Очередь двигалась так медленно, что Вика успела трижды выйти из себя и трижды проклясть собственное спонтанное желание устроить настоящий ужин в реале. Приготовить нормальную горячую пищу, купить бутылку хорошего вина, погасить свет и зажечь несколько свечей - просто так, для создания настроения. Дурацкая идея.
      Трижды дурацкая, - поправила себя девушка, машинально представив себе огорченный смайлик, который она могла бы добавить после этих слов. Двоеточие и целая горстка скобок следом.
      Кто-то толкнул ее в спину.
      - Ну, давай, двигайся! Что стала, корова?!
      Вика не спеша обернулась. Средних лет, начинающий уже лысеть мужчина в дорогом костюме сердито щурил на нее подслеповатые глазки. К этому костюму и глазкам подошли бы еще изящные очечки в золотой оправе. Рядом, вцепившись в локоть Костюма томно чавкала жвачкой девица лет семнадцати.
      - Куда я двинусь, ослеп что ли? - огрызнулась Вика. - Очередь тут.
      - Найдешь, найдешь куда двигаться! - сердито пропыхтел мужчина. - Вон все двигаются и ты, давай, двигайся.
      Он был нетерпелив, потен и возбужден. Пухлые пальцы сжимали горлышко бутылки шампанского. В левой руке - подарочная коробка шоколадных конфет. Галстук чуть съехал вбок, на шее видны едва заметные следы губной помады, цветом напоминающей несвежий кровоподтек.
      Костюм спешил. Где сегодня его жена - бог знает, а девчонку подцепил тут же, на улице рядом с магазином. Таких молодых, ищущих приключений - пруд пруди, кто же откажется приятно провести вечер? Да никто, наверное, если только не с этим боровом. Впрочем, решила Вика, - это уже дело вкуса и материальной обеспеченности.
      - Ничего подождешь, козел, - сказала она. - Я тут двадцать минут уже стою.
      - Вы поглядите на нее! - мужчина огляделся в поисках поддержки. - Соплячка еще, а уже туда же - хамит, понимаешь!
      Нацепить на него жучок с маркером что ли? А потом подкинуть жене доказательства измены, пусть Костюм в следующий раз подумает прежде чем лесть в спор. Вике пришлось напомнила себе, что она сейчас не в глубине. Никаких жучков, маркеров, никакой возможности поставить ублюдка на место. Глаза стоящих рядом людей бессмысленны и пусты, никто не желает лезть в чужую разборку, только дряхлая старуха в самом конце очереди согласно кивает головой и что-то неразборчиво ворчит себе по нос. Этой все равно с чем соглашаться - она вряд ли слышала хоть слово, а склоки для нее - бесплатное развлечение.
      - Ишь, распоясались, мать их етит! - неожиданно громко взвизгнула старуха, потрясая клюкой. - Сволочи! Все - сволочи!
      - Вот и я говорю, - согласился Костюм, получив долгожданную поддержку. - Распоясались совсем.
      Никто другой не обратил на ругань внимания. Пусть кричат, что угодно - хоть хором, хоть сольно только очередь от этого быстрее двигаться не станет. Вика посмотрела на симпатичного, хоть и полноватого парня, стоящего сразу за Костюмом. Тот виновато отвел глаза в сторону.
      - Ты же тут и распоясался, папаша. И не фиг на меня орать, - сказала Вика. - Закрой поддувало.
      Костюм возмущенно забулькал. Индифферентно чавкавшая рядом девица очнулась на миг от оцепенения и произнесла в пространство:
      - Вот молодежь пошла!
      - Сама бы ты пошла, - посоветовала ей Вика
      Она повернулась к усталой светловолосой кассирше, выложила на стол корзину с продуктами и улыбнулась. Автоматическая улыбка в ответ. Вика покупала здесь продукты регулярно и кассиршу знала в лицо. Та, конечно, тоже запомнила постоянную покупательницу и, хотя они почти никогда не разговаривали, что-то неосязаемое между ними было, что-то обычно возникающее между почти незнакомыми, но симпатизирующими друг другу людьми.
      - Смотрю, у вас сегодня праздничный ужин? Двести девятнадцать восемьдесят.
      - Да, что-то вроде, - Вика улыбнулась, неторопливо отсчитывая деньги. Костюм нетерпеливо пыхтел у нее за спиной. Ничего, подождет. - Решила себя немного побаловать.
      - Сама не побалуешь, от других не дождешься, - вздохнула кассирша. - Сдача, пожалуйста. Тридцать рублей, двадцать копеек. Следующий.
      - Спасибо.
      Вика сгребла мелочь в карман и подхватила загруженные продуктами пакеты.
      Теперь - домой, по полутемным улицам, под тем моросящим холодным дождем, которые не освежает, а заставляет лишь чувствовать себя мерзко и неуютно. Да, это не глубина. Сзади послышался топот ног. Девушка остановилась
      Паренек из магазина догнав ее быстро, смущенно улыбнулся, переводя дыхание.
      - Ну? - спросила Вика. - Чего тебе.
      - Хотел извиниться, - ответил тот. - Прости, что я не вмешался там, в магазине.
      - Тебе не за что извинятся. Не хотел лезть в чужие разборки, так?
      - Ну...
      - Палки гну! - отрезала девушка. - Всегда спокойнее отсидеться в стороне, верно? Вот он я - весь не при делах, стою никого не трогаю. А когда все заканчивается - подкатываю со словами сочувствия и поддержки. Это твоя философия?
      - Ты не права, - парень сердито сверкнул глазами. - Я хотел вмешаться. Еще бы слово и я...
      - Да пошел ты! Такие, как ты вечно просиживают задницы наблюдая со стороны за тем, что делают такие как я. А потом аплодируют победителю. Вы ведь не из тех, кто действует, вы просто наблюдаете, что здесь, что.., - Вика осеклась. - Неважно.
      - В глубине? - предположил парень.
      - И там тоже, - согласилась девушка. - А теперь - отвали.
      Он помолчал немного, глядя на нее, и отвалил. Вот и все.

      - Я найду их и заставлю жрать собственное дерьмо.
      Это звучало слишком грубо для Соломы, но мой приятель был в бешенстве. При его фетишистском отношении к компьютерам это закономерно.
      - Вы, пацаны, круто попали. - Балахончик курил "травку", лениво прислушиваясь к нашему разговору. Мы не гнали его, потому что он поставил нам неплохое, в общем-то, хоть и бесплатное пиво. К тому же, как-никак, это его заведение.
      Тем не менее, я посоветовал ему заткнуться.
      - Я серьезно, Лир, - упрямо повторил Солома. - Я найду этих гадов, чего бы мне это не стоило.
      Я смерил его своим самым лучшим выразительным взглядом и он потупился. Мы двое совсем не похожи на крутых парней из тех книжек, что он так любит читать. Те типы вламываются в штаб-квартиры плохих ребят, разносят там все из автоматов, бьют морды и в конце концов отправляются спать с симпатичными фотомоделями. Мы же обычные рохли из Диптаунской Службы Надзора, те самые середнячки, что всю свою жизнь выписывают квитанции за мелкие нарушения и оттягиваются в третьесортных пивнушках. Но кто-то должен этим заниматься, правда ведь?
      - Лир, я не отступлю. Говори, что хочешь, но...
      - Я и говорю. Они разотрут нас в порошок.
      - На кого вы собираетесь наехать? - поинтересовался Балахончик.
      - Ты заткнешься, наконец?!
      - Ну ладно-ладно, че ты взъелся-то так, Лир? - Он успокаивающе выставил вперед раскрытые ладони.
      - Не заткнешься, я еще не так на тебя взъемся, - пообещал я.
      Солома ожесточенно грыз фисташки, запивая их пивом. Ясно, как божий день, что он намеревался стоять на своем до последнего. Что бы там не проделал с нами Пушко, Солому это не испугало. Не настолько, чтобы выбросить из головы мысли о мщении.
      Я раздумывал. Больше церемониться с нами не будут - это ясно, как божий день. Скажу вам честно - вляпайся я во все это дерьмо один, дал бы задний ход. Пошел бы к Пушко, повинился, взял деньги и купил путевку в какую-нибудь страну с приятным, солнечным климатом. Тропические коктейли с длинными трубочками, с бумажными зонтиками и дольками экзотических фруктов, умопомрачительной красоты загорелые красавицы с ногами от самых ушей и все в таком духе, словом, мечта идиота. Но мой друг более упрям, чем я. После того, как нам сожгли компьютер, Солому не переубедить. Для него это все равно, что убийство, а может быть даже и хуже чем убийство. И предать его, выйдя из игры, я тоже не могу.
      - Ну что, Лир? - спросил Солома. Ему надоело сидеть без дела. Хорошо, когда человек уже все для себя решил. - Что скажешь?
      Я криво улыбнулся, оглядел задымленный притон и пожал плечами. Пахло чем-то горелым.
      - Балахончик?
      - Что?
      - Давай еще пива. Хорошего. Сгоняй в соседний кабак, если надо.
      Балахончик запыхтел, скорчив оскорбленную гримасу. Кончик длинного носа даже чуть побелел от обиды.
      - Я тебе кто - посыльный?!
      Солома мрачно посмотрел на него и Балахончик, утихнув, слинял. Солому он боялся больше, чем меня.
      - Значит война? - понизив голос спросил мой приятель.
      Я рассеянно кивнул, составляя в уме план предстоящей компании. Сколько же всего нам предстоит переделать, если мы собираемся прижучить этих ублюдков?
      - Значит, она, родимая. Или что-то вроде.
      Солома жестко усмехнулся. Я и представить себе не мог, что он умеет такусмехаться. Интересно, кого мне следует сейчас пожалеть? Пушко, которого Солома намеревается распять или же себя любимого, которого скорее всего распнут вместе с Соломой.
      Когда Балахончик вернулся с ящиком "Гиннеса" я поймал себя на мысли о том, что со стороны все это, наверное, должно выглядеть по-детски: два мелких клерка из ДСН объявляют войну компании РЗР и коррупции в собственном ведомстве. Обхохочешься.

      За окнами весь день моросил дождь. К ночи небо оказалось затянуто темной пеленой грузных туч, за которыми не видно ни звезд, ни луны.
      Тело сковано оцепенением. Оно мягкое и волокнистое, словно вата, обволакивающее исподтишка тело, мысли и душу. Будь это стальные путы - и она попробовала бы сбросить их, скинуть, разорвать или просто подобрать подходящую отмычку, чтобы избавиться от них, но с оцепенением идущим изнутри бороться не хочется. Ты просто сидишь и вязнешь, потому что больше нет сил, потому что устала, разучилась верить и надеяться. Ничего больше нет.
      Вика коснулась рукой "мышки", подвела серую, тусклую стрелочку к изумрудному ярлычку дип-программы и помедлила, раздумывая. А, какая разница, в конце концов?
      Вспыхнули на несколько мгновений краски, закружилась по экрану светящаяся метель. А потом подхватила ее и унесла прочь от усталого тела туда, где бал правит разум. В глубину. В Диптаун. В комнатку маленькой гостиницы.
      Вика постояла несколько секунд неподвижно, привыкая к новому окружению.
      - Привет, Вэнди, - прошелестел голос.
      - Привет, Питер.
      Девушка подошла к окну и выглянула наружу. Все те же диптаунские сумерки, так похожие на реальность. Разве что дождь не идет, да воздух кажется чище и свежее. Подойдя к шкафу девушка один за другим перебрала все висящие на "плечиках" скины, похожие на содранную кожу, и так же - один за другим запихнула их обратно в шкаф. Сегодняшний "наряд" - самый ее любимый и самый привычный. Ей не хотелось превращаться в кого-то еще.
      Она спустилась по лестнице в маленький, выдержанный в темно-зеленых тонах холл и вышла на улицу. Возле дверей, на деревянной лавочке в тени дерева сидел вихрастый мальчишка. Увидев ее, он вскочил, кивнул и замер в ожидании приказов.
      - Все в порядке, Питер, - Вика кивнула привратнику и опустилась на скамейку. - Просто посиди со мной.
      - Ладно.
      Мальчишка радостно улыбаясь примостился рядом. Сконструировав и настроив эту программу Вика вытащила образ из одного старого кинофильма про виртуальную реальность. Того паренька тоже звали Питером и он продавал звездные карты.
      - У тебя озабоченный вид, Вэнди, - Питер чуть склонил голову набок, вглядываясь в ее лицо.
      - Я думаю, не совершила ли ошибку, Питер.
      - Какую ошибку, Вэнди?
      - С выбором партнера, Питер, - Вика коснулась пальцами земли, подобрала камешек и принялась перекидывать его с ладони на ладонь. - Мне кажется я ошиблась в нем.
      - Расскажи побольше, Вэнди.
      На лавке рядом с ней сидела всего лишь программа, которая умеет поддерживать разговор. Если ему рассказать, то ничего страшного не произойдет. Все это можно будет потом стереть из файлов. Питер механически щелкал семечки, сплевывая на посыпанную гравием дорожку.
      - Мне был нужен партнер, Питер.
      - Продолжай, Вэнди, - приободрил ее мальчишка.
      - Человек, который разделял бы мои взгляды и при этом был бы достаточно управляем. Я выбрала Анатолия и до сих пор думаю, что не ошиблась с оценкой его позиций, но я, похоже, ошиблась по поводу степени его одержимости.
      - Одержимости, Вэнди?
      - Одержимости, Питер. Мне кажется, что он готов зайти куда дальше, чем я когда-либо планировала. Мне кажется с ним не все в порядке.
      - Что с ним не в порядке, Вэнди?
      Девушка вздохнула. Программы, даже самые лучшие из них, - прямолинейны. Они не понимают намеков и иносказаний.
      - Он сумасшедший, Питер.
      - А ты, Вэнди?
      - А? - Вика в недоумении посмотрела на болтающего ногами собеседника. - Что, Питер?
      - Если твой партнер Анатолий сумасшедший, но разделяет твои взгляды, то ты тоже должна быть сумасшедшей, Вэнди.
      Вика решила, что это слишком логичный вывод.
      - Это не так, Питер. Все сложнее.
      - Почему, Вэнди?
      - Потому что здесь разница в степени нашего желания сделать то, что мы хотим сделать, Питер.
      - Так ты хочешь это сделать или нет, Вэнди?
      - Не знаю, - пробормотала Вика. - Не знаю...
      - Что ты не знаешь, Вэнди? Быть может я смогу тебе помочь? - предложил мальчишка после паузы.
      Вика раскрыла ладони и выронила камешек на землю. Она забыла добавить после своих слов обращение и Питер потерял нить разговора. Не очень-то хорошая программа. Ей следовало поработать над его личностью чуть больше, он этого заслуживает. Может быть, когда-нибудь она так и сделает.
      Скрипнула открываясь дверь. Появившийся на пороге мужчина приветливо кивнул Питеру, затем посмотрел на девушку.
      - Добрый день.
      - Добрый день, - откликнулась Вика. Лицо мужчины казалось смутно знакомым, но не узнала его. Наверное, кто-то из новых постояльцев. Новые контракты на съем жилья заключались автоматически. В последние время она была слишком занята, чтобы проверять каждый. - Вы здесь живете?
      - Я совсем недавно въехал, - сообщил мужчина, добродушно улыбаясь. - А вы?
      Она не видела причин лгать. В конце концов - это ее обычный скин и солгав сейчас она поставит себя в неудобное положение позже, когда обман неминуемо раскроется.
      - Вэнди, - представилась она. - Я - хозяйка этой гостиницы.
      - О! Так значит это ваш малыш? - мужчина потрепал Питера по голове.
      Тот отодвинулся и недовольно фыркнул.
      - Я не малыш! - заявил он.
      - Мой.
      - Что же, Вэнди, приятно познакомиться. Меня зовут Александр Сергеевич... Нет, не Пушкин, как вы подумали, а Пушко. Александр Сергеевич Пушко.
      Мужчина прижал одну руку к груди и церемонно, слегка картинно поклонился. Вика решила, что у ее нового постояльца, по крайней мере, есть чувство юмора. Она ответила на поклон кивком.
      - Я очень хотел бы поговорить с вами, Виктория, но, к сожалению вынужден спешить, - Пушко подчеркнуто озабоченно посмотрел на часы. - Увы-увы, дела не ждут. Бизнес, что поделаешь. В наше суетливое время все торопятся, все спешат и я тоже не исключение. - Он поднял руку и звонко щелкнул пальцами подзывая такси. - Нужно переделать столько дел. Надеюсь, вы простите мое бегство?
      - Вполне.
      - Прекрасно. Тогда поговорим позже. До скорой встречи, Виктория.
      Пушко сел в подъехавшее ярко-желтое такси. Машина, взвизгнув, умчалась прочь. Похоже, он и в самом деле очень спешил. Вика покачала головой, пытаясь сообразить, что же ее насторожило в этом типе. Вроде человек нормальный, подумала она, но что-то в нем было то ли неправильное, то ли знакомое. Ей казалось, что она вот-вот должна его вспомнить, но не могла.
      Голос Питера отвлек девушку от раздумий. Мальчишка вскочил на ноги.
      - Тревога, Вэнди! У нас неприятности в Башне.
      - Принято, Питер, - Вика вскочила на ноги. - Еду.

      Они ждали меня с раннего утра. Естественно не снаружи, а в кабинете. У таких, как они есть ключи от всех замков. Они открывают любые двери, заходят без приглашения, наведываются "в гости" когда вас нет, переворачивают все вверх дном... Или же просто осматриваются, составляют психологический профиль, изучают досье, копаются в ваших файлах, а потом сидят и ждут, чтобы задать вам несколько вопросов. Уж что-что, а вопросы у них никогда не кончаются, всегда найдется еще что-то, о чем они хотели бы знать, даже если это не их собачье дело.
      Особого бардака в кабинете не наблюдалось, так что я решил, что пока что мы разыгрываем второй вариант, который проходит в учебниках под названием "цивилизованная беседа".
      - Шмелев, - представился один, прожигая меня внимательным взглядом и едва заметно кивая - то ли в знак приветствия, то ли своим мыслям. - Отдел внутренних расследований.
      Здорово. Просто здорово. ОВР. Конечно, я ожидал этого визита, но подобные встречи всегда застают врасплох.
      Шмелев... Невысок, одет неброско, слегка сутулится, даже сидя в кресле, и смахивает на пронырливого телевизионного сыщика по имени Коломбо, только лет ему, наверное, едва за сорок, да и лицо у него другое. Усталый, измученный человечек на паршивой, неблагодарной работе - настолько привычный типаж, что мне пришлось напомнить себе, что это не скин, потому что не Диптаун.
      Его напарник на голову выше, шире в плечах, моложе и рассматривает меня оценивающе, словно прикидывая сколько раундов я выдержу, прежде чем сломаюсь и расскажу им все. Он подпирал стену плечом, неподвижный, словно каменный атлант. У меня создалось впечатление, что он готов был, если понадобится, простоять в этой позе до самого вечера, ожидая пока я появлюсь на работе.
      - Гордиевский, - отрывисто бросил он.
      Я не стал врать про "очень приятно". Обошел его, словно стоящий на пути предмет мебели, снял куртку и повесил на крючок за дверью, обошел статую атланта еще раз, сел в свое кресло, закинул ногу на ногу, устраиваясь поудобнее и впервые прямо посмотрел на этих людей.
      - Чем могу быть полезен?
      - Интересно у вас тут, Дмитрий Сергеевич, - Шмелев рассматривал нашу, как любят ее называть в бухгалтерии, "аппаратуру". - Модель 4T, верно?
      Ха! Удивил. Дураку понятно, что ты проверил все, что можно, пока вы меня ждали.
      - С незначительными модификациями, - сказал я.
      - Windows Office?
      - Да.
      - Лицензионный?
      - Спросите у ребят из технического отдела - это они его ставили, а не я.
      - Как это получается, что вы работаете на машине, даже не зная, что на ней установлено? - вмешался Гордиевский, усмехнувшись. - Какой же вы после этого технический работник?
      Если он пытался меня разозлить, то напрасно. Конечно, большая часть программного обеспечения установленного у нас на машинах - пиратские копии. Деньги на обновление "софта" ДСН выделяют раз в четыре года по большим праздникам вроде выборов президента, а попробуйте-ка поработать в глубине с программами устаревшими на пару лет. Хотя с простым пользователем может ничего и не станется, если не будет лезть куда его не просят, а нам, извините, за то и платят, чтобы мы лезли туда, куда обычные люди не суются. В чужие дела, например. Тут не просто головную боль заработаешь, когда в тебя пальнут, да из глубины вышибут. Тут заявки на замену спаленного "харда" затрахаешься подавать. Дурацкий вопрос, короче. Даже школьники знают, как на него отвечать.
      - К сожалению, я недостаточно компетентен, чтобы утверждать, являются ли все программы установленные на моем компьютере лицензионными. - Сладкая улыбка. - Но, по крайней мере, меня уверяли, что это именно так.
      - Кто же именно вас в этом уверял?
      - Не помню. Какой-то мужчина, который ставил нам "софт". Это было довольно давно.
      - А хакерские программы у вас там есть?
      - Хакерские? Я государственный служащий. В мои обязанности входит борьба с подобными вещами, если они не лицензированы, конечно.
      - Я слышал, что именно не лицензированные хакерские разработки зачастую оказываются более удобными и совершенными, - сказал Гордиевский. - Это правда?
      - Часто? Ну... - я подумал. - Вас не совсем верно информировали. Почти всегда. Поэтому-то с их распространением так сложно бороться.
      - Вот как, - Гордиевский со значением покачал головой и бросил взгляд на своего, казалось, откровенно скучающего напарника. - Значит по части программного обеспечения вы у нас человек опытный, с простеньким вирусом справитесь?
      Дошел до дела, наконец? - подумал я. - А я-то уж начал сомневаться. Все какие-то намеки, экивоки и прочая никому не нужная ерунда.
      - С простеньким - конечно. Это входит в базовый курс подготовки работников ДСН. Вы же и сами знаете.
      - К сожалению, недостаточно компетентен, - каменный атлант чуть шевельнул плечами. Я так понял, что его эквивалент жесту бурного отрицания.
      "Недостаточно компетентен" он, конечно! Да кому же ты тогда сдался бы на этой работе, милый? Я был уверен, несмотря на внешность, что техником в этой паре был именно он, причем техником, наверняка, более умелым, знающим и талантливым, чем я сам. Солома, пожалуй, мог бы с ним потягаться, но только не я. К счастью, Гордиевский потерял ко мне интерес и инициатива перешла к Шмелеву.
      - Дмитрий Сергеевич, - тягуче, почти нараспев, проговорил он. - Это вы ответственны за инцидент произошедший в минувшее воскресенье в диптаунском клубе "Желание", принадлежащем компании "Русская Зона Развлечений"?
      Мне не потребовалось ни секунды на размышление.
      - Нет.
      Оба молча глазеют на меня, ожидая продолжения. Не дождутся.
      Я закурил сигарету, стряхивая пепел в пустую бутылку из-под "Жигулевского".
      - Нет? - наконец переспросил Шмелев.
      - Нет.
      - Вот так даже? - Он тяжело вздохнул. - Нас предупреждали, что вы будете все отрицать.
      - Не сомневаюсь. С какой стати я стал бы на себя наговаривать?
      - У вас были проблемы с РЗР в последнее время. Вас обвиняют...
      - Я знаю в чем меня обвиняют, - прервал я его. - Надежда Николаевна Жукова, мой непосредственный руководитель подробно и с нескрываемым удовольствием ознакомила меня с поступившей из компании РЗР жалобой.
      - И вы полностью отрицаете все обвинения?
      - Мы всегда действуем исключительно в рамках закона.
      - Мы?
      - Наш отдел. Как и ваш. Как и вся Диптаунская Служба Надзора.
      Гордиевский нахмурился, а Шмелев только саркастически улыбнулся. Если первому ублюдку я просто не понравился с первого взгляда, то второй не верил ни единому моему слову. Я мог его понять. Если ты работаешь в Диптаунской Службе Надзора, а особенно - в ее Отделе Внутренних Расследований, то цинизм пропитывает тебя насквозь, как вода губку. Перестаешь верить людям, начинаешь подозревать всех и каждого. Единственный способ не сойти с ума - это сосредоточится на мишенях, которые тебе указывает начальство. Сегодня в роли такой мишени выступал я.
      - Дмитрий Сергеевич, вы не могли бы изложить нам свою версию событий? - Щмелев приготовил электронный блокнот, чтобы делать заметки. Он сидел достаточно близко, чтобы я мог рассмотреть эту не очень новую модель фирмы "Toshiba". В таких есть и микрочипы расширенной памяти и встроенные микрофоны, так что они могут использоваться в качестве диктофонов. Говорят, писатели просто обожают. - С чем, по вашему мнению, связаны, жалобы в ваш адрес?
      - С моей профессиональной деятельностью. Кое-кому в РЗР я сильно не нравлюсь.
      Гордиевский гадко ухмыльнулся, сделавшись похожим на горгулью.
      - И взятку в две штуки баксов ты тоже, скажешь, не брал, да? - переходя на "ты" спросил он.
      - И взятку тоже! - огрызнулся я. - А ты ее видел, эту взятку?
      Шмелев сделал вялый успокаивающий жест рукой.
      - Ваш коллега Валерий Котенков утверждает обратное.
      - А у моего коллеги Валерия Котенкова рыльце в пушку по самые яйца.
      - Вот так даже? Проверим.
      - Да. Проверьте.
      - Проверим, проверим, вы не волнуйтесь. Все, что нужно проверим, всех опросим, все найдем, выясним, установим и накажем виновных, естественно. -Шмелев черканул что-то в книжке и повернулся к напарнику. - У тебя есть еще к этому вопросы?
      Тот казалось, не шелохнулся, но и я и Шмелев каким-то образом поняли, что вопросов у него нет.
      И это все? Ознакомительная беседа закончена?
      - Хорошо. Тогда последний вопрос, Дмитрий Сергеевич, - Шмелев задумчиво постукивал себя кончиком электронного карандаша по зубам. - Куда это запропастился ваш напарник?
      - Апраксин?
      - Да, Апраксин его фамилия. У меня так записано. Это верно?
      - Верно-верно. Семен Апраксин... Он на больничном.
      - Вот так даже? - Шмелев снова улыбнулся. Я уже понял, что это его любимая присказка. - А вот вчера он был здоров.
      - Нет, не был. Он еще в субботу нехорошо себя почувствовал, все воскресенье вообще пластом пролежал - это, кстати, есть в его объяснительной записке, да и в моей тоже упомянуто, вы их видели наверное. В понедельник Сема вышел на работу с небольшой температурой, но этот скандал, обвинения... - Я неопределенно помахал рукой. - Знаете, все это выздоровлению не способствует. С сегодняшнего дня он на больничном.
      - В субботу, говорите? - Еще одна пометка в блокноте.
      - Да, в субботу. Мы даже скорую помощь на дом вызывали, вызов должен быть зафиксирован, можете проверить, поговорить с врачом, если хотите. - Я продиктовал Шмелеву адрес, который, уверен, и без того у него уже был. - "Скорая" приехала около одиннадцати вечера, точнее где-то между одиннадцатью часами и половиной двенадцатого.
      - А где сейчас ваш напарник, Дмитрий Сергеевич? Дома лечиться?
      - Нет, он сказал, что поживет пока у своей девушки.
      - Адрес, телефон?
      - Не могу помочь.
      - Не можете или не хотите?
      - Просто не знаю. Он не посвящает меня в подробности своей личной жизни.