"Дерзость" готовилась к тщательно запланированной встрече когда получила сигнал бедствия от группы археологов, исследовавших руины на Камусе-2. Ситуация там сложилась критическая, и Кирк прервал свою миссию, чтобы вместе со Споком и Маккоем оказать необходимую помощь.
      В штабе группы они обнаружили всего двух выживших; одни из них была доктор Дженис Лестер, которую Кирк хорошо знал. Она лежала на кровати в полубессознательном состоянии. Ее компаньон, доктор Говард Кулеман, выглядел здоровым, и совершенно не внушал доверия.
      – Что с ней? – спросил Кирк.
      – Лучевая болезнь, – ответил Кулеман.
      – Мне нужно провести полное медицинское обследование. Сможем ли мы доставить ее на борт "Дерзости"?
      – Она не перенесет транспортировки. Радиация затронула нервную систему.
      Маккой закончил поверхностное обследование.
      – Доктор Кулеман, я не могу найти следов радиационной болезни.
      – Доктор Лестер находилась дальше всех от источника; за исключением меня, конечно: я был здесь, в штабе.
      – Значит, симптомы еще не проявились полностью.
      – А что случилось с остальными? – спросил Кирк.
      – Видимо, внутренние повреждения причиняли им непереносимые страдания; они бежали, сойдя с ума от боли. Скорее всего, они уже мертвы.
      – Что это был за вид радиации? – спросил Маккой.
      – Не знаю, в жизни ничего подобного не видел.
      Дженис Лестер застонала, и ее глаза приоткрылись. Улыбаясь, Кирк сел рядом с ней и взял ее руку.
      – Не надо волноваться, Дженис, – произнес он. – Доктор сказал, что вам необходим полный покой.
      Спок отложил свой трикодер.
      – Здесь неподалеку есть кто-то еще. Нужно немедленно им помочь.
      Кирк повернулся к Маккою. Тот начал:
      – Капитан, я больше ничего не могу для нее сделать. Ваше присутствие должно успокоить ее.
      Как только Маккой и Спок вышли, Дженис отпустила руку Кирка и с усилием произнесла:
      – Я надеялась, что больше никогда тебя не увижу.
      – Я не виню тебя за это.
      Она закрыла глаза.
      – Почему ты не убиваешь меня? Сейчас это очень легко. Никто даже не догадается.
      – Я никогда не желал тебе зла… – начал пораженный Кирк.
      – Как бы не так!
      – Я не мог сделать тебе ничего плохого.
      – Я умерла. Когда ты бросил меня, я умерла.
      – Ты преувеличиваешь, – произнес Кирк, стараясь быть как можно мягче. – Я слышал о твоих работах.
      – Раскопки руин погибшей цивилизации.
      – Ты – всеми признанный специалист.
      Она посмотрела ему прямо в глаза.
      – Год, который мы вместе провели в Звездном флоте, единственный год моей настоящей жизни.
      – Разве я не давал тебе и дальше работать в космосе?
      – Я не могла! К чему бы это привело? Ваш мир космических капитанов не признает женщин.
      – Ты всегда винила в этом меня.
      – А ты это принимал.
      – Я не в силах был что-либо изменить, – возразил он.
      – Я знаю: ты считал, что все справедливо.
      – А ты ненавидела меня за это. Как ты меня ненавидела! Каждая минута, проведенная нами вместе, становилась адом.
      – Это несправедливо…
      – Да, несправедливо. Но виноват всегда был только я.
      – Я любила тебя. Мы могли бы скитаться среди звезд.
      – Мы бы убили друг друга.
      – Оно было бы лучше.
      – Почему ты так говоришь? – требовательно спросил он. – Ты все еще молода.
      – Женщина не должна быть одинокой.
      – Пойми, мы никогда не смогли бы быть вместе. Да и не были никогда… Извини. Тебе нужно успокоиться.
      – Да, – она закрыла глаза и откинула голову на подушку.
      – Дженис, разреши мне помочь тебе.
      – Ты уже помогаешь мне, Джеймс, – ответила она мертвенно-тихим голосом.
      Кирк с горечью посмотрел на нее, а затем отвернулся. Он впервые заметил, что по всей комнате были в беспорядке разбросаны находки экспедиции. Самой большой была металлическая плита, казавшаяся частью стены. Кирк подошел к ней. По ее бокам находились контрольные приборы, словно она была частью большой машины. Интересно, кто с ней работал и зачем, подумалось Кирку.
      – Очень примечательный объект, – раздался голос Дженис.
      – В самом деле? Интересно, почему?
      – Умирающий человек может обменяться телами с умственно более слабым. Бессмертие, но для тех, кто его заслуживает.
      – А кто судит о заслугах?
      – Сейчас, – ответила она, – это делаю я.
      Стена слепяще сверкнула навстречу Кирку, и он почувствовал, как кто-то пытается вытолкнуть его из его тела. Когда к нему вернулось зрение…
      … он смотрел на себя глазами Дженис Лестер.
      Кирк/Дж отошел от стены к кровати, взял в руки шарф и принялся складывать его. Затем он резко стянул его вокруг носа и рта женщины.
      – У тебя был шанс, капитан Кирк. Ты мог бы задушить меня, а они бы подумали, что доктор Дженис Лестер, как и ожидалось, умерла от лучевой болезни. Почему ты не сделал этого? Ты всегда этого хотел!
      Дженис/К слабо отрицающе покачала головой. Шарф сдавился еще сильнее.
      – У тебя была сила. Но ты боялся, всегда боялся. Ну так теперь Дженифер Лестер займет место капитана Кирка. Я буду обладать твоей физической силой. Но новый капитан Кирк не испугается убийства, – Кирк/Дж уже напевал, напевал песню ненависти. – Теперь ты познаешь всю отвратительность пребывания в теле женщины. Но ты не будешь страдать долго. Твоя агония скоро кончится – как кончилась моя.
      Рука женщины попыталась оттолкнуть его.
      – Тихо. Поверь мне, лучше умереть, чем жить в теле женщины.
      Сопротивление прекратилось, но Кирк/Дж ослабил нажим, так как снаружи неожиданно раздались чьи-то шаги. Он отшвырнул шарф и вернулся к осмотру стены. В следующее мгновение в комнату угрюмо вошли Спок и остальные.
      – Ваш доклад, доктор Маккой.
      – Мы пришли слишком поздно и уже ничем не могли им помочь.
      – Это была радиация?
      Маккой кивнул.
      – Мне кажется, что это был целебиум. Доктор Кулеман со мной не согласен. А вопрос очень важный.
      – Почему? Радиация – она и есть радиация, не в источнике дело.
      – Да, но здесь присутствует и химическое отравление. Все тяжелые элементы химически очень активны.
      – Очевидно, – добавил Спок, – они обнаружили потайной склад какого-то радиоактивного вещества. Выброс был мгновенным. Они не смогли выбраться.
      – Это, – зло сказал Кирк/Дж, – разрушит слухи о невероятной осторожности доктора Лестер.
      – Я не думаю, что мы должны винить ее, – сказал Маккой. – Это всего лишь несчастный случай, капитан.
      – Это была преступная халатность. И доктор Лестер в любом случае ответит за нее.
      Доктор Кулеман чуть ли не грозно посмотрел на Кирка/Дж и быстро подошел к Дженис, чтобы обследовать ее.
      – Доктор Маккой!
      Маккой, мгновенно достав трикодер, подошел к нему.
      – Джим, в наше отсуствие ты не заметил что-нибудь необычное в ее состоянии?
      – Абсолютно ничего необычного. Она не приходила в сознание.
      – Доктор Лестер на волоске от смерти, – сказал Кулеман.
      – Наверное ее потрясла смерть подчиненных.
      – Возможно.
      – Транспортировка ее на "Дерзость", – начал Маккой, – принесет не больше вреда, чем ожидание.
      Кирк/Дж вопросительно посмотрел на доктора Кулемана, который теперь выглядел испуганным.
      – Я не знаю, – пробормотал тот.
      – Тогда не будем медлить.
      По приказу Кирка/Дж носилки с двумя комплектами медицинской помощи ждали их прибытия в транспортном отсеке. Кулеман с пациентом проследовали в лазарет.
      – Мистер Спок, снимайте корабль с орбиты и возвращайтесь на прежний курс. Доктор Маккой, можно вас на минуточку?
      Вы с доктором Кулеманом расходитесь в постановке диагноза. Пожалуйста, постарайтесь решить эту проблему как можно быстрее. Я прошу вас об этом по личным причинам.
      – Я не думал, что вы так близко ее знаете, – произнес Маккой.
      – Прошло много времени с тех пор, как я видел ее последний раз. Я ушел, когда это стало становиться серьезным.
      – Должно быть вы были очень молоды в то время.
      – Юность прощает не все. Это очень тяжелые воспоминания.
      – Я сделаю все, что возможно, Джим.
      – Хорошо. Спасибо, Кощей.
      Кирк/Дж вернулся на мостик. Юхэра, Чехов, Скотт и Сулу находились на своих местах. Спок склонился над пультом. Кирк/Дж внимательно изучил новые лица; Юхэра и Сулу улыбнулись в ответ.
      Он медленно подошел к капитанскому креслу и с благоговением тронул его, пробуя упругость. Затем посмотрел на обзорный экран.
      – Доложите курс, мистер Чехов.
      – Один двадцать-семь, Марк восемь.
      – Мистер Сулу, скорость две единицы.
      – Есть скорость две единицы, сэр.
      – Мистер Спок, подойдите пожалуйста на минуточку. Спасибо. У нас проблемы с нашим пациентом. Два доктора не могут поставить диагноз.
      – В медицине это обычное дело, сэр.
      – Только вот пациентам от этого не легче, – с резкой улыбкой ответил Кирк/Дж.
      – Я думаю, вы можете положиться на советы доктора Маккоя.
      – Обоснуйте ваш выбор.
      – Нет, капитан. Это не моя обязанность.
      – Тогда не добавляйте путаницы; мистер Спок, – Кирк/Дж со злостью поднялся и зашагал к лифту.
      Спустившись в лазарет, он узнал, что Дженис/К стала приходить в сознание. Периоды забытья сменялись резкими судорогами, смягчаемыми повязками, и стонами.
      Возле Дженис/К испуганно шагал доктор Кулеман.
      – Давно это началось? – спросил Кирк/Дж.
      – Только что.
      – Нужно ее остановить. Если доктор Лестер придет в себя, она поймет, что произошло.
      – Я думаю, ей никто не поверит, – ответил Кулеман.
      – Ты думаешь?
      – Больше нам надеяться не на что. Вряд ли мы теперь сможем объяснить ее смерть.
      Кирк/Дж прошел к изголовью кровати; Кулеман последовал за ним с другой стороны.
      – Я сказал, что ее нужно остановить.
      – Ты уничтожил весь персонал. Ты послал их туда, где защитное поле целебиума было слабо. Почему ты не убил его? У тебя была великолепная возможность.
      – Ты не дал мне времени.
      – Ты получила его, сколько хотела.
      – Он слишком цеплялся за жизнь. Я не могла…
      – Ты не могла, потому что любила его, – воскликнул Кулеман. – Ты хочешь сделать убийцей меня.
      – Любить его? – Кирк/Дж тоже перешел на крик. – Я любил образ его жизни, власть капитана космического корабля. Теперь этот образ жизни – мой.
      – Я не стану убивать, – Кулеман развернулся и быстро направился к двери. Кирк/Дж метнулся, чтобы перекрыть ему дорогу.
      – Ты уже убийца. Ты знал про целебиум. Ты мог спасти их от него. Тысячу раз убийца.
      Раздался громкий стон. Дверь медицинской лаборатории открылась, и в палату вошел Маккой в сопровождении медсестры Чапель.
      – Я думал, что мое присутствие успокоит ее, – вкрадчиво сказал Кирк/Дж, – но получилось обратное.
      – В этом нет вашей вины, – с плохо скрытой наигранностью произнес Кулеман. – Лучевая болезнь прогрессирует, вот и все.
      – Корабельное оборудование, начал Маккой, – не обнаружило никаких внутренних повреждений связанных с радиацией…
      – Доктор Кулеман, – спросил Кирк/Дж, – разве остальные члены вашей команды не бредили перед смертью?
      – Да, капитан.
      – Но Джим, – возразил Маккой, – самый подходящий диагноз для данного случая – оглушение фазером.
      – Я наблюдаю за доктором Лестер и ее персоналом в течение двух лет, – холодно произнес Кулеман. – Если вы не примете моих рекомендаций, то ответственность за ее здоровье или смерть будет лежать на вас.
      Кирк/Дж посмотрел на Дженис/К, чьи судороги становились все сильнее и сильнее. Затем она замерла и ее глаза открылись; она смотрела по сторонам пытаясь разглядеть и узнать лица окружавших ее людей.
      – Доктор Маккой, – сказал Кирк/Дж, – мне очень жаль, но вам придется уступить это дело доктору Кулеману.
      – Ты не можешь так поступить! На этом корабле главным медиком являюсь я.
      – Доктор Кулеман хочет взять всю отвественность на себя. И я разрешаю ему сделать это.
      – А я нет.
      – Все уже сделано, – Кирк/Дж повернулся к Кулеману.
      – Доктор Лестер ваш пациент. Насколько я помню, когда я вошел, вы как раз собирались ввести ей успокоительное.
      – Нет! – закричала женщина. – Только не это!
      Но было уже поздно.
 
      Дженис Лестер пришла в Звездный флот годом раньше Кирка и потратила гораздо больше времени на изучение всех мелочей, связанных с космическими кораблями; знание, которое теперь должно было быть подвергнуто экзамену. Немного опыта, и она стала бы неуязвимой для подозрений. Но присутствие на борту личности Джеймса Кирка, пусть даже в бессознательном состоянии, было для нее постоянной угрозой. Лучше было бы отправить эту личность куда-нибудь, где ее сочли бы сумасшедшей.
      – Вычислите курс к колонии Венеция, мистер Чехов. Сколько уйдет времени, чтобы добраться туда на такой скорости?
      – Сорок восемь часов, капитан.
      – Капитан, – вмешался Спок, – но тогда мы не сможем попасть на Бэту Ауриджа. Это совсем в другой стороне.
      – Ничего не поделаешь. Мы должны доставить доктора Лестер туда, где ей окажут соотвествующую помощь.
      – Могу я указать, что Звездная База-2 находится как раз на пути к нашему месту назначения?
      – Как далеко до Звездной Базы-2, мистер Чехов?
      – Семьдесят два часа, сэр.
      – На двадцать четыре часа дольше. Состояние доктора Лестер становится все хуже. Следуйте новым курсом.
      – Капитан, если вся проблема в болезни доктора Лестер, то колония Венеция для нее не самое подходящее место, – сказал Спок. – Тамошняя медицина очень примитивна.
      – Ее будет достаточно.
      – Звездная База-2 лучше оснащена и укомплектована специалистами для того, чтобы определить, что случилось с ней. Разве это не достаточно веский повод отказаться от вашего решения?
      – Спасибо, мистер Спок. Но никакое оборудование не поможет, если доктор Лестер умрет. Самое важное для нас – время. Следуйте новым курсом, мистер Суду.
      – Капитан, – спросила Юхэра, – должна ли я известить командование флота об изменении наших планов?
      – Наши планы не изменились, лейтенант. Просто мы задержимся по пути к Бете Ауриджа Исследование гравитации двойной системы от нас не убежит, зато мы можем спасти человеческую жизнь. Согласитесь, это случается не часто, – Кирк/Дж поднялся и направился к лифту.
      – Я считаю, – начал Спок, – командование должно знать, что встреча с "Потемкиным" состоится позже, чем намечалось.
      – Мистер Спок, если бы вы занимались тем, чем нужно, то флот давно бы уже был извещен.
      – Сэр, обычно прямой связью со Звездным флотом занимается капитан. Я посчитал свое вмешательство излишним.
      – Лейтенант Юхэра, сообщите командованию о задержке. Мистер Сулу, сохраняйте курс. Увеличьте скорость до шести единиц.
      Кирк/Дж наконец-то смог покинуть мостик и спуститься к своей каюте; но и там он не получил передышки – его ждал Маккой,
      – Доктор Маккой, неужели вы собираетесь начать еще один бесплодный спор о диагнозе?
      Маккой стукнул кулаком по столу.
      – Нет, сэр. Пусть за меня говорят мои наблюдения.
      – Почему вы так агрессивно настроены? Вы отстранены от дела, но я ничего против вас лично не имею.
      – Я пришел сюда не поэтому. Я здесь, поэтому, что хочу обвинить доктора Кулемана в некомпетентности.
      – Это ваше личное мнение.
      – Нет, сэр. Это мнение командования флота. Я все проверил. Доктор Кулеман был отстранен от должности главного врача своего корабля за административную некомпетентность…
      – Здесь от него не требуется административной сноровки.
      – А также за грубую медицинскую ошибку.
      – Повышения и понижения иногда мотивированы политикой, – сказал Кирк/Дж. – Вы сами это знаете, док.
      – Но не в командовании флота, капитан. Тем более не в Медицинском отделе.
      Кирк/Дж шагнул вперед.
      – Сожалею, но я не отменю свой приказ. Я считаю, что решающим фактором является опыт, полученный доктором Кулеманом на планете, где произошла катастрофа. Я уверен, что вы согласились с этим.
      – Я понимаю, что вам пришлось сделать выбор. Но у меня тоже есть ответственность, Джим. Так что я прошу тебя провести полную проверку.
      – Почему? Почему ты так хочешь этого?
      – Из-за твоего странного и неустойчивого поведения после возвращения с планеты.
      – Ты никогда не получишь разрешения! – злобно воскликнул Кирк/Дж. – И даже дурак поймет, почему ты делаешь это!
      – О моих мотивах будет судить командование флота.
      – Я не позволю подавать эту мелочную просьбу, рассчитанную только на месть.
      – Ты должен подчиняться законам Звездного Флота, – сказал Маккой. – Они гласят, что корабельный врач может потребовать полной проверки любого члена экипажа, включая капитана, который вызовет у него сомнения. И я приказываю тебе запросить эту проверку…
      Он был прерван пищанием передатчика.
      – Капитан Кирк слушает.
      – Лейтенант Юхэра, сэр. Командование флота запрашивает дополнительные данные о задержке. Должна ли я ответить им?
      – Я сейчас приду.
      Но проверку уже нельзя было отложить или отсрочить. Слухи о странном поведении капитана быстро распространились по кораблю и вызвали тревогу экипажа. Однако, к удивлению Маккоя, Кирк/Дж успешно прошел все тесты.
 
      Удача улыбнулась ему еще раз, когда Дженис/К в отсутствии Кулемана пришла в себя и убедила медсестру Чапель в том, что ей больше не требуются уколы. Однако затем она осколком пробирки перерезала предохранительные ремни и помчалась по кораблю, со стеклом наперевес и, убеждая всех, что капитан Кирк вовсе не Кирк; в таком состоянии она представляла собой великолепный образец опасной сумасшедшей и дала Кирку/Дж долгожданный повод посадить ее в карцер с усиленной охраной.
      Но этим он недооценил наблюдательность и всепроницающую логику Спока. Ученый знал предел возможностей любой дисциплины; он понимал, что никакой медицинский тест не в состоянии выявить изменений человеческой сущности, об этом и Маккой всегда говорил. Обвинения Дженис/К заставили его кое о чем задуматься.
      Пока капитан был на планете, с ним что-то случилось. Это могло произойти только в короткий промежуток времени, когда он оставался с доктором Лестер. И разговор с ней должен был пролить свет на эту загадку.
      Возле ее камеры стояли два охранника.
      – Как там доктор Лестер? – спросил Спок у первого.
      – В сознании и спокойна, мистер Спок.
      – Очень хорошо. У меня есть к ней парочка вопросов.
      – Это приказ капитана, сэр?
      – А зачем он вам нужен? Это мои вопросы. И это мой приказ, юнга.
      – Но капитан запретил кому-либо разговаривать с доктором Лестер.
      – Разве этот приказ относится к старшим офицерам?
      – Нет, сэр, – юнга открыл дверь и Спок прошел внутрь. – Мистер Спок, но я думаю, что необходимо и мое присуствие.
      – Конечно, конечно.
      Первыми словами Дженис/К были:
      – О господи, ну наконец-то Спок, ты должен выслушать меня.
      – За этим я и пришел, – ответил Спок. – Что случилось с вами и капитаном, когда вы находились одни? Что это было?
      – Она с помошью какой-то странной машины обменялась со мною телами. Спок, я капитан Кирк. Я знаю, насколько неправдоподобно это звучит, но так случилось на самом деле.
      – Подобной возможности я не учел.
      – Если я не смогу убедить тебя, я навсегда останусь пленником этого тела.
      – Полный обмен человеческими душами с помощью механического устройства?
      – Да. В последний момент перед обменом доктор Лестер описала мне его функции.
      – Насколько я знаю, – начал Спок, – никогда и нигде в галактике такой обмен не совершался успешно…
      – Он был совершен и забыт давным-давно, на Камусе-2. А я – живой тому пример.
      – Это только слова.
      – Я знаю, Спок. "Ну и что? Я говорю правду. Послушай: когда в толианском секторе я попал в параллельную вселенную, ты рискнул своей жизнью и даже "Дерзостью", чтобы вернуть меня. Помоги же мне вернуться теперь. А когда вианы Минара требовали оставить умирать Маккоя, разве мы сделали это? Откуда я могу знать это, если я не капитан Кирк?
      – В твои руки могли попасть записи об этих событиях.
      – Ты ближе капитану, чем кто-либо во вселенной. Ты знаешь его мысли. Почему бы тебе не использовать твои телепатические способности.
      Спок дотронулся до ее лица и закрыл глаза. Его лицо напряглось, когда он попытался проникнуть в мысли Дженис/К. Затем он отнял руку и посмотрел на нее с абсолютно новым выражением.
      – Я верю тебе, – произнес он. – Моя вера не является доказательством, но я попытаюсь подтвердить ее. Только доктор Маккой может помочь нам. Пошли.
      – Извините, сэр, – вмешался стражник, – но доктор Лестер не может покинуть эту каюту. Вы просите меня нарушить приказ капитана.
      – Он не капитан.
      – Сэр, должно быть вы тоже сумасшедший. Вы уйдете один. Я буду следовать приказу.
      – Конечно, юнга, – сказал Спок. – Мы все должны выполнять наш долг.
      Говоря это, он метнулся вперед. Драка была короткой, но охранник вне камеры был наготове и он услышал шум.
      – Капитан Кирк, тревога! На карцер напали!
      Когда Спок и Дженис/К выскочили в коридор, охранник стоял лицом к ним, держа фазер наготове. Вскоре к нему присоединились Кирк/Дж с двумя охранниками и Маккой.
      Спок остановился.
      – Не надо насилия, – сказал он. – Я не окажу физического сопротивления.
      Кирк/Дж включил передатчик.
      – Группу безопасности к Тюремному отделу; немедленно. Внимание. Главный офицер Спок арестован за попытку мятежа. Он и доктор Лестер попытались захватить власть на корабле, в свои руки. Сейчас будет проведен совет о месте и времени военного суда, – он повернулся к Маккою. – Он будет состоять из Скотта, вас и меня.
      – Я не стану участвовать в суде над Споком, – ответил Маккой. – Есть другие пути решения проблемы.
      – Вас никто не заставляет обвинять его. Вас просят… нет, вам приказывают, высказать то, что вы считаете справедливым. Окончательный вердикт выносится двумя голосами из трех. Охрана, верните доктора Лестер в камеру. Ей придется пройти тест на психическую полноценность.
      Совет был созван в зале совещаний. Во главе стола сидел Кирк/Дж, держа в руке молоточек; рядом спокойно сидел Маккой. Юхэра стенографировала, а Чехов, Сулу и Чапел внимательно слушали как Скотт начал перекрестный допрос Спока.
      – Мистер Спок, вы ученый, ведущий ученый в галактике.
      – Спасибо, приятно это слышать, мистер Скотт. Но это преувеличение. С тех пор, как я разработал основные принципы жизнеобеспечения "Дерзости", прошло много лет.
      – Я имею ввиду, что у вас научный подход ко всем делам.
      – Надеюсь, что так, – ответил Спок.
      – Тем не менее, вы утверждаете, что верите в эту фантастическую историю об обмене разумами между капитаном Кирком и доктором Лестер; и вы стараетесь убедить в этом и суд.
      – Да, это так.
      – И у вас нет доказательств.
      – Я уже объяснил свое доказательство: телепатическая связь между мною и мозгом капитана Джеймса Т.Кирка.
      – Вы разумный человек, мистер Спок, – раздраженно произнес Скотт. – Но это абсолютно неразумное заявление. Абсолютно не разумное. Нужны более веские доказательства.
      – Для меня их достаточно.
      – Но их не достаточно для суда. Ваше доказательство невозможно проверить. И вы наверняка это понимаете. Что с вами случилось? Вы должны предоставить свидетельство, которое может быть подтверждено.
      Спок вызывающе посмотрел на Кирка/Дж.
      – Вы слушали всех свидетелей, кроме главного. Только он может быть настоящим доказательством, но находится под арестом. Почему, капитан?
      – Потому что она опасная сумасшедшая, – ответил Кирк/Дж. – Все это знают.
      – Она опасна только для вашего авторитета, сэр.
      – Этот авторитет, мистер Спок, был пожалован мне командованием Звездного Флота, и только оно может меня его лишить.
      – Тогда почему вы боитесь показаний бедной сумасшедшей женщины?
      – Эта неуклюжая попытка не поколеблет моего положения, мистер Спок. Но она отразится на вашем будущем.
      – Свидетель, сэр! Приведите свидетеля! Пусть ваши офицеры задают вопросы!
      На мгновение Кирк/Дж заколебался. Затем он поднял молоток и кивнул охраннику, который немедленно вышел.
      – Доктор Маккой.
      – Да, капитан.
      – Какое-то время вы сомневались в моем поведении и приказах, не правда ли?
      – Да, сэр.
      – Но вместо того, чтобы уничтожить меня, вы пытались помочь мне. Расскажите суду о своих изысканиях.
      – Физически капитан находится в отличной форме. Его эмоциональное и ментальное состояние не изменилось со дня принятия командования "Дерзостью".
      – Мистер Спок, вы знали результаты тестов доктора Маккоя?
      – Я узнал их сейчас, – ответил Спок.
      – И что вы теперь скажете?
      – Скажу, что я очень разочарован и уверен: не существует доказательств, подтверждающих мою позицию.
      – В таком случае не откажетесь ли вы, от веры в сумасшедшую историю про женщину, ставшую сумасшедшей в результате трагического эксперимента?
      Не успел Спок ответить, как дверь распахнулась и два охранника ввели в зал женщину, чья судьба подвергалась такому горячему обсуждению. Кирк/Дж указал на кресло, и она села.
      – Доктор Лестер, – начал он. – Я разрешил вам присутствовать здесь. Все здесь знают, что вы подверглись жестокому эмоциональному стрессу. Но к сожалению, в интересах экипажа мы вынуждены подвергнуть вас допросу. Я надеялся, что мы сможем избежать дальнейших воздействий на вашу психику. Но мистер Спок не согласился с этим. Он уверен, что ваши показания смогут помочь ему. Так как мы все заинтересованы в справедливом разрешении данного дела, то мы должны задать вам несколько вопросов. Мы постараемся не тревожить вас очень долго – она кивнула. – Итак, вы утверждаете, что вы Джеймс Т. Кирк.
      – Нет, я не капитан Кирк, – спокойно ответила Дженис/К. – По-моему, это очевидно. Сомневаюсь, что мистер Спок мог представить все в таком свете. Я утверждаю, что то, что делает капитана личностью, содержится в этом теле.
      – Поправка принята. Итак, насколько я понимаю, вы доктор Лестер.
      Охранники тихо заржали.
      – Очень умно, – отпарировала она. – Но я этого не говорила. Я сказала, что тело Джеймса Кирка используется доктором Лестер.
      – Хитрая поправка, которая должна спасти меня, – с улыбкой произнес Кирк/Дж. – Ну что ж, я полагаю, что этот обмен был произведен по взаимному согласию.
      – Нет. Он был произведен внезапной атакой доктора Лестер, в которой она применила оборудование, обнаруженное ей на Камусе-2.
      – Леди победила капитана Кирка? Гм, гм… Я предлагаю аудитории посмотреть на доктора Лестер и запомнить этот исторический момент.
      На этот раз засмеялись все. Кирк/Дж дождался, пока шум утих, а затем продолжил:
      – А вы знаете зачем доктору Лестер понадобился этот нелепый обмен?
      – Да! Чтобы получить силу, которую иначе она получить не могла. Достигнуть поста, которого она не могла достигнуть ни тренировками, ни желанием. А самое главное, чтобы убить человека, чьей любви она безуспешно добивалась и который знал о ее ненависти ко всему женскому.
      Спок зло поднялся.
      – Сэр, эти вопросы ни к чему не приведут. Нам нужно выяснить одно: правдива ли история об обмене? Эта команда побывала в разных местах галактики. А вы – нет. Они участвовали в странных событиях. Их научили узнавать то, что на первый взгляд кажется совершенно невероятным, но на самом деле является вполне научно объяснимым, если вникнуть в суть, конечно.
      – Мистер Спок, вы когда-либо слышали о похожих случаях?
      – О точно таких же – нет. Нет.
      – Даже если принять вашу веру за правду, неужели вы думаете, что командование Звездного Флота отдаст управление кораблем в руки этой, – его палец указал на Дженис/К, – личности?
      – Я лишь хочу докопаться до правды.
      – Конечно, вы хотите. Но если окажется, что я не капитан, а она не может быть капитаном, тогда капитаном станете вы, – Кирк/Дж посмотрел на Спока с явным состраданием. – Признайте это, Спок. Вернитесь в лоно "Дерзости". Все наказания будут отменены. Сумасшествие, временно охватившее нас на Камусе-2, пройдет и будет забыто.
      – А что случится с доктором Лестер?
      – Она получит надлежащий уход. Навсегда. Это мой последний долг и давешняя ответственность.
      – Нет, сэр! – борясь с охватившими его эмоциями, произнес Спок. – Я не остановлюсь на полпути. Вы не капитан Кирк. Вы незаконно завладели его телом. Но в вас душа не капитана Кирка. Вы не принадлежите "Дерзости". И я сделаю все, что в моих силах, чтобы изгнать вас отсюда.
      – Лейтенант Юхэра, – сказал Кирк/Дж с пугающим спокойствием, – повторите запись двух последних предложений из тирады мистера Спока.
      Из динамика диктофона раздался голос Спока:
      – Вы не принадлежите "Дерзости". И я сделаю все, что в моих силах, чтобы изгнать вас отсюда.
      – Мистер Спок, вы слышали ваше заявление? Вы поняли, что вы сказали?
      – Да. И я не изменю своего решения.
      – Это мятеж! – с мертвенно-бледным лицом вскричал Кирк/Дж. – Преднамеренный мятеж, в основе которого лежат мстительность и сумасшествие. Мятеж и подстрекательство к мятежу. Доктор Маккой, мистер Скотт, вы все слышали. Основываясь на этом заявлении, я, как капитан "Дерзости", требую немедленного военного трибунала.
      – Минуточку, капитан, – начал Скотт. – Я не собираюсь так быстро предавать мистера Спока забвению. Он серьезный человек. И его слова, вне зависимости от их странности, должны приниматься всерьез.
      – Продолжайте.
      – Я как раз подбираюсь к сути. Вы не должны судить мистера Спока за его временное сумасшествие. Доктор Маккой, вы сказали, что женщина сошла с ума из-за воздействия радиации.
      – Да, Скотти.
      – Не могло ли тоже самое случиться с мистером Споком? Он находился ближе всех к источнику радиации.
      – Это не исключено.
      – Тогда мятеж должен рассматриваться как временное помешательство из-за…
      – Спасибо, друг мой, – перебил Спок, – Благородная попытка. Но я не подвергался облучению целебиума. Я принял все меры предосторожности. И позже меня обследовал доктор Маккой. Так что я нахожусь в здравом уме.
      – Мятеж, – произнес Кирк/Дж стуча молотком. – Немедленно созывается военно-полевой трибунал. После перерыва последует голосование.
      – Да, – сказал Спок. – Немедленное голосование. Нужно решить эту проблему раз и навсегда…
      Молоток с громким стуком ударился об стол.
      – Тишина!
      – Прежде чем наша главная свидетельница, – перекрыл шум крик Спока, – окажется в мрачной маленькой колонии, где никто не выслушает ее правды.
      Кирк/Дж поднялся. Его лицо налилось кровью, словно он был близок к апоплексии.
      – Тишина! Тишина! Объявляется перерыв. Затем начнется трибунал. Не будет никаких обсуждений. Никаких конференций. Никаких коллизий. Я приказываю судьям во время обсуждения решения сохранять абсолютную тишину. Когда я вернусь, мы проголосуем. Свидетельства, представленные ранее, могут быть только основой для вашего решения.
      Он выскочил из комнаты, оставив всех в недоумении. Маккой принялся мерить шагами комнату, стояла абсолютная тишина. Наконец Скотт произнес:
      – Кто-нибудь когда-нибудь слышал о присяжных, которым запрещали совещаться?
      Он вышел в коридор. За ним последовали остальные. В зале остались только Дженис/К, Спок, охранники и Юхэра.
      – У кого-нибудь есть, что сказать? – спросил Маккой.
      – Доктор, я видел капитана возбужденным, больным, пьяным, находящимся в бреду, испуганным, вне себя от радости, кипящим от злости. Но я никогда не видел, чтобы он впадал в истерику. Я знаю, как я проголосую.
      – Я внимательно слушал Спока. Он абсолютно ненаучен. И вы тоже.
      – Может быть это и ненаучно, – сказал Скотт, – но если Спок считает, что это случилось, значит это логично.
      – Не знаю. Мои тесты показали, что с капитаном все в порядке. И это единственное, что заинтересует Звездный Флот.
      – У командования свои проблемы – у нас свои. Сейчас наша проблема – капитан Кирк.
      Маккой поморщился. Он собирался опять зашагать по коридору, но был остановлен Чапел.
      – Доктор, – прошептала она. – Сначала я не придала этому значения. Но когда Дженис Лестер впервые пришла в сознание, она сразу же спросила, почему мы собираемся отменить встречу с "Потемкиным". Откуда она могла это знать?
      – Нда-а-а. Даже если капитан не знал. Скотти, голосование начнется через несколько минут.
      – Разрешите мне задать последний вопрос. Предположим, что мы проголосуем за Спока. Два против одного и он свободен. Что тогда предпримет капитан?
      – Я не знаю.
      – А я, как ни странно, знаю. Голосование нанесет ему непоправимый удар. Он никогда не допустит этого.
      Маккой со злостью прошелся по коридору, затем развернулся и тяжело посмотрел на Скотта.
      – Мы не знаем этого.
      – Я уверен в этом. Тогда, доктор, пришла пора выступать против него. Мы должны завладеть кораблем.
      – Мы говорим о мятеже, Скотти.
      – Да. Вы готовы проголосовать?
      – Я готов проголосовать.
      Когда они вернулись, Кирк/Дж уже был на своем месте. Когда они сели, он встал.
      – Лейтенант Юхэра, воспроизведите запись разговора в коридоре.
      Смущенная и огорченная Юхэра повернула выключатель.
      Раздалась запись:
      – Тогда, доктор, пришла пора выступить против него. Мы должны завладеть кораблем.
      – Мы говорим о мятеже, Скотти.
      – Да. Вы готовы проголосовать?
      – Достаточно, – зло произнес Маккой. – Мы знаем, что мы говорили.
      – Достаточно, чтобы осудить вас за содействие бунтовщикам, – сказал Кирк/Дж, доставая фазер. Охранники последовали его примеру.
      – Обвинение выдвинуто. Наказанием будет смерть!
      Чехов и Сулу, подпрыгнув, заговорили одновременно:
      – Звездный Флот запрещает смертную казнь…
      – Есть только одно исключение…
      – Никто из офицеров "Дерзости" не нарушил Основной Приказ…
      – Все мои старшие офицеры повернулись против меня, – ответил Кирк/Дж. – Всю ответственность я беру на себя. Приговор будет исполнен немедленно. Охрана, отведите их на мостик.
      На своих постах были только Юхэра, Сулу и Чехов, да и за ними постоянно следила охрана. Они продолжали работать, хотя и выглядели подавленными. Наконец Сулу произнес:
      – Капитан должно быть сошел с ума, если думает, что казнь поможет ему.
      – Капитан Кирк, даже если бы сошел с ума, никогда не применил бы смертную казнь, – возразил Чехов. – Должно быть Спок прав, это не может быть капитан.
      – Какая разница, кто он, – спросила Юхэра. – Неужели мы собираемся позволить ему провести казнь?
      Чехов сжал кулаки.
      – Что мы можем сделать, если за ним стоит охрана?
      – Попытка – не пытка… – начал Сулу.
      Их беседа была прервана, когда на мостик вошел ликующий Кирк/Дж. Он начал говорить так быстро, что проглатывал концы предложений.
      – Лейтенант Юхэра, проинформируйте все подразделения. Пусть каждое пришлет представителя на казнь, которая будет проведена в ангаре. Мистер Чехов, как далеко до колонии Венеции?
      – Выходим на дистанцию сканирования.
      – Вычислите координаты орбиты. Мистер Сулу, переходите на орбитальный полет, как только расчеты будут закончены.
      Подтверждений не последовало, никто не шевельнулся. Кирк/Дж посмотрел на офицеров.
      – Вы получили приказы.
      Никакой реакции.
      – Вы получили приказы. Вы должны повиноваться, иначе будете обвинены в мятеже, – его голос потерял мужской тон и стал повышаться. – Подчиняйтесь мне, иначе… иначе…
      Затем он неожиданно пошатнулся, словно потерял равновесие, и обессилено рухнул в кресло. На секунду его тело искривилось, а затем обмякло, взгляд потерял осмысленность.
      Все вскочили, как по тревоге, но это продолжалось лишь мгновение. Затем Кирк/Дж встал из кресла и буквально пополз к лифту.
 
      Доктор Кулеман был один в медицинской лаборатории, когда Кирк/Дж выскочил из лифта.
      – Кулеман, обмен слабеет.
      – Что случилось?
      – На мгновение я была с пленниками. Я не хочу снова становиться Дженис Лестер. Помоги мне избежать этого.
      – Единственный способ – смерть Дженис Лестер. Ты должен провести казнь.
      – Я не могу, – ответил Кирк/Дж. – Команда бунтует. Ты должен убить ее для меня.
      – Я сделал для тебя все. Но на убийство ради тебя я не пойду.
      – Ты можешь сделать это для себя, – с готовностью сказал Кирк/Дж. – Если я останусь капитаном "Дерзости", ты получишь обратно свое звание врача. Я сделаю для этого все.
      – Я был доволен и на Камусе-2. Мне не нужен космический корабль.
      – Но если капитан Кирк не умрет, нас обоих будут судить как убийц. Это не оставляет тебе выбора.
      Доктор Кулеман неохотно достал гипошприц, взял капсулу и вставил ее в обойму.
      – Дай двойную летальную дозу.
      – Знаю, – пассивно ответил Кулеман.
      Кирк/Дж прошел к камерам. Судя по возбужденному виду женщины и потому, как остальные столпились вокруг нее, она тоже испытала обратный обмен, и готовилась сражаться, что-бы вновь дождаться его.
      – Казнь скоро начнется, – объявил Кирк/Дж. – А пока, чтобы предотвратить дальнейший оговор, вы будете разведены по разным камерам. Если будете оказывать сопротивление, придется применить успокоительное, и так до тех пор, пока вы не научитесь быть сговорчивыми. Доктор Лестер будет первой. Следуйте за доктором Кулеманом.
      Кулеман прошел через силовое поле; Дженис/К последовала за ним, стараясь держаться подальше. Кирк/Дж встал за ней. Через насколько шагов он громко сказал:
      – Похоже, эта женщина не знает, что такое приказ.
      Кулеман вскинул гипошприц, но недостаточно быстро. Дженис/К заметила его движение и обеими руками вцепилась в его руку, изо всех сил стараясь вывернуть ее.
      Кирка/Дж охватила головокружение и панический страх, его тело содрогнулось и обмякло.
      Тот же паралич охватил Дженис/К; она мертвой хваткой вцепилась в руку Кулемана, Затем она закричала что было сил:
      – Нет! Нет! Я потеряла капитана! Я потеряла Джеймса Кирка! – а затем в дикой ярости, – убей его! Убей его!
      Кирк, который первым делом отключил силовое поле камер, встретил Кулемана сокрушительным ударом.
      Он повернулся к Дженис, чье лицо было искажено ненавистью.
      – Убей его! Я хочу, чтобы Джеймс Кирк умер! Убей его!
      Потом она болезненно, как ребенок, застонала:
      – Я никогда не буду капитаном…никогда…никогда… убей его…
      Кулеман, который был всего лишь оглушен, отшвырнул гипошприц, поднялся на ноги и подошел к ней. Она стала ослабевать, и Кулеман взял ее на руки.
      – Ты опять такая, – начал он, – какой я любил тебя.
      – Убей его, – тихо попросила Дженис с пустыми глазами. – Пожалуйста.
      Спок, Маккой и Скотт вышли в коридор. Кирк по очереди обнял их всех.
      – Кощей, ты можешь что-нибудь для нее сделать?
      – Я хотел бы сам ухаживать за ней, – умоляюще сказал Кулеман.
      – Конечно, – согласился Маккой. – Пойдемте.
      И повел их в лазарет.
      Кирк посмотрел вслед.
      – Я не хотел причинять ей вред.
      – Неизбежность, – сказал Спок. – Как иначе ты мог выжить, капитан? Не говоря уж о нас.
      – Ее жизнь могла бы быть богаче, чем у любой другой, если бы… – он сделал паузу и вздохнул. – Если бы…
      – Если бы она нашла, чем можно гордиться, будучи женщиной, – закончил Спок.