– И чего это мы светимся от счастья? – язвительно спросила Миранда, едва Беатрис вышла из кабинета главного редактора журнала «Планета».
      Молодая женщина пожала плечами.
      – Не завидуй, дорогая. Неужели ты думала, что всем достается от шефа по первое число, как тебе?
      Миранда недовольно фыркнула, словно невоспитанный щенок, которому указали на место.
      Беатрис улыбнулась миловидной женщине, сидевшей за компьютером в противоположном углу небольшой редакции.
      Многие читатели «Планеты» наверняка были бы чрезвычайно удивлены, если бы попали в святая святых – место, где всего несколько человек создавали один из лучших толстых научно-популярных журналов Америки, посвященных малоизученным уголкам природы. Несколько комнатушек, заставленных письменными столами, стульями, телефонами и оргтехникой, – вот и вся редакция!
      – Привет, Бренда. – Беатрис нагнулась и чмокнула подругу в щеку. – Как продвигаются дела со следующим номером?
      Бренда отвела взгляд от монитора.
      – Все в порядке. Сверстала больше половины. Ну да ладно. Что у меня может быть нового…
      Беатрис показалось или Бренда действительно печально вздохнула? Надо будет поговорить с подругой. Уж не вздумала ли она хандрить? В такое время! Когда на улице прекрасная погода и нет сил сидеть дома, чахнуть в четырех стенах…
      Больше всего на свете Беатрис любила путешествовать, открывать для себя новые страны и миры. Ей не нужны были веселые компании. Лучшим – и неизменным – ее попутчиком был фотоаппарат. Беатрис с раннего детства знала, что будет фотографом. Даже если бы судьба распорядилась иначе и она бы работала официанткой в баре на углу Колумбия-стрит и Торнтон-авеню, а не штатным фотокорреспондентом популярного журнала, она все равно не рассталась бы со своим верным другом.
      Удивительно, но один глаз фотоаппарата позволял Беатрис видеть многое из того, что большинство людей попросту не замечали. Росу на траве, прозрачные крылышки стрекозы, пустую суету городских улиц… Беатрис фотографировала все и всегда.
      – Зачем тебя вызывал босс?
      Беатрис расплылась в счастливой улыбке.
      – Дал мне новое задание.
      – Опять? – Бренда удивленно вскинула брови.
      Беатрис рассмеялась.
      – Ты ведь только что вернулась из Флориды.
      – А теперь я отправляюсь в Рок-Сити.
      Бренда в недоумении уставилась на подругу. Похоже, она вовсе не разделяла радости Беатрис. Впрочем, несмотря на многолетнее сотрудничество в «Планете» и личную дружбу, Беатрис оставалась для нее загадкой. Как, будучи молодой привлекательной женщиной, Беатрис до сих пор одна?
      Впрочем, причины этого ей были вполне понятны. Какой мужчина пожелает коротать вечера в одиночестве, пока его благоверная мотается по свету со своим фотоаппаратом в попытке запечатлеть для потомков потаенные уголки неизведанной природы?
      Безусловно, Беатрис пользовалась успехом у представителей противоположного пола. Еще бы! Длинные каштановые волосы, стянутые в высокий хвост, открывали лицо, делая огромные изумрудные глаза еще более выразительными. Тонкая талия в сочетании с пышной грудью и округлыми бедрами, обтянутыми неизменными джинсами, притягивали мужские взгляды как магнит.
      Однако ни одному мужчине не удалось одержать верх над соперником – «Никоном Ф-65», сопровождавшим Беатрис в многочисленных путешествиях. Бренда подшучивала над подругой и ее любовью к фотоаппарату, заменившему ей мужчину. Впрочем, Беатрис с достоинством отвечала, что по крайней мере она уверена в его верности и преданности. К сожалению, встретившиеся на ее жизненном пути мужчины не отличались этими качествами.
      – Рок-Сити – это небольшой городок неподалеку от Атланты, – наконец пояснила Беатрис.
      – Штат Джорджия?
      Беатрис кивнула и с улыбкой добавила:
      – Молодец. Пятерка по географии.
      – Что тебе там понадобилось?
      Беатрис снова рассмеялась и присела рядом с подругой, чтобы поделиться подробностями предстоящей командировки.
      Миранда и без того сверлила ее глазами. И почему она на нее так взъелась? Последнее время она словно с цепи сорвалась. Придирается по мелочам, язвит, а бывает, и откровенно грубит. Беатрис поначалу пыталась выяснить отношения с коллегой, однако затем сочла за лучшее не обращать на нее внимания.
      Может быть, у Миранды кризис среднего возраста? Глупо отрицать очевидный факт – Миранда первоклассный журналист, настоящий профессионал своего дела. Если же она не хочет сохранять дружеские отношения с коллегами… что ж, никто к ней в душу не полезет и в друзья навязываться не станет.
      Впрочем, отношение Миранды изменилось только к Беатрис. Со всеми остальными сотрудниками Миранда была по-прежнему мила и обходительна. Это было тем более удивительно, что Беатрис нечасто появлялась в редакции. Куда больше времени она проводила в джунглях или пещерах. Насколько же она помнила из курса социальной психологии, отношения между коллегами накаляются именно из-за чрезмерно частого и неизбежного общения в процессе труда.
      Где же логика? Почему Миранда не набрасывается с ехидными шуточками на Бренду, маячившую с утра до вечера перед ее глазами? Нет, объектом своих стервозных нападок она избрала именно Беатрис, которую и видит-то раз в год по праздникам. Да и то в перерывах между ее визитами к шефу.
      Так что незачем потчевать завистливую коллегу своими откровениями. Если Миранду так интересует задание редактора, пусть спросит у него сама. Она ведь по любому поводу готова бежать к главному редактору.
      Беатрис не удивилась бы, узнав, что Миранда тайно влюблена в босса. По крайней мере запретной страстью подчиненной к начальнику можно было бы объяснить ее поведение.
      Может быть, она ревнует? Беатрис едва не прыснула от смеха. Внезапная догадка показалось ей настольно же правдоподобной, насколько нелепой. Достаточно было представить их вместе.
      Миранда – высокая крупная женщина, с широкими плечами и сорок первым размером обуви, перешагнувшая сорокалетний рубеж и превратившаяся в женщину неопределенного возраста, и… объект обожания – мистер Коллинз. Невысокого роста, лысоватый, в очках. В общем, назвать его красавцем не повернулся бы язык даже у последнего льстеца на свете. Забавная бы из них получилась парочка: дородная Миранда и плюгавый мистер Коллинз. Ох, нельзя так о лояльном начальнике! – пожурила себя Беатрис.
      – Бренда, – тихо начала Беатрис, чтобы Миранда не слышала ее слов. – Ты так сказала, словно я отправляюсь к черту на кулички. Между прочим, Атланта – огромный город, с многомиллионным населением. Там находятся штаб-квартиры твоей любимой «Кока-Колы», авиакомпании «Дельта», телекомпании «Си-эн-эн» и бог знает чего еще.
      – Я знаю, – оборвала поучительную речь подруги Бренда. – Не надо лекций. Однако ты, кажется, собираешься не в столицу Джорджии, а в какой-то Рок-Сити.
      – Верно.
      – Беатрис, я долго буду тянуть из тебя по слову? То ты полчаса готова рассказывать о достопримечательностях Атланты, а о том, что меня действительно интересует, молчишь. – Бренда обиженно надула губы.
      – Я отправляюсь делать серию фотографий пещер Рок-Сити. Они в большинстве своем еще мало исследованы. Пару из них ходят осматривать группы туристов, но в целом подземный мир местных пещер полон загадок и тайн.
      – Которые ты, похоже, собираешься открыть миру.
      – Ирония здесь ни к чему, Бренда. Ты ведь знаешь, что пещеры моя слабость.
      – Не понимаю, что ты в них нашла! Я так вообще не вижу между ними разницы. Ты отовсюду привозишь почти одинаковые фотографии.
      Беатрис скептически усмехнулась.
      – Знаю-знаю. Я не специалист. Однако наши читатели вряд ли далеко ушли от меня. Судя по откликам на мои фоторепортажи, они все-таки опередили тебя на несколько миль.
      – Сделаю вид, что не слышала.
      – Бренда, я так рада. Как здорово, когда твой босс идет тебе навстречу.
      – Хочешь сказать, что пещеры Рок-Сити твоя идея?
      – Конечно. Я уже давно убедила мистера Коллинза, что американские пещеры – наше достояние. Кроме того, это жутко захватывающее зрелище. Что еще нужно для журнала, если не эффектные фотографии?!
      – Ну, например, сенсационные статьи. – Бренда улыбнулась. До чего же забавна Беатрис в эйфорическом состоянии накануне нового приключения. Глаза блестят, щеки пылают… Похоже, работа оказывает на нее такое же действие, какое обычно производят на женщин мужчины.
      – Миллионы туристов каждый год посещают пещеры Америки, включая самую длинную в мире пещеру Мамонта в штате Кентукки или Карлсбадскую, в которой находится самый большой пещерный зал…
      – Стоп! Беатрис, угомонись. Я уже все это слышала и, можно сказать, видела. Твоими глазами, между прочим.
      – Ох, Бренда, к сожалению, фотографии никогда не смогут передать сказочного, фантастического мира, абсолютно не похожего на тот, в котором мы живем. Сколько легенд и мифов связывали с ним народы земли. Красоты пещер нельзя описать или передать при помощи фото– или кинопленки. Это надо увидеть: кристаллы, которые при освещении играют всеми цветами радуги, подобно диковинным самоцветам; сады из сталагмитов самых причудливых форм; висячие гирлянды сталактитов; потолки, покрытые инеем многоцветных кристаллов; отполированные водой стены самой разнообразной расцветки; подземные озера, реки, водопады… Этот мир создан для вечности, а не для жизни. Километры лабиринтов, распорки, вертикальные шахты, узкие лазы и многое другое. Пещеры действительно чувствуют присутствие инородных тел и не дают незваному пришельцу расправить плечи, гордо подняв голову. В мире вечной темноты не так-то легко. Слава богу, что я не страдаю клаустрофобией.
      – Брр, Беатрис. У меня мурашки побежали по коже от одного твоего рассказа. Меня бы под дулом пистолета не заставили влезть под землю.
      Беатрис рассмеялась.
      – Скажи мне спасибо. Благодаря мне ты имеешь возможность приобщиться к прекрасному, сидя в любимом кресле-качалке под теплым пледом. Вместо тебя под землю, как ты выразилась, полезу я.
      – Не зря еще древние греки считали пещеры адом, царством мертвых.
      – Бренда, я тебя умоляю. Только не говори, что ты веришь во все эти сказки о трехголовом псе, реке забвения и перевозке в один конец на лодке Харона! Оставь надежду всяк сюда входящий, – замогильным голосом закончила Беатрис, окончательно испугав подругу.
      – Бетти, порой мне начинает казаться, что у тебя не все дома.
      Беатрис расплылась в ослепительной улыбке.
      – Мне и самой так иногда кажется. Так что можешь не извиняться. Но мне пора бежать. Надо купить массу вещей в дорогу, упаковать чемоданы и взять билет на самолет.
      – Когда ты вернешься?
      – Точно не знаю. Думаю, дней через десять. Все будет зависеть от того, примут ли меня пещеры.
      – Беатрис, и кто из нас еще верит в сказки? Скажи лучше, что продолжительность твоей командировки будет зависеть от проводника. Если им снова окажется молодой привлекательный мужчина, как в прошлом году…
      – С твоей стороны довольно жестоко напоминать мне о Томе, – ответила помрачневшая Беатрис.
      Непродолжительный роман с известным американским спелеологом, сопровождавшим ее во время съемок системы пещер «Мамонтовая – Флинт-Ридж», оставил неизгладимый след в душе Беатрис. Впервые в жизни она встретила столь интересного и увлеченного своим делом мужчину. И впервые в жизни оказалась в незавидной роли своих поклонников: увлечение Тома пещерами оказалось сильнее его чувств к заезжей фотографше. Неделя безудержного секса не привела их к алтарю. Беатрис вернулась домой, а Том отправился в Индию. Ракиот, самая высокогорная пещера в мире, как выяснилось, оказалась для него привлекательнее.
      – Извини. Я не думала… Беатрис, ты что, до сих пор любишь его? – осторожно спросила Бренда, заглянув в глаза подруги.
      – Не знаю. Порой мне так его не хватает… – Неожиданно Беатрис сменила тон и беспечно добавила: – Он оказал бы мне неоценимую помощь в Рок-Сити. Том знает о пещерах все. Именно он научил меня любить их суровую и таинственную красоту.
      – Беатрис, не пытайся меня обмануть. Ничего постыдного в любви нет. Просто вы с Томом слишком похожи. Одного поля ягоды. Ничего удивительного, что вы не смогли быть вместе. Притягиваются только противоположно заряженные частицы.
      Беатрис заставила себя улыбнуться.
      – Ну вот, Бренда, в тебе тоже заговорил профессионал-технарь. Хочешь прочитать мне вводный курс атомной физики? Тогда я точно не успею купить теплый свитер и удобные ботинки для спуска в пещеры и моя простуда будет на твоей совести.
      – Ты уже взрослая девочка, – голосом строгой матери ответила Бренда. – Так что нечего вызывать во мне чувство вины раньше времени. К тому же ты знаешь, как я отношусь ко всем твоим пещерным поездкам. Будь я на месте мистера Коллинза, то отправляла бы тебя только на Гавайи или Багамы.
      – И «Планета» потеряла бы добрую половину подписчиков. Слава богу, что наш редактор не разделяет твоей любви к ленивому отдыху на пляже. Кроме того, ужасно скучно фотографировать туристов, с утра до ночи греющих свое бренное тело на горячем песке. Единственная радость – кораллы и разноцветные рыбки. Жаль, что я не специалист по подводной фотосъемке.
      – Неужели наша звезда Беатрис Ричард призналась в том, что хоть в чем-то она не специалист?!
      – Хочешь сказать, что я слишком самоуверенна?
      – Нет, не слишком. В самый раз. Кстати, хочу напомнить, что ты приглашена на мой день рождения.
      – О-о-о… Я совершенно забыла. Через две недели?
      Бренда кивнула.
      – Не беспокойся. Я ни за что не пропущу это торжественное событие. Насколько я помню, твоя мама обещала испечь свой фирменный торт. Мм, пальчики оближешь, – мечтательно закатив глаза, сказала Беатрис. Кремовый бисквит миссис Макферсон занимал третью строчку в хит-параде предпочтений Беатрис. После фотоаппарата и пещер.
      – Так что никаких романов с проводниками и спелеологами. – Бренда шутливо погрозила ей пальчиком.
      – Есть! – салютовала Беатрис в ответ. Она поднялась со стула и снова поцеловала подругу в щеку. – Удачи. Следи за Мирандой. Мне кажется, она неравнодушна к нашему боссу.
      Бренда округлила глаза.
      – Что? Ты с ума сошла? Они… они ведь… о боже… – Бренда громко рассмеялась. Похоже, она тоже представила себе их рядом. Коллинз под мышкой у Миранды. Она осторожно покосилась в сторону коллеги, которая усиленно изображала из себя погруженного в работу человека. – Не может быть.
      – Это всего лишь предположение, – оправдываясь за смелое высказывание, ответила Беатрис. – Однако оно не лишено оснований. Поверь мне, дорогая. Миранда неспроста взъелась на меня. Похоже, она вообразила, что Коллинз предпочитает мои пещеры ее микробам, только потому что они мои.
      – Признаюсь откровенно, меня уже достали и ее червяки-букашки, и твои подземные сказки.
      – Ого! Бренда, в тебе проснулся поэт. Рада, что мы с Мирандой открыли в тебе поэтический дар.
      Бренда смущенно опустила ресницы.
      – Не неси чепухи. Это получилось случайно. К тому же букашки-сказки вовсе не образец лирического творчества. – Бренда подняла глаза и столкнулась с удивленно озадаченным взглядом Беатрис. – Ты, кажется, спешила и боялась не успеть запастись теплыми вещами, – довольно резко заметила она, желая сменить тему беседы.
      – Если окажется, что ты писала стихи и ни разу не обмолвилась об этом, то я по-настоящему обижусь на тебя. Поэтому советую приготовить парочку опусов для публичного прочтения на торжестве по случаю твоего дня рождения.
      – Вот еще! Там будут все мои друзья! – выпалила Бренда и тут же прикусила язык.
      – Вот ты и проговорилась, – с довольной улыбкой ответила Беатрис. – Буду с нетерпением ждать культурной программы праздника. – Она посмотрела на большие наручные часы. По ее мнению, часы были лучшим приобретением за последние годы. Большие черные стрелки, небьющееся стекло и мощная подсветка, позволявшая пользоваться часами в кромешной тьме пещер и в самых экстремальных ситуациях, в каких только ей доводилось оказываться. – Мне и в самом деле пора.
      – Счастливо. Уверена, что ты привезешь массу классных снимков.
      – Постараюсь оправдать твою уверенность и надежды Коллинза. – Беатрис сделала паузу, бросила мимолетный взгляд в сторону Миранды и добавила, повысив голос: – И обмануть ожидания злопыхателей.

      – Мисс Ричардс? – Пожилой, но подтянутый и сохранивший хорошую физическую форму мужчина протянул для приветствия сухую морщинистую руку.
      Беатрис кивнула и с улыбкой сказала:
      – Да. Зовите меня просто Беатрис. А вы, как я понимаю, мистер Форестер.
      Тот обнажил в ответной улыбке крупные белые зубы.
      – Верно. Старина Дон Форестер. Раз уж нам предстоит совместное путешествие в подземный мир, то для вас – Дон.
      Беатрис смущенно потупила взор. Называть всеми уважаемого старика, который годится ей едва ли не в прадеды, по имени показалось ей чрезмерной фамильярностью. Впрочем, спорить по таким пустякам перед опасным спуском в неизведанные подземелья было еще глупее.
      Почувствовав на себе пристальный изучающий взгляд, Беатрис подняла глаза.
      – Сколько вам лет, мисс?
      – Какое это имеет значение… – начала Беатрис, однако немигающий взгляд рекомендованного ей местными жителями проводника заставил ее замолчать. После минутной паузы она коротко ответила: – Двадцать пять.
      – И что же понадобилось столь юной и привлекательной молодой женщине в пещерах Рок-Сити?
      – Разве вам не передали, что я фотограф журнала «Планета». Вы, наверное, слышали о нем… – Она многозначительно умолкла, ожидая увидеть привычный восторженный блеск в глазах собеседника после упоминания названия своего журнала.
      Однако ее ожиданиям не суждено было оправдаться. Лицо Дона Форестера осталось невозмутимым, а во взгляде по-прежнему сквозило недоверие и сомнение.
      – Не слышал о таком, – пробурчал он. – А о том, что вы фотограф, могли и не говорить. – Старик ткнул пальцем в висевший на ее груди «никон». – Понятно и так. Или вы думали, что я настолько стар, что не знаю, как выглядит фотоаппарат?
      – Нет, что вы… – Похоже, Дон Форестер не очень-то жалует незваных гостей, вынуждена была признаться самой себе Беатрис. – Я… – Она почувствовала себя полной идиоткой, не знавшей, как ответить на откровенную грубость. Теперь Форестер наверняка убедился в своей правоте. Принял меня за легкомысленную пигалицу, которая от безделья вздумала полазить по пещерам, с горечью подумала Беатрис.
      – Извините, Беатрис. – Его тон смягчился. Видимо, обескураженный и смущенный вид молодой заезжей фотокорреспондентки вызвал в нем какие-то теплые чувства.
      Беатрис поздравила себя с маленькой победой. Пусть даже сердце старика смягчила жалость. Главное, что он поможет ей сделать хорошие снимки и при этом не затеряться в подземном лабиринте.
      Местные жители в один голос утверждали, что Дон Форестер настоящий подземный житель. Поговаривали даже, будто он видит в темноте. Впрочем, эти разговоры Беатрис относила к категории слухов и мифов.
      Большинство людей боятся пещер, словно те и вправду ведут в подземный мир мертвецов. Взять хотя бы Бренду. Она взрослая женщина. С высшим образованием. Начитанная, эрудированная, прожившая всю свою жизнь в крупном городе. Однако и ее пробирает дрожь от одной мысли о пещерах. Что уж тогда говорить о деревенских простаках, от заката до рассвета работающих в поле?
      – Видите ли, я и в самом деле был удивлен вашей просьбой.
      – Мне сказали, что вы сопровождаете туристов, – ответила Беатрис. – Ходят слухи, что вы лучший проводник Соединенных Штатов. Заткнете за пояс любого профессионального спелеолога.
      Похоже, безыскусная лесть пришлась по душе Дону Форестеру. Он довольно усмехнулся и потер щеку.
      – Ну-у, без ложной скромности могу сказать, что и впрямь кое в чем разбираюсь получше напыщенных юнцов, размахивающих своими дипломами. Пока они просиживали штаны в своих университетах, я буквально жил под землей.
      – Значит, вы поможете мне.
      – Вы осознаете опасность, которая вам угрожает, мисс?
      – Конечно.
      – А вот мне так не кажется. В Рок-Сити ежегодно прибывают тысячи туристов. Их привлекает наша естественная достопримечательность, которую трудно не заметить. Еще бы! О ней можно прочитать в любом дешевом путеводителе.
      – Гора «Орлиное гнездо»?
      – Вы на нее уже поднимались?
      Беатрис отрицательно покачала головой.
      – Напрасно, мисс. Поверьте, это того стоит. Конечно, толпы зевак, приехавших в Рок-Сити только ради того, чтобы сфотографироваться на ее фоне, портят красоту местной природы. С горы открывается великолепная панорама. С вершины видны семь штатов. Есть даже специальная плита с указателями штатов и расстояния до каждого из них. Что-то вроде дорожных знаков. – Старик усмехнулся, словно человеческая практичность веселила его. – Там же развеваются на ветру семь флагов этих самых штатов.
      – Вы меня заинтриговали. Обязательно последую вашему совету и поднимусь вместе с толпой туристов на гору, – пообещала Беатрис.
      Однако, к ее удивлению, старик снова нахмурил лоб и насупил брови.
      – Беатрис, не стоит поступать так или иначе только потому, что вам так сказали. У вас ведь, кажется, имеется своя голова на плечах.
      Беатрис сочла за лучшее промолчать. Похоже, Дон Форестер обычный брюзжащий старик. Придется смириться. Если она сейчас вступит с ним в дискуссию, которая все равно никакой пользы не принесет, то только потеряет уйму времени, а возможно, и проводника. А другого кандидата на эту роль у нее не было.
      Обычные экскурсоводы сопровождают группы только по заранее спланированному маршруту, указанному на щите у кассы. Прогулка через каньоны – в том числе через Ушко иглы, который представлял собой узкую щель в скале, пролезть в которую удавалось не всякому. Впрочем, стройной Беатрис это наверняка не составило бы особого труда. Затем экскурсантов вели через живописные заросли, небольшие водопады, скалы и пещеры, по подвесным мостам над пропастью в Белый парк северного оленя. Заканчивается же экскурсия в местечке с интригующим названием «Губы любовника». Рядом громыхает стофутовый водопад. Впрочем, в туристах вместо страсти усилиями местных жителей разжигаются голод и жадность. Со всех сторон «Губы любовника» оккупированы маленькими ресторанчиками, сувенирными лавками и ювелирными мастерскими.
      Для посещения туристами открыта всего лишь одна большая пещера, превращенная в своеобразный Диснейленд. Называется она «Волшебная страна». Однако подобное увеселительное заведение не только не интересовало Беатрис, но и вызывало в ней негодование. Как могли люди настолько вероломно вторгаться в творение природы?
      От естественной первозданной красоты подземного мира осталось лишь воспоминание. Гладкие отполированные камни, переливавшиеся от подсветок. Потолки, напоминавшие скорее разноцветные коралловые рифы. Повсюду гномы с фонарями в руках, под стеклом сценки из известных детских сказок. Конечно, многие бы возразили Беатрис. Мол, человек превратил страшную пещеру в сказочный мир. Однако детей пугали подземные гномы и родители выводили плакавших малышей наверх.
      Беатрис куда больше интересовали неизведанные подземные лабиринты, вход в которые был открыт лишь для исследователей-спелеологов. Отправляться в них одной слишком большой риск. Пещеры находились в некотором отдалении от основного туристического маршрута. Сюда редко забредали случайные люди. Многокилометровые путаные подземные ходы могли обмануть даже опытных спелеологов, не то что любителя вроде Беатрис. А шансы, что крики о помощи заблудившегося в пещерах человека, будут услышаны на поверхности, были невелики.
      – Итак, вы все-таки намерены спуститься вниз.
      Беатрис кивнула.
      – Может быть, вам все же лучше отправиться на «Орлиное гнездо»? Вот только избавьтесь от своего обмундирования. – Дон Форестер оценивающе осмотрел ее с ног до головы. Судя по всему, его приятно удивило то, что столь молодая и неопытная по сравнению с ним женщина экипирована по всем правилам. – Одеты вы что надо.
      Беатрис скромно улыбнулась.
      – Людей всегда в первую очередь привлекает то, что на виду, чего нельзя не заметить. Именно поэтому их и притягивает как магнит гора Рок-Сити. Моя задача – открыть им новый мир, неизведанные уголки природы. Пусть большинству читателей «Планеты» так и не удастся самим побывать в этих пещерах, но благодаря моим фотоснимкам они смогут хоть одним глазком увидеть их красоту.
      – Благородная задача, – усмехнулся проводник. – Не слишком ли много вы на себя берете, юная леди?
      Она пожала плечами.
      – Пока что у меня получалось.
      – Осознаете ли вы, что вторгаетесь в чужой мир, где каждый ваш неосторожный шаг или неправильный поступок может нанести непоправимый вред. Даже человеческое дыхание губительно для многих существ, населяющих пещеры.
      – Я знаю. – Беатрис посмотрела прямо в глаза Дону Форестеру.
      Тот воспринял ее уверенный взгляд как сигнал.
      – Что ж, – вздохнул он. – Пойдемте. Вы мне нравитесь.
      Что? – спросила саму себя Беатрис. Интересно, что было бы, если бы я не прошла проверку Форестера на профпригодность? Как бы я посмотрела в глаза редактору, явившись к нему с пустыми руками?
      – Эй, вы долго собираетесь стоять на одном месте? – проворчал Форестер.
      Беатрис взглянула в его сторону и поразилась, как далеко он от нее уже отошел. Похоже, она недооценила способности поджарого старика.
      – Уже бегу.
      – А вот бегать, мисс, я бы вам не советовал. Не стоит пугать летучих мышей. – Форестер усмехнулся. – Уверен, что они в свою очередь напугают вас куда сильнее.
      После семи часов, проведенных в мрачном, влажном и холодном подземелье, Беатрис чувствовала себя совершенно изможденной. Дон Форестер, напротив, поднялся на поверхность посвежевшим и помолодевшим. Даже его настроение значительно улучшилось. Весь последний час он шутил, рассказывал народные предания, связанные с пещерами, и щедро потчевал Беатрис советами.
      Беатрис опустилась на валун у входа в пещеру. Ноги гудели. Тяжелое прерывистое дыхание свидетельствовало о крайней степени усталости. Да-а, заставил же ее старик побегать! Она едва поспевала за ним. Страх остаться в пещерах на веки вечные заставлял ее следовать за ним по пятам. Стоило Беатрис замешкаться на повороте или развилке, как ею овладевала паника. Благо что проводник всегда возвращался за ней и успокаивал, гладя по головке, словно потерявшегося в супермаркете ребенка.
      – По-моему, сегодня вы неплохо потрудились, Беатрис, – с довольной улыбкой заметил Форестер, присев на камень рядом с ней.
      – Да. Отсняла две пленки.
      – Моя работа выполнена? – Похоже, Форестер хотел спросить что-то еще, но не решился.
      – На сегодня да. – Беатрис достала из кармана несколько зеленых купюр и протянула ему. – Как и обещала.
      Форестер важно протянул руку, взял заслуженное вознаграждение, не спеша пересчитал и быстро кивнул, убедившись в правильности расчета.
      – Завтра в то же время, – сказала Беатрис.
      Он поднялся с камня.
      – Как желаете, Беатрис. Вы платите…
      Можно подумать, что он спустился со мной сегодня в пещеры только из-за денег, подумала она. Да ведь Форестера хлебом не корми, только дай возможность блеснуть своими знаниями о подземных мирах.
      – До встречи.
      – До свидания, Беатрис. Обязательно поднимитесь на «Орлиное гнездо». Люди в большинстве своем не так глупы, как вам может показаться на первый взгляд.
      – Хорошо. Я последую вашему совету сегодня же. Вот только немного передохну… – Беатрис зевнула и потянулась.
      Как хорошо было бы сейчас вздремнуть пару часиков. Дурманящий аромат тюльпанов, колокольчиков и азалий, росших вокруг в великом множестве, клонил в сон.
      Открыв через мгновение глаза, Беатрис с удивлением обнаружила, что Дон Форестер уже ушел. Вернее было бы сказать, исчез, испарился, растворился в воздухе, напоенном душистой пыльцой.
      Ну и дела. Беатрис снова зевнула и принялась стягивать с себя свитер и непромокаемые ботинки. Она достала из припрятанного в кустах рюкзака кожаные сандалии и переобулась. В футболке дышалось куда легче, хотя усталость все равно давала о себе знать. Сил подняться и отправиться не только на гору, но и в снятую у деревенских жителей комнату не осталось.
      Беатрис бросила рюкзак на траву, а затем и сама перебралась с валуна на мягкую зеленую подстилку. Решив, что ничего страшного не случится, если она немного передохнет, Беатрис закрыла глаза. За валуном ее все равно никто не увидит. Впрочем, и тропинка, ведущая к входу в пещеру, была едва различима среди травы. Да и то только для тех, кто знал о ее существовании. Беатрис не заметила, как уснула.
      …Проснуться ее заставил сухой треск. Беатрис распахнула глаза и осмотрелась по сторонам. Похоже, она проспала гораздо дольше, чем собиралась. На горы уже спустились сумерки. Голоса туристов стихли. Тишина. Вот только что же тогда ее разбудило?
      Беатрис приподнялась на локтях и прислушалась. Никаких резких звуков не было. Однако помимо стрекотания кузнечиков и шума травы было что-то еще. Едва уловимое. Крадущиеся шаги?
      Беатрис испугалась, что к ней подбирается невидимый хищник, который вот-вот набросится на беззащитную жертву и разорвет ее своими мощными клыками. Она боязливо осмотрелась по сторонам, пытаясь при этом не обнаружить своего присутствия в надежде на то, что опасный зверь или змея охотится не на нее. Вдруг она сама же и привлечет его внимание?
      И тут она увидела…
      Нет, это был не зверь. Человек. Мужчина, одетый во все черное. Или ей только так показалось в сумеречном свете заходящего солнца. Высокий темноволосый мужчина, с волевыми чертами лица и сосредоточенным взглядом… Вот только главное не это. Беатрис отметила все это позже. Значительно позже. Уже сидя в своей комнате, снятой на неделю у простого фермера, жившего вместе со своей женой и четырьмя детьми. Поздно ночью, когда она тряслась от страха под шерстяным пледом, именно тогда она восстановила в памяти до мельчайших деталей черты лица незнакомца.
      Сейчас же ее взор был устремлен на его руки. Сильные мускулистые руки и пальцы с выступавшими суставами. Все чувства Беатрис были настолько обострены, что она буквально различала каждый черный волосок на коже рук мужчины, чувствовала мускусный запах, смешанный с запахом пота и опасности… Точнее, нет, даже не руки привлекли внимание Беатрис в первую очередь. А то, что незнакомец в них нес.
      Беатрис затаила дыхание, боясь, что тот ее обнаружит. Она машинально притянула к себе лежавшую рядом камеру, словно та смогла бы ее защитить в случае нападения.
      Ее взгляд был прикован к продолговатому белому свертку в руках незнакомца. Не надо было обладать особо богатой фантазией, чтобы различить в его очертаниях контуры человеческого тела. Мертвого тела.
      Мужчина направлялся к входу в пещеру. Он был всего в нескольких метрах от ее укрытия. Беатрис замерла. Он оглянулся, словно почувствовав на себе чужой взгляд. Никого не обнаружив за своей спиной, он смело шагнул во тьму подземелья.
      Сама не понимая, что творит, Беатрис направилась вслед за мужчиной, вооружившись своим верным «никоном». Пытаясь двигаться как можно тише, она следила за незнакомцем.
      Похоже, он здесь был уже не в первый раз. По крайней мере держался он довольно уверенно, словно шел в известном направлении.
      Уже через несколько минут преследования Беатрис поняла пункт его назначения. Он явно направлялся к озеру. Она уже слышала переливчатый шум подземного водопада. Или это хлюпанье воды под ее ногами?
      Сандалии промокли насквозь, и пальцы сковывал холод. Кожа оголенных рук покрылась мурашками, и Беатрис осознала, что значит семь градусов тепла во влажном подземелье, которые прежде казались ей сухими цифрами из учебников. Перед ее глазами замаячили многочисленные вывески с предупреждениями о низкой температуре и опасности простудиться, промочив ноги в ледяной воде. И попадет же ей от Бренды, если она пропустит день рождения подруги.
      Большое подземное озеро, окруженное небольшими водопадами, находилось на северо-западе подземной системы, и днем Дон Форестер посвятил ему довольно обстоятельный рассказ. Беатрис сделала десяток фотоснимков природного чуда.
      Предположение Беатрис оказалось верным. Едва достигнув берега подземного озера, мужчина остановился и, опустившись на одно колено, положил свою ношу – жертву – на влажную землю.
      Недолго думая, Беатрис открыла объектив и несколько раз щелкнула затвором. Благодаря шуму водопадов это осталось незамеченным объектом съемки. Следующие несколько минут Беатрис как завороженная следила за манипуляциями незнакомца и как сумасшедшая нажимала на кнопку «фото».
      Мужчина осторожно приподнял белый сверток и так же осторожно опустил его в воду. Негромкий шлепок, плеск, бульканье – и снова привычный шум льющейся воды.
      Беатрис несколько раз моргнула, убедившись, что ей все это не привиделось. Мужчина по-прежнему стоял на берегу. Однако теперь его руки были пусты. Беатрис быстро шагнула назад и притаилась в небольшой нише.
      Через мгновение она обнаружила, что небольшое углубление в стене не просто ниша, а ответвление подземного хода. Затемненный двумя выступами угол сменялся узким низким лазом. Впрочем, достаточным для нее. Она встала на четвереньки и быстро поползла от опасной подземной галереи.
      Добравшись до первой развилки, Беатрис остановилась. Не стоит испытывать судьбу, решила она. Убийца наверняка уже покинул пещеру. А в том, что незнакомец, спрятавший труп жертвы в подземном озере, является преступником, Беатрис не сомневалась.
      Так что не стоит блуждать по подземному лабиринту. Лучше вернуться и выйти той же дорогой, какой она добралась до озера. Беатрис с трудом развернулась в узком проходе и бесшумно поползла обратно.

      Громкая музыка и смех, доносившиеся из дальнего угла японского ресторанчика «Кабуки», не оставляли сомнений: Бренда и приглашенные на ее торжество гости занимали несколько угловых столиков.
      Беатрис сделала несколько глубоких вдохов, чтобы нормализовать сбившееся от быстрого шага дыхание, и, нацепив на лицо самую ослепительную улыбку из своего арсенала, направилась к веселившейся компании.
      – Всем привет! – громко поприветствовала она гостей. – Дорогая Бренда, с днем рождения! – Беатрис обняла несколько растерявшуюся от неожиданного появления последней гостьи подругу и протянула ей большую коробку.
      Бренда приняла из рук Беатрис подарок и встряхнула.
      – Ого, какой тяжелый! Ты что же, приволокла мне из командировки сталактит?
      Гостьи дружно расхохотались. Судя по всему, их бы уже развеселил обычный палец. Беатрис ненавидела опаздывать на подобные праздники. Чувствуешь себя человеком, попавшим в страну дураков. И при этом страстно желаешь стать таким же, как они.
      – Открой, – с мягкой улыбкой сказала Беатрис. – Не знаю, понравится ли тебе…
      – Конечно, понравится! – совершенно искренне возразила, не дав ей закончить, Бренда. Она быстро разорвала цветастую оберточную бумагу и ленточки и, гордо подняв над головой подарок Беатрис, громко, чтобы все собравшиеся услышали, сказала: – А ну-ка взгляните, какое чудо мне подарила Беатрис! – На ее руке сидел большой упитанный гном с фонариком в руках. Недоумение на лицах гостей тут же сменилось очередным приступом хохота.
      – Его… его можно использовать в качестве настольной лампы, – смущенно пояснила Беатрис. – Похоже, затея с подарком не удалась.
      Приобретенный в одной из сувенирных лавок Рок-Сити гном показался ей отличным подарком для подруги. Бренда обожала – как бы это получше выразиться? – всякую чепуху. Полки и стеллажи в небольшой квартире Бренды были заставлены всевозможными фарфоровыми статуэтками, бронзовыми фигурками рыцарей, гипсовыми игрушками и прочими пылесборниками, как их иронично называла Беатрис.
      Кроме того, Беатрис так устала за время своей командировки, что у нее уже просто не осталось сил на хождения по магазинам в поисках подарка для подруги.
      – Он чудо! – воскликнула Бренда. – Я тебя обожаю. Всю жизнь о таком мечтала! – Она бросилась на шею изумленной Беатрис под всеобщий смех и улюлюканье.
      Видимо, гном стал лучшей шуткой вечера.
      – Что же ты стоишь? Сейчас же марш за стол. Энди, Коул, поухаживайте за нашей очаровательной Беатрис.
      – О, не стоит беспокоиться… – Беатрис попыталась утихомирить двух дюжих парней, наперегонки кинувшихся наполнять ее тарелку и бокал.
      – А теперь рассказывай, как твои пещеры? – без тени улыбки спросила Бренда.
      – Ты ведь видела фотографии.
      – Я – да. Остальные увидят их только через две недели, после выхода свежего номера «Планеты». Кстати, Коллинз в восторге.
      – Не преувеличивай.
      – Нет, правда. Как только ты сегодня ушла из редакции, он тут же начал петь тебе дифирамбы.
      – Представляю выражение лица Миранды, – усмехнулась Беатрис.
      – Даже и не представляй. Спать будешь плохо.
      – Я всего лишь выполнила свою работу, – застеснялась от обращенных на нее взглядов Беатрис.
      – Как всегда на пять с плюсом, – громо-гласно произнесла Бренда. – Предлагаю тост за нашу звезду, лучшего фотографа штата Южная Каролина, Беатрис Ричардс.
      – Бренда, у тебя ведь сегодня день рождения, а ты… – Однако слова Беатрис утонули в общем одобрительном хоре голосов.
      – Мы ведь с тобой толком и не поговорили после твоего приезда. – В голосе Бренды прозвенели нотки обиды.
      – Извини, мне было совершенно некогда. Нужно было привести в порядок дом, разложить вещи, купить продукты…
      – Это заняло бы от силы полдня. Что же ты делала еще целые сутки? – с пристрастием прокурора спросила Бренда.
      – Пока зашла в редакцию, отдала Коллинзу снимки…
      – Ты заскочила всего на пару минут и тут же умчалась восвояси.
      – Тогда считай, что в этих восвоясях я и была, – довольно резко парировала Беатрис. Во-первых, допрос затянулся, чем привлек чрезмерное, по ее мнению, внимание гостей, а во-вторых, ответить честно на вопросы подруги она не могла.
      Не скажет же она, что проявляла, а затем прятала по всем углам негативы и фотографии преступника? Вот смеху бы было! Представляете, ребята, несколько дней назад я стала свидетельницей сокрытия преступления. Каким образом? Нащелкала десяток снимков о том, как парень сбросил в подземное озеро труп. О да, без сомнения, она бы произвела сегодня фурор. Возможно, ее рассказ позабавил бы друзей даже больше дешевого сувенирного гнома.
      Вернувшись домой, Беатрис дала себе обещание забыть о случившемся. Во всяком случае, сделать для этого все возможное. Пусть она поступала не как законопослушный гражданин Соединенных Штатов, нов первую очередь она была обычным человеком. И, как ни стыдно было признаться в этом даже самой себе, Беатрис боялась. Боялась, что ей не поверят журналисты и полиция. Боялась, что ей устроят очную ставку. Вызовут для снятия показаний в Атланту. Попросят опознать преступника. Безусловно, доказательством ее слов послужили бы сделанные в пещере фотографии. Однако их качество оставляло желать лучшего. В режиме ночной съемки очертания предметов получились несколько размытыми. А настраивать «никон» у нее не было времени.
      Предположим, что ей поверили. Приложили фотографии к расследованию убийства. Вызвали на опознание. А она растерялась. Не смогла узнать преступника при дневном освещении. В пещере она была так напугана, что запросто могла мысленно исказить облик злодея.
      А если она ошибется? Обвинит ни в чем не повинного человека? Разрушит его жизнь? Опозорит перед родственниками и знакомыми? Чем она сможет тогда загладить свою вину? Извиниться и пожелать ему счастья в дальнейшей жизни? Вряд ли человек, лишившийся по ее вине семьи и перспективной работы, оценит ее гражданскую позицию.
      А если она ошиблась в другом? Что, если тот парень в пещере всего лишь эксцентрическая личность? Вдруг у него такой своеобразный способ избавления от старой рухляди? Возможно, он всего лишь выбросил протертый до дыр ковер.
      Звучит, безусловно, неубедительно. Кому, скажите на милость, придет в голову выбрасывать мусор в уникальное природное озеро? Впрочем, не все люди столь же благоговейно относятся к природе, как она. Возможно, для кого-то подземное озеро обычная ледяная лужа.
      В любом случае это не ее дело. Ее вообще там не должно было быть. Вот и весь разговор. Ничего не видела и не знаю.
      Не пытается ли она обмануть саму себя? Если ей нет никакого дела до преступника, тогда почему она не уничтожила негативы? Почему потратила полдня на то, чтобы спрятать их в надежном месте? Не проще было бы засветить пленку? Нет, вместо этого она тратила свое драгоценное время на ее проявку. Беатрис Ричардс, кого же ты пыталась обвести вокруг пальца?
      – Значит, не скажешь.
      – Ты удивительно догадлива, Бренда. Давай лучше выпьем за тебя.
      – Тост, блещущий новизной и оригинальностью, – с усмешкой заметил Энди.
      – Какой уж получился, – пожала плечами Беатрис. – К сожалению, я не поэт. Кстати…
      Бренда закатила глаза, осознав, что сейчас Беатрис отыграется на ней за учиненный допрос.
      – Бренда, если не ошибаюсь, перед моим отъездом ты обещала, что прочитаешь в день своего рождения несколько собственных стихотворений.
      Все удивленно уставились на покрасневшую до кончиков ушей виновницу торжества.
      – Я вовсе не…
      – Эй, ребята, давайте хорошенько попросим нашу скромницу, – скомандовала Беатрис и захлопала в ладоши.
      Ее тут же поддержали друзья Бренды.
      Вконец смутившаяся Бренда опустила глаза и, выдержав минуту молчания, кивнула в знак согласия.
      – Хорошо. Только два маленьких стихотворения. А затем Беатрис расскажет подробности своего опасного приключения в неизвестных пещерах Джорджии.
      Вы даже не представляете, насколько опасного, подумала Беатрис, наспех пытаясь придумать, о чем рассказать.
 
      Праздник был в самом разгаре. Вино лилось рекой. Энди рассказывал анекдоты. Бренда читала одно стихотворение за другим, получая все новые и новые хвалебные отзывы и ругая друзей за пристрастие. Беатрис делилась впечатлениями от поездки…
      – …Там есть еще одно чудо природы, – слегка захмелев от вина и дружеского общения, продолжила Беатрис. – Тысячетонный камень, балансирующий на острие другого камня. Настоящая находка для художника и фотографа!
      – Беатрис, для тебя любая букашка находка, – возразила со смехом Бренда. – Каждый раз удивляюсь твоим фотографиям.
      – Хочешь сказать, что я заставляю тебя взглянуть на мир иными глазами? – улыбнулась Беатрис.
      Бренда кивнула.
      – Именно этого я и добиваюсь.
      – За букашку! – поднял тост Коул.
      Дружный смех потряс ресторан. Да уж, кому-то удавались куда более оригинальные тосты, нежели Беатрис.

      Прошло пять лет.
 
      Беатрис вздохнула и покосилась на спавшего рядом Рона. Что она к нему чувствовала? Привязанность, теплоту, жалость?.. Все что угодно, но только не любовь. Им было удобно вдвоем. Беатрис часто уезжала в командировки. Рон с утра до вечера ворочал миллионами, сидя в своем просторном офисе на пятнадцатом этаже Колумбия-билдинг.
      Беатрис уже и не помнила, как пришло решение жить вместе. Просто в один прекрасный вечер, после десятка прозаических свиданий, Рон признался ей в любви и предложил перебраться к нему. Помнится, самым веским аргументом явилось то, что его дом находится всего в десяти минутах ходьбы от редакции «Планеты». Конечно, не самое романтичное начало любовных отношений, но Беатрис согласилась.
      Чем ближе она подбиралась к тридцатилетнему рубежу, тем острее чувствовала на себе давление матери и подруг, создавших семьи. Кроме того, Рон ее устраивал почти по всем показателям. Красив, умен, добр и заботлив. Без устали повторяет, что любит ее. Более того, терпит ее работу. Конечно, Беатрис чувствовала – не могла не чувствовать, – что Рону не нравятся ее частые отъезды. Однако он благоразумно не выказывал свое недовольство.
      Рон не раз делал ей предложение руки и сердца, однако стоило разговору зайти о свадьбе, как Беатрис тут же меняла тему. Что же ее останавливало на пути к браку? Беатрис уверяла себя, что в том нет ее вины. Просто некоторые женщины не созданы для семьи. Видимо, она именно из их числа. Ее бросало в дрожь от одного упоминания супружеских обязанностей: стирка, уборка, стояние над кастрюлями… Брр, аж мурашки по коже. Наверное, такое же ощущение возникало у Бренды, когда Беатрис предлагала ей совместный спуск в пещеру.
      Рон разлепил глаза и сонно улыбнулся.
      – Доброе утро.
      – Доброе. Тебе сегодня нужно в редакцию?
      – Надо сходить. Босс хотел со мной о чем-то поговорить.
      – Это следует понимать как очередное задание?
      – Мне показалось или ты действительно недоволен?
      – Конечно, недоволен. Черт возьми, за последний месяц мы всего дважды занимались любовью. Все остальное время ты либо носилась на другом конце земли, либо проявляла пленки.
      – Это моя работа, – отчеканила Беатрис. – Мы, кажется, уже не раз обсуждали это.
      – И ни разу не пришли к общему знаменателю, – с горечью признал Рон.
      – Мне жаль, что ты проснулся в дурном настроении. – Беатрис выскользнула из-под одеяла и, надев тапочки, отправилась в ванную.
      – Извини, – донесся голос Рона. – Я люблю тебя и… ревную к работе.
      Беатрис включила воду, словно желая заглушить голос любовника. Глупо обманывать себя, убеждая, что их отношения в том виде, в каком они находятся сейчас, жизнеспособны. Ни Рона, ни ее не устраивает подобная подвешенность.
      Он мечтает о настоящей семье: любящей и заботливой жене, хозяйке и матери его детей. Беатрис же до сих пор не определилась с тем, чего же ей хочется.
      Возможно, Бренда права: ей и в самом деле пора задуматься о детях, о будущем. Нельзя же всю жизнь носиться по миру с камерой в руках?
      Пять лет назад это было вполне естественно. Молодая женщина мечтала о карьере и славе. Теперь же у нее все это имеется. Патрик Коллинз, редактор «Планеты», соглашается на любые условия Беатрис. Без ложной скромности она могла признать себя самым высокооплачиваемым сотрудником журнала. Что же дальше?
      Стук в дверь нарушил ход ее мыслей.
      – Беатрис, открой мне, пожалуйста, дверь.
      – Рон, я выйду через минуту.
      – Давай я потру тебе спинку, – миролюбиво предложил он.
      – Пошло и банально, – огрызнулась Беатрис, вышла из ванны и обернулась в пушистое полотенце.
      – Еще раз извини.
      Беатрис открыла дверь, впустив Рона.
      Он обвил руками ее талию и уткнулся носом во влажные длинные волосы, однако она поспешила высвободиться из его объятий.
      – Я тороплюсь. Обещала быть в редакции к девяти.
      – Милая, что с нами происходит? – серьезно спросил Рон, взяв Беатрис за руку и заставив посмотреть в его глаза.
      – Все в порядке. Просто мы оба устали.
      – Может быть, отдохнем. Я мог бы договориться с Чарли. Он заменит меня на несколько дней. Отправимся во Флориду. Снимем самый шикарный номер в отеле. Поиграем в пляжный волейбол, поплаваем, позагораем… Разве не заманчиво?
      – Чрезвычайно, – сквозь зубы процедила она.
      – Постой, Беатрис. Я что-то не понял твоей реакции, – опешил Рон. – Ты не хочешь устроить себе маленькие каникулы?
      – Видишь ли, дорогой, не всегда можно поступать так, как хочется. Я рада, что у тебя есть возможность перевалить свои заботы на другого. Чарли – самый ответственный человек на свете. И где ты только раздобыл такое сокровище? У меня же нет подобной палочки-выручалочки. Коллинз разорвет меня на части, если через неделю я не добуду ему эксклюзивные фото.
      – Ты преувеличиваешь. Уверен, что даже твой редактор в состоянии понять естественное человеческое желание отдохнуть. Ты ведь сама говорила, что сто лет не была в отпуске.
      – И боюсь, что еще лет сто мне это не грозит.
      – Кроме того, женушка твоего босса наверняка будет рада избавиться от тебя хотя бы на неделю.
      Беатрис усмехнулась. Рон прав. Только добившись своего и сделавшись супругой Коллинза, стервозная Миранда снова стала прежней по отношению к Беатрис. Однако временами ею снова овладевала ревность к молодой подчиненной мужа, и она готова была сжить Беатрис со свету своими придирками и язвительными замечаниями. Правда, следует отдать должное Миранде, она никогда не выходила за грани допустимого. Все ее замечания, какими бы надуманными и натянутыми они ни были, касались только профессиональной деятельности Беатрис. Опускаться до личных оскорблений Миранда считала для себя недопустимым.
      Впрочем, вспышки ревности случались все реже и реже. Так что Беатрис надеялась, что ко второй годовщине свадьбы Миранды и Патрика они и вовсе прекратятся.
      – Не преувеличивай. Мы с Мирандой нормально общаемся. Редакция все-таки не змеиное логово. Работа всегда доставляла мне удовольствие. В противном случае я бы ее бросила, уверяю тебя, Рон.
      – А вот мне кажется, что тебе просто нравится издеваться над собой, жить на пределе возможностей. Беатрис, ты отказываешься от собственного счастья.
      Беатрис улыбнулась.
      – По-твоему, мое счастье – это ты?
      – Возможно. Однако ты не даешь мне это доказать.
      – Что значит – не даю. Мы живем вместе уже больше года! Достаточный срок для всяческих доказательств, не находишь?
      – Вот именно. Пора перейти на новую ступень.
      Повисла пауза.
      Беатрис удивленно вскинула брови.
      – Ты о чем?
      Неожиданно Рон опустился на колени и обхватил ее ноги.
      – Что ты делаешь?!
      – Беатрис, выходи за меня замуж. Обещаю, что буду любить тебя до конца своих дней, как ни одну женщину на свете. Буду исполнять все твои желания и прихоти. Позволь мне сделать тебя счастливой.
      – Рон, ради бога, прекрати этот спектакль, – вздохнула она.
      – Ты думаешь, это игра? Я люблю тебя. Почему же ты…
      Резкий телефонный звонок раздался настолько неожиданно, что оба вздрогнули.
      Слава богу! – подумала Беатрис, а вслух сказала:
      – Я возьму.
      – Постой, давай закончим, – настаивал Рон, не выпуская ее из своих объятий.
      Раздался очередной пронзительный звонок.
      – Рон, дай мне поднять трубку. Вдруг это что-то важное.
      – Важнее, чем наше будущее?
      – Рон, хватит этих дешевых мелодрам, – осекла его Беатрис.