Сначала мне показалось, что я слышу сигнал детектора на поясе. Сквозь сон тихий писк будильника воспринимался мозгом как знакомый сигнал тревоги. Пока я просыпался, руки уже вовсю шарили вокруг в поисках оружия…

Открыв глаза и справившись с головокружением, я понял, где нахожусь. Чертыхнувшись, нащупал у изголовья маленькую коробочку и нажал на кнопку. Будильник умолк.

Такое пробуждение было для меня не впервые. В очередной раз дав самому себе твердое обещание купить другой будильник с нормальным сигналом, я встал и пошел в ванную. На часах было без четверти восемь. Полковник ожидал меня к девяти.

Закончив обычные утренние процедуры, я натянул темно-зеленый комбинезон, и спустился в столовую завтракать.

Гостиница располагалась на территории военного городка. Небольшое здание имело собственный кафетерий, работавший круглосуточно – существенный плюс для знающих толк в армейской жизни. В своем комбинезоне без знаков различия я ничем не отличался от нескольких десятков гражданских специалистов, которые жили здесь, выполняя различные работы для армии.

После возвращения из Зоны, и положенных трех дней госпитального обследования, я оказался перед выбором – либо возвращение к своей привычной жизни сталкера, либо…

…Запыхавшийся солдатик-посыльный передал мне приглашение от Полковника зайти к нему. Когда я вошел в кабинет, тот как раз разговаривал по телефону. Кивнув мне, и сделав приглашающий жест в сторону стула, он еще несколько минут внимательно слушал своего собеседника, а затем, попрощавшись, положил трубку.

– Здравствуйте, Константин.

– Здравствуйте, Владимир Николаевич.

– Вы уже прошли спецкарантин? Все нормально?

Я кивнул.

– Да.

– Хорошо. Давайте по порядку. Во-первых, я не успел отдать кое-что принадлежащее вам. – Полковник вытащил из стопки бумаг на столе знакомый конверт, и протянул мне. – Откройте, пожалуйста.

Когда я доставал из конверта амнистию, на стол выпала небольшая пластиковая карточка. В луче утреннего солнца блеснул известный во всем мире логотип.

– Что это?

– Ваши премиальные. Об этом ведь тоже шла речь, разве не припоминаете? – Полковник улыбнулся, но тут же посерьезнел – Мы держим слово. И спасибо вам еще раз… за моих ребят.

Впервые я испытывал такое странное чувство. Мне тоже хотелось что-то сказать ему, поблагодарить, но почему-то я никак не мог найти нужных слов…

Чтобы хоть как-то выйти из ситуации, я полез в карман, вытащил лежавшие там ответчик и удостоверение, и аккуратно положил их на стол. Полковник, чуть прищурившись, посмотрел мне в глаза, потом кивнул на удостоверение.

– Жалко расставаться?

Я пожал плечами:

– Если честно – то да.

– Тогда не спешите возвращать его мне. Давайте поговорим о вашем будущем.

Я ждал этого разговора. За три дня, проведенных в секторе спецкарантина, времени на размышления было достаточно, но я так и не пришел к какому-то решению. Теперь, когда в кармане лежала амнистия и кое-какие деньги на первое время, я мог идти куда угодно. Но только там, в огромном мире за воротами КПП, меня никто не ждал. Уже никто… Мне совсем не хотелось возвращаться в Зону, и в то же время я знал, что никуда от нее не денусь. Впрочем, как и она от меня… Сталкер – это на всю жизнь, долгую или короткую. Справедливости ради нужно заметить, что второй вариант встречается намного чаще первого…

Я догадывался, что полковник не захочет так просто расстаться со мной. В конце концов – организовать амнистию для меня наверняка было непросто. И вряд ли Верховный Суд так уж раздаётся амнистиями для сталкеров направо и налево. Но вот зачем я ему? Неужели так и буду ходить за колючку, пока костьми не лягу?.. Хотя… Даже если случится невероятное, и меня отпустят на все четыре стороны… Кроме сталкерства, я толком и делать ничего не умею. Да честно признаться, не особенно и хочу.

Так и не определившись, я решил подождать разговора с полковником. И вот сейчас наступил именно это момент.

– Что вы собираетесь делать дальше, Константин?

– Еще не знаю.

– В Зону возвращаться не очень хочется?

– Не особенно. Но только… надо ведь чем-то заниматься.

Полковник покивал головой.

– Разумеется. Ничуть не ставя под сомнение ваши сталкерские качества, хочу заметить, что при этом риск заработать пулю или еще что-то похуже весьма велик.

Я промолчал. Полковник внимательно посмотрел мне в глаза.

– Константин, я хочу предложить вам работу. Работу в своей команде.

– Но ведь я…

– …гражданский, вы хотите сказать?

– В общем да. И не только это.

– Что касается первого – непреодолимых препятствий не существует. Мы – военная разведка, а не пехотный полк. Мне нужно ваше принципиальное согласие, чтобы я мог говорить о вас с генералом. А что касается второго… Вы подумали о своей судимости?

Я снова молча кивнул.

– Константин, похоже, вы недостаточно внимательно прочитали один из пунктов этого документа. – Полковник указал на конверт, – А он весьма важный. Там говорится, что дело в отношении вас прекращено, и все – он сделал ударение на этом слове, – предыдущие судимости тоже с вас сняты… Впрочем, учитывая спешку, с которой вы четыре дня назад собирались в Зону, обвинять вас в невнимательности по меньшей мере несправедливо. В общем, можете не беспокоиться. На сегодняшний день у вас нет никаких конфликтов с законом. Что будет дальше – зависит от вас.

Это был вежливый, но достаточно откровенный намек. Пока я раздумывал над услышанным, полковник снова опередил меня:

– Хотите спросить о характере предлагаемой работы?

Я снова кивнул.

– Мои парни, с которыми вы ходили в Зону, рассказывают интересные вещи… В частности о том, как вам удалось обнаружить оставшихся в живых. Кроме того, в вашей биографии есть еще один весьма интересный эпизод, о котором время от времени вспоминают в сталкерском баре…

– Вы о Малыше?

– Да. – полковник взглянул на часы. – Константин, сейчас у меня мало времени. Впрочем, как всегда… Вызывают в управление. Поэтому давайте обсуждение деталей отложим на самое ближайшее будущее. Скажу только одно: если вы подумали, что нужны мне исключительно в качестве суперсталкера, способного пройти где угодно, и вытащить из Зоны нечто, недоступное другим – вы ошиблись. Я хочу использовать ваши способности на полную катушку, это правда. Но только для того, чтобы уменьшить число жертв Зоны. Да, работа рисковая. Но попавших в беду людей надо вытаскивать, а эффективность спецназа оставляет желать лучшего. Да вы и сами знаете… Поэтому предлагаю сделать так. Меня здесь не будет дня три-четыре. Поживите пока в гостинице и подумайте. Хорошо подумайте… Когда я вернусь, вы дадите окончательный ответ. А пока, чтобы не слоняться без дела, может поработаете с нашей группой новичков? Проведите у них несколько теоретических занятий. Расскажите о Зоне.

Я согласился. Полковник тут же вызвал старлея, представил меня, и поручил все организовать. Так я начал новую и необычную для себя карьеру преподавателя, продолжавшуюся уже пятый день.

Едва я взял со стойки поднос с завтраком, земля слегка вздрогнула. Раз, другой… Все сильнее. Завибрировали посуда на столах и оконные стекла. Несколько тарелок и стаканов упав, разбились со звоном. Отголосок очередного выброса Зоны… До нее отсюда было десять километров. Я представил, что творится сейчас ТАМ, и поежился. Попасть под выброс в Зоне – это не шутки. В большинстве случаев такая оплошность может стоить сталкеру жизни. Или наградить его каким-то уродством, непонятным всем остальным людям… Правда, в моем случае, сверхчувствительность было трудно так назвать. Но все же ненормальность, как ни крути…

Я оставил поднос на столе, и вышел на улицу. Зона бесновалась еще минут пять-семь, потом толчки прекратились. На крыльце стояли несколько человек – явно новички здесь. Они не отрываясь смотрели на север, туда, где далеко, у самого горизонта, виднелась огромная темно-серая масса. Облака. Небо Зоны. Каждые несколько секунд их прорезали молнии, крошечные на таком расстоянии, но гигантские там. Посмотрев немного, я вернулся в столовую и принялся за слегка остывший завтрак.

– Разрешите сесть за ваш столик? – раздался за спиной знакомый, чуть насмешливый голос. Я обернулся. Позади, улыбаясь, стоял с подносом в руках один из моих соседей по этажу, Виктор.

– Да, конечно. – хотя я обычно предпочитал есть в одиночестве, такой компании был рад. – Садись.

С Виктором мы познакомились всего пару дней назад, но у нас уже успели наладиться довольно теплые дружеские отношения. Он был инженером с завода, производившего военную электронику. Когда я проводил свое очередное занятие (громко сказано – на самом деле просто беседовал) с новыми сталкерами, он оказался рядом. Чинил какой-то прибор. В конце концов присел послушать, а под вечер заявился ко мне с бутылкой коньяка и списком вопросов. Бутылку мы, разумеется, усидели, а ему я еще долго рассказывал о различных пакостях, которые встречались мне ТАМ. Он тоже в долгу не остался. Весь вчерашний вечер я провел с ним в ангаре, осваивая новый многофункциональный датчик аномалий и еще несколько хитрых (и совершенно секретных, разумеется) устройств, только-только полученных армией.

Поставив свой поднос на стол, Виктор кивнул на окно.

– Это землетрясение и есть тот самый выброс?

– Угу. – я проглотил кусок котлеты, – Отголосок… Подожди, а ты разве их еще ни разу…

– Я же только пять дней здесь. – Виктор покачал головой – Помнится, ты рассказывал, что они раз в неделю происходят.

– Да, плюс-минус день. Ну и как тебе?

– Да никак… Здесь же балла два максимум… Вот если бы в Зоне посмотреть…

– Сплюнь… Еще чего не хватало… Не дай Бог. Учишь вас, учишь, а вы все как дети, честное слово. Посмотреть… Попробовать… Может тебе еще и студень руками пощупать захочется?

– Не кипятись… Просто мне ведь действительно интересно.

– Ладно, извини.

Мы продолжили есть в молчании. Виктор явно торопился. Я отставил стакан с чаем и посмотрел на него.

– Не обижайся. Там в это время действительно очень опасно… Куда это ты так спешишь?

– Да работы сегодня по горло. Отлаживаем новый комплекс, а еще надо на трех машинах полностью аппаратуру протестировать… Ну и как всегда все срочно. На вчера.

Я начал кое о чем догадываться. Наверняка в Зону пойдет еще одна экспедиция. Логично – дождались выброса, сейчас вся аномальная активность спадет, самое время… Интересно, куда они полезут на это раз… Мало им заброшенного НИИ?

– Экспедицию готовите? – как можно небрежнее спросил я. Виктор кивнул.

– Готовим, вот только не сказали куда именно. Темнят. Мы же просто технари.

– А что за машинки?

– Да старенькие… МТЛБ, амфибии гусеничные, знаешь?.. С одной вчера механики до ночи возились. Движки ни к черту, глохнут почем зря. Но это еще полбеды. Мы вон тоже промучились, плюнули и, в конце концов, на всех новые автономные генераторы поставили. Независимые от движков. Всю приборную группу отдельно запитали. А иначе работать не будет. – Виктор отодвинул тарелку. – Ладно, я побежал. Хотел с тобой вечерком еще посидеть, идейку одну обсудить, да заодно и… Только боюсь, не выйдет сегодня. Можем опять до вечера в парке проторчать.

– Жаль… Ну, успехов, Витя. Если получится, я к тебе днем загляну.

– Заглядывай, буду рад. – Виктор ушел.

Амфибии? На кой черт им… Я откинулся на спинку стула и тихонько присвистнул. Ну конечно! Значит, скорее всего, или к Припяти пойдут, или в болота. Да… перспективка одна лучше другой… Если Полковник хочет сделать меня спасателем, то без работы я тут точно не останусь.

Свои мысли на этот счет я высказал полковнику меньше чем через час. Он сидел у себя в кабинете мрачнее тучи.

– Константин, не буду скрывать, я тоже против этого выхода в Зону. Мы еще не оклемались после НИИ. Но у меня приказ с самого верха: обеспечить! И не выполнить его я не могу.

– Понимаю.

– Это хорошо, что понимаете… Ну, какое решение вы приняли? Остаетесь?

Я вздохнул, помолчал несколько секунд.

– Да.

– Это хорошо… Всеми формальностями займемся во второй половине дня. А пока сообщаю, что вы только что приняты во вверенное мне управление в качестве моего помощника-консультанта. Что-то вроде адъютанта по особым поручениям. С довольно широкими полномочиями, между прочим. Ну, а со статусом вашим пока в столице разбираются. В смысле аттестовать и присваивать воинское звание, или нет.

– Как-нибудь обойдусь, если вас интересует мое мнение. – Я помолчал, и решился, – Владимир Николаевич… Коль я уже согласился… Скажите мне честно, как вы собирались удержать меня, если бы я вдруг заупрямился?

Полковник внимательно взглянул мне в глаза.

– Вы догадались? Ну, здесь возможен еще и такой вариант. Амнистию вы получили? Получили. Помните, мы говорили о том, что и предыдущая судимость тоже с вас снята?..

– Да, помню.

Полковник опять улыбнулся уже хорошо знакомой усталой улыбкой.

– Поэтому я со спокойной душой снимаю телефонную трубку, и вас призывают на военную службу. Со всеми вытекающими последствиями в случае уклонения и дезертирства. В законах хорошо ориентируетесь?

– Смотря в каких… Но ведь я же срочную…

– Не буду утомлять вас чтением статей, скажу только, что согласно законов «О военной службе», «О районах, объявленных зоной стихийного бедствия», «О мерах по ликвидации последствий второй катастрофы на Чернобыльской АЭС», а также «О Зоне аномальных явлений вокруг Чернобыльской АЭС», государство в любой момент может призвать вас из запаса на действительную военную службу. Это и есть мой второй вариант. Справедливости ради замечу, что избранный вами первый куда лучше оплачивается.

Я снова не нашелся, что ответить.

Всю вторую половину дня я провел в канцелярии, заполняя различные бумаги. С меня взяли с полдесятка различных подписок о неразглашении, добровольных согласий на работу в опасных для жизни и здоровья условиях, и прочая, и прочая… Всего я расписался в различных формулярах и анкетах раз двадцать. К моему счастью форму носить было не нужно.

Закончив с оформлением и, несмотря на довольно раннее время, я ушел в номер и завалился спать. На душе шевелились нехорошие предчувствия.

Следующее утро встретило меня пасмурной погодой и небольшим дождиком. Проглотив без всякого аппетита завтрак, я направился в штабной корпус. Начинался мой первый рабочий или точнее – служебный день.

Возле здания стояло несколько машин, вид которых окончательно испортил мне и без того плохое настроение. Отсвечивая потертой зелено-оливковой краской, под дождем мокли старые «Хаммеры». На антенне у одного из них болтался маленький звездно-полосатый флажок. Штатники, млин…

Полковник был занят. В крошечной приемной сидели два незнакомых мне офицера и Монах. Ожидая, когда начальство освободится, мы вышли поговорить в коридор.

– Слушай, какого хрена им здесь надо? – спросил я, кивнув на окно.

– У полковника сейчас сидят. Опять кого-то в Зону вести придется. – вздохнув, пожал плечами Монах. – Задолбали они уже. То аппаратуру им туда доставь, то группу научную своди. Исследователи, ё-моё… Последние полгода, – он оглянулся, и понизил голос, – как министра нашего сменили, вообще зачастили. Как у себя дома. А нам приказ: оказывать полное содействие.

– Тебя что, тоже в эту группу сватают?

– Не знаю пока… Похоже. И оч-ч-чень неохота, если честно. А ты, я слышал, теперь официально у нас?

– Вроде как да. А что?

– Ничего. Хорошо… Знаешь Командир… С тобой я бы ещё не раз в Зону пошел. – Монах посмотрел на меня и протянул руку. Я с удовольствием пожал ее.

Адъютант позвал нас через полчаса, когда американцы рассаживались по своим «Хаммерам».

Если в прошлый раз я оценил уровень настроения полковника как «мрачнее тучи», то сейчас просто затруднился дать определение – уровень ощутимо «зашкаливал». Сидящий за столом Владимир Николаевич разве что не метал громы и молнии. Когда мы с Монахом вошли, он оторвался от рассматривания своих рук, сжатых в кулаки, поднял голову и посмотрел на нас.

– Вот что, ребята… Думал дать вам недельку-другую на отдых и обкатку, а не вышло… Появилась работа, серьезная и опасная. Гостей моих видели? – мы кивнули, – Тогда слушайте задачу…

Узнав о цели экспедиции, я впервые пожалел, что добровольно здесь остался. Интуиция не подвела, идти предстояло не куда-нибудь, а в самый центр болот. Но это было еще не самым страшным.

Около полугода назад аппаратура ученых зафиксировала в районе поймы реки источник нового Ф-излучения, предположительно биологического происхождения. Если сначала его уровень был относительно постоянным, то за последние два месяца он многократно усилился.

Скопления тварей там не обнаружили, да и само излучение отличалось от того, каким обладали мутанты: тот же волчий рой к примеру… Кстати, Ф-излучением его на тот момент назвать еще не успели.

Оно проявлялось «волнами», т. е. имело как спад так и пик, независимый от выбросов – этого главного «маятника» Зоны. После обобщения данных по всей аномальной активности в целом, удалось установить интересную закономерность – повышение уровня Ф-излучения сопровождалось появлением многочисленных фантомов-призраков в различных районах Зоны. Соответственно через несколько дней, когда оно шло на спад, их число уменьшалось. Именно после этого с легкой руки одного из молодых аспирантов к названию безымянного излучения добавилась приставка «Ф».

Поскольку призраки не представляли, в общем-то, смертельной опасности для человека в защитном скафандре, открытой закономерности сначала не придали большого значения. Всяких «чудес», новых и старых, в Зоне хватало и без того. Но вскоре Ф-излучением заинтересовались представители одного из американских университетов. Здесь рассказывавший полковник сделал паузу, и высказался в том смысле, что, дескать, уши их министерства обороны видно из этого «университета» за версту. Меня это абсолютно не удивило.

Пошло финансирование, появилась дополнительная аппаратура, приехали еще несколько ученых. После тщательного наблюдения им удалось довольно точно – плюс-минус полкилометра – определить местоположение «источника». Тогда американцы и предложили, а фактически потребовали, направить туда экспедицию. Разумеется, полковник был против, да и не только он один. Но маховик уже завертелся. Очень скоро из столицы пришел весьма недвусмысленный приказ…

Моя задача была простой по формулировке, но исключительно сложной по исполнению: сводить в район и привести назад без потерь. Я шел не просто в качестве проводника, а как заместитель командира, фактически – второй человек в группе. Командиру было категорически приказано учитывать моё мнение о маршруте и порядке движения. Вплоть до возвращения назад по моему первому требованию. Впрочем, для этого требовались серьёзные основания.

Выйдя на улицу после разговора с Полковником, я так длинно и замысловато выругался, что даже наверняка привыкший к подобным выражениям Монах с уважением посмотрел на меня.

– Не успели из одной могилы выкарабкаться… – процедил я сквозь зубы.

Монах согласно кивнул. Глаза его были злыми.

Болота… Мне довелось однажды ходить в тот район, и желания соваться туда снова не было никакого. По сравнению с ними даже заброшенный НИИ выглядел предпочтительнее.

Выход группы намечался на завтрашнее утро, через сутки. Я взглянул на часы. Половина девятого. Через полтора часа полковник собирал у себя всех офицеров, идущих в Зону и обеспечивающих выход. Немного времени пока было, но ровно столько, чтобы не спешить. Я посмотрел по сторонам, прикидывая, что нужно сделать.

– Ладно… Монах, ты экипировку уже подбирал?

– Нет еще… Да и когда б я успел?

– Тогда пошли на склад. Чего тут зря болтаться.

На полпути я оглянулся, услышав нарастающий рев мощных двигателей. Солдат-часовой на КПП открывал створки ворот. В них тут же вкатился уазик с мигалками на крыше, а следом за ним медленно вползли два огромных танкотранспортных трейлера. На их платформах стояли гусеничные амфибии с характерным «ненашим» камуфляжем. Колонну замыкал микроавтобус. Трейлеры прошли мимо, обдав нас гарью выхлопов, и остановились возле въезда в парк.

Судя по всему, техника предназначалась для нашей группы. Монах, заинтересованно рассматривавший угловатые вездеходы, кивнул:

– Похожи на эм-двадцать пятые… Новьё. Первый раз вижу такие здесь.

В Зоне редко используют новые машины. Все равно дорога для них потом только одна – на обнесенное колючей проволокой огромное поле недалеко отсюда, которое уже давно прозвали «кладбищем техники». Исключения, безусловно, встречаются: различные экспериментальные образцы, или специально предназначенные для работы в Зоне устройства. Как тот разведмодуль, который я видел в заброшенном НИИ. Разумеется, старые машины готовят к работе в специфических условиях – ставят радиационную и химическую защиту, дополнительные приборы, оборудование, датчики аномалий. Именно этим и занимается здесь Виктор. Кстати, утром в столовой его что-то не было видно… Я оторвался от рассматривания вездеходов, легонько хлопнул Монаха по плечу, и мы зашагали дальше.

Поскольку я не командовал группой, то старался особо не лезть в организационные вопросы. Полковник не возражал, и, похоже, предупредил командира группы, майора Толочко, чтобы тот не дергал меня лишний раз. Монаху повезло меньше.

Утром я спокойно встал, позавтракал, и направился в парк. Люди уже возились возле машин, заправляя, укладывая, проверяя. Один человек, полуобернувшись, смотрел на меня. Я равнодушно скользнул по нему взглядом, но тут же рывком оглянулся. Это был Виктор. Поначалу я не узнал его в новеньком защитном скафандре, который сейчас красовался на нем вместо обычного комбинезона, но знакомая ироничная улыбка и характерный взгляд с легким прищуром расставили все по местам. Он шагнул мне навстречу.

– Привет.

– Ну и как все это понимать? – я смерил его взглядом с ног до головы.

– Иду с вами. Вчера объявили, что нужен один человек, хорошо знающий контрольно-измерительную аппаратуру. Вот я и вызвался. – он попытался пожать плечами.

– А отойдем-ка, Витя, поговорим в сторонке… – я буквально оттащил его за машину.

– Слушай, а…

– Нет, это ты слушай! Ты соображаешь, во что ввязался?! Жить надоело, да? Ты хоть представляешь КУДА мы идем? Меня найти не мог, совета спросить? Или так много добровольцев нашлось, что ты торопился первым, чтоб без тебя не уехали?!

– Да ладно, чего ты раскричался? – он удивленно смотрел на меня. – Сказали – экспедиция в район поймы реки и болот. Четыре машины, шестнадцать человек. Сходим туда – обратно и все. Это ж не пешком идти. Тем более аппаратуру нашу я сам настраивал. Да и когда еще такой случай представится в Зоне побывать…

Я тяжело вздохнул.

– Господи!.. Витя, да ты хоть о жене и дочке подумал?! Турист хренов!!! Мы же полезем в самый центр болот! Я однажды по их краю прошел, так чуть там навсегда не остался!

– Так ведь ты же один был, а нас…

– Витя, это Зона! Как ты не понимаешь? В ней один человек пройдет там, где двадцать гробанутся! – я понизил голос. – Знаешь, сколько ребят там полегло… а сколько еще… – и оборвал фразу на полуслове. Очень плохая примета говорить так перед выходом.

В глазах Виктора на мгновение отразился испуг, и он тут же опустил взгляд. Я помолчал, соображая.

– Ладно, менять что-то уже поздно. В общем, так… В Зоне держись меня. Если там кто-то куда-то полезет – не твое дело, слушай и действуй только как я скажу! Заруби себе на носу, если, конечно, хочешь живым-здоровым остаться… Смотреть в оба, любопытство проявлять только после моего разрешения. И лучше всего, если б ты свой нос любопытный за броню не слишком высовывал…

Отпустив Виктора, я отыскал Монаха, и быстро объяснил ему ситуацию. Он все понял, кивнул:

– Ясно. Присмотрю, если что.

Командир группы махнул нам рукой, подзывая к себе.

Дождь не переставал. Я взглянул на серое небо, поправил сползающий капюшон и снова уставился на дорогу. До блокпоста на границе Зоны оставалось меньше километра. Наша «эмтэшка» шла первой, за ней две новехонькие американские амфибии, и замыкала колонну вторая МТЛБ. Последнюю, третью, было решено оставить на базе из-за проблем с двигателем. Впрочем, большой нужды в ней не было – четырех машин вполне хватило для нормального размещения людей и аппаратуры. Главным недостатком было то, что мы остались без единственной амфибии, оснащенной мощной лебёдкой.

Виктор выглянул из соседнего люка.

– Хочешь картинку посмотреть? Сейчас интересно будет.

Я спустился вниз, и сел рядом с ним. За пультом Виктор был явно в своей стихии. Его пальцы летали по кнопкам и переключателям со скоростью, достойной пианиста-виртуоза. Несколько мониторов показывали приближающуюся Зону в различных спектрах.

– Так… Вот смотри… Крупная гравитационная аномалия… и вот еще одна… – он указал на один из экранов, где появились пульсирующе-мерцающие круги, автоматически проецирующиеся на карту. – А вот это… похоже на энергетическую… До нее сейчас… м-м-м… пятьсот двадцать метров.

– Ага, «мясорубка» наверное… Полкилометра, говоришь?… Да, аппаратура у тебя что надо.

– Погоди, это еще только начало… Так, пересекаем границу Зоны. Сейчас перейду в инфра-режим…

Водитель снизил скорость, потом остановился. Виктор поднял голову.

– Сейчас сделаю несколько разверток, и двинемся.

– Давай. – я полез наверх с биноклем в руках. В первую очередь я доверял собственным глазам. А чутье сталкеру не заменит никакая аппаратура.

Дождь – это хорошо. Тем более, такой как сейчас – средний, а не ливень. В обычную, сухую погоду аномалии видно намного хуже, чем в дождь. Я поднес бинокль к глазам. Капли воды, закручивающиеся в причудливую толстую спираль, с головой выдали далекую «карусель». Я внимательно осматривал окрестности, находя аномалии, которые только что видел на мониторе. Вон там одна… и еще… Что-то многовато подарков у самого края Зоны… После выброса прошло уже два дня, третий, активность должна быть минимальной, а их вон сколько…

Американская амфибия, идущая за нами, медленно подъехала и встала рядом. Из синхронно открывшихся люков одновременно, как чертики из шкатулки, выглянули возглавлявший группу майор Толочко по кличке «Бивень», и один из американцев, кажется Эндрю. Я едва сдержал улыбку, посмотрев на него. Типичный «ботаник» – рассеянный, неуклюжий, в огромных, постоянно сползающих с носа очках.

– Осматриваешься? – майор облокотился на борт. – У нас датчики такую картинку нарисовали – полный… – Он покосился на американца. – Если здесь такая плотность аномальных образований, что в глубине будет?

– Посмотрим… Во всяком случае, повернуть назад еще не поздно.

– Мэйджор, ви не хотеть идти дальше? – Эндрю обеспокоено посмотрел на Толочко, потом перевел взгляд на меня.

Все шестеро американцев говорили на русском более-менее свободно, двое даже почти без акцента. У Эндрю, правда, дела обстояли хуже всех. Он приехал недавно, и чувствовалось, что еще не совсем адаптировался в языковой среде. Его речь была медленной, он тщательно выбирал слова, и старательно, словно на уроке, их выговаривал. Толочко повернулся к нему, и произнес несколько фраз на английском. Эндрю кивнул головой, поправил свои очки с толстыми стеклами, и нырнул внутрь машины.

– Замучился я уже с ним. – произнес вполголоса майор. – Волнуется, салага, на разговоры его тянет…

– Зато с комфортом катаешься. – я ухмыльнулся. – В общем так, Бивень… Думаю, расстояние между машинами надо держать не больше тридцати метров, а не пятьдесят-шестьдесят, как раньше. Чтоб успеть остановиться и добежать, если вдруг… ну, сам понимаешь. Как и говорили, я иду первым. И еще вот что… верни мне Монаха. Хватит ему штатников развлекать. Мы с ним в паре работаем.

Толочко хмыкнул и покачал головой.

– Ладно, уговорил… А как там твой инженер? Не паникует?

– Нет, все нормально.

Кивнув, Бивень потянулся к микрофону радиостанции.

Монах вылез из третьей машины и через пару минут уже сидел на броне рядом со мной. Перед самым выходом майор пересадил его к американцам, попросив присмотреть за ними. Чувствовалось, что это задание Монаху совсем не по душе, но он, разумеется, не спорил. Сейчас он с явным облегчением опустил свой рюкзак в люк, и устроился рядом, с СВУ на коленях. Мы незаметно подмигнули друг другу.

Амфибии со скоростью пешехода ползли среди высокой травы, доходившей до середины борта. Водитель свернул в сторону, обходя черную проплешину «выжженной земли», которыми в изобилии было покрыто поле. Дозиметр громко защелкал. Когда мы отъехали метров на двадцать, он умолк, но впереди уже виднелось следующее «горячее пятно». Медленно двигаясь зигзагом, и время от времени останавливаясь, «эмтэшка» наконец выбралась на дорогу. Остальные шли по нашим следам.

Виктор вынырнул из соседнего люка, и оглянулся назад.

– Костя, дай посмотреть.

Я протянул ему бинокль.

– Ого, сколько их… Слушай, а как они появляются? – Виктор прильнул к окулярам, с интересом рассматривая черные участки «выжженной земли».

– Это ты лучше ученых спроси. Меня больше беспокоит как их стороной обойти и лишних рентген не нахватать.

– Угу… А что это там?..

Виктор смотрел куда-то вбок, потом указал рукой на лес. Среди зелени деревьев и кустов, сливавшихся в одну серо-зеленую массу, почти ничего не было видно. Я скользнул взглядом туда-сюда, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь завесу дождя. Вроде бы чисто, да и мало ли что новичку померещится… Только… стоп! Невдалеке, возле сломанной мачты ЛЭП что-то двигалось. Я бесцеремонно отобрал у Виктора только что отданный бинокль, и впился туда взглядом.