- Открой мне дверь! - властно приказала Альквина. Конан повиновался
      Женщина вышла из дома Конан изумленно смотрел на нее - она спокойно стояла, не обращая внимания на порывы ледяного ветра
      Через некоторое время она вернулась в дом и громко крикнула
      - Вставайте, эй, вы, ленивые парни! Нам нужно позаботиться о скотине, не то она погибнет от холода. Развести огонь, все ковры повесить на стены! - Она знаком подозвала к себе управляющего хозяйством крепости. Тот живо подбежал, на ходу подтягивая штаны - Аслауф, надо загнать в конюшни и стойла весь скот, сколько сможет там поместиться Задайте скотине побольше корма. Мы не можем допустить, чтобы погибла хотя бы одна лошадь или корова. Кур тоже загоните в конюшни, в хлев, в стойла Если потребуется, загоним скотину и сюда, в дом Потерпим, пока погода не изменится. Лучше какое-то время прожить, смирившись с запахом навоза, чем голодать всю зиму
      - Слушаюсь, Альквина, - сказал управляющий. И сразу же бросился созывать конюших, скотников, слуг и крестьян, чтобы передать им приказание королевы
      Альквина подозвала к себе Конана
      Пойдем со мной, чужестранец Надо узнать, все ли хорошо у старика
      Конан не сразу понял, о ком она говорит. Потом он сообразил, что Альквина имела в виду старого волшебника Рерина.
      - Одну минуточку, - сказал он и побежал взять свой меч
      - Зачем тебе меч? - удивилась королева.
      - Вы ведь приняли меня на службу не ради меня самого, а ради моего меча, государыня, - ответил Конан, дерзко ухмыляясь. - Без меча я вряд ли на что-нибудь гожусь.
      Альквина повела его к маленькой хижине возле крепостной стены. Конан восхищенно смотрел на ее волосы. Сейчас они были заплетены в толстую косу, которая слегка покачивалась при каждом шаге королевы. Меховая шуба полностью скрывала очертания ее фигуры, лицо же было нежным, с тонкими чертами.
      - Нынче ночью старик был еще жив, - сказал Конан.
      - Откуда ты знаешь?
      - Я был тут на дворе, когда все остальные уже спали. Я разговаривал с дозорным там, у ворот. А возвращаясь в дом, заметил в хижине свет.
      - Он служит мне и днем и ночью, - сказала Альквина. - Не так, как мои воины, которые сражаются раз в год по обещанию, а все остальное время только и делают, что обжираются мясом, да пьют мое пиво, да похваляются своими бранными подвигами.
      У Конана усмешка сползла с лица. Эта женщина была сурова. Он постучал в дверь хижины, и та почти в тот же миг открылась. Лицо у старого волшебника было такое, будто он не спал всю ночь. Но в остальном он казался бодрым и полным сил.
      Он кивнул Конану и пригласил Альквину в свое жилище:
      - Входи! Я получил дурные известия.
      Альквина вошла в хижину, Конан - тоже, хотя его никто не приглашал. Королева строго одернула его:
      - Жди во дворе! Тебя никто не просил заходить.
      - Черт побери, государыня! А если я отморожу себе зад, пока ты там греешься у очага волшебника? Я твой воин, а не слуга. - Он скрестил на груди руки и прислонился плечом к дверному косяку. Лицо Альквины вспыхнуло. Она хотела было как следует отчитать грубияна, но тут старый волшебник слегка коснулся ее плеча:
      - Пусть он останется здесь, Альквина. Этот чужестранец должен будет оказать нам чрезвычайно важную помощь в будущем, когда придется решать трудные задачи.
      - Ну ладно... - Королева сразу же смягчилась. - Скажи, что означает это внезапное нападение Великанов мороза? Ведь такие холода - это неестественно!
      - Совершенно верно, Альквина. Я убежден, что холода вызвал своим колдовством наш злейший враг Йильма.
      - Кто это - Йильма? - спросил Конан. Ему показалось, что незнакомое имя похоже на имена гиперборейцев. А об этом народе у Конана было самое скверное мнение.
      Разгневанная его дерзостью, королева грозно взглянула на Конана. Но Рерин снова успокоил ее, мягко взмахнув рукой:
      - Йильма - колдун, юноша. Он творит черные дела по воле короля Тотилы. Вчера вечером, когда я ушел с пира в твоем доме, Альквина, я буквально почуял в воздухе запах его колдовства. Я долго всматривался в небо, но нигде не заметил его сорок. И тогда я понял, что весь воздух наполнен его злым колдовством. Я пошел к себе в хижину и всю ночь пытался определить, какое колдовство он пустил в ход.
      - И что же ты установил? - спросила Альквина.
      Конан страшно обеспокоился. Он терпеть не мог, когда в дело начинали вмешиваться колдуны. Хижина этого старика также была полна вещей, которые внушали отвращение киммерийцу. С балки под потолком свешивались пучки сухих трав. Кругом стояли чучела маленьких животных, которые не водятся на севере. Были тут и разные сосуды и приспособления из стекла и бронзы, и Конан не мог определить даже, в каком городе эти вещи изготовлены.
      - Он разбудил Великанов мороза, как вы и сами уже, наверное, заметили. Что касается его дальнейших черных планов, то пока они мне неизвестны, - сказал Рерин.
      - Он что, надеется ослабить нас с помощью морозов, от которых погибнут скотина и люди?
      - Я не знаю, возможно ли это, - отвечал старик. - Ведь жестокие холода поразят людей Тотилы точно так же, как и нас. Боюсь, нам уготовано что-то более страшное, чем стужа.
      Альквина поднялась и направилась к двери:
      - Я должна позаботиться о доме и хозяйстве, Рерин. Быть может, впереди нас ждет еще одна такая же холодная ночь. Я хотела бы, чтобы сегодня ты ночевал вместе со всеми в доме. Если злые духи всю ночь будут гулять на просторе, я не хочу, чтобы кто-то из моих подданных оставался ночью вне стен моего дома.
      - Но, Альквина, ведь я должен, если я хочу выполнить свои обязанности и...
      - Сегодня ночуешь в доме! - сурово оборвала его королева. Старик покорно склонил голову.
      Королева вышла за дверь в обжигающую холодом снежную метель и начала отдавать приказания подданным. Конан шел за ней по пятам. К своему неудовольствию, он должен был признать, что королева умела командовать и распоряжаться не хуже настоящего военачальника, а их он повидал за свою жизнь немало. Люди загоняли в стойла скотину и лошадей, тащили в дом дрова и корм для скота. Конану и еще троим воинам было приказано выехать и посмотреть, что делается на близлежащих полях и в крестьянских усадьбах на окраине леса, где также жили подданные королевы Альквины. Она разослала несколько таких дозорных отрядов по четыре всадника в разные концы своих владений и велела им скакать как можно дальше, но постараться вернуться в крепость до наступления ночи.
      Ехать пришлось долго. Было очень холодно, кругом лежали покрытые снегами холмы и темные леса. Там и сям всадники видели замерзших насмерть мелких зверьков, которых ночью застигла стужа
      - Очень, очень мне все это не нравится, - сказал Зиггайр, когда около полудня они остановились, чтобы дать отдых лошадям. - Лесные звери всегда заранее знают, если погода вдруг резко меняется и приходят морозы. Нам, с нашим притупившимся чутьем, далеко до зверья. Сколько раз за мою жизнь наступали неожиданные холода, а только ни разу такого не было, чтобы мороз оказался неожиданностью для зверей и застал их врасплох.
      Конан только кивнул, он думал о чем-то своем.
      Солнце уже опустилось за холмы на западе, когда они возвратились в крепость. Едва живые от холода всадники слезали с лошадей. Альквина выбежала им навстречу, чтобы скорей узнать новости.
      - Большинство деревень хорошо перенесло наступление морозов, государыня, доложил Зиггайр. - В отдаленных усадьбах погибло, как говорят, три пастуха и около десяти коров.
      Королева выслушала доклад с мрачным лицом.
      - Могло быть намного хуже. Сражение с воинами Одоака и эта стужа погубили более сотни человек. Наши силы ослаблены, но сегодня люди по крайней мере предупреждены. Они будут готовы встретить холод.
      При упоминании о вчерашней битве Конан посмотрел в ту сторону, где возле крепостной стены лежали тела убитых, укрытые покрывалами.
      - Почему их не похоронили сегодня? - спросил он.
      - Мужчины пытались вырыть могилы, - объяснила Альквина, - но земля промерзла и стала тверже камня. Если в ближайшие дни не начнется оттепель, мы этой зимой не сможем похоронить их так, как предписано обычаем. Завтра я прикажу построить для мертвых особый дом за пределами крепости. Не сомневаюсь, что в эту зиму число мертвых увеличится. - Королева пребывала в самом мрачном настроении, однако по ней это было почти незаметно. Люди севера привычны к смерти и безжалостной суровой природе. Тот, кто решил стать правителем в северной стране, должен уметь побеждать и смерть, и силы природы. Королева обратилась к Конану: - Ты и трое твоих всадников вернулись последними. Заприте ворота, отведите в конюшню коней, а потом ступайте в дом.
      В этот вечер не пировали, а просто ужинали. Пока не было ясности: то ли на дворе просто разыгралась непогода, то ли стужа предвещает небывало жестокие зимние морозы, - и потому каждому была выделена очень маленькая порция еды. Над очагом не крутились вертела с кусками мяса. Мужчинам пришлось удовольствоваться хлебом, сыром и пшенной кашей. Каждому досталось всего по три кружки пива
      Народу в зале было гораздо больше, чем накануне вечером. На длинных лавках, которые вообще-то предназначались для воинов и их жен, теперь сидели и слуги, и крестьяне, и дети, и прочие обитатели крепости. В дальнем конце зала, там, где в крайнем случае должны были разместиться на ночлег слуги, фыркали лошади и шумно вздыхали коровы. Однако никто не жаловался на неудобства или запах навоза, потому что от животных шло больше тепла, чем от огня в очаге.
      В эту студеную ночь не выставили дозорного. Вместо него двое молодых парней забрались под самый потолок и смотрели через два дымовых окна, которые находились на фронтонах дома. Кто-то сказал, что едва ли необходимо держать двух дозорных ведь в такую холодную ночь ни один враг не высунет носа из дому, так что вряд ли стоит опасаться. Но Альквина возразила, что бдительность требуется всегда, независимо от погоды.
      Более или менее утолив жажду двумя кружками пива, киммериец только пригубил третью и тут согласился помериться силой с одним из воинов: кто первый прижмет к столу руку противника. Они поспорили на кружку пива Конан легко одолел первого соперника и с наслаждением выпил пиво, которое выиграл Тут же еще один парень захотел помериться с ним силой В конечном счете Конан выиграл и выпил шесть кружек, потом рука устала - и рыжебородый силач крестьянин, с ручищами как бревна, мигом прижал руку Конана к столешнице. Тогда Конан предложил развлечься борьбой. Борцы катались по соломе так, что в испуге пускались наутек куры и свиньи, которые делили кров и тепло с теми, кто вскоре собирался их зажарить и съесть.
      Наконец утихомирившись, Конан спокойно попивал пиво последнюю кружку и смотрел, как работает старый воин, который вырезал что-то из куска дерева. Сначала старик обугленной щепкой нанес на него рисунок. Это были искусно переплетенные растительные орнаменты и змеи. Потом он ловко вырезал острием лезвия секиры основные линии. Этим грубым боевым топором он орудовал ловко, как хирург скальпелем. Для завершения работы он использовал нож, который служил воину орудием и за едой, и в бою, и на охоте, и где угодно еще. Конан восхищенно ощупал законченное произведение. Нигде не было ни одной зазубрины, ни одной шероховатости. За несколько часов зимним вечером этот старый человек создал такую прекрасную резьбу, на которую у резчика по дереву из Заморы ушла бы целая неделя, да он еще и работал бы множеством тончайших инструментов.
      Старик выслушал похвалы Конана невозмутимо, только слегка кивнул головой и сказал:
      - Завтра я раскрашу все красками, если только удастся развести их - как бы не замерзли...
      Весь вечер Альквина сидела с хмурым, но очень решительным лицом. Она сделала все, что можно было сделать. Конан попытался ее развеселить, но она даже не слушала.
      - Позаботься лучше о том, чтобы твоя рука, в которой ты держишь меч, завтра была сильна и надежна. Возможно, ты скоро понадобишься.
      - Моя рука с мечом всегда готова к бою, - хвастливо ответил Конан. Всегда готова тебе служить. Какого врага ты боишься?
      - Молись, киммериец, чтобы у тебя никогда не было забот правителя. Сегодня мне приходится заботиться о том, чтобы мой народ пережил долгую суровую зиму. Другие правители, возможно, не столь осмотрительны, как я Если зима будет суровой, чужие племена останутся без пищи и начнут нападать на тех, у кого есть запасы еды и корм для скота.
      Конан кивнул:
      - Правильно! Тут ты права. Иметь власть - это значит не только весело воевать, сидеть на троне и попивать вино из усыпанных драгоценными каменьями кубков.
      Через некоторое время Альквина послала нового дозорного на смену парню, который, стоя на потолочной балке, смотрел через дымовое окно. Потом она велела гасить факелы. Огонь в очаге на ночь почти погасили, люди и животные улеглись спать Альквина удалилась в свои покои за ковром, который отгораживал дальнюю часть зала. Вскоре в битком набитом зале слышался только храп спящих
      Конан проснулся оттого, что паренек у окна под крышей закричал.
      - Там кто-то есть! - В голосе его слышался страх.
      Киммериец мигом вскочил на ноги и сорвал с деревянного крюка свой меч. В дверь дома кто-то громко стучал.
      - Не открывайте дверь! - крикнул Конан. Люди просыпались, в темноте слышались стоны, проклятия, недоуменные вопросы - Раздуйте огонь! - приказал киммериец. Расталкивая людей, он пробрался к двери, на ходу отшвыривая с дороги кур и визжащих поросят. Он быстро взобрался наверх
      - С какой стороны они пришли? - спросил он парня, пристально всматриваясь в темноту.
      - Наверное, они перелезли через стену, - отвечал парень. - Я не спускал глаз с ворот крепости В них никто не входил.
      Внизу, перед входной дверью дома, было видно около дюжины мужчин. Они держали бревно и ударяли им в дверь. Странно было то, что и головы и туловища этих людей были покрыты коркой льда и снега
      - И всего-то? - удивился Конан Вдруг парень закричал:
      - Ворота!
      Конан поднял глаза и увидел, что еще двое пришельцев возятся с тяжелым засовом ворот.
      Конан крикнул, обернувшись к залу:
      - Я спущусь вниз! Воины, следуйте за мной, как только будете готовы. Но дверь не открывать! Вылезайте на крышу, а с нее прыгайте вниз. Слуги пускай поставят к двери все скамьи, столы - все, что только можно. - Он снова через окно посмотрел вниз, на тех, кто пытался высадить дверь.
      - Ты правда хочешь спуститься туда, к ним? - с ужасом спросил его парень.
      - Раньше или позже, но когда-нибудь всякий мужчина обязан что-то сделать, если он недаром ест хлеб, - глубокомысленно сказал Конан. Он выбрался через окно и спрыгнул вниз. Меч он достал из ножен и держал в вытянутой руке, чтобы не споткнуться о него или, чего доброго, не напороться при приземлении. Прыжок удался: он согнул колени и легко опустился на носки. Щита у Конана не было, он схватил меч обеими руками и крикнул чужакам:
      - А вы - закаленные парни, раз уж вышли в такую стужу, чтобы напасть на нас! Кто вас послал сюда?
      Один из чужаков повернулся лицом к Конану. Кровь у. киммерийца застыла в жилах от ужаса. Глаза пришельца были закачены, видны были только белки. Движения казались какими-то скованными. И при каждом движении раздавался скрежет. Одежда была разорвана, в прорехах виднелись открытые раны и превратившаяся в лед кровь.
      - Кром! - вырвалось у Конана. - Это же мертвец!
      Мертвец шел прямо на Конана. Несмотря на скованность движений, он приближался быстро. Остальные продолжали размеренно бить бревном в створку двери.
      Живые ли, мертвые - Конан знал лишь один способ, чтобы одолеть врагов Как только мертвец протянул к нему руки с растопыренными пальцами, Конан изо всей силы нанес ему удар в бок. И ударил словно по стволу дерева - меч вырубил большой кусок мерзлого мяса вместе с костями. Из раны шурша посыпались кристаллы заледеневшей крови Мертвец, казалось, и не заметил удара. Страшные пальцы-клешни сомкнулись на шее киммерийца и начали сдавливать.
      Конан отбросил меч и в отчаянии вцепился руками в запястья мертвеца. Но ледяные пальцы неумолимо сжимали его шею, дышать стало невозможно, и силач киммериец рухнул на колени. В глазах у него потемнело. Ледяные пальцы все так же неумолимо сжимали шею. И безостановочно ударял таран в дверь дома. Собрав последние силы, Конан сломал ледяные руки в запястьях. Но только когда он обломал и все пальцы, которые, как сосульки, впились ему в шею, он снова смог свободно дышать. Мертвец взмахнул обрубками рук и ударил Конана по голове. И тут дверь дома подалась под ударами тарана.
      Конан подхватил с земли меч. Он рубил и рубил страшный кусок замерзшего мяса, пока не удалось нанести удар по шее. Голова мертвеца покатилась в снег. Лезвие меча слегка затупилось от бесчисленных ударов по льду.
      - Это мертвецы! - закричал Конан. - Берите топоры и дубины! Меч против них бессилен!
      Рядом с ним один из воинов в ужасе уставился на высокого мертвеца:
      - Это же Хрульф, мой друг! Но ведь его убили позавчера, когда на нас напали из засады!
      - Этих мертвецов разбудило какое-то колдовство, потому что мы не похоронили их! - крикнул в ответ Конан. - Мы должны убить их во второй раз, иначе они всех нас погубят!
      Он разрубил мечом одного из мертвецов, которые били тараном в дверь. И тут дверь распахнулась. Из дома высыпали воины Альквины с факелами в руках. Конан успел увидеть, как один молодой боец упал на землю, - ледяные пальцы сдавили шею несчастного, мертвец зубами грыз его лицо. В доме был сущий ад. Женщины и дети кричали, от страха ревели и мычали коровы, ржали лошади. Животные чуяли, что творится что-то страшное, противное природе. Воины бились с ледяными чудовищами секирами и простыми топорами, нескольких уже удалось разбить в куски, словно ледяные глыбы.
      - Ворота! - послышался чей-то крик. Обернувшись, Конан увидел, что главные ворота крепости медленно отворяются.
      - Скорее закройте ворота! - закричала Альквина. Она стояла рядом с киммерийцем, глаза ее блестели, волосы развевались на ветру.
      - Назад в дом! - крикнул ей Конан. - Уж мы одолеем этих ледяных тварей! Не дожидаясь, пока Альквина уйдет в дом, он бросился к воротам. Пускай они мертвецы - можно убить их и во второй раз. Но пришлось отступить - в воротах уже теснились целые полчища ледяных чудовищ. Они наступали в зловещем молчании, от которого кровь стыла в жилах. У многих не было руки или ноги На теле каждого зияли страшные раны. В глазницах блестели кристаллы льда. Снег и лед покрывал их бороды, белел в разинутых ртах.
      - Это воины Одоака! - воскликнул Конан. - Убитые, которых мы оставили в лесу после сражения!
      Конан бросил меч и схватил большой камень - обломок, видимо когда-то свалившийся со стены. Собрав всю силу своих мускулов, Конан швырнул его в ближайшего из врагов. Мертвец с грохотом рухнул наземь и больше не шевельнулся. Конан оглянулся в поисках другого подходящего камня. И тут он увидел, как здоровяк крестьянин, с которым он недавно мерился силой, крушит ледяное чудовище деревянной дубиной.
      Вокруг шло побоище. Воины Альквины пустили в ход все, что могло служить оружием против заледенелых чудищ. Конан мысленно возблагодарил богов за то, что после сражения в лесу, прежде чем бросить убитых на поле боя, победители догадались забрать их оружие. В этот миг киммериец услышал за своей спиной чей-то крик. Мгновенно обернувшись, он увидел, что одно из чудовищ сжимает в ледяных лапах королеву. Альквина отчаянно вырывалась из ледяных объятий. И вдруг она лишилась сознания. Мертвец подхватил ее и вскинул на плечо.
      Со сверхъестественной легкостью и быстротой чудовище бросилось к воротам. Другие мертвецы продолжали биться с живыми, хотя было ясно, что у них нет шансов победить людей. В это время сорвался с привязи сбесившийся со страху бык, он поддел рогами одного из мертвецов и бросил его на крышу дома. Конан пустился вдогонку за похитителем Альквины. Мельком он увидел еще, как один молодой парень плеснул на ледяного мертвеца из котла жиром и поджег его факелом.
      - Отличная мысль! - крикнул ему Конан.
      Мертвец со своей ношей был уже за воротами, на равнине, где высились каменные глыбы. Он бежал в сторону леса, на запад, Конан мчался со всей быстротой, на какую был способен. И сейчас его снова сбивало с толку - как это существо, у которого кровь в жилах превратилась в лед, может бежать с такой немыслимой скоростью. Пар от дыхания киммерийца повис в воздухе, точно лента. Его черная грива развевалась на ветру подобно знамени. Всякий обыкновенный человек уже сто раз поскользнулся бы на заледенелой земле или оступился бы, не разбирая дороги в сумраке. Но не Конан! Ведь он вырос в горах. Его глаза различали все в свете месяца так же хорошо, как другой видит окружающие предметы при ярком солнечном свете в полдень.
      Ледяное чудовище уже приближалось к Большим камням - огромному кольцу каменных глыб на краю равнины. Оно, казалось, чувствует, что Конан вот-вот настигнет его. Мертвец остановился и обернулся назад. В ту же секунду Конан схватил Альквину и вырвал ее из лап чудовища. При этом часть ее одежды осталась в руках у мертвеца. Конан быстро опустил бесчувственное тело королевы на землю и приготовился к схватке с мертвецом. Вид у того был ужасный наверное, страшнее всех остальных, потому что голова мертвеца была разрублена вдоль надвое.
      Глазные яблоки выкатились из глазниц и повисли над холодными мертвыми щеками - такой силы был смертельный удар, который нанес ему киммериец в лесном сражении.
      - Агилульф! - в изумлении воскликнул Конан.
      Убитый воин шел на него. Оружия у Конана не было. Он посмотрел, нет ли поблизости подходящего камня. Но ледяные руки уже тянулись к нему. Он схватил руку за запястье и попытался вывернуть ее за спину. Но другая рука мертвеца в это время уже обхватила его поперек туловища. Конан силился достать запястье этой руки. Но ухватиться за гладкую ледяную руку было почти невозможно. "Как хорошо, что я тогда разрубил Агилульфу даже челюсти, - мелькнула мысль. - Не то он загрыз бы меня зубами".
      Они отчаянно боролись. Каждый старался схватить противника и задушить насмерть. Мертвец боролся с ловкостью живого человека. Но силой он обладал сверхъестественной. Вдруг он с размаху швырнул Конана спиной о каменную глыбу. У киммерийца посыпались искры из глаз. К счастью, в тот же миг ему явилась спасительная мысль. Здесь нет камня, который можно бросить в мертвеца, значит, надо попробовать сделать наоборот.
      Не прекращая борьбы, они постепенно перемещались все ближе к огромным опрокинутым каменным глыбам. Конану удалось высвободить одну руку. Он тут же схватил Агилульфа за ногу выше колена. Нечеловеческим напряжением сил он сумел поднять мертвеца над собой и швырнул его на камень. Раздался громкий треск костей. Мертвец скатился в снег и лежал неподвижно. Но лишь какое-то мгновение. Он снова встал на ноги.
      Конан опять поднял мертвого врага и с диким пронзительным воплем швырнул о камень. В этот раз треск костей был еще громче, но и теперь Агилульф встал. И в третий раз, в последнем сверхмощном напряжении сил, Конан высоко поднял его над головой. Мертвец был тяжелый, как мешок с камнями. Лишь более или менее целая кожа не давала ему развалиться на куски.
      - Умри же наконец навеки! Проклятье Крома на твою голову! - С этим возгласом киммериец в третий раз обрушил мертвеца на камень.
      Теперь мертвец остался неподвижным. Даже опытный лекарь навряд ли смог бы опознать в этой груде ледяных обломков человеческое тело.
      - Ну что, Агилульф, - насмешливо заговорил Конан, как только отдышался, живым ты не смог меня победить. И что же, ты надеялся, что мертвому тебе повезет больше?
      - Ты убил его дважды, - сказала Альквина. - Зачем же ты еще и издеваешься над ним?
      Конан обернулся. Альквина стояла возле каменной глыбы, ее плечи вздрагивали.
      - Я служил многим правителям, - сказал Конан, - но тебе угодить труднее всего. Ты ранена?
      - Все тело болит, но, по-моему, никаких серьезных ран нет. - Она пыталась хоть как-то стянуть на груди порванное платье. Киммериец однако разглядел округлую грудь и стройные бедра. Королева стояла, гордо подняв голову, и, казалось, не ощущала холода. - Я пришла в себя, когда ты первый раз швырнул чудовище на камни. Так что я видела вашу схватку. И теперь я думаю, что правильно поступила, приняв тебя к себе на службу.
      - А я уж боялся, что не доживу до того дня, когда услышу такие слова. Конан ухмыльнулся.
      - Работа еще не завершена, воин. Мне кажется, сегодняшнее нападение только начало большой войны.
      - Надо идти, государыня, - напомнил Конан. - Пойдем, вернемся в крепость. Нужно посмотреть, много ли погибло наших бойцов и какой ущерб нанесен хозяйству. Мы, конечно, отбили нападение мертвых врагов, но это не помешает нам околеть от холода.
      - Ты прав, - согласилась Альквина. Она была очень усталой, ветер трепал концы ее одежды, обнажая здесь и там белую кожу. Конан сильной рукой заботливо обнял королеву за плечи. Она не противилась.
      Возвращаясь в крепость по залитым лунным светом полям, они еще издали увидели, что во дворе перед домом как будто горит слабый огонь. К счастью, вскоре стало ясно, что это не пожар. Можно было надеяться, что хотя бы сегодня морозной ночью у них будет крыша над головой.
      Они вошли в ворота, и тут поднялся громкий крик ликования.
      - Мы уже решили, что потеряли тебя, - сказал Рерин. - Все были настолько поглощены борьбой, что только сейчас, когда все наконец миновало, обнаружили твое отсутствие и поняли, что тебя похитило одно из этих ледяных чудовищ. Голос старика дрожал от волнения и радости. - И тогда мы стали тебя искать, но безуспешно, нигде не было даже следа. Один молодой воин сказал, что видел, как ледяной мертвец потащил тебя с собой, взвалив на плечо и выбежав за ворота. Он видел и то, что следом бросился киммериец. Мы как раз собирались послать вдогонку поисковый отряд.
      - Все враги уничтожены? - спросила Альквина.
      - Да. Это дорого обошлось нам. Каждый мертвец стоит нескольких наших бойцов. Но все враги мертвы - дважды убиты.
      - Там, на равнине, возле Большого кольца, лежит еще один. Чужестранец расправился с ним голыми руками. - При этих словах Альквины поднялся шум восхищенного изумления. - Принесите и мертвеца с равнины тоже сюда, приказала королева. - За воротами сложите большой костер. Нам придется сжечь всех мертвецов. Сколько человек мы потеряли за сегодняшнюю ночь?
      - Двух воинов, государыня, - ответил Зиггайр. - И трех крестьян. Если бы в самый решающий момент не вступил в бой киммериец, наши жертвы были бы намного больше.
      - Да, - равнодушно отозвалась Альквина, - он держался мужественно. Ну, за дело, несите дрова для костра. Я хочу, чтобы мертвецы обратились в пепел, и мы развеем его по ветру.
      - Стало теплее, - заметил Конан. По-прежнему дул ветер, но если раньше он был ледяным, то теперь казалось, что он веет теплом.
      - И правда. - Альквина обернулась к старому волшебнику: - Что ты об этом думаешь?
      - Теперь мне ясно, что замышлял Йильма. С помощью заклинаний он вызвал лютую стужу. Из-за нее мы не смогли сразу же похоронить убитых. И тогда он направил мертвецов против нас, чтобы они напали на крепость и открыли ворота. А в ворота вошли воины Одоака. Вернее сказать, вошли те, кто были воинами Одоака при жизни.
      - Давайте сходим в гости к королю Одоаку, - предложил Конан. - Этого подонка, колдуна, я с превеликой охотой задушу собственными руками.
      - Нет, сначала надо навести порядок здесь, - возразила Альквина. - Когда вспыхнет костер и мы сожжем мертвых, можно будет поговорить о том, как быть дальше. За дело!
      До самого рассвета шла жаркая работа. Женщины наводили порядок в доме. Воины и крестьяне ушли в лес и валили деревья для костра. Запасы сухих дров было решено поберечь на будущее. Но и лесные сосны отлично годились для костра - они еще не отсырели от снега. Запряженные быками и лошадьми телеги свозили лес к крепостной стене. Там, возле ворот, из стволов был сложен огромный костер, сверху дрова полили жиром.
      В костер были брошены трупы убитых - и друзей, и врагов. Убитых животных решили сжечь вместе с людьми. Солнце стояло еще высоко в восточной стороне неба, когда костер подожгли. В огонь было брошено также оружие убитых воинов если бы их хоронили в земле по обычаю, то оружие положили бы в могилу.
      - Смотрите! - воскликнул Рерин. Языки пламени взметнулись высоко к небу. Волшебник поднял руку и показывал куда-то вдаль. Там, в вышине, кружили две сороки.
      Глава пятая КОЛДОВСКОЕ ИСКУССТВО
      - Йильма! Ты подвел меня, - с угрозой в голосе произнес Тотила.
      Волшебник только пожал плечами и плотнее запахнул плащ из оленьих шкур.
      - Не я подвел, Тотила, а мертвецы.
      - От мертвых я не могу требовать многого, - возразил король, едва сдерживая ярость. - Но от моего волшебника я ожидаю результатов, а не пустых отговорок! Сперва ты устроил этот жуткий холод, от которого у меня погибло огромное количество скота и рабов. А теперь, оказывается, твое мертвое войско подвело.
      Король и колдун сидели в зале дворца Тотилы и спорили. Меж тем воины веселились и пировали, радуясь тому, что миновала внезапно наставшая стужа.
      Йильма поднялся с надменным видом:
      - Если государь больше не нуждается в моих услугах, то, несомненно, найдется какой-нибудь другой король, который с радостью примет меня к себе на службу.
      Тотила пошел на попятный:
      - Ах, да нет же, Йильма, садись! Я сказал, не подумав. Нам надо выработать другой, хороший план действий, это же ясно. Но при этом нельзя допустить, чтобы обезлюдела вся моя страна. Хочет того король или нет, он должен заботиться о крестьянских плугах так же, как о мечах. Раньше, когда я командовал отрядом, где под моим началом был всего-то десяток человек, подобные мысли никогда не приходили мне в голову. Но теперь я понимаю, что потеря быков для правителя иной раз так же неприятна, как потеря воинов. Даже рабы имеют определенную ценность. - Тотила беспокойно теребил рыжую бороду унизанными перстнями пальцами. - Как же нам выйти из положения?