Глава 38

— Вот и настал ее звездный час! Все взоры были обращены на Сару, когда она шествовала, оставив за спиной «мазерати» и Мэтта Бейкера, с притворным безразличием смотревшего вслед. Будучи профессионалкой экстракласса, Мона Чарльз не могла не отдать ей должное.

Стоявший рядом с Моной Анджело тихонько пробормотал:

— Ах, вот как обстоят дела! У меня с самого начала было чувство…

Но Мона не слышала: она вместе со всеми остальными не отрывала глаз от молодой женщины, ее дочери, в невероятно больших темных очках, делавших ее почти неузнаваемой.

Сара никогда не была ей близка, так же, как Дилайт, «дитя любви». Так было вплоть до этой самой минуты, когда Мона стояла и смотрела, как она шла навстречу пружинистым, легким шагом, словно молодая пантера, догоняющая свою несчастную жертву. Однако у жертвы был такой вид, что роли в любой момент могли поменяться.

Бедная Сара! Мона чуть не вздрогнула, поймав себя на непривычном желании броситься защищать свое родное дитя. Этот человек явно способен на все может быть, даже на убийство. Но пока он молча ждал с обманчиво равнодушным видом.

Он ждал ее — и все, что Сара могла сделать в эту минуту, когда она зашла так далеко, — это не позволить себе дрогнуть и убежать в какое-нибудь безопасное место.

Его угольно-черные глаза утратили знакомый блеск, лицо безо всякого выражения было похоже на деревянную маску с прорезями для глаз. Но по тому, как кровь хлынула к ее лицу и бешено заколотилось сердце, Сара почувствовала, что он полон холодной ярости, просто решил до поры до времени не давать себе воли.

«Сара, девочка моя, — увещевал внутренний голос, — скорее найди нужные слова, иначе тебя с позором прогонят со сцены!»

И она одарила своего противника радужной улыбкой.

— О, привет, Марко! Вот не ожидала снова увидеться с тобой. Что ты здесь делаешь?

— Не ожидала, говоришь? — его голос звучал ровно, но Сара угадала в нем рычание дикого зверя. Она попыталась принять безразличный вид, не обращая внимания на то, как он уставился на жилку, пульсирующую возле ее горла.

— Нет, в самом деле. Но раз уж ты здесь, познакомься, пожалуйста, с Моной. Надо же, какое странное совпадение! Ты случайно не прихватил с собой мои шмотки? Мне было некогда…

Приблизившись к нему, стоявшему безмолвно и неумолимо, как Немезида, Сара повернулась было к матери, но Марко схватил ее за руку, и она снова оказалась в плену. Сара взглянула в его черные глаза, и ей почудилось, что если она сделает попытку улизнуть, он не замедлит раздавить ее без малейшего сожаления.

— Боюсь, что это не совсем случайное совпадение. Я тоже, знаешь ли, время от времени читаю газеты. И иногда даже делаю правильные выводы. К счастью. Я в самом деле прихватил твою одежду. Должно быть, тебе захочется переодеться.

Я ведь знаю, как ты привередлива в этом отношении.

Сара вновь заглянула в черные, как деготь, глаза, и для нее вдруг перестало существовать все на свете, она оказалась полностью во власти фатального чувства. Утратила собственную волю, забыла все приготовленные слова.

Чертов наглец, всякий раз выводящий ее из себя, — он тоже не видел никого и ничего, кроме своей жертвы.

— Ну что, моя маленькая актриса, станем обсуждать наши дела у всех на виду или все-таки лучше с глазу на глаз? Ведь даже ты не станешь отрицать, что нам есть о чем поговорить? — он сделал паузу, чтобы дать ей возможность ответить, а не дождавшись, продолжал все тем же убийственно ровным голосом:

— Я вижу, на этот раз ты конструктивно настроена, так что предлагаю войти внутрь, — он даже выдавил из себя любезную улыбку, которая, однако, предназначалась не ей, а Моне. — Мисс Чарльз, я приношу свои извинения за то, что принял вас за вашу дочь. Это ведь Сара, да? Я и представить себе не мог столь поразительного семейного сходства. Хотя теперь, увидев вас, могу с уверенностью сказать, кто настоящая красавица!

Он только чуточку сжал пальцы, но этого оказалось достаточно, чтобы Сара непроизвольно ахнула, а Мона ринулась на сцену.

— Вы, значит, можете быть любезным? Это замечательно! Может, и правда, мы все зайдем в отель, чтобы разошлась толпа? А потом вы с Сарой уединитесь для короткого разговора.

Как может Мона бросать ее в такой момент, возмутилась Сара. Это настоящее предательство! Она все же позволила Марко увести себя в отель — поджав губы и высоко держа голову. Вот так, наверное, она шла бы на гильотину — только эта процедура сейчас казалась ей куда более быстрой и безболезненной, чем то, что ее ожидало.

Идя сквозь строй любопытных глаз, Сара чувствовала себя как бы в эпицентре мощного урагана. Она предприняла последнюю отчаянную попытку избежать своей участи:

— Если ты не возражаешь, я бы заскочила в туалет.

Мама, можно воспользоваться твоим? Кажется, я настоящая лахудра.

— Тебе незачем подниматься на второй этаж. В моем номере есть все, что нужно. Мисс Чарльз, надеюсь, мы еще увидимся. Анджело?.. Абсолютно уверен, что мы тоже увидимся — и весьма скоро. Не правда ли?

Сара не услышала ответа своего спасителя, потому что ее уже втолкнули в номер. Щелкнул замок, и у нее душа ушла в пятки.

Это какой-то рок, тупо думала она, снова очутившись лицом к лицу с Марко.

И тем не менее она не сдастся без боя!

— Ну? Раз уж ты затащил меня сюда, почему молчишь?

Марко стоял спиной к двери, широко расставив ноги в сапогах и скрестив руки на груди. Он был одет как для верховой езды, Сара наконец-то заметила это и обрадовалась тому обстоятельству, что, кажется, на сей раз он не прихватил с собой хлыст. Или прихватил?

Наверное, он прочел ее мысли, потому что ехидно покачал головой и, растягивая слова, произнес неприятным, полным насмешки голосом, от которого нервы у Сары натянулись до предела.

— Сколько бы ты ни озиралась по сторонам, словно бедный, насмерть перепуганный кролик, повстречавший волка, — боюсь, ты не отыщешь спасительной лазейки. А раз у тебя нет другого выхода, как только встретиться с волком лицом к лицу, может, тебе захочется первой что-нибудь сказать?

— Черт бы тебя побрал! — выпалила Сара, доведенная до крайней степени ярости и отчаяния. — Какое ты имеешь право стоять здесь, как… прокурор? И обращаться со мной, как с преступницей или… беглой рабыней. Особенно если учесть, что ты сам во всем виноват. Какого черта ты присвоил право вмешиваться в чужие судьбы и манипулировать людьми? Как у тебя хватило наглости решить, будто моя сестра недостойна твоего брата? Ну вот и получил по заслугам! Твоя заносчивость, твое двуличие… У самого целый легион любовниц плюс невеста из хорошей семьи… с ужасным цветом лица и куриными мозгами: не может двух слов связать, только визжит, как будто ее режут…

Сара остановилась, чтобы перевести дыхание. Марко воспользовался наступившей паузой.

— В самом деле? Бедная Лючия! И уж, конечно, это не твоих рук дело, что она отказалась стать моей нареченной? На этот раз лгите поосторожнее, мисс Сара… хотя обман и лицедейство — ваше естественное состояние.

— Лучше подумай о собственных провинностях! Если не ошибаюсь, похищение людей по-прежнему считается преступлением, даже на Сардинии. Предупреждаю тебя: мой отец, скорее всего…

— Я уже виделся с сэром Эриком, — как ни в чем не бывало заявил Марко, и это стало для нее настоящим шоком.

— Ты?..

Он продолжал:

— Я известил твоего отца, что мы с тобой познакомились в Лос-Анджелесе, страстно влюбились друг в друга и… решили скрыться. А ведь оно почти так и было, не правда ли, моя бесценная?

— Что?!

— Дай мне закончить. В нашем распоряжении семь часов. Достаточно, чтобы купить все необходимое, или ты предпочла бы слетать в Париж?

— Может, ты объяснишь мне, ради всего святого, что ты имеешь в виду? почти взвизгнула Сара. Какой же он… Какой же!..

Его ответ произвел на нее впечатление разорвавшейся бомбы:

— Естественно, нашу свадьбу. Пожалуй, это будет только справедливо.

— Я не… Я не… — Сара не выдержала и разразилась рыданиями. Слезы буквально душили ее. — Я не… не выйду замуж за человека, который делает мне предложение в такой расчетливой манере. Я не позволю себя использовать… манипулировать собой… слышишь? Не собираюсь мириться с твоим гаремом и не выйду замуж только потому, что тебе удалось подъехать к папе и… сам знаешь, какого ты был обо мне мнения… как обзывал…

Когда Сара перестала всхлипывать, она обнаружила, что прижимается к его груди, а он обнимает ее так, словно всю жизнь только об этом и мечтал. Она, конечно, не такая идиотка, чтобы не понимать, сколь абсурдно подобное предложение. Он притворяется, чтобы она утратила бдительность и снова вела себя так, как он хочет.

Она попыталась освободиться, но его объятия стали для нее новой клеткой.

— Перестань! Я не… ты сам говорил, что итальянские мужчины женятся только на девственницах. А я…

Голос Марко снова принял неприятный оттенок.

— Ах, да. Серафина просветила меня на этот счет. И мачеха, на которую, между прочим, ты произвела неизгладимое впечатление.

Его голос, постепенно смягчаясь, стал напоминать урчание большой кошки.

— Еще какие-нибудь возражения, Дилетта миа?

— Не называй меня так! Как ты смеешь, особенно теперь, когда… Я не выйду замуж за человека, который не… л-любит меня. Пусть даже этот образ действий безнадежно устарел. А ты никогда… ты так самоуверен, что… никогда не спрашивал моего мнения.

— Ради Бога! — взорвался он, и Сара в страхе отшатнулась, но он только крепче сжал ее в объятиях. Ну до чего же у тебя невыносимый, упрямый характер! Спрашивать твоего мнения — ха! Сначала ты доводишь меня до белого каления, так что я должен бежать из собственного дома от твоего ядовитого язычка, и только потом благодаря счастливому совпадению я узнаю то, что подтверждает мачеха после моего возвращения. Нет, ты смотри на меня! — он привычном жестом запустил пальцы ей в волосы на затылке и оттянул ее голову назад, так что Саре ничего не оставалось, как выполнить его требование — и увидеть рот Марко так близко от своего…

Он процедил сквозь зубы:

— Интересно, как ты представляла своим хитрым женским умишком: что я буду чувствовать по возвращении? Ведь ты же знала, трижды проклятая ведьма… моя радость, моя мука… как же ты могла не знать?.. Я чуть с ума не сошел.

Когда я вернулся и увидел, что тебя нет и все так пусто… Я был готов убить тебя! Почему, ты думаешь, я решил на тебе жениться? Да потому, что я хочу тебя, и ты будешь моей. Несмотря на все злые слова и грубые поступки, я влюбился в тебя, моя радость, мое мучение, сердце мое… Достаточно этого, как по-твоему? А? — почти прорычал он. И вдруг споткнулся о ее сияющую улыбку.

— Ох, Марко! Почему ты… Ты не должен на меня кричать! Видишь ли… я тоже не собиралась влюбляться в тебя — особенно если принять во внимание обстоятельства… и все-таки нахлынула эта любовь — глупая, непрошеная… Я почувствовала, что больше просто не выдержу. Вот и…

Он не дал ей договорить, потому что он принялся целовать ее — страстно, яростно, так, что у Сары подогнулись коленки. Пришлось Марко подхватить ее на руки — таким естественным жестом — и отнести, — что было так же неизбежно, — на широкую кровать под балдахином.

И как только они очутились там, стало так легко отложить все вопросы, ответы, объяснения… даже мысли. В конце концов, впереди у них еще столько времени! Достаточно, чтобы Сара позаботилась обо всех способах устроить так, чтобы он был постоянно занят и у него не оставалось времени для других женщин…