- Что же делать? - спросил отец Николай.
      - Откуда ж мне знать? - удивился отец Никанор. - Как я тебя понял, за всю историю человечества такой демон появляется только единожды.
      - А может, все, что он говорил - только соблазн? Может вообще демон взять в плен душу Мессии?
      Отец Никанор яростно заскреб бороду:
      - Ну, давай мыслить логически. С точки зрения иудаизма, Мессия еще не пришел, а значит, душа его в этом мире не проявилась... и находится - я это знаю из еврейских книг - в раю, в месте, именуемом Гнездом Птичьим. То есть демон вполне может туда проникнуть - опять же теоретически - и взять в плен душу Мессии.
      Машина стремительно неслась по трассе Тель-Авив - Иерусалим. Несколько раз они обгоняли двухэтажные автобусы, откуда израильтяне с интересом разглядывали сидящих в машине монахов - редкую в этих краях диковину. Отец Никанор, терзая свою бороду, продолжал размышлять вслух, не обращая никакого внимания на досужих зевак:
      - А если это произойдет, то Создание Мира теряет всякий смысл... Хорошо, но так могут считать иудеи. Мы же считаем, что Первое пришествие уже было, и ожидаем Второго. А пока Иисус пребывает у престола Царя Небесного...
      - То есть пока он не пришел вторично в телесном воплощении... - высказал страшную мысль отец Николай.
      - Все может быть. По крайней мере, ничего не предпринимать сейчас - я считаю по меньше мере глупым.
      Сунув руку под рясу, отец Никанор вытащил мобильный телефон, набрал номер и быстро заговорил на иврите. Закончив разговор, он обратился к отцу Николаю:
      - Ты ведь знаешь, что православные не практикуют магию. Я не хочу тебя обвинять, тебя дьявол попутал. Сейчас я позвонил одному своему другу, он еврей и занимается практической Каббалой. Мне интересно послушать, что он скажет.
      На въезде в Иерусалим, около садов Сахарова, попали в пробку - две машины столкнулись, на узких иерусалимских дорогах это всегда превращается в стихийное бедствие. Отец Никанор ничего уже не говорил, только забился в угол сиденья и погрузился в свои мысли. Один раз спросил:
      - А демон не сказал, сколько ему нужно времени?..
      - Не сказал, - помотал головой отец Николай.
      - Предусмотрительный...
      Наконец добрались до Старого Города. Машина остановилась у Цветочных ворот, шофер помог отцу Николаю достать из багажника нехитрую поклажу, после чего уехал, а двое монахов погрузились в лабиринт древних улиц.
      - Где я остановлюсь? - спросил отец Николай.
      - Тут есть нечто вроде гостиницы для паломников, комната тебя уже ждет. Но отдохнуть времени не будет.
      Забросив по дороге вещи в маленькую комнатку-келью, отец Николай проследовал дальше за отцом Никанором, непостижимым образом разбиравшимся в хитросплетении улиц, улочек, переулков и просто проходов между домами, где чересчур упитанный человек может просто застрять намертво. Они незаметным образом вышли в арабский квартал, гораздо более грязный, чем христианский, потом по длинному тоннелю прошли мимо израильского патруля, где дежурили совместно солдаты и полиция, и вышли на залитую солнцем площадь перед Стеной Плача.
      - Еще далеко? - спросил отец Николай. От усталости он уже просто валился с ног.
      - Нет. Считай, уже пришли.
      По площади стремительными шагами к ним направлялся высокий чернобородый человек, в белом костюме и белой же ермолке. Отец Никанор помахал ему рукой:
      - Шалом, Давид!
      - Шалом! - ответил чернобородый, подойдя поближе.
      - Это отец Николай с Кипра, - сказал ему отец Никанор по-английски. - Он всю эту кашу и заварил. Поговори с ним, только на английском - ему трудно говорить на иврите.
      Давид, отойдя вместе с монахами в тень, стал подробно расспрашивать отца Николая о вызове демона, о книге Пселла... Отец Николай слабо владел английским, часто ему приходилось говорить с Никанором по-гречески, после чего тот переводил.
      Исчерпав вопросы, Давид наконец сказал:
      - А я ведь читал книгу Пселла. Вы что, не обратили внимания, что ваш экземпляр отличается от канонического текста?
      - Теперь-то уже обратил, - признался отец Николай.
      - Ты можешь понять, что это было? - спросил у Давида отец Никанор.
      Давид достал из кармана пиджака ручку, листок бумаги, и записал имя демона еврейскими буквами:
      - Вот посмотрите, сумма числовых значений букв имени "АНДРАС" "алеф-нун-далет-рейш-самех" - равняется 315. Это на одну единицу больше, чем имя Бога "Шаддай" (оно равно 314)... Но боюсь, мы сравниваем несопоставимые величины... Однако имя ангела - Князя Божественного Лика Метатрона - тоже равно 314. А значит, чисто теоретически, демон Андрас может быть сильнее ангела Метатрона! К тому же смотрите, записанное без огласовок имя демона можно перевести с греческого как "человек" - на иврите "адам". А если мы вычислим гематрию слова "адам", учитывая числовое значение "мем конечного", то получим 605. Малая же гематрия (сумма цифр) этого числа равна одиннадцати! Что соответствует одиннадцати демоническим сущностям, препятствующим распространению Божественного Света в нашем мире.
      Отец Никанор выслушал этот монолог с мрачным видом:
      - Из твоей речи я понял, что вызванный моим братом демон - довольно сильная тварь. И что нам всем теперь делать?
      Давид задумался, потом сказал, обращаясь к Никанору:
      - Вообще-то, когда ты мне позвонил, я вначале подумал, что можно просто призвать более сильную духовную сущность, чем демон, чтобы она с ним справилась. Например, кого-нибудь из ангелов. Но, как сейчас вижу, этот демон сильнее даже ангела Метатрона!
      - А сильнее Метатрона есть кто-нибудь из благих сущностей? - запинаясь, спросил отец Николай.
      - Только сам Всевышний, Благословен Он. Но, как мы уже видели четыре раза, он во взаимоотношения людей с Андрасом предпочитает не вмешиваться.
      Проходящие по площади религиозные евреи бросали удивленные взгляды на беседу еврея с двумя монахами. Но Давид, уже хорошо осознавший грозящую опасность, не обращал на это никакого внимания.
      - Между прочим, историю про четыре зубца в короне над буквой "бет", начинающей Тору, я слышал. Но склонен был считать это если не сказкой, то аллегорией. Есть ведь и другие объяснения, почему корона буквы "бет" имеет четыре зубца - это и четыре мира, сотворенных Всевышним (один материальный и три духовных), и четыре буквы Его непроизносимого имени...
      - То есть, как только душа Мессии окажется в лапах этого демона, мир будет разрушен, - подытожил отец Никанор. - И что самое неприятное, мы не можем видеть того, что происходит в духовных мирах. Возможно, демон уже сделал свое дело, и Господь дает нам возможность отыграться...
      - Вряд ли, - сказал Давид. - Пойдемте, поднимемся наверх, в еврейский квартал - я должен заглянуть в кое-какие книги. Я думаю так - в рай, где находится душа Мессии, демон попасть не может. Иначе ему не нужно было бы проявляться в нашем, материальном мире.
      - Совершенно верно! - воскликнул отец Никанор. - Вся драма должна разыграться именно здесь, и демон должен ее подготовить, как уже подготовил свое появление на Земле.
      - - Сегодня все высшее духовенство - и еврейское, и христианское - говорит, что настали последние дни перед пришествием Мошиаха, - продолжал Давид. Возможно, душа его уже где-то здесь, в нашем мире. Или, как говорится, "на подходе". И Андрас готовится забрать ее в плен. Мы должны опередить его.
      - Как это возможно? - спросил отец Николай. - Мы ведь действуем влепую.
      Давид только воздел руки к небу.
      - Кстати, ты спрашивал меня, есть ли что-либо сильнее ангелов. Есть. И это человек.
      - Давайте лучше перейдем в тень, - предложил Давид монахам, показав рукой в сторону лестницы, ведущей наверх, в еврейский квартал.
      Вся троица торопливо поднялась по лестнице, миновали очередной пост (Старый город Иерусалима - натуральная цистерна с бензином, и любой вошедший сюда с оружием смело может быть уподоблен курильшику) и вышли к маленькому, укрытому от глаз садику.
      - Местная легенда гласит, что здесь любили сиживать рыцари Тевтонского ордена, - сказал Давид, когда все уселись на скамейки. - Они ведь тоже баловались черной магией, не так ли?
      Отец Николай промолчал, а Никанор возразил:
      - Тевтонские рыцари были католиками. А мы православные.
      "Какая разница!" - хотел сказать Давид, но сдержался. Он нервно постукивал ручкой по сложенному вчетверо листочку бумаги, на котором высчитывалась гематрия демонского имени. Видно было, что каббалист сосредоточенно думает. Отец Никанор тоже погрузился в глубокое раздумье, вцепившись руками в черную кудлатую бороду.
      - Шалом! - раздалось откуда-то сверху, с проходящей мимо сквера каменной лестницы. Отец Николай поднял глаза и увидел быстро шлепавшего сандалиями по ступенькам монаха армянской церкви. Давид поднял глаза и его лицо прояснилось:
      - Шалом, Кероп! Куда ты? - спросил он на иврите.
      - На единичку автобуса! - весело ответил армянин. - Надо в МВД срочно подъехать с письмом от патриархии - наших паломников задержали.
      - Спустись-ка к нам, - и Давид сделал приглашающий жест. - Может статься и так, что никаких паломничеств больше не будет.
      Кероп сделал удивленное лицо, но спустился в сквер.
      - Извините, сейчас мы будем говорить на иврите, - обратился Давид к греческим монахам. - Отец Кероп слабоват в английском.
      Затем он быстро начал излагать армянину произошедшие до сих пор события. Уже через минуту Кероп начал яростно тереть свой крепкий изогнутый нос, что служило у него признаком крайнего возбуждения.
      - Ну и что теперь делать? - закончил свою речь Давид вопросом на английском, строго глядя на армянина, как будто это он вызвал демона.
      Тот осторожно взял из рук Давида ручку и листочек бумаги, и начал молча рисовать какие-то каракули. После чего сказал:
      - Смотрите. Если выразить имя демона древнееврейскими буквами, то он окажется непобедим - поскольку гематрия его больше гематрии самого сильного из ангелов, Метатрона. Но ведь есть же еще и другие языки, обладающие святостью пускай меньшей, чем Святой Язык.
      Все согласно закивали.
      - Все правильно, - сказал Давид. - Об этом еще писал великий каббалист Авраам Абулафия - что искры святости разбросаны и по языкам народов мира.
      Ободренный поддержкой, Кероп продолжал:
      - Возьмем, к примеру, армянский язык. Вам известно, что перевод Библии на армянский считается "королем переводов"? А значит, в нашем языке тоже содержится немалая доля святости. Кроме того, армянский язык, подобно ивриту, тоже имеет гематрию - числовое соответствие букв!
      - Эка невидаль! - усмехнулся отец Никанор. - Да гематрию имеет греческий... затем латынь... да и большинство алфавитов!
      - Да, но в каждой знаковой системе имя демона будет "весить" по-разному, лукаво смехнулся Кероп. - Посмотрите, вот имя демона - "Андрас" - по-армянски. Оно будет состоять из букв "айб" - "ну" - "да" - "ре" - "айб" - "се". И "весит" всего лишь... всего лишь... семь тысяч четыреста шесть! - закончил подсчет армянин.
      - Да ты совсем сошел с ума! - заорал на него Давид. - Мы не знаем, как справиться с демоном, когда его имя записано на иврите и равняется "всего лишь" тремстам пятнадцати! А будучи выражен в армянском языке, этот демон всех просто на части разорвет!
      - Не горячись! - успокоил его Кероп. - Мы, армяне, люди горячие, но евреи еще горячее. Сейчас посмотрим - может быть найдется кто-нибудь, кто сможет справиться с Андрасом?
      Кероп нацарапал на листке еще ряд каракулей, и спросил у присутствующих:
      - Имя архангела Рафаила вам, конечно, знакомо?
      - Конечно... конечно...
      - Это один из семи старших ангелов, обитающих в мире "Брия", сотворенных мыслеформ, - сказал Давид.
      - Отлично. Будучи выражено в армянском варианте, имя Рафаля равняется... равняется... двадцать пять тысяч триста девять!
      - Ого! - слушатели аж подпрыгнули.
      - Откуда так много? - строго спросил Давид.
      - А это оттого, что армянские буквы своими числовыми значениями достигают двадцати тысяч! Тогда как иврит - только до девятисот, и то если учитывать конечные формы букв. А в имени "Рафаэль" содержится буква "фе",- Кероп показал букву, похожую на знак доллара. - Она-то и равна двадцати тысячам, а все буквы в целом и дают нам такую огромную гематрию. Конечно, армянский язык обладает меньшей святостью, чем иврит - я на это и не претендую - но столь огромная разница в гематрии может нам дать существенное преимущество.
      - Да, но как реализовать это преимущество? - спросил отец Никанор. - Я не сомневаюсь, что и демон, и ангел Рафаэль понимают по-армянски - как, впрочем, и на всех остальных языках. Но нам с этого какой прок?
      - О, прок очень большой! - Давид поднял вверх указательный палец. - В практической Каббале есть церемония вызова ангелов. Она практически никогда не практикуется, поскольку ангел - это огромная сила... тем более в отношении таких сверхмощных духовных сущностей, которых вы называете архангелами. В новейшей еврейской истории зафиксирован только один подобный случай, когда цфатский каббалист Иосиф делла Рейна вызывал и Метатрона, и Акатриэля...
      - А покороче нельзя? - перебил Кероп. - Если я правильно понял начало этой истории, сейчас мир в любую секунду может начать распадаться, возвращаясь к первоначальному хаосу.
      - Короче - надо провести церемонию вызова ангела Рафаэля на армянском языке! - Давид решительно рубанул ладонью по воздуху.
      - Дай мне пелефон! - протянул руку Кероп к Давиду.
      - Зачем? Хочешь вызвать ангела по мобильному? - удивился Давид.
      - Гораздо проще. Я позвоню в канцелярию патриархии, чтобы в министерство внутренних дел послали кого-нибудь вместо меня. А сам отправлюсь вместе с вами готовить церемонию - ведь, если я правильно понял, переводить все на армянский тоже придется мне?
      Каббалист дал мобильный телефон Керопу, а сам обратился к греческим монахам:
      - У меня почему-то такое ощущение, что я делаю страшный грех.
      - Грех уже был сделан, - твердо сказал Никанор, не глядя на отца Николая. И сейчас мы должны попытаться спасти мир.
      - Хотел бы я знать, почему предыдущие четыре раза это не удалось, пробормотал вполголоса Давид.
      Тем временем Кероп закончил разговор, и обратился к Давиду:
      - А где мы будем это проводить? Надеюсь, не у кого-нибудь из нас на квартире?
      - Нет. Мы сделаем это в самом укромном месте во всем Израиле.
      Далее Давид ничего объяснять не стал, а просто поднялся со скамейки во весь свой недюжинный рост и сказал монахам:
      - Отдохните до вечера. Все равно церемония требует подготовки. В семь часов встречаемся на этом же самом месте. Пойдем, Кероп.
      И каббалист с армянином быстро удалились вверх по лестнице, в сторону еврейского квартала.
      - Пошли, отдохнешь, - сказал Никанор отцу Николаю. - Думаю, этой ночью нам спать не придется.
      - Как-то странно вообще, - робко вставил отец Николай, - мы все люди разных конфессий, и будем делать общий обряд...
      - А ты не думай об этом, - посоветовал ему отец Никанор. - тут в Иерусалиме если начать задумываться - с ума сойдешь. Может, слышал - "иерусалимский синдром" называется. Спроси еще у меня, к какой церкви принадлежит архангел Рафаил... В Иерусалиме нужно верить и действовать. Монахи вернулись в христианский квартал, где вконец измученный отец Николай подкрепился овощной похлебкой, после чего проспал несколько часов. Отец Никанор это время провел в библиотеке патриархии, просматривая одну книгу за другой, пока наконец не нашел Пселлово сочинение и комментарии к нему.
      - Вставай, а то проспишь второе пришествие, - растолкал он отца Николая, когда пришло время. - Посмотри-ка этот томик Пселла - узнаешь?
      Отец Николай спустил ноги с узкого дивана, протер рукой лицо и принялся перелистывать страницы:
      - Вроде то самое издание, что было у нас в Ставровини. Только здесь нету рукописных комментариев... и еще кое-каких кусков я не вижу.
      - Естественно, - усмехнулся отец Никанор. - Ты не догадываешься, кому принадлежал тот экземпляр, что ты видел?
      - Кому? - спросоня монах никак не мог сообразить, на что намекает отец Никанор.
      - Одному твоему старому знакомому. Собирайся, пошли.
      Они повторили весь утренний путь к Стене Плача. По дороге в кармане подрясника отца Никанора заверещал мобильник:
      - Да, - ответил он. - Мы уже совсем близко.
      - У них все готово, - бросил монах через плечо чуть отставшему отцу Николаю, и прибавил шагу.
      Давид с Керопом ждали их в том же садике крестоносцев. Оба заметно нервничали, а Давид вертел в руках большой бронзовый ключ.
      - Пошли, - сказал он, и зашагал вверх по лестнице.
      Добравшись до еврейского квартала, процессия прошла под аркой, по узким улочкам, мимо музеев и сувенирных магазинчиков, в окне одного из которых был выставлен макет Иерусалимского храма; пересекла площадь и остановилась возле роскошной, украшенной художественной чеканкой металлической двери.
      - Это ешива каббалистов "Бейт Эль", "Дом Божий", - вполголоса сказал Давид (туристов в этот вечерний час было немного, но все равно хотелось говорить потише). - Она находится в этом здании уже многие сотни лет. Но мало кто знает, что внизу есть пещера, куда можно удалиться в случае необходимости полного уединения. Говорят, в этой пещере великому каббалисту рабби Шолому Шараби являлся пророк Элиягу.
      Давид открыл дверь, они вошли внутрь и включили в вестибюле свет.
      - А кондиционер в пещере есть? - неожиданно спросил Кероп.
      Все посмотрели на него, как на сумасшедшего.
      - Помнится, РАШАШ обходился без кондиционера, - сказал Давид.
      - Да я не для себя, - деланно смутился армянин. - Если появится архангел Рафаэль, будет очень неудобно.
      Монахи и каббалист вполголоса засмеялись.
      - Пойдемте, - сделал Давид приглашающий жест рукой. Они прошли вдоль небольшого каменного вестибюля, увешанного кабаллистическими диаграммами и табличками с текстами молитв, Давид, вытащив из кармана связку ключей, открыл небольшую железную дверь в углу, за которой скрывалась ведущая вниз винтовая лестница. Вдоль лестницы почему-то горели лампочки.
      - Электричество еще при РАШАШе провели? - спросил неунывающий Кероп. (РАШАШ - директор ешивы в 17 веке. - А.Р.)
      - Нет, когда-то на этом месте была ешива Шема и Эвера, - ответил Давид. Они-то и установили генератор в подвале. Кончай шутить, спускайся.
      По гулкой железной лестнице достигли совсем уже узенького коридора, скорее, даже туннеля, стены которого составляла природная скала, на которой стоит Иерусалим. Коридор привел их в маленькую пещеру, посередине которой стоял пюпитр, на котором были разложены бумаги, распечатанные на принтере. Пол пещеры покрывали свеженарисованные мелом концентрические круги... Это настолько походило на недавнюю церемонию вызова демона, что отец Николай внутренне содрогнулся.
      - Все встали в круг, - командовал Давид. - Говорить слова будет Кероп, для него армянский язык привычен, а мы будем повторять за ним хором.
      Каждый получил пачку листков (это Кероп за несколько часов сумел перевести церемонию вызова ангела на армянский язык и распечатать все латинскими буквами)... Ну и тексты!
      - Что, язык сломать можно? - усмехнулся армянин. - Только не ошибайтесь, а то вместо архангела Рафаэля... придет неизвестно кто.
      И сразу посерьезнел, начав нараспев читать слова молитвы. Давид, отец Никанор и отец Николай повторяли за ним, стараясь не ошибаться в труднопроизносимых словах. Наконец текст был закончен, но ничего не произошло.
      - Повторим еще несколько раз, - сказал отец Николай. - Я когда вызывал... тоже не сразу появился.
      - Лучше бы у тебя было поменьше терпения, - выразительно сказал Кероп. Поехали сначала. Они читали молитву снова и снова, в перерывах Давид еще что-то бормотал себе под нос на иврите.
      Где-то после пятого круга уже казалось, что все - попытка оказалась неуспешной, можно расходиться - как вдруг в пещере (непонятно, каким образом там все время сохранялся свежий воздух?) запахло озоном. Отец Николай огляделся по сторонам и увидел, что воздух вокруг светится каким-то белым огнем.
      Громовой голос произнес какую-то короткую фразу по-армянски. Сила звука была такова, что все чуть не попадали на пол.
      Отец Никанор затряс головой, как будто его контузило.
      - На иврите, пожалуйста, - не растерявшись, попросил Давид.
      - Я здесь, - громовой голос перешел на иврит. Даже стены пещеры, казалось, потонули в белом огненном тумане.
      - Ты ангел Рафаэль? - спросил Давид.
      - Да. Зачем вы вызвали меня?
      Вся компания переглянулась. Кто будет говорить с ангелом?
      - Давай ты, - сказал Кероп Давиду. - Ты лучше говоришь на иврите.
      Давид откашлялся и начал, глядя куда-то вверх (хотя ангел, казалось, был со всех сторон):
      - Один из нас вызвал демона Андраса. Демон сказал, что он захватит в плен душу Машиаха, и тогда Всевышний разрушит этот мир.
      - Это правда, - с непонятным равнодушием ответил ангел Рафаэль.
      - Ты можешь его остановить? - дрожащим от волнения голосом спросил Давид.
      - Нет.
      Ангел был лапидарен. Конечно, от него не ожидали бурного проявления дружеских чувств, но все-таки один из семи высших ангелов, наиболее приближенных к Богу, мог бы проявить побольше участия к подведомственному ему миру.
      - Но почему? - тут уже вмешался Кероп. Видно, армянину стало обидно, что затея, на которую потрачено столько усилий, так просто проваливается. - Ты ведь по гематрии сильнее!
      - Не все, что больше по гематрии, сильнее в жизни, - ответил Рафаэль. Какой помощи вы от меня ждете? Я ведь Рафаэль - "Врач Божий"... У вас что, кто-то болен?
      - Ты хотя бы можешь сказать, что конкретно собирается делать Андрас? - почти закричал Давид. Разговор на повышенных тонах, видимо, побудил ангела к каким-то активным действиям в духовных мирах. Несколько долгих секнуд царила тишина.
      Можно было бы подумать, что Рафаэль покинул пещеру, если бы не слепящий белый свет, заливавший все вокруг.
      - Душа Машиаха еще не спущена на землю, - наконец сообщил ангел (видно, проконсультировавшись с кем-то). - Она еще находится в Птичьем Гнезде, но скоро должна отправиться в материальный мир. Как только Машиах родится здесь, его душу заберет Андрас, и все будет кончено.
      - А этому можно помешать? - спросил отец Никанор. Он внимательно слушал весь разговор, и только желваки играли на его суровом лице.
      Рафаэль то ли задумался, то ли опять советовался с кем-то из высших духовных сущностей.
      - Да! - раздался громоподобный ответ ангела, и свет в пещере погас.
      Эффект был таков, что на пару секунд все как будто ослепли. Наконец зрение вернулось к участникам церемонии, но еще долго никто не решался заговорить. Давид и Кероп собрали листы бумаги, поставили пюпитр в угол, после чего Давид молча принес из коридора тряпку и, елозя по полу ногой, стер нарисованные мелом круги и каббалистические знаки.
      - Помогите принести из коридора скамейки, - наконец нарушил молчание Давид, - я их специально вытащил, чтобы нам было, где разместиться.
      Монахи быстро навели порядок в пещере, после чего Давид, так же не говоря не слова, направился в сторону лестницы. Остальные, понятно, двинулись за ним.
      Погасив в вестибюле свет, процессия вышла на улицу. В Старом городе царила глубокая ночь, на улицах не было видно не души. Давид, все с таким же мрачным видом, стал запирать дверь. А Кероп вдруг разразился энергичной тирадой на русском языке, из которой Давид узнал только адаптированное израильтянами выражение "кибенемать". Закончив, армянин вздохнул, истово перекрестился и сказал с чувством:
      - Прости меня, Господи.
      Попытка вторая - Ну, что теперь будем делать? - спросил отец Никанор. - Я обратил внимание на то, что архангел сказал, что демона все-таки можно остановить!
      - Хорошо бы он еще сказал, как, - Давид, спустившись со ступенек, сел прямо на каменное крыльцо, не щадя белых брюк.
      - Возможно, он и сам не знает? - предположил отец Николай. - Или знает, да не может сказать?
      - Очень может быть! - неожиданно согласился Давид. - Ведь у каждого ангела есть своя определенная функция. Рафаэль, например, занимается излечением больных, Разиэль - хранитель тайн Бога... Некоторые ангелы даже существуют не постоянно, а возникают только на тот момент, когда в них есть нужда. Конечно, если наш мир будет разрушен, то погибнет - если так можно сказать - а ангел Рафаэль. Но, во-первых, инстинкта самосохранения у ангелов нет, а во-вторых, он ведь будет существовать и в следующем круге...
      - Отлично! - Кероп, похоже, уже излил свои чувства, и вовсе не собирался унывать. - Мы будем вызывать ангелов одного за другим, пока кто-нибудь из них нам не поможет. Или пока кому-нибудь наверху, - он показал пальцем на небо, это не надоест. Кстати, Давид, теперь ты имеешь дополнительную приманку для туристов, посещающих эту ешиву.
      На удивленный взгляд Давида Кероп невозмутимо ответил:
      - А как же, теперь эту ешиву посещал не только пророк Элиягу, но и архангел Рафаил.
      - Кероп, ты гений! - Давид подскочил на месте.
      - Ну зачем же так сразу, - армянин усмехнулся в густые черные усы.
      - Нам надо связаться с кем-нибудь, кто непосредственно связан с приходом Машиаха, - сказал каббалист, на что отец Никанор подтвердил:
      - Согласно еврейской традиции, Илья-пророк лучше других подходит для этой цели. Он ведь должен придти за три дня до прихода Мессии?
      - Вот именно! Вы видели когда-нибудь еврейский свиток Торы?
      - Меня об этом же спрашивал демон, - с дрожью в голосе сказал отец Николай.
      - Если бы вы вгляделись в буквы святого языка, то не натвории бы таких глупостей, - несколько резковато сказал Давид. - В главе "Пинхас" в слове "шалом" - "мир", буква "вав" рассечена на части. Она как бы состоит из двух вертикальных палочек, не соединенных между собой. Вы знаете, что это значит?
      - Только без экзаменов, - взмолился Кероп. - Покороче!
      - Имя "Яков" обычно пишется без буквы "вав", ее заменяют огласовкой, продолжил Давид. - Зато в имени "Элиягу" буква "вав" есть всегда. Во всем ТАНАХе есть только два исключения - "Яков" написан полностью, а в имени "Элиягу" буквы "вав" как раз не хватает.
      - А еще короче? - поторопил Кероп.
      - Рассеченная буква в слове "шалом" говорит о том, что праотец Яков взял у Элиягу букву "вав" - в залог того, что он придет и объявит сынам Израиля о приходе Машиаха.
      - А так бы он этого не сделал? - невинно осведомился Кероп.
      - Как же мы вызовем Илью-пророка? - обеспокоенно спросил отец Никанор. Согласно традиции, он был взят живым на небо... Но это ведь не ангел, не имеющий свободы воли! Он не обязан являться по нашему первому требованию!
      - Я почему-то на пророка Элиягу больше расчитываю, - после тяжкого раздумья сказал Давид. - И кроме того, у нас ведь есть средство давления на него.
      - Какие? - удивился отец Николай.
      Вопрос повис в воздухе ночного Иерусалима без ответа.
      Наконец Давид вымолвил:
      - А сейчас - всем отдыхать. Завтра утром едем в Хеврон.
      Кероп попрощался и пошел в сторону Армянского квартала, греческие монахи тоже отправились к себе. Давид же спустился вниз, к Стене Плача. Зашел в тоннель, идущий вдоль Стены, прошел до самого его конца - до того места, где висит табличка "Вы находитесь под двором жертвоприношений", и долго, горячо молился. Почему-то считается, что в этом месте Бог слышит молитвы лучше всего.
      Рано утром возле Мусорных ворот Давид уже ждал всех на своей машине. Точнее, ждал - это не сильно сказано, монахи привыки вставать рано, и встретились они минута в минуту (очень удачно, а то полиция не разрешает надолго останавливать машину на узком шоссе, ведущем вдоль стен Старого Города).
      Видавший виды "рено" проскочил мимо Сионской горы, мимо долины Гейеном и вырулил на Хевронскую дорогу.
      - Едем в Хеврон, как я понял? - спросил Кероп.
      - Я же еще вчера об этом говорил! - напомнил Давид.
      - А что мы там будем делать? Вызывать Илью-пророка в переполненном зале?
      - По-моему, Илью-пророка лучше было бы вызывать на горе Кармель, в его пещере, - заметил отец Никанор.
      - Он вас там ждет, - несколько съязвил Давид. А потом, чтобы смягчить впечатление от ядовитой шутки, добавил: - Считается, что душа праведника испытывает особую привязанность к месту захоронения тела. Но на горе Кармель находится вовсе не могила, а просто место, где какое-то время жил пророк. Хотя, безусловно, определенной святостью обладает и так называемая "пещера Элиягу" как, впрочем, и любое место, где побывал праведник.
      Отец Никанор согласно закивал:
      - Так же, как невозможно полное самоудаление Бога из какого-либо места, так и после праведника остается "аромат" его праведности, как запах после того, как духи покинули сосуд.
      - В Каббале это называется "решиму", - вставил Кероп, приоткрыв один глаз. Он сидел на переднем сиденье с закрытыми глазами, и все думали, что армянин спит. - Давид, может, ты объяснишь, для чего мы едем в Хеврон? Это нужно хотя бы для того, чтобы морально подготовиться.
      - Хорошо, я тебе скажу, - отозвлся Давид после долгого молчания (он выводил машину из пробки). - Мы попробуем вызвать пророка Элиягу, или, как его еще называют, ангела Сандалфона, совершив церемонию возле могилы праотца Якова.
      - Это из-за той истории, которую вы вчера рассказывали - что патриарх Яков держит у себя букву "вав" из имени Элиягу - в качестве залога? - робко вставил отец Николай.
      - Вот именно. Надо попрбовать, обязательно надо попробовать,
      - Давид уже проехал по всей Хевронской дороге, застроенной патриархальными особнячками в стиле британского мандата (правда, кое-где попадались и новостройки, выбивающиеся из привычной иерусалимской архитектуры - надо же где-то жить репатриантам, прибывающим в Святой Город), затем, проехав через тоннель, взял курс на Хеврон. - Вы как хотите, а я не прекращу попыток остановить демона до самого конца.