—37-

Беспроволочный телеграф действовал исправно и без ошибок, уже через три часа были обнаружены искомые объекты. Одинокая ель, едва держащаяся корнями за каменные выступы с налетом земли, торопливо застучала в окно замка.

Три девушки, находящиеся в комнате, не обратили на дерево внимания. Одна из них сидела на кровати, заткнув уши и старательно напевала песенку, две других стояли напротив друг друга, отчаянно жестикулируя. Дерево сделало еще одну попытку, ударило ветвями в окно, чуть не разбив стекло, девушки даже не обернулись в ее сторону.

— Я твоя сестра? — кричала в это время Лина. — Да ты на меня даже не похожа. Я красива как солнце, мудра как старый ворон, очаровательна как озерная нимфа!

— Ты красива? — не оставалась в долгу Селена. — Да когда я стою рядом, никто тебя даже не видит. Я даже рада, что мы с тобой не похожи.

— Твои клыки выглядят жалко.

— Клыки я сниму, а твои волосы навсегда при тебе останутся.

— Волосы мои ей не нравятся! — возмутилась Лина. — Ты на свои посмотри. Мои хоть на голове, а твои по всему телу. И ноги у тебя волосатые.

— А вот и нет.

— А вот и да.

— Вы так похожи, — Корделия прекратила петь и тут же пожалела об этом, потому что в ответ раздался хоровой вопль сестер.

— Я на нее? Да ни в жизнь.

Они отвернулись, всем своим видом демонстрируя пренебрежение друг к другу. Глаза Селены уперлись в дверь, которая почему-то оказалась приоткрыта, в щель смотрели холодные глаза. Поняв, что раскрыт, неизвестный вошел в комнату, и Селена почувствовала, как волосы становятся дыбом.

— Здравствуйте, девушки, — Верзун иронично улыбнулся, видя всеобщее замешательство. -Селена, ты не говорила, что у тебя сестра русалочка.

— Я не знала, — робко прошептала Селена, стараясь незаметно выскользнуть из комнаты.

Как бы случайно Верзун перекрыл выход своим крупным телом, повернулся к Корделии.

— Вот оно женское коварство, — театрально вздохнул он. — Верховный Повелитель приютил вас в своем замке, дал кров и стол, а вы собираетесь обобрать его. Украсть его обожаемых пленников, припасенных на ужин.

— Вы все слышали? — пролепетала Лина

— Каждое твое слово и даже больше. Я слышу, как в окно бьется ель, стараясь передать вам сообщение. Несчастное дерево уже в сок сбило свои ветви, а вы не слышите.

— Так вы нас не убьете? — забившаяся в угол Селена подала голос.

— Нет, — Верзун задумался, поправился. — Пока нет.

— Разве деревья умеют разговаривать? -выглянула из-за спины Корделии Лина.

— Сейчас узнаем, — Верзун открыл окно, с минуту вслушивался в шелест ветвей. Корделия, Лина, я в беде. Иди за деревьями. Через пять дней будет поздно. Что значит сие сообщение?

— Пока не знаю, — Корделия счастливо засмеялась. Лина посмотрела на нее как на сумасшедшую. — Лина, как ты не понимаешь. Тхара жива, она зовет на помощь.

— Однако, что вы думаете делать, девушки?

— А что вы предлагаете? — Корделия догадалась, что Верзун неспроста завел разговор.

— Думаю, надо идти вслед за деревьями. — подсказал ему белый воин, Верзун послушно повторил сказанное.

Верзун вышел от Корделии в растерянности. Подобные порывы всегда были неожиданы для него самого. Победа белого воина нарушала привычный уклад жизни, он опять начинал делать глупости. Чего стоило одно желание идти за деревьями вместе с Корделией. И все же…Верзун был достаточно честен с собой, чтобы не отрицать влечение к крылатой девушке.

В его разуме в это время велся ожесточенный спор.

— Я не могу испытывать эмоций, — сдержанно твердил разум. — Я рожден для убийств.

— Нет! — пылко восклицали чувства. -Солнцеликие Боги вложили в твою душу огонь любви, теплые воды сочувствия, веселый смех радости!

— С момента создания нашего хозяина, он жив только потому, что подчинялся голосу разума.

— Это была не жизнь, а существование. Жизнь начинается только сейчас, когда проснулись мы. Неужели ты, консерватор недоделанный, не ощущаешь, как разрушается каменная оболочка вокруг сердца. Там бьется любовь!

— Это я консерватор? Ах, ты получай, получай. Послышалась возня, голова неожиданно

заболела. Потом слегка задыхающийся голос произнес:

— Ты не пошел на поводу эмоций, — раздался какой-то протестующий писк. — Ты Верзун -сильный, могучий, бессердечный. И прекрати, наконец, общаться с подсознанием. Оно на тебя плохо влияет.

В голове вновь послышались писк, возня.

Перед Верзуном возникли зеркала.

…Он вздрогнул, вспомнив, что в последнее посещение зеркала разлетелись на сотни осколков. На миг, показалось, что он в кошмарном сне. Закричал:

— Зачем я здесь?

— Потому что сам хочешь этого. — голос подсознания был полон сочувствия — Сначала ты шел по пути Тьмы, потом понял, что больше не можешь так жить. По капле, по крохе во мне скопилась ложка доброты. Потом ты отдал эту ложку одной несчастной женщине.

— Не был я добрым к женщине. — Верзун высокомерно посмотрел в зеркало. На гладкой поверхности не показалось отражение, оно было чистым и незамутненным.

— Ты просто не помнишь. — мягко возразило подсознание — Я же помню каждую мелочь. Ты подал женщине кружку воды, когда она просила пить.

— Помню. Потом я убил ее.

— В тебе было сильно Зло. Но ложка вернулась к тебе черпачком, потом появилась миска, ведро…в тебе становилось все больше Света. Я лучше других знаю, что творится в твоей душе.

— Я не верю тебе. Я сам Тьма.

— Посмотри в зеркало. Там твои самые сокровенные мысли.

И Верзун посмотрел. В одном из зеркал сидела у камина женщина, чьи черты лица были смазаны. Она гладила по голове молодого широкоплечего мужчину. Он улыбался. Шептал: «Я вернулся, мама. Ты ждала меня.».

В другом зеркале тот же мужчина подбрасывал в воздух маленького мальчика. Ребенок смеялся заливистым смехом. Рядом стояла стройная женщина в длинном синем платье, она гладила мужчину по спине.

Верзун закрыл глаза. Неужели это его сокровенные мечты? Как же глубоко он загнал их в свое подсознание. Но почему сейчас? Почему сейчас они открываются перед ним?

— Ты еще не почувствовал, но в твоей каменной оболочке, той, что вокруг сердца, появилась маленькая трещинка. И твоя душа рвется на свободу. Поэтому я обретаю все большую силу… наконец-то ты услышал меня, Верзун.

Неизвестно откуда появились черный и белый воины. Верзун посмотрел на них, белый воин стал на голову выше. Зеркала расступились, выстроились, образуя коридор. Мужчина пошел вдоль зеркал. Взгляд задержался на одном из них, его отражение продолжало подбрасывать смеющегося ребенка. Но облик женщины обрел завершенность. На Верзуна из зеркала взглянули до боли знакомые голубые глаза, синее платье красиво оттеняло белоснежные крылья.

И познал Верзун свою любовь.

…Верзун стоял в одном из коридоров. Одной рукой опирался на стену, другая безвольно болталась вдоль тела. Сделав шаг вперед, он выпрямился, взгляд стал тверже, рука сжалась в кулак. Вспомнил зеркальную комнату, и принял самое важное в своей жизни решение. Он поможет Корделии. Ради своей мечты.

Спускаясь по ступенькам, он заметил в боковом коридорчике шныряющих гномов, они несли в кровоточащие куски мяса. На кухню потащили, понял Верзун, опять пир намечается. Хорошо бы не из его пленников, а то освобождение не состоится. Возле одной из дверей сидели четверо крысаков, играли в кости. Увидев Верзуна вскочили, один отработанным движением ноги оттолкнул кости за валун в углу. Верзун усмехнулся, часовые отрабатывали этот трюк каждое дежурство. Придал взгляду строгость, крысаки задрожали:

— Пошли вон.

Толкаясь и плюясь нечесаные создания бросились прочь из коридора. Верзун подождал, когда стихнет топот, открыл дверь. На полу в раскованных позах похрапывали люди и тролли.

— Подъем! — голос, привыкший повелевать войсками, пробился сквозь толщу сна. Они подскочили, вытянули руки по швам и одновременно принялись оправдываться:

— Я только лег.

— Я почти придумал план.

— Кто сказал, что я спал? Я плюну ему в глаза.

— Я полы вылизывал.

Последняя фраза заинтересовала Верзуна, он посмотрел на потирающего глаза человека. Как и предполагал, словесный шедевр выдал Антифрикцио. Минут десять пришлось потратить впустую, пленники упорно пытались спать стоя. Окончательно разбудил всех старик. Приоткрыв один глаз, он какое-то время пытливо рассматривал невозмутимого Верзуна, потом глубокомысленно произнес:

— Я знаю, как сбежать из темницы.

— Как? — глаза пленников широко распахнулись.

— Спросим у него, — кивнул дед на Верзуна.

— Это Верзун, — неуверенно произнес Тлж, после долгого молчания.

— Он хороший, — невпопад добавил Антифрикцио, — только визга не выносит.

— А вы нас спасете? — робко приблизился Гее, пытаясь сдержать идиотский смех. Веселун в нем веселился, молодому троллю даже казалось, что у него в голове танцплощадка. Мышцы едва удерживали ноги на месте, тем хотелось выписывать кренделя. К сожалению, глаза Гее был не в силах контролировать и Веселун отчаянно стрелял взглядом, кокетливо взмахивал ресницами.

Верзун отодвинулся от молодого тролля, нахмурился. Помнится, он сжег одну деревушку, полную таких жеманных мужчин. Он, тогда еще Верховный Повелитель, до самых бровей укутавшись в хламиду, осматривал свои владения, когда трое мужчин попытались пристать. Отскрести от скалы, названной впоследствии кровавой, шаловливую троицу не смог бы даже самый могучий колдун. Когда уничтожал деревушку, там не оказалось ни единой женщины. До сих пор теряется в догадках, как же они размножались.

Пленники пододвинулись к Верзуну, с надеждой заглядывая в его серые глаза. Нелюдь вздохнул. Кивнул в сторону открытой двери:

— Пошли.

— Просто…пошли? — не поверил старик.

— Не просто пошли, а очень быстро, — поправил Верзун. — Держитесь строго за мной. Ни шагу в сторону.

Нужды конечно в этом не было, но уж больно потешно пленники поднимались по ступенькам и шли по коридору, наступая, друг другу на пятки. Вот так гусиным шагом и дошли до одной из дверей. Верзун распахнул створки и пленники, толкаясь, вломились в комнату. У широкой кровати стояли три девушки. Две из них, едва завидев вошедших, с визгом бросились к ним:

— Папа!

— Брат!

— Тихо. Не надо визжать, — засновал между ними Антифрикцио. — Не люблю, когда визжат.

Корделия не двигалась с места, но так посмотрела на Верзуна, что сердце забилось со страшной силой, норовя разрушить каменный кокон. Он отвернулся, сдержанно произнес:

— Хватит обниматься. Идите за мной.

— Куда, — с интересом спросил Гее, выпутываясь из объятий сестры, Селена повисла на нем, поджав ноги. Веселун в его голове откровенно ржал.

Посчитав, что вопрос не требует, ответа Верзун подошел к стене. Сосредоточился, дунул,

в стене появилось сквозное отверстие с копеечную монету. Оно стало разрастаться, пока не достигло размеров крысы, потом волка, затем слона. Верзун прошел сквозь отверстие, не колеблясь ни секунды, следом двинулась Корделия. Остальные испуганно смотрели на края дыры, которые шевелились как живые.

— Скоро выход исчезнет, — донесся до замершей компании голос Верзуна.

Все разом ринулись в страшную дыру, времени на страх не оставалось. Снаружи их ждал сюрприз, дракон Верховного Повелителя. На его спине стояли Верзун и Корделия.

— Вперед, за Верзуном, — провозгласил Антифрикцио, храбро залезая на чешуйчатую спину рептилии. Следом, косясь на зубы дракона, полезли остальные. Воодушевленный молодой человек продолжал, — Я сочиню песнь о нашем чудесном спасении. О смелом Верзуне.

— И таком красивом, — Гее закрыл рот ладонью, опасаясь новых выходок Веселуна. Он-то слышал заготовленные слова, за некоторые из них Верзун убьет без долгих размышлений. Кроме того, ему было совсем невесело, не смотря на выходки Веселуна. Его душа рыдала по Авру. Он был так несчастен.

Селена покосилась на брата, томные жесты, хихиканья, брат раньше так себя не вел. Тайком скопировала кокетливый взгляд. Неплохо. Старший брат тоже может кое-чему научить.

Дракон дыхнул огнем, тяжело взмахнул крыльями и поднялся ввысь. Внизу шелестели деревья, указывая путь. Оставалось четыре дня до возвращения демона-кота.

—38-

Верховный Повелитель взвыл от ярости. Как смел Верзун угнать его дракона, и увести пленников. Гномы прикрывали руками головы, приседали, но не смели убежать, вздрагивая под ударами. Они знали, если попытаются убежать, будет хуже. Шепотом передавалась история о страшной гибели доверенного лица Верховного Повелителя, предавшего его. Аск метался по тронному залу, разгоряченное тело торопливо посылало кровь мозгу, мысли выстроились вряд. «Почему Верзун бросил мне открытый вызов? -думал Аск. — Раньше он чаще придерживался нейтралитета. Конечно не всегда был холоден и бесстрастен, как каменная глыба… Но ведь практически ни во что не вмешивался. Путешествовал, изредка нарушал Закон, но никогда открыто не оспорил мое правление. Неужели узнал о поисках плиты? Или об уничтожении Горных Тюльпанов? Быть того не может, я был так осторожен. А если вдруг? Может он, услышал допрос старика? Темноликие Боги, ведь старика он увел с собой!»

Под ноги попался гном, Аск ничего не видя, прошелся по хрупкому тельцу. Кости затрещали, гном заверещал тонким пронзительным голосом.

Верховный Повелитель прошел на трон, сел. Гномы быстренько утащили страдающего собрата. Аск продолжал размышлять.

«Стоп, Аск. Если он увел старика, значит, не знает о поисках плиты. Упрямый старик владеет тайной, которая погубит Верзуна. Как бы я поступил на его месте? Конечно, убил бы, угрожающего мне человечка. Но Верзун прожил долгую жизнь, если я не ошибаюсь. А я не ошибаюсь? Не ошибаюсь. Что делать? Что делать? Немедленно бросится в погоню? Но я не знаю полной мощи Верзуна. Что если он уничтожит меня? Он всегда был скрытен, но надо, надо найти верное решение, безопасное для меня. Поисками старика занимались Ангрий-оборотень и Демон-кот. Демон-кот! Он уничтожил племя Горных Тюльпанов, которым Верзун покровительствовал. Уничтожил по моему приказу. Какой же я дурак! Может случившееся быть ответным ходом на бойню? Рассуждая логически нет, но у Верзуна своя логика. Кроме того, они только начали заниматься поиском старика, безуспешная попытка, потому что его нашла дракоптичка. Может послать дракоптичку, выследить сбежавших? Бессмысленно, Верзун учует ее за версту. А вернулись ли демон с оборотнем? Как-то упустил из вида данный вопрос. Итак, первый шаг — узнать о результате поиска, может случайно что-то нашли, второй — послать их за Верзуном. Найдут, доложат, подумаю о третьем шаге. Если их убьет Верзун, что ж такова жизнь. Они погибнут за своего Верховного Повелителя. Героическая смерть для безмозглых тварей».

Аск поднял суровый взгляд, трясущиеся гномы выползли из углов, где пережидали его гнев. Верховный Повелитель четко выговаривая каждое слово произнес:

— Привести мне Ангрия-оборотня и Демона-кота.

Бестолковые маленькие создания бросились выполнять поручение Верховного Повелителя, торопясь выбраться из зала. Аск скривил губы в насмешке. Кругом одни дураки да трусы. Ни одного достойного доверия слуги. При этом, он «совсем забыл», что сам убивал всех имеющих даже подобие ума и смелости.

Широкими шагами в зал вошел оборотень, сзади мельтешили гномы, делая вид, что ведут его. Ангрий посмотрел прямо в глаза Верховному Повелителю, Аск сжал подлокотники трона. Дерзкий взгляд пришелся ему не по нраву.

— Где Демон-кот? — спросил Верховный Повелитель, хмуря брови.

— Его нет, — коротко ответил оборотень. Аск ждал продолжения, но Ангрий молчал.

— Где он? — вынужден был спросить Аск после долгой паузы. Он убивал и за меньшую дерзость, но сейчас Ангрий был нужен. А вот позже, когда все вернется на круги своя, оборотню не жить.

Об Ангрии ходила слава коварного оборотня, но глупым его не назвал бы даже самый лютый враг. Оборотень по одному взгляду понял, ожидающее его будущее и уже просчитал несколько вариантов поведения: смирение, дерзость, выжидательная позиция. В данной ситуации наиболее безопасной показалась выжидательная позиция, но требовалось слегка приглушить свой гонор. Он отвел взгляд, но спину старался держать также прямо.

— Демон, покинул бренное человеческое тело, Верховный Повелитель. Остался только жалкий человек. Он так визжал, убегая от своих погибших жертв, что я катался по земле от смеха.

— Он погиб? — поинтересовался Аск. — Ты видел, как его убили жертвы?

— Нет, но далеко ему не убежать. Трупы людей, убитых им, все прибывали. Их было сто или двести. Бывший Демон-кот, кстати, полное ничтожество, наверняка, уже мертв.

— Идиот, кретин! — Верховный Повелитель кричал, срываясь на визг. — Почему ты не убил его. Да знаешь ли ты, что если этот жалкий человечек сумеет снова провести обряд вызывания демона, то станет неуязвимым. Он сможет вобрать в себя пять, десять, сорок демонов. Может быть Верзун и справится с Демоническим существом, в которое превратится бывший Демон-кот. Не ведаю пределов его Силы. Но меня Демоническое существо просто размажет по стенке. Где вы расстались?

— Недалеко от деревушки старика находилась еще одна. Как называется, не знаю, все они на одно лицо. Только заметил, что в окружающем лесу попадаются березы со странными листьями.

— Синими?

— Откуда вы знаете.

— О Боги, ситуация ухудшается. Он наверняка попадет к Члерке, а она достаточно сильная колдунья, чтобы вызвать демонов. Правда она обычно убивает посетителей и все же…нельзя оставлять все на авось. Женщины падки на лесть, а Члерка особенно. Ангрий, готовь крылатых коней.

— Они околели.

— Тогда дракона. Ах да, его же угнал Верзун.

— А он действительно так силен, — как бы невзначай, спросил оборотень. Верховный Повелитель жестко ответил, глядя на Ангрия проницательными зелеными глазами:

— Если ты не хочешь жить дальше, задай мне еще раз тот же вопрос. Молчишь? Прикажи крысакам приготовить носилки. Для меня одного, ты рядом побежишь.

Ангрий молча вышел из зала.

Через полчаса четверо крысаков бежали прочь от замка, их мозолистые руки с грязными желтыми ногтями крепко держали носилки. Верховный Повелитель, сидя в деревянном кресле, время от времени стегал крысаков плетью, для скорости. Те исходили потом, но как не старались, быстрее бежать уже не могли.

Рядом бежал оборотень, иногда он вырывался вперед, играючи обгоняя крысаков. Аск только скрипел зубами, видя такую непочтительность. Он был неглупым вампиром и понимал, что такое поведение свидетельствует о потере былого влияния. И в этом виноват Верзун. Еще месяц назад никто из живших на Земле не смел даже непочтительно взглянуть на Верховного Повелителя, а сейчас дерзит какой-то оборотень. Аск внимательно наблюдал за резвящимся Ангрием, за жестами, выражением лица, и обещал себе, что дерзкий будет умирать медленно мучительно. Он не сводил с Ангрия глаз, поэтому, когда оборотень мельком взглянул вверх, проследил за взглядом. Над лесом летела стая крылатых людей, белоснежные крылья лениво трепыхались на ветру, Верховный Повелитель насчитал пятерых мужчин и двух женщин. В руках одного из них была корзинка, откуда выглядывала кошачья мордочка. Аск присмотрелся, вроде обычная кошка, дымчато-серая, не представляет никакого интереса. Зачем она Крылатым? Впрочем, ни для кого не секрет, что они безмозглые. Что с них взять? Вскоре летящие люди скрылись из вида и Аск тут же забыл о них.

Крылатые медленно летели над верхушками деревьев, внимательно наблюдая при этом за кошкой. Она была спокойна, но чуткие ноздри не переставая ловили запахи. Шаман племени каждые пять минут собственноручно прикрывал кошку, постоянно сползающим одеялом.

Эта кошка появилась в Крылатом племени не так давно, облезлая грязная и жалкая. Шаман брезгливо отмахнулся от мерзкого животного, также поступили и остальные Крылатые. Только одна девушка, чужачка, одна из нескольких одурманенных песней Ветра взялась ухаживать за животным. Шаман вспомнил красивые карие глаза девушки. Он лично пел ей песню Ветра, видел как из раскосых глаз уходит разум, остается только тело. Слишком красивое тело для полузверя. Даже оборотень-скунс не смог стать преградой между ними. Конечно, пришлось слегка отполировать этот алмаз не ограненный: покрасить волосы, одеть поприличнее, научить вышивать крестиком, сделать маникюр, наконец. Почему она сбежала? Им было так хорошо вместе, и девушки из его гарема ее не обижали. А кошка совсем неожиданно оказалась всевидящей и всезнающей. Она знала, где скрываются мыши, предвидела дождь и сильный ветер. Однажды спасла племя, вовремя предупредив о грядущем трясении земли, так истошно выла, что выгнала всех Крылатых из пещер. Их музыкальный слух не смог вынести ее ужасного мяуканья.

Когда неделю назад кошка забеспокоилась, заметалась по горе Крылатых, шаман сразу понял — грядет беда. Он велел посадить кошку в корзинку из-под вышивания, и лететь куда она повернет нос. И вот уже целую неделю крылатые люди летали, повинуясь носу дымчатой царапалки.

— Шаман, кошка беспокоится, — молодой Крылатый почтительно летел ниже шамана.

— Сам вижу, — в раздражении бросил шаман. -Снижаемся.

При приближении к тонкой высокой сосне, кошка едва не выпрыгнула из корзинки. Одна из женщин метнулась к ней, прижала извивающееся тельце к плетеным бокам корзины. Уже почти сев на землю, шаман увидел вокруг сосны людей. Они плотными рядами окружали дерево, не шевелились, ветер доносил неприятный запах. Или они не мылись с рождения, подумал шаман, или… О, Солнцеликие Боги.

— Не приземляться, — крик Шамана заставил стаю испуганно взлететь под облака. — Сосну окружают мертвые. Ожившие мертвецы.

Крылатые не привыкли перечить своему Шаману, самому умному нелюдю в племени, они взмыли еще выше. Кошка не привыкла подчиняться, кому бы то ни было, она прыгнула вниз.

—39-

Дракон летел по небу, расправив широкие крылья. Иногда он поворачивал голову и смотрел на разношерстную компанию на спине, словно удивляясь, как они сюда попали. Верзун правил летающим монстром уверенной рукой, изредка ударяя кулаком в его шею, для острастки. Дракон дергался, сила у возницы была немалая, и усердно махал крыльями. За спиной Верзуна ни живы ни мертвы сидели его спутники. Антифрикцио стало плохо, и на шкуре дракона прибавилось пятно рвотно-желтого цвета. Лина и Селена, забыв о страхе, начали распекать нерадивого человека. Остальные, пряча улыбки, слушали сестер. Только Верзун пропустил веселье, потому что внимательно следил за деревьями, указывающими им путь. С высоты было хорошо видно, как отдельные деревья склоняли свои кроны в определенном направлении, образуя подобие тропинки. Все потихоньку привыкали к состоянию полета, даже дракон казался не таким страшным, и тут с земли выстрелил луч. Он был золотистого цвета и шел от высокой сосны. Запахло паленым, дракон жалобно закричал, стал падать, скосившись на один бок, стараясь улететь как можно дальше от опасного места…

Люди тоже падали, не имея возможности удержаться на раненом животном. Внизу их подхватывали ветви деревьев, осторожно ставили на землю. Корделия приземлилась самостоятельно, благодаря Солнцеликих Богов, что дали ей крылья. Верзун попросту спрыгнул с дракона, как заправский десантник, на земле, не удержавшись на ногах, перекувыркнулся и, как ни в чем не бывало, стал пересчитывать личный состав. Приземлились без потерь, но, к сожалению, далеко от искомого места. Воскресив в памяти безумный полет на раненом драконе, пропавшем вдали, Верзун пришел к выводу, что идти не меньше двух дней. Он оглядел спутников. Под строгим взглядом мужчины подтянулись, расправили плечи, втянули живот; Корделия гордо подняла подбородок, а Лина и Селена тихонько спрятались за крылатую подругу. Верзун вздохнул, да-а-а, отряд особого назначения. С такими бойцами не демонов бить, а мух.

— До пункта назначения два дня. Идти будем, не отдыхая до ночи, после сна продолжим путь. Кто знает, что не выдержит путь, останьтесь.

При этом Верзун выразительно посмотрел на Лину, Селену и Антифрикцио. Все трое обиделись. Он продолжил:

— Корделия будет прикрывать нас с воздуха, деревья указывать дорогу, для остальных общее задание не путаться под ногами. Задача ясна? Вперед.