— Да, — ответила она. — В тех случаях, когда я ощущаю, что некто из тех, с кем я была связана, испытывает физическую или эмоциональную боль.
      — Но ты всегда возвращаешься сюда?
      — Здесь мой дом.
      — А ты посещала Майрона Сеймура после того, как он покинул эту планету?
      — Не знаю.
      — Как это — «не знаю»? — возмутился я. — Или посещала, или не посещала.
      — Ну, хорошо, — проговорила она расстроенным голосом. — Или посещала, или не посещала.
      — А мне казалось, ты обещала никогда не обманывать меня!
      — Я не обманываю тебя, Грегори, — проговорила она, опуская руку на мое здоровое плечо. — Ты просто не понимаешь, как работает связь.
      — Какая связь? — спросил я недоумевая.
      — Тебе известно, что я выгляжу Ребеккой и зовусь Ребеккой, потому что твое страдание и несчастье с неодолимой силой привлекли меня к тебе, а имя и образ я прочитала в твоем мозгу, — пояснила она. — Мы соединеныс тобой, Грегори. Ты говоришь, что любишь меня, и, наверное, это действительно так. Я разделяю твое чувство. Но разделяю его по той же причине, благодаря которой могу обсуждать твои любимые книги и пьесы — потому что обнаружила их в том же самом месте, где нашла Ребекку. Когда связь разорвется, когда контакт между нами нарушится, я забуду их. — По щеке ее скользнула слезинка. — Как и все, что я испытываю к тебе сейчас.
      Я смотрел на нее, пытаясь осознать смысл этих слов.
      — Мне очень жаль, Грегори, — продолжила она после небольшой паузы. — И ты даже не знаешь, насколько жаль. В настоящее мгновение я хочу одного: быть с тобой, любить тебя и заботиться о тебе, но когда связь исчезнет, я все забуду.
      Другая слезинка прокатилась следом за первой.
      — Я даже не буду испытывать чувства потери…
      — Так, значит, именно поэтому ты не можешь вспомнить, побывала ли ты на Земле, чтобы спасти Сеймура?
      — Возможно, побывала, возможно — нет, — беспомощно повторила она. — Не знаю. И, скорее всего, никогда не узнаю. Подумав хорошенько, я сказал:
      — Ладно. Другие меня не волнуют. Просто останься со мной. Пусть связь не нарушится.
      — Это не в моей власти, Грегори, — ответила она. — Связь наша сильнее всего в тот момент, когда ты более всего нуждаешься во мне. По мере того как ты начнешь выздоравливать, она станет слабеть, и тогда меня притянет к тому, кто будет нуждаться во мне больше… Возможно, это будет человек, возможно, патрукан, возможно, какое-то другое существо. Но так происходит снова и снова.
      — Если только я не буду нуждаться в тебе больше, чем кто-либо другой, — сказал я.
      — Если ты не будешь нуждаться во мне более, чем кто-либо другой, — согласилась она.
      И тут я понял, почему Сеймур, Даниэльс и иже с ними шли навстречу почти неизбежной смерти. Понял, чего не знали Симмс и патруканский историк Миксофтил: эти люди не желали погибнуть, они рассчитывали, находясь на грани смерти, не переступать этой черты.
      И вдруг над нашими головами возник корабль, он опускался в нескольких сотнях метров и готовился к посадке.
      — А прямо сейчас кто-нибудь или что-нибудь нуждается в тебе? — спросил я. — То есть больше, чем я?
      — Прямо сейчас? Нет.
      — Тогда проводи меня настолько далеко, насколько сможешь, — предложил я.
      — Сомнительная идея, — протянула она. — Я могу отправиться с тобой в путешествие, однако с каждым днем ты будешь становиться все увереннее, а меня всегда кто-то зовет. Мы доберемся до космопорта, чтобы пересесть на другой корабль: ты обернешься, а меня нет за твоей спиной… В Галактике столько боли и страдания…
      — Но я буду нуждаться в тебе даже тогда, когда стану совершенно здоровым… Я же люблю тебя, черт побери!
      — И я люблю тебя, — молвила она. — Сегодня. Но что будет завтра?
      Она беспомощно пожала плечами.
      Корабль опустился на грунт.
      — И ты любила каждого из них… так ведь? — спросил я.
      — Не знаю, — пожала плечами она. — Не знаю и охотно отдала бы все, что у меня есть, чтобы вспомнить это.
      — Так, значит, ты забудешь меня?
      Обхватив мою шею руками, она поцеловала меня:
      — Не думай об этом…
      А потом повернулась и направилась прочь. Подошедший ко мне пилот подхватил мои вещи.
      — А это еще что за чертовщина? — Он ткнул большим пальцем в направлении Ребекки, и я понял, что этот человек видит ее такой, какая она есть на самом деле.
      — И как выглядит это создание? — ответил я вопросом. Он покачал головой:
      — В жизни не видел ничего подобного!
 
      Обратный путь на Землю занял у меня пять дней. Врачи в госпитале несказанно удивились моему быстрому исцелению. Я позволил им записать мое выздоровление в разряд чудесных, да, собственно, так и было. Какая разница: я хотел только одного — вернуть ее назад.
      Я ушел с работы в Океанпорте и поступил в отделение полиции. Там меня несколько месяцев промариновали за столом — пока не прошла хромота, — но вчера наконец перевели на оперативную работу.
      Вечером ожидается заключение крупной сделки: семена альфанеллы привозят откуда-то из скопления Альбиона, и наркотик этот будет в десять раз круче героина. Так что через четыре часа мы начинаем рейд.
      И у продавцов, и у покупателей нет недостатка в решительных ребятах, и нас ожидает горячее дельце.
      Я надеюсь на это.
      И потому запер свое оружие в шкаф.