- Понимаю.
      Мэй едва ли слышала тетю Вайолет. Она мучилась чувством вины. Настроилась отказать графу и не слушала никаких возражений отца. Потом как-то вечером она поднялась к себе в комнату и прошла мимо стола, где рядом со шкатулкой для рукоделия стояла эта бутылочка. От отблеска свечи цвета переливались и привлекли ее внимание.
      Повинуясь интуиции, Мэй открыла бутылочку, прочитала послание и вспомнила свои мечты и желания. Темпл Стерлинг обещал, что она будет счастлива. Для этого он предоставит в ее распоряжение некоторую денежную сумму. Названная в письме сумма была огромной - более чем достаточной, чтобы построить приют для животных.
      Послание из бутылочки натолкнуло Мэй на одну мысль, но она тут же отказалась от нее. Как она может выйти замуж, чтобы завладеть деньгами мужа, даже с благородной целью - спасти невинных животных? Как может она так поступить, когда граф делал предложение, исходя из более возвышенных чувств? Он помнил рассказы отца о ней и, основываясь на том, что знал, хотел, чтобы она стала его женой. То, что мужчина станет восхищаться молодой леди исключительно на основе рассказов ее отца, было весьма необычно. И не совсем так. Ведь у Темпла Стерлинга, графа Дарента, был ее фотопортрет. И он все равно хотел жениться на ней.
      Возможно, именно поэтому она приняла его предложение. Он же видел ее на фотографии - низкорослую, с некрасивыми каштановыми волосами и карими глазами, наводящими на мысль о полевой мыши. И потом, была еще другая причина, которую она даже себе не позволяла обсуждать. У нее появятся дом, семья, дети. Есть много причин оставаться старой девой, но тогда у нее не будет детей. И каждый раз, когда она думала об этом, в груди все сжималось от тупой боли.
      - Ты выглядишь усталой, моя дорогая. Не стоит волноваться о замужестве. Все образуется само собой. - Тетя Вайолет была замужем почти тридцать лет и думала, что каждая женщина боготворит своего мужа.
      - Да, тетя.
      - Только подумай, ты станешь графиней.
      - Да, тетя.
      - Я думаю, титул придает характеру человека так много хорошего.
      Мэй моргнула, пытаясь постичь логику этого утверждения.
      - Ты отправишься в Лондон на сезон. - Тетя Вайолет взволнованно всплеснула руками. Затем склонилась к Мэй, коснулась ее руки и заговорщицки подмигнула. - И что лучше всего, ты будешь представлена.
      - Что?
      - Представлена ее величеству королеве!
      - Тетя, вы думаете, это достаточная причина, чтобы принять предложение джентльмена? Я... я приняла его, потому что отец так волновался обо мне и потому что граф кажется хорошим человеком.
      - Я не сомневаюсь в этом, дорогая.
      - Так оно и есть!
      - Не спорю.
      - Ох!
      Карета резко свернула с дороги и проехала через ограду из высоких кирпичных столбов, соединенных коваными железными решетками.
      - Мы уже почти на месте, - вскричала тетя Вайолет, уставясь в окошко. Внезапно она откинулась на подушки, обмахиваясь носовым платком. - Боже мой. Боже мой.
      - Вы не заболели, тетя?
      - Боже мой. - Тетя Вайолет указала рукой на окошко.
      Мэй высунула голову из кареты и увидела, что они движутся по длинной аллее, по обеим сторонам которой тянулись старые дубы, сверкала цепь прудов и в последнем бил фонтан со скульптурой мчащихся лошадей, которыми управлял морской бог. Дальше расстилалась широкая лужайка, а за ней поднимались белые стены Стерлинг-Холла - настоящего замка. Мэй сглотнула комок в горле, увидев массивный центральный портал с коринфскими колоннами. Ее взгляд метнулся к длинному ряду высоких окон.
      - Боже мой, - произнесла она.
      Мэй опустилась на сиденье. Потревоженная ее движением Изис встала, перепрыгнула к тете Вайолет и начала потягиваться. Пак поднял голову, взметнув длинные уши. Эхо встала на сиденье рядом с Мэй и завиляла хвостом. Она умильно смотрела на хозяйку, пытаясь решить, стоит ли рисковать, залаяв.
      - О Боже мой. - Мэй начала приглаживать волосы, подкалывать шпильки и поправлять вуаль. - Я не должна была приезжать. Я не должна была приезжать. Я такая уродина.
      Тетя Вайолет поднесла к лицу нюхательную соль, восстанавливая душевное равновесие.
      - Ерунда, Мелисанда Пибоди. Ты из хорошей семьи, твоя мать была Сеймур, как ты знаешь. А отчим твоего деда был адмирал и принадлежал к семье Перси.
      - Какое это имеет значение, тетя? Я не знаю графа, но ты только посмотри на этот дом! Самый настоящий дворец!
      В волнении Мэй схватила Иэис и принялась ее гладить. Внезапное внимание хозяйки не понравилось кошке, и она гневно взмахнула хвостом. Карета приближалась к дому. Она свернула к полукруглой подъездной дорожке, которая вела к портику. У подножия лестницы выстроились слуги.
      Взгляд Мэй упал на высокого мужчину. За несколько секунд ей удалось разглядеть его лицо. Она увидела гладкую кожу, блестящие глаза - такие, что обычно видятся в прорезях маски, и волосы, черные, как вороново крыло. У нее пересохло во рту. Неужели это Темпл Стерлинг?
      Карета подпрыгнула. Время, казалось, замедлило свой бег, цвета стали ярче, солнце теплее, а контраст между тьмой и светом отчетливее. Изис пыталась вырваться, а Мэй не отрывала глаз от мужчины. Это не может быть Темпл. Сейчас она осознала, что в ее представлении граф Дарент был намного старше и походил на представительного дядюшку. Графы должны быть напыщенными, важными, с круглыми животиками и густыми бакенбардами.
      У этого человека не было бакенбардов, и ничто не скрывало чистых линий его щек. Он выглядел серьезным, но не напыщенным. Мэй увидела изысканный костюм и золотую цепочку для часов.
      Карета резко остановилась, и Эхо по инерции соскочила с сиденья. Изис потеряла остатки терпения и с отчаянным мяуканьем вырвалась из рук Мэй. Она вскочила на сиденье, потом перепрыгнула на окошко, а Эхо сопровождала ее действия громким лаем. Стоило лакею открыть дверцу, как Изис стремительно выпрыгнула из кареты.
      - Изис! - Мэй дернулась за кошкой, но не успела.
      К ее огромному ужасу, Изис приземлилась прямо на руки темноволосого мужчины, стоящего перед дверцей кареты. Он вскрикнул, отбиваясь от палево-коричневого клубка с когтями, и в эту же секунду вылетевшая из кареты Эхо бросилась на него. Мэй попыталась схватить ее за ошейник, но тут Пак протиснулся у нее между ног и, подскочив, прыгнул на Эхо. Под этим дополнительным весом молодой человек попятился, споткнулся и упал на нижнюю ступень крыльца особняка.
      Несколько секунд прошли в оцепенении. Затем все одновременно пришло в движение. Мэй подобрала юбки и выпрыгнула на кареты, а лакей бросился к джентльмену. Слуга подскочил первым и попытался согнать Изис. Кошка зашипела и ударила его лапой. Слуга вскрикнул и схватился за руку. Вокруг лежащего мужчины столпились другие слуги, а в это время Пак, положив лапы на широкое плечо, принялся обнюхивать каждый дюйм его лица и шеи. Эхо устроилась рядом с головой мужчины и, помахивая хвостом, пронзительно лаяла.
      Лакеи кричал. Слуга вопил. Горничные визжали. Кто-то прятал улыбку. Мэй сумела пробиться к мужчине, растянувшемуся на дорожке. Схватив Пака аа ошейник, она оттащила его в сторону.
      - Пак, сидеть! - Спаниель немедленно сел.
      - Эхо, не лай! - Эхо довольно тявкнула. Мэй перегнулась через лежащего молодого человека и легонько дотронулась указательным пальцем до носа собаки.
      - Эхо, не лай!
      Эхо, казалось, пришла в себя. Тяжело дыша, она встала над своей жертвой и принялась победно вилять хвостом. Отогнав собак, Мэй могла теперь уделить внимание человеку у ее ног.
      И только тогда она увидела его взгляд. Это был взгляд, от которого слабели колени у закаленных в боях кавалеристов. Это был такой взгляд, который напоминал его жертвам о нападении варваров на Рим или об изгнании сатаны из рая. Его владелец приподнялся на локте и произнес:
      - Снимите с меня эту чертову кошку, моя девочка, или я сверну ей шею.
      - Не смейте! - вскрикнула Мэй.
      Челюсти молодого человека сжались, и он процедил сквозь зубы:
      - Тогда снимите эту проклятую штуку с меня, черт побери!
      Всегда готовая кинуться на того, кто угрожает ее любимцам, Мэй презрительно посмотрела на незнакомца. Он никак не отреагировал на ее осуждающий взгляд, и тогда она, встав на колени рядом с ним, прошептала Изис:
      - Котеночек мой. Хорошенькая кошечка. Моя Изис, любовь моя. - И несколько секунд гладила кошку.
      - Вы что, собираетесь так провести весь день? - рявкнул молодой человек.
      - Ш-ш-ш, - прошипела Мэй.
      Он удивленно посмотрел на нее, но замолчал. Мэй очень медленно оторвала лапки кошки от груди молодого человека. Внезапно кошка выпустила когти, и под ними выступила капелька крови.
      Прикусив губу, Мэй взяла Изис на руки и встала.
      - Извините.
      Слуга помог молодому человеку подняться на ноги.
      - Вам больно? - спросила Мэй.
      - Вам больно, милорд? - эхом отозвался слуга. Темпл Стерлинг одернул сюртук, стряхнул с рукава пыль и коротко сказал:
      - Я в порядке.
      Мэй почувствовала, как к лицу приливает кровь.
      - Извините, милорд. Кошка сильно испугалась. Темные брови сошлись на переносице. - Кто вы такая и где Мелисанда?
      Он стоял перед странной молодой женщиной. Но это была только одна часть его. Другая находилась в ловушке видения, вызванного внезапным нападением и шумом. Уставившись на свою неожиданную гостью, Темпл боролся с волнами памяти.
      Та, другая его часть падала с лошади и, ударяясь, летела в грязь, смешанную с кровью его друзей. Он рывком сел, зная, что у него несколько секунд, чтобы найти коня, а артиллерийские снаряды свистели мимо и сотни людей участвовали в губительной схватке рядом с ним. Темпл вытер лицо и почувствовал на губах тошнотворный вкус крови, перемешанной с грязью.
      На него надвигался русский кавалерист. Темпл подождал до самого последнего момента, отпрыгнул, повернулся и выстрелил в него из пистолета. Затем что-то ударило его сзади, и он снова упал на землю. Борясь изо всех сил, он стряхнул тяжесть со спины. А потом высвободил револьвер и выстрелил - ив это мгновение узнал юного капрала Генри Беддоуза. Потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы осознать, что у Гарри оторваны обе ноги и он уже мертв.
      Нет! Все закончилось. Темпл с трудом вернулся в реальность, молясь, чтобы никто не заметил его слабости. Молодая женщина так и. не ответила ему. Он был уверен в этом, поэтому повторил вопрос:
      - Где Мелисанда?
      И тут он заметил, что вокруг них образовалось пустое пространство. Из кареты пожилая женщина махала платком лакею, чтобы тот помог ей спуститься.
      - Ну? - потребовал он. - Где же Мелисанда? Мэй проглотила подступивший к горлу комок.
      - Я Мелисанда Пибоди.
      Темпл согнул ушибленную при падении руку. Он посмотрел наверх, моргнул и впервые по-настоящему разглядел девушку.
      - Вы не Мэй. Вы - горошина, маленькая некрасивая Меделин.
      - Я не Меделин.
      Ее щеки покрылись румянцем, но Темпла это не волновало. Она была причиной того кошмара с ревущими лошадьми, людьми и снарядами. Она и ее проклятые животные, их шум и беспорядок. Он возненавидел ее, потому что из-за нее он снова поддался слабости.
      - Я Мэй, - сказала она.
      Он с такой силой сжал зубы, что у него заныла челюсть.
      - Этого не может быть.
      - Уверяю вас, это так.
      - В чем дело? - вспылил Темпл, едва контролируя желание уйти. - Я бы никогда не подумал, что доктор Пибоди попробует обмануть меня, просто потому что я богат. Но, возможно, я ошибся в нем. Может быть, вы сами затеяли эту игру, пытаясь выдать себя за сестру?
      - О-ох!
      Он промолчал. Пожилая женщина, вероятнее всего, тетя Вайолет, о которой ему писал доктор Пибоди, вылезла наконец из кареты и присоединилась к ним. Ее носовой платок взмыл в воздух, пухлые щеки затряслись, и эта самозваная Мэй кинулась к ней. Держа тетю за руку, она быстро вытащила бутылочку с нюхательной солью и провела ею перед носом тети. Подскочивший слуга принялся обмахивать леди газетой. Молодая женщина передала свою тетку на руки одного из лакеев и развернулась к графу.
      - Вы напыщенный, раздувшийся от важности, невоспитанный индюк!
      Мгновение все молчали. Темпл на секунду лишился дара речи, но затем угрожающе выпрямился. Он сжал руки в кулаки.
      - Я не затеваю ссоры с самозванцами на пороге своего дома. - Темпл окинул молодую женщину презрительным взглядом, словно она была торговкой, которая имела наглость подойти к парадной двери. Он махнул рукой камердинеру. - Бридлбейн, отведите этих... женщин в голубую гостиную.
      На щеки его гостьи вернулся румянец.
      - Я не войду в ваш дом...
      - Молчать!
      Рев потряс его самого, а девушка от неожиданности замолчала. Темпл глазел на нее, ожидая дальнейших препирательств. Их не последовало, и он продолжил:
      - Вы подождете в гостиной. Я позже зайду к вам. Слуги накормят ваших животных. Этим займется Бридлбейн.
      Не дожидаясь ее согласия, он повернулся к ней спиной и ушел. Надо добраться до кабинета, прежде чем начнется новый приступ. Он не может себе позволить гневаться, даже если она виновата в его разочаровании и несчастье.
      Мэй смотрела вслед графу, жалея, что у нее под рукой нет одного из тех грязевых "пирожков", которые она с сестрами так любили лепить в детстве. Он бы отлично смотрелся на лице графа. Этот человек сумасшедший, и он назвал ее маленькой и некрасивой. Неужели он думал, что она не знает о своих недостатках? Ох! Он не хочет ее присутствия и не хочет видеть. Она была слишком тщеславна, когда рассуждала по-другому. Он жестокий, иначе никогда бы так не отнесся к Изис, Эхо и Паку.
      Мэй стояла, уставившись на дверь, и гладила Изис, когда появился слуга. Он протянул затянутые в перчатки руки, чтобы взять кошку. Мэй отшатнулась. Пак тут же прыгнул между ней и слугой и зарычал. Пес был всего-навсего спаниелем, но зубы его могли поспорить с крокодильими. Слуга замер.
      Ехидно улыбаясь, Мэй обратилась к камердинеру:
      - Бридлбейн?
      - Да, мисс.
      - Я уезжаю.
      В это мгновение кучер дернул за поводья и экипаж отъехал от входа. Мэй чертыхнулась про себя, а тетя Вайолет разразилась бесконечными "Боже мой!".
      - Бридлбейн?
      - Да, мисс.
      - Веди нас в голубую гостиную.
      - Слушаюсь, мисс. А слуга пока отведет животных на конюшню.
      Лакей потянулся к ошейнику Пака. Собака зарычала и оскалила зубы.
      - Нет, он этого не сделает, Бридлбейн. Мои животные пойдут со мной.
      - Но, мисс, его светлость сказал...
      - Разве граф будет искусанным?
      - Нет, мисс.
      - На твоем месте я бы сама принимала решения... Бридлбейн поглядел на Пака. Затем взглянул на Эхо, которая была маленькой, но очень быстрой, и на шипящую Изис.
      - Следуйте за мной, мисс.
      Они вошли в огромный холл. Он поражал великолепием: пол выложен серо-белым итальянским мрамором, справа и слева холл огибали лестницы, ведущие на второй этаж, белая балюстрада. Позади холла простирался зал, видимый сквозь раздвижные двери. Мэй быстро окинула взглядом белую лепнину с ионическими мотивами, украшенную арабесками и гирляндами.
      Пройдя между двумя лестницами, Бридлбейн провел их в большую гостиную.
      В гостиной Мэй тут же пожалела, что взяла своих любимцев. Комната была обставлена мебелью времен Людовика XIV. Потолок, стены и двери были витиевато украшены белым алебастром с серебряной отделкой, на стенах висели портреты кисти Рафаэля, Гольбейна, Ван Дейка и Рейнолдса.
      - Настоящий дворец, - пробормотала она.
      Найдя место на полу, где не было бесценного ковра, она отвела туда Пака и Эхо. Тетя Вайолет опустилась на софу и принялась возиться с платком и бутылочками с нюхательной солью.
      Мэй села в кресло, которое выглядело достаточно прочным, чтобы выдержать ее с Изис на коленях. Кошка свернулась в клубок и задремала, совершенно равнодушная к несчастью, которое навлекла на хозяйку. Мэй не стала снимать накидку, зная, что долго здесь не задержится. Это и к лучшему, потому что в комнате сквозило.
      Прикусив губу, она сказала себе твердо и решительно: "Плакать не буду. Не позволю ему увидеть, как я обижена. Он пожалеет меня, а я не хочу видеть презрение в его дьявольских глазах".
      Мэй зажмурилась и заставила боль уйти вглубь, намного дальше, чем та маска, которую она показывала миру. Она загнала обиду так глубоко, что, если повезет, никогда больше ее не почувствует. И никогда не признается, что появилась на пороге дома мужчины, ожидая, что ее встретят как желанную невесту, и была отвергнута.
      Мало-помалу краска на лице спала. Теперь Мэй надеялась только на быстрое возвращение графа. Она попросит его помочь ей вернуться домой. Внезапно глаэа Мэй чуть не выкатились из орбит.
      - О нет!
      Тетя Вайолет перестала обмахиваться платком.
      - В чем дело?
      - Ведь наш дом арендован.
      - Да?
      - Тетя Вайолет, мы сдали наш дом в аренду. - Мэй глубоко вздохнула. Нам некуда идти.
      - Боже мой, Боже мой, Боже мой! Мэй гладила Изис и напряженно думала.
      - Надо найти маленький домик в Эксбридже.
      - В деревне нет подходящих домов. Боже мой!
      - Нет, есть. Дом старой миссис Сибторп.
      - Мелисанда Пибоди, там нельзя жить. Нет, мисс, мы ни за что не станем снимать дом миссис Сибторп.
      - Подумайте, тетя Вайолет. Я возвращаюсь в Эксбридж, и нам надо где-то жить.
      Их спор был прерван появлением графа Дарента. Он молча подошел к Мэй, сунул ей под нос фотографии в рамке и указал на портрет, подписанный именем Мелисанда.
      - Вот, - холодно сказал он. - Это Мелисанда. - Он перевел взгляд на портрет Мэй. - Вы, мисс, Меделин, Горошина.
      Мэй встала, скинув Изис на пол. Она выхватила фотографии, перевернула их и, сдвинув подкладку, вытащила два фотопортрета. Затем ткнула пальцем в подписи на задней стороне и снова перевернула их.
      - Как видите, милорд, кто-то перепутал местами фотопортреты, и портрет Меделин оказался вставленным в рамку с моим именем.
      Ее слова были встречены молчанием. Она сунула фотографии в руки графа и, подобрав Изис, направилась к двери.
      - Пожалуйста, пошлите за каретой. Я не имею ни малейшего желания оставаться в вашем доме. Естественно, я освобождаю вас от обещания жениться, так как оно было дано по ошибке. До свидания.
      ГЛАВА 3
      Темпл стоял посередине голубой гостиной, сжимая в руках фотопортреты дочерей доктора Пибоди. Путаница, вероятно, произошла в Крыму, когда он лежал в горячке. Без сомнения, Фидкин или медсестра чистили рамки и случайно переставили фотографии. А он обвинил мисс Пибоди.
      Но он не был бы таким грубым, если бы не ее проклятые животные. Их лай, резкий, внезапный шум - и будь проклята та пушистая, но брехливая и сумасшедшая полукровка. Боль вызвала гнев, который он вылил на бедную мисс Пибоди.
      Проклятие! Мисс Пибоди! Она ушла. Темпл бросил фотографии на стол и выбежал в холл. Мисс Пибоди и ее тетя стояли возле бюста бога Меркурия.
      - Мисс Пибоди, пожалуйста, подождите.
      Подняв вуаль, она повернулась к нему, и он чуть было не сбился с шага. У нее глаза были цвета бурбона, а взгляд вызывал воспоминания о войне. Она, может, и была размером с горошину, но входила в комнату, будто адмирал ступал на палубу. Помоги, Боже, человеку, который станет ее мужем, - он никогда не будет знать спокойствия.
      - Мисс Пибоди, сегодня нет поезда на Лондон, и, в любом случае, я отвечаю за вас, пока не смогу связаться с вашим отцом. До тех пор вы останетесь моими гостями.
      Взгляд, которым его одарили, был холоднее, чем мрамор.
      - Мой отец уезжает в Индию, как вы знаете, сэр. Он отказался от дома в Лондоне, так как моя сестра Мэри-Клер вышла замуж.
      - А Меделин?
      - Замужем.
      - Понимаю. - Последняя надежда погасла, но он продолжал: - Я должен извиниться за свою ошибку и за грубость.
      - Я, милорд, уже извинилась за своих питомцев. Темпл впервые за это время заметил животных.
      - Они остались в доме?
      - Это домашние животные, милорд, и они так воспитаны, чтобы жить в доме.
      Напряженную тишину прервала тетя Вайолет.
      - Боже мой! Боже мой! Мы исключительно благодарны за ваше гостеприимство, милорд. Понимаете, наш дом теперь арендован, а доктор Пибоди отплывает послезавтра. Я даже не знаю, куда бы мы поехали.
      - Мы арендуем коттедж, тетя.
      Темпл отметил решительные нотки в голосе Мэй и то, как животные, сидя у ее ног, смотрят на нее. Их маленькие головы поворачивались от тети Вайолет к Мэй и обратно. Он чуть было не улыбнулся, но вспомнил, что потерял свою Мелисанду, и опять рассердился. Он так устал. Внезапно обессилев, Темпл с трудом выпрямился.
      - Естественно, вы останетесь здесь, - сказал он.
      Предложив руку тете Вайолет, он повел пожилую женщину обратно в голубую гостиную, не обращая внимания, следует ли за ним мисс Пибоди. Он чуть было снова не улыбнулся, когда услышал за собой стук каблучков.
      Мисс Пибоди промаршировала в гостиную и села в кресло.
      - Ну?
      Он привык к уважению со стороны младших офицеров и подчиненных. Он привык к уважению, оказываемому ему как графу, и никогда еще не встречал девушку размером с горошину, которая была бы с ним столь бесцеремонна.
      - Я напишу вашему отцу.
      - Вам лучше поторопиться.
      - Я сделаю это немедленно, а вы, мисс, отведете своих животных в конюшню.
      - Если они будут жить в конюшне, то и я тоже.
      - Я не потерплю этого, мисс Пибоди. Вы самое вздорное существо, но я не стану ссориться с вами. Леди живут в доме. Для животных место в стойле.
      Мэй Пибоди встала. Ее тетка забормотала призывы к Богу, а Мэй, подойдя к Темплу, резко остановилась и уперла руки в бока.
      - Это вы послушайте. Я не какая-то там маленькая глупышка, которой можно приказать вернуться в детскую. Мне двадцать пять лет, и если я хочу жить в конюшне со своими животными, так оно и будет. Дома я частенько бывала в хлеву, и ничего, нормально... для животных.
      - Прошу прощения?
      Мисс Пибоди, казалось, смотрела сквозь него.
      - Что? О, ничего. Я просто кое-что вспомнила. Скажите мне, какого размера у вас конюшни?
      - Конюшни? Не знаю. Они были построены одним из моих предков, который страдал гигантоманией. Мы не используем большую их часть. Предполагаю, что их двадцать или около того.
      - М-м-м.
      - Мисс Пибоди! Там достаточно места для животных.
      - И для меня.
      - Черт побери!
      - О, милорд. - Тетя Вайолет прижала руки к щекам.
      - Прошу прощения, мадам. - Темпл выпрямился во весь рост и уставился вниз на мисс Пибоди. - В моих стойлах не будет спать леди.
      Он задержал дыхание, так как Мэй Пибоди вдруг улыбнулась лукавой улыбкой, которая напомнила ему конфету, украденную из вазочки в детстве, и качели, которые поднимают до верхушек деревьев. Впервые в жизни он был поражен женской улыбкой.
      - Спасибо, милорд.
      Он нахмурился, соображая, за что его благодарят. Вошедший в этот момент Бридлбейн сообщил, что вещи леди уже перенесены к ним в комнаты.
      - Отлично, - сказала мисс Пибоди. - Мы с тетей хотели бы отдохнуть, если вы покажете, куда идти, Бридлбейн.
      Слуга вопросительно глянул на хозяина. Темпл кивнул. Однако это не имело никакого значения, потому что Мэй вместе с животными уже быстро шла к двери. Она выбежала в холл, оставив Темпла с тетей Ваиолет. К тому времени, как он вывел пожилую даму из гостиной, мисс Пибоди уже одолела пол-лестницы. И только тогда он осознал, что животные идут за ней.
      - Эй!
      - Да, милорд? - откликнулась тетя Ваиолет.
      Почувствовав, как она напряжена, Темпл проглотил свое раздражение. Подозвав лакея, он отправил ее с ним наверх. Он стоял, задумчиво глядя на лестницу, когда на площадке появился меховой клубок. Это была та громогласная собака, Эхо. Он мог поклясться, что она смеется над ним. Внезапно собака разразилась пронзительным лаем, который отозвался эхом от стен. Сердце Темпла пустилось в дикий пляс.
      - Проклятие!
      Эхо радостно махнула хвостом и поковыляла по своим делам. Темпл еще раз выругался и взбежал по лестнице, но вместо того чтобы последовать за Эхо, свернул налево и промчался через бело-золотую гостиную, комнату с коврами, малую столовую и музыкальный салон. Он пересек две длиннющие картинные галереи. Черт, он ненавидел все это великолепие. Живешь, как в соборе Святого Павла.
      Наконец Темпл достиг своих апартаментов, которые назывались королевскими, так как там однажды останавливался король Карл Второй.
      - Фидкин! Фидкин! Ты где, черт побери? - Темпл быстро прошел через гостиную в спальню.
      - Здесь, милорд майор.
      - Где, черт побери, вдовствующая графиня? Прибыли мисс Пибоди и ее тетя. - Темпл стянул сюртук и принялся снимать рубашку.
      - Она у себя. По-прежнему отказывается говорить с мисс Пибоди.
      - Черт. - Темпл швырнул рубашку на кресло.
      - Да, милорд?
      - Я думаю, ты уже все знаешь.
      - Да, милорд майор. - Фидкин подхватил его рубашку и достал из шкафа свежую. - Никогда еще не слышал о такой путанице.
      - Это катастрофа, Фидкин.
      - По крайней мере вы обнаружили ошибку до свадьбы. Что, если бы вы уже дали обещание?
      - Она как буря, Фидкин, и притащила с собой проклятущего пса. Нет, даже двух и злобную кошку с когтями как бритва. Черт.
      Темпл прошел к умывальнику и налил воды в таз. Зачерпнув воды, он плеснул ею на лицо. Сейчас, когда кошмары ушли в дальний угол памяти, он чувствовал себя лучше. Внезапно он заметил царапину на груди.
      - Черт!
      С ней и животными в доме никогда не настанет покой, и это будет постоянно провоцировать его слабость. Проклятие, он не вынесет ее присутствия.
      - Я немедленно напишу доктору Пибоди и объясню недоразумение, - сказал он себе. В зеркале он заметил, что Фидкин наблюдает за ним. - На что ты уставился?
      - О, ничего, милорд.
      - Говори.
      Сержант сцепил руки за спиной и принялся покачиваться на каблуках.
      - Ну, вы сами спросили, милорд майор. Мне кажется, вы немного оживились.
      - О чем ты бормочешь? - Темпл плеснул воды на грудь.
      - Последние месяцы вы ходили по дому как привидение. Я думал, вам требуется побольше отдыха и покоя, но сейчас мне уже так не кажется.
      - Мне не нужен отдых, - рявкнул Темпл, - но я хочу покоя, а эта мисс Пибоди - возмутитель спокойствия.
      - У вас порозовело лицо.
      - От ярости.
      - И походка стала более упругой.
      - Оттого что меня чуть не загрызла ее собака. Фидкин подошел к хозяину, держа в руках рубашку.
      - И в ваши глаза вернулась жизнь, а раньше там было что-то близкое к смерти, будто вы постоянно смотрели в прошлое, на своих погибших друзей.
      Темпл продел руку в рукав, воспользовавшись этим движением, чтобы повернуться спиной к слуге. Фидкин был слишком близок к правде. Последнее, о чем он хотел говорить, это о мертвых. Он все еще чувствовал их кровь на своем лице. Темпл зажмурился. Фидкин ошибся. В прошлое заставила его вернуться мисс Пибоди.
      Нет, все, что ему нужно, это тихое существование, посвященное заботам о поместье. Ему нужна размеренная жизнь, а не такое сумасшествие, наполненное лающими собаками, шипящими кошками и маленькой строптивицей с глазами цвета бурбона и необыкновенной улыбкой. Темпл знал, что кошмары притаились в глубинах его сознания, они только и ждут случая вырваться наружу. Это все ее вина, штормовой мисс с ее веселым и мятежным характером и улыбкой, освещающей все вокруг.
      Глаза Темпла распахнулись. Воспоминание об упрямстве и солнечной улыбке мисс Пибоди каким-то образом прогнало кошмары, даже дыхание стало ровнее. Удивительно, как его размышления сконцентрировались на этой девушке. Ему нравилась ее уверенная походка. К тому же мисс, казалось, совершенно не думала о том, как покачиваются при ходьбе ее бедра. Хоть он и был раздражен, но подсознательно все же обратил внимание на ее фигурку.
      И вдруг Темпл понял, каким образом мысли о мисс Пибоди повлияли на его тело.
      - Черт!
      Он не может хотеть ее. Она раздражала его и была угрозой его спокойствию, она ему не нравилась. Но нравиться и хотеть - не одно и то же. Он давным-давно это понял.
      - Черт!
      ***
      Мэй выскользнула из комнаты сразу после того, как рассвело, и прошла через кабинет, апартаменты Георга IV и римскую комнату. Она прожила в Стерлинг-Холле три дня, и большую их часть провела, пытаясь поговорить с графом Дарентом. Она и не подозревала, как легко избежать нежеланного разговора в доме размером с парламент.
      К счастью, вчера она набрела на библиотеку - огромное помещение над одной из галерей. Там она встретилась с библиотекарем Стерлинг-Холла Катбертом Финчем, который сообщил ей, что граф обычно рано утром катается верхом и всегда останавливается у развалин Дарентской крепости. Мэй тут же приказала, чтобы ей назавтра подготовили лошадь. Она собиралась загнать Темпла Стерлинга в угол. У нее к нему была маленькая просьба.
      В конце концов она не виновата, что он перепутал ее с Ме-делин. Она не отвечает за его плохую память. Это Меделин была спокойной, и все соглашались, что она самая красивая из сестер Пибоди.
      Мэй пересекла золотистую столовую и прошла к лестнице. Здесь она столкнулась с вдовствующей графиней и управляющим поместьем, которые шли в противоположном направлении.
      Мэй, помедлив, остановилась, так как увидела, что они решительным шагом направляются к ней. Она была представлена хозяйке за ужином в первый же вечер и успела составить свое мнение о матери графа. Леди Шарлотта провела много лет под пятой предыдущей владелицы особняка, прежде чем сама стала хозяйкой в доме. Сейчас ей была ненавистна мысль передать свои полномочия и власть более молодой женщине, тем более особе без титула и подходящего воспитания.
      Мэй присела в реверансе, но графиня прошла мимо, словно та была предметом обстановки. Управляющий, мистер Рэдвинтер, бросил на Мэй презрительный взгляд сквозь толстые стекла очков.