Глава 13

Во время своей обычной прогулки, проходя мимо дома Рэндолов, доктор Бейкер увидел Джери-Ли, сидящую на крыльце. Глядя на нее, он подумал о той поистине фантастической силе юности, способной исцелять раны, которая никогда не переставала поражать его. Отеки вокруг перебитого носа почти исчезли, и сине-черные круги под глазами пропали совершенно.

— Я не думал встретить вас здесь, — сказал он.

— Я устала сидеть в своей комнате. Доктор поднялся по ступеням.

— Как мы себя чувствуем?

— Гораздо лучше. А у меня останутся шрамы на... — она не закончила вопроса.

— Нет. Белые пятнышки на тех местах, где сейчас ожоги, некоторое время сохранятся, но постепенно они сойдут.

— Хорошо бы... Я уже начала волноваться, — и в ее голосе послышалось отчетливо облегчение. — Они так страшно выглядят сейчас.

— Теперь я вижу, что вы поправляетесь, — сказал он, улыбаясь.

Забавно, как возвращается к ней тщеславие, подумал он и предложил:

— Может быть, войдем в дом, и я осмотрю вас? Они поднялись в ее комнату. Она быстро разделась, не испытывая смущения, и обмотала полотенце вокруг себя. Он достал рефлектор и надел на голову — не потому, что нуждался в нем, а потому что чувствовал себя более уверенно в броне профессионализма. Она легла на кровать. Он откинул полотенце, снял повязку, осторожно удалил мазь, разглядывая ожоги. Удовлетворенно кивнул и выпрямился.

— Все идет отлично. Думаю, что повязку можно снять. Просто не носите первое время ничего, что бы вызывало раздражение.

— Вы имеете в виду лифчик? Он кивнул.

— А я не могу.

— Почему? Никто ничего не разглядит под блузой.

— Не в этом дело, доктор. Понимаете... они очень колышатся. Это смущает. Врач рассмеялся.

— Постарайтесь ходить плавно. Помедленней. И все будет в порядке, — он поднялся. — Все идет хорошо, и нет необходимости в моих визитах к вам.

Я жду вас у себя в кабинете через... — он задумался, — скажем... неделю, и мы посмотрим, как идут дела.

— Хорошо, — сказала она, вставая с кровати. — Я могу пойти на работу?

— А вы хотите?

— Да.

— Но вы можете встретить там снова этих молодых людей.

— Я не боюсь их. Они не осмелятся снова что-то сделать. И потом, доктор, не могу же я сидеть все время дома.

— Если вы действительно хотите, можете вернуться на работу. Но не торопитесь. Вы еще не восстановили здоровье в полной мере.

— Я думаю, что побуду дома до воскресенья и выйду с понедельника.

Так проще — начать с первого дня недели.

— Пожалуй, — согласился он. — Но не смущайтесь и немедленно вызывайте меня, если что-то не так со здоровьем.

— Спасибо, доктор, — она подождала, пока за ним не закроется дверь, и стала одеваться.

Джери-Ли ощутила какое-то беспокойство, совершенно необъяснимое и непонятное. Берни и Фред звонили ей по телефону каждое утро, интересовались ее здоровьем, настроением. Но сегодня звонка не было... Она спустилась вниз и без размышлений позвонила Берни домой, хотя и знала, что в это время он должен быть на работе. Но то было какое-то наитие.

К телефону подошел Берни и сразу же сказал:

— А я только что собирался позвонить тебе. Она взглянула на часы — был уже двенадцатый час.

— А почему ты не на работе?

— Коркорэн уволил нас.

— Тебя и Фреда? — воскликнула она с искренним удивлением. — За что?

— Не знаю. Знаю только, что мать Мэриэн разво-нялась. Одному Богу известно, какую гнусность наплела ей доченька.

— А где Фред?

— Он ушел собирать вещи. Уволили весь оркестр.

— Я должна повидаться с ним. Ты отвезешь Меня? Берни заколебался.

— Видишь ли, он очень взвинчен...

— Я тоже, — сказала она. — Подбросишь?

— О'кей. Когда?

— Прямо сейчас. Я буду готова через десять минут.

— Фред! Фред! — голос ее полетел над дюнами, подхваченный порывом ветра.

Она стояла на вершине невысокого холма, отделявшего пляж от клубного комплекса.

Фред заметил ее, поднял руку, помахал. Она побежала вниз. Он побрел к берегу, выбираясь из воды, наблюдая, как она бежит, и думая, что в ее движениях есть что-то удивительно естественное, напоминающее движения животного.

Они встретились на берегу. Ни слова не говоря, она ? взяла его за руку. Некоторое время он стоял молча и неподвижно, впитывая тепло ее пальцев. Потом так же молча они повернулись и пошли, держась за руки, вдоль берега.

— Все это гнусно! — сказала она. — Несправедливо. Он попытался заглянуть ей в глаза.

— А что справедливо в нашем мире, маленькая девочка? — спросил он мягко.

— Почему ты называешь меня так?

— Потому что ты и есть маленькая девочка. Которая растет и пытается стать женщиной.

— Может быть, ты прав. Иногда я и сама себя так ощущаю.

Они помолчали, и она снова сказала:

— Они не должны были так поступить с тобой! Не могли!

Он усмехнулся.

— Не могли — но сделали.

— Они бы никогда так не поступили, если бы знали правду, — сказала она. — Не представляю, что там наговорила мать Мэриэн, но когда я расскажу мистеру Коркорэну, что в действительности случилось, он возьмет тебя обратно! Вот увидишь!

— Ничего ты этому сукиному сыну, чертову гомику не расскажешь! — сказал он яростно и злобно, почти угрожающе.

Она взглянула на него с удивлением.

Он вовсе не собирался пугать ее. Но она не знала ничего о тех слухах, которые распускали и Коркорэн и миссис Дейли. По их рассказам получалось, что именно Джери-Ли — воплощение порока, а Мэриэн впору примерять нимб святой.

— Работу я найду в другом месте, — сказал он гораздо спокойнее. Она остановилась.

— Но где я найду друга, такого, как ты? Ее слова ударили его в самое сердце, и в глазах его неожиданно появились слезы.

— Ты очаровательная девушка, Джери-Ли, — сказал он. — У тебя в жизни будет много верных друзей, — он отвернулся от нее и долго смотрел на море, опасаясь, что если он посмотрит на нее, то не удержится и обнимет ее и тем самым потеряет в ее глазах то, чего, возможно, у него и нет в действительности.

— Здесь прекрасно, — сказал он. — Все такое мирное...

Она не ответила.

— Думаю, что мне будет не хватать этой умиротворенности. Бродить босиком вдоль кромки моря поутру, пока еще никто не проснулся и не нарушил очарования. Черные не могут иметь ничего подобного там, в Гарлеме!

— Ты не заедешь как-нибудь повидать меня? Он отпустил ее руку.

— У меня здесь не будет никакого дела. Кроме того, я буду занят — все лето работать, чтобы пойти в сентябре в колледж.

— Но у тебя будут и выходные, хотя бы изредка?

— Джери-Ли, оставь меня в покое! — взмолился он, и в голосе его прозвучала боль.

Он увидел, как ее глаза наполнились слезами, но нашел в себе силы отстраниться от нее.

— Мне нужно идти и закончить сборы, — сказал он торопливо. — Иначе мы пропустим автобус в "Нью-Йорк.

Она молча кивнула и взяла себя в руки.

— Я провожу тебя.

Они не видели полицейских, пока не спустились с дюны. Два человека в форме преградили им путь. Тот, что покрупнее, уставился на Фреди и спросил:

— Ты Фред Лафайетт?

Фред бросил взгляд на Джери-Ли, прежде чем ответить.

— Да.

Полицейский достал из кармана бумагу.

— У меня ордер на твой арест.

Фред взял бумагу, но не стал ее читать.

— За что?

— Нападение и избиение опасным для жизни оружием человека по имени Джо Херрон в ночь на десятое июля. Ты будешь вести себя смирно и пойдешь с нами или надеть наручники?

— Я буду вести себя смирно, — сказал Фред.

— Умный мальчик, — и полицейский немного расслабился. — Пошли.

— Куда вы его забираете? — наконец обрела голое Джери-Ли.

— В тюрьму штата в Джефферсоне.

— Я знаю шефа полиции Робертса. Могу ли я поговорить с ним?

— Вы можете говорить с кем вам угодно, леди, но он не имеет никакого отношения к этому делу. Мы из департамента шерифа графства.

— Фред, ты только не волнуйся. Я скажу отцу, и он все уладит.

— Лучше бы ты не вмешивалась, Джери-Ли. Я сам все улажу.

— Как я могу не вмешиваться, — воскликнула девушка, — когда я уже по уши замешана!

Глава 14

Судья Уинстед посмотрел на большие старинные золотые карманные часы, которые его отец подарил ему пятьдесят лет назад, когда он впервые вошел в свою адвокатскую контору.

— Двенадцать сорок пять, — сообщил он, захлопывая крышку и возвращая часы в карман. — Первый раз с того дня, когда объявили войну, Карсон опаздывает.

Артур Дейли согласно покивал.

— Наверное, произошло нечто невероятное, раз он задержался.

Этот завтрак давно превратился в своеобразный ритуал — раз в месяц, в третью пятницу, они втроем за завтраком обсуждали все дела и заботы городка. Вместе они составляли ту тайную власть, которая правила жизнью Порт Клера, Ничто не совершалось в городе без их согласия, хотя никто из них ни разу не был избран ни на один срок, и тем не менее, все в городе, и не только политики, отлично знали, что единственный возможный путь добиться чего-нибудь здесь лежал через столик, накрываемый к завтраку раз в месяц.

— Выпьем еще? — спросил судья строителя.

— Нет, спасибо. Мне еще на стройплощадку надо поехать к двум часам, И нужна свежая голова.

— А я выпью, — судья подал знак официанту. — Как идут дела?

— Отлично. Первые десять домов будут готовы к сентябрю.

— Неплохо.

— Но я все еще не получил согласия графства на прокладку водопроводных магистралей и канализационных труб.

— Городские власти дали разрешение?

Дейли кивнул.:

—  — В таком случае нет никаких проблем, — сказал судья. — Я могу нажать через соответствующую комиссию в правительстве штата.

— Это поможет, — согласился Дейли.

— А как обстоит дело с закладными?

— Пока не знаю. Хочу как раз поговорить с Карсоном об этом. Тридцать тысяч долларов, на мой взгляд, достаточно высокая цена по закладным. Если я оценю дома ниже, мы не сможем продать их именно тем людям, которых хотели бы видеть в нашем городе.

— Этого мы просто не можем допустить. У нас есть обязательство перед общественностью города не снижать уровень.

— Да-да, — сказал без всякого энтузиазма Дейли.

Они оба понимали, что наиболее действенным способом не пускать в город нежелательных людей остается высокая цена на недвижимость.

Судья поднял голову:

— А вот и он!

К столику торопливо шел Карсон. Лицо его раскраснелось от непонятного волнения, он сел за столик, не извиняясь за опоздание.

— Мне необходимо выпить!

Двое других мужчин с пониманием смотрели, как он с непривычной жадностью сделал пару добрых глотков дорогого шотландского виски, опустошив стакан, поставил его на стол и объявил:

— Мы оказались в трудном положении. Мы попали в переделку!

Ждать их вопросов он не стал.

— Ваша жена, Дейли, заварила жуткую кашу! — это он сказал раздраженно. — Почему вы не обговорили со мной все до того, как позволили ей набрасываться на людей?

Дейли искренне недоумевал.

— Совершенно не представляю, о чем вы говорите.

— О том, что произошло в доме Торнтона в прошлое воскресенье, вечером.

— А что там произошло?

— Вы не знаете?

Дейли потряс отрицательно головой.

— Ваша дочь и Джери-Ли поехали туда из клуба. По-видимому, двое юношей попытались изнасиловать Джери-Ли и избивали ее, когда там появились двое друзей Джери-Ли из клуба — сын Мэрфи и ниггер из клубного оркестра.

Ниггер набросился на одного из юношей, и он теперь в Джефферсоне, в госпитале.

— Не вижу, какое имеет ко всему этому отношение моя жена?

— Я полагаю, что вашей жене все это стало известно, не знаю, каким образом, и она ринулась в бой, добиваясь, чтобы нигтеру вложили ума. Для начала она убедила Коркорэна уволить сына Мэрфи и нигтера. Если бы она на этом успокоилась, ничего страшного не произошло бы. Я бы мог держать все под контролем. Мне уже удалось уговорить Рэндола ничего не предпринимать.

Но ваша жена пошла дальше и уговорила родителей парня подать заявление в полицию о нападении и избиении не только его, но и торнтоновского сына и второго брата. Она также заявила, что будет свидетельствовать против ниггера. Если она это сделает, Порт Клер получит такую громкую и скандальную известность, о которой даже думать не хочется. Представляю, как будут смаковать газетчики в заголовках: сын самого популярного американского писателя с приятелями пытается изнасиловать девушку!

— Может быть, удастся уговорить девицу не подавать встречный иск?

Попытаться поговорить с отцом? Карсон перебил судью:

— Нет и нет! Ее отец так же возмущен, как и девушка. Он бы обратился в полицию на следующий же день, если бы я не отговорил его. Но теперь, когда он услышал, что говорят в городе — что именно его дочь соблазняла мальчиков, — он просто кипит. — Карсон внимательно посмотрел на мистера Дейли. — Вы точно ничего не Знаете о том, что ваша дочь была там?

— Нет, — ответ Дейли прозвучал холодно, даже немного агрессивно. — Моя жена никогда мне ничего об этом не говорила.

— В таком случае, вы единственный человек в городе, который ничего не слышал об этой истории. — Карсон повернулся к судье. — А вы?

— Я кое-что слышал.

— И что же мы теперь будем делать?

— Если бы обвинение в избиении парней забрали, думаю, нам удалось бы все дело замять и спустить на тормозах. Но кто-то должен убедить родителей мальчика и Рэндола.

— Я могу взять на себя Рэндола, — сказал Карсон. — Но кто-то должен будет убедить родителей братьев, — он посмотрел прямо на Дейли. — Ваша жена начала все, полагаю, ей и следует вызволять нас.

— Но я не вижу, как это можно сделать, — запротестовал мистер Дейли, — если юноша действительна избит так, что попал в больницу...

— Вы бы лучше подумали, как все провернуть. И не забывайте, что ваша дочь тоже замешана.

— Она никакого отношения ко всей этой истории не имеет!

— Откуда вы знаете? — спросил Карсон жестко. — Ваша дочь и оба парня были пьяны, когда уезжали из клуба в тот вечер. Ваша жена обнаружила дочь и одного из братьев голыми, когда она приехала на следующий день утром искать ее.

— О Господи! — застонал Дейли. — Сколько раз я твердил Салли, что ее попустительство

до добра не доведет, она готова даже закрыть глаза на убийство...

— Думаю, что вам просто пока везло, потому что дело вполне могло дойти и до убийства, — сказал презрительно Карсон.

— Пожалуй, я не буду завтракать и прямо поеду домой, поговорю с женой! — сказал Дейли.

Карсон мрачно смотрел, как тот встал из-за стола, взял шляпу и быстро пошел к выходу. Когда Дейли ушел, Карсон сказал судье:

— А вы, судья, свяжитесь с прокурором штата, в чьем ведении Джефферсон, и попросите его не торопиться. Мол, по вашим сведениям, исковое заявление будет отозвано.

— А что если он уже назначил дело к слушанию на суде присяжных?

— Тогда попросите просто притормозить.

— О'кей, — сказал судья со вздохом.

— Он вас послушается, — сказал доверительно Карсон. — Без портклерских голосов ему никогда не добиться избрания и переизбрания. Он помнит...

— Какого черта ты не сказала мне, что происходит? — кричал Дейли на жену. — Я чувствовал себя полным идиотом! Единственный человек в городе, когорый ни черта не знает!

— Но я просто не хотела волновать тебя, Артур, — попыталась утихомирить мужа Салли. — У тебя достаточно своих забот о новом строительстве, милый...

— Черт бы тебя побрал, женщина! Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты сразу же шла ко мне, как только возникает проблема! Я хоть раз отказался помочь тебе, поговорить с тобой? Она молчала.

— И вот теперь мы вляпались в такую историю! Мало того, что наша дочь трахается до потери рассудка с этими прохвостами, так теперь еще все выплеснется на страницы газет!

— Никто не поверит тому, что скажет Джери-Ли, — быстро сказала Салли. — Ее слово и слово какого-то там ниггера против слов Мэриэн и трех мальчиков?

— Многие поверят, особенно после того, как доктор Бейкер даст показания, как безобразно была избита Джери-Ли.

— Я об этом ничего не знала до сегодняшнего дня.

— Конечно, не знала, — сказал он саркастически. — Тебе бы неплохо бы хоть немного подумать, когда ты обнаружила нашу дочь с голой задницей с парнем, подумать и оставить всю эту историю в покое! Ну почему ты не успокоилась, когда добилась, чтобы ниггера выгнали? Что заставило тебя уговаривать родителей пострадавшего парня подавать в суд?

— Я не уговаривала, — запротестовала она. — А что я могла еще сказать, когда мать позвонила мне и попросила подтвердить версию, выдвинутую ее сыновьями? Особенно после того, как я накричала на Коркорэна, требуя уволить ниггера за то, что он избил парня, и они знали это?

— Но ты еще сказала, что поддержишь заявление в суд!

— У меня не было выбора! Или я иду с ними до конца, или признаю, что мне известно все, что вытворяла там Мэриэн. В тот момент я не думала, как далеко все может зайти...

— В том-то и вся беда — ты не думала. Ты никогда не думаешь, ты просто дура! Она заплакала.

— Перестань реветь! — закричал он в ярости. — Слезы еще никогда ничему не помогали! — он задумался и спокойно спросил. — Где они сейчас?

— Кто? — всхлипнула жена.

— О ком, черт бы тебя побрал, я все время говорю? Родители этого парня!

— Они гостят у Торнтона.

— Позвони им и скажи, что нам необходимо встретиться. И что это крайне важно!

— Я не могу... я недостаточно хорошо знаю их.

— О Боже праведный! — застонал он в отчаянии от упрямства жены. — Скажи им, что твоя дочь трахается с их сыном, а может, и с обоими. Это делает нас практически родственниками. Вполне достаточная причина.