- Все-таки странно, он столько раз напоминал мне, чтобы я прочла эту надпись, если окажусь в затруднительном положении, но я не вижу в ней особого, серьезного смысла.
      Они стояли, прижавшись друг к другу, вновь и вновь перечитывая выбитые на камне слова. Наконец Блэйд вздохнул и оторвал взгляд от эпитафии. Обойдя могилу, он воткнул факел в углубление между двумя нишами, где разместились еще две могилы, и повергнулся. Неожиданно его глаза сузились.
      - Милая, подойди-ка сюда. - Он вновь взял в руки факел и приблизил его к еще одной надписи, выбитой на задней стороне надгробия. Это было изречение на латинском языке:
      NOLI ME TANGERE
      Блэйд провел пальцами по камню.
      - "Не прикасайся ко мне". Это из Библии. С этими словами Иисус Христос обратился к Марии Магдалине.
      - Да, но это не похоже на дедушку Томаса. Зачем ему понадобилось предупреждать нас подобным образом? Он что? Не хотел, чтобы мы приближались к его могиле, или, может быть, он боялся воров, грабящих склепы?
      - Воры здесь?
      - Да, все это очень странно.
      - Черт побери, здесь становится холодно. - Блэйд пристукнул башмаком о каменный пол склепа и взглянул на изображение эра Томаса. - Раз уж ты нам задал такую головоломку, то хотя бы призвал нас в более теплое место.
      - Noli me tangere, - сказала сама себе Ориел. - Noli me tangere. Noli me tangere.
      - Какой прок от того, что ты бубнишь эту фразу? - спросил Блэйд.
      - Я где-то видела эти слова.
      - Конечно, видела - в Библии.
      Она покачала головой. Приложив руку к замерзшему носу, она, раскачиваясь на каблуках, пристально вглядывалась в латинский шрифт.
      - Noli me tangere, - вновь повторила она.
      Блэйд молчал и неотрывно смотрел на лицо девушки
      - Noli me - сэр Томас Уайет!
      - Что ты имеешь в виду?
      Она схватила его за руку и чуть не запрыгала от возбуждения.
      - За несколько недель до своей смерти дедушка Томас почти насильно заставил меня прочесть стихи Уайета. Он повторял, что для Уайета поэзия была больше, чем жизнь. Дедушка хранил целый том стихов Уайета и настоял, чтобы я прочла их все.
      - Где сейчас эта книга?
      - В библиотеке, я думаю.
      Он схватил ее за руку и потянул к выходу Они так торопились, что почти бежали. Не дав Ориел перевести дух, Блэйд воткнул факел на прежнее место и быстро-быстро повел ее в Ричмонд-Холл. Когда они поднялись на второй этаж галереи, Ориел чуть не падала от изнеможения.
      - Почему ты остановилась? - Он потянул ее за руку.
      - Подожди-уф... уф... немного... - Она сделала глубокий вдох.
      - Извини, милая.
      Чтобы не терять времени, Блэйд поднял ее на руки и внес в библиотеку. Опустив девушку на стул, он, дав ей время прийти в себя, стал растапливать камин. Потом он скрылся в соседней комнате и вскоре вернулся оттуда с графином вина и бокалом. Едва плеснув в бокал, он протянул его ей. Ориел сделала глоток, потом еще и вздохнула.
      - Где же книга?
      - Вон видишь стопку рядом с моим столом? Я положила ее туда после того, как внесла в каталог.
      Блэйд зажег свечу и стал лихорадочно перебирать книги. Ему пришлось порыться в книжных завалах, прежде чем он отыскал сборник стихов Уайета. Подойдя к Ориел, он вложил книгу ей в руки.
      - Какое стихотворение?
      - Сейчас не помню. Помню только фразу "Не прикасайся ко мне". Нужно будет поискать.
      Она стала перелистывать страницы. Блэйд сел рядом, наблюдая за ее движениями. Наконец она повернулась к нему.
      - Вспомнила. Здесь. Дедушка говорил, что этот стих посвящен Анне Болейн. Знаешь, Уайет был влюблен в нее, но король Генрих отбил ее. Дедушка говорил, что Уайет чуть не умер от горя, когда она бросила его, предпочтя короля.
      Они прочитали сонет вместе.
      "Кто бы ни выходил на охоту, я знаю, какую лань будет преследовать охотник. Но что касается меня, увы, мои душа и тело обессилены годами страданий, и мне не суждено догнать ее. И хотя мои мечты по-прежнему посвящены ей, я не тешу себя светлыми надеждами, ибо невозможно поймать в сети ветер... Тому же, кто хочет догнать быстроногую лань, скажу: не трать время, ибо из бриллиантов, обвивающих ее грациозную шею, сложены слова: "Не прикасайся ко мне, я принадлежу владыке. Я слишком своенравна и необуздана, чтобы меня можно было приручить"
      Блэйд вздохнул:
      - Что означают эти поэтические головоломки, неясные намеки? Ты догадалась, почему дед хотел, чтобы ты прочла это?
      - Нет, но удивительнее всего, что он заботился о том, чтобы эти загадки могла разгадать лишь я одна. - Ориел встала и положила раскрытую книгу на стол. - Может быть, здесь и нет никакой тайны, а мы лишь вообразили ее себе.
      - Если бы это было так, твой дед не погиб бы.
      Ориел посмотрела на него растерянным взглядом. Блэйд подошел к камину, снял перчатки и протянул руки к огню. Она тоже сняла перчатки и встала рядом с ним.
      - Наверное, ты прав, - сказала она. - Но какой же скрытый смысл может содержать этот сонет?.. - Прикрыв рот рукой, она зевнула: ее глаза слипались.
      - Подумай, но ничего никому не говори. Ведь мы до сих пор не знаем, кто покусился на жизнь сэра Томаса.
      На лице Ориел появилось выражение тревоги. Она опустилась на пол, судорожно сжав руками полы накидки.
      - Я хочу лишний раз напомнить тебе об опасности, чтобы ты не оказалась в беде.
      Ее глаза расширились от ужаса. Блэйд опустился на колени рядом с девушкой и сжал ее руки.
      - Кто-то ведь действительно убил дедушку Томаса, - сказала она.
      - Да, и мне сдается, что твой дед хранил что-то чрезвычайно важное. Видимо, он был убит как раз из-за этого.
      - Значит, по нашему дому ходит убийца, - тихо произнесла Ориел.
      Никогда раньше она не испытывала такого страха, как в эту минуту, и сидела, сжавшись в комочек.
      - Пусть он будет проклят, кем бы он ни был. - Блэйд взял руки Ориел в свои и с нежностью посмотрел на нее. - Никто не посмеет причинить тебе зла. Я позабочусь об этом.
      - Никогда раньше я не думала о смерти.
      Блэйд притянул ее к себе, прижавшись губами к ее волосам.
      Она услышала, как он что-то шепчет.
      - Кто такая Клод?
      - Тебе, наверное, послышалось. Я сказал "холодно" - Блэйд повернул ее лицо к себе, чтобы лучше видеть дорогие черты, и наклонился к ней. Она понимала, что он любуется ее лицом. - Клянусь, милая, я скорее погибну, чем допущу, чтобы кто-нибудь причинил тебе вред.
      - Не говори так. Пусть лучше мне причинят вред, нежели ты будешь рисковать собой.
      Его глаза на мгновение расширились, он обхватил своими руками ее лицо, и она увидела, что его взгляд нацелен на ее губы. На его шее под кожей учащенно пульсировала жилка, а сам он замер, словно хищник, готовящейся к прыжку. Затем приблизил свои губы к ее губам. Она пыталась отодвинуться, но он крепко сжал свои объятия. Он что-то шепнул по-французски, но она не уловила смысла слов и почувствовала, как все его тело напряглось.
      - Я лучше вернусь к себе в комнату.
      Он покачал головой и улыбнулся. Это была улыбка палача.
      - Слишком поздно, милая. Слишком поздно.
      Блэйд прижался к ее устам, и она почувствовала, как по всему ее телу разливается жар - точно как тогда, в погребе. Она сделала движение, чтобы освободиться.
      - У меня... у меня никогда раньше не было жениха. Я хочу сказать, никого, с кем бы я хотела...
      Он приложил пальцы к ее губам.
      - Тише. Тогда я попытаюсь сделать так, чтобы это желание у тебя возникло.
      В его глазах пылал огонь неукротимой страсти. Она жаждала этого огня. И она позволит ему разгореться. Притянув молодого человека к себе, Ориел прижалась к нему. Тот обнял ее и нежно опустил на ковер рядом с камином. Огонь отражался в его глазах, придавая им почти демонический блеск. Блэйд склонился над ней, его язык проник в ее уста, и они слились в страстном поцелуе. Ее руки и ноги, ее тело, к которому он прижимался, охватил жар. Без усилий он раздвинул ее ноги.
      Его руки, скользнув к вороту меховой накидки, Распахнули его. Не отрываясь от ее губ, Блэйд освободил от одежды ее шею. Она обняла его за плечи, и он сбросил с себя плащ. Дыхание Ориел участилось, сердце колотилось все сильнее... Он поглаживал рукой ее обнаженную шею, продвигая руку все ниже и ниже. Сквозь ткань платья она ощущала жар, исходящий от его ладони, которую он теперь держал на ее вздымающейся груди. Его губы продвигались вслед за его рукой, и Ориел почувствовала, что ее платье каким-то образом расстегнулось. Оно скользнуло с ее плеч, а Блэйд все продолжал освобождать ее от одежды.
      Когда он движением руки обнажил ее грудь, у нее перехватило дыхание. Он поцеловал ее соски. Губы его обхватили один из них; он стал ласкать его языком, отчего Ориел едва не вскрикнула. В низу живота сладко заныло, и, желая избавиться от этого ощущения, она задвигала бедрами.
      Его дыхание стало таким же учащенным, как и ее. Он чуть переместился и теперь приник губами к другому соску. Ее наслаждение было настолько сильным, что она сама стала срывать с Блэйда одежду, пытаясь добраться до его тела. Целуя попеременно ее соски, он поглаживал ее ногу, поднимаясь по бедру все выше, пока рука его не коснулась самых тайных мест горячей девичьей плоти.
      Ориел вздрогнула и попыталась отодвинуться; его настойчивая рука следовала за ней, а сам он ласково шептал ей нежные слова. Покусывая сосок, он заставлял ее стонать от наслаждения, так что, когда он немного приподнялся, Ориел в нетерпении вновь притянула его к себе, охваченная безотчетным желанием чувствовать на себе его тяжесть. Блэйд полностью оголил ее ноги и прижался к ней своим обнаженным телом, шепча что-то ласковое и ритмично двигаясь.
      Все это вызвало в ней настолько острое желание, что она, раскинув широко ноги, стала двигаться ему в такт, но тут ее пронзила острая, жалящая боль, и она вскрикнула.
      - Ш-ш. Не бойся, будет хорошо, милая.
      Она открыла глаза и устремила свой взор на Блэйда. Он медленно, нежно успокаивая, вошел в нее. Ориел чувствовала внутри себя жар его плоти. Какое-то время он лежал неподвижно, лаская ее грудь, и к ней быстро вернулось желание.
      Сначала медленно и осторожно, затем все быстрее он возобновил движения. С каждым его толчком острота ощущений в ней росла; с трудом сдерживая себя, чтобы не закричать, Ориел прижала к себе руками его ягодицы. Пальцы ее впились в них от желания, чтобы он вошел в нее как можно глубже. В следующую минуту внутри нее словно взорвался вулкан, и она издала крик. Блэйд вновь приник к ее губам и приглушенно застонал. Сделав еще несколько резких сильных толчков, он издал вздох облегчения и всем телом прижался к ней.
      Он положил голову ей на плечо, и она обняла его руками. Ориел еще испытывала слабую боль, но упоительное чувство слияния воедино заставляло забыть о ней. Да, это было то, к чему они оба стремились. Она жаждала, желала его и хотела, чтобы он был с ней до конца ее жизни. Ориел положила руку ему на щеку. Та пылала. Она приподняла голову и увидела на его лице выражение тревоги.
      - Я погиб.
      - Не понимаю.
      - Господи! Я имею в виду, милая, что поддался физической страсти и овладел девственницей.
      - И это все?
      - Этого достаточно! - Он смотрел на нее с изумлением, которое мгновение спустя сменилось улыбкой. - Я-то ожидал, что моя милая ведьма начнет плакать и рыдать, а она совершенно спокойна. Всему виной твои волосы, их огненный цвет разжег во мне пламя.
      - Но, милорд, раз вы мой жених, все это не имеет особого значения, не так ли?
      Он не слышал ее слов, а, закрыв глаза, вновь тесно прижался к ее телу, она же крепко обняла его.
      - Так или иначе, - сказала она, в то время как он двигался в ней, - мы же собираемся обвенчаться.
      Блэйд замер, открыл глаза и собирался что-то сказать, но шум в галерее заставил их вздрогнуть.
      - Быстрее! Твое платье! - Он вскочил и помог ей подняться.
      Блэйд приводил свою одежду в порядок, когда в библиотеку ворвался Джордж. В халате, со шпагой в руке, он остановился на пороге и уставился на них.
      Ориел отвернулась - она еще не успела надеть платье. Джордж метнул в ее сторону злостный взгляд и взревел:
      - Клянусь дьяволом, Фитцстивен, я пригвозжу тебя к стене за это!
      12
      Я обещаю своей леди, что отныне всем другим я предпочитаю ее.
      Генрих VIII
      Блэйд встал между Джорджем и Ориел.
      - Надеюсь, вы воздержитесь от угроз, которые могут окончиться для вас печально.
      Джордж взмахнул шпагой, что не вызвало у Блэйда ни малейшего испуга.
      - Обещаю, Фитцстивен, ты ответишь мне за это. И благодари Господа, что у Нелл хватило благоразумия прийти ко мне и сказать, что Ориел покинула комнату и надолго пропала.
      - Что случилось?
      В дверях показался Роберт. Он посмотрел на Блэйда, потом перевел взгляд па Ориел.
      - О!..
      - Я бросаю тебе вызов и, клянусь, продырявлю тебя своей шпагой, сказал Джордж.
      В другое время Блэйд посмеялся бы над этими словами, но сейчас он был слишком огорчен и раздосадован тем, что не справился со своей страстью. Не успел он ответить, как Ориел метнулась к Джорджу.
      - Джордж, ты не должен так говорить. Он и я, мы... Он же мой жених.
      Блэйд выругался про себя и потянул Ориел за рукав, но она не обратила на него внимания.
      Джордж опустил шпагу.
      - Твой жених? Ты хочешь сказать, что вы намерены обвенчаться? Тогда почему ты до сих пор ничего не сказала?
      - Подождите, - вмешался Блэйд.
      Джордж, не обращая внимания на Блэйда, продолжил:
      - Пока вы не станете мужем и женой, подобное не должно повториться. Помолвка состоится завтра утром. Я скажу священнику, чтобы он все подготовил. Венчание последует вскоре после обручения.
      Джордж вновь поднял шпагу.
      - Есть ли какая-нибудь причина, по которой венчание невозможно? Может быть, вы предпочтете дуэль?
      Не успел Блэйд заговорить, как Ориел повернулась к нему и сжала его руку. Ее взгляд заставил его заколебаться. Она смотрела на него так, будто для нее он был единственным человеком в этом мире. Ориел улыбнулась, и он промолчал.
      - Послушай, Джордж, - сказала Ориел. - Он уже несколько недель находится в этом печальном доме лишь для того, чтобы добиться моей руки. Мы согрешили до свадьбы. Это правда. Но завтра в церкви мы исправим ошибку.
      Вновь опустив шпагу, Джордж взглянул на Блэйда.
      - Что скажете вы, милорд? Венчание или дуэль?
      Блэйд не сводил глаз с Ориел, она была явно влюблена в него. Да простит его Бог, он был неосторожен, не осознавая до конца, какая она наивная, несмотря на свой возраст и знания. Его опыт общения с другими женщинами, в большинстве своем не отягощенными нравственностью, а также дворцовые интриги и интрижки очерствили его душу. Ориел уверена, что попытки соблазнить ее прелюдия к бракосочетанию, и сейчас он не мог лишить ее этой веры. Иначе ему придется убить ее двоюродного брата, и тогда уж ни о каких поисках тайного завещания Томаса Ричмонда не может быть и речи. У него нет выбора. Он должен согласиться, а потом попытается отложить свадьбу.
      - Дуэль? - сказал он. - Как же я могу драться на дуэли с тем, кто является дорогим кузеном и опекуном моей невесты?!
      Джордж окончательно опустил свою шпагу и кивнул. Роберт, ежившийся от холода в ночной рубахе, улыбнулся, довольный таким исходом. Подойдя к Ориел, Джордж притянул ее к себе.
      - Больше никаких вольностей, - сказал он. - Я не буду распространяться по поводу твоего грехопадения, но до свадьбы ты должна вести себя, как подобает леди Ричмонд.
      - Да, Джордж.
      - А теперь-в постель.
      Ориел, подскочив к Блэйду, поцеловала его в щеку. Затем в сопровождении двоюродных братьев выпорхнула из библиотеки, оставив Блэйда одного. Обхватив голову руками, он стал поносить себя самыми последними словами, какие только слышал в свое время от Джека Миднайта.
      Он совсем спятил от своей страсти. Ориел заманила его в ловушку своей невинностью. Любая другая девушка ее возраста хорошо знает, что постель совсем не обязательно обещает дальнейший брачный союз. Черт бы побрал ее наивность! Если бы она не была такой порядочной, то не ожидала бы от него столь благородных поступков. И тетки тоже хороши. Вывозили бы ее почаще в общество - и она давно бы привыкла к свету и научилась любовной игре, а он не оказался бы в ложной ситуации. Ведь ему придется отвергнуть Ориел после того, как он завершит свою миссию в Ричмонд-Холле.
      Блэйд опустил руки и вздохнул. Чему быть, того не миновать. Выйдя из библиотеки, он направился в свою комнату. Рене ждал его.
      - Ты уже все знаешь? - спросил Блэйд.
      - Да.
      - Она влюблена в меня.
      - Не первая. До нее были другие.
      Блэйд набросился на слугу.
      - Черт побери, прекрати молоть вздор. Она - не другие. - Он ухватился за пуговицу на своем камзоле и стал машинально крутить ее. - Ориел полностью доверилась мне, она подарила мне свою любовь. Разве ты не видишь? Дело вовсе не в наслаждении, которое я могу ей доставить. Она даже не думает гордиться или хвалиться тем, что у нее есть такой поклонник. Она отдала себя целиком, а я взял, не задумываясь, что я беру, а когда сообразил, было уже поздно.
      Швырнув камзол Рене, Блэйд сел на кровать и стал стаскивать башмаки. Сняв один, он с силой запустил им в стену. На душе у него кошки скребли, и он знал причину. Мысль о возможной женитьбе была для него хуже зубной боли. Воспоминание о неудачном родительском браке заставляло его содрогаться при этом слове. Его детство было настоящей пыткой. Каждую ночь он метался в постели, слыша, как ругаются родители. Едва заслышав их крики, он начинал трястись от страха, плакать и молить Бога, чтобы они перестали ссориться, но этого не происходило.
      Позднее их ссоры превратились в настоящую войну, и отец начал бить мать. Однажды Блэйд посмел вмешаться, пытался защитить мать и был зверски избит. Он всегда старался гнать от себя эти воспоминания, иначе бы не смог спокойно жить.
      Если бы он женился, стал мужем, его воспоминания снова могли бы вернуться к нему. Хуже того - он мог стать таким же, как его отец. Блэйд унаследовал от отца склонность к приступам гнева, которые он тщательно скрывал. Многие ночи подряд ему снилось, как он убивает отца, и Блэйд, коря себя, считал, что тот, кто жаждет убить своего отца, не может связать судьбу с женщиной. Иногда он просыпался в поту, охваченный страхом, что его душа такая же кровожадная, как и его сны.
      Вдобавок ко всему, он давно убедил себя, что женитьба ему противопоказана. В течение долгого времени - в очень юном возрасте - он был единственной надеждой и защитой слабой женщины. Смерть матери освободила его от этого бремени. Если он женится, то снова потеряет свободу. И кроме того, ему не удастся скрыть от Ориел свои ночные кошмары.
      Утром Блэйд отправился в церковь, снедаемый дурными предчувствиями. В своих многочисленных интригах он никогда не заходил так далеко, чтобы обещать жениться, и никогда не приходилось ему морочить голову такой простодушной и бесхитростной девушке, как Ориел. Он вошел в храм и, подойдя к алтарю, приветствовал семейство Ричмондов, глубоко запрятав смущавшие его мысли. Все члены семьи поднялись спозаранку, чтобы быть готовыми к столь спешно проводимой церемонии. Ливия и ее сыновья обступили его.
      - Это не в наших семейных традициях - проводить обряд обручения в такой спешке.
      - Мама, мы так условились, - сказал Джордж. - Мы не хотели тебя обременять: тебе и так тяжело в твоей скорби по дедушке Томасу.
      Блэйд повернул голову и столкнулся с внимательным взглядом Лесли.
      - А ты, смотрю, время не теряешь! Не так ли, Фитцстивен?
      - Твоя кузина покорила мое сердце умом и красотой.
      - Ориел? - Казалось, Лесли раньше не думал об этих добродетелях двоюродной сестры. - Да, она не глупа, если, конечно, ты убедишь ее отказаться от этих дурацких вопросов-головоломок. Но - красивая? Ты действительно так думаешь?
      - Ты слепой, если этого не видишь.
      Лесли усмехнулся.
      - Возможно, это потому, что я вырос вместе с ней. - Он подтолкнул Блэйда локтем. - Я стану для вас обоих чем-то вроде почетного телохранителя. Буду, как любимая собака хозяев, всегда под ногами.
      - Тогда я посажу тебя на цепь и запру в конуре.
      Блэйд продолжал пикироваться с Лесли, когда в церковь вошла Ориел в сопровождении Фейт и ее дочерей. Перешагнув порог, она остановилась у входа. Солнечные лучи через открытую дверь падали ей на голову, плечи, и казалось, что она вся светится золотым огнем. Яркий свет, сверкая в ее волосах, создавал впечатление золотой короны у нее на голове. На какое-то мгновение Блэйд забыл о своих тревогах, секретах Томаса Ричмонда и угрозах английскому королевскому престолу.
      Она шла - легкая, воздушная фигурка; впечатление ее хрупкости усиливалось массивными колоннами и высокими сводами храма. Блэйд заметил, что Фейт уговорила его упрямицу надеть в честь их помолвки платье взрослой леди. Теперь он понял, почему, когда она вошла в церковь, ему показалось, что она вылита из чистого золота. На ней было платье, сшитое из золотой и серебристой шелковой ткани, украшенной золотой вышивкой и жемчугом. Ему даже захотелось зажмуриться, настолько ослепительным было ее одеяние.
      Глядя на нее, он не мог сдержать улыбки, ибо, как всегда, она забыла о светских манерах и сжимала в руке веер из перьев так, будто то был кнут наездника. Позади нее вышагивали дочери Фейт, которые, хихикая и шепча что-то друг другу, стали рассаживаться на скамье. На лице Джоан застыло выражение великомученицы. Блэйд заметил, как, садясь, она нагнулась и дернула рукой Ориел за полу платья. Та, продолжая двигаться, неожиданно споткнулась и едва не упала. В тот же момент Блэйд бросился вперед и подхватил ее. Запах лаванды и прочих благовоний ударил ему в голову, и его вновь охватило острое желание.
      Церемония была короткой. Они обменялись клятвами, во время которых каждый сказал: "Да" - на вопрос священника. Блэйд почувствовал облегчение: священник не внес в церемонию более подробные вопросы, что значительно осложняло бы в будущем разрыв, и поблагодарил Бога за то, что Джордж оказался не слишком предусмотрительным.
      Блэйд позаботился об обручальном кольце заранее, прежде чем Джордж напомнил ему об этом. Он надел его на палец Ориел, с удивлением отметив, какой маленькой выглядит ее ладошка. Кольцо было его собственным, оно переходило в их семье из поколения в поколение, от одного наследника к другому. Тяжелое и толстое, с геральдическим знаком Фитцстивенов - щитом, на котором было написано "per pale" и изображены сокол - на левой стороне и шлем - на правой. Кольцо было слишком широким, и Ориел с интересом поглядывала на него, согнув палец, чтобы оно не соскочило с руки.
      Он никак не ожидал, что и она, в свою очередь, тоже позаботится об обручальном кольце. Поэтому, когда она выдохнула - "Да" - и взяла его руку, он просто улыбнулся ей. Ориел улыбнулась в ответ и надела на его палец кольцо, от вида которого Блэйд оторопел.
      Выплавленное из червонного золота, с выбитым на нем рисунком, оно было украшено массивным изумрудом квадратной формы. Кольцо было наиболее дорогим из всех драгоценностей Ориел, которые он раньше на ней видел. Он знал, что девушка - наследница крупного состояния, и сейчас еще раз убедился, насколько она безразлична к принадлежащим ей богатствам. За кольцо, которое она ему подарила, можно было купить целый замок.
      Обмен кольцами завершил помолвку. Он вздохнул и поцеловал ее. Ориел ответила страстным поцелуем, и он крепко прижал ее к себе. От этого поцелуя Блэйд едва не забыл, где находится из состояния забытья его вывел только голос Фейт. Когда он поднял голову и посмотрел в глаза Ориел, то его вновь унесло далеко от всех, кто находился рядом. Теперь уже Ливия своим трубным голосом призвала их не отвлекаться. Они вновь преклонили колени перед алтарем. Пока священник что-то бубнил над ними, Ориел нашла руку Блэйда и крепко сжала ее. После того как и эта церемония была завершена, Блэйд подал руку Ориел, и они, покинув церковь, направились в Ричмонд-Холл, где уже был накрыт праздничный стол.
      Им вновь овладело беспокойство: столько всего случилось за последние сутки. Он почти ничего не мог есть. Стояла середина марта - время Великого поста, - поэтому на столе были лишь рыбные блюда. Блэйд довольствовался тем, что съел немного лосося с тарелки Ориел. Она тоже отказалась от устриц и жареной трески и мило сморщила носик при предложении попробовать угря, чем привела его в удивление. В конце концов ему удалось уговорить ее съесть немного засахаренной клубники.
      Танцев решили не устраивать - пост все-таки. К полудню он, наконец, избавился от внимания теток, кузенов и кузин; Ориел ушла еще раньше, чтобы переодеться; ее раздражал пышный наряд, сковывавший ее движения. Блэйд вышагивал по гостиной, представляя, как поведет себя Ориел в ответ на его неминуемую просьбу расторгнуть помолвку. Вдруг он услышал приглушенные всхлипывания, доносившиеся из библиотеки. Он быстро пересек коридор, разделяющий эти комнаты, и увидел Ориел. Та сидела на кресле сэра Томаса и заливалась слезами. Блэйд опустился на колени рядом с девушкой, спрашивая себя, не почувствовала ли она странности в его поведении и в ходе помолвки.
      - Милая?
      Всхлипывания прекратились. Она подняла голову. Ее глаза, щеки были мокрыми от слез, к носу она прижимала платок.
      - Милая, что случилось?
      - О, ничего.
      Блэйд сжал ее руки в своих ладонях, она отвернулась от него.
      - Скажи, кто обидел тебя? Я не выпущу тебя отсюда, пока не скажешь.
      Она повернула к нему свое лицо.
      - Я поссорилась с теткой Фейт.
      - Она этого не переживет.
      Ориел слегка улыбнулась.
      - Она разгневалась на меня из-за... из-за...
      - Вчерашней ночи.
      - Да, но не из-за того, что я лишилась девственности. Она сказала, что я специально легла под тебя, чтобы женить на себе и чтобы ты не достался Джоан. Она сказала, что Библия осуждает таких блудных женщин, как я. Там сказано, что нет ничего хуже, чем оказаться в сетях такой женщины. И еще что Бог жестоко меня покарает.
      - Зачем ты слушаешь эту ведьму? - Он погладил ее по щеке. - Послушай лучше меня, милая.
      И Блэйд процигировал строку старого стихотворения.
      - "Какие чистые, какие невинные глаза у моей возлюбленной".
      Ориел наградила его восхитительной улыбкой. Обхватив обеими руками его ладонь, она тихо произнесла:
      - "Мой любимый подобен яблоне, поднявшейся среди дикого леса. Я сидела в тени ее листвы и наслаждалась чудесным вкусом ее плодов".
      Ни одна женщина не имела такой власти над ним, как она. Что с ним случилось? Блэйд опустил глаза посмотрел на ее руки, спокойно лежащие в его руке.
      - Блэйд, - сказала Ориел.
      - Да.
      - Ты знаешь, мне не по себе. Я назвала ее старой завистливой бабой.
      Он засмеялся и поцеловал ее в щеку.
      - Другого она не заслуживает.
      - Блэйд.
      - Я здесь.
      Она потупила взор.
      - Я... - Она осеклась. Потом, набрав побольше воздуха, продолжила:
      - Я забыла о своей добродетели, но, поверь, это было выше моих сил слишком уж влекло меня к тебе... Я никогда не думала, что встречу человека, который смог бы завоевать мое уважение и одновременно вызвать во мне... желание близости.
      Ни одна из женщин, которых он знал раньше, не вызывала в нем такого чувства изумления и восхищения.
      Когда Ориел смотрела на него, он видел в ее взгляде сочетание любви и страсти - то, чего не встречал прежде. Блэйд вдруг утратил дар речи, но, к его облегчению, Ориел, видимо, и не ждала от него ответных признаний.
      - Я пришла сюда, чтобы подумать. - Перегнувшись через спинку стула, она взяла томик стихов сэра Томаса Уайета. - Я все думаю, почему дедушка так хотел, чтобы я чуть ли не наизусть заучила этот сонет Уайета?
      Блэйд, давно уже желавший перейти к этой теме, удовлетворенно кивнул. Настало время перевести ее мысли в нужное русло.
      - Томас Уайет, - сказал он, - много лет назад был влюблен в мать Ее Величества. Он любил Анну Болейн.
      - Да, это видно из его стихов. А знаешь ли ты, что дедушка был в дружеских отношениях с человеком, за которого Анна Болейн едва не вышла замуж? Его звали Генри Перси, он был наследником графа Нортумберлендского. Однако кардинал Уолси расторг их помолвку. Дедушка говорил, что Генри Перси всю оставшуюся жизнь страдал из-за этой утраты. - Ориел подняла глаза от книги и внимательно посмотрела на Блэйда. - Анна, наверное, была женщиной огромной притягательности?
      - Милая, мне сейчас пришла в голову мысль, что все загадки, которые оставил нам твой дед, связаны с Анной Болейн.
      Она, подумав,кивнула.
      - Пожалуй, да.
      И снова погрузилась в раздумья.
      Блэйд рассматривал ее тонкое, своеобразное лицо, широкие брови, наполовину скрытые под огненно-рыжими кудрями, подчеркнуто твердый подбородок.
      - Дедушка Томас, - нарушила она молчание, - так близко к сердцу принимал все, касающееся матери Ее Величества, что даже приобрел портрет.
      - Какой портрет?
      - Вот этот.
      Ориел повернулась, указывая на картину, висевшую за ее спиной. Блэйд встал и подал девушке руку.
      Подойдя к картине, они стали внимательно ее рассматривать. Это был портрет женщины, одетой в темное платье, украшенное золотом и жемчугом, тонкую шею обвивали бусы из мелкого жемчуга. Кроме того, бусы украшала подвеска в виде буквы "В". С нее свисали три крупные жемчужины.
      Женщина, изображенная на портрете, показалась Блэйду не столь привлекательной, какой могла бы быть, учитывая, что ради нее король Генрих VIII бросил вызов церкви и поставил королевство на грань войны. Лицо, пожалуй, излишне удлиненное, как и нос, зато рот слишком мал. Выражение лица строгое и самоуверенное. Темные, миндалевидные глаза смотрели с усмешкой, словно она догадывалась, какую головоломку задала ему.
      Ясно, кто передал королеве Елизавете темные, горящие глаза и глубокий ум.
      Глаза Блэйда остановились на длинной шее Анны - на той, что позже, когда Генрих VIII понял, что не дождется от Анны сыновей, оказалась под топором палача. Вдруг Ориел, ахнув, приблизила лицо вплотную к портрету, внимательно вглядываясь в фон, на котором была изображена Анна.