Он чиркнул спичкой, прикурил и позвал собаку.
      Собака не ответила.
      - Музгар, ко мне! - рассерженно крикнул Ёкало-Мокало и сам пошел к собачьей будке.
      - Сорвался, холера... - пробормотал он, увидев пустую будку и сиротливо висящую цепь. - Ну, погоди у меня!- угрожающе помахал он кулаком в сторону улицы.
      Бориска приоткрыл дверь сарая и спрятался в нем.
      - Тсс... - сказал он Буку и Машеньке. - Ёкало-Мокало ходит по двору.
      - Только бы он не вздумал подойти к сараю, - шепотом сказал Бук.
      - Если он попробует заглянуть сюда, - сказала Машенька, - я тогда не поручусь за себя. Он так надоел мне, что получит от меня здоровую оплеуху.
      - Лучше пусть не будет никакого шума, - предупредил Бориска. - Тсс... - добавил он. - Ёкало-Мокало, кажется, решил проверить, цел ли на сарае замок.
      Действительно, Ёкалу-Мокалу встревожило отсутствие собаки. И он, хотя и не сомневался в том, что Машенька не сможет порвать две цепи, все же решил подойти к сараю.
      - О-о-о!- удивленно протянул он, увидев, что замка нет.
      Некоторое время Ёкало-Мокало стоял перед незапертой дверью, покачиваясь и пытаясь припомнить, как же это могло случиться, что он не запер сарай. Так ничего и не вспомнив, ударил кулаком по двери и крикнул:
      - Эй ты, подай голос! Машенька слегка зарычала.
      - Там... - удовлетворенно сказал Ёкало-Мокало. - Ух, ты, зверюга!..
      И он распахнул дверь, желая еще и посмотреть на Машеньку...
      Нет, Машенька не влепила Ёкале-Мокале оплеуху. Она просто подцепила его лапой и довольно легко бросила в дальний угол.
      - А-а-а-а!- крикнул Ёкало-Мокало.
      - Бежим! - позвала Машенька, и все, за исключением лежащего в углу Ёкалы-Мокалы, выскочили во двор.
      - Скорее, скорее... - торопил Бук, устремляясь к забору. Но Бориска, прежде чем бежать, закрыл на замок дверь сарая и подальше забросил ключ.
      - Догоняй теперь нас! - крикнул он Ёкале-Мокале, который принялся барабанить по двери кулаками.
      Бориске показалось, что они бежали долго. Он запинался несколько раз, чуть не упал и до того запыхался, что, казалось, вот-вот задохнется.
      - Не пришлось бы нам ждать Сороку... - тяжело дыша, проговорил он, чувствуя, что папа подхватил его, помогая сыну выбраться из придорожной канавы на обочину.
      - А я уже здесь! - стрекотнула Сорока. - И не одна. Вместе со мной Музгар. Он все понял и тоже хочет отправиться с нами. Давайте возьмем его с собой. Ему очень плохо жить у такого хозяина.
      - Да,- гавкнул Музгар,- возьмите меня. Ёкало-Мокало обещает содрать с меня шкуру на рукавицы!
      - Ну... - неопределенно сказал Бориска. - Не знаю...
      - Пусть идет, - вступилась Машенька. - Я хоть и не люблю собак, но разве можно допустить, чтобы сдирали шкуру?
      - Нельзя, - согласился Бук.
      - Бежим, - сказал Бориска. - Нам некогда долго разговаривать.
      - Караул, грабят!.. - донесся голос Ёкалы-Мокалы.
      - Кто-то зовет на помощь... - сказал папа. - Придется задержаться и помочь человеку.
      - Не надо, - дернул папу за рукав Бориска. - Это кричит Ёкало-Мокало. Мы засадили его в сарай. Пусть ему помогает Ёкалиха-Мокалиха, а нам надо торопиться. Бежим!
      И они побежали по дороге, уводящей за город. Тяжелее всех приходилось папе.
      - Вот это кросс - говорил он, перебрасывая на бегу портфель из одной руки в другую.- Давно я так не бегал!
      У развилки дороги, километрах в трех от города, они остановились.
      - Нам направо,- сказал робот Олег, посветив карманным фонариком на карту.
      - Вы с папой можете возвращаться, - сказала Бориске Сорока. - Опасность миновала. Дальше нас провожать не надо. Эй, Олег!- крикнула она роботу.- Через сколько километров нам сворачивать в лес?
      - Через десять километров и двести тридцать метров, - ответил робот. Он любил точность.
      - Вот видите,- сказала Сорока,- это совсем недалеко.
      - Нет,- возразил Бориска.- Мы проводим вас.
      Они пошли дальше, возбужденно переговариваясь, обсуждая события освобождения Машеньки.
      И только Музгар бежал молча.
      Ему тоже очень хотелось поговорить, но он еще не чувствовал себя совсем своим среди друзей.
      "Что ж, - думал Музгар, вглядываясь в пустынную дорогу. - Я докажу им свою верность. И они полюбят меня, даже Машенька".
      О многом вспоминал Музгар, глядя на дорогу. О том, как его мама играла с ним, когда он был щенком. И о том, как его отдали незнакомому человеку, который полюбил Музгара, и Музгар полюбил его. А после, когда однажды они пошли гулять по городу, человек этот потерялся. Музгар долго искал его, ночевал в подъездах разных домов. Потом Музгара привел в квартиру какой-то мальчик. Но ему не разрешили держать собаку. И он отдал Музгара другому мальчику, а тот отдал его какому-то дяденьке. А дяденька продал Музгара Ёкале-Мокале...
      Уже стало рассветать, когда они дошли до места, где друзьям надо было сворачивать в лес. Приближалась минута прощания. Чтобы немного оттянуть ее, Бориска спросил:
      - Машенька, ты хочешь малинового варенья? У нас в портфеле целая банка!
      - Хочу, - сказала Машенька.
      Бориска достал из портфеля варенье, ложку и передал ей.
      - Ешь, - сказал он, - наедайся. Варенье мама варила.
      - Ах, - воскликнула Машенька, облизывая ложку.- Оно напоминает мне о малиннике. Давно я не ела такой вкуснятины!..
      - Послушайте, послушайте! - стрекотнула вдруг Сорока,- я сочинила стишок.
      - Сочинила, так читай, - сказал Бук. - Тебе, наверное, не терпится его прочесть?
      - Не терпится, - призналась Сорока.
      Она повертела головой, высматривая по привычке, как бы прополоскать клюв перед чтением, но потом сказала:- А, обойдется! - и прочла такой стишок:
      Ёкало-Мокало кулаками грохало. Караул кричало. Исчезло - замолчало.
      - Оно бы еще не так закричало и замолчало, если бы я влепила ему оплеуху! - проворчала Машенька.
      - Ну его! - сказал Бук. - Пусть оно там теперь кричит и молчит, как хочет...
      - Нам пора возвращаться,- сказал папа Бориске.- Если мама не сошла еще с ума от беспокойства - наше счастье...
      Робот Олег развернул карту, уточнил дальнейший маршрут, и все стали прощаться.
      - Как только мы построим новую берлогу, я сразу прилечу к вам,- сказала Сорока.
      - Мы построим первоклассную берлогу,- уточнил робот Олег.
      - А я, когда вы придете в гости, угощу вас свежей малиной и медом, - пообещала Машенька.
      - Когда вы придете к нам, вам не захочется уходить обратно, - сказал Бук.
      - Ну, а ты что скажешь, Музгар? - спросил Бориска.- Может, останешься у нас? Тебе будет удобно и весело в нашей квартире.
      - Нет... - покачал головой Музгар. - Я потом вернусь к вам. А сейчас мне хочется пойти с Машенькой, помочь строить берлогу...
      Друзья обнялись.
      Бориска с папой остались на дороге, а остальные пошли в лес. Впереди шел робот Олег. Он выбирал наиболее удобный и короткий путь.
      Замыкала цепочку друзей Машенька. Ей было грустно. Она почти ничего не успела сказать Бориске и не знала, когда увидит его снова. Но к этому грустному чувству добавлялась и радость освобождения из плена.
      Сорока перелетала от робота Олега к Машеньке. Она то взлетала высоко-высоко, то летела над самой землей.
      У опушки леса друзья остановились и, махнув последний раз папе и Бориске, скрылись в лесу.
      - Пока!- крикнул Бориска вслед друзьям, и утреннее эхо ответило ему:
      - Ока... Ока... Ока...
      А с неба, словно разбуженные этим криком, полетели теплые, совсем как в июле, дождинки. Их становилось все больше и больше. Они падали и падали на землю, скрывая следы ушедших Борискиных друзей...