Наконец, следует упомянуть еще об одной группе советских мусульман-добровольцев, которые проходили службу в войсках СС, однако не имели отношения к указанным частям и соединениям. Имеется в виду 831 человек из числа крымско-татарских добровольцев, которые в конце 1944 г. в качестве "хиви" были направлены в ряды 35-й полицейской гренадерской дивизии СС. В ней они были распределены по следующим подразделениям:
      - 2-я тяжелая дивизионная транспортная колонна. В ней под командой обер-лейтенанта А. Кугушева служили 3 офицера, 2 военных чиновника и 125 добровольцев;
      - 3-я гренадерская рота 89-го полицейского гренадерского полка. В ней под командой зондерфюрера (в должности ротного командира) М. Тайгинского служили 4 офицера, 1 военный чиновник и 382 добровольца;
      - 7-я гренадерская рота 91-го полицейского гренадерского полка. В ней под командой Ваффен-оберштурмфюрера А.П. Ширинского служили 7 офицеров, военный мулла и 252 добровольца;
      - боевая полицейская группа "147". В ней под командой СС-унтерштурмфюрера Митте служили 2 офицера (переводчик и офицер для поручений) и 52 добровольца.
      Как уже явствовало из самих приказов об организации Восточно-тюркского и Кавказского соединений СС, они создавались не только как боевые части, но и как своеобразные "школы политической подготовки". Эта подготовка практически ничем не отличалась от той, которую проходили мусульманские добровольцы, служившие в частях и соединениях вермахта. Единственное отличие состояло в том, что она приобрела религиозный оттенок. Например, в каждом батальоне Восточно-тюркского соединения был свой мулла, а роль его главного имама выполнял Н. Накиб Ходжа, который до середины 1944 г. был инспектором духовного отдела ТНК.
      До конца 1944 г. все муллы проходили подготовку при своих национальных комитетах. Однако это не устраивало руководство СС, так как не было единой программы для их обучения. С этой целью 26 ноября 1944 г. в Дрездене была открыта "Школа мулл" ( "Mullakurse"). Инициатором ее создания стал начальник VI управления (внешняя разведка) РСХА СС-бригаденфюрер В. Шелленберг. До конца войны в этой школе прошли подготовку около 50 человек, которые были направлены либо в Восточно-тюркское, либо в Кавказское соединения СС. Во главе школы Шелленберг поставил выходца из Казахстана Г. Идриси.
      Главным печатным органом Восточно-тюркского соединения СС была газета "Тюрк Бирличи" ( "Turk Birligi").
      Таким образом, за период с 1941 по 1945 г. в составе вермахта и войск СС происходило создание добровольческих формирований из мусульман - граждан СССР. При этом как политические, так и военные причины их создания и обусловили те принципы, которые легли в основу системы их использования.
      Мусульманские формирования представляли собой отдельную категорию иностранных добровольческих формирований, появление которых, а также их объединение в эту категорию было связано с продолжением германской "исламской политики" в условиях войны.
      Тем не менее, несмотря на свой одинаковый статус и единое вероисповедание служивших в них добровольцев, все мусульманские формирования имели ряд отличительных особенностей, связанных в первую очередь с их национальным составом, системой организации и подготовки.
      С уверенностью можно сказать, что за период с 1941 по 1945 г. в германских вооруженных силах прошли службу от 415 до 440 тыс. добровольцев-мусульман: арабов, индийцев, балканских и советских мусульман (см. табл. 2).
      Как видно, первой отличительной чертой этих формирований был национальный состав их добровольцев, что обусловлено местом их создания. Обычно оно совпадало с местом компактного проживания данной национальной группы, но только в том случае, если эта территория находилась под контролем немецкой оккупационной администрации. Если же эта территория не была оккупирована, но имелось достаточное (чтобы сформировать боеспособную часть) количество добровольцев из представителей того или иного народа, на ней проживавшего, то тогда организация формирований проходила либо на территории Германии, либо на какой-нибудь другой оккупированной территории. В связи с этим можно выделить следующие основные места организации мусульманских формирований:
      - для арабов - Сирия, Южная Греция, Франция и Тунис;
      - для индийцев - только Германия;
      - для балканских мусульман - Босния и Герцеговина, Косово и Албания;
      - для мусульман - граждан СССР - Польша, Украина, Крым, Словакия, Северная Италия и Германия.
      Другая особенность каждой из категорий мусульманских формирований заключалась в системе организации, которая отражалась на их боевой структуре. До 1943 г. эта структура была ограничена уровнем "рота/батальон/ полк". Позже после коренных изменений в военно-политической обстановке эта структура поднялась уже до уровня "полк/дивизия/корпус".
      Как правило, каждый уровень зависел от двух военных причин: наличия нужного количества личного состава и количества вооружения и снаряжения, чтобы оснастить этот состав. Но так как на создание мусульманских формирований не в последнюю очередь влияли политические предпосылки и условия, к этим двум следует добавить еще и политическую причину. Обычно она была связана с запретом тех или иных немецких инстанций создавать формирования выше определенного уровня. Среди мусульманских формирований этот запрет касался частей и соединений из граждан СССР, тогда как недостатка в контингенте и вооружении для них (до 1943 г.) не было. Что же касается арабских, индийских и балканских формирований, то здесь играли роль военные причины: или отсутствие контингента, или недостаток в снаряжении.
      Одним из отличий любого иностранного добровольческого формирования от собственно германских частей было наличие в нем определенного процента немецкого кадрового персонала. Как правило, этот процент зависел от статуса формирования, т.е. выражал степень доверия немецкого командования этим добровольцам. Однако были и чисто военные причины. Обычно - это нехватка национальных командных кадров. Яркий пример тому - арабские, индийские и балканские части. В лучшем положении находились мусульманские формирования из граждан СССР. Поскольку они набирались в основном из военнопленных, то это уже подразумевало какую-то военную подготовку.
      Так как мусульманские формирования создавались в системе германских вооруженных сил, естественно, что особенностей в их военной подготовке не было. Все они обучались по немецким уставам, лишь с поправкой на их пехотную, горно-егерскую или полицейскую специфику.
      Гораздо больше этих особенностей было в их политической подготовке и особенно в том, какую при этом роль играл ее религиозный аспект. Надо сказать, что наиболее сильно он проявлялся в подготовке формирований из балканских мусульман. Главная причина здесь в том, что эти формирования предполагалось использовать только на Балканах, где вражда на религиозной почве была очень сильной и сохраняется до сих пор.
      В подготовке формирований из мусульман - граждан СССР фактор религии играл также значительную роль. Но здесь он все-таки имел меньшее, чем на Балканах, значение. В данном случае важное место в воспитании личного состава отводилось антисоветской и антирусской пропаганде, а движущей силой при этом был национализм. Не следует также забывать, что большинство из добровольцев этих формирований выросли в государстве, где религия всячески преследовалась и всем навязывался атеистический образ мысли. Поэтому призывы к "священной войне" находили среди советских добровольцев-мусульман гораздо меньший отклик, чем среди их балканских единоверцев.
      Еще в меньшей степени, чем у предыдущих, религиозный фактор играл роль при подготовке формирований из арабов и индийцев. Здесь наиболее действенными были мотивы национально-освободительной и антиколониальной борьбы. При этом в индийских формированиях это было наиболее выражено, так как они имели смешанный национальный и религиозный состав. Немцы не выделяли каким-либо образом мусульман из среды других добровольцев-индийцев, наоборот, большими привилегиями здесь пользовались не они и не индусы, а сикхи.
      Глава 3.
      Система боевого применения мусульманских добровольческих формирований в германских вооруженных силах
      Изучение системы боевого применения какого-либо воинского формирования охватывает круг вопросов, касающихся: организованного использования в бою или операции этого формирования, как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими формированиями; принципов, которые положены в основу системы применения этого формирования; и, наконец, изменений, происходивших в этой системе под воздействием тех или иных причин.
      Система боевого применения иностранного добровольческого формирования зависела от причин создания воинского формирования, его функционального назначения и статуса. Обычно изменения в системе происходили из-за изменений двух последних факторов.
      Принципы, положенные в основу системы использования какого-либо иностранного добровольческого формирования, также не были постоянными и зависели от следующих факторов: во-первых, изменения политических условий, в которых происходило создание и использование данного формирования; во-вторых, его боеспособности, т.е. возможности вести военные действия и выполнять поставленные задачи в соответствии с его функциональным назначением. Второй фактор в боевых условиях представляется наиболее важным, он зависит от морально-боевых качеств личного состава формирования.
      Первое арабское добровольческое формирование - Арабский легион, сформированный в мае - июне 1941 г. в Сирии немецким уполномоченным Р. Раном, - не было даже формально подчинено каким-либо германским военным инстанциям. Из-за того, что легион создавался на скорую руку, а также из-за недолгого времени его существования перед бойцами не были поставлены какие-либо политические или чисто военные задачи. То, что местом его создания была территория, которая не находилась под контролем германских оккупационных властей, определило партизанский характер этого легиона. Такими же были и принципы, положенные в основу системы его использования. Прежде всего она предполагала совершение диверсионных актов на пути следования английских войск в Ирак.
      Личный состав легиона не получил практически никакой военной, а тем более политической подготовки. Это обусловило его крайне низкую боеспособность, что впоследствии признавали даже немцы. Так, уже после расформирования легиона, 11 августа 1941 г., Ран, находясь в ставке Гитлера, сделал доклад об опыте использования арабских добровольческих частей. В том числе он сказал: "Эти банды могут быть использованы только для беспокоящих налетов, но не для регулярных боевых действий"{45}.
      Отсюда следовал вывод, что для создания полноценных (в боевом отношении) арабских добровольческих формирований необходима также их полноценная боевая и политическая подготовка. В тех условиях такая подготовка могла проходить только на территории Германии или оккупированных ею европейских стран.
      В результате было сформировано соединение № 287, которое затем было развернуто в Корпус особого назначения "Ф". Фактически это было первое крупное регулярное арабское добровольческое формирование, организованное и подготовленное с учетом всех методов и средств, применяемых немцами при создании иностранных добровольческих формирований.
      Предполагалось, что этот корпус будет использоваться не только как ударное соединение, но и как политический центр похода немцев в страны Ближнего и Среднего Востока. Проходящие же в нем службу арабские добровольцы должны были со временем стать обученными кадрами для других арабских добровольческих формирований.
      Первоначально этот корпус предполагалось отправить в "арабское пространство" через Северную Африку, что в 1941 г. представлялось наиболее верным с военной и политической точек зрения решением. На таком направлении настаивали и находившиеся в Германии арабские лидеры, особенно великий муфтий аль-Хусейни.
      Однако летом 1942 г., после прорыва немецких войск к Кавказу, для проникновения на Ближний и Средний Восток было решено выбрать другое направление, т.е. со стороны Ирана. Такое изменение направления не должно было повлиять на принципы, положенные в основу системы использования корпуса. Он по-прежнему предполагался как ударно-штурмовое соединение и одновременно как политический центр. Его личному составу вменялось в обязанность проводить разведывательно-диверсионную и пропагандистско-агитационную работу, а также еще и заниматься подготовкой антисоветских восстаний на Кавказе.
      Поэтому 29 августа 1942 г. основная часть корпуса, находившегося к этому времени в Румынии, прибыла в селение Майорское близ Сталине (ныне Донецк), а к 3 октября корпус был уже полностью в Сталине и формально вошел в состав группы армий "А" (фактически подчиняясь ОKB).
      По прибытии корпуса на Кавказ выяснилось, что из-за некоторых изменений в военной обстановке он необходим тут и как боевая единица. На этом основании 3 октября 1942 г. штаб группы армий "А" сообщил в штаб входившей в эту группу 1-й танковой армии о том, что корпус "Ф" переходит в подчинение ее командующего, а 5 октября отправил командованию корпуса приказ о его выступлении и предстоящем оперативном подчинении 1-й танковой армии.
      Превращение корпуса "Ф" в обычную боевую часть означало в тех условиях его втягивание в ожесточенную позиционную войну, что, естественно, не могло не сказаться на системе и принципах его использования. Прежде всего это предполагало то, что в его функциональном назначении на первый план была выдвинута военная сторона, тогда как политическая отошла на второй план, а вскоре была и вовсе забыта.
      Боевое применение корпуса "Ф" осуществлялось следующим образом. 1 октября 1942 г. в Сталино в штабе группы армий "А" состоялось совещание, на котором присутствовали начальник штаба группы, начальник оперативного отдела штаба группы, начальник штаба корпуса "Ф" и другие генералы и офицеры штаба группы армий. На этом совещании наряду с прочими неотложными вопросами по дальнейшим действиям на Кавказе стоял вопрос и о вводе в бой корпуса "Ф". Начальник штаба корпуса подполковник Р. Майер сделал доклад, в котором заявил, что корпус будет в боевой готовности не позднее 13 октября 1942 г.
      А уже 15 октября корпус "Ф" впервые вступил в бой на северном фланге 1-й танковой армии и севернее селения Ачикулак "вошел в боевое соприкосновение с сильной кавалерией" 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Н.Я. Жириченко. В дальнейшем до конца ноября 1942 г. этот кавалерийский корпус оставался главным противником корпуса "Ф".
      Введения в бой корпуса "Ф" происходило по частям. Сначала в Яоевых действиях принимали участие подразделения, укомплектованные исключительно немцами. Подразделения же, укомплектованные арабами, были отведены в тыл. Немецкое командование не оставляло надежды использовать их так, как предполагалось ранее, - в качестве частей пропаганды. Однако уже к концу октября стало ясно, что необходимо ввести в бой и эти подразделения. Об этом начальнику оперативного отдела штаба группы армий "А" сообщил 25 октября начальник тыла корпуса "Ф" полковник Круммахер.
      Эти подразделения были введены в бой в начале ноября, что не осталось не замеченным советской войсковой разведкой. В ее донесениях командованию Закавказского фронта отмечалось появление "многих не похожих на немцев смугло-коричневых людей, говорящих... на неизвестном языке"{46}.
      Осенью 1942 г. наступил перелом в битве за Кавказ, а уже к декабрю 1942 г. корпус "Ф" был настолько серьезно потрепан в боях, что немецкое командование высказывало серьезные опасения по поводу его боеспособности. По мнению командующего группой армий "А" генерал-фельдмаршала Э. фон Клейста, корпус нуждался в пополнении и реорганизации. Поэтому в январе 1943 г. по приказу Гитлера на Кавказ в распоряжение командования корпуса "Ф" были переведены 8 механизированных соединений разной численности. Первоначально их предполагалось отправить на пополнение Африканского корпуса генерал-фельдмаршала Э. Роммеля.
      В конце декабря 1942 - в январе 1943 г. корпус "Ф" был пополнен также рядом частей и подразделений из состава 1-й танковой армии, что позволило развернуть на его основе так называемую Степную группу войск под общим управлением командующего корпусом генерал-майора Г. Фельми. Эта группа продолжала действовать на линии Ачикулак - Ага-Батырь, имея следующий состав:
      - Корпус особого назначения "Ф";
      - сводный кавалерийский отряд;
      - 506-й моторизованный батальон;
      - батальон полевой жандармерии;
      - казачий кавалерийский полк "фон Юнгшульц". Кроме того, еще в сентябре 1942 г. к корпусу "Ф" в качестве "хиви" были временно присоединены 720 украинских добровольцев.
      В конце января после ряда тяжелых боев и в условиях начавшегося немецкого отступления с Кавказа Корпус особого назначения "Ф" был вновь преобразован в Особый штаб "Ф" и передан вместе с входившими в бывшую Степную группу войск подразделениями в распоряжение командования группы армий "Дон" (генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн). За время боев на Кавказе корпус потерял более половины численности от своего первоначального состава (около 3500 чел.), в том числе много арабских добровольцев, которые не были достаточно подготовлены для ведения боев в таких условиях. Несмотря на это, корпус показал высокие боевые качества, что признают даже некоторые советские исследователи и мемуаристы. Однако так было не потому, что в его составе находились арабские добровольцы, а из-за его хорошего вооружения, технического оснащения и квалифицированного немецкого персонала.
      В феврале 1943 г. остатки корпуса вместе со своим командиром, но без приданных ему частей были передислоцированы в оккупированный немцами Тунис. Его переброска туда была вызвана необходимостью усилить итало-немецкую группировку в Северной Африке.
      К этому времени в Тунисе был уже сосредоточен целый ряд частей, укомплектованных арабскими добровольцами, или, как их называли в немецких нормативных документах, "германо-арабские подразделения". Среди них необходимо отметить Немецко-арабский учебный дивизион и Африканскую фалангу. Однако немецкое командование не спешило вводить их в бой, так как они не имели достаточной подготовки. Только 25 апреля 1943 г. это попытались сделать с Африканской фалангой. Она действовала в составе немецкой 334-й пехотной дивизии против частей 8-й британской армии. В ходе этого боя были убиты и ранены 70 фалангистов.
      Другие упоминавшиеся арабские добровольческие части толком и не были введены в бой, поскольку уже 15 мая 1943 г. все они капитулировали у мыса Бон в составе 250-тысячной итало-немецкой группировки.
      Таким образом, на заключительном этапе использования арабских добровольческих формирований, в 1943 г., уже не шла речь о каких-либо политических принципах, которые были первоначально положены в основу системы их применения. Они уступили место чисто военным задачам.
      Исключением из ряда этих формирований являлся Легион французских добровольцев, или 638-й усиленный пехотный полк вермахта. И это было по нескольким причинам. Во-первых, при создании в основу системы его использования были положены определенные политические принципы. Однако, несмотря на то что он на 1/3 состоял из арабов, эти принципы не касались их религии. Эти арабы считались гражданами Франции, которых она послала в "крестовый поход против большевизма".
      Во-вторых, этот полк считался обыкновенной строевой частью вермахта и поэтому использовался соответствующим образом. Так, в октябре - ноябре 1941 г. он участвовал в немецком наступлении на Москву, а в 1942 г. - сражался против советских партизан в тыловой зоне группы армий "Центр". В октябре 1943 г. полк был передан в СС и стал именоваться Добровольческий гренадерский французский полк СС. Но по целому ряду свидетельств можно с уверенностью сказать, что к этому времени в нем уже не было добровольцев-арабов.
      По оценкам немецкого командования, личный состав полка (в том числе и добровольцы-арабы) за время его пребывания на Восточном фронте отличался хорошей подготовкой и высокими морально-боевыми качествами.
      Создание Индийского легиона в германских вооруженных силах было обусловлено практически теми же причинами, что и создание арабских добровольческих формирований. И в основу системы его использования первоначально также был положен военно-политический принцип: легион должен был стать ядром и кадровой основой будущей Индийской национальной армии, которая, как полагали немцы, будет сформирована после начала наступления вермахта на Ближний Восток и Индию. Одновременно легион должен был выполнять функции политико-пропагандистского центра при проведении похода на Индию.
      С этой целью еще во время организации и подготовки легиона, в августе 1941 г., немецкой военной разведкой были отобраны 25 человек, преимущественно индийцев-мусульман. После специальной подготовки, главным образом диверсионного характера, они и около 80 немцев (в основном военнослужащие специальной дивизии "Бранденбург") были сведены в одну группу под командованием капитана Хабихта. В январе 1942 г. эта группа была сброшена на парашютах в восточном Иране с целью организации саботажа и диверсий на пути следования в СССР военных грузов из США и Англии. Эта операция получила кодовое название "Баядера".
      Однако диверсии и саботаж не были единственными целями данной операции. После их успешного проведения, в задачи группы входило проникновение через Белуджистан в Индию и соединение с повстанческими отрядами сторонников С.Ч. Боса, которые действовали на севере Индии и насчитывали в общей сложности около 5500 человек. Затем немецкая часть группы должна была заниматься диверсиями и саботажем, а входившие в нее индийцы - готовить почву для всеобщего индийского национального восстания.
      По данным резидента абвера в Кабуле обер-лейтенанта Витцеля, высадка группы прошла успешно, но тем не менее никаких крупных диверсий ей совершить не удалось, так как английская разведка арестовала всех парашютистов еще до того, как они успели что-либо сделать.
      В августе 1942 г. после прорыва на Кавказ Германия начала подготовку к высадке десантов в районе вдоль северо-западной границы Индии, в Вазиристане. Основной контингент этих десантов должен был состоять из солдат Индийского легиона. Осенью 1942 г. немцы предложили этот план С.Ч. Босу. Предполагалось, что хорошо обученные и вооруженные легионеры помогут местным повстанцам нанести мощные удары по британским войскам. Со временем они должны были соединиться с наступающими через Кавказ немецкими войсками. Бос согласился с этим планом. В абвере план назвали операцией "Тигр".
      Выброску десанта в Вазиристане немецкое командование планировало осуществить сразу же после захвата Баку. В начале операции планировалось забросить передовой отряд из мусульман - солдат Индийского легиона, прошедших специальную подготовку в разведшколе под Франкфуртом-на-Одере. С января 1942 г. в этой школе прошли обучение около 100 индийцев-мусульман. Высадившись в Вазиристане, они должны были обеспечить охрану посадочных площадок для приема основных сил. После успешной высадки авангарда планировалось перебросить по воздуху и остальную часть Индийского легиона.
      Однако немцы так и не приступили к осуществлению операции "Тигр", поскольку не смогли добиться решающих успехов на Кавказе. Руководство абвера прекрасно понимало, что обеспечить в крупных масштабах переброску оружия и диверсионных групп в Вазиристан, не располагая аэродромами южнее Баку, нереально. 14 декабря 1942 г. состоялась встреча Боса с главой Министерства иностранных дел Германии фон Риббентропом. Бывший президент Индийского национального конгресса советовал последнему повлиять на абвер, однако Риббентроп заявил, что "час подобных операций наступит только после захвата Кавказа"{47}.
      Такая позиция германского военно-политического руководства наряду с поражением вермахта на Кавказе и в Северной Африке в немалой степени способствовала тому, что в феврале 1943 г. Бос отправился в Японию, где его признали "главой индийского правительства" и пообещали помочь в деле создания Индийской национальной армии.
      По договору с немцами вслед за Босом должен был последовать и Индийский легион, солдат которого он намеревался использовать в качестве кадров своей будущей армии. Весной 1943 г. такая попытка была предпринята, однако из-за англо-американской морской блокады она не увенчалась успехом.
      Несмотря на довольно долгую и интенсивную подготовку, немецкое командование не считало оставшийся в Германии Индийский легион боеспособной частью. И это мнение сложилось у него из-за недостаточно высокого морального состояния личного состава легиона. Такая ситуация возникла по нескольким причинам. Первая проистекала из смешанного национально-религиозного состава легиона. Немцы пренебрегли опытом англичан и не стали создавать индийские части, разделенные по национальному или религиозному признаку. Это был скорее пропагандистский жест. Однако он привел к тому, что в легионе бок о бок служили представители народностей и религий Индии, которые у себя на родине враждовали.
      Вторая причина заключалась в том, что у немцев не было достаточного количества индийских кадров, чтобы укомплектовать ими хотя бы низшее звено командных должностей. Поэтому команды отдавались на столь ненавистном каждому индийцу английском языке. Эта трудность в общении, а также пренебрежительное отношение немецких офицеров-инструкторов к людям другой культуры и обычаев привели к тому, что легион на протяжении всего своего существования отличался низкой дисциплиной. В конце концов это закончилось тем, что своими же солдатами был застрелен один из самых авторитетных сторонников индийской национальной идеи в легионе унтер-офицер Мохаммед Ибрагим. Этот случай удивителен тем, что застреленный был таким же индийцем, как и его убийцы, обычно же во время подобных мятежей убивали немецкий персонал.
      Кроме того, на морально-боевом духе индийских добровольцев сказалось то, что после отъезда Боса они потеряли свои цели, связанные с их национальной идеей, и отныне должны были служить исключительно германским интересам.
      По этим причинам немцы не стали использовать легион в боевых операциях, а направили его по частям в Нидерланды, где он должен был нести охрану "Атлантического вала". Эта передислокация проходила с мая по июль 1943 г. Здесь 5 мая 1943 г. 1-й и 2-й батальоны легиона посетил командующий немецкими сухопутными войсками в Нидерландах генерал-от-инфантерии Г. Рейнхардт. После этой проверки он решил, что индийские части не следует оставлять в Нидерландах в условиях наступающей осени, так как холодный климат на побережье мог быть вреден здоровью солдат. Вследствие этого в сентябре 1943 г. легион был передислоцирован в юго-западную Францию, где и нес охрану побережья в районе г. Бордо.
      В августе 1944 г. союзнические англо-американские войска высадились на юге Франции, и Индийский легион, чтобы не быть отрезанным, был выведен в Германию, подвергаясь на всем пути своего следования атакам французских партизан-маки. Эти постоянные стычки с партизанами были единственными боевыми действиями, которые пришлось вести легиону. Тогда же, в сентябре 1944 г., в районе г. Дун легион потерял своего первого убитого - лейтенанта Али Хана. Позднее в результате нападения из засады были убиты унтер-офицер Калу Рам и ефрейтор Мела Рам. Это оказались единственные потери Индийского легиона за всю войну.
      После прибытия в Германию легион был расположен на отдых в г. Хагенау, где его солдаты стали на квартирах у местных жителей. В декабре 1944 январе 1945 г. его личный состав был передислоцирован в учебный лагерь Хойберг. Здесь его предполагалось переподготовить с целью отправки на фронт. Есть сведения, что легион был отправлен в Хойберг не целиком. Так, по мнению голландского историка X. Гутермана, одна из его рот была переведена в Италию и ее дальнейшая судьба неизвестна.
      Несмотря на то что в это время у Германии был на счету каждый солдат, командование ее вооруженных сил так и не решилось отправить легион на фронт, считая его по-прежнему небоеспособным. В конце концов общее мнение выразил Гитлер, приказав передать вооружение и снаряжение легиона 18-й дивизии СС "Хорст Вессель". Фактически это означало его расформирование.
      Формирования из балканских мусульман
      Первым добровольческим формированием, укомплектованным представителями балканских мусульман, был Хорватский легион. Он был организован и подготовлен как стандартная фронтовая часть вермахта и должен был использоваться соответствующим образом. Главным же политическим принципом, который был заложен в основу системы его применения, было стремление германского военно-политического руководства показать, что в "крестовом походе против большевизма" участвуют все народы Европы.
      После прибытия на Восточный фронт легион 9 октября 1941 г. был присоединен к немецкой 100-й егерской дивизии, а уже 13 октября принял участие в своем первом бою на восточном берегу Днепра. В дальнейшем Хорватский легион наступал вместе с этой дивизией, в результате чего принял участие в боях в районе следующих населенных пунктов: Петрушаны, Кременчуг, Полтава, Первомайск, Кировоград, Петропавловск, Тарановка, Гришин, Сталино и Васильевка. Когда в декабре 1941 г. в этом районе началось советское контрнаступление, легион был отведен к Сталино, где и занимал оборону вплоть до января - февраля 1942 г.
      После начала немецкого наступления на южном участке Восточного фронта легион в составе 100-й дивизии продвигался вдоль реки Дон. На этом направлении в боях 25, 26 и 27 июля в районе колхоза "Пролетарская культура" и поселка Селиванове хорваты понесли первые тяжелые потери: с их стороны были убиты 46 и ранены 176 человек. Об ожесточенности боев этого периода говорит тот факт, что многие из них заканчивались рукопашными схватками. 26 августа из Германии прибыло первое пополнение для легиона, а сам он был отведен в г. Глазков на отдых и перевооружение. Легион оставался в Глазкове до 26 сентября 1942 г., когда получил приказ выступать на Сталинград.