– Термометр очень скучал один на полке, никто к нему не подходил, он лежал совершенно без дела, грустный и одинокий, и все ждал, когда же наконец у него появится настоящая работа, когда же он сможет помочь маленькому мальчику или девочке. И вот однажды к полке подошла доктор Роззи Трамбл и сказала: «У меня есть для тебя одно важное задание. Нам очень нужно знать, упала ли температура у маленькой Эллис». Она взяла гордый своим новым заданием термометр и отнесла его в палату.
      Тоненький писк термометра избавил Роззи от необходимости продолжать и дальше историю о его скучающем собрате.
      – И вот теперь он сделал свое дело и может с честью возвращаться на полку и ждать следующего задания, – закончила она свою импровизированную сказку и достала изо рта внимательной слушательницы главного героя. – Ты почти здорова, Эллис, температура уже нормальная, и это значит, что ты скоро вернешься домой.
      – Здорово! – обрадовалась Эллис. – А как же термометр?
      – А что термометр? – не поняла ее Роззи.
      – Ему опять придется скучать на полке?
      – Он был бы очень рад остаться на полке до конца своей жизни и покрыться пылью, лишь бы ни один ребенок больше не болел. Ты обещаешь ему никогда больше не бегать под дождем без зонта и резиновых сапог?
      Эллис тяжело вздохнула.
      – Обещаю.
      – Вот и отлично! Пойду обрадую твою маму.
      Роззи вышла из палаты и вздохнула почти как Эллис.
      – И как вам только это удается?! – восхищенно прошептала пожилая медсестра, работавшая с Роззи. – Я полчаса уговаривала ее взять в рот градусник – и никакого толку, а вам все удалось за пять минут!
      – Если честно, миссис Коллинз, я и сама удивляюсь, откуда только в моей голове появляются все эти сказки! – призналась Роззи. – Кто у нас остался?
      – Седрик Финиган, пищевое отравление, и Кэтрин Стрейтон, лакунарная ангина, доктор Трамбл.
      – Давайте начнем с Седрика, чтобы потом уделить Кэтрин как можно больше внимания, – подумав, предложила Роззи.
      – Вы не забыли, что через полчаса начнется конференция? – мягко напомнила Роззи медицинская сестра.
      – Спасибо, что напомнили, но я не пойду: у меня полно работы, – хмуро отозвалась Роззи.
      Миссис Коллинз постаралась спрятать улыбку. Она работала с доктором Трамбл с самого первого дня появления молодого врача в больнице Святого Варфоломея и успела хорошо изучить характер Роззи. Мягкая с маленькими пациентами и их родителями, она могла быть крепче гранита, когда ей пытались мешать работать. В работе была вся жизнь доктора Трамбл, медицина была ее судьбой, ее призванием. И Роззи прекрасно понимала это.
      Пожилой медсестре иногда до слез становилось жалко Роззи, все той же судьбой обреченную на одиночество. Ну о каком семейном счастье может быть речь, если женщина пропадает в больнице по двенадцать часов в сутки и чужими детьми интересуется гораздо больше, чем своими, пусть даже и гипотетическими. Миссис Коллинз покачала головой, глядя в спину удаляющейся Роззи, и горько вздохнула.
      Может быть, у нее хоть что-то получится с доктором Майком Салливаном? – подумала миссис Коллинз. Он вроде бы неплохой человек, отличный специалист. По крайней мере, у них есть шанс встречаться если не дома, то хотя бы на работе.
      Усмехнувшись не слишком веселой шутке, она поспешила за доктором Трамбл. Все же работа прежде всего, а Роззи никогда никого не просила лезть в ее личную жизнь. Она привыкла сама справляться со всеми трудностями, какого бы масштаба эти трудности ни были.
      Роззи как раз закончила второй обход пациентов и уже переодевала халат, как ее пейджер принялся трезвонить.
      – Вот черт, – сердито пробормотала она. – В первый раз в жизни собралась уйти почти вовремя.
      Смена Роззи закончилась полтора часа назад, но обычно она уходила часа на три позже, а приходила на час раньше, так что сегодня она действительно собралась уходить почти вовремя.
      Пейджер продолжал разрываться, и Роззи ничего не оставалась делать, как вновь накинуть халат. Она прекрасно понимала, что вряд ли кто-то из сотрудников решил послать ей привет через больничную систему связи. А значит, сегодня ей вновь придется задержаться.
      И это в день годовщины родительской свадьбы! Мать расстроится, она просила Роззи не опаздывать.
      Роззи достала пейджер и прочитала сообщение. Ее вызывал заведующий отделением, а значит, она освободится довольно быстро. Доктор Франк – непосредственный начальник Роззи – был человеком дела и не признавал долгих бесед, отвлекающих от работы.
      Роззи быстро поднялась на третий этаж и вошла в кабинет доктора Франка.
      – Добрый вечер, Мартин, – поздоровалась она. – Что случилось?
      – Я так и знал, что вы еще в больнице, Роззи!
      Она лишь пожала плечами. Если бы ее не было в больнице, вряд ли она смогла бы появиться в кабинете через несколько минут после вызова.
      – Так что случилось-то? – еще раз спросила она, поглядывая на часы.
      – Вы торопитесь? – удивленно поинтересовался доктор Франк.
      – Да, у моих родителей сегодня тридцатилетие свадьбы, мне бы очень не хотелось опаздывать на это мероприятие.
      – Понимаю. Тогда буду краток: с завтрашнего дня вы, Роззи, в отпуске на три недели.
      – Что?! – изумленно выдохнула она. – У меня же пациенты!
      – Все ваши пациенты уже почти готовы к выписке. Слава богу, новых вы взять еще не успели, так что делать вам в больнице нечего.
      – Я здесь работаю, – хмуро сообщила Роззи.
      – Не подумайте, будто я пытаюсь просто выставить вас за дверь. Мне и самому будет очень не хватать такого ценного сотрудника. Но недавно наш профсоюз проводил проверку и выяснил, что вы не были в отпуске уже четыре года. С момента приема на работу. Если мы в самое ближайшее время не отправим вас в отпуск, получим серьезные проблемы, вплоть до штрафа. Так что, Роззи, предлагаю вам просто расслабиться и получить от жизни удовольствие. Когда вы в последний раз нормально отдыхали?
      Роззи задумалась.
      – Наверное, еще когда училась в средней школе. И то только потому, что успевала выполнить все домашние задания за первую неделю каникул.
      – Вот видите! Самое время отдохнуть. И потом, это, конечно, не мое дело, но вам уже пора бы задуматься о семье. Не хочу, чтобы лет через двадцать мне в спину неслись проклятия, будто из-за меня вы так и не смогли выйти замуж.
      Роззи покраснела и отвела глаза.
      – Я все поняла, – пробормотала она. – В отпуск, так в отпуск. Наконец-то закончу статью для журнала.
      – А вы не можете просто отдохнуть? – поинтересовался Франк. – Съездить куда-нибудь... Кстати, вы опять пропустили конференцию!
      – Это было бы бессмысленным время-препровождением. – Роззи выразительно фыркнула. – Статью я обещала закончить к началу июня. Будет просто великолепно, если я успею почти на полмесяца раньше. До свидания, Мартин!
      – До свидания, Роззи.
      Как только за ней закрылась дверь, доктор Франк удивленно покачал головой. Подумать только! В первый раз за четыре года отправиться в отпуск и, вместо того чтобы на всю катушку предаваться праздности, писать статью для серьезного медицинского издания.
      Иногда доктору Франку казалось, что Роззи все же следует показать кому-нибудь из психиатров. Вот только как бы после этого из врача она не превратилась в пациента.
 
      Роззи почти бежала по коридору, на ходу прикидывая, что, если через пять минут покинет больницу, то опоздает к родителям всего минут на десять. Но уже возле ординатор-ской она натолкнулась на Майка Салливана.
      – О, здравствуйте, доктор Салливан! – Роззи улыбнулась и попробовала поцеловать Майка в щеку, но тот ловко увернулся. – В чем дело?
      – Да тут так получается...
      – Говори прямо! – потребовала она, впрочем понимая, что хочет сообщить Майк.
      – Понимаешь, Роззи, я не смогу поехать с тобой к твоим родителям, – пробормотал Майк.
      – Опять работа? – сочувственно спросила она, заранее готовая простить Майка.
      – Ну... э-э-э... как тебе сказать... – вновь замялся Майк.
      Роззи отлично знала, что представляет собой Майк. Она не витала в облаках и прекрасно понимала, что работа будет для него всегда на первом месте, а она в лучшем случае на втором, а может быть, и на третьем – после обожаемого баскетбола. Роззи даже была готова с этим мириться, ведь у Майка было одно неоспоримое достоинство: он совершенно не умел врать.
      – Ясно, это не работа, – констатировала Роззи. – Тогда что?
      – Я даже и не знаю, как тебе объяснить... – продолжал мяться Майк.
      – Объясни как есть. Ты же знаешь, я вполне способна понять все, что ты хочешь мне сказать. И потом, ты можешь и не ехать к моим родителям, но я обязана там быть и желательно без опозданий.
      – Понимаешь, Роззи, я подумал, что, если я приеду с тобой на годовщину свадьбы твоих родителей, это будет выглядеть ну... как серьезные отношения, – нашелся Майк.
      Роззи удивленно посмотрела на него.
      – А как иначе ты можешь назвать наши отношения?
      – Я вовсе не уверен в том, что их следует называть серьезными, – потупившись, сообщил Майк.
      – Интересно! Мы с тобой встречаемся уже почти три года, и это не называется серьезными отношениями?! – возмутилась Роззи. – Я тогда вообще ничего не понимаю в серьезных отношениях.
      – Да ты права, то есть... В общем, я окончательно запутался, – признался Майк.
      – И что же ты собираешься делать дальше? – поинтересовалась Роззи, обиженная на Майка и на весь белый свет заодно.
      – Я думаю, нам стоит взять тайм-аут. Просто чтобы проверить свои чувства.
      – Я не уверена, что чувства нуждаются в проверке. Они либо есть, либо их нет. Я с завтрашнего дня в отпуске на три недели. Думаю последовать совету Мартина и отправиться в путешествие. Когда я вернусь, мы с тобой закончим этот разговор. Надеюсь, три недели для тайм-аута достаточно?
      Роззи не стала ждать ответа. Она переоделась, наскоро провела расческой по волосам, схватила из своего шкафчика сумочку и выбежала из ординаторской.
      Чудесный день! – подумала она. Если я еще и к родителям опоздаю, будет просто великолепно!
 
      Роззи повезло: миссис Трамбл не хватило времени, чтобы выяснить, почему ее дочь одна, так как буквально следом за Роззи приехали Мейсоны.
      Донельзя довольная Роззи вздохнула с облегчением, устроилась в уголке и попыталась сделать вид, что ее вообще нет. Но насладиться покоем ей было не суждено. Обожаемый ею племянник Гарольд взобрался к ней на колени и заявил:
      – Я хочу сказку!
      Роззи тяжело вздохнула, но, поскольку прогнать ребенка не могла, принялась что-то придумывать. Гарольд, как и остальные знакомые Роззи дети, всегда предпочитал сказки ее собственного сочинения. Знакомые даже шутили, что Роззи стоило стать не детским врачом, а детским писателем.
      – Тебе пора бы уже подумать о своих детях, сестренка! – сказал ей старший брат Джейсон, подходя. Он взлохматил и без того лохматые волосы на затылке Гарольда. – А тебя искала бабушка, ты так и не поздравил ее.
      Гарольд спрыгнул с колен Роззи и убежал на поиски бабушки.
      – Вокруг меня всегда столько детей, что только одна мысль о детях еще и дома приводит в ужас, – отшутилась Роззи, с нежностью смотря вслед племяннику.
      – Брось, все это глупости. Тебе просто еще не попался твой мужчина.
      – Это Ребекка так думает?
      Джейсон смутился.
      – Да ладно тебе, ни один мужчина не способен сам придумать такую фразу. – Роззи улыбнулась и обняла брата. – Я рада тебя видеть. Как твоя жена себя чувствует?
      – Уже лучше.
      – А как себя чувствует моя будущая племянница?
      – Врачи сказали, что угрозы преждевременных родов удалось избежать, но Ребекке придется оставаться в больнице до самого финала.
      – Я давно уже хочу навестить ее, но как-то все не получается! – Роззи виновато развела руками.
      – Бекки и не обижается на тебя. – Джейсон усмехнулся. – Она только просила напомнить, что ты обещала стать крестной матерью нашей дочери. Это так, на всякий случай.
      – Не издевайся, Джейсон! – попросила Роззи. – У меня сегодня был отвратительный день.
      – И что же у тебя стряслось? – уже совсем другим тоном спросил брат.
      – Во-первых, меня отправили в отпуск на три недели...
      – Сочувствую! – Джейсон вновь откровенно издевался над младшей сестрой.
      Роззи скривилась.
      – Ничего смешного! Есть, конечно, свои плюсы: я закончу статью и навещу Бекки. А вот что мне делать остальные две недели?
      – А как же твой Майк? Вы могли бы вместе взять отпуск и куда-нибудь съездить. Кстати, где он? Опять на дежурстве?
      – Это вторая, неразрешимая на данный момент проблема. Майк сегодня сказал, что нам нужно взять тайм-аут, так как он не уверен в серьезности наших отношений.
      – Как это? – растерялся Джейсон.
      – Вот так! По-моему, он сам толком не понял, что хотел этим сказать.
      В огромных голубых глазах Роззи появились слезы. Джейсон нежно обнял сестру и улыбнулся.
      – Кажется, кто-то обидел мой маленький цветочек? – спросил он.
      Роззи шмыгнула носом и улыбнулась. Именно так всегда говорил Джейсон, когда собирался идти защищать кулаками младшую сестренку.
      – А если бы я тебе сказала, что меня обидел Майк, ты бы, как и в детстве, начистил ему физиономию? – поинтересовалась она.
      – Фи, леди, как грубо! Я бы просто поговорил с ним.
      – Жаль, что мне уже не пять лет. – Роззи тяжело вздохнула. – Это значит только одно: придется разбираться со своими проблемами самостоятельно.
      – И что же ты собираешься делать?
      – Хотела посоветоваться с Бекки. Все-таки она опытная женщина...
      – Та-а-ак... – протянул Джейсон. – С каких это пор моя жена стала опытной женщиной? Или я чего-то о ней не знаю?
      – Ох, Джейсон, прекрати! – попросила его Роззи. – Но в данной ситуации я не уверена, что стоит волновать Бекки. Это я как врач говорю. Так что я понятия не имею, что мне делать!
      – Может быть, тебе стоит отправиться в путешествие одной? – как-то странно улыбнувшись, спросил Джейсон. – Новые странные, новые люди, новые впечатления...
      – Не хочу я никуда ехать! – сразу же отмахнулась Роззи от предложения брата. – Мне бы со своими проблемами разобраться.
      – Вдали от дома все проблемы и неприятности предстают в совсем ином свете. И потом, чем черт не шутит, вдруг ты встретишь мужчину своей мечты? А Майк пусть и дальше думает. У него голова большая...
      – Мужчина моей мечты – это, конечно, хорошо, вот только знать бы, что у меня за мечта.
      – Вот и выяснишь. Мы как раз думали, как тебе сказать...
      – Кто это мы? – подозрительно спросила Роззи.
      – Мы – это твоя семья.
      – И что же вы хотели мне сказать?
      – Несколько дней назад на имя отца пришло странное письмо. Ты же помнишь, что наши предки эмигрировали из Ирландии? Так вот, какой-то родственник, точно степень родства нам так и не удалось установить, оставил, как он выразился, «американским Трамблам» небольшой домик под Дублином и лесоперерабатывающее предприятие, проще говоря, лесопилку. По условиям завещания мы сами должны определиться, как всем этим собираемся владеть: кто-то один, в общую собственность, на паях. Мы с Бекки посовещались и решили, что нам даром не нужен ни этот домик, ни лесопилка. Родители сказали то же. Тогда мама и Бекки решили, что все это мы передадим тебе. Они надеются, что с таким приданым ты наконец-то сможешь выйти замуж.
      – Ладно мама, у нее пунктик по этому вопросу, но Бекки! – возмутилась Роззи.
      – В общем общественность решила, что в права наследования вступать тебе. Мы завтра подпишем нотариально заверенный отказ, а послезавтра ты отправишься в Дублин вступать в права наследования. Вот тебе и путешествие, и не совсем бездарно проведенное время.
      – А что я-то буду делать с домом и лесопилкой? – растерянно поинтересовалась Роззи.
      – А это уже твои проблемы. Ты собственница, ты и решай.
      – Джейсон, я не хочу ехать одна!
      – Роззи, тебе уже не пять и даже не пятнадцать лет. Я искренне верю, что ты не попадешь в какую-нибудь историю. Я даже сам куплю тебе билет на самолет и отвезу тебя в аэропорт. Согласна?
      Роззи задумалась. С одной стороны, ей уже не терпелось выяснить, что же это за домик, да и вообще, что это за страна такая. Но, с другой стороны, ей было страшно вот так все бросить и окунуться в новую, неизвестную жизнь.
      Любопытство победило, и Роззи, тряхнув кудрями густого пшеничного цвета с чудесным пепельным оттенком, объявила:
      – Я еду!
      – Вот и славно, – пробормотал Джейсон. – Впрочем, у тебя и выбора-то не было...
      Роззи тяжело вздохнула, понимая, что в который раз всё решили за нее. Но что толку жаловаться, если она сама только что сказала, что боится ехать?
      – Я очень боюсь отпускать тебя в это путешествие, – признался Джейсон. – Ты умная, открытая, милая девушка, но ты совершенно не приспособлена к жизни. Ты отлично разбираешься в медицине, но понятия не имеешь даже о том, кто сейчас президент. Я не знаю, что с тобой будет дальше, Роззи, если ты не вырвешься из оков педиатрии и больницы Святого Варфоломея. Судьба дала тебе шанс, постарайся использовать его на сто процентов.
      – Постараюсь, – вздохнув, пообещала Роззи. – Да, и не говорите Майку, куда и зачем я поехала. Не хочу, чтобы что-то, особенно мысли обо мне, мешали ему думать!
      – Да забудь ты этого Майка! – рассердился Джейсон. – Вокруг столько симпатичных нормальных мужчин.
      – А разве Майк ненормальный? – удивилась Роззи.
      Джейсон закатил глаза и покачал головой.
      – Смотря, что считать нормой. Ты тоже не очень-то нормальная в представлении многих людей.
      – Ну, это их личные проблемы. Ты уже договорился с нотариусом?
      – Я даже уже подготовил все документы. От тебя требуется только поставить подпись в нужном месте.
      – Такой подход к делу меня вполне устраивает.
      Джейсон искренне верил, что путешествие в другую страну откроет наконец-то его сестре глаза на этот мир. Он видел, как Роззи превращается из симпатичной девушки в синий чулок, и искренне опасался, что процесс вскоре может стать необратимым. Медицина это хорошо, никто не спорит, но разбираться только в ней и совершенно не понимать мира, в котором живешь, это уж слишком!
      – Не бойся, мне все же уже тридцать лет, – словно прочитав его мысли, сказала Роззи. – А президент сейчас Билл Клинтон.

      Самолет Роззи приземлился в международном аэропорту Дублина точно по расписанию, но ей от этого легче не стало. Роззи до сих пор не могла понять, как она решилась отправиться одна в совершенно незнакомую страну. Но отступать было уже поздно, и, тяжело вздохнув, Роззи отправилась к таможенному терминалу. Ничего, что могло бы вызвать интерес сотрудников таможни, у нее не было, и Роззи быстро прошла досмотр.
      Она стояла посреди шумного аэропорта и не знала, что же делать дальше. Роззи понимала, ей нужно найти гостиницу и поверенного Конана Трамбла – того самого родственника. Но она никак не могла заставить себя сдвинуться с места! Ей вовсе не было страшно, просто какое-то волнение, скорее даже предвкушение, будто она стояла на пороге какой-то чудесной тайны, охватило ее.
      – Не знаете, что делать дальше? – раздался над ухом Роззи приятный мужской голос.
      – Ах! – испуганно воскликнула она и обернулась.
      Роззи поняла, что интуиция ее не обманула: перед ней стоял самый красивый мужчина на свете. Высокий, широкоплечий, с бугрящимися мускулами, четко видными даже под рукавами рубашки. Удивительно красивое и правильное лицо обрамляли пряди глубокого каштанового цвета длиной чуть ниже ушей. В серых глазах незнакомца застыло февральское небо.
      – Простите, я, наверное, вас испугал. – Он мило улыбнулся, и на щеках появились чудесные ямочки.
      – Ничего страшного, – пролепетала Роззи, уже с трудом понимая, где находится. Все ее внимание безраздельно принадлежало этому прекрасному словно бог незнакомцу.
      – Мне просто показалось, что вы не знаете, что же дальше делать. А я коренной дублинец, вот и решил вам помочь. Если вы, конечно, согласитесь принять мою помощь.
      – Я сейчас рада любой помощи, – пролепетала Роззи. – Я только что сошла с самолета, у меня нет здесь ни друзей, ни просто знакомых, и я даже не знаю, где остановиться.
      – Мне кажется, такой милой девушке, как вы, лучше всего присмотреть себе комнату в каком-нибудь пансионате на южном берегу Лиффи. Жилье там довольно дорогое, зато это чистый и опрятный район. Думаю, там у вас будет минимум шансов попасть в какую-нибудь историю.
      – Вы говорите совсем как мой брат, – улыбнулась Роззи. – Он тоже просил меня быть как можно более аккуратной и «не попасть в какую-нибудь историю».
      – Если хотите, я могу подвезти вас, – предложил незнакомец.
      Роззи замялась: одно дело советоваться, другое же – доверяться совершенно незнакомому человеку, да еще и мужчине.
      – Меня зовут Девлин Маллет.
      – Я Роззи Трамбл.
      – Довольно распространенная в Ирландии фамилия, – заметил Девлин. – Теперь, когда мы познакомились, вы можете больше меня не опасаться.
      – Да, это упрощает дело, – согласилась Роззи и улыбнулась.
      – Моя машина припаркована на стоянке аэропорта, здесь совсем недалеко. К тому же вы сэкономите на такси.
      – Мне неловко вас утруждать.
      – Ну что вы! Подвезти такую очаровательную девушку, да еще и показать ей, пусть и из окна машины, любимый город – это же счастье. Соглашайтесь, Роззи, со мной вам нечего бояться.
      Роззи вздохнула. В конце концов, она отправилась в отпуск в том числе и для того, чтобы найти какое-нибудь романтическое приключение, завязать роман. И если приключение и роман сами находят ее в первую же минуту, зачем сопротивляться?
      – Поехали! – воскликнула она и весело рассмеялась.
      Девлин рассмеялся вместе с ней и что-то пробормотал, но Роззи не поняла ни слова. Она удивленно посмотрела на Девлина.
      – Вы не знаете ирландский? – спросил он. – Подождите-ка, а откуда вы приехали?
      – Из Бостона.
      – О, так вы американка!
      – Это как-то меняет дело? – Роззи сразу же выпустила иголки, уже наслышанная о том, что американцев во всем мире, мягко говоря, недолюбливают. – Я из семьи ирландских эмигрантов. Мой прадед эмигрировал еще до Второй мировой войны.
      – Если честно, я думал, что вы коренная ирландка, у вас практически нет американского акцента. Я предполагал, что вы прилетели откуда-то из глубинки, чтобы посмотреть Дублин или собрались поступать в колледж. Но, если честно, мне все равно, откуда вы приехали, главное, что мы с вами встретились. Я давно верю в счастливые совпадения. А вы?
      Весьма польщенная тем, что ее приняли за абитуриентку, Роззи и думать забыла о своих обидах. Тем более что Девлин отнял у Роззи чемодан, взял ее под руку и вел к выходу из аэропорта.
      – Я не очень-то верю в совпадения, – ответила она. – Мне всегда казалось, что в этом мире нет ничего случайного: просто мы не всегда можем увидеть связь между событиями, не всегда понимаем логику их последовательности.
      – Кажется, я встретил не только очаровательную девушку, но и умного собеседника. А зачем вы, Роззи, приехали в Дублин?
      – Я приехала, чтобы получить наследство. Да и просто хотелось больше узнать о своих корнях.
      – Тогда мы с вами обязательно сходим в музей геральдики. Может быть, обнаружим там что-нибудь о ваших предках.
      – О, это было бы просто чудесно! – воскликнула Роззи, но тут же смутилась. – Мне неловко отнимать у вас столько времени... Вполне достаточно и того, что вы довезете меня до отеля.
      – Глупости вы говорите, мисс Трамбл. Уверяю вас, ни один истинный ирландец не знает большего удовольствия, чем долгие рассказы о родной стране. И, как всякий ирландец, я горжусь своей родиной, а значит, вам придется слушать только хвалебные песни. – Девлин неожиданно помрачнел и добавил: – Какова бы ни была действительность.
      – Что вы имеете в виду? – удивилась Роззи.
      Они уже выехали из аэропорта и сейчас ехали по каким-то совершенно диким, на ее взгляд, местам.
      – Не важно, мисс Трамбл. Мне кажется, вас заинтересовал пейзаж?
      – Да. Мы ведь в город едем?
      – Конечно. Просто Дублин вместе с пригородами занимает всего около пятидесяти квадратных километров. А от центральной площади Дублина до самой глухой его окраины всего-то семь километров.
      – Какой маленький! – поразилась Роззи.
      – Да, но зато сколько всего интересного на этой небольшой территории! Кстати, мисс Трамбл...
      – Зовите меня Роззи, – попросила она. – Я привыкла слышать свою фамилию только в сопровождении слова «доктор».
      – Так вы доктор?
      – Да, детский врач.
      – Как мило. Вы, наверное, очень чувствительный и отзывчивый человек?
      Роззи пожала плечами.
      – Врач не может быть слишком уж чувствительным.
      – Но вы ведь любите своих пациентов?
      – А как же можно их не любить? – совершенно искренне удивилась Роззи.
      – Знаете, иногда и я задаю себе тот же вопрос, особенно когда вижу страдающих детей.
      Роззи удивленно посмотрела на него.
      – Впрочем, я же вам рассказывал о Дублине. Вы знаете, что первое упоминание о поселении людей на этой территории относится к двести девяносто первому году?
      – Да что вы говорите?!
      – Правда, сам город был основан норманнами в девятом веке. А вообще на территории Ирландии, точнее в графстве Антрим, в семитысячном году до нашей эры появились первые люди. Наши с вами предки.
      – Какая древняя история у этой страны! – поразилась Роззи.
      – Ну это не совсем история Ирландии, скорее ее предыстория. Рождение Ирландии как страны связывают с деятельностью святого Патрика, а жил он в конце четвертого – начале пятого веков. Именно благодаря его проповеднической деятельности ирландцы осознали себя как нацию и приняли католическую веру. Вы какого вероисповедания?
      – Католичка.
      – Впрочем, я мог и не спрашивать. Если в вашей семье помнят о своих корнях, иначе и не могло быть.
      – А это так важно? – спросила Роззи. Этот странный разговор все сильнее будоражил ее воображение.
      – Особенность истории Ирландии – тесное переплетение религиозных противоречий с политическими и этническими процессами. На национальном развитии страны оставил глубокий след отпечаток времен колонизации Англии, когда английские власти проводили религиозно окрашенную политику, а церковь стала играть активную роль в системе управления.
      – Как вы удивительно рассказываете!
      – Вы все понимаете, Роззи?
      – Пока да.
      – Если что-то будет непонятно, вы скажите: я окончил исторический факультет, и иногда меня, скажем так, заносит.
      – Вы рассказывали о том, как Ирландия была колонизирована Англией.
      – Неужели вы ничего не знаете об этом мрачном этапе?
      Роззи смутилась и покраснела. Ей было неудобно перед своим гидом.
      – Понимаете, я никогда не изучала историю Ирландии. Я была слишком увлечена биологией и химией, так как очень хотела стать врачом. Наверное, поэтому я почти ничего и не знаю об Ирландии.
      – Не нужно оправданий. Да и зачем бы вам учить историю Ирландии, если вы никогда и не собирались сюда приезжать?
      – Если честно, я вообще никуда ехать не собиралась. Просто меня заставили уйти в отпуск.
      Теперь настала очередь Девлина удивляться.
      – Как же можно заставить человека уйти в отпуск?
      – Профсоюзы возмутились, узнав, что я не была в отпуске уже четыре года.
      – Боже мой, четыре года не быть в отпуске! Мне даже представить такое сложно. – Девлин поёжился, словно только что окунулся в ледяной источник. – Роззи, вы увлекающийся человек?
      – Нет, я просто очень люблю свою работу. Я всегда мечтала о том, чтобы быть полезной людям.
      – Я еще никогда не встречал такой удивительной девушки, как вы, Роззи!
      В глазах Девлина горело восхищение, и Роззи казалось, что она на седьмом небе от счастья. Она нравится Девлину, он заинтересовался ею, да еще и сказал, что она необыкновенная. Разве она слышала хоть что-то подобное от Майка? Да ни разу! Роззи иногда даже боялась, что Майк не имеет ни малейшего понятия о том, как она выглядит. Ему вполне хватало осознания того, что Роззи рядом и всегда готова понять и простить. А уж удивительная она или самая заурядная – это дело десятое.
      – Кстати, мы уже подъезжаем к городу.
      – О! Я вижу здания! А почему они все такие низкие?
      – В городе запрещено строить здания выше десяти этажей. К тому же в Дублине много памятников архитектуры. А где вы видели небоскребы – памятники архитектуры?
      – Эмпайр стейт билдинг уже памятник! – с улыбкой парировала Роззи.
      – В Нью-Йорке он, может, и памятник, а в Дублине уже и несколько веков назад было на что посмотреть. Правда, все основные сокровища архитектуры сосредоточены на южной стороны Лиффи.
      – Это и есть Лиффи? – удивленно спросила Роззи, показывая на медленно текущую реку, по берегам которой стояли люди с удочками.
      – Да.
      – Если честно, я представляла себе эту реку совсем иначе.
      – Больше подходит для какой-нибудь глухой деревушки? – улыбаясь, спросил Девлин.
      – Да, – честно призналась Роззи.
      – Я вас, наверное, сражу наповал, если скажу, что в Лиффи до сих пор водится рыба!
      – Неужели?!
      – Да. Наверное, это единственная река в мире, протекающая через столицу, и при этом не загаженная никакими отходами. Мы, ирландцы, бережем свой Изумрудный остров.
      – Удивительно, – пробормотала Роззи. – Американцы очень гордятся своей страной, но я даже представить себе не могу на берегу Гудзона человека с удочкой.
      – Вы же сами сказали, Роззи, американцы гордятся своей страной, а мы, ирландцы, ее любим. Почувствуйте разницу!
      Роззи посмотрела в окно. Мимо изумрудных полей и вересковых зарослей лениво несла свои воды Лиффи, и в ее спокойном зеркале, словно стадо овец, отражались белоснежные облака.
      – Да, эту страну можно только любить, – прошептала она.
      – Я рад, что вы сразу же смогли почувствовать неторопливую, не очень, может быть, яркую красоту этих чудесных мест.