Старик бы смышленый. Через пять минут после ухода Дьяконова, он все понял и, застонав, схватился морщинистыми руками за свою лысую голову...
      ... Вскоре в архивах Игорь нашел то, что искал. Шумилов сидел вместе с вором Шалым, тем самым, который бежал из лагеря с Вячеславом Даниловым. И его заинтересовало ещё одно обстоятельство - с Шалым и Даниловым бежал третий, некто Василий Дмитриевич Жебрак, сидевший по восемьдесят восьмой статье за скупку и продажу валюты...
      Игорь разглядывал фотографии Данилова и Жебрака и поражался сходству этих людей... Похожи, как близнецы-братья... Только глаза у Жебрака поумнее, взгляд осмысленнее... Фотография Жебрака восемьдесят четвертого года, фотография Данилова - восемьдесят седьмого... Жебрак сорок девятого года рождения, значит, здесь ему тридцать пять лет, Данилов сорок пятого, ему на фотографии - сорок два года. Сейчас каждому из них было бы за пятьдесят...
      ... Следы Данилова полностью теряются, человек без роду, без племени, уроженец Западной Украины, сирота... Жебрак же родом из Ленинграда, выпускник филфака Ленинградского университета, связей может быть, сколько угодно. В этом направлении и решил вести свои поиски Игорь Дьяконов...
      Закончив неотложные дела в Москве, сразу после первомайских праздников, третьего мая утренним рейсом Игорь вылетел в Санкт-Петербург...
      С прежних времен в Ленинградском уголовном розыске у него остался старый знакомый Миша Селюков... К нему и держал свой путь Игорь.
      ... Миша был человеком очень замкнутым. Был одинок, несмотря на тридцать восемь лет до сих пор не женат. Разговорить и расшевелить его было всегда довольно сложно. Однако, Игорь знал, что этот худощавый, на первый взгляд, субтильный человек совершенно не знает такого понятия, как страх. На его счету были обезвреженные опасные преступники, убийцы и насильники...
      - Как она, жизнь наша холостяцкая?! - воскликнул Игорь, заходя в крохотный кабинет старшего оперуполномоченного Ленинградского Уголовного розыска майора Селюкова.
      - Нормально, - пробасил Миша, не выражая никаких эмоций от лицезрения старого приятеля. - Все, как обычно...
      Игорь не знал, что всю предыдущую ночь Селюков с опергруппой просидел в засаде в кустах неподалеку от Гатчины, где они ждали появления банды рэкетиров, терроризирующих одно малое предприятие. Они-таки дождались их появления под утро, рэкетиры сдаваться на пожелали, завязалась перестрелка, в результате которой главарь банды был ранен в ногу Селюковым и взят на месте преступления.
      - Нормально..., - проворчал Игорь. - А чего такой бледный? Мешки под глазами? Пьянствовал, небось, всю ночь? Хорошо тебе, пей, гуляй, не хочу жена дома не ждет, не пилит...
      - Твоя правда, - проворчал Селюков. - Погуляли славно, на свежем воздухе... Оттянулись только так... А ты что по нашу душу приехал? У меня дел невпроворот, много внимания тебе уделить не могу.
      - Вот так, - деланно обиделся Игорь. - В кои-то веки приедешь, а он делает вид, как будто я тут целыми днями отираюсь и мешаю тебе работать... Четыре ведь года не виделись...
      - Три с половиной, - уточнил Селюков. - Я ведь был в Управлении по делу Кайданова, мы тогда с тобой в "Пекине" посидели... Причем, за твой счет... Теперь моя очередь угощать, - улыбнулся он и обнял Дьяконова. Только вот с деньгами туговато, на "Асторию" я никак не потяну. А вот товарищеский ужин в своей холостяцкой берлоге могу организовать...
      - Угости хорошей информацией, Мишка, - хлопнул его по плечу Игорь. А распивать потом будем, за мной не заржавеет...
      - Ну да, ты теперь частный детектив, богатенький..., - потер ладони Селюков.
      - Да уж побогаче тебя, - усмехнулся Дьяконов. - Пока работал в Управлении, получал только выговоры и втыки, а теперь иногда и баксами балуют...
      - Ладно, нечего тут хвастать своими миллионами, говори, что нужно...
      - Нужно вот что, Миша... Мне нужна исчерпывающая информация о неком Жебраке Василии Дмитриевиче...
      - Жебрак-то? - усмехнулся Селюков. - Известная личность... Была в свое время... Теперь кругом пункты обмена валюты, а раньше запросы населения по покупке валюты удовлетворял он, Василий Дмитриевич Жебрак. Ну, не он один, понятно, но он в этом деле был личность далеко не последняя...
      - А что за человек? Поподробнее...
      - Интеллигентный человек, выпускник филфака ЛГУ, интеллектуал, острослов... Попался по своей же глупости и неосторожности, слишком уж бурную деятельность развил и жить стал на очень широкую ногу, человеком оказался твердым, никого не заложил, получил двенадцать лет строгача, сидел на Колыме. Потом бежал...
      - Это я знаю... Связи его меня интересуют...
      - Связи? Жена осталась в Питере, только она заново вышла замуж через несколько лет после того, как посадили Жебрака, сын... Мать умерла совсем недавно. Сыну сейчас лет около двадцати... Ну, друзей было много, это само собой. Общительный был человек...
      - Надо бы мне навестить его жену...
      - Организуем, это не проблема. Тебе что, прямо сейчас?
      - А почему бы и нет? За этим же приехал...
      Селюков позвонил в справочную и уточнил адрес бывшей жены Жебрака.
      - Короче, она живет в той же самой квартире на набережной адмирала Макарова, что и раньше. Со вторым мужем-то она давно уже развелась, сообщал Игорю Селюков.
      - Так что же? - вскочил Игорь. - В путь!
      - Удачи тебе, съездишь - перезвони. Полагаю, что этот вояж мало что тебе даст...
      - Курочка по зернышку клюет, - возразил ему Игорь и вышел из кабинета...
      ... Дверь Игорю открыл высокий, за метр девяносто, парень, голый по пояс и в шортах, с обритой наголо головой.
      - Вам кого? - пробасил он, глядя на Игоря сверху вниз.
      - Ваша фамилия Жебрак? - спросил Игорь.
      - Моя фамилия Полушкин, - сурово глядя на незваного гостя произнес глухим баском юноша. - К великому моему сожалению, - уголком рта усмехнулся он.
      - А мама дома? - как-то даже растерялся Игорь.
      - А мама дома, - ещё суровее взглянул на Дьяконова Полушкин.
      - Можно ее?
      - Можно ее... Мама! Тут какой-то...
      Игорь так и продолжал стоять в дверном проеме перед великаном-юношей, пока за его могучей спиной не показалось печальное лицо женщины лет сорока с небольшим...
      - Вы Марина Михайловна? - спросил Игорь.
      - Да, я Марина Михайловна. Вы по какому вопросу?
      Великан-юноша продолжал исподлобья глядеть сверху вниз на Игоря.
      - Пройти позвольте... Мне надо с вами поговорить, Марина Михайловна...
      Хозяйка как-то неодобрительно поглядела на Дьяконова и жестом пригласила его пройти.
      Окинув взором квартиру, Игорь понял, что живут её обитатели довольно скромно, хотя и чисто.
      - Садитесь, говорите, - произнесла Марина Михайловна. Несмотря на возраст, она была ещё очень привлекательной женщиной. Особенно понравились Игорю её большие карие глаза, умные и печальные, с длинными черными ресницами. Неторопливые движения, затаенная грусть, она казалась женщиной из девятнадцатого века...
      - За недостатком времени начну без предисловий, Марина Михайловна. Скажите, давно вы видели вашего бывшего мужа Василия Дмитриевича Жебрака? спросил Игорь.
      Что-то дрогнуло в лице Марины Михайловны. Она с каким-то испугом поглядела на Игоря.
      - Я видела его в последний раз в восемьдесят четвертом году, когда милиция увела его из этой самой квартиры, - тихо и внятно произнесла она. Вы, полагаю, тоже из милиции...
      - Почему вы так подумали?
      - Потому что вы задаете вопросы, как милиционер. Мне в восемьдесят четвертом году немало их задали... Так что, печальный опыт общения с советскими правоохранительными органами имею.
      - Я частный детектив Игорь Николаевич Дьяконов из Москвы, представился Игорь.
      - И что же вам нужно от моего покойного мужа?
      - Почему вы полагаете, что он покойный?
      - Если бы он был жив, он был бы с нами, со мной и с сыном...
      - Но его никто никогда не видел мертвым...
      - Мне известно, что он совершил побег из колонии. И правильно сделал! - вдруг крикнула Марина Михайловна и вскочила с места. - Потому что его посадили ни за что, за то, чем занимается весь цивилизованный мир, за то, чем в России занимаются пункты обмена валюты уже почти десять лет... А его... на двенадцать лет, с конфискацией... Убежал, и молодец... Жалко только, что не дошел... Попробуйте пройти сотни километров зимой по Сибирской тайге, господин Дьяконов! Это вам не в кабинетах людей допрашивать, посмеиваясь и пыхтя им в нос своей сигареткой!
      - Зря вы так со мной, - нахмурился Игорь.
      - Ма, чего этому типу надо? - всунулась в комнату наголо бритая голова сына. - А не пошел бы он отсюда...
      - Я пойду, когда мне будет нужно, - вспылил Игорь, тоже вставая с места.
      - Тихо, Антоша, тихо..., - подошла к сыну Марина Михайловна. - Иди к себе...
      Антоша сгинул, ворча под нос какие-то проклятия в адрес незваного гостя, а хозяйка и гость снова сели друг против друга.
      - Значит, с тех пор он о себе не давал знать? - спросил Игорь.
      - Да не давал он, не давал... Только снится, постоянно снится, вдруг заплакала Марина. - Я же предала его, вышла замуж за Бориса Полушкина. Он усыновил Антошку, мы прожили с ним семь лет, а потом он бросил меня и женился на какой-то девчонке... Я осталась безо всего, с больной матерью Васи на руках. Она в последнее время была совсем парализована... Вот здесь, в этой квартире, она умерла на моих руках... А Вася, это был такой человек... Я никогда таких не встречала ни до, ни после... Какой там Полушкин? И все остальные... Они по сравнению с ним просто ничтожества... Сгноить в тюрьме такого человека... Он теперь бы ворочал такими делами, если бы остался жив...
      Игорь понял, что тут ловить ему нечего. Его стала охватывать какая-то тоска, он понимал, что начал заходить в тупик...
      Но воистину, кто ищет, тот всегда найдет. И упорный труд всегда рано или поздно будет вознагражден... Такого везения он не мог ожидать даже в самых смелых мечтах...
      Раздался телефонный звонок. Марина Михайловна медленно подошла к телефону и взяла трубку.
      - Что?!!! - вдруг закричала она. Лицо её вытянулось и совершенно побледнело. - Ты что, с ума сошел? Быть этого не может!!! Ва...? - При этих словах она внезапно осеклась и бросила какой-то совершенно зверский взгляд на насторожившегося Дьяконова. - Перезвони потом, позже, позже перезвони... Я не могу сейчас разговаривать, у меня... Люди у меня... Потом перезвони!!! Через час!!! Я сама тебе перезвоню, где ты находишься?!
      Она положила трубку и с каким-то странным видом опустилась в кресло.
      Игорь молчал, выжидательно глядя на хозяйку.
      - Вам, очевидно, пора идти, - не глядя ему в глаза, произнесла она. Я больше ничего не в состоянии вам сообщить...
      Игорь и сам готов был уйти. Он почувствовал прилив сил и желание действовать. Ему показалось, что этот телефонный разговор шел о воскресшем из мертвых Василии Жебраке.
      - Если что, сообщите, вот мой номер телефона, - сказал он и выскочил из квартиры.
      Тут же набрал по мобильному номер Селюкова.
      - Мишка! - крикнул он. - Немедленно узнай, с какого телефона звонили на квартиру жены Жебрака. По-моему, что-то проясняется...
      ... Через пять минут он узнал, что звонок был от брата Марины Михайловны Ильи Михайловича Корна. На его счастье его квартира была неподалеку, на Васильевском острове. Он немедленно взял такси и поехал по этому адресу.
      Тем временем Марина Михайловна дрожащими пальцами набрала номер телефона брата. Ведь только что он сообщил ей, что час назад видел Василия Жебрака живого и невредимого, и вдобавок прекрасно выглядящего.
      А ведь именно этой ночью она видела сон. Вася улыбался ей, Вася разговаривал с ней. "Марина, я живой, я живой", - говорил ей Вася. - "Я прощаю тебе все, я хочу быть с вами, с тобой и Антошкой..." Она проснулась вся в слезах, и целый день не могла прийти в себя. А потом появился этот долговязый Дьяконов. И этот звонок брата. Как это все странно, как будто бы во сне...
      - Илюша, это я, - сказала Марина. - Говори...
      - Я подъехал с коллегой из Бельгии, с которым мы сегодня будем делать операцию, к Медному Всаднику, - торопливо говорил Корн. - И вдруг вижу, стоит мужчина, седой, в густой бороде, смотрит на памятник и что-то бормочет, вроде бы: - Прощай, Медный Всадник, прощай, Нева, прощайте все, прощайте навсегда... Я подошел поближе, гляжу - Василий. Это точно был он, я его узнал, хоть он и очень изменился. И он узнал меня, узнал, Марина. Я, разумеется, мог ошибиться, бывают похожие лица, но нет, это был он, точно он, на сто процентов... И он тут же подтвердил мою уверенность. Ты знаешь, что он сказал мне: - "Здравствуйте. И прощайте. Не поминайте лихом..." Посмотрел так странно, ты помнишь, как Вася иногда умел смотреть... А теперь сила этого взгляда усилилась во много раз... Пристально, с такой тоской в глазах... Я буквально содрогнулся от этого пронзительного взгляда, словно он уколол меня в сердце... А потом зашагал к набережной. Там стояла какая-то машина, по-моему "Мерседес". Он сел в нее, и машина быстро тронулась с места.
      - Сон в руку, сон в руку, - рыдала Марина. - А ко мне только что приходил какой-то назойливый частный детектив Дьяконов. Расспрашивал, когда я в последний раз видела Васю... Значит, он жив, слава Богу, что он жив... Но за ним следят, Илюша, за ним следят...
      - Мне кажется, он покидает Россию. Навсегда покидает, - высказал предположение Корн.
      - Заезжай за мной. Поедем в аэропорт... Это наиболее вероятный путь... Хотя, может быть, и поезд... И все же... Поедем, Илюша...
      - Я немедленно направляюсь к тебе, - сказал Корн и бросился вниз к машине...
      Но по закону подлости "девятка" Корна никак не хотела заводиться. Он проклял все на свете, готов уже был бежать ловить такси, но тут упрямая машина все же завелась. Он рванул её с места...
      В это время к дому Корна на Васильевском острове подъехало такси, в котором сидел Игорь Дьяконов. Каким-то шестым чувством он догадался, что тот, к кому он ехал, сидит в этой машине. На всякий случай он спросил сидящую на лавочке старушку.
      - Извините, кто сейчас уехал в этой машине? Не Илья ли Михайлович? Он так мне нужен...
      - Он самый, - подтвердила старушка.
      - За ним! - крикнул водителю Дьяконов. - Только на почтительном расстоянии. Плачу, сколько скажете...
      "Девятка" направилась на набережную Макарова и остановилась перед подъездом Марины Михайловны. Игорь попросил водителя встать подальше.
      - Преступника, что ли, ловите? - спросил водитель.
      - Да, - коротко ответил Игорь. - Слежу за преступником. А моя машина сломалась...
      Вскоре из подъезда выбежали Марина Михайловна и Корн. Машина помчалась по набережной на приличной скорости...
      Такси следовало за ними.
      - Кажется, в Пулково едут, - высказал предположение водитель, когда "девятка" выехала на трассу.
      Игорь набрал номер Селюкова.
      - Михаила Владимировича нет на месте, - сообщил дежурный по Уголовному розыску.
      - Ладно, - проворчал Игорь. - Поглядим, что там будет... Сам справлюсь...
      И действительно, "девятка" мчалась в аэропорт "Пулково".
      Вскоре были на месте. Из "девятки" выскочили Марина и Корн и опрометью бросились в здание аэропорта. И стали озираться по сторонам, не зная, куда им дальше идти... Поднялись в зал отправления.
      - Вася, Вася, - бормотала Марина. - Я сердцем чувствую, что он здесь... Но где нам его искать? Где?...
      В этот момент её взгляд поймал входящего в зал отправления Игоря. Она узнала его, и он это понял. "Эх, спешка, спешка проклятая", - с досадой подумал он. - "Она все может испортить..."
      Марина поглядела в другую сторону и вдруг увидела седого человека с бородой в хорошо сидящем костюме, проходящего через паспортный контроль. От какого-то мгновенно нахлынувшего странного чувства у неё защемило сердце... Она бы узнала этого человека в любом облике и в любой ситуации. Она толкнула брата.
      - Он? - спросила Марина.
      - Он, - шепнул Илья Михайлович. - Тот самый, прощающийся с Невой и Медным Всадником...
      - Оглянись назад.
      Корн оглянулся.
      - Видишь того, длинного, в светлой ветровке?
      - Да... Где-то я его видел, только очень давно, лицо какое-то знакомое...
      - Это не имеет значения. Сделай, что можешь, только задержи его... Это сыщик, он приехал за Васей. Помоги Васе, Илюша!... Вы же были с ним неразлучными друзьями... Пусть он улетит отсюда подальше... Пусть...
      - Попробую...
      Корн резко повернулся и пошел по направлению к Игорю.
      - Извините, можно вас на минутку, - улыбнулся он, пытаясь вспомнить, где же он, все-таки, его мог видеть...
      - А в чем дело?! - сделал непонимающее лицо Игорь, которому, в свою очередь, лицо Корна, обрамленное рыжеватой, с проседью, бородой, показалось знакомым.
      - Вы ведь интересовались личностью Василия Жебрака, не так ли? попытался взять его под руку Корн.
      - Да интересовался...
      - Имею вам кое-что сообщить...
      Но тут и Игорь увидел то, что искал. Только что через паспортный контроль прошел его старый знакомый Виктор Артемьевич Литовченко. Он мгновенно узнал его, несмотря на густую седую бороду и короткую стрижку. Он оттолкнул Корна и хотел было броситься к паспортному контролю. Но тут Корн с неожиданной ловкостью подставил Игорю подножку, и тот по-дурацки грохнулся на пол.
      - Ах ты, сволочь, - прошептал он, вскочил и бросился на своего противника, полагая, что справиться с ним ему не составит труда. Однако, ошибся... Корн сделал какое-то легкое движение правой ногой и нанес Игорю четкий удар носком ботинка в подбородок. Удар получился на редкость удачным. Игорь упал и ударился о пол затылком. В глазах потемнело, закружилась голова, он впал в состояние какой-то прострации. Пытался подняться, но не мог, руки и ноги не слушались его. Тут же к Корну подбежали милиционеры и скрутили его.
      - Вы что? Что себе позволяете? За что вы его?
      - Это бандит, он преследует мою жену! - говорил пришедшую на ум нелепицу Корн, пытаясь выиграть время. Тем временем Марина подошла к стойке паспортного контроля и молча глядела на удаляющегося Василия.
      Вдруг он резко остановился, почувствовав пристальный взгляд и внимательно посмотрел на нее. А потом медленно пошел обратно. Подошел к стойке и произнес:
      - Вы обознались, дама. - А сам подмигнул и одними губами шепнул: Жди весточки...
      - А куда вы летите? - прошептала Марина, глотая слезы. И также одними губами добавила: - Мы давно уже одни, я и Антошка... А мама умерла. Пять лет назад...
      - Куда лечу? - побледнев от всей этой мгновенно выданной, ошеломляющей информации, переспросил Жебрак. - В Стокгольм, дама, - четко и внятно произнес он. - Но вы обознались. - Снова подмигнул ей, повернулся и зашагал к таможенному контролю.
      Тем временем опростоволосившегося Дьяконова положили на носилки и понесли в медпункт. Корна повели в отделение.
      Марина Михайловна стояла у стойки. По щекам её текли слезы. Она их не вытирала...
      8.
      - А? Что? Где я? - вскочил с койки Игорь, приходя в себя.
      - Вы в медпункте, на вас было совершено хулиганское нападение. Хулиган задержан, он в отделении..., - ответила миловидная медсестра. - Как вы себя чувствуете?
      - А сколько прошло времени, пока я тут лежал?
      - Примерно час, - ответила медсестра. - Так как же вы себя чувствуете?
      - Отлично! Лучше не бывает! - не помня себя от досады, произнес Игорь. Он выскочил из медпункта и бросился к справочному бюро.
      - Куда только что вылетел самолет?
      - В Стокгольм.
      - Он уже набрал высоту?
      - Да, уже полчаса летит...
      Игорь побрел по направлению к отделению милиции. Угрюмо открыл дверь и увидел там, сидящего за решеткой Корна. Тот весело глядел на него.
      - Ради Бога, извините, - говорил Корн. - Я подумал, что вы бандит... Примите мои извинения...
      - Это Илья Михайлович Корн, известный в городе хирург, - прошептал Игорю дежурный. - Его надо срочно выпускать, он сегодня оперирует одного важного американца... Разберитесь сами, пожалуйста... А если хотите, подавайте на него в суд...
      Дверь обезьянника открылась, и Корн вышел оттуда с победоносным видом.
      - Примите мои извинения, - улыбался он Игорю. - Я не хотел покалечить вас...
      - Как бы я вас не покалечил, - проворчал Игорь. - Повезло вам просто...
      - Не расстраивайтесь, я в прошлом чемпион СССР по карате, - успокоил его Корн.
      - Так вы тот самый Илья Корн? - поразился Игорь, мгновенно вспомнив своего обидчика. - В восемьдесят девятом я не дошел до финала, проиграв Авдеенко.
      - Ба! - совершенно дружелюбно улыбаясь, хлопнул себя по лбу Корн. Вы не дошли до финала, а я дошел, выиграв у Габелия. А в финале победил Темирбаева. Так и стал чемпионом СССР. Я вспомнил вас, вы ведь Игорь Дьяконов?
      - Он самый...
      - А я как-то не сопоставил..., - прошептал Корн.
      - Ну вот, вижу вы знакомы и договорились, - улыбнулся дежурный милиционер. - Так что, обращайтесь в суд, если имеете претензии, господин Дьяконов. А по поводу освобождения господина Корна дал распоряжение начальник петербургской милиции, так что все претензии к нему.
      - Да нет у меня никаких претензий, - буркнул Игорь. - Только к самому себе, тренироваться надо было лучше... Ни чемпионом не стал, ни преступника не задержал...
      "Какая глупость", - прошептал он, выходя из отделения. - "Воистину, после радости неприятности по теории вероятности..."
      - Прекратите преследование этой семьи, Игорь, - попросил шепотом Корн, беря его под руку. - Это не принесет вам лавров...
      - Он убийца, ваш родственник, - ответил ему Игорь. - На его совести человеческая жизнь, а, возможно, что и две. Причем, жизни очень достойных и порядочных людей...
      - Этого не может быть, - покачал головой Корн. - Быть этого не может... Он очень хороший человек, только очень несчастный... Знали бы вы, какая горькая у него судьба, не стали бы преследовать...
      Затем он подошел к сидящей на скамейке сестре, взял её под руку, и они вышли из здания аэропорта.
      Вышел и Игорь, вдруг внезапно потерявший всякий интерес к этому делу, вытащил сигарету, закурил, задумался... И Корн, и его сестра Марина были очень симпатичны ему, он не хотел им зла... Но ведь Жебрак убил Гордеева, а, скорее всего, и Самарцева, почтенных, ни в чем не повинных людей... И он должен был понести заслуженное наказание. Но теперь Жебрак был недоступен Игорь был не в состоянии сообщить о нем, скрывающимся неизвестно под какой фамилией, в шведскую полицию, не имея никаких доказательств. Это было совершенно бесполезно, полнейший абсурд, и ему больше ничего не оставалось, как примириться со своим поражением... Как же глупо и нелепо все получается с самого начала этого запутанного дела - вырубился и упустил Веревкина, теперь вырубился и упустил Литовченко... Нелепость, непрофессионализм и невезуха...
      От мрачных раздумий его отвлек звонок мобильного телефона.
      - Игорь, привет. Это Селюков. Могу тебя порадовать. Тут звонил Порошин из Москвы, сказал, что задержана какая-то Самарцева...
      - Задержана?!!! - вскрикнул от радости Игорь. - Вот молодцы...
      Воистину, третье мая две тысячи первого года было днем потрясений.
      Игорь купил билет на Москву, помаялся немного в Пулково, но уже через три часа вышел в аэропорту Шереметьево. Сгорая от нетерпения узнать подробности дела, он взял такси и, не заезжая домой, поехал к Порошину.
      9.
      ... Когда он подъехал к районному центру, уже начинало темнеть. В Уголовном розыске сказали, что Лев Константинович пошел домой. Дьяконов поехал к нему.
      ... - Эге, легок на помине! - хриплым голосом произнес Порошин. - Ну заходи, гостем будешь... А мы как раз ужинать собрались... Я-то тебя ждал завтра... Но кое-что приготовил...
      - Что? - усталым голосом спросил Игорь.
      - А ты догадайся...
      - Не могу, не томи...
      - Лева, приглашай гостя к столу, - послышался из-за двери голос хозяйки. - Пельмени стынут...
      - Пусть стынут, - ответил, зевнув, Порошин. - У меня для Игоряхи есть другое, давно обещанное угощение. Дюжина темного пива и прекрасные креветки... А пельмени потом поедим...
      - Не заслужил я этого угощения, - пробормотал Игорь. - Сам пей. Упустил я убийцу...
      - Зато я не упустил. И угощения заслужил. А тебя, как старого друга, с которым брали Стерлядкина, приглашаю со мной эту трапезу разделить. Не алкаш же я, в самом деле один дюжину пива уничтожать, да и вредно мне, к тому же. Маша не пьет, дети не пьют... Так что, выручай...
      - Ты не упустил?!!! - вытаращил глаза Дьяконов.
      - А кто по-твоему задержал Самарцеву? - усмехнулся Порошин. Кто сидел каждую ночь в засаде? Не я ли? А он мне тут баки заколачивает... То, что не решается умом, решается терпением и выдержкой... Как же мне опостылело там сидеть, знал бы ты, у меня радикулит и шейный и поясничный... И печень барахлит, и еще...
      - Ну, рассказывай, - схватил его за рукав белой рубашки Игорь. - Не томи душу...
      - А вот нет, - лукаво улыбнулся Порошин. - Принято начинать с плохого, так что первым рассказывай ты...
      Дьяконов угрюмым тоном рассказал Порошину о том, что произошло с ним в Санкт-Петербурге. Порошин слушал как-то рассеянно, но когда дело дошло до потасовки в аэропорту, громко расхохотался. Игорь помрачнел и окончание своего повествования договорил уже совсем скорбным тоном.
      - Все, - подвел итог он. - Теперь твоя очередь...
      - Я сначала выпью пива за самого себя, а уж потом все расскажу. Иди, садись за стол, частный детектив...
      Игорь сел за обильно накрытый стол рядом с тремя сыновьями Порошина. Все они были так же упитанны, как и отец, и голосом были похожи. Лев принес четыре бутылки "Афанасия" и поставил на стол.
      - Угощайся, из холодильника. А креветки варятся... По моему личному рецепту, с приправами...
      Игорь отхлебнул пива и просительно поглядел на старого друга.
      - Ладно, слушай. И они пусть слушают, у меня от жены и детей секретов нет... Короче, плохо искал наш Родион Петрович, не все взяли наши кладоискатели. А я потом туда вернулся и ещё кое-что нашел. Отнес, куда положено, а сам понял, что должны они туда вернуться. Видать, что-то их спугнуло... Сидел несколько ночей, и вот гляжу - идет она... Ну я тихонько подошел сзади и... цап-царап... Она от ужаса чуть не обмочилась там... Извини, Машенька, - заметил он укоризненный взгляд жены. - Я на неё пушку наставил и вежливо попросил мне все рассказать, иначе тут же уложу, как я сказал, при попытке к бегству...
      - И что?
      - А что ей оставалось делать? Жизнь-то у неё одна... Как и у всех... Раскололась, как миленькая, наша крутая Алла Андреевна...
      - Ну? И что же она рассказала?
      - Она спокойно жила с Самарцевым, как вдруг в Саблино, неподалеку от их дачи, она повстречала человека, очень похожего на её бывшего мужа Данилова. Она так и ахнула. Он сделал ей знак, чтобы она его не узнавала, а потом сгинул на долгие годы. Она жила в постоянном страхе, будучи уверенной в том, что Данилов жив и находится где-то поблизости, только Бога молила, чтобы ухлопали его где-нибудь. Только Бог не сжалился над ней. Прошло лет восемь, она шла на дачу с электрички... А сзади услышала знакомый голос. "Узнаешь?" - спросил он. - "Узнаю", - прошептала она, вся в ужасе, хотя он очень сильно изменился, поседел совершенно, отпустил усы, носил очки, вообще стал каким-то другим. Но все же, вроде бы он, и опасаться его надо. Знала ведь Аллочка, кем был её муженек, ему убить, что высморкаться, человек, находящийся на грани между подонком и маньяком... "Вякнешь урою", - пообещал... Они с ним встречались на квартире в Москве, которую он снимал. Общались, короче, а уж в качестве кого общались, это их дела... И он поведал ей, что в подвале дома, в котором они живут, зарыты ценности на огромную сумму. Как он о них узнал и почему до того не объявлялся, он не говорил. А расспрашивать такого человека было опасно. Договорились они при удобном случае ценности вытащить и поделить. Но она стала сомневаться, её ли это муж, больно уж он изменился. Хотя знал обо всех её делах все досконально, до мелочей... А окончательно убедилась она в том, что это не он, когда увидела его босиком. У того-то мизинца на левой ноге не доставало, а у этого все было на месте. Он врубился, что до неё дошло, но карт своих не раскрыл. Именовался он, как сам ты прекрасно знаешь, Виктором Артемьевичем Литовченко. Алла Андреевна ввела его в дом, познакомила с мужем, тот стал вроде бы, другом семьи. Человек он, сам знаешь, веселого нрава и очень эрудированный по части литературы и других изящных искусств, за умным словом в кармане не полезет. И все было бы у них o,key, если бы как назло, Самарцев вечно не торчал дома. Как говорится, находился на творческой работе, за пределы участка ни на шаг, попробуй тут, отыщи что-нибудь? Время ведь нужно... Вот в тот раз не выгорело, Литовченко исчез, а появился, как известно, в начале марта, когда Самарцев должен был поехать в санаторий. И тут все планы нарушил подслеповатый художник Гордеев. Он узнал в Литовченко Данилова, с которым когда-то сидел в одной камере в пересыльной тюрьме и решил позвонить тебе. Но его убили во время звонка...
      - Кто убил?!!!
      - Кто убил? - усмехнулся лукаво Порошин. - Да Веревкин и убил. Вот уж случай помог этой парочке кладоискателей... Зашел с похмелюги и пырнул обидчика ножом... Так что на дороге ты встретил настоящего убийцу Гордеева, дорогой друг Игоряха... Кстати, вчера в лесу неподалеку от места, где был убит Веревкин, одна женщина нашла кнопочный нож и принесла нам. На нем отпечатки пальцев Веревкина. Доказано, что Гордеев был убит именно этим ножом... Так что, именно Веревкин его и убил... А потом водоворот событий увел нас от самого простого решения вопроса.
      - Так, - ошалело глядел на Леву Игорь. - А кто же его?
      - А ты сам-то не догадался?
      - Нет...
      - Да ну тебя к лешему, гребаный частный детектив! - разозлился Порошин. - Я простой провинциальный опер, и то давно сообразил...
      - Женщина ведь, вроде бы, убивала.