Реймерс Георгий
      Соната-фантазия 
      Глава 1
      У раскрытой двери балкона колыхнулась кружевная штора. С легким вздохом ночного ветерка в комнату залетел аромат жасмина. Листья на заглянувшей в окно ветке зашептались и смолкли.
      Чуть слышно зазвучал рояль. Минорная мелодия плавно, почти неощутимо, влилась в тишину летней ночи.
      Луна выглянула из-за облака и словно замерла, прислушиваясь к музыке.
      Пианист играл на память. Его глаза были закрыты, воображение рисовало фантастические картины. Он видел причудливые пики, исполинские горные цирки, громадные впадины. На совершенно черном небе - яркие немерцающие звезды. Их блеск холоден и чист, как эти звенящие высокие тона.
      Пальцы уверенно перебирали клавиши. Рокочущие ноты чередовались с певучими. Это - световые контрасты. Густые непроницаемые тени и освещенные солнцем грани утесов.
      В плавный ритм сонаты ворвалась тревога, словно кто-то дерзкий захотел нарушить покой уснувших каменных исполинов. И снова зазвучала холодная, как бы сотканная из лунного света, мелодия. Она становилась все тише, тише и замерла на басовых аккордах.
      Небольшая пауза, и опять звуки полетели по комнате.
      Теперь они метались, как вырвавшиеся из клетки птицы, ударялись о стены и, вылетая в окно, исчезали в необъятном просторе лунной ночи.
      В музыке чувствовалось что-то большое, радостное. Кто-то, еще не совсем уверенный в успехе, спрашивал самого себя, мечтал, сомневался, надеялся...
      И вдруг звуки рассыпались тысячами хрустальных осколков. Руки музыканта заметались.
      Это сбывается мечта!
      В клубах дыма и пламени космический корабль взметнулся ввысь. Вместе со стремительным аллегро нарастала скорость. Дюзы полыхали белым огнем. Быстрее!.. В космос!..
      Вот отделилась первая ступень ракеты... Темп ускорился. Вторая ступень...
      Пианист забыл обо всем. Он там, в свободном полете. Все ближе, ближе, неизвестный загадочный мир...
      Последний аккорд. Откинувшись на спинку стула, пианист долго сидел неподвижно. Потом пригладил растрепавшиеся волосы, встал и подошел к окну. В голубом лунном свете отчетливо обозначился профиль человека с высоким лбом и резко очерченным подбородком. На его расстегнутом кителе тускло поблескивали погоны. Все еще находясь под впечатлением музыки, он вглядывался в звездное небо.
      Пусть композитор хотел выразить чудесными звуками совсем другое, для пианиста это не имело никакого значения. Он понимал бессмертную сонату по-своему.
      - Отлично, майор Крамов! - раздался из темноты негромкий возглас.
      Офицер вздрогнул от неожиданности, обернулся. В глубине комнаты, на диване, сидел человек.
      - Это вы, Павел Кузьмич?
      - Как видите.
      - Извините, увлекся, даже не заметил, когда вы пришли.
      Крамов подошел к ученому и сел рядом.
      - Небось, спать хотите отправить?
      - Почти угадали.
      - Ну, если "почти", то уже легче.
      - Это почему?
      - Да потому, что у вас есть ко мне какое-то дело. А раз так, то я не нарушитель режима тренировки.
      Ученый усмехнулся.
      - Мечтатель вы, Андрей Петрович! Все на нее поглядываете? - указал он на Луну.
      - Все на нее.
      - Поди, только что там побывали?
      - Да уж скорее бы, - вздохнул Крамов. - Сколько можно крутиться вокруг шарика!
      - В наших делах поспешность вредна.
      Ученый встал и вышел на балкон. Крамов последовал за ним.
      Доктор физико-математических наук Павел Кузьмич Маркелов был назначен начальником экспедиции, готовившейся к полету на Луну. Требовательный, пунктуальный, он не терпел спешки. Многим казалось, что он слишком осторожничает и медлит, но это было не так. Павел Кузьмич подготавливал экспедицию наверняка, чтобы никакие случайности не могли повлиять на успех задуманного дела. Он даже успевал следить за ходом тренировки командира космического корабля и его дублера. Зная характер Павла Кузьмича, Крамов был удивлен. Что случилось? Несмотря на поздний час, он продолжает разговор. Не в его правилах нарушать установленный распорядок.
      Маленький поселок спал. За черными силуэтами кипарисов блестело посеребренное лунным светом море. С гор тянул легкий бриз.
      Павел Кузьмич заложил руки за спину и внимательно разглядывал Луну, словно видел ее впервые.
      Крамов стоял рядом, ожидая, что же он скажет.
      - Так вот, друже, - нарушил молчание Павел Кузьмич. - Вчера служба неба приняла из космоса странные радиосигналы. Похоже, искусственные. Направление от объекта - М-42.
      - Туманность Ориона! - воскликнул Крамов.
      Павел Кузьмич кивнул и продолжал:
      - Это еще не главное. Час спустя были посланы аналогичные сигналы, но уже в обратном направлении.
      - Откуда?
      - С Луны.
      - Что вы говорите! - изумился Крамов. - Нет ли здесь ошибки?
      Павел Кузьмич пожал плечами.
      - Их продублировал ретранслятор нашего искусственного спутника, выведенного на орбиту вокруг Луны.
      - Поразительно! Значит, там кто-то...
      - Не будем предугадывать, - перебил ученый. - Прилетим - увидим.
      - А скоро?
      - Экий нетерпеливый народ! Не пройдет и... - Павел Кузьмин взглянул на светящийся циферблат ручных часов. - Что за безобразие! Завтра тренировка, а вы все еще разгуливаете!
      Взяв Крамова за плечи, он повернул его лицом к двери и легонько подтолкнул.
      - А ну-ка, марш спать! 
      Глава 2
      В просторном кабинете за длинным полированным столом расположились несколько человек. Докладывал пожилой грузный мужчина.
      - ...Итак, из приведенных фактов я могу сделать только один вывод: в настоящее время мы не готовы к отправке на Луну космического корабля с человеком.
      Закрыв блокнот, он опустился в кресло.
      Председательствующий нервно смял сигару о край пепельницы.
      - Мистер Шварц, нам хотелось услышать более радостные вести, - проскрипел он надтреснутым голосом. - Мы крайне обеспокоены продолжающимися неполадками.
      Шварц нахмурился.
      - Вы же знаете, сэр, что наши люди делают все возможное. Дайте еще немного времени.
      - Чтобы Советы снова нас опередили, - раздраженно перебил тот. Его желчное аскетическое лицо болезненно сморщилось. - Проклятая печень! Не забывайте, мистер Шварц, - продолжал он, - вылет советской экспедиции на Луну - дело считанных дней. Нужно опередить. Не так ли? - обвел он взглядом сидящих за столом.
      В ответ раздались одобрительные возгласы.
      - Мы должны, - он сделал ударение на последнем слове, - запустить "Фалькон" не позднее, чем через две недели.
      Шварц сделал протестующий жест.
      - Это невозможно! Корабль недоработан. Мы не имеем права рисковать жизнью человека и нашим престижем! - воскликнул он, надеясь найти поддержку у окружающих.
      Сидящий рядом генерал неодобрительно взглянул на него и обратился к председателю.
      - О каком праве говорит главный конструктор? Кто может нам запретить пожертвовать одним человеком?! А насчет престижа, вы и так изрядно его пошатнули, - бросил он в сторону Шварца. - Ваши ракеты не раз падали черт знает куда, даже на головы латиноамериканцам.
      - И все же, я не могу взять на себя ответственность, - упрямо не соглашался Шварц.
      Председатель сощурил глаза и они сразу сделались колючими.
      - Вы можете гарантировать хотя бы благополучную посадку "Фалькона" на Луне? Понимаете меня, посадку.
      Шварц удивленно взглянул поверх очков.
      - То есть как это только посадку! Что за смысл посылать туда человека, если не будет гарантии возврата?
      - О, боже! Как наивны эти ученые! - воскликнул генерал. - Знамя! Водрузить на Луне наше знамя! Объявить ее...
      Председатель громко кашлянул и так взглянул на генерала, что у того слова застряли в горле. Идиот! Тупица! Хотя здесь и узкий круг, но зачем же выбалтывать сокровенное. Впрочем, все эти солдафоны на один лад. Напыщенный вид, ультрагромкие фразы и полное отсутствие чувства меры!
      - Не будем придавать большого значения словам генерала, - сухо процедил он. - Мы преследуем иные цели. В первую очередь - чисто научные.
      Шварц спрятал глаза за темными стеклами очков. Его лицо стало непроницаемым.
      - Ну так как же, мистер Шварц?
      Ученый молчал.
      Тонкие губы председателя растянулись в зловещей улыбке.
      - Может быть, напомнить условия контракта, подписанного вами в дни крушения третьего рейха?
      - Довольно! - Шварц порывисто встал. Его левая щека задергалась от нервного тика. - Я не собираюсь взывать к порядочности, это бесполезно. Тот, кто попал в ваши руки, уже не вырвется до конца своих дней! Меня постигло такое несчастье и я вынужден подчиниться. - Он горестно усмехнулся. - Что ж, господа, могу заверить, "Фалькон" стартует в назначенный вами срок. За дальнейшее - не ручаюсь.
      Солнечным августовским утром в эфир полетели сенсационные вести. Под звуки национального гимна дикторы всех радиостанций страны сообщили о запуске на Луну космического корабля с человеком на борту.
      Заголовки газет кричали:"
      Первый человек летит к Луне!""
      Новое достижение свободного мира!""
      Джимми Линдей ведет "Фалькон"!""
      Мы опередили русских!"
      Простоватый молодой парень в форме военного летчика во весь рот улыбался с первых страниц газет.
      На другой день шумиха достигла апогея. Сообщения с борта "Фалькона" транслировались по всему миру. Предприимчивые дельцы в прессе, по радио, телевидению, рекламировали рестораны, которые посещал Линдей, его любимые папиросы, вина, галстуки...
      Журналы были переполнены фотографиями: Джимми обедает, Джимми танцует, Джимми играет в регби, Джимми на пляже...
      Певички распевали сразу ставшую модной песенку: "Люблю я лунатика Джимми".
      Экстренные выпуски новостей следовали один за другим."
      Фалькон" приближается к Луне""
      До Луны осталось менее часа полета""
      Джимми выбирает место для посадки"
      И вдруг тревожный голос диктора:"
      Внимание, внимание! Космонавт Линдей из-за технических неполадок совершить посадку не может, "Фалькон" вышел на орбиту вокруг Луны".
      И тут же новое сообщение взволновало мир. Радио Москвы известило, что несколько часов тому назад на Луну стартовал космический корабль "Метеор" с экипажем из трех человек: летчиком-космонавтом майором Андреем Крамовым, доктором физико-математических наук Павлом Маркеловым и космобиологом Светланой Маевской. Корабль следует по расчетной траектории. Самочувствие космонавтов хорошее. 
      Глава 3
      Крамов внимательно оглядел ряды приборов над пультом управления. Все в порядке, теперь можно и отдохнуть. Сняв гермошлем, он укрепил его на крючке у боковой стенки пульта, чтобы не ловить по всей кабине, взял из гнезда термос и с наслаждением глотнул горячего кофе.
      В кабине было тихо. Только из репродуктора доносились чуть слышные шорохи, да изредка сухо стрекотал киноаппарат.
      Светлана витала в воздухе около иллюминатора. Придерживаясь за скобу, она делала съемки удаляющейся Земли.
      Павел Кузьмич закрепился в кресле ремнями и прильнул к телескопу.
      - Светлана, побереги пленку, еще пригодится! - посоветовал Крамов.
      - Все, Андрей Петрович, плыву к вам.
      Крамов поймал девушку за руку и помог ей сесть в кресло.
      Светлана закрыла глаза, ее лицо побледнело. Опять головокружение. Не очень все-таки легко привыкнуть к невесомости!
      - Что с тобой! - забеспокоился Крамов.
      - Ничего, прошло. - Она сняла шелковый подшлемник и тряхнула головой.
      Крамов пристально на нее поглядел и улыбнулся.
      - Что вы так смотрите? - спросила Светлана.
      Не дожидаясь ответа, она заглянула в укрепленное на стенке зеркало и ахнула. Там отразилась голова с торчащими во все стороны кудрями. Вытащив из кармана гребень, Светлана попыталась причесаться, но не тут-то было. Вместо того, чтобы лечь как следует, волосы поднялись и обрамили голову золотистым ореолом. Крамов рассмеялся.
      - Света, это же открытие! Прическа "проказы космоса". Последний писк моды!.. Павел Кузьмич, поглядите!
      - Что вы сказали? - спросил ученый, не отрываясь от телескопа.
      - Света светит, словно солнышко. Подожди, не трогай волосы!
      - Нет уж, хватит! - Светлана торопливо натянула подшлемник. - Лохматой космической ведьмы больше не увидите.
      Павел Кузьмич закончил наблюдения. Нестерпимо захотелось курить. Он вздохнул и отправил в рот очередной леденец. Подумать только, всю жизнь дымил, как паровоз, пачки на день не хватало. А тут, изволите ли видеть, конфетки. Сейчас бы хоть одну папиросочку... Павел Кузьмич недовольно поморщился. Что ж, придется потерпеть до возвращения на Землю.
      - Ах, да! - вспомнил он. - Как там Линдей?
      - Молчит пока, - ответил Крамов и взялся за рукоятки настройки приемника.
      Павел Кузьмич взглянул на часы.
      - Самое большее - через полчаса он должен прилуняться.
      - А нам еще лететь да лететь, - проговорила Светлана.
      Крамов нахмурился. Словно не услышав ее реплики, он сосредоточенно "шарил" по эфиру.
      Павел Кузьмич сдвинул брови. Его рыжеватые с проседью усы сердито задвигались.
      - Запомните, молодые люди: задача ученого не в том, чтобы первым ступить, а в том, чтобы больше сделать, - резко, почти с выкриком, сказал он.
      Светлана смущенно потупилась. Крамов вздохнул. А все же и ступить первыми не мешало бы...
      Вдруг в репродукторе послышались обрывки английской речи. Из-за помех ничего нельзя было разобрать. Крамов надел наушники и замер, чутко прислушиваясь. Павел Кузьмич и Светлана не сводили с него глаз. На лице Крамова отразилось волнение. Было видно, что он принимает тревожные вести.
      - Что случилось? - не выдержала Светлана.
      Крамов сделал предостерегающий жест.
      - Тише! - Потом обернулся и ответил: - У Линдея не в порядке двигатель. "Фалькон" на орбите вокруг Луны.
      Павел Кузьмич в сердцах ударил кулаком по подлокотнику и чуть не вылетел из кресла.
      - Это же безобразие! Забросили человека в космос на каком-то недоделанном самоваре и вот результат! - негодовал он. - Все спешка! Теперь видите, что значит: "первыми ступить"!
      Светлана схватила Крамова за руку.
      - Андрей Петрович, как ему помочь?
      Крамов молчал. Возврат Линдея на Землю невозможен. Неисправный двигатель не осилит чудовищного притяжения, "Фалькон" сгорит в атмосфере. Что можно предпринять? Дать совет? Обнадежить дружеским словом? Для человека, терпящего бедствие, это тоже немало. Наконец, когда сядут на Луну, выбрать безопасное для прилунения место и завести "Фалькон" на посадку по радиомаяку. А если он не сможет сесть... Нет, такое лучше не предполагать. Крамов вскинул голову.
      - Вот что. Посадочное устройство в принципе одинаково и у "Метеора" и у "Фалькона". Попытаюсь связаться с Линдеем. Может быть, вместе что-нибудь и придумаем.
      Светлана нервно передернула плечами. Один! Совершенно один летит человек в металлической коробке вокруг мертвой холодной планеты. Без помощи... Может быть, без надежды на спасение... Ужасно! 
      Глава 4
      Во тьме зародилась чуть видная светлая точка. Она становится все ярче, быстро летит навстречу, ближе, ближе... Растет, заполняет все и вдруг рассыпается с резким звоном.
      Что это?
      Джимми Линдей шевельнулся. В уши настойчиво врывались дребезжащие звуки. Сознание пробуждалось с трудом. Он медленно приподнял веки и вздрогнул. Рука сама собой метнулась к пульту и открыла кран аварийной подачи кислорода. Контрольный звонок смолк. "Опять автоматика подводит", - вяло подумал Линдей и взглянул на часы.
      - Ого! Вот это вздремнул!
      Голова тяжелая, как после ураганной пьянки. Многовато принял снотворного. Линдей глубоко вздохнул. А что оставалось делать? Разве придет в голову толковое, когда нервы напряжены до предела, а рассудок начинает пасовать перед захлестывающим душу животным страхом. Бр-р. Его даже передернуло. Какое же это гадкое состояние, когда поддаешься панике! Хорошо хоть сообразил, что нужно забыться. Стараясь прогнать остатки сна, Линдей потянулся в кресле, насколько позволяли привязные ремни.
      Почему молчит рация? Ах, да, он ее выключил. Бесконечные вызовы мешали заснуть. Линдей взялся было за переключатель, но тут нестерпимо захотелось есть.
      Ладно, подождут немного. И он принялся за завтрак. "Вот тебе, Джимми, ароматный шипящий ростбиф! - Он выдавил из туба густую солоноватую пасту. - А вот и стакан виски", - глотнул он кислый сок.
      Подкрепившись, Линдей открыл жалюзи иллюминатора. Под кораблем проплывала корявая, словно изрытая оспой, поверхность Луны. В душе снова пробудился страх. Где? В каком из этих гигантских горных цирков будет его могила?.. А жить чертовски хочется! Ведь он молод, сколько еще могло быть впереди!.. И Лизи. Веселая, ласковая Лизи! Увидит ли он ее? Как никогда остро ощутил Линдей свое одиночество. Мучительная тоска начала овладевать им.
      Нет! Еще не все потеряно! Сейчас он не тот растерянный слюнтяй, каким был вчера. Он должен найти неисправность и устранить ее! Линдей снял панель, начал лихорадочно копаться в сложных механизмах.
      Черт бы их побрал! Вышвырнули в космос, не объяснив толком ничего! Гнали, словно на пожар, а ты ковыряйся здесь, как слепой котенок. Им, надо, видите ли, опередить русских. "Капитан Линдей, мы не имеем права медлить! Нация вам доверяет! Вас ждут почести, слава, богатство..." На кой дьявол все это теперь сдалось!.. О, господи, что же делать?!
      Закрыв лицо руками, он долго сидел неподвижно. Потом медленно выпрямился и включил рацию.
      Тесная кабина наполнилась шумами эфира. В репродукторе зазвучала монотонная речь: "Фалькон"! "Фалькон"! Я "Запад". Я "Запад". Вызываю "Фалькон"! Отвечайте!" - и так в течение нескольких минут. По голосу было заметно, что диктор уже потерял надежду получить ответ.
      Линдей выждал, пока он замолчит и нажал кнопку передачи.
      Неутомимо, с идеальной точностью, описывает "Фалькон" витки. Вот еще один закончен... Сколько впереди оборотов? Десятки, сотни... А может быть, вечно будет кружиться вокруг Луны спутник-саркофаг, жуткий памятник честолюбию и стяжательству вершителей судеб "свободного мира"...
      В нижнем иллюминаторе все те же однообразные лунные пейзажи, а в верхнем временами видна Земля. Недостижимая, прекрасная... Впрочем, где верх, где низ, кто его знает?
      Линдей установил панель на место и обтер платком вспотевшее лицо. Снова несколько часов возился он в доступной части двигателя и все без толку! Раз уж не успел как следует изучить его на земле, теперь и советы специалистов мало чем помогут. Оттуда не видно, в чем загвоздка."
      Проверьте то, просмотрите это". - "Да разве скоро разберешься в такой сложной кухне! - вспылил Линдей. - Эх "наставники"! Чем хотят поднять дух? Посулами, трескучими фразами о долге, мужестве! Заверениями, что молят всевышнего! - Линдей горько усмехнулся. - Хороших похорон и то сделать не смогут. Что хоронить? В лучшем случае поставят памятник, возле которого влюбленные будут назначать свидания... А Лизи? Неужели не могла найти простых теплых слов? Видно читала написанное заранее. Нет, не любит она его. Ветреная, пустая девчонка! Ей лишь бы развлечения да наряды. Она и льнула к нему только, когда он был при деньгах. Не то, совсем не то хотелось услышать ему с Земли"."
      Капитан Линдей, ваш счет в банке утроится, если вы первым достигнете Луны", - вспомнил он. Мерзавцы! И это говорят, зная, чем может кончиться посадка при неисправном двигателе. Снова торопят! Русские-то летят, догоняют! Ну и черт с ними! Он не будет ломать себе шею. Жизнь дороже... А как же утроенный счет? Линдей подумал и махнул рукой. Доллары нужны живому, а не покойнику. К черту спешку! Время еще есть, и он постарается наладить двигатель. А треснуться об Луну никогда не поздно. И он с жаром принялся за работу.
      - "Фалькон"! "Фалькон"! - неожиданно раздался громкий мужской голос.
      Линдей вздрогнул. Русские! Это их акцент. Как сильно гремит динамик... Да они же совсем близко!..
      Ослепительный солнечный свет ворвался в иллюминатор. "Фалькон" вышел из лунной тени. С бешено вьющимся сердцем, Линдей следил за стрелкой хронометра. Десять минут! Ровно десять минут до начала торможения! Правда, двигатель не развивает полной тяги, но уже работает куда лучше. Молодец, этот русский парень! С помощью его советов удалось кое-что сделать. Теперь он имеет козыри в проклятой игре со зловещей старухой! Во всяком случае, есть шансы уцелеть!"
      Крепись, дружище! Все будет в порядке! Постарайся сесть возле нас", вспомнил Линдей слова русского космонавта.
      Вот это разговор, который нужен! Каков бы ни был исход посадки, а на душе легче, когда знаешь, что тебя ждут и готовы оказать помощь.
      Пять минут до начала спуска! Линдей склонился над журналом."
      Всем! Всем! Я "Фалькон"! Начинаю торможение. Рассчитываю прилуниться около советского "Метеора". Да поможет мне бог!" - записал он. Потом прочитал и решительно вычеркнул последнюю фразу.
      Две минуты... Одна... Линдей неестественно звонким голосом передал в эфир записанное и нажал кнопку запуска двигателя. 
      Глава 5
      Благополучно совершив посадку, советские космонавты включили радиомаяк для ориентировки Линдея.
      Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалась пепельно-серая равнина. Лучшего места для прилунения, пожалуй, не найти. Американский космонавт сообщил, что ему удалось частично устранить неисправность и он решил идти на посадку."
      Сажусь около гор. Двигатель трясет. Следите! Если останусь жив..." На этом последняя радиограмма оборвалась. На вызовы Линдей больше не отвечал.
      Захлопнув аппаратный журнал, Крамов выключил рацию.
      - Павел Кузьмич, надо выходить на поиски.
      - Да, выжидать бесполезно, - согласился ученый.
      Крамов взял планшет с лунной картой.
      - Линдей сел где-нибудь здесь, - указал он на горную цепь. - Я в иллюминатор хорошо видел пламя двигателя в той стороне.
      - Собирайтесь, друзья! - распорядился Павел Кузьмич и начал готовиться к выходу из корабля.
      Он сильно волновался. Приближается долгожданный момент - первые в истории человечества шаги по Луне. Какое счастье, что это выпало на их долю! Надев гермошлем, Павел Кузьмич включил закрепленную на грудной части скафандра рацию и оглянулся на друзей. Они уже приготовились.
      Статный, широкоплечий Крамов, казалось, заполнил всю кабину. Его лицо было спокойно. Ни одним жестом он не выдавал своих чувств. Вот только глаза слишком уж блестели за стеклом гермошлема.
      Светлана, дрожащими от волнения руками, торопливо расправляла складки скафандра.
      - Присядем, - сказал Павел Кузьмич. Космонавты сели. - Ну вот, теперь можно идти.
      Крамов шагнул к выходному люку и снял запор. Со свистом устремился из кабины воздух. Крышка люка откинулась. Сбросив легкий трап, он жестом пригласил Павла Кузьмича выйти первым и подал ему свернутое на древке знамя.
      У старого ученого от волнения заколотилось сердце. Приняв знамя, он сошел по трапу и ступил на ноздреватую, обожженную огненным дыханием посадочных двигателей поверхность Луны.
      Суровый безжизненный пейзаж. Ноги ступают по припорошенной пылью пористой породе. Когда-то, миллионы лет назад, здесь бушевали огненные смерчи. Раскаленные газы взлетали пламенными гейзерами. Бесчисленные вулканы выбрасывали тучи пепла. Кипящая лава растекалась и, застывая, покрывала планету. Титанические силы вздували кору. Не выдержав колоссального давления, гигантские пузыри лопались, а их застывшие рваные края образовывали горные цирки - немые свидетели катастроф далекого прошлого.
      Так ли это было? Кто знает. Но Крамов не сомневался, что Луна откроет человечеству свои тайны. Может быть, и Земля, прекрасная планета жизни, была когда-то такой же? Крамов огляделся по сторонам. Как все-таки хорошо, что она удержала атмосферу! А здесь - первозданный, сохранившийся в неприкосновенности мир. Ни дожди, ни ветры, ни кипучая деятельность живых существ не потревожили вечного покоя. Только бомбардировка мелких метеоритов разбила в пыль поверхностный слой, да кое-где зияют воронки от падения больших космических глыб.
      Идти легко, что ни шаг, то прыжок. А снаряжения у каждого не меньше чем на полсотни "земных" килограммов.
      Павел Кузьмич никак не приспособится рассчитывать движения. Он то и дело взлетает вверх, а потом опускается, смешно болтая длинными ногами.
      Светлана - неплохая спортсменка - быстро освоилась в непривычной обстановке и, перескакивая через широченные трещины, ставит рекорды, какие не снились ни одному прыгуну на Земле.
      Сколько километров прошли? Сказать трудно. По земному времени идут около двух часов, а по лунному - каких-нибудь три-четыре минуты. Ведь тут сутки "чуть-чуть" длиннее.
      Крамов взглянул на походный радиокомпас. Стрелка указывала острием на "Метеор". Непрерывно излучая радиоволны, маяк космического корабля словно протягивал руку помощи людям, затерявшимся в чужом неприветливом мире.
      - Хорошая штука радио, - с удовольствием отметил Крамов. - Особенно здесь, где магнитные компасы не действуют.
      - Андрей Петрович! Светлана! Вот они, горы! - раздался в наушниках голос Павла Кузьмича.
      Ученый остановился на возвышенности и смотрел вперед. В несколько прыжков Крамов и Светлана оказались возле него. Из-за непривычно близкого горизонта поднялись остроконечные вершины горного хребта. На фоне черного неба они казались совсем рядом. Очень отчетливо была видна каждая складка, каждый уступ. Освещенные солнцем белые грани скал и непроницаемые тени создавали причудливые световые контрасты. Каменные исполины словно висели над горизонтом в самых невероятных положениях.
      Впечатление было ошеломляющим. Не находя слов, космонавты стояли завороженные невиданным зрелищем.
      - Вот это да-а! - прошептала изумленная Светлана.
      Крамов приветственно поднял руки.
      - Здравствуйте, Лунные горы! - крикнул он и, схватив стоящую рядом девушку, высоко подбросил ее вверх.
      - Ой! - перепугалась Светлана. Но Крамов ловко ее поймал.
      Павел Кузьмич улыбнулся. Дети, настоящие дети! Вот что значит молодость!
      - Товарищ майор, что это за эмоции! - с напускной строгостью спросил он.
      Крамов отпустил Светлану и удивленно обернулся. Чего доктор сердится? За небьющимся стеклом шлема усы Маркелова недовольно топорщились, но глаза весело блестели. Крамов улыбнулся и шагнул к нему.
      - Павел Кузьмич! Хотите, и вас так же!
      Ученый сделал предостерегающий жест.
      - Нет уж, увольте! - и спохватился. - Что же мы стоим! Давайте-ка быстрее в горы. Линдей должен быть где-то близко. 
      Глава 6
      Космонавты нашли "Фалькон" внутри горного цирка. Космический корабль был сильно поврежден. Прилунение произошло с большой скоростью, на непригодное для посадки место. Вероятно, у Линдея не было возможности выбирать.
      Крамов пролез внутрь корабля через открытый люк. Пусто. Валяется журнал, сорванная со своего места рация, термос... Куда девался американский космонавт?
      Выйдя наружу, Крамов развел руками.
      - Никого нет.
      Павел Кузьмич озадаченно заглянул внутрь "Фалькона", потом взялся за дверцу, чтобы закрыть люк.
      - Андрей Петрович! Идите-ка сюда! - воскликнул он.
      Крамов подошел и опешил от неожиданности. Края дверцы были оплавлены, а замок словно вырезан тончайшей струёй пламени колоссальной температуры. Никаким сварочным аппаратом нельзя было так чисто вскрыть люк.
      - Ого! - Крамов хотел было по привычке почесать затылок и вспомнил: ведь он в шлеме!
      - Что случилось? - спросила Светлана.
      Крамов и Павел Кузьмич переглянулись.
      - Видите! Это сделано снаружи, - указал Павел Кузьмич.
      Светлана не поняла.
      - Зачем Линдею понадобилось портить дверцу...
      Крамов сделал отрицательный жест.
      - Нет, Света, люк вскрыл не Линдей.
      Светлана вздрогнула. По спине пробежал неприятный холодок.
      - А кто же? - и она с опаской поглядела по сторонам.
      Крамов пожал плечами.
      - Вот это мы и должны узнать. Так, Павел Кузьмич?
      - Безусловно, - ответил ученый. - Мне кажется, исчезновение Линдея имеет прямую связь со вскрытием двери корабля.
      Поблизости не удалось найти никаких следов загадочно исчезнувшего космонавта.
      - Давайте осмотрим центральную гору, - предложил Крамов. - Здесь это не составит больших трудов.
      Павел Кузьмич взглянул на вздымавшийся в центре цирка пик. Несмотря на шестикратное уменьшение тяжести, усталость давала себя знать. Не отдохнув, карабкаться по рассеченной трещинами круче ох как не хотелось! Но беспокойство за судьбу Линдея заставляло торопиться.
      - Пойдемте, - сказал он.
      Вопреки ожиданиям Крамова, подъем оказался нелегкий. Рыхлая порода поминутно осыпалась, увлекая за собой космонавтов.
      - Тьфу, черт! - выругался Крамов, съехав вместе с осыпью метров на пятьдесят.
      Павел Кузьмич сел, чтобы перевести дух. Вот ведь оказия! И долезть-то нужно вон до тех выступов, а дальше склон не так крут.
      - Куда вы пропали? - раздался в наушниках голос Светланы. Крамов огляделся. Где же она?
      - Идите сюда! Я на выступе! - крикнула Светлана и спохватилась. - Зачем же я ору, ведь разговариваем по радио!
      Поддерживая друг друга, Крамов и Павел Кузьмич вскарабкались на скальный уступ.
      - Света! - позвал Крамов.
      - Я здесь.
      - Где это здесь?
      - Ну вот же! - рассмеялась Светлана.
      - Перестань дурачиться! В прятки, что ли, будем играть?
      Светлана торопливо вышла из густой тени, отброшенной причудливой скалой.
      - Что ты там делала? - спросил Крамов, увидев ее.
      - Кажется, я нашла вход в пещеру.
      - О, это интересно! - загорелся Павел Кузьмич. - И где же?
      - Вот тут. Пойдемте!
      Включив закрепленные на шлемах фонари, космонавты зашли в тень и увидели под скалой большое отверстие.
      - Интересно! - снова повторил Павел Кузьмич. Он поежился и усилил обогрев скафандра. В тени было гораздо холоднее.
      Космонавты посоветовались и решили осмотреть пещеру. Может быть, там и удастся найти Линдея. Во всяком случае, шансов на это нисколько не меньше, чем при поисках в любом другом месте. Крамов шагнул под своды и в свете фонаря увидел тоннель. 
      Глава 7
      Повороты, зигзаги, крутые спуски, опять повороты... Временами тоннель, казалось, заводил в тупик, но где-нибудь сбоку находился проход и космонавты продолжали идти в глубь горы.
      Заметно потеплело. Тоннель расширился. Павел Кузьмич вынул из сумки термометр и положил на грунт.
      - Ого! Минус тридцать, против морозца сто двадцать на поверхности! удивился Крамов.
      - Вполне закономерно. Радиоактивные вещества, за счет распада которых сохраняется внутренний жар, на Луне расположены близко к поверхности, пояснил Павел Кузьмич.
      - Смотрите! Что это? - раздался возглас Светланы.
      Ученый взял у девушки прозрачный камешек и стал внимательно рассматривать при свете фонаря.
      - Где взяли? - спросил он внезапно изменившимся голосом.
      - Тут, отколола ножом.
      - Это же лед! Самый настоящий лед! Он тает от тепла перчатки скафандра! в восторге закричал Павел Кузьмич. Одним прыжком он очутился у стены. - Да его здесь множество! Светлана Михайловна, вы сделали открытие огромного значения! Лед на Луне! Это же феноменально!
      Крамов дружески обнял ее за плечи.
      - Молодчина, Света!
      У девушки застучало сердце. Кровь бросилась в лицо. Хорошо, что темно, никто не видит ее смущения...
      Космонавты спустились по широкому проходу и вошли в зал. Стало жарко. Под ногами поблескивали лужицы воды.
      - Плюс пять, - отметил Павел Кузьмич и выключил обогрев скафандра.
      Светлана обшарила лучом фонаря стены, свод, пол под ногами. Она была почти уверена, что найдет живые организмы. Почему бы им здесь не быть? Температура положительная, вода есть... А как дело с кислородом? Впрочем, это не трудно проверить. Вынув из сумки коробок, она стала вычиркивать спички. Одна, другая, третья... Не загораются. Нет кислорода."
      Жаль", - подумала Светлана. Однако надежды она не теряла. Пока Павел Кузьмич возился со своими приборами и делал измерения, она вынула из сумки пластмассовые капсулы и взяла пробы грунта. Может быть, удастся найти бактерии или споры.
      Крамову не давала покоя судьба американского космонавта. Он внимательно осматривал все закоулки. Не похоже, чтобы Линдея затащило в эту дыру. Здесь нет никаких следов. Но куда он мог деваться? Крамов оглянулся и увидел далеко позади свет двух фонариков. Что же они отстают? Опять увлеклись наблюдениями! Возвратившись, Крамов хотел было их упрекнуть. Нужно искать Линдея, а не заниматься другими делами. Потом подумал: кто знает, вернутся ли они еще сюда? А пройти через лунные недра поспешно было бы непростительно.
      - Что, Павел Кузьмич, пойдем обратно? - спросил Крамов.
      - То есть как это обратно! - запальчиво выкрикнул ученый. - Разве мы закончили осмотр подземелья?
      - Подлунья, хотите сказать, - с улыбкой поправил Крамов.
      - Пусть, подлунья. Дело не в названии. Что это вас отсюда тянет?
      - Мы ищем Линдея и прошли немало. Пора убедиться, что его здесь нет, - с обидой ответил Крамов.
      Павел Кузьмич смутился. Вот так всегда. Увлечешься, забудешь про основное, да еще и накричишь на человека.
      - Вы правы, друже. Прошу извинения. - Он с сожалением посмотрел в глубь пещеры и начал складывать приборы в сумку. - Светлана Михайловна, кончайте дела! Пора возвращаться.
      - Да что вы, Павел Кузьмич! Тут, можно сказать, только начинается, а вы возвращаться.
      - Опять что-то нашла? - Крамов подошел и увидел, как девушка соскребает со стены беловатый налет.
      - Нашла, - ответила она, ссыпая наскребенное в капсулу.
      Крамов провел рукой по камню.
      - Что это, плесень?
      - Пока не знаю, - ответила Светлана. - Исследуем - увидим. Похоже на примитивную форму растительности.
      Она тщательно закупорила капсулу и обратилась к ученому:
      - Павел Кузьмич, нужно осмотреть все как следует. Наверху пустота и космический холод, ниже температура повышается, найден лед, вода, а здесь уже признаки растительной жизни. Видите, какие резкие изменения!
      Павел Кузьмич задумался. Она права! Уйти, не осмотрев пещеру, преступление перед наукой.
      - Ну как, друже, пройдем еще немного, - предложил он Крамову. И для успокоения совести добавил: - Кто знает, может быть и Линдей где-нибудь здесь.
      - Что ж, с часок походить можно, - согласился тот. - А потом назад. Кислорода осталось мало.
      Обрадованная Светлана пошла в глубь пещеры.
      Теряющиеся в вышине каменные своды стали видны отчетливее. Потолок снижался. В конце пещеры космонавты заметили проход, ведущий дальше. Снова начался крутой спуск, и вскоре они вошли в следующий зал. Лучи фонарей осветили длинные беловатые ленты, свисающие с потолка грота. С возгласом изумления Светлана бросилась к ним.
      - Стой! - Крамов схватил ее за руку. Странные ленты показались ему подозрительными.
      Светлана рассмеялась.
      - Ты что, боишься?
      Крамов вспыхнул.
      - Не говори ерунду!
      Отстранив ее, он шагнул вперед и почувствовал, что наступил на мягкое, скользкое.
      - Тьфу, черт! - отскочил он в сторону.
      Под ногами оказался бесцветный нарост, похожий на шляпку гриба.
      - Осторожнее, друже! - укорил его Павел Кузьмич. - Какую диковинку раздавил!
      Ученый присел на корточки и стал рассматривать гриб.
      Крамов брезгливо поморщился.
      - Не жалейте, вон их тут сколько!
      Светлана попыталась взять один из грибов. Но при первом же прикосновении он сжался в комок.
      - Ого! - удивилась девушка. - Что же это такое?
      Вынув нож, она отодрала "гриб" от камня и спрятала в сумку.
      Крамов чуть не сплюнул. Брезгливый по натуре, он терпеть не мог даже что-либо похожее на слизняков. Вон те ленты и то выглядят приятнее. Стараясь не наступить на мерзкие, по его мнению, "грибы", он подошел к ближней ленте и тронул ее. Моментально, словно отпущенная пружина, она взвилась под самый потолок и скрутилась там в спираль. Крамов оторопел от неожиданности. Светлана подкралась к другой ленте и крепко схватила ее обеими руками.
      Рывок! Вскрикнув от испуга, девушка взлетела к потолку.
      - Брось! Сейчас же ее брось! - закричал Крамов.
      Светлана разжала пальцы и упала ему на руки. Не на шутку перепуганный, Павел Кузьмич бросился к молодым людям.
      - Это еще что за ребячество! - напустился он. - Вы, Светлана Михайловна, ученый-космобиолог, а ведете себя, извините за сравнение, как школьница! Пора знать, что в обращении с неизвестными организмами нужно соблюдать хотя бы элементарную осторожность!
      - Извините, Павел Кузьмич, кто же мог ожидать...
      - Кто мог, кто мог! Здесь всего можно ожидать! - проворчал ученый. - Да отпустите же ее! Не бойтесь, не съем.
      Светлана выскользнула из рук Крамова. Какой он большой, сильный! А что у него за руки! Они словно обжигают, даже сквозь скафандр...
      Павел Кузьмич подошел к стене, около которой свешивалось еще несколько лент. Странная, непонятная жизнь! Скорее всего - низшие животные. А может быть, растения? Мимозы, например, тоже реагируют, когда их тронешь. На обратном пути нужно добыть одну из этих лент.
      Ученый хотел было идти за Крамовым и Светланой, огоньки их фонарей мелькали далеко впереди, но тут заметил, что ленты чуть колышутся, словно от легкого ветерка. Что это, сквозняк? Значит - атмосфера? Вынув зажигалку, он крутнул колесико, фитилек не вспыхнул. И здесь нет свободного кислорода. Очевидно ленты и грибы - анаэробные организмы. Они сами добывают кислород из воды или окислов, находящихся в горных породах.
      - Павел Кузьмич, идите сюда! - прервал его размышления голос Светланы.
      Ученый поспешил на зов. Крамов и Светлана стояли около озера, преградившего путь. Его противоположный берег не просматривался, лучи фонарей терялись во мраке.
      - Смотрите, Павел Кузьмич! - Крамов осветил фонарем побережье. Там виднелись уходящие в воду широкие извилистые полосы. - Когда мы подходили, вода у берега взволновалась. Я видел, что в озеро бросились какие-то существа.
      - Светлана Михайловна, вернитесь сейчас же! - крикнул Павел Кузьмич, увидев, что она спускается к воде.
      - Но я хочу взять образцы породы.
      Крамов в два прыжка оказался возле девушки.
      - Ох и лазучая же ты! Иди-ка отсюда!
      Он взял Светлану за талию и легко подбросил ее на скальный выступ, где стоял Маркелов, а сам сошел к берегу и набрал несколько горстей камешков.
      - Хватит, Андрей Петрович! Уходите! - забеспокоилась Светлана. - Мало ли какая тварь здесь живет!
      Крамов ссыпал камешки в карман и поднялся на выступ.
      Убедившись, что дальше не пройти, космонавты решили вернуться к "Метеору". Нужно было перекусить и отдохнуть, а потом продолжать поиски Линдея.
      Павел Кузьмич предложил пройти по берегу до противоположной стены, чтобы на обратном пути осмотреть другую сторону пещеры.
      Космонавты поднялись по нагромождениям камней и, выйдя на скальную площадку, остановились перед полупрозрачными наростами, похожими на купола громадных медуз. Их было множество.
      - Давайте вернемся и пойдем старым путем, - посоветовал Крамов. Уж очень ему было противно пробираться среди таких мерзких тварей. От одного их вида тошно становилось.
      - Тс-с! - поднял руку Павел Кузьмич. - Слышите?
      В наушниках раздалось потрескивание и шум, словно кто-то настраивался на их частоту. Линдей! Мелькнула у всех одна и та же мысль. Он недалеко! С поверхности радиоволны сюда не пройдут.
      - Идемте! - крикнул Крамов. - Он где-то здесь!
      Пробираясь среди отвратительных, напоминающих студень, сухопутных "медуз", Крамов то и дело вызывал Линдея. В ответ слышались щелчки и фон работы передатчика, но голоса не было. "Что-то у него неисправно", - подумал Крамов.
      - Линдей! Линдей! Мы идем к выходу на поверхность! Ждите нас в тоннеле! Ждите в тоннеле! - передал он несколько раз и остановился. "Медузы" так стеснились, что не было возможности ни обойти, ни перескочить через них.
      - М-м-да! Куда же теперь идти? - озадаченно спросил Павел Кузьмич.
      Крамов обернулся назад. Что за дьявольщина! Там, где они только что шли, прохода уже не было. Медузы сдвинулись и окружили их со всех сторон.
      - Ой! - вскрикнула Светлана. - Они шевелятся! Ползут!
      Кольцо медуз вокруг космонавтов начало медленно сжиматься. Было что-то неотвратимо-зловещее в едва заметном движении непонятных существ.
      Павел Кузьмич шагнул к ближней медузе.
      - Гм, интересно, - пробормотал он.
      - Какой тут к черту интерес! - не выдержал Крамов. - Мы в ловушке! Скорее туда! - указал он на середину пещеры, где луч фонаря осветил нагромождения камней.
      Схватив Светлану на руки, Крамов огромным прыжком бросился к камням, но, не долетев до них, упал прямо на большую медузу.
      - А, черт!
      Ноги провалились и прочно завязли. Ни отчаянные рывки, ни попытки постепенно освободиться, не привели ни к чему. Он словно попал в трясину. Запыхавшись, Крамов прекратил борьбу. Где же доктор? Невдалеке Павел Кузьмич тоже тщетно пытался высвободиться из студенистой массы.
      - Андрей Петрович, отпустите меня! Одному легче выбраться, - услышал Крамов голос Светланы.
      - Куда? Чтобы и ты застряла! - Желая освободить руки, Крамов перебросил девушку за спину. - Держись за плечи, да крепче! Смотри, не сорвись!
      Выхватив кинжал, он с ожесточением принялся кромсать медузу. Но рассеченная лезвием, студенистая масса сейчас же затягивалась. Порезов словно не бывало. Крамов выпрямился и увидел вокруг себя еще несколько медуз. Медленно громоздясь друг на друга, они как бы сливались в одно целое и обволакивали его своей массой. Ногами уже нельзя было пошевелить, они будто попали в тиски.
      Впервые в жизни Крамова охватил ужас. Какая бессмысленная гибель! Быть засосанным мерзким слизняком! Потонуть в его массе! Нет, это невозможно! Но что делать?.. Что делать?.. Вдруг он почувствовал, что руки Светланы ослабели и она соскальзывает. Быстрым движением Крамов подхватил девушку.
      - Какого черта не держишься! - в сердцах заорал он.
      - Бросьте меня! Сейчас же бросьте! Я больше не могу...
      - Это что еще за истерика! Да я тебя..."
      А ведь верно! Бросить! Именно бросить! Пусть хоть она спасется!" Крамов поднял Светлану над головой и изо всех сил швырнул вперед. Девушка вскрикнула и, не долетев до камней, упала среди медуз. Издав звук, напоминающий рычание, Крамов рванулся к ней. Ни с места. Рывок, еще рывок! Последние отчаянные усилия... Все напрасно. Отвратительный студень уже подбирался к поясу.
      В наушниках захрипело. Крамов обернулся и увидел в луче фонаря посиневшее лицо Павла Кузьмича. Ученый судорожно ловил воздух широко раскрытым ртом. Над медузами возвышалась только его голова.
      - Прощайте... Андрей... Пет..., - услышал Крамов и тут же грудь его сжало, не стало хватать воздуха. Хрипя и задыхаясь, он попытался раздвинуть руками упругую массу и понял: сопротивление бесполезно...
      В ушах тонко зазвенело. Затухающее сознание уловило странное видение: вблизи полыхнуло голубое пламя, заклубился пар или дым. В клубах возникла громадная массивная фигура. "Что это, бред?" - промелькнула последняя мысль и все погрузилось во мрак. 
      Глава 8
      Орт стоял на склоне вулкана около погасшего бокового кратера. Когда-то изверженная лава растеклась и образовала здесь ровную площадку.
      Над вершиной горы изредка появлялись и тут же таяли легкие, едва заметные облачка, единственные свидетели того, что вулкан жив и согрет исходящим из недр пламенным дыханием.
      Сквозь прозрачный колокол шлема Орт осмотрел небосвод. Он ожидал возвращения Рона. Ослепительный диск Желтой Звезды начал склоняться к горизонту. Близился период тьмы. То время, когда только сияние Голубой планеты будет освещать безжизненные пейзажи ее спутника. Много времени прошло с тех пор, как они стали пленниками этого небольшого небесного тела. Наблюдая за Голубой планетой, они не раз замечали, что ее обитатели пытаются освоить ближнее космическое пространство, но их аппараты не могли совершить посадку на спутник. И вот, наконец, первые попытки. Для одного из прилетевших она чуть не окончилась трагически. К счастью, его удалось быстро найти. Сейчас он лежит в жилом гроте и будет спать до тех пор, пока с помощью восстановителя его организм не начнет функционировать нормально.
      Орт удивился безрассудству этих существ. Разве можно вылетать на таком примитивном аппарате, да еще в одиночку! Правда, другие сели благополучно и сразу же ушли. По радиосигналам было слышно, что там трое. Рон их найдет. Но зачем понадобилось жителям Голубой планеты посылать сюда одновременно два аппарата? Вполне достаточно было отправить тот, который больше размером и совершеннее...
      Под колоколом шлема зазвучала приглушенная речь. Орт прислушался. Это возвращался Рон.
      Над горным хребтом появилась светлая точка. Она быстро приближалась, и вскоре летательный аппарат каплевидной формы плавно опустился рядом с Ортом. Верхняя часть корпуса сдвинулась, Рон вышел на площадку. Орт заглянул в кабину. Там неподвижно лежали прилетевшие на спутник обитатели Голубой планеты.
      - Все спят, - сказал Рон. - Двух чуть не задушила пещерная протоплазма, им нужна помощь. Третьего тоже пришлось усыпить. Он был перепуган, кричал и вырывался.
      - Ты уничтожал здешнюю жизнь? - с горечью спросил Орт.
      - Я не мог поступить иначе. Разрушив протоплазму, я спас разумные существа.
      - Ты прав. Отнесем их в жилой грот.
      Орт и Рон осторожно взяли всех троих и направились внутрь кратера. Вскоре они остановились перед вделанной в проход металлической плитой и, отворив люк, вошли в промежуточную камеру. Рон захлопнул массивную крышку. Вспыхнул свет, в помещение ворвалась струя воздуха. Выждав, пока выровняется давление, Рон открыл запор герметичной двери жилого грота.
      На зеленоватом экране прибора то вспыхивали, то гасли световые сигналы. Рон прикасался концом щупа к разным участкам тела неподвижно лежащих пришельцев с Голубой планеты. Орт внимательно следил за сигналами. Закончив обследование, он выключил прибор.
      - Женщина здорова. Двух прилетевших с ней вылечим быстро. А тот получил тяжелые повреждения, но восстановитель действует, и его жизнь вне опасности, подытожил Орт и, почувствовав на себе взгляд Рона, обернулся.
      - Ты хочешь пробудить Нэю?
      - Да, - ответил Рон.
      - Но ее жизнь намного короче нашей. Звездолет еще долго будет в пути, и Нэя сможет попасть на Голубую планету только на склоне своих дней.
      - Нэя будет рада встрече с прилетевшими и поможет нам установить с ними контакт, - сказал Рон.
      Орт задумался. Рон выжидал молча. Он молод и не должен прерывать ход мыслей старшего...
      - Я согласен, - проговорил Орт. - Ее нужно пробудить сейчас.
      - Как быть с прилетевшей женщиной? - спросил Рон. - Ей лечебный сон не нужен.
      - Она испугалась при виде тебя и не будет нам доверять. Пусть ее разбудит Нэя.
      Орт и Рон прошли в следующий зал жилого грота. Там, в продолговатом ящике с прозрачной крышкой, лежала застывшая в анабиозе Нэя.
      Орт подал знак. Рон включил автомат пробуждения. На контрольной панели вспыхнули цветные огоньки.
      Постепенно с лица Нэи сбежал пепельно-серый налет, кожа приняла нормальный оттенок. На щеках заиграл румянец. Грудь начала медленно колыхаться. Раздался отрывистый звон. Контрольные огни погасли. Нэя сделала глубокий вздох и пошевелилась. 
      Глава 9
      Как быстро рассеялся мрак! Сияющий над головой диск излучает ровный белый свет. Вокруг незнакомые причудливые растения. Все стены увиты их густой порослью. Мясистые широкие листья тяжело свешиваются с узловатых веток. Ярко пламенеют крупные цветы. В углу небольшой, вырубленный в каменном полу, водоем. Переливаясь через край, вода тонкой струйкой сбегает куда-то к стене, под корни растений. Воздух свеж и ароматен, как в лесу после дождя.
      Где он? Как сюда попал? Напрягая память, Крамов зажмурил глаза. Что было? Пещера, медузы, отчаянная борьба за жизнь!.. Потом - вспышка пламени, клубы дыма, громадный силуэт. Крамов вздрогнул и поспешил открыть глаза. Тишина, покой... Он лежит на чем-то очень мягком, похожем на пенопластик. Ни шлема, ни тяжелого неуклюжего скафандра. На нем легкое розоватое белье. Что это за материал? Никогда не видел такого... А где Светлана, Маркелов? Преодолевая слабость, он поднялся на локте и замер. Около зеленой стены стояла девушка. Выглядела она необычно. Спадающие на плечи пышные иссиня-черные волосы, вытянутый овал лица, тонкие кисти рук... Но удивительнее всего глаза. Сильно раскошенные, оттененные длинными ресницами, они синели на бронзовом лице как два огромных сапфира. Красивый облегающий костюм подчеркивал совершенство ее телосложения.
      Крамов не шевелился. Он был ошеломлен. Такую удивительную красоту ему не приходилось видеть.
      Девушка смотрела на него и улыбалась. У Крамова перехватило дыхание, сердце замерло.
      - Кто ты? - прошептал он.
      - Я - Нэя, - прозвучал в ответ мелодичный грудной голос.
      Так же внезапно, как появилась, девушка исчезла.
      - Интересно! - раздался позади возглас.
      - Доктор! - Крамов быстро обернулся и попал в объятия Павла Кузьмича.
      - Андрей Петрович! Друже мой, живы! А где же Света?
      - Я тут.
      На том месте, где стояла Нэя, ветки раздвинулись и Светлана подбежала к обрадованным космонавтам.
      - Ну вот, снова вместе! - Старый ученый украдкой смахнул выступившую от радостного волнения слезу.
      - Светка! Чертенок! Рассказывай! Мы только что очнулись и словно новорожденные, - торопил ее Крамов.
      - Ой! Понимаете, нас спасли Рон и Орт. И Линдея тоже! Он здесь. Еще спит. Выздоравливает, - сбивчиво заговорила Светлана и тут же замолчала.
      В зал вошла Нэя. За ней следовали два человекоподобных существа: массивных, угловатых, словно высеченных из камня. Рядом с ними Нэя казалась маленьким подростком. Крамов с изумлением уставился на подошедшего первым. Его большая квадратная голова, посаженная на короткой шее, была совершенно лишена волос. Маленькие ушные раковины чуть выдавались по сторонам. Темно-коричневое изборожденное глубокими складками лицо, приплюснутый широкий нос и почти вертикальный разрез больших выразительных глаз, то и дело меняющих цвет, все это убедило Крамова, что перед ним инопланетный житель.
      Он отнюдь не был безобразен. Во всем облике, чертах лица, размеренных, несколько медлительных движениях, ощущалась удивительная гармония. Серебристо-серый костюм, наподобие того, что надет на Нэе, был прост и удобен. Ничего лишнего, стесняющего движений.
      Другой, чуть выше ростом, очень походил на первого, но был очевидно моложе. Его лицо имело более мягкие линии, взгляд - живее, да и весь он казался стройнее, ловче. Старший протянул вперед руки с широкими шестипалыми кистями, его лиловые губы беззвучно зашевелились.
      - Их голос слишком низкого тембра. Нам он не слышен, - шепнула Светлана.
      Нэя выступила вперед. В тишине отчетливо прозвучали ее слова:
      - Орт и Рон, прилетевшие с планеты Энна, приветствуют вас, люди! 
      Глава 10
      Джимми Линдей попытался встать, но тут же со стоном упал.
      - А, черт побери! - Орт правильно сделал, что не разрешил ему пойти со всеми. Но сколько можно валяться! Линдей досадливо поморщился. Первая связь с Землей, после того как попали к этим пришельцам из космоса, и состоится без него. Разве не обидно!
      Какую сногсшибательную сенсацию передадут русские со своего "Метеора"! Их будет слушать весь мир! На таком интервью можно заработать кучу денег! А он лежит помятый, побитый, словно его проволокли вниз со сто второго этажа "Эмпайр Стейт Билдинга". Как удивительно все сложилось! Ведь не было никаких надежд уцелеть, когда падал на Луну, и вдруг словно "воскрес из мертвых". По сути дела так оно и есть. Далеко шагнула цивилизация у эннов, коль они сумели собрать его чуть ли не по частям.
      Линдей протянул руку, сорвал свисающий над головой мясистый лист и принялся его жевать. Вкусно, ничего не скажешь. И голод и жажду утоляет. Даже легкое возбуждение чувствуется. А все-таки стакан доброго виски и подрумяненный шипящий ростбиф, - куда лучше!
      - Ха, ростбиф! - усмехнулся Линдей. Когда Павел Кузьмич открыл банку с тушеной говядиной, Орт и Рон сразу же ушли, а Нэя почувствовала такое отвращение, что, взглянув на выражение ее лица, старик поспешил убрать консервы подальше. Вот где настоящие вегетарианцы! Определенно, они теперь такого же мнения о наших вкусах, как мы о гастрономических наклонностях шакалов или стервятников. Закинув руки за голову, Линдей задумался.
      Кто эти энны? Где их планета? Зачем они оказались на Луне?.. Нет. Лучше не ломать голову, а набраться терпения и ждать, как русские. Линдей принялся насвистывать песенку, однако прежние мысли упорно лезли в голову. Странно, очень странно! Хотя Орт и Рон имеют некоторое сходство с людьми, но они явно другие существа, а вот Нэя - настоящая земная девчонка, да и красива на редкость. А память просто феноменальная! Сначала выучилась у Светланы объясняться по-русски, потом несколько дней слушала английскую речь и заговорила. Правда, с акцентом, не совсем верно, но во всяком случае понятно. Удивляется, почему люди, проживая на одной планете, говорят по-разному. Гораздо удобнее иметь один язык, как у них на Энне. Логично, ничего не скажешь!
      Линдей вспомнил, как Нэя внимательно выслушивала его объяснения, повторяла названия предметов, действий. С какой непосредственностью касалась руками всего, о чем шла речь, вплоть до частей тела или одежды. Взгляд у нее доверчивый, словно у ребенка. Никакого кокетства. Видно, ни с чем плохим еще не встречалась. "Где до нее нашим гёрлс, мечтающим только об удовольствиях и парнях с толстыми бумажниками!" - подумал Линдей и улыбнулся. Хороша! Недаром Крамов с нее глаз не сводит. Он даже недовольно косится, когда Нэя лишний раз с ним, Линдеем, поболтает. Но это он зря! Пусть не беспокоится! Джимми Линдей такую не полюбит, она ведь цветная! Вот Светлана - другое дело. Пусть русская девушка не так красива, зато - белая. Жаль, что она из коммунистической страны!
      Размышления Линдея прервал стук входного люка и шипение воздуха. Вернулись! Он с трудом приподнялся и сел.
      - Мистер Линдей, сколько поздравлений, сколько радости там, на Земле! - С блестящими от возбуждения глазами Светлана подала пачку радиограмм. - Это для вас!
      Следом за ней из промежуточной камеры показалась громадная фигура Орта. Он плотно прикрыл дверь и, пройдя через зал, скрылся за зеленой стеной вьющихся растений.
      Линдей стал просматривать принесенные Светланой листки. Ого, от самого президента!.. А это поздравляет глава фирмы! Отлично! Значит, счет в банке вырос! От радости Линдей хлопнул себя по колену и сморщился. Больно еще, черт побери!.. А-а Лизи! Любит, целует, ждет... Конечно, теперь есть смысл ждать, особенно его доллары. Их будет немало.
      Линдей покосился на Светлану. Знает она об этой радиограмме или нет? Девушка приводила в порядок прическу. Волосы изрядно растрепались, когда она снимала шлем и скафандр. Линдей внимательно оглядел ее с ног до головы. У него была привычка начинать осмотр женщин именно с ног. Мысленно сопоставил Светлану и Лизи. Сравнение оказалось не в пользу последней. Линдей залюбовался Светланой, ее ладной фигурой, пышной золотой прической, ловкими движениями маленьких рук... Да, Лизи явно проигрывала. Все ее козыри биты и девчонке пора выходить из игры. Скомкав радиограмму, Линдей засунул ее поглубже в карман. 
      Глава 11
      Орт внимательно наблюдал за приборами.
      - Внутренний жар усиливается. Регуляторы температуры начинают работать с перегрузкой, - проговорил он, не отрываясь от наблюдений.
      - Опасности пока нет. Вода в источнике не горяча, - сказал Рон.
      - Да, это так. Но приборы отмечают содрогание почвы. Когда я с людьми отправлюсь на другую сторону спутника, ты пробудишь соседний вулкан и дашь выход стихийным силам.
      Глаза Рона блеснули.
      - Орт, ты решил довериться людям, сотрудничать с ними!
      Орт шумно вздохнул и указал Рону на выступ рядом с собой. Рон сел.
      - Мы считаем, что честность, доверие и взаимная помощь должны быть жизненными принципами всех разумных существ, - начал Орт.
      - С тех пор, как мы здесь высадились, Голубая планета обернулась вокруг Желтой звезды не более сотни раз. За это короткое время на ней произошло многое. Недавно появилось, а потом резко возросло искусственное радиоизлучение, в атмосфере засверкали вспышки неуправляемых ядерных реакций, полетели первые механизмы в космическое пространство. И вот люди, жители Голубой планеты, здесь. Их цивилизация развивается бурно. Жизнь людей коротка и каждое поколение спешит сделать как можно больше. Наше время течет медленнее. Всего несколько поколений сменилось с тех пор, как энны впервые посетили Голубую планету. Люди тогда были первобытными, а теперь!..
      Орт поднял голову. Его глаза восторженно засветились.
      - Я восхищен стремительным взлетом их развития! Придет время, и люди оставят эннов позади. Наш долг - помочь им сейчас, они помогут нам в будущем.
      Слушая Орта, Рон испытывал радость. Они все время следили за Голубой планетой, а когда убедились, что уровень развития ее обитателей резко возрос, Рон предложил послать мощный радиосигнал и попытаться установить с ними связь.
      Мудрый, осторожный Орт не был склонен вступать в преждевременные контакты с людьми. Слишком еще свежа в памяти трагедия экспедиции, посетившей одну из планет звезды Уан. Обрадованные встречей с разумными существами, энны передали им свои знания. Но коварные обитатели планеты убили прилетевших, а полученные знания использовали для уничтожения друг друга. Их злосчастная цивилизация погибла в огне выпущенных на волю стихийных сил природы.
      Орт считал, что нужно подождать, пока не прилетит второй звездолет, посланный с Энны. У них здесь недостаточно средств, чтобы отразить нападение людей, если такое последует.
      Рон тогда не стал возражать. Действительно, рисковать было незачем, звездолет в пути. Они получили от него сигнал и направили ответный. Нэя могла пролежать в анабиозе сколько угодно. О пище беспокоиться нечего, ее в изобилии давали взятые с Энны растения. Их листья и плоды содержали все необходимое для организма и обогащали воздух кислородом.
      Прилетевшие люди оказались доброжелательными.
      Орт убедился, что от этих людей нельзя ожидать вреда. Он решил помочь им в изучении спутника и поделиться кое-чем из своих знаний. Большего, по его мнению, пока делать не следовало. Когда энны попадут на Голубую планету, будет видно, какие знания полезны для людей, и что они смогут освоить на этом этапе развития. Орт видел, как Нэя быстро решила сравнительно несложный расчет движения одной из звезд, оказавшийся не под силу даже руководителю прилетевших. Как бурно проявил тогда изумление этот пожилой человек! А ведь Нэе неизвестно и половины того, что знает любой из эннов.
      Рон встал.
      - Надо объяснить людям, кто мы и откуда. Их доверие к нам возрастет, сказал он.
      - Мы это сделаем, - согласился Орт. - Но люди не слышат нас. Сообщим им все через отобразитель мысли.
      Орт протянул руку и прикоснулся к плечу Рона. Только таким сдержанным жестом он позволил себе выразить глубокое расположение своему молодому другу. 
      Глава 12
      Встреча с пришельцами из иного мира дала экспедиции возможность значительно расширить программу исследований.
      Павел Кузьмич был в восторге. Теперь у них база, неограниченные запасы кислорода, пищи! Энны создали в гроте круговорот веществ, маленький мирок, где было все необходимое для жизни. И, что важнее всего, согласились помогать людям. Даже разрешили пользоваться своим летательным аппаратом.
      Одно непонятно. Почему энны ничего не сообщают о себе, о цели прибытия на Луну? Хотя такая осторожность оправдана. Должны же они сначала узнать, с кем имеют дело! Крамов первые дни тоже был настороже, но скоро увидел, что опасаться нечего. Энны относились к людям как нельзя лучше.
      Связавшись с Землей, Павел Кузьмич получил разрешение провести дополнительные работы. Ему рекомендовали сблизиться с эннами и убедить их в самых добрых намерениях людей. Если энны дадут согласие, то при первой возможности будут посланы специальные космические корабли для доставки их на Землю.
      С помощью Нэи Павел Кузьмич передал Орту и Рону содержание переговоров с Землей, но они пока еще ничего не ответили. Какое впечатление произвело на эннов предложение людей, понять было невозможно. У них совершенно непроницаемые лица.
      Чтобы сделать как можно больше, космонавты распределили обязанности. Крамову поручили съемку местности и киносъемки. Светлане - сбор образцов горных пород и биологические исследования. Линдей, быстро вставший на ноги с помощью совершенной медицины эннов, пожелал работать со Светланой. Павел Кузьмич взял на себя астрономические наблюдения и первичную обработку собранных материалов.
      Расстелив лунную карту, космонавты стали намечать маршруты походов. Теперь, имея в своем распоряжении летательный аппарат, можно было посетить и обратную сторону Луны.
      - Что же, отлично! - подытожил Павел Кузьмич, когда все было распланировано.
      - Орт и Рон просят людей прийти! - сказала вошедшая Нэя.
      Павел Кузьмич встал.
      - Идемте, друзья!
      Раздвинув зеленые гирлянды, Нэя провела космонавтов во второй грот. Он мало чем отличался от первого. Так же были увиты растениями стены, сверху лился такой же белый свет, чуть журчала вода скрытого в гуще листвы источника. В нишах, вырубленных в стене, лежали большие матрацы. Один из углов грота был занят сложной на вид аппаратурой. Около нее - стол высотой в рост человека и, под стать ему, два кресла.
      Орт и Рон ожидали людей у входа.
      - Энны позвали вас, чтобы поведать о себе, - сказала Нэя космонавтам.
      Взволнованный и тронутый, Павел Кузьмич обратился к Нэе:
      - От имени всех нас прошу передать Орту и Рону глубокую признательность за спасение и доверие. Мы будем счастливы отблагодарить их!
      Нэя улыбнулась.
      - Передавать эти слова не нужно. Энны понимают вас. Сейчас вы услышите голос Орта, увидите ход его мыслей. Садитесь, - указала она на длинный каменный выступ.
      Космонавты сели. Орт подошел к столу и опустился в кресло. Рон надел ему на голову полусферу, соединенную с аппаратурой множеством проводов.
      Свет погас. Раздался тонкий, чуть слышный звон.
      - Братья по разуму! - зазвучал из мрака преобразованный аппаратурой низкий голос. - Я Орт, посланец Главного Круга Исследователей с планеты Энна, ведущий звездолета, направленного к вам. Смотрите и слушайте!
      В темноте начали загораться звезды. Жемчужным блеском обозначилась полоса Млечного Пути. Над космонавтами раскинулось звездное небо, то, которое они видели отсюда с Луны. Знакомые созвездия, большой серп Земли над горизонтом... Тонкий, как игла, луч метнулся снизу к одной из звезд.
      - Бета Ориона, - прошептал Павел Кузьмич.
      Созвездие как бы полетело навстречу зрителям. Оно становилось все больше, больше... Вот и его звезды стали скрываться за горизонтом. В зените осталась огромная белая звезда и тусклые шарики обращающихся вокруг нее планет.
      Луч переметнулся на одну из них, небольшую, зеленоватую.
      - Энна! Планета жизни и разума! Родина Главного Круга Исследователей, сказал Орт.
      Быстро вырастая, Энна заполнила небосвод. Исчезла белая звезда и другие планеты. Теперь только она, как громадный рельефный глобус, медленно вращаясь, висела в пространстве.
      Светлана схватила Крамова за руку.
      - Ой, как похожа на Землю! Моря, материки, облака и даже полярные шапки! Только поменьше земных...
      - Воды там немного. Видишь, суша занимает большую часть планеты, - шепнул ей Крамов.
      - Какая она зеленая! Совсем не видно пустынь. Вот где красота! восторгалась Светлана.
      Внезапно все расплылось, затуманилось, словно вышло из фокуса. Потом, один за другим стали появляться удивительные пейзажи. Космонавты увидели утопающие в зелени и цветах города, прекрасные полные света здания, причудливые деревья, странных на вид животных и разумных обитателей планеты.
      Большинство эннов походили на Орта и Рона, но среди них изредка встречались и такие как Нэя.
      - Интересно! - вполголоса проговорил Павел Кузьмич.
      Бег пейзажей прекратился. Перед зрителями появилось циклопическое здание. Его сверкающий розоватый купол возвышался над морем лесов. Рядом с ним могучие деревья казались не выше кустарников.
      Фасад здания приблизился и словно растворился в пространстве. Космонавты увидели огромный зал. Посредине, за большим кольцеобразным столом, сидели энны, все в одинаковых розовых одеждах. Один из них занимал место на возвышении.
      - Совет Главного Круга, - услышали космонавты голос Орта.
      В центр кольца вошел коренастый энн. Было что-то знакомое в его облике, походке.
      - Это же Орт, - прошептала Светлана.
      Сидящий на возвышении встал и поднял руку. Громко, словно удары колокола, прозвучали слова:
      - Совет решил! Ты, Орт, возглавишь полет на Голубую планету.
      Видение исчезло. На смену ему появилось незнакомое звездное небо. У платформы гигантского искусственного спутника - серебристый космический корабль. Пять рослых астронавтов и один маленький вошли в него через открытый люк.
      И вот они в полете. Попарно сменяя друг друга, ведут энны звездолет. В одном из отсеков спит погруженная в анабиоз Нэя. Голубая планета уже близка. За пультом управления Орт и Рон. Пора начинать торможение. Орт взялся за рычаги ориентации, чтобы развернуть звездолет кормой к планете и вдруг раздались отрывистые тревожные сигналы. На табло замелькали световые вспышки.
      Бросив рычаги, Орт включил автомат и нажал кнопку генератора защиты. Поток античастиц, уничтожая все на своем пути, вырвался из носовой установки. Но автоматика не успела сориентировать начавший разворачиваться звездолет. Удар! Крупный метеорит вскользь задел корпус. Космический корабль затрясло. Ослепительные огненные языки с перебоями вырывались из тормозных двигателей.
      Орт обернулся к Рону.
      - Посадка на планету невозможна. Двигатели повреждены и не преодолеют ее притяжение. Будем садиться на спутник. Всем приготовиться! - сказал он.
      Рон передал слова Орта по внутренней связи. Зажглись сигнальные огоньки, к посадке все были готовы. Передав последнее сообщение на родную планету, Орт надел гермошлем.
      Видение сменилось.
      Сверкая в черном небе вспышками пламени, звездолет быстро снижался на вздыбленную хребтами, рассеченную трещинами поверхность спутника Голубой планеты.
      Повиснув на какое-то мгновение над горами, гигантская сигара в последний раз полыхнула белым огнем и тяжело рухнула на скалы.
      Светлана невольно вскрикнула. Вспыхнул свет.
      Рон снял полусферу с головы Орта. Тот сжал ладонями виски, совсем как человек, у которого сильно разболелась голова.
      Крамов тронул за руку стоящую рядом Нэю.
      - А где же еще двое, погибли?
      - Сейчас они не живут. Но будут жить, - услышал он в ответ. 
      Глава 13
      С трудом преодолев кручу, Светлана и Линдей выбрались из жерла вулкана. В огромной воронке не удалось найти никаких признаков жизни, даже простейшей, хотя в глубине кратера температура была близка к нулю.
      Светлана села отдохнуть и залюбовалась ночным пейзажем. Висящий низко над горизонтом огромный диск Земли заливал голубым сиянием пики горных цирков, долину у подножья вулкана, скалистые громады хребта.
      Было светло. В несколько раз светлее, чем лунной ночью на Земле.
      - Там мы говорим - полнолунье. А здесь, наверное, полноземелье, проговорила Светлана, глядя на голубой диск.
      - Как бы это ни называлось, но мне чертовски повезло, - ответил Линдей. Любоваться старушкой Землей в обществе такой прекрасной спутницы суждено далеко не каждому.
      Светлана улыбнулась.
      - Мистер Линдей, не забывайте, здесь все должно быть в шесть раз легче, даже комплименты.
      - О, простите, совсем запамятовал! Могу я сесть рядом?
      - О, пожалуйста! - в тон ему ответила Светлана.
      Молодчина Линдей! Не успел как следует поправиться, а уже включился в работу. Без его помощи она не смогла бы обследовать столько кратеров, щелей, трещин. Но в последнее время Линдей начал откровенно за ней ухаживать, а это уже ни к чему. Нельзя сказать, чтобы он был неприятен. Линдей парень неплохой. Вот только мечты у него какие-то убогие: о ранчо где-нибудь в Кордильерах, о том, куда с большей прибылью вложить деньги... Впрочем, его трудно винить. У них, в Америке, все крутится вокруг доллара.
      Светлана обернулась к Линдею и поймала на себе его пристальный взгляд. Линдей тут же отвел глаза.
      - Мистер Линдей, можно задать вам откровенный вопрос?
      - Сколько угодно! Только умоляю, называйте меня просто: Джим, и разрешите обращаться к вам по имени. Ведь мы теперь, можно сказать... - он замялся, немножко товарищи.
      Ага, начинается, отметила про себя Светлана. Впрочем, пусть будет так. Ей тоже надоел преувеличенно-вежливый официальный тон.
      - А слово "товарищ" вас не пугает? - не удержалась она.
      Линдей порывисто встал.
      - Мисс Маевская! Неужели вы считаете меня...
      - Полно, Джим! - прервала Светлана. - Я не хотела вас обидеть. Сядьте и успокойтесь... Вот так...
      - Пользуетесь тем, что я не могу на вас сердиться, Светлана. - Линдей вздохнул и повторил: - Светлана! Какое чудесное имя! Да, о чем вы хотели спросить?
      - Джим, вы говорили, что мечтаете разбогатеть, устроить себе красивую жизнь...
      - Не только себе, но и своей жене, когда она у меня будет, - поспешил вставить Линдей.
      - Пусть и жене, - согласилась Светлана. - Что же вы понимаете под такой жизнью?
      Линдей удивленно на нее взглянул.
      - Светлана, деньги дают все! Когда их много, можно не отказывать себе ни в чем, быть независимым, располагать своим временем, как заблагорассудится. Богатство - это почет, положение в обществе...
      Слушая его, Светлана заметила, как из грота вышел космонавт в оранжевом скафандре. Андрей! Он собирался лететь к "Метеору". Кто же его повезет? Наверное, Рон. Но вместо громадного энна на площадке появилась маленькая фигурка. Нэя! Это ее серебристый костюм. Опять она с ним!
      Светлана почувствовала, как в ней все закипает. Она давно поняла, что любит Андрея. Интуиция подсказывала Светлане, что она тоже не безразлична Крамову. Он всегда к ней так внимателен, если не сказать больше... А теперь бог весть откуда появившаяся красотка разбивает все!
      Крамов с Нэей подошли к летательному аппарату и сели в него. Аппарат взмыл.
      - ...Имея деньги, можно сделать жизнь сплошным праздником! - закончил Линдей.
      Едва уловив смысл его слов, Светлана резко обернулась.
      - А работа? Кто будет трудиться, если все захотят только праздновать? Или "красивая", как вы сказали, жизнь - привилегия избранных, остальные должны гнуть на них спину? Так, что ли?
      Линдей отшатнулся. Что с ней? Раскраснелась, глаза блестят. Ничего не понимая, он пробормотал:
      - Н-нет, почему же. Но ведь я сделал немало и вправе...
      - Почивать на лаврах? Да? Вы, молодой, полный сил! Простите, Джим, но вы рассуждаете, как престарелый сибарит! Не завидую вашей будущей жене!
      Светлана вскочила и бросилась бежать вниз, к гроту. Совершенно ошалелый, Линдей поспешил следом.
      Вдали над хребтом, чуть поблескивала маленькая удаляющаяся точка. 
      Глава 14
      Крамов перевел рычажок, аппарат подбросило вверх. Обратное движение - они уже стремительно падают. Нэя улыбнулась.
      - Не надо так резко. - Плавным, чуть заметным движением она отрегулировала полет и нажала на одну из кнопок на щитке управления. - Пусть летит сам.
      Аппарат мчался к "Метеору". Профессиональный летчик, Крамов был восхищен везделетом, как они окрестили летательный аппарат эннов. Идеально гладкий, каплевидной формы, он совершал подъем и спуск без малейшей затраты энергии двигателей. Его дно, сделанное из неизвестного на Земле сплава, было способно отталкиваться от обычной материи. Эта способность проявлялась тем сильнее, чем тверже оказывалось противостоящее вещество. Сила отталкивания регулировалась нейтрализующими заслонками. Открывая или прикрывая их, водитель мог совершать подъем, спуск или висение аппарата на любой высоте. Горизонтально везделет перемещался с помощью кормового и переднего тормозного двигателей.
      За отрогами хребта открылась обширная равнина. Крамов взглянул на заложенную в планшет карту. Слева, на горизонте, возвышается кратер. Там лежит разбитый "Фалькон", а в недрах центральной горки они чуть не нашли свою гибель. Вспомнив смертельные объятия медуз, Крамов невольно вздрогнул. И чего это Светлану снова тянет туда! Неужели ей мало того, что пришлось испытать? Конечно, для науки очень важно узнать получше, что это за существа. Но, честное слово, он не имеет ни малейшего желания повторить все сначала.
      Однако пора сориентироваться.
      Замерив секстантом угол, Крамов нанёс на карту место звездолета.
      - Зачем ты это делаешь? - спросила Нэя.
      - Хочу проверить, правильно ли мы летим.
      - Конечно, правильно.
      - Откуда ты знаешь? Разве можно, не определив своего места, найти "Метеор" в этом хаосе гор и трещин!
      - Нам не нужно искать. Когда летели к "Метеору" первый раз, Рон включил запоминающее устройство. Ты видел, я нажала вот эту кнопку. Теперь аппарат прилетит куда нужно сам... А вот и твой "Метеор"!
      Заработал тормозной двигатель. Постепенно уменьшилась скорость. Везделет опустился на ровную площадку рядом с космическим кораблем.
      Пока Крамов передавал на Землю сообщения о ходе работ Первой Лунной экспедиции, Нэя осмотрела "Метеор" и... разочаровалась. Такой аппарат на Энне мог иметь ценность только как древняя реликвия, память о первых шагах в покорении космоса.
      Нэя не умела лицемерить. Когда Крамов освободился, она высказала свое мнение напрямик и посоветовала сделать в "Метеоре" кое-какие усовершенствования.
      Хотя Крамов и был задет за живое, но спорить не стал. Ничего не поделаешь, права. А как во всем разбирается! Куда до нее любому нашему инженеру!
      Он пристально поглядел на Нэю. Ох, сколько бы он отдал, чтобы встретить такую же, как Нэя, но только земную!
      В кабине "Метеора" было тепло и уютно. Уходить не хотелось. Сняв гермошлемы, Крамов и Нэя сели в кресла.
      - Да что же это я! - спохватился Крамов. - Про угощение-то забыл!
      Открыв шкафчик, он вынул свежемороженые фрукты, банку с соком, печенье и шоколад.
      - Попробуй нашу земную пищу. Да не бойся, здесь только растительное, поспешил он успокоить Нэю. - Нравится? Ну и отлично. Кушай на здоровье, а я поищу хорошую музыку.
      Крамов включил приемник и начал ловить голос Земли. Не то... не то... Стоп! Какая удача! Кабина наполнилась строгими торжественными звуками его любимой сонаты.
      Нэя отложила кисть винограда и замерла. Чудесная музыка вызывала в памяти смутные, давно исчезнувшие образы, стучалась в сердце...
      Крамов выключил свет. Все исчезло, растворилось, в льющемся из иллюминатора сиянии. Остался призрачный туман и эта странная волнующая мелодия. Она зовет! Уносит как на крыльях, туда, навстречу голубому свету!..
      Нэя прильнула к стеклу иллюминатора. Она смотрела на диск Земли так, словно увидела его впервые. Музыка смолкла. Крамов подошел к Нэе. Что с ней? Отчего она так взволнована? Глаза полны слез!
      - Почему ты плачешь? - озабоченно спросил он.
      Нэя обернулась. Ее смуглое лицо, оттененное спадающими на плечи черными кудрями, показалось Крамову почти белым. Глаза блестели, как две большие звезды.
      - Я счастлива! Это звучал голос планеты моих предков. Я слышала ее призыв! - прошептала она.
      Что Нэя говорит! Может быть, он ослышался, не понял? В сильном волнении Крамов схватил ее за руки.
      - Скажи! Сейчас же скажи, кто ты? Рожденная другим миром или наша, земная?
      - Я ваша! В далеком прошлом энны посетили Землю и взяли на свою планету несколько человек. Я произошла от этих людей.
      Крамова подхватила волна радости, закружила, понесла... Наша, земная! Недаром его к ней так влекло! Теперь не нужно мучиться сомнениями, подавлять в себе все возрастающее чувство...
      В порыве радости Крамов обнял Нэю. Потом спохватился. Что же он делает? Ведь так можно ее оттолкнуть от себя... Смутившись, он осторожно опустил Нэю в кресло. Не произнося ни слова, девушка смотрела ему в глаза.
      - Ты меня любишь? - вдруг спросила Нэя.
      Крамов оторопел. Такого прямого вопроса он не ожидал. Что ответить? Поверит ли она в искренность его чувства? Какими словами все высказать? И, как-то неожиданно, он услышал свой дрожащий от волнения голос.
      - Да, люблю... А ты?
      Нэя вздохнула.
      - Я?.. Не знаю.
      - Зачем же ты меня спрашивала? - глухо проговорил он.
      Нэя удивленно вскинула глаза.
      - Как зачем? Чтобы узнать твои чувства.
      - Но к чему это, если я тебе безразличен? - с горечью спросил Крамов.
      - Я не сказала безразличен, - ответила Нэя. - Мне нужно проверить себя.
      - А ты мне веришь?
      В глазах Нэи отразился испуг. К чему этот вопрос? Неужели... Она вспомнила предупреждения Орта, что на иных мирах можно встретиться с обманом и коварством, понятиями, на Энне давно отжившими... Нет. У него честный, открытый взгляд. Он мужествен и смел. А коварство и обман - отвратительные качества, присущие трусливым, малодушным.
      - Я не могу не верить. Мне еще никто не лгал, - ответила Нэя.
      Крамов взял ее руку и осторожно пожал своими большими сильными ладонями.
      - Спасибо! Какая ты чистая, хорошая...
      Нэя встала.
      - Мы храним один древний обряд. В далеком прошлом девушка, прежде чем ответить, согласна ли она соединить судьбу с полюбившим ее человеком, спрашивала совета у Солнца, божества, которому поклонялись наши предки. Этот обряд для нас символичен и выполняется в память о родной планете, о народе, от которого мы произошли. Я не буду нарушать традицию. Жди мой ответ с восходом Солнца. 
      Глава 15
      Светлана проснулась от плеска воды. Сразу все исчезло: и набегающие на песок волны, и сосны на прибрежных холмах, и стаи кучевых облаков на светло-голубом небе...
      Как жаль улетевшего сна! Вздремнуть бы еще часок. Досмотреть увиденное. Светлана перевернулась на спину и вольно раскинулась на мягком удобном ложе. Но сон больше не приходил, голова чуть побаливала. Наверное, от расстройства, подумала она. А стоило ли расстраиваться? Ну, полетел Андрей с Нэей, что тут особенного?
      После разговора с Линдеем Светлана забежала в маленький боковой грот, где жила с Нэей, бросилась на постель и расплакалась. А потом, сама не знает как, заснула. При этих воспоминаниях лицо Светланы загорелось. Стыдно! Вела себя, как ревнивая истеричка... Бедняга Джим, здорово ему досталось! А за что, спрашивается?
      Снова раздался всплеск. Светлана приоткрыла припухшие веки и увидела Нэю. Прохладная струя протекающего через грот источника сбегала в углубление у стены. Нэя купалась в этой естественной проточной ванне. Увидев, что Светлана не спит, она приветливо улыбнулась.
      - Прости, я не хотела тебя разбудить. Старалась все делать тихо-тихо.
      Светлана не смогла сдержать ответной улыбки. Какой у Нэи приятный певучий акцент.
      - Ничего, я уже выспалась, - сказала она и встала.
      Подойдя к источнику, Светлана набрала в пригоршни воду и плеснула в лицо. Сонливость как рукой сняло.
      - Ты чем-то расстроена? - спросила Нэя.
      - Н-нет, почему же...
      - Твои глаза невеселы и спала ты беспокойно.
      - Тебе просто так кажется. - И, словно невзначай, спросила:
      - Как у тебя с Крамовым идут дела?
      - Ты спрашиваешь о работе?
      Светлана вспыхнула.
      - Конечно! О чем же еще?
      Нэя посмотрела на нее очень пристально.
      - Зачем ты все время думаешь об Андрее? Он тебя не любит.
      Резко обернувшись, Светлана запальчиво выкрикнула:
      - Откуда ты знаешь?
      - Он сказал, что любит меня, - совершенно спокойно ответила Нэя.
      Светлана так растерялась, что даже не нашлась что сказать.
      Наконец она опомнилась. В ней все кипело от возмущения. Он ее любит! Уже влюбиться успел!
      Нэя набросила похожую на халат накидку, подошла к Светлане и обняла ее за плечи.
      - Почему ты обиделась? Ведь знать правду лучше, чем оставаться в неведении.
      Первым желанием Светланы было оттолкнуть Нэю и наговорить ей резкостей, но она подавила этот порыв.
      - Как ты считаешь, хорошо ли девушке увлекать парня, которого полюбила другая? - стараясь говорить возможно спокойнее, спросила Светлана.
      Нэя опустила руки и задумалась.
      - Мне кажется, тобой овладело нехорошее чувство, - проговорила она.
      - Ты хочешь сказать - ревность? Да?
      - Не знаю, как у вас это называется, но мы стыдимся такого. Девушка Энны не обидится, если тот, кто ей мил, предпочтет другую. Разве хорошо навязывать мужчине свою любовь?
      Логика Нэи обезоружила Светлану. Нет, Нэя совсем не бесцеремонная. Она очень непосредственная, правдивая. Не терпит недомолвок, обмана. Но что же Андрей? Неужели так сразу и влюбился? Вряд ли, скорее - увлекся. Вернется на Землю - охладеет. Ведь Нэя останется здесь, и когда еще они встретятся! Линдею тоже придется ждать следующего прилета. "Метеор" может поднять только троих.
      Светлана взглянула на Нэю.
      - Я не навязываюсь. Пусть Андрей выбирает ту, которая ему по душе, ответила она. 
      Глава 16
      Светлана положила в рюкзак отколотый от скалы образец породы. А где же Джим?.. Ах, вот он!
      Линдей шел, пригнувшись под тяжестью мешка, наполненного собранными минералами. Подойдя к Светлане, он сбросил мешок и уселся на него.
      - Джим, зачем же все сразу? Ведь тяжело.
      Линдей улыбнулся.
      - Только для спортивного интереса. Готов поставить последний доллар против ржавого цента, что на Земле этот пыльный мешок не сдвинули бы с места и трое здоровенных молодчиков.
      - Так вы решили похвастаться своей силой?
      - А как же! Разве плохо показать себя этаким современным изданием Геркулеса, перед облаченной в скафандр златокудрой Афродитой! - воскликнул Линдей.
      Светлана рассмеялась. Хороший он! Веселый, добродушный. А как здорово помогает!.. Крамов тоже нашел себе помощницу. Пожалуй, даже больше. В душе Светланы снова зашевелилось ревнивое чувство. Она вздохнула. Все-таки было бы лучше работать вместе с Андреем... А собственно говоря, что она так переживает? Где ее девичья гордость? Хватит! Нужно взять себя в руки. Не весь же белый свет на нем клином сошелся! В сердцах она размахнулась и стукнула геологическим молотком по камню.
      Линдей удивился. Опять что-то на нее нашло. Впрочем, сейчас лучше не спрашивать, а то, чего доброго, снова достанется. Словно не замечая ее раздражения, он вполголоса запел шутливую песенку о том, как малыш Джонни любил сердитую красотку, которая, ради развлечения, била тарелки об его голову.
      Светлана прыснула от смеха. Ну что за парень! С ним никогда не заскучаешь! И не злопамятен. Вон как она в тот раз его отчитала, а он и виду не подал, что обиделся. Другой бы на его месте... А может быть, действительно любит? Светлана обернулась. Как бы угадав ее мысли, Линдей смотрел в упор. Его взгляд был настолько красноречив, что все стало понятно без слов. Светлана смущенно опустила глаза.
      Линдей встал, осторожно взял ее за руки. Светлана услышала пылкие взволнованные слова. Да, он любит и не может больше молчать. Без нее нет счастья в жизни! Если Светлана не согласится уехать с ним в Штаты, он останется в России. Ради нее он готов на все!..
      - Джимми! - голос Светланы дрогнул. - Прости меня, но сейчас, я тебе ничего не отвечу. Отложим этот разговор до возвращения на Землю. Ладно?
      Взгляд Линдея потускнел, словно стекло гермошлема подернулось тонкой вуалью. Он через силу улыбнулся.
      - Спасибо, Света, за то, что не отказала и назвала на "ты". Я буду надеяться, ждать!
      Линдей схватил мешок, крякнул и забросил на плечо."
      Вот никогда не ожидала, что услышу признание в любви на Луне, да еще по-английски", - подумала Светлана. 
      Глава 17
      Сидя за столом, Павел Кузьмич внимательно рассматривал образцы горных пород. Последний поход к цирку "Птолемей" дал, как выразилась Светлана, "хороший улов". Какие богатства лежат здесь прямо на поверхности!
      Павел Кузьмич торопился. Времени до отлета осталось не так уж много, а работы - непочатый край. Нужно все просмотреть, описать, отобрать самое ценное. "Метеор" - не товарный вагон, много образцов с собой не возьмешь. Под руки попался кусочек беловатого минерала. Это тот, из которого состоят расходящиеся от горного цирка светлые лучи. Павел Кузьмич вспомнил предположение Светланы, что в результате местного поднятия коры почва дала радиальные трещины. Выступившая из недр расплавленная порода заполнила их и образовала вот эти самые лучи, так заинтересовавшие астрономов.
      Что ж, гипотеза правдоподобна. Славная девушка! Энергичная, неутомимая. Настоящий исследователь! Что-то она последнее время невесела. Павел Кузьмич нахмурился. Это все из-за Крамова! Любит его Светлана, а он, видите ли, предпочитает Нэю. Экзотикой увлекся! Павел Кузьмич с раздражением отбросил образец и раскрыл рабочую тетрадь. Перо авторучки забегало по бумаге.
      Внезапно он остановился на полуслове. Глаза сердито блеснули. Чем, спрашивается, Светлана хуже Нэи! Почему бы Андрею Петровичу не ответить ей взаимностью? Светлана молода, красива, умна. И цели у них общие, вместе ведь работают! Впрочем, не совсем вместе. Он сам разделил их. Но так было нужно для пользы дела.
      Павел Кузьмич взглянул на двойной циферблат ручных часов. Ого, как время летит! По местному, лунному, уже перешло за полночь. Солнце взойдет через шесть земных суток. Нужно торопиться с вылетом на другое полушарие, пока там день. Какое сейчас число? Он наморщил лоб, но так и не вспомнил дату. Придется спросить у Крамова, он ведет счет. Отложив авторучку, Павел Кузьмич потянулся и зевнул. Сейчас бы вздремнуть часок-другой, не спал уже бог знает сколько времени.
      - Да что мы сюда спать прилетели! За работу, доктор, за работу! скомандовал сам себе ученый.
      Выйдя из-за стола, он встряхнулся и сделал несколько приседаний. Потом сорвал пару листьев, съел их и проглотил таблетку. Сон как рукой сняло. Теперь - за дела.
      Вошел Крамов.
      Как бы не замечая его, Павел Кузьмич занялся очередным образцом. Крамов подошел и остановился за его спиной. Старый ученый рассматривал невзрачный камешек с таким вниманием, словно это была невесть какая ценность.
      - С добрым утром, Павел Кузьмич!
      - А-а, это вы! С каким же утром, позвольте поинтересоваться? - не отрываясь от работы, спросил ученый.
      - С нашим, московским, сейчас пять утра. - Крамов удивленно приподнял брови. Что сегодня с ним? Мрачен, как туча! - Вам нездоровится?
      - Откуда вы это взяли? Здоров, как бык, чего и вам желаю.
      - Благодарю, - в полном недоумении проговорил Крамов.
      - Вот что, друже! Давайте-ка собирайтесь. Скоро вылетаем на ту сторону Луны, ваша задача, как обычно: топография и киносъемка. Ознакомьтесь с планом.
      Крамов взял со стола исписанный листок и просмотрел его.
      - Все ясно, доктор. Но вы хотели сперва слетать к "Метеору".
      - Ну и слетаем. Нам осталось проверить аппаратуру и двигатели, а это не займет много времени.
      Ученый снова углубился в работу. Крамов еще раз просмотрел план.
      - Павел Кузьмич, а почему в списке нет Нэи?
      Усы ученого угрожающе зашевелились. Затылок побагровел.
      - Что вам далась эта Нэя! - переходи на фальцет, крикнул он.
      - Она мне отлично помогает и я считаю...
      - Что уже ни Светлана Михайловна, ни я не сможем вам ее заменить, даже как помощники? - перебил Павел Кузьмич.
      Несмотря на закипающее раздражение, Крамов улыбнулся. Так вот где собака зарыта! Милейшему доктору пришлись не по вкусу мои отношения с Нэей! Подойдя к Маркелову, он положил руку ему на плечо.
      - Павел Кузьмич, дорогой! Я вас глубоко уважаю! Даже больше - люблю, как родного отца! Но давайте, говоря языком дипломатов, не вмешиваться во внутренние дела.
      Павел Кузьмич насупился. Стукнула входная дверь.
      - А-а, вот и наши бродяги! - Крамов пошел навстречу Светлане и взял у нее рюкзак. - Ого, сколько образцов! Где собрали? - спросил он.
      - Здесь, рядом, у кратера, - ответила Светлана, и ее щеки зарделись. Девушке было приятно, что Крамов к ней внимателен.
      Линдей сбросил с плеча увесистый мешок и обратился к Павлу Кузьмичу.
      - Видите, док, у меня тоже не пропадает время даром. Того строительного материала, что я сюда перетаскал, с избытком хватит замостить авеню от жилого грота до площади будущего Лунатауна. Я надеюсь, что наши потомки, гуляя по этой мостовой, отдадут должное памяти космонавта-неудачника, безропотно исполнявшего обязанности вьючного животного.
      Все рассмеялись.
      - О, Джимми! Потомки, конечно, по достоинству оценят ваш труд, но зачем же умалять значение работы, которую мы с вами делаем! Как хотите, но я не согласна на роль ишака или верблюда, даже в лунных условиях, - возразила Светлана.
      Взглянув на принесенный материал, Павел Кузьмич вздохнул. Работы все прибавляется, а времени в обрез. Правда, намеченные обследования на этой стороне Луны окончены, но Светлана настаивает на том, чтобы еще раз сходить в пещеру. Ей не удалось найти признаки жизни в других местах, а там - настоящий заповедник. Ученый задумался. Ему тоже очень хотелось получше изучить странную, не похожую на земную, жизнь лунных недр.
      Нет. Время не позволяет. Да и рисковать он не имеет права. Исследовать пещеры нужно другой, специально снаряженной для таких работ, экспедиции.
      - Да, кстати, - вспомнил он. - А где же то, что мы собрали в пещере, на берегу озера?
      - Здесь, у меня. - Крамов порылся в своих вещах и высыпал на стол горсть камешков, смешанных с желтой глиной.
      Павел Кузьмич пододвинул их к себе и стал рассматривать через лупу. Один, чуть больше горошины, привлек его внимание.
      - А ну-ка, воды! Быстро! - крикнул ученый, чувствуя, как его бросило в жар. Неужели?..
      Схватив фляжку из рук Крамова, он тут же, прямо на столе, принялся промывать камешки. Грязная вода текла ему на колени, но он не обращал на это внимания.
      - Еще воды!
      Окончив промывку, он поднял голову и с торжеством взглянул на друзей.
      - Так и есть! Алмазы!
      - Где, где? - все склонились над столом.
      Павел Кузьмич отделил ножом несколько прозрачных кристаллов.
      - Вот.
      У Линдея пересохло во рту. Трясущейся от волнения рукой он взял крупный восьмигранный кристалл. Какое богатство! Даже знаменитый Голубой Карбункул померкнет по сравнению с этим! А сколько их тут!..
      Линдей провел рукавом по вспотевшему лбу, вздохнул и положил алмаз на стол. 
      Глава 18
      Рон окончил наблюдения и обернулся к Нэе.
      - Пора пробуждать соседний вулкан. Вода в источнике нагрелась. Давление в недрах возрастает.
      Нэя встала.
      - Я скажу Линдею. Он пойдет с нами.
      В знак согласия Рон приподнял и опустил руку. Подойдя к зеленой стене, Нэя скрылась за гирляндами растений.
      Проводив ее взглядом, Рон закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Нужно понять, почему последнее время он стал неспокоен. В его душе возникли какие-то новые чувства и становились все сильнее и сильнее. Рон начал опасаться, как бы они не повлияли на его поступки. Как и все энны, он считал, что рассудок должен руководить чувствами и никогда не выпускать их из-под своего контроля. В этом величие разумного существа.
      Перебирая в памяти последние события, Рон тщательно анализировал каждое из них. Ни прилет людей, ни спасение их от неминуемой гибели, ни помощь им в работе по изучению спутника не могли пробудить эти неясные волнения.
      В чем же дело? Может быть, они отступили от Законов Жизненных Устремлений?.. Нет. Ни Орт, ни Рон не совершили чего-нибудь недостойного. Они делают все для помощи людям, для установления наилучших контактов между двумя цивилизациями. Вот и теперь Орт полетел с тремя из них на другую сторону спутника... А Нэя и вовсе сблизилась с людьми. Этого и следовало ожидать. Ее далекие предки, жители Голубой планеты, были привезены на Энну Первой Звездной экспедицией. Потребовалась эволюция многих поколений, чтобы они смогли услышать голос эннов и приобщиться к их высоким знаниям. Но человек остается человеком. - Стоило Нэе встретиться с людьми, как они стали для нее ближе чем энны, среди которых она росла и воспитывалась.
      Как все-таки силен голос крови!..
      И вдруг Рон догадался. Да, именно в этом причина возникших чувств! Его беспокоит влечение Нэи к людям. Ему неприятно, когда водитель их космического корабля остается вдвоем с ней. Рон понял, что он не хочет потерять Нэю. Неужели он ее любит?!
      Усилием воли Рон поборол нарастающее волнение. Как могли у него возникнуть недостойные Великого Разума желания и чувства! Ведь Нэя совсем другое существо. Никогда еще не было попыток физического сближения эннов с людьми. Такой союз противоестествен.
      Рону стало стыдно. Подавить, сейчас же подавить безрассудное влечение!
      Неслышно вошедшая Нэя тронула его за руку.
      - Пойдем. Линдей не хочет идти с нами. Он останется здесь.
      Рон встретился с Нэей взглядом, и им овладело смятение.
      Чудовищно! Невероятно! Он жалеет, что не родился человеком!
      Вот он и один. Очень хорошо, что в летучей посудине для него не нашлось места. Теперь, не возбуждая подозрений, можно осуществить задуманное. По привычке насвистывая, Линдей начал собираться. Затея рискованная, что и говорить, но игра стоит свеч. Надо действовать. Не таков Джимми Линдей, чтобы располагать на карман будущей жены.
      Правда, Светлана не дала согласия, но и не отказала. Разговор будет продолжен на Земле, когда его вывезет отсюда следующий советский космический корабль, в Штатах еще нет многоместных. Линдей вздохнул.
      В положительном ответе Светланы Линдей почти не сомневался; Будь он для нее безразличен, отказ последовал бы сразу. Крамов не в счет. Стоит Нэе повести своими синими глазищами, как он готов бежать за ней хоть на край света.
      Линдея беспокоила перспектива стать банкротом. Скверно оказаться в роли жениха, не стоящего ни цента. Конечно, дорогие соотечественники покажут шиш вместо долларов, как только узнают, что он решил остаться в России. Но ему на них наплевать. Он сделает свой бизнес тут и будет богат не меньше Рокфеллера и Дюпона вместе взятых. Его, капитана Линдея, послали на верную смерть. Он честно сложил свои кости и теперь никому на Земле ничем не обязан. А за то, что он "воскрес", спасибо эннам.
      Линдей натянул скафандр, подвесил к поясу автоматический пистолет, потом огляделся и взял лежащий у постели Крамова охотничий нож. На всякий случай. Все же будет спокойнее.
      - Ну, Джимми - с богом! - вслух проговорил он и открыл дверь в промежуточную камеру.
      - Рон, почему ты молчалив? Тебя что-нибудь тревожит? - Нэя присела на скальный выступ на краю кратера.
      Рон словно не услышал вопроса, только в глазах его беспокойно заметались красные сполохи. Он внимательно рассматривал жерло. Из глубины вулкана то и дело прорывались струи пара и дыма. Не успевая заклубиться, они бесследно таяли в пустоте.
      - Ты недоволен мной? Разве я в чем-нибудь поступила неверно? - снова спросила Нэя.
      - Да, - ответил Рон. - Из-за тебя возник разлад среди прилетевших людей, это плохо.
      - Ты имеешь в виду Андрея и Светлану?
      - Да. Светлана любит Андрея. Не надо им мешать.
      Нэя задумалась. Потом заговорила тихо, вполголоса, как бы сама с собой.
      - Но он любит меня, а не Светлану. Кто же кому мешает? Андрей не будет с ней счастлив. Нет! - В голосе Нэи зазвучало волнение. - Рон, ты требуешь от меня слишком многого! Я не такая, как вы, и не могу, не хочу приносить свои чувства в жертву. Почему я не должна иметь право на счастье, на любовь!
      Рон взглянул на нее с удивлением.
      - Какая ты еще примитивная! И это несмотря на то, что родилась и выросла на Энне, планете Высокого Разума и Светлых Идей! Соперничество, стремление к личному благополучию... Какие низкие чувства овладели тобой! Опомнись, подави их!
      Нэя встала. Ее лицо вспыхнуло. Глаза заблестели.
      - Рон, почему ты не договариваешь? Я услышала не голос твоего разума, а требования твоих чувств! Тебе не нравится, что меня любит Андрей. Ты хочешь, чтобы я была только с тобой! Скажи, разве я ошибаюсь?
      Взгляд Рона потускнел, подернулся пеленой смущения.
      - Ты слишком догадлива. Да, это так, - проговорил он.
      Возбуждение Нэи улеглось. Ей стало жаль Рона. Обладающий несокрушимой волей, как мог он допустить пробуждение таких чувств именно к ней! Ведь они совсем разные!.. Впрочем, Рон быстро справится с этим и обретет душевный покой. А что делать ей?
      Теперь, когда Крамов улетел на другую сторону Луны, да еще вместе со Светланой, Нэя остро почувствовала, как его не хватает. Мучительно захотелось увидеть Андрея хоть на мгновение, услышать его голос... Кажется, она тоже любит.
      Но сомнения не покидали Нэю. Нужно ли им связывать свои судьбы? Андрей улетит на Голубую планету, она останется здесь и вероятно надолго... Разлука не дает счастья. Вправе ли она требовать от Андрея самопожертвования? А если ему отказать? Может быть, тогда он забудет ее и найдет свое счастье там, на Голубой планете, со Светланой или другой девушкой... Нэя машинально подняла руку, чтобы прижать ее к пылающему лбу, но перчатка скользнула по гладкому стеклу шлема. Что делать? Восход солнца близок и Андрей скоро вернется. Что она ему ответит?..
      Яркий свет полыхнул перед глазами. Нэя вздрогнула.
      В вытянутой руке Рона поблескивал разрядник аккумулятора энергии. Рон направил острие в жерло вулкана. Ослепительная голубая молния вонзилась в глыбу застывшей лавы, и каменная громада разлетелась в пыль. Вспышка, еще вспышка! Из кратера вырвался столб дыма. Почва под ногами содрогнулась.
      Нэя в испуге подбежала к Рону. Что с ним! Обычно неподвижное, словно высеченное из камня лицо Рона преобразилось. На нем отразились вихри бушующих в душе сильных чувств. Широко раскрытые глаза горели рубиновым огнем. Словно одержимый, он метал молнии в глубь вулкана и в ответ гремели все новые и новые взрывы.
      Нэя схватила его за руку, и тут сильнейший удар потряс гору. Взметнувшийся ввысь огненный шквал озарил окрестности жутким багровым светом. Вырвались на волю, заклокотали пламенные потоки лавы. Чудовищным фейерверком разлетелись вулканические бомбы.
      - Рон! Это безумие! - закричала Нэя. - Ты погубишь себя и меня!
      Рон опустил руку и словно зачарованный смотрел на торжество вызванных им стихийных сил. Потом опомнился, схватил Нэю и громадными прыжками бросился вниз, в долину. 
      Глава 19
      Крамов и Светлана увлеклись глазомерной съемкой и не заметили, как очутились у подножья горы, самой высокой среди множества разбросанных вокруг.
      - Далековато ушли, - проговорил Крамов.
      Светлана отошла в сторону и нацелилась на него кинокамерой.
      - Андрей Петрович, заберитесь вон на тот уступ. Я сниму вас в свете заходящего солнца.
      Крамов закрыл планшет и в несколько прыжков очутился наверху.
      - Снимай космонавта в полете! Буду бросаться вниз.
      - Что вы! Оттуда слишком высоко! - забеспокоилась Светлана.
      - Снимай, не зевай! - Он подпрыгнул, раскинул руки и ласточкой полетел с обрыва.
      - Ой! - у Светланы даже дух перехватило. Крамов сжался в комок, несколько раз перекувырнулся в пространстве и, описав дугу, мягко упал на ноги.
      - Вот что значит Луна! - воскликнул он. - Коллеги Олега Попова от зависти лопнут, когда увидят эти кадры! - Взглянув на испуганное лицо Светланы, он рассмеялся. - Ты сняла хоть что-нибудь?
      - Сняла. Только больше этого не делайте. Так и недолго шею сломать.
      - Ладно, не ворчи. Полезли на гору.
      Обзор с вершины был отличный. Не жалея пленки, Крамов снимал лунные пейзажи. Везде, куда ни глянь, резкие изломы, острые грани, контрасты света и теней. Ничего округлого, сглаженного. Ни полутонов, ни мягких линий... Хаос! Дикость!
      Закончив съемку, Крамов убрал кинокамеру и взглянул на склонившееся к горизонту солнце.
      - Скоро на той стороне восход. Пора возвращаться, - вполголоса проговорил он.
      - А при чем тут восход?
      От вопроса Светланы Крамов смутился. Потом, подойдя к девушке, взял ее за руку.
      - Света, я хочу тебе сказать... - и он замялся.
      Сердце у Светланы екнуло. Потупив глаза, она прошептала:
      - Говори, Андрюша...
      - ...Хочу сказать, что люблю Нэю. Она обещала ответить мне с восходом солнца. Прошу тебя, как товарища, помоги уговорить Павла Кузьмича побыстрее вернуться. Все что нужно, мы уже тут сделали.
      Словно удар тока пронзил Светлану, ее глаза увлажнились. Стараясь не выдать себя, она проговорила неестественно ровным голосом:
      - Ладно... Помогу... - и стала быстро спускаться с горы.
      - Света, куда же ты! Там обрыв!
      Крамов бросился за девушкой и вдруг почувствовал, что почва уходит из-под ног. Карниз, на который он ступил, покачнулся и рухнул в пропасть. Взмахнув руками, Крамов попытался уцепиться за край скалы, но перчатки только скользнули по камню.
      Невольно вскрикнув, он полетел в черную бездну.
      Унылая, коричнево-серая равнина. Под ногами все тот же лунит, похожий на застывшую каменную пену. На этой стороне гор значительно меньше.
      Павел Кузьмич передвигался большими прыжками, но все же едва поспевал за неторопливо идущим Ортом.
      - Еще далеко идти? - не удержался он от вопроса.
      Орт протянул руку в сторону видневшейся на горизонте возвышенности. За время пребывания у эннов Павел Кузьмич привык к одностороннему разговору. Он старался задавать вопросы так, чтобы Орт и Рон, отлично понимающие людей, могли дать ответ жестом.
      Особенно хорошо он научился понимать Орта, много помогавшего ему в работе.
      - Слава богу! Теперь уже недалеко, - отметил про себя изрядно запыхавшийся ученый. Подойдя ближе, он увидел, что возвышенность состоит из множества хаотически разбросанных огромных каменных глыб.
      Орт подхватил Павла Кузьмича и громадным прыжком взлетел на вершину одной из них.
      - Интересно! - воскликнул ученый, увидев перед собой гигантскую воронку. Ее противоположный край уходил к горизонту, а глубина исчислялась сотнями метров. Казалось, здесь произошел взрыв невероятной силы. Все видимые вокруг скальные нагромождения могли быть только осколками выброшенной породы.
      Изумленный увиденным, он обернулся к Орту.
      - Здесь произошел взрыв?
      Орт кивнул. Его выразительные глаза светились спокойным синеватым оттенком. Павел Кузьмич понял, что Орту известно все об этой необычной катастрофе. Он ждал дальнейших вопросов.
      - Кто это сделал? - спросил ученый.
      Орт поднял руку, а затем указал в глубь воронки.
      - Здесь упал метеорит?
      Орт вновь кивнул.
      - Какие огромные разрушения! - воскликнул Павел Кузьмич. - Это не метеорит, а скорее - астероид.
      Орт сделал отрицательный жест и показал рукой на сравнительно небольшую глыбу, лежащую невдалеке.
      Павел Кузьмич недоверчиво на него взглянул. Метеорит таких размеров не может вызвать колоссальный взрыв.
      В глазах Орта заиграли веселые огоньки. Понимая причину недоумения ученого, он указал на себя, на него, на камни, и начертил рукой в пространстве плюс, затем указал вверх и начертил минус.
      Стараясь разгадать объяснения Орта, Павел Кузьмич наморщил лоб и тут его осенила догадка.
      - Антивещество! Метеорит был из антивещества! - в сильнейшем возбуждении закричал он.
      Орт кивнул в третий раз.
      - Но ведь это невероятно! Антивещество естественного происхождения! Какое потрясающее открытие! - изумился Павел Кузьмич. - Неужели во Вселенной есть антимиры?
      Орт снова склонил голову.
      - Где же они?
      На этот раз вместо ответа Орт предостерегающе поднял руку. Павел Кузьмич замолчал и прислушался.
      В наушниках послышались обрывки речи. Чуть слышный голос то появлялся, то снова исчезал. Слабая рация скафандра работала на большом от них расстоянии.
      - Светлана! - воскликнул ученый. - Она зовет на помощь! 
      Глава 20
      Орт вел везделет в обратный путь. Павел Кузьмич ворчал себе под нос и неодобрительно поглядывал на сидящих впереди Крамова и Светлану.
      Что за несерьезность такая! Лазают черт знает где, не соблюдая элементарной осторожности! Зачем, спрашивается, понадобилось Крамову разгуливать по карнизу, пока не сорвался в пропасть! Счастье еще, что сумел уцепиться за выступ! Вспомнив жуткую отвесную стену, уходящую основанием в глубокую трещину, Павел Кузьмич невольно поежился. Провисеть столько времени над бездной! Прошло, пожалуй, не меньше часа, пока они добежали до везделета, прилетели и сняли Крамова со стены. Светлана тоже хороша. Вместо того чтобы удержать его от рискованных подъемов на скалы, - сама туда же. Никакого благоразумия!
      Усы Павла Кузьмича сердито приподнялись. Небось перепугалась до смерти! А плакала-то как! И сейчас еще глаза мокрые.
      Неожиданно Орт начал снижение. "Зачем это? Ведь не пролетели и половины пути", - подумал ученый.
      Сильно пересеченная поверхность Луны быстро приближалась. Орт уменьшил скорость. Везделет обогнул остроконечный пик, и космонавты увидели лежащий среди скал продолговатый серебристый предмет.
      - Звездолет! - воскликнул Крамов. - Смотрите, какой огромный.
      Прилунившись рядом с потерпевшим аварию звездолетом, космонавты вышли.
      С чувством восхищения и грусти смотрели люди на исковерканное ударом о скалы великолепное творение эннов. Только достигшая вершин цивилизация могла создать такой совершенный механизм.
      Орт жестом пригласил людей войти внутрь открытого люка. Фонари осветили удобные просторные помещения, сложные автоматические устройства. В один из отсеков дверь удалось открыть с трудом. Удар пришелся именно на это помещение. Оно было сильно сплющено. Сквозь трещину в обшивке блестела одинокая маленькая звездочка. Орт направил луч фонаря в угол, и люди содрогнулись. Там лежали два энна, придавленные какой-то тяжелой аппаратурой.
      Опустившись на колени, Крамов притронулся к одному из них. Впечатление было такое, словно он прикоснулся к чему-то твердому. Космический холод, проникший сквозь разорванный скафандр, мгновенно превратил энна в окаменевшую статую. С другим произошло то же.
      С тяжестью на сердце космонавты вышли наружу.
      - Нэя говорила, они будут жить. Разве это возможно? - спросил Павел Кузьмич Орта.
      Тот склонил голову.
      - Кто же их может оживить?
      Орт указал вверх, затем притронулся к корпусу звездолета и поднял два пальца.
      - Их оживят, когда прилетит ваш второй звездолет? - догадался ученый.
      Орт утвердительно кивнул.
      Рон и Нэя встретили возвратившихся печально, молчаливо.
      - Что случилось? - забеспокоился Маркелов.
      Нэя указала на стол. Там лежали обрывки скафандра и рюкзак.
      - Неужели Линдей?
      Павел Кузьмич подбежал к столу и схватился за голову.
      - Да, - ответила Нэя. - Это все, что мы нашли в пещере.
      Светлана побледнела и качнулась. Крамов едва успел ее подхватить.
      - Тебе плохо!?
      - Ничего... Сейчас пройдет...
      - Зачем вы его отпустили! - с горечью проговорил Павел Кузьмич.
      Нэя подняла голову.
      - Линдей не пошел с нами пробуждать вулкан. Когда мы вернулись, его тут не было, - ответила она. - Мы нигде не могли его найти и пошли к аппарату, на котором он прилетел. Оттуда следы привели в пещеру, к озеру.
      Нэя умолкла и закрыла лицо руками. Наступила тягостная тишина. Потрясенные гибелью Линдея, космонавты молчали. Нэя отняла руки, по ее щекам текли слезы.
      - На берегу все было истоптано, взрыто. Он погиб в борьбе с неизвестными существами, - с усилием проговорила Нэя и разрыдалась.
      Павел Кузьмин раскрыл рюкзак и вытряхнул его. По столу рассыпались алмазы.
      - Зачем ему понадобились эти камни? - сквозь слезы спросила Нэя. - Неужели они стоят жизни?
      - Тебе это трудно понять, - глухо ответил Крамов. - Есть люди, которые стремятся разбогатеть и захватить больше жизненных благ, чем заслужили своим трудом. Вот и он...
      - Неправда! - с надрывом выкрикнула Светлана. - Не смей так говорить о нем!
      Она бросилась на матрац. Ничего они не знают! Джим хороший, честный! Он не считал возможным остаться в Советском Союзе и жениться на ней, не имея средств! Джим не виноват, что родился и вырос в капиталистической стране, где богатство превыше всего! Он многого еще не понимал! Светлану начала бить нервная дрожь. Зачем! Зачем она так несерьезно отнеслась к его глубокому чувству! Ведь все могло сложиться совсем иначе! 
      Глава 21
      В тишине зазвучал тонкий комариный звон отобразителя мысли, тьма начала рассеиваться. В сильном волнении Крамов сжал руки. Сейчас он увидит восход солнца, восход, которого ожидает с таким нетерпением и... боязнью. Что он ему принесет? Радость признания или горечь отвергнутой любви?..
      Из мглы выступили неясные очертания гор, уходящих вершинами к звездам. На фиолетовом небе они казались угрюмыми, черными стражами, охраняющими покой долины, уснувшей под легким покрывалом утреннего тумана.
      Широкий просвет между скалами стал принимать зеленоватый оттенок. Над горизонтом побелело. Волнение, овладевшее Крамовым, начало ослабевать. В его душе пробуждалось что-то светлое, радостное...
      Какие легкие, певучие тона! Певучие? Откуда эта мысль? Он видит или слышит? Странная, едва ощутимая мелодия зародилась вместе с рассветом, полетела над спящими в долине лесами, над подернутым туманной дымкой озером, над пиками величественных гор. В ней слышались далекие переливы птичьих голосов, волнующие призывы к радости, к счастью. Казалось, это звенят лучи скрытого где-то за горизонтом солнца, чуть слышно напевает пробуждающаяся природа.
      Крамов вгляделся и невдалеке, на каменистой площадке у подножья скалы, увидел закутанную в белое покрывало женщину. Обернувшись в сторону рассвета, она низко склонилась, словно пала ниц перед величием восходящего светила.
      Заря разгоралась все ярче и ярче. Вместе с ней ширилась, расправляла крылья чудесная песня. Женщина медленно приподнялась и села на согнутые в коленях ноги. Ее голос то замирал на низких грудных переливах, то взлетал чистыми высокими тонами. Зеленоватый оттенок неба сменился светло-голубым. Погасли звезды. Над лесом заклубились, поплыли облачка приподнятого тумана. Голос женщины окреп. Она подняла голову, и Крамов увидел знакомый изящный профиль, черные, как смоль, локоны...
      - Нэя! - беззвучно выдохнул он и подался вперед.
      Над горизонтом разлилось жемчужное сияние. Предутренняя мгла заползла в чащу леса, в глубокие трещины красноватых скал. Растаяли облака. У озера, над плоскими вершинами причудливых деревьев, закружились большие белые птицы с длинными узкими крыльями.
      Нэя выпрямилась во весь рост и протянула руки навстречу восходящей Белой Звезде-Солнцу планеты Энны. Ее голос зазвенел в полную силу.
      - Великолепно! Потрясающе! - не удержался Павел Кузьмич. - Это же ритуал встречи Солнца! Удивительно, в какой чистоте сохранилась на Энне древняя земная раса.
      - Тс-с! - Крамов и Светлана схватили его за руки сразу с обеих сторон.
      Из-за леса брызнули снопы лучей. Нэя вскинула руки, и легкая ткань покрывала соскользнув с ее плеч, упала к ногам. Нэя осталась в одной набедренной повязке. Залитая голубовато-белым светом, она стояла неподвижно, как прекрасное бронзовое изваяние. Только массивные блестящие браслеты чуть вздрагивали на ее точеных руках. Песня замерла на высокой чистой ноте и... все погрузилось во мрак.
      Когда вспыхнул свет, Нэя, уже одетая, подошла к Крамову и положила руки на его плечи.
      - Люблю! - прошептала она, глядя ему в глаза.
      Не помня себя от счастья, Крамов обнял девушку. Их губы слились в горячем поцелуе.
      Рон порывисто встал и сбросил с головы полусферу отобразителя мысли, с помощью которой представил людям восход Белой Звезды.
      Нэя тихонько высвободилась из объятий Крамова, на ее лицо легло облачко грусти.
      - Жди меня там, на Земле. Мое сердце всегда будет с тобой, - проговорила она.
      Не зная, как отнестись к увиденному, Павел Кузьмич перевел взгляд на Светлану. Опасаясь взрыва чувств, ученый осторожно взял ее за локоть и шепнул:
      - Светлана Михайловна, успокойтесь, не принимайте близко.
      Светлана удивленно приподняла брови, словно услышала непонятное. Потом подошла к Нэе и проговорила:
      - Не грусти. Ты полетишь с ним на Землю. Я останусь здесь.
      Павел Кузьмич даже подскочил от возмущения.
      - Ну, знаете! Не мешало бы помнить, что решать такие вопросы вам не дано права!
      - Павел Кузьмич, дорогой! Простите меня за самовольство, но так будет лучше, - горячо заговорила Светлана. - Пока за мной прилетят, я еще многое сделаю. Орт и Рон мне помогут. Правда? - Она умоляюще посмотрела на эннов. Отпустите Нэю на Землю! Я останусь с вами, буду вашей сестрой!
      Орт и Рон переглянулись, их глаза засветились теплым розоватым оттенком.
      Золотоволосая девушка, с гордо вскинутой головой, встала между двумя рослыми эннами.
      Две разные цивилизации, разделенные непостижимо огромным расстоянием, протянули друг другу руки.
      Прильнув к иллюминатору, Нэя с волнением смотрит на окруженный голубым ореолом огромный диск. Как красива Земля - планета ее мечты. Родина ее далеких предков! Волны голубого света летят навстречу. В памяти звучит плавная задумчивая мелодия.
      Соната "Фантазия".
      Андрей говорил, что так назвал свое произведение гениальный глухой музыкант. Этого музыканта давно уже нет, но соната живет!
      На ресницах Нэи дрожат слезы радости. Ей кажется, что она слышит голос планеты, ее чарующий призыв.
      А "Метеор" мчит их навстречу сиянию Земли. Навстречу счастью!