Когда Док закончил свои упражнения, на палубу поднялся Длинный Том. Вид у него был усталый. Он провел много часов за радиоаппаратурой, практически без перерыва с момента отплытия из Баштана.
      - За все это время передатчик Мохаялета не вышел в эфир ни разу. Но кое-что другое, пусть и не столь важное, я услышал, - доложил он.
      - Что же?
      - Власти Баштана связывались по радио со своим начальством в столице. Сообщения не были закодированы, и я их слушал всю ночь.
      Он вытер соленые брызги с болезненно осунувшегося лица:
      - Они нашли в доме Карла Зада награбленные Мохаллетом вещи. Припертый к стенке, Карл Зад рассказал все, что знает о Мохаллете.
      - Держу пари, не так уж много он знает, - вставил Док.
      - Верно, не много. Но они весь его рассказ передали по радио, даже то, что Карла Зада нашли в его доме лежащим без сознания. Кто на него напал, им неизвестно.
      - Они упоминали разбитую радиостанцию?
      - Еще бы!
      - Вот это напрасно, - с сожалением сказал Док. - Если Мохаллет слышал все эти сообщения, ему станет ума сообразить, что уничтожение передатчика моих рук дело. Можно не сомневаться, что ему известно все о радиопеленгации. К тому же, наверное, люди Мохаллета специально все время прослушивают правительственные радиостации, чтобы узнать заблаговременно о карательных экспедициях против него.
      Длинный Том кивнул:
      - Есть еще одна новость. Карл Зад мертв.
      На бронзовом лице Дока не отразилось ничего.
      - Как это случилось?
      - Он попытался бежать из полиции, при этом убил офицера. Потом сам был убит.
      - Какая удача для Мохаллета, - медленно произнес Док.
      - Да. Если его когда-нибудь поймают, Карла Зада уже не смогут использовать как свидетеля против него.
      В это время тишину прорезал отчаянный вой. Под палубой раздался топот, громкие шлепки, потом над люком взметнулся Монах, как будто шумный вулкан извергнул из себя нечто волосатое.
      Монах держал под мышкой поросенка. Это был столь же несуразный представитель своего вида, как и Монах своего.
      У поросенка был острый хребет, длинные, как у собаки, ноги, а уши были такие большие, что смахивали на крылья.
      Вслед за Монахом выскочил Хэм, неистово размахивающий своей тростью. Он безумствовал: - Ах ты, косматое недостающее звено! Да я с тебя живьем шкуру спущу! Я тебя выпотрошу так, что твоя свинья сможет заезжать в тебя, как в гараж! Да я с тобой...
      - В чем дело? - спросил Док.
      Монах с невинным видом почесывал за ушами поросенка: - Да вот, адвокатишке не нравится этот Хабеас Корпус.
      Хэм закричал: - Ты нацепил на свинью мой лучший галстук!
      Монах ухмылялся: - Хабеас Корпус любит кукурузу. Твой галстук был желтый, как кукуруза, а Хабеас был немного не в форме из-за морской болезни, так что галстук улучшил его аппетит.
      - Я сейчас тебя улучшу! - скрипнул зубами Хэм.
      Смех Ренни прозвучал, как раскаты грома: - Где ты взял это недостающее звено отряда парнокопытных, Монах?
      - В Баштане. У него задатки выдающегося кабана, честное слово. Я видел, как он гнался за такой собакой, которая не отступила бы даже перед львом.
      - И ты его, конечно, украл, - насмешливо предположил Хэм.
      - Ничуть! Я уплатил за него арабу один гирш! Это около четырех американских центов. Араб сказал, что Хабеас Корпус пристрастился убегать в пустыню и ловить там гиен. Он все таскал и таскал мертвых гиен к дому араба. Наконец, арабу все это надоело и от поросенка пришлось избавиться.
      Монах многозначительно посмотрел на Хэма.
      - А что, разве в этой аравийской пустыне водятся гиены? поинтересовался Рени.
      - Забыл спросить у араба, - Монах улыбнулся.
      Док спустился вниз и взял мощный бинокль. Вот так у них постоянно и возникают стычки. Хэму, болезненно реагирующему на любое упоминание о свиньях после той истории, что приключилась с ним в войну и от которой пошла его кличка, предстояли нелегкие времена. Наверняка Монах выдрессирует своего смешного поросенка и превратит его в домашнее животное просто для того, чтобы хорошенько помучить Хэма.
      Док вернулся на палубу и стал смотреть в свой бинокль по ходу лодки. Солнце уже поднялось высоко, пришлось затенить рукой линзы.
      - Возьмите бинокли, друзья, - вдруг предложил Док. - Здесь есть на что посмотреть.
      Все бросились за биноклями, Монах л Хэм тут же забыли о своей ссоре. Когда они вернулись и направили бинокли в ту сторону, куда смотрел Док, громоподобный голос Ренни разорвал тишину:
      - Яхта Мохаллета!
      Береговая линия предстала перед ними грядой невысоких гор, поднимающихся прямо из воды. Растительности на них никакой не было. Казалось, что всюду только голые отвесные скалы и ни одного плоского места, где могло бы хоть что-нибудь расти.
      Прямо по курсу скалы немного расступились и образовали небольшую бухточку, окаймленную светлой полоской песка. Насколько Хватало глаз, дальше на побережье не видно было таких песчаных пляжей.
      В этой бухточке тихо покачивалась на якоре черная яхта с золотой полосой. Длина ее чуть превышала сто футов. Стремительные, элегантные обводы говорили о быстроходности. Флаг, вымпел, другие опознавательные знаки отсутствовали.
      На борту не было никаких признаков жизни.
      Костлявый Джонни спустился вниз к штурвалу.
      - Осторожно! - предупредил Док. - Они могут применить старую военную хитрость, замаскированную пушку. Достаточно одному фугасу попасть в нашу лодку, и у нас сразу появится много забот.
      Рассматривая яхту, Док отметил, что на черном корпусе нет названия. Ренни, по остроте зрения уступающий только Бронзовому человеку, бубнил себе под нос:.
      - Держу пари, на борту никого нет!
      Едва заметно продвигаясь вперед по зеркальной глади воды, "Ныряющая в ад" приближалась к яхте, как рыба, подкрадывающаяся к черному жуку. Но жук оказался мертвым. Ничего не произошло.
      Они пристали к борту яхты. Джонни настолько мастерски остановил лодку, что нос ее находился всего в нескольких футах от якорной цепи.
      Прыжок Дока был легким и красивым. Его неправдоподобно развитые мускулы движением распрямившейся пружины послали его тело вперед и вверх. Он ухватился за звенья цепи и повис на ней. Быстро перебирая руками, он поднялся на борт, как паук по своей паутине.
      Возможно, в прошлом доски этой палубы и драили добела, но сейчас они были грязные, покрытые солью и всевозможным мусором. Тут и там валялись пустые бутылки, консервные банки, хлебные корки. Неряшливые, видно, моряки были в команде Мохаллета.
      Док прислушался, но иных звуков, кроме работающих на холостом ходу двигателей подводной лодки, не было.
      Он пошел по яхте, заглядывая в каюты, салон, кубрик и на камбуз.
      Нигде никого. Но множество признаков указывало на то, что совсем недавно яхта была обитаема. На столах все еще виднелись мокрые кружки от стаканов. На камбузе плита была еще такой горячей, что об нее можно было обжечь пальцы. Белье на койках, где люди спали ночью, было еще влажным от пота.
      В каюте для гостей, переоборудованной под лабораторию, находились разнообразные приборы и инструменты.
      Судя по этой лаборатории, Мохаллет был незаурядным ученым. Там стояло несколько беззвучных магнитных ружей, другие были еще в стадии изготовления.
      Док увидел специальное место для приготовления яда, которым покрывали кончики мечей, а в соседней каюте имелся большой выбор ядовитых змей из разных стран.
      Ясно, что это от них получали свежий яд.
      Каюта Мохаллета отличалась от других дорогими драпировками. В ней стоял большой сейф. Док опустился перед ним на колени. Результат весьма заинтересовал бы профессионального медвежатника, потому что комбинация сработала и дверца распахнулась на удивление быстро, всего лишь за несколько секунд.
      На полках сейфа хранилась солидная сумма денег. Там были золотые аравийские лиры, английские и американские банкноты. Лежало несколько некрупных драгоценных камней, явно вынутых из оправ. На почетном месте, завернутый в квадратный лоскут бархата, лежал браслет из блестящего, похожего на слегка затвердевшую свинцовую проволоку, металла. Но это был не свинец. Браслет можно было без труда согнуть. Работа казалась грубоватой, видны были следы молотка ремесленника. На этом довольно изношенном украшении если и был когда-то орнамент, то давно стерся.
      Док вспомил, как Балид из свиты Мохаллета рассказал ему в Нью-Йорке, что у девушки с белыми волосами был браслет из светлого металла. Очевидно, это он и есть. Размер примерно соответствует ее запястью.
      Док положил все на место, запер сейф и вышел на палубу. Как только он поднес к глазам бинокль и направил его на берег, увидел неожиданное зрелище.
      На берегу, под защитой огромного валуна, стояла беловолосая девушка, смотрела на черную яхту и отчаянно размахивала руками.
      Ветер развевал длинные и удивительно белые волосы девушки, как свободный конец тюрбана.
      Док побежал на нос яхты, спустился по якорной цепи и акробатическим прыжком вернулся на палубу своей лодки.
      Ренни и Длинный Том уже успели отвинтить крышку палубного люка и теперь доставали оттуда разборную шлюпку. Док помог собрать ее, а затем вместе с Ренни спустил ее на воду.
      - Джонни и Длинный Том остаются на борту. Остальные на берег, приказал Док.
      Двое, которым предстояло остаться, огорчились, но промолчали.
      Остальные прыгнули в эту легкую скорлупку. Ренни раскрутил маховик навесного мотора одним движением руки, как если бы он запускал волчок. Оба цилиндра затарахтели.
      Шлюпочка, задрав нос и распустив веер пены за кормой, понеслась к берегу.
      Хабеас Корпус, поросенок Монаха, сидел у его ног.
      Монах достал один из компактных скорострельных пистолетов, Хэм приготовил такой же.
      - Примерно в сотне ярдов от берега глуши мотор! - сказал Док.
      Ренни послушно выключил мотор и развернул шлюпочку бортом к берегу.
      Золотые глаза Дока пытливо всматривались в берег сквозь многократно увеличивающие стекла.
      Монах проговорил: - Странно все это! Покинутая яхта, девушка одна на берегу. Что случилось с Мохаллетом?
      Док поднял одну руку. Медленно, старательно он начал показывать буквы языка жестов глухонемых.
      Девушке это должно быть понятно, ведь письмо, оставленное ею на стенке ванны, было на этом языке.
      "Что случилось?" - просигналил Док.
      Их прибило немного ближе к берегу.
      Видимо, зрение у девушки было довольно хорошее, она разобрала передачу. Ее рука поднялась вверх, пальцы задвигались.
      "Помогите!" - передала она.
      "Ты там одна?" - спросил Док.
      Ее ответ было почти невозможно расшифровать, так как многих букв недоставало, иногда таких, без которых смысл был неясен.
      "Да. Плх лд сбж стрх", - передала она.
      Док немного подумал и перевел наугад: - Она говорит, что там одна и что арабы в страхе бежали.
      - Если она может говорить по-английски на пальцах, то должна вслух говорить тоже, - сказал Монах. - Я прокричу ей.
      Он встал в лодочке во весь рост, с поросенком под мышкой.
      - Вы уверены, что, кроме вас, там никого нет, мисс!? - прокричал он.
      - Ты бы спросил, нет ли ее мужа поблизости, - съязвил Хэм.
      По поведению девушки, однако, нельзя было предположить, что она воспринимает на слух тот самый английский, который ей понятен на пальцах. Ее тонкие коричневые пальцы изобразили еще несколько слов.
      - Она говорит, - перевел Док, - что не понимает по-английски. И еще она говорит, чтобы мы прекратили разговоры и забрали ее с берега. Давай так и сделаем, Ренни.
      Ренни запустил мотор, и шлюпочка, едва касаясь воды, устремилась к берегу. Металлическое днище заскрежетало по обкатанной прибоем гальке. На этом пляже песок был очень крупный, смешанный с гравием.
      Первым из шлюпки выпрыгнул Монах, крепко сжимая в руках поросенка. Приветливо улыбаясь, он направился к девушке.
      Но тут случилось нечто совсем неожиданное. Девущка, увидев косматую обезьяноподобную фигуру огромного человека, испуганно отшатнулась и бросилась прочь.
      Монах остановился как вкопанный.
      - Проклятье! Кто же ее так напугал, я или Хабеас Корпус?
      Подошел Док, и девушка приостановилась. Они с Доком поговорили на пальцах. В первый раз друзья увидели ее при свете дня. Она оказалась еще прекраснее, чем они думали раньше.
      Док расшифровал ее слова:
      - Она отказывается подойти ближе, если мы не наденем на Монаха цепь. Можно также обезвредить его ударом по голове.
      Видно было, что Монаха больно задело. Хэм посмеивался с довольным выражением на лице.
      - За что? - простонал Монах.
      Док спросил, получил ответ и перевел его:
      - Она возмущена нашей наивностью. Спрашивает, неужели мы не знаем, что Монах - один из Белых Зверей, только с темным мехом.
      Хэм начал неудержимо хохотать. Он едва выговорил, давясь смехом:
      - Она, конечно, знает число Монаха!
      - Д-а-а! - зарычал на него Монах. Потом повернулся к Доку:
      - О чем это она? Какие к черту Белые Звери?
      Девушка смотрела на заливающегося смехом Хэма как на сумасшедшего. Выглядела она весьма экзотично. На ней, в основном, было надето то же самое, что и в Нью-Йорке.
      Поскольку не видно было с ее стороны желания приблизиться к Монаху, мужчины подошли к ней сами. Теперь они находились в нескольких ярдах от своей шлюпки.
      Док снова обратился к ней на языке жестов. Отвечала она долго. Слова были незаконченными и укороченными настолько, что только Док был в состоянии следить за ходом ее мысли.
      - Она считает, что Монах из породы странных дикарей с белым мехом, которых она очень боится. Что-то невероятное она рассказывает, ничего более странного я не слышал!
      В это мгновение девушка вытянула вперед обе руки и что было сил завизжала.
      Монах изумленно выдохнул: - У нее есть голос! Она не немая!
      Хэм молниеносно повернулся в ту сторону, куда смотрела девушка.
      - Я бы сказал, что она и не дура! Смотрите! - закричал он.
      Все обернулись. По всему пляжу прямо из песка поднимались, как по мановению волшебной палочки, коричневые люди в длинных белых бурнусах. Они вставали из ям, которые раньше были искусно замаскированы.
      В скалах застучал спрятанный там пулемет. Пули летели не в команду Дока, а в шлюпку. Дождь свинца растерзал тонкий металлический корпус. Шлюпка странно согнулась пополам, как животное с переломанным хребтом.
      С нею было покончено.
      Глава XIII. Коричневые дьяволы
      - В скалы! - скомандовал Док.
      Пистолет-пулемет Монаха выплюнул ответную очередь.
      Хэм и Ренни тоже пустили в ход свое оружие.
      Люди в бурнусах начали падать. Два, четыре, пять уже лежат!
      Док начал было: - Не убивайте, пожалуйста, если есть выход...
      - Это "пули милосердия", - коротко бросил Монах. - Они лишь усыпляют.
      Все побежали к ближайшему укрытию. Это были валуны и громадные куски скал, сорвавшиеся с вершин еще в прошлые века.
      Беловолосую девушку, похоже, вначале ошеломил внезапный поворот событий, но она вскоре опомнилась и побежала в укрытие, опережая друзей.
      - Черт бы ее побрал! - цедил сквозь зубы Хэм. - Она заманила нас в ловушку!
      - Ничего подобного! - заступился Монах. - Она удивилась не меньше нас, когда увидела этих коричневых парней.
      Пулемет застучал им вдогонку, но было уже поздно.
      Свинец попадал в камни, не причиняя вреда людям. Справа, ярдах в сорока от них, появился коричневый человек, в своих одеждах похожий на белое приведение с темным лицом. Он поднял ружье.
      Кашлянул пистолет Хэма, и стрелок сполз с камня, на котором стоял.
      Пришел черед Монаха изменить в лучшую сторону представление девушки о себе.
      Прямо перед ними выскочили двое в бурнусах. Мохаллет кричал им:
      - Хватайте девчонку! Оттащите ее прочь, чтобы мы могли перестрелять бронзового черта и его команду!
      Один из них схватил девушку, второй замахнулся пистолетом, как палкой, чтобы ударить ее по голове. Изогнувшись, она уклонилась от удара.
      Монах взревел не своим голосом и ринулся вперед. По пути он схватил большой камень. При его длинных руках ему даже почти не пришлось для этого нагибаться.
      Тот, что пытался оглушить ударом девушку, замахнулся снова. Монах швырнул камень. На месте коричневого лица теперь было кровавое бесформенное месиво.
      Монаху проще было бы усыпить его пулей милосердия, но это не было бы так больно, а Монах жаждал отомстить за девушку.
      Второй темнолицый выпустил девушку и пустился наутек. Он успел сделать только два прыжка. Монах настиг его и заключил в свои медвежьи объятия. У парня сломалась рука. Сила Монаха была неизмеримой. Удар ладонью по голове - и нападавший уже лежит без сознания.
      Девушка поблагодарила Монаха слабой улыбкой, и он засиял от гордости.
      - В укрытие! - строго напомнил ему Док.
      - Зачем? Пусть покрасуется, кокетничая с нею, и даст себя подстрелить, - предложил Хэм.
      Монах, поманив за собой девушку, нырнул под защиту камней.
      Какое-то время стояла напряженная тишина, изредка разрываемая выстрелами. Друзья перевели свои скорострельные пистолеты в режим одиночных выстрелов. Почти каждая смуглая голова, появляющаяся в их поле зрения, получала начиненную химическим составом пулю, после чего немедленно наступал глубокий сон. С такой сверхъестественной меткостью Мохаллет и его люди никогда не сталкивались.
      Вскоре головы перестали появляться.
      Док вполголоса обратился к девушке. Он перепробовал различные диалекты арабского языка и местные наречия племен, обитающих в пустыне.
      Наконец девушка обрадовалась и быстро заговорила.
      Док послушал ее и покачал головой: - Она говорит на языке, который в отдаленном прошлом был сирийским, но сейчас настолько искажен, что мне потребуется несколько часов разговора с нею, чтобы правильно понимать друг друга.
      Док снова перешел на язык пальцев. Он медленно формировал слова, делая большие паузы между ними. Так опытный телеграфист передает текст новичку.
      Ответ занял много времени.
      Потом Док перевел ее рассказ остальным.
      - Они перехитрили ее. На берег ее привезли ночью.
      Она не видела, как копали ямы и прятались. С нею была небольшая группа людей. Когда они увидели приближающуюся подводную лодку, инсценировали панику. Девушка попыталась бежать во время этого переполоха, и ей это удалось. Конечно, она и не подозревала, что они специально создали ей условия для побега.
      - Я так и знал, что она не виновата, - обрадовался Монах.
      - Ребята, держитесь все вместе! - сказал Док. В следующую секунду на том месте, где он стоял, никого уже не было.
      Док направился в ту сторону, откуда он слышал незадолго до того голос Мохаллета. Он хотел, если удастся, захватить негодяя. Это убийца, и пока он на свободе, людям грозит опасность.
      Кроме того, Мохаллет был в центре всех событий последних дней. Нет сомнений, что он мог бы объяснить присутствие здесь этой необычной девушки с белыми волосами, которая может изображать английские слова пальцами, но не умеет произносить их вслух и которая испытывает ужас перед таинственными дикарями, которых называла Белые Звери.
      Док не сомневался: попав к нему в руки, эта темная личность расскажет все, что знает. У Дока имелось немало способов заставить человека говорить.
      Мохаллета, однако, он не нашел.
      Зато наткнулся на притаившегося человека с ружьем и в бурнусе. Тот успел только испуганно вскрикнуть, прежде чем удар железного кулака оглушил его.
      Еще один из бойцов Мохаллета увидел бронзового великана издали. Он вскинул ружье и выстрелил, но когда пуля долетела, видимой цели уже не было, только каменная россыпь да раскаленное небо.
      Люди Мохаллета отступали, напуганные сверхъестественной меткостью стрельбы тех, на кого они напали.
      Внимание Дока привлекли выстрелы с той стороны, где была подводная лодка. Он нашел высокий выступ скалы, откуда было видно, что происходит.
      Джонни и Длинный Том подвели лодку ближе к берегу, очевидно, рассчитывая впоследствии вступить в бой. Намерения их были хорошими. Но при подобном повороте событий, этот шаг оказался пагубным.
      Немного дальше по берегу люди Мохаллета спустили на воду легкие лодки с навесными моторами, погрузились в них и теперь, стреляя, неслись к подлодке.
      Вокруг "Ныряющей" вода пузырилась от выстрелов. Это не были пули милосердия! Этот град свинца нес смерть.
      Джонни и Длинный Том вынуждены были из-за слишком большого численного перевеса арабов отступить с палубы. Лодка не могла погрузиться, так как была слишком близко к берегу. Уйти на более глубокое место уже не было времени, палуба кишела людьми Мохаллета.
      Мохаллет был в одной из лодок. Он склонился над люком.
      - Сдавайтесь! - закричал он по-английски. - Иначе мы сбросим глубинную бомбу!
      Несколько секунд было тихо. Слышали или нет слова Мохаллета в подводной лодке, было неизвестно.
      - Сдавайтесь! - повторил Мохаллет. - Иначе мы также убьем тех, кто на берегу!
      Видимо, Джонни и Длинный Том чуть-чуть приоткрыли люк. Последовал разговор вполголоса, поэтому Док ничего не смог расслышать. Затем люк открылся и Мохаллет со своими людьми заползли внутрь подводной лодки.
      Под прикрытием валунов Док возвратился к своим друзьям и беловолосой девушке.
      Ренни заметил своим гулким голосом: - Похоже, мы попали в переделку.
      - Да, - подтвердил Монах, - мы явно попали в полосу невезения.
      Док медленно кивнул. Хотя по его лицу нельзя было догадаться, какие чувства он сейчас испытывает, он обвинял себя в непредусмотрительности. Как он мог попасть в такую примитивную ловушку! Он должен был обнаружить спрятавшихся на берегу людей, как бы хитро они не замаскировались.
      Все объяснялось тем, что внимание его отвлекли переговоры с беловолосой девушкой.
      Вслух Док произнес: - Потеря бдительности. Небрежность неминуемо должна была привести к проколу. И привела.
      Монах безуспешно пытался поговорить с девушкой на пальцах.
      Сокращенные слова, которые она употребляла, приводили его в отчаяние.
      - Будь я проклят, - пожаловался он, - эта ее стенография решительно на по мне.
      - Давай, я попробую, - сказал Док. - Мне не терпится услышать ее историю.
      Однако, разговору не суждено было состояться. Не успел Док изобразить и десятка знаков, как с "Ныряющей в ад" раздался громкий крик:
      - Эгей, Док Сэвидж!
      Это был голос Мохаллета.
      Док не ответил. Он считал, что молчание должно несколько поколебать самоуверенность Мохаллета.
      - Я хочу заключить с вами сделку! - донеслось с лодки.
      - Какую? - хотя Док и не повысил голос, его было слышно на далеком расстоянии.
      - Такую, которая сохранит вам жизнь!
      - Не будете ли вы так добры объяснить, что именно угрожает нашей жизни сейчас? Ведь та свора псов, которую вы именуете своими последователями, опасности для нас не представляет.
      Мохаллет разразился проклятиями. Потом снова закричал:
      - Уаллах! Вам никогда самим не выбраться отсюда!
      Док расхохотался от души. Смех его выражал полную уверенность, что он сможет добраться отсюда до Баштана.
      Мохаллет поменял тактику:
      - Мы убьем ваших людей, которые в наших руках!
      - В чем заключается сделка? - спросил Док.
      - Вы вернетесь на борт и принесете с собой механизм, необходимый для погружения, который вы забрали. За это обещаем вам жизнь. Мы не причиним вам вреда и возьмем вас с собой.
      - Мы не вчера родились! - прокричал Док.
      - При чем тут дата вашего рождения? - не понял Мохаллет. Видно, в американском сленге он не ориентировался.
      - Я просто хотел сказать, что мы не настолько наивны, чтобы поверить вашим обещаниям!
      Прозвучало еще несколько проклятий.
      - Каковы ваши условия? - спросил Мохаллет.
      - Вы и ваши люди должны покинуть лодку. Все до одного!
      - Нет! - взвыл Мохаллет.
      - В таком случае вам придется полностью нам доверять и держать нас в курсе происходящего. Лодку поведет наш экипаж, и мы доставим вас на ней куда вы захотите.
      - Уаллах! Это нам подходит! - слишком поспешно принял предложение Мохаллет.
      Ренни сжал свои огромные кулаки.
      - Вот мерзавец! Да он же не собирается выполнять условия!
      - Как и мы, --. холодно заметил Док. - Не было сказано ни слова о том, что мы не попытаемся одолеть Мохаллета, если представится возможность.
      Глава XIV. Поцелуй свиньи
      Док, трое его людей и беловолосая девушка пошли к берегу. Оружие было при них.
      - Эй, Док, - прошептал Монах. - У тебя ведь нет никакого механизма. Куда ты его спрятал?
      - Я ничего не снимал.
      Монах заморгал маленькими глазками: - Значит, это Джонни и Длинный Том что-то...
      - Что-то придумали, - закончил за него Док. - Видимо, они сами что-то сняли и сделали вид, что эта деталь у нас.
      От "Ныряющей в ад" отчалили лодки. В каждой было всего по одному человеку.
      Ренни ворчал: - Устраивает представление, чтобы мы поверили в честную игру.
      В скалах за спиной друзей появились коричневые бойцы. Они решительно сжимали в руках оружие, но не стреляли и не приближались, так как уже научились с большим уважением относиться к этим своим противникам.
      Док с друзьями сели в лодки. Девушка нерешительно последовала за ними. На ее красивом лице застыло страдальческое выражение.
      - Она переживает, что втравила нас в такую неприятность, - догадался Монах.
      Док обратился к ней на пальцах.
      - Не надо о нас тревожиться.
      Она с трудом улыбнулась.
      - У нее сильный характер, - признал Хэм, рассеянно играя тростью.
      - Жаль, что мы не успели выслушать ее рассказ.
      - С этим придется подождать, пока не наступят перемены к лучшему, сказал Док. - Стоит нам хоть чутьчуть замешкаться, как этот лис Мохаллет придумает какой-нибудь хитрый ход, чтобы нас потопить.
      На борту Мохаллет со своей свитой встречал Дока и его товарищей. Оружия у них не было видно.
      - Видите, мы свое слово сдержали, - ласково замурлыкал Мохаллет. - А теперь сделайте одолжение, установите на место снятую вами деталь.
      Он обшаривал Дока взглядом, стараясь понять, где же спрятана эта деталь.
      Док спросил требовательным тоном:
      - Где двое моих людей?
      Привели Джонни и Длинного Тома, без следов побоев, но со связанными руками.
      - Разрежьте веревки! - сердито бросил Док.
      Его приказ выполнили.
      - А теперь мы пойдем вниз и вернем на место механизмы, - заявил Док.
      - Только все вместе, будьте добры! - распорядился Мохаллет.
      Хабеас Корпус, вислоухий поросенок Монаха, все время был при нем. Монах ни за что не расстался бы с такой великолепной возможностью досаждать франтоватому Хэму. Спускаясь вниз, Монах нес своего забавного любимца на руках.
      Тесной группой они двинулись вперед. Девушка и Мохаллет шли последними.
      Док очень тихо прошептал на ухо Длинному Тому:
      - Так что же вы там сняли?
      - Ничего! Я просто закоротил некоторые провода, подающие ток к механизму руля погружения и всплытия.
      Мохаллет заметил, что они обменялись несколькими словами, но ничего не расслышал. Он протиснулся к ним.
      Притворная улыбка обнажала его неестественные драгоценные зубы. Попустительствовать всяким заговорам за своей спиной он не собирался.
      - Само собой разумеется, все разговоры должны вестись в моем присутствии, - ухмыляясь, заявил он.
      Док Сэвидж бесстрастно выслушал это, а потом заговорил вполголоса.
      Резкие гортанные и щелкающие звуки быстро следовали один за другим.
      Мохаллет вперил свой единственный глаз в Дока. Второй оставался неподвижным, как у мертвеца. Мохаллет не понял ни единого слова! Впрочем, никто, кроме него и Монаха, и не слышал ничего.
      Мало кто мог бы понять эту речь. Это был язык древних майя в чистом, первозданном виде. Народ майя жил когда-то в Центральной Америке. Он обладал высокоразвитой цивилизацией, не уступавшей цивилизации Древнего Египта, а может быть, и превосходившей ее.
      Док и его друзья научились этому языку у горстки оставшихся в живых потомков древних майя, когда были у них, в неизвестной всему остальному миру долине, затерянной в горах Центральной Америки.
      Эта долина и стала впоследствии источником сказочных богатств Дока. В ней находилось месторождение золота с практически неисчерпаемыми запасами. Потомки майя добывали это золото. У них был мощный радиоприемник.
      На связь с ними Док выходил в заранее обусловленные дни ровно в полдень. Достаточно было ему передать, по своему радиопередатчику несколько слов на языке майя, как через несколько дней ему отправляли караван ослов, нагруженных сокровищами. Стоимость груза обычно измерялась миллионами.
      Это богатство имел право использовать только Док, и только для осуществления цели своей жизни - карать зло и устранять несправедливость, где бы они ни появлялись на всем земном шаре.
      Мохаллет ничего этого не знал, и его озадачили странные слова. Зубы его по-собачьи оскалились и он рявкнул:
      - Извольте говорить на тех языках, которые я понимаю!
      Док никак не отреагировал. Монах, улыбаясь и почесывая за ушами поросенка, сказал мягким голосом:
      - Я отнесу малыша в свою каюту.
      - Ты останешься с нами! -приказал Мохаллет, при этом его злое лицо уродливо исказилось.
      Монах удалился, не обращая на него внимания. Мохаллет в ярости посмотрел ему вслед, но ничего не предпринял. Док и остальные двинулись дальше. Несколько коричневых бандитов тем временем присоединились к Мохаллету. Двое или трое из них прошли вперед. Они даже не скрывали, что опасаются подвоха.
      В маленьком отсеке, где находился механизм горизонтальных рулей, Док тянул время.
      Вернулся Монах, уже без поросенка.
      - Ну вот, - громко сказал Док. - Сейчас мы приведем в порядок механизм!
      Длинный Том прошептал:
      - Не успеем мы закончить, как Мохаллет выкинет очередную грязную шутку.