1

Хатфилд-хаус, Англия, 1558 год

Монахини более не опасались за свою жизнь, как при старом короле Гарри, и одна из них, вся скрюченная от старости, возвращавшаяся, очевидно, в свой монастырь, остановилась у бывшей королевской резиденции в Хатфилде. Закрыв за собой трясущейся рукой в митенке дверь хатфилдской часовни, она повернулась лицом к главному проходу и бросила украдкой взгляд на единственную коленопреклоненную фигуру у алтарной ограды.

Это была молодая женщина в шелковом платье и едва державшемся на макушке черном чепце с вуалью, из-под которого ниспадали золотисто-рыжие во-» лосы. Монахиня проковыляла по проходу к алтарю, опустилась на колени и положила руки с зажатым в них крестом на алтарную ограду. Рыжеволосая женщина даже не повернулась в ее сторону, продолжая смотреть прямо перед собой. Монахиня склонила голову в молитве, и в часовне зазвучали латинские слова. Неожиданно старуха чихнула и выронила свой крест. Мгновенно умолкнув, она вытянула перед собой трясущуюся руку, словно пытаясь его отыскать.

С быстротой молнии молодая женщина опустила на дрожащую руку монахини свою. Белые тонкие пальцы ухватились за митенку и сорвали ее. Освобожденная от своего покрова рука монахини застыла под пальцами молодой женщины. Намного крупнее той, что держала ее сейчас, она была гладкой и смуглой, и на среднем пальце сверкало золотое кольцо с печаткой.

Монахиня вновь чихнула, и молодая женщина тихо рассмеялась.

— Поделом вам, лорд Монфор. Господь, очевидно, решил наказать вас за этот маскарад, послав лихорадку.

Мужчина выпрямился. Скрюченное плечо распрямилось, и весь он как будто мгновенно вырос и стал больше. Кристиан де Риверс, лорд Монфор, сын графа Вастерна потер свой нос и посмотрел искоса из-под ниспадавшего ему на лицо черного покрывала на женщину.

— Ваше высочество, — он слегка поклонился и тут же снова чихнул. — Эта ряса вся пропахла мышами.

Принцесса Елизавета окинула его насмешливым взглядом и повернулась к алтарю.

— Какие вести вы принесли мне о моей сестре?

— Королева время от времени сходит с ума и постоянно умирает.

Принцесса шумно вздохнула, но с губ ее не слетело ни слова.

Кристиан тихо продолжал, устремив взгляд на алтарную ограду:

— Наконец-то она рассталась со своей фантазией, что носит ребенка. Сейчас она полагает, что живот у нее раздулся от водянки. Но она во всеуслышание клянется, что Ваше высочество никогда не станет королевой, » так как вы…

— Незаконнорожденная… Дура! Она не может пойти против воли нашего отца. Если она все же решится на это, то следующей претенденткой на престол является, как известно, шотландская королева.

Кристиан вновь натянул митенку на правую руку.

— Советники все время спорят. Некоторые из них поддерживают кандидатуру шотландской королевы, но большинство отстаивает права Вашего высочества. Однако все они желают избавиться от испанского супруга королевы Марии и положить конец этой дурацкой войне с Францией.

Две головы в черном придвинулись друг к другу, и Кристиан начал рассказывать принцессе во всех подробностях о последних дворцовых интригах.

— А как обстоят дела у вас? — спросила Елизавета. — Вы еще не прикончили Луиса д'Атеку?

— Ваше высочество знает, что я не могу убить посла супруга королевы.

— Я только знаю, что вы не должны этого делать, — заметила Елизавета. — Но вы забыли, мы с вами знаем друг друга c четырех лет, и, насколько я помню, никакие условности вас никогда не останавливали. А теперь скажите мне, почему вы с д'Атекой так жаждете крови друг друга?

Кристиан наморщил нос.

— Я отказал ему кое в чем, Ваша светлость.

Елизавета повернулась к Кристиану и вопросительно подняла брови. Кристиан вздохнул, поняв, что она не собирается оставлять этой темы.

— Я отказал ему в моем… обществе.

— В вашем обществе?

— Я бы сказал, в моей дружбе.

— Вы говорите прямо как невинная девица. Ну-ну, не делайте такого лица, я понимаю. Но, Кристиан, никаких дуэлей с этим человеком короля Филиппа. Д'Атека опасен, и я запрещаю вам без необходимости рисковать своей жизнью.

— Да, Ваше высочество…

Где-то хлопнула дверь, и Елизавета, вздрогнув, резко подняла голову. Она бросила взгляд через плечо и повернулась к Кристиану.

— Вам пора уходить. Если вас узнают, я лишусь своего лучшего тайного агента.

Кристиан согнулся в три погибели и вновь стал походить на дрожащую старую монахиню.

— Не беспокойтесь, Ваша светлость. Я совсем не желаю, чтобы наша королева узнала, что один из ее лордов-католиков в действительности еретик, служащий ее сестре.

— Вам еще повезет, если она лишь заточит вас в этом случае в Тауэр. Но боюсь, стоит ей заподозрить, что вы ставите под сомнение старую религию, и она сожжет вас на костре. Сколько уже погибло с тех пор, как Мария провозгласила этот закон против ереси? Несколько сотен, я полагаю…

Кристиан ухмыльнулся.

— Ваша светлость не слышали леди Джоанну и леди Дормер. Они обе считают, что костер мне не страшен, потому что сердце и душа у меня изо льда.

Белый пальчик щелкнул слегка Кристиана по носу.

— Вы всегда останетесь моим главой ордена беспутства.

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Я всегда останусь слугой Вашего высочества. Молю Бога ниспослать вам избавление от ваших врагов. Англия нуждается в вас. Мы в долгах, умираем с голода, нас подвергают пыткам. И наше освобождение находится в руках дочери старого короля Гарри.

— Да сделает меня Господь достойной любви моего народа, — прошептала принцесса.

— И да защитить Он Вашу светлость.

С этими словами Кристиан повернулся и заковылял к двери. Через минуту он был уже на улице. Елизавета вновь обратила свой взор на алтарь. Никто из них не оглянулся.

Стремясь избежать встречи со стражем-тюремщиком принцессы, Кристиан прошел сразу же на конюшню, где он оставил своего мула. Дав мальчишке, присматривавшему за животным, пенни и легкий подзатыльник, он двинулся в путь и через какое-то время земли замка остались позади. Апрельский день выдался на редкость солнечным, но холодным, и вскоре от резкого ветра щеки его разрумянились. Вынужденный ехать согнувшись в три погибели, Кристиан мечтал лишь о том, чтобы как можно скорее достичь развилки, откуда шла дорога на Лондон.

Спустя некоторое время показалась развилка с древним каменным указателем, высеченная надпись на котором настолько стерлась, что разобрать ее не было никакой возможности. Кристиан соскользнул с мула и, делая вид, что рассматривает копыта животного, быстро огляделся. В пыли неподалеку рылась белка. Она была, похоже, единственным живым существом на этой дороге, которая более походила на грязную тропу. По обе стороны от дороги тянулись узкие полосы обработанной земли, а видневшаяся поодаль бледно-зеленая лента молодой поросли отмечала начало леса.

Кристиан выпрямился и, взяв в руки поводья, повел своего мула через поле к деревьям. Он шел через лес, углубляясь все дальше и дальше, пока не увидел старый полузасохший дуб. Здесь он остановился, привязал мула к суку и, чихнув, стащил монашеский головной убор, под которым оказалась пышная грива темно-каштановых волос. Вслед за этим он сбросил покрывало и, начав развязывать веревку на поясе, крикнул, не поднимая головы.

— А ну-ка вылезайте, мои ангелочки. Люцифер соскучился по компании.

В тот же миг у валунов, казалось, выросли головы, а деревья выпустили из стволов конечности. С древнего дуба, мелькнув в воздухе, свалилось худое длинное тело. Это был некто Иниго-Ловкач, вор-карманник и разбойник с большой дороги. Упав на землю, он прокатился под брюхом мула, вскочил на ноги и склонился в поклоне перед Кристианом. Узкоплечий, с худыми, как жерди, ногами, он своими быстрыми движениями напоминал испуганную ласку.

— Милорд?

Кристиан продолжал раздеваться, не обращая внимания на Иниго. Что-то здесь было не так, он чувствовал это, потому что иначе его компания головорезов и нищих попрошаек не собралась бы сейчас вокруг него в полном составе. Оставшись в одних плотно обтягивающих ноги штанах, Кристиан повернулся к напоминавшему своей массивной фигурой башню замка Энтони-Простофиле, который держал в руках его сапоги для верховой езды из мягкой кожи. За Энтони стояла Полли Три Зуба, протягивая Кристиану батистовую рубашку.

— Черт подери, — проговорила Полли, облизываясь, — да ты, дорогуша, стал никак еще краше. — Она ухмыльнулась, продемонстрировав единственные три зуба, которые ей только и удалось сохранить за свою долгую жизнь торговки вразнос, воровки и проститутки.

Иниго оторвал ее руки от обнаженных плеч Кристиана.

— Прочь, потаскуха! Не смей дотрагиваться своими грязными лапами до нашего прекрасного Кита.

— Чтоб ты сдох, — пробормотала Полли, со злобой посмотрев на Иниго.

Иниго несомненно нашел бы, что ей ответить, если бы не поймал в этот момент устремленный на него ледяной взгляд своего господина. Увидев эти глаза, казавшиеся сейчас подернутыми льдом озерами фиолетовых чернил, разбойник моментально умолк.

— Что вы все здесь делаете, сбившись вместе, словно куча гнилых яблок? — спросил Кристиан. Явно не ожидая ответа Иниго, он продолжал:

— Так, понимаю. Решили облегчить работу констеблей и палача, позволив им схватить вас всех скопом.

Иниго побледнел. Полли подалась назад, а толстяк Энтони спрятался за деревом. Несколько фальшивых нищих поспешили сделать вид, что собирают хворост для костра.

— Но, милорд… — начал было Иниго.

Кристиан просунул руки в рукава своего черного камзола и застегнул спереди серебряные пуговицы.

— Если они схватят вас, я не шевельну и пальцем. Вместо того, чтобы, как обычно, подкупить их, я лучше спляшу на вашей казни и брошу цветы на ваши трупы.

Он резко повернулся и выхватил свой пояс и меч из рук человека, молча стоявшего у него за спиной.

— Терпеть не могу повторять тысячу раз одно и то же, — гневно произнес он, — подобно бормочущему над своими книжками школяру!

Человек, ставший невольной жертвой столь яростного выпада, лишь моргал в ответ. Он был одет как джентльмен, с мечом и кинжалом за поясом.

— Милорд, — наконец осмелился подать он голос, — они не пожелали мне ничего рассказывать.

Мгновение взгляд Кристиана был прикован к лицу Эдварда Хекста, который был его неизменным телохранителем с самой юности. Наконец он отвернулся, и Хекст вздохнул с облегчением. Вскочив на валун под засохшим дубом, Кристиан протянул вперед руки и нежнейшим, как у сирены, голосом позвал:

— Томас, сладкий мой, пойди-ка сюда.

Малыш в грязном платьице выглянул из-за юбок Полли. Кристиан сунул руку в висевший у него на поясе черный с серебром кошель и достал оттуда мешочек. Развязав стягивающий его шнурок, он порылся в нем и вытащил засахаренную сливу. Томас подобрал подол своего платьица и засеменил к Кристиану. Грязная ладошка раскрылась в ожидании сладости. Кристиан протянул ему сливу, но не выпустил ее из руки.

— Что привело сюда твою мать, Томас?

Иниго охнул, и Кристиан махнул ему свободной рукой, приказывая молчать.

Томас высунул розовый язычок и облизал губы.

— Черный Джек, — сказал он и, схватив засахаренный фрукт, бросился к матери.

Все застыли, но только на мгновение, так как в следующую же секунду Кристиан бросился на Иниго, и тот повалился на землю, увлекая его за собой. С быстротой молнии Кристиан выхватил из-за пояса кинжал и приставил его к горлу разбойника.

— Я задам этот вопрос только один раз, — прошипел Кристиан. — Итак, что там насчет Черного Джека?

Иниго сглотнул застрявший в горле комок, и кончик кинжала дернулся в такт с движением горловых мышц.

— Они прошли здесь менее часа назад, он и его ребята. Я слышал, как они говорили что-то о леди, едущей на одном коне с другим всадником. Мы не могли уйти, не убедившись, что он покинул эти места.

— И вы не собирались мне ничего говорить, пока он отсюда не уберется, — заметил Кристиан. Он сунул кинжал за ухо Иниго. — Может, мне разукрасить твою рожу как следует, чтобы научить тебя наконец повиновению? Шлюхи из «Кошки и скрипки» и так расставят для тебя ноги, но я не уверен, сделает ли это милашка Энни Тернстайл.

— Если вы будете попусту тратить время, вы упустите Джека.

Иниго был освобожден так же мгновенно, как был захвачен. Кристиан бросился к лошадям, которых Эдвард Хекст уже выводил из зарослей кустарника, где они были спрятаны. Иниго поднялся на ноги, но тут же был вынужден отпрыгнуть в сторону, дабы не попасть под копыта коня, на котором промчался мимо него Кристиан. Глядя вслед всадникам, Иниго вытер выступивший над верхней губой пот.

К нему подошла Полли, у которой на бедре висел привязанный, маленький Томас.

— Говорила я тебе, не надо скрывать этого от него, — сказала шлюха, прислушиваясь к постепенно замирающему вдали цокоту копыт. — Наш Кит разгадывает любые секреты не хуже цыганки-гадалки, и он мечтал насадить голову Джека на свое копье, еще когда был чуть больше моего Томаса.

— Иди ты — знаешь куда?! — огрызнулся Иниго. — Как будто я сам этого не знаю. У меня до сих пор трясутся поджилки, когда я вспоминаю тот последний случай, когда он гнался за Черным Джеком. — Он засунул большие пальцы рук за пояс и покачал головой. — Мало найдется людей на этом свете, от которых я жду беды для нашего Кита, и Черный Джек первый в этом списке. Но милорд последовал бы за Джеком на край земли и даже в сам ад, если бы мог.

Иниго вновь покачал головой и грязно выругался. Ему оставалось только надеяться, что Кит доедет до Лондона, так и не встретив Джека. Как бы опасен ни был его господин, Черный Джек вполне мог оказаться еще опаснее. Этот разбойник с большой дороги владел мечом не хуже итальянского наемника, и душа у него была такой же черной, как у ведьмина дружка черта. К тому же, при виде Черного Джека Кит вполне мог потерять голову, дав тому еще одно преимущество.

Кристиан заставил коня перепрыгнуть через глубокую высохшую яму, в которой вполне могло уместиться небольшое озеро. Перед ним вилась, уходя вдаль, к следующей деревне, дорога, вдоль которой не было ни клочка обработанной земли. Несмотря на утрамбованную землю, древний лес подступал почти вплотную к самой кромке. В одном месте деревья росли так близко, что их ветви, сплетясь, образовали нечто вроде зеленого свода над головой, благодаря чему на дороге царил полумрак. Это было излюбленное место разбойников для устройства засад.

Не обращая внимания на протесты ехавшего за ним Хекста, Кристиан продолжал скакать вперед, пока не услышал женский крик и звон оружия. Выхватив меч из ножен, он заставил коня свернуть с дороги, намереваясь обогнуть то место, откуда доносились звуки сражения. Хекст последовал за ним.

Вскоре в просвете между деревьями они заметили движение. На узкой тропе пятеро вооруженных воинов в зеленых с желтым ливреях противостояли девятерым разбойникам. Четверо из них спешились, но пятый сражался, оставаясь в седле, и за спиной у него сидела дама, держа на сгибе локтя корзинку. Две женщины, судя по их виду, горничные, припали, стеная, к земле.

Кристиан быстро оглядел сражавшихся, ища гриву серебристо-черных кудрей и мелькающий с быстротой молнии меч.

Вот он! Один из воинов в желто-зеленой ливрее рухнул на землю. Человек, сразивший его, вырвал из тела меч, и на мгновение тот ослепительно сверкнул на солнце. Пришпорив коня, Кристиан ринулся вперед. Жеребец вылетел на тропу, разметав в разные стороны четверых разбойников. С громкими воплями они попадали на землю, где их уже ожидал противник. Взгляд Кристиана был по-прежнему прикован к человеку с черной блестящей шевелюрой, слегка посеребренной сединой. Услыхав за спиной шум, разбойник оглянулся, и глаза его расширились при виде Кристиана. Он испустил радостный крик и сильнее уперся ногами в землю, готовясь к встрече. Кристиан слегка наклонился набок и, пролетая мимо, сделал выпад, целясь в голову черноволосого разбойника. В последний момент он выпрямился, избежав удара в грудь. Это был лишь вызов, проба сил, ничего более. Кристиан пронесся мимо, остановил коня и соскользнул на землю. Его противник уже бежал к нему со всех ног. Сражение вокруг них не стихало. Верный Эдвард Хекст встал за спиной Кристиана.

Спрыгнув с коня, Кристиан выбросил вперед руку, направив острие меча в грудь человеку, который стоял сейчас перед ним.

— Черный Джек!

Несмотря на жгучую ненависть, которая, казалось, захватила его мозг, лишив всякой способности рассуждать здраво, Кристиан сказал это совершенно спокойным тоном. Взгляд его был прикован к лицу человека, которого он мечтал убить с восьмилетнего возраста. Черный Джек смотрел на него с нескрываемым восторгом.

— Кит! — Он рассмеялся и описал мечом в воздухе круг. — С возвращением тебя, и добро пожаловать назад. Снова захотелось стать моим рабом?

Вместо ответа Кристиан сделал выпад. Клинки зазвенели, скрестившись, скользнули вверх, их рукояти сплелись, и Кристиан был вынужден ухватиться за свой меч обеими руками, чтобы оттолкнуть от себя противника. Черный Джек отскочил назад, мгновенно развернулся и бросился на Кристиана, целясь ему в грудь. Так они кружили вокруг друг друга, словно в каком-то диком танце, под аккомпанемент криков сражавшихся рядом мужчин.

Увернувшись от удара, который он едва не пропустил, Кристиан сделал в свою очередь выпад и почувствовал, как его меч рассек кожу куртки. Джек чертыхнулся и отпрыгнул назад, бросив взгляд на; раненую руку.

— Я и забыл, что щенок превратился в волчонка, — сказал он, парируя следующий удар Кристиана. — Мне тоже тебя не хватало, — продолжал разбойник. — Ты мое создание — сын графа и выученик самого знаменитого головореза во всей Англии.

Не отвечая на поддразнивания разбойника, Кристиан продолжал молча наступать на него, тесня туда, где сидели на лошади мужчина и женщина. В ярде от всадников Черный Джек вдруг остановился и свистнул. В тот же миг что-то промелькнуло в воздухе и вонзилось в горло всаднику. Тот дернулся и упал ничком на холку коня. Всадница словно обратилась в камень, продолжая смотреть расширившимися от ужаса глазами на своего поверженного спутника.

Не желая прерывать поединок с Черным Джеком, Кристиан лишь крикнул ей:

— Прыгай с лошади, дура, и удирай! Женщина вздрогнула и повернулась к нему, но, прежде чем она успела что-либо сказать, с ветви дерева над нею спрыгнул человек и повалил ее на землю. Кристиан бросился было к ним, но Черный Джек направил на него меч, загородив дорогу.

— Э, нет, мой дьяволенок. Сначала я хочу тебя кое с кем познакомить. — Джек, продолжая направлять острие меча в грудь Кристиану, махнул свободной рукой в сторону разбойника, захватившего женщину. — Кит, любовь моя, позволь представить тебе Блейда, твою ровню и мое утешение, вторую строчку в моем куплете. Как ты сам только что смог убедиться, он вполне достоин своего имени1.

1 Блейд — клинок (англ.)

Упоминание об утешении в конечном итоге заставило Кристиана повернуть голову. Первое, что бросилось ему в глаза, было приставленное к горлу женщины сверкающее лезвие ножа. Его взгляд поднялся выше, к руке в заплатанной коже, задержался на локоне темно-каштановых волос, почти таких же, как и у него, и наконец остановился на лице, на котором застыло выражение первобытной жестокости. Лицо было совсем юным, без единой морщины. Серые глаза смотрели на него с вежливым равнодушием.

— Блейд мог бы попасть в молнию и вырезать звезду из небосвода, — сказал Джек. — Отзови своих людей, или я прикажу ему продемонстрировать свое искусство на этой бабенке.

Кристиан перевел взгляд на Черного Джека.

— А мне-то что? Единственное, чего я хочу, так это выпустить тебе кишки.

Черный Джек кивнул Блейду, и тот рванул батист, закрывавший глубокий вырез на платье женщины. Тонкая ткань затрещала, и в следующее мгновение батист оказался у разбойника в руке. Услышав треск рвущейся материи, Кристиан повернул голову, и взгляд его тут же наткнулся на видневшиеся в вырезе платья женщины белые холмики грудей. Внезапно Блейд надавил на них снизу, так что они едва не выскользнули наружу.

Девушка-зашипела, и в первый раз за все это время Кристиан взглянул ей в лицо. Черт подери, это была мышка Элеонора Бекет, одна из фрейлин королевы.

— Порази тебя чума, Джек, — сказал он. — Отпусти ее.

— Так, значит, тебя волнует что с ней станет? — Джек шагнул к женщине и, наклонившись, провел пальцем по ее груди. — Может, порезвимся с ней чуток? Сделаем из этой простушки хорошую шлюху? Мы с тобой вполне можем поделиться. Блейд не будет возражать. Он не из ревнивых.

Кристиан приблизился к Черному Джеку.

— Ты превратил меня в настоящего Калигулу , так что, придется тебе придумать кое-что поинтереснее, если хочешь отвлечь меня от моей цели. Отпусти ее, чтобы я мог наконец заняться тобой.

Он сделал быстрый выпад, направив острие меча в грудь разбойника, но тот мгновенно парировал удар.

Кристиан продолжал атаковать, пока крик женщины не заставил его вновь оглянуться.

Юнец, которого звали Блейдом, прижал женщину к себе и приставил ей к сердцу нож. Кристиан увидел, что острое лезвие рассекло нежную кожу на ее груди. Поймав взгляд юнца, он крикнул:

— Оставь ее. Ты совсем не обязан ему повиноваться.

Прямые черные брови сдвинулись, и по выражению его лица с резкими чертами Кристиан с радостью понял, что юнец явно колеблется. Черный Джек расхохотался.

— Клянусь дьяволом, да ты никак пытаешься испортить мне моего новичка?

— Вовсе нет, — ответил Кристиан. — Я лишь ждал Хекста.

Пока он говорил, Хекст пробежал последние несколько футов, поднял свой меч и с силой ударил рукоятью юнца по голове. Блейд упал на колени, выпустив из рук Элеонору. В тот же миг Кристиан кинулся к Черному Джеку, но разбойник уже со всех ног улепетывал в глубь леса. Кристиан побежал было за ним, но внезапно до него донесся крик Хекста. Оглянувшись, он увидел, что его верный телохранитель валится на землю и в плече у него торчит нож. Блейд тут же бросился к нему, держа второй нож наготове. Кристиан кинулся назад. Когда до Хекста оставалось несколько шагов, он прыгнул и, одной рукой схватив юнца за плечо, а другой перехватив его кулак с зажатым в нем ножом, который был уже у самого сердца Хекста, всем своим телом придавил разбойника к земле.

Блейд испустил приглушенный крик. Неожиданно в его свободной руке появился еще один нож, кончик которого сверкнул перед самыми глазами Кристиана.

— Черт подери!

Кристиан схватил юнца за обе руки и, рывком подняв их у него над головой, с силой ударил ими о валун. Оружие выпало. Блейд рванулся, едва не выскользнув из рук Кристиана, затем плюнул ему в лицо.

— Ублюдок с голубой кровью! — заорал он. — Я отрежу твой член и преподнесу его Черному Джеку на серебряном блюде!

Продолжая сжимать обе руки юнца, Кристиан рассмеялся.

Клянусь всеми святыми, ты совсем как я в молодости.

— Иди ты в задницу, грязный боров! Вонючее отродье цыганской потаскухи!

— Э-э, полегче с выражениями, а не то мне придется поучить тебя хорошим манерам.

— Он все мне рассказал о тебе, чертов сукин сын.

— Блейд, мой мальчик, от таких выражений у тебя несомненно вскоре отсохнет язык.

Внезапно Блейд дернулся всем телом, попытавшись сбросить с себя Кристиана.

— Черт меня подери, если я оставлю тебя Черному Джеку, — пробормотал Кристиан, с силой вжимая его в землю.

Извиваясь, как уж, Блейд крикнул:

— Нет!

В ответ Кристиан пробормотал что-то вроде извинения и ударил его в челюсть. Блейд мгновенно обмяк, и Кристиан наконец с облегчением вздохнул. Оставив юнца лежать на земле, он подошел к Хексту, который сидел неподалеку, держа раненую руку на весу. Рядом с ним была Элеонора Бекет. Двое из сопровождавших ее воинов почти не пострадали в схватке, и сейчас один из них стоял около девушки, тогда как другой ловил разбежавшихся лошадей и занимался своими ранеными товарищами и истерично рыдавшими служанками.

Опустившись на колени подле Хекста, Кристиан осторожно стащил с него камзол и рубашку и тщательно ощупал рану. Точность Блейда, похоже, спасла его телохранителю жизнь. Нож прошел сквозь мягкие ткани, и кость была не задета.

— Простите, милорд, — сказал Хекст. — Мне следовало бы ударить парнишку посильнее.

Кристиан промолчал, боясь, что если откроет рот, то уже не сможет за себя поручиться. Закончив осмотр, он вытер пальцы о камзол Хекста, приложил ладони ко рту и издал звук, похожий на ястребиный клекот.

Опустив руки, он взглянул с ледяным презрением на Элеонору Бекет.

— Господи, упаси меня от глупости женщин. Ты что, не знаешь, как брыкаться? В следующий раз, сделай милость, воспользуйся своими ногами, вместо того чтобы торчать недвижимо посреди сражения, как майский столб с титьками.

Элеонора вся съежилась от его слов. Она пыталась прикрыть рукой свою обнаженную грудь, и вид этой белоснежной, блестящей от пота кожи странным образом рассердил его еще больше. Он наклонился, помогая Хексту подняться, и тот тяжело оперся на него.

— Потерпи немного, мы уже уезжаем.

— Милорд, — осмелился подать голос Хекст. — А как же леди?

— Оставим ее моим красавчикам. Они скоро будут здесь.

— Милорд, вы не можете оставить женщину одну с этой компанией.

— Наоборот, этой кобылке придется прокатить на себе ребят пару раз, чтобы расплатиться с ними за их помощь. Может, доброе семя какого-нибудь бродяги превратит наконец мышь в тигрицу.

Хекст убрал свою руку с плеча Кристиана.

— Ваш отец отрубит мне правую руку. Я не могу оставить даму Иниго-Ловкачу и его головорезам.

Кристиан. одарил своего телохранителя улыбкой, от которой у того обычно уходила душа в пятки. Но ни этот раз, увидев ее, отпрянул воин Элеоноры. Хекст только стиснул зубы и остался стоять на месте. К счастью, ему пришлось выдержать этот зловещий взгляд менее минуты, так как дама, о которой шла речь, поднялась и положила свою маленькую ручку Кристиану на локоть.

— Простите, что ничем не смогла помочь, — робко проговорила она. — Вы правы, я действительно ужасная трусиха. Мне надо было что-то сделать, но я страшно испугалась.

Кристиан перевел свой полный ярости взгляд на нее, продолжая молчать, и у нее мгновенно задрожали губы. Внезапно из-за деревьев показались Иниго, Полли Три Зуба и остальная компания. Хекст направился к ним, чтобы сделать необходимые распоряжения.

Наконец Кристиан заговорил:

— Эта ваша рука, прижатая к груди, означает ли она, что вы хотите привлечь к ней внимание или желаете походить на мадонну?

— Ни то и ни другое.

Но Кристиан ее не слушал. Внезапно он оторвал ее прижатую к груди руку, и взору его предстала напоминающая красную шелковую нить на белой камке линия пореза. Тонкие струйки крови стекали из раны в ложбинку между грудями. Молча Кристиан вытащил из-за обшлага камзола носовой платок и, свернув его, приложил к ране. Элеонора вздрогнула, и он схватил ее за руку, приказав не двигаться.

— Полли, принеси воды, — крикнул он через плечо.

В следующую минуту, не обращая внимания на протесты девушки, Кристиан уже промывал ей рану. Закончив, он вытер лицо и руки и бросил платок в таз, который все это время Полли держала перед ним.

— Полагаю, Полли, на тебе нет и чистой нитки?

— Моя нижняя юбка.

— А ну-ка, оторви нам от нее кусок. — Кристиан протянул Элеоноре чистую полоску ткани. Пока она засовывала ее за корсаж, он сбросил с себя камзол. — Накинь-ка это.

Он тщательно расправил тяжелые складки, но плечи камзола все равно были слишком широки. Элеонора совершенно тонула в нем, и тут только он в полной мере осознал, какой она была маленькой. Стащив с нее камзол, он дал ей взамен свой плащ. Она моментально закуталась в него по самую шею и подняла глаза на Кристиана.

Чепец у нее на голове сбился набок. С раздражением Кристиан сдернул его, и длинные темные кудри рассыпались по ее плечам.

Губы его скривились в насмешливой улыбке.

— Полли, ты только взгляни на нее. Прямо скворец. Хотя нет, скорее сорока. Да, черно-белая сорока.

Он отвернулся и направился к своему коню, приказав двум воинам Элеоноры, которые не были ранены, следовать за ним. Вскочив в седло, он повернул коня назад, к Элеоноре Бекет. Она уже подняла с земли свою корзинку и теперь стояла, прижимая ее к груди.

— Не смотри на меня так, женщина. С кем еще ты можешь ехать?

Взмахом руки он показал на помогавших ее воинам грязных оборванных разбойников, которые то и дело отпускали похабные шуточки, бросая плотоядные взгляды на нее и ее двух прислужниц.

— Ну, давай мне руку, или я оставлю тебя здесь моим котам.

Маленькая ручка взметнулась вверх. Почувствовав прикосновение хрупких пальчиков девушки, Кристиан ощутил в душе какое-то неясное волнение. Мгновенно рассердившись на себя, он рывком поднял Элеонор и посадил ее перед собой. Она тут же вцепилась в гриву коня, будто ожидая, что в следующий момент Кристиан сбросит ее отсюда: Обхватив ее руками за талию, он привлек ее к себе. Однако слишком близко, как он сразу же осознал, почувствовав легкое давление на свои чресла. В смущении Элеонора заерзала, и голосом, напоминавшим шипение змеи, он предупредил ее, чтобы она не двигалась.

Внезапный порыв ветра бросил ему в лицо темную прядь волос. Кристиан раздраженно откинул ее, и Элеонора обернулась. В огромных карих глазах, устремленных на него, застыл вопрос. Он приподнял брови и бросил насмешливый взгляд на ее пухлую нижнюю губу. Покраснев, она отвернулась.

— Я поехал, — крикнул он Хексту и Иниго. — Кончайте тут и догоняйте нас с остальными женщинами.

Он вонзил шпоры в бока коня и пустил его рысь вперед. Элеонора стиснула его руки. Ее корзина качнулась и ударила его по ребрам. Он заскрежетал зубами, и тут в корзинке что-то взвизгнуло, и из-под тряпки, которой она была накрыта, выглянули две лохматые головы. Щенки.

Он уже собирался прикрикнуть на них, как вдруг ветер снова бросил ему в лицо прядь волос Элеоноры. Он натянул поводья и заставил коня остановиться. Оторвав от себя пальцы девушки, он обнял ее одной рукой за талию. Маленькие пальчики мгновенно вновь вцепились в нее, и он понял, что она боится, как бы он ее не уронил. Он высвободил свою руку, но привлек девушку к себе ближе.