Самым тщательным образом я обшарил весь парк, переговорил со сторожем, а также с людьми, занимающимися спортом в парке. Однако это ничего не дало.

Через два часа, как было заранее условлено, мы встретились в номере. К записке никто не притрагивался. Ни у Лены, ни у Андрея также не было никаких новостей.

– Странно. Очень странно. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал, а человек пропал, – констатировал Андрей.

– Что-то здесь не так, – заметил я. – Мы перепроверили все возможные варианты, а результатов никаких. Похитить его, я думаю, не могли. Кому нужен ученый-археолог? Вот если бы он был банкиром или бизнесменом – тогда другое дело.

– У нас дядя Женя – бизнесмен, – произнесла Лена. – Он – родной брат папы, – объяснила она.

– Стоп! Каким бизнесом он занимается?

– Я точно не знаю. Что-то связанное с нефтью.

– Нефть – большой бизнес, следовательно, и деньги там большие. А насколько Сергей Иванович близок со своим братом?

– Они очень близки. У дяди Жени нет семьи и единственные родные – мы. К тому же они с папой – близнецы.

Я на секунду задумался. Если преступники знали все эти факты, то вариант с похищением тоже отвергать нельзя.

– Ты думаешь, что Сергея Ивановича могли похитить, чтобы потребовать выкуп у брата? – Андрей как будто читал мои мысли.

– Да, это возможно. Хотя… – в эту секунду мне на ум пришла одна интересная мысль, и я поспешил поделиться ею с друзьями: – Может быть и другой вариант. Его могли перепутать с братом. Ведь они – близнецы.

– Да, да. Они очень похожи. Тем более билеты нам сюда брал дядя Женя, – подтвердила Лена.

– Хорошо. Допустим, мы правы, и Сергея Ивановича похитили, приняв его за брата-бизнесмена. – Я продолжал логически развивать свою мысль. – Если это действительно так, то сейчас похитители уже разобрались, что взяли не того, кто им нужен. Как они поступят в таком случае? Считаю, что возможны три основных варианта: они могут отпустить его, потребовать выкуп или… убить. Первый и третий варианты можно отбросить. Во-первых, потому что в этом случае мы все равно ничего не можем сделать, а во-вторых – это им просто невыгодно. Остается второй вариант: похищение с целью выкупа. А это значит, что похитители обязательно должны дать о себе знать. Как они это сделают – не знаю. Может быть, позвонят по телефону, а может, найдут какой-нибудь другой способ связаться с тобой, Лена. Так или иначе нам остается только одно – ждать.

Ждать пришлось недолго… Мы не успели выпить по чашке кофе, как раздался телефонный звонок. Лена подняла трубку. Несколько секунд она напряженно слушала, а потом ответила невидимому собеседнику:

– Хорошо. Я сделаю все, что вы скажете. Только не делайте ничего папе!

Ей что-то ответили. Девушка нервно сжала телефонную трубку и срывающимся от волнения голосом произнесла:

– Я никуда не пойду! Успокойтесь! – Она выслушала ответ, положила трубку и повернулась к нам. – Ты был совершенно прав, Алекс. Это звонили похитители. Они требуют выкуп. Сказали, чтобы я немедленно позвонила дяде Жене в Москву и вызвала его сюда. И чтобы он не забыл прихватить с собой сто тысяч долларов. Еще они сказали, что если я пойду в милицию, то голову отца мне пришлют по почте, – произнесла Лена, еле сдерживая слезы.

Я видел, что она готова вот-вот расплакаться, и решил предвосхитить ее нервный срыв. Я подошел к девушке и взял ее за плечи.

– Успокойся, Леночка! Слезами горю не поможешь! Нам необходимо все трезво обдумать и взвесить наши шансы. Что ты скажешь, Андрей? – Я повернулся к своему другу, ища у него поддержки.

– Откровенно говоря, я и не знаю, что сказать. Мне еще никогда не доводилось принимать участие в подобных ситуациях, – нахмурившись, ответил он. – Единственное, что я знаю наверняка – нельзя терять голову. Ты, Алекс, совершенно прав. Нужно все спокойно обдумать и взвесить.

– Хорошо. Давайте тогда пока будем выполнять все требования похитителей. Да, вот еще что. Я считаю, что идти в милицию очень рискованно. У преступников, возможно, там есть свои люди. Тогда мы можем действительно получить Сергея Ивановича по почте.

– А если у них нет своих людей в милиции? Ты ведь считал, что похищение запланировано не здесь, – спросил Андрей.

Я задумался. В этих рассуждениях был здравый смысл, однако это ничего не меняло.

– Не знаю, – ответил я. – Возможно, и нет, но мы не вправе рисковать. На карту поставлена жизнь Сергея Ивановича. В конце концов похитители могут просто следить за Леной. – Мои собственные слова навели меня на интересную мысль. – Давайте вот что сделаем. Лена, ты с Андреем отправишься на почту и позвонишь своему дяде, а я пойду следом и постараюсь выяснить – следит ли кто-нибудь за вами или нет.

На этом мы и остановились.

Честно говоря, я очень сомневался в реальности этого плана. Очень сложно, не имея к тому же никаких практических навыков, обнаружить слежку. Но пока это был наш единственный шанс, и мы не могли не воспользоваться им.

Через пару минут Лена с Андреем вышли из санатория и направились к почтовому отделению, находившемуся в поселке. Идти было недалеко, и мы заранее условились, что они не будут спешить, чтобы дать мне возможность получше рассмотреть окружающих людей.

Я шел метрах в ста позади них, внимательно присматриваясь к людям, попадающимся на пути. Особенно пристально я разглядывал тех, кто шел с нами в одном направлении. Но никто из них не вызывал у меня подозрений. Казалось, что все они спешат по своим делам, и мои друзья их совершенно не интересуют.

Андрей с Леной зашли на переговорный пункт. Я решил не входить в здание и стал осматриваться, прикидывая, где бы мне подождать, пока они выйдут. Мой взгляд остановился на летнем кафе, расположенном неподалеку от почты.

В такое время в кафе заняты были лишь несколько столиков. Я решил, что лучшего места для наблюдения за входом в здание мне не найти, и уже было направился к свободному столику, когда вдруг заметил среди посетителей забегаловки знакомое лицо.

И хотя этот человек был модно одет, да и волосы отросли с момента нашей последней встречи, я сразу же узнал в нем Хряща. Да, да, того самого Хряща, который сидел со мной «на зоне» в одном бараке. Он освободился немногим больше месяца назад.

«И надо ж было ему оказаться в этом месте!» – Я хорошо помнил, что Хрящ принадлежит к блатному миру, а следовательно, встреча с ним не сулила ничего хорошего.

Возможно, он уже знал о побеге и о том, что за наши головы, как считал Андрей, назначена награда.

«Нет, мне ни в коем случае нельзя попадаться ему на глаза», – решил я и поспешно перешел на другую сторону улицы.

Хорошо еще, что он не знает монаха в лицо. В лагере они разминулись: одного посадили, другого освободили. Если бы на месте Андрея оказался я, он обязательно бы меня увидел и узнал – его взгляд был постоянно направлен на вход в почтовое отделение…

«Стоп! А почему он действительно постоянно туда смотрит? Может быть, Хрящ именно тот человек, который должен наблюдать за Леной?» – озарила меня мысль.

Добравшись до небольшого скверика, я устроился на скамейке под густым ветвистым деревом. Отсюда хорошо было видно и кафе, в котором сидел Хрящ, и переговорный пункт. Я решил понаблюдать за моим старым знакомым. Для этого у меня были достаточно веские основания.

Минут через десять Андрей с Леной вышли. Я заметил их, но все свое внимание уделил Хрящу. Даже с такого расстояния, а я находился метров за пятьдесят от него, было заметно, как он напрягся в момент появления моих друзей.

Дальнейшие события оказались еще более интересными. Ребята уже отошли от почты на несколько десятков шагов и скрылись за поворотом, а бандит все так же продолжал наблюдать за входом в здание.

Через какое-то время из двери вышел мужчина средних лет неброской наружности, одетый в светлую рубашку с длинными рукавами. На пороге он остановился, вытащил из кармана белый носовой платок и вытер вспотевшее лицо.

Казалось бы, ничего особенного не произошло. Человек в душном помещении вспотел, и вполне естественно, что ему захотелось вытереть пот. Но в этот момент я внимательно следил за Хрящом и заметил, что он, увидев манипуляции человека с платком, едва заметно кивнул, скорее всего непроизвольно.

Необязательно быть детективом, чтобы сообразить, что в тот момент я стал свидетелем обмена заранее условленными сигналами. Этот человек, вероятно, наблюдал за моими друзьями и сейчас подал условный сигнал своему партнеру.

Хрящ еще пару минут просидел за столиком в кафе, время от времени бросая взгляды по сторонам. Потом он допил свой кофе, встал и не спеша направился к морю.

Я подождал, пока он удалится от меня на достаточное расстояние, а затем двинулся следом. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы он обнаружил за собой слежку, тем более в моем лице. Поэтому я решил держаться подальше от своего подопечного, по возможности стараясь не выделяться из толпы спешащих на пляж людей.

Несколько раз Хрящ оборачивался, проверяя, не следит ли кто-нибудь за ним. Для этого он прибегал к различным фокусам: то у него неожиданно развязывался шнурок, то выпадало что-то из кармана, а то он останавливался возле витрин магазинов, стараясь в зеркальном отражении стекол обнаружить возможных наблюдателей.

Я поступил правильно, что держался на порядочном расстоянии. И хотя раньше мне никогда не доводилось заниматься подобными делами, я довольно уверенно справился со своей ролью – ни одна уловка матерого уголовника не застала меня врасплох.

В конце концов после десятой проверки, Хрящ успокоился и уверенно зашагал к окраине поселка. Людей вокруг меня стало значительно меньше, и я решил дальше не следовать за ним, а просто посмотреть, куда он направится. В последний раз уголовник оглянулся, выходя за пределы поселка и направляясь к заброшенной, недостроенной базе. Меня он не увидел. Я стоял за забором, наблюдая через щели штакетника за его передвижениями.

Хрящ подошел к железной калитке в заборе и несколько раз стукнул по ней ногой. Через пару секунд дверь открылась, мой старый знакомый вошел и направился к небольшому домику, расположенному на территории базы. С громким стуком калитка закрылась, и он исчез из моего поля зрения.

Все… Теперь можно возвращаться назад. Я знаю, где обитает Хрящ и где, возможно, находится Сергей Иванович. Почему-то я был почти уверен, что именно Хрящ и его сообщники похитили ученого-археолога. И если уж следовать этой гипотезе, то лучшего места, чем заброшенная база, для содержания заложника им не найти.

Еще какое-то время я внимательно осматривал окрестности, стараясь запомнить расположение строений на территории базы и возможные подходы к ним, понимая, что подробные знания местности могут пригодиться нам в самом ближайшем будущем.

Через полчаса я вернулся в санаторий и сразу же направился в номер Лены.

– Где ты был так долго? – спросила взволнованная девушка, как только я появился на пороге комнаты. – Мы уже думали, что и с тобой что-то случилось.

– Со мной, как видишь, все в порядке, – ответил я, усаживаясь в кресло.

– Ну? Ты видел кого-нибудь? – Андрей вел себя, как всегда, спокойно, но я-то прекрасно понимал, что он волнуется о судьбе Сергея Ивановича не меньше меня.

– Видел, Андрей, видел! Более того, я знаю этого человека. Это Хрящ – один из подручных Беса. Вы не знакомы. Он – ушел, а ты – пришел. – Я говорил намеками, стараясь, чтобы Лена не догадалась о нашем недавнем прошлом.

– Я не пойму, о чем вы говорите? – вмешалась она. – Ты знаешь того человека, который похитил отца? Кто он такой?

– Он – уголовник, Лена. Мы встречались с ним раньше и должен тебе сказать – впечатления от этих встреч не самые приятные. Он очень плохой человек.

– А откуда ты его знаешь? – Девушка вопросительно посмотрела на меня.

Я замялся, не зная, что ответить на этот, казалось бы, легкий вопрос.

– Понимаешь, Лена, – выручил меня Андрей. – У нас большие неприятности с криминальным миром. Скажу больше – они ищут нас и если найдут – убьют.

Лена недоверчиво взглянула сначала на Андрея, потом на меня.

– Это правда? – Она пристально посмотрела мне в глаза.

Я не мог не ответить на этот вопрос.

– Да, Лена! То, что сказал Андрей, – правда. Но это сейчас не столь важно. Наши проблемы могут подождать, а вот бандиты ждать не будут. Кстати, я ведь еще не сказал вам, что мне удалось проследить за Хрящом. И теперь я почти наверняка знаю, где они прячут твоего отца.

Я подробно рассказал своим друзьям о том, как мне удалось засечь Хряща и проследить от кафе до заброшенной базы. Не забыл также упомянуть и о человеке с платком, появившемся на пороге почтового отделения сразу же после того, как ребята оттуда вышли.

– Да, я помню этого мужчину, – вспомнил Андрей. – Он был в соседней телефонной кабинке, когда Лена звонила своему дяде в Москву.

– Все верно. Похитители следят за Леной. И этот человек, очевидно, подслушал разговор и знает, что все идет по запланированному ими сценарию. Кстати, что ответил твой дядя?

– Он прилетит сегодня вечером. Сказал, чтобы я ничего не предпринимала до его прибытия.

– Сейчас мы все равно не можем ничего сделать, так что давайте подождем до вечера, – подытожил я.

В этот миг раздался телефонный звонок. Лена вздрогнула от неожиданности, однако быстро взяла себя в руки, подошла к телефону и сняла трубку.

– Да. Я слушаю, – сказала она и тут же сделала рукой жест, показывая нам, что это звонят похитители.

Я соскочил с кресла и подошел к девушке. Она немного отстранила от уха телефонную трубку, давая возможность и мне услышать разговор.

– Детка, я же говорил тебе: никому не рассказывать о нашем разговоре. – В трубке раздался хриплый голос.

– Но это был врач папы, – отозвалась Лена и посмотрела на Андрея. – И он ничего не знает. Я просто попросила его проводить меня на почту.

– Хорошо, если это правда, а иначе…

Бандит сделал паузу, давая возможность девушке самой догадаться, что произойдет в противном случае.

– Когда прилетает твой дядя? – спросил он, решив, что уже достаточно напугал собеседницу.

– Сегодня вечером.

– Тогда я перезвоню вечером. И помни – никаких фокусов, детка.

После этих слов в трубке раздались короткие гудки. Еще несколько секунд Лена отрешенно стояла, уставившись в пустоту ничего не видящим взглядом.

– Это был голос Хряща, – уверенно констатировал я. Мои слова вывели девушку из оцепенения. Она положила трубку и повернулась ко мне.

– Ты уверен? – переспросила она.

– Да, у меня нет сомнений, что это он разговаривал с тобой по телефону. К тому же слово «детка» – его любимое обращение. – Я немного помолчал, а потом заметил: – Лена, а ты – молодец! Мгновенно сообразила, как объяснить присутствие Андрея с тобой на почте. Кстати, Андрей, Хрящ может проверить правда ли, что ты – врач. Ты в силах что-нибудь сделать по этому поводу?

Он подумал несколько секунд, а потом отозвался:

– Я могу попросить директора санатория, чтобы он и его сотрудники, если им позвонят, дали положительный ответ.

– Тогда сделай это немедленно.

– Хорошо, – произнес монах и, встав с кресла, добавил: – Я, возможно, немного задержусь, так что вы не волнуйтесь. Мне необходимо обойти своих особо нуждающихся в помощи пациентов.

После того как Андрей вышел, я попросил у Лены бумагу и карандаш и стал по памяти чертить план базы. Девушка какое-то время наблюдала за моими художественными потугами, а затем спросила:

– Это план той базы, на которой держат папу?

– Да, – кивнул я. – И хотя мои художественные таланты не позволяют назвать этот чертеж шедевром – все же это лучше, чем ничего.

– А зачем он тебе нужен?

– Надо же что-то иметь под руками, чтобы разработать операцию по освобождению твоего отца, – после непродолжительного молчания ответил я. – Думаю, твой дядя – умный человек и обязательно привезет с собой кого-нибудь из специалистов такого профиля.

– Ты хочешь сказать, что для освобождения отца придется штурмовать эту базу?

– Возможно.

– Нет, – твердо произнесла Лена. – Я не согласна с этим и не могу позволить рисковать вашими жизнями и жизнью моего папы. Мы заплатим выкуп, как требуют похитители, и тогда они освободят его.

Меня несколько смутил ее тон, и пару минут я молчал, старательно вырисовывая по памяти то самое недостроенное здание, куда вошел Хрящ. Я предполагал, что в этом здании, где-нибудь в подвале, и содержат Сергея Ивановича.

Пауза затянулась. Отложив в сторону карандаш, я все же решил закончить начатый разговор и, как говорится, расставить все точки над «и».

– Я не хотел раньше времени расстраивать тебя, Лена. Но боюсь, что ты не понимаешь истинного положения дел. А дело в том, что похитители, как правило, даже получив выкуп, не спешат расставаться со своим заложником. Они или еще раз требуют денег, или… – Я на секунду замолчал, увидев, как изменилась в лице девушка.

До нее наконец-то дошло, что я хотел сказать.

Мне было совсем нелегко говорить такие вещи, тем более что Лена была мне далеко не безразлична. И все же это необходимо было сделать. Я был обязан разбить иллюзии относительно порядочности преступников.

Глубоко вздохнув, я продолжил:

– Понимаешь, Лена, им гораздо легче и безопасней уничтожить следы своего преступления, убив заложника. Отпуская его, они очень рискуют. Представь на секунду, что твой отец видел кого-нибудь из похитителей в лицо и сможет опознать его. Или запомнил место своего заточения и после освобождения сможет привести туда милицию. Преступники не любят рисковать такими вещами, поэтому обычно похитители убивают заложников. И тогда, как говорится, все концы в воду, – закончил я, подумав при этом, что воды-то уж здесь хватает – целое море под боком.

– А может, они все же отпустят его, если мы заплатим выкуп? Ведь папа никогда никому ничего плохого в жизни не сделал. – Казалось, Лена упрямо цепляется за спасительную соломинку, надеясь на порядочность преступников.

Быть может, я бы тоже на это надеялся, если бы не знал, что этим делом занимаются матерые уголовники. У таких людей другая психология. Человеческая жизнь для них – не более чем мелкая разменная монета.

Я знал Хряща, знал на что он способен и не питал иллюзий по этому поводу. Ничего не ответив, я только покачал головой.

Нервы у Лены в конце концов не выдержали, и она расплакалась. Не в силах видеть, как плачет любимая девушка, я подошел к ней и обнял за плечи. Она уткнулась лицом в мою грудь, продолжая нервно всхлипывать.

– Успокойся, Леночка, – прошептал я в самое ухо. – Мы вытащим твоего отца из лап этих бандитов! Поверь мне!

Постепенно девушка перестала плакать и, подняв голову, заглянула мне в глаза.

– Ты правда так думаешь? – еле слышно спросила она.

– Конечно! Нам выпал уникальный шанс. Мы знаем, кто его похитил и где содержат. А это очень, очень важно! Тем более – скоро должно прибыть подкрепление.

– Да, я помню. Надеюсь, что дядя Женя такой же умный и сообразительный, как ты. Извини меня за этот нервный срыв. – Лена приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку.

Затем освободилась из моих объятий и убежала в ванную комнату.

Я остался на месте, проклиная в душе систему, которая породила на свет ублюдков, творящих зло и мешающих нормально жить хорошим людям.

Каждый здравомыслящий человек когда-нибудь задавался вопросом: кто мы, зачем и почему живем в таком несовершенном мире. В мире, где войны и уничтожение одного человеческого существа другим стали нормой, где борьба за существование приобрела чрезвычайно жесткий и бескомпромиссный характер, где сильный пожирает слабого, где…

Мои философские размышления были прерваны появлением Лены. Она вернулась из ванной комнаты умытая и посвежевшая. Лишь боль в глазах говорила о том, какие душевные муки испытывает эта молодая девушка.

– Я хочу еще раз попросить у тебя прощения, Алекс. Я была такой глупой, самоуверенной девчонкой. Думала, что знаю все об этой жизни и смогу найти выход из любой ситуации… Реальность оказалась гораздо суровей и страшней – Лена на секунду замолчала и невидящими глазами уставилась куда-то вдаль.

Я поспешил прервать ход ее мрачных мыслей, чтобы не допустить еще одного нервного срыва.

– Перестань, Лена! Твое самобичевание ни к чему хорошему не приведет. Нам не переделать этот мир. А вот твоего отца мы обязательно освободим, – пообещал я. – Но для этого нужно как следует все продумать и подготовить.

– Да, я понимаю. – Она глубоко вздохнула. – Могу ли я тебе чем-нибудь помочь?

– Можешь. Приготовь, пожалуйста, что-нибудь поесть, а то у меня с самого утра маковой росинки во рту не было.

Лена кивнула и ушла готовить бутерброды, а я вновь принялся за план базы.

Через несколько минут раздался тихий стук. Я спрятался в спальне, а хозяйка подошла к двери и спросила:

– Кто там?

– Это я, – прозвучал голос Андрея. Лена быстро впустила его.

– Ты что, запах кофе почувствовал? – с улыбкой спросил я у своего друга, появляясь из спальни.

– Присаживайся, Андрей, – пригласила Лена, – Мы как раз собирались перекусить.

– Очень кстати. Но я прибежал, чтобы сообщить важную новость. Меня только что нашел директор санатория и сказал, что ему звонили из милиции и интересовались мною.

– Что он ответил? – нетерпеливо спросил я.

– Он сказал им, что я работаю в санатории, правда

временно.

– А он уверен, что звонили из милиции?

– Ему по телефону назвали фамилию их участкового и сказали, что звонят по его поручению.

– Значит, у похитителей действительно есть свои люди в правоохранительных органах, – многозначительно заметил я. – Или, по крайней мере, они очень хорошо осведомлены о том, что там творится. В любом случае участие милиции в нашем деле исключается.

Я не сказал еще одну причину, по которой мы ни в коем случае не могли обратиться в органы.

Сведения о двух бежавших заключенных могли дойти и сюда, а милиция, впутай мы ее в это дело, первым делом заинтересовалась бы ближайшим окружением объекта похищения. Вот этого никак нельзя было допустить. Андрей понял то, чего я не досказал, и, кивнув головой, согласился:

– Ты прав. В этом деле нам придется рассчитывать только на свои силы.

Лена, разливая кофе по чашкам, слушала наш разговор и молчала. Казалось, что новость Андрея совершенно не удивила ее. Когда все было готово, мы придвинулись к столику и приступили к трапезе.

– Спасибо, Лена, все было очень вкусно, – проронил я, прожевывая последний кусок бутерброда. – Я сейчас выйду в коридор покурить, а вы…

– Нет! Кури здесь, – перебила меня Лена, умоляюще взглянув мне в глаза.

– Ладно, – ответил я, поняв, что она хотела сказать этим взглядом. – Я стану возле окна и открою форточку.

– Стой! – Возглас Андрея остановил меня на полпути. – Не подходи к окнам, возможно, за ними наблюдают.

– Вот, черт! – в сердцах выругался я. – Даже покурить спокойно невозможно.

– Я сама открою форточку. – Девушка встала с кресла и подошла к окну. – А ты кури, не стесняйся. Я привыкла к табачному дыму, ведь папа раньше курил.

– Удивляюсь я твоему папе, – проговорил я, с наслаждением затягиваясь сигаретой. – Как он умудрился бросить курить?!

– Все очень просто, – ответила Лена, присаживаясь рядом со мной. – После аварии врачи запретили ему курить под страхом смерти. Вот и пришлось бросить.

– Кстати, а как он попал в аварию? – неожиданно

спросил Андрей.

– Это – темное дело. Папа говорил, что его «Жигули» просто столкнули под откос, но следователь из прокуратуры утверждал, что никакой другой машины не было, а папа сам не справился с управлением.

– Интересно, неужели экспертиза не обнаружила следы другой машины на автомобиле твоего отца?

– Какая экспертиза! От машины ничего не осталось. Папе жутко повезло – его выбросило из кабины при первом же ударе. Он буквально чудом остался жив, кстати благодаря своей рассеянности – забыл пристегнуть ремень безопасности, а иначе сгорел бы вместе с автомобилем.

– Но ведь все равно должны были остаться следы!

– Не знаю. Вероятно, можно было бы что-то восстановить, но милиция не захотела серьезно заниматься этим делом. Им оказалось гораздо проще списать все на несчастный случай и определить, что водитель сам не справился с управлением, чем искать причину аварии. Тем более что папа целый месяц находился в реанимации между жизнью и смертью. Следователь несколько раз приходил в больницу, и у меня сложилось впечатление, что он больше заинтересован в смерти отца, чем в его выздоровлении. Поэтому я и не удивилась, когда Андрей рассказал о возможной связи здешней милиции с бандитами, похитившими папу.

Едва она успела произнести эти слова, как раздался громкий стук в дверь.

– В спальню! – шепнул я Андрею и увлек его за собой. Стук повторился еще настойчивей, чем в предыдущий раз. Лена на негнущихся ногах подошла к двери и срывающимся от волнения голосом спросила:

– Кто?

– Это я – дядя Женя! – раздался голос из коридора.

Девушка распахнула дверь и бросилась в объятия человека, как две капли воды похожего на Сергея Ивановича.

– Дядя Женя! Слава Богу, что ты приехал!

– Я спешил, как мог, Лена. Пришлось даже одолжить у друзей частный самолет, чтобы прилететь сюда как можно быстрее.

Евгений Иванович прошел было в номер, а затем, вспомнив о чем-то, обернулся ко все еще открытой двери и произнес:

– Лена, познакомься с моими друзьями. Ребята, заходите!

В открытый проем протиснулись два весьма плотно сложенных человека с каменными лицами. Они были похожи друг на друга, как близнецы. На первый взгляд им было лет по тридцать или чуть больше. Умение держаться и суровое спокойствие на их лицах выдавало профессию, которой они занимались.

– Это Максим и Сергей, – представил их Евгений Иванович.

– Очень приятно, проходите, пожалуйста. – Девушка пропустила гостей и закрыла за ними дверь.

Те прошли к журнальному столику и устроились в креслах.

– Ты что, закурила? – спросил дядя, увидев на столе пепельницу с еще дымящимся окурком.

Лена не успела ответить, потому что в этот момент я показался на пороге спальни, решив, что нам тоже пора представиться.

Наше неожиданное появление вызвало у вновь прибывших вполне определенную реакцию. Двое друзей, как представил их Ленин дядя, вскочили со своих мест, одновременно засовывая правые руки под пиджак.

Евгений Иванович сделал им предостерегающий жест и вопросительно уставился на нас с Андреем. Затем он перевел взгляд на племянницу.

– Это мои новые друзья, – объяснила она, разрядив тем самым напряженную атмосферу. – Они помогли папе, когда у него был приступ, и сейчас продолжают помогать мне. Алекс, Андрей, познакомьтесь с моим дядей! Мы вышли из спальни и поздоровались.

– А это его друзья – Максим и Сергей, – представила хозяйка номера «близнецов».

– Да, я уже догадался, что это – друзья, – с улыбкой произнес я, пожимая их сильные и твердые руки.

Андрей принес из спальни два стула, и мы тоже устроились возле стола.

– Извините, ребята, но нам предстоит серьезный разговор по семейному делу, – произнес Евгений Иванович, видя, что мы не собираемся уходить.

– Дядя Женя, Алекс и Андрей полностью в курсе дел.

– Ну раз так, тогда другое дело. Лена, рассказывай, что произошло. Со всеми подробностями.

В течение получаса девушка рассказала о событиях минувших суток. Евгений Иванович лишь один раз перебил свою племянницу, когда она в своем рассказе упомянула о том, что я узнал в посетителе кафе уголовника Хряща.

– А откуда ты знаешь этого Хряща? – спросил он, подозрительно взглянув на меня.

– Приходилось встречаться, – пожав плечами, спокойно ответил я.

– В каком качестве? – Он не сводил с меня строгих глаз.

– Ну, во всяком случае, друзьями мы не были. – Я уклонился от прямого ответа, решив, что сейчас не время признаваться в своем уголовном прошлом.

– Дядя Женя! – Лена не дала своему дяде задать еще один вопрос, готовый уже сорваться с его уст. – Андрей и Алекс – друзья, а ты ведешь себя так, словно подозреваешь их в соучастии в этом похищении. Они помогли нам в трудную минуту и участвуют в этом деле только по моей просьбе.

– Да, да… Извините меня, пожалуйста! Просто похищение Сергея вывело меня из равновесия, заставляя невольно подозревать всех, хоть как-то причастных к этому.

– Мы вас прекрасно понимаем, – принял извинения Андрей.

Я тоже кивнул головой, но подумал, что Евгений Иванович не снял с нас своих подозрений. Это было обидно, но вполне понятно. Окажись я на его месте, то поступил бы точно так же.

Лена продолжила свой рассказ и, закончив, передала дяде листок, на котором был начерчен план заброшенной базы. Некоторое время он рассматривал чертеж, а потом передал его своим телохранителям.

– Что вы думаете по этому поводу?

– Думаю, что мы сможем освободить вашего брата, – ответил Максим. – Знать бы еще, сколько их там.

– Как минимум, трое, – произнес я, хотя меня никто не спрашивал.

– Откуда ты знаешь?

– Считайте сами: Хрящ, человек с платком и тот, который открывал дверь Хрящу на базе. Возможно, это не вся банда, но о других мы ничего не знаем.

– А где они могут держать заложника? Как ты думаешь? – посмотрел на меня Сергей.

– Скорее всего, в этом домике. – Я указал здание на плане. – Остальные строения базы, по моему мнению, не представляют интереса. Там практически один фундамент… Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Решайте сами. – Я подумал, что не стоит навязывать свое мнение, помня о недоверии к нам.