– Вам придется сменить жилье.

– Хорошо. – Уитни встала с таким видом, как будто это ее совершенно не беспокоило. Она должна их выпроводить отсюда, и как можно быстрее. Лучше уйти с ними, чем получить пулю в колено или куда-нибудь еще.

Ремо прижал к себе шкатулку с сокровищами. Димитри будет доволен, подумал он. Очень, очень доволен. Ремо тонко улыбнулся Уитни:

– Барнз проводит вас к машине. Не пытайтесь делать глупости, если не хотите, чтобы вам переломали все кости.

Посмотрев на ухмыляющееся лицо Барнза, Уитни вздрогнула:

– Не нужно грубить, Ремо.

Дуг быстро оформил два билета в один конец до Парижа, но поход по магазинам отнял у него гораздо больше времени. Ему доставило большое удовольствие делать покупки для Уитни – хотя на чеке стоял номер ее кредитной карточки. К восторгу продавщицы, Дуг купил тонкое нижнее белье и, потратив почти час, выбрал великолепное синее шелковое платье со складками на лифе и гладкой узкой юбкой.

Себе он купил элегантный костюм на каждый день. Именно так он и хотел жить – по крайней мере какое-то время – элегантно и не задумываясь о деньгах.

Дуг, насвистывая, возвращался в гостиницу, нагруженный разными коробками. Все шло великолепно. Завтра вечером они будут пить шампанское у Максима и заниматься любовью в комнате с окнами на Сену. Больше никаких придорожных мотелей. Только первый класс, как говорит Уитни. Ему предстоит научиться так жить.

Дуга удивило, что дверь была не заперта. Разве Уитни до сих пор не поняла, что ему не нужен ключ, чтобы открыть замок в номере отеля?

– Эй, любовь моя, ты готова праздновать? – Бросив коробки на кровать. Дуг достал бутылку шампанского, за которую он заплатил семьдесят пять долларов. Подходя к ванной, он начал открывать пробку. – Вода еще горячая?

Вода была холодной, а в ванной никого не оказалось. Некоторое время Дуг молча стоял, глядя на неподвижную поверхность воды. Уступив давлению, пробка с торжествующим хлопком вылетела из бутылки. Дуг едва обратил внимание на шампанское, льющееся ему на руки. С бьющимся сердцем он бросился в спальню.

Ее рюкзак лежал на полу, там, куда она его бросила. Но маленькой деревянной шкатулки не было. Дуг быстро и тщательно обыскал комнату. Шкатулка и все ее содержимое исчезли. Как и Уитни.

Первой его реакцией была ярость. Его обманула женщина с глазами цвета виски и холодной улыбкой. И это было в тысячу раз хуже, чем тогда, когда его обманул кривоногий карлик. Тот по крайней мере был его коллегой. Ругаясь, Дуг стукнул бутылкой по столу.

Женщины! Они всегда были для него самой большой проблемой. И когда он только чему-нибудь научится? Стоит им только улыбнуться, похлопать ресницами – и он уже готов отдать последний доллар.

Как он мог оказаться таким глупцом? Он ведь поверил, что она испытывает к нему какое-то чувство. Он поверил ее глазам: как она смотрела, когда они занимались любовью, когда она просто стояла рядом. Он ведь действительно в нее влюбился – как будто бросился в глубокое, холодное озеро. Даже строил глупые планы на будущее. А она сбежала от него при первом же удобном случае.

Дуг посмотрел на рюкзак, лежащий около двери. Она несла его на спине многие километры, смеясь, жалуясь, поддразнивая. А потом… Дуг поднял рюкзак. Внутри были ее вещи – кружевное белье, пудреница, щетка. Он чувствовал ее запах.

Нет, не может быть. Его охватило чувство протеста. Дуг швырнул рюкзак на пол. Она не могла от него сбежать. Если даже он ошибался насчет ее чувств к нему, она – первый класс, а такие люди не могут нарушать договоренности.

Но если она не сбежала, значит, ее захватили.

Дуг стоял, держа в руках ее щетку, и страх проникал в него все глубже. Ее захватили. Он подумал, что предпочел бы, чтобы она его обманула. Было бы лучше, если бы она смеялась над ним, сидя в самолете, летящем на Таити.

Димитри. Щетка в руках Дуга разломилась на две равные части. Димитри получил свою женщину. Дуг отбросил две половинки щетки. У Димитри она долго не задержится.

Он быстро вышел из комнаты и больше уже не насвистывал.

На первый взгляд дом был великолепен. Но, подумала Уитни, у человека с репутацией Димитри и не может быть другого. Белый элегантный дом, с железными балконами, с которых открывался красивый вид на залив. На прекрасно ухоженном участке у дома, затененном пальмами, росло множество ярких тропических цветов. Уитни с деланным интересом рассматривала дом, пытаясь скрыть страх, который ею все сильнее овладевал.

Ремо остановил машину в конце дорожки, посыпанной белым гравием. Мужество начало оставлять Уитни, но она пыталась держать себя в руках. Человек, который мог приобрести подобное местечко, должен иметь мозги. Значит, с ним можно иметь дело.

Ее пугал Барнз взглядом алчных черных глаза и жадной улыбкой.

– Я должна сказать, что здесь лучше, чем в отеле. – С видом человека, приглашенного на званый обед, Уитни вышла из машины. Она сорвала ветку гибискуса и направилась к входной двери, вертя цветок в руках.

Ремо постучал, и еще один мужчина в темном костюме открыл дверь. Димитри считал, что его служащие должны иметь опрятный, деловой вид. Поэтому, кроме пистолета сорок пятого калибра, каждый должен был носить галстук. Когда человек улыбнулся, стало видно, что у него не хватает части переднего зуба. Уитни подумала, что, возможно, это тот, кто врезался в витрину кондитерской в гонке на Манхэттене.

– Значит, ты ее взял. – В отличие от Ремо он считал сломанный зуб неизбежной платой за профессиональный риск и восхищался женщиной, которая может вести машину так, как будто у нее вообще нет нервов. Однако его лояльное отношение не распространялась на Дуга. – А где Лорд?

Ремо на него даже не взглянул. Он отвечал на вопросы только одного человека.

– Присмотри за ней, – приказал Ремо и отправился докладывать лично Димитри. Он нес сокровища и шел быстро с деловым видом человека, находящегося при исполнении. Когда в предыдущий раз Ремо направлялся на доклад, он еле передвигал ноги.

– Так в чем там дело, Барнз? – Мужчина в темном костюме смерил взглядом Уитни. Симпатичная леди. Он догадывался, что у Димитри есть относительно нее свои планы. – Ты принес боссу уши Лорда?

От хихиканья Барнза Уитни пробрала дрожь.

– Она его убила, – весело сказал он.

– Не может быть!

Уитни поймала заинтересованный взгляд и отбросила назад волосы.

– Это правда. Тут можно чего-нибудь выпить?

Не дожидаясь ответа, Уитни прошла в комнату через широкий белый холл.

Это явно была официальная гостиная. Тот, кто ее оформлял, имел вычурный вкус. Она сделала бы все гораздо веселее.

Высокие окна, вдвое выше Уитни, были украшены багрово-красными парчовыми портьерами. Проходя по комнате к столу, Уитни думала, не стоит ли попытаться открыть их и бежать. Дуг уже должен вернуться в отель, предположила она, проведя пальцем по поверхности покрытого резьбой круглого стола. Однако Уитни не рассчитывала, что он ринется в атаку как кавалерийский полк. Она все должна сделать сама.

Зная, что те двое следят за каждым ее движением, Уитни налила себе немного вермута из графина. Пальцы ее онемели. Глоток для храбрости не помешает, решила Уитни. Тем более что она до сих пор не знает, с чем ей предстоит столкнуться. Судя по всему, у нее было какое-то время. Она села в кресло с высокой спинкой времен королевы Анны и стала не спеша пить вермут, очень даже приятный на вкус.

Ее отец говорил, что всегда можно договориться с человеком, у которого есть хороший бар. Уитни сделала еще глоток, надеясь, что он прав.

Время шло. Уитни сидела в кресле и пила вино, пытаясь подавить тот страх, который постепенно нарастал внутри. В конце концов, рассуждала Уитни, если бы он просто хотел убить ее, то уже давно убил бы. Разве нет? Может, он хочет получить за нее выкуп? Ей не очень нравилась такая перспектива, но все-таки лучше, если ее обменяют на несколько сот тысяч долларов, чем пристрелят.

Дуг говорил, что для Димитри пытки – это хобби. Иголки под ногти и стихи Чосера. Уитни проглотила еще немного вермута, пытаясь не думать о человеке, который держит в своих руках ее жизнь, зная, что иначе не сможет сохранить спокойствие и способность мыслить.

Дуг был в безопасности. По крайней мере сейчас. Уитни сосредоточилась на этом.

Когда Ремо вернулся, Уитни напряглась. Очень медленно она поднесла стакан к своим губам.

– Ужасно невежливо заставлять гостей ждать больше десяти минут, – спокойно сказала она.

Ремо дотронулся до шрама на щеке. Этот жест не ускользнул от внимания Уитни.

– Мистер Димитри будет рад встретиться с вами за обедом. Он думает, что вы сначала захотите принять ванну и переодеться.

Значит, она получит небольшую передышку.

– Он очень внимателен. – Уитни поставила стакан на стол. – Боюсь, однако, что вы не взяли с собой мой багаж. Мне просто не во что переодеться.

– Мистер Димитри это предусмотрел. – Взяв Уитни за руку чуть крепче, чем обычно берут даму, Ремо провел ее через холл и вверх по широкой лестнице, на втором этаже. Коридор был такой широкий, как в доме ее отца. Ремо толкнул дверь:

– У вас есть час. Через час будьте готовы, мистер Димитри не любит ждать.

Уитни вошла в комнату и услышала, как за ее спиной щелкнул замок.

Она закрыла лицо ладонями, пытаясь справиться с дрожью. Минута, сказала себе Уитни, стараясь дышать глубже, ей нужна всего минута. Она жива, и на этом надо сконцентрироваться. Уитни медленно опустила руки и огляделась.

Димитри не скуп, решила она. Апартаменты, которые он ей предоставил, были такими же элегантными, как и само здание. В просторной гостиной стояло множество фарфоровых ваз с живыми цветами. Розовые и жемчужно-серые шелковые обои по тону соответствовали восточному ковру, лежавшему на полу. Кушетка с подушками ручной работы была более темного оттенка. Ничего не скажешь, решила Уитни, дизайн выполнен на хорошем профессиональном уровне. Она подошла к балконной двери и распахнула ее.

И сразу поняла, что пытаться бежать отсюда бесполезно. Маленький балкон нависал над обрывом высотой около тридцати метров. Здесь не выпрыгнешь, как на том постоялом дворе. Уитни отошла от балкона и проверила все двери и убедилась, что они надежно заперты. Открыв по очереди все окна, Уитни поняла, что она в ловушке. Пока. Затем она стала обследовать помещение дальше.

Спальня была шикарной – с большой полированной кроватью и хрупкими китайскими фонариками. Шкаф розового дерева был открыт, демонстрируя богатый выбор одежды, от которой не отказалась бы ни одна женщина. Уитни потрогала пальцем шелковый рукав легкого платья цвета слоновой кости и отвернулась. Кажется, Димитри надеется, что она побудет здесь некоторое время. Это можно считать хорошим признаком, а можно и наоборот.

Оглянувшись, Уитни увидела свое отражение в зеркале. Она подошла поближе. Бледное лицо, рваная, грязная одежда. В глазах заметен испуг. Уитни с отвращением начала расстегивать блузку.

За обедом Димитри не увидит дрожащую женщину в лохмотьях, решила она. Если сейчас нельзя сделать ничего другого, то надо позаботиться хотя бы об этом. Уитни Макалл истер знает, как надо одеваться при любых обстоятельствах.

Она погрузилась в глубокую мраморную ванну. Щедрый хозяин при готовил для своей гостьи все, что ей было нужно. На туалетном столике была разложена косметика высшего качества – кремы, тушь для ресниц, духи, тени, именно такие, какие она предпочитала.

Да, он все предусмотрел, сказала себе Уитни, пустив запасы в ход. Очень гостеприимный хозяин. Она надушилась из аметистового флакона, расчесала волосы и сколола их двумя перламутровыми гребнями. Еще один подарок гостеприимного хозяина.

Направившись к шкафу, она стала выбирать одежду с той тщательностью и неторопливостью, с какой воин выбирает оружие перед битвой. Уитни считала, что в ее положении важна каждая деталь. Она выбрала светло-зеленое летнее платье с пышной юбкой и открытой спиной, завязав вокруг талии шелковый шарф.

Взглянув на себя в зеркало, Уитни с удовлетворением кивнула. Теперь она была готова ко всему.

Когда в дверь постучали, Уитни звучным голосом разрешила войти и смерила Ремо взглядом снежной королевы, который так обожал Дуг.

– Мистер Димитри ждет.

Не говоря ни слова, Уитни последовала за Ремо. Ладони ее увлажнились, но Уитни подавила искушение сжать руки в кулаки. Вместо этого она спустилась по лестнице, слегка прикасаясь к перилам. Если она идет на казнь, подумала Уитни, по крайней мере это будет хорошо смотреться. Она прошла вслед за Ремо через весь дом и вышла на открытую террасу, по периметру которой стояли вазоны с цветами.

– Мисс Макаллистер, наконец-то! Она сама не знала, что ожидала увидеть. После всех этих кошмаров, которые она слышала о нем и пережила из-за него, она представляла себе нечто свирепое и ужасное, громилу двухметрового роста. Мужчина, который встал ей навстречу из-за стола, был бледен, невысок и не производил особого впечатления. Круглое лицо с мягкими чертами и редкие волосы. Кожа была настолько бледная, что казалось, будто Димитри никогда не видел солнца. В голову Уитни пришла озорная мысль, что если ткнуть пальцем в его щеку, то щека разойдется в стороны, как мягкое тесто. Из-под темных негустых бровей смотрели почти бесцветные, светло-голубые глаза. Было трудно сказать, сколько ему лет – сорок или шестьдесят, а может, что-что среднее.

Рот Димитри был тонким, нос – маленьким, а круглые щеки, если Уитни не ошибалась, были слегка нарумянены.

Белый, изящный костюм не скрывал имеющегося брюшка. Встретив Димитри где-нибудь на улице, можно было принять его за вполне заурядного маленького человечка. Но Уитни обратила внимание на девять слегка поблескивающих ногтей и розовый обрубок.

На фоне его внешности это уродство бросалось в глаза. Димитри приветственно поднял руку, и Уитни смогла разглядеть кожу, собранную на конце обрубка. Ладонь была гладкой, как у молодой девушки.

Но какова бы ни была его внешность, нельзя было забывать, что Димитри злобен и опасен, как тварь, выползающая из своей норы. Он не подчеркивал своей власти над подчиненными, но Ремо вышел из комнаты, повинуясь лишь его взгляду.

– Я так рад, что вы со мной, моя дорогая. Ничто так меня не угнетает, как обед в одиночестве. У меня есть неплохое кампари. Хотите попробовать?

Уитни открыла рот, но страх сковал ее, и она не смогла ничего ответить, не смогла сдвинуться с места. Но, заметив промелькнувшее в глазах Димитри удовольствие, она собрала всю силу воли:

– С удовольствием. – Уитни направилась к столу. Но чем ближе она подходила, тем сильнее становился ее страх. Это глупо, сказала себе Уитни. Он похож на обыкновенного напыщенного дядьку. Но уговоры не помогали – страх нарастал. Наверное, в этом были виноваты глаза Димитри – кажется, он смотрел, никогда не моргая. Он просто смотрел, смотрел, смотрел. Уитни пришлось сосредоточиться, чтобы ее руки не дрожали, поднимая бокал.

– Ваш дом, мистер Димитри, просто великолепен.

– Зная вашу репутацию как профессионала-дизайнера, я воспринимаю ваши слова как незаслуженный комплимент. Я потратил на поиски этого дома очень мало времени. – Он сделал глоток, деликатно промокнул рот белой салфеткой. – Владельцы были столь... любезны, что на несколько недель отдали дом в мое распоряжение. Мне очень нравится сад. Здесь можно отдохнуть от ужасающей жары. – Учтивым жестом Димитри отодвинул для нее кресло. Уитни с трудом подавила приступ паники и отвращения. – Я уверен, что вы наверняка очень голодны после такого трудного путешествия.

Она посмотрела на него через плечо и заставила себя улыбнуться:

– Действительно, последний раз я ела вчера вечером, но, замечу, благодаря вашему гостеприимству.

На лице Димитри, который вернулся к своему креслу, отразилось легкое любопытство.

– Неужели?

– В джипе, который мы с Дугом позаимствовали у ваших... служащих? – Димитри утвердительно кивнул, и она продолжила:

– Там была бутылка очень славного вина и очень неплохая еда. Особенно мне понравилась икра.

Уитни, заметив перед собой стоящую на льду икру, черную и блестящую, не стала церемониться.

– Понятно.

Уитни не поняла, раздосадовала его эта подробность или развеселила. Съев немного икры, она улыбнулась:

– Я должна сказать, что у вас хорошие кладовые.

– Я надеюсь, что вы оцените мое гостеприимство. Попробуйте суп из омаров, дорогая. Позвольте мне за вами поухаживать. – С изяществом, которого Уитни от него не ожидала, Димитри опустил в супницу серебряный половник. – Ремо проинформировал меня, что вы избавились от нашего мистера Лорда.

– Благодарю вас. Какой замечательный запах! – Уитни выдержала паузу, попробовав суп. – Дуглас стал мне немного надоедать. – Это игра, уговаривала себя Уитни. И она только начала в нее играть. Маленькая ракушка слегка повернулась на цепочке, когда Уитни протянула руку за бокалом. И она играет для того, чтобы выиграть. – Я уверена, что вы меня понимаете.

– Конечно. – Димитри ел медленно, изысканно. – Мистер Лорд и мне уже некоторое время стал надоедать.

– Если не ошибаюсь, он украл бумаги у вас из-под носа. – Уитни заметила, что белые наманикюренные пальцы крепче сжали ложку. Спокойно, не надо дерзить, подумала она. Он не станет радоваться тому, что его одурачили. Уитни улыбнулась. – Дуглас был по-своему умен, – сказала она. – Жаль, что он был таким грубым.

– Я думаю, что можно до некоторой степени признать его умным, – согласился Димитри. – В противном случае придется признать, что мой персонал не умеет работать.

– Возможно, что верно и то, и другое. Димитри согласился, совсем чуть-чуть наклонив голову.

– Но надо заметить, что у него были вы, Уитни.

Я могу называть вас Уитни?

– Конечно. Я признаюсь, что помогала ему. Я всегда стараюсь смотреть, как падают карты.

– Это очень разумно.

– Несколько раз случалось, что… – Она прервала свои слова, вернувшись к супу. – Я не хочу плохо говорить о мертвых, мистер Димитри, но Дуглас часто совершал поспешные и нелогичные поступки. Тем не менее мне удавалось кое в чем его направлять.

Димитри смотрел, как она ест, восхищаясь точеными пальцами, нежной молодой кожей, которую прекрасно оттеняло светло-зеленое платье. Было бы жаль ее портить. Может быть, он найдет ей какое-нибудь применение. Он представил, как она будет выглядеть в его доме в Коннектикуте – величественная и элегантная за обедом, покорная и послушная в постели.

– Кроме того, мистер Лорд был молод и привлекателен, не так ли?

– О да. – Уитни заставила себя еще раз улыбнуться. – Некоторое время он меня развлекал. Но в долгосрочном плане я ценю в мужчине скорее вкус, чем физические достоинства. Икры, мистер Димитри?

– Да. – Принимая от нее тарелку, он дотронулся до нее и почувствовал, как Уитни сжалась от прикосновения поврежденной руки. Это небольшое проявление слабости возбудило его. Димитри вспомнил то удовольствие, какое испытывал, наблюдая за богомолом, ловящим мотылька: длинное, тонкое, умное насекомое все ближе и ближе подтаскивает к себе трепещущую жертву, терпеливо выжидая, когда ее движения замрут, и наконец жадно пожирает ее хрупкие блестящие крылышки. Молодое, слабое и хрупкое рано или поздно всегда подчиняется. Как и у богомола, у Димитри были терпение, вкус и безжалостность.

– Должен сказать, Уитни, мне трудно поверить, что такая чувствительная женщина, как вы, может выстрелить в человека. В этом салате очень свежие овощи. Уверен, что они вам понравятся. – С этими словами Димитри принялся накладывать салат в ее тарелку.

– В такой знойный день это прекрасно, – согласилась Уитни. – Чувствительность, – продолжала она, внимательно разглядывая вино в своем бокале, – отступает перед необходимостью. Вы не находите, что это так, мистер Димитри? В конце концов, я деловая женщина. Я уже говорила: Дуглас стал мне немного надоедать. Я везде стараюсь использовать имеющиеся возможности. – Она подняла бокал и улыбнулась, глядя поверх него. – Его смерть приносила мне двойную пользу: она избавляла меня от неудобства и давала бумаги. Я использовала появившуюся возможность. В конце концов он был всего лишь вором.

– Действительно. – Димитри начинал ею восхищаться. Хотя холодное спокойствие Уитни до конца его не убедило в том, что она говорит правду, но в ней чувствовалась порода. Незаконнорожденный сын религиозной фанатички и странствующего музыканта, Димитри испытывал глубокую зависть к тем, чье происхождение было другим. Правда, за эти годы он сумел добиться почти равноценного. Власти.

– Значит, вы забрали бумаги и сами нашли сокровища?

– Это было довольно просто. В бумагах сказано все ясно. Вы их видели?

– Нет. – Уитни снова заметила, как его пальцы напряглись. – Только образец.

– Теперь это безразлично. В любом случае дело уже сделано. – Уитни с деланным удовольствием занялась салатом.

– Я так и не видел их все, – мягко сказал Димитри, глядя ей в глаза.

Уитни подумала, что бумаги находятся в джипе вместе с Дугом.

– Боюсь, что вы их не увидите, – сказала она, доставляя себе удовольствие сказать правду. – Я уничтожила их после того, как закончила дело. Я не люблю, когда остаются следы.

– Разумно. А что вы планировали сделать с сокровищами?

– Что сделать? – Уитни взглянула на него с удивлением. – Конечно, наслаждаться ими.

– Именно так, – с удовлетворением согласился Димитри. – Но теперь они у меня. Вместе с вами.

Уитни выдержала паузу, глядя ему прямо в глаза. Салат едва не застрял у нее в горле.

– Когда начинаешь игру, следует иметь в виду возможность поражения, как бы это ни было неприятно.

– Хорошо сказано.

– Теперь я в полной зависимости от вашего гостеприимства.

– Вы очень правильно смотрите на вещи, Уитни. Это мне нравится. Мне также нравится, когда прекрасное находится от меня на расстоянии вытянутой руки.

Уитни почувствовала, как ее желудок сжался. Она протянула бокал, дожидаясь, пока Димитри наполнит его вином почти до краев.

– Я надеюсь, вы не сочтете меня невежливой, если я спрошу вас, как долго вы намереваетесь оказывать мне свое гостеприимство?

Он наполнил собственный бокал.

– Вовсе нет. До тех пор, пока это будет доставлять мне удовольствие.

Зная, что если она сейчас отправит еще что-нибудь в желудок, то оно не дойдет до места назначения, Уитни не стала пить, а провела пальцем по краю бокала.

– Мне казалось, что вы собираетесь потребовать выкуп от моего отца.

– О, пожалуйста, моя дорогая. – В улыбке Димитри сквозило легкое неодобрение. – Я считаю, что подобные темы не очень уместны для разговора за столом.

– Я только подумала.

– Я должен просить вас не беспокоиться о таких вещах. Я предпочел бы, чтобы вы просто отдохнули и наслаждались пребыванием здесь. Я надеюсь, ваши комнаты удобны?

– Да, все прекрасно. – Уитни обнаружила, что сейчас ей гораздо сильнее хочется закричать, чем в тот момент, когда она обернулась и увидела Барнза. Бесцветные глаза Димитри были круглыми и неподвижными, как у рыбы. Или у мертвеца. Она сразу опустила ресницы. – Я не поблагодарила вас за гардероб, который был мне крайне необходим.

– Пустяки. Не хотите ли вы пройтись со мной по саду? – Димитри встал и подошел, чтобы отодвинуть ей кресло. – А потом, я думаю, вам захочется отдохнуть. Сиеста. После полудня здесь стоит угнетающая жара.

– Вы очень внимательны. – Уитни подала ему руку, стараясь, чтобы ее пальцы не дрожали.

– Вы мой гость, моя дорогая. Очень желанный гость.

– Гость? – Ее улыбка вновь стала холодной. Хотя Уитни была сама удивлена, в ее голосе прозвучала ирония. – У вас есть привычка запирать своих гостей, мистер Димитри?

– У меня есть такая привычка, – ответил он, поднеся ее пальцы к губам. – Привычка запирать сокровище. Так мы идем?

Улыбаясь Димитри, Уитни пообещала себе, что выберется отсюда. Все еще чувствуя на своей коже прикосновение его холодных губ, она понимала, что в противном случае у нее один выход – умереть.

– Конечно.