Оставлять машину в квартале, где обутый человек считался счастливчиком, рисковал только тот, кто мог себе позволить окружить ее головорезами в стальных доспехах, вооруженными ракетными лазерами. Во всяком случае, здешние полицейские патрули выглядели именно так.
      Утешением служило то, что мест для парковки тут было предостаточно.
      Ева остановилась у тротуара рядом с машиной, которая когда-то, видимо, считалась седаном, но сказать наверняка было нельзя, так она была разбита и покорежена. Выйдя, она тщательно заперла все замки, включила противоугонную систему и огляделась по сторонам. Неподалеку стояли несколько зевак и несказанно тощий уличный зазывала.
      - Я лейтенант Даллас, нью-йоркская городская полиция. - Ева не кричала, но все лица тут же повернулись к ней. - Этот кусок дерьма, называемый моей служебной машиной, официально принадлежит городу. Когда я вернусь, указанный кусок дерьма должен находиться на том же месте и в том же состоянии. Если этого не будет, я вызову сюда команду вышибал, которые перехватают здесь всех в радиусе шести кварталов, а специально обученные собаки помогут найти и конфисковать все ваши запасы наркотиков. Неприятности вам гарантированы.
      - Полицейская сука!
      Ева подняла глаза и уставилась на окно третьего этажа.
      - Сержант Пибоди, вы можете подтвердить мнение этой мрази?
      - Так точно, сэр, мразь права. Вы выдающаяся полицейская сука.
      - И что произойдет, если кто-нибудь наложит лапы на мою машину?
      - Вы превратите его жизнь в ад. Жизни его дружков и родственников тоже. Как и жизни совершенно не знакомых с ним людей.
      - Да, - холодно улыбнувшись, подтвердила Ева. - Превращу. Причем с удовольствием. - Она отвернулась и пошла к дверям клиники. - О'кей, Пибоди. Мы их предупредили.
      Войдя внутрь, Ева сначала решила, что ошиблась. Прошлой зимой здесь был обшарпанный приемный покой, покрытые плесенью стены и разномастная потертая мебель. Теперь просторное помещение разделяла на секции невысокая стена, на которой стояли пышные растения в простых глиняных горшках. С каждой стороны стояли стулья и диваны, и хотя все они были заняты, здесь чувствовался порядок. На бледно-зеленых стенах висели картины в рамках, явно нарисованные детьми. Больные и раненые кашляли, сморкались и тихонько стонали, но теперь здесь не чувствовалось подавленного гнева и бессилия.
      Пока Ева обводила взглядом помещение, на пороге кабинета показалась молодая женщина в комбинезоне того же цвета, что и стены.
      - Миссис Ласио, - обратилась она к какой-то давно не мытой оборванке, сейчас доктор вас примет.
      Подойдя к окошку регистратуры, Ева обратила внимание на современное оборудование. Там царил такой же образцовый порядок, как и в приемной.
      Еве широко улыбнулся молодой человек лет двадцати. Его лицо было веселым и безобидным, как маргаритка.
      - Добрый день. Чем могу служить?
      - Мне нужно видеть доктора Диматто.
      - Боюсь, что доктор Диматто занята до конца дня. Если вам необходима срочная медицинская помощь...
      - Я по личному делу. - Ева положила на стойку свой значок. - Точнее, официальному. Если она занята, пусть свяжется со мной, когда освободится. Лейтенант Ева Даллас, Центральное полицейское управление.
      - Ах, лейтенант Даллас? Доктор Диматто говорила, что вы можете заехать. В данный момент она принимает пациента. Будьте добры подождать несколько минут в ее кабинете. Сейчас я свяжусь с ней.
      - Хорошо.
      Молодой человек провел Еву в коридор, по обе стороны которого находились смотровые. Коридор заканчивался просторным помещением с расставленным на столах лабораторным оборудованием. Откуда-то доносился детский смех.
      - Ребята, у вас стало просторно, - заметила Ева.
      - Да. Доктору Диматто удалось купить помещение, смежное с клиникой. Мы сменили оборудование и даже создали детское отделение. Теперь у нас шесть врачей, два из которых на полной ставке, и полностью оснащенная лаборатория! - Юношу распирало от гордости, и Ева невольно улыбнулась. Доктор Диматто - ангел-хранитель Кэнал-стрит. Подождите немного.
      - Черт побери, Луиза действительно здесь кое-что сделала, прокомментировала Пибоди. - На это наверняка ушла пара миллионов.
      - Да уж, не меньше.
      Поскольку сама Ева пожертвовала... ладно, пусть будет подкупила, Луизу всего лишь за половину миллиона, она подумала, что ангел-хранитель Кэнал-стрит сумел выбить нужные фонды в рекордно короткое время.
      - Держу пари, что эта клиника оборудована лучше, чем моя районная больница, - поджав губы, сказала Пибоди.
      - Да, пожалуй. - По мнению Евы, все районные больницы были похожи одна на другую и напоминали круги ада.
      Впрочем, кабинет самой Луизы изменился мало. Он был тесным, маленьким, забитым до отказа и очень напоминал кабинет самой Евы в Центральном управлении. Они уже собирались оставить доктору записку и уехать, но тут дверь открылась и в кабинет быстро вошла Луиза.
      - Привет. Мне необходим кофе! - Она устремилась к кофеварке. Задавайте свои вопросы, а я тем временем слегка заправлюсь.
      - Вы знали Брайну Бэнкхед?
      - Нет.
      - Пибоди, фотографию! - Ева взяла у сержанта копию фотографии с удостоверения личности и протянула ее Луизе. - Узнаете?
      Увидев снимок, Луиза нахмурилась и провела свободной рукой по волосам. Из кармана ее медицинского халата торчали стетоскоп и леденец в красной обертке.
      - Да. Я часто сталкивалась с ней в лифте и в местных магазинах. Наверное, мы даже перекидывались парой слов, как делают соседи, у которых нет времени познакомиться. Ее все-таки убили?
      - Да. - Ева передала ей фотографию подозреваемого. - Узнаете его?
      Луиза поставила стаканчик и внимательно рассмотрела фото.
      - Нет. Я никогда его не видела. Он убил ее? Почему?
      Ева вернула снимки Пибоди.
      - Вы когда-нибудь лечили людей, которых напичкали снадобьями, усиливающими сексуальное влечение? "Шлюхой" или "Кроликом"?
      - Да. Люди, принимавшие "Кролика", приходят к нам несколько раз в месяц. Но чаще всего это производные "Кролика" или комбинация "Экзотики" с "Зевсом", потому что настоящий "Кролик" очень дорог. Со "Шлюхой" я никогда не сталкивалась и не знаю, кто мог иметь с ней дело. В курсах наркологии на нее ссылаются, но этот препарат давно вышел из употребления.
      - К сожалению, нет.
      - Так вот оно что... Значит, он одурманил ее "Шлюхой"? "Шлюхой" и "Кроликом", да еще подмешал их в вино? О боже... - Она потерла руками лицо. - Уж лучше бы он вышиб ей мозги из пистолета.
      - Может быть, вам имеет смысл расспросить своих знакомых врачей? А вдруг кто-нибудь из них слышал о воскрешении "Шлюхи" из мертвых?
      - Это я могу. Кстати, вы знаете, как этот препарат получил свое бытовое название?
      - Нет. Как?
      - Он был предназначен для лечения различных фобий, в том числе боязни общения. Но контрольные испытания показали, что препарат чересчур хорош.
      - В каком смысле?
      - Выяснилось, что он оказывает побочное действие на гормоны и очень эффективен при сексуальных расстройствах. Если препарат принимали в определенных дозах под наблюдением врача, он усиливал желание и сексуальную функцию. Кроме того, препарат не вызывал привыкания, а то, что он опасно нестабилен, обнаружилось не сразу. Вскоре этот препарат приобрел популярность у студентов-медиков и молодых врачей. Они подмешивали его в вино и поили девушек своей мечты, чтобы немного расшевелить их! - В голосе Луизы прозвучал гнев, но она заставила себя успокоиться. - В общем, именно так он и получил свое название. В сочетании с алкоголем он так действует на нервную систему, что жертву ничего не стоит уговорить раздеться догола и заняться любовью на катке в Рокфеллер-центре. Чаще всего девушка теряла координацию движений и способность соображать, но при этом становилась чертовски сговорчивой.
      - А "Кролик"?
      - После него девушка могла трахаться со всей морской пехотой Соединенных Штатов, пока выдерживали сердце и мозг.
      - Это знают врачи, - задумчиво сказала Ева. - Ну, а другой человек, имеющий дело с лекарствами, - химик, фармацевт, медсестра, фельдшер, - мог знать, что такая комбинация смертельна?
      - Обязан был! Иначе он либо дурак, либо недоучка.
      - О'кей, опросите знакомых. Если что-нибудь узнаете, свяжитесь со мной.
      - Можете не сомневаться.
      - Просто поразительно, сколько вы здесь успели сделать, - добавила Ева.
      - Приятно слышать. - Луиза допила кофе и бросила одноразовый стаканчик в мусорное ведро. - Ваши три миллиона нам очень пригодились.
      - Три миллиона?
      - Ну конечно. Я была рада и пятистам тысячам, о которых шла речь. И никак не рассчитывала на такую щедрую премию.
      - Когда же?.. - Ева облизала губы. - Когда вам передали эту премию?
      Луиза улыбнулась.
      - Похоже, вы не имеете об этом понятия. Мне передал деньги ваш поверенный в конце февраля. Предварительно он позвонил мне и сказал, что я могу получить два с половиной миллиона в случае согласия сотрудничать с недавно открывшимся в Нижнем Ист-Сайде Центром для женщин и детей, ставших жертвами насилия. Он называется "Доча". Мне сказали, - с улыбкой добавила она, - что по-гэльски это означает "надежда".
      - Серьезно?
      - Да. Даллас, вам повезло с мужем. Если вы устанете от Рорка, он всегда может рассчитывать на меня.
      - Буду иметь в виду.
      - Ничего не понимаю... Так это вы дали ей деньги? - недоверчиво спросила Пибоди, торопясь следом за Евой.
      - Нет, не я! Потому что это не мои деньги, ясно? Это деньги Рорка. Я коп, черт побери, а у копов нет денег на то, чтобы делать такие широкие жесты!
      - Да, но все-таки... Вас это разозлило?
      Ева остановилась на тротуаре и сделала глубокий вдох.
      - Нисколько. - И все же она пнула ногой ни в чем не повинный уличный фонарь. - Он мог бы сказать мне, правда? Если бы я была в курсе, то не вела бы себя, как последняя идиотка!
      Пибоди пожала плечами.
      - А по-моему, это был очень красивый жест.
      - Не перечь мне, Пибоди! Забыла, что я выдающаяся полицейская сука?
      - Нет, лейтенант. А поскольку ваша машина находится на том же месте и в том же состоянии, этого не забыли и здешние жители.
      - Очень жаль, - желчно ответила Ева. - Сейчас я бы с наслаждением надрала кому-нибудь задницу.
      Вернувшись в управление, Ева съела вместо ленча пачку печенья, с помощью компьютера нашла сведения о препаратах, вызвавших смерть Брайны, подумала и позвонила Макнабу.
      - Мне нужен адрес.
      - Который из двадцати трех?
      - Что это значит, черт побери?
      - Послушайте, давайте встретимся в комнате для совещаний. Ваш кабинет больше похож на коробку из-под обуви. Минуточку... Сейчас свободна комната 426. Я воспользуюсь вашим именем, чтобы никто не чинил препятствий.
      - Макнаб...
      - Легче все объяснить с глазу на глаз. До встречи.
      Он прервал связь, не дав Еве вставить слово. Пришлось отыграться на Пибоди.
      - В комнату для совещаний 426 шагом марш! - приказала она.
      Взбешенная Ева пулей вылетела из кабинета и промчалась через комнату, где сидели детективы ее отдела. Никто из подчиненных не отважился заговорить с ней.
      Добравшись до комнаты для совещаний, она стала искать козла отпущения.
      Первым ей под руку попался Фини.
      - Что у тебя за отдел?! - напустилась на него Ева. - Какой-то Макнаб будет мне приказывать! Заказывает комнаты от моего имени... и отказывается сообщать данные!
      - Успокойся, Даллас. Я всего лишь сторонний наблюдатель.
      - Очень жаль! Потому что именно они всегда и страдают в первую очередь!
      Фини пожал плечами и вынул из кармана пакетик с орехами.
      - Я знаю только одно: Макнаб позвонил мне и попросил прийти сюда, чтобы все рассказать сразу обоим.
      - Но это дело поручено мне! ОЭС просили только помогать и давать консультации. Кстати сказать, бригада еще не сформирована, и я не получила на это разрешения начальства. Так что без моего ведома Макнаб и пикнуть не смеет!
      Фини перестал шуршать пакетиком и склонил голову набок.
      - И я тоже, лейтенант?
      - Если делом руковожу я, твой ранг не имеет никакого значения. А если ты не способен научить своих подчиненных выполнять приказы, то этот ранг не имеет значения и в твоем собственном отделе!
      Фини подошел к ней так близко, что почти уперся носом в нос.
      - Не смей указывать мне, как руководить отделом! Я сам когда-то учил тебя и до сих пор могу надрать тебе задницу. Не думай, что я позволю вить из меня веревки!
      - Отойди от меня!
      - Черта с два. Черта с два, Даллас! Ты сказала, что тебе не нравится мой стиль руководства. Прямо и недвусмысленно.
      Мозг Евы готов был взорваться, но она этого не чувствовала. Душа кричала криком, но она этого не слышала. И все-таки ей пришлось пойти на попятный.
      - Он опоил ее "Шлюхой" и "Кроликом". Усыпал постель лепестками роз и трахал до тех пор, пока она не умерла. А потом выбросил ее в окно, и она лежала на тротуаре голая, с переломанными костями.
      - О боже... - У Фини сорвался голос.
      - Морс просветил меня, и с тех пор это не выходит у меня из головы. Извини, что накричала на тебя.
      - Ничего, бывает. Иногда что-то принимаешь очень близко к сердцу и срываешь зло на первом встречном.
      - У меня есть его портрет, есть его ДНК, есть его сообщения. Я видела стол в клубе, за которым они ужинали. Он подсыпал первую дозу "Шлюхи" в напиток, за который она заплатила сама. Но его самого у меня нет!
      - Будет. - Фини отвернулся, поскольку в комнату влетела Пибоди, за которой шел Макнаб. Лица у обоих горели. - Детектив, вы получили разрешение старшего по званию созвать совещание?
      Макнаб заморгал.
      - Мне было нужно...
      - Отвечайте на вопрос!
      - Вообще-то нет, капитан. - Макнаб услышал, что Пибоди насмешливо фыркнула, и покраснел еще больше. - Лейтенант Даллас, прошу прощения за то, что превысил свои полномочия. Однако я считаю, что полученная мною информация слишком важна, чтобы передавать ее по внутриучрежденческим каналам связи.
      Смущение, звучавшее в его голосе, удовлетворило Еву.
      - Рассказывай, Макнаб.
      - Есть, мэм. - В вишневых штанах и облегающем свитере цвета нарцисса трудно выглядеть чопорно, но Макнабу это почти удалось. - Разыскивая счет подозреваемого, указавшего фиктивный домашний адрес, я сумел обнаружить название организации, на имя которой был выписан этот счет. Похоже, что оно называется "Прекрасная дама".
      - Похоже или называется? - спросила Ева.
      - Похоже, мэм. В городе Нью-Йорке нет фирмы или компании с таким названием. Вместо ее адреса указан адрес центрального вокзала.
      - По-твоему, я должна этому радоваться?
      Макнаб пожал плечами.
      - Потерпев неудачу со счетом, я начал устанавливать источники сообщений. Места, откуда они были посланы. Пока таких мест оказалось двадцать три. Это кибернетические кафе, расположенные на Манхэттене, в Квинсе и Бруклине. Пока, - повторил Макнаб. - Он рыщет по городу, посылает самые разные сообщения и получает их в общественных местах. Но электронной почтой он пользовался только однажды - когда обменивался посланиями с Брайной Бэнкхед.
      - Он создал этот адрес специально для нее, - пробормотала Ева.
      - Совершенно верно. Этот счет мог быть зарегистрирован и под другими названиями вымышленных компаний. Я не сумел взломать его защиту, лейтенант. Пока. Тот, кто создал этот счет, знает свое дело. То есть он умен и осторожен.
      - Лучшая подруга Брайны его не знает. Опрос ее соседей по этажу также ничего не дал. - Ева начала расхаживать по комнате. - Если Бэнкхед не была с ним знакома, если до ночи убийства он в этом доме не бывал, это значит, что он выбрал ее мишенью после "чата".
      - Он знал, где она работает, - напомнила Пибоди.
      - Но она не знала его! Так же, как и подруга, которая работала вместе с ней. Если бы он был постоянным покупателем или служащим того же универмага, они бы наверняка его запомнили. Так что, скорее всего, он случайный посетитель. Тем более что мужчины редко наведываются в секцию женского белья. И все же мы покажем его фотографию сотрудникам отдела кадров.
      Ева немного помолчала, прикидывая, что еще можно сделать для обнаружения преступника.
      - Он посылал свои сообщения из общественных мест. Либо он считает, что в них легче затеряться, либо просто любит бывать на публике. Может быть, и то и другое сразу. Нужно будет побродить с этим снимком по киберкафе.
      Макнаб безнадежно махнул рукой.
      - Лейтенант, вы знаете, сколько в Нью-Йорке таких кафе?
      - Нет, и не хочу знать! - Ева посмотрела на Фини. - Если Уитни даст разрешение, ты будешь в этом участвовать?
      - Я уже и так участвую.
      Ева повернулась к Макнабу.
      - Составь перечень. Мы разделимся и будем работать парами. - Она вздохнула. - Хочу задать всем только один вопрос: кто-нибудь из вас имеет возражения против того, чтобы работать с кем-либо из членов бригады?
      Макнаб, как загипнотизированный, глядел в потолок. Пибоди, напротив, хмуро уставилась на концы собственных туфель.
      - Ну, раз никто возражений не имеет, ты, Пибоди, будешь работать с Макнабом, а я с Фини. Начнем с Вест-Сайда и будем двигаться на восток. Постараемся обойти как можно больше киберкафе. Завтра в восемь утра встретимся в моем кабинете. Фини, придется согласовать это с Уитни.
      - Ты могла бы составить пары и по-другому, - негромко заметил Фини, вышедший следом за Евой.
      - Да. - Ева от души надеялась, что не совершила ошибку. - Но я думаю, что, если они отдубасят друг друга как следует, в конце концов все придет в норму.
      Пока они спускались в лифте, Фини сосредоточенно думал.
      - Ставлю двадцать долларов на Пибоди.
      Ева сунула руки в карманы.
      - О'кей, я поставлю на Макнаба, но все должно быть справедливо. Три к пяти.
      - Согласен.
      Пибоди и Макнаб, оставшись в комнате для совещаний одни, продолжали молча сидеть на своих местах.
      - Я не против работать с тобой, - сказал наконец Макнаб.
      - Я тоже не возражаю.
      - Вот и хорошо.
      - Вот и ладно.
      Они смотрели в разные стороны еще секунд двадцать, и снова первым молчание нарушил Макнаб.
      - Ты совершенно напрасно так старательно избегала меня.
      - Неправда! С какой стати? Между нами все кончено.
      - А разве кто-нибудь утверждал обратное? - На душе у Макнаба стало кисло. Она говорила равнодушно и холодно. А он-то, дурак, думал о ней все это время...
      - Кстати, если бы ты не думал, что я избегаю тебя, то не стал бы привлекать мое внимание.
      - Чушь! Ради чего? Я занятой человек. Слишком занятой, чтобы обращать внимание на каких-то упрямых девчонок, которые проводят свободное время с профессиональными... компаньонами.
      - Оставь Чарльза в покое! - Пибоди вскочила на ноги. В ее крови кипел гнев, но сердце тихонько плакало.
      - А вот мне профессионалки не нужны. Предпочитаю любительниц. И чем больше, тем лучше. - Макнаб расставил ноги и насмешливо фыркнул. - Но это не имеет значения, верно? Работа есть работа. Конечно, если ты сможешь с ней справиться.
      - Я могу справиться со своей работой не хуже тебя. Даже лучше. В сто раз.
      - Вот и отлично. Сейчас я составлю список, и мы займемся делом.
      ГЛАВА 4
      - У тебя нет его портрета.
      Ева хмуро смотрела на главного эксперта Дики Беренски, которого за елейную улыбку и вкрадчивые манеры многие не любили. Но в своем деле он был настоящим гением.
      - И ради этого ты заставил меня вернуться в управление?
      - Я думал, что ты захочешь это знать. - Дики развернул кресло и уставился на экран другого монитора. Его паучьи пальцы забегали по клавиатуре. - Ты видишь это?
      Ева внимательно изучила цветное изображение.
      - Это волос.
      - Умница, девочка. Но весь вопрос в том, что это за волос. Он не с головы предполагаемого преступника, не с головы жертвы и не с другой части их тел. Это волос из парика. Очень дорогого мужского парика.
      - Ты можешь выяснить его происхождение? - быстро спросила Ева.
      - Стараюсь. - Он развернул кресло к третьему экрану. - А что здесь, по-твоему?
      На мониторе были какие-то цветные круги, пятна и формулы. Ева шумно выдохнула. Она ненавидела отгадывать загадки, но вести себя по-другому с Дики было нельзя.
      - Откуда я знаю?! Говори, не томи душу!
      - Это грим, Даллас. Крем-основа номер 905/4. Следы этого крема остались на постельном белье. Но на трупе его не было. Более того... - Он вызвал на экран портрет. - Мы обнаружили следы воска для лица. Некоторые пижоны пользуются им, чтобы увеличить подбородок или скулы, если не хотят прибегать к косметической операции.
      - А Брайна не пользовалась никаким воском?
      - Еще один приз за сообразительность! Этот малый был в парике, пользовался воском для лица и был в гриме. Так что у тебя нет его портрета.
      - Замечательная новость, Дики. Что еще?
      - У нас есть пара волос с его лобка. Настоящих. Русого цвета. И множество отпечатков пальцев. На бокалах, на бутылке, на теле, на дверях и перилах балкона. В общем, не горюй. Ты найдешь этого типа, а мы упрячем его за решетку.
      - Пришлешь мне результаты. С фабричными марками. Они понадобятся мне завтра утром.
      - Эй! - крикнул Дики ей вслед. - Могла бы сказать спасибо!
      - Да. Спасибо. Черт бы все побрал...
      Всю дорогу домой Ева пыталась понять, что представляет собой убийца. Увы, было ясно, что он умен. Достаточно умен, чтобы изменить внешность и заранее позаботиться о том, чтобы его не могли узнать ни Брайна Бэнкхед, ни видеокамеры. Но он вошел в квартиру Брайны вовсе не для того, чтобы убить девушку. Ева была в этом уверена.
      Он пришел, чтобы обольстить ее.
      "Однако события вышли из-под его контроля, - думала Ева. - Поняв, что девушка умерла, он либо ударился в панику, либо разозлился и сбросил ее с балкона. Нет, скорее всего, ударился в панику. Когда он выходил из квартиры, гнева на его лице не было".
      Кроме того, ей было ясно, что этот человек очень богат. Она прожила с Рорком год с лишним и научилась разбираться в таких вещах. Достаточно было увидеть покрой его костюма или шикарные туфли. Но он позволил Брайне заплатить за выпивку. Просто-напросто убил двух зайцев: не оставил следов и потешил самолюбие тем, что за него платит женщина. Что еще можно было про него сказать? Он хорошо разбирался в компьютерах и знал химию. Или имел доступ к тем, кто знал и то и другое.
      Но главное - он был извращением. Возможно, психом, и в обычных условиях импотентом. "Скорее всего, убийца не женат", - решила Ева, подъехав к воротам дома. Этот тип не имел длительных и здоровых сексуальных связей. И не искал их. Он хотел полной власти над партнершей - и использовал для этого романтические ловушки.
      В своей практике Ева уже сталкивалась с подобными случаями. Иллюзии, фантазии... Так легче представить себя гениальным любовником. Но когда такой человек добивался своего, существовало два варианта: либо страх и чувство вины заставляли его забиваться в нору, либо он начинал новую охоту.
      Опыт Евы подсказывал ей, что хищники редко довольствуются одной жертвой.
      В полумраке ее дом казался особенно элегантным. В бесчисленном множестве окон горел свет. Пышно цвели декоративные деревья и кустарники, названий которых она не знала. Их тонкий, изысканный аромат заставлял забыть о том, что ты находишься в городе.
      Ева сумела полюбить этот дом, хотя год назад она не верила, что это возможно. Конечно, она всегда восхищалась им - обилие комнат, наполненных сокровищами, пугало и одновременно очаровывало ее. Но постепенно она начала ощущать любовь к этому дому. Такую же крепкую и нерушимую, как любовь к его хозяину.
      Но Рорка здесь сейчас не было, и ей вдруг захотелось развернуться и уехать. В конце концов, она могла переночевать в управлении... Однако воспоминание о жизни, которую она вела до знакомства с Рорком, навело на Еву тоску и заставило остановиться перед домом.
      Поднявшись по каменным ступеням, Ева распахнула красивую дверь и вошла в ярко освещенный вестибюль. Там ее ждал старый ворон Соммерсет, как всегда, облаченный в черное. Бесстрастное выражение лица соответствовало его бесстрастному тону.
      - Лейтенант, вы уехали из дома посреди ночи и не сообщили мне ни о своем распорядке дня, ни о предполагаемом времени возвращения.
      - Похоже, папочка недоволен?
      Поскольку Ева обожала злить старого дворецкого Рорка, она сняла куртку и перебросила ее через перила лестницы. А поскольку Соммерсет обожал злить жену Рорка, он брезгливо взял потертую кожаную куртку двумя тощими пальцами.
      - Сообщать о своих приходах и уходах может только воспитанный человек. Естественно, вам этого не понять.
      - Ладно. Мы понимаем друг друга. Поскольку мой муж уехал, я решила немного поразвлечься. Как говорится, с глаз долой - из сердца вон...
      Еве хотелось спросить, не знает ли Соммерсет, когда вернется Рорк, но она не могла на это решиться. "Знает, - решила она, поднимаясь по лестнице. - Соммерсет знает все, черт побери!" Конечно, она сама могла позвонить Рорку, но это значило бы потерять лицо. Разве она не говорила с ним двадцать четыре часа назад? Разве он не ответил, что надеется быстро покончить с делами и вернуться через пару дней?
      Ева вошла в спальню, подумала, что надо принять душ и поесть, и решила, что не станет делать ни того, ни другого. Лучше пройти в кабинет, перечитать свои заметки и поработать на компьютере. Она сняла портупею с кобурой, повела плечами, и тут до нее дошло, что работа - это не выход.
      Ей требовалось подумать.
      Ева редко поднималась в сад, разбитый на крыше. Она не любила высоты. Но величина дома не мешала ей порой ощущать приступы клаустрофобии. Может быть, на воздухе ей станет легче.
      Она раздвинула купол. На карликовых деревьях и цветах в горшках мерцал звездный свет. Журчал фонтан, струи которого падали в пруд с экзотическими рыбками, напоминавшими мокрые драгоценные камни.
      Парапет украшали резные изображения крылатых фей. Ева вспомнила, как несколько раз они устраивали здесь приемы. Для таких людей, как Рорк, приемы были работой. Однако, как ни странно, они доставляли ему удовольствие.
      Она редко видела в доме других слуг, кроме Соммерсета, но успела понять, что люди, обладающие большим богатством и большой властью, обычно командуют молчаливыми и практически невидимыми армиями, которые берут на себя все хлопоты. И все же Рорк, обладавший большим богатством и большой властью, взял на себя хлопоты, связанные со смертью друга...
      Ева почувствовала, что в голове прояснилось, и решила, что можно подумать о работе.
      Что представляла собой Брайна Бэнкхед? Молодая, пылкая, романтичная. Организованная. Любившая красивые вещи. Ее шкаф был набит аккуратно развешанной модной одеждой, но платье и туфли, которые она надела в тот роковой вечер, были новыми. И стоимость их она указала в книге расходов.
      "Очень женственная, - думала Ева. - И, очевидно, образованная. Девушка, любящая поэзию... Значит, убийца охотился на молодых, романтичных и женственных?"
      В холодильнике Брайны лежали две бутылки вина, белого и красного. Но в книге расходов не была упомянута бутылка, стоявшая на столе. Может быть, он принес бутылку с собой в черной кожаной сумке - вместе с наркотиками, лепестками роз и ароматическими свечами?
      В тумбочке они обнаружили презервативы, но Брайна была слишком одурманена, чтобы предохраняться. Убийца тоже ими не воспользовался. Следовательно, он не думал о защите и не боялся оставить на месте преступления свою ДНК. Потому что, если бы Брайна осталась жива, она все равно не смогла бы составить его словесный портрет. Более того, она вообще не помнила бы, что с ней случилось.
      Убийца все предусмотрел. Согласно показаниям официанта, Брайна была без ума от своего кавалера. Они держались за руки, целовались, не сводили друг с друга глаз. Каждый, кто их видел, непременно пришел бы к выводу, что они любовники. Видеокамеры подтверждали этот вывод. Брайна не просто привела его к себе, но буквально втащила в квартиру.
      "Очень умно, - подумала Ева. - Подождать и позволить ей сделать первый шаг. Будучи под объективом. Останься Брайна жива, его было бы не в чем упрекнуть".
      Может быть, он уже занимался такими делами? Ева начала расхаживать вдоль парапета. Нет, едва ли. Иначе он не совершил бы такой ошибки с дозой. Похоже, это случилось впервые. Но исключать возможность рецидива не следовало.
      И необходимо было найти способ остановить его.
      Она вынула электронную записную книжку и ввела в нее следующие ключевые слова:
      "Чаты"
      Поэзия
      Редкие и дорогие наркотики
      Парик, косметика
      Розовые розы
      Пино-нуар урожая сорок девятого года
      Сексуальные отклонения
      Умение работать на компьютере
      Знание химии
      Перечитав эти слова, Ева сунула книжку в карман, повернулась... и увидела Рорка.
      То, что они прожили вместе больше года, не имело значения. При виде мужа у Евы всегда начиналось сердцебиение, и она никак не могла привыкнуть к этому.
      Рорк казался героем исторического романа. Сейчас на нем был строгий черный костюм, но его высокая стройная фигура так же естественно выглядела бы в просторном плаще или сверкающих доспехах.
      Его лицо с точеными чертами и чувственными полными губами, обрамленное густыми прядями шелковистых черных волос, могло принадлежать поэту или воину. А от взгляда его широко расставленных, поразительно синих глаз у Евы по-прежнему подгибались колени.
      Господи, неужели он всегда будет повергать ее в трепет?..
      - Я не ждала тебя сегодня.
      - Удалось закончить дела раньше. Привет, лейтенант.
      От его звучного, по-ирландски протяжного голоса у Евы сжалось сердце. Рорк едва заметно улыбнулся, протянул к ней руки, и Ева бросилась к нему в объятия.