Сказки, у которых три конца

А охотник тем временем искал свою добычу. Он был уверен, что попал в цель.

«Наверное, птицу утащила эта собака, которая выскочила вдруг откуда-то», – подумал он.

И, чтобы отвести душу, выстрелил в мышонка, выглянувшего из своей норки, но не попал и в него.

А собака бежала, бежала…

Первый конец

Бежала, бежала собака и оказалась на лугу, где спокойно паслась корова.

– Куда так спешишь?

– Сама не знаю…

– Ну так остановись. Здесь прекрасная трава.

– Эх, если б в траве было дело…

– Ты что – нездорова?

– Хуже. Я не умею лаять!

– Но ведь это самое простое, что только может быть на свете! Послушай меня: «Му-у! Му-у! Му-у!…» Разве некрасиво?

– Неплохо. Но я не уверена, что это как раз то, что мне надо. Ты ведь корова…

– Разумеется, я корова.

– А я – нет. Я собака.

– Разумеется, ты собака. Ну и что? Что тебе мешает выучить мой язык?

– А знаешь, это мысль! Превосходная мысль!

– Какая?

– Да вот эта, которая только что пришла мне в голову. Я выучу языки всех животных и буду выступать в цирке. Все будут аплодировать мне, я разбогатею и выйду замуж за сына короля. Короля собак, разумеется.

– Молодец, ты очень хорошо придумала это! Ну, так за работу. Слушай внимательно: «Му-у… Му-у… Му-у-…»

– Му-у… – промычала собака.

Это была собака, которая не умела лаять, зато обладала большими способностями к языкам.

Второй конец

Бежала, бежала собака… И встретился ей крестьянин.

– Куда так несешься?

– Сама не знаю…

– Тогда идем со мной. Мне как раз нужна собака – курятник сторожить.

– Я бы пошла к вам, но только вот лаять не умею.

– Тем лучше. Собаки, которые лают, только помогают ворам удирать. А тебя они не услышат, подойдут поближе, тут ты их схватишь, укусишь как следует, и они получат по заслугам.

– Согласна! – ответила собака-

Так и случилось, что собака, которая не умела лаять, нашла наконец себе занятие, цепь и миску с костями – раз и навсегда, на всю жизнь.

Третий конец

Бежала, бежала собака… И вдруг остановилась. Какой странный голос она услышала. «Гав-гав! – говорил кто-то. – Гав-гав!»

«Что-то очень родное и знакомое, – подумала собака. – Хотя никак не могу понять, что это за животное говорит».

– Жираф! может быть? Нет, наверное, крокодил. Это злое животное – крокодил… Надо быть осторожнее.

Прячась за кустами, собака двинулась туда, откуда доносилось это «гав-гав!», от которого, бог знает почему, так сильно забилось ее сердце.

– Гав-гав!

– Вот так раз – собака!

Да, да! Причем это оказалась собака того самого охотника, который недавно стрелял, услышав кукование.

– Привет, собака!

– Привет, собака!

– Что это за звуки ты издаешь?

– Звуки? Да будет тебе известно, что это не просто звуки, а лай.

– Лай? Ты умеешь лаять?

– Вполне естественно. Не стану же я трубить, как слон, или рычать, как лев.

– Тогда научи меня!

– А ты разве не умеешь лаять?

– Нет…

– Слушай внимательно! Это делается так: «Гав гав!.»

– Гав, гав! – сразу же залаяла собака. И подумала про себя, радостная и счастливая: «Наконец-то я нашла хорошего учителя!»

Дом в пустыне

Жил-был как-то очень богатый синьор. Богаче самого богатого американского миллиардера. Одним словом, богатый-пребогатый! Свои деньги он хранил на огромных складах. До самого потолка они были забиты золотыми, серебряными и никелевыми монетами. Тут были итальянские лиры, швейцарские франки, английские фунты стерлингов, американские доллары, русские рубли, польские злотые, югославские динары – центнеры, тонны монет всех стран мира п всех национальностей. Бумажных денег у него тоже было несметное количество – тысячи туго набитых, запечатанных сургучными печатями мешков. Звали этого синьора Монетти.

И вот однажды захотел он построить себе дом.

– Построю его в пустыне, – решил он, – подальше от людей.

Но в пустыне нет камня для строительства, нет кирпичей, извести, досок, мрамора… Ничего нет – один песок.

– Неважно! – заявил синьор Монетти сам себе. – Построю дом из своих денег. Вместо камней, кирпичей, досок и мрамора использую монеты.

Он позвал архитектора и велел ему сделать план дома.

– Пусть в нем будет триста шестьдесят пять комнат, – приказал синьор Монетти, – по одной на каждый день года. И двенадцать этажей – по одному на каждый месяц года. И пятьдесят две лестницы – по одной на каждую неделю года. И все это пусть будет сделано из монет, понятно?

– Но гвозди… Без них не обойтись… Придется привезти.

– Ни в коем случае! Нужны гвозди? Берите мои золотые монеты и отливайте из них золотые гвозди.

– А для крыши нужна черепица…

– Никакой черепицы! Возьмите мои серебряные монеты, и получится очень хорошая крыша.

И архитектор сделал план. Чтобы привезти в пустыню все монеты, необходимые для строительства дома, понадобилось три тысячи пятьсот автопоездов.

А чтобы разместить строительных рабочих, пришлось поставить четыреста палаток.

И работа закипела. Сначала вырыли котлован под фундамент, но не стали забивать в него железобетонные сваи и укладывать плиты, а заполнили монетами. Один за другим подъезжали доверху груженные деньгами самосвалы и ссыпали свой драгоценный груз в котлован. Затем стали класть стены: монету за монетой – одну на другую. Монета – чуть-чуть раствора – другая монета… Первый этаж весь выложили из итальянских серебряных монет по 500 лир. Второй этаж – целиком из долларов…

Двери тоже сделали из монет – старательно склеивали их друг с другом. Потом взялись за окна, но стекло не понадобилось. Его заменили бумажными деньгами – австрийские шиллинги сложили с немецкими марками и изнутри, со стороны комнаты, закрыли, как занавеской, турецкими и шведскими банкнотами.

Крышу, трубы и камины тоже выложили из металлических денег. Мебель, ванны, водопроводные краны, ковры, ступеньки лестниц, решетки в окнах подвала, туалеты – все сделали из монет. Монеты, монеты, повсюду монеты, одни монеты…

А вечером синьор Монетти непременно обыскивал рабочих, уходивших со стройки: вдруг кто-нибудь из них унес в кармане или в ботинке несколько сольдо?!

Он даже заставлял их показывать язык, потому что при желании можно ведь и во рту спрятать рупию, пиастр или пезету.

Когда закончили строительство, остались еще целые горы металлических денег. Синьор Монетти велел ссыпать их в подвалы, сложить на чердаке и заполнить ими почти все комнаты, оставив между грудами монет только узкий проход, чтобы можно было пробраться к ним и пересчитать, если понадобится.

А затем все ушли – архитектор, прораб, рабочие, водители грузовиков. И синьор Монетти остался один в своем огромном доме, стоящем среди пустыни, – в этом денежном дворце. Куда ни посмотришь – на пол, на потолок, направо, налево, вперед, назад, куда ни обернешься – всюду видишь только деньги, деньги, деньги. Потому что даже сотни драгоценных картин, что висели на стенах, были сделаны из денег. И сотни статуй, стоявших в залах, тоже были отлиты из бронзовых, медных или никелевых монет.

Вокруг дома синьора Монетти расстилалась бескрайняя пустыня. Она тянулась далеко, во все стороны света. Случалось, что с севера или с юга налетал сильный ветер, и тогда ставни и двери хлопали, издавая необычный звук, похожий на легкий музыкальный перезвон. И синьор Монетти своим тончайшим слухом умел различить в нем звон монет разных стран мира.

«Такое «дзиннь!», – отмечал он, – издают датские кроны. Это «динь!» – голландские флорины… А вот слышны голоса Бразилии, Замбии, Гватемалы…»

Когда синьор Монетти поднимался по лестнице, он распознавал монеты, по которым ступал, не глядя, – по их звучанию под каблуками (у него были очень чувствительные ноги). И, поднимаясь с закрытыми глазами, он бормотал: «Румыния, Индия, Индонезия, Исландия, Гана, Япония, Южная Африка…»

Спал синьор Монетти на кровати, которая тоже, разумеется, была сделана из монет: изголовье было выложено золотыми старинными монетами – маренгами, а простынями служили сшитые двойной ниткой банкноты по сто тысяч лир. Простыни он менял каждый день, потому что был человеком чрезвычайно чистоплотным. Использованные простыни он складывал в сейф.

Перед сном он обычно читал какую-нибудь книгу из своей библиотеки. Тома состояли из аккуратно переплетенных банкнот стран всех пяти континентов.

Синьор Монетти никогда не уставал читать эти книги, потому что был очень образованным человеком.

Однажды ночью, когда он читал книгу, состоящую из денежных купюр Австралийского государственного банка…

Первый конец

Однажды ночью синьор Монетти услышал вдруг, что кто-то стучится в дверь. И сразу же безошибочно определил: «Стучат в дверь, которая сделана из старинных талеров австрийской императрицы Марии Терезии».

Он пошел посмотреть и убедился, что не ошибся. Это оказались разбойники.

– Кошелек или жизнь!

– Прошу, господа, входите и убедитесь – у меня нет кошелька.

Разбойники вошли в дом, но даже и не подумали взглянуть на стены, двери, окна, мебель, а сразу же бросились искать сейф. Нашли, но в нем оказались одни простыни. Не станут же разбойники изучать, из какого материала они сделаны – из льна или из бумаги с водяными знаками. Во всем доме – от первого до двенадцатого этажа действительно не оказалось ни одного кошелька, ни одной сумки или мешка. Лежали только повсюду в комнатах груды каких-то вещей, и в подвалах тоже, и на чердаке, но в темноте не рассмотреть было, что это такое. А кроме того, разбойники и без того хорошо знали, что им надо – им нужен был бумажник. А у синьора Монетти его не было.

Сначала разбойники рассердились, а потом даже расплакались от досады. Ведь они проделали такой путь через всю пустыню ради этого грабежа и теперь вынуждены были возвращаться с пустыми руками. Синьор Монетти, чтобы успокоить их, предложил им лимонаду со льдом. Разбойники утолили жажду и ушли в темноту ночи, роняя в песок горькие слезы.

Второй конец

Однажды ночью синьор Монетти услышал, что кто-то стучится в дом. И сразу же безошибочно определил: «Стучат в дверь, которая сделана из старинных эфиопских талеров». Он спустился вниз и открыл эту дверь. Перед ним стояли двое затерявшихся в пустыне ребятишек. Голодные и замерзшие, они горько плакали.

– Помогите нам, пожалуйста…

Синьор Монетти сердито захлопнул перед ними дверь. Но дети все продолжали стучать и стучали еще очень долго. В конце концов синьор Монетти сжалился над ними.

– Ну вот что, забирайте-ка эту дверь!

Дети взяли дверь. Она оказалась очень тяжелой, потому что целиком была сделана из золота. Зато, если они донесут ее до дома, можно будет купить хлеба и молока и даже немножко кофе.

Через несколько дней к синьору Монетти пришли еще двое бедных ребятишек, и он подарил им другую дверь. А потом, когда все узнали, что он стал добрым и щедрым, бедняки поспешили к нему отовсюду, со всех концов земли. И никто не уходил с пустыми руками. Кому он дарил окно, кому стул, сделанный из монет по 50 чентезимо, и так далее. Через год дошла очередь до крыши и последнего этажа.

А бедняки все шли к нему и шли, со всех концов земли, и выстраивались в длинную очередь.

«Я и не знал, что их так много!» – удивлялся синьор Монетти.

И он помогал им год за годом, постепенно разрушая свой дворец. Когда же от дворца ничего не осталось, он переселился в палатку, как бедуин или турист. И на душе у него стало легко-легко, ну просто совсем радостно.

Третий конец

Однажды ночью, когда синьор Монетти листал перед сном книгу с денежными купюрами, он вдруг обнаружил среди них фальшивую банкноту. Как она оказалась здесь? И может быть, тут не одна такая фальшивая? С волнением принялся он листать одну за другой все свои книги и нашел еще штук двенадцать таких же фальшивых банкнот.

– А нет ли случайно в моем доме и фальшивых монет? Надо присмотреться!

А он, как вы уже знаете, очень тонко все чувствовал. И сама мысль о том, что где-то, в каком-то уголке его дворца, на крыше ли, в паркете, в дверях или в стене, может оказаться фальшивая монета, не давала ему покоя, буквально лишала сна.

И он стал разбирать свой дворец в поисках фальшивых монет. Начал с крыши и этаж за этажом опускался вниз. И если находил фальшивую монету, очень радовался!

– Узнаю! Эту монету мне подсунул мошенник такой-то!

Он знал свои монеты все наперечет. И фальшивых среди них были считанные единицы, потому что он всегда был очень аккуратен и внимателен, когда имел дело с деньгами. Но на какую-то минутку, понятное дело, каждый может отвлечься.

В конце концов синьор Монетти разобрал весь дом на кусочки и оказался сидящим на груде серебряных и золотых обломков. Строить дом заново ему уже не хотелось. Просто неинтересно. А гору денег было жаль. Так и сидел он там злой-презлой, не зная, что делать. А потом, то ли от злости, то ли от долгого сидения на этой груде монет, стал вдруг потихонечку уменьшаться – все меньше и меньше делался, пока и сам в конце концов не превратился в монету. В фальшивую монету. И люди, которые забрали потом его деньги, просто выбросили ее – подальше в пустыню.

Дудочник и автомобили

Жил да был однажды волшебник-дудочник. Впрочем, это старая сказка, ее все знают. Про то, как город заполнили мыши, и один мальчик с помощью волшебной дудочки вывел их всех к реке, и они утонули в ней. А мэр города не захотел поблагодарить его, и тогда дудочник увел из города всех ребят…

Моя сказка тоже про дудочника. И может быть, даже про того же самого. А может, и нет.

На этот раз городом завладели… автомобили. Они запрудили все улицы, все тротуары и площади, забили все подворотни. Повсюду, куда ни глянешь, стояли всевозможнейшие автомобили – легковые, грузовые, маленькие, как коробочки, и длинные, как пароходы, автобусы, грузовики, самосвалы, целые автопоезда, фургоны, фургончики… Многие из них двигались с трудом, толкаясь, гремя бамперами, сплющивая себе крылья. Но, пожалуй, еще больше было таких машин, которые уже не могли двигаться, потому что им просто некуда было двинуться – места не было! И они вынуждены были стоять. Так что людям приходилось ходить пешком. Но и это было не так-то просто. Ведь машины занимали все свободное пространство. И людям приходилось обходить машины, перелезать через них и даже проползать под ними. С утра и до вечера там и тут только и раздавалось:

– Ах! – Это какой-то пешеход ударился о капот.

– Ох! – Это двое прохожих столкнулись лбами, проползая под грузовиком. Люди, понятное дело, просто из себя выходили от возмущения.

– Пора кончать с этим безобразием!

– Надо что-то предпринимать!

– Почему мэр не думает об этом?

Мэр слушал эти разговоры и ворчал: «Думать-то я думал. Днем и ночью думал. И даже весь выходной думал. Да вот беда, ничего не могу придумать! Прямо не знаю, что и делать, что оказать и вообще, за что хвататься! А ведь моя голова не глупее других».

Однажды пришел к мэру какой-то странный мальчик. Он был в курточке из овчины, в деревянных башмаках, а на голове у него был колпак, украшенный голубой лентой, так что он очень походил на деревенского волынщика. Но волынки у него не было. Мальчик попросил пропустить его к мэру, но стражник очень строго заявил:

– Оставь мэра в покое! Ему не до твоей волынки сейчас.

– Да у меня и нет ее!

– Тем хуже. Нет, так зачем ты ему нужен?!

– Скажите ему, что я знаю, как освободить город от автомобилей.

– Что, что? Послушай, уходи-ка ты лучше отсюда подобру-поздорову, не то за такие шуточки можно и по шее схлопотать!

– Но вы все-таки доложите обо мне мэру! Уверяю вас, не пожалеете…

Он так настаивал и так упрашивал, что стражник в конце концов смилостивился и пропустил его.

– Добрый день, синьор мэр!

– Для кого добрый, а для кого и нет! Для меня он станет действительно добрым, только когда…

– …город будет освобожден от автомобилей! И я знаю, как это сделать.

– Ты? И кто же это тебя научил? Уж не коза ли какая рогатая?

– Кто научил, неважно. Давайте попробую. Вы ведь ничего не потеряете. А если пообещаете мне кое-что, то уже завтра у вас не будет никаких забот с автомобилями.

– Интересно, что же я должен пообещать тебе?

– Что начиная с завтрашнего дня на главной площади всегда смогут играть дети, и там поставят для них карусели, качели, катальные горки и другие аттракционы.

– На главной площади?

– На главной площади.

– И больше ты ничего не хочешь?

– Ничего.

– Тогда по рукам! Обещаю. Когда начнешь?

– Сейчас же, синьор мэр…

– Ну давай! Не теряй ни минуты!

Странный мальчик не потерял и одной секунды. Он достал из кармана маленькую дудочку, вырезанную из ветки жасмина, тут же, в кабинете мэра, заиграл веселую песенку, затем вышел на улицу и, продолжая играть, направился к реке. И тогда…

– Смотрите! Что случилось с этой машиной? Она сама завелась!

– И эта тоже!

– Ой, да это же моя! Кто-то хочет увести мою машину? Держите вора! Держите вора!

– Да нет тут никакого вора, разве не видите? Машины сами заводятся!…

– Набирают скорость!… Уезжают!

– Куда же они так спешат?

– Моя машина! Стой, стой! Вернись ко мне!

Все машины в городе вдруг устремились в одном направлении, ревом своих моторов, гудками, сиренами создавая невероятный, неслыханный грохот… И все двигались сами – без водителей!

Но в этом чудовищном шуме, что стоял над городом, можно было различить, если прислушаться, звонкую и радостную мелодию песенки, которую играл на дудочке мальчик…

Первый конец

Машины неслись к реке. А дудочник стоял у моста и все играл и играл… Когда на мост въехала первая машина – по чистой случайности это оказался автомобиль мэра – мальчик слегка изменил мелодию и взял высокую ноту. И, словно по сигналу, мост рухнул. Машина свалилась в реку, и течение сразу же отнесло ее. Точно так же полетела в воду вторая машина, затем третья – все машины одна за другой, а то и сразу несколько летели вниз, взревев напоследок мотором, издав прощальный гудок, и течение быстро уносило их прочь.

А на улицы, освободившиеся от машин, уже высыпали ребята. Радостные, довольные, они принялись бегать и играть в мяч. Девочки прогуливали своих кукол в игрушечных колясках, мальчики катались «а велосипедах…

Но взрослые пришли в ужас. Они хватались за голову, звонили пожарным, в полицию и требовали навести порядок.

– Почему никто не остановит этого сумасшедшего? Да схватите же его, черт возьми! Пусть замолчит этот проклятый дудочник!

– Надо его самого сбросить в реку вместе с этой дудкой!

– Мэр тоже с ума сошел! Уничтожить все наши прекрасные автомобили!…

– Они так дорого стоят!

– А сливочное масло тоже недешево!

– Долой мэра! В отставку его!

– Долой дудочника!

– Верните мне мою машину!

Самые решительные бросились к дудочнику, чтобы схватить его, но не смогли и притронуться к нему. Между мальчиком и толпой словно выросла какая-то невидимая стена, оградившая его. И люди напрасно колотили в нее кулаками и ногами. Дудочник подождал, пока не исчезла в воде последняя машина, а потом и сам прыгнул в реку, переплыл на другой берег, поклонился всем и скрылся в лесу.

Второй конец

Машины устремились к реке и одна за другой, издав прощальный гудок, ушли на дно. Последней исчезла в реке машина мэра. К этому времени главную площадь уже заполнила радостная детвора. Звонкие, веселые голоса ребят заглушали жалобы горожан, которые чуть не плакали, видя, как исчезают машины.

Наконец дудочник перестал играть, поднял глаза и увидел, что навстречу ему движется грозная толпа во главе с мэром.

– Ну как, вы довольны, синьор мэр? – спросил он.

– Я покажу тебе сейчас, как я доволен! И ты думаешь, это – удачная затея? Разве не знаешь, сколько труда и денег вложено в каждую машину? Нашел, называется, способ освободить город!…

– Но я… Но вы…

– Да ты негодяй, вот ты кто! И если не хочешь провести остаток своих дней в тюрьме, возьми сейчас же свою дудку и выведи все машины обратно из реки! И чтоб все до одной вернулись, от первой до последней!

– Браво! Прекрасно! Да здравствует синьор мэр!

И мальчик сделал так, как его попросили. Повинуясь волшебным звукам его дудочки, машины вернулись на берег, снова двинулись по дорогам и площадям, снова заняли свои прежние места, прогнав ребят с мячами и велосипедами. Словом, все стало как прежде. А дудочник тихо ушел куда-то. Ушел очень грустный. И никто никогда больше ничего не слышал о нем.

Третий конец

И машины, повинуясь приказу дудочки, поехали… И приехали к реке, словно мыши Гаммелина? Да нет! Вовсе нет! Машины поехали, поехали… И очень скоро в городе не осталось ни одной, даже самой маленькой машины. Опустела главная площадь, опустели улицы, освободились аллеи и тротуары. Куда же подевались машины?

Ну-ка, прислушайтесь, и вы поймете, в чем дело. Теперь машины мчатся под землей! С помощью волшебной дудочки этот забавный мальчик проложил под улицами и площадями города подземные дороги. Вот по ним-то и побежали машины. Останавливались, забирали своих владельцев и мчались дальше. Теперь места хватало всем. Под землей – машинам. На земле – людям, которым хотелось беззаботно бродить по городу и спокойно, не шарахаясь то и дело в сторону, разговаривать о том о сем – о политике, о футболе, о Луне… Места хватало теперь и ребятам, которым хотелось бегать и прыгать, и женщинам, спешившим в магазины.

– Как же я был глуп! – в восторге закричал мэр. – Как же я был глуп, что сам не додумался до этого раньше!

А дудочнику поставили памятник. Даже два памятника. Один – на главной площади, другой – тоже на главной площади, только под землей. И он стоит там среди машин, которые неутомимо несутся по своим подземным магистралям.

Круг по городу

.Паоло был очень деятельным мальчиком. Он ни минуты не мог оставаться без какого-нибудь интересного и полезного дела. Он никогда не скучал, потому что всегда умел придумать себе какую-нибудь игру, работу, занятие. И он был к тому же очень упрямым человеком: однажды решив что-то, не отступал, не бросал дела, не доведя его до конца. Как-то раз во время каникул Паоло расстелил на столе большую карту города и принялся внимательно рассматривать сложное переплетение улиц, особенно запутанное в центре и немного попроще на окраинах.

Рядом оказался компас. Паоло положил его на карту и обвел карандашом. Зачем он это сделал, он и сам не знал. А когда отодвинул компас и увидел, какой ровный получился круг, то подумал, что было бы очень интересно… Конечно, это была довольно странная идея, но все же почему бы не попробовать? И он тут же решил сделать по городу точно такой же круг, какой благодаря компасу получился на карте. Вообще-то улицы редко бывают прямые как стрела. Чаще всего они куда-нибудь поворачивают, заворачивают то направо, то налево, все время меняя направление. Даже кольцевые бульвары – это весьма условные круги. Их ведь никто не рисует с помощью компаса. А Паоло задумал пройти по городу в точном соответствии с тем кругом, который получился на карте, ни на шаг не отступая от тонкой линии окружности – четкой и ясной, как прекрасная мысль.

По чистой случайности круг проходил по той самой улице, где жил Паоло. Мальчик сложил карту и сунул ее в карман. В другой карман запрятал булку – на случай если в дороге захочется есть – и, недолго думая,отправился в путь.

Выйдя из дома, он решил пойти налево. Некоторое время круг вел его прямо по улице. А затем вдруг пересек ее по проезжей части, там, где нет «пешеходной зебры». Но Паоло не отступил от своего намерения. Он тоже вслед за кругом пересек улицу и остановился перед воротами. Улица шла себе прямо, а линия круга заворачивала в эти ворота. А дальше, похоже, вела к той группе домов, что виднелась вдали, и затем к маленькой площади, что была левее. Паоло еще раз взглянул на карту, прошел в ворота и оказался во дворе. Двор пересечь недолго. А дальше что? Дальше – подъезд. В нем – лестница. Подняться? Ну окажется он на последнем этаже, допустим, вылезет на крышу… Но перебраться на крышу соседнего дома не сможет. Это карандашу легко перескочить с дома на дом, а пешком и без крыльев уже не так-то просто.

К счастью, на лестничной площадке оказалось окошко. Высоковато, правда, да и узкое очень. Паоло опять посмотрел на карту – сомнений нет: чтобы двигаться точно по кругу, нужно пройти именно тут. Остается только одно – пролезть в это окошко.

Когда он уже ухватился за раму и хотел подтянуться, кто-то вдруг окликнул его, и Паоло так и замер на стене, словно напуганный паучок.

– Эй, мальчик, куда ты лезешь? Что это тебе взбрело в голову? А ну-ка, слезай оттуда! – приказал ему какой-то человек, спускавшийся по лестнице.

– Это вы мне?

– А кому же еще? Ну-ка признавайся, не воришка ли ты? Да нет, ты совсем не похож на вора! Тогда в чем же дело? Или, может быть, ты занимаешься гимнастикой?

– По правде говоря, синьор… Я только хотел перебраться в тот двор…

– Но для этого надо выйти из подъезда, обогнуть дом и пройти в другие ворота.

– Нет-нет, не могу…

– Понимаю. Ты, наверное, натворил что-нибудь и боишься, что тебе влетит?

– Нет, уверяю вас, я ничего не натворил…

Паоло внимательно посмотрел на человека, который задержал его. Похоже – добрый. В руке – палка, но он не угрожал ею, а только опирался на нее. К тому же он улыбался. И Паоло решил довериться ему и открыть свой план.

– Круг по городу, – повторил синьор, – следуя кругу на карте? Именно это ты хочешь сделать?

– Да, синьор.

– Сын мой, но это невозможно! А что ты станешь делать, если окажешься перед стеной, в которой нет окон?

– Перелезу!

– А если стена будет слишком высокая и ты не сможешь перелезть?

– Сделаю дыру и пролезу!

– А что будешь делать, когда окажешься у реки? Смотри, круг на твоей карте проходит через реку в самом широком месте, и тут нет моста.

– Но я умею плавать!

– Понимаю, понимаю. Ты не из тех, кто легко отступает, не так?

– Ну да.

– У тебя в голове четкий план, как круг на карте и… Что же тебе сказать? Попробуй!

– Тогда позволите мне пролезть в это окошко?

– Конечно! И даже помогу тебе. Давай подставлю руки. Ну ставь сюда ногу, лезь… Осторожно, не упади!…

– Спасибо, синьор! До свидания!

И Паоло двинулся дальше. Он шел точно по кругу, ни на шаг не отступая от окружности, которую нарисовал на карте с помощью компаса. И вот он оказался на площади возле конной статуи. Бронзовый конь застыл на мраморном пьедестале в своем вечном движении. Герой, имени которого Паоло не знал, одной рукой крепко держал поводья, а другой указывал куда-то вдаль. Похоже, как раз туда, куда вела Паоло линия его круга. Что делать? Пролезть между ногами коня? Забраться на голову героя? Или попросту обогнуть памятник?…

Первый конец

Паоло обдумывал, что делать, как вдруг ему показалось, будто человек, сидящий на коне, кивнул ему. И даже совсем незаметно – но подмигнул.

– Мне уже начинают мерещиться разные чудеса, – испугался Паоло.

Но бронзовый герой настаивал. Теперь он даже опустил руку, которой прежде указывал цель, и жестом пригласил мальчика.

– Ну, – сказал он, – залезай! На этом коне хватит места для двоих.

– Но я… Видите ли…

– Ну! Хватит испытывать мое терпение! Думаешь, я не сумею проехать по ровному кругу без помощи циркуля? Садись! Я сам повезу тебя в твое геометрическое путешествие. Ты этого заслуживаешь, потому что не останавливаешься перед трудностями.

– Спасибо! Большое спасибо! Только…

– Уф, как много лишних слов! И ты к тому же еще гордец. Не любишь, когда тебе помогают?

– Не в этом дело…

– Ну тогда, выходит, только в том, что ты очень любишь болтать попусту! Забирайся, и -поехали! Ты нравишься мне, потому что умеешь придумывать интересные дела и не боишься трудностей. Быстрее! Лошадь уже просыпается. Не знаю уж по какому волшебству, но ты оказался здесь как раз в тот единственный день в году, когда нам позволено сойти с пьедестала и скакать, как в былые времена. Ну так ты решишься наконец или нет?

И Паоло решился. Он ухватился за руку героя… И вот он уже в седле! И уже летит… И под ногами у него весь город! А на нем светится золотой круг – прекрасная сверкающая дорога, ровная и точная, как и та, которую он нарисовал на карте с помощью компаса.

Второй конец

Размышляя, как же быть, Паоло оглядел площадь, на которой стоял памятник. Линия круга пересекала ее и вела прямо к старинному собору с высоким куполом. Линии не требуются двери. А как быть ему? Как он пройдет через эту толстую, словно у старинной крепости, стену? Чтобы не отклониться от окружности, нужно забраться на купол. Легко сказать! Без веревки и гвоздей этого не сделает и самый опытный альпинист, самый смелый скалолаз. Нет, тут ничего не выйдет. Придется отступить. Мечта неосуществима. Дороги жизни никогда не бывают такими ровными, четкими и безупречными, как геометрические фигуры.