Мягкое тело Анны частично предохранило его от удара о камни, но он все же повредил руку, которую выбросил вперед, чтобы смягчить удар. Резкая боль отдавалась в плече. Моментально перекатившись на бок, Уэбб начал лихорадочно ощупывать лежащую рядом Анну. Волосы были мокрыми и слипшимися, но все равно оставались шелковистыми. Он провел рукой по шишке на лбу, по закрытым глазам и, приложив ухо к ее спине, прислушался.
      Анна дышала, и Уэбб облегченно вздохнул. Очевидно, она при падении ударилась головой и получила легкое сотрясение мозга. Забыв обо всех болях в собственном измученном теле, он очень осторожно перевернул ее и попытался определить, в каком она состоянии. Джинсы были разорваны на колене и пропитаны кровью, сочащейся из многочисленных ссадин. Кроме того, она совершенно промокла и окоченела, так же как и он сам. Необходимо срочно отнести ее в дом и переодеть во что-то сухое. Дверь должна быть где-то совсем близко – она пыталась сказать ему об этом, когда споткнулась и упала. Проще было бы проникнуть в дом одному, но Анну нельзя оставлять: ее может найти Рия или еще кто-нибудь.
      Уэбб был настолько ослаблен ранами и мучительной дорогой через пещеры, что даже не смог поднять на руки ее обмякшее тело. Тогда он просто оттащил его немного в сторону и осторожно положил на спину, подсунув под голову свою свернутую рубашку. Дрожащими от холода пальцами Уэбб потрогал шишку на ее лбу и почувствовал, что она увеличилась.
      Черт побери, ему придется оставить ее здесь, пока он сходит в дом и выяснит, как обстоят дела. Вспомнив, что из оружия у него остался только нож, Уэбб невольно выругался. Пистолет, закрепленный на поясе, совершенно промок. Сидя на корточках, он стал осторожно массировать виски и безжизненное тело Анны, продумывая все возможные варианты. В первую очередь ему следовало опасаться Рии, но если он скажет ей, что избавился от Анны, а потом очень долго пробирался через пещеры, то, возможно, она ему поверит… Конечно, это очень маловероятно, но у него нет другого выхода.
      Держась за влажные скользкие стены, Уэбб начал пробираться вперед и вдруг услышал слабый стон:
      – Уэбб!.. Дверь…
      Вернувшись, он нагнулся и поцеловал ее в соленые губы:
      – Лежи спокойно, Энни. Ты упала и ударилась головой. Может быть, у тебя даже легкое сотрясение мозга. Сейчас я ненадолго уйду, но ты не волнуйся и не пытайся никуда отсюда уйти. Я скоро вернусь.
      Анна хотела что-то возразить, но Уэбб не стал слушать и, повернувшись к ней спиной, вновь начал продвигаться вперед. Дверь должна быть где-то здесь, если он правильно запомнил.
      Дверь открылась неожиданно легко, и он почти ввалился в гараж. От внезапно окутавшего его тепла и ослепительно яркого после мрака пещер света у него закружилась голова. Это застало его врасплох, так же как и спокойный, почти дружелюбный голос, приветствовавший его:
      – А вот наконец и Карнаган! Я решил подождать тебя здесь. Думаю, ты понимаешь, что нам необходимо о многом поговорить?
      Гайятт.
      Повинуясь инстинкту самосохранения, Уэбб не двигался с места и лишь слегка покачивался, пытаясь привыкнуть к яркому свету и казаться более уставшим и обалдевшим, чем был на самом деле:
      – Черт возьми, не думаю, что я сейчас в состоянии вести длительные беседы. Что происходит? И где Рия?
      Теперь он уже четко видел Гайятта, а также пистолет, который тот держал в руке.
      – Рия? Она здесь была недавно и тоже искала тебя. Мне показалось, что она несколько взволнованна… Ты, случайно, не знаешь, почему?
      Уэбб рискнул сделать шаг вперед, и дуло пистолета слегка пошевелилось.
      – Какого черта ты тычешь в меня этим пистолетом?
      – В целях самозащиты, разумеется. Особенно меня насторожило то, что произошло с беднягой Гаррисом, – Гайятт ухмыльнулся. – Я положил его в твою машину. Твоя жена оказалась ужасно неопрятной. Она оставила его лежать прямо на полу, в луже крови. Этого я не мог стерпеть – сам-то я очень аккуратен. Кстати, – контраст между вежливо-спокойным голосом и выражением его лица стал особенно разительным, – что ты сделал с Анной?
      – Я всего лишь выполнял данные мне указания… А потом я, как последний идиот, заблудился в этих проклятых пещерах. Всем местным жителям следовало бы выдавать специальные карты. – Он сознательно куражился, молясь только о том, чтобы Анна вдруг не решила последовать за ним. – Послушай, зачем тебе эта пушка?
      – Я же тебе уже сказал – для самозащиты. И для убеждения, – теперь Гайятт сбросил маску и уже не скрывал своей враждебности. – Я, кажется, задал тебе вопрос?
      – А я тебе на него ответил. Ты собираешься меня застрелить или все-таки позволишь мне подняться наверх и переодеться?
      Уэббу оставалось только блефовать. Он не знал ни того, что задумал сам Гайятт, ни того, что ему успела сообщить Рия.
      – Вся беда в том, что я тебе не совсем верю, – в голосе Крега появились зловещие нотки. – У тебя пистолет. Брось его.
      Уэбб пожал плечами:
      – Не думаю, что найдется человек, который смог бы из него выстрелить. Он совершенно промок, так же, как и я сам.
      Не сводя глаз с Гайятта, он достал пистолет и отбросил его в сторону.
      – Может быть, ты все-таки скажешь мне, на чьей ты стороне?
      Губы Крега растянулись в улыбке, но глаза остались холодными и безжалостными:
      – Так же, как и ты, я на своей собственной стороне. Но, в отличие от тебя, у меня есть пистолет, а потому ты будешь выполнять мои приказы. Сейчас ты подойдешь к стене и нажмешь кнопку. Когда двери откроются, сядешь в свою машину и отвезешь нашего покойного друга в укромное место. Куда именно – это на твое усмотрение.
      – А потом?
      – После того как ты таким образом подтвердишь свою лояльность и… искренность, мне абсолютно безразлична твоя дальнейшая судьба. Можешь уехать, куда тебе заблагорассудится, можешь подняться наверх к остальным. В любом случае, судя по последней радиограмме, скоро здесь будут люди «из береговой охраны». Думаю, ты понимаешь, что это значит. А как тебе известно, наше общее начальство не любит грязной работы.
      Зарычал мощный мотор, и «феррари» пулей вылетел из гаража. Лежа там, где ее оставил Уэбб, Анна услышала шум, но не сразу поняла, что это значит. Голова нестерпимо болела, а все тело казалось совершенно чужим. Зато звук выстрелов она узнала сразу. Тщательно прицелившись, Крег прострелил задние шины мчащейся на полной скорости машины.
      Казалось, что перед тем как перевернуться, «феррари» на несколько секунд буквально завис в воздухе. Раздался крик ужаса, взрыв, и машина превратилась в пылающий факел. Наконец-то ему удалось покончить с Карнаганом! Крег искренне надеялся, что ему пришлось немного помучиться перед смертью. Но крик, который ему послышался перед взрывом, не прекращался и шел с противоположной стороны.
      Анна! Значит, он все правильно рассчитал! Теперь оставалось только найти ее. Крег надеялся, что она оценит его изобретательность. Анна смогла опереться на руки и сесть, облокотившись спиной о стену пещеры. Услышав выстрелы, она инстинктивно заткнула уши. Они убили его! Крик нечеловеческого страдания и боли вырвался из ее груди.
      Она билась в агонии, как смертельно раненое животное. Мертв… он мертв. Анна тоже хотела умереть; хотела быть там, вместе с ним. Ей казалось, что у нее вырвали сердце.
      – Анна?
      От этого хорошо знакомого тихого голоса все внутри похолодело. Очень медленно подняв голову и увидев высокий темный силуэт в освещенном дверном проеме, Анна почувствовала, как потаенные уголки мозга озарились яркой вспышкой. Разрозненные воспоминания соединились наконец в единую картину.
      Это было очень давно… И тот же самый голос так же тихо и обманчиво-ласково звал ее: «Анна? Выходи, я же знаю, что ты там прячешься, нехорошо шпионить за собственной мамой…»
      Но она продолжала прятаться в одной из маленьких пещер, подтянув колени к подбородку, обхватив озябшие ноги руками и закрыв глаза. Тот же самый голос тогда позвал: «Елена?» – И ее мать вышла к нему навстречу.
      Инстинкт самосохранения у семилетнего ребенка оказался настолько сильным, что ее мозг просто блокировал многие воспоминания, связанные с тем ужасным днем. Теперь же ей хотелось умереть – жизнь утратила всякий смысл. Если бы у нее был пистолет, то она бы застрелила эту тварь – предателя, который был любовником ее матери, а потом женился на ней; убийцу человека, которого она любила.
      – Анна, дорогая, не бойся. Ты теперь в полной безопасности. Тебе не нужно прятаться от меня.
      Мерзкий Иуда, вооруженный пистолетом. Интересно, он не забыл оставить пулю для нее?
      Анной внезапно овладело странное спокойствие. С возвращением памяти прекратились рыдания. Все внутри у нее умерло – осталась только ненависть.
      – Я… Я здесь, Крег, – ей очень трудно было заставить себя произнести его имя, а потому голос звучал немного хрипловато и напряженно. – Я уже стала слишком большой, чтобы прятаться в маленьких пещерах.
      Крег Гайятт почувствовал, как напряглись все мышцы. Голос Анны, доносившийся из темноты, создавал неприятную иллюзию того, что с ним разговаривала Елена.
      Достав из кармана фонарик и включив его, он сделал шаг во влажную темноту. Она сидела, прислонившись спиной к стене, и не мигая смотрела на него. Бледное лицо было покрыто кровоподтеками и от этого еще больше напоминало лицо Елены после того, как ее ударил муж. Крегу показалось, что ему снова восемнадцать лет и он снова слышит голос Елены: «Извини меня, дорогой, но разве ты сам не понимаешь? Раз он так к этому отнесся и даже ударил меня, то, значит, я ему по-прежнему небезразлична. А я вышла замуж за Риардона, потому что любила его… И теперь мне понятно, что он совсем не такой холодный и бесстрастный, каким хочет казаться. Ты очень милый мальчик, но ты легко забудешь меня! Наверное, для нас обоих это был своего рода эксперимент. Я уверена, что ты скоро встретишь другую девушку…»
      Она его предала, обманула, а теперь еще и разговаривала с ним таким покровительственным тоном! Но он смог отомстить за себя! Анна была очень похожа на Елену, но она была лишь бледной и размытой копией той женщины, которую он любил пятнадцать лет назад со всем пылом восемнадцати лет. Он был одержим ею, он боготворил ее! Пока она не показала ему свое истинное лицо. Крег не прощал таких обид. Он сбил Елену с ног и держал ее голову под водой, до тех пор пока тело не перестало дергаться и обмякло. Лишь тогда он отпустил ее и предоставил океану возможность забавляться с новой игрушкой.
      А теперь Крег смотрел на Анну, которая была так похожа на мать, но не обладала ни темпераментом, ни сексуальностью Елены. По крайней мере, когда она была с ним, и именно этого он не мог ей простить. Она должна была стать его изощренной, насмешливой местью Елене и Риардону. Он хотел жениться на дочери Елены и тем самым вновь обладать обманувшей его любовницей. Но Анна, так же как и Елена, предала его. Он так старался, а она предпочла ему других… Уэбба Карнагана, Гарриса Фелпса. Ну что ж, теперь эти двое мертвы, и он хотел, чтобы она об этом узнала до того, как он убьет ее. Но больше всего на свете он хотел увидеть испуг и унижение, когда она будет умолять его о пощаде. Но он все равно утопит ее, так же как он это сделал с Еленой. Он будет держать ее голову под водой, пока она не захлебнется. И никто ничего не узнает. Он оказался умнее их всех, даже самого Риардона. Ведь тогда никто ничего не узнал. Никто даже ни о чем не догадывался. Он был всего лишь восемнадцатилетним студентом-первокурсником – застенчивым и серьезным, до тех пор пока Елена не соблазнила его. Скучающая, красивая Елена, которую муж слишком надолго оставлял одну. Он был готов на все ради нее, а она его отвергла. И Анна оказалась слишком похожей на мать.
      Бедная Анна! Наверное, именно так будут о ней говорить после смерти. Они все будут думать, что ее убил Уэбб Карнаган. Эта мысль доставила Крегу истинное удовольствие. Жаль, что рядом не было никого, кто бы мог по достоинству оценить его план!
      Крег сделал шаг вперед, и его лицо, на которое снизу падал свет фонаря, показалось Анне похожим на череп. Но голос по-прежнему был обезоруживающе мягким:
      – Бедняжка! Что он сделал с тобой! Но теперь тебе не о чем волноваться – я отомстил за тебя и избавился от него. Они оба погибли – Уэбб и Гаррис. Надеюсь, ты теперь понимаешь, сколько зла эти люди принесли тебе? Если бы ты с самого начала прислушивалась к моим советам и доверяла мне, то ничего бы этого не произошло.
      Теперь он стоял прямо над ней, выключив фонарь. Его темный силуэт четко вырисовывался на фоне освещенной двери в гараж. Так же, как и контуры пистолета, который он по-прежнему держал в руке.
      – Вставай же, дорогая. Пока ты в безопасности. Но я хочу отвести тебя в более надежное место.
      «Я избавился от него… Они оба погибли – Уэбб и Гаррис». Каждое слово нестерпимой болью отдавалось в мозгу. И мука, прозвучавшая в ее голосе, была непритворной:
      – Но я… я не могу двигаться. Наверное, я сломала щиколотку. Тебе придется помочь мне, Крег.
      Он заколебался, но в конце концов поверил ей. В любом случае стрелять он не хотел. Лучше, если у нее не будет пулевых ранений. Крег подошел поближе и протянул руку. В эту секунду Анна прыгнула на него, как дикая кошка, пытаясь отобрать пистолет.
      Грянул выстрел, отдаваясь бесконечным эхом в пустынных переходах, и в это мгновение Уэбб Карнаган, похожий на призрак, восставший из преисподней, метнул нож, поразивший Крега Гайятта прямо между лопаток. Его тело дернулось и начало оседать, а Уэбб выдернул нож и продолжал с остервенением наносить уже ненужные удары. Тогда, в гараже, Уэбб сразу почувствовал неладное, а потому не закрыл дверцу «феррари» со своей стороны. Сразу за гаражом начиналась насыпь, и можно было рассчитывать на мягкое приземление. Он выпрыгнул из машины приблизительно в то же мгновение, когда Гайятт прострелил шины, и покатился вниз, руками прикрывая голову от кусочков раскаленного металла. Восстановив дыхание, он тут же отправился обратно, несмотря на то, что часть пути ему пришлось ползти – ноги были как резиновые.
      Его ждала Анна… она верила ему. Уэбб знал, что Крег попытается найти ее, и молил Бога о том, чтобы не опоздать. Дверь, ведущая в пещеры, была открыта, и он, спотыкаясь, побежал вперед, сам не понимая того, как ему удается держаться на ногах. Перед глазами расплывчатой тенью замаячила спина Гайятта, и он метнул в нее нож, одновременно с прогремевшим выстрелом. Анна… Едва он подумал о том, что этот мерзавец выстрелил в нее в упор, как им овладела страшная ярость, и он еще долго вонзал нож в давно бездыханное тело. Конечно, ему приходилось убивать раньше… чтобы защищать себя. Сейчас же им руководили ненависть, отчаяние и безысходное горе. Гайятт теперь лежал на спине, и он перерезал ему горло. Ничто не казалось ему достаточным возмездием за Анну. Если бы дело происходило сто лет назад, он бы снял скальп с этого негодяя.
      Пот стекал по лбу и щипал глаза. Анна лежала неподвижным комочком на холодном полу пещеры. В луче света, падающем из гаража, Уэбб видел, что по ее руке стекает струйка крови. Он опустился на колени и взял ее на руки, крепко прижав к себе.
      – Господи! Энни…
      Ее губы были холодны, как лед, но они раскрылись под его отчаянным поцелуем, и он почувствовал слабое, прерывистое дыхание – теплое, как жизнь и надежда.

Глава 49