Дядя?

Мои глаза открылись.

— Брат Альберто, — сказал Ренко, подходя ко мне. — Я не знаю, что ты собирался там делать, но у моего народа есть пословица: «Важен не дар, а намерение, с которым его преподносят». Спасибо тебе, Спасибо за то, что спас мою сестру и ее сына.

— Твою сестру? — сказал я, смотря на женщину, которая сняла свой промокший плащ, под которым обнаружилось расписное, похожее на тунику одеяние, тоже насквозь промокшее.

То, что я увидел, лишило меня дара речи.

Она была гораздо красивее, чем мне казалось сначала, если подобная красота вообще существовала. Ей было примерно двадцать лет, у нее были мягкие карие глаза, гладкая кожа оливкового цвета и струящиеся темные волосы, У нее были стройные ноги и красивые, но крепкие плечи, а сквозь ее промокший наряд я мог увидеть ее живот и, к моему великому смущению, ее твердые соски.

Она была лучезарна.

Ренко накинул на нее сухую простыню, она улыбнулась мне, и у меня подкосились ноги.

— Брат Альберто Сантьяго, — сказал Ренко официальным тоном, — разреши мне представить тебе свою сестру, Лену, первую принцессу империи инков.

Лена сделала шаг вперед и взяла мою руку в свои.

— Очень рада знакомству с вами, — сказала она с улыбкой. — И спасибо вам за ваш храбрый поступок.

— О, это... пустяки, — сказал я, краснея.

— И спасибо вам за то, что спасли моего брата из тюремной камеры, — сказала она.

Заметив мое удивление, она добавила:

— О, мой благородный друг, поверьте, молва о ваших храбром поступке распространилась по всей империи.

Я скромно склонил голову. Мне нравилось то, что она называла меня — мой герой.

И тогда меня осенило, и я повернулся к Ренко.

— Скажи, как ты узнал, как подействует идол на рап?

Ренко загадочно улыбнулся.

— Кстати говоря, я и представлял, что он так подействует.

— Что? — вскричал я.

Ренко засмеялся.

— Альберто, не я спрыгнул с крыши, которая была самым безопасным местом, чтобы спасти женщину и ребенка!

Он обнял меня за плечи.

— Говорят, что Дух Народа способен смягчать диких тварей. Я никогда не видел этого, но слышал, что идол, погруженный в воду, может усмирить самое разъяренное животное. Когда я проснулся от твоих криков и увидел вас троих, окруженных рапами, я предположил, что это был подходящий случай для того, чтобы проверить эту теорию.

Я с удивлением закачал головой.

— Ренко, — сказала Лена, делая шаг вперед, — мне не хотелось бы нарушать твое веселье, но я пришла к тебе с вестью.

— Что?

— Испанцы захватили Ройю. Но они не могут разгадать изваяний. Поэтому как только они доберутся до одного из них, они вышлют ищеек Чанка, чтобы те прочесывали территорию, пока не выйдут на твой след. После того, как пожиратели золота разграбили паксу и Турпу, меня послали сюда, чтобы передать тебе ход дел, ибо я одна из тех немногих, кто знает секрет изваяний. Я узнала, что они сожгли Ройю дотла. Они напали на твой след, Ренко. Они на пути сюда.

— Как скоро? — спросил Ренко.

Лицо Лены потемнело.

— Они двигаются быстро, брат. Очень быстро, С их скоростью они будут здесь на рассвете.

— Что-нибудь нашел? — спросил неожиданно Фрэнк Нэш за Рейсом.

Рейс оторвался от рукописи и увидел Нэша, Лорен, Габи и Краусса, которые стояли на входе в вездеход и с любопытством на него смотрели. После полудня прошло уже много времени, и из-за грозовых облаков, небо за ними уже в этот час значительно потемнело.

Рейс посмотрел на часы.

4:55.

Черт.

Он и не заметил, что читал так долго.

Скоро наступит ночь. А с ней придут и рапы.

— Ну? Еще ничего не нашел? — спросил Нэш.

— Эээ... — начал Рейс. Он настолько погрузился в чтение рукописи, что почти забыл, зачем он ее вообще читал — найти, как усмирить рап и загнать их обратно в храм.

— Ну? — сказал Нэш.

— Там говорится, что они выходят только ночью или когда необычно темно.

Краусс сказал:

— Что объясняет, почему они были так активны в кратере. Там было темно, даже днем, и они были...

— Похоже, что рапы хорошо понимают, что этот город — хороший источник пропитания, — сказал Рейс, прерывая Красса, до того, как он начнет оправдывать свою ошибку, которая привела к смерти трех хороших солдат. — В рукописи они нападали дважды.

— Там говорится, как они оказались внутри храма?

— Да, Там говорится, что внутрь здания их, поместил великий мыслитель, который хотел сделать храм испытанием человеческой жадности. Рейс многозначительно посмотрел на Нэша. — Полагаю, мы это испытание провалили.

— Храм Солона... — выдохнул Габи Лопес.

— Там говорится что-нибудь про то, как мы может их победить? — спросил Нэш.

— Там действительно говорится про это, есть два способа. Один — моча обезьяны. Видимо, все кошки ее ненавидят. Погрузитесь в нее, и рапы к вам близко не подойдут.

— А второй способ? — сказала Лорен.

— Он очень странный, — сказал Рейс. — В один момент, когда кошки собирались атаковать Сантьяго, принц инков сбросил идола в лужу. И как только идол коснулся воды, он начал издавать странный протяжный звук, который предотвратил нападение кошек.

Эти слова заставили Нэша нахмуриться.

— Это очень странно, — сказал Рейс. — Сантьяго описывает его, как удар колокола, и он действует примерно, как свисток для собак: своего рода высокочастотная вибрация, которая воздействует на кошек, но не на людей.

— Действительно странно, — добавил Рейс, — то, что инки знали об этом. Пару раз в рукописи говорится, что инки верили, что их идол, погруженный в воду, может усмирить даже самую дикую тварь.

Нэш взглянул на Лорен.

— Это мог быть резонанс, — сказала она. — При контакте со скоплением молекул кислорода в воде может привести тирий в резонанс, так же, как другие ядерные вещества взаимодействуют с кислородом в воздухе.

— Но он был бы гораздо выше по шкале... — сказал Нэш.

— Вот почему и монах услышал этот протяжный звук, — сказала Лорен, — Человек не может слышать резонансный звук, создаваемый, скажем, плутонием и кислородом. Слишком низкая частота. Но тирий обладает значительной величиной экспонирования, чем плутоний, возможно, что при контакте с водой резонанс настолько велик, что его может услышать человек.

— И если монах его услышал, должно быть, он был вдвойне плох для кошек, — многозначительно заметил Краусс.

Все обернулись к Крауссу.

— Помните, что у кошек слуховые способности в два раза выше, чем у человека. Они слышат звуки, которые мы физически не можем расслышать, и они общаются на частотах, которые находятся вне нашей слухового диапазона.

— Они общаются? — прямо спросила Лорен.

— Да, — сказал Краусс. — Давно признано. Что большие кошки общаются посредством ворчания и гортанных вибраций, которые находятся далеко за пределами человеческого слуха. Дело вот в чем; что бы там ни услышал монах, это была только лишь одна десятая того, что услышали кошки. Протяжный звук, должно быть, сводил их с ума, поэтому и они и приостановились.

— Рукопись рассказывает больше, — сказал Рейс. — Он не только их приостановил. Кошки следовали за идолом после того, как его сбросили в воду. Их как будто привязали к нему, как будто они были даже загипнотизированы.

Нэш сказал:

— В рукописи говорится о том, как идол попал в храм?

— Нет, — сказал Рейс. — Пока нет, по крайней мере. Кто знает, может Ренко и Сантьяго намочили идола, чтобы завести кошек обратно в храм. Чтобы они ни сделали, им удалось заманить кошек обратно в храм и вернуть идол на место.

Рейс замолчал.

— Это не совсем обычно, но, возвратив идола в храм, они прошли вторую часть испытания Солоном человеческой алчности.

— Эти кошки, — сказал Нэш. — В рукописи говорится, что они ночные, так?

— Там говорится, что им подходит темнота любого рода: ночная и любая другая. По моему мнению их можно отнести к ночным.

— Но там говорится, что каждую ночь они приходили в деревню на охоту за пропитанием?

— Да.

Глаза Нэша сузились.

— Мы можем предположить, что они покидали кратер каждую ночь с тем, чтобы добывать себе еду?

— Если судить по рукописи, то это предположение вполне вероятно.

— Хорошо, — сказал Нэш, отворачиваясь.

— Почему?

— Потому что, — сказал он, — когда эти кошки выйдут сегодня вечером, мы зайдем в храм и возьмем идола.

День становился темнее с каждой минутой.

Над головой скапливались грозовые тучи, и с прохладным послеполуденным воздухом на деревню опустился густой серый туман. Моросил дождь.

Рейс сидел рядом с Лорен, пока упаковывала некоторое снаряжение для похода в крепость, предвкушая их ночные действия.

— Ну и как тебе замужняя жизнь? — спросил он как будто ненароком.

Лорен незаметно улыбнулась.

— Это зависит от того, о какой именно жизни ты спрашиваешь.

— Их больше, чем одна?

— Мой первый брак не сложился. Оказалось, что наши карьерные стремление не совместимы. Мы развелись пять лет назад.

— Ааа.

— Но недавно я снова вышла замуж, — сказала Лорен. — И это замечательно. Он по-настоящему хороший парень. Прямо, как ты. Тоже многообещающий.

— Как давно?

— Около полутора лет.

— Это отлично, — вежливо сказал Рейс. На самом деле, он думал о случае, свидетелем которого он недавно стал: Лорен и Трой страстно целовались на заднем сиденье «Хьюза». Он вспомнил, что Коупленд не носил обручальное кольцо. У Лорен с ним роман? Или Коупленд просто не носит обручальное кольцо.

— Ты когда-нибудь был женат? — спросила Лорен, отвлекая Рейса от его мыслей.

— Нет, — мягко ответил Рейс.

— Идет сообщение САТ-СН, — сказал Ван Левен из компьютерного терминала в стене вездехода.

Он, Кокрейн, Рейхарт, Нэш и Рейс стояли теперь перед двумя агентами БКА, Шредером и блондинкой Рене Беккер, внутри восьмиколесной вездеходной машины. Она стояла у реки, недалеко от восточного бревенчатого моста, и глинистый путь вел прямо к расщелине, в преддверии их ночного нападения на храм.

Лорен уже покинула вездеход и ушла в крепость, на попечении Краусса.

В это время Баз Кокрейн вернулся в вездеход с пригоршней водянистой светло-коричневой маисовой каши. Ее запах в закрытом пространстве был отвратителен.

— В округе нет ни единой обезьяны, которую можно было бы заставить помочиться, — сказал Кокрейн, — полагаю. Они уходят отсюда еще до наступления темноты. Он держал в ладонях коричневую кашу. — Хотя я смог добыть это. Обезьянье дерьмо. Я подумал, оно тоже подойдет.

Рейса передернуло от запаха.

Кокрейн заметил это.

— Что, не хочется мазаться дерьмом, профессор? — Он посмотрел на Рене и улыбнулся. — Кажется, нам повезло, что профессор не идет туда с нами, не так ли?

Кокрейн начал наносить обезьяньи экскременты на свою униформу. Рейхарт и Ван Левен сделали то же самое. Они нанесли их и на рамы узких щелок-окон вездехода.

Пока Рейс читал рукопись, Нэш подключил других штатских к подготовке операции внутри крепости. Пока они этим занимались, четверо других зеленых беретов отчаянно пытались починить «Хьюз». К сожалению, им удалось починить только зажигание вертолета. Починка хвостового пропеллера оказалась еще более сложной, чем раньше ожидал Кокрейн. Возникли трудности, и он не вращался, а без него «Хьюз» не мог лететь.

Затем, с наступлением сумерек, Нэш решил, что возвращение идола должно быть основной целью. «Зеленые береты» перевели от вертолета в вездеход, где Рейс рассказал им историю из рукописи про мокрого идола.

Как только Рейс это сделал, Нэш приказал Габи, Коупленду, Дуги и молодому рядовому Мольке оставаться в крепости.

Он сказал, что важной частью плана заполучения идола было сосредоточить основную часть команды внутри крепости, когда кошки придут в деревню, пока он и еще несколько зеленых беретов останутся в вездеходе, вблизи от прибрежной тропы, ведущей к храму.

Рейс, который только что закончил рассказывать о мокром идоле, должен был немедленно присоединиться к ним и пойти в крепость.

— САТ-СН работает, — сказал Ван Левен из компьютерного терминала, — Спутниковое изображение появится в любую минуту.

— Что там? — спросил Нэш.

— Посмотрите, — сказал Ван Левен, отходя в сторону.

Нэш смотрел на экран. Перед ним было изображение северной части Южной Америки:

— Какого черта? — нахмурился Нэш.

— По крайней мере, на ближайшей территории все чисто... — сказал Ван Левен.

— Что все это значит? — спросил Рейс.

Бак Левен сказал:

— Прямые линии показывают пять основных торговых воздушных коридора в Южной Америке, По существу, панама выступает в роли ворот для континента — коммерческие рейсы идут прямо оттуда в Лиму или Рио-де-Жанейро, а из этих двух городов вниз в Буэнос-Айрес. Серые квадраты показывают авиацию в нашей части вне обычных коммерческих воздушных коридоров.

Рейс посмотрел на экран, увидел три группы серых квадратов, скопившиеся в северо-восточной части континента.

— Что значат эти буквы и цифры?

Ван Левен, сказал:

— Серый круг над Куско с номером H-1 — это мы. Это значит «Кэш-Один», наша команда здесь в деревне, Н2, Н3 и Н4 — это наши вспомогательные вертолеты на пути из Вилкафора в Панаму. Но, похоже, что они еще пока далеко.

— А что означают остальные серые квадраты?

— P1, P2 и РЗ — это вертолеты Романс, — сказал Нэш.

— Но они находятся так далеко к северу, — сказал Ван Левен, оборачиваясь к Нэшу. — Как случилось, что они так промахнулись?

— Они потерялись, — сказал Нэш. — Они неправильно прочитали изваяния.

И снова Рейсу захотелось узнать, что за человек был этот Романо, но он держал язык за зубами.

— А эти? — сказала Рене, показывая на три квадрата в океане слева на экране.

— НИ1, НИ2 и НИ3 — это значки американского флота, — сказал Ван Левен. — Вероятно, у них там авианосец.

— Никаких признаков штурмовых войск? — спросил Шредер.

— Нет, — мрачно ответил Нэш.

Стрелка часов Рейса перевалила за пять часов. Из-за темных грозовых туч послеполуденное небо стало необычно темным. Должно быть, уже наступала ночь.

Нэш повернулся к Ван Левену.

— Как у нас с обзором?

— Спутниковое изображение будет через шестьдесят секунд.

— С задержкой или в режиме реального времени?

— Инфракрасное в режиме реального времени.

— Хорошо, — сказал Нэш. — Мы должны получить точное изображение этих кошек, когда они выйдут из кратера и направятся к деревне. У тебя все подготовлено?

Ван Левен встал. За ним, Баз Кокрейн и Текс Рейхарт взяли М-16.

— Да, сэр, — сказал Кокрейн, подмигивая Рене. — Взведены, заряжены и готовы к бою.

Кокрейн искоса посмотрел на миниатюрную немецкую женщину с уверенностью задиры так, как будто его пистолет с лазерным прицелом, пусковая установка Б-203 и смонтированный в ствол орудия фонарик, а также его боевая форма делали его Мистером Обаяние.

Рейс ненавидел его за это.

— Проходит спутниковое изображение, — сказал Ван Левен.

В этот момент заработали все остальные мониторы вездехода.

Изображение было грубое, черно-белое, и сначала Рейс не мог понять, что это было.

Край левой стороны был полностью черным. Справа был участок серая мешанина, и за ней было нечто, напоминавшее перевернутую подкову, в центре которой были группы маленьких квадратных точек и одна большая круглая точка рядом с вершиной подковы.

Но потом его осенило.

Он смотрел на деревню Вилкафор.

Подковой был огромный ров, окружавший деревню, точками внутри были хижины и крепость. Большой черный участок слева был каменным плато, на котором находился храм. Размытый серый цвет — тропический лес между плато и деревней. И темно-серая полоса в основании экрана — это сама река.

Черная маленькая коробочка близ реки — это, как понял Рейс, и был вездеход, в котором он сейчас сидел и который стоял у восточного бревенчатого моста.

Он смотрел на два пятна, стремительно двигающиеся от вездехода к крепости. Затем он обернулся, выглянул за дверь и увидел Лорен и Краусса, поспешно удаляющихся сквозь туман по направлению к крепости.

— Боже мой, — подумал он.

Это было изображение Вилкафора, взятое со спутника в сотнях миль от земли в режиме реального времени.

Это было сейчас.

Нэш заговорил в свой микрофон:

— Лорен, мы все расположились здесь. Вы уже внутри?

— Одну секунду, — ответил по рации голос Лорен.

На экране, Рейс увидел две белые точки, которыми были Лорен и Краусс, исчезнувшие внутри большой круглой точки, которой была крепость.

— Все в порядке. Мы внутри, — сказала Лорен. — Вы высылаете Уилла?

— Сейчас же, — сказал Нэш. — Профессор Рейс, вам лучше перебраться в крепость, пока полностью не стемнело.

— Хорошо, — сказал Рейс, направляясь к двери.

— Подождите... — внезапно сказал Ван Левен.

Все замерли.

— Что это? — спросил Нэш.

— Мы не одни.

Ван Левен указал голову на экран.

Рейс повернулся, на резком черно-белом экране он увидел темную точку, которая была равниной на горе и подковообразную деревню.

Но потом он увидел их.

Они были на нечетком сером участке слева от подковы — в лесу между деревней и плато.

Примерно шестнадцать штук.

Все они шли от плато.

Шестнадцать зловещих белых точек, и у каждой был длинный хвост; они незаметно пробирались сквозь листву к деревне.

Рапы.

Толстая стальная дверь вездехода проехала по желобам и громко захлопнулась.

— Рановато они, — сказал Нэш.

— Это из-за грозовых туч, — послышался в наушниках голос Краусса. — Ночные животные не носят часы, доктор Нэш, они живут сообразно уровню света вокруг них. Если достаточно темно, они выходят из своих нор...

— Как бы там ни было, — сказал Нэш. — Важно то, что они пока вышли из укрытия. Он повернулся к Рейсу. — Извините, профессор. Похоже, вы остаетесь с нами. Лорен, запри крепость.

Над крепостью, Лорен и Коупленд обхватили большой шестифутовый дверной булыжник, закрывающий вход, и закатили его в углубление, специально вырезанное в полу постройки.

Дверной камень отдаленно напоминал прямоугольник, но его округлая нижняя часть позволяла легко вкатывать его в углубление и из него. Он находился на выемке, которая была сделана внутри стен крепости, поэтому не позволяло внешнему врагу откатывать камень снаружи.

Камень закатили на место, хотя Лорен и Коупленд намеренно оставили небольшую щель между камнем и дверным проемом. Важной частью плана было то, что кошки должны учуять их внутри крепости.

Они были приманкой.

Внутри вездехода, все внимательно смотрение на изображение на мониторе. Кошки пришли, четко разделившись на две «группы»: одна шла прямо от плато на востоке, а вторая — в обход с севера.

Рейс почувствовал холод, когда увидел их тела, сверкающие белым в инфракрасном отображении, и их хвосты, сворачивающиеся и разворачивающиеся за ними.

Он подумал, что это настораживало. Настораживало скоординированное поведение в стае животных.

Кошки пересекли ров в разных местах. Некоторые перешли по восточному мосту, некоторые же мягко перескочили на стволы поваленных деревьев, которые заполняли высохшее дно рва, и затем непринужденно подпрыгнули на противоположную сторону.

Они вошли в деревню.

Большинство рап, как увидел Рейс, направлялись прямо к крепости и на запах людей в ней.

И тогда он увидел на экране одинокую белую точку, появившуюся рядом с неподвижным вездеходом.

Рейс мгновенно повернулся направо и увидел огромные черные усы одной из кошек прямо на узким окошком рядом с ним.

Рапы фыркнули, почувствовав зловонные экскременты обезьяны, которыми была обмазана рама. Затем они отошли, чтобы присоединиться к остальным у крепости.

— Хорошо, — сказал Нэш. — Похоже, все кошки направляются к крепости. Лорен, что там у вас происходит?

— Они здесь. Они хотят зайти внутрь, но крепость хорошо заблокирована. На данный момент мы в безопасности. Можете высылать ребят.

Нэш обернулся к «зеленым беретам» рядом с ним.

— Готовы?

Три солдата кивнули.

— Тогда приступайте.

С этими словами Нэш открыл люк в задней части вездехода и Кокрейн, Ван Левен и Рейхарт, форма которых была обмазана отвратительным коричневым обезьяньим дерьмом, начали выбираться. Как только они вылезли, Нэш закрыл за ними люк.

— Кеннеди, — сказал он в микрофон. — Есть что-нибудь для САТ-СН?

— Ничего в радиусе ста миль отсюда, сэр, — слышался голос Дуги из крепости.

Он увидел стаю кошек, собравшуюся у крепости. Он увидел их раскачивающиеся хвосты, их осмотрительные и любопытные движения. В то же время, внизу экрана он увидел три новые точки, выскользнувшие из вездехода и двигающиеся на восток, через восточный мост, прочь от деревни по направлению к темному горному плато.

Кокрейн, Ван Левен и Рейхарт.

Идут за идолом.

Три зеленых берета продирались сквозь завесу тумана, который окутывал прибрежную тропу, и торопились к расщелине. Они быстро бежали и тяжело дышали. На всех были камеры, вмонтированные в каски.

Они подошли в расщелине.

Она также была окутана плотным серым туманом. Не останавливаясь, они прошли внутрь.

В вездеходе Нэш, Шредер и Рене пристально следили за изображениями с камер трех солдат.

На мониторах они увидели стены расщелины, проносящиеся на огромной скорости. Во вмонтированных в стену колонках они слышали тяжелое дыхание солдат.

Рейс стоял поодаль от видеомониторов. Он не хотел мешаться под ногами.

Он заметил, что Нэша и двух немцев интересовали только изображения с камер на касках. Их прежде всего интересовал успех миссии солдат, и поэтому они полностью игнорировали изображение со спутника.

Рейс обернулся, чтобы посмотреть на спутниковую картинку.

И затем он нахмурился.

— Эй, — сказал он. — Какого черта?

Нэш неохотно посмотрел на Рейса и на спутниковый монитор. Но когда он увидел изображение на экране, но мгновенно встал:

— Что за черт?

На спутниковой картинке с правой стороны, в восточной части деревни было еще одно серое размытое пятно, представлявшее лес, который простирался от плоскогорья к великому амазонскому бассейну.

Никто раньше не обращал на него внимания, потому что там ничего не происходило.

Но теперь так кое-что было.

На участке размытого серого цвета теперь было много белых точек, примерно тридцать штук, и все они быстро направлялись к деревне.

Рейс почувствовал, как кровь стынет у него у жилах.

Каждая точка имела человеческие очертания, и у каждой было нечто напоминавшее оружие.

Они медленно вышли из леса, с пулеметами, крепко прижатыми к плечу, готовы стрелять, но пока не открывающие огонь.

Рейс и другие теперь внимательно следили за ними через узкие окошки вездехода.

Все они были одеты в черные керамические бронежилеты, они двигались быстро и точно, прикрывая друг друга; когда они слаженно передвигались прыжками.

Рапа, собравшиеся вокруг крепости, как один, повернулись, как только на глаза им попадалась новая добыча. Они подготовились к прыжку, но затем они...

Не пошевелились.

По какой-то причине рапы не атаковали новых пришельцев. Напротив, они просто стояли и смотрели на них.

И тогда, только тогда один из людей открыл огонь по рапам из винтовки, которая напомнила Рейсу нечто из «Звездных войн».

Невероятное количество пуль, выпущенное из прямоугольного дула винтовки, в куски разнесло голову одного из животных. В одну секунду голова была еще на месте, а в другую она превратилась в уродливое месиво взрывающейся плоти и крови.

Кошки бросились врассыпную, как только еще одно животное разнесло на куски жестоким потоком пуль.

Рейс выглянул в окно, пытаясь получше разглядеть винтовку в руках у захватчиков.

Она выглядела поразительно, даже немного космически.

По форме она была абсолютно прямоугольной, без очевидного барабана. Он, должно быть, был спрятан где-то внутри длинного прямоугольного корпуса оружия.

Рейс и раньше видел подобное оружие, но только на картинках и никогда в реальности.

Это были «Хеклер и Кох G-11».

По словам брата Рейса Марти, «Хеклер и Кох G-11» были самыми современными винтовками.

Созданные и запущенные в производство в 1989, даже теперь, спустя десять лет, они еще лет на двадцать опережали время. Это был Священный Грааль огнестрельного оружия, как говорил Марти.

Это было единственное оружие в истории, стреляющее безгильзовыми патронами. Действительно, это было единственное ручное оружие в мире, у которого был микропроцессор, да это единственное в мире огнестрельное оружие, которому он требовался.

Благодаря тому, что он стрелял безгильзовыми патронами, G-11 мог не только выстреливать невероятное количество очередей в минуту (2300), но и хранить в своем корпусе до 150 патронов, что в пять раз больше, чем в обычной винтовке типа М-16, хотя по размерам она была в два раза меньше.

По правде говоря, единственно, что останавливало распространение G-11, — это деньги. В далеком 1989 немецкому правительству в бундесвере пришлось по политическим соображениям разорвать контракт с «Хеклер и Кох».

В результате было произведено всего четыреста G-11. Интересно, что при финансовой проверке компании во время поглощения ее Британской Королевской Артиллерией в отчете было указано только десять винтовок.

Остальные триста девяносто винтовок исчезли.

Я думаю, мы только что их нашли, подумал Рейс, наблюдая, как рапы сражаются под огненным валом супер-винтовки.

— Это штурмовые войска, — сказал Шредер рядом с ним.

Орудийный град все продолжался.

Еще две кошки упали, визжа и крича, пока двое штурмовиков поливали деревню дождем пуль из своих супер-винтовок.

Остальные кошки спасались бегством в лесу, окружавшем город, и скоро улица была заполнена только до зубов вооруженными штурмовыми войсками.

— Как они пробрались сюда, а мы их не заметили на САТ-СН? — спросил Нэш.

— Почему на них не нападают кошки? — спросил Рейс.

До этого момента кошки были беспощадны к тем, кто на них нападал, но по какой-то причине они не учуяли и не напали на этих новых солдат.

И именно тогда в салон вездехода сквозь окна проник запах аммиака. Запах мочи. Обезьяньей мочи. Наци тоже читали рукопись.

Внезапно в наушниках они услышали голос Ван Левена.

— Сейчас мы идем к веревочному мосту.

Рейс и Нэш повернули лица к монитору, на котором были видны три солдата в кратере.

На нем они увидели изображение с каски Ван Левена, как он перепрыгивает по веревочному мосту, ведущему к храму.

— Кокрейн, Ван Левен, торопитесь! — сказал Нэш по радио. — У нас вражеский...

Затем в колонках вездехода раздался пронзительный звук, и радио Нэша стихло.

— Они попали в электронное противодействие, — сказал Шредер.

— Что? — сказал Рейс.

— Они блокируют нас, — сказал Нэш.

— Что нам делать? — спросила Рене.

Нэш сказал:

— Мы должны сказать Ван Левену, Рейхарту и Кокрейну, что они не могут сюда возвращаться. Они должны заполучить идола и унести как можно дальше. Затем они должны каким-то образом связаться с воздушной поддержкой, чтобы она выслала за ними в горы вертолеты.

— Но как они это сделают, если нам прерывают сигнал? — спросил Рейс.

— Кому-то из нас придется идти в храм и сказать им об этом, — сказал Нэш.

Наступила непродолжительная тишина.

Затем Шредер сказал:

— Я пойду.

Хорошая идея, подумал Рейс. После «зеленых беретов» в этой группе Шредер был больше всего похож на солдата.

— Нет, — решительно сказал Нэш. — Ты умеешь пользоваться оружием. Ты нужен нам здесь. К тому же ты знаешь этих наци лучше, чем кто-либо из нас.

Оставались Нэш, Рене и... Рейс.

«О, Боже!» — подумал Рейс.

И он сказал:

— Я пойду.

— Но?.. — начал Шредер.

— Я был самым быстрым в футбольной команде в колледже, — сказал Рейс. — Я смогу.

— А как насчет рап? — спросила Рене.

— Я справлюсь.

— Тогда хорошо, выбираем Рейса, — сказал Нэш, направляясь к люку в задней части вездехода.

— Вот, возьми это, — сказал он, передавая Рейсу полностью заряженный М-16 с запасом патронов. — Это поможет тебе не стать обедом для кошек. Теперь иди! Иди!

Рейс направился к люку, медленно и глубоко вздохнув. Он в последний раз взглянул на Нэша, Шредера и Рене.

Затем он выдохнул и начал протискиваться в люк.

И вошел в другой мир.

Эхо огненного шквала супер-винтовок слышалось повсюду вокруг него, щелкая о листья, разбивая стволы. Здесь все казалось громче, реальнее. Намного смертельнее.

Гулкие удары сердца Рейса отдавались у него в голове.

«Какого черта я тут делаю с винтовкой в руках?»

«Ты пытаешься быть героем, вот, что ты делаешь, придурок!»

Он вдохнул еще раз.

«Хорошо...»

Рейс отошел от вездехода, подошел к восточному мосту и пустился вниз по прибрежной тропе за ним. Он был окружен непроницаемым серым туманом. Он очерчивал тропу перед ним. Сучковатые ветви деревьев выступали из него, как кинжалы.

М-16 был ощутимо тяжелым, и он неуклюже держал его поперек груди, пока бежал, разбрызгивая воду на каждом шагу.

Затем, без предупреждения, рапа выскользнула из тумана справа от него и встала в полный рост перед ним...

Черт!

Голова рапы взорвалась, и гигантская кошка повалилась камнем, начала падать в грязь.

Не теряя ни минуты, он просто перепрыгнул через упавшую кошку. Как только он это сделал, он обернулся и увидел высунувшегося из люка вездехода Шредера с М-16, прижатым к плечу.