Майк Резник
      По следу единорога
      Сказание наших ночей
      Посвящается Как всегда, Кэрол И Биллу Кевину, вседержителю империи фанатов Среднего Запада.
      Глава 1
      20:35 - 20:53
      Подойдя к окну, Мэллори сквозь тусклое от грязи стекло выглянул на улицу.
      Шестью этажами ниже деловито сновали по тротуарам люди со свертками и портфелями, а мимо них бесконечной вереницей тянулись желтые такси.
      Большинство фонарных столбов до сих пор щеголяли рождественскими гирляндами, а пара Санта-Клаусов - то ли не заметивших, что уже наступает Новый год(, то ли предприимчиво проявивших личную инициативу - названивали колокольчиками, раскатисто хохотали и клянчили деньги.
      Прислонившись к окну, Мэллори устремил взгляд на тротуар по ту сторону улицы. Двое дюжих верзил, проторчавших там весь день, скрылись. Даже громилам нужно есть, усмехнулся он, мысленно отметив, что надо бы выглянуть через полчасика для выяснения, вернулись ли они, дабы и дальше нести свою неусыпную вахту.
      Зазвонил телефон. Мэллори оглянулся, отчасти удивляясь, что телефон до сих пор не отключили, и без особого интереса гадая, кто бы мог звонить в столь поздний час. Наконец звонки смолкли, Мэллори вернулся к креслу и тяжеловесно плюхнулся в него.
      День выдался долгий, неделя и того длинней, а месяц так и вовсе тянулся без конца и без краю.
      Послышался стук в дверь. Резко выпрямившись, Мэллори с невольным вскриком дернулся от боли.
      Дверь приотворилась с ужасным скрипом, и в образовавшуюся щель просунулась плешивая стариковская голова, окруженная венчиком седых волос.
      - Как вы себя чувствуете, мистер Мэллори?
      - По-моему, что-то подцепил, - буркнул Мэллори, осторожно потирая поясницу правой рукой.
      - Я покличу доктора, - предложил старик.
      - Все необходимые лекарства есть и здесь, - покачал головой Мэллори.
      - Правда, что ль?
      - Если откроешь дверцу шкафа, то на верхней полке обнаружишь бутылку. Тащи ее сюда.
      - Ну, это огроменная любезность с вашей стороны, мистер Мэллори, - оживившийся старик зашаркал по истертому линолеуму к шкафу.
      - Пожалуй, так оно и есть, - подтвердил Мэллори, оставив поясницу в покое. - Итак, чем я могу быть полезен тебе, Иезекииль?
      - Да вот увидал, что у вас тут свет включенный, - старик указал на одинокий плафон на потолке над письменным столом Мэллори, - вот и решил заглянуть на огонек, чтоб пожелать вам счастья в новом году.
      - Спасибо, - горько усмехнулся Мэллори. - Вряд ли он сможет быть хуже прошедшего.
      - Эгей, да это дорогое питье! - воскликнул старик, отодвинув в сторону пару потрепанных шляп и вытащив бутылку. - Ленточкой перевязанная. Кто-то из ваших клиентов преподнес к Рождеству?
      - Не совсем. Это от моего партнера. - Мэллори помолчал. - Бывшего партнера. Нечто вроде прощального сюрприза. Провалялась там чуть ли не месяц.
      - Она стала ему... э-э... пожалуй, в двадцатку, - прикинул на глазок Иезекииль.
      - Не меньше. Это первоклассный выдержанный бурбон из Кентукки.
      - Кстати, примите мои соболезнования насчет вашей супружницы. - Иезекииль откупорил бутылку, отхлебнул, удовлетворенно выдохнул: - Ах! - и подошел с ней к Мэллори.
      - Не вижу повода для соболезнований, - возразил тот. - Она очень даже недурно устроилась.
      - Выходит, вы знаете, где она? - Иезекииль присел на край стола.
      - Конечно, знаю, - раздраженно буркнул Мэллори. - Ты разве забыл, что я сыщик? - Отобрав у старика бутылку, он наполнил грязную кружку с отбитой и вновь приклеенной ручкой, украшенную эмблемой команды "Нью-Йорк Метс". - Можешь не верить мне на слово. Просто погляди на дверь моей конторы.
      - Тысяча чертей! - прищелкнул пальцами Иезекииль. - Про это-то я и пришел с вами перемолвиться.
      - То есть?
      - Про вашу дверь.
      - Она ужасно скрипит. Надо бы смазать.
      - Да надобно не только смазать. Вы замазали имя мистера Фаллико красным лаком для ногтей.
      - Другого цвета у меня не нашлось, - пожал Мэллори плечами.
      - Администрация хочет, чтоб вы наняли маляра, который сделает все как положено.
      - А с чего ты взял, что маляр замарает фамилию Фаллико лучше моего?
      - Да мне-то оно без разницы, мистер Мэллори. Но я подумал, что недурно бы вас по-дружески упредить, покудова вам не начали высказывать претензии сызнова.
      - Снова? - повторил Мэллори, прикуривая и швыряя горящую спичку на пол, где она оставила обугленное пятнышко в дополнение к нескольким сотням подобных бурых подпалин. - Мне еще ни разу не высказывали претензий по поводу двери.
      - Вы же понимаете, про чего я. К вам завсегда высказывают претензии насчет квартплаты, швыряния бумажных стаканчиков с окна и шаромыжников-клиентов, что шастают через вестибюль.
      - Я клиентов не выбираю. Это они выбирают меня.
      - Мы уходим с темы, - заметил Иезекииль. - Вы завсегда ко мне славно относились, завсегда соглашались составить мне компанию и пропустить рюмашку-другую, вы единственный, кто не кличет меня Зеком, хотя я всех просил так на меня не говорить... и мне не по нутру глядеть, как вас вышвырнут за такую ерундовину, как табличка на двери.
      - Вот погоди, пока администрация достанет свою почту в следующий понедельник и не обнаружит там моего чека, - угрюмо усмехнулся Мэллори. - Тогда она о двери и думать забудет, уж это я тебе гарантирую.
      - Я знаю парня, что покрасит ее всего за двадцатку, - не унимался Иезекииль. - За двадцать пять, ежели хотите надпись золотом.
      - Дверь - часть здания, - проронил Мэллори, задумчиво воззрившись на рдеющий кончик сигареты. - За нее должна платить администрация.
      - Это нынешняя-то? - хмыкнул старик. - Смеетесь, мистер Мэллори?
      - А почему бы и нет? Какого ж еще беса я плачу им квартплату?
      - Квартплату вы как раз не платите, - заметил Иезекииль.
      - Ну, а если бы платил, так за что?
      - Кабы я знал! - развел руками старик.
      - Вот и я в толк не возьму. Пожалуй, и не стану платить. - Мэллори повернулся к двери. - Кроме того, мне она вроде как нравится как раз в таком виде.
      - С напрочь исчерканным именем мистера Фаллико? - уточнил Иезекииль, критически разглядывая дверь.
      - Этот сукин сын удрал в Калифорнию с моей женушкой, так ведь?
      - Я понимаю, что это не моего ума дело, мистер Мэллори, но вы ж возникали насчет них обоих почитай что пять лет. Вам бы радоваться, что вы от них отделались.
      - Это дело принципа! - огрызнулся Мэллори. - Ник Фаллико загребает в Голливуде две тысячи долларов в неделю в качестве консультанта какого-то детективного телесериала, а я торчу здесь с его затрапезными клиентами и месячным запасом грязного белья!
      - Вы что, ни разу не стирали с ейного отъезда?
      - Я не умею включать стиральную машину, - смущенно поерзал Мэллори. - Кроме того, на прошлой неделе ее забрали за неуплату кредита. - Бросив взгляд на старика, он добавил резким тоном: - Я ведь не сам влез по уши в долги, у меня была масса помощников. - Он закурил новую сигарету. - Да сверх того этот дважды ублюдок утащил мои тапочки.
      - Тапочки, мистер Мэллори?
      Тот кивнул.
      - Махнуть Дорин на бутылку доброго бурбона - сделка честная, но эти тапочки дороги мне как память. Я не разлучался с ними четырнадцать лет. - Он помолчал. - Чертовски дольше, чем с Дорин.
      - Вы могли б купить другую пару.
      - Я только-только успел их разносить.
      - Погодите-ка, дайте сообразить, - сдвинул брови Иезекииль. - Вы четырнадцать лет носили тапочки, которые жмут?
      - Двенадцать, - уточнил Мэллори. - Последние пару лет они стали мне впору.
      - Почему?
      - Потому что Дорин ни разу не подметала пол за все те годы, что я прожил с ней.
      - Я про то, почему вы не пошли да не обзавелись парой тапочков, которые вам впору?
      Мэллори поглядел на старика долгим взглядом, тяжко вздохнул и поморщился.
      - Знаешь ли, я терпеть не могу, когда мне задают подобные вопросы.
      Иезекииль рассмеялся.
      - Ну, в общем, мне подумалось, что лучше дать вам знать, когда начнутся жалобы насчет двери.
      - А почему бы тебе самому ее не перекрасить? В конце концов, ты все-таки уборщик.
      - Я работник санитарной службы, - уточнил старик.
      - Какая разница?
      - Центов тридцать в час или около того. И дверей не крашу. Дьявол, да у меня со старости руки-ноги уже так закостенели, что едва хватает сил таскать швабру по коридору!
      - Десять долларов, - предложил Мэллори.
      - Двадцать.
      - За двадцать я могу нанять твоего приятеля.
      - Верно, - признал Иезекииль, - зато он понаделает ошибок в словах.
      - Тогда с какой же стати ты его рекомендуешь?
      - Он аккуратный и нуждается в работе.
      - Ага, - иронично усмехнулся Мэллори, - проницательность детектива подсказывает мне, что рисовальщик вывесок, не знающий правописания, должен хвататься за любую работу, которую ему предложат.
      - Пятнадцать, - пошел на уступку Иезекииль.
      - Двенадцать, и сможешь посмотреть все грязные фотки, которые я сделаю во время следующего расследования по бракоразводному делу.
      - По рукам! - воскликнул старик. - Давайте скрепим сделку глоточком спиртного.
      - Но денег тебе придется подождать до следующей недели, - заметил Мэллори, передавая ему бутылку.
      - Да что вы, мистер Мэллори, - произнес Иезекииль, отхлебнув из горлышка. - Неужто так трудно раздобыть двенадцать зеленых?
      - Это зависит от того, прекратится ли этот чертов дождь вовремя, чтобы Акведук просох к завтрашнему вечеру. - Детектив недовольно фыркнул. - Где это видано, чтобы в канун Нового года шел дождь?
      - Так вы снова ставите на Пролета?
      - Если ипподром придет в божеский вид.
      - И вас не смущает, что он проиграл восемнадцать заездов кряду?
      - Ни чуточки. Я бы сказал, что по статистике он должен выиграть хоть раз.
      - Заплатите мне до заезда, и я все сделаю за десять долларов, - решился Иезекииль.
      Мэллори с ухмылкой полез в карман, выудил несколько скомканных банкнот и через стол швырнул две из них старику.
      - С вами не больно-то поторгуешься, мистер Мэллори, - заметил тот, прикарманивая деньги. - Покрашу послезавтра. - Он помолчал. - Чего вы хотите там написать?
      - Джон Джастин Мэллори, - Мэллори ладонью расставил слова в воздухе. - Величайший детектив в мире. Конфиденциальность гарантирована. Не бывает слишком мелких работ, не бывает слишком высоких гонораров. Специальные скидки для дам в коже с кнутами. - Он пожал плечами. - Словом, всякое такое.
      - Серьезно, мистер Мэллори.
      - Только имя.
      - А вы не хотите, чтоб под ним было написано "Частный детектив"?
      - Давай не будем обескураживать случайных посетителей. Если ктонибудь заглянет ко мне с кругленькой суммой, я соглашусь играть центрфорвардом за "Кникс".
      Хихикнув, Иезекииль еще раз хлебнул из горлышка.
      - Оно и вправду доброе питье, мистер Мэллори. Держу пари, его и вправду выдерживали в дубовых бочках, как сказано в рекламе.
      - Согласен. Будь это сигара, она бы непременно была скатана на бедрах прекрасной кубинки.
      - Оно обязательно надо выпить чего-нибудь эдакого хорошего, чтоб въехать в Новый год.
      - Или сбыть с рук старый, - подкинул Мэллори.
      - Кстати, чего это вы засиделись тут допоздна в новогоднюю ночь?
      - Немного не сошелся во мнениях с квартирной хозяйкой.
      - Она выставила вас за порог?
      - Она не прибегала к столь длинным формулировкам, но когда я увидел, что моя мебель грудой свалена посреди вестибюля, то пустил в ход свой отточенный до бритвенной остроты дедуктивный метод и умозаключил, что лучше провести ночь в конторе.
      - Так не годится. Вам бы след сейчас праздновать.
      - Вот и отпраздную в полночь так, что пыль столбом. Этот чертов год кончается недостаточно быстро, чтобы это пришлось мне по вкусу. - Мэллори поглядел на старика. - А как насчет тебя, Иезекииль?
      Тот бросил взгляд на циферблат наручных часов.
      - Почти без двадцати девять. Закрываюсь в девять, а потом поведу жену на Таймс-сквер(. Включите телек через пару часиков, может, сумеете углядеть нас.
      - Непременно, - Мэллори не потрудился упомянуть тот очевидный факт, что у него в конторе нет телевизора.
      - Может, вас нынче вечером вам дадут дельце, - с сочувствием проронил Иезекииль. - Вас тут пораньше, часа в четыре, разыскивали двое парней. Сказали, что могут вернуться.
      - Здоровяки? - уточнил Мэллори. - Выглядят так, будто все время жрут анаболики?
      - Они самые.
      - Они вовсе не собираются нанять детектива, - ответил Мэллори. - Правду сказать, они намерены расчленить его.
      - А чего вы им сделали?
      - Ни черта.
      - Так чего ж они на вас взъелись?
      - Вовсе даже и не на меня, - возразил детектив. - Просто они еще этого не знают.
      - Чего-то я не улавливаю.
      Мэллори вздохнул.
      - Нику нужна была ссуда, чтобы отправиться на запад: Дорин совмещает в себе множество качеств - и дурных, и хороших, но ни одно из них не числится в разряде дешевых, так что он шантажировал кое-кого из наших клиентов.
      - А расхлебывать предоставил вам?
      Мэллори кивнул.
      - Смахивает на то, что одному из них представление Ника о методах накопления стартового капитала пришлось не по нраву.
      - Так вы бы лучше сказали им, что это не ваша вина.
      - Я и собираюсь. Просто пока как-то случай не подвернулся. Что-то в выражении их лиц подсказало мне, что они не расположены к переговорам. Думаю, за пару деньков они поостынут, и мы все уладим.
      - Как? - не удержался от вопроса Иезекииль.
      - Ну, если ничего другого не выйдет, дам им калифорнийский адрес Ника.
      - Это на вас не похоже, мистер Мэллори.
      - Я занялся этим делом, чтобы ловить шантажистов, а не укрывать их, - отрезал Мэллори.
      - Вот я завсегда ломал об этом голову.
      - О чем?
      - С чего люди становятся сыщиками. Это вовсе не так завлекательно, как показывают по телеку.
      - Тебе бы стоило взглянуть на дело с этой стороны.
      - Так чего ж вы им занялись?
      - Не знаю, - развел Мэллори руками. - Наверно, насмотрелся фильмов Богарта(. - Он забрал бутылку, подлил виски в кружку, отхлебнул и поморщился. - Действительность оказалась чертовски непохожей на мои мечты, скажу я тебе. По большей части я кажусь себе фотографом, работающим на "Хастлер", а когда мне взаправду повезет сцапать ворюгу или торговца наркотой, он оказывается на воле прежде, чем я успею вернуться в контору. - Он помолчал. - Но больше всего я расстраиваюсь из-за Вельмы.
      - Я не знаю никакой Вельмы, - заметил Иезекииль.
      - Я тоже, - признался Мэллори. - Но мне всегда хотелось иметь длинноногую, кроткую секретаршу по имени Вельма. Так, ничего особенного: в нарядах от Фредерика из Голливуда, рабски мне преданную и, скажем, самую чуточку не в меру чувственную - просто типичную секретаршу детектива. - Он уставился на бутылку. - А взамен получил Грейси.
      - Она неплохая дамочка.
      - Не спорю. Но она весит две сотни фунтов, за два года не приняла толком ни одной телефонограммы, болтает только о диатезе своих детей, да вдобавок я вынужден делить ее с одноглазым дантистом и портным, обвешанным золотыми цепочками, как елка. - Детектив задумчиво помолчал. - Пожалуй, переберусь-ка я в Денвер.
      - А почему в Денвер?
      - А почему бы и нет?
      - Вы завсегда толковали про то, чтоб выйти из дела и перебраться куда-нибудь, да только ни разу этого не сделали.
      - Может, на этот раз сделаю. Надо присмотреть себе что-нибудь получше Манхеттена. - Мэллори ненадолго примолк. - Говорят, в Фениксе довольно мило.
      - Я бывал там. Там можно в самую полночь жарить яичницу прямо на мостовой.
      - Тогда в какую-нибудь из Каролин.
      Иезекииль бросил взгляд на часы.
      - Ну, мне пора, мистер Мэллори, - он встал и направился к двери. - Доброго вам вечерка.
      - Тебе тоже.
      Выйдя в коридор, старик прикрыл за собой дверь.
      Мэллори подошел к окну и пару минут вглядывался сквозь грязное стекло. В конце концов он оторвал чешуйку отлупляющейся краски со стены, поразмыслил над тем, как может такая пустая комнатенка выглядеть столь тесной, и вернулся за стол. Снова откупорив бутылку, он выпил глоток за светлую память очаровательной Вельмы, которой не было на свете. Потом еще четыре - в честь четырех противоестественных половых актов, предложить которые Дорин ему так и не достало отваги (и каковые она, как пить дать, сейчас с радостью выделывает с Фаллико в эту самую секунду), еще один - за последний выигранный заезд Пролета (разумеется, если он в самом деле выиграл хоть один заезд в туманном, отдаленном прошлом; вполне может быть, что он восемнадцать раз отставал на самый волосок) и еще - за год, наконец-то дотащившийся до завершения.
      Он уж хотел было помянуть горькой чашей утраченные тапочки, когда вдруг узрел стоящего перед столом зеленого человечка и с восхищением объявил:
      - Ты просто прелесть! А где же розовые слоны?
      - Джон Джастин Мэллори?
      - Прежде ваш брат не разговаривал, - пожаловался Мэллори. - Обычно вы сидите вокруг, распевая "Санта Лючия". - Он с прищуром огляделся. - А где остальные?
      - Пьяны, - с отвращением бросил эльф. - Так дело не пойдет, Джон Джастин. Совсем не пойдет.
      - Остальные пьяны?
      - Нет. Вы пьяны.
      - Разумеется. Потому-то и вижу зеленых человечков.
      - Я не человек. Я эльф.
      - Как заблагорассудится, - пожал плечами Мэллори. - По крайней мере, ты маленький и зеленый. - Он снова оглядел комнату. - А где слоны?
      - Какие еще слоны? - не понял эльф.
      - Мои слоны, - сказал Мэллори, словно втолковывал очевидный факт туповатому ребенку. - Кто ты и что тут делаешь?
      - Мюргенштюрм.
      - Мюргенштюрм? - переспросил Мэллори, нахмурившись. - Помоему, он этажом выше.
      - Нет. Это я Мюргенштюрм.
      - Присаживайся, Мюргенштюрм. Можешь сделать глоточек перед тем, как пропадешь. - Мэллори прикинул, сколько осталось виски. - Крохотный глоточек.
      - Я здесь не ради выпивки, - отрезал Мюргенштюрм.
      - Благодарение небесам за маленькие одолжения, - пробормотал Мэллори, поднося бутылку к губам и осушая ее. - Лады, - он швырнул пустую бутылку в корзинку для бумаг, - я закончил. А теперь можешь петь свою песню, плясать свой танец или сделать, что ты там собирался, и уступи место слонам.
      Мюргенштюрм состроил недовольную гримасу.
      - Надо протрезвить вас, и побыстрее.
      - Если ты это сделаешь, то исчезнешь, - возразил Мэллори, осовело уставившись на него.
      - И почему это должно было свалиться на меня в канун Нового года? - проворчал эльф.
      - Наверно, потому что вчера было тридцатое декабря, - рассудительно заметил Мэллори.
      - И почему пьяница?
      - Эй, попридержи коней! - вскинулся Мэллори. - Может, я и пьян, но я не пьяница!
      - Без разницы. Вы нужны мне сейчас, а работать вы не в состоянии.
      - А я-то думал, что это ты нужен мне, -проронил озадаченный Мэллори, сосредоточенно нахмурившись.
      - Быть может, зоологии профессор... - пробормотал Мюргенштюрм под нос.
      - Смахивает на первую строчку лимерика.
      Эльф испустил вздох смирения.
      - Времени нет. Или вы, иль никто.
      - А это напоминает скверную песню про любовь.
      Подойдя к столу, Мюргенштюрм ущипнул Мэллори за ногу.
      - Ой! Какого черта?!
      - Чтобы доказать, что я здесь на самом деле, Джон Джастин. Вы мне нужны.
      Мэллори воззрился на него испепеляющим взором, потирая ногу.
      - Где это слыхано о столь наглых и спесивых галлюцинациях?!
      - У меня есть для вас работа, Джон Джастин, - заявил эльф.
      - Найди кого другого. Я оплакиваю свою утраченную юность и прочие элементы моего прошлого, как реальные, так и воображаемые.
      - Это не сон, не шутка и не белая горячка, - с пылом произнес эльф. - Я крайне остро нуждаюсь в помощи профессионального сыщика.
      Пошарив в ящике стола, Мэллори выудил потрепанный том "Желтых страниц" и швырнул его на стол.
      - В городе семь, а то и восемь сотен детективов. Пошелести страницами.
      - Все остальные или уже заняты, или празднуют, - заявил Мюргенштюрм.
      - Ты хочешь сказать, что я единственный распроклятый детектив во всем Нью-Йорке, торчащий в своей конторе? - с недоверием спросил Мэллори.
      - Так ведь нынче Новый год.
      Мэллори долгое мгновение не сводил глаз с эльфа.
      - Как я могу заключить, ты избрал меня отнюдь не с ходу?
      - Я начал с А, - признался Мюргенштюрм.
      - И добрался аж до "Мэллори и Фаллико"? Должно быть, ты занимался розысками с самого октября.
      - Я весьма проворен, когда приспичит.
      - Вот и уносил бы проворно свою зеленую задницу, - проговорил Мэллори. - А то заставляешь меня шевелить мозгами.
      - Джон Джастин, пожалуйста, поверьте - я бы к вам ни ногой, если бы речь не шла о жизни и смерти.
      - Чьей?
      - Моей, - несчастным голосом сообщил эльф.
      - Твоей?
      Эльф кивнул.
      - Кто-то хочет тебя убить?
      - Дело обстоит несколько сложнее.
      - Как ни странно, простых дел просто не бывает, - сухо отозвался Мэллори. - Дьявол! Я начинаю трезветь, а ведь это была моя последняя бутылка!
      - Так вы мне поможете? - не унимался эльф.
      - Не пори чепухи. Еще полминуты, и ты исчезнешь.
      - Да не собираюсь я исчезать! - в отчаянии выдохнул эльф. - Я умру!
      - Прямо здесь? - поинтересовался Мэллори, отодвигая кресло от письменного стола, словно собирался освободить место для падения трупа.
      - На рассвете, если вы мне не поможете.
      Мэллори критически разглядывал Мюргенштюрма целых пару секунд.
      - Чем?
      - Нечто, вверенное под мою опеку, пропало, и если я не верну его до утра, то поплачусь жизнью.
      - И что же это?
      Мюргенштюрм устремил на него не менее пристальный взгляд.
      - Вряд ли вы к этому уже готовы, Джон Джастин.
      - Как, черт побери, я отыщу нечто, если даже не знаю, что это такое?! - возмутился Мэллори.
      - Верно, - признал эльф.
      - Ну?
      Мюргенштюрм посмотрел на Мэллори, вздохнул и выпалил:
      - Единорог!
      - Уж и не знаю, рассмеяться тебе в лицо или дать тебе пинка под зад. Ну вот, а теперь ступай прочь и позволь мне насладиться жалкими остатками состояния опьянения.
      - Джон Джастин, мне не до шуток!
      - А я не поддаюсь на провокации, Моргентау.
      - Мюргенштюрм, - поправил эльф.
      - Мне плевать, даже если ты Рональд Рейган. Ступай прочь!
      - Назовите свою цену, - взмолился Мюргенштюрм.
      - За поиски единорога в Нью-Йорке? - саркастически уточнил Мэллори. - Десять тысяч долларов в день, плюс накладные расходы.
      - По рукам! - вскричал эльф, выхватывая из воздуха толстую пачку денег и швыряя ее на стол Мэллори.
      - Отчего это мне кажется, что сие добро не от мира сего? - осведомился Мэллори, листая пачку новехоньких, хрустящих стодолларовых купюр.
      - Уверяю вас, порядковые номера банкнот зарегистрированы в вашем министерстве финансов, а подписи вполне действительны.
      - И откуда же они объявились? - недоверчиво приподнял бровь Мэллори.
      - От меня, - словно оправдываясь, сказал Мюргенштюрм.
      - А откуда объявился ты?
      - Как, простите?
      - Как слышал, - не уступал Мэллори. - Видал я в этом городишке самые дикие зрелища, да только тебя среди них не было, уж будь покоен.
      - Я здесь живу.
      - Где?
      - В Манхеттене.
      - Назови адрес.
      - Я сделаю лучше. Я отведу вас туда.
      - И не думай, - возразил Мэллори. - Сейчас я закрою глаза, а когда открою, ни тебя, ни денег не будет, а на моем столе появятся розовые слоны.
      Закрыв глаза, он сосчитал до десяти и открыл их вновь. Мюргенштюрм и деньги остались на прежнем месте.
      - Это затягивается дольше обычного, - нахмурившись, заметил Мэллори. - Любопытно, что за чертовщина была в бутылке?
      - Только виски, - сообщил эльф. - Я отнюдь не порождение вашего воображения. Я проситель, отчаянно нуждающийся в вашей помощи.
      - Чтобы разыскать единорога.
      - Именно так.
      - Просто ради любопытства: как, черт возьми, ты умудрился его потерять? В смысле, единорог ведь довольно большая штуковина, чтобы сунуть его куда-то не туда, разве нет?
      - Он был похищен, - поведал Мюргенштюрм.
      - Тогда сыщик тебе не нужен.
      - Как это?
      - Чтобы поймать единорога, нужна девственница, верно? Ну вот, а во всем Манхеттене не осталось и пары дюжин девственниц. Просто нанеси визит вежливости каждой из них, и в конце концов наткнешься на ту, что с единорогом.
      - Ах, если б все было так просто! - мрачно проронил Мюргенштюрм.
      - А что ж тут сложного?
      - Может, в вашем Манхеттене осталось и не более двух дюжин девственниц, но в моем их тысячи, - а у меня осталось не более десяти часов.
      - Секундочку, осади-ка назад, - снова сдвинул брови Мэллори. - Что это еще за речи про "твой и мой"? Ты живешь в Манхеттене или нет?
      - Я же сказал, что живу, - кивнул эльф.
      - Тогда что ты тут мне толкуешь?
      - Я живу в Манхеттене, который вы видите уголком глаза, - пояснил эльф. - То и дело кто-нибудь из вас мельком замечает его, но когда оборачивается лицом, все пропадает.
      Мэллори с усмешкой прищелкнул пальцами:
      - Всего-навсего?
      - Защитная окраска, - ответил Мюргенштюрм.
      - И где же этот ваш Манхеттен? За второй звездой направо и прямо до самого рассвета( - а может, за радугой?
      - Да прямо здесь, вокруг вас, - заявил эльф. - Это не другой Манхеттен, а скорее часть вашего, которую вы никогда не видите.
      - А ты, значит, ее видишь?
      Мюргенштюрм утвердительно склонил голову.
      - Надо только уметь смотреть.
      - Ну, и как же надо на него смотреть? - спросил Мэллори, помимо воли охваченный любопытством.
      - Беритесь за работу, - Мюргенштюрм указал на деньги, - и я покажу вам.
      - Ни за что, - отрубил Мэллори. - Но я признателен тебе, мой маленький зеленый дружок. Когда я проснусь, я запишу весь этот разговор и пошлю его в какой-нибудь психоаналитический журнал, пусть его разберут по косточкам. Пожалуй, еще отвалят за публикацию полсотни зеленых.
      - Это ваше последнее слово? - обреченно повесил голову эльф.
      - Именно.
      Мюргенштюрм вытянулся во весь свой, хоть и ничтожный, рост.
      - Тогда мне надо готовиться к смерти. Простите, что побеспокоил, Джон Джастин Мэллори.
      - Ничего, пустяки.
      - Вы по-прежнему не верите, не так ли?
      - Ни единому слову.
      Испустив тяжкий вздох, эльф двинулся к двери. Открыв ее, он шагнул было в коридор, но тут же вошел обратно и поинтересовался:
      - Вы, часом, не ждете посетителей?
      - Розовых слонов? - осведомился Мэллори.
      Мюргенштюрм потряс головой.
      - Двоих очень крупных, злобного вида мужчин с оттопыривающимися подмышками. У одного из них шрам на левой щеке.
      - Черт! - буркнул Мэллори, заплетающейся трусцой подбегая к выключателю, чтобы погасить свет. - Им ведь положено ждать внизу! - Снова подбежал к столу и опустился за ним на четвереньки.
      - Может, им надоело ждать, - предположил эльф.
      - Но им нужен не я! - пожаловался Мэллори. - На самом деле они гоняются за Ником Фаллико!
      - Судя по виду, настроены они весьма решительно, - прокомментировал Мюргенштюрм. - По-моему, им подойдет любой подвернувшийся под руку.
      - Что ж, - проговорил Мэллори, жалея, что в запасе не осталось ни глоточка, - смахивает на то, что не только тебе не суждено дожить до седин.
      - Вы собираетесь их убить? - поинтересовался Мюргенштюрм.
      - Я имел в виду вовсе не их.
      - Вы разве не будете в них стрелять?
      - Из чего?
      - Из своего пистолета, разумеется.
      - У меня нет пистолета.
      - Сыщик без пистолета? - спросил эльф. - Ни разу не слыхал ничего подобного!
      - Мне он ни разу не потребовался, - возразил Мэллори.
      - Ни разу?
      - Ну, до сегодняшней ночи, - поправился он.
      - Вы в самом деле считаете, что они вас убьют? - справился эльф.
      - Только если чересчур увлекутся. Скорее всего, они всего лишь переломают мне пальцы и позаботятся о том, чтобы я пару лет не смог передвигаться без костылей.
      В дымчатом стекле двери замаячили две массивных фигуры.
      - У меня есть предложение к вам, Джон Джастин, - сказал Мюргенштюрм.
      - И почему это я не удивлен? - не без иронии отозвался Мэллори.
      - Если я заставлю их уйти, не причинив вам вреда, вы поможете мне найти единорога?
      - Если ты заставишь уйти их, тебе моя помощь не требуется.
      - Так по рукам? - не унимался эльф.
      Дверная ручка медленно повернулась.
      - А как насчет десяти тысяч долларов? - прошептал Мэллори.
      - Они ваши.
      - По рукам! - заявил Мэллори в тот самый миг, когда дверь распахнулась и в комнату ввалились двое мужчин.
      Глава 2
      20:53 - 21:58
      Мюргенштюрм пробормотал что-то на языке, даже смутно не знакомом Мэллори, и оба громилы вдруг замерли в полушаге.
      - Какого черта ты с ними сотворил? - вопросил детектив, осторожно выбираясь из-за стола.
      - Я просто видоизменил их субъективное взаимодействие с Временем, - ответил эльф, скромно пожав плечами. - По их понятиям, Время просто-напросто застопорилось. Это состояние продлится около пяти минут.
      - Волшебство? - поинтересовался Мэллори.
      - Высшая психология, - возразил Мюргенштюрм.
      - Чушь собачья.
      - Чистая правда, Джон Джастин. Я живу в том же мире, что и вы. Волшебство тут не действует. Происшедшее находится в полнейшем соответствии с законами природы.
      - Я же слышал, как ты произнес заклинание, - стоял на своем Мэллори.
      - Это всего лишь древнеарамейский язык, ничего более. Он взывает к их наследственной памяти. - Мюргенштюрм понизил голос и доверительно сообщил: - Перед самой смертью Юнг подошел к этому вплотную.
      - Если уж на то пошло, то каким образом ты выудил деньги из воздуха? - осведомился Мэллори, помахав ладонью перед носом ближайшего громилы и не добившись ни малейшей реакции.
      - Мановением руки.
      Мэллори недоверчиво воззрился на эльфа, но промолчал.
      - Пойдем же, Джон Джастин, - сказал Мюргенштюрм, направляясь к двери. - Нас ждет работа.
      - По-моему, он не дышит, - заметил детектив, указывая на одного из бандитов.
      - Еще задышит, как только Время пойдет для него вновь, а до означенного момента осталось не более трех минут. Нам в самом деле следует удалиться до его наступления.
      - Но первым делом надо сделать самое неотложное, - проговорил Мэллори, подхватывая пачку денег со стола и заталкивая ее в карман.
      - Поторопитесь! - назойливо повторил эльф.
      - Ладно, - обогнув замерших головорезов, Мэллори вышел в коридор.
      - Сюда, - бросил Мюргенштюрм, рысцой припустив к лифту.
      - Лучше по лестнице, - предложил Мэллори.
      - По лестнице? Но ведь вы на шестом этаже!
      - Ага. Но из лифта придется выйти в центральный вестибюль, а с лестницы - нет. Совершенно неважно, сон это, белая горячка или реальность, потому что в любом случае зеленый эльф, вышедший из лифта и повернувший направо, к табачному киоску, будет выглядеть как-то не к месту.
      - Не волнуйтесь, Джон Джастин, - улыбнулся Мюргенштюрм, - мы не станем выходить на первом этаже.
      - Ты считаешь, что единорог прячется где-то между шестым этажом и вестибюлем? Под нами только два брокера-неудачника, спившийся одноглазый дантист, торговец марками и монетами, тип, занимающийся драгоценностями сомнительного происхождения и... дай-ка сообразить... портной, которой по-английски ни бэ, ни мэ, и старушка, делающая искусственные цветы.
      - Знаю, - бросил Мюргенштюрм, ступая в кабину лифта.
      - Лады, - пожал плечами Мэллори, входя следом. - Какой этаж?
      - Просто нажмите "ВНИЗ".
      - Тут нет кнопки "ВНИЗ", - возразил Мэллори. - Только номера этажей.
      - Вон, - указал эльф на щиток.
      - Ну, черт меня подери! - пробормотал Мэллори. - Первый раз вижу.
      Он нажал на кнопку, и лифт начал понемногу разгоняться. Секунд через двадцать он проскочил второй этаж, и Мэллори вопросительно взглянул на эльфа.
      - Пожалуй, стоит нажать на "СТОП".
      - Нет.
      - Мы разобьемся.
      - Ни в коем случае.
      - У этого здания нет фундамента, - с легкой паникой в голосе заспорил Мэллори. - Если не нажать на кнопку аварийной остановки, нас замучаются отскребать с потолка.
      - Уж поверьте мне.
      - Поверить тебе? Да я даже в тебя не верю!
      - Тогда поверьте в десять тысяч долларов.
      Похлопав ладонью по карману, Мэллори убедился, что деньги не исчезли.
      - Если они всамделишные, то все происходит на самом деле. Лучше остановлю-ка я лифт. - Он повернулся к щитку.
      - Не трудитесь, - охладил Мюргенштюрм его пыл. - Мы проехали первый этаж десять секунд назад.
      Бросив взгляд на лампочки, показывающие проезжаемые этажи, детектив обнаружил, что ни одна из них не светится.
      - Великолепно! Мы застряли.
      - Вовсе нет, - не согласился эльф. - Мы все еще движемся. Разве вы не чувствуете, Джон Джастин?
      Тут Мэллори вдруг осознал, что лифт и в самом деле движется, и неуверенно предположил:
      - Наверно, лампочка перегорела.
      - Все лампочки в полном порядке. Просто досюда они не доходят. - Эльф помолчал пару секунд. - Ладно. Теперь можете останавливать.
      Мэллори вдавил кнопку "СТОП" и уже собирался нажать на кнопку открывания дверей, когда те распахнулись сами собой.
      - И где это мы? - поинтересовался он, выходя в унылый, лишенный обстановки, полутемный вестибюль.
      - В вашем здании, разумеется, - ответил Мюргенштюрм. - Лифты не покидают своих шахт.
      - Но они не опускаются ниже первого этажа в зданиях, возведенных на бетонных плитах.
      - А вот как раз это дело наших рук, - улыбнулся эльф. - Однажды ночью мы навестили кабинет архитектора и внесли в проект коекакие поправки.
      - Разве их появление никого не смутило?
      - Мы внесли их весьма особой тушью. Скажем так: никто из тех, кто их видел, не подверг их ни малейшему сомнению.
      - И какая тут глубина?
      - Небольшая. Дюйм, фут, метр, сажень, миля... Это ведь зависит от того, откуда мерить, не так ли?
      - Пожалуй. - Мэллори принялся озираться. - Ты надеешься найти единорога здесь?
      - Будь это так просто, мне не понадобился бы сыщик.
      - Но ведь ты поставил Время по стойке "смирно" и привез нас на этаж, которого вообще не существует. Если уж это просто, то мне просто тошно думать о том, что сложно.
      - Сложно найти единорога, - вздохнул Мюргенштюрм. - Наверное, мне следует отвести вас на место преступления.
      - Обычно это довольно подходящее место, чтобы начать расследование, - не без сарказма согласился Мэллори. - И где же оно?
      - Пойдемте, - сказал эльф, уходя во тьму.
      Мэллори следовал за ним по пятам, и секунд через пятнадцать они подошли к двери, которая от лифта была не видна. Войдя в нее и прошагав еще футов двадцать, они вышли к бетонной лестнице, поднялись на два пролета и остановились на широкой лестничной площадке.
      - Куда дальше? - осведомился Мэллори.
      - Вниз, - сообщил Мюргенштюрм, пересекая площадку и спускаясь по новому лестничному маршу.
      - Погоди-ка, - не понял Мэллори, - мы ведь только что поднялись на два пролета.
      - Совершенно верно.
      - Тогда зачем же опять спускаться?
      - Это другая лестница, - сказал эльф, будто этим все объяснялось.
      Они спустились на три пролета, вышли к следующей лестничной клетке и поднялись еще на пролет.
      - Дай секунду передохнуть, - пропыхтел Мэллори, прислоняясь к перилам и отдуваясь. Оглядевшись, он не заметил больше никаких лестниц. - По моим подсчетам, мы находимся в исходной точке.
      - Отнюдь, - усмехнулся Мюргенштюрм.
      - Два минус три плюс один, - проговорил Мэллори, доставая носовой платок и утирая лицо. - Мы вернулись туда, откуда вышли.
      - Оглядитесь. Разве это место похоже на те, где мы уже побывали?
      Вглядевшись во мрак, детектив различил череду огоньков, уходящих вдаль по узкому сводчатому коридору.
      - Может, мне все-таки не стоит записывать все это и посылать в какой-нибудь журнал, - в конце концов проговорил он. - Скорее всего, меня просто упекут в желтый дом.
      - Вы уже отдохнули, Джон Джастин? - справился эльф. - Вообще-то мы ограничены во времени.
      Мэллори кивнул, и Мюргенштюрм двинулся по длинному коридору, эхом отзывавшемуся на каждый шаг.
      - Чертовски неподходящее место, чтобы держать единорога, - заметил Мэллори. - Они ведь, наверно, нуждаются в солнечном свете, травке и всяком таком?
      - Мы просто идем на транспорт.
      - А-а! А то уж я гадал, чего это мы затеваем, - проворчал детектив.
      Коридор внезапно резко свернул направо, а еще футов через пятьдесят вывел их на платформу метро.
      - Это всего лишь станция метро, - констатировал Мэллори. - Сюда можно было добраться и более простым путем.
      - Вообще-то нет, - возразил Мюргенштюрм. - По этой линии ходит не так уж много поездов.
      - А что это за станция?
      - Четвертая авеню.
      - Никакой "Четвертой авеню" в метро нет!
      - Можете не верить мне на слово, - Мюргенштюрм указал на вывеску над платформой.
      - Четвертая авеню, - вслух прочел Мэллори. - Если вдуматься, так станция и с виду отличается от остальных.
      - Чем?
      - Хотя бы тем, что чище других. - Он понюхал воздух. - И мочой не воняет.
      - Ею мало пользуются, - пояснил эльф.
      - Да и стены не разрисованы, - оглядевшись, заметил Мэллори. И, помолчав, добавил: - Жаль, что остальные станции не похожи на эту.
      - Раньше были похожи.
      - Наверно, еще до того, как я родился на свет. - Мэллори вдруг насторожился. - Что там?
      - Что "что"?
      - Что-то двигалось в тени. - Детектив пристально вглядывался во тьму.
      - Наверное, вам почудилось.
      - Это ты мне чудишься! - огрызнулся Мэллори. - А там что-то шевелилось. Что-то темное.
      - А! Теперь и я их вижу!
      - Их?! Но я вижу только одно существо.
      - Их четверо, - сообщил Мюргенштюрм. - У вас есть жетоны на метро?
      - Жетоны на метро?
      - Монеты тоже подойдут, - кивнул Мюргенштюрм, - но жетоны метро лучше всего.
      Пошарив в карманах, Мэллори выудил два жетона.
      - Швырните их туда, - эльф указал туда, где Мэллори углядел движение.
      - Зачем?
      - Швырните, и все.
      Пожав плечами, Мэллори метнул оба жетона в сумрак. Через секунду кто-то зашаркал, затем два раза послышалось громкое хрупанье.
      - Ну? - спросил Мэллори, выждав пару секунд.
      - Что ну?
      - Я жду объяснений.
      - А вы их не видите?
      Вглядевшись в темноту, Мэллори потряс головой.
      - Ни черта не вижу.
      - Склоните голову направо, - предложил эльф.
      - Чего это ради?
      - Вот так, - продемонстрировал Мюргенштюрм. - Может, поможет.
      - От этого здесь не станет ни капельки светлее.
      - А вы все равно попробуйте.
      Пожав плечами, Мэллори наклонил голову - и вдруг увидел четыре темных, громоздких фигуры с волосатыми ручищами, едва не волокущимися по земле. Они сидели на корточках у кафельной стены, таращась на детектива красными немигающими глазищами.
      - Видите? - оживился Мюргенштюрм, заметив его реакцию. - Это сущие пустяки.
      - Это что еще за черти? - спросил Мэллори, уже второй раз за вечер пожалев, что не обзавелся пистолетом.
      - Это метрогномы, - пояснил эльф. - Не волнуйтесь, они вас не потревожат.
      - Они уже тревожат меня.
      - Они не привыкли видеть здесь людей. С другой стороны, я тоже не привык видеть здесь их. Обычно они толкутся на "Таймс-сквер", "Юнион-сквер" или на станции "Восьмая авеню" в Гринвичвиллидж.
      - Наверно, не без причины.
      - Так ведь жетоны на метро - их единственное пропитание, вот они, само собой, собираются в тех местах, где наблюдается изобилие оных. Наверное, они просто решили поразведать трущобы.
      - Что за существа способны питаться жетонами на метро?! - Мэллори так и впился взглядом в гномов.
      - Вот эти самые. Вас разве никогда не занимал вопрос, почему Ньюйоркское транспортное управление продолжает ежегодно штамповать миллионы жетонов? Как ни крути, они ведь не приходят в негодность и ни на что другое не годятся. Теоретически в обращении должны находиться миллиарды жетонов, каковых, естественно, не наблюдается. Метрогномов можно считать своего рода санитарами подземки: они не дают Манхеттену затонуть под весом жетонов и дают работу сотням человек, круглый год занятых производством новых.
      - А что они делают, когда не едят? - поинтересовался Мэллори.
      - О, они совершенно безобидны, если вы об этом.
      - Именно об этом.
      - Вообще-то говоря, они пасутся от пятнадцати до двадцати часов в сутки. Чтобы насытить одного из них до отвала, нужно довольно много жетонов, - Мюргенштюрм доверительно понизил голос. - Я слыхал, какая-то часть метрогномов эмигрировала в Коннектикут, когда там начали делать сходные жетоны на автобус, но, должно быть, те оказались не так питательны, поскольку большинство гномов вернулось на родину.
      - А как они поступили бы, если б я не швырнул им жетоны? - спросил Мэллори, поглядывая на них с опаской.
      - Это как посмотреть. Мне говорили, что они чуют жетон за двести ярдов. Если б их у вас не было, гномы оставили бы вас в покое.
      - Но жетоны у меня все-таки были. А что, если б я их не отдал?
      - Вот уж не знаю, - признался Мюргенштюрм. - Пожалуй, можно спросить у них.
      Он уже шагнул было к гномам, но Мэллори остановил его, положив ладонь эльфу на плечо.
      - Это несущественно.
      - Точно? - переспросил Мюргенштюрм.
      - Как-нибудь в другой раз.
      - Может, оно и к лучшему. Времени у нас в обрез.
      - Пожалуй, тебе стоит известить об этом транспортное управление. Поезда пока что ни слуху, ни духу.
      Мюргенштюрм высунулся за край платформы, вглядываясь в тоннель.
      - Не представляю, отчего он задерживается. Он должен был подойти минуты две или три назад.
      - Я его вызову прямо сейчас, если хочешь, - предложил Мэллори.
      - Вы? Как?
      - Тебе под силу тормознуть Время. Что ж, а мне по силам его подстегнуть. - Он вытащил из кармана сигарету и закурил. Не успел он сделать даже основательной затяжки, как раздался гудок, и поезд подкатил к платформе. - Срабатывает безотказно, - констатировал Мэллори, швыряя сигарету на пол и растирая ее подошвой.
      Двери распахнулись, и они вошли в первый из четырех вагонов поезда. Вместо привычных Мэллори рядов истертых, неудобных сидений на диво чистый вагон был оборудован полудюжиной полукруглых кожаных диванчиков, смахивающих на отдельные купе. Пол покрывал ковер с затейливым узором, а стены - тисненые обои из бархатной бумаги.
      - На линии Четвертой авеню сервис более высокого класса, - прокомментировал Мюргенштюрм, заметив, какое это произвело впечатление на детектива.
      - Однако что-то пассажиров не видать.
      - Они наверняка в вагоне-ресторане.
      - Тут есть вагон-ресторан? - удивился Мэллори.
      - И коктейль-бар тоже, - кивнул Мюргенштюрм.
      - Так чего же мы ждем?! - вскочил детектив.
      - Мне нужно, чтоб вы протрезвели.
      - Да если я протрезвею, ты растворишься в воздухе, а я снова окажусь у себя в конторе.
      - Вы бы перестали твердить это, а? - жалобно взмолился эльф. - А то очень скоро уверите себя, что это правда.
      - Ну и что?
      - А то, что когда мы столкнемся с какой-нибудь опасностью, вы не поверите в нее и не примете соответствующих предосторожностей.
      - С какой это опасностью? - осведомился Мэллори.
      - Если б я знал, то с радостью бы вам поведал.
      - Хотя бы приблизительно.
      - Честное слово, не знаю, - развел руками эльф. - Просто у меня такое ощущение, что когда мы настигнем Лютика, его похититель вряд ли придет в восторг.
      - Какого Лютика?
      - Так зовут единорога.
      - А на черта ты брал единорога, который тебе даже не принадлежал?
      - Ради его защиты.
      - От чего?
      - От того, кто его похитил.
      - А зачем кому-то понадобилось похищать единорога?
      - То ли из-за жадности, то ли из вредности, то ли от безрассудной ненависти ко мне... Кто знает?
      - Да, толку от тебя маловато.
      - Если бы я знал все ответы, сыщик мне не понадобился бы, разве не так? - огрызнулся Мюргенштюрм.
      - Хорошо, попробуем зайти с другой стороны. Кому единорог принадлежит?
      - Отлично, Джон Джастин! - с энтузиазмом воскликнул эльф. - Это куда более удачный вопрос.
      - Тогда ответь на него.
      - Не могу.
      - Ты не знаешь, кому принадлежит единорог?
      - Совершенно верно.
      - Тогда с чего ты взял, что владелец убьет тебя, если ты не заполучишь единорога до рассвета?
      - О, как раз он-то меня не убьет. У него не будет такой возможности.
      - А кто же?
      - Моя гильдия.
      - Гильдия?
      Эльф кивнул.
      - Мы храним ценное достояние - драгоценные камни, светозарные рукописи и всякое такое, а если не справляемся со своими обязанностями, то платим собственной жизнью, - он скривился. - Потому-то я вас и нанял. Я не могу вот так вот запросто заявиться в гильдию и рассказать о случившемся. Меня изрубят на котлеты.
      - Когда единорог был украден?
      - Около полудня. Это первый единорог, которого вверили под мое попечение. Я подумал, что ничего страшного не случится, если его оставить на пару минут одного.
      - И куда же ты направился? - уточнил Мэллори.
      Мюргенштюрм залился темно-зеленым румянцем.
      - Об этом я предпочел бы умолчать.
      - Значит, даже эльфы не чужды соблазнов.
      - Я попрошу! - неистово вспылил эльф. - Это было чудесное, крайне трогательное романтическое рандеву! Я не позволю вам низводить его до пошлой дешевки.
      - Главным образом оно являло собой невероятную глупость, - кислым тоном заметил Мэллори. - Тебе не стали бы платить за охрану чертова зверя, если бы не считали, что его могут похитить.
      - Эта мысль приходила мне в голову, - с несчастным видом повинился Мюргенштюрм.
      - Наверняка уже после случившегося.
      - На обратной дороге к Лютику, - признал эльф.
      - Глупо.
      - Да откуда мне было знать?! Ведь за первые шесть раз, когда я отправлялся ответить на зов сирен любви, ничего не случилось.
      - И долго ты распоряжался единорогом? - поинтересовался Мэллори.
      - Неполных пять часов.
      - И за это время ты побывал на любовных свиданиях семь раз?!
      - Может, с виду я кажусь неприступным и внушительным, - пробормотал миниатюрный эльф, - но у меня такие же потребности, как и всякого другого.
      - У тебя такие потребности, как ни у кого другого, - подивился Мэллори.
      - Ладно! - вспылил Мюргенштюрм. - Я не идеален! Подайте на меня в суд!
      - Не ори, - поморщился детектив. - День выдался долгий, а я порядком выпил.
      - Тогда прекратите меня унижать.
      - Я могу сделать кое-что получше. Только допеки меня, и я перестану тебе помогать.
      - Нет! - взвыл эльф, заставив Мэллори скривиться от боли. - Пожалуйста, - продолжал он, уже потише, - простите меня за несдержанность. Дело просто в моей страстной натуре. Я больше не буду.
      - И меньше тоже.
      - Обещаю, - настаивал Мюргенштюрм.
      Внезапно поезд затормозил и остановился.
      - Приехали? - осведомился Мэллори, как только двери открылись.
      - На следующей.
      Повернувшись к двери, Мэллори принялся наблюдать за пассажирами, входящими в вагон. Среди них было трое эльфов, румяный человечек с рыжими моржовыми усами, длинное пальто которого не могло скрыть извивающийся змеиный хвост, и элегантно одетая пожилая дама с маленькой чешуйчатой, гривастой тварью на поводке. Когда двери уже закрывались, в вагон вбежал метрогном. Пренебрегая кожаными диванами, он привалился к дальней стене и медленно сполз на пол, не сводя глаз с Мэллори.
      - Жаль, что им не запрещено ездить первым классом, - вполголоса пожаловался Мюргенштюрм, указав головой в сторону гнома. - Нарушают обстановку.
      - С другой стороны, - заметил Мэллори, - старушка выглядит совершенно нормально.
      - А чего ж тут странного?
      - Она выглядит, как обитательница моего Манхеттена, а не вашего.
      - Это миссис Хайден-Финч. Раньше она разводила карликовых пуделей, - прошептал Мюргенштюрм и горестно вздохнул. - Двадцать шесть лет, и даже голубой ленточки не получила. - Тут лицо его просветлело. - Сейчас она разводит карликовых химер и пользуется большим успехом. Более того, прошлой зимой она завоевала чемпионский титул на выставке в Гардене.
      - Что-то я не помню, чтобы писали о химерах в Вестминстере, - сказал Мэллори.
      - Нордминстере, - поправил его эльф. - Он куда старше и престижнее.
      - Откуда возникает любопытный вопрос.
      - О химерах?
      - О единорогах. Что делает таким ценным именно этого единорога? Он что, выставочный экземпляр, производитель, или что?
      - Еще один отличный вопрос! О, я нанял того человека, которого нужно, никаких сомнений!
      - Из чего следует, что ответа ты не знаешь.
      - Боюсь, нет, Джон Джастин. Не будь он ценным, его бы не вверили под мою опеку... но кроме этого, я знаю о нем не больше вашего.
      - А что ты знаешь о единорогах вообще?
      - Ну, - заелозил Мюргенштюрм, - они обычно белые и имеют рога, говорят, очень ценные. И гадят в стойлах с потрясающей регулярностью.
      - Что еще?
      Эльф покачал головой.
      - Обычно я охраняю камни, амулеты и всякое такое. Если совсем честно, я даже не знаю, чем единорогов кормят.
      - А тебе не приходило в голову, что Лютик просто забрел куданибудь, чтобы перекусить?
      - Вообще-то приходило, - признался Мюргенштюрм. - Тогда найти его будет гораздо проще, правда? То есть, когда мы выясним, что единороги едят?
      - Да, я бы сказал, что ускорит. - Мэллори помолчал. - Ты не очень-то хорошо справляешься с работой, а?
      - Осмелюсь сказать, не хуже вашего. Будь я сыщиком, преступники, которых поймал я, оставались бы под замком.
      - Тебе не приходилось сталкиваться с нью-йоркским муниципальным судопроизводством, а?
      - А какое это имеет отношение к поимке преступников?
      - Никакого, черт побери, - с отвращением буркнул Мэллори.
      Поезд снова начал тормозить. Мюргенштюрм встал и направился к двери, бросив детективу:
      - Пошли.
      Тот последовал за эльфом, сделав изрядный крюк вокруг химеры, заухавшей на него со странным выражением на морде, и подошел к двери в тот самый миг, когда поезд остановился и двери распахнулись.
      - Где это мы? - спросил Мэллори, окидывая взглядом платформу без единой вывески.
      - На площади Единорога.
      - В Нью-Йорке нет площади Единорога.
      - Знаю. Это я ее так перекрестил. - Эльф вдруг хихикнул. - Вот так каламбур - перекрестил площадь!
      - Обхохочешься, - буркнул Мэллори, озираясь в поисках лестницы. - Как отсюда выбраться?
      - По эскалатору.
      - Тут его же нет.
      - Появится с минуты на минуту, - заявил Мюргенштюрм. - Попытайтесь закурить. Да, а заодно можете сделать три шага влево.
      - Зачем?
      - Затем, что вы стоите у него на дороге.
      Детектив отошел в сторону.
      - У кого на дороге?
      - У эскалатора.
      Не успел эльф договорить, как сверху опустилась серебристая сверкающая лента эскалатора, остановившись как раз там, где перед тем находился Мэллори. Послышался механический гул, и ступеньки поехали вверх.
      - Куда он везет? - поинтересовался детектив, ступая на эскалатор вслед за Мюргенштюрмом.
      - Вверх, конечно.
      Пару минут они ехали в молчании.
      - Далеко ли? - в конце концов осведомился Мэллори.
      - До поверхности.
      - Мы едем уже три или четыре минуты. С какой глубины мы едем?
      - С глубины метро.
      - Спасибо.
      Примерно через минуту они вышли под открытое небо, с которого сеялся холодный дождик, и Мэллори поднял воротник пиджака, заметив:
      - Как-то тут пустынно. Где это мы?
      - На перекрестке Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы.
      Мэллори огляделся. Здания казались смутно знакомыми, но все углы были как-то перекошены. Он склонил голову направо, но это не помогло.
      - А где все машины?
      - Да кто ж ездит на машине в такую погоду? -вопросом ответил Мюргенштюрм, заметно дрожа.
      - А как насчет такси?
      - Да вон идет, - эльф указал на юг вдоль Пятой авеню, по которой шагал большущий слон в пышном наряде с блестками, несущий на широкой спине будку с балдахином. В будке сидел эльф с мегафоном, расписывавший достопримечательности Манхеттена ряду других эльфов; те слушали его с пристальным интересом. Вдруг заметив Мэллори и Мюргенштюрма, слон распростер уши, вытянул хобот и затрубил.
      - Я имел в виду Желтое такси, - Мэллори отошел за угол, прочь с глаз слона.
      - Желтое такси к вашим услугам, сэр, - прокричали сзади, и Мэллори обернулся как раз вовремя, чтобы уклониться от столкновения с ярко-желтым слоном, тоже увешанным сверкающими побрякушками. - Без остановок до Пятой авеню и Центрального парка, - продолжал эльф, восседавший на спине слона. - Гарантируется прибытие до полуночи.
      - Да это же всего в двух кварталах отсюда! - заметил Мэллори.
      - Но только не для старины Джумбо, - возразил таксист. - Он выписывает зигзаги и петляет, как ненормальный. Не слишком быстро, учтите, - никакой тряски, как в этих современных, обшарпанных моделях, - зато целенаправленно. На углу Пятьдесят восьмой и Бродвея есть фруктовый киоск, так Джумбо за двадцать лет еще ни разу его не прозевал. Великолепная память!
      - А почему бы вам не выдрессировать его получше?
      - Сломить его дух?! - возмутился таксист. - Да мне бы такое даже в голову не пришло!
      - Сдается мне, что должна быть и золотая середина. Не обязательно ломать его дух, но и тратить два часа, чтобы преодолеть двести ярдов, тоже не годится.
      - Мы преодолеваем многие мили! - запротестовал таксист. - Конечно, мы не придерживаемся прямого пути... но, с другой стороны, путь к цели доставляет больше удовольствия, нежели ее достижение. - Он свирепо воззрился на Мэллори. - Нынче новогодняя ночь, а я человек занятой, ужасно занятой. Ну, так вы едете или нет?
      - Прогуляемся пешком, - ответил детектив.
      - Вам же хуже, - таксист наддал слону крохотной пяткой. - Поехали, Джумбо, н-но!
      Слон взвизгнул, развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал трусцой, не обращая внимания на отчаянные уговоры седока.
      - У вас что, все тут мелют такой же вздор, как вы с погонщиком слона? - поинтересовался Мэллори.
      - А я полагал, что он рассуждает вполне здраво, - возразил Мюргенштюрм.
      - Еще бы! Пошли уж.
      - Верно, - согласился эльф, собираясь пересечь Пятую авеню.
      Отойдя от стены, Мэллори увидел, что широкая улица вдруг стала весьма оживленной - вверх и вниз по проспекту двигались слоны, лошади и громадные псы, все без исключения ярко окрашенные, сверкающие мишурной сбруей, впряженные в открытые экипажи веселеньких расцветок или несущие пассажиров на собственных спинах.
      Перейдя улицу, Мэллори с Мюргенштюрмом двинулись по хитроумному маршруту, петляя между зданиями и ныряя в переулки, поднимаясь по извилистым эстакадам и спускаясь по спиральным лестницам, входя в подвалы, наполненные диковинными запахами, и выходя из них. В конце концов Мэллори, пытавшийся запомнить дорогу, запутался окончательно. Наконец, эта дорога привела их в тесный, заросший бурьяном дворик.
      - Пришли, - сообщил эльф.
      - А какой тут адрес? - поинтересовался Мэллори.
      - Угол Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы.
      - Да ну тебя! - раздраженно бросил Мэллори. - Мы прошли не меньше мили с тех пор, как вышли оттуда.
      - Я бы сказал, милю с четвертью, - поддержал Мюргенштюрм.
      - Тогда как же мы оказались там, откуда пришли? Где улицы и магазины?
      - Здесь. Мы просто подошли к ним с другой стороны.
      - Это безумие.
      - А почему все вокруг должно выглядеть одинаково со всех сторон? Разве обе стороны двери выглядят одинаково? Разве торт "Темный лес" изнутри такой же, как снаружи? Поверьте мне, Джон Джастин, мы в самом деле на углу Пятой и Пятьдесят седьмой. Мы просто за кулисами.
      - А где же тогда сцена?
      - А-а, - улыбнулся эльф. - Чтобы увидеть ее, надо вернуться той же дорогой.
      - Я даже не представляю, откуда начать.
      - С начала, конечно.
      - Знаешь, - признался Мэллори, - я начинаю испытывать к тебе сильнейшую неприязнь. У тебя всегда находится уклончивый ответ и все твои речи без исключения лишены логики подчистую.
      - Она придет, - заверил Мюргенштюрм, - вот только пообвыкнете здесь немножко.
      - Я не намерен здесь обвыкать. - Мэллори сосредоточил внимание на дворе - футов пятидесяти в поперечнике и невероятно заросшем бурьяном. - Это здесь ты держал единорога?
      - Совершенно верно, - подтвердил эльф, открывая калитку. - Осторожно, смотрите под ноги.
      - Что, опять метрогномы?
      Мюргенштюрм покачал головой.
      - Лютика к разряду домоседов никак не отнесешь. - Он осторожно двинулся к скрюченному деревцу, и детектив последовал за ним. - Я привязал его вот тут.
      Мэллори бросил взгляд на побитый непогодой дом из красного кирпича в дальнем конце двора. Многие окна были забиты досками, света не было ни в одном из них, а дверь подъезда с громким скрипом покачивалась взад-вперед на единственной ржавой петле.
      - Тот дом относится к этому двору? - осведомился детектив.
      - Да.
      - А там кто-нибудь живет?
      - Он пустует больше года, - ответил Мюргенштюрм. - Потому-то я и воспользовался этим двором. Я знал, что поблизости никого, так что и возмущаться некому.
      - Почти некому, - сухо поправил его Мэллори, затем присел на корточки и принялся осматривать землю.
      - Что-нибудь нашли? - поинтересовался эльф через минуту.
      - Только следы единорога.
      - А нет ли следов борьбы? - предположил Мюргнештюрм.
      - А по-твоему, кто-то зашел сюда, чтобы пару раз положить Лютика пару-тройку раз на лопатки, а уж потом повел его прочь? - огрызнулся Мэллори.
      - Я только стараюсь помочь, чем могу, - извиняющимся тоном откликнулся Мюргенштюрм.
      - Тогда можешь начать с того, что заткнешься. - Мэллори выпрямился и принялся систематически обследовать двор.
      - А что вы ищете?0
      - Не знаю. Следы, которые не принадлежат Лютику, клок ткани - что-нибудь эдакое, что здесь не на своем месте. - Мэллори еще с минуту побродил по высокой - по колено - траве, потом тряхнул головой, скривился и вернулся к дереву.
      - Что, вообще никаких улик? - спросил эльф.
      - У меня возникает жуткое ощущение, что нам придется идти по следу единорожьего дерьма, чтобы распутать это дело, - Мэллори осторожно двинулся к калитке. Мюргенштюрм следовал за ним по пятам. - А теперь подумай хорошенько, кто еще знал, что Лютик здесь?
      - Никто.
      - Кто-то должен был знать. Кто-то же украл его! Кому принадлежит этот участок?
      - Понятия не имею. Пожалуй, я мог бы это выяснить. - Эльф вдруг ссутулил и без того узенькие плечи. - Но только после открытия муниципалитета завтра утром, а тогда будет слишком поздно.
      Мэллори выстрелил взглядом во тьму и тут же снова уставился на Мюргенштюрма, негромко бросив:
      - Продолжай говорить.
      - О чем? - осведомился эльф.
      - О чем угодно, неважно. За нами следят.
      - Вы уверены?
      Мэллори молча кивнул.
      - А я и не догадывался. Должно быть, сказывается ваш обширный опыт детектива.
      - Сказывается мой обширный опыт увиливания от налоговой инспекции, - возразил Мэллори. - Начинай говорить о единорогах. Неизвестный приближается.
      На лице Мюргенштюрма появилось выражение полнейшей растерянности.
      - Я не знаю, что говорить.
      - Десять минут назад я не мог заставить тебя заткнуться! - прошипел Мэллори. - А теперь говори!
      - Я как-то глупо себя чувствую.
      - Ты почувствуешь себя не в пример хуже, если не скажешь чтонибудь!
      - Ну, хоть намек какой-нибудь дайте, - в отчаянии вымолвил эльф.
      Мэллори чертыхнулся и вдруг метнулся во тьму.
      - Есть! - торжествующе выкрикнул он и через миг появился с царапающейся, изворачивающейся, фыркающей девицей в руках.
      - Пусти! - зарычала она.
      Ощутив, что она вот-вот вывернется, Мэллори разжал хватку. Девица зашипела на него и легко вспрыгнула на ограду, присев там на корточки.
      - Кто ты? - решительно спросил Мэллори.
      - Я ее знаю, - подал голос Мюргенштюрм. - Это Фелина.
      - А что ты здесь делаешь? - не унимался Мэллори.
      - У меня не меньше вашего прав находиться здесь! - вскинулась Фелина. - А то и побольше!
      - Да небось, просто шныряла по дому в поисках всякого мусора, - предположил Мюргенштюрм.
      - Тогда чего ж она пряталась?
      - А я людей на дух не переношу!
      Приглядевшись к ней повнимательнее, Мэллори к собственному удивлению обнаружил, что Фелина вообще-то не совсем человек, во всяком случае, не слишком похожа на остальных девушек: молодая и стройная, но конечности покрыты нежным рыжим мехом с тонкими черными полосками, хотя лицо, шея и грудь, виднеющаяся над вырезом платья - телесного цвета. Глаза оранжевые, с вертикальными зрачками, как у кошки, клыки выражены очень явно, а на верхней губе растут усы - только не человеческие, а кошачьи. Уши чуточку чересчур круглые, лицо слишком овальное, длинные ногти выглядят довольно угрожающими. Единственное одеяние Фелины - короткое бежевое платьице - выглядело так, будто она нашла его во время одной из своих мусорных экспедиций.
      - Кто ты такая? - спросил Мэллори с искренним любопытством.
      - Felinis majoris, - с вызовом бросила она.
      - Она из человекокошек, - пояснил Мюргенштюрм. - Их осталось не так уж много.
      - А почему ты не любишь людей? - продолжал Мэллори.
      - Они никого не любят, - сообщил Мюргенштюрм, прежде чем она успела ответить. - Собаки на них охотятся, люди от них шарахаются, настоящие кошки не обращают на них ни малейшего внимания.
      - Я могу сама за себя ответить, - высокомерно бросила Фелина.
      - Тогда начинай, - проговорил Мэллори. - Что ты здесь делаешь?
      - Ищу чего поесть.
      - А человекокошки едят единорогов?
      - Нет. - Вдруг ее глаза широко распахнулись, и Фелина очень покошачьи ухмыльнулась. - Так это вашего единорога тут сперли!
      - Его, - Мэллори ткнул большим пальцем в сторону эльфа. - Я только помогаю его найти.
      Фелина обернулась к Мюргенштюрму, сказав:
      - Тебя на рассвете прикончат, - таким тоном, будто это ее весьма забавляет.
      - Нет, если мы найдем его прежде, - возразил Мэллори.
      - Не найдете.
      - С чего ты взяла?
      - С того, что знаю, кто его украл, - заявила девушка-кошка.
      - Кто же?
      Она с мурлыканьем лизнула запястье.
      - Я голодна.
      - Скажи мне, кто его украл, и я куплю тебе любой обед, какой только ни пожелаешь.
      - Я никогда не покупаю обедов, - она томно потянулась. - Это не так весело, как охотиться за ними.
      - Тогда назови свою цену.
      - Цену? - переспросила Фелина, словно эта идея была ей в диковинку. И вдруг усмехнулась. - Моя цена такая: я хочу видеть его физиономию, - она указала на Мюргенштюрма, - когда скажу.
      - Отлично, - согласился Мэллори. - Смотри на него хорошенько.
      - Твоего единорога, малютка эльф, - произнесла Фелина, следя за Мюргенштюрмом, как кошка за мышкой, - похитил Гранди.
      Мюргенштюрм стал бледно-салатным. Его будто обухом огрели.
      - Нет! - шепнул он, обессилено съезжая спиной по ограде, пока не оказался сидящим на земле, скрестив ноги по-турецки.
      Фелина осклабилась и неспешно склонила голову.
      - Да в чем дело? - не утерпел Мэллори. - Кто такой этот Гранди?
      - Это самый могущественный демон в Нью-Йорке! - простонал Мюргенштюрм.
      - А то и на всем Восточном побережье, - подкинула Фелина, восхищенная реакцией эльфа.
      - Он пользуется колдовством? - испытывая мрачные предчувствия, поинтересовался Мэллори.
      - Никакого колдовства на свете нет, Джон Джастин, - тусклым голосом проронил Мюргенштюрм. - Вам это прекрасно известно.
      - Так что же делает его демоном?
      - Ничего не делает его демоном. Просто он и есть демон.
      - Ну ладно, - проговорил Мэллори. - А что такое демон?
      - Злокозненное существо, обладающее несравненным могуществом.
      - То же самое можно сказать о налоговом инспекторе, - раздраженно буркнул детектив. - Нельзя ли поконкретнее? Как он выглядит? Есть ли у него рога? Хвост? Выдыхает ли он дым и изрыгает ли пламя?
      - Все вышеперечисленное и даже более того, - вымученно исторг из себя Мюргенштюрм.
      - Намного более, - жизнерадостно подсказала Фелина.
      - А ты уверена, что это именно Гранди украл единорога? - обернулся к ней Мэллори. - Ты сама видела, как он это сделал? - Она кивнула, ухмыльнувшись от уха до уха. - Может, изложишь мне, что именно тут случилось?
      - Гранди и Липучка Гиллеспи подошли к забору...
      - Минуточку! - перебил Мэллори. - Гранди и кто?
      - Липучка Гиллеспи, - повторил Мюргенштюрм. - Это лепрекон, работающий на Гранди. А прозвали его так, потому что вещи буквально липнут к его рукам.
      - Какого рода вещи? - уточнил Мэллори.
      - Портмоне, драгоценности, ювелирные украшения и всякое такое, - сообщила Фелина.
      - Продолжай.
      - Гранди открыл калитку, указал на единорога и сказал: "Вон он. Ты знаешь, что делать", а Липучка Гиллеспи сказал, что еще бы, он знает, что делать, а потом Гранди исчез, а Липучка Гиллеспи отвязал единорога и повел его прочь. - Фелина помолчала. - Вот и все.
      - Ты уверена? - настойчиво осведомился Мэллори.
      - Да.
      - А где ты была все это время?
      Она молча указала на окно второго этажа.
      - И что же ты там делала?
      - Искала.
      - Что искала?
      - Что-нибудь вкусненькое.
      - Ты сказала, что Гранди исчез, - подчеркнул Мэллори. - Может, он просто ушел, пока ты смотрела на единорога?
      - Он исчез, - твердо повторила Фелина.
      - Расскажи мне побольше об этом Гранди, - повернулся Мэллори к эльфу.
      - А что вы хотите знать?
      - Все.
      - Никто не знает о нем настолько много, кроме того, что он злокозненное существо, являющееся причиной большинства несчастий и горя в моем Манхеттене. Он появляется, и происходит нечто ужасное.
      - Какого рода нечто?
      - Нечто ужасное! - повторил Мюргенштюрм, содрогнувшись.
      - Например?
      - Не спрашивайте!
      - Спрашивать - моя работа.
      - Он повинен во всем плохом, что здесь случается. Если грянул природный катаклизм - его вызвал Гранди; если есть неразгаданное преступление - его совершил Гранди; если разразилась эпидемия - ее распространил Гранди.
      - Зачем?
      - Он же демон. Такова его природа.
      - А как он испаряется в воздухе?
      - Он мастер по части иллюзий и отвода глаз.
      - Но не магии?
      - Нет. Хотя, - добавил эльф, - он обладает дарованиями, каковые даже для опытного глаза неотличимы от магии.
      - А каковы его слабости? - справился Мэллори.
      - Не знаю, имеются ли у него таковые.
      - Должны иметься, иначе он давно бы подмял под себя весь город.
      - Пожалуй, что так, - с сомнением промолвил Мюргенштюрм.
      Мэллори снова обернулся к девушке-кошке.
      - Фелина, подумай хорошенько, не сказал ли Гранди еще чегонибудь? Он не сказал Липучке Гиллеспи, куда отвести единорога? - Фелина потрясла головой. - А не сказал, когда они встречаются?
      - Нет.
      - Кстати, просто для сведения, как единорог выглядит?
      - В точности как лошадь, только по-другому, - поведала Фелина.
      - Как по-другому? Только из-за рога?
      - Только из-за рога, - согласилась она. - И, наверно, из-за ног, и морды, и боков, и хвоста.
      - Он выглядит, как лошадь, если не считать головы, туловища и рога? - саркастически переспросил Мэллори.
      Она с улыбкой кивнула.
      Мэллори пару секунд свирепо таращился на нее, потом пожал плечами.
      - Ну ладно. Кто-нибудь из вас может рассказать хоть что-нибудь о Липучке Гиллеспи?
      - Он лепрекон, - изрек Мюргенштюрм.
      - Да знаю я, что он лепрекон! - вскинулся Мэллори. - Ты уже говорил!
      - Это полностью его определяет, - заявил Мюргенштюрм. - А что еще вы хотите знать?
      - Я почти не решаюсь спросить, но все-таки, как лепреконы выглядят?
      - Они вроде как... ну, маленькие... и еще у них курьезные уши, хотя вообще-то не заостренные... и, э... - начал Мюргенштюрм, мучительно подыскивая определение.
      - И жутко любят твидовые вещи, - услужливо встряла Фелина.
      - В общем, вы его сразу узнаете, как только увидите, - уверенно заключил Мюргенштюрм.
      - А как насчет поведения? - настойчиво вопросил Мэллори, одолевая искушение схватить эльфа и как следует тряхнуть. - Чем лепреконы занимаются?
      - Грабят, воруют и пьянствуют, - ответил Мюргенштюрм. - По большей части налегают на ирландское виски.
      - И врут, - подхватила Фелина.
      - О да, - известил эльф. - Они нипочем не скажут правду, когда могут соврать. - Он бросил взгляд на Мэллори. - Вы кажетесь огорченным, Джон Джастин.
      - Даже не знаю, с чего бы это? - проворчал Мэллори. - Ладно, попытаемся еще разок. Где я вероятнее всего смогу отыскать Липучку Гиллеспи?
      - Не знаю, - промолвил Мюргенштюрм. - Извините, если мои ответы выглядят неадекватными, но суть дела заключается в том, что прежде никто ни разу не пытался найти Гранди или Липучку Гиллеспи. Обычно народ удирает в противоположном направлении.
      - Это уж я понял. Правду говоря, по-моему, настало время пересмотреть контракт. У меня возникло ощущение, что за такую работу мне недоплачивают.
      - Но вы же согласились взяться за дело!
      - Когда я соглашался в деле не фигурировал чертов демон!
      - Ладно, - смиренно вздохнул эльф. - Двадцать тысяч.
      - Двадцать пять, - отрезал Мэллори.
      - По рукам.
      Мэллори уставился на эльфа.
      - Тридцать пять.
      - Но вы же сказали двадцать пять тысяч, и я согласился! - запротестовал эльф.
      - Ты согласился чертовски быстро.
      - Ну, на тридцать пять тысяч долларов я определенно не соглашусь - быстро ли, медленно, или еще как-нибудь.
      - Это твоя привилегия, - парировал Мэллори. - Ищи Лютика сам.
      - Двадцать восемь с половиной, - поспешно предложил эльф.
      - Тридцать три.
      - Тридцать.
      - Сойдемся на тридцати одной, и по рукам.
      - Обещаете? - недоверчиво спросил Мюргенштюрм.
      - Слово чести.
      Эльф с минуту поразмыслил над предложением, затем одобрительно кивнул.
      - Ты и вправду собираешься найти единорога? - поинтересовалась Фелина.
      - Совершенно верно, - подтвердил Мэллори.
      - Даже зная, что за этим стоит Гранди?
      - Даже так.
      - Почему?
      - Потому что Мюргенштюрм платит мне ужасную кучу денег, - Мэллори помолчал. - Кроме того, в последнее время я был не слишком везуч в роли мужа, игрока на скачках и все такое прочее. По-моему, настала пора снова взяться за что-нибудь такое, что мне удается.
      - Ты мне нравишься, - Фелина потерлась своим бедром о бедро Мэллори и замурлыкала. - Ты не такой, как другие.
      - Спасибо, - сказал Мэллори. - Пожалуй.
      - Ты совершенно не такой, как другие, - повторила она. - Ты чокнутый! Вообразить только, чтобы кто-то хотел сразиться с Гранди!
      - Я не говорил, что хочу, - возразил Мэллори, - я сказал, что за подходящую плату готов.
      Она снова потерлась об него.
      - А можно мне с вами?
      - А я думал, Гранди тебя пугает.
      - Пугает, - заверила она. - Я брошу тебя в конце, но до того все будет очень забавно.
      Мэллори пару секунд разглядывал ее.
      - А ты можешь взять след единорога чутьем?
      - Наверно.
      - Ладно, ты нанята. Что ж, пошли. Мы не найдем его, болтаясь здесь и болтая языками.
      Фелина уставилась в землю, раздувая ноздри, потом двинулась к калитке, открыла ее и зашагала по извилистой, пустынной улице.
      - Я сожалею, что события приняли столь нежданный и огорчительный оборот, Джон Джастин, - молвил Мюргенштюрм, вместе с детективом шагая вслед за Фелиной.
      - Могло быть и хуже. По крайней мере, теперь мы хоть знаем, кого ищем, а впереди у нас почти целая ночь.
      - И вправду, - заметил эльф. - Но пока вы активно ищете Гранди, он так же активно обороняется. - Он помедлил. - И все-таки вы рискуете своей жизнью ради меня, и я вам искренне благодарен.
      - Ты сгущаешь краски. Гранди ведь даже не знает, что я здесь.
      Внезапно громыхнул гром, ночное небо на миг озарила вспышка молнии.
      "Не рассчитывай на это, Джон Джастин Мэллори!" - возгласил утробный голос из ближайшего двора.
      Мэллори припустил в ту сторону, но не обнаружил ничего, кроме жутковатой пляски теней на каменных химерах, таращившихся на него с балкона, нависшего над пустынной улицей.
      Глава 3
      21:58 - 22:22
      Пройдя так около квартала, Мэллори заметил, что вокруг становится светлее.
      - Должно быть, я завертелся, - сообщил он Мюргенштюрму. - Я готов поклясться, что мы возвращаемся той же дорогой, которой пришли.
      - Так и есть, Джон Джастин.
      - Прежде на этой улице было темно, - тряхнул головой Мэллори. - А теперь погляди-ка. Фонари зажглись, да и во многих квартирах свет горит.
      - Он все время горел, - заверил его эльф.
      - Чушь собачья.
      - Горел, - стоял на своем эльф. - Просто раньше он не был виден вам.
      - Почему это?
      - Наверно, - Мюргенштюрм почесал в затылке, - потому что вы были чужаком, забредшим сюда из своего Манхеттена. А теперь, к добру или к худу, вы участник здешних событий.
      - И что, это составляет какую-нибудь разницу?
      - Самую грандиозную, какая только может быть.
      - Почему?
      - Отличный вопрос.
      - Ты не знаешь, - резюмировал Мэллори.
      - Я никогда и не претендовал на то, что я не таков, как есть: дьявольски очаровательный эльф с нормальным уровнем интеллекта и сексуальных потребностей...
      - А также с крайне ничтожными видами на долголетие, - подкинул Мэллори.
      - Правда, - горестно согласился Мюргенштюрм. - Во всяком случае, я никогда не причислял себя к ученым или ясновидящим и считаю, что с вашей стороны весьма нелюбезно постоянно унижать меня за эти маленькие недостатки.
      Мэллори уже собирался ответить ему, но в этот миг они вслед за Фелиной обогнули угол, и детектив понял, что Манхеттен Мюргенштюрма зажил полнокровной жизнью. Несмотря на прежний холод и дождь, по улицам суетливо шныряли эльфы, гномы, гоблины, тролли и даже менее человекообразные прохожие. Могучие разноцветные слоны и тягловые лошади везли бесконечный поток карет и экипажей, а диковинные уличные торговцы - не люди и даже не эльфы - предлагали все на свете, от игрушек до драгоценных камней, обладающих мистическими свойствами.
      Перед витриной магазина готового платья стоял крупный мужчина с чешуйчатой кожей и странно вылупленными глазами, сжимая ручку шарманки длинными перепончатыми пальцами и медленно вертя ее, а белобрысый мальчонка на поводке подошел к Мэллори с кружкой в руке и выжидательной улыбкой на лице. Мэллори бросил монетку, парнишка поймал ее кружкой, после чего отвесил низкий поклон и прошелся колесом. Остановившись перед проходившей мимо женщиной, он отплясывал джигу, пока она тоже не внесла свой вклад.
      - Я на гонораре плюс накладные расходы, верно? - вдруг уточнил Мэллори.
      - Совершенно верно, Джон Джастин, - подтвердил Мюргенштюрм.
      - Я только хотел убедиться, что ты не забыл об этом.
      - А что? - поинтересовался эльф.
      - А то, что я промок до ниточки и промерз до задницы, - ответил Мэллори, направляясь ко входу в магазин одежды. Шарманщик уступил ему дорогу, и Мэллори заметил, что у того по обе стороны толстой шеи идут ряды жаберных щелей.
      - Только не увлекайтесь, Джон Джастин, - предупредил Мюргенштюрм. - Мои средства весьма ограниченны.
      - Тогда добудь еще немного из воздуха.
      - Эти деньги непригодны.
      - Что? - зловещим тоном переспросил Мэллори.
      - О, в вашем-то Манхеттене они вполне пригодны, - заверил эльф. - Но куда бы скатился наш мир, если бы всякий, кому понадобились деньги, мог просто добыть их прямо из пустого воздуха?
      - Тогда дай мне денег, которые примут здесь.
      Скупо отмусолив пятьсот долларов с горстью мелочи, Мюргенштюрм протянул их детективу. Тот мельком осмотрел деньги, сунул их в карман и вошел в магазин, несмотря на поздний час буквально забитый покупателями, облаченными в самые разнообразные наряды, - от смокингов до рыцарских доспехов, - кроме одного дородного пожилого мужчины, одетого лишь в шляпукотелок и зонт с позолоченной ручкой. Большинство манекенов демонстрировало разнообразные шелковые и бархатные плащи и балахоны, хотя с полдюжины выставляли на обозрение кольчуги, а один щеголял в галифе и остроконечном шлеме. Две манекенщицы - одна ростом куда более семи футов, а вторая даже мельче, чем Мюргенштюрм - расхаживали вдоль подиума, демонстрируя уцененные наряды из индийского льна.
      - Любопытно, - отметил Мэллори.
      - Банально, - отозвался Мюргенштюрм, ничуть не заинтересованный происходящим.
      - Не могу ли я вам помочь? - подходя к ним, осведомился элегантно одетый мужчина.
      - Можете, - ответил Мэллори. - Мне нужно пальто, предпочтительно с меховым воротником.
      - Боюсь, об этом не может быть и речи, сэр.
      - А как насчет лыжных курток на овчинной подкладке?
      На лице клерка появилось страдальческое выражение.
      - Мне ужасно жаль, сэр, но мы просто не держим ничего столь экзотического.
      - Вы не держите ничего экзотического? - повторил Мэллори. - Черт возьми, а что ж это у вас на витрине?
      - Вы, несомненно, подразумеваете наш костюм для сафари, - клерк указал на манекена в остроконечном шлеме. - Боюсь, это единственный из имеющихся у нас истинно эксцентричных нарядов, сэр.
      - Послушайте, - не вытерпел Мэллори, - мне всего-навсего нужно что-нибудь эдакое, чтобы мне было тепло и более-менее сухо.
      - И не слишком дорого, - поспешно вставил Мюргенштюрм.
      - Что ж, позвольте мне взять ваши мерки, и я постараюсь вам чтонибудь подыскать, сэр, - сказал клерк, извлекая блокнот и ручку.
      - А вам разве не нужна мерная лента? - поинтересовался Мэллори.
      - Зачем? - Эта мысль немного позабавила клерка.
      - Разрази меня гром, если знаю, - признался Мэллори.
      - Не начать ли нам, сэр?
      - Валяйте.
      - Возраст?
      - Тридцать семь, - озадаченно сообщил Мэллори.
      - Ноги?
      - Имеются.
      Клерк постарался скрыть досаду.
      - Сколько, сэр?
      - Две.
      - Цвет глаз?
      - Карий.
      - Шрамы?
      - Шрамы? - с недоумением переспросил Мэллори.
      - Будьте любезны, сэр. Другие покупатели ждут.
      - Один, после аппендицита, - пожал плечами детектив.
      - Вы правша или левша?
      - Правша.
      - Полагаю, на этом все, - с улыбкой поднял глаза клерк. - Сейчас вернусь.
      - Странно, - пробормотал Мэллори, провожая взглядом клерка, суетливо устремившегося через магазин.
      - Что навело вас на эту мысль, Джон Джастин?
      - А ты не находишь это необычным?
      - Вообще-то нет. Разумеется, он должен был спросить про впадины и выпуклости, но, видно, у них нехватка персонала.
      И тут в дальнем конце магазина раздался женский визг, а через мгновение Мэллори увидел, как Фелина с яростным шипением вспрыгнула на прилавок. На ней была надета шляпа, сделанная вроде бы исключительно из бананов, виноградных гроздей и апельсинов. Судя по виду, девушка готова была биться за эту шляпу не на жизнь, а на смерть.
      - Если вы не заплатите за нее, то должны вернуть! - заявила продавщица, подходя к ней.
      Фелина снова зашипела и легко перепрыгнула на люстру.
      - Кошколюди в подобных заведениях проявляют себя отнюдь не лучшим образом, - печально промолвил Мюргенштюрм. - Они просто не разумеют капиталистической этики.
      - Ступай, купи для нее эту шляпу и вытащи ее отсюда, пока она кого-нибудь не прикончила, - распорядился Мэллори.
      - Но на нее-то расходы не предусмотрены! - запротестовал Мюргенштюрм.
      - Делай, как я сказал. Можешь вычесть эту сумму из моего гонорара.
      Удовлетворенный этим эльф двинулся платить за шляпу. Мгновение спустя вернулся клерк, обслуживающий Мэллори, неся красную шелковую накидку с угольно-черной пелериной.
      - Как вам нравится, сэр? - осведомился продавец, повернув накидку к свету.
      - Очаровательно, но я хотел не этого. Мне нужна уличная одежда.
      - Совершенно верно. Потому-то я и выбрал красно-черную гамму. На ней грязь будет не так заметна, как на популярном сочетании белого с золотым.
      - Но грязь меня волнует гораздо меньше, чем холод и дождь.
      - А, вы имеете в виду пояс! - заметил клерк. - Не беспокойтесь, сэр, в новом поясе Экс-Би-223 система управления значительно усовершенствована. - Он предоставил пояс Мэллори для рассмотрения.
      - Вообще-то я имел в виду ткань.
      - А вы попробуйте ее надеть, сэр, - клерк подставил накидку, чтобы Мэллори мог ее надеть. Детектив решил, что куда проще сделать поблажку продавцу, чем терять время на пустые споры, и позволил надеть на себя накидку. - В самую пору, сэр, ни малейших сомнений! Не готовы провести бесплатные полевые испытания?
      - Полевые испытания?
      - Совершенно верно. Мы ручаемся за качество всей нашей продукции. Прошу сюда, сэр.
      Он подвел Мэллори к небольшой будочке с прозрачными стенками и пригласил войти в нее, попросив:
      - Застегните пояс на первую дырочку.
      Мэллори послушно выполнил это, и через секунду на него обрушился водопад из полудюжины потайных душевых головок. Через тридцать секунд ливень прекратился так же внезапно, как и начался.
      - Как вы себя чувствуете, сэр? - справился клерк.
      - Сухим, - удивленно произнес детектив.
      - А теперь не будете ли вы любезны затянуть ремень на вторую дырочку...
      Мэллори выполнил просьбу, и будка стремительно заполнилась снегом. Чуть погодя снег исчез.
      - Тепло и уютно? - поинтересовался клерк. Мэллори кивнул. - Эти пояса Экс-Би-223 просто сказка! - Клерк помолчал. - Не хотите ли провести полевые испытания в условиях пустыни, тропических дождевых лесов или подземных выработок?
      - Нет, - Мэллори вышел из будки. - Этого хватит с лихвой.
      - Прикажете сделать подарочную упаковку?
      - Нет, я пойду прямо так. Сколько я вам должен?
      - Двести семьдесят три рупии, включая налоги.
      - А сколько это будет в долларах?
      - Это индийское изделие, сэр. Боюсь, мы не можем принять за него американские деньги.
      - Но у меня нет ни рупии!
      - Ничего страшного, сэр. Прикажете записать на ваш счет?
      - Почему бы и нет? - пожал Мэллори плечами.
      - Назовите, пожалуйста, ваш адрес, - попросил клерк.
      Вдруг Мэллори в голову пришла светлая идея.
      - А Гранди или Липучка Гиллеспи, случаем, не открывали у вас счет?
      - Гранди? - побелев, как плат, прошептал продавец.
      - Или Липучка Гиллеспи.
      - А почему вас это интересует? - пролепетал клерк.
      - Это мои старые друзья, но я где-то задевал их адреса.
      - Они ваши друзья?! - ужаснулся клерк. - Возьмите накидку! Бесплатно!
      - А где мне их найти?
      - Не знаю, - заскулил клерк, пятясь от детектива. - Но когда вы их все-таки найдете, не забудьте сказать им, что я отдал вам накидку бесплатно!
      Тут он развернулся и ринулся в толпу покупателей. Мэллори проводил его взглядом и вышел на улицу, где дожидались его Мюргенштюрм и Фелина. Девушка-кошка с улыбкой демонстрировала свою шляпку всем прохожим без исключения.
      - Вы должны мне сто пятьдесят шесть песо, - провозгласил эльф.
      - Мы квиты, - ответил Мэллори, застегивая пояс на первую дырочку и вновь изумляясь тому, насколько радикально накидка тут же защитила его от дождя. - Я получил плащ бесплатно.
      - Как вам это удалось?
      - У меня есть высокопоставленные друзья, - сухо сказал детектив. - Ладно, Фелина, ты можешь взять след Лютика?
      Подойдя к Мэллори, девушка-кошка и с мурлыканьем потерлась об него.
      - Не делай так, - попросил он, беспокойно озираясь.
      - Почеши мне спинку, - промурлыкала она.
      - Но не на глазах же у всех!
      Она снова потерлась об него, потребовав:
      - Почеши мне спинку, или я ухожу.
      Поморщившись, он принялся почесывать ей спину. Фелина расплылась в блаженной улыбке и начала томно извиваться у него под рукой.
      - Хватит? - спросил Мэллори через некоторое время.
      - Пока хватит, - самодовольно откликнулась она и устремилась вперед, придерживая шляпку одной рукой. Мэллори и Мюргенштюрм последовали по пятам за ней. Пройдя еще пару кварталов вдоль проспекта, Фелина свернула в тесную улочку, прошла с десяток ярдов, замешкалась, озадаченно озираясь, потом приблизилась к почтовому ящику и, вспрыгнув на него, принялась вылизывать правое бедро.
      - В чем дело? - осведомился Мэллори.
      Посвятив умыванию еще пару секунд, Фелина обернулась к нему и объявила:
      - Я потеряла след.
      - Но Лютик наверняка вошел в этот переулок?
      - По-моему, - развела она руками и снова взялась вылизывать бедро.
      - По-твоему? - настойчиво поинтересовался он.
      - Досюда он дошел, но тут прошло слишком много народу. Я не знаю, куда он направился дальше.
      - Восхитительно, - проворчал Мэллори, пройдя шагов пять вдоль улицы. - А тут?
      Спрыгнув с почтового ящика, Фелина подошла к Мэллори, понюхала воздух и пожала плечами.
      Детектив бросил взгляд вдоль тускло освещенной, почти пустынной улочки. Фасады ряда выходящих в него зданий были подновлены, а перед одним из них сверкало огнями кафе под открытым небом. Изза холодного дождя большинство столиков пустовало, но за одним из них сидело два человека. Мужчина, повернутый спиной к Мэллори, был облачен в длинный плащ и фетровую шляпу, а сидевший напротив, поменьше ростом, щеголял в потрепанном двубортном костюме и постоянно утирал с лица капли дождя большим шелковым платком. Подойдя поближе, Мэллори разглядел, что они играют в шахматы.
      - Что ж, надо же где-то начинать, - проронил Мэллори, подходя к игрокам. Постояв с минуту рядом с мужчинами, сосредоточенно взирающими на шахматную доску, он откашлялся. - Прошу прощения.
      - Не за что, - отрезал мужчина в плаще, не отрывая взгляда от доски. - А теперь ступайте прочь.
      - Я вот гадаю, нельзя ли задать вам один вопрос, - не унимался Мэллори.
      - Можно. Однако я вряд ли вам отвечу.
      - Но это отнимет всего секунду!
      Мужчина раздраженно поднял голову.
      - Это уже отняло двадцать секунд, - он обернулся к партнеру. - Чур, это не за счет моего времени.
      - Конечно, за счет! - возразил коротышка с чуть гнусавым акцентом, распознать который Мэллори не сумел. - Помнишь День Победы над Японией? Я встал и крикнул "Ура!", а ты вычел из моего времени целую минуту!
      - Там другое дело, - стоял на своем мужчина в плаще. - Никто не просил тебя подскакивать.
      - То был патриотический порыв.
      - Ты сам решил предаться патриотическому порыву. Я же, напротив, был занят своим делом, когда ко мне подвалил этот неотесанный болван.
      - Тридцать девять дней, восемь часов, шесть минут, шестнадцать секунд, и отсчет продолжается, - твердо заявил коротышка.
      Мужчина в плаще воззрился на Мэллори испепеляющим взором, с упреком бросив:
      - Видите, что вы натворили!
      - Вы тут что-то говорили о победе над Японией, - заметил Мэллори. - Вы что, в самом деле играете со времен Второй мировой?
      - С четвертого февраля 1937 года, если точнее, - проинформировал его коротышка.
      - И кто ведет?
      - Я отстаю на одну пешку, - сообщил обладатель плаща.
      - Я имел в виду, сколько партий выиграл каждый из вас?
      - Что за идиотский вопрос! Надеюсь, вы не думаете, что я торчал бы здесь в дождливую новогоднюю ночь, если бы уже побил его?
      - Вы ни разу не победили его? - переспросил Мэллори. - Тогда зачем же продолжать?
      - Он тоже меня не побил ни разу.
      - Должно быть, вы поставили рекорд по количеству ничейных партий, сыгранных подряд, - предположил Мэллори.
      - Мы ни разу не сыграли вничью.
      Мэллори усиленно заморгал из-за дождевых капель, попадающих в глаза.
      - Позвольте мне сформулировать это напрямую, - сказал он наконец. - Вы в течение полувека играете одну-единственную партию?
      - Около того, - подтвердил человек в плаще.
      - Но шахматная партия не может тянуться настолько долго!
      - Когда играем мы - может, - не без гордости заявил коротышка.
      - Правильно, - поддержал его партнер. - Игра - это вещь, во всяком случае, когда играем мы с Хорьком.
      - С хорьком? - не понял Мэллори.
      - Хорек - это я, - поведал коротышка с застенчивой улыбкой. - А он - Плащ.
      - А настоящих имен у вас нет?
      - Мы знаем, кто мы такие, - отрубил Плащ, закуривая помятую сигарету "Кэмел".
      - И вы сидите здесь целых пятьдесят лет?
      - Вообще-то нет, - пояснил Плащ. - Мы начали партию в салуне в Виллидж, но лет тридцать назад им отказали в аренде.
      - Тридцать два года, если точнее, - вставил Хорек.
      - Так что здесь мы сидим всего около трети века.
      - Без отрыва? - поинтересовался Мэллори.
      - Не считая естественных надобностей, - сказал Хорек.
      - Едим мы прямо за столом, - добавил Плащ. - Это экономит время.
      - А отсыпаюсь я, разумеется, во время его хода, - подхватил Хорек.
      - Неужели ни одного из вас не интересовало, что творилось на свете в последние полвека? - спросил Мэллори.
      - От случая к случаю, - признал Хорек. - Войны еще ведутся?
      - Тридцать или сорок штук, - ответил Мэллори.
      - А преступления на улицах совершают?
      - Конечно.
      - А как насчет "Янки"? - встрял Плащ. - Они все еще выигрывают кубки?
      - Время от времени.
      - Ну, вот вам и пожалуйста, - развел руками Плащ, - ничего не изменилось.
      - Вы только подумайте, сколько денег мы сэкономили, не покупая газет, - приобщил Хорек.
      - Но нельзя же просто отгородиться от мира и играть в шахматы до конца дней своих! - не сдавался Мэллори.
      - Очень даже можно, - парировал Плащ.
      - Во всяком случае, до конца игры, - подхватил Хорек.
      - А она когда-нибудь кончится?
      - Определенно, - уверенно заявил Хорек. - Лет через пятнадцать я его уделаю.
      - Мечтай-мечтай, - презрительно усмехнулся Плащ.
      - Мне это кажется бесполезной тратой времени, - заметил Мэллори. - Вы тут просто-напросто прозябаете.
      - Это он прозябает, - изрек Хорек, - а я разрабатываю план, который позволит мне сокрушить его индийскую защиту.
      Плащ пристально воззрился на Мэллори.
      - А вы-то чем уж таким важным заняты?
      - Охочусь за единорогом.
      - Ну, в городе вы его не найдете. Единорогам нужна вода и зелень. На вашем месте я бы поискал их в Африке, Австралии или какомнибудь месте вроде того.
      - Этот был похищен, - пояснил Мэллори.
      - Ваш?
      - Нет. Я детектив.
      - Знаете, довольно курьезно, что вы это сказали.
      - Да? Почему?
      - Потому что я в свое время был детективом.
      - А вы? - обернулся Мэллори к Хорьку. - Вы тоже были детективом?
      - Au contraire,( я был преступником.
      - И, что более существенно, - присовокупил Плащ, - он был моим преступником.
      - Что-то я не очень понимаю, - промолвил Мэллори.
      - Все очень просто, - пояснил Плащ. - Как называется то единственное, без чего детектив абсолютно не сможет обойтись? Преступники!
      - А я не менее остро нуждался в нем, - подхватил Хорек. - Фактически говоря, друг без друга мы были бы круглыми нулями. Ты не сможешь совершить преступление, если нет закона, и не можешь стоять на страже закона, если нет преступника. Можно сказать, что нас связывали симбиотические узы. Заступив на работу ровно в восемь утра, я грабил, крал, воровал, тырил, лямзил...
      - А я заступал на работу в девять - справедливость требовала, чтобы я дал ему время для нарушения каких-нибудь законов - и пытался задержать его. - Плащ помолчал и улыбнулся, предавшись приятным воспоминаниям. - Мы мотались в поте лица своего весь день, он менял личины, ложился на дно и выныривал на поверхность, а я собирал улики и старался выследить его...
      - С часовым перерывом на ленч... - вставил Хорек.
      - А в пять мы заканчивали работу и вместе отправлялись пропустить рюмочку-другую и приготовиться к завтрашнему дню.
      - Мы даже согласовывали свои больничные и отпуска.
      - Верно, - поддержал Плащ. - А потом как-то раз нас осенило, что игра куда важнее, чем вознаграждение.
      - Я понял, что мне куда приятнее тягаться с ним умом, чем красть вещи. В конце концов, у меня был склад, битком набитый тостерами, а я ни разу не поел дома.
      - А мне было вообще-то наплевать на убийц и грабителей банков - поимка большинства из них представляла собой чересчур элементарную задачку, да к тому же суды все едино то и дело отпускали их на свободу.
      - А еще мы поняли, что оба уже староваты, чтобы гоняться по всему городу и стрелять друг в дружку... - примолвил Хорек.
      - Вообще-то мы и не стремились попасть один в другого...
      - Так вот, поскольку нас более всего занимало соперничество умов, мы решили отбросить все лишнее и перейти к сути состязания.
      - Я нашел другую работу для своей секретарши Вельмы, - сообщил Плащ, и Мэллори скривился, - а затем мы с Хорьком сели за стол переговоров и приступили к обсуждению творческих альтернатив...
      - Мы всерьез поразмыслили о картах, - в соседнем квартале разыгрывается партия в покер за право владения Линкольном, штат Небраска, которая тянется даже дольше нашей, - но нам нужно было исключить влияние случайностей...
      - Так что мы обратились к шахматам, - заключил Плащ.
      - И вот вам итог. Совершив вылазку в глухую полночь, я похищаю его пешку...
      - А я выслеживаю его в темных извилистых переулках среди слонов и коней, - резюмировал Плащ с удовлетворенным вздохом. - Это в самом деле куда приятнее, чем гоняться за убийцами. Или единорогами, если уж на то пошло.
      - Кстати, о единорогах... - начал Мэллори.
      - Я думал, мы говорим о шахматах, - возразил Плащ.
      - Только некоторые из нас, - парировал Мэллори, - а некоторые ищут похищенного единорога.
      - Я не вижу, чем мы можем вам помочь.
      - Мы шли его дорогой до этой самой улицы, а потом потеряли след. Он не проходил здесь в последние два-три часа? При нем должен был находиться лепрекон.
      - Кто знает? - развел руками Плащ. - Я уже два дня обдумываю свой очередной ход.
      - А вы? - повернулся Мэллори к Хорьку.
      - А я следил за ним, чтобы ему не вздумалось плутовать.
      - Во всяком случае, на вашем месте я бы не торопился изловить его, - заметил Плащ.
      - Почему это?
      - Поверьте коллеге-детективу: вы подходите к этому делу с неверных позиций. Один единорог, правильно и основательно похищенный, может обеспечить человека работой на всю жизнь.
      - Спасибо за предложение, но жизнь-то вон его, - Мэллори ткнул пальцем в сторону Мюргенштюрма, - а она оборвется завтра поутру, если я не найду единорога.
      - И кто же его убьет? - поинтересовался Плащ.
      - Я чувствую, что за это право будут состязаться его гильдия и Гранди.
      - Гранди? - Плащ приподнял одну бровь. - Неужели в этом деле замешан Гранди?
      - Да.
      - Остерегайтесь его, - предупредил Плащ. - Он подлый тип.
      - А вы не можете мне что-нибудь поведать о нем?
      - Я же только что поведал.
      - А вам известно что-нибудь о лепреконе по имени Липучка Гиллеспи?
      - Только в общих чертах.
      - В общих чертах? - переспросил Мэллори.
      - Лепреконы - порочные и злобные создания.
      - По всей вероятности, у вас не возникает желания включиться в преследование?
      Плащ пару секунд разглядывал доску, потом вздохнул и покачал головой.
      - Нет, не в такой момент, когда я столь близок к сокрушительному удару.
      - В таком случае, вы можете удалиться, - заявил Хорек.
      - Похоже, вы поставили его в затруднительное положение, - согласился Мэллори, мельком оглядев доску.
      - Вы считаете? - торжествующе спросил Плащ. - Тогда полюбуйтеська на это!
      Потянувшись вперед, он подхватил ферзя и переставил его на соседний столик, за вазу с искусственными гвоздиками.
      - Mon Dieux!( - пробормотал пораженный Хорек. - Какой смелый, наглый и откровенно блестящий ход!
      И тут же замолк, погрузившись в раздумья о том, как лучше защитить королевского слона от атаки, нацеленной на него с соседнего столика.
      - Торчать здесь дальше бессмысленно, - заметил Мэллори, недоверчиво тряхнув головой. - Где, черт возьми, наш верный следопыт?
      Мюргенштюрм указал вдоль улицы, на урну с табличкой "Сохраним город чистым", в которой Фелина рылась голыми руками в поисках пищевых отходов.
      - Зови ее, и по коням, - распорядился Мэллори. Как только Мюргенштюрм направился за ней, Мэллори склонился к Хорьку и прошептал: - Солонка на це четыре.
      - А знаете, - широко распахнув глаза, взволнованно проговорил Хорек, - это настолько безумно, что может удаться! - и вернулся к изучению позиции.
      - Что стряслось с твоей шляпкой? - поинтересовался Мэллори, когда Фелина вернулась вместе с Мюргенштюрмом.
      - Она мне надоела, - пожала плечами девушка.
      - А что теперь, Джон Джастин? - озабоченно спросил Мюргенштюрм.
      - Продолжаем искать Лютика.
      - Но где? Мы ведь потеряли его след.
      - Плакала надежда срезать угол, - сказал Мэллори. - Похоже, придется пойти по трудному пути.
      - По трудному пути?
      Мэллори кивнул.
      - Перед тем как охотиться за Лютиком, я должен поточнее знать, за кем именно охочусь. Как единорог выглядит? Чем он питается? Правда ли, что не помешает иметь под рукой девственницу? Где он вероятнее всего спрячется? Какие следы он оставляет после себя, не считая единорожьего дерьма? Отзывается ли он на какой-нибудь конкретный звук или запах?
      - Откуда мне знать? В мои обязанности входило только охранять проклятую тварь, а не изучать ее.
      - А кто может знать?
      - Понятия не имею, - ответил Мюргенштюрм. За разговором они успели дойти до пересечения улочки с проспектом. По тротуарам шествовали толпы прохожих, по проезжей части сновали десятки тягловых животных, не обращая внимания на светофоры, а Фелина полезла на фонарный столб в погоне за летучей мышкой, кружившей вокруг светильника. - В смысле, особа, способная бесконечно толковать о привычках и местах обитания единорогов, как-то не вписывается в мои представления о хорошем собеседнике.
      - А как насчет зоолога? - предложил Мэллори.
      - По-моему, подходяще, - согласился эльф. - У вас есть какой-нибудь на примете? - В ответ Мэллори лишь свирепо воззрился на него. Вдруг эльф победоносно прищелкнул пальцами. - Есть!
      - Что?
      - Музей естественной истории! Там выставлено чучело единорога. Там должна быть масса информации о них.
      - А он разве открыт? - с сомнением поинтересовался Мэллори.
      - Я знаком с ночным сторожем. Он впустит нас за небольшое вознаграждение.
      - Как это такому зеленому недомерку, как ты, могло прийти в голову проводить время в музее?
      - Там есть галерея, закрытая на ремонт, а погода была такая... э... ну, сами знаете, как это бывает...
      - Так это туда ты водил жертвы своего обаяния? - недоверчиво спросил Мэллори.
      - Иногда, - признался эльф. - Только тех, что живут поблизости. Не более трех-четырех за вечер. - Он вытянулся во весь свой ничтожный рост и с достоинством добавил: - К тому же, они вовсе не были жертвами.
      - Разве?
      - Ну, когда я вел их туда, еще нет. Только когда мы уходили.
      И тут Фелина мягко спрыгнула рядом с ними на тротуар, деликатно утирая с губ клочок серого меха.
      - Я прям-таки окружен аппетитными зрелищами, - с отвращением проворчал Мэллори и поглядел вдоль проспекта. - Что ж, пошли.
      И тут мимо проследовал мальчишка-газетчик, неся под мышкой стопку свежеотпечатанных газет.
      - Гранди предупреждает! - выкрикивал он, размахивая над головой газетой, зажатой в свободной руке. - Читайте в номере! Гранди предупреждает!
      - Видите? - уверенно заявил Мэллори. - Он настолько занят другими делами, что, наверно, даже не видел Лютика с тех пор как украл его.
      Тут с противоположной стороны подошел второй газетчик.
      - Гранди угрожает Мэллори! - надрывался он. - Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Гранди угрожает Мэллори! "Винтики и шпунтики" снова проиграли!
      Мэллори направился к мальчишке, доставая из кармана мелочь.
      - Дай-ка взглянуть!
      Газетчик вручил ему газету, и детектив тотчас же развернул ее, вслух прочитав:
      - "Мэллори, ступай домой, пока не поздно!" - предупреждает Гранди.
      - Это он о тебе? - поинтересовалась Фелина.
      - Надо думать.
      - Ты знаменит! - она с улыбкой потерлась об него.
      Мэллори снова уставился на газету, потом перевел взгляд на Мюргенштюрма, в конце концов спросив:
      - Где, черт побери, он раздобыл мое фото?
      - Он же Гранди, - развел руками эльф.
      Вдруг к Мэллори подбежал мальчонка в форме курьера почтовой экспресс-службы и вручил ему конверт.
      - Что это? - осведомился детектив.
      - Телеграмма, сэр.
      - А ты уверен, что она предназначена именно мне?
      - Вы ведь Джон Джастин Мэллори, верно?
      Мэллори кивнул.
      - Сколько я тебе должен?
      - Все заплачено вперед.
      Швырнув ему монетку, которую парнишка поймал уже на бегу, Мэллори вскрыл конверт.
      МЭЛЛОРИ ЗПТ НЕ ХОДИ ЗПТ ПОВТОРЯЮ ЗПТ НЕ ХОДИ В МУЗЕЙ И НЕ ПРЕДПРИНИМАЙ НИКАКИХ ПОПЫТОК ОТЫСКАТЬ ЕДИНОРОГА ИЛИ ЛИПУЧКУ ГИЛЛЕСПИ ТЧК ТВОЯ ЖИЗНЬ В ОПАСНОСТИ ТЧК ЭТО ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ТЧК
      Мэллори передал телеграмму Мюргенштюрму, и, читая ее, эльф стал чуть ли не таким же белым, как бумага. Секунды через три листок выскользнул из его дрожащих пальцев и упал на мокрый тротуар.
      - Мы ведь решили идти в музей меньше пары минут назад, - заметил Мэллори.
      - Знаю, - сглотнул эльф.
      - Даже если к нам прицепили "жучка" и прослушивают все наши разговоры, написание и доставка телеграммы занимает гораздо больше времени.
      - Очевидно, не для Гранди, - дрожащим голосом выговорил Мюргенштюрм.
      - По-моему, ты твердил, что он не обладает никакими магическими способностями.
      - Совершенно правильно, Джон Джастин. Никакой магии не существует, и я всегда полагал, что нелепо в наш просвещенный век верить в нечто подобное.
      - Тогда как же ты объяснишь телеграмму? - вопросил Мэллори.
      - Может, я заблуждался, - блекло улыбнулся эльф.
      Глава 4
      22:22 - 11:20
      Мэллори принялся озирать магазины, выискивая что-то взглядом.
      - Что вы ищете, Джон Джастин? - спросил Мюргенштюрм. - Я думал, мы направляемся в музей.
      - Сперва самое неотложное. Где тут у вас оружейный магазин?
      - В следующем квартале есть один, - сказал эльф, - но мне казалось, что оружием вы не пользуетесь.
      - Раньше демоны не источали угрозы в мой адрес, - Мэллори двинулся в указанном направлении. - А он открыт в новогоднюю ночь?
      - А почему бы и нет? В новогоднюю ночь из огнестрельного оружия убивают больше людей, чем в любую другую ночь года.
      Через минуту они дошли до магазина, и Мэллори обернулся к эльфу.
      - По-моему, одного магазинного загула за ночь с Фелины хватит. Почему бы тебе не остаться здесь и приглядеть, чтобы она не улизнула?
      - К чему утруждаться? - поинтересовался Мюргенштюрм. - В качестве ищейки она наверняка уже бесполезна для нас.
      - У меня складывается впечатление, что нам понадобятся все помощники, каких удастся завлечь.
      - Даже несведущие?
      - Выбор есть не всегда, - ответил Мэллори. - Найди мне кого-нибудь сведущего, и тогда поговорим о том, чтобы бросить ее.
      - Что ж, вы начальник, вам видней, - пожал плечами эльф.
      - Мы отлично поладим, пока все об этом помнят, - изрек Мэллори и вошел в магазин один.
      Находившиеся там покупатели осматривали самое разнообразное оружие. Троица военных в форме обменивалась впечатлениями о скорострельных автоматических винтовках; громадный бородатый воин, облаченный в меха и металлический шишак, прикидывал на руку ряд боевых секир; бледная как мел женщина с длинными черными волосами и изогнутыми, как лук, бровями сжимала в руке кинжал, принимая перед зеркалом театральные позы; другая женщина, во всеуслышание жалуясь на мужа, гоняла клерка взадвперед, заставляя приносить все более и более крупнокалиберные пистолеты; метрогном разглядывал разнообразные боеприпасы, то и дело бросая тревожные взгляды в сторону двери, а еще около дюжины прочих покупателей просто бесцельно бродили по магазину, разглядывая витрины.
      Мэллори остановился у витрины с пистолетами, потом перешел к стене, где в металлических захватах висели ритуальные копья. Продолжив осмотр, он обнаружил целый ряд всевозможных видов оружия, казавшегося совершенно ни к чему не пригодным. Наконец, он подошел к прилавку.
      - Могу ли я вам чем-нибудь помочь? - осведомился хрупкий лысеющий мужчина с обвисшими усами.
      - Надеюсь. Какого рода оружие у вас есть против лепреконов?
      - Лепреконов? - переспросил продавец с довольной улыбкой. - Ах, нет ничего приятнее, чем охотиться на лепреконов в дождливую ночь! Сколько этих маленьких попрошаек вы намерены прикончить, сэр?
      - Только одного.
      - Отыскивать их с каждым годом все труднее, - сочувственно кивнул продавец. - Не то, что в прежние деньки, а?
      - Пожалуй.
      - А какой вы хотите дать ему шанс?
      - Ни малейшего, - отрезал Мэллори.
      - Совершенно правильно, сэр! - продавец безуспешно попытался скрыть свое неодобрение. - Как я понимаю, ваша лицензия в полном порядке?
      - Какая лицензия?
      - На отстрел лепреконов, - терпеливо пояснил продавец.
      - А я и не знал, что она мне понадобится.
      - Держу пари, что вы оставили ее дома, сэр.
      - У меня ее нет.
      - Разумеется, есть, сэр, - убежденно заявил продавец. - Не будь ее у вас, вы не смели бы покупать оружие для истребления этого ублюдочного недомерка, разве нет?
      - Я забыл ее дома, - согласился Мэллори.
      - Вы мне кажетесь честным человеком. Не вижу причины не верить вам на слово, - пошарив под прилавком, клерк выложил небольшой пистолет. - Вот то, что вам нужно, сэр. Десять патронов, один в патроннике и девять в магазине, дальность прицельной стрельбы до двухсот футов. - Положив пистолет на стойку, он поставил рядом коробку патронов. - Что-нибудь еще?
      - Да. Как убить демона?
      - Смотря какого. У нас имеется богатый ассортимент талисманов и амулетов. - Открыв витрину, продавец извлек длинный хрустальный жезл. - А можете воспользоваться вот этой игрушечкой! Такого славненького оружьица вы еще не видали. Стопроцентно истребит любого демона ниже уровня Пятого Круга.
      - С магией я не в ладах, - произнес Мэллори. - Какого рода пистолеты годятся для того же?
      - Никакого. Спасибо, что вы не назвали этот жезл волшебной палочкой, сэр, - высокомерно изрек продавец. - Этот жезл работает согласно строгим научным принципам, точь-в-точь, как амулеты и талисманы: переотражает свет для создания невидимости, а также ионизирует воздух вокруг вашего противника, таким образом лишая его доступа кислорода, он засевает облака для создания грома и молнии, он...
      - Ладно, беру, - прервал Мэллори его излияния, после чего взял жезл, чтобы осмотреть его более пристально. - Как он приводится в действие?
      - Заклинания прилагаются к инструкции.
      - Заклинания?
      - Определенные ключевые слова, инициирующие различные программы микропроцессора, расположенного в рукоятке, - пояснил клерк. - Все остальное только для сценического эффекта.
      - И он наверняка сработает против любого демона, на которого я наткнусь? - осведомился Мэллори.
      - Только против демонов ниже Пятого Круга, - покачал головой продавец. - С каким типом демонов вы рассчитываете столкнуться?
      - Не знаю. Но если это чем-нибудь поможет, его зовут Гранди.
      - Вы хотите убить Гранди?! - охнул продавец.
      - Только в случае необходимости.
      - Вас часом не Мэллори зовут, а?
      - Так и есть.
      - Ступайте прочь! - схватив жезл, потребовал продавец.
      - Так у вас нет ничего такого, что могло бы мне помочь?
      - Вы зашли в неподходящее место! - заныл клерк, скорчившись в три погибели и забившись под прилавок. - Кроме Библии, вам ничего не поможет.
      - А что, Библии на Гранди действуют?
      - Нет, но может быть, вам захочется выучить одну-две коротеньких молитвы, пока он вас не нашел.
      - Сколько я вам должен за пистолет? - справился Мэллори.
      - Сто семьдесят пять долларов.
      - У меня только сотенные купюры. Вам придется вылезти и дать мне сдачу.
      - Просто положите сотню на прилавок и уходите!
      Чувствуя устремленные на себя взгляды всех посетителей магазина, выражавшие целую гамму чувств - от потрясения до жалости, Мэллори сграбастал пистолет и коробку патронов и вышел на улицу, где его ждали Мюргенштюрм и Фелина.
      - Что теперь, Джон Джастин?
      - Теперь мы идем в музей, - Мэллори помолчал. - Вряд ли там найдется чучело лепрекона, а?
      - Ни в коем случае! - подобное предположение возмутило Мюргенштюрма до глубины души. - С равным успехом вы можете спросить, не выставляют ли там чучело эльфа!
      Потратив четверть часа на поездку слоном и на метро, они добрались до музея - тяжеловесного каменного здания, сплошь состоящего из лестниц, шпилей и башенок.
      - Бесподобный образчик баптистской готической архитектуры, - с восхищением прокомментировал Мюргенштюрм на подходе к центральному входу.
      - А я и не знал, что существуют хоть какие-то образчики баптистской готики, - заметил Мэллори.
      - Вот они, - заявил Мюргенштюрм, поднимаясь по широкой лестнице. Дойдя до верха, он приблизился к маленькой - всего лишь футов пятнадцати в высоту - двери и энергично постучал.
      - Попридержите коней! - откликнулся голос из-за двери. - Иду!
      Мгновение спустя дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунул голову седой старик с редеющими всклокоченными волосами.
      - А, это опять ты, - бросил он, когда взгляд его упал на зеленого эльфа. - Знаешь, Мюргенштюрм, тебе надо как-то поумерить это твое либидо.
      - Вы прямо мои мысли читаете, - эхом откликнулся Мэллори.
      Старик разглядывал его пару секунд, потом скроил недовольную мину и снова обернулся к Мюргенштюрму.
      - Твои вкусы с каждым часом становятся все более дегенератскими.
      - Ты неправильно трактуешь ситуацию, - возразил Мюргенштюрм.
      - Если и так, то не без причины, - огрызнулся старик.
      - Джон Джастин, познакомьтесь с моим другом Иеведией, - провозгласил эльф. - Иеведия, это всемирно известный сыщик Джон Джастин Мэллори.
      С прищуром поглядев на Мэллори, Иеведия кивнул.
      - Всемирно известный, а? Что ж, входите, только кошку оставьте тут.
      - Ты о Фелине? - уточнил Мюргенштюрм.
      - А ты тут видишь других кошек? - спросил старик.
      - Но она не кошка! Она кошкочеловек!
      - Что в лоб, что по лбу, - пожал плечами Иеведия. - Она раздразнит экспонаты.
      - Я думал, тут музей, - встрял Мэллори.
      - Он и есть.
      - А разве экспонаты не мертвы?
      - Мертвее не бывает.
      - Тогда как же она может их раздразнить? - не унимался детектив.
      - Послушайте, - не выдержал Иеведия. - Тут холодно, дождь идет, и я вовсе не намерен торчать тут с вами в дверях, отвечая на дурацкие вопросы. Ежели хотите войти, оставьте ее на улице.
      - Подожди нас здесь, - повернулся Мэллори к Фелине. - Мы всего на пару минут.
      Она не ответила, присев на корточки и устремив взгляд в какую-то точку, доступную только ее взору. Во мраке зрачки ее стали совсем огромными, словно поглотив радужную оболочку. Мэллори хотел утешительно похлопать ее по плечу, но Фелина уклонилась, будто даже и не шелохнувшись. В конце концов Мэллори махнул рукой и вслед за Иеведией и Мюргенштюрмом вошел в музей.
      - Впечатляет, правда? - спросил эльф.
      Мэллори оглядел громадный центральный зал с мраморными полами. Сводчатый потолок возносился на добрых сорок футов, а под ним парила пара реконструированных птеродактилей, подвешенных на почти невидимых нитях. Посреди зала высился скелет чудовищного тираннозавра, ощеривший челюсти с длинными иззубренными зубищами.
      - Ну и страшилище, - прокомментировал Мэллори.
      - Тут же вроде бы стоял слон? - Мюргенштюрм указала на место, где стоял динозавр, будто бы изготовившийся к прыжку. - Большущий, с громадными бивнями?
      - Он и сейчас у нас, - кивнул Иеведия, - только теперича с остальным африканским зверьем. Таксисты начали протестовать против него, вот мы и вытащили сюда из подвала старину Рекса. - Старик приостановился, чтобы смахнуть со своей темно-синей формы приставшую ниточку. - Оно и к лучшему. Там ему было одиноко, а теперь ему хоть птички составляют компанию.
      - Какие птички? - не понял Мэллори.
      - Птеродактили, - пояснил Иеведия и обернулся к Мюргенштюрму. - Ну, ежели ты тут не по сердечным делам, чего ж тебе надобно?
      - Мне нужна кое-какая информация, - сообщил Мэллори.
      - У меня и в мыслях не было, что вы пришли составить компанию одинокому старику в новогоднюю ночь, - вздохнул Иеведия.
      - Ну, не без этого, - поспешно заявил Мюргенштюрм, - но главное, нам надо узнать кое-что про единорогов.
      - А, так единорога у тебя все-таки слямзили, да? - заинтересовался Иеведия. - Я так и знал.
      - Не твое дело! - огрызнулся Мюргенштюрм.
      Иеведия повернулся к Мэллори.
      - А я ему говорил! Мюргенштюрм, прыщ ты эдакий, говорил я, нельзя же позволять гениталиям брать верх над мозгами. Мюргенштюрм, говорил я, этот музей битком набит экспонатами, которые повымирали, потому как не могли сдерживать свои низменные инстинкты. Мюргенштюрм, говорил я, я могу понять, что время от времени можно поваляться в сене, но ты самое омерзительное маленькое хамло из всех...
      - Спасибо, вполне достаточно! - вскинулся эльф.
      - Так он нанял вас найти его? - спросил Иеведия, не обращая внимания на взбешенного Мюргенштюрма. Мэллори кивнул.
      - Что ж, мистер Мэллори, тут его нету, за это я вам ручаюсь.
      - Я и не думал, что он здесь, - ответил Мэллори. - Но я ни разу не видел единорога даже издали. Мюргенштюрм сказал, что у вас выставлен один экземпляр.
      Иеведия посмотрел на часы.
      - Сможете уложиться в пятнадцать минут?
      - Отчего же не уложиться.
      - Нет, вы уверены? - настаивал Иеведия.
      - А сколько времени нужно, чтобы поглядеть на чучело единорога, черт возьми?
      - Ладно, - Иеведия направился в один из дюжины коридоров, расходящихся от центрального зала в разные стороны. - Следуйте за мной.
      Мэллори и Мюргенштюрм тоже вошли в коридор.
      Слева находилась диорама, изображающая носорога, трех зебр, пару антилоп гну и семейку из четырех жирафов у озерца в саванне. Справа затаившийся на ветке леопард подобрался для прыжка на ничего не подозревающую импалу. Протянувшийся футов на сорок коридор содержал еще не менее дюжины диорам.
      Обернувшись, Мэллори присмотрелся к леопарду повнимательнее. Мускулы изготовившегося к прыжку зверя вздувались буграми, чуть ли не играя под мертвой кожей. В глазах его светилось сознание, и казалось, он вот-вот дернет хвостом перед тем как ринуться вперед.
      - Нам надо поторапливаться, мистер Мэллори, - окликнул его Иеведия, сделав пару шагов в сторону детектива. Мэллори тут же снова зашагал вперед.
      - Они у вас почти как живые, - заметил он, нагнав старика.
      - Так и есть, - согласился Иеведия, проходя мимо семейства горилл и огибая исполинского слона, переведенного сюда из центрального зала.
      - Далеко еще? - поинтересовался Мюргенштюрм, вынужденный припустить бегом на своих коротких, толстеньких ножках, чтобы угнаться за ними.
      - Сразу за куду и окапи. Ты вроде как совсем выдохся, - Иеведия ухмыльнулся. - Говорят, секс для дыхалки очень вреден.
      - У меня не было никакого секса уже много часов подряд, - пропыхтел Мюргенштюрм. - Очевидно, причина как раз в нехватке секса.
      - Очевидно, - саркастически откликнулся Мэллори.
      Коридор свернул налево, и секунд через пять, миновав какую-то крупную антилопу, они вошли в небольшую комнату, вмещавшую троицу животных в стеклянных ящиках. Справа находился банши, слева - сатир в комплекте с флейтой, а прямо напротив входа - большой белый единорог. Его выпуклые карие глаза смотрели прямо вперед, торчащий во лбу рог смахивал на витой леденец, тело оказалось стройнее, чем у большинства травоядных, а хвост почти доставал до земли. Лошадь он напоминал весьма отдаленно, - зебра или даже вымершая квагга куда более похожи на лошадь, - но другие сравнения в голову Мэллори не приходили, потому что на прочих животных единорог походил и того меньше.
      Детектив обошел вокруг витрины, сам не зная, к чему утруждается, ведь единорога он уже видел и при встрече не спутает ни с каким другим животным.
      Наконец, он наткнулся на табличку, излагавшую необходимый минимум сведений:
      СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИЙ ЕДИНОРОГ
      Единороги встречаются на всех материках и островах, исключая Антарктику, хотя принять считать, что они практически полностью истреблены в Перу, на Тибете и в Итальянской Ривьере.
      Как правило, единороги травоядны, хотя известно, что они питаются чем угодно - от мелких грызунов до парковочных счетчиков. Предпочитают вести ночной образ жизни и имеют тенденцию скапливаться под прямыми углами к направлению взгляда наблюдателя в данный момент.
      Североамериканский единорог (unicornis n. americanus) отличается от остальных членов семейства единорожьих тем, что обитает в Северной Америке.
      Данный экземпляр добыт полковником В. Каррутерс во время сафари в центр города Сиу-Сити, штат Айова.
      - Насмотрелись? - спросил Иеведия.
      - Минуточку, - Мэллори снова посмотрел на единорога.
      - Только побыстрей.
      - Лютик выглядит так же? - обернулся детектив к Мюргенштюрму.
      - Как две капли воды, - кивнул эльф.
      - Мне надо побольше узнать о его повадках. Табличка не очень-то распространяется на сей счет.
      - Пора! - объявил Иеведия. - Пойдемте.
      - Будь здоров, - сказал Мюргенштюрм.
      - Я не чихал, - возразил старик.
      - Значит, еще кто-то.
      - Не я, - откликнулся Мэллори.
      - Ну, я же не глухой, - заупрямился Мюргенштюрм. - Кто-то должен...
      Тут до их слуха донесся чей-то утробный кашель.
      - В точности так, - с тревогой заключил эльф.
      - Проклятье! - буркнул Иеведия. - Просил же поторопиться!
      - Что, черт возьми, тут творится?! - потребовал ответа Мэллори, вдруг почуявший едкий запах животных.
      - Тсс! - шепнул Иеведия, прижав палец к губам. Выждав секунды три, он кивнул и двинулся в обратный путь, шепотом бросив: - Теперь быстрей!
      Мэллори и Мюргенштюрм следовали за ним по пятам, мимо диорам с окапи и куду.
      - Погодите-ка! - сказал Мэллори у диорамы, изображающей двух львов на охоте, застыв как вкопанный.
      - Что? - спросил Мюргенштюрм, с разгону налетев на него.
      - Готов поклясться, эти львы только что поглядели на нас. - Детектив присмотрелся к ним еще раз, потом пожал плечами, в конце концов проронив: - Воображение разыгралось.
      - Скорей! - нетерпеливо шепнул Иеведия.
      Мэллори снова зашагал вперед и вскоре вышел к пересечению коридоров, где стоял слон - огромный, полных двенадцать футов в холке. Когда толстокожий внезапно появился впереди, растопырив уши и протянув хобот в сторону детектива, тот даже испугался на миг, но быстро взял себя в руки и двинулся в обход слона к Иеведии, стоявшему у входа в следующий коридор.
      - Постойте, - встрепенулся Мэллори, пройдя по коридору футов двадцать пять. - Где Мюргенштюрм?
      - Я думал, идет прям вослед за вами.
      Мэллори вернулся к началу коридора.
      - Проклятье, Мюргенштюрм! Какого черта ты... - он внезапно поперхнулся последними словами, встретив взгляд налитых кровью крохотных глаз слона, стоявшего головой к Мэллори, растопырив уши и вытянув хобот.
      - Вот он я, - поведал Мюргенштюрм, подходя к нему сбоку. - Свернул не в тот коридор. - Задрав голову, эльф поглядел на детектива. - Что стряслось, Джон Джастин? У вас вид такой, будто вы сию минуту увидали привидение.
      - Всего двадцать секунд назад он был повернут в противоположную сторону, - промолвил Мэллори, не сводя глаз со слона.
      - Должно быть, вы просто спутали стороны. Чучела не могут двигаться.
      Вдруг по коридорам эхом прокатился оглушительный рев.
      - А реветь могут? - спросил Мэллори.
      - Насколько мне известно, нет, - забеспокоился Мюргенштюрм.
      - Давай-ка убираться отсюда ко всем чертям, - нетерпеливо бросил Мэллори, стремительно зашагав к тому месту, где оставил Иеведию. Старик пропал без следа.
      - Может, вы не в том коридоре? - предположил Мюргенштюрм.
      - Я оставил его здесь, - твердо заявил Мэллори.
      - Тогда, наверное, он перешел.
      - Поглядим, - Мэллори вернулся той же дорогой.
      Сделав вокруг слона изрядный крюк, они вошли в другой коридор, и в тот же миг позади раздался пронзительный птичий крик. Пройдя по коридору футов пятьдесят, они остановились.
      - Его тут нет, - резюмировал Мэллори.
      - Что нам теперь делать? - нервно спросил Мюргенштюрм.
      - Вернуться туда, откуда пришли.
      - Я заблудился, - признался эльф.
      - До слона, а потом второй коридор налево.
      - Подождите! - вдруг вскрикнул Мюргенштюрм.
      - Что?
      - По-моему, я слышал его.
      - Лично я ничего не слышу.
      - Сюда, - эльф заторопился дальше по коридору, завопив: - Иеведия!
      Ответом ему было молчание.
      - Ты ошибся, - сказал Мэллори.
      - Ну, что-то я все-таки слышал! - Эльф занервничал.
      - А я нет.
      - Вроде были шаги.
      Разговаривали они на ходу, и тут обнаружили, что стоят у развилки коридора.
      - И откуда же они доносились? - спросил Мэллори.
      - По-моему, справа.
      Мэллори шагнул за угол, повернулся направо...
      И оказался нос к носу с рычащим, скалящим зубы самцом гориллы.
      - Иисусе! - пробормотал детектив.
      Мгновение и человек, и горилла хранили полнейшую неподвижность. Затем Мэллори развернулся вокруг оси и рванул обратно в коридор, попутно едва не задавив Мюргенштюрма. Горилла взревела и забарабанила в грудь волосатыми ручищами, а потом неспешно заковыляла следом.
      Вместе с Мюргенштюрмом, едва не наступающим ему на пятки, детектив выскочил к слону и свернул направо. Уже вбегая в ближайший коридор, он услышал за спиной пронзительный трубный клич слона, и только пробежав половину коридора, рискнул оглянуться.
      - Мы в безопасности! - пропыхтел он эльфу. - Ему не пролезть. Коридор для него слишком тесный.
      - Но не для него, - заскулил Мюргенштюрм, указывая в противоположном направлении, откуда подкрадывался к ним черногривый лев, скользя брюхом по мраморному полу.
      Где-то включили громкоговорители системы оповещения, и треск помех мгновенно напугал льва, метнувшегося в смежный коридор.
      - Ежели считать, что вы еще живы, так вы, наверное, хотите получить объяснения, - произнес голос Иеведии.
      - Было бы очень мило, - проворчал Мэллори под нос.
      - Я не собирался вас бросать, мистер Мэллори, но просто больше не мог ждать. Видите ли, чучела в музее были набиты и установлены Акимом Рамблаттом.
      - Кто такой этот чертов Аким Рамблатт? - прошептал Мюргенштюрм.
      - Вы, наверное, гадаете, кто такой этот чертов Аким Рамблатт, - произнес голос старика. - Ответ таков: он был лучшим таксидермистом, когда-либо жившим на свете. К тому времени, когда он начал работать на нас, он уже заслужил прозвище Мастертворец. - Последовала короткая пауза. - Он заставляет свои чучела выглядеть настолько живыми, что те просто не разумеют, что они мертвые. Они сидят там в своих стеклянных клетках, целый день ломая над этим голову, а часов в одиннадцать вечера каждую ночь не видят резона, почему бы не размять ноги и немного прогуляться.
      Следующую фразу поглотил протяжный крик какого-то неизвестного животного.
      - Словом, обычно они проводят в движении час-другой, а после спохватываются, что вообще-то они не совсем живые. Может, Рамблатт и был Мастером-творцом, но Богом он все-таки не был. - Иеведия захихикал. - Так что ежели считать, что вы слышите мой голос, вам надобно только запрятаться в безопасном местечке на ближайшие пару часов, и все будет отлично. Однажды, когда этот час застал меня вне дежурки, я нырнул в озерко и дышал через тростинку... Конечно, это было еще до того, как Рамблатт пополнил экспозицию носорогом. Он вовсе не кровожадный, во всяком случае, для носорога, но любит побарахтаться, а озерко очень маленькое. - Он вздохнул. - А, ладно, чего-нибудь сообразите. А сейчас прошу простить, настало мне время чуток вздремнуть. Если вы сумеете выбраться живыми, загляните ко мне в дежурку, у меня на печке стоит кофе. - Еще пауза. - Честное слово, больше ничего такого не приходит в голову, чтоб вам посоветовать. Комната сто четыре.
      Громкоговорители смолкли.
      - И давно пробило одиннадцать? - слабым голосом поинтересовался Мюргенштюрм.
      Мэллори посмотрел на часы.
      - Семь минут.
      - И все?
      Детектив кивнул. Послышался шум движения.
      - Здесь нельзя оставаться, мы как раз в середке африканской экспозиции, - сказал Мэллори. Шорох и похрустывание стали громче. - А что на втором этаже?
      - По-моему, только кости и окаменелости, - пожал плечами Мюргенштюрм.
      - Там не может быть опаснее, чем здесь, - решил детектив. - Давай найдем лестницу.
      Он повернул налево, но окаменел при виде гориллы, ковыляющей с той стороны.
      - В обратную сторону! Скорей!
      Они вернулись к перекрестку, где стоял слон. Тот как раз изучал вход в один из противоположных коридоров, так что Мэллори и Мюргенштюрм, прижимаясь спинами к стене, бочком двинулись в обход, высматривая какую-нибудь табличку, указывающую в сторону лестницы или выхода.
      Внезапно слон развернулся, прижал уши и без единого звука ринулся на них. Мюргенштюрм попятился обратно в коридор, пока Мэллори лихорадочно высматривал пути к бегству. В последний миг он бросился на пол, проскользил на животе под вытянутым хоботом ошарашенного толстокожего, вскочил на ноги и метнулся в следующий коридор. Слон тотчас же устремился за ним. У Мэллори вдруг мучительно засосало под ложечкой, когда он осознал, что выбрал как раз такой коридор, где слон пройдет без труда.
      На следующем перекрестке он резко свернул направо, едва-едва уклонившись от хобота, и тут же резко затормозил, обнаружив в каких-то двух десятках футов от себя носорога, с хрюканьем бившего передним копытом о мраморные плиты.
      Послышался клич слона, и пол затрясся, когда тот устремился на детектива тяжелыми шагами, способными расплющить человека в лепешку. Стремительно оглянувшись, Мэллори обнаружил, что слон перегородил все поле зрения, и нырнул в диораму, только что покинутую носорогом.
      Он ждал, что его вот-вот обхватит хобот, чтобы швырнуть о стену или насадить на длинные выцветшие бивни, и хотя громовой, ужасающий топот по-прежнему доносился до его слуха, полминуты спустя Мэллори оставался целым и невредимым и наконец заставил себя приоткрыть зажмуренные от страха глаза.
      Носорог с зияющей на левом плече раной удирал вдоль по коридору, а разъяренный слон гнался за ним.
      Мэллори хотел уж было остаться на месте, спрятавшись в высокой траве, но вспомнил, что рано или поздно носорог вернется в диораму, видимо, не таким уж измотанным, - но куда более сердитым.
      Осторожно поднявшись, детектив подполз к краю диорамы и высунул голову в коридор. Там было пусто, так что он тут же стремительно зашагал в направлении, противоположному тому, куда устремились толстокожие. Сделав еще два поворота, он услышал болтовню обезьян, решил, что их вопли предупредят его о приближении хищников, и свернул в их коридор. Крики и болтовня приматов стали громче, некоторые обезьяны начали швырять в пришельца фруктами и орехами, но покинуть диораму не решилась ни одна, а в конце коридора Мэллори наконец-то узрел долгожданную лестницу. Он перешел на бег и почти добрался до лестницы, когда путь ему преградил самец гориллы.
      Тут Мэллори вдруг вспомнил о приобретенном пистолете, выхватил его из кармана накидки и одну за другой выпустил четыре пули горилле в грудь.
      - Тебе не убить того, кто уже мертв, - пророкотала горилла хриплым, гортанным голосом.
      Мэллори быстро-быстро заморгал.
      - Я предупреждал, чтоб ты не приходил в музей, - продолжала горилла, пожирая детектива злобным взором.
      - Ты Гранди? - поинтересовался он.
      - Только на минутку, - прорычала горилла, медленно подступая к нему. - И жить тебе осталось как раз только минутку, Джон Джастин Мэллори!
      Попятившись, Мэллори отчаянно озирался, отыскивая какой-нибудь путь к спасению. Наконец, ему на глаза попалась сухая трава в одной из диорам. Схватив пучок травы, Мэллори поджег ее зажигалкой и ткнул в густую сухую шерсть гориллы.
      Пламя мигом охватило обезьяну. Холодный свет разума Гранди в ее глазах померк, и горилла с воем понеслась по коридору прочь. Мэллори еще понаблюдал за ней секунду-другую, затем прошел остаток пути до лестницы, начал взбираться на второй этаж - и столкнулся с Мюргенштюрмом, мчавшимся вниз по ступенькам.
      - Где вас черти носили? - спросил эльф, раскрасневшийся от беготни.
      - Внизу. А где, черт возьми, я должен был находиться, по-твоему?
      - Да откуда мне знать? Только что вы были здесь, и вдруг я остаюсь совсем один! - Мюргенштюрм безуспешно попытался оттолкнуть детектива с дороги. - Пропустите!
      - Ты идешь не в ту сторону.
      - Вы ступайте своей дорогой, а я пойду своей! - в отчаянии заявил эльф.
      - Но ведь наверху ничего нет! - заспорил Мэллори. - Все чучела на первом этаже!
      - Вы это знаете, и я это знаю, но попробуйте-ка сказать об этом ему!
      - Попробовать сказать кому?
      - Да ему! - захныкала Мюргенштюрм, указывая дрожащим пальчиком вверх по лестнице.
      - Жди здесь, - распорядился Мэллори, осторожно одолевая последние ступени.
      Подойдя к двери, ведущей на второй этаж, он наткнулся на громадную зеленую ширму, совершенно преградившую ему дорогу. Пытаясь понять, что же это такое, Мэллори в тревоге вдруг осознал тот факт, что ширма движется, а еще через миг понял, что это хвост бронтозавра.
      - Как такое может быть, Джон Джастин? - прошептал Мюргенштюрм, последовавший за ним наверх. - Никто никогда не делал из динозавров чучел. От них ведь остались только скелеты!
      - Это работа Гранди, - угрюмо бросил Мэллори.
      - Гранди делает чучела динозавров? - спросил сбитый с толку Мюргенштюрм.
      Мэллори кивнул.
      - А еще он делает ошибки.
      - Насколько мне известно, он не сделал ни одной ошибки, - набожно выдохнул Мюргенштюрм.
      - Сделал парочку минуту назад, - сообщил детектив. - А сейчас сделал еще одну. Эта чертова скотина - вегетарианец.
      - Слоны тоже вегетарианцы, - напомнил Мюргенштюрм.
      - Ты уложил меня наповал, - признался Мэллори, низвергнутый с вершин своего триумфа. - Что ж, чертовски ясно, что оставаться здесь нельзя.
      - А почему нет?
      - Сам погляди, - Мэллори указал в сторону подножия лестницы, на медленно крадущегося к ним леопарда. Увидев, что жертвам известно о его присутствии, зверь заглянул детективу в глаза и зарычал.
      - Пристрелите его! - крикнул эльф, внезапно заметив пистолет в руке у Мэллори.
      - Без толку. Он уже мертв.
      Обогнав детектива, Мюргенштюрм вылетел в циклопический зал. Мэллори отправился туда же, плотно закрыв за собой дверь.
      Бронтозавр находился в дальнем конце зала, в каких-то двухстах футах от них, небрежно озираясь и подыскивая что-нибудь съестное.
      - Никаких других дверей здесь нет, - доложил Мюргенштюрм, - только эти и главная лестница. На сколько спорим, что Рекс и его крылатые друзья поджидают нас там?
      - А как насчет лифтов?
      - Не вижу ни единого.
      - Замечательно, - проворчал Мэллори и вдруг резко повернулся к эльфу. - Ты можешь остановить для них время, как сделал это с двумя головорезами у меня в кабинете?
      - Это ваша лучшая идея за всю ночь, Джон Джастин! Воистину феноменальная! Я знал, что выбрал наилучшего специалиста!
      - Почему нет? - устало справился Мэллори.
      - Начнем с того, что этот прием работает только против существ, воспринимающих время, - пояснил Мюргенштюрм. - А динозавр, разгуливающий туда-сюда в двадцатом столетии, имеет лишь самое смутное понятие о течении времени.
      - Может, ты все-таки попытаешься, а?
      - Уже пытался.
      - А у тебя в рукаве не припрятано больше ни одного балаганного фокуса?
      - Например?
      - Ну, не знаю... Левитация, телепортация... Что-нибудь вроде этого.
      Мюргенштюрм горестно покачал головой.
      - Остановка времени - мой коронный номер. - Он помолчал и извиняющимся тоном добавил: - К тому же, она действует всего минут пять.
      Мэллори не проронил ни слова, пристально глядя на бронтозавра, преграждающего путь к главной лестнице.
      Мюргенштюрм принялся теребить его за рукав.
      - Вам плохо, Джон Джастин?
      - Заткнись! - огрызнулся Мэллори. - Я думаю.
      - О чем?
      Мэллори помолчал еще секунды три, потом посмотрел на эльфа сверху вниз.
      - Тебе обязательно быть в одной комнате с тем, для кого ты останавливаешь время?
      - Это упрощает дело.
      - Но это не абсолютно необходимо?
      Мюргенштюрм вдруг побледнел до салатного оттенка.
      - Вы шутите, Джон Джастин!
      - А почему бы и нет?
      - Он меня прикончит!
      - Если ты не заметил, довожу до твоего сведения, что он уже пытается прикончить тебя.
      - Но он же Гранди!
      - Он - тот самый тип, который дергает этих зверей за ниточки. Если ты остановишь время для него, тогда, быть может, они снова уснут, когда он отключится.
      - Но он могущественен!
      - Ты хочешь найти треклятого единорога до завтрашнего утра или нет? - настойчиво осведомился Мэллори.
      - Он слишком далеко!
      - Попытайся!
      - А еще он сильней меня.
      - Нам не нужны пять минут, - стоял на своем Мэллори. - Шестидесяти секунд будет довольно. Мы сбежим прямо по главной лестнице и выскочим из центрального входа.
      - Но...
      Бронтозавр вдруг заметил их и начал приближаться.
      - Ладно! - заскулил эльф.
      - Ну? - спросил Мэллори, когда динозавр подступил поближе.
      - Сделал.
      - Не сработало.
      - Я же вам говорил! - Мюргенштюрм метнулся обратно на лестничную клетку.
      А затем, подняв ногу для следующего шага, динозавр окаменел.
      - Мюргенштюрм! - заорал Мэллори.
      - Не бейте меня! - заныл эльф. - Я не виноват!
      - Сработало! - рявкнул детектив. - Давай убираться отсюда к чертям!
      И понесся через зал к главной лестнице, съехал по длинным дугообразно изогнутым перилам и побежал к центральному входу.
      - В чем дело? - спросил Мюргенштюрм, подоспевший секунд через пять.
      - Заперто!
      - Конечно, заперто.
      - Я думал, здесь одна из тех дверей, которые можно открыть изнутри! - Мэллори принялся отчаянно озираться. - А где та дверь, через которую мы вошли?
      - Туда! - Мюргенштюрм побежал первым.
      Мэллори не отставал ни на шаг. Вдруг послышалось громкое шипение.
      - Быстрее! - во все горло крикнул он. - Рекс пробуждается!
      Эльф добежал до двери, опередив детектива на десять шагов, и буквально выбросился через нее. Мэллори метнулся следом, распластавшись в прыжке, в тот самый миг, когда когти крохотных передних лапок тираннозавра располосовали его брюки от колена до лодыжки. Затем дверь захлопнулась.
      - Удалось! - просипел Мюргенштюрм, лежавший навзничь и пыхтевший, совершенно не замечая ледяного дождя.
      Мэллори перегнулся пополам, уперев ладони в колени, и чересчур старался отдышаться, так что ответить не мог. Наконец, он хрипло выдохнул:
      - Мы висели на волоске!
      - Нам повезло, Джон Джастин. Но больше этот номер не пройдет. В следующий раз он будет наготове.
      - Да уж, ваш Гранди - тот еще типчик, - промолвил Мэллори. - Я ничуть не удивлюсь, если поглядев в небо, увижу ведьму на метле, выписывающую в небесах "СДАВАЙСЯ, ДОРОТИ!"(
      - Кто такая Дороти? - поинтересовался Мюргенштюрм.
      - Выкинь из головы. - Мэллори огляделся. - Кстати, а где Фелина?
      - Тут я, - раздался голос с высоты.
      Задрав голову, детектив увидел, что девушка-кошка сидит на карнизе прямо перед окном.
      - Что ты там делаешь?
      - Смотрела на вас с динозавром. Ты не очень-то прыток.
      - Надеюсь, тебе понравилось, - сухо бросил Мэллори. Она с улыбкой кивнула. - Тебе, наверно, даже в голову не приходило помочь нам? - Продолжая улыбаться, она медленно покачала головой. - Как я понимаю, твои симпатии лежат на стороне хищника, а не дичи.
      Ее ухмылка стала еще шире.
      - Что дальше, Джон Джастин? - спросил эльф. - Вернуться в музей мы не можем, а след Лютика совсем простыл.
      - Дальше мы найдем телефонную книгу.
      - Чтобы посмотреть на букву Е? - саркастически предположил Мюргенштюрм.
      - На К, - покачал головой Мэллори.
      - К? - повторил эльф. - Кто это?
      - Полковник В. Каррутерс.
      - Ни разу о нем не слыхал.
      - Этот мужик убил единорога, стоящего в музее.
      - Значит, вы по-прежнему держитесь мнения, что вам надо просветиться насчет единорогов? - жалобно произнес Мюргенштюрм и указал на часы Мэллори. - Уже восемнадцать минут двенадцатого, а мы все топчемся на месте. Пока вы узнаете о единорогах что-нибудь полезное, как раз будет рассвет!
      - Единственная альтернатива - просветиться насчет Гранди, - возразил Мэллори, - а о нем я уже знаю больше, чем хотел бы. Кроме того, быть может, мне удастся подбить этого Каррутерса помочь нам. - Он поднял голову к Фелине. - Ты с нами или нет?
      В ответ она выпрямилась, собираясь прыгнуть с карниза.
      - Не надо! - крикнул Мэллори. - Тут до земли добрых двадцать футов!
      Рассмеявшись, она бросилась вниз. Мэллори зажмурил глаза и отвернулся, ожидая услышать, как ее тело шмякнется о тротуар.
      Но вместо того услышал негромкое мурлыканье, а мгновение спустя Фелина уже терлась спиной о его ногу.
      - Я голодна, - сообщила она.
      - Ты хоть когда-нибудь думаешь еще о чем-то, кроме собственного желудка? - спросил Мэллори.
      - Питаться куда разумнее, чем под дождем гоняться за единорогом в новогоднюю ночь.
      Детектив воззрился на нее, как громом пораженный.
      - Это предприятие уже начинало казаться мне довольно осмысленным, пока ты не показала его в подобном свете. - Он тряхнул головой. - Знаешь, как только я склоняюсь к мысли, что начинаю понимать этот город, случается что-нибудь эдакое.
      - Какое эдакое? - уточнил эльф.
      - Что-нибудь вроде оживающих зверей в музее. - Мэллори чертыхнулся под нос. - На миг мне даже показалось, что я достал его!
      - Кого его?
      - Гранди. Он говорил со мной посредством гориллы, и я подпалил его. Мне следовало бы понимать, что это будет не так уж просто.
      - Вы в самом деле подожгли Гранди? - широко распахнув глаза, переспросил Мюргенштюрм.
      Мэллори покачал головой.
      - Я подпалил гориллу. - Он сделал паузу. - Но в следующий раз я его достану.
      - Вы сами не знаете, что говорите, Джон Джастин! - с боязнью в голосе молвил эльф.
      - У него в распоряжении были сотни зверей и динозавров, а мы вышли целыми и невредимыми. Он украл единорога, но оставил свидетеля. Он пытался убить меня, но подпустил настолько близко, что позволил подпалить себя. - Мэллори задумчиво помолчал. - Может, он и могущественен, но далеко не безупречен.
      Внезапно Фелина с шипением метнулась в траву. Мгновение спустя она выпрямилась, перепачканная грязью с головы до ног, гордо держа в руке мелкого грызуна.
      - Но ты ведь не станешь есть его просто так, а? - спросил Мэллори.
      - Конечно, нет.
      - Хорошо, - детектив чуточку расслабился.
      - Сперва я с ним поиграю, - заявила она с хищной ухмылкой.
      - Но только не у меня на глазах, слышишь! - вскинулся Мэллори.
      - Не судите ее слишком строго, Джон Джастин, - вклинился Мюргенштюрм. - Уж такова ее природа, как ваша природа - решение загадок.
      - Ну, если уж на то пошло, то природа Гранди такова, чтобы похищать единорогов и убивать не в меру похотливых эльфов. Стоит ли ставить это ему в вину?
      - Давайте не будем доводить рассуждения до нелепых крайностей, - чопорно проронил Мюргенштюрм.
      Фелина, глядевшая куда-то вдаль, обернулась к Мэллори.
      - Если ты не прекратишь говорить про меня гадости, я тебе не скажу, что вижу.
      Мэллори вгляделся во тьму.
      - Ничего не вижу.
      - Разумеется. Ты всего лишь Человек.
      - Ну ладно, - сдался Мэллори. - Что ты видишь?
      - А ты раскаиваешься, что критиковал меня? - вопросом на вопрос ответила она, ехидно ухмыльнувшись.
      Мгновение Мэллори просто глядел на нее.
      - Ну ладно, раскаиваюсь.
      - И никогда-никогда больше не будешь, что бы ни произошло?
      - Я же сказал, что раскаиваюсь, и этого довольно.
      - Но ты сказал это от чистого сердца? - промурлыкала она.
      - От чистого! - вскричал Мэллори. - Ну, какого черта ты там видишь?
      - Единорога.
      Глава 5
      23:20 - полночь
      - Где он? - вскинулся Мэллори.
      - Вон там, на ездовой дорожке. Теперь видишь?
      Утерев с глаз дождевые капли, Мэллори прищурился.
      - Я не вижу даже ездовой дорожки. А с ним кто-нибудь есть, или он бегает сам по себе?
      - Не разберу.
      - А ты можешь разобрать, Лютик ли это?
      - Все единороги на одно лицо, - развела руками Фелина и задумчиво помолчала. - Да и люди все на одно лицо.
      - А далеко он? - не унимался детектив, все еще тщетно пытаясь разглядеть силуэт животного.
      - Не очень, - Фелина снова сосредоточила внимание на грызуне, которого держала в руке, и промурлыкала: - Привет, закусочка!
      - Пошли! - распорядился Мэллори.
      Фелина уселась на траву, скрестив ноги по-турецки.
      - Очаровательный окорочок. Я думала, что вывела тебя на бедолагу.
      - Фелина, вставай! - потребовал Мэллори.
      - Я занята, - отрезала девушка, отпуская грызуна и тут же хватая снова, пока не убежал за пределы досягаемости.
      - Проклятье! Нам нужна твоя помощь!
      - Просто ступайте по ездовой дорожке и рано или поздно нагоните его.
      - Да где же эта ездовая дорожка?!
      - Вон там, - указала она грызуном на восток.
      Мэллори обернулся к Мюргенштюрму.
      - Пошли!
      - Она может нам пригодиться, - запротестовал эльф.
      - Если мы будем торчать тут достаточно долго, чтобы полюбоваться, как она терзает свой обед, то рискуем никогда не нагнать чертового единорога, - Мэллори зашагал по волглой траве в указанном Фелиной направлении. Мюргенштюрм открыл было рот, чтобы чтото сказать, но вовремя одумался и последовал за детективом.
      Пройдя почти триста ярдов, они наконец-то вышли к гаревой ездовой дорожке.
      - Любопытно, какое направление выбрать? - вслух размышлял Мэллори, глядя поочередно то в одну, то в другую сторону.
      - Может, мне вернуться и спросить? - пожал плечами Мюргенштюрм.
      - Чересчур долго, - покачал головой Мэллори, снова окинул дорожку взглядом из конца в конец и решительно свернул на север.
      - Что заставило вас избрать это направление, Джон Джастин? - поинтересовался эльф, прошагав в молчании пару минут.
      - Тут меньше народу. Если кто-то заполучил единорога, который ему не принадлежит, то вполне резонно считать, что он не захочет идти туда, где его сможет увидеть любой и каждый. Ну, в моем Манхеттене в южном конце парка находится площадь, Парк-Лейн и всяческие магазины.
      - В этом Манхеттене то же самое. - Мюргенштюрм сделал паузу. - Значит, вы говорите, что если он свернул на юг, то это вряд ли Лютик?
      - Верно, - подтвердил Мэллори. - Надеюсь.
      В парке разгуливал холодный, пронизывающий ветер. Дождь вдруг сменился легким снегопадом. Не прошло и пяти минут, как снег уже валил валом.
      - У меня складывается впечатление, что мы идем не в ту сторону, - остановившись посреди дорожки, объявил Мэллори.
      - О? Почему?
      - Потому что Гранди еще не пытался меня отпугнуть.
      - Может, он знает, что вы ожидаете чего-нибудь подобного, и в этом случае самой разумной стратегией с его точки зрения было бы ничего не предпринимать. - Мюргенштюрм сосредоточенно наморщил лоб. - Если, конечно, он не предполагает, что вы можете ожидать подобной тактики, и в этом случае...
      - Хватит, - оборвал его Мэллори.
      - Я просто стараюсь чем-нибудь помочь, - обиделся Мюргенштюрм.
      - Тогда почему бы тебе вместо этого не попытаться помолчать?
      Внезапно сидевшая на дереве неподалеку гарпия сорвалась в воздух и закружила над ними.
      - Ступай назад, Джон Джастин Мэллори!
      Мэллори обернулся к Мюргенштюрму.
      - Огромное тебе спасибо, зеленый ублюдок недоношенный!
      - Да что я такого сделал?
      - Две минуты назад я бы знал, какого черта это означает!
      - Не слушай ее! - ухнул филин, дрожавший от холода на ветке облетевшего дерева. - Жми вперед, Мэллори! Только вперед!
      - Замечательно, - проворчал Мэллори.
      - И что вы собираетесь предпринять, Джон Джастин? - поинтересовался Мюргенштюрм.
      - Идти дальше.
      - И какой же фактор склонил вас в пользу этого решения? - справился эльф.
      - Тут чересчур обалденно холодно, чтобы торчать на месте, ломая голову, что делать дальше, - отрезал Мэллори, наконец-то вспомнив, что надо затянуть пояс на вторую дырочку, и почувствовав себя чуть более уютно, когда накидка начала излучать тепло.
      Они прошли еще пятьдесят ярдов, и Мюргенштюрм потянул детектива за рукав.
      - Ну, что еще? - спросил детектив.
      - Как по-вашему, вы сможете справиться без меня... э-э... минут пятнадцать?
      - Зачем?
      - Видите вон тот многоквартирный дом напротив? - эльф указал на разваливающееся здание со шпилями и башенкой, которому вряд ли нашлось бы место в параллельном Манхеттене.
      - Вид такой, будто там в подвале какой-то сумасшедший ученый разводит монстров, - заметил детектив.
      - Не знаю, что там творится в подвале, хотя, пожалуй, все может быть, - согласился Мюргенштюрм.
      - Ближе к делу.
      - У меня... э... дружба с домоправительницей, если вы разумеете, что я имею в виду.
      - Через семь часов тебе грозит неминуемая гибель, если ты не найдешь единорога, а ты хочешь урывать время от поисков ради того, чтобы запрыгнуть в постель? - поразился Мэллори.
      - До меня дошло, Джон Джастин, - вздохнул Мюргенштюрм. - Предложение покинуть вас - недомыслие и эгоизм с моей стороны. - Вдруг его невзрачное личико просияло. - Я могу выяснить, нет ли у нее подружки.
      - Выбрось это из головы.
      - Вы абсолютно правы, Джон Джастин, - покаянно согласился эльф. - Я должен научить держать свои страсти в узде. Урывать пятнадцать минут из нашего ограниченного остатка времени бесчувственно и неблагоразумно. - Он искоса поглядел на Мэллори и едва слышно предложил: - А как насчет десяти минут?
      Мэллори резко развернулся к нему.
      - А как насчет пинка в пах, если ты не выбросишь посторонние мысли из головы?!
      - О-о-ох! - простонал Мюргенштюрм, словно от настоящей боли, сжав колени и прикрыв ладошками упомянутую область. - Даже не предлагайте! Что вы за чудовище?!
      - Ужасно хладнокровное, - ответил Мэллори, жалея, что накидка не снабжена капюшоном. - Ну, ты готов тронуться в путь?
      - Ладно, - согласился эльф, все еще храня на лице страдальческое выражение. - Но только без пинков.
      - И без дезертирства, - откликнулся детектив.
      - О дезертирстве и речи не было, - запротестовал Мюргенштюрм. - Речь шла скорей о физическом и нравственном обновлении. - Он помолчал. - А вы абсолютно решительно уверены, что мы не можем уделить даже пяток минуточек?
      Мэллори схватил эльфа за тощую шею и яростно прошипел:
      - Послушай, ты...
      - Прочь с дороги! - прокричал кто-то. - Освободите дорожку!
      Разжав руки, детектив отпрыгнул в сторону, и в это самое время сухопарый субъект, одетый только в кроссовки, спортивные трусы и майку с номером 897 на груди, с разбегу врезался в Мюргенштюрма. Эльф отлетел в снег, толстым слоем лежавший вдоль дорожки, но субъект сумел удержать равновесие и перешел к бегу на месте.
      - Тысяча извинений, - произнес он, когда Мюргенштюрм выбрался из снега. - Но преимущество было у меня.
      - А я и не знал, что преимущество бывает и на ездовых дорожках, - заметил Мэллори.
      - На ездовых дорожках? - озадаченно переспросил субъект. - Вы хотите сказать, что не шоссе А-98? - Мэллори покачал головой. - Тогда я могу заключить, что мерцающие вдали огни находятся не на Виа-Венето? - несчастным голосом спросил субъект, указывая на Пятую авеню и не пропуская ни шага.
      - Это огни Манхеттена, - поведал Мэллори.
      - Манхеттена? - удивился субъект. - Вы вполне уверены?
      - Не так уверен, как вчера, но довольно уверен.
      - Гм, - задумчиво произнес бегун. - Похоже, я отклонился от курса куда сильнее, чем думал.
      - А куда вы направляетесь? - поинтересовался Мэллори.
      - В Рим, конечно.
      - Ну конечно, - сухо повторил Мэллори.
      - Ах, я же забыл о приличиях! - воскликнул субъект и протянул руку, по-прежнему не останавливаясь ни на миг. - Меня зовут Иан Уилтон-Смит.
      - Британец? - спросил Мэллори, пожимая протянутую руку.
      - До мозга костей, - кивнул Уилтон-Смит. - Смерть ирландцам! Грабь колонии! Боже, храни королеву! - Он вдруг осекся. - У нас еще королева, да? Или уже король?
      - По-прежнему королева. Как я понимаю, вы давненько не были дома?
      - С весны 1960-го, - признался бегун. - В то лето я отправился в Рим на Олимпийские игры.
      - В качестве зрителя?
      - В качестве марафонца. Фактически говоря, я все еще на дистанции, но где-то по пути свернул не в ту сторону.
      - Не знаю, как бы это вам подать, но с тех пор было не так уж мало Олимпийских игр. Забег завершен.
      - Нет, не завершен, пока я не пересек финишную черту, - несгибаемо заявил Уилтон-Смит.
      - А не проще ли остановиться?
      - Так нечестно. Правила игры, знаете ли.
      - В правилах нигде не сказано, что надо бегать десятилетиями после того, как все остальные финишировали, - возразил Мэллори.
      - Побеждает не быстрейший, а упорнейший, - процитировал УилтонСмит.
      - Но только не в этом забеге. В нем победители уже определены.
      - Но разве я в том повинен, правда? - парировал Уилтон-Смит. - Моя работа - знай потей да делай все, что в твоих силах. - Он помедлил. - Вы не видели тут поблизости фотографов, нет?
      - Нет.
      - Жаль.
      - Почему? Вы их ожидали?
      - Ну, я ведь являю собой величайшую сенсацию в мире спорта, - пояснил Уилтон-Смит. - С каждым шагом я увеличиваю свой рекорд.
      - Какой рекорд? Вы же проиграли.
      - Рекорд длительности пробега дистанции олимпийского марафона, разумеется. - Бегун озадаченно огляделся. - Я все жду, когда люди из Гиннеса возьмут у меня интервью, измерят длину моего шага или еще что-нибудь такое для их книги, но они пока не показывались. Я все гадаю, почему?
      - Может, они не в курсе, что вы все еще бежите, - предположил Мэллори.
      - Не может такого быть! - насмешливо улыбнулся Уилтон-Смит. - Вероятно, ждут меня миль на пять-десять дальше по дороге.
      - Возможно, - не слишком убежденно вымолвил Мэллори.
      Уилтон-Смит зевнул.
      - Что-то меня в сон клонит. Пожалуй, мне стоило бы чуток поспать перед встречей с ними. Я должен быть в наилучшей форме, когда у меня будут брать интервью и делать снимки.
      - Сомневаюсь, что вам повезет найти комнату, - уведомил Мэллори. - Ночь-то новогодняя!
      - А зачем мне комната?
      - Мне показалось, что вы хотите поспать.
      - Я сплю на прямых и просыпаюсь на поворотах, - растолковал Уилтон-Смит. - Я не хочу, чтобы закралась даже тень подозрения, что я жульничаю.
      - Так вы и едите на бегу?
      - Конечно.
      - Простите, что спрашиваю, но как, черт возьми, вас занесло на ездовую дорожку в Центральном парке?
      - Хотел бы я и сам это знать, - признался Уилтон-Смит. - Я полагаю, что в Мельбурне мне следовало свернуть налево.
      - В австралийском Мельбурне?
      Бегун кивнул.
      - Загадочно, правда?
      - Это еще слабо сказано, - согласился Мэллори.
      - Что ж, я искренне насладился нашей небольшой беседой, но теперь я все-таки вынужден бежать.
      - На вашем месте я бы купил карту дорог! - крикнул вслед Мэллори.
      - К чему? - прокричал тот в ответ. - Все дороги ведут в Рим!
      Когда бегун оказался достаточно далеко, чтобы не подслушать разговор, Мэллори повернулся к Мюргенштюрму.
      - Ну, каково твое мнение?
      - Дурак он, - тотчас ответил эльф, потом нахмурился и почесал в затылке. - С другой стороны, он постоянно трудоустроен уже более четверти века, в то время как большинство воистину разумных людей из числа моих знакомых не может удержаться на работе. Я нахожу это весьма загадочным.
      - Ничего особенного, в моем Манхеттене происходит то же самое.
      - Неужели?
      Мэллори кивнул.
      - Светлые умы способны решить большинство проблем мира, но как надеть одинаковые носки или сменить шину, остается выше их понимания.
      - Как утешительно, - сказал Мюргенштюрм. - Я уж боялся, что это изолированный феномен.
      - Увы, нет. - Мэллори снова зашагал на юг. - Давай-ка не будем задерживаться. В плаще или без плаща, на улице чертовски холодно.
      - Может, снег окажется нам на руку, - с надеждой сказал эльф. - На нем могут отпечататься единорожьи следы.
      - Если наш марафонец их не затоптал, - уточнил Мэллори.
      Они прошли еще с полмили, сгорбившись и пригнув головы против разгулявшегося ветра. Затем Мюргенштюрм тяжело плюхнулся на землю и заявил:
      - Я дальше идти не могу. Я замерз, промок и устал.
      - И считаешь, что сможешь согреться, высохнуть и отдохнуть, сидя на земле во время вьюги? - саркастически поинтересовался детектив.
      - Мне уже наплевать, - простонал Мюргенштюрм. - Пусть приходят завтра на рассвете искать меня. Но найдут только промерзшие останки благородного маленького эльфа, который никогда не желал никому зла.
      - Неужели тебе не приходит в голову ничего такого, что поможет тебе воспрянуть духом?
      - Абсолютно ничего, - многозначительно изрек Мюргенштюрм.
      - Даже подружка?
      - Ну... может быть.
      - Послушай, - решился Мэллори, - если я отпущу тебя в постельку, ты как, сможешь сосредоточиться на деле, когда вернешься?
      - О, абсолютно, Джон Джастин! - с энтузиазмом воскликнул эльф. - Теперь до меня дошло! Дело не в погоде. Причина всего лишь в моем обмене веществ.
      - Хватит пускать слюни, а то подбородок отморозишь, - с отвращением бросил Мэллори.
      - Я вернусь через десять минут, - Мюргенштюрм подскочил на ноги. - От силы через пятнадцать. - Он помолчал. - Может, двадцать.
      - Кладем тридцать, и постарайся заодно выяснить что-нибудь о Липучке Гиллеспи.
      - Правильно. Встретимся тут через полчаса.
      - Надеюсь, ты не думаешь, будто я собираюсь стоять тут в снегу, дожидаясь, пока ты усладишься? - возразил Мэллори.
      - А что собираетесь делать вы?
      - Я сыщик, - ответил Мэллори. - Я собираюсь попытаться найти этого треклятого единорога.
      - В своем Манхеттене вы никогда не были столь целеустремленны, - заметил Мюргенштюрм.
      - В моем Манхеттене дела никогда не выглядели настолько чернобелыми. Всегда находились юридические казусы, смягчающие обстоятельства и моральные факторы. Тут все гораздо проще: нечто похищено злодеем, и мне платят за то, чтобы я это нечто вернул.
      - По-моему, вы говорили, что предпочитаете свой Манхеттен.
      - Я говорил, что понимаю свой Манхеттен, а это не одно и то же.
      - Как же можно предпочесть то, чего не понимаешь?
      - Я не понимаю форму. Содержание же весьма и весьма осмысленно.
      - Не понимаю, о чем это вы толкуете, - произнес Мюргенштюрм.
      - Тогда тебе есть о чем поразмыслить, пока ты охотишься за одной из множества своих чистых любвей.
      - А как мне вас найти, когда я закончу?
      - Точно так же, как я пытаюсь найти Лютика. Ступай по моим следам.
      - А если снег растает или вы войдете в помещение? - не унимался Мюргенштюрм.
      - Найми сыщика, - проронил Мэллори, направляясь дальше по дорожке.
      - Это не очень смешно, Джон Джастин.
      - Если это тебя так волнует, можешь отложить свой роман и пойти со мной.
      - Я пойду по вашим следам, - поспешно проговорил Мюргенштюрм и затрусил через парк к ярким огням Пятой авеню.
      Проводив эльфа взглядом, Мэллори отвернулся и вновь зашагал по дорожке.
      Не пройдя и полусотни ярдов, он оказался у небольшой деревянной будки, занятой толстеньким коротышкой в цветастой спортивной куртке в золотую и зеленую клетку.
      - Вечер добрый, сосед, - сказал коротышка с дружелюбной улыбкой.
      - Привет.
      - Ужасная ночь, правда?
      Мэллори молча кивнул.
      - Не заинтересует ли вас чуток крема для загара, друг? - спросил коротышка.
      - Вы шутите, верно?
      - Друг, на свете есть три вещи, про которые я никогда не шучу - это религия, блондинки по имени Сюзетт и бизнес. Тут речь идет о бизнесе. Я могу продать вам ящик с пятидесятипроцентной скидкой.
      - Кой черт, что я буду делать с кремом для загара?
      - Отправляйтесь на Ямайку. Устройте сафари в Африке. Держите его до лета в гараже. Смешайте его с водкой и тоником. Натирайте им полы. Друг, да вещей, которые можно сделать с ящиком крема для загара, купленного с большой скидкой, просто не перечесть!
      - Забудем об этом, - Мэллори снова двинулся в путь.
      - Для вас - скидка шестьдесят процентов! - настаивал коротышка, покидая будку и бегом догоняя детектива.
      - Да сегодня новогодняя ночь!
      - С Новым годом! - Коммивояжер извлек из кармана варган и сыграл на нем несколько нот. - Шестьдесят пять процентов, и это мое последнее предложение.
      - Надеюсь, вы не всерьез рассчитываете продать крем для загара посреди метели?
      - Да это же самое лучшее время для его продажи, - ответил коротышка, стараясь поспевать за детективом.
      - С чего вы взяли?
      - Сколько магазинов сейчас открыто? Скажем, сотен пять, - сам же ответил коммивояжер. - А сколько из них продают крем для загара? Ни единого! Если вам нужен крем для загара, вы волей-неволей придете ко мне.
      - Но мне не нужен крем для загара, - раздраженно бросил Мэллори.
      - Друг, с вами трудно торговаться. Семьдесят процентов, но только если пообещаете не говорить моему бухгалтеру.
      - И не думайте.
      - Ну ладно! - буркнул коротышка. - Семьдесят пять, и утром я буду сам себе противен.
      - Если будешь и дальше меня доставать, то хлопот не оберешься.
      - Вдобавок вы бесплатно получите пляжный мяч.
      - Именно то, что мне надо в новогоднюю ночь посреди Центрального парка.
      - Вот и хорошо! - воскликнул комми. - Значит, по рукам?
      - Нет.
      - Да что вы за человек?! - взвизгнул коротышка. - У меня жена, двое детей и закладная. Я только что купил новый телевизор, задержался с очередным платежом за машину, а моей дочери нужны скобки на зубы. Где же ваше сострадание?
      - Должно быть, оставил в другом костюме. - Резко остановившись, детектив обернулся к преследователю. - А у вас, случаем, нет в продаже перчаток или наушников, а?
      - Сбыл их без остатка в прошлом июле. Девяносто процентов, и налог на сделку за мой счет.
      Отрицательно тряхнув головой, Мэллори снова зашагал.
      - Не заинтересован.
      - Да при чем здесь интерес? - вопросил комми. - Я продавец, вы покупатель. Разве это ничего для вас не значит? Разве вы не чувствуете моральной ответственности передо мной?
      - А вы не чувствуете моральной ответственности передо мной?
      - Разумеется, чувствую.
      - Хорошо. Я детектив, отыскиваю единорога. В последнее время тут не проходил единорог?
      - Проходил.
      - Когда?
      - Минут пять назад.
      - А был с ним лепрекон?
      - Вообще-то я не обращал особого внимания. Что ж, давайте подобьем итог, сколько вы мне должны за крем для загара.
      - Я не покупаю никакого крема для загара.
      - Но я же сказал вам про единорога!
      - За что я вам искренне благодарен.
      - Тогда ваш долг - купить мой крем для загара.
      - Нет.
      - Срезаю девяносто пять процентов.
      Мэллори затряс головой.
      - Ну ладно, - вздохнул коммивояжер, признавая поражение. - Сколько вы хотите?
      - За что? - спросил озадаченный Мэллори.
      - За то, чтобы избавить меня от этой треклятого барахла.
      - Сколько раз вам повторять, он мне не требуется!
      - Вы не смеете так поступать со мной! Сегодня Новый год! Я имею право находиться дома, в лоне семьи! Я заплачу вам двадцать процентов от его объявленной стоимости, только заберите.
      - Был рад познакомиться, - буркнул Мэллори, ускоряя шаг.
      - Тридцать процентов, - комми наконец-то остановился. - Это мое последнее предложение.
      Мэллори даже не задержался.
      - Пятьдесят, и это мое абсолютно окончательное предпоследнее предложение!
      Пока Мэллори еще мог его слышать, коммивояжер все наращивал ставку и уже собирался дать вдвое против объявленной стоимости, когда его крики стихли вдали.
      А еще ярдов через сто к Мэллори пристроился сбоку высокий, неопрятный мужчина в плаще, несший в одной руке картонную коробку.
      - Добрейшего вам вечерочка, сэр, - произнес он, шагая обок с детективом. Тот лишь кивнул, не замедлив шага. - Рад видеть, что вы сумели ускользнуть, отделавшись от покупки крема для загара. - Мужчина хмыкнул. - Подумать только, каким же дураком надо быть, чтобы продавать подобную дрянь в метель!
      - А что продаете вы? - спросил Мэллори.
      - Продаю?! Мой дорогой сэр, вы судите обо мне чересчур поспешно! Разве я похож на коммивояжера?
      - И не спрашивайте.
      - Фактически говоря, я кое-что предлагаю.
      - Я тороплюсь.
      Мужчина зашагал шире.
      - Загляните-ка внутрь, сэр. - Он сунул коробку Мэллори в руки.
      Тот взял коробку и открыл ее, не замедляя шага, потом состроил брезгливую гримасу.
      - Смахивает на клубок червяков.
      - Не просто червяков, сэр, - с видом оскорбленного достоинства возразил мужчина. - Красных дождевиков!
      - Какая разница?
      - Какая разница между самокатом и "Роллс-Ройсом"? Это чистокровные красные дождевики, сэр, у каждого родословная на пять поколений, каждый зарегистрирован в АОДЧ.
      - Что еще за АОДЧ? - поинтересовался Мэллори, возвращая коробку.
      - Американское общество дождевых червей, - растолковал мужчина. - Это наш верховный орган с 1893 года.
      - На кой черт мне дождевые черви?
      - Для рыбалки.
      - Сейчас идет снег, если вы не заметили.
      - Он ничуть не тревожит мохнатых малюток.
      - Они скорее склизкие, чем мохнатые.
      - Вы совершенно правы, сэр, - согласился мужчина, заглянув в коробку. - Он ничуть не беспокоит склизких малюток.
      - Я просто имел в виду, что какой же безумец отправится удить рыбу в метель?
      - Таких почти нет, сэр. Вы только подумайте: все поле деятельности будет в вашем полнейшем распоряжении!
      - Я нахожусь на ездовой дорожке в Центральном парке. Тут ни единой рыбки.
      - Да, но если вы все-таки найдете хоть одну, представьте, как же голодна она будет!
      - Ступайте обменяйте их на крем для загара.
      - А еще у меня распродажа надгробных плит, - попытался мужчина склонить Мэллори на свою сторону.
      - Распродажа надгробных плит? - переспросил Мэллори.
      - Если вас часом зовут Джессикой Энн Милфорд, и вы утонули в августе 1974 года, - уточнил мужчина.
      - Нет и нет.
      - Это невероятно выгодная сделка, - с энтузиазмом продолжал мужчина. - Мраморная, с бордюром из пивных банок на фоне игл от шприцев. Весьма изысканная.
      - Я подумаю. - Детектив снова двинулся по дорожке.
      - Если вы решитесь, я буду прямо здесь.
      Тряхнув головой, Мэллори наддал ходу. Снегопад не утихал, а ветер нахлестывал так неистово, что видимость стала почти нулевой. Через пару минут детектив осознал, что сбился с ездовой дорожки, но когда попытался вернуться по собственным следам, обнаружил, что их совсем замело. Огляделся в поисках огней Пятой авеню, но за стеной снега не было видно ни зги. Внутри у него будто все оборвалось; заблудился, - понял Мэллори.
      Вполголоса выругав Мюргенштюрма, он принялся подыскивать какое-нибудь укрытие от непогоды. Вокруг раскинулось бескрайнее снежное одеяло, но слева смутно маячило какое-то строение. Склонившись наперекор ветру, детектив побрел в ту сторону.
      Он уже готов был признать, что темный силуэт лишь почудился, когда ветер вдруг стих, и Мэллори обнаружил, что стоит в нескольких шагах от большого каменного здания. Из окон не пробивался ни единый лучик света, но зато из двух труб в зябкий ночной воздух валили клубы дыма. Бегом одолел оставшуюся дистанцию, Мэллори кулаком постучал в дверь. Не дождавшись никакого ответа, открыл ее и вошел внутрь, пыхтя и отдуваясь.
      Смахнув снег с накидки, он принялся шарить ладонью по стене в поисках выключателя, но не нашел и вытащил зажигалку. Света она давала маловато, но вполне достаточно, чтобы разглядеть длинный барак с рядами перегородок по обе стороны от длинного коридора. Тут крепко пахло лошадьми, время от времени слышалось топанье копыт по соломе.
      Наконец Мэллори отыскал голую лампочку, подвешенную под стропилами, подошел и дернул за свисающий с нее измызганный шнурок. Помещение залил резкий белый свет, лампочка закачалась туда-сюда, и по стенам заплясали тени.
      - Есть тут кто? - окликнул детектив и чуть не подскочил от удивления, когда услышал ответ.
      - Да.
      - Где вы? - он с опаской огляделся.
      - Здесь.
      - Где здесь?
      - Посмотрите вниз.
      Посмотрев вниз, Мэллори увидел миниатюрную, не более девяти дюймов в холке, лошадку, стоящую прямо рядом с ним.
      - Так это ты говорил? - спросил детектив, присев на корточки, чтобы разглядеть элегантное животное.
      - Да, - подтвердил конек. - Вон там висит маленькое полотенце, - он махнул головой в сторону ближайшего стойла. - Не будете ли вы добры взять его и положить мне на спину?
      Подойдя к стойлу, Мэллори взял полотенце и бережно накинул его маленькому коньку на спину, как попону.
      - Спасибо, - сказал конек, не удержавшись от крупной дрожи. - Здесь становится холодновато.
      Мэллори изумленно таращился на крохотное животное.
      - А я и не знал, что лошади умеют говорить, - заметил он наконец.
      - Конечно, умеют.
      - А я ни разу не слыхал.
      - Наверное, им просто нечего было вам сказать.
      - Наверное, - согласился Мэллори. - Кстати, ты-то сам лошадь, не так ли?
      - Определенно.
      - А это конюшня?
      - Совершенно верно.
      - У вас тут, случаем, не расквартированы единороги, а?
      - Боюсь, нет, а что?
      - Я тут следовал за одним по ездовой тропе и подумал, что он мог остановиться здесь, чтобы укрыться от непогоды.
      - Я бы с удовольствием вам помог, - сказал конек, - но уже больше месяца ни один единорог у нас тут не останавливался. - Он помолчал. - Они большая редкость, знаете ли. Вряд ли во всем Манхеттене их нынче сыщется больше двух дюжин. А в каком он двигался направлении?
      - Думаю, на север. Я не сумел нагнать его, чтобы убедиться в этом окончательно. - Открыв дверь, Мэллори высунул голову на улицу, обнаружил, что видимость по-прежнему нулевая, и решил подождать еще пару минут, прежде чем снова двинуться навстречу ветру и снегопаду. - Я еще ни разу не видел такого маленького коня.
      - Я не всегда был так мал, - ответил тот.
      - Да?
      Конек горестно покивал головой.
      - А что же случилось? - полюбопытствовал Мэллори.
      - По моему виду не скажешь, но я был беговой лошадью.
      - Может, я и видел тебя на бегах. Я бывал в Белмонте и Акведуке три-четыре раза в неделю.
      - Да я был не очень-то хорош. Когда я родился, на меня возлагали большие надежды, но я изрядную часть своей карьеры провел, бегая в местах вроде Тристлдауна, Латонии и Фингер-Лейкс.
      - А как тебя зовут? - спросил Мэллори.
      - Вас интересует имя, которое мне дал владелец, или настоящее?
      - Пожалуй, настоящее.
      - Эогиппус.
      - Ни разу о тебе не слыхал.
      - Я бегал не под этим именем. Это имя я избрал, когда понял свое истинное предназначение. - Фыркнув, Эогиппус продолжал: - Как я сказал, я был не очень хорошим бегуном.
      - Похоже, ты как раз из разряда тех лошадей, на которых я всегда ставил, - холодно заметил детектив.
      - Мой владелец и тренер делали все от них зависящее, чтобы помочь мне добиться успеха.
      - Например?
      - Первым делом они выхолостили меня.
      - И это придало тебе прыти? - с сомнением поинтересовался Мэллори.
      - Это придает мне прыти, когда я вижу приближающегося ветеринара, вот что я вам скажу, - с горечью молвил Эогиппус и заржал; эхо его ржания долетело из сумрачных глубин конюшни, словно вздох. - Едва я оправился, меня вернули на ипподром.
      - Может, им следовало испробовать шоры, - предположил Мэллори.
      - Пробовали.
      - Помогло?
      - Шоры помогают лошадям, которые озираются по сторонам и отвлекаются от дела. Я был не таков. Я вкладывался душу в каждый свой шаг. А шоры лишь заслоняли от меня две трети мира, и только. - Он помедлил. - Потом в ход пошли медикаменты.
      - Запрещенные законом?
      - Совершенно законные, - покачал головой Эогиппус. - Мой тренер считал, что у меня болят мышцы, а лекарства должны были заглушить боль. - Он снова заржал. - Они искалечили мою сестру, которая и помыслить не могла, что у нее воспалена лодыжка, пока не порвала связки. Но я-то был совершенно здоровым!
      - Просто медленным, - подсказал Мэллори.
      Конек печально покивал головой и несчастным голосом подтвердил:
      - Просто медленным.
      - Что ж, не каждому коню дано быть Сиэттл-Виражом.
      - Он был моим дядей, - сообщил Эогиппус.
      - Правда? Я едва не разорился, пытаясь найти лошадь, способную обставить его.
      - Когда он бежал по дальней прямой, деревья клонились к земле, - при этом воспоминании в голосе Эогиппуса зазвучало благоговение. - А я так отчаянно хотел быть похожим на него! Для того я и родился на свет - бегать настолько быстро, чтобы мои ноги едва касались земли, чтобы опережать ветер. Ах, как я старался! Я бегал до потери пульса, - он выдержал трагическую паузу, - но у меня просто не было способностей.
      - И что же случилось?
      - Однажды я бежал на третьеразрядном ипподроме в Нью-Мексико и уже отстал от лидера больше чем на корпус, как всегда со мной бывало через полмили или около того, и жокей начал нахлестывать меня, но вдруг седло соскользнуло, и он свалился.
      - Твой тренер плохо затянул подпругу.
      - Точно так же подумал и я, но в тот же вечер заметил, что ясли с овсом будто бы стали чуточку выше. А когда помощница тренера пнула меня во время разминки на следующий день, седло опять съехало. Тогда-то я и понял, что уменьшаюсь. Всякий раз, когда меня били, я становился чуточку меньше. - Он помолчал. - В конце концов я стал слишком мелким для бегов, и меня списали, но я все равно продолжал уменьшаться. И тут наконец я понял всю правду: всякий раз, когда любую из лошадей хлещут плетью или дурно с ней обращаются, я становлюсь мельче. Вот тогда-то я и сменил свое прежнее имя на Эогиппус - первая лошадь. Во всех беговых лошадях есть что-то от меня, а во мне - что-то от них.
      - И давно это продолжается?
      - Уже лет десять.
      - Да ты вроде бы не уменьшился за время нашей беседы, а ведь гдето на планете в это самое время непременно проводятся бега, где хлещут беговых лошадей.
      - Так и есть, - подтвердил Эогиппус, - но теперь я крайне мал, и перемены во мне так же пропорционально малы, и от недели к неделе едва заметны.
      - А как тебя занесло в Центральный парк?
      - Это конюшня для списанных беговых лошадей, избежавших мыловарни, - пояснил Эогиппус. - Большинство таскает тележки, а пара-тройка возит жирных мальцов по ездовым дорожкам.
      - Только не говори, что ты возишь тележку!
      - Нет, но здесь я живу в полном довольстве.
      Тут Мэллори услышал за спиной вполне отчетливый лошадиный смех. Обернувшись, он узрел вороного коня, вперившего в него взгляд.
      - О каком довольстве тут может быть речь?! - изрек вороной. - Мы всего лишь сборище надломленных духом и телом кляч, дотягивающих свой срок по пути к могиле или фабрике собачьих консервов.
      - Твои слова полны горечи, - заметил Мэллори.
      - А как же может быть иначе? Не все же мы похожи на Эогиппуса, а уж тем паче на Меновара или Секретариата.
      - Очень немногие лошади похожи на Меновара или Секретариата, - указал детектив.
      - Это потому, что очень немногие так же здоровы! - огрызнулся конь. - Я был бегуном целых шесть лет, и ни разу не сделал твердого шага, не провел ни дня без боли. Я привык чувствовать, как кнут жокея впивается в меня, в то время как я выкладываюсь, хотя ноги у меня сводит, а бабки прямо пылают огнем, и все ломал голову, чем же эдаким заслужил, чтобы Бог так люто ненавидел меня.
      - Прискорбно слышать.
      - Тебе не было так прискорбно в тот день, когда ты швырнул мне билеты в лицо, а тренеру велел порубить меня на корм рыбам.
      - Я?! - удивился Мэллори.
      - Я запомнил твое лицо на всю жизнь.
      - Тогда прими мои извинения.
      - Вот уж порадовал, - с упреком буркнул конь.
      - На ипподроме я теряю контроль над собой, - смутился Мэллори.
      - Только люди теряют контроль над собой на ипподроме. Лошади - никогда.
      - Это не совсем так, - мягко вклинился в разговор Эогиппус. - Бывают исключения.
      - Назови хоть одно, - с вызовом потребовал вороной.
      - Мне вспоминается Бандитка, - крохотная морда Эогиппуса озарилась при этом воспоминании внутренним светом. - Она была без ума от ипподрома. - Он обернулся к Мэллори. - Вы хоть раз видели ее?
      - Нет, но слыхал, что она представляла собой нечто особенное.
      - Лучшая кобылка всех времен без исключения, - непререкаемым тоном заявил Эогиппус. - Она была впереди с первого шага до последнего.
      - И была мертва шесть часов спустя, - добавил вороной. - Последний шаг сломал ей ногу.
      - Верно, - уныло согласился Эогиппус. - В ту ночь я потерял целый дюйм. - Он тряхнул гривой. - Можно подумать, что против нее сделал ставку сам Гранди.
      - Гранди? - оживился Мэллори. - Что вам о нем известно?
      - Это самый могущественный демон в Нью-Йорке, - объявил Эогиппус.
      - А зачем ему понадобилось красть единорога? - продолжал Мэллори допрос.
      - Кроме обычных резонов?
      - Не знаю. А каковы обычные резоны?
      - Ну, к примеру, хотя бы выкуп.
      - Нет, - отрицательно повертел головой Мэллори, - он не предъявлял никаких требований.
      - Что ж, всегда остается рог. На черном рынке он стоит целое состояние.
      - А Гранди нужно состояние?
      - Нет.
      - А для чего еще годится единорог?
      - Да почти ни для чего, - презрительно изрек вороной.
      - При каких обстоятельствах он был похищен? - поинтересовался Эогиппус.
      - Он был передан под опеку эльфа по имени Мюргенштюрм и похищен часов десять назад Гранди и лепреконом по имени Липучка Гиллеспи.
      - Я слыхал о нем, - задумчиво проронил Эогиппус. - Он и сам по себе устрашающий субъект.
      - А ты хотя бы вчерне не знаешь, где я смогу его отыскать? - спросил детектив.
      - Нет. Но мне не по нутру мысль, что хоть какое-нибудь животное подвергается дурному обращению. Если вы подождете до завтрашнего утра, когда снегопад прекратится, я с удовольствием составлю вам компанию.
      - Я не могу ждать, - возразил Мэллори. - Фактически говоря, я и так тут задержался дольше, чем следует. Отведенный мне срок истекает.
      - И какой же это срок? - заинтересовался Эогиппус.
      - Гильдия Мюргенштюрма прикончит его, если я не найду Лютика к рассвету.
      - Лютика?! - заржал пораженный Эогиппус. Это имя прокатилось вдоль конюшни эхом - все лошади повторяли его тоном величайшего благоговения.
      - А он отличается чем-нибудь особенным? - справился Мэллори.
      - Еще бы, раз Гранди его заграбастал! - ответил Эогиппус.
      - Что-то я не понял.
      - Раз в тысячелетие на свет рождается единорог с почти безупречным рубином во лбу, в точности под рогом, - поведал Эогиппус. - Это своеобразное родимое пятно.
      - Из чего я заключаю, что у Лютика таковой имеется.
      - Имеется, - подтвердил крохотный конек.
      - И это так поднимает его в цене, что может заинтересовать даже Гранди?
      - Деньги здесь ни при чем. Рубин открывает дверь между мирами, да и сам по себе является источником невероятного могущества. У Гранди уже есть два таких камня, потому-то он и Гранди. Кто знает, кем он станет, если заполучит еще и третий?
      - Все только и твердят мне о том, что никакого волшебства не существует, - пожаловался Мэллори, - и тем не менее, смахивает на то, что это единственная сила, правящая тут бал.
      - Камни вовсе не волшебные, - не согласился Эогиппус. - Они обладают определенными свойствами, находящимися в полнейшем соответствии с законами, управляющими физической Вселенной, создавая проницаемую мембрану между вселенными и позволяя своему владельцу канализовать электромагнитные излучения мозга куда более эффективно, чем всякому другому.
      - А что бы камни делали, будь они волшебными? - недоумевал Мэллори.
      - То же самое.
      - Тогда разница лишь в названии.
      - Разница в научном содержании, - поправил его конек.
      - Но результат-то один.
      - По сути.
      - Как по-твоему, что Гранди собирается делать с этим могуществом?
      - От этого мира он уже получил все, что хотел. Я склонен предположить, что дальше он намеревается распространить свое влияние и на ваш мир. Простите меня за столь поспешные выводы, но ведь вы из того, другого Манхеттена, не так ли?
      - Да.
      - Вот я и думал, что вы бывали там не только для того, чтобы играть на бегах.
      - Почему?
      - Потому что вы тут только и разглагольствуете, что о волшебстве, как будто средства важнее, чем результат. На самом деле существенно только что Гранди сделает с камнем Лютика, а не как он это сделает.
      - Поддерживаю, - согласился Мэллори, направляясь к двери. - Я лучше пойду.
      - Куда же вы пойдете? - спросил Эогиппус. - Даже если единорог, которого вы преследовали, и в самом деле Лютик, вы все равно не сможете отыскать его след в такую пургу.
      - Знаю. Думаю, мне остался лишь один возможный курс действий - найти телефонную книгу.
      - Зачем?
      - Мне надо разыскать полковника Каррутерса, если он живет в Манхеттене.
      - А какое отношение Каррутерс имеет к Лютику? - осведомился Эогиппус.
      - Ни малейшего. Но поблизости он вроде бы единственный эксперт по единорогам - во всяком случае, единственный из тех, о ком я знаю. - Мэллори на миг задумался. - Если объявится Мюргенштюрм, скажите ему, пусть выяснит адрес Каррутерса и нагонит меня там.
      - Я с вами, - решительно заявил Эогиппус. - Вы тут чужак, вы рискуете потерять не один час на одних лишь поиски телефонной книги, не говоря уж о том, чтобы отыскать этого полковника Каррутерса.
      - Мне придется тебя понести, - сказал Мэллори, наклоняясь, чтобы взять крохотное животное на руки. - Снег тебе выше головы.
      - Но мне-то он не выше головы! - возразила рослая гнедая лошадь в дальнем конце конюшни. - Я могу везти вас обоих.
      - Нет, - возразил сивый мерин. - Их повезу я.
      - Тихо! - гаркнул вороной, наклоняя голову, чтобы зубами открыть щеколду двери своего стойла. - Их повезу я.
      - Я думал, ты меня ненавидишь, - заметил Мэллори, когда конь приблизился к ним.
      - Так и есть, - холодно откликнулся тот.
      - Тогда почему?..
      - Чтобы распалить свой гнев. Кроме ненависти, у меня ничего не осталось, а ненависть, как и любовь, нуждается в постоянном подкреплении.
      - Что ж, если начнешь скользить и спотыкаться, неустанно тверди себе, что ненавидишь Гранди еще больше.
      Мэллори открыл дверь, поставил Эогиппуса на возвышение, вскарабкался туда сам и осторожно уселся на вороного.
      - Что ж, на радость или на беду, пора в дорогу, - молвил Мэллори, и вороной вышел на улицу, где хлесткий ветер и вихрящийся снег мгновенно ослепили их.
      - Держись за мою гриву, - сказал вороной, переступая порог.
      - Но ты ведь не собираешься бежать в этом месиве, а? - с опаской поинтересовался Мэллори.
      - Тебе ведь важно выиграть время, разве не так?
      - Добраться до места целым и невредимым не менее важно, а я еще ни разу не ездил на неоседланной лошади.
      - Тогда тебе придется научиться, не так ли? - с нотками удовлетворения в голосе заявил вороной.
      - Земля совсем обледенела. Ты опять повредишь себе ноги.
      - Я буду лелеять свою боль. Она будет напоминать мне о тебе.
      - А твое имя, часом, не Пролет? - саркастически полюбопытствовал Мэллори.
      - Имя мне, - отрезал вороной, - легион.
      И сорвался на бег. Мэллори, держа Эогиппуса под мышкой, отчаянно вцепился закоченевшими пальцами в покрытую снегом вороную гриву, а его черный плащ развевался на ветру, как громадная крылатая тварь.
      Глава 6
      Полночь - 00:27
      Дрожащий Эогиппус стоял в снегу, пока Мэллори, привалившись к стенке будки, поспешно перелистывал телефонную книгу.
      - Ну как, есть Каррутерс в списке? - поинтересовался конек.
      - Полковник В. Каррутерс, - зачитал Мэллори. - Вряд ли их может быть двое.
      Выудив из кармана монету, детектив опустил ее в щель автомата и набрал номер, но через несколько секунд объявил:
      - Не отвечает.
      - Наверное, празднует Новый год, - предположил Эогиппус. - Как там насчет адреса?
      Мэллори снова заглянул в книгу.
      - Улица Уныния, 124, - сообщил он, нахмурившись. - Что-то я о такой не слыхал.
      - Это между Леностью и Отчаянием, - сказал вороной.
      - Это такие улицы? - уточнил Мэллори.
      - Да, в этом Манхеттене.
      - А ты бывал на улице Уныния?
      - Я таскал похоронные дроги, - кивнул вороной, - после одной из устроенных Гранди эпидемий чумы.
      - Похоронные дроги?
      - Гранди ставит на большие числа, - угрюмо бросил Эогиппус.
      - Да уж, пожалуй, - согласился Мэллори, положил Эогиппуса на холку вороного и неуклюже вскарабкался следом, затем прижал Эогиппуса к груди и обвил черную гриву вороного вокруг пальцев правой руки. - Ладно, поехали.
      Вороной затрусил через бескрайнее белое поле, в которое превратился Центральный парк, словно светившееся во мраке мерцающим, переливчатым светом. Проехав четверть мили, Мэллори обратил внимание, что по белому полю там и тут расставлены странные фигуры.
      - Это что еще за черт? - спросил он, указывая на самую крупную.
      - Это не черт, а снежная баба, - ответил Эогиппус.
      - Ни разу в жизни не видел ничего подобного!
      - Вернее, на самом-то деле это снежная горгона.
      - У какого-то ребенка чертовски буйное воображение, - прокомментировал детектив.
      - Да, - согласился миниатюрный конь. - Ступни должны быть гораздо крупнее.
      - Ты хочешь сказать, что в этом мире действительно существует нечто подобное?
      - Разумеется, - подтвердил Эогиппус.
      Снежные творения становились все более и более замысловатым, достигнув кульминации в снежной крепости, которая вполне могла бы приютить целый батальон.
      - Чудесная работа, - отметил Эогиппус. - Обратите внимание, что все кирпичи сделаны изо льда. Держу пари, что подъемный мост работает по-настоящему.
      - А кто мог их построить? - полюбопытствовал Мэллори, озираясь в поисках хоть одного живого существа. - Снег-то идет всего минут двадцать-тридцать.
      - Кто знает? - тряхнул гривой конек. - Не лучше ли наслаждаться их красотой, пока они не растаяли?
      - Пребывание в неизвестности для меня мучительно, - признался Мэллори. - Наверно, потому-то я и стал детективом.
      - Они не станут менее прекрасными оттого, что вы не знаете, кто их сотворил.
      - Нет, для меня станут, - заупрямился Мэллори.
      - Филистер! - проворчал вороной.
      Мэллори решил больше не углубляться в тему и вновь сосредоточил внимание на снежных скульптурах - частью изящных и кристальноясных, частью явившихся прямиком из его ужаснейших кошмаров. Тут и там предприимчивые работники рекламы бросались в снег, чтобы потешить свои творческие инстинкты: детальнейшим образом сработанные снежные мужчины и женщины демонстрировали тщательно скроенные смокинги, халаты, бюстгальтеры и туфли, причем каждый предмет одежды был снабжен выставленным на первый план ярлыком с указанием цены и адресом магазина, а торговец антикварными автомобилями даже воспроизвел "Дюзенберг" и "Такер" во всех деталях, вплоть до водителей, облаченных в костюмы соответствующих периодов.
      - Ну, каково ваше мнение? - спросил Эогиппус, когда они миновали еще один замок.
      - Пока не решил. Никак не разберусь в себе. Половина моего рассудка твердит, что это обворожительно. - Мэллори выдержал паузу. - А вторая, принадлежащая детективу, твердит, что эти штуки обеспечивают грабителям ужасно много укрытий.
      - У нас в Центральном парке нет ни одного грабителя.
      - А вот на это не рассчитывайте. Я только что видел движение вон за тем снежным сфинксом.
      Эогиппус посмотрел в указанном направлении и почти тотчас же сообщил:
      - Это всего лишь кукольный театр.
      - Под открытым небом, в полночь, в метель? - не поверил Мэллори.
      - А разве найдешь более подходящее время или место? - парировал Эогиппус. - В эту ночь множеству детей разрешают засиживаться допоздна ради встречи Нового года, а благодаря кукольному театру они не надоедают родителям.
      Подъехав поближе, Мэллори увидел толпу детишек, одетых в такие же накидки, как он, сидевших на земле скрестив ноги по-турецки и радостно смеявшихся над накатанным представлением о Панче и Джуди, разыгрываемых мужчиной и женщиной, покрытых снегом от макушек до пят. Приглядевшись к детям попристальнее, Мэллори обнаружил, что из-под половины накидок торчат мохнатые или покрытые чешуей хвосты. По разные стороны от группы с безмерно скучающим видом стояла пара девушек-старшеклассниц, явно приставленных присматривать за детьми - одна вполне нормальная, а вторая с парой огромных кожистых крыльев.
      - А они не замерзнут? - поинтересовался Мэллори.
      - Они одеты в защитные плащи и накидки, - ответил Эогиппус.
      - Я об актерах.
      - А с какой стати им мерзнуть?
      - Но ведь они покрыты снегом, - указал Мэллори.
      - Естественно. У них снег не только снаружи, но и внутри.
      - Ты что, хочешь мне сказать, что под снегом людей и вовсе нет?
      - Совершенно верно, - подтвердил Эогиппус.
      - Не верю!
      - Но это правда. Всякий раз, когда выпадает достаточно солидный слой снега, дети бегут сюда, чтобы посмотреть представление о Панче и Джуди. Не представляю, каким образом, но снеговики ухитряются помнить свои роли от зимы до зимы.
      Как раз тут Джуди ударила Панча по голове сделанной из снега скалкой, и Панч, вопя и рыдая, повалился на землю под смех и радостные возгласы детей.
      - Вот видите? - указал Эогиппус. - Настоящего человека такой удар прикончил бы.
      - Согласен, - Мэллори сделал паузу. - Пожалуй, я просто привык к своему Центральному парку.
      - Отсюда не следует, что в этом Манхеттене нет своих опасностей, - продолжал крохотный конек. - Но исходят они из иных источников.
      - Таких как Гранди?
      Эогиппус кивнул.
      К тому времени сценическая площадка уже осталась позади. Они приехали в унылое, голое место, где единообразие пейзажа лишь изредка нарушалось случайной снежной скульптурой. Наконец, вороной добрался до конца парка и свернул на узкую, покрытую свежими колеями улицу.
      - Где это мы? - осведомился Мэллори.
      - На улице Раскаяния, - сообщил Эогиппус.
      - Ни разу о такой не слыхал.
      - Она всего квартал длиной, идет от Чревоугодия до Похоти.
      - В моем Манхеттене их нет.
      - Конечно, есть, только называются по-другому.
      Они вышли к перекрестку, и вороной остановился на красный свет. Воспользовавшись случаем, Мэллори оглядел поперечную улицу.
      Перед всеми дверями стояли швейцары, одетые один экзотичнее другого. Интерьеры зданий, тонущие в приятном полумраке, являли взгляду сплошной плюш да бархат, холодный ночной воздух далеко разносил визгливое хихиканье. Швейцар ближайшего к углу здания - высокий, бронзовокожий человек в тюрбане, золотом блестящем жилете, бархатных панталонах и туфлях с загнутыми кверху носами - убедительно расписывал достоинства заведения прилично одетому господину, казавшемуся нормальным во всех отношениях, если бы не пара крыльев за спиной; в конце концов он кивнул, дал швейцару немного денег и вошел в здание, где воздушная, полуодетая девушка тотчас взяла его под руку и повлекла прочь.
      - Улица Похоти? - предположил Мэллори. Эогиппус кивнул. - А почему она примыкает к улице Раскаяния? Что, в этих заведениях клиентов обирают до нитки?
      - Нет, они дают клиентам в точности то, что обещают: разнузданный разгул плоти при полном отсутствии неприятных эмоциональных последствий.
      - Похоже, они отрабатывают свои денежки, - заметил Мэллори.
      - Верно. И все равно большинство посетителей рано или поздно заканчивают на улице Раскаяния.
      - Как я понимаю, улица Чревоугодия сплошь состоит из ресторанов?
      - И все они до единого - четырехзвездочные.
      - Они тоже дают клиенту все, что он хочет?
      - Больше, - мрачно бросил Эогиппус.
      Красный свет сменился зеленым, они проехали короткий квартал, свернули налево, проехали еще квартал и свернули направо. И снова облик окружающих строений разительно изменился: неоштукатуренные здания из красного кирпича ухитрялись выглядеть пыльными даже под снегом, вдоль обочин стояли ржавые "Нэши", "Студебекеры" и "Паккарды", не трогавшиеся с места уже много лет, под каждым фонарем приткнулся истощенный бродяга, а на дверях большинства магазинов висели таблички "НЕ РАБОТАЕТ".
      - Улица Уныния? - догадался Мэллори.
      Эогиппус кивнул, а вороной остановился.
      Мэллори поглядел на черные плотные гардины за окнами.
      - Тут какая-то ошибка.
      - Это улица Уныния, 124, - ответил вороной.
      - Но ведь это похоронная контора!
      - Тут уж не моя вина.
      Спешившись, Мэллори поставил Эогиппуса на тротуар, затем обернулся к вороному.
      - Побудь здесь. У меня теплится подозрение, что в телефонной книге какая-то ошибка.
      - Тебе нужен был транспорт до улицы Уныния. Я его обеспечил. Мои обязательства перед тобой выполнены. - С тем конь развернулся и затрусил вдоль по улице.
      - Отличный у тебя друг, верный дальше некуда, - язвительно заметил Мэллори.
      - Он испытывает ужасные муки, - ответил Эогиппус. - У него больные ноги, а под нашим весом, да на снегу...
      - Знаю. Просто у меня сложилось впечатление, что вину за все свои несчастья он возлагает лично на меня.
      - Он возлагает вину на все человечество, - возразил Эогиппус.
      - Что ж, по-моему, небольшая толика молчаливых страданий подействует на него весьма благотворно. - Мэллори вновь обернулся к зданию, секунд пять молча разглядывал его, потом подошел к парадной двери, нажал на ручку и пробормотал:
      - Любопытно.
      - Что? - поинтересовался Эогиппус.
      - Открыто.
      В сопровождении крохотного конька он вошел в здание и оказался в круглом фойе, озаренном светом свечей. В дальней стене виднелись три двери, все до единой украшенные траурными венками. Слева перед элегантным столом красного дерева в ряд выстроились четыре позолоченных стула.
      За столом, делая какие-то записи гусиным пером в книге в черном кожаном переплете, сидел старик, одетый в темный двубортный костюм в узенькую полоску, с галстуком мрачной расцветки - невероятно изможденный, с ввалившимися щеками и глубоко посаженными глазами. В его серо-стальных от проседи волосах зияли глубокие залысины прямо над тонкими бровями.
      - Вы пришли получить тело? - осведомился он гулким, утробным голосом.
      - Нет, - ответил Мэллори, - я ищу полковника Каррутерса.
      Мужчина улыбнулся, показав ряд желтых кривых зубов.
      - А! Значит, вам нужен Патологиум.
      - В самом деле?
      - Да, - мужчина с прищуром пригляделся к Эогиппусу. - Боюсь, собакам у нас вход воспрещен.
      - Он конь, - поправил Мэллори.
      Встав из-за стола и подойдя к ним, мужчина наклонился и оглядел Эогиппуса.
      - В самом деле, - наконец, признал он и выпрямился. - У нас нет никаких правил, запрещающих входить лошадям, хотя это и крайне неординарная ситуация. - Снова осмотрев крохотного конька, он пожал узкими плечами. - Впрочем одним нарушением норм больше, одним меньше - разница невелика. Пожалуйста, следуйте за мной, сэр.
      Он вышел в ближайшую дверь, а Мэллори с Эогиппусом последовали за ним по пятам в по тесный коридорчик, осиянный свечами, установленными в оловянных бра, развешанных через равные промежутки по обеим стенам. Миновав коридор, мужчина вывел их к винтовой лестнице и начал спускаться.
      - Так что же такое Патологиум? - спросил Мэллори, поднимая Эогиппуса, чтобы снова взять под мышку.
      - Это складское помещение при покойницкой, находящейся наверху.
      - Там хранят тела?
      - Гробы.
      - И Каррутерс живет прямо там? - с подозрением уточнил Мэллори.
      - Совершенно верно.
      - Пусть мой вопрос покажется глупым, но все-таки, - не унимался Мэллори, - полковник живой человек?
      - Определенно.
      - А вы и полковник работаете в этом Патологиуме?
      - Мы живем там, - рассмеялся старик.
      - В морге? - не поверил Мэллори.
      - Далеко не все настолько удачливы, чтобы отложить довольно средств для ухода на покой, сэр, - сходя с нижней ступеньки, поведал старик. - Морг же обеспечивает нас теплым, сухим помещением для визитов и чудесным запасом воистину шикарных домовин для сна, а взамен мы по мере надобности делаем кое-какую работу по обслуживанию.
      - И гробы передают в ваше постоянное пользование?
      - Боже мой, конечно, нет! Они нужны для дела. Все гробы выставлены для продажи. Но как только гроб продан, приходится пополнять запас; администрация попала бы в очень неловкое положение, если бы тел оказалось больше, чем гробов. - Он помолчал. - В общем, это вроде смены постели каждые пару дней, и помогает скрасить однообразие жизни.
      - Это ж вроде бы неудобно, - заметил Мэллори.
      - О нет, сэр! Современные домовины вполне просторны и роскошны. Если честно, я могу без зазрения совести признаться, что у меня ни разу в жизни не было кровати, хотя бы вполовину столь же удобной, как домовина. - Старик дошел до конца коридора. - Вот и пришли, сэр. Сейчас я вам покажу полковника.
      Он распахнул дверь, и Мэллори с Эогиппусом вслед за ним переступили порог просторного помещения.
      В дальнем конце комнаты стояло гробов сорок с лишком, каждый на своем столе - многие довольно изысканные, но несколько штук довольно заурядных и невзрачных. Все гробы, кроме горстки, были снабжены подушками и одеялами, а приглядевшись, детектив обнаружил, что в полудюжине гробов спит с полдюжины стариков и старух. Один старик с плеером и в наушниках постукивал пальцами по бортику гроба в такт музыке.
      Остальная часть помещения смахивала на вестибюль старой гостиницы, пребывающей в доброй исправности, но отчаянно нуждающейся в смене декора. Кресла и диваны, пусть глубокие и удобные, давным-давно устарели, узор ковра считался старомодным еще до Второй мировой войны, красивые пепельницы почти не годились для использования по прямому назначению, стены украшали эстампы в позолоченных рамках работы художников давно почивших, но забытых еще задолго до того. Фонограф с изображением собаки, слушающей голос своего хозяина,( проигрывал на 78 оборотах в минуту одну из забывшихся любовных песенок Руди Уолли.((
      В креслах и на диванах сидели мужчины и женщины, большей частью довольно старые. Двое мужчин щеголяли весьма неофициальными нарядами - белыми теннисными костюмами, а еще один облачился в спортивную рубашку, фуфайку без рукавов, кожаную кепку для гольфа, бриджи и шипованные туфли, но остальные были одеты в темные костюмы, белые рубашки со стоячими воротничками и галстуки сумрачных цветов. Женщины отдавали предпочтение либо ситцевым платьям, либо деловым костюмам; большинство при том были в шляпках с вуалями; некоторые дополнили наряд лайковыми перчатками, а одна - древняя, седая как лунь старуха с царственной осанкой, куталась в меховую пелерину, с виду целиком состоящую из лисьих голов, хвостов и лап, и каждая последующая голова энергично вгрызалась в хвост предыдущей. Почти у всех в руках были чашечки с кофе, а большинство еще и угощалось печеньем или пирожными.
      В дальнем конце комнаты, поближе к гробам, сидела дородная дама, прямо искрившаяся жизнерадостностью. В ее темно-рыжих волосах, стянутых в плотный узел, не было ни единого седого волоска, хотя на вид ей было от шестидесяти до шестидесяти пяти. Костбм ее состоял из коричневого твидового жакета, шерстяной юбки, весьма строгой рыжевато-коричневой блузки и шелкового галстука.
      - Вон она, - сообщил старик.
      - Кто она? - не понял Мэллори.
      - Полковник.
      - Вы хотите сказать, что полковник - женщина?
      - А вы что-то имеете против женщин? - осведомился старик.
      - Ровным счетом ничего, - поспешно заявил Мэллори. - Просто удивился.
      Старик помахал женщине, она встала и широкими шагами пошла к ним через комнату.
      - Тут вас хотят видеть, полковник, - сказал он.
      - Я с вами знакома? - уставилась она на Мэллори.
      - Пока нет, - детектив протянул руку. - Меня зовут Джон Джастин Мэллори.
      Полковник энергично тряхнула протянутую руку.
      - Рада познакомиться, Мэллори. Можете звать меня Виннифред. - Она перевела взгляд на Эогиппуса, все еще зажатого у Мэллори под мышкой. - А это у нас кто?
      - Конь, - доложил детектив.
      - Весьма маленький, - без удивления отметила она. - У него есть имя?
      - Эогиппус, - подал голос конек.
      - Что ж, рада познакомиться, Эогиппус, - протянув руку, она потрепала его по челке и гриве. Эогиппус прямо выгнулся от удовольствия. - У тебя весьма мужественный голосок.
      - Спасибо, - ответил Эогиппус, а полковник повернулась к Мэллори.
      - Не хотите ли чаю, а может, и оладий с заварным кремом? - Она немного помолчала. - Если совершенно честно, они не так уж и хороши, но всякий выкручивается, как может.
      - Нет, спасибо, - отозвался Мэллори. - Чего я хочу на самом деле, так это информации, а может, и кое-какой помощи.
      - В нынешние времена я с трудом сама обхожусь без посторонней помощи, - хмыкнула она. - А все из-за того, что тратила все свое время на изучение хищников джунглей, вместо того, чтобы уделить хоть чуточку внимания хищникам с Уолл-стрит. - Она развела руками. - Впрочем, это ни к селу, ни к городу. Какого рода информация вам нужна?
      - Как я понимаю, вам известно кое-что о единорогах, - начал Мэллори.
      - Ошибаетесь! Я знаю о единорогах все. Я изучала их чуть ли не сорок лет. - Полковник пристально взглянула на него. - А вам-то до них какой интерес?
      - Я охочусь тут одного.
      - Отлично! - обрадовалась она. - Всегда рада потолковать с коллегойохотником, Мэллори. Ничего не придает такой бодрости духа, как взгляд прямо в налитые кровью глаза самца-единорога, готового ринуться в атаку!
      - По-моему, данный экземпляр был одомашнен, - известил Мэллори.
      - Какая досада! Это столь благородный противник в дикой природе! Ах, вот это жизнь, Мэллори - солнце над головой, ветер в лицо, вокруг твои верные тролли, а ты идешь по горячему следу единорога с рекордным рогом! И, эх, запах единорожьего жаркого, подрумянивающегося прямо над костром! При одной мысли об этом сердце бьется сильнее! Вот где вам следует быть, Мэллори - на лоне девственной природы, а не охотиться на какую-то несчастную скотину, небось, униженную до такой степени, что она носила седло и узду. - Она на миг задумалась. - Знаете, скинуть бы мне хоть десяток лет, да будь при мне мой верный "Нитро-Экспресс" пятьдесят пятого калибра, я бы вызвалась сводить вас на настоящую охоту.
      - Счел бы за честь.
      Полковник мечтательно улыбнулась, потом глубоко вздохнула.
      - Но я буду только путаться под ногами, я всего лишь толстая старуха с одышкой, изрядную часть времени живущая прошлым. Я не нужна вам, Мэллори.
      - Вы именно та, кто мне нужен. Я не охотник, я детектив.
      - Детектив?
      - Единорог, которого я ищу, был похищен вчера под вечер, - кивнул Мэллори. - Я должен найти его до рассвета.
      - Вы хотите сказать, что он прямо здесь, на улицах Манхеттена?
      - Вообще-то я сомневаюсь, что он еще на улице, но где-то в городе уж наверняка. А я, - добавил Мэллори, - даже не знаю, с какого конца подступиться к поискам.
      - Любопытное предприятие, - вслух раздумывала полковник, тщетно пытаясь скрыть свою заинтересованность. - Говорите, ваш клиент хочет получить его к рассвету?
      - Таково условие контракта.
      - Гмммм... Это дает нам - простите, вам - не так уж много времени. - Она посмотрела на Мэллори. - Как по-вашему, кто его похитил?
      - Я просто знаю, кто его похитил: Гранди и лепрекон по имени Липучка Гиллеспи.
      - Зачем Гранди понадобилось красть единорога? - нахмурилась Виннифред.
      - Это Лютик, - пояснил детектив.
      - Лютик?! - воскликнула она. - Это проливает на дело совершенно иной свет! Конечно же, я помогу вам, Мэллори. - Она сдвинула брови. - Проблема лишь в том, что вам потребуется куда больше помощи, чем я могу вам обеспечить.
      - Я думал, вам известно о единорогах абсолютно все.
      - Об их обычаях и о том, как их выследить - да, - уточнила Виннифред. - Но я знаю не так уж много ни о рубине, что у него во лбу, ни о том, что Гранди может содеять с этим камнем. Нам понадобится включить в дело эксперта.
      - По единорогам? - озадаченно спросил Мэллори.
      - По магии.
      - Значит, рубин все-таки обладает магическими свойствами?
      - Если его свойства и не магические, то настолько близки к магическим, что это не составляет никакой разницы.
      - А не имеет ли смысла попытаться выяснить, не замешано ли тут волшебство? - поинтересовался детектив. - Быть может, надо будет предпринять какие-нибудь предосторожности.
      - Потому-то я и намерена нанести визит Великому Мефисто, - твердо заявила полковник. - Он-то должен это знать, и если камень действительно волшебный, он сумеет сказать нам, что следует предпринять.
      - Он волшебник?
      - Наилучший.
      - А где мы сможем его отыскать?
      - Он без ума от маленького бара в соседнем квартале, - ответила Виннифред.
      - А будет ли он там в новогоднюю ночь? - спросил Мэллори.
      - Почему бы и нет? Больше идти ему некуда. - Виннифред посмотрела на часы. - Весьма вероятно, что он будет там в ближайшие двадцать-тридцать минут.
      - Лучше бы это было так. Как ни крути, срок истекает. Если я не найду Лютика до рассвета, моего клиента приговорят к смерти.
      - О-о? А на кого вы работаете, Мэллори?
      - На эльфа по имени Мюргенштюрм. Вы о нем когда-нибудь слыхали?
      - Это имя мне незнакомо, - покачала она головой. - А какое отношение он имеет к Лютику?
      - Мюргенштюрм должен был охранять единорога, когда Гранди похитил его.
      - Весьма курьезно, - промолвила Виннифред.
      - Что?
      - Что столь ценное животное вверили под опеку единственного эльфа. Должно быть этот ваш Мюргенштюрм весьма основательный субъект.
      - Правду говоря, - криво усмехнулся Мэллори, - такого безалаберного, любострастного, трусливого недомерка я еще ни разу не встречал.
      - Что-то тут не сходится, - решительно заявила Виннифред. - Что-то тут очень не на месте, Мэллори.
      - О?
      Она утвердительно кивнула.
      - С какой стати гильдия эльфов доверила Лютика подобному молодчику? Они пользуются репутацией самой надежной охранной службы, так с какой же стати они берут ценнейшую вещь, которую им когда-либо приходилось оберегать, и вручают ее под опеку описанного вами эльфа?
      - Не очень-то это разумно, да? - нахмурился Мэллори.
      - Совершенно неразумно, - согласилась Виннифред. - Может, он солгал вам, Мэллори? Может, с самого начала речь шла о преступном сговоре?
      - Сомневаюсь.
      - Почему?
      - По трем причинам. Во-первых, он нанял меня, чтобы я оправдал его перед гильдией. Во-вторых, он искренне перетрусил, когда узнал, что Лютик оказался в руках у Гранди. И, в-третьих, Гранди неустанно старается отпугнуть меня и уже пытался меня прикончить. - Детектив тряхнул головой. - Нет, Гранди просто украл единорога, в этом я не сомневаюсь. Но зато у меня возникла целая гроздь вопросов об этом маленьком зеленом прыще.
      - Вы о Мюргенштюрме? - уточнил Эогиппус.
      Мэллори кивнул.
      - Например? - поинтересовалась Виннифред.
      - Я знаю, что в вашем Манхеттене есть свои детективы. Так почему же он отправился нанимать сыщика в мой Манхеттен?
      - На это как раз легко ответить, - сказала Виннифред. - Любой детектив из этого Манхеттена сразу же углядел бы в его рассказе несоответствия. Описанные вами идиотское, невежественное представление никогда не провело бы человека, которому известна ценность Лютика. - Она нахмурилась. - Но вот зачем ему вообще понадобился детектив или зачем понадобилось разыгрывать это представление... - Полковник развела руками. - Понятия не имею.
      - Не только вы, но и я, - проворочал Мэллори. - Да тут еще эта Фелина.
      - Какая Фелина?
      - Девушка-кошка. Она привязалась к нам уже через полчаса после моего прибытия. Вот я и гадаю, не замешана ли она в происходящем?
      - Насчет кошкочеловека я бы не стала особо беспокоиться. Если они вообще обладают лояльностью по отношению к кому-либо, то она не продается, а уж секрета я бы им определенно не доверила. - Примолкнув, Виннифред направила на детектива пронзительный взгляд. - Пожалуй, лучше вам вернуться домой, Мэллори. Поскольку Мюргенштюрм вам явно врал, вы более не обязаны тут задерживаться.
      - Большинство моих клиентов лжет мне во время первого визита, - возразил Мэллори. - Таков мой профессиональный риск. А этот клиент платит мне достаточно много, чтобы я официально верил ему до рассвета. - Он вдруг поднялся. - Берите свое пальто. Нам нельзя здесь засиживаться.
      - Но Мефисто почти никогда не показывается раньше часу ночи, - запротестовала Виннифред.
      - Тогда мы подождем его.
      - Мэллори, что стряслось?
      - Я оставил Мюргенштюрму весточку, чтобы он встретился со мной здесь. И пусть я ему официально верю, это отнюдь не значит, что я ему доверяю.
      Виннифред тотчас же направилась к гардеробу, надела белую шубу длиной до пят и пару сапожек с такой же подкладкой, после чего повела детектива и Эогиппуса из комнаты вверх по длинной лестнице.
      Когда они вышли, снегопад уже прекратился. Виннифред повернула налево.
      - Привет, Джон Джастин Мэллори, - промурлыкал рядом знакомый голос. - Каким вкусненьким зверечком ты обзавелся!
      Задрав голову, Мэллори увидел Фелину, сидящую на фонаре.
      - И давно ты здесь?
      - Не знаю.
      - Как ты нашла меня? - требовательным тоном спросил Мэллори.
      Улыбнувшись, она мягко спрыгнула на землю.
      - Тебя куда легче выследить, чем единорога, - поведала она, присев на корточки рядом с Эогиппусом и певучим голосом заворковала: - Милый малышка, сладкий малышка, жирный малышка, лакомый малышка...
      - Э-э... Мэллори! - встревожился Эогиппус.
      - Это и есть Фелина? - спросила Виннифред.
      Мэллори кивнул.
      - Она помогала мне вытропить единорога в парке, когда гастрономические соображения взяли над ней верх.
      Фелина потянулась, чтобы потрогать Эогиппуса, за что Виннифред тут же вознаградила ее шлепком по руке. Девушка-кошка тут же прыжком отпрянула, шипя и фыркая.
      - Оставь его в покое. Поняла? - твердо заявила Виннифред. В ответ Фелина зарычала на нее. - Проделайте это еще раз, юная леди, и я посажу вас на цепь.
      Агрессивность Фелины тут же сменилась полнейшим раболепием.
      - Это мужественная и горячая раса, - пояснила Виннифред для Мэллори. - Надо с самого начала ввести фундаментальные правила и дать им понять, кто здесь главный, или хлебнешь с ними горя. - Она поглядела на Фелину. - Что ж, у нас больше не будет проблем из-за попыток потрогать маленького коня, правда?
      Фелина с улыбкой закивала. Мэллори показалось, что улыбка чересчур зубаста, так что он решил снова поднять Эогиппуса и сунуть его под мышку.
      - Бар в следующем квартале, - сообщила Виннифред. - Вообще-то это очень приятное заведение. Наливают много, запрашивают мало.
      - Тогда пошли, - сказал детектив.
      - Верно, - поддержала она, жизнерадостно шагая вперед. - Внезапно я снова почувствовала, что полна сил. Я вырвалась из этого заплесневелого морга, а красный зверь на тропе! - Она глубоко вдохнула. - Ах, только понюхайте этот бодрящий воздух, Мэллори! Он напоминает мне о том времени, когда я в Гималаях охотилась на йети.
      - А я и не знал, что йети существуют на самом деле.
      Виннифред со смехом сделала пируэт, чтобы продемонстрировать шубу со всех сторон.
      - А как по-вашему, что на мне надето?
      - Я рад, что вы на нашей стороне, - заметил Мэллори.
      - А я рада, что вы спасли меня от очередного Нового года в окружении толпы людей, просиживающих штаны в ожидании смерти, - искренне откликнулась она.
      - Кстати, какого черта там делает столь жизнерадостная особа, как вы?
      - Вообще-то я и сама не знаю, - честно призналась Виннифред. - Как-то ненароком меня такая жизнь затянула, там масса удобств, и со временем получилось так, что уход потребовал бы слишком большого усилия.
      - Потому-то я и остаюсь в Манхеттене, - согласился Мэллори. - Пусть он и не идеал, пусть воздух смердит, а на улицах небезопасно, но как-то перебыть день кажется меньшим трудом, чем перебраться на новое место.
      Внезапно Виннифред остановилась и запрокинула лицо к пасмурным небесам.
      - Будь настороже, Гранди! - прокричала она. - Может, с виду мы и не ахти, и лишены твоего темного могущества, и нет у нас твоих злодейских союзников, но мы заставим тебя поплясать, уж это я тебе гарантирую!
      ( На всякий случай хочу напомнить читателям: католическое Рождество празднуется за неделю до Нового года, а Санта-Клаус приходит именно на Рождество. - Здесь и далее: прим. перев.
      ( В Америке принято встречать Новый год в людных местах. В частности, в Нью-Йорке наибольшей популярностью пользуется площадь Таймс-сквер, под Новый год собираются огромные толпы.
      ( Богарт, Хамфри ДеФорест (1899-1957) - американский киноактер, игравший суровых, крепких, но крайне добросердечных героев в гангстерских и детективных фильмах.
      ( К сведению читателей, не знакомых с повестью Дж. М. Барри "Питер Пэн": эта дорога ведет прямиком в страну Нетинебудет.
      ( Наоборот (фр.)
      ( Боже мой (фр.)
      ( Речь идет о героине сказки Лаймана Фрэнка Баума "Волшебник страны Оз" (в вольном переводе А. Волкова "Волшебник Изумрудного города" она именуется Элли).
      ( Знаменитая в прошлом торговая марка "His Master's Voice" ("Голос его хозяина"), где изображен его фокстерьер Фрэнсиса Барро по кличке Ниппер (Кусака), внимательно слушающий голос, доносящийся из рупора фонографа.
      (( Руди Уолли - эстрадный певец, популярный в конце 20-х - начале 30-х гг. Любопытно, что в 1928 году, когда Уолли организовал собственный оркестр и открыл в Нью-Йорке клуб "Хей-Хо", он начал пользоваться рупором для усиления голоса, как современные певцы - микрофоном.