Кто-то развел костер в узком проходе. Вокруг него толпились люди, обменивая кредитки на пакетики наркотиков. Когда Ева подошла к проходу, все застыли, но она не стала задерживаться. Конечно, можно было попытаться разогнать их, вызвав подкрепление и рискнув при этом поломать себе несколько ребер, но Ева давно научилась понимать, что не все на этом свете можно изменить к лучшему.
      Она остановилась в извилистом туннеле, глядя на мерцающие красные и синие огни Геймтауна. Они выглядели отнюдь не весело, а скорее уныло и безнадежно, как те убогие проститутки, которые попадались им по пути.
      Эти огни неожиданно напомнили ей красный свет, пульсирующий за стеклами грязной комнаты, которую она делила с отцом. А потом он изнасиловал ее в последний раз - и она убила его, покончив с этим раз и навсегда. "Та жалкая избитая девчонка осталась в прошлом, - сказала себе Ева. - Я не помню ее!"
      Очевидно, последние слова она произнесла вслух, потому что Пибоди удивленно уставилась на нее, испуганная ее отсутствующим взглядом.
      - Кого, Даллас? - спросила она. - Ты кого-то увидела?
      - Никого. - Ева тряхнула головой, сердясь на себя. Эти воспоминания приходили снова и снова, принося с собой страх и чувство вины. - Мы войдем туда вместе, - продолжала она. - Держись рядом со мной и следи за моими движениями. Если дела пойдут скверно, забудь о правилах и играй круто.
      - Обо мне можешь не беспокоиться. - Судорожно глотнув, Пибоди подошла к двери и шагнула через порог плечом к плечу с Евой.
      Игральные автоматы извергали выстрелы, вопли, стоны и смех. Из двух голографических полей функционировало лишь одно, на котором костлявый парень с пустыми глазами сражался то с римским гладиатором, то с террористом из "Звездных войн", то с еще каким-нибудь злодеем. Для любителей некомпьютерных развлечений был устроен обнесенный канатами ринг, где две женщины с огромными искусственными грудями, лоснящимися от масла, пыхтя, боролись под восторженные крики толпы. Экраны на стенах транслировали разные спортивные мероприятия; присутствующие делали ставки и просаживали деньги, размахивая кулаками.
      Не обращая ни на кого внимания, Ева прошла мимо застекленных кабинок, где клиенты испытывали судьбу, играя в одиночестве, мимо бара, где посетители коротали время за выпивкой, в соседнее помещение, в котором негромкая и мрачная музыка аккомпанировала другим играм.
      Дюжина бильярдных столов выстроились в ряд, как гробы; когда шары попадали в лузу или ударялись друг о друга, сбоку вспыхивали огоньки. Половина столов пустовала, но возле остальных делались крупные ставки.
      Негр с блестящей лысиной и вытатуированной на ней свернувшейся змеей, играл с толстой женщиной, все одеяние которой состояло из пары зеленых полос на груди и бедрах; к нижней полосе был привязан тонкий стилет. За задним столом Ева увидела Ледо, играющего с тремя мужчинами. По его самодовольной улыбке и мрачным физиономиям остальных можно было безошибочно определить, кто выигрывает.
      Проходя мимо полуобнаженной женщины, Ева заметила, как та коснулась своего кинжала - машинально или предупреждая татуированного партнера. Тот пробормотал что-то о "легавых сучках", но она проигнорировала это замечание, боясь спугнуть Ледо. Ей не хотелось разыскивать его снова.
      По мере того как Ева переходила от стола к столу, разговоры прекращались, сменяясь злобными и тревожными взглядами. Таким же привычным жестом, как у женщины за столом, Ева расстегнула куртку, стиснув пальцами рукоятку оружия.
      Ледо склонился над столом, направив изготовленный по заказу кий с серебряным кончиком в сторону шара. Ева невольно взглянула на лампочку, зная, что, если ему удастся поразить цель, она замигает.
      Сейчас Ледо не был ни пьяным, ни накурившимся. Во время игры он не пользовался собственным товаром. Его костлявое тело напряглось, соломенного цвета волосы свисали на молочно-белое лицо, на котором выделялись шоколадного оттенка глаза с розоватыми белками. Практически ему оставалось лишь несколько шагов, чтобы стать таким же наркоманом, как те, кого он обслуживал. Его удерживало лишь то, что в таком случае зрение потеряет остроту и с бильярдом придется распрощаться.
      Ева позволила Ледо нанести удар. Его руки слегка подрагивали, но он компенсировал это весом кия. Шар покатился через стол и упал в лузу.
      Ледо хватило ума не слишком демонстрировать свое торжество, хотя, когда он выпрямился, его лицо расплылось в улыбке. Потом его взгляд устремился на Еву. Он не сразу узнал ее, но тут же угадал в ней копа.
      - Эй, Ледо, нам нужно поговорить.
      - Я ничего не сделал. Просто играю.
      - Похоже, пришло время для перерыва.
      Ева шагнула вперед и чуть не наткнулась на гору мускулов, внезапно преградившую ей путь. У этой горы была медного цвета кожа и грудь шириной со штат Юта. Когда Ева перевела взгляд с груди на лицо, по ее спине забегали мурашки. В обеих бровях громилы болтались золотые обручи, а во рту поблескивал серебряные, остро заточенные зубы. Ростом он был на целый фут выше Евы, а весил, вероятно, на добрую сотню фунтов больше.
      "Господи, да он просто великолепен!" - подумала Ева и улыбнулась.
      - Уйдите с дороги, - почти вежливо попросила она.
      - У нас здесь игра. - Его голос походил на гром над каньоном. - Я проиграл этому засранцу пять сотен и не успокоюсь, пока не получу шанс отыграться.
      - Как только я поболтаю с "этим засранцем", вы сможете продолжить игру.
      Ева больше не беспокоилась, что Ледо улизнет: два других игрока стояли по бокам и держали его за руки. Но гора мяса, которая маячила перед ней, угрожающе приблизилась; снова сверкнули серебряные клыки.
      - Нам тут копы не нужны. Мы ими закусываем!
      - Ну, в таком случае... - Ева сделала шаг назад, с быстротой молнии схватила кий Ледо, с силой ткнула серебряным кончиком в бронзовое брюхо и, не давая противнику опомниться, нанесла другим концом удар по голове.
      Послышался треск ломающегося дерева. Громила тряхнул головой и с налитыми кровью глазами бросился на Еву, но, получив удар коленом в пах, согнулся и рухнул на пол. Его лицо из бронзового стало землисто-серым.
      Ева окинула взглядом комнату.
      - Ну, кто еще хочет закусить копом?
      - Вы сломали мой кий!
      Чуть не плача, Ледо схватил любимую игрушку. Кий дернулся кверху и ударил Еву по скуле. В глазах у нее замелькали звезды, рука легла на кобуру, но в этот момент раздался чей-то властный голос:
      - Довольно!
      Вошедший мужчина резко отличался от остальных присутствующих. Грязь, покрывавшая все вокруг, казалось, миновала его. Он был строен, подтянут и элегантно одет.
      Удерживая одной рукой Ледо, Ева повернулась и продемонстрировала значок.
      - В данный момент, - спокойно сказала она, - у меня нет проблем с вами. Хотите, чтобы ситуация изменилась?
      - Вовсе нет... лейтенант. - Мужчина скользнул голубыми глазами по значку и лицу Евы, потом устремил их на стоящую рядом Пибоди. - Боюсь, что нью-йоркская элита редко посещает это место. Мои клиенты были застигнуты врасплох. - Он перевел взгляд на громилу, стонавшего на полу, и добавил: Во многих отношениях. Меня зовут Кармайн, и это заведение принадлежит мне. Чем могу служить?
      - Ничем, Кармайн. Я просто хочу поболтать с одним из ваших... клиентов.
      - Наверное, вам лучше поговорить в каком-нибудь спокойном месте. Что, если я провожу вас в отдельную комнату?
      - Очень любезно с вашей стороны, Кармайн. - Ева отобрала у Ледо кий и передала его Пибоди. - Ледо, моя помощница будет идти прямо за тобой. Если вздумаешь отстать, она может споткнуться, и твоя драгоценная палка ткнется тебе прямо в задницу.
      - Я ничего не сделал, - плаксивым тоном заявил Ледо, но покорно двинулся за Евой. Кармайн откинул какую-то занавеску, прошел по коридору вдоль длинного ряда дверей и открыл одну из них.
      - Могу я еще чем-нибудь помочь, лейтенант?
      - Буду вам очень обязана, если вы успокоите ваших клиентов, Кармайн. Никому из нас не нужно, чтобы нью-йоркская полиция устроила здесь облаву.
      Он молча кивнул и удалился. Ева втолкнула в комнату хнычущего Ледо и сказала Пибоди:
      - Оставайся здесь. В случае надобности без колебаний используй оружие.
      - Да, сэр. - Держа в одной руке кий, Пибоди опустила другую на рукоятку парализатора и встала у двери спиной к стене.
      Ева шагнула в комнату, закрыв за собой дверь. Помещение с узкой койкой, грязным видеоэкраном и скользким полом не блистало удобствами, но по крайней мере было изолированным.
      - Ну, Ледо. - Ева потрогала ушиб на скуле - не столько потому, что он болел, сколько чтобы внушить собеседнику страх перед наказанием. Давненько мы с тобой не виделись.
      - Я чист! - быстро отозвался Ледо.
      - Не принимай меня за дуру, - усмехнулась Ева. - Ты не был бы чистым, даже проведя шесть дней в дезинфекционной камере. Знаешь, что это такое? Она постучала пальцем по ушибленной скуле. - Нападение на полицейского офицера дает мне право обыскать тебя прямо сейчас, потом притащить твою тощую задницу в Центральный участок для допроса и получить ордер на обыск твоей лачуги.
      - Что вы, Даллас! - Ледо поднял обе руки. - Это был несчастный случай.
      - Может, я с этим и соглашусь, Ледо. Если ты убедишь меня, что готов сотрудничать.
      - Всегда готов, Даллас! Что желаете? "Джаз"? "Экстази"? Курево? - Он начал рыться в карманах. - Для вас ничего не жалко. Правда, при себе у меня ничего нет, но я принесу.
      Глаза Евы превратились в две золотистые щелочки.
      - А ты, оказывается, еще глупее, чем я считала, Ледо. Хотя я никогда не думала, что твой мозг крупнее грецкого ореха.
      Физиономия Ледо вытянулась. Он попытался усмехнуться и вынул руки из карманов.
      - Вы сами сказали, Даллас, что мы давно не виделись. Возможно, я подзабыл, как с вами иметь дело. Я не хотел вас обидеть.
      Ева молча смотрела на Ледо, пока у него на лбу не выступила испарина. "Нужно проследить, чтобы он снова отправился в тюрьму при первой возможности", - подумала она. Но сейчас у нее на крючке была более крупная рыба.
      Ледо наконец не выдержал напряжения молчания.
      - Вы... вам нужна информация? Я никогда не был стукачом у копов, но могу ее продать.
      - Продать? - холодно переспросила Ева.
      - Сообщить. - Его убогий мозг все-таки начал функционировать. - Вы спрашиваете - я отвечаю. Как насчет этого?
      - Меня интересует Снукс.
      - Старик с цветами? - Ледо пожал тощими плечами. - Я слышал, его вскрыли, как консервную банку, и кое-что вытащили. Но я такими вещами не занимаюсь.
      - Однако ты имел с ним дело?
      - У нас иногда бывали сделки, - уклончиво ответил Ледо.
      - Как он расплачивался? Откуда у него были деньги?
      - Попрошайничал или продавал свои цветы. Когда ему что-то было нужно, он обычно мог расплатиться.
      - Он когда-нибудь обманывал тебя или других торговцев?
      - Нет. Бомжам мы ничего в кредит не даем - им нельзя доверять. Но со Снуксом все было о'кей. Никогда не слышал, чтобы он кого-то надул. Снукс был хорошим клиентом - просто держался сам по себе.
      - Ты регулярно торгуешь в том районе, где он ночевал?
      - Приходится зарабатывать на жизнь, Даллас. - Ева снова пригвоздила его взглядом, и он сразу понял свою ошибку. - Да, это в основном мой участок. Еще пара других иногда там орудует, но мы друг другу не мешаем. У нас свободное предпринимательство.
      - А ты не встречал кого-нибудь постороннего, который расспрашивал о Снуксе?
      - Вроде того пижона?
      Кровь застучала в висках у Евы, но она лишь небрежно прислонилась к стене.
      - Какого пижона?
      - Как-то ночью приходил один расфуфыренный тип. - Успокоившись, Ледо присел на узкую койку и закинул ногу на ногу. - Он разыскал меня. Сначала я подумал, что он шляется по трущобам, так как не хочет покупать наркоту в своем районе. Но он искал не наркотики.
      - А что?
      - Очевидно, Снукса. Пижон описал, как он выглядит, хотя мне это ничего не сказало, так как все бомжи похожи друг на друга. Но потом он добавил, что этот делает цветы, и я понял, что речь идет о Снуксе.
      - И ты сказал ему, где ночует Снукс?
      - Да, а что такого? - Ледо улыбнулся, но улыбка быстро увяла: судя по всему, его крошечный мозг приступил к тяжкому процессу умозаключений. Значит, этот пижон выпотрошил Снукса? Но зачем? Слушайте, Даллас, я тут чист как стеклышко. Пижон спросил, где ночует бомж, и я ответил. Почему бы и нет? Я ведь не знал, что он замышляет убийство. - Ледо вскочил с койки; пот снова выступил у него на лбу. - Вы не можете пришить это мне! Я просто поговорил с тем ублюдком...
      - Как он выглядел?
      - Не помню. Пижон и есть пижон. - Ледо развел руками. - Весь лощеный.
      - Возраст, раса, рост, вес? - допытывалась Ева.
      - Не знаю! - Дернув себя за волосы, Ледо начал ходить взад-вперед. - Я не обратил внимания. Это было две или три ночи тому назад. - Он с надеждой взглянул на Еву, но та молча наблюдала за ним. - Думаю, он был белый: черномазого я бы запомнил. А так я в основном смотрел на его пальто. Оно было черное, длинное и на вид теплое и мягкое.
      "Идиот!" - подумала Ева.
      - Вспомни хотя бы, какого он роста. Когда ты говорил с ним, то смотрел вверх, вниз или прямо перед собой?
      - Вверх! - Ледо просиял, как школьник, правильно ответивший на экзамене. - Да, он был высоким парнем. Лица я не разглядел - было темно, а мы стояли в тени. На нем была шляпа, а пальто застегнуто на все пуговицы. Было холодно, как в утробе у мертвой шлюхи.
      - Ты никогда не видел его раньше или потом?
      - Нет, только один раз. - Ледо провел по губам тыльной стороной ладони. - Я ничего плохого не сделал!
      - Тебе следовало вытатуировать эти слова на лбу, Ледо, тогда бы ты не повторял их каждые пять минут. Пока это все, но если ты снова понадобишься, я надеюсь, мне не придется долго тебя разыскивать. Это выведет меня из себя.
      - Я никуда не денусь. - От облегчения у него на глазах выступили слезы. - Все знают, как меня найти.
      Ледо метнулся к двери, но застыл как вкопанный, когда Ева положила ему руку на плечо.
      - Если ты снова увидишь этого пижона или кого-нибудь похожего на него, сразу сообщи мне. Не говори ему ничего, что могло бы его спугнуть, а просто позвони мне. - Ева продемонстрировала зубы в улыбке, от которой у него закрутило в кишках. - Как меня найти, тоже все знают.
      Ледо открыл было рот, но потом решил, что холодный взгляд Евы не располагает к попыткам требовать плату за информацию. Он трижды кивнул и выбежал в дверь, которую распахнула Ева.
      * * *
      Мышцы Пибоди были напряжены до тех пор, пока они не вернулись в свою машину и не проехали три квартала на восток.
      - Это было забавно, - заметила она. - В следующий раз давай найдем место, где водятся акулы, и поплаваем.
      - Ты справилась, Пибоди.
      В устах Евы это был лучший из комплиментов, и Пибоди с облегчением улыбнулась.
      - Признаться, я дрожала с головы до ног.
      - Это потому, что ты хорошо соображаешь. В противном случае я не взяла бы тебя с собой. Ладно, теперь мы знаем, что им был нужен именно Снукс. Не просто любой бомж или любое сердце, а именно он и его сердце. Что же в нем было особенного? Ну-ка, прочитай мне снова все данные о нем.
      Выслушав еще раз этапы жизни жертвы со дня рождения, Ева покачала головой.
      - Тут должно что-то быть. Не могли же они просто вытащить его фамилию из шляпы! Может быть, это семейное дело? - Она помолчала, обдумывая это предположение. - Кто-то из его детей или внуков, к примеру, не простил ему того, что он бросил их. Сердце может оказаться символом...
      - Ты разбил мое сердце, и я заберу твое?
      - Что-то в этом роде. - Семейные отношения с их любовью и ненавистью, принимающими иной раз самые уродливые формы, всегда смущали и озадачивали Еву. - Нужно побольше разузнать о его семье - хотя бы для того, чтобы исключить эту версию.
      Они снова отправились на место преступления. Полицейские датчики все еще обеспечивали контроль, и Ева надеялась, что здешним обитателям не хватило знаний и опыта, чтобы обойти их и пошарить в жилище Снукса. На углу она заметила двух торговцев, ежившихся в облаках пара, которые поднимались из канализационной решетки. Бизнес явно не процветал. Парочка нищих слонялась туда-сюда. На другой стороне улицы несколько бездомных толпились у костра, от которого исходило больше вони, чем тепла.
      - Поговори с торговцами, - приказала Ева Пибоди. - Они замечают больше других. Возможно, нам повезет. А я хочу еще раз взглянуть на его жилище.
      - Пожалуй, они будут словоохотливее, если я куплю сосиску.
      Ева подняла брови, выходя из машины.
      - Ты, должно быть, дошла до отчаяния, если рискуешь есть что-то, купленное в этом районе.
      - До полного отчаяния, - кивнула Пибоди и, расправив плечи, решительно зашагали к решетке.
      Пока Ева раскодировала датчики, она ощущала на себе взгляды обитателей здешних улиц. Ее спину обжигали глаза, полные гнева, растерянности, страдания. Она словно чувствовала, как отчаяние и надежда этих людей заползают ей под кожу, и изо всех сил старалась не думать об этом.
      Отодвинув убогое одеяло, Ева нырнула в клеть, снова вдыхая запахи нищеты и смерти.
      "Кто же ты был, Снукс?"
      Она подобрала букетик бумажных цветов, покрытый тонким слоем порошка, который оставила следственная группа. Им пришлось брать на анализ каждый волосок и кусочек ткани, учитывать все флюиды, которые источает мертвое тело, просеивать всю грязь... Это потребовало много времени, но Ева сомневалась, что их находки помогут ей найти ответы на вопросы, в которых она нуждалась.
      - Ты был осторожен и аккуратен, - пробормотала она, обращаясь к убийце. - Ты не оставил никаких следов. Или думал, что не оставил.
      И жертва, и убийца всегда оставляют за собой какой-то след - или просто эхо. Ева научилась видеть и слышать все это.
      Итак, убийцы прибыли сюда зимней ночью в роскошном автомобиле, хорошо и тепло одетые. Они не подкрадывались тайком и не пытались маскироваться, не спешили и не суетились. Что это было? Дерзость? Самоуверенность? Должно быть, они ощутили отвращение, отодвинув занавеску и почувствовав запах. Но врачи должны были привыкнуть к неприятным запахам.
      Эксперты обнаружили, что на обоих были хирургические маски и перчатки. Почему они их надели? Для защиты, из осторожности или просто по привычке. Они воспользовались антисептиками, стерилизовали инструменты... Но ведь это бессмысленно, поскольку им было абсолютно все равно, пострадает ли пациент от инфекции!
      Ева тяжело вздохнула и огляделась. Им было нужно освещение, более яркое, чем колеблющийся свет огарка свечи или фонарика на батарейках, которые находились на одной из покосившихся полок Снукса. Очевидно, в саквояже врача вместе с лазерным скальпелем и другими инструментами лежала мощная лампа. Интересно, проснулся ли Снукс, когда вспыхнул свет? Хватило ли ему времени подумать, удивиться, испугаться, прежде чем укол лишил его сознания?
      Ева ничего не знала о процедуре вскрытия пациента хирургом, но не сомневалась, что все протекало самым рутинным образом. Они работали быстро, четко, почти не разговаривая...
      Что чувствуешь, когда держишь в руках человеческое сердце? Является ли это такой же рутиной, или при этом ощущаешь возбуждение, удовлетворение достигнутым, чувство всемогущества? Еве казалось, что хотя бы на один момент эти люди должны были ощутить себя богами. Богами, достаточно гордыми, чтобы не спешить и, используя все свои таланты, проделать работу на высшем уровне.
      "Вот следы, которые они оставили за собой, - подумала она. - Гордость, самоуверенность и хладнокровие..."
      Глаза Евы все еще были задумчиво прищурены, когда прозвучал сигнал сотового телефона. Отложив в сторону бумажные цветы, она достала его из кармана и услышала голос Фини:
      - Я нашел еще один случай, Даллас. Тебе лучше приехать и посмотреть самой.
      ГЛАВА 6
      - Эрин Спиндлер, - начал Фини, кивнув в сторону изображения на экране в маленьком конференц-зале Главного управления. - Женщина, раса смешанная, возраст - пятьдесят восемь лет. Была проституткой, последние несколько лет содержала маленький бордель. Часто получала повестки из полиции нравов за то, что ее девицы не имели лицензии и не проходили регулярную медицинскую проверку. Несколько раз привлекалась за обман клиентов, но выходила сухой из воды.
      Ева внимательно изучала изображение. Худощавое лицо, пожелтевшая кожа, резкий взгляд, плоский рот с недовольно опущенными уголками.
      - В каком районе она работала?
      - В Лоуэр-Ист-Сайде, хотя начинала ближе к центру города. Похоже, лет тридцать назад она выглядела прилично, но потом покатилась под гору. - Он пожал плечами. - Пристрастилась к "джазу", а это, как ты понимаешь, не способствует сохранению здоровья. Вначале она работала девушкой по вызову, а к сорока годам перешла на панель.
      - Когда ее убили?
      - Шесть недель тому назад. Тело обнаружила одна из девиц в ее же каморке на 12-й улице.
      - И у нее тоже изъяли сердце?
      - Нет. Почки. - Фини повернулся и перенес данные на экран. - Ее жилище не имело никакой системы безопасности, поэтому нет сведений о приходах и уходах. Следствие не смогло установить, впустила ли она убийцу или же он каким-то образом проник в квартиру сам. Никаких признаков борьбы, сексуального насилия или ограбления. Жертву нашли в кровати, без почек. Вскрытие показало, что к тому времени она была мертва около двенадцати часов.
      - И каков теперешний статус дела?
      - Открыто. - Помолчав, он добавил: - И неподвижно.
      - Что значит "неподвижно"?
      - Я так и думал, что это тебя удивит. - Фини перенес на экран очередную порцию сведений. - Расследование вел какой-то тупица из 162-го участка по имени Россуэлл. Он пришел к выводу, что жертва убита рассвирепевшим клиентом, что дело нераскрываемо и не стоит дальней усилий и времени департамента.
      - 162-й? Это же участок Бауэрс! Они что, выращивают там олухов? Пибоди, срочно свяжись с Россуэллом из 162-го. Полагаю, его нужно как можно скорее вызвать для консультации. Я хочу, чтобы он через час притащил свою задницу в мой кабинет. Спасибо, Фини. Есть еще что-нибудь?
      - Из местных преступлений подходит только это. Проверять остальное я поручил Макнабу.
      - Скажи ему, что, если он что-то обнаружит, пусть сразу же даст мне знать. Можешь перевести эти данные в мой рабочий и домашний компьютер?
      - Уже сделано. - Фини усмехнулся. - Слушай, Даллас, в последнее время у меня было маловато развлечений. Не возражаешь, если я посмотрю, как вы будете распекать Россуэлла?
      - Конечно, не возражаю. Почему бы тебе не помочь нам?
      Он облегченно вздохнул.
      - Я надеялся, что ты это скажешь.
      - Вот и прекрасно. Ну, что там, Пибоди?
      - Россуэлл будет здесь через час, лейтенант. - Стараясь не выглядеть самодовольной, она спрятала телефон. - По-моему, он здорово перепугался.
      Ева мрачно улыбнулась.
      - Это хорошо. Я буду у себя в кабинете - сообщи, когда он появится.
      * * *
      Стоило Еве переступить порог кабинета, телефон на ее столе зазвонил. Она рассеянно подняла трубку, роясь по ящикам в поисках чего-то, похожего на еду.
      - Привет, лейтенант.
      Услышав голос Рорка, Ева опустилась на стул.
      - Кто-то опять украл мою шоколадку, - пожаловалась она.
      - Я всегда говорил, что копам нельзя доверять. А еще я всегда говорил, что если проголодаешься, надо зайти в бистро, а не перекусывать на ходу чем попало.
      - В бистро? С таким синяком?
      Ева прикусила язык, но было уже поздно.
      - Откуда у тебя синяк? - грозно осведомился Рорк.
      - Да так, ерунда. - Она очень старалась, чтобы ее голос звучал беспечно. - Играла в бильярд с ребятами, немного увлеклась, и в результате один кий стал короче других.
      Рорк некоторое время молчал, и Ева представляла себе, как он сжимает кулаки. Он терпеть не мог видеть ушибы на ее лице.
      - Ты никогда не говорила, что любишь бильярд. Надо будет с тобой сыграть.
      - Когда захочешь.
      - Боюсь, не сегодня вечером. Я вернусь поздно.
      - Вот как? - Еву все еще задевало, что он так обыденно извещал ее о своих поездках. - И где у тебя встреча?
      - В Лос-Анджелесе. Я уже там. Маленькая проблема, требующая моего срочного вмешательства. Но к ночи я буду дома.
      Ева ничего не сказала. Она прекрасно понимала - Рорк дает понять, что ей не придется спать одной среди преследующих ее кошмаров.
      - Ну и как там погода?
      - Отлично. Жара и солнце. - Рорк улыбнулся. - Не стану притворяться, будто не наслаждаюсь этим, так как тебя нет рядом.
      - Наслаждайся сколько душе угодно. До вечера.
      - Держитесь подальше от бильярдных столов, лейтенант!
      - Хорошо.
      Ева положила трубку, пытаясь отогнать огорчение по поводу того, что Рорка не будет дома, когда она вернется. Прошло меньше года, а она успела привыкнуть, что он ждет ее там.
      Сердясь на себя, Ева включила компьютер, забыв даже стукнуть по нему кулаком. Как ни странно, он довольно бодро загудел и быстро выдал данные на Снукса и Спиндлер.
      Оба лица выглядели жалкими и изможденными, но если в лице Снукса ощущались мягкость и добродушие, у Спиндлер они отсутствовали напрочь. Между ними была разница в двадцать лет. Разные возраст, пол, расы, прошлое...
      Ева затребовала фотографии с места убийства Спиндлер, и на экране появилась тесная комнатушка с единственным окном. Ева отметила, что она была чистой и опрятной. Спиндлер лежала в кровати на полинявших простынях, испачканных кровью. Глаза были закрыты, рот ввалился. Обнаженное тело являло собой весьма малоприятное зрелище. На столике у кровати виднелась сложенная ночная рубашка.
      Если бы не кровь на простынях, женщина могла бы выглядеть спящей. Ее усыпили, раздели, а рубашку положили на столик. Все было проделано очень аккуратно, как и в случае со Снуксом. И опять Ева тщетно пыталась найти ответ на вопрос, почему выбрали именно эту женщину...
      Следующий снимок демонстрировал тело во всех подробностях, не считаясь со скромностью и приличиями. Костлявые ноги, опавшие груди, сморщенная кожа... Спиндлер явно не тратила свои прибыли на уход за телом, что, возможно, было разумно, учитывая характер ее кончины.
      Ева увеличила изображение раны. Разрезы оказались еще тоньше, чем она себе представляла. И хотя никто не позаботился зашить рану, преступники воспользовались зажимами и подмораживающим покрытием, чтобы остановить кровотечение.
      "Снова все по правилам, - подумала Ева, - Снова профессиональная гордость... А ведь хирурги часто поручают зашивать разрезы своим ассистентам. Они выполнили самую важную работу, так почему бы не предоставить остальное кому-нибудь помельче?"
      Конечно, нужно навести справки, но Еве казалось, что она наблюдала такое на видеокассетах.
      Она дала компьютеру новое задание - проанализировать обе хирургические процедуры и выявить, каков процент вероятности, что обе операции произведены одним и тем же лицом.
      На экране появилась надпись:
      "Команда принята. Анализ потребует около десяти минут".
      - Отлично.
      Ева встала и подошла к окну. В пасмурном небе мини-вертолет боролся с порывами ветра. К концу смены наверняка начнется метель или дождь со снегом. Добираться домой будет нелегко.
      Ева думала о Рорке, находящемся за три тысячи миль отсюда, под пальмами и голубым небом, и о беднягах, старающихся согреться у огня, разведенного в ржавых железных баках. Каково им придется, когда пойдет снег и на улицах завоет ветер?
      Она прижала пальцы к холодному стеклу, и на нее внезапно нахлынули воспоминания о детстве...
      Худая девчонка с запавшими глазами, запертая в комнате с треснувшими оконными стеклами и сломанным обогревателем. По комнате гуляет ветер, сотрясая стены и молотя по ее коже ледяными кулаками. Она сидит в темноте, замерзшая, голодная и испуганная, зная, что отец рано или поздно вернется. Иногда он возвращался настолько пьяным, что просто заваливался на кровать и оставлял ее в покое. Но чаще... Ева скрючилась за единственным шатким креслом, пропахшим дымом и потом, стараясь спрятаться от него, и порой засыпала там, дрожа всем телом и глядя, как пар, вырываясь у нее изо рта, тает в темноте.
      - Чикаго! - Ева выплюнула это слово, как яд, обжигающий горло, и пришла в себя. Она стояла у окна, прижимая к груди сжатые кулаки и дрожа, как дрожала в той промерзшей комнате много лет назад.
      "Откуда я знаю, что это было в Чикаго? - Ева судорожно глотнула, стараясь избавиться от тошнотворного привкуса во рту и выровнять дыхание. Почему я в этом так уверена? Да и какое это имеет значение?"
      Сердясь на себя, Ева ритмично барабанила пальцами по стеклу. С этим давно покончено... Должно быть покончено!
      За ее спиной компьютер подал сигнал, что задание выполнено. Ева закрыла глаза и провела рукой по сухим губам. "Вот что имеет значение, напомнила она себе. - Работа, правосудие, ответы на вопросы..."
      Она подошла к компьютеру и села, хотя у нее раскалывалась голова. Через несколько секунд на экране появилась надпись: "Расчет возможностей завершен. Вероятность того, что обе операции произведены одним и тем же лицом, составляет 97, 8 %".
      - О'кей, - тихо сказала Ева. - Он прикончил их обоих. Но скольких еще? И скольких собирается прикончить?..
      Забыв о тошноте и головной боли, она склонилась к экрану и начала изучать информацию. За этим занятием ее и застала Пибоди, просунувшая голову в дверь.
      - Россуэлл здесь.
      - Отлично.
      Глаза Евы блеснули. Пибоди почувствовала жалость к Россуэллу и - что греха таить - любопытство в ожидании предстоящей сцены. Она старалась скрыть обе эмоции, следуя за Евой в конференц-зал.
      Ева уже успела изучить досье Россуэлла и видела его фотографию. Это был толстый и лысый человек средних лет. Жалованья детектива должно было хватить на элементарный уход за телом, если он был слишком ленив или туп, чтобы делать зарядку, и на стандартную процедуру по восстановлению волос, если он обладал хотя бы каплей тщеславия.