Глава 10

– Молодцы, что быстро пришли! – сказала я, разливая в кружки горячий кофе для «барышень», усевшихся на стульях за барной стойкой. Магазин уже закрылся, а включить светильники в зале никто не удосужился, поэтому помещение освещалось только светом уличных фонарей.

Бев от предложенного ей кофе отказалась. Нахмурив брови, она убрала руки со стойки и положила их на колени. Вера не сводила с меня пытливого взгляда, сжав кружку пальцами, словно ей было зябко. Мэгс взяла из моих рук кружку, хотя пить кофе, как я догадывалась, не собиралась, и наградила меня своей коронной жизнеутверждающей улыбкой.

Пока все шло нормально. Я сделала глубокий вдох и объявила:

– Я собрала вас здесь, девушки, чтобы сообщить нечто чрезвычайно важное!

«Барышни» замерли в тревожном ожидании. Прислонившись спиной к барной стойке, я вцепилась в нее пальцами и продолжила:

– По-моему, я разгадала секрет пенисоотталкивающей вагины!

– Секрет чего? – прищурившись, переспросила Бев.

– Пенисоотталкивающей вагины, – ответила за меня Мэгс.

– Порция имеет в виду, что поняла, почему от нас уходят мужчины, – виновато улыбнувшись, пояснила Вера.

– Именно так, – подтвердила я, не сводя глаз с рук Бев. – И в связи с этим мне понадобится ваша помощь.

Совершенно обомлев, «барышни» пораскрывали рты.

Я села на стул за стойку и стала излагать им свою идею, для пущей доходчивости иллюстрируя рассказ выразительными жестами.

– Раньше мне казалось, что над всеми нами тяготеет родовое проклятие; либо что это нечто типа ауры, отторгающей мужчин... На худой конец – специфический душок...

– Душок? – Бев вскинула брови и недоуменно заморгала.

– Да, нечто в этом роде, – кивнула я. – Но сегодня, после мучительных раздумий, я неожиданно поняла, что причина этого странного явления кроется в нас самих: в нашем поведении и в наших предпочтениях. И скорее всего мы этого даже не осознаем! К такому умозаключению я пришла после задушевного разговора за ужином в ресторане с Питером. Это было подобно озарению! Бум – и мне все стало ясно!

Мэгс отозвалась радостным смехом.

– А как прошел ужин? Вы славно провели время? Много ли выпили вина? – отдышавшись, поинтересовалась она.

– Все было замечательно. Но не это главное! Я пытаюсь объяснить вам, что осознала причину своей размолвки с Питером. Я считала, что не виновата в этом, но оказалось, что доля моей вины в нашем конфликте все-таки была. Я совершала такие поступки, которые исподволь отдаляли его от меня, хотя сама этого и не понимала. В конце концов он просто ушел...

Я умолкла, чтобы перевести дух. «Барышни» захлопали глазами. Судя по выражению лица Бев, я окончательно утратила ее благосклонность. А коль скоро такое все равно уже случилось, я решилась закончить свою мысль:

– Короче говоря, мне нужно знать, что произошло с мужчинами у каждой из вас.

Бев заерзала на стуле, прикидывая, как ей лучше покарать меня за эти дерзкие слова. Упреждая ее поползновения, я вскинула руку и воскликнула:

– Выслушайте меня! Поймите, я не смогу избавиться от этого наваждения, пока не узнаю, с чего оно началось. Мне ведь ровным счетом ничего не известно ни об отношениях Бев с моим дедушкой, ни о том, почему расстались мои родители. Кстати, дедушку действительно звали Генри?

Стоило только мне произнести это имя, как глаза Бев стали ледяными. Мэгс потупилась и начала разглаживать ладонями подол юбки. Все складывалось не так, как мне того хотелось, я не сумела подобрать нужный ключик к своим милым родственницам. Я принялась расхаживать перед ними взад и вперед, лихорадочно пытаясь придумать новую тактику подхода к ним, какой-нибудь хитроумный маневр, который позволил бы мне проникнуть в их замкнутый мир, крохотную зацепку, которая помогла бы мне понять логику поступков этих женщин.

Все эти годы мы ни разу не касались этой проблемы, на обсуждение ее было наложено табу. Но теперь настал конец моему долготерпению, я должна была узнать семейную тайну.

Во что бы то ни стало.

Я перестала метаться вдоль стойки бара и медленно обвела всех «барышень» испытующим взглядом.

– Вы всегда уверяли меня, что желаете мне счастья, – наконец произнесла я. – Тогда мне просто жизненно важно понять, почему до сих пор у меня не складывались отношения ни с одним мужчиной, что отталкивало от меня их всех, включая Питера. Расскажите мне свои истории, возможно, я сумею разгадать секрет «тефлоновой вагины». Чего вы боитесь? Ведь у вас все в прошлом, а мне еще только предстоит через это пройти, с Питером или с кем-то другим. Помогите же мне!

После продолжительной мертвой тишины со стула вскочила Бев. Гневно сверкая глазами, она ткнула в меня указательным пальцем и с надрывом воскликнула:

– Вот что я тебе скажу, деточка! Не перекладывай свою вину на нас! Научись налаживать с мужчинами нормальные отношения! Питер хочет на тебе жениться, он тебя любит! А ты продолжаешь отталкивать его своим поведением. И вдобавок имеешь наглость заявляться к нам и нести вздор о каком-то родовом проклятии! Не смей вешать на нас дурацкие ярлыки!

Я замерла, обескураженная отповедью своей бабушки. Мне доводилось и раньше ее злить, но впервые она разъярилась до белого каления. Губы у нее тряслись; едва не заскрежетав зубами, она опустила вытянутую вперед руку и шагнула ко мне. Я уже приготовилась получить пощечину. Но она только посмотрела на меня своими синими, со стальным отливом глазами и добавила:

– И впредь никогда не произноси при мне имя своего деда! Ты поняла?

Я кивнула, словно насмерть перепуганная шестилетняя девочка. Бев одернула на себе свитер и вышла из помещения, хлопнув дверью так, что зазвонили дверные колокольчики. Перед моими округлившимися глазами запрыгали звездочки. Обтерев пылающее лицо рукой, я взглянула на Мэгс и Веру и спросила:

– Ну а что скажете мне вы?

Поколебавшись, Мэгс встала, бледная, с влажными глазами, и тоже покинула «Пейдж», ступая совершенно бесшумно в своих красных домашних тапочках.

Дождавшись, пока стихнет прощальный звон колокольчика, я обратилась к Вере:

– Теперь твоя очередь, милая тетушка! Давай иди, и я запру входную дверь.

Она пожевала губами и промолвила, с грустью взглянув на меня:

– А ведь ты была права, деточка.

– Права? В чем?

– Когда сказала, что мне пора прекратить прикидываться дурочкой. Я не стану рассказывать истории Бев и Мэгс, но готова поведать тебе о том, что произошло между мной и Бриджем. Если, разумеется, это тебя действительно волнует.

– Я вся внимание, Вера! – На радостях я была готова расцеловать ее. – Это мне очень поможет.

– Хорошо. Но сначала объясни мне еще раз, почему это так важно для тебя. Назови мне хотя бы одну причину!

– Ну хотя бы уже потому, что Питер сказал, что он ушел от меня, устав чувствовать себя неудачником.

– Не думаю, что дело только в этом, – покачала головой Вера.

Я заморгала, посмотрела на потолок, пожала плечами и выдвинула еще одну гипотезу:

– Может быть, потому, что я боюсь потерять его, если не раскрою семейный секрет? А терять его я не хочу.

– Это уже больше похоже на правду, – удовлетворенно сказала Вера, даже не уточнив, о ком именно я говорю. Но я все равно была ей признательна, поскольку сама толком не знала, кого имею в виду.

– Мы с Бриджем познакомились еще в школе, – начала Вера, поудобнее устроившись на стуле и сложив на животе свои тонкие пальцы. – Но встречаться стали, когда Бев наняла его, чтобы смонтировать стеллажи в торговом зале.

– Я помню! – обрадовалась я. – Мне тогда еще показалось странным, что он стал часто наведываться к нам и проверять, ровно ли они стоят. Я тогда училась в шестом классе.

– Да, – печально вздохнула Вера. – Незадолго до твоего отъезда в колледж Бридж сделал мне предложение.

– В самом деле? Впервые слышу об этом! – изумилась я. – И ты согласилась?

–Я не знала, как мне поступить, – продолжала Вера, – и решила погадать на картах Таро. Карты дали отрицательный ответ. И я отказала Бриджу. Он спросил, почему я не хочу стать его женой, а когда узнал причину, то пришел в ярость. Мы с ним потом не разговаривали много лет. И только недавно стали приветствовать друг друга при встрече.

– Ты любила его? – выдержав паузу, спросила я. Она мечтательно улыбнулась:

– Да!

– Но тогда почему ты поверила картам? Не разумнее ли было просто взять и выйти замуж за любимого человека?

– Видишь ли, деточка, с этими картами Таро все не так просто! Их расклад можно толковать двояко, определенного ответа на заданный вопрос они ведь не дают. Все решает сам человек.

Вера вздохнула, запрокинула голову и пояснила:

– И я тогда сказала Бриджу «нет». Со страху. Я так боялась, что не сумею спокойно жить, если вдруг мы поссоримся и расстанемся, что предпочла не рисковать... Похоже, что не ты первая задумалась над загадкой «тефлоновой вагины»... – Она рассмеялась, но глаза ее остались грустными.

Ошеломленная ее признанием, я плюхнулась на стул и спросила:

– Неужели и я оттолкнула Питера, потому что подспудно ощущала страх? Какой кошмар! Как ты думаешь, это возможно?

– Тебе виднее, – пожала плечами Вера и встала. – Пожалуй, я оставлю тебя, чтобы ты поразмышляла над этим в одиночестве. Пока!

– Спасибо, Вера! – Я вскочила со стула и прижалась щекой к ее плечу, как маленькая девочка.

Она похлопала меня по спине, отстранилась и спросила, взяв меня пальцами за подбородок:

– Ты ведь расскажешь мне, что ты решила?

– Обязательно расскажу, – улыбнувшись, пообещала я.

Выждав несколько минут после ее ухода, я заперла Дверь и, едва волоча ноги, поднялась в свою квартирку. Чистя на ночь зубы, я размышляла о Вере и Бридже, которые, в чем я была почти уверена, по-прежнему любили друг друга, но одиннадцать лет прожили порознь, отдав свое счастье в жертву мужской гордости и женской трусости.

Впрочем, их любовная история вполне могла обернуться и драматическим разрывом, как это произошло с Мэгс и Джеком, и тогда сердца обоих были бы окончательно разбиты.

Я прополоскала рот и, взглянув на свое отражение в зеркале, произнесла:

– Все это бред.

Но мое отражение было с этим не согласно.

– Да что ты можешь в этом понимать? – разозлилась я, вышла из ванной и, выключив свет, легла спать.

– Порция! Йен! – всплеснув руками, воскликнула мать Бьюджи, Уэнди, открывшая нам входную дверь. – Милости просим!

Она увидела в руке Йена бутылку вина и корзиночку с подарками для малыша, которую несла я, и с умилением добавила:

– Напрасно вы все это принесли, но все равно спасибо. Проходите в гостиную, – кивнула она в сторону большой комнаты. – Все уже там. Я сейчас тоже туда приду.

В гостиной мы увидели счастливых родителей малыша и его дедушку, сидящих на корточках вокруг колыбели. Завидев нас, Бью Старший вскочил, по-свойски обнял и поцеловал меня в щеку, а Йену крепко пожал руку.

– Здравствуйте. Еще раз хочу поблагодарить вас обоих за заботу о моей дочери.

– Не за что! – улыбнулся Йен.

– К сожалению, Бридж не смог прийти, у него дела, – сказала Бьюджи. – Папа послал ему в подарок пять фунтов персиков. – Она указала на диван: – Присаживайтесь.

Но едва Йен собрался сесть, как его схватил за руку Дэви и заговорщицки произнес:

– Должен предупредить тебя, старина, что Уэнди большая поклонница твоего таланта. – Он обернулся и бросил быстрый взгляд в сторону кухни. – Она прочитала все твои книги и за последние полчаса уже четыре раза переодевалась.

– Неужели? – Йен с тревогой посмотрел на меня. Отец Бьюджи подошел к нему и дружески хлопнул по плечу.

– Не волнуйтесь, Уэнди дала мне слово, что будет держать себя в руках. Но скажу вам по секрету, я бы на вашем месте постоянно оставался начеку: от моей прекрасной невесты можно ожидать любых сюрпризов.

Я улыбнулась, услышав, как забавно он назвал свою жену. Бьюджи закатила глаза к потолку.

– В лучшем случае, – вмешался Дэви, – тебе придется подписать стопку своих книг, старина.

– Я думаю, что и фотографирования на память тоже не избежать, – добавила Бьюджи, – чтобы потом хвастаться снимками перед своими подругами.

– У моей невесты неуемный темперамент, – доверительно поведал Йену Бью Старший.

Это было еще слабо сказано. Оценить ее темперамент в полной мере можно было, сходив на футбольный матч на стадионе Трули и посмотрев, как самоотверженно Уэнди поддерживает игроков своей любимой команды с трибуны.

– Я тронут, – сказал Йен, побледнев.

В следующий момент в гостиную вошла, держа в руках поднос с закусками, сама Уэнди. Взгляд ее был устремлен на Йена. Она поставила поднос на столик и тут же схватила Йена за руку:

– Я горячая поклонница вашего таланта! Все ваши романы я перечитывала по пять раз. Отведайте, пожалуйста, моих домашних грибков! – Она расплылась в улыбке. – Объедение!

– Благодарю вас, Уэнди. – Йен с опаской покосился на тарелочку, которую она ему всучила. – Вы чрезвычайно любезны. Надеюсь, вы позволите мне подписать вам какую-нибудь книгу на память? – Очевидно, он надеялся таким образом уклониться от угощения.

– Вы не шутите? Как это мило с вашей стороны! – Уэнди от радости запрыгала и захлопала в ладоши.

Лицо у писателя вытянулось.

– Может быть, прямо сейчас и пройдем в кабинет? – немного успокоившись, предложила Уэнди. Она взяла Йена под руку и потащила его в коридор. Все оставшиеся в гостиной вздохнули с облегчением.

– Мне надо промочить горло, – сказал Бью Старший.

– Что будешь пить, Порция? – спросил Дэви.

– Джин с тоником, – ответила я не задумываясь.

– Прекрасно! – воскликнул Дэви. —А для новоиспеченной мамочки я принесу имбирного эля домашнего приготовления. – Он послал Бьюджи воздушный поцелуй и вместе с ее папашей вышел из комнаты.

Бьюджи подошла ко мне.

– Ну разве мой малыш не самый красивый ребенок в мире?

Мы одновременно взглянули на колыбель.

– Он просто ангелочек, – искренне согласилась я, отметив, что за две минувшие после родов недели личико Майлса уже меньше походило на печеное яблоко, что было добрым знаком.

– А у меня есть домашний телефон и адрес Джека, – шепнула Бьюджи.

– Ты шутишь? – обернулась к ней я.

– Нет, я говорю серьезно, – покачала она головой и, наклонившись к колыбели, достала оттуда лист желтой бумаги. – Он живет в штате Алабама, в городке Тускалуса. Адрес я нашла в Интернете.

Я взяла у нее листок и сжала его в кулаке, не в силах промолвить ни слова.

– Все будет хорошо, – подбодрила меня Бьюджи. – Убери это в карман и пока не думай о Джеке, ты еще не готова к разговору с ним. Расслабься и отдыхай.

Вымученно улыбнувшись, я спрятала листок в карман своего голубого летнего платья. Вернувшийся в гостиную как нельзя более кстати Дэви подал мне бокал, и я, с благодарностью взглянув на него, сделала большой глоток джина.

– Ты была подозрительно молчалива за столом, – сказал Йен, когда мы сели в машину. – Надеюсь, ты не переела домашних грибов? С одним из героев моего последнего романа после их дегустации случилась пренеприятнейшая история...

– Уэнди чудесно их готовит, – сказала я. – Кстати, ты совершенно ее покорил.

Йен пожал плечами и включил мотор.

Автомобиль плавно тронулся с места и словно бы поплыл по дороге в направлении центра города. Йен был прекрасным водителем. Я посмотрела в окно и спросила: