет более двухсот секунд. Это сообщение еще более укрепило мысль о необходимости ГИРДу сотрудничать с ГДЛ.
      - Вспомнил! - воскликнул Королев, на полуслове прервав своего собеседника. И, заметив крайнее недоумение Глушко, извинился, тут же объяснив причину такого своего поведения.
      - А мы ведь с вами, Валентин Петрович, встречались. В первой стройпрофшколе, где я учился, у пас преподавал рисование и черчение Стилинауди?
      - Да. Александр Николаевич?!
      - Именно он. Так вот, однажды провожая его в мастерскую, я увидел возле нее хлопца. Александр Николаевич сказал мне, что это его способный ученик, которому он дает уроки рисования и черчения.
      - Вот те на! - рассмеялся Глушко. - Не знал, что вы одессит. Да, действительно. В ту пору я увлекся наблюдательной астрономией, и мне рисование и черчение были крайне необходимы. В юности я посещал обсерваторию и консерваторию. И мы не познакомились?
      - К сожалению, нет. Но послушайте. В одесской газете была напечатана небольшая статья "Завоевание Землей Луны".
      - Юношеское увлечение, - вновь улыбнулся Глушко. - В те годы переписывался с Константином Эдуардовичем. С жадностью впитывал его идеи и, как видите, навсегда остался им верен.
      Так состоялась первая деловая встреча С. П. Королева с В. П. Глушко, которой суждено было положить начало многолетнему их творческому содружеству, сыгравшему исключительную рдль в осуществлении идей К. Э. Циолковского.
      & Глава шестая ГИРД. ГДЛ. РНИИ
      Вперед, только вперед! За первым шагом будет второй. Необоснованное отстранение
      Центральный совет Осоавиахима многое делал для успешной деятельности научно-производственных подразделений ГИРДа. На заседание президиума Центрального совета Осоавиахима не раз обсуждался вопрос о работе ГИРДа. Вот и на этот раз в июле 1932 года С. П. Королев выступил с докладом, в котором рассказал о-результатах почти годовой деятельности по разработке ракето-плана, о трудностях коллектива, сформулировал предложения, которые касались будущего Группы.
      Ему задали много вопросов делового плана. Но были и такие, которые свидетельствовали о непонимании значения ракетной техники для завтрашнего дня. С. П. Королев с большим знанием дела спокойно ответил на все вопросы, и все-таки один раз не выдержал, взорвался. Причиной послужила фраза одного из выступавших:
      - Ваш Цандер зовет на Марс. Нам это ни к чему, и на его затеи и денег те дам.
      - А от вас лично нам денег не надо, - отрезал Королев. - Времена меценатов, от которых зависели первые авиаторы до 1917 года, кончились. А что касается Фридриха Артуровича Цандера, то вы глубоко заблуждаетесь. Ему даже Владимир Ильич Ленин обещал поддержку.
      - Вы не волнуйтесь, Сергей Павлович, - успокоил Королева председатель ЦС Осоавиахима Роберт Петрович Эйдемаи. - Товарищ - специалист из другой области.
      Большинство членов президиума высказалось в пользу ГИРДа.
      14 июля последовал приказ ЦС Осоавиахима, подписанный Р. П. Эйдеманом. Им были утверждены направления .дальнейшей деятельности ГИРДа, его организационная структура и руководящий состав во главе с С. П. Королевым, ставшим официальным начальником ГИРДа.
      Отныне Группа изучения реактивного движения как научно-исследовательская д одытно-конструкторскан организация получила официальный статус государственной организации. Финансирование ГИРДа стало плановым. Получил ГДРД и "филиал" - испытательную площадку в Подмосковье, в районе Нахабина. На ней разместили стеид для огневых испытаний реактивных двигателей, а также пусковые установки длн полетных испытаний ракет. Два железобетонных блиндажа служили гирдовпам командными пунктами.
      Приближался семидесятипятилетний юбилей Циолковского. С. П. Королев, Ф. А. Цандер приняли самое деятельное участие в подготовке к празднованию этой даты. Их предложения вошли в план мероприятий ЦС Осоавиахима по чествованию великого ученого. На торжественном заседании гирдовцев выступил Ф. А. Цандер.
      В адрес юбиляра в Калугу за подписью Королева ушла приветственная телеграмма: "Примите поздравления и лучшие пожелания Вашей многополезной деятельности от'коллектива сотрудников Группы изучения реактивного движения и мое лично".
      17 сентября Колонный зал был полон народа. Несколько рядов напротив президиума заняли гирдовцы во главе с Фридрихом Артуровичем Цандером. Рядом с ним сидели С. П. Королев, М. К. Тихонравов, Ю. А. По
      бедоносцев, Л. К. Корнеев, Е. С. Щетинков, Н. Е. Ефремов, И. А. Меркулов и другие. Сергей Павлович был доволен: гирдовцы разместились большой группой, вели себя оживленно и невольно обращали на себя внимание окружающих. В эту пору было немало скептиков, иронически называвших гирдовпев "марсианами", а ГИРД - расшифровывали не иначе, как "Группа инженеров, работающих даром". В этот момент на трибуну вышел Циолковский, седовласый старик, с коротко стриженной белой бородой и такими же усами. Поправив рукой сбившиеся на кончик носа очки в овальной металлической оправе, он развернул было перед собой листок бумаги, мельком взглянул, но тут же решительно положил его в карман длиннополого пиджака.
      Негромким голосом Циолковский извинился перед собравшимися, что доставил так много хлопот своим юбилеем. Поблагодарил их за теплую встречу и сказал всего несколько слов:
      - Я понимаю бездну, отделяющую идею от ее осуществления, так как в течение моей жизни я не только мыслил и вычислял, но и исполнял, работал также руками. Но, уверен, что герои и смельчаки проложат пути цельнометаллическому дирижаблю в воздух и ракете в
      космос.
      После докладов, посвященных жизни и деятельности К. Э. Циолковского, и оглашения приветствий партийных, советских, научных и общественных организаций объявили перерыв. Вокруг Циолковского плотным кольцом стояли люди, пробиться к нему было невозможно. Но Королев не оставлял надежды еще раз побеседовать с Кон-тантином Эдуардовичем, поделиться с ним планами и идеями, послушать его советы.
      Королеву удалось встретиться с К. Э. Циолковским 27 ноября 1932 года, в тот день, когда Председатель ЦИК СССР М. И. Калинин вручил Константину Эдуардовичу орден Трудового Красного Знамени.. Затем Константина Эдуардовича принимали в президиуме Центрального совета Осоавиахима. Там присутствовали Р. П. Эйдеман, Ф. А. Цандер, С. П. Королев и несколько дирижаблистов.
      А тем временем творческое и научное содружество сотрудников ГДЛ и ГИРДа продолжалось. Между коллективами началось социалистическое соревнование. 13 января 1933 года состоялась трехдневная поездка в Ленинград большой группы гирдовцев - С. П. Коро~
      лева, Ф. А. Цандера, М. К. Тихонравова, Ю. А. Победоносцева и других.
      В первый день москвичи встретились в управлении Газодинамической лаборатории с недавно назначенным начальником ее Иваном Терентьевичем Клейменовым. Это была первая деловая встреча руководителей двух ракетных организаций.
      Клейменов выглядел человеком несколько усталым:
      глубокие морщины нет-нет да и прорезали его лоб, а глаза были в каком-то постоянном напряжении. За свои тридцать пять лет он уже многое повидал, и жизнь его не была легкой.
      Участник гражданской войны, Клейменов учился на московских Лефортовских артиллерийских курсах. Потом снова воевал. После окончания гражданской войны поступил на физико-математический факультет Московского государственного университета, но в 1923 году по совету М. В. Фрунзе групиу студентов, в том числе и его, перевели на учебу з Академию Военно-воздушного флота имени Н. Е. Жуковского. Успешно закончил ее. Работал представителем ВВС в советском торгпредстве в Берлине. В конце 1932 года Клейменова назначили руководителем ГДЛ.
      - Мы получили указание, - начал Иван Терентьевич, - показать вам все, что вас интересует. В свою очередь, и нам бы хотелось подробнее узнать о ваших разработках, нам ведь предстоит работать вместе.
      - У нас от вас секретов нет, - за всех ответил Королев.
      - У нас тоже. Пойдемте, я вас познакомлю с ведущими сотрудниками.
      В середине дня Цандер, Королев, Тихонравов, Победоносцев разошлись по подразделениям ГДЛ. Одни поехали знакомиться с работой механической мастерской, всевозможными испытательными стендами, другие - с пороховой мастерской, где готовились шашки бездымного пороха, с конструкторским отделом, где разрабатывались жидкостные ракетные двигатели.
      После встречи с коллективом ГДЛ Королев и Цандер доложили о поездке в Ленинград Техническому совету ГИРДа, где снова пришли к мысли, что надо сделать все, чтобы ускорить объединение ракетчиков Москвы и Ленинграда в одну целевую организацию. Задержка с созданием Реактивного института имела свои бюрократические причины: для детального рассмотрения вопро
      са о целесообразности общесоюзной организации создавались все новые и новые высокие комиссии. Ждали их мнения. Никак не решался вопрос о предоставлении институту подходящего помещения, жилья для его сотрудников.
      Сами гирдовпы понимали, что ставить сегодня во всей
      полноте вопрос о межпланетных полетах - значит вызвать недоумение и даже осуждение их замыслов. Поэтому они последовательно решали текущие задачи, понимая, что сегодня, проводя большую экспериментальную и исследовательскую работу, они тем самым закладывают фундамент будущих полетов. Их девизом стали слова: "Ракеты - это оборона и наука".