– Необязательно, – ответила Карла. – Манускрипт утверждает, что люди будут жить большими семьями, не ограничиваясь кровными узами. Так, чтобы внимание каждому ребенку мог предоставить взрослый. Необязательно, чтобы вся энергия исходила лишь от родителей. По сути дела, даже лучше, если это будет не так. Но тот, кто будет заботиться о детях, должен обеспечивать это индивидуальное внимание.

– Ну что ж, – проговорил я. – В чем-то у вас получилось как надо. Марета действительно выглядит взрослее.

– Не нужно говорить этого мне, – нахмурилась Карла. – Скажите ей.

– Ну да, верно. – Я повернулся к ребенку. – Ты ведешь себя как большая, Марета.

Девочка на миг застенчиво отвернулась, а потом сказала:

– Спасибо.

Карла ласково обняла ее, а потом с гордостью посмотрела на меня:

– Последние два года я старалась строить отношения с Маретой в соответствии с наставлениями Манускрипта, правда, Марета?

Девочка, улыбнувшись, кивнула.

– Я старалась отдавать дочке всю энергию и всегда говорила правду в любой ситуации на понятном ей языке. Когда она задавала вопросы, какие задает маленький ребенок, я относилась к ним очень серьезно, избегая соблазна ответить ей надуманно, как иногда поступают взрослые, очевидно, для своего развлечения.

– Вы имеете в виду выдумки вроде таких, как «детей приносят аисты» – что-нибудь в этом духе? – улыбнулся я.

– Да, но в этих народных выражениях нет ничего плохого. Дети быстро соображают, что они значат, потому что дети есть дети. Хуже, когда взрослые тут же начинают передергивать все подряд только потому, что хотят развлечься, и потому, что считают истину слишком сложной для детского понимания. А ребенку нужно всего лишь немного подумать.

– И что же говорится об этом в Манускрипте?

– В нем говорится, что взрослому необходимо найти способ сказать ребенку правду.

Во мне что-то противилось этому соображению. Я был из тех, кто любит дурачиться с детьми.

– А разве дети обычно не понимают, что взрослые просто играют? – спросил я. – Не кажется ли вам, что от всего этого они слишком быстро повзрослеют и отчасти окажутся лишены радости детства?Карла строго посмотрела на меня:

– Марета – девочка очень веселая. Мы с ней играем в пятнашки, возимся и занимаемся всем, что может придумать ребенок. Разница лишь в том, что когда мы что-нибудь придумываем, она знает об этом.

Я согласно кивнул. Конечно, женщина была права.

– Марета кажется уверенной в себе, – продолжала Карла, – потому что с ней была я. Когда это было необходимо, я уделяла все внимание только ей одной. Если я отсутствовала, с ней была моя сестра, которая живет неподалеку. Кто-то из взрослых всегда мог ответить на ее вопросы, и, так как она всегда была окружена неподдельным вниманием, она никогда не чувствовала необходимости что-то из себя изображать или притворяться. У моей девочки всегда было достаточно энергии, и это дает основание полагать, что и в дальнейшем ее у нее будет достаточно. Это, в свою очередь, значительно облегчит для нее переход от получения энергии взрослых к восприятию ее из Вселенной, и об этом мы с ней уже беседуем.

Я обратил внимание на места, где мы ехали. Теперь это уже были густые заросли тропического леса, и хотя солнца не было видно в послеполуденном небе, я чувствовал, что оно уже клонится к закату.

– К вечеру доберемся до Икитоса? – спросил я.

– Нет, – сказала Карла. – Но можем остановиться в одном доме, который я здесь знаю.

– Это недалеко?

– Да, это дом моего приятеля. Он работает в службе охраны дикой природы.

– Это правительственная организация?

– Под охраной государства находится только часть бассейна Амазонки. Мой знакомый представляет здесь эту службу и пользуется влиянием. Его зовут Хуан Хинтон. Не волнуйтесь. Он разделяет идеи Манускрипта, но его еще ни разу не потревожили.

К тому времени, когда мы добрались до места, стало уже совсем темно. В окружавших нас джунглях началась ночная жизнь, наполненная своими таинственными звуками. Было душно. В конце просеки, проложенной среди густых зарослей, виднелся большой, ярко светящийся в темноте дом. Рядом расположились две просторные пристройки, и стояли несколько машин. Одна машина была поднята на блоках, и под ней при свете ламп работали двое мужчин.

Карла постучала в дверь дома, и ей открыл худощавый перуанец в дорогом костюме. Он встретил ее улыбкой, но потом заметил на ступеньках Марджори, Марету и меня и принялся что-то выговаривать Карле по-испански, а на лице его появилось нервное и недовольное выражение. Женщина отвечала с мольбой в голосе, – судя по тому, как он вел себя, наше пребывание было нежелательным.

И тут через приоткрытую дверь я заметил в прихожей женскую фигуру и немного сдвинулся в сторону, чтобы увидеть лицо женщины. Это была Хулия. Пока я смотрел на нее, она повернулась, тоже увидела меня и быстро направилась к нам. Казалось, она была поражена. Она тронула Хинтона за плечо и что-то вполголоса сказала ему на ухо. Тот кивнул и с выражением покорности распахнул дверь. Мы все представились, и хозяин повел нас в свой кабинет.

– Ну вот, снова встретились, – проговорила Хулия, взглянув на меня. На ней были брюки защитного цвета с карманами на бедрах и ярко-красная футболка.

– Да, встретились, – отозвался я.

Хинтона остановил слуга-перуанец, и, переговорив с минуту, оба направились в другую часть дома. Хулия села на стул возле кофейного столика и жестом пригласила всех располагаться на кушетке напротив. Марджори, похоже, охватила паника. Она не отрывала от меня глаз. Карла тоже поняла, в каком подавленном состоянии находится Марджори. Она подошла к ней и взяла за руку.

– Пойдемте выпьем горячего чаю, – предложила она.

Когда они уходили, Марджори оглянулась. Я улыбнулся ей и проводил женщин взглядом. Потом повернулся к Хулии.

– Так что же, по-вашему, это означает? – спросила она.

– Что это означает?.. – эхом повторил я, еще не собравшись с мыслями.

– То, что наши пути вновь пересеклись.

– О-о… Не знаю.

– Как же вы оказались вместе с Карлой, и куда вы направляетесь?

– Она спасла нас. Марджори и я были арестованы. Она пришла к нам на помощь именно там, где нам удалось бежать.

Хулия, похоже, была охвачена неподдельным волнением:

– Расскажите, что произошло.

Я откинулся на стуле и рассказал ей все начиная с моей поездки на машине падре Карла, потом о своем аресте и том, как, в конце концов нам удалось бежать.

– И Карла согласилась отвезти вас в Икитос?

– Да.

– Зачем вам туда?

– Именно туда, по словам падре Карла, собирался Уил. По всей видимости, У ил напал на след Левятого откровения. И Себастьян почему-то там.

Хулия кивнула:

– Да, у Себастьяна в тех местах миссия. Именно там он стал известен, обращая индейцев.

– Ну а вы? – спросил я. – Что вы здесь делаете?

Хулия рассказала, что тоже пыталась найти Девятое откровение, но ей никак не удавалось напасть на его след. В этот дом она приехала после того, как ей не раз приходили в голову мысли о ее старом друге Хинтоне.

Я почти не слушал ее. Марджори с Карлой вышли из кухни и разговаривали, стоя в коридоре с чашками в руках. Марджори поймала мой взгляд, но ничего не сказала.

– Она много прочитала из Манускрипта? – спросила Хулия, кивнув в сторону девушки.

– Только Третье откровение.

– Вероятно, мы сможем помочь ей выбраться из Перу, если ей хочется именно этого. Я снова повернулся к ней:

– Каким образом?

– Завтра Роландо уезжает в Бразилию. У нас там друзья в американском посольстве. Они могут отправить ее назад в Штаты. Мы уже помогали американцам подобным образом.

Я посмотрел на нее и неуверенно кивнул. После ее слов меня охватило смятение. С одной стороны, я понимал, что Марджори лучше всего было бы уехать. Но другая моя часть хотела, чтобы она осталась со мной. Рядом с ней я ощущал себя другим человеком, чувствовал, что полон сил.

– Думаю, что мне нужно переговорить с ней, – проговорил я после некоторого замешательства.

– Конечно, – согласилась Хулия. – С вами мы побеседуем позже.

Я встал и направился к Марджори. Карла вернулась на кухню. Марджори прошла по коридору и свернула за угол. Когда я подошел, она стояла, прислонившись к стене.

Я заключил ее в свои объятия, трепеща всем телом.

– Чувствуешь, какая энергия? – прошептал я ей на ухо.

– Невероятно, – проговорила она. – К чему бы это?

– Не знаю. Между нами есть какая-то связь.

Я огляделся. Никто не видит. Мы слились в страстном поцелуе.

Когда я оторвался от девушки, чтобы взглянуть на нее, она была какой-то другой, более сильной, и мне вспомнился день, когда мы познакомились в Висьенте, разговор в ресторанчике в Кула. С ней рядом, когда она касалась меня, я ощущал в себе столько энергии, что просто трудно было поверить.

Марджори крепко прижалась ко мне:

– С того самого дня в Висьенте мне хотелось быть вместе с тобой. Тогда я не знала, что об этом и подумать, но эта энергия – просто чудо. Я никогда не испытывала ничего подобного.

Уголком глаза я заметил, что к нам, улыбаясь, подходит Карла. Она сообщила, что ужин готов, и мы прошли в столовую, где на стойке возвышалась целая гора свежих фруктов, овощей и прочей снеди. Каждый наполнил себе тарелку, и все расселись за большим столом. После того как Марета произнесла нараспев слова молитвы, мы целых полтора часа провели за едой и непринужденной беседой. Хинтон больше не нервничал, и с его легкой руки воцарилось какое-то беззаботное настроение, которое помогло нам снять напряжение после нашего побега. Марджори непринужденно болтала и смеялась. Я сидел рядом и чувствовал, что одно это наполняет меня теплом любви.

После ужина Хинтон пригласил нас снова в свой кабинет, где был подан десерт с заварным кремом и сладкий ликер. Мы с Марджори сидели на кушетке, углубившись в беседу о том, что у нас было в прошлом и что в нашей жизни произошло значительного. Было такое впечатление, что мы становимся все ближе друг другу. Единственная сложность заключалась в том, что она жила на западном побережье, а я на юге. Через некоторое время Марджори уже махнула на эту проблему рукой и от души рассмеялась.

– Жду не дождусь, когда мы вернемся в Штаты, – сказала она. – Вот будет весело кататься туда-сюда.

Я отодвинулся от девушки и посмотрел на нее серьезным ВЗГЛЯДОМ:

– Хулия сказала, что может отправить тебя домой прямо сейчас.

– Ты имеешь в виду нас обоих, да?

– Нет, я… я не могу.

– Почему? Я не поеду без тебя. Но и оставаться здесь больше не в состоянии. Я сойду с ума.

– Тебе придется ехать. Мне тоже скоро представится такая возможность.

– Нет! – громко заявила она. – Я так не могу!

В кабинет вошла Карла, которая укладывала Марету спать. Она бросила быстрый взгляд в нашу сторону и тут же отвернулась. Хинтон с Хулией продолжали беседовать, по всей видимости, не обратив никакого внимания на выходку Марджори.

– Пожалуйста, – умоляла Марджори. – Ну давай просто поедем домой. Я отвернулся.

– Ладно, хорошо, – бросила она. – Оставайся! – Вскочив, она быстро вышла из комнаты.

Я смотрел ей вслед, внутри у меня все переворачивалось. Обретенной с нею энергии как не бывало, и я внезапно ощутил слабость и растерянность. Я попытался встряхнуться. В конце концов, говорил я себе, мы не так уж давно знакомы. С другой стороны, в голову приходили мысли о том, что, возможно, она права. Может быть, мне нужно просто вернуться домой. Все равно, что я могу здесь изменить? Дома мне, возможно, удастся организовать какую-то поддержку Манускрипту и к тому же остаться в живых. Я встал и хотел пойти за ней, но почему-то опустился обратно на кушетку. Мне было никак не решить, как теперь быть.

– Можно подсесть к вам на минуту? – неожиданно послышался голос Карлы. Я и не заметил, что она стоит рядом.

– Конечно.

Она села и участливо посмотрела на меня.

– Я поневоле слышала, что у вас произошло с Марджори, – сказала она. – И подумала: может быть, прежде' чем принять решение, вы захотите услышать, что говорится, в Восьмом откровении о зависимости от других людей?

– Да, пожалуйста, объясните, что это значит.

– Когда впервые познаешь, как обрести просветленность и начать свою эволюцию, то преградой для любого из нас на этом пути может стать привязанность к другому человеку.

– Вы говорите о нас с Марджори? – Позвольте, я объясню, как это происходит. А вы уже сами будете судить.

– Хорошо.

– Прежде всего я должна сказать, что мне самой эта часть пророчества далась очень непросто. Не думаю, что мне когда-нибудь удалось бы разобраться в этом, если бы не встреча с профессором Рено.

– Рено! – воскликнул я. – Я знаю его. Мы познакомились, когда я изучал Четвертое откровение.

– Ну вот. А мы познакомились, когда оба дошли до Восьмого. Он провел в моем доме несколько дней. Я в изумлении кивнул.

– Он сказал, что понятие зависимости, как оно дается в Манускрипте, отвечает на вопрос, почему любовные отношения перерастают в борьбу за власть. Нас всегда интересовало, отчего блаженство и упоение любви заканчиваются и затем превращаются в противостояние. Теперь мы знаем, что это следствие перетекания энергии от одного влюбленного к другому.

Когда приходит первая любовь, двое передают друг другу энергию бессознательно, ощущая жизнерадостность и окрыленность. Это и есть тот невероятный подъем, который мы называем «влюбленностью». К сожалению, люди полагают, что это чувство исходит от другого человека, и поэтому отсекают себя от энергии Вселенной, целиком рассчитывая на энергию друг друга. Только теперь ее вроде бы становится недостаточно, поэтому они перестают посылать энергию друг другу и снова скатываются на свои ролевые установки, пытаясь подчинить своего партнера и вынудить его посылать энергию в свою сторону. При этом их отношения деградируют до обычной борьбы за власть.

Она на мгновение умолкла, словно желая удостовериться, что я понял сказанное, а потом добавила:

– Рено утверждал, что можно психологически объяснить, почему мы подвержены подобной зависимости. Если это поможет понять, что с вами происходит, я могу продолжить.

Я нетерпеливо кивнул, чтобы она рассказывала дальше.

– По словам Рено, проблема эта зарождается в семье, где мы провели детство. Из-за того, что каждый в ней старается отнять у другого энергию, никто из нас не получил возможности пройти до конца очень важный психологический процесс. Мы не смогли добиться целостности нашего аспекта противоположного пола.

– Нашего чего?

– В моем случае, – продолжала она, – я не смогла дополнить свой мужской аспект. Вы не смогли добиться завершенности вашего женского аспекта. Наша привязанность к представителю другого пола объясняется тем, что нам еще предстоит получить доступ к этой энергии другого пола. Дело в том, что неведомая энергия, к которой мы можем приобщиться как к внешнему источнику, несет в себе и мужское, и женское начало. С течением времени мы сможем открыться для нее, но когда мы только начинаем эволюционировать, нужно быть осторожными. Если мы раньше, чем нужно, подключимся к человеку для обретения своей женской или мужской энергии, то перекроем тем самым ее поступление из вселенского источника.

Я признался, что ничего не понимаю.

– Представим, как обретение этой целостности должно происходить в идеальной семье, – продолжала объяснять Карла, – и тогда вам, возможно, станет ясно, что я под этим понимаю. В каждой семье ребенок в первые годы жизни должен получать энергию от взрослых. Как правило,; отождествление себя с родителем того же пола и слияние с его энергией не представляет сложности, однако получение энергии от родителя противоположного пола может проходить значительно труднее.

Возьмем, к примеру, девочку. При первых попытках добиться целостности своего мужского аспекта маленькая девочка может понять лишь то, что испытывает чрезвычайно сильное влечение к отиу. Она хочет, чтобы он всегда был где-нибудь поблизости или рядом с ней. В Манускрипте

241объясняется, что на самом деле ей нужна мужская энергия, которая дополняет ее женский аспект. Из этой мужской энергии она черпает ощущение полноты и упоения. Однако она ошибочно полагает, что единственный способ обретения этой энергии заключается в сексуальном обладании своим OTLIOM и в сохранении физической близости к нему.

Интересно то, что она интуитивно чувствует: в действительности эта энергия предназначается для нее, и она должна иметь возможность распоряжаться ею как угодно. Дочь стремится повелевать отцом так, словно он является частью ее самой. Ей кажется, что он способен творить чудеса, что он существо совершенное и может исполнить любую ее прихоть. В менее идеальной семье из-за этого возникают трения между маленькой девочкой и ее папой. Когда же она сможет поставить себя таким образом, чтобы иметь возможность управлять отцом и получать от него желанную энергию, у девочки формируется ролевая установка.

А вот в идеальной семье отец сумеет остаться в стороне от борьбы. Он найдет способ по-прежнему относиться к дочери искренне и сохранит достаточный запас энергии, чтобы предоставлять его девочке безоговорочно, даже если у него нет возможности выполнить все ее запросы. На примере того, как это должно происходить в идеале, важно понять, что отец должен оставаться открытым и общительным. Пусть маленькая девочка считает его совершенством и чародеем, но если он честно объяснит, кто он такой, чем и почему занимается, то она может принять как должное присущий ему образ жизни и его способности и избежать далекого от реальности представления о своем отце. В конце концов девочка увидит в нем лишь живого человека с его достоинствами и недостатками. Когда это соперничество завершится так, как должно, для ребенка не составит труда перейти от получения энергии противоположного пола от своего отца к обретению ее как части всеобъемлющей энергии, существующей во Вселенной в целом.

– Проблема, – продолжала Карла, – заключается в том, что до сегодняшнего дня большинство родителей вели соперничество со своими собственными детьми за энергию, и это наложило отпечаток на всех нас. Из-за этого соперничества людям пока не удалось полностью разрешить вопрос отношения к противоположному полу. Мы застряли на той ступени, когда по-прежнему ишем энергию противоположного пола вне себя, в мужчине или женщине, которых мы считаем идеалом, чудом, и которыми можем обладать физически. Вам понятно, в чем дело?

– Ла, – ответил я. – Думаю, что да.

– Что касается о нашей способности к сознательной эволюции, – продолжала она, – тут мы сталкиваемся с критической ситуацией. Как я уже упоминала, в Восьмом откровении говорится, что когда мы только начинаем эволюционировать, мы тут же начинаем получать энергию противоположного пола. Она поступает к нам естественным образом с энергией Вселенной. Однако следует соблюдать [ осторожность, потому что, если нам встречается человек, непосредственно предлагающий эту энергию, мы можем отсечь себя от истинного источника и откатиться назад. – Тут она усмехнулась каким-то своим мыслям.

– Над чем вы смеетесь? – спросил я.

– Рено как-то провел следующую аналогию, – ответила моя собеседница. – Он заявил, что пока мы не научимся избегать подобных ситуаций, мы будем напоминать собой незавершенную окружность. Понимаете, мы выглядим, как буква «С». Мы легко можем поддаться личности противоположного пола, еще одной незавершенной окружности, которая, встретившись, может соединиться с нами, образовав таким образом полный круг, обдать нас волной упоения и энергии и заставить испытать чувство, подобное ощущению, которое появляется при полном единении со Вселенной. На деле же мы лишь соединяемся с другим человеком, который тоже ищет во внешнем пространстве свою вторую половинку.

Рено назвал это классическим образцом взаимозависимых отношений и сказал, что заложенные в них проблемы начинают проявляться незамедлительно.Она осеклась, словно ожидая, что я возражу. Но я лишь кивнул.

– Понимаете, проблема этой завершенной личности, этого «О», к чему, по мнению обоих, пришли эти половинки, в том и состоит, что для возникновения целой личности понадобились две, одна из которых несет женскую энергию, а другая – мужскую. Соответственно у этой целой личности две головы, или два «я». Они желают распоряжаться созданной ими целой личностью и поэтому, как в детстве, хотят повелевать другим словно самим собой. Подобная иллюзия полноты всегда выливается в борьбу за превосходство над другим. В коние концов каждому приходится принять другого таким каков он есть, даже в ущерб себе, чтобы иметь возможность вести эту целую личность в нужном ему направлении. Но это. конечно же, не получается, по крайней мере, больше уже не получается. В прежние времена один из партнеров, возможно, и изъявлял желание подчинить себя другому – обычно это была женщина, иногда – мужчина. Однако теперь мы пробуждаемся. Никто больше не хочет быть в подчинении у кого бы то ни было.

Я вспомнил, что говорилось в Первом откровении о борьбе за превосходство в любовных отношениях, и мне на ум пришла выходка женщины в ресторане, когда мы были там с Чарлин.

– Вот вам и вся любовь, – произнес я.

– О, любовь для нас все же может быть, – воодушевленно ответила Карда. – Однако для начала нам необходимо завершить эту окружность самим. Мы должны сделать устойчивой нашу связь со Вселенной. На это потребуется время, но потом эта проблема больше никогда не возникнет, и мы сможем обрести то, что в Манускрипте называется высшими отношениями. Соединившись после этого в любовном союзе с другой целостной личностью, мы создадим некую сверхличность… причем это уже никогда не собьет нас с пути индивидуальной эволюции.

– Что, по вашему мнению, и делаем мы с Марджори по отношению друг к другу, да? Сбиваем друг друга с пути?

– Верно.

– И как же избежать подобного противостояния?

– Нужно какое-то время не поддаваться «любви с первого взгляда», научиться поддерживать платонические отношения с представителями противоположного пола. Но не забывайте о том, как это происходит. Эти отношения можно поддерживать лишь с теми, кто может полностью открыться вам и объяснить, как и почему они делают то, чем сейчас заняты, – так, как поступил бы родитель противоположного пола для того, чтобы детские годы ребенка были действительно детством. Уясняя, что собой представляет на самом деле внутренний мир друзей противоположного пола, человек преодолевает свои собственные надуманные представления о другом поле, и при этом открывается возможность снова приобщиться ко Вселенной.

– Не забывайте также, – продолжала она, – что это нелегко, особенно если приходится рвать отношения взаимной зависимости. Это настоящее отторжение энергии. Это причиняет боль. Но сделать это необходимо. Взаимозависимость – это не какая-то новая болезнь, которой подвержены лишь немногие. Мы все взаимозависимы, и все теперь избавляемся от этого.

Идея в том, чтобы, оставшись одному, вновь испытать ощущение подъема и упоения, которые чувствуешь в первые минуты взаимозависимых отношений. Вы должны загнать его или ее внутрь. После этого вы продолжаете эволюционировать и можете найти ту особую любовь, которая действительно подходит вам.

Карла на некоторое время умолкла.

– И кто знает, если и вы, и Марджори будете эволюционировать дальше, то, может быть, выяснится, что вы поистине созданы друг для друга. Однако поймите одно: сейчас вашим отношениям некуда развиваться.

Нашу беседу прервал подошедший Хинтон. Он сообщил, что идет спать и что нам приготовлены комнаты. Мы поблагодарили за гостеприимство, а после того, как он ушел, Карла сказала:

– Наверное, я тоже пойлу. Поговорим после.

Я кивнул и смотрел на нее, пока она не вышла из комнаты. В эту секунду я почувствовал у себя на плече чью-то руку. Это была Хулия.

– Я иду в свою комнату, – проговорила она. – Вы знаете, где ваша? Могу показать.

– Покажите, пожалуйста, – попросил я. А потом спросил: – А где комната Марджори?

Она улыбнулась, и мы пошли по коридору, пока не остановились у одной из дверей.

– Во всяком случае, не возле вашей, – сказала она. – Мистер Хинтон – человек очень консервативных взглядов.

Я улыбнулся в ответ и пожелал ей спокойной ночи. Потом вошел в свою комнату и боролся с обуревавшими меня желаниями, пока не заснул.

Меня разбудил запах ароматного кофе. Им был пропитан весь дом. Я оделся и прошел в кабинет. Там я выпил стакан свежего сока грейпфрута, предложенный пожилым слугой.

– Доброе утро! – раздался позади голос Хулии. Я обернулся к ней:

– Доброе утро!

Пристально оглядев меня, она спросила:

– Вы уже поняли, почему мы снова встретились?

– Нет, – признался я. – Мне было не до того. Я пытался разобраться в зависимостях.

– Ну да, – проговорила она. – Я видела.

– Что значит – видели?

– Я поняла, что с вами происходит, по виду вашего энергетического поля.

– Ну и как же оно выглядело?

– Ваша энергия была соединена с энергией Марджори. Когда вы сидели здесь, а она была в другой комнате, ваше поле простиралось туда и было связано с ее полем.

Я покачал головой.

Она с улыбкой положила мне руку на плечо:

– Вы утратили связь со Вселенной. Вы заменили ее привязанностью к энергии Марджори. Так получается со всеми привязанностями: нужно пройти через привязанность к кому-то или к чему-то, чтобы обрести связь со Вселенной. Справиться с этим можно, лишь подняв свой энергетический уровень и вновь сосредоточившись на том, чем вы действительно здесь занимаетесь.

Кивнув, я вышел из дома. Хулия осталась ждать в кабинете. Около десяти минут я накапливал энергию так, как меня обучал Санчес. Постепенно чувство красоты вернулось, и я почувствовал себя значительно легче. После этого я вернулся в дом.

– Вы выглядите получше, – сказала Хулия.

– Я и чувствую себя получше, – ответил я.

– Так какие же вопросы стоят сейчас перед вами?

Минуту-другую я размышлял. Марджори я обрел. Ответ на этот вопрос найден. Но по-прежнему хотелось выяс-.нить, где Уил. И все так же хотелось понять, как поведут себя люди друг с другом, когда начнут следовать Манускрипту. Если Манускрипт оказывает такое положительное воздействие на людей, то почему он так страшит Себастьяна и других священнослужителей?

Я поднял глаза на Хулию. – Мне необходимо уяснить для себя оставшуюся часть Восьмого откровения, и я по-прежнему хочу найти Уила. Может быть, у него уже есть Девятое.

– Я завтра еду в Икитос, – проговорила она. – Хотите со мной?. Я заколебался.

– Думаю, что Уил там, – добавила она.

– Откуда вы знаете? – Потому что вчера вечером мне пришла в голову эта мысль.

Я промолчал.

– Я подумала и о вас, – продолжала Хулия. – О том, что мы оба направляемся в Икитос. Вы тоже каким-то образом вовлечены в это.

– Вовлечен во что? Она улыбнулась:

– В то, чтобы найти последнее откровение прежде, чем это сделает Себастьян.

Пока она говорила, я представил, что мы с Хулией приезжаем в Икитос, но затем почему-то направляемся в разные стороны. Я чувствовал, что за этим что-то стоит, но что именно – оставалось неясным.

Я снова сосредоточил внимание на Хулии.

– Где вы были? – улыбаясь, спросила она.

– Прошу прошения. Я тут кое о чем размышлял.

– Что-нибудь важное?

– Не знаю. Мне представилось, что, приехав в Икитос, мы отправимся в разные стороны. В комнату вошел Роландо.

– Я привез необходимые припасы, – сообщил он Хулии. Узнав меня, он вежливо кивнул.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила Хулия. – Вам по дороге встретились военные?

– Не видел ни одного.

В комнату вошла Марджори и отвлекла меня, но мне было слышно, как Хулия говорит Роландо о желании Марджори поехать вместе с ним в Бразилию, где Хулия договорится о том, чтобы Марджори помогли вернуться в Штаты.

Я подошел к Марджори.

– Как спала?

Она посмотрела на меня, словно решая, продолжать сердиться или нет:

– Не очень.

– Это друг Хулии, – кивнул я в сторону Роландо. – Сегодня утром он уезжает в Бразилию. Оттуда он поможет тебе добраться до Штатов.

Казалось, она боится.

– Послушай, – сказал я. – Все будет хорошо. Они уже помогали другим американцам. У них есть знакомые в американском посольстве в Бразилии. Очень скоро ты будешь дома.

Она согласно кивнула:

– Я о тебе беспокоюсь.

– У меня все будет в порядке. Не переживай. Как только вернусь в Штаты, позвоню.

Хинтон у меня за спиной объявил, что завтрак подан. Мы прошли в столовую и принялись за еду. После завтрака Хулия с Роландо, похоже, заторопились. Хулия объяснила, что для Роландо и Марджори важно пересечь границу до наступления темноты, а ехать им еше целый день.

Марджори уложила кое-какую одежду, предоставленную Хинтоном, и после этого, пока Хулия с Роландо разговаривали у дверей, я отвел Марджори в сторону.

– Ни о чем не беспокойся, – сказал я. – Просто смотри в оба, и тебе, возможно, явятся другие откровения.

Она улыбнулась, но ничего не сказала. Вместе с Хулией я смотрел, как Роландо помогает ей уложить веши в свою небольшую машину. Когда они тронулись, наши взгляды на какой-то миг встретились.

– Как вы считаете, они доберутся без приключений? – спросил я у Хулии.:

– Конечно, – подмигнула мне она. – А теперь и нам, • пожалуй, тоже пора отправляться. У меня есть для вас кое-что из одежды. – Она подала мне сумку с вещами, и мы уложили ее вместе с несколькими коробками продуктов в пикап. Потом попрощались с Хинтоном, Карлой, Маретой и направились на северо-восток в сторону Икитоса.

Пейзаж по дороге становился все более похожим на джунгли, и очень мало что говорило о присутствии людей. Я погрузился в размышления о Восьмом откровении. Было|: ясно, что оно представляет собой новое понимание того, как относиться к людям, но я никак не мог уразуметь его полностью. Карла рассказала о том, как нужно относиться к детям, и о том, как опасна зависимость от другого человека. Однако и Пабло, и Карла намекали на то, что существует способ сознательного излияния энергии на других. О чем здесь идет речь?