Земля Бурь (№4) - Стальные короли

Телохранители Гассема собрались вокруг него. Со всех сторон тщательно отобранные воины держали наготове щиты двойной толщины. Они укрепили все щиты после того, как Гассем впервые увидел луки жителей равнин в действии.

— Лучше отступите назад, мой король, — сказал один из щитоносцев. — Ваша наблюдательная вышка почти готова. Вы здесь слишком близко, стрела уже долетит.

— Еще нет, — ответил Гассем. — Этот обязательно захочет поговорить. — Он пренебрежительно усмехнулся. — Гейл всегда любил болтать.

* * *

Сигнальщик Гейла взялся за рог.

— Мне выехать и организовать переговоры, мой король? — спросил он.

— Переговоры с Гассемом еще никому не принесли пользы, — ответил Гейл. — Стреляйте!

Сигнальщик поднял рог и сыграл долгую, громкую ноту. В ту же секунду от шеренги взвилась туча стрел. Когда они оказались в воздухе, Гейл представил выражение ужаса на лице Гассема. Жаль, расстояние слишком велико. Вражеская армия превратилась в собственную тень — воины прикрылись своими черными щитами.

Стрелы упали, и через несколько секунд стали слышны звуки, подобные тем, что издают летучие мыши-долбильщики, стуча по стволу дерева в поисках насекомых. Это тысячи стрел вонзались в щиты. Взвилась еще туча стрел, потом еще…

Гейл отдал новую команду, и сигнальщик сыграл сложный сигнал. Первая шеренга пустилась рысью, одновременно стреляя. Приблизившись к противнику, они разделились пополам и каждая половина начала поворачивать на флангах назад, образуя огромный круг. Маневр был рассчитан на то, чтобы всадники могли стрелять с близкого расстояния, но оставаться вне досягаемости дротиков противника. Гейл наблюдал за маневром в подзорную трубу. Стремясь выстрелить с более близкого расстояния, некоторые всадники перестарались, и в них полетели дротики. Несколько кабо, брыкаясь, уже лежали на земле, несколько всадников скакали по двое на одном.

Вперед помчалась вторая шеренга и повторила маневр. Это, конечно, не полное окружение, но помогает поддерживать непрерывный огонь и по возможности удерживает его людей вне опасности.

— Полное окружение было бы лучше, — сказал Йохим который только что выполнил маневр.

— Было бы чересчур оптимистично, — отозвался Гейл, — надеяться окружить армию, ведомую таким воином, как Гассем. Он безумец, но не глупец. Все эти годы он избегал открытой битвы с нами, потому что точно знает — его тактика бесполезна против нашей.

— Что он будет делать сейчас? — спросил вождь амси. — Уж наверное они не собьются там в кучу, чтобы умереть.

— Он будет ждать своего шанса и ударит, когда появится такая возможность. — Гейл повернулся в седле и внимательно осмотрел скалы позади. Вниз сводили насков, нагруженных огромными вязанками дров и хвороста. Еще дальше, на горизонте, он увидел низкую, темную полосу. Это заставило его зашипеть сквозь зубы, и остальные повернулись, чтобы увидеть, на что он смотрит.

— Собирается большая гроза, — сказал Йохим.

— Может, — нерешительно сказал вождь рамди, — ты попробуешь поговорить с духами?

— Духи не вмешиваются в природные явления ради меня, — ответил Гейл.

— Разве? — удивленно переспросил рамди.

Гейл повернулся к битве. Множество копыт подняли такую тучу пыли, что он не мог видеть, как идет сражение. Над облаком пыли он увидел Гассема, стоявшего на шаткой наблюдательной вышке. Время от времени в него летели стрелы, но щитоносцы легко задерживали их. Потом Гейл увидел, как кто-то еще взбирается по лесенке на вышку, и навел подзорную трубу на маленькую фигурку. Лериса. Значит, она здесь, как всегда, рядом с Гассемом.

Подъехал Каирн, покрытый потом и пылью.

— Мы выпустили множество стрел, — сообщил он, — но я не могу сказать, поразили мы хоть кого-нибудь из них или нет!

— Вы поразили многих, — ответил Гейл. — Эти люди не кричат, когда их ранят. Что они делают?

— Прячутся под щитами. Это все, что они могут. Но они построили самодельные мантелеты из разных досок, и громоздят перед собой тяжелый строевой лес. Откуда они берут его?

— Не знаю, — ответил Гейл.

— Они будут прорываться на север? — спросил Йохим.

— Я оставил им эту возможность, — сказал Гейл. — Думаю, он воспользуется ею, но Гассем безумец, и у него могут быть другие планы.

— Что еще он может сделать? — спросил Каирн. — Просто погибнуть там, где стоит?

— Может, — сказал Гейл, — но это на него не похоже. Хотел бы я знать, откуда берутся эти бревна.

* * *

Гассем мрачно наблюдал за битвой, которую трудно было так назвать, потому что сражалась только одна сторона, а вторая прикрывалась щитами и терпела. На плече он почувствовал чью-то руку и обернулся. Рядом стояла Лериса.

— Тебе не следует здесь находиться, ты легко уязвима, — пожурил ее Гассем.

— Я меньшая цель, чем ты, а щитоносцы очень умелы. Как дела?

— Не по моему вкусу. Лучшие копейщики в мире прячутся под щитами, как застигнутые неожиданной грозой невванские дамы под зонтиками. — Он глянул вниз и увидел черную крышу над своей армией, люди сбились в тесные группы, чтобы щиты перекрывали друг друга, становясь вдвое толще. Некоторые щиты оказались пригвождены друг к другу стрелами.

— Многих теряем? — спросила Лериса.

— Могло быть и хуже. — Он посмотрел наверх. — Через час солнце зайдет. Еще час — и будет совсем темно. Тогда мы ударим.

— Мы продержимся еще два часа? — спросила она.

— Выбора нет, поэтому продержимся. Посмотри. — Он показал на легионы воинов равнин, которые как раз совершали свой наступательный маневр с разворотом. — Выглядит замечательно, и они, без сомнения, могут продержаться очень долго, но стрелы летят уже не так густо. Или колчаны пустеют, или люди устали. Луки-то могучие, и натягивать их можно, пока руки не начнут дрожать. Потом необходим отдых. Я думаю, они рассчитывали изрешетить нас первыми же залпами, а потом окружить и покончить с нами. Но нас все же предупредили, и мы перешли сюда, где им трудно атаковать, а ты так быстро придумала дополнительную защиту, и это имеет решающее значение. Все вместе пошатнуло планы Гейла. Посмотри туда… — он показал направо, где противника было меньше. — Он оставил мне путь к отступлению. Сейчас он зря тратит время, обдумывая, как надо маневрировать его войскам, чтобы уничтожить нас, когда ночью мы кинемся туда.

Она кивнула.

— Ты, как всегда, прав. — Потом некоторое время помолчала, наблюдая за сражением. Но это не доставило ей обычного удовольствия, потому что убивали не шессины. — Гейл, — сказала она, наконец. — Как мог Гейл, единственный из всех, сделать это? Как мог этот мечтатель, глупый, говорящий с духами шут отнять нашу империю?

Гассем одной рукой вцепился в поручни площадки, другой сжимал стальное копье. Костяшки пальцев обеих рук побелели.

— Гейл и я, — сказал он, — были рождены, чтобы один убил другого. Сегодня ночью я именно так и поступлю.

* * *

Солнце село, но для стрельбы света еще хватало. Стрел летело все меньше, потому что все больше и больше воинов возвращалось к навьюченным наскам, чтобы пополнить запасы. Гейл повернулся в седле, чтобы посмотреть на приближающуюся грозу. Черная полоса поднялась высоко, и ее постоянно прорезали молнии.

— Смотрите! На север! — закричал кто-то.

Гейл обернулся туда и увидел сотню всадников. Это мчался летучий отряд, который обеспечивал безопасность перевалов и границ в течение всей кампании. Он посылал их на север разведать возможные пути отступления Гассема. Предводитель амси первым взлетел наверх и садил кабо рядом с королем. Другие офицеры отступили в сторону, чтобы дать возможность доложить.

— Мы обнаружили кое-что неожиданное, Король-Дух, — сказал амси.

— Сегодня день неожиданностей, — отозвался Гейл. — И что же вы обнаружили?

— Целую армию, готовую к битве. В нескольких милях отсюда начинается страна Тезас. Вся их армия стоит на границе. Крутые парни, закованные в броню, как черепахи. Они не знали, что о нас думать, а мы не говорим на их языке, они, наверное, до сих пор недоумевают.

Гейл с силой ударил по луке своего седла, хотя редко показывал свое разочарование.

— Он собирался вторгнуться в Тезас! Вот почему все островитяне собрались в одном месте!

Немного поразмыслив, он напомнил себе, что не следует впадать в отчаяние. Гассем в безвыходном положении, совершенно беспомощный. Или нет?..

— Йохим?

— Да, мой король?

— Возьми свой полк и укрепи северный фланг. Зажми их так, чтобы они прижались к воде. Гассем не будет отступать, а слабые места нам не нужны.

— Сделаю немедленно, мой король!

Йохим отъехал прочь. Гейл отдал сигнальщику приказ, и тот сыграл несколько высоких трелей. Их немедленно подхватили полковые и сотенные сигнальщики. Последняя заворачивающая шеренга выпустила стрелы и присоединилась к основной армии. Пятьдесят тысяч уставших людей и животных ждали у груд хвороста, за ними сверкали молнии приближающейся грозы, перед ними противник готовился к контратаке. Южная ночь обрушилась на них, как всегда, внезапно, люди убрали луки и вытащили мечи. Наступило томительное ожидание.

* * *

Услышав сигналы рога, Гассем ухмыльнулся со свирепым ликованием — последняя шеренга противника убралась, а новая на их место не заступила.

— Встать! — закричал он.

Люди внизу, пошатываясь, поднимались, древки стрел трещали, когда они начали отдирать щиты один от другого. Даже в темноте было хорошо видно, что многие распростершись, лежат на земле. Среди таких воинов это означало серьезное ранение или смерть. Он повернулся к Лерисе.

— Теперь я раздавлю его, моя королева! Жди здесь. Следующее, что ты услышишь — это вопли армии Гейла, когда я навалюсь на них и начну уничтожать. — Он спустился по лестнице в сопровождении щитоносцев.

Как это похоже на Гассема, думала королева, не обращать внимания на раненых воинов, людей, в чьей помощи он скоро будет нуждаться. Она тоже спустилась по лестнице и поманила предводителя телохранителей.

— Оставайся со мной. Когда король начнет атаку, вы останетесь здесь.

Тот выглядел потрясенным.

— Нам не надо следовать за королем, чтобы сражаться?

— Нет! Как только остальные уйдут, вы притащите сюда всех мастеровых и матросов, как рабов. Необходимо, чтобы каждый раненый попал на корабли. Не переживай, до того, как ночь кончится, сражения хватит на всех.

— Да, моя королева!

* * *

Пальцы Гассема сомкнулись на копье, когда он вдохнул самый сладкий запах на свете — запах свежепролитой крови. Наслаждение портило то, что кровь проливали его собственные воины, но это скоро изменится.

— Мы готовы, мой король, — сказал Раба.

Сзади, в темноте, слышались бряцанье и лязг — рвущиеся в бой воины обнажали оружие. Они слишком долго терпели. Теперь смогут отомстить. Гассем возвысил голос:

— Мы направимся на север, повернем и налетим на их самый слабый фланг. Мы свернем его, как лыковую веревку! Мы сражаемся, как шессины — на бегу! За мной! — и с сокрушительным боевым кличем они бросились вперед, перелезая через наскоро натыканные бревна и тела погибших.

Гассем понимал, что не все слышали его слова, но достаточно тех, кто стоял впереди — остальные пойдут следом. Поставь перед ними врага, и не надо никаких команд.

Казалось, его ноги не касались земли, так жаждал он убить своего врага. Впереди он различал неясные тени, освещаемые вспышками молний. Он держался справа от основной массы противника. Вспыхнула молния, и Гассем увидел, что теней всадников стало меньше, и тогда он повернул налево. Позади мчались его воины.

Еще одна вспышка — и они уже почти у цели.

— Убейте их! — вскричал Гассем.

Сзади снова взвился боевой клич, на этот раз он не прекратился, а возрос до громового рева, и его люди сшиблись с врагом.

Гассем увидел всадника, поднявшего топор на длинной рукоятке, и с легкостью пронзил его, выдернув из седла, как крестьянин поднимает на вилах охапку сена. Вокруг его люди кололи копьями, а всадники сверкали топорами и мечами.

Над полем боя разлился зловещий свет. Повсюду загорались костры. Опять дальновидность Гейла, подумал Гассем. Специально подготовил костры, чтобы не сражаться в темноте.

— Мы лучше видим, как их убивать! — прокричал он, но никто не услышал.

Атака замедлилась. Всадников оказалось больше, чем он ожидал. Гейл укрепил северный фланг. Неважно, это всего лишь жители равнин, а луками они сейчас пользоваться не могут. Что-то со свистом пролетело мимо уха, и Гассем понял, что некоторые всадники используют свет костров, чтобы все же стрелять из луков. Он увидел шессина, рухнувшего на землю, грудь его пронзили две стрелы. Другие стрелы вонзались в черные щиты.

— Вперед, быстрее! — пронзительно закричал Гассем. — Врезайтесь в их ряды! — Воины Гассема хлынули вперед, заставив противника дрогнуть. Несмотря на храбрость, всадники щадили кабо — слишком легко пронзить их копьем, легче, чем сражающихся, мечущихся людей. Кабо визжали, брыкались, пытались бодаться маленькими, витыми рожками. Но островитяне когда-то были пастухами и не боялись животных.

— Найдите Гейла! — выкрикивал Гассем. — Найдите Гейла! Убивайте! Убивайте!

* * *

Гейл услышал яростные крики на севере, когда первый порыв ледяного ветра ударил его в спину.

— Он напал на левый фланг! — сказал Гейл. — Сумел Йохим закрыть брешь?

— Не думаю, — ответил вождь. — Времени не было.

— А это не ложная атака? — спросил другой вождь.

Гейл тоже хотел бы это знать. Он готов был встретить эту угрозу, лишь бы точно знать, что эта опасность — главная. По всему полю горели костры. При их свете и сверкании молний Гейл мог рассмотреть, что между баррикадами и его армией островитян почти не было. Он посмотрел на север — боевые порядки на левом фланге сминались в кучу и превращались в нечто бесформенное… Блеск оружия и сверкание молний стали беспрерывными.

— Разворачивайтесь в центре! — закричал Гейл офицерам. — Разворачивайтесь в центре и поворачивайте южную половину армии лицом на север! Мы налетим на них, и они окажутся в нашем кольце!

Звуки рогов оглушали, начался неуклюжий поворот, уставшие люди и уставшие животные медленно, с трудом выполняли сложный маневр в причудливом, колеблющемся свете костров и молний.

— Быстрее! — кричал Гейл. — Ваши друзья гибнут!

Наконец шеренги развернулись лицом на север. Гейл галопом проскакал мимо них и остановился в центре. Люди громкими криками приветствовали своего короля, завидев его поднятое копье. Он тоже развернулся лицом к северу и опустил оружие, указывая острием, где находится Гассем.

— В атаку! — вскричал он.

С улюлюканьем выполнили они его приказ. Атака была для воинов равнин смертельно опасной, потому что на этой земле, при таком свете, больше кабо споткнутся и упадут, чем домчатся до врага. Но воины были неудержимы и неслись все быстрее и быстрее. К атакующим радостно присоединялись разрозненные части северных корпусов.

Домчавшись до огромной, бурлящей массы островитян, они налетели на них, как волна, разбивающаяся о риф.

— Гассем! — взревел Гейл, пронзая копьем горло Азаза. — Где ты?

Две армии, верховая и пешая, смешались в беспорядочную массу. Шеренги потеряли сплоченность. Это перестало быть сражением и превратилось в чудовищную бойню, в которой каждый стремился убивать, пока не останется ни единого врага. К Гейлу пришло странное, ликующее чувство освобождения. Он больше ничего не мог сделать, время командовать кончилось. Теперь он только воин. Он волен найти Гассема и убить его.

— Гассем! — снова выкрикнул он. — Где ты?

* * *

— Где Гейл? — дико кричал Гассем. — Найдите мне Гейла! — Но его никто не слышал. Рев битвы оглушал, раскаты грома сливались в сплошной грохот. Упали первые тяжелые капли дождя. Шессин рядом поднял копье, в него ударила молния, шессин вскрикнул и, дымясь, упал на землю, сжимая в обугленной руке копье.

Гассем отразил щитом удар топора, пронзил копьем живот нападавшего и вдруг увидел среди всадников бронзовую вспышку: бронзовое копье и бронзовые волосы — Гейл!

Гассем, посмеиваясь, поспешил к видению. Поле боя постепенно пустело, ибо битва была настолько жестокой, что воинов почти не осталось. Он слышал своего старого врага, который призывал к себе его, Гассема!

— Я уже иду, Гейл, — бормотал Гассем. — Идет твоя смерть!

Он побежал быстрее, увидел, что Гейл осматривается, увидел, как тот пытается повернуть своего кабо, но было уже поздно! Гассем поднял щит и всеми своими силой и весом врезался в животное. Кабо опрокинулся на спину, и Гассем проткнул его глотку копьем. Горячая кровь хлынула высоким фонтаном, а Гассем поднял копье, чтобы пригвоздить Гейла к земле, но тот уже успел освободиться от стремян и поднимался на ноги, делая выпад копьем.

Копье дернулось навстречу Гассему быстро, как змеиный язык. Он отодвинул щит слишком далеко влево, собираясь метнуть свое копье; копья лязгнули, встретившись, и Гейл тут же снова кинулся в атаку. Перегнувшись через упавшее животное, без щита, сжимая копье обеими руками, он резко ударил, метя Гассему в бок. Гассем отскочил, отчаянно вздернув кверху щит, чтобы отразить удар. Это удалось, теперь удар нанес Гассем, но Гейл парировал выпад.

Гассем знал, что слишком долго разрешал другим убивать вместо себя. Гейл всегда творил с копьем чудеса. Казалось, что они сражались одни на пустом поле под проливным дождем. Где же его люди?

* * *

— Найдите короля! — кричала Лериса.

Вместе с телохранителями она вскарабкалась на остатки баррикады, которую все еще разбирали матросы и мастеровые. Она чувствовала, что армия очень скоро будет возвращаться этим путем, и не хотела задерживать их.

Сражение стало хаотичным, расползшись по всему полю боя. Здесь группу шессинов окружили воины с равнин и дырявили их стрелами; там кучка равнинных воинов тщетно пыталась обороняться, забравшись на погибших кабо. И повсюду — схватки между двумя, тремя или дюжиной врагов.

Кто-то схватил ее за руку.

— Король!

Она обернулась туда, куда указывало копье, и увидела Гассема.

— И Гейл там!

Она побежала, ее юноши неслись следом, по дороге добивая раненых врагов.

* * *

— Где отец? — кричал Каирн. Дождь хлестал его по лицу, смывая кровь так же быстро, как она струилась.

— Он был в центре шеренги, — сказал Анса, тоже залитый кровью. — Бежим к северу, мы должны найти его!

Молнии поражали все вокруг, иногда попадая в группу всадников, иногда — в копье одинокого островитянина.

Люди в здравом уме должны были бы уже спешиться и побросать все металлическое оружие, подумал Каирн. Но на этом поле не осталось здравомыслящих. Даже в самых безумных фантазиях воин не мыслил такой битвы. Две стороны набросились друг на друга, не думая сдаваться или отступать. Они будут сражаться до полного уничтожения.

— Вон он! — выкрикнул Анса.

Они поскакали к месту поединка. Его отец схватился один на один с рослым шессином.

— Это Гассем! — сказал Анса. Он видел того раньше. Они пришпорили кабо и понеслись стрелой. С другой стороны надвигалась большая группа людей, толпа младших воинов с женщиной посреди них.

— Спасите короля! — взревел Анса. Он с плеча хлестал проезжавших мимо всадников, некоторых даже сбил на землю. — Спасите короля!

Гейл многое хотел сказать Гассему, но дыхания не хватало. Пришло время отплатить ему за годы унижений в юности, за предательство, бывшее причиной его изгнания, за то, что он украл Лерису, за убийство старого Тейта Мола, за превращение великолепных шессинов в племя бездумных убийц. Он наслаждался выражением отчаяния на лице Гассема, когда тот понял, что побежден, потому что даже с копьем и щитом он и в подметки не годился Гейлу, вооруженному лишь копьем.

Гассем поднял копье для последнего, отчаянного броска. Его тяжелый щит чересчур сильно раскачивался. Гейл метнул копье в брешь, насквозь пронзив грудь Гассема, и почувствовал, как задрожало оружие, ломая кости. Гейл выдернул копье с куском плоти на острие, хлынула кровь. Гассем постоял еще мгновение, глядя ему в глаза, и рухнул наземь. Гейл поднял копье для последнего удара.

— Все кончено, Гассем!

Странный, пронзительный вопль заставил его на миг остановиться. Он поднял взгляд и увидел Лерису с поднятой как для броска рукой. Что-то серебряное стремительно полетело в него, но он не понял, что, пока не почувствовал удар в грудь. Тогда он увидел, что пронзен маленьким стальным копьем.

— Отец! — вскричал Каирн, кидаясь с седла, чтобы подхватить падающее тело Гейла.

— Убейте эту женщину! — взревел Анса, возглавлявший толпу верховых воинов. Но шессины закрыли своими телами и щитами упавшего короля и его королеву. Многие попытались метнуть копья в Гейла, но его воины тоже закрыли короля своими телами.

* * *

Ожесточенная схватка продолжалась еще несколько минут, но мужество и ярость жителей равнин были бессильны против величайших рукопашных бойцов в мире. Кроме того, эти шессины не устали, потому что не принимали участия в сражении. Воины Гейла оторвались от противника и отнесли своего сраженного короля в безопасное место.

— Пусть это будет вам уроком, мальчики, — слабо проговорил Гейл поддерживающим его сыновьям. — Никогда не медлите и не любуйтесь на падающего врага. Пронзите его еще раз до того, как его тело ударится о землю.

— Тише, отец, — сказал Анса. — Ты потерял слишком много крови, тебе нельзя разговаривать.

— Разговаривать? Больше я толком ничего и не умею. Стойте. — Они остановились возле павшего воина. — Принесите факел.

— Это просто мертвый шессин, отец, — сказал Каирн.

Вождь амси наклонил факел к лицу погибшего.

— Люо. Много лет назад он был моим хорошим другом. Мы оба принадлежали к братству Ночных Котов… — Слова замерли в воздухе, когда король потерял сознание.

* * *

— Назад! — кричала Лериса. — Несите короля на корабль! Все назад, на корабли! Сегодня мы проиграли, но мы победим в другой раз! Все назад! Помогите раненым добраться до кораблей! Пусть все, кто способен держать оружие, прикрывают нас! — Как пастух, собирающий разбежавшееся стадо каггов, Лериса налетала на людей, направляя их к разобранной баррикаде.

— Лериса! — Она подняла взгляд и увидела знакомое лицо.

— Пенду! — Позади него, к своему великому изумлению, она увидела небольшой отряд шессинов, сохранивший порядок и дисциплину. Они спешили сблизиться с врагом, распевая тихими голосами свой речитатив. Это были несравненные воины-профессионалы Гассема, и Пенду возглавлял их.

— Мы не подпустим этих скотов к тебе, моя королева. Возвращайся на корабль. — Она могла бы заплакать от облегчения, но времени не было. Крича до хрипоты, она собрала остатки армии, невредимых, раненых и контуженных, и довела их до кораблей.

Лериса поспешила назад к груде копий и щитов, поверх которых лежал Гассем. Он еще дышал, и кровь лилась из чудовищной раны, но других признаков жизни он не подавал. Она приказала носильщикам отнести его на борт самого большого транспорта, затем поднялась на корабль сама. По ее знаку к ней подбежал адмирал пиратов.

— Отплывать, моя королева? — спросил он.

— Нет, — сказала она устало, ошеломив его ответом. — Когда все корабли будут загружены, выйдите в залив и бросьте там якорь. Все, кроме этого.

Паруса на кораблях, убранные из-за грозы, поставили опять. Дождь слабел, ветер стихал. В свете раннего утра Лериса увидела, как что-то приближается по дороге к кораблям.

— Щитоносцы, к поручням, — спокойно сказала она. — Если это воины с равнин, они будут стрелять.

К ее изумлению, это был значительно поредевший отряд воинов-профессионалов. Так же легко, как бежали в битву, поднялись они на корабль. Копье у каждого было окровавлено по всей длине. Руки, державшие копья, тоже были в крови по локоть и выше. Последним появился Пенду, важничая, как младший воин, каким он когда-то был, держа в каждой руке по копью. Как только он ступил на борт, сходни убрали, весла коснулись воды, и корабль кормой вперед двинулся из дока.

— Они преследуют нас? — спросила Лериса.

— Нет. Они сильно потрепаны. Сегодня не их день.

— И не наш, — сказала она. — Мы потеряли все, Пенду. Проиграли сражение, потеряли империю, можем даже потерять короля. Я лишилась даже своего копья.

— Зато есть другое, — откликнулся Пенду. Он перегнулся через борт и опустил в воды залива одно из копий, которые держал в руках.

Когда он поднял копье, его плоскости, и края, и спиральные выемки острия засверкали серебряными искрами в лучах восходящего солнца. Это было знаменитое стальное копье Гассема. Пенду протянул его Лерисе.

— Король жив?

— Едва-едва. Если считать, что дышать — значит жить… Если бы не Гейл… Это он нанес смертельную рану.

— Но вы убили Гейла, моя королева! — вскричал один из телохранителей. Остальные прорычали что-то в знак одобрения.

— Моя королева, — сказал адмирал, — я жду приказа.

Она оперлась о копье и посмотрела на мужа, который больше не будет командовать.

— Каков утренний ветер? — спросила она.

— Прекрасный, моя королева.

— Тогда на острова. — Она устало посмотрела на Пенду. — Возвращаемся домой.

* * *

— Какая резня! — сказал Каирн, когда солнце поднялось над полем боя.

Повсюду лежали мертвые люди и мертвые кабо. На земле в кровавой каше валялись обломки оружия. Уцелевшие воины смотрели замученными глазами.

— Что ж, отец говорил: после этого похода мы поймем что такое война, — ответил Анса.

— Мы победили? — спросил Каирн.

— Мы их сломали. Они побежали, как и обещал отец. — Анса немного помолчал. — Но они заставили нас заплатить непомерную цену, — признал он.

— Я не думал, что это нам так дорого обойдется, — сказал Каирн. — Что, собственно, произошло?

Они развернули кабо и поскакали к утесам, где на соломенном тюфяке лежал их отец. После того, как он узнал погибшего шессина, чье имя они уже забыли, Гейл не произнес ни слова.

— На войне многое может пойти не так, — сказал Анса. — Отец называет это непредсказуемостью. Всю кампанию мы провели по-своему, а в конце злодейка-судьба поймала нас в ловушку. План вторжения, который собрал их в одном месте, тезанская армия, которая не дала Гассему бежать на север, как рассчитывал отец, их корабли, о которых мы не знали, местность, которая облегчала им оборону… А хуже всего — гроза. Все это и дало им возможность для контратаки.

— Нет, — возразил Каирн. — Хуже всего — потеря отца.

— Он был воином, — напомнил Анса. — Не думаю, чтобы он собирался умереть в постели.

Когда они вернулись, король все еще был жив. Маленькое стальное копье уже вытащили из раны и бросили рядом на землю. Каирн спешился и подобрал его.

— Невозможно такой игрушкой свалить с ног короля Гейла, — протестующе сказал он.

— Это скипетр Лерисы, — заметил Анса. — А эта женщина может убить чем угодно, лишь бы оружие попало ей в руки.

— Есть ли надежда? — спросил Каирн невванского лекаря, который вместе со своими помощниками-хирургами следовал за армией.

Тот выпрямился, удовлетворенный перевязкой.

— Это смертельно. Но от таких ран умирают долго. Король очень силен, и это может затянуться на неделю, может, на месяц или два. Но он умрет.

Каирн отвел брата в сторону.

— Эта женщина, Звездное Око, из Мецпы… Она исцелила мои раны. Это было чудо.

— Она на вражеской территории, братишка. Более того, если Мертвая Луна узнает об этом, он обязательно нападет на нас. Нет ни Гассема, ни Гейла, чтобы помешать ему, и он вторгнется на равнины.

— Что же делать? — спросил Каирн.

— Моя возлюбленная, Фьяна, тоже целительница. Надо доставить его в Каньон. Каньонцы обладают силами, каких нет у других. Они смогут его исцелить.

— Это на другом краю света! — воскликнул Каирн. — Разве он переживет такое путешествие?

Анса пожал плечами.

— Если лекарь прав, он может умереть в любой момент.

— Мы должны что-то делать. — Каирн посмотрел на поле боя. — Здесь все равно незачем оставаться.

— Мы можем вернуться на равнины, — сказал Анса. — Или отправиться в Каньон.

Они внимательно смотрели, как носилки короля с длинными шестами закрепляли между насков со специальной упряжью. Копье Гейла лежало рядом с ним на носилках. Армия оседлала своих кабо, и они молча двинулись на запад.

Мертвая тишина воцарилась на поле боя. Над ним мириадами кружили летучие мыши-стервятники.