Как вы знаете, при наличии воды пустынные районы становятся весьма плодородными. А поскольку местность там плоская, они особенно пригодны для автоматизированного земледелия. – Доктор печально качнул головой. – Результат получился двоякий. Мы стали производить больше продуктов питания, чем когда-либо, но в то же время мелкие фермы оказались прижатыми к стене, потому что теперь они не в состоянии выдержать конкуренцию.

Президент на мгновение прикрыл глаза, словно его пронзила внезапная боль.

– Что-нибудь еще? – поинтересовался он, прежде чем раскрыть их снова.

– Гм, да, мистер президент. Новые плотины, на которые установили самые современные гидрогенераторы, стали производить столько дополнительной энергии, что пришлось отказаться от постройки в этих районах нескольких запланированных атомных станций. На данный момент они не в состоянии конкурировать с гидростанциями. Что привело… – он помедлил, прежде чем закончить фразу, – к увольнению нескольких тысяч строителей и работников, атомных станций.

– Идиотизм, – простонал президент и обвел взглядом круглый стол. – Есть у кого-нибудь хорошие новости?

Кто– то порылся в бумагах и робко отозвался:

– Тут у меня есть сведения, что «Балл Дархэм Компани» просто процветает.

– Что это за «Балл Дархэм?» – вяло поинтересовался президент.

Уэйганд Деннис наклонился вперед.

– Они производят все для изготовления самодельных сигарет, шеф. У табачных компаний дела идут неважно. У производителей спиртного тоже. Когда налоги столь высоки, все перешли на самогон и брагу.

– Есть! – пискнул кто-то с просветлевшим лицом. – Есть хорошая новость. Мы вернули домой всех солдат с зарубежных баз, и большинство из них уволили в запас. Это сократило наши расходы на целые миллиарды, которые мы теперь можем бросить на борьбу с депрессией.

Тут простонал экономист из Йельского университета.

– Здесь тоже проявилось побочное следствие, мистер президент, – извиняющимся тоном произнес секретарь.

Все взгляды обратились на него.

– Ветераны, – уныло продолжил секретарь. – Они создают свои организации. Одна из них требует выделения им бесплатных авиабилетов. Первого класса и с питанием. Они хотят собраться и провести марш на Вашингтон, чтобы потребовать дополнительные пособия.

– Есть еще одно обстоятельство, – буркнул сидящий напротив президента тщедушный бородатый тип, – на которое я хотел бы обратить ваше внимание, мистер президент. Когда мы подняли таможенные тарифы, чтобы иностранные компании не смогли наводнить своими товарами остатки нашего рынка, то переполошили всю Объединенную Европу и остальной мир. Они также подняли тарифы, и наш экспорт упал до исчезающе малой величины.

– В таком случае он хотя бы сбалансировался, – проворчал президент.

– Не совсем так, мистер президент. Видите ли, наша экономика зависит от импорта меди из Чили, нефти и железной руды из Венесуэлы, олова из Боливии и так далее. В результате мы непрерывно тратим деньги за рубежом, но ничего не зарабатываем на экспорте. Золото утекает из хранилища Форт Нокс так, словно в нем дыра, – грустно усмехнулся бородатый.

Никто к нему не присоединился. Президент посмотрел через плечо на Денниса и процедил:

– Вот вам и мозговой трест.

Марв и Феб Селлерс сидели за кухонным столом своего домика в городе Таксон, штат Аризона.

Марв с грустью оглядел упакованный для перевозки домашний скарб.

– Дэйв вот-вот приедет на своем грузовике, – сказал он. Ты точно уверена, что твои предки не станут возражать, если мы к ним переедем?

Феб пожала плечами.

– Наверное, станут, Марв. Только куда им деваться? Во всем городе то же самое. Люди съезжаются вместе, экономя квартирную плату. Как думаешь, сколько уйдет времени, чтобы продать дом?

– Не знаю, Феб. Дома не очень-то раскупаются.

– Сколько, по-твоему, мы за него выручим, Марв?

– Не особо много, мы ведь не очень долго за него выплачивали. Лет пять или шесть. Где старина Сэм?

– В соседней комнате. Копается в том барахле, что хранилось в его сундуке в гараже. Что мы станем делать, Марв?

Он уныло пожал плечами.

– Не знаю, Феб. Наверное, станем жить на пособие, как и все остальные. Что же еще?

– Я слышала, городские власти собираются уменьшать пособие. У них не хватает денег. Представляешь, они перестали выплачивать зарплату даже учителям.

В комнату, хихикая, вошел старый Сэм.

– Что это ты приволок, старина? – безразлично произнес Марв.

– Сейчас увидишь, – усмехнулся старик. В одной руке у него был кусок картона, а в другой – коробка с восковыми мелками. Он положил картон на стол, достал мелок и стал закрашивать им контур большого черного нуля.

Марв нахмурился, встал и заглянул ему через плечо. Он медленно прочитал: «Я безработный. Пожалуйста, купите яблоко. 50 центов».

Старый Сэм снова усмехнулся.

– Вот вы, молодые люди, никогда не слушали, когда я рассказывал о временах моей молодости. Ну, так посмотрите – на карманные расходы я для нас всегда заработаю.

– На этом плакате, – нерешительно сказал Марв, – было написано «5 центов». Зачем же ты превратил их в пятьдесят?

– Инфляция, – ехидно пояснил старый Сэм. – А плакатик я отыскал на дне своего сундука. Совсем уж было про него позабыл. Будешь стоять с плакатом и корзинкой яблок на углу – всегда будешь с деньгами.

– Готов поспорить, что ты прав, дедуля, – пробормотал Марв.

Президент обессиленно полулежал в кресле возле круглого стола после очередного бесплодного заседания мозгового треста. С ним остались лишь его секретарь Скотт и Уэйганд Деннис.

– Вот тупицы, – пожаловался президент. – Просто идиотизм. Сперва один предлагает сократить расходы правительства, уволив половину чиновников. От этого прибавится еще миллионов десять безработных. Другой хочет поднять цены примерно так, как это делал Рузвельт, – скажем, запахав в землю урожай хлопка. Но эта депрессия действительно большая. Но ведь это не означает, что нужно закачивать нефть обратно в скважины, а уголь сбрасывать в шахты.

Скотт и Деннис промолчали.

– Но тот, из Принстона, был прав, – пробормотал президент. – Нам нужно каким-то образом сэкономить деньги. Казна в Форт Ноксе практически пуста.

Президент просиял.

– Есть такая возможность. Скотт, передайте мой приказ свернуть все космические программы. Я не могу позволить, чтобы такие суммы просто вышвыривались в небо. Если уж мне не позволяют освобождать Мозамбик и оказывать помощь Финляндии, то и я не вижу возможности продолжать колонизацию Луны.

– Да, мистер президент, – отозвался Скотт. – Но на Луне наша база. Что будет с людьми, которые сейчас там?

– Сколько их?

– Восемь.

– Сколько будет стоить их возвращение?

Скотт умолк. Деннис грустно стукнул по зубу черенком трубки.

– По моим прикидкам, около миллиарда, шеф.

Деннис раскурил трубку.

– Подайте пример, сэр, – сказал он. – Президент Джонсон обычно выключал для экономии свет.

– Чем вы набиваете свою трубку? – рявкнул президент. – Обрывками армейского одеяла?

Деннис вздохнул и отложил трубку в сторону.

– Оставьте их там. Незаменимых нет, – мрачно произнес президент. – Поставьте им огромный памятник. Так будет дешевле.

Он почесался.

– Это чертово шерстяное белье, что меня заставила надеть жена, страшно колется. Экономия нефти – это хорошо, но стоило ли экономить на отоплении Белого дома? Кстати, – фыркнул он, – что вы думаете по поводу возобновления отношений с Кубой?

– Тут есть свой смысл, сэр. Безработные от этого немного успокоятся. Раньше, во времена процветания, все очень торопились и курили сигареты. Теперь же все посиживают, смотрят стереовизоры, и у них более чем достаточно времени на долгие перекуры. Некоторые уже вполне серьезно стали воспринимать лозунг «Стране очень нужны хорошие пятидесятицентовые сигары».

Президент хмыкнул.

– Кстати, о лозунгах. Что вы скажете о лозунге, который придумал профессор Маркхэм для поднятия духа в стране: «Процветание уже ждет за углом»?

– По-моему, – задумчиво произнес Деннис, – я где-то уже слышал его раньше. Интуиция подсказывает мне, что старшее поколение его не одобрит.

Президент посмотрел на него с ехидцей.

– Между прочим, Уэйганд, почему бы и вам что-нибудь не предложить? Вы ведь у меня, кажется, считаетесь главным советником.

Уэйганд Деннис заерзал в кресле.

– Если честно, мистер президент, кажется, у меня зародилась идейка.

– Ну, так выкладывайте, ради бога. За последние четыре часа я выслушал уже столько бредовых идей, что еще одна мне не повредит.

Деннис кивнул и рассеянно потянулся за трубкой.

– Сэр, помните, я рассказывал вам, как начинается депрессия? Медленное начало, а потом эффект снежной лавины. Как будто бум порождает бум, а разорение порождает разорение?

– Как же такое забыть! Тогда я впервые услышал о депрессии.

– Да, сэр. Так вот, до меня дошло, что ведь где-то эта депрессия началась. В каком-то единственном месте страны. Из-за какого-то единственного поступка.

Он сделал паузу для эффекта. Президент смотрел на него, не отрываясь, и в глазах у него начал разгораться огонек надежды.

– Ну!

Деннис лениво, как и всегда, пожал плечами и раскурил трубку.

– Допустим, мы установим это событие. Предположим, мы доберемся до корня зла. До стартовой точки.

– И что же мы тогда сделаем? – спросил президент слегка охрипшим от волнения голосом.

Деннис засунул кисет в правый карман пиджака, а спички в левый. Потом выдохнул дым через ноздри.

– Сыграем все в обратную сторону, – сказал он.

Уэйганд Деннис посмотрел на длинные ряды компьютеров, на щелкающие сортировщики и табуляторы, на коллаторы и клавиши.

– Давайте-ка уйдем из этого шума, – сказал он, покачав головой.

Его спутник провел его в кабинет и закрыл за ними звуконепроницаемую дверь.

– Просто диву даюсь, – сказал Деннис, – как вы умудряетесь думать в такой обстановке.

– А нам и не нужно думать, – ответил Род Уот-сон. – За нас машины думают.

Деннис взглянул на него, одновременно нащупывая трубку в кармане пиджака.

– А когда они кончают думать, – продолжил Уот-сон, – мы приносим результат в кабинет вроде этого и начинаем размышлять над тем, чего они там надумали.

– Очень смешно, – сказал Деннис – Я расскажу президенту, каких шутников плодит ваш департамент.

Род Уотсон смутился.

– Ладно, ладно, – сказал Деннис. – Я ведь не всерьез. Он сейчас помешан на экономии. Сокращает расходы. Уволил несколько миллионов правительственных служащих, пирамида которых росла со времен Гувера. Вчера он уволил все ВВС.

– Уволил ВВС? – изумился Уотсон.

– Вот именно. Зачем они вообще нам нужны, когда у нас столько ракет? Короче, насколько далеко вы сегодня продвинулись?

Уотсон обошел свой стол, уселся и отыскал распечатку.

– Детройт, – сказал он, – По данным компьютера, большой крах начался тогда, когда Детройт сократил производство и уволил около ста тысяч человек. Тут-то лавина и покатилась.

Раскуривавший трубку Деннис сердито покачал головой.

– Нет. Вы не поняли, что я от вас хотел, Уотсон. Лавина покатилась не тогда. В то время она была еще под контролем.

Уотсон нахмурился. Деннис ткнул черенком трубки в пуговицу на пиджаке собеседника.

– Почему Детройт сократил производство?

Уотсон моргнул.

– Почему? Разве это не очевидно? Новые модели машин не продавались.

– А почему? Копните еще назад.

Род Уотсон устало вздохнул.

– Видите ли, мистер Деннис, Бюро статистики не всемогуще.

Деннис выпустил крошечный клубочек дыма.

– А я все-таки советую вам стать такими. Не забывайте про судьбу ВВС, старина.

Уотсон в ужасе закрыл глаза.

– Так чего же вы все-таки хотите, мистер Деннис?

– Вернуться назад еще дальше. – Деннис слегка махнул рукой в сторону компьютерного зала. – Где-то там, среди всей накопленной информации вы можете отыскать начало всего. Ту первую песчинку, которая, упав с горы, столкнула другую песчинку, затем камешки, потом валуны, пока на нас не обрушилась вся лавина.

Уотсон застонал.

Уэйганд Деннис, сопровождаемый двумя каменно-лицыми агентами секретной службы, ступил на цементную дорожку, отметив краем глаза неподстриженный газон по ее краям. И не только газон. Дому не помешал бы слой краски, а то и два. С одного из окон свисал покосившийся ставень. Разбитое окно было заткнуто газетой.

Деннис хмыкнул.

– По нынешним временам дом смотрится даже лучше, чем прочие.

Оба агента промолчали.

Он медленно взошел по угрожающе потрескивающим деревянным ступенькам и постучал в дверь, предположив, даже не проверяя, что звонок наверняка не работает.

В приоткрывшейся двери показалось лицо пожилой женщины. Она показалась ему такой же, как и все виденные им пожилые женщины, только соединенные воедино. Ей наверняка без проблем удалось бы получить роль в Голливудском телефильме. Если бы Голливуд по-прежнему снимал такие фильмы. Кто сейчас может себе позволить телерекламу?

– Скажите, здесь живет Марвин Селлерс? – вежливо поинтересовался Деннис.

– Если вы насчет оплаты счетов… – тут же отозвалась она.

– Знаем, знаем. Если бы мы пришли за деньгами, то мистер Селлерс заплатить не может. Но мы не по этому поводу.

– Нельзя выжать кровь из турнепса, – сказала она.

– Вы одарили меня весьма мудрой фразой, – вежливо поклонился он.

Она повернулась и крикнула через плечо: «Марв! Эй, Марв!» и тут же ушла.

Марв подошел к двери и посмотрел на них с подозрением.

– Чего надо?

Несколько долгих секунд Деннис пристально в него вглядывался.

– Выходит, вы тот самый, кто все это начал, – пробормотал он.

– Что я такого начал? – подозрительно спросил Марв.

– Могу я поговорить с вами наедине?

– Хм, не знаю. Насчет чего? Впрочем, догадываюсь. Заходите. – Он распахнул дверь с треснутым стеклом. – Сюда, в гостиную.

Деннис и агенты секретной службы прошли вслед за каменщиком в гостиную, обставленную в викторианском стиле.

– Садитесь, джентльмены. Так о чем речь?

– Ребята, – напряженно произнес Деннис. – Этот разговор должен остаться абсолютно секретным.

В руках вышколенных агентов мгновенно появились пистолеты. Один встал возле окна, выглядывая наружу. Второй расположился у двери, приоткрыв крохотную щелочку, чтобы можно было наблюдать за комнатой по соседству.

– Эй, что за ерундой вы тут занимаетесь? – запротестовал Марв.

Агенты не обратили на него никакого внимания.

– Сядьте, мистер Селлерс, – успокаивающе произнес Деннис и потянулся за трубкой. – Я специальный представитель президента.

Он вынул удостоверение, протянул его собеседнику и стал нашаривать в карманах кисет.

– Специальный представитель президента? Президента Соединенных Штатов?

– Совершенно верно, мистер Селлерс.

Деннис раскурил трубку, затем достал стопку бумажных листков, порылся в ней и отыскал то, что хотел.

– Мистер Селлерс, два года назад, в пятницу 12 мая, вы позвонили в магазин Уиверса и попросили работников приехать и забрать новый морозильник, купленный незадолго до этого. Мистер Селлерс, именно этот ваш поступок и породил нынешний экономический крах.

– Что? – выпучил глаза Марв.

– Вот именно, – вытянул руку Деннис. – Да, да, я прекрасно знаю, о чем вы думаете. Что многие люди отсылают обратно купленную мебель, автомобили и прочее. И обычно это всего лишь часть работающей экономики, часть, приходящая и уходящая со сцены ежедневной деловой активности. Однако частный бизнес, как социоэкономическая система, является чувствительным механизмом. Наш, очевидно, находился на грани тонкого равновесия. И ваш индивидуальный непреднамеренный акт высвободил слабые силы, становившиеся впоследствии все сильнее и сильнее, пока они не привели к полному коллапсу нашей экономики.

Марв Селлерс задумался, широко раскрыв изумленные глаза.

– Однако… Удивляюсь, что президент не послал за мной агентов ФБР.

– Он не смог бы этого сделать, даже если бы захотел, мистер Селлерс, – успокаивающе произнес Деннис. – Вот уже неделя как ФБР ликвидировано в рамках правительственной программы экономии. Банки больше не грабят, потому что в них нечего грабить, а коммунисты почему-то больше не жаждут завоевать нашу страну.

Марв развел руками.

– Ну, все, что я могу сказать – извините. Больше ничем не могу помочь. Сами видите, живу с родителями жены. Работы нет. Дом продали.

Деннис кивнул.

– Так вот, дело совершенно секретное. Последняя отчаянная попытка. В Вашингтоне мы окрестили его «Проект Селлерс». Мы прижаты к стене, мистер Селлерс, половина Сената уже склоняется к тому, чтобы вернуть всю страну индейцам. Но еще оставшиеся племена пока уклоняются от прямого ответа.

– «Проект Селлерс»? – изумился Марв.

– Именно так. – Деннис повернул голову к стоящему у окна агенту.

– Стив, дай-ка мне тот конверт.

– Да, сэр.

Стив вынул из внутреннего кармана пиджака длинный конверт, протянул его Деннису и вернулся на пост у окна.

– Запомните, – сказал Деннис, – дело секретное. Абсолютно секретное. Если тайна раскроется, все немедленно рухнет. Все должно оказаться спонтанным. Даже ваша жена ни о чем не должна знать, мистер Сел-лерс.

И он вручил ему конверт.

– Феб? Я не могу рассказать Феб?

– Абсолютно никому.

Марв Селлерс помедлил, а затем, словно загипнотизированная змеей мышь, медленно открыл конверт.

И вынул пухлую пачку хрустящих новеньких банкнот.

– Что это?

– Очевидно, деньги.

Селлерс горько усмехнулся.

– Деньги американского правительства?

– Знаю, знаю, – отозвался Деннис – Однако в Форт Ноксе еще осталось шестнадцать фунтов золота. Эти деньги были выпущены под это конкретное обеспечение.

Глаза Селлерса снова округлились.

– А когда вы их потратите, получите еще, – торопливо сказал Деннис. – Президент сейчас добывает заем в Монако. Кажется, нынешний принц этой страны симпатизирует Америке. То ли мать его была американкой, то ли еще какая причина.

– Ладно, – сказал Селлерс. – Я такой же патриот, как и любой другой. Что надо сделать?

На следующий день Феб и Марв Селлерсы вместе со старым Сэмом переехали обратно в свой старый дом. Его так и не продали.

Марв проявил замечательное упрямство. Он получил работу от правительства. Ни Феб, ни старый Сэм не услышали от него ни слова больше.

В тот же самый день он позвонил Барри Беннингтону.

– Мистер Беннингтон, – сказал он, – я передумал.

– Передумали? Насчет чего? – прохрипел старик.

– Насчет машины, которую я вам продал. Знаете, она мне очень нравится. Мне хотелось бы купить ее обратно.

Старик заупрямился.

– Даже не знаю, что вам и ответить, мистер Сел-лерс. Я уже успел к ней привыкнуть.

– Я согласен заплатить вам на пять сотен больше, – осторожно сказал Марв, – если вы вернете мне старую развалину.

– Пять сотен? Ну, не знаю, не знаю. Понимаете, ведь я ее отполировал и вообще потратил кучу денег на эту чудесную машину.

– Пусть будет тысяча.

– Согласен, – быстро прохрипел старик.

Вечером, когда Билл Уотерс привез на велосипеде старику Беннингтону немного сыра и копченой колбасы, тот встретил его возле кухонной двери.

– Билл, – хрипло спросил Беннингтон, – сколько стоит «бьюик-кэйюз»?

Билл Уотерс вытаращил глаза.

– Кажется, вы уже купили себе подержанную машину, мистер Беннингтон.

– Да, но она мне надоела. Я продал ее обратно. Мне всегда очень хотелось заиметь машину на воздушной подушке. Не найдется ли у вас такой для меня?

Уотерса бросило в дрожь.

– Вообще-то, – ответил он, пытаясь говорить спокойно, – я закрыл свою контору. Но если поразмыслить, то ведь у меня остались кое-какие старые связи. Так что наверняка смогу заказать для вас машину у оптовика из Денвера.

– Сделайте это, Билл. Вот вам наличные на первый взнос.

– Да, – говорил Марв Селлерс Джиму Уиверсу, – нам очень нужен новый морозильник. Феб хочет модель сиреневого цвета.

– И у вас есть деньги на первый взнос? – спросил ошеломленный Уиверс.

– Заплачу наличными сразу.

– Обязательно закажу для вас морозильник. У нас на складе нет ни одного. Магазин закрыт.

– Ничего. Я заплачу за него сразу. И вот еще что, Джим. Я что-то читал о новом миксере для коктейлей. Кажется, он работает от маленькой атомной батарейки. Ее хватает на двадцать лет. И вот его-то…

– Я знаю, где смогу заказать для тебя такой. И еще несколько. Знаешь, кажется пришло время снова открывать мой магазин.

– Само собой, – отозвался Марв.

Когда Норман Фоксбитер проехал мимо «К Нам Скорее Загляни – Пальчики Оближешь», то с удивлением заметил, что заведение работает. И не просто работает, а полно посетителей.

Он так и не смог понять, что заставило его войти. Наверное, он совсем отвык видеть работающим хоть какое-то частное предприятие.

Он сел и позволил официантке принести ему тарелку с очень маленькими бутербродиками, порцию тушеных бобов и немного картофельного салата. Бобы оказались превосходными. Он смутно припомнил, как миссис Перриуинкл расхваливала свою домашнюю кухню.

Кое– кого он узнал. Был здесь и каменщик, что когда-то выполнял заказ Фоксбитера и строил во дворе коптильню для мяса. Как, бишь, его звали? Вроде Сел-лерс. Был и Барри Беннингтон, имевший некогда пай в «Фоксбитер и Фодер». А на другом конце зала расположились Билл Уотерс с женой. В лучшие времена Уотерс был членом местного клуба. Фоксбитер кивнул ему, и Уотерс в ответ приветливо помахал рукой.

Г– м-м-м. У Билла Уотерса дела определенно пошли лучше.

Тут появилась улыбающаяся до ушей миссис Перриуинкл с тарелкой своих знаменитых маленьких со-сисочек. Она узнала его и остановилась.

– Кажется, дела у вас идут прекрасно, миссис Перриуинкл, – сказал Фоксбитер.

– О, – охотно солгала она, – так всегда и было. Скажу вам честно, скоро я загляну к вам и снова вложу часть моей выручки в акции.

Она заторопилась дальше. Он посмотрел ей вслед. Час спустя он вошел в контору Мортимера Фодера.

– Мортимер, – задумчиво сказал он, – мой инстинкт подсказывает мне, что пора снимать деньги со счетов в Швейцарии и вкладывать их в американские ценные бумаги.

Старший партнер поднял голову.

– Вот как? Что ж, хорошо. Утряси это дело, и я смогу уйти на пенсию. Готов поспорить, что сейчас можно будет заказать яхту почти за бесценок.

Все семейство сидело за кухонным столом.

– Ты знаешь, – сказала Феб, – мистер Эдварде хочет, чтобы я вернулась на работу. Они уже получили целую кучу новых приборчиков и собираются ими торговать.

– Да? – отозвался Марв. – И каких же?

– О, всякую всячину. Когда все подряд остались без работы, очень многим техникам и изобретателям не осталось другого занятия, кроме как слоняться по своим мастерским в подвалах и гаражах и лабораториям да изобретать черт знает чего. Вроде электрической ложки. У нее сбоку есть такая кнопочка, чтобы переключать на какую хочешь работу – хоть кофе мешать, хоть суп есть.

– Кстати, – сказал Марв, – и у меня есть хорошие новости. От моего старого босса. Он собирается строить новую фабрику. Там будут делать роликовые коньки на воздушной подушке.

Старый Сэм простонал.

– Опять начнется эта крысиная гонка, – сказал он. – Так и знал, что на этот раз долго не протянем. Все торопятся, торопятся, прямо-таки неймется. Вот в старые времена депрессия тянулась добрых восемь-десять лет.

– Помолчал бы лучше, дедуля, – буркнул Марв.

Старик поднялся.

– Схожу-ка я лучше припрячу тот плакатик про яблоки. Чует моя левая пятка, он еще пригодится.

– Да, сэр, – с удовлетворением сказал Уэйганд Деннис. – Все сработало.

Президент просиял.

– А теперь, – торжествующе произнес он, потирая руки, – мы снова сможем вернуться к моему Обществу Будущего. Будем продолжать полицейскую акцию в Антарктиде. Скотт, соедините меня с адмиралом Пен-нингтоном. Пора стряхнуть с него нафталин. Да, и передайте Октагону мое распоряжение прекратить переплавку Пятнадцатого флота.

– Да, мистер президент.

– А вот интересно, – задумчиво добавил президент, – как там поживают наши парни на Луне?