Глава 2

Говорят, что пути Черного Орфея и Стерна пересеклись в необычный для последнего день, потому что на самом деле Стерн постоянно менялся и учился, пока количественные изменения не перешли в качественные и его уже никто не мог узнать. В жизнь он вошел сыном старателя и проститутки, но задолго до своего последнего дня стал королем звездной системы Беллемайн. А по ходу обучился азартным играм — и немало в этом преуспел, обучился воровать — и опять же выбился в первые ряды, обучился убивать — и поработал охотником за головами. А главное, он хорошо усвоил самый важный урок: король без наследников должен всегда оберегать свою спину.

Никто не знал, почему он ненавидит священников. Ходили слухи, что первый раз он оказался в тюрьме, потому что его сдал священник. По другой версии он доверил двум священникам свои богатства, когда ему пришлось бежать, спасаясь от правосудия. По возвращении его ждала записка с рекомендацией покаяться в совершенных грехах.

Зато не составляло труда понять причины его ненависти к женщинам. Детство его прошло в борделе, а женщины, которые встречались ему по жизни, ничем не отличались от тех, среди которых он вырос. Отсутствием сексуального аппетита он не страдал, но не мог убедить себя, что их интерес к нему чем-то отличается от холодной расчетливости, с какой он подходил к ним.

Многие сходились во мнении, что именно в этом следовало искать причину его решения обосноваться на Порт-Этранже. Контролировать свое влечение к женщинам он не мог, а потому нашел способ обходиться без них, став королем гуманоидов, которые во всем потакали его извращенным вкусам.

Колонизация Порт-Этранжа началась довольно-таки давно. Сначала там возникла колония старателей, потом — курорт, после него — выселки для преступников, и наконец туземцы остались одни. Вот тут появился Стерн, поселился в когда-то роскошном отеле и превратил часть колонии в Торговый город, оставив остальное тлену и запустению. Несмотря на плодородие местной почвы, с лихвой обеспечивающей местное население, жители Трейдтауна импортировали продукты и выпивку с ближайших сельскохозяйственных планет. Когда мужчины числом стали превосходить женщин, они наладили импорт и последних, пока Стерн не положил этому конец.

Все это Каин узнал за первый час пребывания на Порт-Этранже. Он приземлился в местном космопорте — лишь гигантские планеты вроде Делуроса VIII и Лодина XI могли позволить себе орбитальные ангары и челноки-планетолеты — и снял номер в самом большом из двух работающих отелей, а затем спустился в таверну на первом этаже.

Несмотря на хромированные столы и стулья ручной работы, остатки прежней роскоши, заполненная шумной толпой таверна ничем не отличалась от тех, что располагались в других Трейдтаунах окраинных планет. Свободный стул обнаружился лишь за одним столиком, за которым уже сидел худощавый, невысокий мужчина с копной рыжих нечесаных волос.

— Не будете возражать, если я присяду? — спросил Каин.

— Отнюдь. — Мужчина пристально посмотрел на Каина. — Новенький?

— Да. Только что прилетел. — Каин огляделся. — Я ищу одного человека. Может, вы мне его покажете?

— Его здесь нет, — ответил мужчина.

— Но вы же не знаете, кого я ищу.

— Если вам нужен не Джонатан Стерн, то вы меня сильно удивите. — Мужчина хохотнул. — Если на Порт-Этранже кем-то интересуются, так только им.

— Мне нужен Стерн, — признал Каин.

— Хорошо, дам ему знать. У вас есть фамилия?

— Каин. Скажите, что меня прислал Джеронимо Джентри.

— Рад познакомиться с вами, Каин. — Мужчина протянул бледную руку с длинными пальцами. — Я — Тервиллигер. Тервиллигер-Полпенни, — добавил он, выжидающе посмотрел на Каина, но, не дождавшись ответной реакции, встал. — Сейчас вернусь.

Тервиллигер прогулялся к бару, что-то сказал бармену, вернулся к столику.

— Не волнуйтесь, он знает, что вы здесь.

— Когда я смогу его увидеть?

— Когда он соблаговолит принять вас.

— Коль скоро?

Тервиллигер-Полпенни рассмеялся:

— Это зависит от ситуации. Он задолжал Джентри деньги?

— Вроде бы нет.

— Тогда он примет вас скорее раньше, чем позже. — Тервиллигер вытащил колоду карт. — Не желаете перекинуться, чтобы скоротать время?

— Я бы предпочел побольше узнать о Стерне.

— Это мне очень даже понятно, — кивнул Тервиллигер. — Вот что я вам скажу. Вы ставите на кон деньги. А я — эпизоды из жизни Стерна. За каждую кредитку — один эпизод.

— А почему я сразу не могу заплатить двадцать кредиток и узнать все, что меня интересует? — спросил Каин.

— Потому что я игрок, а не торговец, — ответствовал Тервиллигер.

— Со ставкой в одну кредитку вам не разбогатеть, — заметил Каин.

Тервиллигер улыбнулся.

— В первый раз я сел за карточный столик, имея в кармане полпенса с Новой Шотландии. Когда игра закончилась, мой капитал составлял два миллиона фунтов. Тогда я и получил свое прозвище. — Он помолчал. — Разумеется, неделей позже я все спустил, но нисколько об этом не жалею. Тем более что никому больше так уже не везло. В том числе и мне. Хотя попыток было множество.

— И как давно это случилось?

— Лет двенадцать тому назад. — Тервиллигер вновь улыбнулся. — Я все еще помню, какие чувства тогда испытывал, те шесть дней и пять ночей. Вот почему я всегда начинаю с маленькой ставки, из уважения к прошлому. Если потом вы захотите поднять ставку, я возражать не стану.

— Если я подниму ставку, что поставите на кон вы?

Тервиллигер почесал затылок.

— Пожалуй, я начну ставить вместо фактов слухи. Они гораздо интереснее, особенно если касаются фейли.

— Это еще кто? — осведомился Каин.

— Так называют себя туземцы. Наверное, вся галактика знает, что у нашего приятеля Стерна довольно странные вкусы.

— Давайте для начала ограничимся фактами. — Каин указал на карты. — Вам сдавать.

Они играли и разговаривали больше часа. За это время Каин узнал кое-что о Стерне, а Тервиллигер стал богаче на сорок кредиток.

— Между прочим, вы так и не сказали, почему у вас возникло желание повидаться с ним, — заметил Тервиллигер.

— Мне нужна информация.

— И кого вы планируете убить? — вежливо спросил Тервиллигер.

— С чего вы взяли, что я собираюсь кого-то убить?

— Это написано у вас на лице. Я же игрок, помните? И многое должен читать по лицу. На вашем написано, что вы — охотник за головами.

— А если бы я назвался журналистом?

— Я бы сказал, что верю вам, — улыбнулся Тервиллигер. — Незачем мне сердить охотника за головами.

Каин рассмеялся:

— А что вы можете прочесть по лицу Стерна?

— Только то, что он слишком долго пробыл среди фейли. В его лице практически не осталось ничего человеческого.

— Как выглядят эти фейли?

— Или довольно-таки красивые, или странные, в зависимости от обстоятельств.

— Каких обстоятельств?

— От того, сколько времени вы пробыли в одиночестве, — ответил Тервиллигер.

— Вы так и не сказали мне, как они выглядят.

Тервиллигер улыбнулся и перетасовал колоду.

— Не поднять ли нам ставку?

Каин покачал головой:

— По мне они не дороже Стерна.

— Может станут дороже, когда я расскажу вам, что они делают.

— Слухи?

— Личный опыт.

Каин изогнул бровь.

— Мне казалось, они у вас не в фаворе.

— Каждый имеет право раз или два отведать чего-нибудь новенького. Чтобы почувствовать, с чем это едят, — объяснил Тервиллигер. — Я осуждаю вредные привычки, а не эксперимент.

— Я не собираюсь тут задерживаться, так что у меня не будет времени ни на первое, ни на второе. Можете убрать карты.

— А может, мы найдем на что сыграть. Если вы поставите на кон пятьдесят кредиток, я, в случае проигрыша, смогу сказать вам, где найти братьев Сулиман.

— Вы опоздали. С ними разобрались на прошлой неделе.

— Со всеми троими?

Каин кивнул.

— Черт! — вырвалось у Тервиллигера. — Что ж, за сотню я мог бы поделиться с вами информацией о новом конкуренте.

— Мне известно о появлении Ангела.

— Новости путешествуют быстро, — сокрушенно вздохнул Тервиллигер.

— Вот что я вам скажу. Я готов заплатить тысячу кредиток за информацию о Сантьяго.

— Таких, как вы, не меньше пяти сотен. — Тервиллигер покачал головой. — Не пойму, каким образом он до сих пор на свободе, когда за ним долгие годы гоняется столько людей?

Аккурат в этот момент к их столику подошел бармен:

— Вы — Каин?

— Да.

— Он вас ждет.

— Где я его найду? — спросил Каин.

— Я покажу дорогу, — вызвался Тервиллигер.

Бармен кивнул и вернулся за стойку.

— Следуйте за мной. — Игрок поднялся.

Встал и Каин, оставив на столе несколько купюр.

Они вышли через боковую дверь, пересекли пыльную площадь и вошли в меньший из двух функционирующих отелей Порт-Этранжа. Каин отметил следы упадка: хромированные колонны потускнели, парадная дверь закрылась лишь через минуту после того, как они переступили порог.

Они направились к лифтам, остановились перед последним. Тервиллигер приказал кабине спуститься.

— Она доставит вас прямо к нему, — сообщил он.

— У него отдельный номер?

— Он занимает целый этаж. Один шаг, и вы у него в гостиной.

— Благодарю.

Каин шагнул в раскрывшиеся двери кабины. И лишь когда они закрылись, вспомнил, что не спросил, на какой этаж ему надо подняться. Но кабина уже пошла вверх, и Каин решил, что лифт поднимается только на тот этаж, где живет Стерн.

И действительно, когда кабина остановилась, он вышел в роскошный пентхауз. Громадное помещение, пятьдесят на шестьдесят футов, украшало множество произведений искусства, собранных, а может, награбленных, со всей галактики. А в центре стояла круглая золотая ванна с платиновыми кранами. В горячей воде, над которой поднимался пар, сидел худой черноглазый мужчина с ввалившимися щеками. Руками он держался за края ванны, и Каин отдал должное дорогим перстням, надетым на пальцы. Он курил большую сигару, которая почему-то не намокала.

С двух сторон ванны стояли два обнаженных гуманоида, несомненно, женщины. Их кожа, словно обильно политая маслом, блестела в свете ламп. Извивающиеся, словно бескостные руки. Стройные ноги, но с иными, чем у людей, суставами, круглые лица, ярко-красные губы треугольных ртов, розовые глаза-щелочки. На теле ни волосинки. Грудь отсутствовала, а вот половые органы, выставленные напоказ, очень напоминали человеческие. По всему чувствовалось, что среди Своих они считаются красавицами. Красота эта и влекла Каина, и отталкивала.

— Чего ты на них уставился, Каин? — полюбопытствовал мужчина.

— Извините. Я слышал о фейли, но никогда их не видел.

— Милые, полезные зверушки. — Мужчина протянул руку и похлопал одну из женщин по ягодице. — Ума у них как у комнатного растения, но есть в них своя прелесть. — Он глубоко затянулся. — Как я понимаю, ты хотел меня видеть.

— Если вы — Стерн.

— Джонатан Джереми Джейкобар Стерн, к вашим услугам, — ответил мужчина. — Разговор будет долгим?

— Надеюсь, что нет.

— Жаль! — с притворным сожалением воскликнул Стерн. — Иначе я пригласил бы вас присоединиться ко мне. Теплая вода помогает расслабиться и стряхнуть дневную усталость. Я сейчас. — Он повернулся к одной из фейли, протянул руку: — Помоги мне встать, моя милая.

Она наклонилась, схватила его за руку, потянула, поставив на ноги, а ее напарница направилась к стенному шкафу и вернулась с халатом.

— Благодарю. — Его руки скользнули в рукава. — А теперь постойте там, пока мы поговорим. — Он указал на дальнюю стену.

Обе фейли беспрекословно подчинились и застыли у стены.

— Какие они послушные! — отметил Каин.

— Послушные и покорные. — Стерн предложил Каину сесть в кресло, сам развалился на кушетке и окинул фейли сладострастным взглядом.

— Это масло на коже… его выделяет организм?

— Естественно.

— Для людей — нет, — возразил Каин.

— Оно пахнет как лучшие духи. — Стерн улыбнулся фейли. — Если хотите, подойдите и понюхайте.

— Я верю вам на слово.

— Как угодно. — Стерн пожал плечами. — И на ощупь такое возбуждающее. Человек-то этого понять не может. Но я уверен, своих бойфрендов они этим сводят с ума. Соблазняющий запах, сексуальные ощущения. — Он вновь посмотрел на фейли. — Они похожи на двух инопланетных русалок, вынырнувших из воды. — Тут он повернулся к Каину. — Значит, вас послал Джеронимо Джентри?

— Да.

— Я думал, он давно умер.

— Не совсем. — Каин наконец-то опустился в кресло.

— Как у него идут дела?

— Он держит бар и бордель на Подарочке, — ответил Каин. — Полагаю, все у него в порядке. Только слишком много говорит.

— Таким он был всегда. Почему он направил вас ко мне?

— Он сказал, что вы можете располагать интересующей меня информацией.

— Вполне возможно. Я много чего знаю. Надеюсь, он сказал вам, что я не верю в благотворительность?

— Если бы и не сказал, я понял бы это сам, взглянув на ваши игрушки. — Каин кивнул в сторону произведений искусства инопланетных цивилизаций, в изобилии представленных в пентхаузе.

— Я коллекционер. — Стерн самодовольно улыбнулся.

— Так я и понял.

— Вы еще не сказали мне, мистер Каин, чем вы занимаетесь.

— Я тоже коллекционер.

— Правда? — оживился Стерн. — И что вы коллекционируете?

— Людей.

— Да уж, тут есть где развернуться. Только в отличие от моих экспонатов ваши с годами не прибавляют в цене.

— Есть один, который прибавляет.

— Значит, вы хотите поговорить о Сантьяго. — В голосе не слышались вопросительные интонации.

Каин кивнул:

— Именно так. Вы единственный, кто его видел.

Стерн рассмеялся:

— Его организация раскинулась по всей галактике. Неужели вы думаете, что его агенты никогда не видели своего босса?

— Позвольте внести уточнения. Вы — единственный, знакомый мне человек, который его видел.

— Вот это ближе к истине, — согласился Стерн. Его сигара потухла, и он щелкнул пальцами. Одна из фейли немедленно подошла с зажигалкой, подождала, пока он вновь раскурит сигару, вернулась к стене. — Превосходная зверушка, — прокомментировал Стерн. — Верная, обожающая и не способная произнести ни звука. Такими достоинствами не обладала ни одна из женщин, с которыми мне доводилось встречаться. — Он одарил фейли нежным взглядом. — Милая, безмозглая крошка! Так перейдем к делу, мистер Каин. Вы желаете поговорить о Сантьяго.

— Совершенно верно.

— И, разумеется, готовы заплатить?

Каин кивнул.

— Есть такое выражение, мистер Каин: разговор не стоит денег. Я надеюсь, вы придерживаетесь иного мнения.

— Я полагаю, что платить надо, сколько стоит товар, — ответил Каин.

— Великолепно! Полностью с вами согласен.

— Правда? — сухо осведомился Каин. — А я вот готов поспорить, что за все это, — он обвел рукой комнату, — не уплачено ни цента.

— За все уплачено, — усмехнулся Стерн. — Возможно, не деньгами, но горем, страданием и даже жизнями. То есть более дорогим, чем клочками разноцветной бумаги.

— Все зависит от того, кто платил, — уточнил Каин.

— Незаменимых нет. Да, возможно, у них были мужья, жены, дети, но кто они, как не пешки в моей игре, которая для меня куда важнее любого из них. В этом вы, несомненно, полностью со мной согласитесь, поскольку ваша профессия — обрывать человеческие жизни.

— Я ценю жизни, которые обрываю, несколько выше, чем вы. И власти предержащие со мной в этом солидарны.

— Мы вновь вернулись к соотношению цены и стоимости, — покивал Стерн. — Думаю, что за продолжение нашего разговора, мистер Каин, я возьму с вас пятнадцать тысяч кредиток.

— За это я хочу получить несколько больше, чем приметы человека, которого вы видели двадцать лет тому назад, — ответил Каин. — Я хочу знать название и местоположение тюрьмы. Я хочу знать, когда вы попали за решетку, каким именем пользовался тогда Сантьяго.

— Ну разумеется! — воскликнул Стерн. — Неужели я похож на человека, который будет что-то скрывать, мистер Каин?

— Не знаю. А вы что скажете?

— Такое просто невозможно!

— Как приятно услышать такие слова.

— Я рад, что мы так легко находим общий язык, мистер Каин. А теперь позвольте взглянуть на ваши денежки.

Каин достал бумажник, отсчитал требуемую сумму, протянул купюры Стерну.

— Насколько мне известно, в сердце Демократии наличные не в ходу. Но как приятно держать деньги в руках. Я рад, что до Пограничья не дошли тамошние порядки. — Он пересчитал купюры, знаком подозвал фейли, отдал ей деньги. — Сохрани их для меня, милая. — Стерн кивнул и не отрывал от фейли взгляда, пока та шагала к стене. — Очаровательная крошка! — пробормотал он. — Очаровательная!

— Мы говорили о Сантьяго…

— Действительно, говорили. — С видимой неохотой Стерн оторвал взгляд от фейли и повернулся к Каину. — Я обещал рассказать вам все, что знаю. Заплатив пятнадцать тысяч кредиток, вы имеете на это полное право.

— Согласен с вами.

— Так с чего мне начать? Конечно, с начала. Я отбывал срок на пограничной планете Калами Три за какое-то надуманное нарушение местных законов или обычаев.

— Грабеж? — предположил Каин.

— Скупка краденого и покушение на убийство, если придерживаться фактов, — ответил Стерн. — Компанию мне составлял Грегори Уильям Пени. Возраст — от сорока до пятидесяти, рост — шесть футов четыре дюйма, широкоплечий, мускулистый, черные волосы, карие глаза, чисто выбритое лицо. Говорил на шести инопланетных языках, так, во всяком случае, он мне сказал. Я-то не говорю ни на одном. — Он улыбнулся фейли. — Да мне это и не нужно. На тыльной стороне правой ладони у него был шрам в форме латинской буквы «S». Мне он показался приятным, образованным, интеллигентным человеком. О себе и своем прошлом он ничего не рассказывал, но отлично играл в шахматы, чем мы и занимались практически все время. Доску и фигуры нам одолжили тюремщики.

— Как вы узнали, что он — Сантьяго?

— Мы пользовались гостеприимством каламийской тюрьмы только одиннадцать дней. На двенадцатый в нее ворвались пятеро вооруженных людей. Нейтрализовали тех, кто нас охранял, и освободили моего сокамерника. Стерли всю информацию, хранящуюся в памяти компьютера тюрьмы. Потом я выяснил, что то же самое они проделали и с судейским компьютером. Когда они уходили, один из нападавших назвал моего сокамерника Сантьяго.

— Если это все, что вы хотели мне рассказать, я желаю получить мои деньги назад, — покачал головой Каин. — В Пограничье не меньше тысячи мелких преступников, которые хотят, чтобы их принимали за Сантьяго. А если тюремные архивы уничтожены, вы даже не можете доказать, что этот Грегори Уильям Пени сидел с вами, не говоря уже о том, что он — Сантьяго.

— Имейте терпение, мистер Каин, — улыбнулся Стерн. — Я еще не закончил.

— Тогда продолжим. Как давно это случилось?

— Семнадцать галактических лет тому назад. Через шесть месяцев благодаря взятке вышел на свободу и я.

— Как я понимаю, в свое время вы промышляли охотой за головами. Почему вы не отправились на его поиски?

— У каждого свое призвание, мистер Каин. Ваше — выслеживать преступников по всей галактике. Мое, как я вскорости понял, — в несколько другой области.

— Хорошо. Внимательно вас слушаю.

— Довольно быстро я заметил, что мой бизнес заметно активизировался.

— И что это был за бизнес? — полюбопытствовал Каин.

— Пожалуй, можно назвать его оптовой торговлей.

— То есть скупка краденого.

— Скупка краденого, — согласился Стерн.

— К тому времени, как я обосновался на Порт-Этранже, у меня сложилось стойкое ощущение, что я имею дело с Сантьяго. Но, разумеется, у меня хватило такта не задавать лишних вопросов.

— А кому вы могли бы их задать?

— Товар я получал главным образом от некоего Дункана Блека, крупного такого мужчины с повязкой на левом глазу. Хотя иногда вместо него появлялись и другие.

— Никто не носит повязок на глазу, — отрезал Каин.

— Блек носил.

— Почему он просто не вставил новый глаз? Я вот вставил, он видит лучше того, с которым я родился.

— Откуда мне знать? — пожал плечами Стерн. — Может, он полагал, что повязка придает ему романтичности. Так или иначе, меня вполне устраивали сложившиеся взаимоотношения. И семь лет тому назад я получил партию товара, которая рассеяла последние сомнения в том, что мой контрагент — Сантьяго.

— Какого товара?

— Взгляните вон туда. — Стерн указал на столик, на котором лежал золотой слиток.

— И что?

— Присмотритесь внимательнее.

Каин подошел к столику.

— По-моему, золотой слиток.

— Возьмите в руки и посмотрите на основание.

Двумя руками Каин поднял слиток, перевернул, увидел выбитый за поверхности девятизначный номер.

— Этот номер значится в списке слитков, попавших в руки Сантьяго.

— Ограбление у Эпсилон Эридана? — спросил Каин.

Стерн кивнул,

— Я уверен, что у вас есть надежные источники информации, которые подтвердят, что слиток с этим номером украли среди прочих. На остальных номера заплавили, а вот этот как-то пропустили. Поэтому я и храню его в качестве сувенира. Вдруг пригодится. — Стерн улыбнулся. — Именно тогда я окончательно убедился, что Блек и другие — агенты Сантьяго.

— Сие по-прежнему не доказывает, что в тюрьме вы видели именно Сантьяго. — Каин положил слиток на стол.

— Слушайте дальше, Примерно через год после получения золота некий контрабандист по фамилии Кастартос, также работавший на Сантьяго, обратился ко мне с любопытным предложением. Вероятно, его не устраивали то ли жалованье, то ли условия работы. Короче, он решил сдать Сантьяго и получить причитающееся вознаграждение. Из осторожности он предложил мне пятьдесят процентов, если я соглашусь стать посредником в его переговорах с властями. Я задал ему несколько вопросов и выяснил, что приметы Сантьяго полностью совпадают с приметами того мужчины, с которым я сидел в каламийской тюрьме. Незначительные отличия имели место, но ведь и прошло одиннадцать лет. А когда он описал шрам на правой руке, я окончательно убедился, что речь идет об одном и том же человеке.

— И что вы сделали?

— На торговле с Сантьяго я неплохо зарабатывал. И мне не хотелось светиться рядом с Кастартосом. Во-первых, организация Сантьяго не оставила бы такие деяния безнаказанными. Во-вторых, если бы о моем предательстве стало известно, прочие мои клиенты не захотели бы иметь со мной никаких дел. Так что у меня не оставалось иного выхода, кроме как известить Дункана Блека о полученном мною предложении. — Стерн покачал головой. — Бедный Кастартос. Больше я его не видел.

— Он сказал вам, где найти Сантьяго?

— Я чувствовал, что не следует мне задавать ему такого вопроса. Ибо его ответ мог существенно укоротить мне жизнь.

— Вы по-прежнему ведете с ним дела?

— Если бы вел, вы бы от меня ничего не узнали, — ответил Стерн. — Дункана Блека я не видел уже добрых три года. Возможно, Сантьяго переправляет мне товар через кого-то еще, но я в этом сильно сомневаюсь.

— Где мне найти Дункана Блека?

— Если бы я знал, наш разговор обошелся бы вам в пятьдесят тысяч кредиток. Могу сказать вам только одно. Когда он прилетал на Порт-Этранж, в графе «Порт приписки» регистрационного талона его корабля значилась Белладонна.

— Белладонна? — повторил Каин. — Никогда о ней не слышал.

— Забытая Богом планета. Третья в звездной системе Кловиса. Я уверен, что она занесена в ваш бортовой компьютер. — Стерн помолчал. — Вы по-прежнему хотите получить ваши деньги?

Каин посмотрел на него:

— Если вы не солгали, то нет.

— А чего мне лгать? — удивился Стерн. — Я уже семь лет не покидал Порт-Этранж, и в обозримом будущем такого желания у меня не возникнет. Так что вы без труда нашли бы меня. — Он встал. — Как я понимаю, наш разговор окончен?

Каин кивнул.

— Тогда, если вы не возражаете, я вновь позволю себе окунуться.

Он скинул халат, подошел к ванне.

— Сюда, мои крошки, — проворковал он.

Обе фейли подошли, помогли ему опуститься в воду.

— Я думаю, массаж мне не повредит. Помните, чему я вас учил?

Обе фейли тут же залезли в ванну, начали массировать его плечи и грудь длинными извивающимися руками.

— Не хотите присоединиться к нам, мистер Каин? — спросил Стерн, к своему удивлению, обнаруживший, что Каин еще не ушел. — Такое приглашение получают далеко не все мои гости, и я не огорчусь, если вы откажетесь, но должен же я сделать хоть что-то для человека, заплатившего пятнадцать тысяч кредиток за бесполезную информацию.

— Бесполезную?

— На Сантьяго нацелился Ангел. Или вы не слышали?

— Мне это известно.

— И вы все-таки заплатили? Должно быть, вы классный специалист, мистер Каин, и очень самоуверенный. — Он застонал от удовольствия, когда одна из фейли начала поглаживать его левое бедро. — Сколько человек вы убили?

— Заплатите мне пятнадцать тысяч кредиток, и я назову вам точную цифру, — ответил Каин.

Стерн добродушно рассмеялся:

— Не заплачу, мистер Каин. Все ваши прошлые деяния наверняка попадут в книгу песен Черного Орфея, как попали в нее мои, а наша встреча лишь мимолетный эпизод в моей жизни.

— А они — тоже эпизод? — Каин указал на фейли.

— Они — живое свидетельство моего грехопадения, — усмехнулся Стерн. — Уверяю вас, для меня они очень важны. Возможно, со временем я даже дам им имена. — Он повернулся к одной из фейли: — Мягче, моя милая, мягче. — Он взял ее руку, чтобы показать, чего он от нее хочет.

Каин еще несколько секунд смотрел на всех троих, потом повернулся, вызвал лифт. Прежде чем закрылись двери кабины, до него донесся переполненный сладострастием голос Стерна:

— Вот так, зверушка моя. Ложись, сейчас я преподам тебе еще один урок.

Спустившись вниз, Каин пересек площадь, вошел в отель и вскоре уже открывал дверь своего номера. Там он нашел Тервиллигера-Полпенни, который сидел на его кровати и раскладывал пасьянс.

— Чего ты тут делаешь? — рыкнул Каин, как только за ним задвинулась дверь.

— Жду вас, — ответил Тервиллигер.

— Как ты узнал, что это мой номер?

— Спросил у портье.

— И они назвали тебе шифр замка?

— Образно говоря, — кивнул Тервиллигер. — Хотя они, возможно, об этом и не догадываются.

— Ладно. Чего ты меня ждешь?

— Потому что теперь я знаю, кто вы. Вы — Птичка Певчая, так?

— Я — Себастьян Каин.

— Но люди называют вас Птичкой Певчей? — гнул свое Тервиллигер.

— Некоторые называют.

— Понятно. Поскольку вы — Птичка Певчая, вы вскорости должны покинуть Порт-Этранж, потому что здесь охотиться не на кого.

— Ближе к делу.

— Я хотел бы улететь с вами.

— Я не беру пассажиров.

— Пожалуй, я неточно выразился. Мне надо улететь. На кон поставлена моя жизнь.

— Почему?

— Это длинная и нелицеприятная история.

— Ограничься основными моментами.

Тервиллигер бросил на него короткий взгляд, потом пожал плечами.

— Четыре месяца тому назад в звездной системе Спиноса я передал Бейтсу — у него еще есть прозвище Человек-Гора — чек на сумму в двести тысяч кредиток, по которому тот не смог получить денег.

— Он тоже игрок, не так ли?

— Просто великан и к тому же очень вспыльчивый. — Тервиллигер весь сжался.

— Могу лишь сказать, что ты поступил неблагоразумно.

— У меня на счету были деньги, но возникли неожиданные расходы, и образовался дефицит. Черт, да в Демократии это обычное дело. — Он тяжело вздохнул. — А тут мне сообщили, что послезавтра он прибывает на Порт-Этранж. По правде говоря, наличных у меня чуть меньше той суммы, которую я ему задолжал.

— Много не хватает?

— Сущие пустяки.

— Так сколько же?

— Тысяч двести кредиток, — жалко улыбнулся Тервиллигер.

— Я тебе не завидую.

— Я и не прошу вас завидовать мне. — В голосе Тервиллигера слышалось отчаяние. — Я прошу о другом: увезите меня с этой чертовой планеты!

— Я же тебе сказал: пассажиров не беру.

— Я заплачу за проезд.

— Я-то понял, что ты без гроша, — усмехнулся Каин.

— Так я отработаю. Буду готовить, таскать багаж. Я…

— Камбуз полностью автоматизирован. Багажа у меня немного, — оборвал его Каин.

— Если вы не возьмете меня, я умру! — вскричал Тервиллигер.

— Все умирают. Попроси кого-нибудь еще.

— Я уже просил. Никто не хочет связываться с Человеком-Горой. Но я подумал, что Птичка Певчая, тот, о ком слагают песни, не станет принимать во внимание такие…

— Ты ошибся.

— Вы действительно не возьмете меня?

— Действительно не возьму.

— Моя смерть останется на вашей совести.

— Почему? Я не выписывал чеков, по которым нельзя получить денег.

Тервиллигер долго смотрел на него, потом заставил себя улыбнуться:

— Вы шутите, не так ли? Вам просто хочется, чтобы я умолял вас.

— Я не шучу.

— Шутите! — Маленький картежник уже кричал. — Вы не можете оставить меня на съедение Человеку-Горе! Бейтс ломает позвоночники словно спички.

— Слушай, когда мы встретились в баре, ты вел себя по-другому, — усмехнулся Каин.

— Тогда я не знал, что сюда вот-вот прибудет восьмифутовое чудовище с налитыми кровью глазами! — ответил Тервиллигер.

— Ты накричался? — спокойно спросил Каин.

— Я устроил вам встречу со Стерном, — в отчаянии напомнил Тервиллигер. — Это чего-то да стоит.

Каин сунул руку в карман, достал маленькую серебряную монетку, бросил Тервиллигеру: