Шофилд жал на газ изо всех сил.

И тут «таракан» коснулся края шахты лифта и завис в воздухе...

«Таракан» взмыл в воздух — колеса вращались, нос поднят кверху.

Затем, по мере его падения, передний бампер начал провисать, что подтвердило тот факт, что эти три тонны стали никогда не предназначались для полетов.

К этому времени платформа лифта опустилась уже на тридцать футов ниже линии пола, но корпус разрушенного самолета — а также его неповрежденный вращающийся обтекатель — сокращали глубину падения «таракана» примерно до десяти футов.

«Таракан» приземлился прямо на прогнувшийся под его тяжестью обтекатель АВАКСа.

Чрезвычайно прочный вращающийся обтекатель на титановой основе гордо выдержал силу падения машины.

Однако его подпорки — нет.

Они сразу же прогнулись под обтекателем, сломавшись как прутики, да и сам самолет не лучше перенес удар трехтонного тягача — под весом упавшего «таракана» цилиндрический корпус АВАКСа просто смялся, как алюминиевая консервная банка, значительно смягчив падение.

Обтекатель прижало к корпусу, в результате получилось что-то вроде трапа. Это позволило машине Шофилда соскочить с другой стороны самолета на разрушенное левое крыло.

Шофилда и Машину Любви бросало, как тряпичных кукол, пока «таракан» бился, подпрыгивал и громыхал.

Каким-то образом Шофилду удалось нажать на тормоза, остановить и развернуть машину до того, как она врежется в дальнюю стену шахты, прямо перед квадратной дырой, в которой обычно находился дополнительный мини-лифт.

Шофилд уже действовал, помогая Машине Любви вылезти из кабины. Как раз в этот момент из-за густого леса стали, окружавшего их, появились первые десантники 7-го эскадрона и открыли огонь.

Но они опоздали.

Пули не могли уже настигнуть их, они находились слишком далеко, поэтому десантникам оставалось лишь, оцепенев от удивления, наблюдать, как Шофилд, передав Машине Любви «ядерный футбол», закинул руки раненного себе на плечи и, даже не моргнув глазом, прыгнул вместе с ним в дыру платформы, будто растворившись в простирающейся под ней темноте.

Как пара парашютистов в тандеме, Шофилд и Машина Любви падали в бездну огромной шахты лифта. Очертания ее стен терялись в темноте.

Выполняя приказ своего командира, Машина Любви изо всех сил сжимал плечи Шофилда, стараясь не выпустить из рук чемоданчик. Но это не мешало ему кричать от ужаса.

Серые бетонные стены стремительно проносились мимо, — они приближались к дну шахты.

Падая, Шофилд посмотрел вниз и увидел квадрат света, быстро приближающийся к нему, — это была платформа мини-лифта в двухстах футах внизу.

Он отстегнул свой новоприобретенный «Мэгхук» и подготовил захватный крюк.

Он не мог выстрелить им в основание главной платформы. Длина каната «Мэгхука» рассчитана только на сто пятьдесят футов. Этого было уже недостаточно.

Нет, ему придется подождать, пока они упадут еще на пятьдесят футов и тогда...

Падая, Шофилд зацепил захватный крюк Мэгхука за металлическую крепежную скобу, выдающуюся из скользкой бетонный стены. Скоба крепила серию толстых кабелей, связанных вместе, которые тянулись вдоль стены шахты.

Как только он это сделал, канат крюка начал быстро разматываться у них над головами.

Платформа мини-лифта приближалась к ним с бешеной скоростью.

Быстрее, быстрее, еще быстрее...

Шофилд нажал черную кнопку на передней рукоятке — включился фиксатор разматывающегося каната «Мэгхука». Он сделал это как раз вовремя.

Толчок.

И они остановились в трех футах над мини-лифтом, прямо напротив широкого дверного проема, ведущего к ангару на Уровне 1.

Вместе с Машиной Любви они спустились на оставшиеся три фута.

Их ботинки коснулись земли, и они увидели, что были не одни.

Перед ними в помещении ангара стояли Умник II, Джульетт и президент, Мать, Ботаник и ученый Герби Франклин.

— Если кто-нибудь пошутит насчет «залетел», — сказала Мать, — я своими руками вырву ему глотку.

— Нам нужно двигаться дальше, — сказал Шофилд, собрав свой «Мэгхук». Гигантский авиационный лифт продолжал опускаться вниз по шахте, с грузом из десантников 7-го эскадрона.

Группа Шофилда направилась к транспортной наклонной платформе, которая располагалась в дальнем углу огромного подземного ангара. Умник II и Мать вели раненного Машину Любви, он стонал от боли.

Джульетт Дженсон шла рядом с Шофилдом.

— Так, что теперь?

— Президент с нами, — сказал он. — И «ядерный футбол» тоже. Так как только он удерживал президента здесь, я бы сказал, что надо рвать когти. Это значит, что мы должны найти сетевой терминал. Используем компьютер для открытия выхода в течение следующего ежечасного «окна» и попытаемся выбраться отсюда.

— Доктор Франклин, — он обернулся, так как все они шли вниз по округлой автомобильной площадке. — Где находится ближайший компьютер службы безопасности? Любой, с помощью которого можно будет открыть выход в течение следующего «окна».

— На этом уровне их два — один в ангаре, другой на пульте управления в операторской, — сказал он.

— Только не здесь, — сказал Шофилд. — Плохие парни будут здесь с минуты на минуту.

— Тогда ближайший находится на четвертом этаже, в декомпрессионной зоне, там внизу.

— Тогда именно туда мы и направимся.

В наушнике Шофилд услышал женский голос: «Страшила, это Лиса. Мы на дне вентиляционной шахты. Что нам делать?»

— Вы можете пересечь шахту авиационного лифта?

— Думаю, да.

— Встретимся в лаборатории на Уровне 4, — сказал Шофилд в свой микрофон на запястье.

— Ясно. Да, Страшила, с нами... э-э-э... еще парочка пассажиров.

— Замечательно, — сказал Страшила. — Увидимся.

Они бросились вниз по наклонной платформе к Уровню 2, и остановились перед отверстием в полу, ведущим к аварийной лестнице. Все восемь человек бегом спустились по ней и в итоге оказались у тяжелой пожарной двери, ведущей в декомпрессионную зону Уровня 4.

Ботаник толкнул дверь.

Она с легкостью отворилась.

Шофилда это насторожило. Это была одна из тех дверей, которые они заперли и затем заблокировали. Теперь она была незаперта. Он сделал рукой знак: «Соблюдать осторожность».

Ботаник кивнул.

Он быстро и очень тихо распахнул дверь, в то время как Умник II и Мать нырнули внутрь, прижав к плечу М-16 и Р-90.

Но стрелять не пришлось.

Кроме тел на полу — оставшихся с их прежней встречи с десантниками 7-го эскадрона — в декомпрессионной зоне никого не было.

Следующими вошли Джульетт и президент, переступая через тела. За ними следовал Шофилд, несущий на плечах Машину Любви.

Справа от них, за экспериментальными камерами, напоминающими телефонные будки, находились два встроенных в стену компьютерных терминала.

— Доктор Франклин, выберите терминал, — сказал Шофилд.

— Ботаник, иди с ним. Выясни, что нам необходимо сделать, чтобы выбраться из этого крысиного лабиринта. Умник, возьми Машину Любви. Мать, проверь лабораторию за следующей дверью — может, там есть аптечка.

Мать направилась к двери, ведущей в другую часть зоны.

Умник II опустил Машину Любви на пол, по его лицу пробежала судорога боли, и затем направился к двери, чтобы запереть ее.

— Что за черт?.. — сказал он, взглянув на дверь.

Шофилд подошел ближе.

— Что такое?

— Посмотрите на замок.

Шофилд посмотрел и прищурился.

Замок был срезан.

Чисто.

Аккуратно.

В действительности, срез был такой безупречный, что он мог быть сделан только лазером...

Шофилд нахмурился.

Кто-то был здесь с момента последней битвы.

— Страшила, — услышал он.

Это была Мать.

Она стояла у двери, ведущей к западной части Уровня 4. Рядом с ней стояла Либби Гант, которая появилась из противоположной части зоны.

— Страшила. Ты должен это видеть, — сказала Мать.

Шофилд подошел к двери в белой стене, разделяющей Уровень 4.

Он проверил замок. Его затвор был тоже срезан лазерным резаком.

— Что это? — сказал он.

Он поднял глаза и удивился, увидев полковника Службиста Хагерти и Николаса Тейта III, лукавого советника президента по вопросам внутренней политики. Новых «пассажиров» Гант.

Гант указала пальцем на пространство за своей спиной — помещение, похожее на холл с высоким потолком, в котором стоял большой стеклянный куб.

Шофилд взглянул на него...

...и от ужаса кровь застыла у него в жилах.

Куб выглядел так, будто внутри взорвалась бомба.

Его прозрачные стены были разбиты. Большие осколки валялись в спальне, комната была разгерметизирована. Игрушки разбросаны по полу. Цветная мебель была перевернута и отброшена в сторону.

Мальчика нигде не было. Кевина.

— Похоже, что они побывали и в лаборатории наверху, — сказала Гант.

Потрясенный увиденным, Шофилд, задумавшись, промолчал.

Он не хотел говорить, о чем он думал. Он даже не хотел думать об этом. Но отрицать это было теперь просто бесполезно.

— Здесь есть кто-то еще, — сказал он.

Язык был африкаанс.

Официальный язык режима апартеида, удерживавшегося в Южной Африке вплоть до 1994 года, но который теперь, по очевидным причинам, не является больше официальным языком страны.

Проконсультировавшись со специалистами РУМО по африканским языкам, Дэйв Фейрфакс перевел все записанные переговоры и теперь был готов представить их начальнику управления.

Он еще раз посмотрел на расшифровки и улыбнулся. В них говорилось:

СИСТЕМА СВЯЗИ ПРОВОДНОЙ ЛИНИИ

С ЗАКРЫТЫМ ДОСТУПОМ Е/13А-2

РУМО — КОСМ ОТД — ПЕНТ — ВАШИНГ ОПЕРАТОР: Т16-009

ИСТОЧНИК: USAF-SA(R)07

29 мая

ГОЛОС 1: Подтверждаю, что вакцина действует.

13 июня

ГОЛОС 1: Проверка последнего штамма, который ожидается с третьей. Что насчет выхода?

ГОЛОС 2: Команда Реккондо уже направлена.

15 июня

ГОЛОС 1: Проводятся приготовления. Рано утром. Наилучшее время для выхода.

16 июня

ГОЛОС 3: Все на местах. Подтвердите, что это третье.

21 июня

ГОЛОС 1: Выход проблематичен. По плану необходимо использовать землю Хоеб неподалеку. Член Die Organisasie.

ГОЛОС 2: Следовать этим инструкциям.

22 июня

ГОЛОС 3: Миссия выполняется.

23 июня

ГОЛОС 1: Члены Реккондо на месте. Установить срок прибытия к цели назначения в девять дней.

— Вот уж действительно странные черти, друг мой, — сказал один из экспертов в области африканских языков, надевая куртку и собираясь уходить. Это был невысокий приятный парень по имени Лью Элви. — Я имею в виду отряды Реккондо. Die Organisasie. Господи.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Фейрфакс. — Кто они такие?

Элви быстро оглянулся.

— Отряды Реккондо, — сказал он, — худшие из худших, если говорить об элитных подразделениях. Это десантники разведывательного подразделения Южной Африки. До прихода Манделы, при режиме апартеида, они были первоклассной террористической группой. Специалисты по международным нападениям и тайным покушениям — обычно на лидеров черного сопротивления — натренированные быть тенью. Они никогда не оставляют следов присутствия, но ты сможешь узнать об их появлении по перерезанным глоткам.

А также выносливые, ублюдки. Я слышал однажды, что в Зимбабве группа Реккондо просидела в засаде девятнадцать дней до появления своей цели, без движения, укрывшись в пустыне под теплостойким слоем грязи. Цель прибыла, думая, что зона безопасна, и — бум — они убили его. Говорят, что в восьмидесятых они пополняли свои ряды, вербуя ангольских наемников, но предположение стало чисто теоретическим, когда в 1994 году к власти пришел Мандела и подразделение было расформировано из-за их прежних миссий. Теперь все они стали наемниками, элитная атакующая группа, которую можно нанять на работу.

— Черт, — прошептал Фейрфакс. — A Die Organisasie? Что это?

— Полумиф, полуреальность, — сказал Элби. — Никто так до конца и не знает. Но и в МИ-6, и в ЦРУ на них существует досье. Это подпольная организация, состоящая из высланных из Южной Африки белых, которые активно готовят нападение на членов Национального Африканского конгресса в надежде вернуть старое доброе время. Богатые засранцы — зажравшиеся расисты. Также известные как «Третья Сила» или «Паутина». Черт, в прошлом году они были внесены в список Интерпола как активная террористическая организация.

Когда Элви ушел, Фейрфакс нахмурился.

Что богатейшей южноафриканской организации правого крыла и элитному десантному подразделению могло быть нужно на отдаленной базе ВВС США?

Как и ожидалось, Службист Хагерти и Николас Тейт направились прямо к президенту. Элвис, напротив, поспешил проведать своего раненого товарища Машину Любви.

Шофилд стоял в центре декомпрессионной зоны Уровня 4 вместе с Гант.

— Мы нашли их в Пехотинце-1, — Гант кивнула в сторону Хагерти и Тейта. — Они отсиживались в президентском эвакуационном отсеке. Прятались.

— Он примет командование, — сказал Шофилд.

— Он выше по званию, — ответила Гант.

— Он никогда не был на линии огня.

— Черт.

В нескольких ярдах от них, слева, у экспериментальных камер, Ботаник и Герби Франклин расположились у компьютерного терминала.

Шофилд подошел к ним.

— Ну, что скажете?

— Очень странно, — сказал Герби. — Вот, смотрите, — он указал на экран: — В начале все было нормально. Стандартная проверка системы местным оператором. Возможно, одним из операторов пульта управления в главном ангаре наземного уровня. Затем полная изоляция в 6.58, запущенная оператором под номером 105-02. Это кто-то сверху. 105 в начале номера означает звание полковника или выше. Возможно, полковник Харпер.

— Но затем, в 7.37, должно быть что-то, произошло на Уровне 1. В это время половина вспомогательного источника питания комплекса была уничтожена взрывом.

— Ракета попала в кабельную коробку, — сказал Шофилд, вспоминая о своей битве с «Хамви» в ангаре Уровня 1. По тону его голоса можно было заключить, что подобное случается каждый день.

— Хорошо, — сказал Герби. — Этим можно все объяснить. В этой кабельной коробке находились генераторы вспомогательного питания. Неприятные последствия этого, однако, мы имеем здесь, — он указал на другую строку:

08:00:15

Команда отключения основного источника питания (терминал 3-А1)

008-72

Основной источник питания отключен

— Кто-то выключил основной источник питания, — сказал Герби. — Именно поэтому я не мог отключить камеры до этого. Посмотрите, вот моя запись в 8:21. Я оператор под номером 008-93.

— Проблема заключалась в том, что кто-то другой — оператор под номером 008-72 — уже отключил камеры, блокировав основной источник питания. Как только происходит отключение основного питания, система переключается на вспомогательный источник питания — но сейчас, из-за удара ракеты, осталась только половина вспомогательной энергии, которая, как вы сами видите, стремительно расходуется.

— Но... когда активируется вспомогательный источник питания, система отключает все несущественные потребители энергии — например, дополнительный свет и сеть камер безопасности. Запись о низком потреблении энергии повторяется.

— Значит, отключив энергию, он выключил камеры... — Шофилд размышлял вслух.

— Да.

— Он хотел остаться незамеченным...

— Более того, — сказал Герби. — Посмотрите, что он сделал потом. Он ввел три специальных кода отмены изоляции — один раз в 8:01, и второй раз в 8:04 — открыв три выхода.

— Пятиминутный оконный период, — сказал Шофилд.

— Верно.

— Итак, какие двери он открыл?

— Секунду, я посмотрю, — Герби нажал несколько клавиш. — Первый выход — 003-V. — На экране появилось схематическое изображение комплекса Зоны 7. — Вот он. Это аварийный выход.

— А остальные два?

— 062-3 и 100-3... — сказал Герби, всматриваясь в экран. — Выход 062-3 означает «шестьдесят два/запад». Но получается, что это часть.

— Что? — сказал Шофилд.

— 62-3 — это взрывозащитная дверь, за которой находится западный рельсовый туннель, внизу, на Уровне 6.

— А другая? 100-Запад?

— Там заканчивается рельсовый туннель, у Лейк-Пауэлла, приметно в сорока милях отсюда. 100-Запад — это защитная дверь, ведущая к озеру.

— Зачем ему понадобилось открывать эти три выхода? — спросил Ботаник.

— Ты открываешь аварийный выход, чтобы впустить своих сообщников. Которые помогут тебе украсть добычу, — сказал Шофилд.

— А остальные два выхода?

— Открываешь их для того, чтобы все вы могли выйти.

— Зачем блокировать источник энергии? — спросила Гант.

— Чтобы отключить камеры безопасности, — сказал Шофилд. — Кто бы это ни сделал, он не хотел, чтобы люди из ВВС увидели, как он это делает.

— Что делает? — сказал Ботаник.

Шофилд переглянулся с Гант.

— Забирает мальчика, — сказал он.

— Быстрее, — сказал Шофилд Герби, — вы можете выяснить, кто оператор под номером 008-72?

— Конечно, — Герби быстро застучал по клавишам.

Через секунду он сказал:

— Есть.

На экране появился список. Шофилд просмотрел его, пока не нашел то, что искал:

008-72 БОТА, Гюнтер В.

— Кто такой Гюнтер Бота? — спросил Шофилд.

— Сукин сын, — ответил голос сзади.

Это был президент. Он подошел к Шофилду.

— Бота, — фыркнул он. — Я должен был знать.

— Южноафриканский ученый, работал здесь над вакциной, — сказал президент. — Вот так, заключаешь сделку с дьяволом, а он надирает тебе задницу.

— Зачем ему забирать мальчика?

— Сино-вирус поражает как белокожих, так и чернокожих людей, капитан, — сказал президент. — Ему не подвержены лишь люди азиатского происхождения. Однако этот мальчик был генетически создан как универсальная вакцина и для черных, и для белых. Но если ввести вакцину только белокожим, то только белая раса выживет в результате эпидемии Сино-вируса. И если Бота работает на того, на кого я думаю...

— Итак, каковы наши действия? — спросил Герби.

— Мы отправляемся за мальчиком, — тотчас ответил Шофилд. — И мы...

— Нет, вы — нет, капитан, — сказал Службист Хагерти, неожиданно появившись из-за спины Шофилда. — Вы останетесь здесь и будете охранять президента.

— Но...

— Если вы еще до сих пор не поняли — умрет президент, погибнет и Америка. Какой-то мальчишка может подождать. Я полагаю, пришло время определить для себя приоритеты, капитан Шофилд.

— Но мы не можем просто бросить его...

— Да, мы можем, и мы сделаем это, — сказал Хагерти: его лицо залилось краской. — Если вы забыли, капитан, я ваш начальник, и я приказываю вам повиноваться мне. Правительство США платит мне за то, чтобы я думал за вас. Поэтому вот что вы будете думать: ваша страна важнее, чем жизнь какого-то мальчишки.

Шофилд не шелохнулся.

— Я бы не хотел жить в стране, где позволяют умереть маленькому ребенку...

Глаза Хагерти сверкнули.

— Нет. Начиная с этого момента, вы будете делать то, что я говорю, как я говорю и когда я говорю...

Казалось, сам президент был намерен вмешаться, когда Шофилд сделал шаг вперед, вплотную подходя к Хагерти.

— Нет, сэр, — твердо сказал он. — Я не буду следовать вашим указаниям. Потому что если бы вы дали мне закончить то, что я начал говорить, то вы бы услышали: "Мы отправляемся за мальчиком, и мы берем президента с собой". Так как — если вы еще до сих пор не поняли — этот малый Бота и кто бы ни был вместе с ним открыли выход отсюда! Мы можем выйти наружу.

Хагерти молчал, крепко сжав зубы.

— Итак, если вы не возражаете, — сказал Шофилд, — и если ни у кого больше нет предложений получше, почему бы всем нам не убраться отсюда к чертовой матери?

Наверху в диспетчерской, выходящей на главный ангар, четыре радиооператора Цезаря Рассела работали сверхурочно.

— ... основной источник питания отключен, все камеры в нерабочем состоянии. Все системы работают от вспомогательного источника питания...

— ... Сэр, кто-то ввел коды отмены изоляции. Открыта западная дверь рельсовой платформы...

— Кто? — язвительно спросил Цезарь Расселл.

Оператор пульта управления нахмурился.

— Похоже, это был профессор Бота, сэр.

— Бота, — тихо сказал Цезарь, — Как предсказуемо.

— Сэр, — сказал другой оператор. — Я зафиксировал движение на рельсовой системе. Кто-то направляется на запад в сторону каньонов...

— О, Гюнтер. Ты воспользовался ситуацией, не так ли? Ты пытаешься украсть мальчишку, — грустно улыбнулся Цезарь. — Каково расчетное время прибытия к озеру на этом рельсовом поезде?

— Расстояние в сорок миль на скорости сто семьдесят миль в час. Около четырнадцати минут, сэр.

— Пошлите отряд «Браво» вслед за Бота вниз на Уровень 6. Затем откройте верхнюю дверь и пошлите «Чарли» на AH-77s, чтобы перекрыть ему путь на озере, — мы окружим его и схватим. А теперь вперед. Вперед. Зияя, возможно, Гюнтеру это и неизвестно, но нам нужен этот мальчик. Все окажется впустую, если у нас не будет его.

Шофилд, Мать, Гант и Умник II стремительно спускались вниз по пожарной лестнице.

Шофилд бежал, выставив вперед руку с Desert Eagle. «Ядерный футбол» теперь висел у него на талии, его рукоятка была прикреплена к обойме формы 7-го эскадрона.

За ними следовали президент вместе с Джульетт, ученый Герби, Службист Хагерти и Николас Тейт. Замыкали процессию Элвис с Ботаником, которые несли на руках Машину Любви.

Они достигли прохода на Уровень 6. Окровавленное и искореженное тело Фрэнка Катлера все еще лежало на полу.

— Осторожно, — сказала Джульетт Шофилду, когда тот схватился за дверную ручку. — Именно здесь они настигли нас.

Шофилд кивнул.

Затем — быстро и бесшумно — он распахнул дверь и спрятался.

Не было слышно ни звука.

Ни выстрелов.

Ни свиста пуль.

— О Господи! — воскликнула Мать, заглянув за дверь.

Огромный авиационный лифт с грохотом опускался в шахту.

На его крыше, среди обломков уничтоженного самолета АВАКС, стояли десять солдат отряда «Браво». Они направлялись в самую нижнюю часть комплекса, на Уровень 6, за Понтером Бота и мальчиком.

Гигантская платформа лифта опускалась в шахту, грязно-серые бетонные стены проплывали мимо солдат отряда «Браво».

Они проехали Уровень 3... вниз... Уровень 4... затем...

...платформа лифта погрузилась в воду!

Достигнув Уровня 5 — тюремного блока, платформа лифта резко опустилась в огромный бассейн с водой, образовавшийся на дне шахты. Несколько тонн воды тотчас обрушились на платформу, накрывая обломки разбитого АВАКСа.

— Черт возьми! — воскликнул командир отряда «Браво» Удав МакКоннелл, когда вода дошла ему до пояса.

Он потянулся к своему радиомикрофону.

— ... Отряд «Браво» докладывает о сильном затоплении на Уровне 5. Вода начинает заполнять шахту лифта. Доступ к Уровню 6 только через восточную пожарную лестницу или западную вентиляционную шахту. «Браво» направляется к вентиляционной шахте...

— ... Сэр, то увеличенное спутниковое изображение аварийного выхода теперь прояснилось...

В принтере появился лист глянцевой бумаги. Радиооператор вынул его и проверил время наверху листа. Этот снимок сделан 10 минут назад. Еще один — какого черта?..

— Что там? — спросил Цезарь Расселл, взяв в руки распечатку. Рассел помнил о том, что ранее зафиксировали инфракрасные спутниковые сканеры: двадцать четыре стержневидных объекта, рассредоточенных на достаточном расстоянии вокруг аварийного выхода.

Цезарь сощурил глаза.

Увеличенное изображение со спутника очень отчетливо показывало несколько «стержней». Это были вовсе не стержни.

Это были боевые ботинки, выглядывающие из-за теплостойкого покрытия.

Появилось второе изображение со сканера. Цезарь схватил его. Сделано совсем недавно. Минуту назад.

Те же объекты, что и на первом изображении: аварийный выход и пустыня вокруг.

Только на этот раз множества боевых ботинок, окружавших выход, нигде не было видно.

Они исчезли.

— Мммм... очень умно, Гюнтер, — тихо сказал Цезарь. — Ты привез с собой разведотряд.

Трупы были повсюду.

— Господи, — подумал Шофилд, — как будто здесь шла война!

Он был недалек от истины.

Уровень 6 напоминал подземную железнодорожную станцию — с центральной наклонной бетонной платформой, к которой по бокам примыкали железнодорожные пути. Как и на обычной станции, по обеим сторонам вытянутого пространства находились два туннеля, исчезающие в темноте. Однако необычным было то, что три из четырех туннелей были блокированы массивными взрывозащитными дверями из серой стали.

На центральной платформе лежало девять трупов, все одетые в костюмы.

Девять членов первой передовой команды секретной службы.

Их тела утопали в крови, костюмы были разорваны бесчисленными пулями.

За ними, однако, находилось еще десять тел в черной военной форме.

Солдаты 7-го эскадрона.

Они были мертвы.

Трое лежали, распластавшись, на платформе — огромные раны, как звезды, зияли в их груди. Выходные раны. Было похоже на то, что этим людям стреляли в спину, когда они карабкались на платформу с правого железнодорожного пути: их грудные клетки были разорваны внезапно поразившими их ударами газовых пуль.

Другие солдаты 7-го эскадрона лежали на самом пути, залитые кровью. Шофилд заметил, что у троих их них были точные пулевые ранения в голову.

Четверо десантников 7-го эскадрона, однако, не были застрелены.

Они лежали рядом со стальной дверью, врезанной в стену правого железнодорожного пути, которая вела в аварийный туннель.

Их глотки были перерезаны от уха до уха.

Они умерли первыми, подумал Шофилд, когда противник появился сзади из туннеля.

Шофилд шагнул на платформу.

Подземная станция была пуста.

И тут он увидел их.

Они располагались у края центральной платформы — рельсовые машины, по одной на каждый путь.

— Ого! — прошептал он.

Рельсовые системы — это высокоскоростные подземные железнодорожные системы, которые американские военные используют для перевозки оборудования и в качестве транспортного средства. Рельсовые машины — более известные как моторные вагоны — двигаются так быстро, что для устойчивости им требуются четыре железнодорожных пути: два на земле и два, прикрепленных к потолку над вагоном.

Рельсовые моторные вагоны, которые увидел Шофилд, воплощали собой мощь и скорость.

Их длина достигала примерно шестидесяти футов — средний размер обычных вагонов метро — но их обтекаемая форма и острые носы совершенно определенно были предназначены для одной цели: рассекать воздух на огромной скорости.

Внешний вид любого поезда основывается на дизайне самого известного скоростного поезда в мире — японского «поезда-пули». Резко скошенный нос, аэродинамически выгодные бока, даже пара выступающих носовых рулей — все это используется для увеличения скорости.

Поезд стоявший слева от Шофилда, состоял из двух вагонов, соединенных переходом-гармошкой. Два моторных вагона располагались вплотную, острые носы направлены в противоположные стороны. Оба вагона были блестяще-белыми и напоминали пару космических шаттлов, соединенных хвостами.

Однако только увидев их колеса, Шофилд понял, почему система называлась «X-rail», то есть «перекрестная система».

Выступая из передней и задней частей вагонов, четыре удлиненных шасси уходили назад как крылья у птицы, и если смотреть сверху, то они напоминали букву «Икс». Нижние колеса шли по широким железнодорожным путям под вагоном, а верхние колеса — по аналогичным путям на потолке туннеля.

Вплотную к взрывозащитным дверям, за двухвагонным составом, стояла небольшая рельсовая машина — что-то вроде миниатюрного автомобиля размером с третью часть больших вагонов. Она была ненамного больше круглой двухместной кабины, установленной на четырех шасси.

— Ремонтная машина, — сказал Герби. — Используется для обслуживания и очистки туннеля. Ездит быстрее, чем крупные вагоны, но вмещает лишь двух пассажиров.

— Почему таких нет в нью-йоркском метро? — сказал Элвис, глядя на двухвагонный поезд.

— Эй, смотрите туда, — сказал Ботаник, указывая на открытую дверь туннеля в дальнем конце левого железнодорожного пути. Это был единственный туннель, не заблокированный взрывозащитной дверью.

— Это дверь 62-Запад, — сказал Герби Франклин. — Они выбрались через нее.

— Значит, мы направляемся именно туда, — сказал Шофилд.

Все они побежали к двухвагонному поезду, занимавшему половину платформы.

Шофилд добрался до боковой двери переднего вагона и нажал на кнопку. С мягким звуком, все боковые двери двух моторных вагонов — у каждого по две двери — распахнулись.

Шофилд стоял в дверном проеме первого вагона; «ядерный футбол» висел у него на поясе. Он ждал, пока войдут остальные. Умник II вошел первым и сразу направился к кабине машиниста; Герби следовал за ним.

Президент и Джульетт вошли через заднюю дверь первого вагона. Их прикрывали Гант и Мать, за которыми следовали Службист Хагерти и Ник Тейт, всегда стремившиеся быть поближе к президенту.

В самом хвосте, все еще по платформе, шли Элвис и Ботаник с раненым Машиной Любви.

— Элвис! Ботаник! Давайте! Скорее!

Шофилд оглянулся и осмотрел вагон. Изнутри он представлял собой нечто среднее между обычным вагоном метро и товарным вагоном. Несколько рядов пассажирских кресел в задней части и обширное пустое пространство впереди — для хранения ящиков с грузами и тому подобного.