Эпилог

Рэнди вздрогнул, заново переживая те мгновения, обвел смутным взглядом комнату и снова увидел ужасные, отвратительные пятна.

Поверил ли он ей тогда целиком и полностью? Да, поверил, конечно, ибо как можно было сомневаться в правдивости этих глаз, этих губ, этих ласк? Но какая-то подспудная сдержанность все же мешала ему сделать Молли то предложение, которое она бесспорно ждала. По крайней мере, в последний год.

И вот теперь… теперь, когда он прозрел и наконец-то готов сказать эти слова и связать их жизни в одну, теперь уже поздно…

Рэнди застонал и прикрыл глаза, еще на мгновение оттягивая ту ужасную минуту, когда ему придется подняться и войти в ванную или в спальню и увидеть…

Ему померещился негромкий стук двери и звук быстрых шагов, перенося его в те дни, когда он возвращался с работы раньше Молли, готовил сандвичи и сидел в кресле, с удовольствием потягивая пиво и дожидаясь ее прихода, нежного объятия и поцелуев, которые становились все жарче и жарче, пока…

— Рэнди, милый, как хорошо, что ты пришел! Я ужасно переживала из-за того, что наговорила тебе вчера!

Он уставился на присевшую возле него улыбающуюся молодую женщину безумным взглядом, как на привидение. Что это с ним творится? Неужто совсем помешался от горя и раскаяния? Н-нет, не может быть, вот же она; рядом, живая, теплая, смеющаяся Молли, его любимая Молли!.. Но как же?.. Откуда же тогда эти ужасные кровавые пятна?..

Рэнди с трудом поднял руку и коснулся дрожащими пальцами нежной щеки.

— Молли, малышка, это на самом деле ты… выдавил он и заплакал, притянув ее к себе и уткнувшись носом в пышные рассыпанные по плечам волосы.

Она чмокнула его в щеку, отстранилась и недоуменно ответила:

— Естественно, я, кого еще ты ожидал встретить тут?.. Рэнди, да Рэнди же! Что с тобой стряслось, дорогой мой? — Но он продолжал молча цепляться за нее с отчаянием утопающего, и Молли стало страшновато. Она с силой тряхнула его за руку. — Эй, Рэн, очнись! Что с тобой, милый? Ты… ты обиделся на меня за вчерашнее?

Ну, прости, пожалуйста, я погорячилась. Все в жизни случается. Подумаешь, забыл про день рождения, велика важность! Мы сегодня его отметим. Барри с Джошем придут, Джин со своим парнем. Ну, Рэнди, прости меня…

Он наконец-то поверил, что это она, его ненаглядная зеленоглазая колдунья, живая и невредимая.

— Господи, Молли, родная, если бы ты только знала, что я пережил! О, Молли, ты даже не представляешь! Я чуть с ума не сошел…

— Да почему, Рэнди, что случилось? Я ничего не понимаю, — забормотала она, но уже успокаиваясь, понимая, что он вышел из того странного ступора, в котором нашла его.

— Я думал… думал… ты выполнила свою угрозу…

— Угрозу? Какую? О чем ты говоришь?

— Ты вчера крикнула, что скорее застрелишься, чем…

— Я?! — изумилась Молли. — И ты решил, что я на самом деле застрелилась? Это на каком же основании? Да мало ли что люди не говорят в запале? С чего это ты взял, Рэндалл Таунсенд, что я слабонервная истеричка?

Он молча подвинул ее и указал на уже окончательно высохшие пятна крови. Молли всплеснула руками, вскочила и кинулась в кухню, откуда тут же вернулась с мокрой мыльной губкой и начала яростно тереть светлый палас.

— Черт, как же это я не заметила сразу? А какого дьявола ты до сих пор ничего не сделал? возмутилась она. — Теперь наверняка придется специальную химчистку вызывать!

Рэнди окончательно пришел в себя и, сбегав в свою очередь за щеткой и целой бутылью жидкого мыла, присоединился к Молли в ее титанической борьбе за спасение паласа.

— Все-таки от чего они? — поинтересовался он.

— Да от печенки, — ответила Молли, сдувая упрямо лезущую в глаза прядь волос. — Я утром съездила в супермаркет, решила приготовить твой любимый паштет и не заметила, что пакет протек. Верно говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — раздраженно добавила она.

Рэнди расхохотался, бросил щетку и схватил Молли в объятия. Она посмотрела ему в глаза и выронила губку. Их губы слились в страстном поцелуе, а четыре покрытые мыльной пеной руки сразу начали лихорадочно расстегивать пуговицы, крючки и молнии, сталкиваясь и мешая друг другу.

Они и не подумали добраться до спальни, а сплелись воедино в яростной эротической схватке прямо тут же, на полу…

Когда же вздохи, стоны и крики страсти утихли, Рэнди приподнялся на локте, взглянул на томно улыбающуюся возлюбленную, поцеловал ее и произнес:

— Молли, ты сделала меня счастливейшим из смертных. И самым гордым.

Она приоткрыла один глаз и любовно-насмешливо заметила:

— Ага. Именно поэтому ты вчера решил проигнорировать день моего рождения.

— О, Молли, я повел себя как последний мерзавец, — с искренним раскаянием в голосе сказал Рэнди. — Прости меня, любимая, умоляю, прости!

— Давно простила. Что с тебя взять, Рэндалл Таунсенд. И между прочим, не зазнавайся и не думай, что я всерьез ревную тебя к какой-то там Мэг.

— У тебя нет к тому ни малейших оснований! — пылко заверил он и снова начал целовать еще разгоряченную, покрытую капельками пота кожу подруги.

Она нежно тронула его за плечо.

— Но-но, Рэнди, не начинай снова. У нас не так много времени. Не забывай, в шесть гости соберутся.

Он нехотя прервал свое увлекательное занятие и поднял голову.

— Да, гости… Что ж, отлично, у нас сегодня сразу несколько поводов для торжества.

— Вот как? И какие же? — лениво поинтересовалась Молли.

— Во-первых, естественно, твой день рождения… — начал Рэнди.

— Кстати, спасибо, милый, за чудесный подарок, — перебила она его. — Серьги — просто чудо!

— Тебе понравились? Правда?

— Очень! — восторженно воскликнула Молли.

— Ну хорошо, я рад, — странноватым тоном произнес Рэнди. — Во-вторых, мое повышение, которое, между прочим, ребята и уговорили меня вчера праздновать.

— Повышение?

— Угу, — гордо подтвердил он. — Меня переводят на международные линии. Теперь передо мной откроется по-настоящему безбрежное небо. — Молли немедленно помрачнела и отвернула голову в сторону. — Что с тобой? Ты не рада за меня? Только представь себе: Париж, Венесуэла, Сингапур, Мельбурн, Токио, Кейптаун, весь земной шар! — Она только молча кивнула. — Ну что с тобой, малышка?

Рэнди тронул ее за подбородок и заставил повернуться.

— Ничего. Конечно, я рада за тебя. Только вот…

— Что «только вот»?

— Только теперь мы еще реже будем видеться…. И моя жизнь станет намного скучнее и невыразительнее. Что мне останется в твое отсутствие? Общество тупиц-студентов и скучных приятельниц. Пустые разговоры о погоде, чужих мужьях, росте цен и о том, кто с кем спит…

— Вот и нет! — ликующе воскликнул Рэнди. — И это третий, но не последний повод для сегодняшнего празднества. Я разговаривал со старым приятелем моего отца в правлении нашей авиакомпании, и он пообещал устроить тебя на ускоренные курсы стюардесс. Там вообще-то очередь безумная и обучение рассчитано на несколько месяцев, но для моей жены пообещали сделать исключение. Конечно, твое знание языков сыграло немаловажную роль, вернее основную… Так что через четыре недели сможем летать вместе. Что скажешь, Молли?

Разве это плохая идея?

Он остановился, вдруг заметив, что она молчит, только смотрит на него широко раскрытыми глазами.

— В чем дело, родная? Не нравится мой план?

Но мне казалось, что колледж давно уже тебе опротивел…

— Д-да…

— Ты ведь говорила, что мечтаешь о путешествиях, хочешь снова посмотреть мир, побывать везде, где еще не была.

— О да, Рэнди, да, тысячу раз да! Особенно с тобой вместе…

— О, Молли, ненаглядная моя, бели бы ты знала, как я счастлив! Разделить с тобой мое безбрежное небо — об этом можно только мечтать!

— Да, — тихо повторила Молли.

— Ты какая-то странная… В чем дело? Ты все-таки чем-то недовольна, да?

— Нет, конечно, нет. — Она улыбнулась. — Просто мне хотелось бы понять, не ослышалась ли я. Как меня назвал тот твой знакомый?

— Ах вот ты о чем! — с облегчением засмеялся Рэнди. — Так, говоришь, серьги тебе понравились?

— Эй, Рэндалл Таунсенд, не пытайся уклониться от ответа на поставленный вопрос! — притворно возмутилась Молли.

— Ну что ты! Потому что серьги продавались в комплекте. Вот я и решил узнать, хочешь ли ты получить его вторую составную часть?

— В комплекте? С браслетом?

Рэнди полез в карман и вытащил бархатную коробочку. Открыл крышку — и Молли ахнула.

А он двумя пальцами достал изящное кольцо с играющим на солнце бриллиантом и спросил:

— Ну так что, Молли Маккивер, согласна ли ты стать миссис Рэндалл Таунсенд?

Она кинулась к нему на шею, покрыла его лицо десятком поцелуев и закричала:

— О да, Рэнди, да! Да! Да! Да!

И новоиспеченный жених торжественно заявил:

— Видит бог, Молли, я благоговею перед безбрежностью небесных просторов, но моя любовь к тебе еще безбреж…

Впрочем, ему не удалось закончить возвышенную речь — последний слог был заглушен страстным поцелуем будущей супруги.

Увы, к приходу гостей обещанный паштет так и не был готов… Времени не хватило.