Глава 16

Кенуорт поднял голову и увидел карету герцога, подъезжающую к парадным дверям игорного дома. Наконец-то Уолвертон приехал и — Господи Боже! — неужели с ним прелестная мисс Ван Влит? Она выглядит еще красивее, чем он помнил. Шелковое платье прекрасно подчеркивает фигуру, великолепное ожерелье из рубинов и бриллиантов украшает белоснежную шейку. К чему вздыхать о том, что никогда не будет принадлежать ему! Но как удержаться, если видишь такое ангельское создание?

Блестящие белокурые локоны выглядывали из-под капора и спускались на щеки, маленький круглый подбородок чуть приподнят, и на нем обозначилось подобие ямочки. Она несколько настороженно выглядывала в окно кареты.

Бэрри вздрогнул, заслышав чье-то приближение. Из тени возле входной двери вышел Нортуик. Свет упал на порочное лицо герцога, когда он с тревогой уставился на карету. Бэрри настолько увлекся созерцанием очаровательной леди, что не заметил появления герцога за своей спиной. Пренебрежительно скривив рот, он не удержался от выпада:

— Простите, лорд, но вы загораживаете мне дорогу.

Полуобернувшись, Нортуик приподнял кустистые брови и насмешливо улыбнулся:

— Господи, да это опять Кенуорт. Какая жалость, что вы не можете держаться подальше от игорных домов, мой мальчик! Это уберегло бы вас от многих неприятностей. Но вас после выплаты очередного долга снова тянет на подвиги. Очень забавно.

— Поберегите свой юмор для другого случая, лорд. Я считаю его оскорбительным.

Герцог прищурился и в задумчивости поджал губы.

— Очень плохо, что мы так часто сталкиваемся, Кенуорт. Боюсь, вы очень скоро выведете меня из терпения. Вы уверены, что хотите остаться? Может быть, вам лучше уйти, если вы так раздражены?

— Оставьте ваши советы при себе. А сейчас прошу прощения — меня ждут.

Когда Бэрри поравнялся с Нортуиком, он услышал, как тот пробормотал:

— Продолжайте и впредь, подхалимничать, мой мальчик. Уолвертон все еще хранит ваши расписки.

Что правда, то правда, отрицать не было смысла, и слова герцога больно резанули Бэрри. Он резко обернулся, однако Нортуик, шагнув в сторону, растворился в темноте. Черт с ним! Слава Богу, что он больше не должен этому мерзавцу, поскольку Уолвертон одолжил ему денег, чтобы расплатиться. Брет выслушал его благодарность и небрежно пожал плечами, когда Бэрри предложил дать расписку.

— Мне не нужна расписка, Бэрри. Достаточно вашего слова.

После этих простых слов восхищение Кенуорта Уолвертонем возросло еще больше. Его отец язвительно называл это культом героя, но дело обстояло несколько иначе. Он восхищался лишь уверенностью в своих силах и циничным умом этого человека. Брет не был денди, однако Кенуорт видел, что к нему с огромным уважением и восхищением относятся все окружающие. Бэрри стал чаще задумываться над тем, каким образом Уолвертон добивался этого. А почему бы ему самому не стать таким? Неужели он должен походить на своего отца? Тупицу, хотя и достаточно уважаемого человека. Уолвертон повидал мир, перепробовал множество занятий. Ходили слухи, что одно время он даже занимался пиратством. Бэрри не верил и объяснял подобные разговоры проявлением человеческой зависти. Для чего такому богатому человеку, как Уолвертон, становиться пиратом, если он может купить все что пожелает?

Впрочем, налет авантюризма, свойственный Уолвертону, и привлекал Бэрри. Если в Лондоне и был человек, способный стать пиратом, то только Брет. Бэрри дважды видел, как Брет дрался на дуэли и оба раза выходил победителем. В одной дуэли в качестве оружия были выбраны шпаги. Во второй дрались на пистолетах. Взволнованный, взмокший от пота соперник — и спокойный, меткий Брет, способный вывести из равновесия любого.

Это было искусство, которым Бэрри восхищался и которого одновременно боялся. Если бы он обладал хладнокровием Уолвертона, то не стал бы в течение долгих месяцев сносить оскорбления Нортуика. Как унизительно признаваться даже самому себе, что многого не умеешь. И дело вовсе не в отсутствии храбрости. Бэрри не хватало умения Уолвертона обращаться с пистолетом и шпагой.

Однако после нынешнего вечера, если все пройдет как намечено, он сведет счеты с Нортуиком. Когда карета отъехала, Бэрри вышел из тени, чтобы поприветствовать Брета.

— Какие проблемы? — негромко спросил Брет, увидев в дверях Бэрри.

— Никаких, — покачал головой Бэрри, — если не считать саркастических реплик Нортуика. Черт бы побрал этого типа, ему явно не понравился ваш приезд. Если…

— Пройдемте внутрь, — проявляя осторожность, перебил его Брет.

Бэрри кивнул и последовал за ним. Они вошли в темный коридор «Убежища простаков», как остроумно прозвали этот игорный дом за то, что тут обирали тех наивных игроков, которые надеялись поправить свое финансовое положение.

Как всегда, здесь было многолюдно. Чтобы посещать этот игорный клуб, вовсе не требовалось быть его членом, как у Артура, поэтому здесь собирался народ погрубее, нежели во многих других лондонских клубах. В зале толклось много новичков, приехавших из деревни с несколькими шиллингами в кармане. «Вот уж настоящие простофили», — подумал Кенуорт.

— Говорят, Нортуик — совладелец этого заведения, — пробурчал Бэрри на ухо Брету. — Я не думаю, что он тут главная фигура, как, например, мистер Ситон, у которого половина пая, а это дает ему около ста тысяч дохода.

Брет негромко засмеялся:

— Если бы у Брейкфилда было столько деньжат, ему не понадобились бы мои деньги.

— Это верно, хотя есть люди, которым денег всегда не хватает. — Бэрри замолчал и подумал о собственных привычках. Привычках прожигателя жизни. И молча дал себе слово исправиться, что наверняка одобрил бы и его отец. Ну а сейчас у него долг несколько иного рода, и с Божьей помощью он сегодня намерен его заплатить.

Брет направился к столу, где играли в кости. Лишь очень внимательный наблюдатель мог заметить, что его интересовала не столько сама игра, сколько толпившиеся в зале люди. Приняв ленивую позу и полузакрыв глаза, он методично разглядывал присутствующих.

— Продул, — с отчаянием в голосе сказал один из игроков. Затем, увидев по другую сторону зеленого стола Брета, обратился к нему: — Вы будете играть, сэр?

Пожав плечами, Брет сделал ставку.

— Facilis descensus Averni, — небрежно сказал он, и Кенуорт негромко засмеялся.

— Дорога в ад легка, — перевел Бэрри, когда игрок озадаченно посмотрел на Брета. — Это цитата из Виргилия. Он сказал это первым и сформулировал лучше всех, я полагаю.

Мужчина покачал головой:

— Я не знаком с мистером Виргилием, но должно быть, он был здесь постоянным клиентом. Вот уже третий вечер подряд меня тут раздевают.

Брет еле заметно улыбнулся, поигрывая деревянными костями.

— Возможно, игра в кости не для вас.

— Тут все игры не для меня. — Мужчина пожал плечами и отошел от стола. Игра возобновилась без него.

Брет выигрывал, когда люди у двери оживились. Герцог поднял глаза, изменился в лице и хрипло выругался. Бэрри также повернулся, чтобы выяснить причину оживления. Уж не началось ли то, чего он с волнением ожидал?

Увиденное привело его в шок: в дверях стояла Кайла Ван Влит. Ее никто не сопровождал, она была одна и требовала, чтобы ее пропустили в зал. Боже милостивый, не сошла ли она с ума? Что она здесь делает? А ведь сегодня такой важный вечер! Неужели Брет мог…

Но уже через мгновение стало ясно, что Уолвертон не имел намерения приводить ее сюда, ибо он остановил игру, пересек зал и взял Кайлу под руку. Бэрри последовал за ним, встревоженный и обеспокоенный тем, что все может быть погублено столь неожиданным поворотом событий.

— Какого черта ты здесь делаешь? — резко спросил Брет, Кайла лишь холодно приподняла бровь, и смелость девушки вызвала восхищение Бэрри, несмотря на неуместность и неразумность ее появления здесь.

— Может, я пришла поиграть. Вы ведь, кажется, тоже этим занимаетесь.

— Что взбрело тебе в голову? Впрочем, я знаю, что ты подумала. — Брет был раздосадован. Он замолчал, затем сказал более спокойным тоном: — Я за это оторву Бартону голову. Моя карета здесь?

— Разумеется. Но я не собираюсь уходить отсюда.

— Очень плохо. — Брет подтолкнул Кайлу к двери, но затем остановился, когда она неожиданно повернулась.

Бэрри ничего не видел за ними л не мог понять причину внезапной остановки Брета. Все объяснилось, когда он услышал знакомый голос:

— Да ведь это мисс Ван Влит! Весьма рад снова вас увидеть! Очень неожиданно! Уолвертон, я и не знал, что у вас есть привычка приводить дам в подобные… заведения. Вы собираетесь взять ее также в дом Эми Уилсон?

— Ну-ну, — возмутился Бэрри, — потише, Нортуик! Нельзя же об этом при даме!

Кайла весьма выразительно посмотрела на Бэрри, и он прочитал в ее глазах одновременно и благодарность, и гнев.

— Благодарю вас, лорд Кенуорт! Весьма утешительно видеть, что в Лондоне еще осталось несколько джентльменов. Я уж было отчаялась.

Нортуик саркастически засмеялся и приподнял густые брови.

— Надеюсь, вы с ней, Уолвертон. Пусть остается. Украсит этот вечер. В последнее время вокруг меня слишком много грубых лиц, и вдруг такая красота, не правда ли?

— Это место не для нее, как и вообще не для женщин. — Брет снова направил Кайлу к двери, но она вырвалась и гневно сверкнула глазами.

— Простите, но мне не нравится, когда меня выталкивают, словно у меня своего ума нет. Я сама способна решить, чего хочу. И я решила остаться. Если, конечно, у вас нет каких-то особых причин, чтобы увести меня отсюда.

У Брета заходили желваки на скулах, и он суровым тоном сказал:

— Здесь тебе не место, Кайла. Хоть раз не усугубляй своего положения. Сделай то, что в твоих же интересах.

— Нет, вы явно хотите соблюсти свои интересы! Благодарю вас, я намерена остаться.

— Боже мой, Уолвертон, это вы? — раздался громкий голос, и в зал вошел герцог Камберлендский, морщась от дыма и переводя взгляд с Брета на Нортуика, а затем на Кайлу. — Никак не ожидал увидеть вас здесь, да еще вместе с мисс Ван Влит! Какой приятный сюрприз!

— Я тоже не ожидал вас здесь увидеть, ваше сиятельство. — Брет выдавил скупую улыбку, внутренне проклиная Кайлу за то, что она так не вовремя появилась. Ее приход может все разрушить. Вот и герцог здесь. Уж не преследовал ли он их? Становилось очевидным, что принц и Нортуик связаны какой-то договоренностью. Если отправить Кайлу, это может возбудить подозрения по крайней мере одного из них и насторожить обоих. Проклятие! Почему до сих пор нет Уотли? — Произошло изменение в планах, — ровным голосом сказал Брет и притянул Кайлу поближе к себе.

— Да, — ухмыльнулся Нортуик, — похоже, мисс Ван Влит способна изменить ваши планы, Уолвертон. Обучите ее игре. Для всех нас это будет интересным развлечением. Входите, ваша светлость, — сказал он, обращаясь к герцогу, и Камберленд несколько неуверенно прошел мимо Кайлы и Брета к Нортуику. Граф улыбнулся; тонкие губы делали его улыбку какой-то зловещей. — Никогда не было подобного нашествия столь знатных особ на мое заведение. В фараон, ваша светлость?

Камберленд направился к столу для игры в фараон, а Брет повел Кайлу к столу, где играли в кости.

— Если ты намерена остаться, — прорычал он ей в ухо, — то, черт возьми, делай то, что тебе говорят.

— Я не… Ой, Брет, вы мне делаете больно!

Его пальцы впились ей в руку, рот прижался к ее уху, и со стороны можно было подумать, что он нашептывает девушке нежные слова, которые приводят ее в трепет.

— Сейчас не тот случай, чтобы демонстрировать свою независимость, черт побери! И не пытайся вырваться! Слушай меня, маленькая дурочка! Сегодня здесь будет заваруха, и ты должна делать то, что я тебе скажу. Ты слышишь меня?

Кайла молча кивнула, и Брет с удовлетворением отметил, как нервно она огляделась вокруг, словно внезапно поняла, что зал, в котором она находится, вряд ли является тем местом, куда ей следовало приходить. Но сейчас, когда Нортуик и Камберленд уже видели ее, слишком поздно что-либо предпринимать. Очевидно, граф надеялся, что она отвлечет внимание присутствующих.

Брет остановился перед столом для игры в кости, продолжая держать Кайлу под руку.

— Вот видишь, — негромко сказал он, — ты оказалась в центре внимания, как и желала. Ты этого хотела?

— Брет…

— Нет-нет. — Он еще крепче сжал ее руку, давая выход своему раздражению. — Поскольку ты настояла на том, чтобы остаться, послушай, что я тебе скажу. Не делай глупостей и не сопротивляйся, если не хочешь оказаться в еще более дурацком положении. Здесь не найдется ни одного человека, который помешает мне обращаться с тобой как с последней шлюхой. В конце концов, это не то место, куда ходят приличные женщины.

Кайла, вся дрожа, посмотрела на Брета, и тот испытал пусть небольшое, но удовлетворение, когда прочитал в ее взгляде понимание. Затем она пожала плечами, как если бы ей было безразлично, что он может подумать.

— Пожалуй, мне не следовало сюда приходить, но я думала… Впрочем, это не важно… Вероятно, мне нужно уйти.

— Нет. Не сейчас. Сейчас ты здесь, и здесь останешься на какое-то время. Я научу тебя играть, как предложил Нортуик.

Кости с глухим стуком ударились о стол, и один из игроков застонал:

— Проигрыш! Не везет!

Брет сгреб кости.

— Никто из джентльменов не будет возражать, если дама попробует свои силы?

Кайла выглядела весьма озадаченной, один из джентльменов мрачно нахмурил брови, но никто возражать не стал. Когда Брет стал показывать Кайле, как надо бросать кости, все сгрудились вокруг стола, подошел и Нортуик. Граф успел успокоиться, и манеры его приобрели обычную уверенность. В дверях появился Уотли, пересек зал и смешался с теми, кто наблюдал за игрой в фараон. Брет едва заметно улыбнулся и сосредоточил внимание на Кайле.

— Ты бросаешь кости, Кайла. Ты должна набрать пять, шесть, семь, восемь или девять очков. Первая кость — главная, вторая — дополнительная. Если очки дополнительной и главной кости равны, ты набираешь нужное количество очков и выигрываешь. Если выпадает два, три, одиннадцать или двенадцать, ты проигрываешь.

Кайла перекатывала кости на ладони, закусив нижнюю губу, и была очаровательна в своем смущении.

— А если у меня не выпадет ничего подобного?

— Ты продолжаешь бросать кости, пока не выиграешь или не проиграешь. Эта игра зависит от случая, а мастерство в том, чтобы… — Брет объяснил Кайле, каким образом она может влиять на ход игры.

Кайла нахмурилась и пожала обнаженными плечами, отчего ожерелье на ее шее вспыхнуло и заиграло всеми цветами радуги.

— Поскольку я играю на ваши деньги, не возражаю попробовать.

— Естественно, — суховатым тоном сказал Брет и с кривой улыбкой посмотрел на Бэрри: — Есть у нас надежда, что наш голубь взлетит?

Здесь крылся двойной смысл, и Бэрри ухмыльнулся. Кайла бросила кости и проиграла. Во второй попытке она действовала лучше. Толпа мужчин вокруг стола постепенно увеличивалась. Привлеченные появлением в зале красивой женщины, многие из них просто наблюдали, и лишь несколько человек включились в игру.

Вскоре в игру вступил и Нортуик. Он буквально не отводил глаз от Кайлы. Она несколько стушевалась, когда граф подключился к игре, но Брет тихонько успокоил ее, и Кайла снова обрела уверенность. В зале вдруг возникла напряженность, какой не было раньше, и Брет оказался не единственным, кто это почувствовал. Двое из наблюдавших за игрой мужчин ушли.

Брейкфилд играл осторожно, однако Брет ощущал растущее возбуждение графа. Он наблюдал за ним якобы из праздного любопытства, одновременно держа в поле зрения Уотли и его тщательно отобранных сообщников. Они появлялись по одному и рассеивались по залу, останавливаясь у разных столов, чтобы не вызвать подозрения. Очень хорошо. Никто из них не выделялся из толпы.

Взглянув на Кайлу, Брет увидел на ее лице глубокую сосредоточенность. Она выиграла, правда, весьма скромную сумму. Лицо молодой женщины вспыхнуло от радости.

В своем вызывающем платье, с дорогим ожерельем на шее Кайла выглядела весьма обольстительно. Мужчины буквально пожирали ее глазами, когда она, бросая кости, наклонялась вперед, и округлости ее грудей норовили вырваться из-под платья на свободу. Нортуик также не мог оторвать взора от этого соблазнительного зрелища.

— Выиграла! — сказал кто-то в восхищении.

Брет убедился, что Кайла выиграла снова, опять-таки небольшую сумму. Она засмеялась, смех ее напоминал звон серебряного колокольчика, и вместо того, чтобы наблюдать за Нортуиком, Брет вновь устремил взгляд на девушку.

Глаза ее сверкали от возбуждения, возможно, в крови еще играло выпитое шампанское. На лице Кайлы сияла улыбка, когда она перекатывала в ладони кости. Перчатки свои она давно сняла. «Должно быть, они остались в карете», — подумал Брет. Наконец девушка бросила кости, и Брет перевел взгляд на графа.

Нортуик смотрел на Кайлу словно загипнотизированный, приоткрыв рот и прищурив бесцветные глаза. Кроме кустистых бровей, весьма примечательной деталью на его лице был длинный тонкий нос. Когда-то, по словам Беатрисы, он был красивым мужчиной, но годы распутной жизни сделали свое разрушительное дело.

Над столами поднимались клубы дыма. В другом конце зала внезапно перекрыли шум голоса двух мужчин, затеявших ссору. Нортуик оторвал взгляд от Кайлы, посмотрел в сторону ссорящихся и двинулся прочь от стола. Брет увидел, как Уотли выскользнул из зала в узкий коридор.

— Милорд, — с подчеркнутым сарказмом спросил Брет, — вы не играете в азартные игры с женщинами?

Нортуик остановился и, повернувшись к Брету, приподнял бровь.

— Все игры с женщинами — азартные, Уолвертон.

Брет оценил остроумную реплику улыбкой.

— Это так, и кому, как не вам, это знать.

— Все же я склоняюсь перед вашим авторитетом в этом вопросе, ваша светлость. Говорят, вы берете больше, чем отпускает случай. — Холодная улыбка тронула тонкие губы графа. — Иначе как объяснить дерзкое похищение молодой леди на глазах у двухсот гостей?

Брет почувствовал, как напряглась и перестала дышать Кайла. Он успокаивающе положил руку ей на плечо, его пальцы затеяли игру с ниспадающими на ухо белокурыми локонами.

— Похищение, милорд? По-моему, она не похожа на пленницу. Не так ли, душа моя?