- Я знаю, что ты можешь многое, хотя непонятно, как тебе это удастся. Но я собираюсь все выяснить по официальным каналам.
      Ей сразу же захотелось прикусить язык. Как теперь просить его неофициально раздобыть информацию о самоубийстве Уэстли Фрейда?
      - Как хочешь. - Рорк пожал плечами и снова взял бокал. - Но я бы добыл твои данные за пару часов.
      Искушение было велико, но Ева покачала головой.
      - Спасибо, я займусь этим сама.
      В кабинете у Евы зазвонил телефон, и она бросила раздраженный взгляд на открытую дверь.
      - Я переключу связь сюда. - Обойдя вокруг стола, он нажал на клавиши и поднял трубку. - Рорк.
      - Черт возьми, Рорк, где Даллас? - раздался возбужденный голос Надин.
      Краем глаза он заметил, как Ева быстро покачала головой.
      - К сожалению, Надин, она сейчас не может подойти. Могу я чем-нибудь помочь?
      - Включите сорок восьмой канал, а Еве скажите, чтобы она срочно передала мне опровержение. Я пущу его в эфир немедленно.
      - Хорошо, я скажу ей. Спасибо.
      Рорк положил трубку и включил телевизор. Экран заполнило лицо Бауэрс, брызжущее ядом.
      - Учитывая три жалобы, департамент не сможет больше игнорировать недостойное и оскорбительное поведение лейтенанта Евы Даллас. Жажда власти побуждает ее нарушать правила, искажать рапорты и использовать свидетелей в личных целях.
      - Это серьезные обвинения, полицейский Бауэрс, - заметил репортер.
      - Каждое из них абсолютно справедливо! - В голосе Бауэрс послышались визгливые ноты. - И каждое будет подтверждено расследованием, которое уже ведется. Я заверила Бюро внутренних дел, что раздобуду нужную документацию. Включая ту, которая свидетельствует, что Ева Даллас оказывала сексуальные услуги за информацию и за продвижение по службе в департаменте.
      - Ах ты, шлюха! - усмехнулся Рорк и обнял жену, хотя чувствовал, как его кровь закипает от гнева. - Придется с тобой развестись.
      - Это не шутка!
      - Она сама шутка, Ева. Жалкая и неостроумная. Я выключу.
      - Не надо. Я хочу дослушать до конца.
      - Полиция уже давно подозревает, что муж Даллас, Рорк, занимается преступной деятельностью. Он был главным подозреваемым в деле об убийстве в начале прошлого года. К счастью для него, расследование вела Даллас. Рорк не был обвинен, а Даллас теперь замужем за богатым и могущественным человеком, который использует ее связи, чтобы покрывать собственные противозаконные действия.
      - Она заходит слишком далеко! - Ева дрожала от ярости. - Как она смеет втягивать в это тебя?!
      Взгляд Рорка, устремленный на экран, был спокойным.
      - Едва ли можно было надеяться, что она не доберется до меня.
      - Полицейский Бауэрс, вы утверждаете, что лейтенант Даллас - властная и, возможно, опасная женщина. - Репортер не мог скрыть радостный блеск в глазах. - Почему же вы идете на такой риск, публично заявляя о ваших подозрениях?
      - Кто-то должен говорить правду! - Бауэрс выпятила подбородок и уставилась прямо в камеру. - Департамент может покрывать своих сотрудников, но мне слишком дорога честь мундира, чтобы я в этом участвовала.
      - Вот за это ее распнут, - медленно произнесла Ева. - Она сама погубила свою карьеру. Ее больше не станут никуда переводить, а просто вышвырнут.
      Рорк выключил экран и снова обнял Еву.
      - Бауэрс не в состоянии повредить тебе - она лишь может причинить неудобства на короткое время. Если хочешь, подай в суд за клевету. Она явно злоупотребила свободой слова. Но... - Он провел рукой по спине Евы. Послушай совет человека, которому много раз приходилось уворачиваться от камней и стрел. Не обращай на это внимания. - Рорк поцеловал ее в лоб. Будь выше этого, и скоро все пройдет само собой.
      Закрыв глаза, Ева положила голову ему на плечо.
      - Мне бы хотелось свернуть ей шею.
      - Я могу заказать робота, похожего на Бауэрс, и ты сможешь убивать ее сколько захочешь.
      Ева невольно рассмеялась.
      - Было бы неплохо. Слушай, мне нужно немного поработать, и я не хочу больше говорить о Бауэрс. Это выводит меня из себя.
      - Хорошо. - Рорк отпустил ее и сунул руки в карманы. - Ева.
      - Да? - Она остановилась в дверях и обернулась.
      - Если бы ты посмотрела ей в глаза, то поняла бы, что она не вполне нормальна.
      - Я смотрела. Пожалуй, ты прав.
      "Следовательно, - подумал Рорк, когда дверь за Евой закрылась, Бауэрс может оказаться куда опаснее". Он решил, что вечером обязательно поработает со своим незарегистрированным оборудованием и к утру будет располагать всеми данными о Бауэрс.
      * * *
      Сидя в своем автомобиле и глядя на толпу за воротами, Ева думала, что достаточно противно увертываться от репортеров, когда речь идет о работе и когда дело происходит на месте преступления или в Главном управлении. Но куда хуже, когда репортеры стоят в три ряда у ворот ее собственного дома.
      Ева наблюдала, как настроение толпы подогревается одновременно с повышением температуры воздуха. Снег начал таять, а снеговики, которых слепили они с Рорком, быстро теряли в весе.
      Она обдумывала различные варианты, в том числе предложение Рорка подвести к воротам электрический ток, представляя себе, как назойливые журналисты, получив хороший удар, целыми дюжинами отскакивают от ворот и падают наземь, закатив глаза.
      Но Ева, как всегда, предпочла действовать более прямо. Она включила мегафон и на медленной скорости повела машину к воротам.
      - Это частное владение, а я сейчас не на службе. Отойдите от ворот. Всякий вошедший будет арестован за нарушение права владения.
      Они не отошли ни на дюйм. Ева видела, как открываются рты, но, к счастью, не слышала голосов. Зато объективы камер были устремлены на нее, словно стараясь проглотить.
      - Ну, держитесь! - пробормотала она и включила механизм ворот, которые начали медленно открываться при ее приближении.
      Репортеры устремились к проему. Ева продолжала ехать вперед, повторяя предупреждение, и с удовлетворением наблюдала, как некоторые из них кинулись врассыпную, поняв, что автомобиль не остановится. Однако самые отчаянные цеплялись за дверные ручки машины, что-то крича в закрытые окна.
      Выехав за ворота, Ева снова нажала кнопку на пульте дистанционного управления, надеясь, что ворота, закрываясь, прищемят несколько пальцев. Потом она со злобной усмешкой надавила на акселератор, и пара репортеров свалилась на дорогу. Эхо их проклятий звучало музыкой в ее ушах всю дорогу в город.
      Прибыв в управление, Ева направилась прямо в конференц-зал и, никого там не обнаружив, села за компьютер. Она собиралась поработать около часа, прежде чем поехать в Центр Дрейка на первую из назначенных встреч.
      Если ей повезет, она до конца дня разберется с врачами, которых подобрала для нее Пибоди.
      На экране появились файлы:
      Центр Дрейка, Нью-Йорк.
      Клиника Нордика, Чикаго.
      Клиника Святой Жанны д'Арк, Париж.
      Центр Мелкаунта. Лондон.
      "Четыре города - и шесть трупов", - подумала Ева.
      Просмотрев данные, собранные Макнабом, она решила ограничить сферу поисков этими четырьмя медцентрами. Все они имели одну любопытную общую черту: Уэстли Фрейд работал, читал лекции или консультировал в каждом из них.
      - Отличная работа, Макнаб, - пробормотала Ева. - Френд может оказаться ключом ко всему нашему делу. Интересно, чьим он был другом?
      Ева дала компьютеру задание проследить любые личные или профессиональные связи между доктором Уэстли Фрейдом и докторами Колином Кэгни, Тиа Во, Майклом Уэйверли и Хансом Вандерхавеном. Решив, что пока достаточно, она отошла от стола за чашкой кофе. Запах сразу ее насторожил, а при виде грязной жижи в чашке она поняла, что этот напиток нельзя назвать кофе даже с большой натяжкой. Раньше она могла, не моргнув глазом, выпить дюжину чашек местной отравы, но теперь один ее вид вызывал дрожь.
      Смеясь над собой, Ева отодвинула чашку. Ничего, скоро придет Пибоди с рапортом, и можно будет попросить ее принести хороший кофе.
      Однако ее помощница не торопилась. Ева уже собиралась отправиться за кофе сама, когда распахнулась дверь и в конференц-зал, запыхавшись, влетела Пибоди.
      - Ты снова опаздываешь, - начала Ева. - Это дурная привычка. Как, по-твоему, я должна... - Она осеклась при виде смертельно бледного лица и испуганных темных глаз Пибоди. - Что случилось?
      - Бауэрс...
      - К черту Бауэрс! - Ева залпом выпила злополучный кофе. - У меня нет времени беспокоиться о ней. Мы расследуем убийства.
      - Теперь кому-то придется расследовать ее убийство.
      - Что?!
      - Даллас, она мертва! - Пибоди сделала глубокий вдох, пытаясь унять сердцебиение. - Вчера вечером кто-то избил ее до смерти. Бауэрс обнаружили два часа назад в подвале ее дома. На ней не было ни униформы, ни оружия, ни удостоверения. Ее идентифицировали по отпечаткам пальцев. - Пибоди провела рукой по дрожащим губам. - Говорят, что по лицу ее опознать было невозможно - от него почти ничего не осталось.
      Ева поставила чашку.
      - А они не ошиблись?
      - Это она. Я специально проверила - отпечатки соответствуют.
      - Господи! - Ева прижала пальцы к глазам, стараясь сосредоточиться. Что удалось выяснить?
      - Ничего. Во всяком случае, я ничего не смогла раскопать. Свидетелей нет. Она жила одна, так что никто ее не ждал. Около половины шестого утра был анонимный звонок, сообщивший о беспорядках в этом районе. Туда выслали патруль, и двое полицейских ее обнаружили. Это все, что мне известно.
      - Ограбление? Сексуальное насилие?
      - Не знаю, Даллас. Хорошо, что мне удалось хоть это выяснить. Всю информацию быстро засекретили.
      Ева почувствовала, что у нее в желудке перекатывается какой-то скользкий шар. Она не сразу поняла, что это страх.
      - Кто ведет следствие?
      - Я слышала, что Бэкстер, но не уверена в этом.
      - О'кей. - Ева села и запустила пальцы в волосы. - Если это Бэкстер, он сообщит мне все данные. По всей вероятности, это не связано с нашим делом, но кто знает... - Она посмотрела на Пибоди. - Говоришь, избили до смерти?
      - Да. - Пибоди судорожно глотнула.
      Ева знала, что чувствуешь, когда тебя бьют кулаками, а ты можешь только кричать, слыша хруст ломающихся костей...
      - Мне жаль ее, - выдавила она. - Бауэрс была никудышным копом, но мне ее жаль.
      - Все потрясены.
      - У меня мало времени. - Ева тряхнула головой, отгоняя страшные воспоминания. - Позже свяжемся с Бэкстером и узнаем, сможет ли он сообщить нам подробности. Через час у меня встреча, и мне нужно подготовиться.
      - Даллас, ты должна знать... Я слышала, как упоминали твое имя.
      - Мое имя?
      - В связи с Бауэрс... - Пибоди умолкла, услышав сигнал коммуникатора.
      Ева подняла трубку.
      - Даллас.
      - Лейтенант, прошу вас подняться в мой кабинет.
      - Майор, я готовлюсь к назначенной встрече...
      - Немедленно! - кратко произнес Уитни и отключил связь.
      - Черт! - выругалась Ева. - Пибоди, просмотри данные, которые я только что собрала, и распечатай их. Я скоро вернусь.
      - Даллас...
      - Сплетнями займемся, когда у меня будет время.
      Ева быстро вышла, думая о предстоящих интервью. Она хотела совершить экскурсию по исследовательскому отделу Центра Дрейка. Возможно, там удастся получить ответ на один из вопросов, который пришел ей в голову вчера вечером.
      Что делают медики с поврежденными органами, которые они удаляют? Выбрасывают их или изучают и проводят с ними эксперименты? Убийца, коллекционирующий органы, должен иметь какую-то цель. Если эта цель связана с легальными медицинскими исследованиями, картина обретает определенный смысл.
      Как бы то ни было, исследования в любом случае требуют денег. Может быть, нужно проследить их источник? Надо поручить Макнабу поработать над субсидиями и пожертвованиями.
      Все еще размышляя, Ева вошла в кабинет Уитни. Шарик страха вновь начал перекатываться в желудке, когда она увидела вместе с майором Уэбстера и шефа полиции Тиббла.
      - Сэр?
      - Закройте дверь, лейтенант.
      Никто не сел. Уитни стоял за своим столом. Ева успела подумать, что он выглядит больным, прежде чем Тиббл шагнул вперед, устремил на Еву взгляд темных глаз, который не выражал ровным счетом ничего. Это был высокий мужчина, заслуживший уважение подчиненных своей безукоризненной честностью.
      - Лейтенант, я хочу посоветовать вам вызвать вашего адвоката.
      - Моего адвоката, сэр? - Ева покосилась на Уэбстера. - Думаю, в этом нет необходимости, сэр. Если у Бюро внутренних дел есть вопросы ко мне, я готова на них ответить. Мне известно, что вчера вечером состоялась телепередача, во время которой были сделаны заявления, обвиняющие меня в непрофессиональном поведении. Эти заявления неосновательны. Я уверена, что любое расследование это докажет.
      - Даллас... - начал Уэбстер, но закрыл рот, когда Тиббл бросил на него быстрый взгляд.
      - Вам известно, лейтенант, что полицейский Эллен Бауэрс была убита вчера вечером?
      - Да, сэр. Мне сообщила моя помощница.
      - Я должен спросить вас о вашем местопребывании вчера вечером между восемнадцатью тридцатью и девятнадцатый часами.
      Ева прослужила в полиции одиннадцать лет, и ей казалось, что ничто не может застать ее врасплох. Но услышав слова Тиббла, она вздрогнула всем телом; во рту пересохло.
      - Следует ли мне понимать, шеф Тиббл, что я являюсь подозреваемой в убийстве полицейского Бауэрс?
      Тиббл и бровью не повел. Ева по-прежнему ничего не могла прочесть в его взгляде. "У него глаза настоящего копа", - подумала она, чувствуя, что ее охватывает паника.
      - Департамент должен установить ваше местопребывание в течение упомянутого времени, лейтенант.
      - Сэр, между восемнадцатью тридцатью и девятнадцатью часами я ехала из управления домой. По-моему, я отключилась от контроля в восемнадцать десять.
      Тиббл молча подошел к окну и встал там спиной к комнате. Ева почувствовала, что на лбу у нее выступил пот. Она повернулась к Уитни, изо всех сил стараясь взять себя в руки.
      - Майор, Бауэрс создавала мне трудности, которые мешали расследованию, но я улаживала их по официальным каналам, соблюдая соответствующую процедуру.
      - Это задокументировано, лейтенант. - Уитни заложил руки за спину. Но процедура должна соблюдаться и дальше. Сейчас ведется расследование убийства полицейского Бауэрс, и в данный момент вы - подозреваемая. Не сомневаюсь, что с вас быстро и полностью снимут подозрения.
      - Снимут подозрения в том, что я избила до смерти свою коллегу, отказавшись от всего, во что верила и для чего работала? И как, по-вашему, могла это сделать? - Холодный пот стекал у нее по спине. - Потому что она пыталась опорочить меня в департаменте и в СМИ? Ради бога, майор, все видели, что она не в себе!
      - Даллас. - На сей раз Уэбстер шагнул вперед. - Запись подтверждает, что ты угрожала ей физическим действием. Свяжись со своим адвокатом.
      - Отстань от меня с этим адвокатом! - огрызнулась Ева. - Я только выполняла свою работу. - Теперь у ее страха выросли острые зубы, бороться с ним становилось все труднее. - Хочешь допросить меня, Уэбстер? Отлично, начинай прямо здесь и сейчас!
      - Лейтенант! - Уитни смотрел в сверкающие гневом глаза Евы. Департамент должен провести внутреннее и внешнее расследование обстоятельств смерти полицейского Бауэрс. У нас нет выбора. На период расследования вы освобождаетесь от своих обязанностей. - Он глубоко вздохнул: невыносимо было видеть, как смертельно побледнело лицо Евы, а взгляд стал пустым. - С огромным сожалением, лейтенант, прошу вас сдать ваши оружие и значок.
      Еве показалось, что ее мозг парализовало, как будто от него отключили ток. Она не чувствовала ни рук, ни ног, ни сердца.
      - Мой значок?
      - Даллас! - Уитни шагнул к ней; теперь его голос звучал мягко, а в глазах отражалась целая буря эмоций. - Повторяю: у нас нет выбора. Вы отстраняетесь от работы до окончания внутреннего и внешнего расследования обстоятельств смерти полицейского Эллен Бауэрс. Я вынужден потребовать ваши оружие и значок.
      Ева, словно загипнотизированная, смотрела в глаза Уитни. В голове у нее звучал отчаянный крик, который слышала только она сама. Дрожащей рукой она сняла значок, отстегнула кобуру и протянула их Уитни. Для нее это было все равно что вырвать сердце у себя из груди.
      Кто-то дважды произнес ее имя, но Ева, не оборачиваясь, вышла из комнаты и, как слепая, зашагала по коридору, стуча каблуками по обшарпанным плиткам. Дойдя до лестницы, она почувствовала головокружение и так вцепилась в перила, что костяшки ее пальцев побелели.
      - Черт возьми, Даллас! - Уэбстер догнал её и схватил за руку. Свяжись со своим адвокатом.
      - Убери руку! - У Евы не было сил вырваться. - Отпусти меня и убирайся.
      - Не раньше, чем ты меня выслушаешь. - Он оттащил ее от лестницы и прижал к стене. - Никто этого не хотел, но у нас действительно не оставалось выбора. Ты ведь знаешь правила. Мы во всем разберемся и вернем тебе значок. Ты просто отдохнешь несколько дней - вот и все.
      - Оставь меня в покое!
      - У нее были дневники, диски, - быстро продолжал Уэбстер, боясь, что Ева вырвется и убежит. - Она тщательно собирала на тебя компромат. Все это нужно просмотреть. Кто-то буквально растерзал ее на куски, Даллас. Через час все появится в СМИ. Ты и она связаны намертво. Если бы тебя не отстранили до конца расследования, это выглядело бы так, будто тебя покрывают.
      - Или что департамент, начальство и коллеги мне доверяют. Не прикасайся ко мне, иначе я за себя не отвечаю, - предупредила Ева с такой дрожью в голосе, что Уэбстер шагнул назад.
      - Я должен пойти с тобой. - Он злился на себя, чувствуя, что его руки тоже начинают дрожать. - Проследить, чтобы ты взяла из кабинета только личные вещи, и проводить тебя к выходу. Мне нужно конфисковать твой сотовый телефон и коды.
      Ева закрыла глаза, с трудом сдерживаясь.
      - Хорошо. Только не говори со мной.
      Она заставила себя идти дальше, хотя ноги казались резиновыми. Господи, как же ей нужен был сейчас свежий воздух!
      Ева остановилась в дверях конференц-зала. Комната плыла у нее перед глазами, как будто она смотрела в воду.
      - Пибоди...
      - Даллас? - Пибоди вскочила со стула.
      - Они забрали мой значок.
      Фини пулей подбежал к ним, одной рукой схватил Уэбстера за рубашку, а другую сжал в кулак.
      - Что за чепуха?! Уэбстер, ты, грязный ублюдок...
      - Фини, тебе придется вместо меня провести допросы. - Ева положила руку ему на плечо - не для того, чтобы помешать ударить Уэбстера, а чтобы самой удержаться на ногах. - У Пибоди график встреч и все данные.
      Фини отпустил Уэбстера и взял Еву за руку, чувствуя, как она дрожит.
      - Объясни толком, что случилось.
      - Меня подозревают в убийстве Бауэрс. - Собственный голос казался Еве чужим.
      - Что за бред?!
      - Я должна идти.
      - Подожди минуту...
      - Я должна идти, - повторила Ева. - Я не могу здесь оставаться.
      - Можно я отвезу тебя, Даллас? - предложила Пибоди.
      Ева покачала головой.
      - Нет. Теперь ты работаешь с Фини.
      Она вышла из комнаты, стараясь держаться прямо.
      - Господи! - Пибоди повернулась к Фини. - Что же нам делать?
      - Мы все уладим. Позвони Рорку, - велел он, свирепо пнув ногой стол. Пусть он будет дома к ее возвращению.
      * * *
      Теперь эта глупая сучка заплатит цену куда более высокую, чем собственная жизнь! Что же ты теперь будешь делать, Даллас, когда система, которую ты защищала столько лет, предала тебя?
      Надеюсь, на этот раз, выброшенная на улицу, ты поймешь, что эта система бессмысленна. Что имеет значение только власть. Ты была всего лишь пчелой в улье. А сейчас ты еще меньше, чем пчела, потому что вся власть у меня, и имя ей легион.
      Конечно, кое-чем пришлось пожертвовать. Не обошлось без отклонений от плана. Но когда идешь на риск, мелкие оплошности неизбежны - так бывает при грандиозных экспериментах.
      Ибо результаты оправдывают все. Я уже близок к цели. Течение обращено вспять. Охотница стала дичью для себе подобных, и они разорвут ее на куски, как волки.
      Все оказалось так просто! Использование ревнивого дефективного ума не составляет труда. Эту жалкую Бауэрс будут оплакивать не более, чем остальные отбросы, от которых я избавляю общество.
      Зато теперь общественное мнение всколыхнется, люди будут требовать правосудия, и Ева Даллас заплатит за все. Она перестанет быть даже мелким препятствием. А после ее устранения весь мой опыт и вся энергия снова сконцентрируются на работе.
      Моя работа - самое главное. Когда она будет выполнена, мое имя станут произносить с благоговейным страхом и со слезами благодарности.
      ГЛАВА 14
      Рорк стоял на крыльце, ежась от холода, и ожидал возвращения Евы. Сообщение пришло в разгар весьма деликатных переговоров с одной фармацевтической компанией, которую он намеревался купить, реорганизовать и соединить со своей собственной.
      Получив сообщение Пибоди, Рорк без колебаний прервал переговоры. Слезы в голосе стойкого полицейского потрясли его. Теперь Рорка занимала лишь одна мысль: поскорее вернуться домой.
      После этого оставалось только ждать.
      Увидев на подъездной аллее такси, Рорк ощутил приступ ярости. Эти ублюдки забрали ее служебный автомобиль! Ему хотелось сбежать по ступенькам, открыть дверцу, схватить Еву и унести ее куда-нибудь, где она не чувствовала бы горечь обиды.
      Но сейчас ей нужен был не его гнев.
      Рорк спустился вниз, когда Ева вышла из машины. Она стояла в холодном свете зимнего дня, бледная как смерть, с остекленевшими глазами и почему-то выглядела совсем юной. Выражение силы и "крутизны", которое она носила столь же естественно, как оружие, исчезло.
      Ева не была уверена, что сможет говорить. В горле у нее пересохло, все тело онемело.
      - Они забрали мой значок... - Жестокая реальность происшедшего внезапно ударила Еву, словно кулак. Горе захлестнуло ее горячей волной, угрожающей хлынуть из глаз.
      - Я знаю. - Рорк обнял ее, ощущая, как она дрожит. - Мне очень жаль, Ева.
      - Что же мне делать? - Ева, плача, прижалась к нему, не чувствуя, как он поднял ее, внес в дом и стал подниматься наверх. - Господи, они забрали мой значок!
      - Мы все исправим. Ты получишь его назад, обещаю. - Войдя в спальню, Рорк сел в кресло. Она так сильно дрожала, что казалось, будто ее кости стучат друг о друга. - Положись на меня.
      - Не уходи.
      - Нет, малышка, я останусь здесь.
      Рыдания не прекращались. Рорк уже начал опасаться, что Ева заболела, но она наконец перестала плакать и обмякла в его объятиях, как сломанная кукла. Он отнес ее в кровать и достал из шкафчика успокоительное. Ева, которая отказалась бы принимать болеутоляющее, даже получив дюжину ран, без возражений выпила лекарство.
      Рорк раздел ее, как усталого ребенка.
      - Они снова сделали меня ничем.
      Он посмотрел в ее ввалившиеся глаза.
      - Нет, Ева!
      - Ничем. - Она отвернулась, закрыла глаза и провалилась в сон.
      * * *
      Она была ничем. Слабым, беззащитным ребенком, пытавшимся заснуть на узкой больничной койке, пахнущей болезнью и приближающейся смертью. Стоны, плач, монотонные сигналы аппаратов, негромкое шлепанье резиновых подошв по изношенному линолеуму... И боль, дающая себя знать, несмотря на действие лекарств, словно грозовая туча на горизонте, которая никак не прольется ливнем.
      Ей было восемь лет - во всяком случае, так ей сказали.
      А потом были бесконечные вопросы копов и социальных работников, которых ее учили бояться... "Они бросят тебя в яму, девочка. В темную глубокую яму!" Ей снова чудился этот злобный пьяный голос, и она просыпалась от наркотического сна, с трудом сдерживая крик.
      Доктор с суровыми глазами и грубыми руками. Он занят, ему некогда. Она видела это в его взгляде и слышала в резком голосе, когда он разговаривал с сестрами. У него нет времени на бедных, жалких и убогих, которые заполняли приюты...
      У доктора был золотой значок в петлице, поблескивающий, если на него случайно попадал свет из окна. Две свернувшихся змеи, смотрящие друг на друга...
      Ей снилось, что эти змеи бросаются на нее, шипя, кусая и высасывая кровь.
      Доктор часто делал ей больно - из-за спешки и небрежности. Но она не жаловалась, зная, что, если пожалуешься, будет еще больнее. У него были глаза, как у змеи - такие же жестокие и безжалостные.
      "Где твои родители?"
      Копы расспрашивали ее, сидя у кровати. Они были терпеливее, чем доктор, - даже угощали ее конфетами, потому что она была ребенком с растерянным взглядом. Ребенком, который никогда не говорил и не улыбался. Один из них принес ей игрушечную собачку. Потом собачку украли, но она запомнила ощущение мягкого меха и жалость в глазах копа.
      "Где твоя мать?"
      Она могла только качать головой, закрыв глаза. Была ли у нее мать? Из своей прошлой жизни она не помнила ничего, кроме злобного шепота в ухо, пробуждающего страх. Она пыталась изгнать из памяти все, что было до узкой койки приютской больницы.
      Социальный работник с хорошо отработанной улыбкой, которая казалась фальшивой и вымученной, сказал, что ее назовут Евой Даллас.
      "Это не я, - думала она. - Я - ничто. Я - никто".
      Но во всех приютах ее называли Евой, и она постепенно привыкла к этому имени. Она училась давать сдачи, когда ее толкали, училась защищать себя, училась выживать - сначала просто так, потом с конкретной целью. Этой целью было получить полицейский значок и защищать тех, кто был никем.
      С того дня, когда она впервые надела новую униформу, ее жизнь обрела смысл.
      "Поздравляю вас, полицейский Ева Даллас. Полицейский департамент Нью-Йорка гордится, имея вас в своих рядах".
      С этого момента работа стала для нее ярким пламенем, разгоняющим все тени. Наконец она стала кем-то!
      "Я вынужден потребовать ваши оружие и значок".
      Ева застонала во сне. Подойдя к ней, Рорк гладил ее по голове и держал за руку, пока она не затихла. После этого он подошел к телефону в гостиной и связался с Пибоди.
      - Расскажите, наконец, толком, что происходит!
      - Она дома? С ней все в порядке?
      - И дома - и нет. С ней далеко не все в порядке. Что, черт возьми, с ней сделали?!
      - Я сейчас в Центре Дрейка. Фини проводит беседы, о которых мы договорились, но никто не приходит вовремя. У меня только минута. Вчера вечером убили Бауэрс, и Даллас - главный подозреваемый.
      - Что за бред?
      - Все это знают, но таков порядок.
      - К черту такие порядки!
      В его голосе звучал такой холодный гнев, что Пибоди вздрогнула.
      - Я не знаю подробностей. Следствие ведет Бэкстер, ему запретили что-либо сообщать. Но Бауэрс, кажется, записывала всю чушь, которую придумывала о Даллас, - секс, коррупция, взятки, фальсифицированные рапорты.
      Рорк бросил взгляд на Еву, которая снова зашевелилась.
      - И никто не учитывает источник, откуда все это исходит?
      - Источник - мертвый коп. - Пибоди провела рукой по лицу. - Мы сделаем все возможное, чтобы побыстрее вернуть Даллас. Фини собирается раздобыть все данные Бауэрс, - добавила она, понизив голос.
      - Скажите ему, что в этом нет необходимости. У меня уже есть эти данные.
      - Но как...
      - Пусть он свяжется со мной, Пибоди. Каково полное имя и звание Бэкстера?
      - Лейтенант Дейвид Бэкстер. Но он не станет говорить с вами, Рорк. Он не имеет права...
      - Я не собираюсь с ним разговаривать. Где Макнаб?
      - Вернулся в управление - собирает данные.
      - Я буду на связи.
      - Подождите, Рорк. Скажите Даллас... Скажите ей то, что, по-вашему, ей нужно услышать.
      - Ей нужны вы, Пибоди. - Рорк выключил связь.
      После минутного размышления он оставил Еву одну. Информация - это сила, так что нужно собрать ее как можно больше - и как можно быстрее.
      * * *
      - Простите, что заставил вас ждать, детектив...
      - Капитан. - Фини окинул взглядом щеголеватого мужчину в итальянском костюме. - Капитан Фини, временно замещающий лейтенанта Даллас. Я буду проводить беседу.
      - О! - Выражение лица Уэйверли стало озадаченным. - Надеюсь, с лейтенантом все в порядке?
      - Во всяком случае, вам не следует об этом беспокоиться. Пибоди, ведите протокол.
      - Есть, сэр.
      - Так официально? - Пожав плечами, Уэйверли улыбнулся и сел за свой массивный дубовый стол. - Не волнуйтесь, я знаю свои обязанности. Не думаю, что мне потребуется адвокат для этой процедуры. Я готов сотрудничать с полицией.
      - Тогда сообщите мне, где вы находились в следующие дни и часы... заглянув в записную книжку, Фини перечислил даты трех убийств в Нью-Йорке.
      - Мне нужно свериться с моим расписанием.
      Уэйверли включил компьютер, затребовал график на указанное время и вздохнул с облегчением.
      - Слава богу, по крайней мере в двух случаях у меня есть алиби. Во время третьего убийства я был здесь, в Центре Дрейка. Осматривал пациента Клиффорда. А во время второго... Я встречался с дамой, капитан. - Он улыбнулся и подмигнул. - Ее зовут Лэрин Стивенс. Мы пошли в театр, потом поужинали у меня дома. И завтракали тоже вместе - если вы понимаете, что я имею в виду.
      - Лэрин Стивенс, - повторил Фини, записывая имя. - У вас есть ее адрес?
      Дружелюбие Уэйверли моментально испарилось.
      - Мой ассистент сообщит его вам. Но я бы хотел свести к минимуму контакты полиции с моими личными друзьями. Это весьма неудобно для них и для меня.
      - Мертвым тоже не слишком удобно, доктор. Мы проверим вашу приятельницу и вашего пациента. Даже если они подтвердят ваше алиби на эти периоды, у нас остается еще один.
      - Иногда человеку приходится проводить ночь одному в своей постели, капитан.
      - Разумеется. - Фини откинулся на спинку стула. - Значит, вы специализируетесь на изымании у людей сердца и легких?
      - Фигурально выражаясь. - Уэйверли снова улыбнулся. - Центр Дрейка располагает одним из лучших в мире оборудованием для трансплантации органов.