Глава 14

Аэропорт встречал нас огнями. Самолет коснулся бетонной полосы — сначала легко, как бы проверяя ее прочность, затем более основательно. Мы оказались среди множества светящихся фонариков.

— По-прежнему считаю, что это глупо, — повернувшись к Элейн, сказал я.

Она оторвала взгляд от иллюминатора.

— Не глупее, чем твой сегодняшний отказ пойти вечером к дяде Мэтту, — произнесла Элейн. — Ты мог с ним как-то договориться.

Испытывая раздражение, я рассказал ей обо всем, кроме установленной за мной слежки. Не стоило волновать Элейн.

— Не хочу работать на него. Мне нравится иметь собственную фирму.

Самолет покатился к месту стоянки, и я отстегнул ремень. Потом помог Элейн сделать то же самое.

— Я уверена, что выход существовал, — упрямо заявила она. — Я могла пойти с тобой и помочь. Но ты из самолюбия не захотел воспользоваться нашим знакомством.

Я рассердился еще сильнее, не имея возможности объяснить Элейн истинную причину, по которой я не осмелился пойти с ней на обед к Мэтту. После того рапорта ему достаточно было бросить один взгляд на племянницу, чтобы все понять. А тогда мне конец. Я подождал, когда она встанет.

— Тебе следовало хотя бы позвонить и сказать ему, что не можешь прийти.

Еле сдерживая себя, я сказал:

— Мне плевать, что он подумает.

Мы прошли к трапу. Подхватив наши чемоданы, я зашагал с хмурым видом к стоянке такси.

Внезапно она рассмеялась. Повернувшись, я удивленно посмотрел на нее.

— Над чем ты смеешься? — спросил я.

— Над тобой, — улыбнулась Элейн. — Ты похож сейчас на маленького мальчика, у которого ничего не получается.

Мне пришлось улыбнуться. Она была права. У меня все шло наперекосяк с того момента, как я сообщил Элейн о том, что решил не идти на обед к ее дяде. Затем я предложил провести ночь в Питтсбурге, а она настояла на нашем возвращении в Нью-Йорк. Мы успели сесть на девятичасовой самолет и весь рейс проспорили о том, следовало мне отправляться к Брэйди или нет.

— Так-то лучше, — заметила она. — Это — первая улыбка, которую я увидела на твоем лице за сегодняшний вечер. Если ты намерен завтра утром пойти в свой офис, тебе надо быть свежим, а не утомленным перелетом. Мы гораздо лучше отдохнем у меня в «Тауэрс».

— О'кей, — проворчал я, махнув рукой таксисту.

Автомобиль остановился возле нас. Открыв дверь, я положил чемоданы в салон, затем вслед за Элейн устроился на сиденье.

— К «Тауэрс», шеф, — попросил я.

Откинувшись назад, я зажег сигарету и услышал голос таксиста:

— Ну и ну, Бернард. Не узнал машину своего отца!

— Папа!

В дрожащем свете спички я увидел усмешку на его лице. Он включил передачу и обогнул бордюр, выруливая на шоссе.

— Ради бога, папа! — вырвалось у меня. — Смотри на дорогу!

Он горестно покачал головой.

— Печальный вечер.

Я услышал нечто похожее на смех.

— Когда ты был мальчишкой, ты узнавал мою машину за шесть кварталов, а сейчас...

— Довольно, папа.

Я засмеялся.

— Я узнавал тебя не по машине, а по твоему сумасшедшему стилю езды. Когда-нибудь ты поплатишься за него.

Он остановился перед светофором и посмотрел в зеркало заднего вида.

— Днем я говорил с Мардж. Она сообщила мне, что ты в Питтсбурге, у тебя там важные дела, вернешься сегодня вечером или завтра.

Я увидел, как он скользнул взглядом по Элейн. Я мысленно улыбнулся; автомобиль тронулся. Папа — настоящий таксист. Он всегда готов предполагать о людях худшее. Я обнаружил, что для меня он не делает исключения.

— Речь шла о важном заказе, папа. Но, как в сказке о золотой рыбке, он от меня уплыл.

Папу не так легко провести.

— А кто твоя спутница? Разумеется, товарищ по работе? — сухо спросил он.

Я посмотрел на Элейн уголком глаза. Она быстро пришла в себя. На ее губах играла лукавая улыбка.

— В некотором смысле — да, папа, — небрежно заявил я, зная, что мой ответ вызовет у него раздражение.

Я повернулся к Элейн.

— Элейн, это мой отец, — произнес я. — Он вечно склонен всех в чем-то подозревать, но я тут не виноват — он был таким еще до моего рождения. Папа, это миссис Шайлер, — сказал я в окошечко.

В темноте прозвучал спокойный голос Элейн.

— Рада познакомиться, мистер Ровен.

Папа смущенно кивнул. На самом деле он всегда немного робел, знакомясь с моими друзьями.

— Миссис Шайлер летела в одном самолете со мной.

Я предложил подвезти ее к отелю.

— Бред очень добрый человек, мистер Ровен, — подыграла мне Элейн. — Я просила его не делать крюк.

— Бернард весьма обходителен с женщинами, миссис Шайлер, — заметил отец. — Особенно с красивыми.

Она засмеялась.

— Теперь я вижу, в кого ваш сын такой галантный, мистер Ровен.

— Он славный парень, миссис Шайлер, — серьезным тоном заявил отец. — У него двое чудесных детей. Сыну почти девятнадцать, он учится в колледже, а дочь — старшеклассница.

Я увидел, как сверкнули зубы Элейн.

— Знаю, — сказала она.

— Он — превосходный муж и отец, — не унимался отец. — Бернард женат на очаровательной женщине, которую знает еще со школьной скамьи.

Я поерзал на сиденье. Что за муха укусила старика?

— Достаточно, папа, — перебил его я. — Уверен, миссис Шайлер не интересна моя биография.

— Пожалуйста, продолжайте, мистер Ровен, — попросила Элейн. — Я очарована вашим рассказом.

Папа будто только и ждал таких слов. Он не умолкал до тех пор, пока мы не остановились у отеля. Даже мне его рассказ показался смертельно скучным. Кому теперь интересно слушать о том, как плохо я учился и как бросил среднюю школу. Я испытал облегчение, когда мы добрались до гостиницы.

— Подожди меня, папа, — попросил я, вылезая из машины с чемоданом Элейн. — Я провожу миссис Шайлер.

Она пожала руку отцу и проследовала за мной через вращающиеся двери.

— Твой папа очень тобой гордится, Бред, — заметила Элейн, идя по коридору.

Я остановился у лифта.

— Я — его единственный сын. Он не объективен.

На ее губах появилась улыбка.

— Он имеет правд гордиться тобой. Ты — мужчина что надо.

Я не сразу уловил подтекст.

— Элейн, — прошептал я, — в чем дело?

— Ни в чем. — Она покачала головой. — Во всем.

— Я избавлюсь от него. Попрошу подвезти меня к гаражу. Скажу, что поеду домой на своей машине.

— Не будь дураком! — сказала она. — Отец ждал тебя в аэропорту с единственной целью — доставить сына домой. Неужели ты этого не понял?

Все сходилось. Отец не мог знать, что я обещал Мардж вернуться домой завтра, так как он говорил с ней днем, а я позвонил жене вечером. Мне следовало разгадать его замысел сразу — машина отца подъехала не из общей вереницы такси, он ждал меня где-то в стороне от стоянки.

— Я же говорил тебе, что нам следует остаться там, — с досадой произнес я.

— Теперь это не имеет значения, — бесстрастно обронила она.

Я посмотрел на Элейн. В ее глаза снова закралась боль, которая ранила меня. Мое сердце сжалось. Мы помолчали. Я мог лишь наблюдать за тем, как горечь разливается по ее лицу. Двери лифта открылись, и она шагнула вперед.

Я протянул Элейн чемодан.

— Позвоню тебе позже, — растерянно произнес я.

В ее глазах заблестели слезы. Она молча кивнула.

— Спокойной ночи, милая, — сказал я, когда двери стали закрываться.

Я вернулся через холл к такси.

— Поехали, папа, — устало произнес я, устраиваясь на сиденье.

Он молчал до тех пор, пока мы не выбрались на шоссе. Затем отец посмотрел на меня в зеркало.

— Она очень красивая, Бернард.

Я кивнул.

— Да, папа.

— Как ты с ней познакомился?

Я неторопливо поведал отцу обстоятельства нашей встречи. Когда я закончил, он грустно покачал головой.

— Какое несчастье!

Я обрадовался, увидев, что автомобиль подъехал к нашему дому и остановился. Мне не хотелось больше продолжать этот разговор. Уже перевалило за полночь.

— Ты можешь переночевать у нас, папа, — предложил я. — Уже поздно возвращаться.

Как всегда отец проявил стремление к независимости.

— Ерунда, Бернард. Ночь только начинается. Мой главный заработок еще впереди.

Как и прежде, мне пришлось его обмануть.

— Останься, папа, — попросил я. — Тогда утром мы сможем поехать в город вместе. Ты же знаешь, как я ненавижу электрички.

Мардж удивилась моему появлению; я объяснил ей, что встречу отменили в последний момент, и я решил вернуться домой. Джини спустилась вниз, и мы вместе выпили кофе на кухне. Я не забыл упомянуть мимоходом о том, что я встретил в самолете Элейн. На лице отца появилось странное выражение, но оно быстро исчезло, когда я заговорил о предложении Мэтта Брэйди.

Мы закончили в половине второго; аптека, расположенная через два дома от моего, уже закрылась, мне неоткуда было позвонить Элейн, и я лег спать.

Но заснуть мне не удалось. Раз пятьдесят я перевернулся с боку на бок. Среди ночи Мардж коснулась рукой моего плеча.

— Тебе плохо. Бред?

Ее голос был нежен, как сама ночь.

— Нет. Наверно, нервы.

— Слишком велика ставка, — прошептала она.

Я услышал шуршание простыни, и Мардж оказалась на моей кровати. Она обняла меня за шею, прижала мою голову к своей груди.

— Спи, малыш, усни, — тихонько замурлыкала она, точно убаюкивая ребенка.

Сначала я пребывал в напряженном состоянии, точно свернутая стальная спираль, затем, прислушиваясь к спокойному ровному дыханию жены, согреваясь теплом ее тела, я начал расслабляться. Наконец мои глаза закрылись.

Утром, приехав в свой офис, я первым делом позвонил Элейн. Ответ телефонистки не удивил меня. Еще в тот момент, когда Элейн шагнула вечером в кабину лифта, я понял, что произойдет. И все же сейчас я отказывался в это поверить.

— Что вы сказали? — глупо переспросил я, точно не расслышал слов оператора.

Голос девушки зазвучал громче. В нем слышалось раздражение, вызванное потерей времени.

— Миссис Шайлер сегодня утром уехала из гостиницы, — с испугавшей меня четкостью произнесла телефонистка.

Глава 15

К трем часам дня меня охватило отчаяние. Первоначальная злость сменилась обидой. Ей не было нужды так убегать. Мы — взрослые люди. Мужчины и женщины влюбляются, расстаются, но убегать ни к чему. От любви все равно не скроешься.

Я ушел с головой в работу. Мой единственный способ забыться. К полудню я замучил своих подчиненных. Вел себя, как одержимый, и знал это. Даже пропустил ленч.

Но мне не становилось легче. Боль съедала меня изнутри; я больше не мог ее терпеть.

Я выгнал всех из моего кабинета и попросил Микки сделать так, чтобы меня не беспокоили. Открыл бутылку шотландского виски и наполнил бокал. Спустя двадцать минут моя голова болела так же, как и сердце.

Зазвонил прямой телефон, не подключенный к селектору. Я долго сидел, слушая звонки. Отвечать не хотелось.

Но аппарат не умолкал. Наконец я подошел к столу и снял трубку.

— Алло, — буркнул я.

— Бред?

Мое сердце подскочило — я узнал ее голос.

— Ты где? — закричал я.

— У дяди Мэтта, — ответила Элейн.

Вздох облегчения вырвался из моих уст.

— Я решил, что ты сбежала от меня.

— Я действительно сбежала, — глухо отозвалась она.

На мгновение я потерял дар речи, безжалостная боль сдавила мои виски.

— Но почему? — с трудом вымолвил я.

— Ты создан не для меня, Бред.

Ее голос звучал так тихо, что я едва слышал его.

— Я поняла это вчера вечером. Я, верно, потеряла рассудок.

— Мой отец — старый человек, — быстро проговорил я. — Ты не понимаешь...

— Я слишком хорошо все понимаю, — перебила меня Элейн. — К сожалению. Не знаю, почему я пошла на это.

Мне с самого начала не на что было надеяться.

— Элейн!

Острая боль пронзила меня.

— Наверно, мне было одиноко, — продолжала она, будто не слыша меня. — Мне сильно не хватало Дэвида.

— Это не правда, милая, — в отчаянии произнес я, — ты обманываешь себя.

— Я больше не знаю, что есть правда, — устало промолвила она. — Да это и не имеет значения. Но я ясно поняла, что ты создан не для меня, и убежала, не дожидаясь той боли, которую я не перенесу.

— Но я люблю тебя, Элейн, — запротестовал я. — Люблю тебя так сильно, что буквально болен с того момента, как узнал о твоем отъезде. Ты создана для меня, как никакая другая женщина на свете. Мы способны дать друг другу все, что нужно мужчине и женщине.

Когда мы вместе, мы становимся единым целым.

— Это ни к чему, — оборвала меня Элейн. — У нас нет будущего. Мы обречены.

— Элейн! — воскликнул я. — Ты не можешь уйти от меня!

— Я не ухожу, — тихо отозвалась она. — Все будет так, словно мы и не встречались.

Горечь залила мою душу.

— Для тебя, возможно, да, — закричал я. — Но не для меня. С таким же успехом я могу считать, что никогда не рождался!

— В некотором смысле, Бред, — обманчиво спокойно произнесла Элейн, — именно так и будет казаться.

Я молчал. У меня больше не было слов.

— И вообще, — она словно вонзила мне клинок в сердце и теперь поворачивала его, — я звоню, чтобы сообщить тебе о приезде в Нью-Йорк дяди Мэтта. У него там дела, и он сказал, что, возможно, заглянет к тебе в офис, если найдет время. Прощай, Бред.

Трубка смолкла. Я медленно положил ее, уставился в пространство над столом. Внутри меня все похолодело.

Больше не будет снов, радости, восторга.

Ожил селектор. Не убрав бутылку, я нажал клавишу.

— К вам пришел мистер Брэйди, — сказала Микки.

— Я не могу его принять. Направьте мистера Брэйди к Крису.

— Но, мистер Ровен... — удивленно протянула Микки.

— Направьте его к Крису! Я же сказал, что не могу его принять!

Я ударил по клавише, отключая связь. Несколько мгновений смотрел на переговорное устройство; к горлу медленно подкатил комок.

Боль пробудила ярость. Я отшвырнул ногой стул.

Смел все со стола на пол.

Дверь моего кабинета начала медленно открываться.

Я тотчас подскочил и захлопнул ее. Из приемной донесся взволнованный голос Микки.

— Бред, что случилось? С вами все в порядке?

Тяжело дыша, я прислонился к косяку.

— Да, — выдохнул. — Оставь меня.

— Но...

— Со мной все в порядке. Отстань!

Я услышал шаги. Она отошла от двери; заскрипело кресло, Микки села за стол. Я медленно повернул ручку замка и обвел взглядом кабинет.

Он напоминал поле боя; я попробовал огорчиться этому, но не смог. Меня охватило безразличие. Я почувствовал выступивший на лбу противный липкий пот.

Извлек платок из нагрудного кармана и вытер лицо. Подошел к окну и распахнул его.

Прохладный воздух ворвался в комнату, и мне стало легче. Я долго стоял и смотрел в небо. "Болван, — сказал я себе. — Ты ведешь себя, как подросток. У тебя есть все.

Деньги. Положение в обществе. Уважение людей. Что еще тебе нужно? Ни одна женщина не стоит этого".

Да, именно так. Ни одна женщина не стоит этого. Я всегда считал так. Говорил это. Закрыв окно, я прошел по кабинету. Сел на диван, откинулся на спинку. Уставший, измученный я закрыл глаза — ив комнате появилась она.

Я ощущал нежность ее волос, видел ласковую улыбку. Повернувшись, уткнулся лицом в подушку дивана так сильно, что едва не задохнулся. Но ничто мне не помогало.

Я ударил кулаком в подушку, чтобы избавиться от ее лица, стоявшего передо мной. Открыл глаза, но она по-прежнему незримо присутствовала передо мной.

Я в ярости вскочил на ноги и закричал:

— Уходи! Оставь меня!

Мой голос разнесся по пустому кабинету. Я замолчал в смущении.

Глава 16

Проходя мимо администратора в моем клубе, я спросил его, не звонили ли мне.

Он посмотрел записи.

— Нет, мистер Ровен.

Я поднялся в свою комнату. Вчера вечером я предупредил Мардж, что дела задержат меня в городе допоздна, и я заночую в клубе. Уставший, подавленный, я решил начать с парилки, затем — массаж и душ.

Обхватив плечи руками, я лежал на столе, а Сэм возвращал меня к жизни. Сэм был мастером своего дела.

Мои мышцы быстро расслаблялись под его сильными пальцами.

Резкий шлепок по пояснице вывел меня из состояния задумчивости.

— Душ ждет вас, мистер Ровен, — сказал Сэм.

Я лениво перевернулся на спину.

— Спасибо, Сэм, — сказал я, направляясь в душевую.

Холодные струи обожгли меня, и я окончательно пришел в себя.

Вернувшись в офис, я заметил на лице Микки странное выражение.

— Позвоните Питу Горди, — сказала она.

— Соедини меня с ним, — попросил я, заходя в свой кабинет. Там уже был наведен порядок.

Микки проследовала за мной и положила на стол какие-то бумаги. Она молча повернулась, собираясь уйти.

Я остановил ее.

— Спасибо за то, что ты тут все прибрала.

Она в смущении уставилась на меня.

— Что на вас нашло, Бред? — спросила Микки. — Такое с вами впервые.

Я пожал плечами.

— Наверно, переутомился, — ответил я. — Это расплата.

Я понял, что она мне не поверила, но я был боссом, и Микки промолчала. Через несколько секунд она связала меня с Питом Горди.

Пит был одним из важнейших моих клиентов. Ему принадлежала крупнейшая на востоке независимая авиакомпания. Он финансировал четвертую часть моего бизнеса.

После обычных приветствий я спросил, чем могу быть полезным.

Тон его голоса был смущенным.

— Видите ли, Бред, — с гортанным акцентом уроженца Новой Англии произнес он, — даже не знаю, как вам об этом сказать.

Я на мгновение затаил дыхание, затем медленно выдохнул. Наверно, ему уже не было необходимости что-то говорить. У меня зародились подозрения в тот момент, когда я узнал о его звонке.

— Что, Пит? — деланно-равнодушным тоном спросил я.

— Я вынужден отказаться от ваших услуг, — заявил он.

— Почему?

Я знал ответ, но хотел выслушать его объяснения.

— Мне казалось, мы неплохо на вас работали.

— Вы правы, Бред, — быстро отозвался он. — У меня нет к вам никаких претензий, но...

— Но что? — спросил я.

— Кое-что случилось. Мои финансисты настаивают.

— Какое им дело до того, кто на вас работает? — взорвался я. — Вот уж не думал, что кто-то может вами командовать.

— Бред, не ставьте меня в еще более сложное положение, — взмолился он. — Вы знаете, как я к вам отношусь. Я ничего не могу изменить. Если я не сделаю этого, мне перестанут давать кредиты. Мэтт Брэйди отдал соответствующее распоряжение. Кто посмеет ослушаться его?

— О'кей, Пит. Я вас понимаю.

Я аккуратно положил трубку и ударил по клавише.

Попросил Микки пригласить ко мне Криса. Повернулся вместе с креслом и посмотрел в окно. Трудно было представить, что этот маленький старый человечек обладает такой властью.

Зазвонило переговорное устройство. Я нажал клавишу и услышал голос Микки.

— Секретарша Криса сказала, что он покинул офис еще до вашего появления.

— Когда он вернется?

— Она не знает, — ответила Микки.

Я отключил связь. Великолепно. Дом объят пламенем, а главный пожарник — в бегах.

Снова зазвонил телефон. Я снял трубку. Еще один клиент. Та же история. Извини, старина. Прощай. Это продолжалось весь день. Аппарат не умолкал. У меня не было времени сходить на ленч. Я принимал отказы.

К пяти часам телефон замолчал. Я с облегчением посмотрел на часы. Обрадовался завершению рабочего дня. Еще пара часов, и я снова окажусь в клетушке размером с телефонную будку, где все начиналось.

Я подошел к бару и открыл его. Виски исчезло. Я мрачно улыбнулся. Микки, убираясь в кабинете, приняла меры. Я распахнул дверь и посмотрел на нее.

— Куда ты спрятала виски? — спросил я. — Хочу выпить.

Она бросила на меня настороженный взгляд.

— Бред, это не повторится?

Я покачал головой.

— Нет, крошка. Мне нужно немного выпить.

Она вынула бутылку из шкафчика, стоявшего возле ее стола, и прошла вслед за мной в кабинет.

— Я составлю вам компанию.

Она наполнила два бокала и протянула один мне. Я с благодарностью отхлебнул виски.

— Крис не звонил? — спросил я.

Она покачала головой.

— Понятия не имею, где он.

И тут меня осенило.

— Он встречался вчера с Мэттом Брэйди?

Микки, похоже, удивилась.

— Когда я велел тебе направить старика к Крису, — добавил я.

— О — да, — вспомнила она.

— И долго они беседовали?

— Всего несколько минут. Затем мистер Брэйди ушел.

— Крис что-нибудь сказал тебе?

Микки покачала головой.

— Ни слова. Он ушел из офиса до вашего прихода.

Похоже, Крис сильно нервничал.

Я отпил еще немного виски. Мне все это очень не нравилось. Если допустить, что Мэтт Брэйди действительно дал команду насчет меня, то каким образом ему удалось так быстро раздобыть список наших клиентов? Старику понадобилась бы помощь кого-то из моих сотрудников.

Микки наблюдала за мной.

— Что случилось. Бред? Что происходит с заказчиками? Маккарти назвал вас коммунистом?

Я усмехнулся.

— Хуже. Я понравился Брэйди.

Глава 17

Я вернулся домой к обеду обессиленным. Мардж посмотрела на меня и отвела в гостиную.

— Выпей-ка коктейль перед едой, — предложила она. — На тебе лица нет.

Опустившись в глубокое кресло, я взглянул на жену.

Мне показалось, что я не был дома очень давно. В глазах Мардж затаилась тревога, но она не сказала ни слова, пока я не допил виски.

— Что стряслось, Бред? — спросила она.

Я устало откинул голову на спинку кресла. Закрыл глаза.

— У меня неприятности. Мэтту Брэйди не понравилось, как я говорил с ним, и он решил меня уничтожить.

— Это серьезно? — спросила она.

Я посмотрел на Мардж.

— Достаточно серьезно. Я потерял за сегодняшний день восемь важнейших клиентов.

В ее глазах появилось облегчение. Она присела на подлокотник кресла.

— И это все? — спросила Мардж.

— Это, по-твоему, пустяки? — спросил я. — Худшего случиться не могло.

Она улыбнулась, глядя на меня.

— Нет, могло, — тихо промолвила Мардж. — И я думала, это происходит.

Я не понял ее.

— Что именно?

Она взяла меня за руку.

— Я могла потерять тебя, — серьезно произнесла Мардж. — Ты вел себя так странно. Но теперь я знаю, что причина всего лишь в бизнесе. Связавшись со сталелитейщиками, ты заметно изменился.

Я промолчал.

— Так вот почему ты был последнее время сам не свой, поздно возвращался домой. Верно?

Я кивнул, не осмеливаясь заговорить. Мой голос мог выдать меня.

— Бедный, усталый малыш, — ласково промолвила она, прижимаясь губами к моей щеке.

Джини ушла на свидание, поэтому мы обедали вдвоем. Во время еды я поведал Мардж о том, что произошло днем. Она внимательно слушала меня.

— Что ты намерен предпринять? — спросила она, когда я замолчал.

— Не знаю. Посмотрим, что принесет завтрашний день. Жизнеспособность агентства зависит от объема оставшихся заказов. В любом случае скоро придется сокращать штат. Нынешнее количество сотрудников окажется нам не по карману.

— Ты должен будешь кого-то уволить? — спросила Мардж.

— Другого выхода нет, — отозвался я.

Она замолчала.

— Какое несчастье, — тихо произнесла Мардж.

Я прочитал ее мысли.

— Это для них не так уж и страшно. Меня уволили в период депрессии. Сейчас полно рабочих мест. Конечно, обидно расформировывать такую команду. Я долго ее сколачивал.

— Что говорит Крис? — спросила Мардж.

Она уважала его. Я пожал плечами.

— Не знаю, что он думает. Не видел его сегодня. Он ушел из конторы в начале дня.

— Странно, — сказала она. — Ему было известно, что происходит?

— Не знаю. Похоже, да.

Я поделился с ней моими подозрениями.

— Отказываюсь верить в это! — потрясенно заявила Мардж.

Я улыбнулся.

— Тщеславие — безжалостный повелитель, — сказал я. — Оно способно толкать человека на разные поступки. Иногда весьма неблаговидные. Это — закон нашего общества.

— Но Крис! — воскликнула она. — Ты столько для него сделал.

— Да? Посмотри на это его глазами. Он сделал столько же для меня. Теперь Крис хочет получить свою долю.

— Не верю, что Крис способен на такое, — возразила Мардж.

Я отодвинулся от стола вместе с креслом.

— Дай бог, чтобы ты оказалась права. Я бы хотел ошибиться.

Я услышал шум автомобиля, остановившегося возле дома.

— Кто это может быть? — спросил я.

— Наверно, Джини вернулась со свидания, — предположила Мардж.

Зазвенел дверной звонок. Жена встала. Я махнул рукой.

— Допивай кофе. Я сам посмотрю, кто там.

Я открыл дверь. Передо мной стоял Пол Реми. В первый миг я растерянно уставился на него.

— Пол! Каким ветром тебя занесло сюда?

— Мне надо поговорить с тобой, — сказал он, заходя в прихожую. — Ты в своем уме? Хочешь погубить себя?

Я забрал у него пальто и шляпу, повесил их в шкаф.

— Мы пьем кофе, — сделав вид, что не слышу его вопроса, сказал я. — Проходи, присоединяйся к нам.

Он направился вслед за мной в гостиную. Поздоровавшись с Мардж, повернулся ко мне.

— Что за войну ты затеял с Мэттом Брэйди? — спросил Пол.

— Я с ним не воюю, — спокойно объяснил я. — Просто я отказался от той работы, которую он мне предложил, только и всего.

— Я слышал другое, — раздраженно возразил он. — Говорят, ты выставил старика из своего офиса.

— И ты этому поверил, Пол? Я всего лишь отказался перейти к нему. Он явился ко мне, и я его не принял. Я был занят.

Пол уставился на меня, приоткрыв рот. Потом перевел дыхание.

— Ты его не принял, — с сарказмом произнес он. — Одного из пяти влиятельнейших бизнесменов этой страны. Ты его не принял. Наверно, ты рехнулся. Тебе известно, что к завтрашнему дню он уничтожит твое агентство? Где твоя голова, Бред?

— Ты опоздал, Пол. Он уже неплохо поработал сегодня. Я потерял за день шестьдесят пять процентов моих заказов.

Пол свистнул.

— Так быстро?

Я кивнул.

— Как ты узнал о случившемся? — спросил я.

— Пирсону известно, что я — твой Друг, — объяснил Пол. — Он позвонил мне, чтобы разобраться в ситуации до совершения каких-либо шагов. Я сказал ему, что ничего не знаю. Что мне известно лишь то, что сейчас обсуждается возможность использования твоей фирмы в интересах сталелитейной промышленности.

Вести распространяются быстро; слух уже пущен. Я откинулся на спинку кресла. Пол прав. Кто я такой, чтобы сражаться с Мэттом Брэйди? Я для него, что дробинка для слона.

Пол посмотрел на меня.

— С чего все началось? — спросил он.

— Брэйди пожелал, чтобы я отказал комитету по делам сталелитейной промышленности и перешел к нему.

Я сказал, что не желаю ни на кого работать, — скучным голосом объяснил я.

На меня навалилась усталость. Я закрыл глаза.

Впервые за день перед ними возникла Элейн. Мне не с кем было поделиться этим. Одно мое слово могло усугубить ситуацию. Если Мэтт Брэйди узнает правду, он придет в ярость.

Пол заговорил. Он пытался найти для меня выход, хотя сам чувствовал, что его советы звучат неубедительно. Потом Пол замолчал; мы продолжали сидеть с мрачными лицами.

Вдруг он щелкнул пальцами.

— Идея! — воскликнул Пол. — Элейн Шайлер!

Мою сонливость тотчас как рукой сняло.

— При чем тут она? — спросил я.

— Элейн — любимая племянница Брэйди, — пояснил он. — Я попрошу Элейн рассказать ему о том, как много ты для нее делаешь.