Сказано, что в ту ночь, важнейшую в истории человечества, когда Будда достиг просветления, он прошел через несколько различных этапов пробуждения. На первом из них, когда его ум был «собран и очищен, безупречен, свободен от скверны и стал мягким, послушным, закрепленным и недвижимым», он обратил свое внимание на свои прежние жизни. Вот что он рассказал о том, что испытал при этом:

Реинкарнация и твердая вера в жизнь после смерти занимали важное место почти во всех мировых религиях с начала истории человечества. Вера христиан в раннехристианские времена в повторные рождения сохранилась в разных видах и в период почти всего средневековья. Ориген, один из наиболее влиятельных Отцов церкви, веря в «предсуществование душ», писал в третьем веке: «Каждая душа является в этот мир укрепленной победами или ослабленной поражениями своих прежних жизней». Хотя христианство со временем отвергло веру в реинкарнацию, ее отголоски можно обнаружить в мировоззрении Возрождения, в трудах крупных поэтов-романтиков, например, Блейка и Шелли, и даже в творчестве такой вроде бы неподходящей для этого личности, как Бальзак. С ростом интереса в конце прошлого века к восточным религиям удивительно много людей Запада пришло к принятию индуистского и буддийского знания о повторных рождениях. Один из них, великий американский промышленник и филантроп Генри Форд, писал:

Мы никогда не должны забывать, что именно в наших действиях, словах и мыслях мы можем делать свой выбор. И мы можем, если мы выберем это, положить конец страданию и причинам страдания, и помочь нашему потенциалу, нашей истинной природе будды пробудиться в нас. Пока эта природа будды не будет полностью пробуждена, пока мы не будем освобождены от нашего невежества, слившись с бессмертным просветленным умом, не может завершиться круг жизней и смертей. Поэтому, как говорит нам учение, если мы теперь, в этой, нынешней жизни, не примем полнейшей ответственности за самих себя, то наши страдания будут продолжаться не только в нескольких будущих жизнях, но в тысячах жизней.

Именно это отрезвляющее знание заставляет буддиста считать будущие жизни еще более важными, чем эта, теперешняя жизнь, потому что в будущем нас ожидает огромное их множество. Это сознавание долгосрочной перспективы руководит тем, как они живут сейчас. Они знают, что пожертвовать всей вечностью ради одной этой жизни было бы равносильно тому, чтобы потратить свои сбережения, скопленные за всю жизнь, на стакан вина, безумно игнорируя последствия. Однако если мы соблюдаем закон кармы и пробуждаем в себе доброе сердце любви и сочувствия, если мы очищаем поток своих мыслей и постепенно пробуждаем мудрость природы своего ума, то мы можем стать истинно человеческим существом и достичь высшего просветления.

Альберт Эйнштейн сказал:

ПЕРЕВОПЛОЩЕHИЕ В ТИБЕТЕ

Те, кто осваивает закон кармы и достигает постижения, могут по собственному выбору вернуться в жизнь, чтобы помогать другим. В Тибете обычай распознавания таких перевоплощенцев или тулку, возник в XIII веке и существует доныне. Когда умирает постигший мастер, он (или она) может оставить точные указания, где он родится вновь. Затем у кого-то из его ближайших учеников или духовных друзей может быть видение или сон, возвещающий о его повторном рождении. В некоторых случаях его бывшие ученики могут обратиться к какому-то мастеру, который известен и почитаем за способность распознавать тулку, и у этого мастера может быть сон или видение, которое позволит ему направить поиск. И когда ребенок-тулку будет найден, то именно этот мастер подтвердит его подлинность.

Истинная цель этого обычая состоит в том, что он не дает потерять память мудрости постигнувших мастеров. Наиболее важным в новой жизни мастера является то, что при обучении пробуждается его или ее исходная природа – память мудрости, унаследованная этим воплощением – и это истинный признак его или ее подлинности. Например, Его Святейшество Далай-лама признает, что еще в раннем возрасте мог без особых затруднений понимать некоторые аспекты буддийской философии и учений, которые трудны для усвоения и для овладения которыми обычно нужны многие годы. Тулку растят с большим вниманием. Еще до начала их обучения их родителям дают особые указания, как о них заботиться. Их обучают гораздо строже и интенсивней, чем обычных монахов, потому что от них ожидают намного большего.

Иногда они вспоминают свои прошлые жизни или проявляют замечательные способности. Как говорит Далай-лама: «Малыши, которые являются воплощениями, обычно вспоминают вещи и людей из своих прошлых жизней. Некоторые из них также могут еще до обучения цитировать священные тексты». Некоторым воплощенцам требуется тренироваться или учиться меньше, чем остальным. Так было с моим собственным мастером Джамьянгом Кхьенце.

В детстве у него был очень требовательный учитель. Джамьянг жил у него, в его отшельническом жилище на горе. Однажды утром его учитель пошел в ближнюю деревню проводить ритуал для только что умершего. Перед уходом он дал моему мастеру книгу «Пение имен Маньчжушри», около пятидесяти страниц крайне трудного текста, на запоминание которого обычно уходит несколько месяцев. Его прощальными словами были: «Выучи все к вечеру!»

Маленький Кхьенце был таким же, как любой другой ребенок, и когда его учитель ушел, он стал играть. Он играл и играл, пока соседи не начали все больше тревожиться. Они стали уговаривать его: «Ты лучше начал бы учиться, а то получишь трепку». Они знали, насколько строг и гневлив его учитель. Даже тогда он не обратил на это никакого внимания и продолжал играть. Наконец уже перед закатом, зная, что должен будет вернуться учитель, он один раз прочитал этот текст. Когда же его учитель вернулся и стал его спрашивать, он смог повторить всю книгу на память, дословно.

Обычно ни один учитель, если он в своем уме, не даст ребенку такого задания. Но в глубине своего сердца этот учитель знал, что Кхьенце является воплощением Маньчжушри, Будды Мудрости, поэтому он сделал так, будто бы пытался «выманить» его, заставить проявить себя. Да и сам ребенок, без протеста приняв столь трудное задание, косвенно подтвердил, кем он является. Позже Кхьенце написал в своей автобиографии, что его учитель был весьма поражен, хотя и постарался этого не показать.

Что же продолжает жить в тулку? Представляет ли тулку точно ту же личность, что человек, перевоплощением которого он является? И да, и нет. Его побуждения и твердая намеренность помогать другим являются теми же самыми, но он в действительности не является той же личностью. То, что непрерывно переходит из жизни в жизнь, – это благословение, то, что христианин назвал бы «благодатью». Эта передача благословения и благодати точно соответствует каждой следующей эпохе, и воплощение появляется таким образом, который потенциально лучше всего подходит для кармы людей этого времени, чтобы иметь возможность наиболее полно помочь им.

Наверное, наиболее трогающим примером богатства, эффективности и тонкости этой системы является Его Святейшество Далай-лама. Буддисты почитают его как воплощение Авалокитешвары, Будды Бесконечного Сострадания.

Далай-лама, выросший в Тибете как его бог-царь, получил все традиционное обучение и воспринял основные учения всех линий мастеров, став одним из наиболее великих мастеров тибетской традиции, живущих ныне. Однако весь мир знает его, как человека, отличающегося непосредственной простотой и очень практическим подходом ко всему. Далай-лама живо интересуется всеми аспектами современной физики, нейробиологии, психологии и политики, а его взгляды и проповедь всеобщей ответственности разделяют не только буддисты, но и люди всех вероисповеданий во всем мире. В 1989 году он был награжден Нобелевской премией в знак его приверженности к ненасилию в сорокалетней мучительной борьбе тибетского народа за независимость от Китая; в наше особо склонное к насилию время его пример вдохновил людей многих стран планеты в их борьбе за свободу. Далай-лама стал одним из лидеров, выступающих в защиту окружающей среды всего мира, он неустанно пытается пробудить в своих собратьях-людях осознание опасности эгоистичной, материалистической философии. Его повсюду почитают интеллектуалы и правители, но я знаю также и сотни разных, совсем обычных людей разной национальности, чья жизнь была преображена красотой, юмором и радостью его святого присутствия. Я верю, что Далай-лама представляет собой не менее, чем лик Будды Сострадания, повернутый к человечеству, находящемуся в опасности, воплощением Авалокитешвары, явившегося не только ради Тибета и не только для буддистов, но для всего мира – мира, который как никогда ранее нуждается в его целительном сострадании и в его примере полной преданности мирному сосуществованию.

Люди Запада могут поразиться, узнав, как много в Тибете было воплощений, большинство из которых явились великими мастерами, учеными, писателями, мистиками и святыми, внесшими выдающийся вклад как в учения буддизма, так и в общество. Они играли центральную роль в истории Тибета. Я верю, что этот процесс перевоплощения не ограничен Тибетом, но может происходить во всех странах и во все времена. Во всех периодах истории были такие люди, обладающие гениальностью в искусстве, духовной силой и гуманитарным мировоззрением, которые помогали человечеству идти вперед. Я думаю о Ганди, Эйнштейне, Аврааме Линкольне, Матери Терезе, о Шекспире, о Св. Франциске, о Бетховене, о Микельанджело. Когда тибетцы узнают о таких людях, они тут же говорят, что это бодхисаттвы. И когда бы я ни слышал о них, об их трудах и мировоззрении, меня всегда глубоко трогает великолепие огромного эволюционного процесса появления этих будд и мастеров, освобождающих существа и улучшающих этот мир.

Бардо – тибетское слово, которое означает просто «переход» или промежуток между завершением одной ситуации и началом другой. Бар переводится «между», а до – «подвешенный» или «брошенный». Это слово стало знаменитым благодаря популярности Тибетской Книги Мертвых. Со времени ее первого перевода на английский язык в 1927 году она вызывает огромный интерес психологов, писателей и философов Запада, и разошлась миллионными тиражами.

Название Тибетская Книга Мертвых было придумано ее переводчиком, американским ученым У.Й.Эванс-Венцем, в подражание знаменитой (и также известной не под своим подлинным названием) Египетской Книге Мертвых.[8]

Настоящее название этой книги – Бардо Тходол Ченмо, что означает «Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо». Учения о бардо чрезвычайно древние и содержатся в так называемых Дзогчен Тантрах. Дзогчен Тантры представляют собой исходные учения Дзогчен, которые собрал воедино первый человеческий мастер Дзогчен Гараб Дордже.

Истоки этих учений обнаруживаются не во времена, в которых существовали мастера-люди, а идут от Первичного Будды (которого на санскрите называют Самантабхадра, а по-тибетски Кунтузангпо), представляющего абсолютную, нагую, подобную небу первичную чистоту природы нашего ума. Однако сама книга Бардо Тходол Ченмо является частью единого большого цикла учений, переданного от мастера Падмасамбхавы, которую тибетский провидец Карма Лингпа открыл людям в четырнадцатом веке.

Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо или Тибетская Книга Мертвых, представляет собой единственный в своем роде свод знаний. Это своеобразный путеводитель, или описание пути через посмертные состояния, предназначенный для того, чтобы мастер или духовный друг умирающего человека читал этот текст вслух во время его умирания и после смерти. В Тибете говорят, что существуют «Пять методов достижения просветления без медитации»: видеть великого мастера или священный предмет; носить на себе специально благословленные рисунки мандал со священными мантрами; пробовать на вкус священные нектары, освященные мастерами, посредством особой напряженной практики; вспоминать переход сознания, пхова, в момент смерти; и слышать определенные глубокие учения, такие, как Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо.

Тибетская Книга Мертвых предназначена для того, кто практикует эти учения или знаком с ними. Современному читателю крайне трудно проникнуть в ее смысл, и у него неизбежно возникает множество вопросов, на которые просто невозможно ответить тому, кто незнаком с породившей ее традицией. Это особенно важно еще и потому, что эту книгу нельзя полностью понять, не зная неписаных и передающихся устно указаний, которые мастер поверяет непосредственно ученику, и которые являются ключом к ее практическому применению.

Поэтому в этой книге я представляю те учения, с которыми Тибетская Книга Мертвых познакомила Запад, в гораздо более широком и более понятном контексте.

РАЗНЫЕ БАРДО

Популярность Тибетской Книги Мертвых привела к тому, что обычно слово «бардо» ассоциируется со смертью. Верно, что тибетцы в повседневной речи называют переходное состояние между смертью и повторным рождением «бардо», однако значение этого слова гораздо шире и глубже. Именно в учениях о бардо, и, может быть, более, чем где-либо еще, мы можем увидеть, насколько глубоко и всеохватно знание будд о жизни и смерти, насколько воистину неотделимы то, что мы называли «смертью», и то, что мы называли «жизнью», когда их ясно видишь и понимаешь в перспективе просветления.

Наше целостное существование мы можем разделить на четыре реальности: жизнь, умирание и смерть, посмертное состояние и рождение вновь. Это и есть Четыре Бардо:

• «естественное» бардо этой жизни

• «болезненное» бардо умирания

• «светоносное» бардо дхарматы

• «кармическое» бардо становления

1. Естественное бардо этой жизни охватывает весь период между рождением и смертью. При нашем современном уровне знаний это может показаться чем-то большим, нежели всего лишь бардо, переходное состояние. Но если мы подумаем об этом, то нам станет ясно, что, по сравнению с огромной длительностью нашей кармической истории, то время, которое мы проводим в этой жизни, на деле относительно невелико. Учения особо подчеркивают, что бардо этой жизни является единственным, и потому лучшим временем, в которое можно приготовиться к смерти: то есть познакомиться с данным учением и постоянно его практиковать.

2. Болезненное бардо умирания длится от начала процесса умирания до того момента, который называется «внутренним дыханием»; в свою очередь, оно доходит до верхней точки при озарении, проявлении природы ума, того, что мы называем «Основной Светоносностью», в момент смерти.

3. Светоносное бардо дхарматы охватывает посмертные восприятия сияния природы ума, светоносности или «Ясного Света», который проявляется как звук, цвет и свет.

4. Кармическое бардо становления мы обычно называем Бардо промежуточного состояния, и оно длится до того момента, когда мы принимаем новое рождение.

Каждое из бардо отличает и определяет то, что все они есть промежутки или периоды, в которых особым образом присутствует возможность пробуждения. Возможности достижения освобождения постоянно и непрерывно возникают в течение всей жизни и смерти, и учения о бардо являются тем ключом или орудием, что позволяют нам найти и распознать их, и использовать их так полно, как это только можно.

НЕУВЕРЕННОСТЬ И ВОЗМОЖНОСТЬ

Одной из основных характеристик бардо является то, что они – периоды сильной неуверенности. Возьмем эту жизнь в качестве главного примера. Так же, как мир вокруг нас становится все более бурным, так и наши жизни становятся все более фрагментированными. Мы разобщены с самими собой, отделены от себя, тревожны, беспокойны и часто параноидальны. Мелкий кризис прокалывает воздушный шар замыслов, за которым мы пытаемся спрятаться. Один момент паники показывает нам, насколько все неустойчиво и ненадежно. Жизнь в современном мире является как бы отражением области бардо; не нужно умирать, чтобы испытать это.

Эта охватывающая все неуверенность становится еще более интенсивной, еще более демонстративной после того, как мы умираем, когда, как говорят нам мастера, наша ясность или запутанность «умножается семикратно».

Любой, честно смотрящий на жизнь, увидит, что мы живем в постоянном напряжении и неясности. Наши умы непрестанно переключаются между запутанностью и ясностью. Если бы только мы были в путанице постоянно – это, по крайней мере, сошло бы за какую-то ясность. Что в этой жизни действительно озадачивает, так это то, что иногда мы, несмотря на всю нашу запутанность, можем проявлять настоящую мудрость! Это показывает нам, что такое бардо: постоянное, нервирующее метание между ясностью и замешательством, смятением и прозрением, уверенностью и неуверенностью, здравым рассудком и безумием. У нас, таких, какие мы сейчас, мудрость и запутанность возникают в наших умах одновременно, или, как мы говорим, «сосуществуют». Это означает, что перед нами постоянно стоит проблема выбора, и что все зависит от того, что мы выберем.

Эта постоянная неуверенность может привести к тому, что все будет выглядеть мрачным и почти безнадежным; но если вы лучше ее рассмотрите, то увидите, что сама ее природа создает промежутки, куда постоянно втекают большие возможности для преображения, которое может произойти, если они будут замечены и использованы.