Глава 1

День обещал быть удачным. Во всяком случае, для генерального директора строительной фирмы Дмитрия Кравцова никаких неприятностей не предвиделось. На этой неделе пришли сразу два солидных заказчика, которые заключили договор подряда на строительство роскошных загородных коттеджей. Они провели предоплату, и на счету фирмы «Реком-строй» оказалась довольно приличная сумма. Пока проектировщики будут готовить рабочие чертежи, можно расслабиться и заняться текущими делами. Например, с удовольствием выгнать взашей зама по общим вопросам Виктора Полозкова. Он уже давно надоел Кравцову своей безалаберностью и незнанием рынка строительных материалов. Как можно было поставлять на строительство коттеджа в Дерюгино такой дорогой и паршивый кирпич, когда полным-полно более дешевого и более качественного? Он, что, решил втюхать кирпич собственного производства! Ну что ж, пускай теперь занимается кирпичным производством и не лезет в строительство коттеджей!

В предвкушении «интересного» разговора с замом, после которого он укажет ему на дверь, директор допил кофе, отставил чашку в сторону, вылез из-за стола и пошел в комнату. Быстро скинул домашние спортивные штаны, надел свежую рубашку, выглаженные брюки, завязал галстук, сверху надел пиджак. И сразу стал солидным человеком. Второй подбородок и слегка наметившийся животик дополнял общий портрет.

В прихожей он поцеловал жену и взял с собой кейс.

— Сегодня будешь поздно? — спросила жена.

— Постараюсь пораньше, часам к восьми. Вроде бы дел не так много. Не скучай, Машуля.

— Я приготовлю вкусный ужин, — с придыханием сказала жена и лукаво улыбнулась. — А потом продолжим в постели...

— Непременно! — сказал муж и подмигнул ей.

Кравцов открыл стальную дверь своей квартиры и, перешагнув порог, попал в коридор, куда выходили двери еще трех квартир. Затем открыл вторую дверь, тоже стальную, которая вела из коридора на лестничную площадку, и вышел к лифтам. Он был уверен, что внизу в машине уже сидит его водитель-телохранитель, ждет хозяина.

Николай всегда подгонял «мерседес» минут за десять до выхода шефа, знал, что генеральный пунктуален и каждый день выходит из дома в одно и то же время. Поначалу он поднимался наверх и сопровождал хозяина в лифте и на улице по пути к машине, но потом Кравцов освободил его от этой обязанности. Просто не любил, когда посторонний присутствует при его прощании с женой.

Кравцов нажал кнопку вызова кабины. Кнопка сразу засветилась тусклым желтым светом, и внизу загудела кабина лифта. Жена тоже вышла в коридор, стояла в дверях и смотрела на мужа, рассказывая ему о предстоящем меню на ужин. Для нее это было важнее всего.

— Хочешь, я поджарю тебе курочку в гриле? Ты любишь, я знаю, — ворковала она.

Кабина лифта скрипела где-то внизу, неторопливо поднимаясь наверх, на пятнадцатый этаж.

— Хорошо, приготовь, — рассеянно ответил Кравцов, уходя в свои мысли по поводу разговора с Полозковым. А что если сделать так — сначала его похвалить, он растает и поплывет от самодовольства, а тут взять и вывалить ему все, что накопилось в душе? Да, это будет эффектно! Полозков уйдет, как оплеванный, с низко опущенной головой. Он, Кравцов, рассчитается с ним за все, и тот запомнит надолго это унижение.

Но директор не успел додумать, как ему поэффектней выставить зама. Вдруг с легким скрипом открылась дверь, ведущая на лестницу, и на площадку перед лифтами вышли два парня в грязноватых комбинезонах с маленькими чемоданчиками в руках. С первого взгляда было ясно, что это обычные работяги, скорее всего, сантехники. Но Кравцов даже вздрогнул от испуга, до того неожиданным было их появление.

— Сто двадцать восьмая квартира на вашем этаже? — спросил один из них, коренастый, чернявенький парень, в кепке, надвинутой на самые глаза.

— На нашем, — буркнул Кравцов, вспоминая, что это номер квартиры его соседа.

— Ну, нашли, наконец-то! — обрадовался второй и шагнул на площадку. Он был повыше ростом и с густой копной темнорыжих волос, так что чуб закрывал лоб и даже нависал на глаза.

— А там никого, они уехали... — сказала жена Кравцова, но так и не договорила до конца начатую фразу про то, куда именно уехали соседи. У нее вдруг перехватило дыхание, и слова застряли в горле.

Потому как чернявенький молниеносно вынул из-за пазухи пистолет с глушителем и выстрелил в грудь ее мужу. Выстрела не было слышно, раздался только легкий хлопок, словно лопнул воздушный шарик. Кравцов вытаращил глаза, схватился за грудь и осел на пол. Второй «сантехник» тоже вынул пистолет и выстрелил в грудь его жене. Она даже не успела сообразить, что произошло, как повалилась на спину, не спуская взгляда с убийц. И хорошо видела, как чернявенький подошел к лежащему на полу мужу, заглянул в его расширенные от ужаса глаза, приставил пистолет к голове и выстрелил снова. Голова директора дернулась, выплеснув из себя кровавые брызги мозгов, и его глаза застыли без движения, сохранив испуганное выражение навсегда.

— Готов! — спокойно сказал чернявенький и убрал пистолет за пазуху.

На жену они больше не обращали никакого внимания.

Наконец, подъехала кабина лифта и открыла двери. «Сантехники» быстренько погрузились в нее, и чернявенький нажал кнопку первого этажа. Двери закрылись, и кабина, протяжно загудев, поехала вниз.

Жена Кравцова повернулась на живот и подползла к мужу, оставляя на полу за собой широкий кровавый след. Она дотянулась до его головы и заглянула ему в лицо. Оно было мертвым. Не надо было щупать пульс или заглядывать в зрачки, чтобы понять это. Тем более что у нее на это даже не хватило сил.

— Дима... — прошептала она в ужасе, с трудом развернулась на полу и поползла обратно в квартиру, чтобы вызвать скорую, милицию или еще кого-то, кто смог бы им помочь.

Но не смогла доползти даже до порога своей квартиры. Рана в груди была смертельна. Перед самым порогом она приподнялась на руках, но почувствовала, как от напряжения сознание уходит из нее окончательно.

— Помогите! — слабо крикнула она из последних сил.

Потом растянулась на полу, тяжело вздохнула, выплюнула изо рта кровавый сгусток и больше уже не двигалась.

За это короткое время лифт успел доехать до первого этажа. «Сантехники» вышли из кабины, торопливо прошествовали мимо охранника, сидящего в своем закутке, огороженном стальной решеткой. Чернявенький нажал кнопку электронного замка, открыл входную дверь. Второй «сантехник», с чубом, обернулся к охраннику.

— Пока, папаша! Полчаса, и всех делов! Если кому что надо будет, пускай нас вызывают!

— Ладно, скажу, если кто спросит! — ответствовал охранник, пожилой уже мужчина с внимательными глазами.

Парни быстро вывалились из подъезда, пересекли проезжую колею перед домом, забрались в стоящую на стоянке черную «шестерку» с помятым крылом и уехали.

Полчаса назад охранник пропустил в двери двух веселых ребят, представившихся сантехниками, которые шли по вызову в сто шестнадцатую квартиру. А как не пропустить, если хозяин квартиры сам открыл им электронный замок на двери после короткого разговора по домофону?

Охранник был военным в отставке и привык к дисциплине и порядку. Ему показалось странным, что ребята так быстро справились со своей работой. Может, нахалтурили и сделали кое-как. Обычно такое простое дело, как замена смесителя, и то затягивается часа на два. А что можно было успеть за полчаса? Да ничего! Хозяина сто шестнадцатой, Сергея Палыча, он знал достаточно хорошо, и мог позволить себе с ним пообщаться. Так почему бы не спросить его о качестве произведенной работы, а заодно не взять телефончик таких классных специалистов? Вдруг когда-нибудь и пригодится! Он вылез из каморки, открыл входную дверь, вышел в предбанник и нажал на пульте домофона цифры «один, один и шесть». В динамике засвистело и послышался хриплый голос Сергея Палыча.

— Ну, кто там еще?

— Это Михалыч снизу! — ответил охранник. — Здорово, Сергей Палыч!

— Михалыч? — удивленно проговорил голос. — Чего будишь в такую рань?

— А ты, что, спишь? — в свою очередь удивился охранник. — У тебя же сейчас сантехники работали! Что-то быстро они свернулись. Неужели, все сделали?

— Какие еще сантехники? — недовольно проворчал Сергей Палыч. — Ты чего, Михалыч, с бодуна, что ли?

— Как какие?! — изумился охранник. — Только что от тебя вышли! Сказали, что все сделали!

— Проспись, Михалыч! — ругнулся домофон. — И не мешай спать другим! Я никаких сантехников не вызывал!

И он отключился. Из динамика послышались противные свистящие звуки. Михалыч нажал кнопку отбоя, закрыл дверь и пошел в свою каморку. Но спокойно сидеть больше не мог. Все это было очень подозрительно. Парни внятно сказали, что идут в сто шестнадцатую квартиру, он же не глухой, хорошо их расслышал. И нажимали они номер сто шестнадцатой! Наверное. Хотя, если вдуматься, могли нажать не номер, а код любой другой квартиры, который узнали заранее, и спокойненько открыть дверь. Это они ему сказали, что идут в сто шестнадцатую. Но он-то не видел, что они там набирали. Да, все это очень странно. И самое главное, непонятно, что могли сделать двое сантехников за полчаса? Какую серьезную работу можно провернуть за такое короткое время? Пожалуй, за полчаса можно только обчистить квартиру, если иметь подходящие отмычки и знать, где что лежит. Может, они вскрыли дверь, взяли деньги и ушли? Да на это десяти минут достаточно! Душа старого вояки была неспокойна. Очень неспокойна. И он решил пойти проверить там, где только что побывали парни.

Судя по продолжительности работы лифта, ехали они откуда-то с верхнего этажа, с шестнадцатого или семнадцатого. Так что стоит начать проверку прямо с последнего. Охранник вылез из каморки, подошел к лифту, нажал кнопку вызова, чтобы открылись двери, зашел в кабину и поехал на семнадцатый этаж.

На площадке семнадцатого все было спокойно и тихо. Стальная дверь, ведущая в коридор перед квартирами, была закрыта, и на замке следов взлома не наблюдалось. Охранник вышел на лестницу и спустился на шестнадцатый. Там тоже все было в порядке. Даже мусора не валялось. Да и откуда ему взяться? Дом элитный, квартиры здесь стоят дорого, так что обслуга хорошая — даже лестницу вылизывают до блеска, не говоря уже про площадки перед лифтами. Охранник спустился на пятнадцатый. И уже открывая дверь на площадку, почувствовал какой-то странный запах.

Он его сразу узнал. Это был запах свежей крови. Он отлично помнил этот запах с той поры, когда участвовал в одной боевой операции и перетаскивал раненых, истекающих кровью. Михалыч распахнул пошире дверь и увидел на площадке труп молодого мужчины, лежащий в кровавой луже.

— Етит твою мать... — только и пробормотал он.

У него глаза полезли на лоб, и он с трудом сдержался, чтобы не вскрикнуть. Шагнул к трупу и тут только заметил за распахнутой дверью в коридоре еще один труп — молодой женщины, лежащей на пороге своей квартиры. Входная дверь в квартиру была открыта настежь. Стараясь не наступить в кровавую лужу, Михалыч боком проскользнул в квартиру, проверил прихожую, затем прошел в комнату, увидел стоящий на тумбочке рядом с дверью телефон и схватил трубку.

У генерального директора фирмы «Корвет-строй» Олега Мещерякова день начался с серьезного конфликта. С утра он поругался с начальником производственного отдела Анатолием Рябовым ни на жизнь, а на смерть. Олег приказал ему продолжать строительство загородного особняка, несмотря на то, что заказчик прекратил финансирование, отказавшись от заказа. В качестве неустойки за фирмой оставался выплаченный аванс. Теперь Олег мог достроить особняк на свои средства и продать его в готовом виде, получив с этого неплохую прибыль. Однако Рябов приказа не выполнил и прекратил все работы на стройплощадке, пока якобы не будет выплачена зарплата рабочим и прорабам. Это было явным вымогательством. Рабочие прекрасно работали бы и дальше, получив свою зарплату через неделю, и только один Рябов не мог работать, пока у него в кармане не шуршали купюры.

Он ставил Олега в положение форс-мажора — надо было срочно доставать деньги для продолжения строительства, и деньги немалые. Ведь если объект заморозить на неопределенное время, это грозило фирме еще большими финансовыми потерями. Завезенные на площадку стройматериалы разворуют, недостроенное сооружение начнет разрушаться под воздействием атмосферных осадков, и его придется потом восстанавливать с большим трудом и огромными затратами. Было похоже, что Рябов просто хочет хорошо погреть руки, вытянув из Олега лишние деньги сверх сметы, заложенной по проекту.

— Надо надавить на него, — сказал Олег своему заму Валере Игнатову. — И как можно сильней. Пускай продолжает работы в любом случае. Если сейчас прекратить их, потом потеряем гораздо больше.

— Каким образом надавить? — уточнил Валера. — Наслать на него братков?

Олег вылез из кресла, прошелся по просторному кабинету, разогнул спину, разведя руки в стороны, сделал глубокий вздох и сразу выдох. Может быть, от притока кислорода голова начнет лучше работать. Раньше он много занимался спортом, до последнего времени играл в теннис, но сейчас на это просто не было времени. В свои тридцать семь Олег старался держать тело в спортивной форме, не то, что некоторые молодые директора, увеличивающие жировые накопления без всякой меры. Он выглядел несколько моложе своего возраста и был достаточно симпатичен для того, чтобы нравиться незамужним девушкам.

Для того, чтобы надавить на строптивого начальника участка, была масса способов, как административных, так и силовых. И, по всей видимости, Олегу придется прибегнуть к одному из них, если так и дальше пойдет. Но пока он не хотел предпринимать крайних мер, надеясь уладить конфликт мирно.

— Надо убедить Рябова, что нам нужен этот объект. Даже если особняк не нужен заказчику. Когда люди поймут, что мы заинтересованы в их работе, они согласятся поработать и без зарплаты.

Игнатов саркастически усмехнулся и покачал головой.

— Где ты сейчас таких чудаков найдешь? Не те времена. Никого одной идеей не вдохновишь на трудовой подвиг.

Олег серьезно посмотрел на него.

— Не за идею работать будут. А за страх. Сейчас люди бояться остаться без работы. Это действует лучше всякой идеи.

Валера пожал плечами.

— Ты хозяин, тебе решать. Но я бы пошел на крайнюю меру. Рябов слишком нос задирает.

— Это еще успеется, — решил Олег.

И они все же решили съездить на объект, чтобы во всем разобраться на месте. Из окна кабинета многого не видать, поэтому всегда лучше «спуститься вниз», чтобы понять «чаяния» простого народа. Они покинули кабинет, погрузились в сиреневый «фольксваген», принадлежащий гендиректору, и поехали загород. Олег всегда сидел за рулем сам, получая от управления автомобилем, хоть и небольшое, но удовольствие.

На стройке в Ситниках все замерло. Нигде даже не было видно людей, которые бы шатались без дела. Наверное, уже давным-давно не шатались, а сидели по бытовкам или разбрелись по домам. Хорошо еще, начальник производства торчал в вагончике руководства участка и резался в домино с прорабом и рабочими.

— Какие проблемы? — сказал Олег, входя. — У вас что, итальянская забастовка? Все на месте, но никто не работает.

Рабочие поднялись с мест, поздоровались, и только Рябов продолжал сидеть. Олега такое пренебрежительное отношение немного покоробило, но он не стал придавать этому особого значения. Всякое видел в жизни, бывало и такое, что его самого выставляли за дверь. Правда, тогда он еще не был генеральным директором строительной фирмы, а всего лишь числился ведущим инженером научно-исследовательского института.

— Здорово, Олег Валентиныч! — нагло поздоровался Рябов. — Да вот, люди недовольны. Узнали, что заказчик отказался бабки платить. Думают, что теперь объект заморозят, и перестанут платить за работу. Требуют выплатить зарплату за месяц. Зачем, говорят, работать без денег.

Олег бросил взгляд на рабочих. Те стояли, понурив головы. Никто не смотрел директору в глаза. Значит, чувствовали свою неправоту. Может, и выдвигали требования о зарплате, но между собой, не пытаясь довести эти требования до руководства. Не такая уж большая задержка по выплатам, чтобы из-за нее останавливать все работы. И Олег понял, что люди не настроены бунтовать.

— Объект не замораживаем, — твердо сказал он. — Деньги будут! Но через неделю, две. Предлагаю работать на полную мощность. Объект надо завершить в срок. Если не закончим к зиме, потом потеряем больше. Сами понимаете, без крыши дом долго не простоит.

— Кто не хочет работать, — добавил Игнатов, — с теми будем расставаться.

Рабочие заволновались.

— Ладно, поработаем! Чего там! Раз надо объект достроить, сделаем!

— Ну, вот и отлично! — сказал Олег и вышел из вагончика.

Игнатов вышел следом.

Рябов со злостью оглядел рабочих.

— Ну, что перессали? Я же говорил вам, надо держаться до конца. Пришлось бы им выплатить зарплату. Никуда бы не делись! А теперь будете иметь свои копейки и молчать в тряпочку.

— Да уж больно боязно! — пожал плечами один из рабочих. — А вдруг выгонят. Где потом работу найдешь!

— Не выгонит. Им объект возводить надо или не надо?

Рябов был зол на всех и вся. Его затея провалилась. Он-то надеялся вытянуть из руководства лишние деньги на продолжение строительства и положить их в свой карман. Не удалось. Подвели работяги. Ничего, он как-нибудь повернет все по-другому, но своего добьется.

Олег понял, что вся эта возня неспроста. Никогда бы рабочие не возникли сами, если бы у них не было идейного вдохновителя. Не зря Рябов затеял эту аферу, не зря. Явно хочет вытянуть из него побольше деньжат.

— Что-то Рябов бочку катит, — заметил Олег, когда они с Валерой ехали обратно в офис.

— Да уволить его и всех делов! — сразу отрезал тот. — Чего ты с ним церемонишься!

— Он хороший специалист. Ему замену найти не так просто! Это раз. Потом, я не привык людьми разбрасываться. Это два. И еще. Я хочу понять его до конца. Это три. Сделаем по-другому. Я найду бабки, выплачу им все, что задолжал, а там посмотрим, что он будет делать дальше. Доведет объект до конца, сдаст под ключ и вот тогда разберемся, кто прав, кто виноват.

— Где ты деньги искать будешь? Нужно, как минимум, тысяч двести баксов. Шесть лимонов, если в рублях. Где ты такие бабки нароешь за неделю? Какой банк тебе их даст?

Олег усмехнулся.

— Я знаю, какой.

Михалыч извелся до колик в ожидании оперативников. Находиться в обществе двух молчаливых трупов мало приятно даже для закаленной чужими смертями психики. А убитых охранник за свою жизнь повидал достаточно. И когда служил в армии, и когда отдыхал на гражданке. Но что бы вот так просто в двух шагах от своей квартиры убивали людей, такого видеть еще не приходилось! Что-то было в этом жуткое и не поддающееся пониманию. Для чего, ради каких таких денег надо было лишать жизни двух молодых людей? У него это не укладывалось в голове. Да никакие деньги в мире не стоят двух этих жизней! Вызвав ментов, охранник уселся на стул в прихожей и, стараясь не смотреть на трупы, стал ждать оперативную группу.

Так он просидел минут двадцать. Тут открылись двери лифта, и на площадку вышел молодой накачанный парень. Это поднялся снизу водитель Кравцова, который так и не дождался хозяина. Увидев два трупа на площадке, он сначала ошалел, а потом чуть не пришиб на месте бедного Михалыча, почему-то приняв его за убийцу. С большим трудом охранник смог убедить его в том, что никоим образом не причастен к этому преступлению. Единственное, в чем он корил себя, так в том, что прошляпил киллеров, приняв их за сантехников.

— Ну, что ж ты, старое чучело! — обругал его водила. — Не мог бандита от работяги отличить! А еще бывший кагебешник!

— Сам ты кагебешник! — проворчал старый вояка, почему-то обидевшись на такое оскорбление. — Ты где был, спрашивается, когда твоего босса расстреливали?

— В машине сидел! — орал Николай. — На своем рабочем месте! Если бы они его на улице стреляли, просто так бы не ушли! Догнала бы их моя пуля!

И водила пощупал пистолет под мышкой.

— Так они же не дураки, знают, где стрелять и когда! — заметил Михалыч ехидно. — Пока те, кто охранять должен, загорают.

— Так ты тут охранять и поставлен! — отговорился Николай.

В общем, оба чувствовали свою вину и оба старались снять ее с себя и перекинуть на другого. Их спор тянулся бы еще долго, если бы не прибыла оперативная группа во главе с полковником Самохиным.

Пожилой опер был спокоен, держался независимо и невозмутимо. Видно, столько трупов за свою жизнь повидал, что уже ничему не удивлялся. Въедливый взгляд его серых глаз из-под седых нависающих бровей пронизывал человека насквозь, и казалось, что он сам знает гораздо больше того, о чем рассказывает допрашиваемый. Самохин бросил рассеянный взгляд на трупы, охватив при этом все место преступления целиком, на чем-то задержался, что-то пропустил мимо своего внимания, и отвернулся. Словно его это место больше не интересовало. Как будто он просто сфотографировал его в своем мозгу, и теперь ему достаточно одного изображения. На самом деле, полковника больше интересовали не трупы, а живые люди, которые могут сообщить что-то по существу дела.

Эксперты-криминалисты под руководством капитана Коли Балашова принялись осматривать место преступления, изрядно перепачканное кровью двух жертв. На какие-то явные следы, оставленные киллерами, рассчитывать не приходилось. Орудий убийства не наблюдалось, следов от ботинок тоже, отпечатков пальцев тем более. Было ясно, что киллеры работали профессионально, знали свое дело и промахов не допускали. Единственный след — это пули в телах убитых. Но найти по ним оружие, если его не выбросили в ближайшую урну, довольно сложно. А уж определить хозяина оружия вообще невозможно.

Пока криминалисты ползали по лестничной площадке, а фотограф снимал место преступления во всех возможных ракурсах, два молодых оперативника, капитан Костя Корнюшин и старлей Юра Тарасенко, взялись опрашивать соседей. Оказалось, что в двух соседних квартирах в момент совершения преступления находились жильцы. Молодая женщина из сто двадцать шестой квартиры, жена какого-то крутого бизнесмена, будучи домохозяйкой, вообще все время сидела дома. Увидев окровавленные трупы своих соседей, которых, естественно, прекрасно знала, она упала в обморок. Ее пришлось спешно приводить в чувство. Бизнесмен же ушел на работу рано утром, задолго до трагедии, оставив жену одну-оденешеньку.

В сто двадцать седьмой однокомнатной квартире оказался мужчина средних лет, у него был то ли выходной, то ли отпуск. Он отнесся к наличию двух трупов на своей площадке более выдержано, но занервничал и сразу забормотал про то, что ничего не видел и не слышал. Впрочем, по-видимому, это было чистой правдой.

— И что, вы даже не слышали никаких криков? — уточнил Костя. — Ведь женщина могла кричать, когда увидела, как убивают ее мужа?

— Не слышал! Ей-богу, не слышал! — стал отказываться мужчина. — У меня был включен телевизор. Вот там всяких криков хоть отбавляй! Разве услышишь, как на лестнице кричат?

Не получив ничего с соседей, приступили к допросу охранника, как главного свидетеля. Хотя он тоже никаких громких звуков не слышал, а тем более выстрелов. Но зато воочию видел киллеров и, вероятно, сможет более-менее досконально их описать, если еще не страдает склерозом.

Опера попросили всех пройти в квартиру, чтобы не мешать криминалистам заниматься своим делом. Михалыч и Николай расположились на диване в гостиной. А соседи, мужчина и женщина, приглашенные в качестве понятых, сели в сторонке на стульях.

— Ну, давайте, опишите их! — попросил Самохин. Хоть Юра Тарасенко и записывал показания Михалыча в протокол, полковник хотел своими ушами слышать рассказ свидетеля — вдруг какая-то важная деталь проскочит в его словах, которую пропустит протоколист.

Михалыч откашлялся и встал в позу. Понял, видно, насколько важным сейчас является каждое его слово. Потому и произносил их с расстановкой, взвешивая и обдумывая.

— Ну, один чернявенький, невысокого роста, — стал вспоминать он. — Но не скажу, что он был этой... кавказской национальности. Наш человек, российский. Такой в кепке, надвинутой на глаза. Глаза такие темные, щеки впалые, нос чуть горбатый и с усами. Одет был в грязную рабочую куртку какого-то непонятного цвета и темные штаны. Это все, что я запомнил.

— Ну, а другой?

— Другой? Другой повыше ростом немного. У него, кажется, были густые медные волосы, он был без кепки, но чуб нависал на самые глаза. Был без усов, нос немного картошкой. Простецкий такой парень, каких тысячи. Одет тоже был в рабочую куртку коричневого цвета и черные штаны. И у обоих в руках маленькие чемоданчики. Ну, любой, кто их увидит, скажет — сантехники! У меня, главное, и сомнения не возникло!

— А как же они в дверь прошли? — спросил Корнюшин.

— Как-как! Так же, как и все входят. Нажали кнопки домофона, кто-то им ответил, затем открыл дверь, они и прошли. Балагурят меж собой, шуточки отпускают. Ну, какие к черту киллеры? У меня и в мыслях этого не возникло! Мы, говорят мне, в сто шестнадцатую квартиру идем, смеситель менять. Ну, идите, говорю, мне что, жалко!

Костя помотал головой и хмыкнул. Да, придраться не к чему. Охранник же не обязан обыскивать проходящих мимо его поста сантехников и всех других граждан на предмет наличия оружия. И то, что они киллеры, у них на лбу не написано.

— Вы нам поможете их фоторобот составить? — уточнил он.

— Помогу, чего не помочь, — согласился Михалыч. — У меня зрительная память хорошая. Вот интуиция ни к черту! И как это я их прошляпил?

От охранника отстали и насели на водилу Николая. Тот чувствовал себя виноватым, но старался этого не показывать. «Сантехников» он тоже хорошо запомнил, поскольку обратил на них внимание, когда они выходили из подъезда. Его описание вполне совпало с описанием Михалыча. Плюс к этому он запомнил машину — обычную «шестерку» грязно-темного цвета. Но, как ни старался, номер вспомнить не мог. Самохин махнул рукой. Даже если бы он и запомнил номер, это мало что даст. Машину, скорее всего, уже бросили где-нибудь неподалеку.

— Что же вы так плохо хозяина охраняли? — осуждающе проговорил полковник.

Водитель занервничал и скорчил обиженную физиономию. Словно это сам хозяин был виноват в своем убийстве, а не он, его телохранитель.

— Дмитрий Василич сам запретил мне провожать его до машины! — сразу отрезал Николай возможные обвинения. — Говорит, жене неудобно прощаться, когда рядом посторонние. Да и вообще, говорит, что я маленький, сам не дойду. Не было у него никаких подозрений, что его могут того... в подъезде...

— Оказалось, что маленький, — проворчал Самохин. — Не дошел. Надо было вам свои обязанности исполнять до конца. Хочет этого шеф или не хочет. Здесь уже решает не он, а его телохранитель. Разве не так?

Николай отвернулся и уставился в пол. Понимал, что с него спрос будет серьезный. Во всяком случае, в его карьере телохранителя образовалось большое черное пятно, которое ему никогда не простят. Но когда обязанности мешает исполнять сам охраняемый, то упрекать телохранителя трудно.

— Ну да, такому скажи поперек, — обиженно проговорил он. — Сразу взашей погонит!

— Значит, у него что, характер был тот еще? — уточнил Самохин. — Строгий мужик, да?

— Да не особенно, чтобы строгий, но с норовом. Чуть что не по его, сразу в крик! Мог уволить кого-нибудь в один момент, если человек не справился. То сидит хвалит кого-то, а назавтра этого же ругает почем зря.

Самохин навострил уши.

— Вспомните, пожалуйста, кого он ругал в последнее время?

— Как кого? Все того же — Полозкова. Тот его просто достал. То одного не может сделать, то другого. Дмитрий Василич мне про него все уши прожужжал. По-моему, он собрался его увольнять.

— Это интересно... — пробормотал Самохин, что-то себе обдумывая, и решил посмотреть на трупы в последний раз, перед тем, как их увезут.

Глава 2

Они знали друг друга лет пять. Вместе ходили в один спортзал, качали мышцы, отрабатывали удары, гоняли мяч. Знали все слабости и сильные стороны каждого из троих. Не раз участвовали в драках. Потом настала пора думать, куда применить полученные «знания». И когда Колян предложил хорошую денежную работенку, Саня и Витек сразу согласились. Лидер коломеевской группировки Назар набирал в свою команду крепких парней для работы на точках. Там есть, где помахать кулаками, есть, за что получать приличные бабки, есть смысл жизни. Дал, кому сказали, по сусалам, получил наличные и в кабак с девками. Чем не жизнь! Не в армию же идти молодым, сильным парням! Гробить два лучших года жизни, шагая в строю, — это для идиотов и маменькиных сынков!

С утра парни проехались по коммерческим точкам, собрали дань. Несколько кафешек, два продуктовых магазинчика и еще штук десять киосков. Работа не сложная, без конфликтов и нервотрепки. Хозяева платили без разговоров. Плата была установлена давно, методом проб и ошибок, ее то поднимали, то опускали, пока, наконец, не остановились на чем-то одном. Рынок ведь! Спрос определяет предложение и наоборот. В результате плата получилась чисто символическая. Для коммерсантов никакой нагрузки, а для рэкетиров приятно. Будет на что пожить и развлечься.

Посетив очередную точку, парни вышли из дверей, погрузились в свою «бээмвуху» и собрались ехать дальше. Колян включил зажигание, нажал на газ. Машина отъехала от тротуара. Саня, сидящий на заднем сидении, оглянулся назад. Зачем он это сделал, трудно сказать. Наверное, по привычке. Просто привык оглядываться, уходя. Несколько раз слышал, как мимо уха свистела пуля, и с тех пор всегда проверял, не вынул ли кто у них за спиной ствол.

В сотне метров позади них отъехала от тротуара темно-серая «девятка» с тонированными стеклами и на той же скорости двинулась за ними. Может быть, конечно, не за ними, а просто в ту же сторону. Но Сане она показалась знакомой. Сегодня он ее уже видел пару раз. Но не обратил особого внимания. Мало ли машин на улицах!

— Хм, опять за нами едет, — заметил он. — Следят, что ли?

— Кто? — Витек тоже обернулся назад. — Вот этот «жигуль», что ли? Или вон тот джипяра? Или вот этот «мерс»?

Машин сзади было предостаточно. Все ехали за ними в одном направлении. Да и странно было бы, если бы они ехали в разных. В одном потоке как-никак!

— Нет, вон та «девятка»!

Саня не отрывал от «девятки» взгляда. Она пряталась за джипом и «москвичом». Иногда выглядывала из-за них, но тут же уходила в тень. Ее ветровое стекло бликовало из-за того, что сильно покато, и понять, кто сидит за рулем, было невозможно. Лица прятались в темноте салона.

— Ну-ка, прибавь, Колян, — сказал Саня. — Давай оторвемся. Если за нами пойдет, остановимся и разберемся с этими мудаками.

Колян пожал плечами, прибавил скорость, вылетел в левый ряд и пошел под сто вперед, благо светофоров впереди не торчало. «Девятка» отстала и затерялась среди других машин. Саня облегченно вздохнул. Повернулся и стал смотреть вперед.

Витек, сидящий рядом с водилой, покосился на него, усмехнулся. Толкнул в бок Коляна, показал большим пальцем назад.

— А у Сани очко играет! — засмеялся он. — Хвост все время мерещится.

— А может, у него самого хвост растет! — заржал Колян и ругнулся на какого-то чайника, который слишком круто их подрезал. — Куда прешь, пидор!

Саня немного обиделся. Он, можно сказать, проявил бдительность, заметил слежку, если это была она, вовремя среагировал. Он всегда был собран и активен, когда находился на «работе» и не позволял себе расслабиться, как Витек. Потому что не раз попадал в непростые ситуации, когда дело доходило до стрельбы, и подсознательно был готов к ней всегда. А порой даже вздрагивал, когда рядом кто-то резко поднимал руку. Он всегда ждал нападения, и был уверен, что в любой момент может на него ответить. И когда его обвиняли в том, что он слишком подозрителен, Саня готов был полезть с обидчиком в драку.

— Сами вы пидоры! — усмехнулся он, делая вид, что ругнулся в шутку.

Машина пролетела еще два перекрестка, и Колян свернул на магистраль. Там он нарочно снизил скорость, оставаясь в правом ряду. Торопиться было совершенно некуда. Саня на всякий случай обернулся и бросил взгляд назад. Темной «девятки» на горизонте не наблюдалось. Значит, он, действительно, перестраховался. Это не было слежкой. Просто та загадочная тачка ехала вместе с ними по одному маршруту. Потом их пути разошлись, и они потеряли своего попутчика.

Саня окончательно успокоился и стал смотреть на проезжающие мимо иномарки. Некоторые из них были новейшие, и Саня немного завидовал их владельцам. Неужели и он когда-нибудь будет ездить на такой красавице, как вот эта новенькая «аудишка» с покатой крышей!

Витек уже совсем разомлел от жары, сполз куда-то вниз и откинул голову.

— Пива хочется, — сказал он и тяжело сглотнул. — Колян, давай, тормозни у киоска. Пива возьмем.

— Ага, встань! — согласился и Саня. — Постоим, передохнем. А Витек за пивом сбегает.

Колян совсем сбавил скорость, пошел потише. Витек, сидящий рядом с ним, выглядывал на обочине киоски с напитками. На улице теплынь, стекло в дверце приспущено, в проем залетает ветерок. Но все равно жарковато. Так и хочется смочить пивком глотку.

— Вон, хибара какая-то стоит! Там пива — хоть залейся!

Недалеко от дороги, метрах в двадцати, возле какого-то магазинчика торчал киоск, сверху донизу заставленный бутылками. Колян подрулил к тротуару, тормознул. Витек вылез из машины на тротуар, прошмыгнул прямо через газон к киоску, засунул физиономию в окошко. В киоске сидела симпатичная молодая девка.

— Не скучно тут тебе? — осклабился он. — Может, развлечемся?

— Некогда скучать! — отмахнулась она. — Чего тебе?

— Три пива! «Туборг»! И чипсы какие-нибудь! Давно тут припухаешь?

— Недавно! — Девица отвернулась и исчезла за прилавком. Наверное, полезла доставать откуда-то снизу банки.

Витек всунулся поглубже, чтобы лучше рассмотреть ее сзади. Задница у девахи была очень аппетитной.

— Как тебя звать-то, милая? — сказал он. — Меня Ви...

Он не договорил, потому как вдруг за спиной, совершенно неожиданно, бабахнули выстрелы, затем рявкнул движок, взвизгнули покрышки и закричала какая-то женщина.

Пока он торчал у киоска, Саня и Колян отдыхали в машине, откинув головы на спинки сидений. И вдруг из общего потока вынырнула темно-серая «девятка» с тонированными стеклами и резко тормознула возле них, чуть не чиркнув крылом по дверце. Из приоткрытых окон высунулись два ствола и в одно мгновение расстреляли сидящих в машине Коляна и Санька. Они ведь сидели прямо перед убийцами, на расстоянии вытянутой руки.

Когда Витек оглянулся, «девятка», взвизгнув покрышками, сорвалась с места. Через каких-то пять секунд она исчезла из поля зрения, растворившись в плотном потоке машин. Витек даже не успел запомнить ее номера. Он постоял мгновение у киоска, вытаращив глаза, наконец, спохватился и побежал к машине, чтобы посмотреть, что стало с его дружками. Оба были мертвы. Пули раскрошили головы пацанов, словно спелые арбузы, забрызгав кровищей весь салон. Витек с отвращением отвернулся и увидел, что вокруг собираются прохожие. Какая-то пожилая женщина продолжала кричать. Было слишком много свидетелей.

— Да заткнись ты! — ругнулся Витек и понял, что сейчас самое разумное — скрыться с места происшествия. Пока те, в «девятке» не вернулись, чтобы добить и его. Или пока не прибыли менты. Ни с киллерами, ни с ментами он дела иметь не хотел.

Кроме трех отстрелянных гильз от «макара» и скомканной обертки от жевательной резинки «Орбит», на месте преступления ничего не нашли. Даже если предположить, что резинку жевал один из киллеров, найти его по обертке весьма затруднительно. Вот если бы он выплюнул жвачку, то слюну на ней могли бы в дальнейшем сравнить со слюной подозреваемого и получить лишнее доказательство его виновности. Или невиновности. В зависимости от результата сравнительной экспертизы. Однако киллер такой возможности не предоставил, поскольку жвачку унес с собой.

Медэксперт Лена Муравьева установила характер пулевых ранений в телах Кравцова и его жены, и их накрыли клеенкой. Лена переступила через кровавую лужу, отошла в уголок и принялась писать протокол осмотра.

— Жалко, — тихо проговорила она.

— Что именно тебе жалко? — уточнил Корнюшин, который в этот момент оказался рядом.

— Женщину жалко. Рана в ее теле была не смертельной. Пуля прошла в пяти сантиметрах от сердца. Если бы ей сразу помогли, скажем, соседи, вполне может быть, что она выжила. Скорее всего, она потеряла сознание от боли и умерла от потери крови. Или от болевого шока.

— Да, действительно, жаль, — согласился Костя. — Неужели она не звала на помощь?

— Похоже, что нет! — пожала плечами Лена. — Соседи ведь сказали, что ничего не слышали.

Костя пренебрежительно хмыкнул.

— Сейчас они тебе скажут все, что угодно. А я уверен, что она звала на помощь. И может быть, они даже слышали ее крики.

— Ты всегда плохо думаешь о людях.

— Хотелось бы думать лучше, — проворчал капитан. — Да опыт, сын ошибок трудных...

Больше на площадке перед лифтами искать было нечего, и Самохин распорядился сделать обыск в квартире. Начали с кабинета, роскошного кабинета бизнесмена, в котором наверняка могли быть какие-то документы или предметы, связанные с его деятельностью. Они, естественно, могли пролить свет на то, из-за чего именно генеральный директор поплатился жизнью. То, что убийство связано с его бизнесом, ни у кого сомнения не вызывало. Только профессиональные киллеры работают так хладнокровно, не боясь быть узнанными свидетелем, а значит, директора им кто-то заказал. Тот, кому он страшно мешал зарабатывать бабки.

В кабинете оказался сейф, который довольно легко открыли. Ключи оказались в кармане убитого, а кодовый замок вскрыл техэксперт Коля Балашов. Для него это было что-то вроде легкой разминки, замок был довольно примитивен. Среди деловых писем, финансовых бумаг и пачек зеленых купюр в сейфе хранился пистолет ПСМ, небольшой пистолет, вполне удобный для ношения в кармане пиджака, скажем, во время какой-нибудь деловой встречи. Ведь иной раз не знаешь, чем эта встреча может обернуться. Обороняться таким от киллера довольно смешно. Для этого он должен подойти на близкое расстояние с поднятыми руками и громко сказать, зачем пришел. Видимо, по этой причине Кравцов держал пистолет в сейфе, а не в кармане. Больше ничего интересного в сейфе не оказалось. Все деловые бумаги и финансовые документы передали капитану Панкратову для ознакомления. Он представлял в опергруппе отдел по борьбе с экономическими преступлениями и мог нарыть в бумагах покойного какие-нибудь нарушения, на основании которых можно было бы сделать определенные выводы.

По документам и со слов водителя Николая установили, что покойный Кравцов заправлял строительной фирмой «Реком-строй», довольно крупной фирмой, специализи-рующейся на возведении загородных особняков для финансовой элиты Белокаменска. Фирма имела приличный оборот и занимала, по всей видимости, ведущее положение на рынке строительных услуг.

— Неужели наш директор отказал в строительстве особняка какому-нибудь авторитету из-за того, что не хотел иметь дел с криминалом? — сделал первое предположение Костя. Он всегда любил придумывать какие-то несуразные версии, взятые с потолка. Впрочем, Самохин не возражал против этого. Порой, и самая абсурдная версия может оказаться верной.

— Месть за отказ клиенту, конечно, хорошее дело, но сейчас, по-моему, о ней речь не идет, — высказался Самохин. — Не станет авторитет мараться в мокрухе, когда есть еще штук пять других не менее замечательных фирм, строящих особняки.

— Тогда — крупный валютный долг, который Кравцов не мог возвратить кредитору, — снова предположил Костя. — И кредитор решил припугнуть директора так, чтобы он испугался до конца своих дней. То есть до последней минуты.

— Смелое предположение, — оценил полковник. — Но сейчас за это не лишают жизни. Теперь такие вопросы все решают в судебном порядке. Даже криминальные авторитеты.

— А может быть, он и был кредитором? — внес свою лепту Юра Тарасенко. — И должник решил долг ему не возвращать, а вместо него подарить две маленькие свинцовые пульки.

— Тогда долг должен быть намного больше оплаты за услуги киллеров, — заметил Костя. — Раза в два. Иначе это не имеет смысла.

В общем, предположения можно было выдвигать до бесконечности.

Полковник вздохнул, стукнул ладонями по подлокотникам и вылез из кресла. Как ни приятно сидеть в нем, надо двигаться дальше. Иначе подчиненные дойдут до крайности. Да и начальство обвинит его в бездеятельности.

— Ладно, на сегодня все! Остальные предложения по версиям я принимаю в рукописном варианте. В любом случае, чтобы хоть немного приблизиться к мотивам убийства, надо отправиться на его фирму. Может, там найдем какой-нибудь след.

После того, как на месте происшествия побывали следователи из прокуратуры, все посмотрели и проверили, тела увезли в морг. И только собрались покинуть квартиру убитого бизнесмена и ехать на его фирму, как пришло сообщение еще об одном двойном убийстве на Ярцевской улице. Самохин послал туда Корнюшина и Тарасенко, и те выяснили обстоятельства нового громкого убийства. Киллеры из подъехавшей «девятки» расстреляли двух парней, сидящих в машине у обочины, и скрылись с места преступления. Никто даже не успел их разглядеть. По водительским правам личности парней были тут же установлены. Ими оказались два охранника коммерческой фирмы «Парадиз», которая уже давно была известна правоохранительным органам. Фирма принадлежала криминальному авторитету Александру Назарову, который использовал ее для прикрытия, и убитые, скорее всего, были боевиками коломеевской группировки.

У Назара под ружьем ходило человек тридцать бригадиров и боевиков. Он держал кусок городской территории с ресторанами, магазинами, несколькими коммерческими фирмами, тремя автозаправками и одним вещевым рынком. Не считая сотни ларьков. Он отвоевал ее в кровопролитных битвах с другими бандами, потеряв неисчислимое количество бойцов. Но свято место пусто не бывает, и его бригады постоянно пополнялись молодой порослью — спортивными ребятами, жаждущими кулачных боев, лихих приключений и смертельного риска. Правда, в последние годы обстановка стала спокойней. Боевики уже не наезжали так круто на конкурентов, чем попало разнося им черепушки, каждая группировка знала свое место и не высовывалась. Назар спокойно собирал дань с поднадзорной территории, радостно считал чистую прибыль и уже подумывал над тем, как вложить лишние бабки в нефтяной бизнес.

Звонок одного из бригадиров немного взволновал Назара и заставил его прервать интимную трапезу со Светкой, своей подругой, которая исполняла роль временной жены. Они сидели за столом в спальне в абсолютно голом виде после изнурительных постельных скачек и пили французское вино, закусывая его фруктами и шоколадом. Мощный, плечистый торс авторитета возвышался над столом, словно бюст древнегреческого атланта, а густая шевелюра на голой груди делала его похожим на зверя. Портрет дополняло широкое скуластое лицо, орлиный нос и злые бесцветные глаза. Любой нормальный человек чувствовал бы себя рядом с ним неуютно.

— Поди погуляй, детка! — сказал Назар и показал ей на дверь. Он никогда не проводил оперативные беседы при женщинах, даже если они были ему хорошо знакомы, поскольку считал, что своя женщина в любой момент может стать чужой. Да впрочем, Светку все его разговоры не интересовали.

Она вылезла из-за стола, накинула на голое тело короткий халатик, который скрывал только верхнюю часть выше пупка, и пошла в свою комнату.

Назар продолжил разговор по мобильнику. Бригадир сообщил, что двух его боевиков замочили только что среди бела дня на оживленной магистрали. Причем убийцам удалось скрыться, не оставив после себя даже визитной карточки с указанием принадлежности к какой-либо конкурирующей группировке. Один из трех боевиков спасся, но, по его словам, он даже не смог разглядеть личностей нападавших, поскольку стекла в машине были тонированные, а ветровое стекло бликовало. Сама же машина — обычная темно-серая «девятка» с заляпанным грязью номером.

Это было самое странное. Ну, кому могли помешать два сопливых паренька? Хозяину ларька, к которому они пришли за данью? Не может же он быть таким идиотом, чтобы не понимать, что завтра придут другие.

Может быть, кто-то решил бросить ему вызов! Но если ему бросили вызов, то почему инкогнито? Испугались ответных действий? Тогда зачем пошли на убийство, если такие трусливые? А если решили немного подсократить численность его банды, то зачем убрали парней, которые никакой погоды в группировке не делали?

Нет, этим убийством некто хотел ему что-то сказать, о чем-то предупредить, о чем-то напомнить! Мол, не забывай, ты не самый крутой в этом мире, есть деятели и покруче тебя — те, кто может так же легко отдать приказ расстрелять твою машину, когда она будет стоять у обочины. Значит, выходит, опять кто-то затеял передел мира, значит, опять готовься к войне! Сколько их было, этих войн за тридцатисемилетнюю жизнь авторитета, и не сосчитать. И из всех Назар выходил живым, иначе не сидел бы сейчас здесь и не жрал бы ананасы. Ничего, повоюем и на этот раз. Осталось только выяснить, что это за деятель!

Вот что больше всего волновало в этот момент Назара, а совсем не потеря двух бойцов. Это-то как раз легко восполнимо. Потеря душевного покоя более неприятна. Теперь это убийство будет сидеть занозой в мозгу, пока он не узнает, кто поднял на него руку.

Вдруг звякнул местный телефон, стоящий на столике перед дверью. Назар вылез из-за стола и взял трубку. Охранник снизу сообщил, что просит аудиенции некий бизнесмен Олег Мещеряков. Назар попросил подождать десять минут и сказал, что сейчас спустится.

Не прошло и получаса, как авторитет, одетый по «полной парадной форме» — в черных брюках, черном пиджаке и черной рубашке без галстука, явился в комнату для приемов, расположенную на первом этаже его роскошного особняка. Там уже ждал гость. Олег расположился в одном из широких кресел и потягивал предложенный коктейль. Он проворно поднялся и пожал протянутую Назаром руку.

— Привет! — небрежно бросил авторитет и плюхнулся в соседнее кресло. — Не спиться тебе, Олег! В такую рань порядочных людей будишь.

— Какую рань, Саня, двенадцать часов дня, ты что! — удивился Олег.

— А нормальные люди в это время еще спят! — усмехнулся Назар. — Я только в пять утра лег. Всю ночь, понимаешь, в казино оттягивался. Продулся в пух и прах!

— Извини, не знал, — Олег пожал плечами. — Я-то с рассвета на ногах...

— Ладно, чего там! — махнул рукой авторитет. — Ну, зачем пожаловал? Впрочем, можешь не говорить. Я и так уже догадался. Ты ко мне теперь только за одним обращаешься.

— От тебя, Саня, трудно что-то скрыть! Конечно, мне нужны деньги.

— Странно, — хмыкнул Назар. — А я думал, у вас, у бизнесменов, денег куры не клюют.

Олегу понравился тон авторитета. Такой непринужденный, спокойный. Раз он в благодушном настроении, то вполне может просьбу и удовлетворить. Хотя сказал, что проигрался в казино, но это для него мелочи. Когда ворочаешь сотнями тысяч баксов, потери одной-двух тысяч даже не заметишь.

— Да у меня периодически — то клюют, то нечего клевать, — пожаловался Олег.

— И много тебе надо? — нехотя уточнил Назар.

— Двести пятьдесят тысяч! — сразу рубанул Олег. — Под обычные проценты. На полгода. Я верну в срок.

Назар откинулся в кресле, вперил взгляд в широкое окно, сквозь которое открывался вид на залитую солнцем лужайку перед домом.

— Конечно, вернешь, куда ты денешься! — проговорил он и замолчал. Что-то себе обдумывал, сопоставлял и просчитывал, наконец, изрек: — И на что тебе такие большие бабки?

— Нужно завершить один объект. Если не завершу, потеряю еще больше. Хороший объект — загородный особнячок вроде такого, как у тебя. Потом продам какому-нибудь боссу из твоих кругов.

Назар помотал головой, поджав губы. Идея Олега не вызвала у него прилива восторга. Он в нее просто не поверил. А впрочем, он уже давно не верил ни во что.

— Ни хрена ты не продашь! В моих кругах уже нет тех людей, которые могут позволить себе виллу. Все перевелись. Если только кому из городского начальства домик впаришь! И то вряд ли... Они сейчас все награбленное заграницу переводят. В швейцарские банки.

Олег немного сник. Но решил не терять надежды. Знал, что его друг капризен, сразу никогда не соглашается, не высказав все свои сомнения.

— Ничего, найду, кому впарить! — пообещал Олег. — Сейчас людей с большими бабками полно!

Авторитет вылез из кресла, подошел к окну, выглянул на улицу. Крикнул кому-то, чтоб помыли его джип. Вернулся обратно к креслу, но садиться не стал, навис над Олегом, словно вершитель его судьбы.

— Знаешь, Олег, что я тебе скажу! Хоть ты мне и друг, но денег я тебе не дам. Даже половины не дам.

— Че так? — обиженно буркнул Олег.

Назар нагнулся к нему, словно хотел сказать на ухо, но проговорил все же довольно громко:

— К войне готовлюсь. Сегодня на меня нападение было. Не на меня конкретно, а на моих людей. Но, считай, мне перчатку бросили. Так что теперь надо боекомплектами запасаться. На войну много денег понадобиться.

Олег прекрасно знал, что Назар мнения своего не изменит, как его не упрашивай. Потому и не стал унижаться. Они поговорили еще минут десять о том, о сем, и Олег откланялся. У него были свои дела, у авторитета свои.

Когда-то они действительно были друзьями. В далекой юности. Просто учились в одном классе. Была у них своя компания — четверка отчаянных парней. Вместе шатались по дворам, играли в футбол, задирали девчонок, лезли в драки. Драки были грандиозные. Тогда, в семидесятых, это было повальным увлечением молодежи. От комсомола всех тошнило, но хотелось как-то объединяться. А как еще можно объединиться единомышленникам, как ни в драке! Сходились человек сто пацанов от мала до велика где-то в тихом местечке на окраине города, с цепями, кольями, кастетами и бились до крови. Лупили друг друга до тех пор, пока не наезжали менты. Тогда мгновенно разбегались в разные стороны. Кого-то забирали, кого-то увозила скорая, кто-то отправлялся в морг. Просто требовался выход энергии, накопленной в вялотекущей, беспросветной жизни.

Потом их пути разошлись. Один сел в тюрьму, другой пошел в армию, третий ушел на Афганскую войну и остался там навсегда, четвертый уехал из города. Теперь они, двое оставшихся, редко виделись, только по обоюдному делу, когда такое вдруг возникало. Зато у Олега была надежная крыша, а у Назара — связи в среде солидных бизнесменов.

Глава 3

Назар звякнул по мобильному бригадиру и приказал доставить к нему уцелевшего после расстрела боевика. Бригадир не мог не выполнить приказ и привез в загородный особняк авторитета насмерть перепуганного парня. Тот еще не отошел от ужаса, когда оказался на краю могилы, как его уже поволокли на прием к самому. Витек никогда не был у пахана в особняке, и поэтому поразился роскоши, в которой жил простой российский бандит. В сравнении с его однокомнатной клетушкой, где он ютился со своей мамашей, этот домище показался ему дворцом. Парня проводили в гостиную, где его ожидали хмурый авторитет и его телохранитель. Витек уселся на краешек предложенного кресла и потупил взор. Назар немного поизучал его физиономию, видимо, проверяя по глазам, насколько можно ему доверять и, наконец, произнес:

— Ну, парень, что ты мне хочешь рассказать?

Витек пожал плечами. Он-то как раз ничего рассказать не хотел. Если бы хоть сказали, о чем рассказывать, тогда, может, и выложил бы, что к чему. О том, что с ним произошло, он уже рассказал пять раз, так зачем повторяться?

— Как все это произошло, говори! — подсказал ему бригадир и толкнул его локтем в бок.

Витек, наконец, понял, что от него требуется, и начал рассказывать по новой:

— Ну, мы, значит, остановились у обочины. Я, значит, вылез из машины и пошел к ларьку за пивом. Когда брал пиво, то спиной стоял. Вдруг слышу: «Бах! Бах!» Оборачиваюсь, возле нашей тачки стоит какая-то «девятка» с затемненными стеклами и, оттуда кто-то палит из пушки. Раза три-четыре стрельнули и погнали прочь. Я даже номера не заметил, они были грязью замазаны. Ну, думаю, все, конец ребятам! Подошел, глянул — мать честная, у Сани и Коляна бошки разорваны! Потом смотрю, народ остановился и глядит на тачку. Ну, что я буду светиться при всех. Щас, думаю, ментуру вызовут. Ну, я и ходу оттуда, чтоб меня не загребли. Вот и все...

Назар внимательно слушал рассказ парня, старясь ничего не пропустить. Но так и не услышал ничего важного.

— Так что это за «девятка» была? Можешь описать? — уточнил он. Его-то во всей этой истории больше всего волновало одно — кто посмел поднять руку? Жизни парней были такой мелочью, что не стоило на этом и заостряться.

— "Девятка", как «девятка»! Обычная, цвета мокрый асфальт, с тонированными стеклами, — ответил Витек. — Никаких опознавательных знаков у ней не было.

— Откуда же она взялась?

— Понятия не имею! — недоуменно пожал плечами парень. — Вылетела откуда-то и как тормознет возле нашей тачки! Хотя нет! Саня что-то говорил про слежку!

— Какую еще слежку?

— Ну, вроде как кто-то у нас на хвосте сидел, когда мы выручку собирали. Вроде Саня эту «девятку» еще раньше засек. Он еще попросил Коляна побыстрей ехать, чтобы, значит, оторваться. Ну, Колян скорость прибавил, и мы вроде оторвались. Значит, она нас догнала!

Назар покачал головой. Его лицо помрачнело еще больше. Витек почувствовал себя совсем плохо. Похоже, над его головой сгущалась большая черная туча.

— Не догнала она вас, а следом шла, — жестко проговорил авторитет. — Эти сволочи момент выжидали, чтобы вас, козлов, мочкануть. И выбрали подходящее место. Самое шумное и самое многолюдное.

— Почему самое многолюдное? — удивился бригадир. — Не могли где-нибудь в переулочке?

— Могли, но не хотели. — Назар хмуро смотрел на него. — Наоборот, хотели показать, что они ничего не бояться. Могут ночью шлепнуть, могут среди бела дня, могут в подворотне, а могут и на центральной площади. Вот цель всего этого! Парни были пешками! С них и пошли. Надо только выяснить, кто партию начал.

Бригадира с Витьком отпустили. Парень больше ничего вразумительного сказать не мог. Потому как не знал. Что с него возьмешь? Пешка!

Назар остался вдвоем со своим верным оруженосцем Петькой Кучером. Он ему доверял полностью, потому как тот был проверен в боях и никогда не подводил. Всегда стоял за хозяина горой. Назар посвящал его во все и даже интересовался его мнением. Хотя и решал всегда по-своему.

— Как думаешь, кто наехал? — спросил его Назар.

— Да, кто-кто! — сходу бросил Кучер. — Кто-нибудь из твоих «друзей», Саныч. Все им покоя не дают твои наделы. Так и хотят тебя подвинуть.

Назар мотнул головой.

— Ясно дело, кто-то из наших долбанных авторитетов. Не от банкиров же привет! Только вот кто конкретно. Как узнать, а? Вот незадача.

Кучер махнул рукой.

— Никакой задачи, Саныч. Завтра узнаю. Поспрашиваю знакомых пацанов из других организаций, может, кто что знает.

— Сомневаюсь. Никому не охота маслину получать. Все будут свое очко прикрывать. Даже если знают.

— Тогда как узнать? — уточнил Кучер. Хотел, чтобы хозяин дал указание. Как скажет, так он и будет действовать. Своей головой не хотелось думать, слишком стремно.

— Я так думаю, надо брать за жабры исполнителя.

— Где ж его возьмешь? Они же удрали и даже не представились. Нет, чтобы крикнули: «Привет, мол, от Кривого!».

Назар возмущенно крякнул. Он так делал всегда, когда был чем-то недоволен. Кучер это знал и втянул голову в плечи. И Назар высказал свое недовольство:

— Ты Кривого не трожь! У нас с ним полное согласие. Никаких разборок давно уже нет. Это мой лучший кореш среди авторитетов. Он никогда бы не наехал, не предупредив.

— Я и не трогаю, — виновато сказал Петька. — Просто с языка сорвалось...

— Исполнителя заказа брать надо! — жестко сказал Назар и внимательно посмотрел на ординарца. Сообразит или нет? Нет, не сообразил. Потому что соображает медленней, чем хозяин. И тогда он внятно произнес: — Следующего заказа.

— Какого еще следующего? — удивился Кучер. Вроде бы ни о каком другом заказе речи пока не шло!

— Такого! — огрызнулся Назар. — Ты думаешь, это первый и последний? Скоро жди еще один наезд. Они не успокоятся. Будут наезжать, пока мы не ответим. А мы не ответим до тех пор, пока не будем точно знать, кому отвечать. Понял? Так вот, надо сделать так, чтобы хоть один живой исполнитель попал нам в руки. И вот тогда мы из него вытрясем все!

Задача Кучеру была поставлена. Невыполнение грозило серьезной санкцией хозяина вплоть до расстрела. Ну, может быть, до этого и не дошло бы, но получил бы по заслугам на полную катушку. Поэтому Кучер был подавлен и напуган. Как взять исполнителя, если не известно ни место следующего теракта, ни время, ни что именно произойдет? Невыполнимая задача. Опередить заказчика на один шаг практически невозможно. Остается одно — как следует поработать с информаторами и знакомыми боевиками из других банд. Может, кто что и брякнет. Хотя вероятность получения нужной информации нулевая.

Назар решил все же для начала устроить небольшой сходнячок. Собрать в каком-нибудь кабаке всю честную братию под видом дня рождения и попытаться выведать у подвыпивших «корешей», кто из них такой нетерпеливый, что решил опять заняться наездами на своих коллег, чтобы освободить территорию. Вдруг кто и проболтается. И тогда без всяких церемоний убрать его с глаз долой, чтобы духу его не было в этом городе, да и в любом другом тоже. На этой войне с врагом не договариваются, его уничтожают.

Когда оперативники под руководством полковника Самохина прибыли на фирму «Реком-строй», там еще толкались основные массы сотрудников. Многие, правда, пребывали в оцепенении, а некоторые так вообще в прострации после известия о гибели гендиректора. Никто не понимал, за что можно было убить такого хорошего человека, как Кравцов, который и мухи в своей жизни не обидел. Ну, разве что выгнал двух-трех сотрудников за нерадение. Не из-за ревности же его убили, после того, как жена убийцы один раз осталась в кабинете директора до полуночи! Не из-за банальной мести, наказав директора за то, что он в далекой юности бросил любимую девушку, потому что стал голубым!

Версии выдвигались самые несуразные, и чем бредовей они были, тем больше походили на правду. Например, одна женщина из числа плановиков утверждала, что директора убили именно на почве любви. Он якобы совратил жену одного своего сотрудника, фамилию которого не называли, но все и так догадывались, и тот якобы заказал директора, чтоб не повадно было. Но какие бы слухи не ходили по кабинетам, в конце концов, все сходились в одном — причиной убийства, скорее всего, были большие деньги. И через час уже мало кто сомневался в том, что убийство произошло на почве проклятых денег, которые кто-то кому-то почему-то не дал. То ли директор кому-то, то ли директору кто-то. Осталось только выяснить, кто кому чего не дал. Но как бы ни хотелось всем обнаружить виновника, в сплоченном коллективе фирмы, который сплотился еще больше после трагедии, такого не находилось.

В этот момент появилась оперативная группа, которой предстояло выслушать все имеющиеся мнения, просеять слухи и домыслы, а затем свести воедино полученную информацию. Из которой сформировать более менее удобоваримую версию, пригодную для того, чтобы доложить о ней руководству.

Первым допросили заместителя генерального директора по общим вопросам Виктора Полозкова, поскольку именно о нем нелицеприятно высказался водитель Кравцова Николай. А ведь персональный водила иной раз знает больше, чем кто бы то ни было, чем даже жена или любовница.

Импозантный молодой мужчина сидел в роскошном кабинете и чувствовал себя непричастным ни к чему. Самохину так и показалось, что Полозков вообще посторонний человек, настолько равнодушно он воспринимал все, что касалось убийства его начальника. Может быть, даже в душе он вообще был рад тому, что того убили, если исключить версию, что он же сам его и заказал. Хотя почему исключить?

— Не могу понять, кто и за что его убил! — вальяжно бросил Полозков, словно речь шла о каком-то председателе кабинета министров какой-то азиатской страны, до которой лично ему не было никакого дела. Все же сейчас речь шла об убийстве его непосредственного руководителя и, вполне может быть, близкого человека. Ведь Полозков, как уже удалось выяснить операм, работал в фирме пять лет, практически с самого начала, а значит, вполне достаточное время для того, чтобы подружиться с убиенным. Или поссориться. Причем, поссориться так, чтобы возникло желание положить оппонента в гроб.

— Ну, за что убили, можно предположить, а вот, кто убил — это выяснить намного сложней! — пробурчал Костя Корнюшин, исподлобья глядя на заместителя.

— Интересно, за что же? — равнодушно сказал тот, как будто бы сам уже давно знал мотив убийства и хотел проверить, а знают ли другие.

— Убили, скорее всего, из-за денег, — сказал Самохин. — Больших денег. Из-за такой солидной суммы, что было не жалко потратить несколько тысяч баксов на киллеров. Причем, скорее всего, эта сумма не одномоментная, а развернутая во времени. Иными словами, заказчик рассчитывает получать значительные суммы довольно долго. Ну, хотя до тех пор, пока его не разоблачат. Интересно, кто хотел получить личную выгоду? Вы не можете предположить?

Полозков нахмурил лоб и поджал губы. В общем, сделал вид, что задумался. Хотя, по всей видимости, он и не собирался ничего предполагать.

— Наша фирма не занимается пожертвованиями, — пренебрежительно сказал он. — И никакие суммы мы просто так никому не выдаем. У нас же не банк! Мы делаем дело, строим здания и сооружения по подрядному договору, зарабатываем деньги и пускаем их в оборот. Каких-то крупных наличных сумм в фирме вообще не водится. Все пропускаем через наш расчетный счет. Так что вряд ли кто-то смог бы приложить руку к нашим деньгам.

— Значит, вы уверены, что финансовое положение фирмы вполне благополучно? — спросил полковник. — И утечка денег на сторону исключена.

— Конечно! Какая утечка? Все деньги крутятся в деле. Изъять некую крупную сумму практически невозможно — это сразу отразиться на выполнении заказов.

— А вы можете нам сказать что-то о финансовом положении самого Кравцова? — спросил Корнюшин. — Может быть, он погряз в долгах?

Полозков помотал головой.

— Не имею представления. Он меня в свои личные дела не посвящал. Но если бы это было так, он бы этого скрыть не смог. Все рано или поздно стало бы известно.

— И никто ему не угрожал?

— Нет. Никто. Во всяком случае, я о таком не слышал. Откровенно вам скажу, мы были с ним последнее время не в очень хороших отношениях. Он был не совсем доволен мной.

— Вы плохо работали? — заметил Костя.

Полозков кинул злой взгляд в его сторону, и опять перевел его на полковника. Видимо, Самохину он доверял больше, чем въедливому, настырному капитану.

— Нет, отчего же! Работал я, как всегда, на износе. Просто иногда позволял себе своеволие — выполнял работу так, как считал нужным, а не так, как хотел он. А это ему, естественно, не нравилось. Но дальше производственных конфликтов дело не шло.

— Но ведь его заказали! — чуть не выкрикнул полковник. — Однозначно заказали. Значит, существует человек, который это сделал. Неужели вы даже приблизительно не представляете, кто это мог сделать.

Полозков пожал плечами.

— Вполне возможно, что конкуренты. Сейчас в строительном бизнесе просто жуткая конкуренция. Фирм развелось много, а клиентов мало. Просто идет драка за каждого лишнего богатого клиента. Мне кажется, кто-то хочет завалить нашу фирму. Или прибрать ее к рукам. Только вот кто?

Больше ничего конкретного Полозков не сказал. Ну, конфликтовал иногда с директором, недолюбливали они друг друга — разве это причины, из-за которых стоит приглашать киллера? Деньги, большие деньги, как сказал полковник — вот реальный мотив, только из-за них могли пойти на устранение директора. Надо искать человека, который получал бы со смертью Кравцова реально ощутимую денежную выгоду.

Оперативники оставили заместителя в покое и вплотную занялись другими сотрудниками фирмы. Допросили практически всех, кто мог сказать хоть два слова в отношении директора. Но все отзывались о нем неизменно в превосходной степени. Выходило так, что он был идеальным руководителем.

— Их можно понять, они не хотят говорить о покойном плохо, но ведь идеальных людей нет, — заметил Самохин. — Неужели у Кравцова не было никаких недостатков!

— Кто будет говорить о нем гадости, Аркадий Михалыч, — высказался Костя, — тот рискует сразу оказаться у нас на подозрении.

— Да, это верно, — согласился полковник. — К сожалению, милиции у нас не доверяют. Пожалуй, с этой стороны мы ничего путного не нароем. Пускай тогда покопает наш умный «экономист» Коля Панкратов. Возможно, ему удастся что-то найти в финансовой документации.

Ребята из отдела по экономическим преступлениям под руководством Панкратова изъяли всю бухгалтерию. Капитан лично пообещал полковнику за два-три дня перелопатить всю документацию и отыскать в ней какой-нибудь след. Если речь идет о какой-то крупной сумме, значит, она должна быть где-то учтена. Ведь даже черный нал, который не записывают никуда, скрывая от налоговых органов, тоже где-то зафиксирован. Но если от налоговиков еще можно его как-то скрыть, то от криминалистов вряд ли. Эти могут раскопать даже то, о чем не догадывался и сам покойный директор.

Олег приехал домой только часов в десять вечера. Восьмилетний Денис собирался ложиться спать. Он тут же пожаловался отцу, что у его любимого вездехода с дистанционным управлением отломалось колесо. Олег покрутил игрушку в руках, попробовал присобачить как-то колесо на место, но у него ничего не получилось. И с легким сердцем он пообещал купить сыну новый вездеход, еще лучше этого. Денис удовлетворился этим обещанием, но предупредил отца, что машина очень дорогая, и такая покупка будет серьезным ударом по семейному бюджету. Олег успокоил его, что бюджет не пострадает.

— Ну, ничего! — сказал Денис с самым серьезным видом, — Мама хотела купить себе новые сапоги, но теперь не сможет. Вот тогда запоете!

— Об этом можешь не беспокоиться! Она походит в старых. — И Олег невольно улыбнулся, вспомнив, что уже сбился со счета, сколько новых сапог имеется в арсенале его жены.

Он уложил сына спать и пошел на кухню поужинать, тем более, что жена уже накрыла на стол. Надя сидела дома, занималась воспитанием сына и домашним хозяйством. Нельзя сказать, что все это ей очень нравилось, иногда она даже выказывала мужу недовольство по поводу своего затворничества. Но найти какую-нибудь интересную работу для бывшей стюардессы было весьма затруднительно.

Ростбиф с жареной картошкой пришелся весьма по вкусу Олегу, ведь он был голоден, как черт. Иногда они с женой выбирались на ужин в ресторан, но только лишь для того, чтобы развеяться. Олег просто хотел вывести жену в свет, а то она действительно закисала в своем домашнем мирке. При этом он считал, что ресторанная суета не идет ни в какое сравнение с вечерним домашним уютом. После напряженного рабочего дня хотелось только покоя и отдохновения.

— Как твои дела? — ставя перед ним тарелку с аппетитным блюдом, спросила Надя, но впрочем, только лишь для проформы, чтобы о чем-то спросить. Вопросы строительного бизнеса ее волновали мало, и делами мужа она особенно не интересовалась.

— Идут помаленьку, — ответил он и повернулся к телевизору, где шел какой-то голливудский боевик. Герой фильма бегал по улицам американского городка, спасаясь от целой своры полицейских, отстреливался, с легкостью шлепал преследователей одного за другим, прыгал через какие-то заборы, по ходу дела ломая кулаком чью-нибудь челюсть. Оставалось только удивляться, почему он еще жив. Все это было сотворено весело, незатейливо и лихо. Олег спокойно пережевывал это кинодейство, как-то совершенно не примеряя его на себя. Но жизнь, как известно, непредсказуема и может поставить любой эксперимент над человеком. И тогда этот лихой боевичок покажется ему детской сказкой.

— Ты чем-то недоволен, я же вижу! — заметила жена, пристально разглядывая своего мужа и не обращая внимания на экран. Уж фильмов она насмотрелась за целый день до головокружения, а вот мужа видела изредка по вечерам. Он ее интересовал гораздо больше.

— Да Рябов опять выкинул номер! — нехотя ответил Олег. Вспоминать сегодняшний конфликт не было никакого желания. — Хотел своевольно заморозить один объект. Я не позволил. Теперь придется доставать где-то деньги на продолжение работ. Впрочем, тебе это не интересно...

— Ну, почему, мне интересно все, что касается тебя! — возразила жена. — И много денег надо?

— Много, — ответил Олег, не отрываясь от ящика. Беготня по нью-йоркским улицам завораживала и отвлекала от собственных проблем. — Был у Сани, он не дал. Где брать, неизвестно. Полный аут!

— Попроси у моего отца. Он тебе даст.

Отец Надежды был бизнесменом средней руки и занимался производством лекарственных препаратов. Возможно, у него бы нашлась требуемая сумма, но Олег не хотел идти к тестю на поклон. Тот, наверняка, станет читать мораль и укорять Олега в том, что тот не умеет вести дела. Как будто у папаши дела идут, как по маслу!

— Просить у него деньги — последнее дело. Как он будет на меня смотреть, если я не верну?

— Ну, когда-нибудь ты вернешь.

Олег подумал о том, что вернет деньги, чего бы ему это ни стоило. Для него это закон. И может быть, действительно стоит прислушаться к совету жены. Тесть не откажет любимому зятю, наскребет по сусекам двести пятьдесят тысяч баксов. Но только в одном случае — если он сам сейчас не находиться в таком же положении, как Олег. А, чем черт не шутит! Почему бы не попросить?

Олег взял трубку телефона, набрал знакомый номер, немного поговорил с тещей, спросил о здоровье и попросил передать трубку тестю. После нескольких дежурных фраз заговорил о деле, ради которого собственно и звонил. Тесть начал жаловаться на застой в бизнесе, плохой сбыт, обман поставщиков и прочее, и прочее. Короче говоря, дал понять, что такой суммы у него в наличии нет. Олег извинился за беспокойство и положил трубку. Ну вот, теперь родители жены будут перемывать ему косточки, обвиняя в невезучести, а он так и остался с носом! Только зря звонил!

Это расстроило его еще больше, и он даже не смог заниматься своими прямыми мужскими обязанностями. Он уже лежал в постели, когда в спальню впорхнула Надя в прозрачной сорочке, сквозь которую просвечивали все соблазнительные части ее стройного тела. Она прыгнула под одеяло, прижалась к лениво лежащему мужу и сразу почувствовала, что сегодня он не боец. Его вялая поза говорила об этом лучше всяких слов. Она-то истосковалась по чувствам, а ему уже было не чувств. Просто хотелось покоя.

— Ты что, не хочешь меня? — шепотом спросила он.

— Хочу, — сказал он, — спать. Смертельно устал. Извини.

— Ну, и дрыхни! — обиделась жена, отвернулась и погасила свет.

«Вот, и эта против меня!» — подумал он, засыпая.

Глава 4

А на следующий день произошел конкретный наезд. Таких наездов давно уже не было, и Олег даже удивился. Не испугался, а именно удивился. В офисе фирмы «Корвет-строй» появились три звероподобных вахлака, и ни у кого не возникло сомнения, что это криминальные личности. Они напугали секретаршу Марину, обозвав ее телкой, затем без разговоров ввалились в кабинет к генеральному директору и расселись по креслам. Хорошо еще, Олег находился в кабинете вместе с Валерой Игнатовым, все-таки он поддержал его морально. С ним Олег чувствовал себя более уверенно и мог ответить достойно. По хорошему, надо было бы применить силу, вызвав охрану, но пришлось отвечать в рамках приличий. Если кричать и возмущаться, это только накалит страсти.

— Я вас не приглашал! — пытаясь сохранить суровость в голосе, сказал он. — Подождите в приемной.

Старшой, судя по наглому взгляду и более жирному загривку, чем у двух других братков, кисло ухмыльнулся:

— А мы всегда, это, приходим без приглашения. Когда нас, это, приглашают — мы обычно отказываем.

Олег понял, что сейчас выяснять, кто кого приглашал, глупо. Парни уже сидят в его кабинете, по-видимому, расположились основательно и уходить не собираются. Конечно, можно кликнуть охрану, которая непонятно почему пропустила их, но это ничего не изменит. Парни живыми не сдадутся, а драка ни к чему хорошему не приведет. Выгонишь этих, придут другие.

— Что вы хотите? — спросил он, чтобы не тянуть время.

— Ты Мещеряков? — задал вопрос в лоб старшой. — Директор этой конторы!

— Допустим, — пробормотал Олег и посмотрел на стоящего рядом Валеру. Они переглянулись и поняли друг друга без слов — что бы не произошло, нужно сохранять самообладание.

— Кто твоя крыша?

Олег напрягся. Было непонятно, что это за ребята. От кого? Похоже, совсем чужие. Олег никогда их раньше не видел. Хотя в ресторанах наблюдал боевиков из других группировок и даже помнил их в лицо. И если бы сейчас узнал хоть одного из них, то только порадовался бы этому. Неужели какой-то новоявленный пахан собрал вновь оперившихся пацанов и начал прощупывать обстановку в городе — кто под кем стоит и кого можно под себя подгрести? Напролом прет, даже не думая о последствиях. Интересно, знают ли они про Назара?

— Назар.

— Хе-х! — хмыкнул старшой и скривил рот в усмешке. — Назар скоро гикнется. Он уже не жилец. Недолго уж осталось землю топтать.

— Рано хороните, — пробормотал Олег. — Он еще в силе. И сможет вам сделать промывание мозгов, если что!

Старшой сразу посерьезнел и перестал ухмыляться. Парни тоже нахмурились. Наверное, не любили, когда им угрожали. Ну, а кому понравится? Олегу ведь тоже не нравилось.

— Короче, хватит базарить, — буркнул старшой. — Если хочешь жить, под нас ходи. Мы тебя охранять будем. Берем немного. Двадцать процентов с прибыли. Зато будешь, как за каменной стеной.

Олег тяжко вздохнул. За восемь лет, как он занимается бизнесом, таких предложений раз пять в месяц. Просто надоело. Неужели не знают все эти бандиты, что без крыши сейчас никто не работает, и если захотелось наехать, так сразу к крыше и обращайся. Чтобы зря времени не терять.

— Вообще-то, мне лишняя охрана не нужна. Свою девать некуда.

Старшой пыхтел от злобы. Словно у него отнимали последнюю жилплощадь.

— Ну, смотри, наше дело предложить...

Олегу нужно было выяснить только одно — кто их послал. Дальше — дело техники. Назар разберется с любым, кто станет переть на его территорию. Все уже давно поделено, и чужих будут гнать отовсюду. Главное — знать врага в лицо.

— А вы хоть от кого?

Если они назовут своего главного, продолжать дальше разговор не имеет смысла. За него будут говорить другие, те, кто понимает язык пули. А у них разговор короткий — один раз пальнут, и все проблемы решены! Но ответ старшого даже слегка его удивил.

— Мы сами по себе крутые, — опустив глаза, сказал тот. Видимо, сам понимал, насколько глупо звучат его слова. — Над нами никого нет.

Олег усмехнулся. Ему показались забавными эти ребята. Неужели, какие-то самодеятельные рэкетиры решили заняться собиранием сливок! Они что, не понимают, во что ввязываются? Тут быстро руки обломают. Не успеешь до дома доехать, как отправят собирать дань в преисподнюю.

— Тогда, боюсь, это вам недолго топтать... — сказал он.

— Это еще поглядим, — хмуро буркнул старшой. — Мы тебя предупредили.

Он резко встал из-за стола и двинул к двери. За ним повскакивали его ребята. Они выскочили в дверь, оставив после себя гнетущую атмосферу. Словно какая-то гадость свалилась неизвестно откуда, и ее никак не стряхнуть. Сидеть без каких-то активных действий было не под силу. Но что именно делать, Олег не знал.

— Они не сами по себе, — сказал он. — Они от кого-то, кто не хочет себя называть. Вот что странно.

— Да, точно, — кивнул Валера. — Мне тоже так показалось.

Когда ушли братки, Марина сообщила, что Рябов просил передать привет. Он сказал, что отказывается продолжать строительство, пока не будут выданы деньги на зарплату рабочим и недостающие материалы. Олег позвонил на объект в Ситниках, но Рябова на месте не оказалось. Сторож ответил, что прораб и рабочие покинули стройплощадку до лучших времен. Когда, мол, будут деньги. До тех пор начальник производства распорядился не класть ни одного кирпича.

Олег положил трубку и задумался. Вернее, попытался осмыслить, что же происходит. Пошла какая-то особенно черная полоса невезения. Всякое может случиться в неспокойной жизни российского бизнесмена — и наглые наезды рэкетиров, и непонятные забастовки работников, и жуткая нехватка денег. Но чтобы все это сошлось в одно и то же время, практически в один день, такого, пожалуй, не было давно. Даже можно сказать, вообще никогда не было. А когда несчастья идут сплошной чередой, это уже не случайность, это закономерность. И пора подумать о причинах этого процесса.

— Слушай, Валер! — сказал Олег. — Сдается мне, все это одного замеса наезды. Словно из одного мозгового центра приказы поступают. И здесь, и там, по всем фронтам.

— Да, похоже на то... — согласился Валера. Он ощущал то же, что и его шеф. Не страх, не растерянность, а непонимание. Что все это значит?

— Вот только кто стоит за ними, кто управляет?

— Кто-то стоит, это точно!

Вот проблема, которая для Олега стала даже важней добычи денег. Деньги он рано или поздно достанет, а вот узнать врага лучше раньше, чем тот начнет наступление. Хотя, похоже, он его уже начал.

В пивном кабаке на Уфимской улице было шумно, дымно и потно. Два десятка мужиков сидели за столиками, сосали пиво из толстых пол-литровых кружек, курили и громко переговаривались друг с другом. Среди пивных кружек весело задирали лапы красные раки и кучковались бледные креветки.

За одним из столиков сидел Витек с двумя новыми боевиками, прикрепленными бригадиром ему в помощь. Витек взял молодняк в порядке шефства и теперь поучал их при каждом удобном случае. Основательно залив глаза, он с пеной у рта рассказывал им, как происходил расстрел его корешей.

— Эти, значит, остались, а я за пивом пошел! — брызгая слюной, докладывал он и размахивал руками. — А тут эти подвалили, да как вынут стволы и давай палить! У меня аж волосы дыбом! Стою и не знаю, чего делать! То ли свой ствол вынать, то ли куда бежать...

— Ну, ты, поди, в штаны наложил, — утвердительно высказался один из слушателей, крепкий коренастый парень с курчавой головой. — Потому и не мог с места двинуть!

Курчавый и его напарник, худой скуластый парень, громко заржали. За соседними столиками недовольно оглянулись. Хотя все шумели, но, тем не менее, старались соблюдать приличия. Витек обиделся. Его обвинили в трусости те, кто сам еще не стоял под дулом пистолета и не видел, как расстреливают лучших корешей. Салажняк, одним словом. Он вскочил со своего места и махнул перед носом курчавого кулачищем, пытаясь съездить по физиономии. Но не попал. А попал какому-то парню за соседним столиком по плечу. Парень в это время опрокидывал в себя кружку с пивом, и от толчка пиво вылилось ему на грудь.

Парень вскочил, отбросил кружку и погладил Витька кулаком по затылку.

— Какого хрена граблями машешь? — не очень вежливо сказал он и добавил: — Пидор!

Витек решил ответить ему столь же вежливо и высказался так:

— Ты, гнида, еще раз твою кочерыжку увижу, яйца отстрелю!

Наверное, он имел в виду голову парня, которая, действительно была похожа на это самое, на кочерыжку. Парень с кочерыжкой обиделся и не остался в долгу. Здоровенный кулачище прошелся вскользь по подбородку Витька и сразил того наповал. Витек нырнул рыбкой под стол. Парни-новички оказались не промах, повскакивали со своих мест и полезли в драку, для начала зацепив задиру по кумполу. Дружки у «кочерыжки» тоже, видно, были парни битые, они не стали отсиживаться в стороне и встали на защиту своего кореша. Не прошло и минуты, как в этом районе пивного зала уже месилось шесть человек, которые пытались навесить друг другу как можно больше плюх. Их столики вместе со стульями от ударов разъехались в стороны, освободив место для драки.

Зрителей осталось совсем ничего. Основную часть посетителей этого заведения составляли местные алкаши, проводящие здесь лучшие годы своей никчемной жизни. Не желая влезать в конфликт и портить драгоценное здоровье, и так безвозвратно испорченное алкоголем, они быстренько снялись со своих мест и поскакали один за другим за дверь. Парочка официантов и бармен остались на местах и с ужасом наблюдали за тем, как резвящиеся парни курочат казенную мебель. Впрочем, кто-то из них добрался до телефона и звякнул в ментуру.

А события развивались совсем не так, как рассчитывал Витек. Он-то думал, что они немного разомнут мышцы после принятия горячительного и разойдутся с миром. Но мирная кулачная драка начала переходить в откровенный мордобой с членовредительством. Во всяком случае, Витьку уже свернули на бок нос, и он поливал кровью, хлынувшей фонтаном, все помещение. Двум его пацанам тоже досталось крепко. Один уже еле отбивался, все больше защищаясь от нападающих, а второй еще продолжал махать кулаками, но уже как-то вяло и без инициативы.

Вдруг на глазах у изумленной публики «кочерыжка» вынул из-за пазухи ствол и, не долго думая, выстрелил в сторону дерущихся. Причем выстрелил настолько метко, что попал одному из парней Витька в грудь, и тот, как подкошенный, брякнулся с копыт. Второй парень из его команды тоже вынул ствол и выстрелил в Витька. И, кажется, ранил его в левое плечо. Окончательно озверевший Витек не остался без ответа и тоже вынул ствол. У него еще были силы, и он стал без остановки палить в противника. Хотя он метил в «кочерыжку», ему удалось только ранить одного из парней. Но противник был на редкость силен, в результате чего Витек и его парни получили смертельные ранения и лежали уже без движения. А двое парней из конкурирующей банды — это, несомненно, были они — деловито подскочили к лежащим и меткими выстрелами добили Витька, который еще корчился на полу, а затем и двух его боевиков. Из разорванных пулями ран уже вытекала горячая кровушка.

Затем «кочерыжка» пальнул в сторону бара, заставив тех, кто там находился — бармена с официантами, пригнуть головы. Он подскочил к своему дружку, который уже лежал бездыханный на полу, прощупал ему пульс на шее, удостоверился, что тот мертв, и сказал:

— Готов!

Оставив погибшего на поле брани, оба оставшихся в живых боевика откланялись и исчезли. На улице громко рявкнул движок стоявшей прямо у входа в кабак какой-то машины, и противно засвистели шины. Скорее всего, убийцы запрыгнули в свою тачку и были таковы. Никто, конечно, в погоню за ними не пустился. Потому что просто было некому.

Прибывший дежурный наряд милиции обнаружил в помещении пивного бара картину жуткого побоища. Среди поломанной мебели лежали себе спокойно четыре трупа молодых людей с огнестрельными ранениями разной степени тяжести. Правда, при ближайшем рассмотрении один из парней оказался жив, тот самый боевик из конкурирующей банды, которого подстрелил безвременно почивший Витек. Видно, «кочерыжка» не смог правильно установить его смерть. Или не хотел. Он торопился убраться отсюда и был напрочь лишен такой слабости, как сочувствие к соратникам. Потому и спасать своего не собирался. Раненый истекал кровью, и его скоренько отправили на подоспевшей «скорой» в больницу. Двери бара закрыли на замок, выставили перед ними часового, свидетелей задержали и стали ждать оперативную группу.

Самохин со своими архаровцами прибыл довольно скоро. Ехать было всего ничего, пивной бар находился в десяти минутах езды от Управления внутренних дел. Больше времени ушло на сборы оперативной группы, чтобы она состояла именно из тех людей, которые на таких делах просто обязаны быть: криминалисты, медэксперты, фотографы, розыскники.

Медэксперт Лена Муравьева с помощником приступила к осмотру трупов на предмет установления причины смерти. Парни из команды Коли Балашова подбирали стреляные гильзы, искали пули, засевшие в стенах, и пытались отыскать следы тех, кто учинил драку: отпечатки ног, оторванные куски верхней одежды и потерянные пуговицы. Фотограф делал снимки ужасающего побоища. Все были при деле. Поэтому Самохин вместе с Корнюшиным и Тарасенко приступили к опросу свидетелей.

Их оказалось немного. Всего-то двое официантов и бармен, на глазах которых произошла стрельба, причем один из официантов во время драки бегал в кабинет администратора звонить в милицию и не видел, кто именно стрелял и в кого. Другой официант начал сбивчиво что-то говорить, но замолчал, совершенно потерявшись. Зато бармен оказался более расторопен и рассказал, что же произошло.

— Да две банды подрались друг с другом, это точно! Уж из-за чего, не знаю. Кажется, кто-то кого-то кулаком задел. Ну, те ответили и начали месить друг друга. Вдруг кто-то из них вынул пушку и начал пальбу. Вон, этих положили, а остальные скрылись.

— Что это были за люди? — поинтересовался Костя. -Те, которые скрылись.

— А черт его знает? — отмахнулся бармен. — Какие-то непонятные ребята! Когда они стали драться, все посетители повыскакивали — кому ж охота на кулак нарываться? Ну, а парням, видно, такие махаловки не впервой! Когда эти их зацепили, они ответили. Только уже из стволов.

— Описать их сможете, этих ребят? — спросил Самохин. — Или вы их не разглядели?

— Почему, разглядел! Один был невысокого роста, но крепкий в плечах, — стал рассказывать бармен. Он нервно курил, держа сигарету в дрожащих пальцах. Наверное, сам никак не мог поверить, что остался жив в такой переделке. — Другой повыше ростом, с более светлыми волосами. И голова у него, знаете, такая вытянутая, как, извините за выражение, кочерыжка. Оба одеты в черные кожаные куртки, самые обычные куртки, какие сейчас носят все.

— Да, по такому описание черта лысого не найдешь! — заметил Самохин.

Корнюшин подвалил к бармену и прижал его животом к стойке. Бармен уперся в нее спиной и испугано таращился на злобного мента.

— Короче! — процедил Костя. — Ты сколько здесь работаешь?

— Три года... — пробормотал бармен, еще не понимая, к чему он клонит.

— Значит, ты прекрасно знаешь, кто здесь постоянно ошивается! Так что это были за ребята? Из какой банды?

Бармен замотал головой и пожал плечами так, что кости хрустнули. Было похоже, что он и впрямь их не знает и никогда не видел. Во всяком случае, он старался всячески это показать.

— Не знаю! Вот те крест, не знаю! Чужие какие-то, пришлые. Я их первый раз тут видел. А вот эти, которые убитые. — Он показал на лежащие тела. — Это Назара боевики. Они тут постоянно сидели. А те, которые драку затеяли, впервые были.

— Странно! И что, точно никогда их раньше тут не было? Или это ты их тут никогда не видел?

Бармен затряс головой.

— Никогда! Я всех знаю, кто сюда постоянно ходит. И даже запоминаю тех, кто изредка. У меня память на лица хорошая.

— Значит, поможешь нам фоторобот сделать! — указал Костя.

Потом допросили официантов, директора и обслуживающий персонал с кухни. Никто тех боевиков не видел. Или только говорили, что не видели. Выходило так, что какие-то залетные парни нарочно посетили этот пивной бар, чтобы положить здесь трех боевиков Назара и исчезнуть.

— Так что теперь делать? — спросил Тарасенко. — Как их искать будем?

Самохин устало опустил на стул. Он действительно устал, причем устал не от сделанной работы, а от осознания размеров предстоящей. А работа точно предстоит серьезная. И закончится ли она этим расстрелом, или будут еще жертвы, пока неизвестно? Вполне возможно, что сегодня или завтра опять кто-то упадет на пол с простреленной головой, и потом киллеры исчезнут из города навсегда. Ищи-свищи! Но кто-то ведь конкретно наезжает на Назара, убирая его боевиков. Только вот кто?

— Для начала надо составить фотороботы, — вздохнул он, — по описаниям свидетелей, благо их у нас достаточно. Объявить в розыск. Допросить парня, который угодил в больницу. Если выживет. И выяснить личности убитых. Точно, это боевики Назара, или бармену так только показалось. Уверен, это хороший след.

— След чего? — поинтересовался Костя.

Самохин оглядел убитых.

— Этих боевиков убирали совсем не потому, что они повели себя неадекватно. Сдается мне, что на них получили конкретный заказ. Эти загадочные «ребята» хотели убрать именно их. Они же не ковбои, которые стреляют в того, кто им на ногу наступил. И вполне возможно, что тех двоих в машине расстреляли тоже они.

— Так, может, и Кравцова тоже? — предположил Тарасенко.

— Вряд ли... — пробормотал Самохин. — Описание не совпадает. Но эту версию отбрасывать нельзя. Возможно, что они как-то связаны. Ох, чувствую, предстоит нам работки! Эти ребятки еще здесь накуролесят.

Личности убитых установили довольно быстро. У всех троих в карманах нашлись водительские удостоверения с указаниями имени и фамилии. Костя созвонился с Управлением, там проверили по компьютерной базе и подтвердили, что убитые действительно являлись членами коломеевской группировки, в которой верховодил Александр Назаров. То, что кто-то всерьез занялся «вычищением» группировки Назара с территории города, теперь сомнения не вызывало.

Глава 5

Олег пригласил Рябова к себе в кабинет на конфиденциальный разговор. Рябов не стал отказываться и пришел в назначенное время. Наверное, думал, что разговор пойдет о производственных проблемах. Но Олег сейчас меньше всего хотел говорить о стройке. Она его волновала поскольку, постольку. Он хотел выяснить одно — чего добивается Рябов? Если только денег, то он их получит. А если у него далеко идущие планы по части карьеры, то пускай вынесет это на обсуждение. Олег выслушает его претензии и, возможно, примет их к сведению. Или не примет. Смотря, что тот хочет получить.

— Ты можешь объяснить, из-за чего был нарушен приказ и прекращено строительство? — в лоб спросил Олег, когда Рябов уселся в кресло напротив его стола, сохраняя независимый вид.

В другом кресле устроился Валера Игнатов. Олег попросил его присутствовать при разговоре хотя бы в качестве свидетеля. Во всяком случае, выскажи Рябов что-нибудь нелицеприятное, ему потом будет трудно отказаться от своих слов.

— Рабочие взбунтовались, — спокойно ответил Рябов. — Отказались работать, пока им не выплатят зарплату за август. Испугались, что могут вообще ничего не получить.

— Это еще почему? — удивился Олег. — Когда такое было, чтобы у нас не платили честно заработанную плату?

— Объект ведь заморозили, — пожал плечами Рябов. — А раз так, то какая может быть зарплата.

Олег переглянулся с Валерой. Они поняли друг друга без слов. Такой информации, что объект в Ситниках будут замораживать, даже в воздухе не витало. Откуда взяли ее рабочие? Скорее всего от непосредственного руководителя.

— Это ты им такое сообщил? — спросил Валера, хмуро глядя на Рябова.

Тот помотал головой и развел руками, стараясь казаться полностью невиноватым ни в чем.

— Нет, конечно! Они сами притащили откуда-то эту весть. Я об этом понятия не имел. Вы же мне такой информации не давали.

— Странно... — заметил Олег. — Не сами же они это выдумали! Значит, кто-то сообщил намеренно, преследуя свои корыстные интересы. Надо узнать, кто!

— Постараюсь узнать, Олег. Обещаю! — поклялся начальник производства.

— В общем, приказ остается в силе, — жестко сказал Олег. — Придется все-таки работы возобновить и необходимые материалы на объект завести. Даже если придется покупать их в кредит. В случае невыполнения последуют соответствующие санкции. Вплоть до увольнения.

Рябов нахмурился. Не ожидал он, что шеф пойдет на крайние меры.

— Понял. Сделаем. Я могу быть свободен?

Олег кивнул.

— Да, иди. И постарайся узнать, откуда пришла дезинформация.

Рябов вылез из кресла и направился к двери.

Валера тоже поднялся со своего места, подошел к двери и открыл ее нараспашку, показывая тем самым, что Рябов может спокойно уходить. Рябов откланялся и хотел выйти из кабинета, но немного замешкался на пороге. Валера мешал ему пройти, и Рябов ждал, пока тот не отодвинется в сторону. Наконец, Игнатов уступил ему дорогу.

— Да, ничего мы от него не добились, — вздохнул Олег, когда Игнатов закрыл за ним дверь.

— Постой! — сказал Валера. — Еще не все потеряно!

— Что ты хочешь этим сказать?

Игнатов хитро подмигнул и проговорил негромко, словно боялся чужих ушей:

— Пока он сейчас в дверь ломился, я ему на пиджак жучка посадил. Послушаем, может, он кому-то перезванивать будет.

В благословенные советские времена Игнатов был инженером-электронщиком и всякие радиотехнические штучки жуть как любил. Он махнул рукой, приглашая Олега за собой. Они перешли в кабинет к Игнатову, находящийся по соседству, и Валера открыл дверцу встроенного шкафа, где, как оказалось, он хранил портативную радиостанцию.

Олег присвистнул.

— Ты что, Валерка, установил тут прослушку? Может, ты и меня слушаешь? Собираешь компромат?

Игнатов пожал плечами.

— Интересно, когда мне тебя слушать, если я постоянно в твоем кабинете торчу!

— Ладно, не оправдывайся, — Олег хлопнул его по плечу. — Я тебе полностью доверяю. Ну, так что тут у тебя за станция?

Валера включил приемник и достал пару миниатюрных наушников, подсоединенных к нему. Один наушник протянул Олегу, другой взял себе. Олег с радостью воспользовался предложенной услугой и тут же приложил наушник к уху.

Минут десять они слушали тишину. Хотя тишиной эти звуки можно было назвать условно. В наушниках были отчетливо слышны шаги Рябова, чьи-то далекие голоса, хлопанье двери, гул улицы, звон ключей и, наконец, тихий шум работающего движка. Видимо, за это время Рябов дошел до своей машины, открыл дверцу, уселся за руль и завел движок. После всех этих операций раздалось еле слышное попискивание кнопок мобильного телефона. Олег и Валерой навострили уши.

— Это я! — раздался хорошо узнаваемый хрипловатый голос Рябова. — Я только от шефа. Что-что! Конечно, он недоволен нашей акцией. Хотя, было бы странно, если бы он был доволен. Приказал выяснить, откуда пришла дезинформация. Ну, что мне продолжать или пока затихнуть? — Рябов немного послушал собеседника, чей ответ, конечно, остался за кадром. — Ладно! Понял! Хорошо, подожду. Поглядим, что будет дальше. Все, привет!

В наушниках пискнул отбой разговора, затем рявкнул движок и заурчал неравномерно с рывками и спадами. Наверное, Рябов выехал на проезжую часть и погнал машину домой. Потом грохнула музыка — Рябов включил магнитолу.

Валера отключил прослушку. Теперь в ней надобности не было. За грохотом музыки все равно ничего не услышишь. Олег тяжело опустился на стул. То, что он услышал, просто не укладывалось у него в голове. Но такова суровая реальность. Приходится ее принять, какова она есть, и начинать обороняться.

— Вот подонок!

— А ты в этом еще сомневался! — хмыкнул Валера.

Олег вздохнул.

— Всегда веришь человеку до последнего. Значит, все-таки он на кого-то работает. Против нас. Интересно, с кем он говорил?

— Мне тоже это интересно, — заметил Валера. — Но, к сожалению, техника бессильна это установить.

В больнице все было спокойно. Вернее, была такая обстановка, какая обычно бывает в больницах под вечер. На входе торчал ленивый охранник, который сонным взглядом осматривал проходящих, в коридоре толкались ходячие больные, за своим столом сидела дежурная сестра, да изредка проходила врачиха в белом халате. Время было приемное, и поэтому вдобавок к обычным постояльцам в коридоре шныряли посетители, которые тащили родным сумки с продуктами.

Назар был хмур и смотрел на весь этот больничный мир с нескрываемым презрением. Загадочное уничтожение его боевиков в последние дни не доставляло ему радости. Хуже всего было то, что личность заказчика убийств все еще оставалась тайной. Тем не менее, он держал в руке букет жухлых гвоздик, намереваясь, по-видимому, подарить их кому-то из больных. Кучер тащил в руке цветастый полиэтиленовый пакет с апельсинами и еще чем-то вкусным и старательно изображал на лице натянутую улыбку. Они остановились у стола дежурной сестры и внимательно огляделись. Ниоткуда не высовывалось ничьей подозрительной рожи, и это успокаивало. Кучер наклонился к сестре и положил ей на стол коробку шоколадных конфет. Та удивленно захлопала глазенками.

— Скажи-ка, милая, — пробасил он. — Где-то тут мой брательник загорает? Его сегодня привезли с пулевым ранением.

Медсестра сразу заволновалась. Ясно было, что пришли крутые мужички из братков, которым поперек ничего не скажешь. А придется.

— Он в восемнадцатой палате. Только к нему нельзя!

— Ну, родному-то брату можно! — усмехнулся Кучер.

— Но он в тяжелом состоянии.

— И что, совсем ничего не соображает?

— Соображает, конечно, — замялась девушка.

— Мы ненадолго, — улыбнулся до ушей Кучер. — Передать фрукты, пару слов и все.

Медсестра замялась, посмотрела по сторонам, видимо, проверяя, нет ли кого из начальства. И кивнула.

— Ну, хорошо. Я вас провожу. А то мало ли что?

Она вылезла из-за стола и направилась по коридору в самый конец. Назар с Кучером проследовали за ней. В конце коридора возле двери самой крайней палаты отдыхал на стуле мент. Молоденький сержант резво вскочил со стула, несмотря на то, что до этого клевал носом.

— Вы куда? Сюда нельзя?

— Почему нельзя? — нахмурился Назар.

— Начальство запретило пускать посторонних.

Кучер вылез вперед, потряс сумкой с апельсинами.

— Это мой родной брат, сержант! Его мать просила навестить сыночка. Если я его не увижу, она жутко расстроится.

В руку сержанту влезла какая-то жесткая бумажка. Мент опустил голову и увидел в своих пальцах зеленую купюру в сто баксов. Рука автоматически полезла в карман и осталась там навсегда.

— Ну ладно, двадцать минут вам хватит?

— Идет! — Назар толкнул дверь в палату.

Кучер прошел за ним и хотел закрыть за собой дверь. Но медсестра увязалась за ними.

— Вдруг он почувствует себя плохо, — объяснила она.

В одноместной палате на высокой кровати под капельницей лежал тот самый парень, которого нашли раненым в кабаке после перестрелки. Его глаза были закрыты — похоже, он спал. Или был так слаб, что не мог даже открыть глаз. Кучер положил сумку с продуктами на тумбочку, потряс его за плечо. Раненый что-то буркнул и приоткрыл глаза. Пришедших он не узнал и немного испугался. Но медсестра этого не заметила. Кучер загородил его спиной.

— Здорово, брат! — сказал он. — Как ты себя чувствуешь? Мама так волнуется, что не находит себе места. Мы уж думали, тебя убили. А ты, оказывается, выжил! Вот радости-то! Мы тут тебе фруктов принесли.

Раненый удивленно уставился на Кучера и приоткрыл рот.

— Что вам нужно? — еле слышно пробормотал он.

— Только узнать о твоем здоровье и все! Мы ненадолго!

Кучер покосился на медсестру. Назар взял ее под локоток, всунул в руку букет. В нем между стеблей торчала стодолларовая купюра. Авторитет подтолкнул ее к двери.

— Поставьте цветы в воду. И минут на десять оставьте нас. Вы видите, он в норме. Нам нужно кое-что у него спросить.

Сестра нерешительно взяла цветы, заметила купюру и быстрым движением сунула ее в карман белого халата. Оглянулась на раненого парня. Тот не возмущается, не зовет на помощь. Значит, он знает пришедших. Только немного удивлен. Может, удивился, что к нему пустили брата, хотя никого пускать не разрешено. Ничего страшного не произойдет, если она оставит их на несколько минут. Если что, они с сержантом будут на страже. Зато месячная зарплата у нее уже в кармане. И она вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Кучер наклонился к парню, проговорил еле слышно в самое ухо.

— Под кем стоишь, брат?

Парень слегка мотнул головой.

— Я вас не понимаю...

— Кто тебя послал, сука? — повторил свой вопрос Кучер, но уже более доходчиво.

— Никто...

Кучер схватил его ладонью за горло, слегка сдавил. Парень тяжко хрипнул.

— Зачем вы шмаляли в наших ребят?

— Не знаю...

— Я сейчас тебя придушу! — прошипел Кучер ему в лицо.

Глаза парня расширились от ужаса. Видимо, он понял, что пришедшие шутить не намерены. Особенно этот бугай, которому убить человека раз плюнуть. А парню еще хотелось пожить. Ведь так повезло, что он выжил в перестрелке — что же теперь, погибать от руки какого-то ублюдка?

Назар хмуро разглядывал стойку с капельницей. На самом верху находился пузырек с какой-то прозрачной жидкостью. От него отходил тоненький шланг, который шел куда-то к руке парня. Жидкость по капле через иглу-переходник подавалась в организм. Он тронул Кучера за плечо. Тот ослабил хватку, оглянулся на авторитета. Назар отстранил его в сторону.

— Подожди. Не надо так грубо. — И кивком показал ему на дверь.

Кучер отошел к двери, приоткрыл ее, проверил, не подслушивает ли кто за ней. Сержант и медсестра торчали недалеко от двери и о чем-то негромко переговаривались. Наверное, обсуждали, попадет ли им от начальства за эти фокусы или нет. Они вряд ли могли услышать разговор в палате. Кучер поплотнее прикрыл дверь.

Назар наклонился к парню. Показал пальцем на стойку с капельницей.

— Я сейчас отсоединю шланг и через пять минут ты подохнешь.

Неважно, что за дрянь заливают парню в руку, главное — напугать! Он сжал пальцами соединительную втулку и потащил шланг с наконечника. Тот довольно легко пополз на самый кончик пластмассовой втулки. У парня глаза полезли на лоб. Наверное, решил, что этот грозный мужик силен в медицине, и понимает, что к чему. Но сдвинуться с места он не мог, до того был ослаблен.

— Я не знаю, что вы от меня хотите? — нервно проговорил он.

— Кто послал вас в тот кабак?

Парень задергался. От волнения ему было трудно говорить. Он, наконец, осознал, что от него хотят услышать, и что эти чужаки действительно могут его убить.

— Это они! Я ничего не знаю! Они сказали, что надо кончить этих ребят и все. Затеять с ними драку и в драке замочить. Но те оказались крепкие ребята, и пришлось их мочить из пушек. Зачем, я не знаю! Они кому-то мешали. Мне обещали бабки, я полез в драку. И все!

— Кто это они?

— Один длинный такой, кажется, его зовут Балмас. У него голова такая немного вытянутая, похожа на кочерыжку. Второй Котя, поменьше ростом, но коренастый, со шрамом на левом виске. Они тусуются в пивной на Поленовке. Я там с ними и познакомился. Сказали, хочешь подзаработать, надо помахаться. Я согласился. Кто они, понятия не имею!

— Они из какой банды?

— Не знаю. Мне нужны были бабки, я согласился. Я что, буду выяснять, откуда они их берут. Главное, это гады бросили меня умирать! Ясно, чтобы не платить!

Назар надел шланг обратно на наконечник.

— Ладно, живи пока! Если тебя про нас спросят, скажешь, родственники приходили. Понял?

— Да!

Назар двинулся к двери. Кучер открыл ее нараспашку.

— Все, пока! Выздоравливай, брат! — громко сказал он.

И они ушли. Сержант, сжимая в кармане сотню, проводил их долгим взглядом, пока они не скрылись в дверях. Затем посмотрел на медсестру.

— Богатые у него родственники.

Когда шли к машине, Назар сказал:

— Ясно одно! Какая-то гнида лезет на нашу территорию. Хочет подобраться ко мне. А пока убирает моих парней. Уверен, кто-то из наших друзей-авторитетов. Надо бы собрать их вместе, обсудить эту проблему.

— Когда? — поинтересовался Кучер.

— Да хоть завтра! — бросил Назар, усаживаясь на заднее сиденье джипа. — И займись этими парнями из пивной с Поленовской улицы. Если они там, надо прижать их к стенке.

— Понял! — бросил Кучер, садясь за руль.

Вечером все собрались в кабинете Самохина на третьем этаже Управления внутренних дел. Несколько убийств, совершенных за последние дни, взбудоражили всех. Одно убийство в неделю — совсем недавно это было событием. А сейчас — семь трупов за два дня. Это уже не событие, это катастрофа! Полковника вызвали на ковер к руководству и взгрели так, словно он сам эти убийства и совершил. Но что он может? Пока есть только описание убийц в двух случаях из трех. Описание хотя и подробное, но неточное и, скорее всего, не соответствующее действительности. Не такие же олухи эти киллеры, чтобы ходить на дело в своем естественном виде! Наверняка поменяли внешность, одежду, машину, места обитания. Или вообще покинули город. Хрен найдешь!

Сразу из бара, где произошла перестрелка, опера поехали в больницу к раненому. Главврач сказал, что тот находится в критическом состоянии между жизнью и смертью, но, в принципе, говорить может. Костя Корнюшин надавил на него, и главврач позволил им побеседовать с парнем. Но все было напрасно. Раненый говорил только одно — он случайно оказался в пивной и попал под горячую руку. Его задели кулаком, он ответил и оказался втянутым в драку. Никакого оружия он при себе не имел. Что было похоже на правду — пистолета или ножа при нем не нашли. А двух других драчунов, оставшихся в живых, он знать не знает. Конечно, по скудному описанию, данному свидетелями, их найти довольно трудно. Но можно. Тем более что экспертиза по пулям, засевших в телах убитых, дала удивительный результат. Оказалось, что и на Ярцевской улице и в пивной несколько пуль были выпущены из одного и того же пистолета «ТТ». Это было уже что-то!

— В общем, так, парни! — хмуро глядя на своих орлов, проговорил полковник. — Семь трупов — это больше, чем несколько десятков квартирных краж. И заниматься ими придется вплотную. Уже хорошо, что в обоих перестрелках пули идентичны! Значит, одни и те же парни стреляли. И у нас есть их описание. Правда, фотороботы могут быть похожи на кого угодно, только не на настоящих преступников. И где их искать, пока тоже неизвестно! Отсюда вывод один — надо искать заказчика.

— Которого из двух? — уточнил Корнюшин. Он всегда любил ясность поставленной задачи. — Скорее всего, в убийстве Кравцова и в стрельбе в пивной принимали участие разные киллеры. Значит, и заказчики у них тоже разные.

Явной связи между убийством Кравцова и стрельбой в пивном баре не наблюдалось. Свидетели дали совершенно различное описание киллеров. Экспертиза по пулям тоже не выявила идентичности оружия. Значит, эти преступления случайно совпали по времени, и как-либо связывать их нельзя.

— Да, заказчики разные, — согласился Самохин. — Но даже если их несколько, одного найти можно.

— Интересно, где? — заметил Костя.

— Мне кажется, заказчика Кравцова надо искать на его фирме, — высказал предположение Юра Тарасенко. — Потому что тут все дело в больших деньгах. А большие деньги — это частная собственность. Кто-то хочет прибрать к рукам фирму Кравцова. После его гибели этот кто-то становиться полновластным хозяином. А кто еще может этого хотеть, как не зам Кравцова Полозков!

— Каким это образом он станет полновластным хозяином? — удивился Костя. — Насколько нам известно, все акции фирмы принадлежали Кравцову, а значит, перейдут прямому наследнику — его малолетнему сыну. Полозков не получает ничего. Какая ему выгода убирать Кравцова?

— А я уверен, что заказчик Кравцова вообще никак не связан с его фирмой, — сделал свое предположение Самохин. — Если он работает в ней, разоблачить его можно элементарно. Он должен это понимать. Не дурак же он, в конце концов!

— А где ж он тогда работает? — удивился Костя. — Кирпичи на стройке кладет?

Самохин поднял седые кустистые брови, строго посмотрел на капитана. Костя почувствовал себя немного не в своей тарелке. Хотя он и не сказал ничего такого, что вызвало бы гнев шефа. Но полковник заговорил совсем о другом.

— Я тут поспрашивал кое-кого из знакомых бизнесменов, занимающихся строительством. Ситуация в этом бизнесе, прямо скажем, почти катастрофическая. Заказчиков настолько мало, что конкуренция среди строительных фирм дикая. В дело идут подкупы, вымогательства, шантаж. На хороший заказ находится столько желающих, что они готовы перегрызть друг другу глотку. Я уверен, что один из строительных фирмачей хочет стать монополистом и устраняет конкурентов, чтобы прибрать строительный рынок к рукам.

— Это сколько же нужно перешлепать директоров строительных фирм! — вздохнул Костя. — Уму непостижимо!

— Совсем немного. В нашем городе таких фирм — по пальцам пересчитать. И ведь совсем необязательно физически устранять их владельцев. Существует много других способов воздействия на конкурентов вплоть до похищения их детей. Во всяком случае, эта версия имеет право на существование. И уже можно над ней работать.

— Каким образом? — вздохнул Костя. Он даже не представлял себе, с чего надо начинать работу над этой версией. Может быть, заняться строительным бизнесом и на своей шкуре узнать все его прелести?

Полковник немного подумал, чтобы почетче сформулировать задачу, и выдал приказ:

— Для начала надо выявить всех владельцев фирм, занимающихся строительством, и отработать алиби каждого. Проверять их деловые связи, друзей и знакомых, любимые места отдыха и прочее. А нашему дорогому экономисту Олегу Панкратову дам задание проверить их финансовые возможности. Надо искать любую зацепку, которая может вызвать подозрение в нечистоплотности. Может быть, что-то и раскопаем!

Глава 6

Днем Олегу позвонил Михаил Грудов, генеральный директор строительной фирмы «Барокко», и предложил устроить вечерком конфиденциальную встречу для обсуждения одного важного вопроса. Олег не стал отказывать конкуренту и пригласил его к себе в офис. С Грудовым он был знаком давно, но знакомство это было шапочное. Иногда встречались на разных бизнесменских тусовках и конференциях, которые устраивало правительство города для молодых предпринимателей, перекидывались парой слов о проблемах строительного бизнеса, присылали друг другу поздравления с днем рождения. И раз у конкурента возникло к нему какое-то дело, почему бы не повидаться. Все-таки интересно узнать, чем тот живет.

Грудов приехал точно в назначенное время. Несколько полноватый мужчина лет под сорок имел холеное лицо с намечающимся вторым подбородком и серые невыразительные глаза. Вел себя вальяжно, казался спокойным и смотрел на всех сверху вниз. Олег предложил ему кресло в комнате для приемов, чашку хорошо заваренного кофе, печенье и сигареты. Грудов от кофе не отказался, но сигареты проигнорировал, сказав, что не курит.

Олег уселся в соседнее кресло, такое же широкое и глубокое, как у гостя. Валера Игнатов, как верный оруженосец, разместился поодаль в третьем кресле. Всего в комнате кресел было четыре — практика показала, что переговоры лучше всего вести именно вчетвером — двое на двое. И не больше. Лишние люди создают несколько принужденную обстановку и отвлекают внимание.

— Ну, как продвигается бизнес? — для начала поинтересовался Грудов.

— В целом неплохо, — неопределенно ответил Олег, не желая посвящать постороннего человека, к тому же потенциального конкурента, в свои проблемы.

— У меня тоже неплохо, — не очень уверенно сказал Грудов и слегка усмехнулся, что говорило о его неискренности. — И я бы к тебе, Олег, не пришел, если бы он продвигался так же неплохо, как и раньше.

— Так в чем проблемы? — не подозревая ничего для себя опасного, равнодушно поинтересовался Олег.

Грудов отпил глоток кофе и поставил чашку на столик. Уселся поглубже в кресло, наверное, чтобы почувствовать надежную опору под собой. Олегу показалось, что его собеседник не очень уверен в себе, хотя и пытается это всеми силами скрыть.

— У меня есть достоверная информация, — негромко проговорил Грудов, — что скоро всем нам станет не так неплохо, как мы себе это представляем, а очень плохо.

— Что ты имеешь в виду?

Грудов оглянулся на дверь, обвел взглядом стены, как бы молчаливо спрашивая о том, нет ли здесь прослушки. Но, увидев спокойный взгляд Олега, понял, что даже если она и есть, ему об этом никто не скажет.

— Буду говорить откровенно. У меня есть прочные связи в ментовских кругах. И я получаю оттуда кое-какую информацию. Ты, наверное, слышал, что вчера был убит генеральный директор «Рекома» Дмитрий Кравцов?

Олег переглянулся с Валерой. Об убийстве директора строительной фирмы они, конечно, знали. Об этом рассказали во вчерашних сводках новостей все программы телевидения. Но пока Олег как-то не делал из этой трагедии далеко идущих выводов. Мало ли кого сейчас убивают! Что же теперь из-за этого сворачивать бизнес!

— Слышал, — кивнул он. — Наверное, заказал директора кто-то из его окружения. И что?

Грудов поднял ладонь и причмокнул. Мол, заблуждаетесь вы, дорогие товарищи — все гораздо сложней и опасней. И опасность реальная, а не выдуманная.

— Если бы! Менты полагают, что его заказал отнюдь не компаньон и не любовник жены. Скорее всего заказчиком выступал кто-то из бизнесменов, занимающихся строительством. Таким же, как и мы с вами. То есть это человек нашего круга, или говоря точнее, один из наших конкурентов.

— И кто же это мог быть? — Олег слегка усмехнулся, показав, что не разделяет опасений Грудова. — Я не заказывал, ты, надеюсь, тоже. Значит, заказал кто-нибудь третий. Так кто? Ты его знаешь?

Грудов помотал головой.

— Нет. И менты пока не знают. Но у них есть определенные предположения. Если все подтвердиться, они смогут рано или поздно вычислить заказчика.

— И зачем же он заказал Кравцова? — поинтересовался Олег.

— Интересный вопрос. — Грудов глотнул кофе, помолчал немного, делая вид, что размышляет над этим вопросом, и веско произнес: — Я так думаю, он хочет стать монополистом. И будет постепенно вытеснять конкурентов с рынка строительных услуг всеми возможными способами. Так что скоро очередь дойдет и до нас с тобой, Олег. Возможно, он будет устранять нас не с помощью убийства, а более коварным способом. Например, введет такие демпинговые цены, что мы с тобой по миру пойдем. Поверь, это настоящая акула, и она нас проглотит. Если только мы не сможем противостоять ей.

— И что ты предлагаешь? — уточнил Олег.

— Предлагаю объединиться перед лицом невидимого врага, — сходу рубанул Грудов. Видно, давно уже заготовил и обдумал это предложение, и поэтому с легкостью, не задумываясь, выложил его на стол. — Объединить, так сказать, капитал, и выдвинуться единым фронтом. Проведем общую рекламную кампанию, и к нам потянется потенциальный заказчик.

Голос Грудова был бодрым и оптимистичным. Так и хотелось пойти за ним и согласиться на его предложение. Но давать согласие Олег не спешил.

— Может быть, сначала попробовать узнать, кто такой этот хренов «монополист»? — сказал он, пристально глядя на Грудова. Но тот нисколько не упал духом. Видимо, предполагал такой ответ заранее.

— Пускай этим менты занимаются! Когда они узнают, кто это такой, мы тоже узнаем. Обещаю! Но зачем нам ждать, когда гром грянет? Так мы можем оказаться на задворках истории. Не лучше ли его опередить?

Олег тоже глотнул кофе из своей чашки. Он был спокоен, как никогда. Похоже, Грудов пришел его запугивать. Он что, не знает, что это бесполезно. У Олега надежная крыша — Назар. Тот никогда и никому не позволит наезжать на друга детства.

— Вообще-то, я не привык воевать с тенью, — медленно проговорил Олег. — Сначала я узнаю, кто этот монополист, а уж потом буду принимать меры. Возможно, придется его как-то устранить. Точно так же, как он собрался устранить меня. И тебя.

Грудов вздохнул и захлопал глазами. Волнение он скрывал с трудом.

— Если я правильно понял, ты, Олег, отказываешься от сотрудничества?

Олег развел руками.

— От сотрудничества я не отказываюсь. От делового сотрудничества. Но объединять с кем бы то ни было капитал не хочу. Я свой бизнес веду сам, как умею, и не хочу, чтобы в него кто-то совал свой нос.

Грудов посерьезнел и насупился. До этого он еще пытался сохранить бодрость духа и блеск в глазах. Но теперь глаза явно потускнели.

— Я тебя понимаю. Я бы тоже не хотел этого по отношению к себе. Только я предлагаю не совать нос, я предлагаю вместе работать на рынке.

— Пускай каждый работает так, как он может, — отрезал Олег.

— Хорошо. Но тогда у меня есть другое предложение. Как ты к этому отнесешься, не знаю, но я тебе должен его высказать. — Грудов напрягся и стал серьезен, как никогда. — Продай мне свою фирму. Я заплачу хорошие деньги. Ни на одном аукционе тебе столько не дадут.

Олег переглянулся с Валерой. Игнатов был хмур. Он тоже не одобрял этого предложения. Олег и в мыслях не держал идеи с продажей своей фирмы кому бы то ни было. Продать ее для него было бы равноценно лишению жизни.

— И что я буду с этими деньгами делать?

— Вложишь в какой-нибудь менее рискованный бизнес.

— Опять начинать новое дело с нуля? — Олег замотал головой. — Я в свою фирму душу вложил и не продам ее ни за какие деньги. Так что извини!

Грудов нахмурился и, кажется, был обижен.

— Ну что ж! Я, в общем, предполагал такой ответ. Ладно, будем бороться с врагом по одиночке. Только как бы он нас по отдельности не свалил? Поверь мне, Олег, он достаточно силен для этого.

— Ничего, ему это не удастся!

Олег слегка улыбнулся. Почему-то он был уверен, что Грудов сгущает краски, и не все так безнадежно. Даже если эта информация достоверна, то этот неведомый монополист как-то проявит себя, покажет свое истинное лицо. И тогда Олег сумеет взять под контроль ситуацию и обезвредить его.

Грудов откланялся, вышел из кабинета и уехал на своем «мерсе» к себе в офис.

Олег с Валерой долго сидели молча, обдумывая его предложение. Удивило не само по себе предложение, была непонятна причина, которая подвигнула Грудова сделать это предложение.

— Что-то он чересчур напуган, хотя и старается этого не показывать, — высказался Валера. — С чего бы это? Неужели действительно кто-то расчищает себе место на рынке? Может, ему уже прислали по почте предупреждение, что он может отправиться вслед за Кравцовым?

Олег усмехнулся и покачал головой.

— Вполне возможно. И он спешно стал искать пути спасения. Думает, что мы ему поможем, взяв на себя его проблемы.

— Да, — согласился Валера. — Только мне кажется, что нам надо принять меры предосторожности. Лишняя охрана не помешает.

Олег махнул рукой, вылез из кресла и пошел к двери.

— Не волнуйся, Валер! Пока ничего не случилось. По-моему, Грудов просто трус. Я думаю, если готовится серьезный наезд, мы об этом узнаем заранее.

Валера тяжко вздохнул, тоже вылез из кресла и двинул следом за шефом.

— Ну, смотри, Олег! Ты — начальник, тебе видней, — пробормотал он.

В ресторане «Вольная птица», принадлежащем бизнесмену Александру Назарову, собрались все крупные городские авторитеты. Назар объявил небольшой сходнячок, и по неписаному воровскому закону никто из приглашенных не мог ему отказать. Потому как отказ выглядел бы личным оскорблением хозяина банкета. На повестке дня стоял один непростой вопрос — кто хочет начать передел? Вполне возможно, что таинственные киллеры работали на какую-то залетную банду, которая хочет оторвать свой кусок от вкусного городского пирога. Но это будет ясно только после того, как все собравшиеся подтвердят свою непричастность к расстрелу.

Ресторан был спешно закрыт по причине именинного банкета какой-то важной шишки. Поставленный у дверей на шухере швейцар так и отвечал случайно залетавшим на яркий огонек ночным мотылькам и бабочкам. Благо в этом районе города ресторанов и кафешек пруд пруди, так что особо недовольных не наблюдалось.

Пятеро авторитетов, среди которых был и смотрящий по городу Борода, да еще десяток их подручных собрались за составленными столиками в большом зале ресторана, чтобы послушать Назара, пригласившего их на банкет. Вышколенные официанты разнесли напитки с закусками и удалились. Один из охранников Назара плотно закрыл двери. Зал оказался отгорожен от подсобных помещений и вестибюля. Там дежурили еще несколько боевиков, охраняя покой авторитетов.

Назар много говорить не любил, для затравки серьезного разговора поинтересовался про текущие дела и, получив пространные ответы, перешел к сути проблемы.

— Слыхали, уважаемые, моих парней мочат среди бела дня в самом центре города?

Авторитеты молча закивали, подтверждая этим свою осведомленность. Да и странно было бы, если бы о таком наглом убийстве кто-то из них не слышал. Хотя в городе каждый день происходят убийства, и о каком-то из них вполне можно не знать. Скажем об убийстве некоего директора строительной фирмы Кравцова. Но когда гибнут члены криминального сообщества, это будоражит всех.

— Что можете сказать? Кто приложил руку? Сразу заявляю — то, что вы не причастны, я не сомневаюсь. Просто хочу выяснить, кто что знает.

Авторитеты дружно молчали, слегка покачивая головами.

— Я ничего не знаю! — буркнул Борода. — Но то, что мне это не нравится — точно. Я полагаю, это дело надо разобрать. Нельзя, чтобы любой, кому не лень, начинал передел. Если вы все за порядок в городе, то должны сдать этого фраера. Кто бы он ни был!

Квадратные плечи его слегка подпрыгнули и встали на место. Круглая практически наголо обритая голова с модной недельной щетиной на щеках и подбородке мотнулась из стороны в сторону.

Борода был выбран смотрящим на воровском сходняке четыре года назад. Это был не старый еще вор в законе с тремя солидными ходками и большими связями в криминальной среде. Бороды он никогда не носил, а имел вполне благопристойную в правительственных кругах фамилию — Бородин. Авторитет он имел непререкаемый, и все городские воры считали своим долгом засвидетельствовать ему свое почтение, когда возникали между ними всевозможные разногласия. В его интересах было выяснить все, что касается расстрела боевиков, к какой бы группировке они ни принадлежали. Он отвечал перед братвой за порядок в городе, и начавшийся передел мог сильно пошатнуть его авторитет.

— Темнота, Саныч, — высказался другой авторитет, смуглолицый и слегка узкоглазый Метис. — Я ничего не знаю и ведать не ведаю. Если б знал, я бы тебя предупредил.

— Понятия не имею, — заметил Кривой. — Знал бы, сказал! Зуб даю! Зачем мне что-то скрывать от тебя? Мы ведь с тобой кореша, Саныч. Рад был бы помочь, да нечем.

Никаких физических дефектов у этого авторитета, конечно, не было, напротив, он был неплохо сложен и гордился своей спортивной фигурой. Вот только фамилия подкачала — Кривошеин. Как ни занимайся спортом и ни следи за фигурой, а если дурацкая кликуха прицепится, то уж намертво.

— То, что не я, гарантия! — процедил сквозь зубы Пират, представительный мужчина в добротном костюме, никак не похожий на вора в законе и тем более на пирата, а скорее на крупного солидного бизнесмена, торгующего оружием.

Таким образом, ни один из лидеров местных группировок не взял на себя ответственность за теракты. Да и не мог взять, потому как тут же стал бы врагом номер один для хозяина ресторана, и ему пришлось бы отвечать за свои действия перед братвой. В общем, Назар и не надеялся, что кто-нибудь из них тыкнет пальцем себе в грудь, он просто хотел получить от них хоть какую-то информацию. Хоть намек на информацию — кто кого подозревает, кто за кем знает грешки. Но не было высказано даже этого.

— Сами понимаете, я не могу оставить вызов без ответа, — хмуро проговорил он. — Только вот пока не знаю, кому отвечать? Но узнаю! Клянусь! И тогда этому человеку придется потесниться на этом свете.

— Ясное дело, надо ответить, — согласился Метис. — Если узнаю, кто дал заказ, сообщу, Саныч. Попробую пробить у одного человечка. Может, он знает.

Все тут же выказали желание помочь Назару в разборе двух наездов, однако в данный момент никто из четверых не мог сказать ничего вразумительного по поводу этого дела. Назар понял только одно — кто-то из присутствующих авторитетов, исключая, может быть, Бороду, на него и наехал. Уж очень активно старались они все ему помочь! Но кто именно, он не мог понять, как ни старался. Наконец, измученный подозрениями, он решил, что рано или поздно враг проявит себя.

Обсудив еще немного таинственные наезды и повозмущавшись, авторитеты приступили к трапезе, удобно совмещенной с развлекательной программой. И то, и другое обещало быть обширным. Осетрина с черной икрой и шотландским виски вполне соответствовало канкану полуголеньких девиц и блатным песням в исполнении новоявленного барда, только-только откинувшегося с кичи и пополнившего там свой репертуар модными тюремными шлягерами. Авторитеты решили оттянуться по полной, раз уж их пригласили на вечеринку, и не сдерживать себя ни в чем. Виски и водка текли рекой, блюда с закусками то и дело обновлялись юркими официантами, девки задирали голые ноги выше своих головенок, а гитара у барда раскалилась до бела.

Все это разудалое действо закончилось как обычно. Часов в десять вечера к дверям ресторации подъехали два микроавтобуса с крепкими парнями из ОМОНа. Охранники в это время смотрели футбол по ящику, установленному в вестибюле, и даже не слышали шума машин за ревом трибун, болтовней комментатора и своими криками.

Парни в бронежилетах, в черных масках и с короткоствольными автоматами вломились в двери, оттерли охрану к стенам и с грохотом, гиканием, матерком ворвались в зал, где происходило буйство разврата. Девки на сцене заверещали, спешно позажимали открытые груди, словно боялись показать их мужчинам, и ломанулись за кулисы. Барда сразу сдуло ветром, словно его никогда здесь и не было.

— Я милицию не вызывал! — успел крикнуть Назар, но тут же оказался распластанным на полу и придавленным чьим-то тяжелым коленом.

Авторитетов положили мордами в пол, предварительно заломив руки на спину и сцепив их браслетами, деловито обшмонали и, конечно, нашли пару пистолетов, непонятно каким образом оказавшихся здесь. Наученные горьким опытом, авторитеты никогда на такие мероприятия не только не брали с собой стволы, но даже зашивали карманы, чтобы шустрые парни в масках не подкладывали им туда всякие пакетики с белым порошком или, того хуже, ржавые револьверы, изъятые в восемнадцатом году у раскулаченной буржуазии.

Затем всех вместе с телохранителями доставили в близлежащее отделение милиции, где промурыжили до утра, «устанавливая» личности, после чего всех благополучно отпустили под расписку о том, что они, авторитеты, никаких претензий к милиции не имеют.

Назар не мог понять только одного — какая сволочь стукнула ментуре про сходняк.

Костя Корнюшин и Юра Тарасенко при помощи сотрудника отдела по экономическим преступлениям Олега Панкратова за какие-то полдня изучили рынок строительных услуг и выяснили, что в городе действуют еще четыре крупные строительные фирмы помимо «Реком-строя», принадлежащего убитому Кравцову. Это не считая мелких фирмочек, занимающихся дачами и сараями, которые на строительном рынке погоды не делают. Причем две из этих фирм строят многоквартирные дома городского типа, а две другие — элитные загородные коттеджи под частного заказчика. То есть имеют ту же специализацию, что и фирма покойного Кравцова. И еще они выяснили личности хозяев и установили, что владельцами этих двух фирм являются Михаил Грудов и Олег Мещеряков. Конечно, у обоих есть криминальные крыши, которые зорко следят за тем, чтобы у подопечных не было никаких проблем, как с криминалом, так и с органами.

— Надо заняться обоими, — сказал Самохин. — Проверить их сверху донизу. Кто какими делами занимается, кто на чем деньги делает. Может, и проклюнутся какие-нибудь делишки, связанные с вытеснением конкурентов. И если кто-то из них двоих каким-то образом наезжал на другие фирмы, то вполне может и пойти на крайнюю меру.

— На что обратить особое внимание? — уточнил Костя. Шеф, как всегда, дает общую задачу, а что конкретно предпринимать, надо самим додумывать. Так пускай шеф думает, чтобы потом нагоняя не было за то, что думали не в том направлении.

— Конечно, на связи с криминалом, — отрубил полковник. — Выяснить, кто из двоих имеет более прочную связь с нашими авторитетами, кто у них находится в доверии и кому конкретно они платят. Уверен, если бизнес замешан на криминале, то и киллера пригласить не погнушаются.

— Мы это уже выяснили! — доложил Костя. — Панкратов помог. Он в строительном рынке хорошо разбирается. Один из фирмачей, Мещеряков Олег Валентинович, гендиректор фирмы «Корвет», стоит под крышей Назара. Мало этого, они вроде как друзья детства. Даже как-то давным-давно вместе задерживались милицией то ли за драку, то ли еще за что. Но их, конечно, отпустили по малолетству.

— А второй?

— Второй — Грудов Михаил Николаевич, гендиректор фирмы «Барокко». Этот стоит под группировкой Дмитрия Кривошеина, больше известного в народе под кличкой Кривой. Но про их отношения известно мало. Вроде бы они недовольны друг другом. Кривой недоволен, что Грудов скрывает прибыль, а тот недоволен, что авторитет много с него дерет. Но это так, слухи. Конечно, никакой достоверной информации нет.

Самохин записал себе в блокнот новые имена. То, что он их запомнил, можно было не сомневаться. Всеми этими фигурантами надо теперь плотно заниматься и постоянно держать на мушке. Страница блокнота с фамилией вверху должна все время заполняться новыми сведениями. Чем больше его орлы накропают информации по этим двум подозреваемым, тем проще будет анализировать, кто из них мог заказать конкурента.

— Займитесь ими вплотную, — сказал полковник. — Надо выяснить, что их все-таки связывает. Давняя дружба или просто деловые отношения. Вернее, отношения коммерсанта и рэкетира. А, как известно, такие отношения не могут быть безоблачными. И если тут о дружбе речи нет, как у Мещерякова с Назаром, то вряд ли Кривого слишком интересует судьба Грудова. И когда его уберет конкурент, Кривой не станет рвать на себе волосы.

— Значит, что, заниматься обоими — и Грудовым, и Мещеряковым? — уточнил Тарасенко. — Хватит ли у нас сил?

Самохин посмотрел на него недовольно. Хотя ирония подчиненного была понятна. Он в чем-то прав. Такой опергруппой нельзя работать сразу в нескольких направлениях. Но надо. Больше никто эту работу делать не будет. Главное, начать, а там — само пойдет! С бандитскими перестрелками пускай сами бандиты разбираются, а им, оперативникам, надо заказухой заниматься. Вот за нее крепко спросят. Сейчас надо удобоваримую версию выдвинуть для руководства. Чтобы спокойно работать дальше. И такая версия уже есть. Заказчик Кравцова — его конкурент в бизнесе. Вполне приемлемая версия. Можно уже разрабатывать.

— Лучше начать с Мещерякова! — наконец, сказал полковник. — Тут хотя бы ясно, что он мог затеять при поддержке Назара серьезную разборку со своими конкурентами.

Глава 7

Кучер с двумя своими боевиками Леликом и Гариком торчал с утра в пивном баре на улице Поленова. Мелькали десятки лиц, народ заходил и выходил. Наезжали какие-то качки с выбритыми затылками, появлялись какие-то криминальные личности, хамоватые, дерганые, усиленно строящие из себя крутых. Но под описание, данное раненым в больнице, практически никто не подходил. Кучер запомнил назубок его слова: «Один длинный, зовут Балмас. У него голова немного вытянутая, похожая на кочерыжку. Второй Котя, поменьше ростом, коренастный, со шрамом на левой скуле. Они тусуются в пивной на Поленовке».

Теперь надо искать этих проклятых головорезов — «кочерыжку» Балмаса и крепыша Котю, если они вообще появятся в этой пивной. Вполне может быть, что это какие-то залетные киллеры, которые сделали свое черное дело и исчезли из города навсегда. Но у Кучера еще теплилась надежда, что это все же боевики, которые работают на какого-то местного авторитета. На кого именно? — этот вопрос мучил Назара хуже геморроя. И он поставил перед Кучером непростую задачу — выяснить любым доступным способом, на кого.

Наконец, часам к трем дня в пивную зашли двое: один коренастый, другой повыше ростом, но нельзя сказать, что высокий. Просто худощавый, и поэтому он смотрелся высоким на фоне своего дружка. Главное, голова у него действительно напоминала кочерыжку — вытянутая и сужающаяся кверху. А у коренастого был шрам на щеке. Они вязли по кружке ледяного чешского пива, по тарелке горячих вареных креветок и отсели за дальний столик в углу. Переговаривались между собой тихо — о чем, не поймешь. Пили не спеша, видно, ритуал у них такой был — по кружке пива и на дело!

Кучер решил послать одного из своих парней — более шустрого Лелика, подъехать к тем двоим, разговориться и вызнать, как их кличут. Если они те, что им нужны, подать какой-нибудь знак. А там он решит, как брать тех парней в оборот.

— Лелик, давай! — Кучер качнул головой в сторону парней. — Подъехай! И познакомься!

— И что у них спросить? — поинтересовался Лелик. — Не знают ли они, кто устроил пальбу в пивной на Уфимской?

— Ты че, совсем! Спроси что-нибудь отвлеченное.

— Что именно?

— Не знаю! — раздраженно ответил Кучер. И тут же ему пришла в голову неплохая идея. Как всегда — в самый ответственный момент вдруг рождается гениальная мыслишка! — Попробуй толкануть им дурь.

Лелик скорчил недовольную рожу.

— Где я ее возьму?

— Ты предложи, а там посмотрим, что они будут делать. И назови их кликухи.

— Думаешь, они клюнут?

— Шагай! — Кучер махнул рукой в сторону двух парней.

Лелик, не расспрашивая больше ни о чем, направился прямо к двум подозреваемым. Вообще, он больше полагался на свою сообразительность, чем не на чьи-либо советы. Но совет Кучера был и впрямь хорош. Те двое могли откликнуться на его предложение. А значит, пойти на контакт. Дальше — в дело вступит другая сила. Сила оружия. Лелик подошел к парням, задел боком краешек стола, так что пиво у них в бокалах выплеснулось на полированную поверхность. Они, как по команде, вскинули головы и воззрились на Лелика.

— Здорово, парни! — бодро начал он. — Раз уж вы зашли в это уютное заведение, не хотите ли обзавестись еще кое-чем покрепче пива?

«Кочерыжка» с крепышом хмуро смотрели на него. Он отвлек их от делового разговора, креветок и пива! Какой-то барыга! Это совсем не радовало. И даже вызывало ответное желание навесить этому барыге по шее, чтоб не лез, куда не просят. Хотя широкая улыбка Лелика напротив вызывала доверие. Но с таким же успехом она могла быть визитной карточкой матерого мошенника. И парни держались настороженно.

— Чего надо? — бросил крепыш.

— Хочу предложить хороший товар, — заговорщицким тоном начал Лелик. — Не пожалеете. Попробуете, будете меня благодарить. Здесь в округе лучше не купите. Чистейший, без бодяги.

Парни оглянулись по сторонам. Все посетители пивной уткнулись в свои кружки или болтали друг с другом. Вроде бы ничего подозрительного на горизонте. Значит, этот барыга и впрямь тот, за кого себя выдает.

— Почем? — решил выяснить «кочерыжка».

Лелик деловито осмотрелся. Рядом с ними никого не торчало. Он ведь соблюдал конспирацию.

— Пятьдесят баксов кассета, Балмас.

У длинного глаза полезли на лоб. Крепыш Котя даже занервничал, до того испугался. Ему, наверное, показалось, что их уже берут, и пора вытаскивать пушки и отстреливаться.

— Откуда ты меня знаешь, чухонец? — проговорил «кочерыжка». — Я тебя первый раз вижу.

Лелик потянул щеку в бок, изобразив скудную улыбку.

— Я работаю незаметно. Меня никто не видит. Но я всех знаю. А про тебя слышал от хороших людей. Ты вроде дурью интересуешься. Если нет, то я пошел.

Лелик дернулся в сторону, словно не желая навязывать свои услуги. Крепыш удержал его за руку.

— Товар с собой?

Лелик все также кисло ухмылялся. Прямо какую-то услужливую маску на лицо нацепил.

— С собой. Но не здесь же его показывать. — Он махнул рукой в сторону двери. — Там, на улице, у меня машина. Выходите за мной.

Лелик повернулся спиной и шагнул к выходу, не оборачиваясь и не оглядываясь. Когда шел мимо столика, за которым отдыхали Кучер и Гарик, он скорчил такую рожу, что какой-то мужик, шедший навстречу, шарахнулся в сторону. Кучер понял, что Лелик о чем-то договорился с парнями и теперь надо следить за их поведением. Либо они пойдут за ним на улицу, либо останутся на месте и проигнорируют приглашение? Во втором случае придется действовать по-другому. Более напористо и решительно. Как — он пока еще не придумал.

Парни посидели немного, каких-нибудь минут десять. Допили пиво, доели креветки, расплатились с официантом и вылезли из-за стола. Кучер старательно делал вид, что смотрит совсем в другую сторону. Но краем глаза все же наблюдал за ними. Гарик тоже старался на них не смотреть, зато не отрывал взгляда от двери.

Парни вышли на улицу, вдохнули воздуху, прикурили. Пока крепыш Котя щелкал зажигалкой, стараясь попасть пламенем по кончику сигареты, Балмас внимательно осматривал окрестности. И увидел неподалеку Лелика, который торчал возле черной «бээмвухи», припаркованной рядом с тротуаром. Тогда он кивнул напарнику и быстрым шагом направился к иномарке. Котя поспешил следом.

Увидев, что к нему подходят оба парня, Лелик открыл правую дверцу, забрался на заднее сиденье. Боевики подошли, заглянули в салон и совсем успокоились. В салоне сидел только один человек — Лелик. Он криво улыбнулся, приглашая их забраться в машину. Сиденье перед ним было свободно — осталось только его занять. Даже если барыга будет что-то вытворять, решили парни, им двоим заломать его не составит труда. Но прежде чем садиться, Балмас оглянулся по сторонам. Ничего подозрительного на улице перед пивной не наблюдалось. Никакого скопления народа, никаких темных личностей в близстоящих машинах. И он смело забрался на заднее сиденье. Следом влез Котя, захлопнул за собой дверцу.

— Ну, где товар? — спросил Балмас.

— Здесь! — Лелик похлопал по внутреннему карману куртки с левой стороны. Наверное, товар был ему так дорог, что он держал его возле сердца.

— Показывай!

— Момент, — лениво бросил Лелик и неторопливо расстегнул куртку. Но при этом он зачем-то оглянулся назад.

В заднем стекле было видно, как к машине приближаются две крупные фигуры. Балмас почувствовал что-то непонятное в поведении торговца наркотой, хотел повернуть голову назад и посмотреть, что там увидел этот барыга. Но не успел. Лелик извлек из-за пазухи ствол и упер его Балмасу в бок.

— Не дергайся, пристрелю! — все так же ухмыляясь, сказал он. Похоже, маска услужливого торгаша так и прилепилась к его лицу.

В этот момент правая дверца снова открылась, и в салон заглянула зверская рожа Кучера. Из его руки тоже торчал ствол. Кучер быстро влез на заднее сиденье, больно прижав задницей перепуганного Котю. Ствол плотно уперся ему в бок.

— Ну, что приехали, парни! — сказал Кучер. — Ну-ка, что тут у вас?

Он ловко влез своей лапой Коте за пазуху и извлек оттуда «ТТ». Со своей стороны Лелик тоже поинтересовался, что имеет за душой Балмас. За душой у того оказался еще один «ТТ». И до чего полюбилась эта марка бандитам! Оружие быстренько отобрали и оприходовали. То есть направили пистолеты на их владельцев. И парни поняли, что попались конкретно.

— Что вам от нас нужно? — прохрипел Балмас, переводя испуганный взгляд с Кучера на Лелика.

— Поговорить по душам, — бросил Кучер. — Гарик, поехали!

Гарик уже давно забрался на сиденье водителя и даже завел движок. Он нажал на газ, и «бээмвуха», издав противный скрип покрышками о мокрый асфальт, сорвалась с насиженного места, словно ракета.

Что-то зачастил Олег Мещеряков к своему другу Назару! Раньше они встречались только раз в месяц по определенным финансовым вопросам, а теперь каждый день, и вопросы встают все больше криминальные. После предложения Грудова Олег решил посоветоваться с авторитетом, что ему делать в случае серьезного наезда, который может быть как со стороны каких-то чужеземных братков, так и со стороны неведомого «монополиста». Если Грудов запустил информацию, что один из строительных магнатов расчищает для себя рынок, освобождаясь от конкурентов, то, вне всякого сомнения, ее надо срочно проверять. Грудов не такой человек, чтобы просто так делиться своими секретами с кем-то еще. Так что одно из двух — либо Грудов сильно напуган и ищет поддержки, либо это дезинформация. Зачем он запустил ее, выясниться потом. Возможно, после его гибели, когда уже ничего нельзя будет изменить. И Олега настолько мучили эти вопросы, что он поехал в загородный особняк к авторитету без приглашения.

Назар встретил Олега в скверном расположении духа, быстро пожал руку и предложил виски. Он явно был возбужден и чем-то расстроен. Олег, хоть и был за рулем, от виски не отказался, чтобы не обижать его лишний раз отказом. Они расположились в гостиной, и Назар предупредил, что у Олега есть двадцать минут, чтобы изложить свою проблему. Не тратя времени зря, Олег тут же выложил все на стол.

— Как думаешь, Саня, что стоит за этим предложением Грудова? — спросил он в конце своего рассказа.

Назар пристально смотрел на него. Олег прочитал в его взгляде усталость и равнодушие. Нет, они уже не те друзья из детства — не разлей вода! И тот, и другой сейчас уже будут долго думать, прежде чем идти за друга в огонь и в воду. И, пожалуй, выберут наименее рискованный вариант. Между ними встала какая-то непреодолимая преграда, может быть даже классовая преграда. Один — крутой бизнесмен, замученный своими производственными проблемами. Другой — крутой авторитет, затравленный соперниками и ментами. Вряд ли они теперь смогут понять друг друга до конца.

— А черт его знает! — откровенно ответил Назар. — Наверное, боится. Может, хочет под мою крышу. Видать, Кривой его уже не охраняет.

— А если это деза! Подкинул мне хорошо придуманную лажу и надеется получить с этого свою выгоду.

— Выгоду в чем?

Олег пожал плечами.

— Не знаю, в чем. Короче, Саня, у меня к тебе большая просьба. Ты ведь имеешь своих людей в органах. Сможешь пробить информацию насчет этого неведомого магната, который зачищает город?

Назар глотнул виски, походя, даже не поморщившись и не причмокнув, и по тому, как он заглотнул крепкий напиток, Олег понял, что сегодня это уже не первый глоток, и даже не третий. Видно, Назар уже давно принимал виски, как лекарство, по несколько раз на дню. Это позволяло ему снимать стресс и избавляться от сдерживающих факторов.

— Попробую, Олег, — хмуро ответил авторитет. — Но не обещаю. Своих проблем невпроворот. Кто-то на меня круто наезжает. Слышал, моих парней мочат почем зря? Среди бела дня и без всякой разборки. Просто шмаляют из пушек и кладут на землю. Зачем? Кто? Почему? Попробуй разберись! А ты говоришь, предлагают сотрудничество. Мне, Олег, его никто не предлагает. Все только и норовят подставить подножку, свалить и захапать мою долю.

— Вся жизнь — война! — сказал Олег.

— Причем, не в переносном смысле, а в буквальном! — буркнул Назар. — И воевать приходится со всеми! Со всех сторон осаждают враги! Так и ждешь с любой стороны нападения. Не ответишь вовремя — погиб! Затопчут, уничтожат, превратят в ничто! Помнишь, Олег, как мы в детстве дрались?

— Помню. Крепко дрались.

— А я так дерусь всю жизнь! До крови, до смерти, до конца!

Олег кивнул и тоже глотнул виски. Крепкая обжигающая жидкость резанула по горлу и заставила поморщиться. Захотелось ее чем-нибудь зажевать. Олег взял горсть соленых орешков, запихнул в рот, смачно раскусил. Потом сказал:

— Я слышал, что твоих ребят завалили. И вроде никто не знает, кто это сделал. Даже менты. Знаешь, Саня, а я попробую пробить твою проблему. Может, что и узнаю.

— Где? У кого? — Назар удивленно скосил глаза, не веря другу ни на грош. Откуда этот бизнесменишка может знать такие вещи, если он, Назар, рожденный и живущий в криминальном мире, этого не может узнать.

Олег утвердительно кивнул, и авторитет почувствовал уверенность в его словах. А чем черт не шутит, вдруг у него есть какой-то свой ход.

— У Грудова, — вдруг сказал Олег. — У меня такое предчувствие, что на нас с тобой один и тот же хмырь наезжает. И Грудов его знает. Или узнает в самое ближайшее время. А я узнаю у него.

— Посмотрим! — Назар одним большим глотком допил виски и стукнул бокалом по столику. — Все, Олег, твое время истекло. Меня ждут великие дела.

Олег дружески улыбнулся и без всякой задней мысли спросил:

— Интересно, какие?

Назар шутки не понял, видно, давно сам перестал шутить, и взглянул на него как-то подозрительно. Уж не стукач ли его бывший друг? Олег убрал улыбку, и почувствовал, что от Назара исходит какой-то непонятный, липкий холод. Прям пробрало до костей! Никогда еще он не чувствовал себя в присутствии Сани так неуютно и даже угрожающе. Он неожиданно для себя понял, что в случае необходимости друг уберет его с дороги и даже не будет по этому поводу особенно переживать.

В комнату вошел Кучер, разгоряченный, взмыленный, словно только что бежал куда-то. Он поздоровался с Олегом за руку и сказал Назару:

— Я их привез.

Назар вылез из кресла.

— А вот сейчас и узнаешь, какие дела. Пойдем со мной!

Они прошли в холл, затем по коридору туда, где располагалась кухня. Кучер открыл дверцу, закамуфлированную под стенной шкаф, и они спустились по небольшой лесенке в подвал. Олег и не предполагал, что в особняке Назара есть такие хорошо оборудованные помещения ниже уровня почвы. Это был не какой-то там холодный подпол для хранения консервов и овощей, а теплые, светлые, отделанные пластиком и плиткой комнаты, разделенные перегородками. При наличии вентиляции и элементарных удобств в таком подвале можно было преспокойно жить хоть целый год. В принципе, это было небольшое бомбоубежище, которое можно было использовать на случай вооруженного штурма. Но Назар использовал его несколько для других целей. Он проводил Олега в одну из дальних комнат. Кучер открыл тяжелую стальную дверь и шагнул внутрь. Назар широким жестом пригласил туда старого друга. Словно хотел показать свою коллекцию современной живописи, которую прятал от посторонних глаз.

— Это моя пыточная, — хмуро сказал он, обернулся, и на его губах заиграла какая-то дьявольская усмешка.

У Олега похолодела спина. Ему даже показалось, что сейчас будут пытать его самого.

Но «пытать» собирались совсем другого. Вернее, двух других. В комнате уже находилось несколько человек. Посредине на стальных стульях сидели два парня лет по двадцать пять. Один из них с вытянутой, напоминающей кочерыжку, головой, другой — крепкий, мускулистый паренек со злым взглядом и шрамом на левом виске. По бокам от них стояли два назаровских боевика, Лелик с Гариком, которых Олег уже видел раньше. Ему показалось, что боевики охраняют этих несчастных парней, но охранять их особенно было нечего. Руки парней были привязаны ремнями к подлокотникам стульев намертво. И стулья, по всей видимости, тоже были приделаны к полу. Олег понял, что сейчас произойдет что-то неприятное, если не сказать, мерзкое и гнусное, и даже пожалел, что пошел вместе с авторитетом. Лучше бы он отказался и уехал, сославшись на дела. Но ведь он не знал, на какое дело его пригласил Назар. Он отошел в тень к стене, чтобы его не видели эти парни, перепуганные до смерти.

Назар тем временем подошел сначала к одному, затем к другому и внимательно посмотрел им в глаза. Наверное, хотел понять, чего от них ждать — немедленного признания или тупой упертости. По-видимому, парни сразу узнали его и с каким-то мистическим страхом смотрели на авторитета. Ждать от грозного Назара чего-то хорошего было просто наивно.

— Ну что, урки, шмалять любите? — наконец спросил он.

Балмас помотал головой, насколько позволяли ему шейные позвонки. Больше он ничем особенно пошевелить не мог.

— Нет, что вы! — со страхом произнес он. — Мы не стреляли никогда.

— А пушки вам зачем?

— Нашли. — И парень скривился в усмешке, пытаясь придать своим словам подобие шутки.

Назар повернулся к парням спиной и незаметно для постороннего глаза кивнул Кучеру. Тот подошел, навис своей огромной тушей над Балмасом, размахнулся и заехал ему кулачищем по скуле. Кожа на скуле тут же порвалась, и по шее парня потекла теплая струйка крови. Но Балмас ее даже не заметил. Он дернулся несколько раз и забормотал:

— Мы ничего не знаем! Мы просто собираем дань! А пушки так, для устрашения комерсов. Правда. Нам дали оружие и сказали его носить. На всякий пожарный.

— Кто сказал?

Балмас тяжело сглотнул. Наверное, не хотелось закладывать командира, но понимал, что не назвать его — значит, подписать себе приговор. Чувствовал, что живым отсюда не выйдет, но еще теплилась жалкая надежда, что все обернется к лучшему. А какое значение имеет сейчас чье-то имя, когда есть такая надежда?

— Наш бригадир. Серый.

— Кто у вас пахан? Что за банда? — Назар выстреливал вопросы, словно из пистолета.

— Метис над нами стоит. Мы просто рядовые боевики.

Назар смотрел на него исподлобья тяжелым взглядом и дышал перегаром. Оглянулся на Олега, и тот поймал его взгляд. Ему стало не по себе. Не хотел бы он сейчас быть на месте этого парня с вытянутой головой. Не хотел бы, даже если бы над ним стоял его бывший друг. Он понял, что этот друг может точно так же привязать его к стулу, если надо будет.

— Вижу, что вы простые бакланы, — хрипло сказал Назар.

Лелик хмыкнул и тяжело вздохнул. Пробормотал что-то себе под нос.

Назар чуть обернулся к нему.

— Сказать чего хочешь?

Лелик вышел вперед, махнул кулаком.

— Да я всех пацанов Метиса знаю! Нету у него таких! Нету! Лепят они горбатого!

— Вон оно что! — злорадно проговорил Назар, и его лицо приобрело звериный оскал. — Короче! Это вы положили моих пацанов в пивной на Уфимской улице?

Парни нервно затряслись, и это было заметно. У Балмаса слегка задрожал подбородок. Вот это уже серьезное обвинение, и от него отвертеться будет не так просто. Может быть, вообще не удастся. Надо попробовать хотя бы снять с себя максимум вины. Котя держался более достойно, но и в его глазах читался жуткий животный страх.

— Это не мы! Ей-богу, не мы! — быстро забормотал он, проглатывая слова. — Слышали, тех пацанов положили из стволов. Но мы к этому никакого отношения. Мы даже в этой пивной никогда не были.

Назар посмотрел на своего подручного.

— Петруха, смотайся туда, притащи сюда бармена. Или того, кто их видел. Пускай опознает!

— Ага! — с готовностью кивнул Кучер и обернулся к своим ребятам. — Лелик, поехали! И побыстрей! А ты, Гарик, посторожи их!

Кучер с Леликом, больше ни слова не говоря, вывались из «камеры пыток». Назар вышел следом. Олег бросил взгляд на несчастных парней и тоже покинул «пыточную». Гарик остался сторожить пленников. Хотя в этом особой необходимости не было. Сбежать боевикам не удалось бы при всем желании.

— Может, я поеду? — сказал Олег, догнав Назара. — Мне работать надо.

Ему совсем не хотелось быть свидетелем расправы.

— Это недолго, — уверил его авторитет. — Пойдем лучше выпьем!

Они поднялись в гостиную. На столике все еще стояла бутылка виски. Назар налил в два бокала по пятьдесят грамм.

— Давай за то, чтоб этих мудаков расколоть!

Он стукнул своим бокалом по другому бокалу, опрокинул виски в рот. Бросил следом несколько орешков. Олег тоже отпил глоток. Зажевал. Назар откинулся в кресле, в упор уставился на друга. Олег почувствовал себя совсем неуютно.

— Я просто хочу, чтоб ты знал, как я работаю, — проговорил авторитет. — Как мне все дается! Ты же видишь, Олег, у меня все законно. Сейчас двух этих недоумков опознают, и тогда поговорим с ними по-другому. Они должны получить свое или нет?

— Наверное, должны, — согласился Олег.

— Вот и получат! И что бы ты там себе ни думал, этим двоим не жить!

— А если это не они стреляли?

— Если не они, пойдут гулять, — махнул рукой Назар. — Но если они — им конец. Мне главное, узнать, кто их послал.

— У тебя тут просто военная обстановка, — заметил Олег.

— А то! Приходится воевать. Не будешь уничтожать врагов, уничтожат тебя. Таков закон войны! И не нам его менять.

Олег усмехнулся.

— Значит, кто-то из наших доблестных строителей тоже решил уничтожать врагов. Видно, хочет поиграть в войну. Узнать бы, кто!

— Ничего, разберусь со своими врагами, займемся твоими! — пообещал авторитет.

Не прошло и получаса, как вернулись Кучер с Леликом. Они притащили с собой слегка ошалевшего бармена из пивного бара. Видно, тот никак не ожидал, что его вытащат из-за стойки прямо во время работы и повезут куда-то загород, чтобы он посмотрел на физиономии каких-то пацанов. Но серьезным браткам не откажешь. Они умеют заставлять делать то, что им нужно.

Все вернулись в «камеру пыток». Парни, привязанные к стульям, изнывали от страха за свою жизнь, от неотвратимости наказания. Наверное, они уже простились с жизнью и только и ждали, когда приступят к отправке на тот свет. Но Назар не спешил освобождать их от радостей земных.

Бармен только глянул на перепуганных парней, как сразу признал в них убийц Витька и двоих его подручных.

— Они это! — забормотал он. — Точно они! Я их хоть и первый раз видел, а запомнил. Вон тот, с вытянутой головой точно сидел тогда вместе с двумя архаровцами. И кажется, второй тоже с ним был.