Федор Раззаков
      Анатолий Папанов
      Анатолий Папанов родился 31 октября 1922 года в городе Вязьма в рабочей семье. Его родители: Дмитрий Филиппович и Елена Болеславовна. Кроме сына Анатолия, в семье Папановых был еще один ребенок - младшая дочь Нина.
      Прожив несколько лет в Вязьме, семья Папановых перебралась в Москву, в дом, который стоял рядом с хлебозаводом. Местность эта называлась Малые Кочки. В столице Елена Болеславовна устроилась работать шляпницей-модисткой в ателье, Дмитрий Филиппович - завскладом. Что касается нашего героя, то он здесь пошел в первый класс средней школы. В классе 8-м увлекся театром и поступил в школьный драмкружок. В 1939 году, окончив школу, наш герой пошел работать литейщиком в ремонтные мастерские 2-го Московского шарикоподшипникового завода. Но так как мечта о сценической деятельности уже крепко засела в его сознании, Папанов вскоре записался в театральную студию при заводе "Каучук". Отмечу, что в те годы это была известная студия, драматический коллектив которой прославился, получив первое место на Всесоюзном смотре художественной самодеятельности за прекрасно поставленную комедию Шекспира "Укрощение строптивой".
      Помимо игры в студии Папанов довольно часто появлялся в коридорах "Мосфильма", снимаясь в массовке самых разных картин. На его счету было участие в таких фильмах, как "Суворов", "Минин и Пожарский", "Степан Разин", "Ленин в Октябре", "Ленин в 1918 году", и других. Естественно, мечтой нашего героя тогда было попасться однажды на глаза какому-нибудь маститому режиссеру и сыграть пусть крохотный, но эпизод в его картине. Ведь столько было случаев, когда безвестные участники массовки именно так становились затем знаменитыми актерами. Но, увы, этой мечте нашего героя тогда не суждено было сбыться. На него никто не обратил внимания. А потом случилось происшествие, которое едва не сломало жизнь Папанову. Случилось это в 1941 году.
      В то время наш герой работал на "Шарикоподшипнике", и в один из дней кто-то из рабочих его бригады совершил кражу: вынес с территории завода несколько строительных деталей. По нынешним меркам это не самое тяжкое преступление, но в те времена подобное каралось жестоко. Поэтому, как только обнаружилась кража, на завод приехала милиция и арестовала всю бригаду, в том числе и Папанова. Всех их посадили в Бутырку. Допросы вел умудренный опытом следователь, который не отличался чрезмерной кровожадностью. Вызвав на допрос нашего героя, он, видимо, сразу понял, что этот наивный юноша вряд ли причастен к краже. Поэтому на девятые сутки он распорядился отпустить Папанова из-под ареста.
      Между тем, вернувшись домой, наш герой тут же попал под горячую руку своего отца. Тот не стал ни в чем разбираться, подошел к сыну и ударом кулака свалил его с ног. В своем рвении наказать сына отец явно переусердствовал: он не рассчитал силу удара, и Папанову пришлось в течение нескольких недель проваляться дома. А через три месяца началась война. Далее послушаем рассказ самого Анатолия Папанова:
      "Я попал на передовую юношей, лишь год назад окончившим школу. Мои ровесники вынесли на своих хрупких плечах огромную ношу. Но мы верили в победу, жили этой верой, испытывая ненависть к врагу. Перед нами был великий пример Чапаева, Павки Корчагина, героев фильма "Мы из Кронштадта", по нескольку раз виденных фильмов о Максиме, "Семеро смелых". Искусство кино воздействовало на нас неотразимо...
      Мы спорили, строили планы, мечтали, но многие мои товарищи погибли на моих глазах. Разве забыть, как после двух с половиной часов боя от сорока двух человек осталось тринадцать?..
      В начале 1942 года едва не погиб и сам Папанов. Во время одного из боев на Юго-Западном фронте рядом с ним разорвался снаряд. К счастью, несколько осколков просвистели у него над головой и только один из них угодил ему в ногу. Однако ранение было тяжелым. После него Папанов около полугода провалялся в госпитале под Махачкалой и в конце концов с 3-й группой инвалидности был комиссован из армии.
      Вернувшись в Москву в октябре 1942 года, Папанов подал документы в Государственный институт театрального искусства им. А. Луначарского. Художественным руководителем института в те годы был народный артист СССР Михаил Тарханов, который и решил судьбу нашего героя. Прежде чем принять Папанова в институт, М. Тарханов спросил его: "Но сможешь ли ты ходить без палки? Ведь актер не должен хромать". Папанов ответил: "Смогу". Да так уверенно, что сомнений в честности его ответа ни у кого не возникло. Его приняли на актерский факультет ГИТИСа, в мастерскую артистов МХАТа М. Орловой и В. Орлова. Именно там наш герой познакомился со своей будущей женой - Надеждой Каратаевой. Далее послушаем ее собственный рассказ:
      "Мы с Толей должны были в этой жизни встретиться обязательно. Оба мы москвичи, он жил на Малых Кочках, а я рядом - на Пироговке. Даже какое-то время в одной школе учились, но он раньше меня, и поэтому мы не знали друг друга...
      Перед самой войной, в 1941 году, я поступила в ГИТИС на актерский факультет. Списки принятых в институт вывесили как раз 22 июня, поэтому учиться мне тогда не пришлось. Педагоги эвакуировались, а я решила уйти на фронт. Окончила курсы медсестер и устроилась работать в санитарный поезд. Работала два года. В 1943 году мой поезд расформировали, и меня отпустили на учебу в ГИТИС. Вот тогда я и увидела впервые Анатолия Дмитриевича. Он был в линялой гимнастерке, с нашивками ранений, с палочкой. Он хромал после ранения в стопу. У него не было двух пальцев на ноге...
      Сначала у нас с Толей были просто приятельские отношения: мы жили рядом, вместе ездили на трамвае домой. Ездили, разговаривали - "так это все и завязалось.
      Роман наш с Анатолием Дмитриевичем начался во время летних студенческих каникул, когда мы поехали от райкома комсомола на обслуживание воинских частей в Куйбышев. Потом мы вернулись в Москву, и я сказала маме: "Я, наверное, выйду замуж".
      Толя тогда был худой, шея тонкая. Я ходила к нему домой, он меня познакомил со своей мамой. Жили они бедно, и сказать, что он выгодный жених, было бы неправдой. Единственное, на нашем курсе он был первым учеником.
      Я, признаюсь, была довольно симпатичной девушкой. У меня была коса, и все говорили, что я красавица в русском стиле. И вот я как-то маме говорю: "Я тебя познакомлю с парнем, за которого хочу выйти замуж". Он к нам пришел, посидели, потом я его проводила до двери - у нас был такой длинный коридор. Вернулась в комнату и спрашиваю: "Мама, ну как?" Она говорит: "Дочка, ну вообще-то он, наверное, хороший парень, только что-то не очень красивый". Это вызвало у нее сомнение: вроде дочка в театральном учится, там, как она считала, одни красавцы, а она вдруг выбрала себе такого, не очень... Я ей говорю: "Мама, он такой талантливый, такой интересный человек!" Она: "Все-все-все, я не возражаю".
      Для меня 1945 год очень важный и, мало того, очень радостный год. Во-первых, потому что закончилась война, во-вторых, мы закончили ГИТИС, а в-третьих, мы поженились. 9 мая был День Победы, а 20 мая у нас была свадьба.
      Во время нашей свадьбы внезапно погас свет. Мы зажгли свечи, и через некоторое время у всех носы были черные от копоти. Свадьба была, конечно, очень скромная, у меня дома. Нас поздравлял весь курс, кстати, мы единственные на курсе стали мужем и женой...
      Толя переехал ко мне. Я с мамой и отцом жила в "веселенькой" квартире, где в коридор выходило 13 дверей и за каждой проживала семья...
      Осенью 1945 года Папанов и Каратаева закончили ГИТИС. Выпускной экзамен у нашего героя состоялся 11 ноября. В спектакле "Дети Ванюшина" он играл Константина, который по возрасту был моложе артиста, а в комедии Тирсо де Молины "Дон Хиль - Зеленые Штаны" - глубокого старика. Экзамен Папанов сдал на "отлично". После этого его пригласили сразу в три прославленных столичных театра: в Малый (туда он даже целый месяц ходил на репетиции), в Театр имени Вахтангова и МХАТ. Однако он от этих предложений вынужден был отказаться. Дело в том, что его жену распределили в Клайпеду и он предпочел поехать с ней.
      В то время шло активное заселение Прибалтики русскими, поэтому местных жителей (в основном это были немцы) из Клайпеды выселяли и вместо них в их дома селили литовцев и русских. Вновь прибывшим актерам из Москвы выделили под жилье разрушенный особняк, который они восстанавливали собственными силами. Работали актеры в здании местного театра - в прекрасном старинном здании, с бархатными креслами в зале. Однако на фасаде этого здания висела доска, которая возмущала всех актеров - на доске было написано: "С этого балкона выступал Гитлер".
      5 октября 1947 года Русский драматический театр в Клайпеде (режиссер В. М. Третьякова) открыл свои двери для зрителей. 7 ноября, в день годовщины Октября, на его сцене состоялась премьера спектакля "Молодая гвардия", в котором Папанов играл роль Сергея Тюленина. Через 23 дня после этого в газете "Советская Клайпеда" появилась первая в жизни нашего героя рецензия на его выступление. В ней писалось: "Особенно удачно исполнение роли Сергея Тюленина молодым актером Анатолием Папановым. Неиссякаемая энергия, инициатива, непосредственность в выражении чувств, страстность, порывистость отличают его. Зритель с первых же минут горячо симпатизирует Тюленину-Папанову".
      Кроме этой роли, на счету Папанова в клайпедском драмтеатре были роли и в других спектаклях: "За тех, кто в море!" (Рекало), "Собака на сене" (Тристан), "Машенька" (Леонид Борисович) и др.
      Между тем летом 1948 года судьбе было угодно, чтобы Папанов вернулся в Москву. Тогда он с женой приехал в столицу, чтобы навестить своих родителей. В один из тех дней он шел по Тверскому бульвару и внезапно встретился с режиссером Андреем Гончаровым. В бытность нашего героя студентом ГИТИСа, он был самым молодым режиссером в институте, а теперь работал в Театре сатиры. Увидев Папанова, Гончаров обрадовался, они проговорили более получаса, после чего режиссер сделал ему неожиданное предложение: "Переходи ко мне в театр". И наш герой согласился.
      Первые годы работы в Театре сатиры Папанов с женой жили в общежитии, где у них была комнатка в восемь квадратных метров. Их соседями были Вера Васильева с мужем Владимиром Ушаковым и Татьяна Пельтцер со своим знаменитым отцом, артистом и режиссером Иваном Романовичем. Жили артисты дружно. В театре Папанову тогда доставались второстепенные роли, которые не приводили его в восторг, однако роптать на судьбу он не любил. Поэтому сносил свою безвестность довольно стоически. Но затем это начало его допекать. Иногда он срывался, и тогда в семье происходили ссоры.
      Н. Каратаева вспоминает: "Если у нас бывали ссоры, Анатолий Дмитриевич иногда заявлял: "Я пойду к маме жить". Он приходил к своей маме, а она всегда говорила: "Ты женился, Толя, и, пожалуйста, разбирайся со своей женой у себя дома, а ко мне с этим не ходи. Я не могу вставать на твою сторону и осуждать твою жену". Я ей очень благодарна за это...
      Еще одним предметом для конфликтов в семье нашего героя было его чрезмерное увлечение алкоголем. Об этом вспоминает еще одна актриса Театра сатиры - Вера Васильева: "Появился у нас в театре буйный на выдумки, смелый и творчески необычайно деятельный актер Женя Весник. Он тоже был молод, но быстро занял в нашем театре значительное положение. И все вокруг него кипело. С Толей они крепко подружились, но по темпераменту Женя его перехлестывал. Словом, к нашему с Надей Каратаевой ужасу, появилась в жизни Толи опасная приятельница - водочка. Тогда к такого рода злу относились проще и, кажется, само зло было менее трагичным, чем сейчас. Так или иначе, но у молодой жены Папанова появились основания для грусти".
      Стоит отметить, что наш герой и Е. Весник были людьми одного поколения (Весник родился на 2,5 месяца позже Папанова - 15 января 1923 года). Оба они были фронтовиками, и оба были ранены. У них были общие взгляды на многие вещи, оба были беспартийными и никогда не участвовали в каких-либо группировках внутри родного театра. Короче, их дружба была предопределена множеством различных причин.
      Увлечение нашего героя алкоголем было вызвано прежде всего тем, что в театре он был мало востребован как актер. В то время как его жена уже считалась ведущей актрисой в репертуаре Театра сатиры, Папанов выходил на сцену в ролях, которые принято называть "Кушать подано". Все это угнетало нашего героя. Перелом в его судьбе наступил в середине 50-х. Причин было две.
      Во-первых, в 1954 году родилась дочка Лена, во-вторых, в 1955 году Папанов сыграл свою первую значительную роль - в спектакле "Поцелуй феи". После этого столичные театралы впервые заговорили о Папанове как о талантливом актере, о том, что у него прекрасные перспективы на будущее. Именно в то время наш герой прекратил свои пьяные застолья. Как вспоминает Н. Каратаева: "Единственный серьезный конфликт у меня с ним был из-за того, что он стал выпивать. Но у Анатолия Дмитриевича за такой внешней мягкостью скрывалась очень большая сила воли. И он как-то мне сказал: "Все, я больше не пью". И как отрезал. Банкеты, фуршеты - он ставит себе боржоми, в театре все знали, что Папанов не пьет".
      Стоит отметить, что и курить наш герой бросил таким же волевым способом вместе со своей женой.
      Не менее трудно, чем в театре, складывалась актерская судьба Папанова и в кинематографе. Первую свою крохотную роль в кино наш герой сыграл в 1951 году - режиссер Г. Александров пригласил его сыграть адъютанта в фильме "Композитор Глинка". Затем в течение нескольких лет Папанов не был востребован в кино, пока в 1955 году молодой тогда режиссер Э. Рязанов не пригласил его попробоваться на роль директора заводского Дворца культуры Огурцова в картине "Карнавальная ночь". Однако сыграть эту роль нашему герою так и не довелось. Как вспоминает сам Э. Рязанов: "Анатолий Дмитриевич мне тогда не понравился: он играл слишком "театрально", в манере, которая, может быть, и уместна в ярко-гротескном спектакле, но противоречит самой природе кино, где едва заметное движение брови уже более чем выразительная мизансцена. Таким образом, наша первая встреча с Папановым для меня прошла бесследно, а для него обернулась очередной душевной травмой. Кинематограф в ту пору наносил ему такие травмы постоянно".
      Между тем, потерпев неудачу на кинематографическом фронте, Папанов познал победу на театральной сцене. В конце 50-х в репертуаре Театра сатиры был принят "Дамоклов меч" Назыма Хикмета. Нашему герою в нем досталась центральная роль - Боксера. Когда труппа театра узнала об этом назначении на роль, то многие откровенно удивились. Им казалось, что у Папанова без грима, наклеенных усов или накладных ушей и шеи живой человек на сцене не родится. После этого в своих способностях сыграть эту роль стал сомневаться и сам Папанов. Однако режиссер настоял на своем и спектакль с участием нашего героя состоялся. Отмечу, что в момент работы над этой ролью Папанов брал уроки бокса у чемпиона Европы по боксу Ю. Егорова.
      "Дамоклов меч" имел огромный успех у зрителей и круто изменил творческую судьбу нашего героя. После него на Папанова всерьез обратили внимание кинематографисты. Например, тот же Э. Рязанов. В 1960 году он задумал снимать фильм "Человек ниоткуда" и на роль Крохалева пригласил Папанова. При этом режиссеру пришлось приложить много сил, чтобы уговорить актера сниматься. К тому времени Папанов полностью уверился в том, что он не "киногеничен", и сниматься наотрез отказывался. Чтобы убедить его в обратном, Рязанову пришлось буквально валяться у него в ногах и чуть ли не за шиворот втягивать его в кинематограф. В конце концов сопротивление Папанова было сломлено.
      Партнером нашего героя по фильму был другой замечательный актер - "Ю. Яковлев. Последний о тех съемках вспоминает: "На первых пробах я увидел человека, который стеснялся, боялся, переживал неуверенность в том, что способен осилить сложнейшую актерскую трансформацию в кино, и я подумал, как мне будет трудно с таким партнером. Давно, со студенческой скамьи, я усвоил, что не всякий хороший актер становится хорошим партнером, а партнерство для меня - "основа творческого бытия на сцене и на съемочной площадке. После второй и третьей проб мне стало казаться, что партнерский альянс с Папановым может состояться.
      Обретя себя в ролях вождя племени Тапи, Профессора и других, столь же противоположных по характерам, Толя раскрепощался в личном общении со мной и другими партнерами, стал веселым и добрым, много и сочно шутил. Я любовался его ребяческими проявлениями, которые его как личность очень украшали. Я был рад, что мои опасения остались далеко позади, и наше творческое партнерство на многие годы переросло во взаимные дружеские симпатии. Позже, встречаясь в концертах, мы неизменно радовались друг другу".
      К сожалению, фильм "Человек ниоткуда" в то время так и не вышел на широкий экран. Картина была наспех показана в домах творческой интеллигенции, не более двух-трех дней продержалась на премьерном экране. Ее судьбу решил тогдашний главный партийный идеолог М. Суслов. Однажды он возвращался в Кремль по Калининскому проспекту и увидел огромную афишу фильма на фасаде кинотеатра "Художественный". Плакат ему очень не понравился, и он коротко бросил: "Снять!" В результате ретивые чиновники сняли не только плакат, но и картину с проката. Ее премьера состоялась только через 28 лет после этого, когда Папанова уже не было в живых.
      Между тем это был не последний совместный фильм в творческой карьере Рязанова и Папанова. Буквально в том же, 1961 году, вышла их новая работа десятиминутная короткометражка по рассказу И. Ильфа и Е. Петрова "Как создавался Робинзон", в котором наш герой играл Редактора - душителя прекрасных порывов.
      В 1961 году Папанов также снялся в фильме режиссеров А. Митты и А. Салтыкова "Бей, барабан" в роли поэта Безлошадных и в картине Татьяны Лукашевич "Ход конем" - в роли Фонарева. Однако обе эти роли не принесли актеру творческого удовлетворения.
      В 1962 году на Папанова обратили внимание три режиссера - Евгений Ташков, работавший тогда на Одесской киностудии, Владимир Венгеров и Михаил Ершов (оба - с "Ленфильма"). Первый предложил нашему герою исполнить положительную роль скульптора в своем фильме "Приходите завтра" (в нем нашего героя озвучивал другой актер, так как голос Папанова считался некиногеничным), второй в картине "Порожний рейс" - отрицательную роль директора леспромхоза и третий - в фильме "Родная кровь" эпизодическую роль бывшего мужа главной героини картины (ее играла Вия Артмане). Все три фильма вышли в прокат в 1963 - 1964 годах и имели разный успех у зрителей: "Приходите завтра" собрал 15,4 млн. зрителей, "Порожний рейс" - 23 млн. и приз на Московском кинофестивале, "Родная кровь" - 34,94 млн. (занял 4-е место). Критика отметила прекрасную игру Папанова во всех этих картинах, однако попасть в первую шеренгу тогдашних советских кинозвезд актеру так и не удалось. Зрители его знали, но о всенародной любви тогда говорить было еще рано.
      Настоящий успех пришел к нашему герою годом спустя - в 1964 году. Произошло это при следующих обстоятельствах. В начале 60-х годов на спектакле Театра сатиры "Дамоклов меч" побывал писатель Константин Симонов. Игра Папанова в нем настолько поразила его, что он предложил кинорежиссеру А. Столперу, который в 1963 году решил экранизировать его роман "Живые и мертвые", взять этого актера на роль генерала Федора Серпилина. Поначалу Столпер сомневался, так как знал Папанова как исполнителя в основном отрицательных, комедийных ролей (тот же Боксер был ролью резко отрицательной). Здесь же предстояло сыграть роль положительную, даже героическую. Однако К. Симонов настаивал на своем выборе, и режиссер в конце концов согласился.
      Между тем долго сомневался в своих способностях сыграть положительного героя и сам Папанов. Как вспоминает Н. Каратаева: "У нас в общежитии был длинный коридор, и в нем стоял общий телефон. Ему несколько раз звонили, уговаривали, а мы все стояли и слушали, как он отказывался играть Серпилина: "Ну какой я генерал? Да нет, ну что вы, я не могу... И уже после выхода картины он мне часто говорил: "Что это все восторгаются? Чего там особенного я сыграл?"
      Действительно, после выхода этого фильма на широкий экран к Папанову пришла всесоюзная слава. Роль генерала Серпилина опрокинула довольно прочно устоявшееся мнение о Папанове как об актере комедийно-сатирического направления с некоторыми драматическими задатками. В прокате 1964 года "Живые и мертвые" заняли 1-е место, собрав на своих просмотрах 41,5 млн. зрителей. В том же году картина получила призы на фестивалях в Москве, Карловых Варах и Акапулько. В 1966 году фильм был удостоен Государственной премии РСФСР.
      Как вспоминает исполнитель главной роли в этом фильме К. Лавров: "Столпер с огромным уважением относился к Папанову. С самого начала чувствовалось, что этот актер - лидер в картине. О Симонове и говорить нечего: Константин Михайлович не однажды рассказывал мне, как ему нравится Толя и точным попаданием в самую сердцевину образа Серпилина, и в других ролях, и просто по-человечески. Забегая вперед, скажу, что к Папанову устремлялись душой сразу, без обычной в человеческих отношениях разведки и приглядывания. Так, в Звездном городке, куда мы привезли только что смонтированный фильм "Живые и мертвые" в сопровождении Столпера, Папанова и моем, Юрий Гагарин улучил минуту, чтобы остаться наедине с Толей и со мной, увел нас в какую-то из дальних комнат клуба космонавтов, и мы незабываемо пообщались за бутылкой кубинского рома".
      После успеха "Живых и мертвых" спрос на актера Папанова среди режиссеров возрос неимоверно. Например, в 1964 году на "Ленфильме" были запущены в производство десять картин, и в восьми (!) из них пригласили пробоваться нашего героя. Он в ответ принял все предложения и был утвержден на все восемь фильмов одновременно, что было довольно редким случаем в советском кинематографе. Позднее он через дирекцию своего театра дал всем вежливый отбой: мол, не могу, занят в спектаклях.
      Однако от предложений режиссеров с "Мосфильма" - Василия Пронина и Евгения Карелова, поступивших в том же году, Папанов не отказался. Оба режиссера предложили ему главные роли: первый - в картине "Наш дом", второй - в фильме "Дети Дон-Кихота". Съемки обеих картин проходили в Москве, и нашего героя это устраивало. Партнер нашего героя по первому фильму - Нина Сазонова - вспоминает: "Папанов был моложе меня, и мне подумалось, что на экране эта разница в возрасте будет слишком очевидной. Волнуясь, пришла на "Мосфильм" подписывать договор, увидела там Папанова и не выдержала - честно поделилась с ним и режиссером-постановщиком Прониным своими сомнениями. Анатолий Дмитриевич обрушил на меня град опровержений. Мягко, своим проникновенным, мелодичным голосом он говорил: "Вы посмотрите на меня. Я же страшон! У меня тяжелое лицо - для всех возрастов, до самых древних! Вы же выглядите намного моложе - неужели это не видно?!" Он так сурово расправлялся со своей внешностью в пользу моей, что спорить было просто неприлично. И он оказался прав: никто никогда не усомнился в том, что мы - нормальная, естественным путем сложившаяся семья...
      Такие актеры, как Папанов, сразу же цементируют всю киногруппу, становятся не только ее творческим центром, но и ее совестью, что всегда важнее.
      Папанов это блистательно доказал. Случилось так, что актеры, игравшие наших сыновей, молодые, но уже известные и много занятые в театре, на радио, в концертах, позволили себе небрежно отнестись к строгому графику репетиций и съемок. Однажды вообще не явился на "Мосфильм" Вадим Бероев, несколько раз опоздал Геннадий Бортников, что-то не так было и с Алексеем Локтевым. Режиссер Пронин пришел в отчаяние, решился на крайние меры. Но Анатолий Дмитриевич остановил его:
      - "Не надо. Разрешите нам с матерью поговорить с ними.
      Мы собрались всей "семьей" в одной из комнат киностудии. Анатолий Дмитриевич был краток, но надо было слышать его интонацию, горькую, полную искренне отеческого упрека:
      - "Давайте, ребята, беречь честь нашей семьи - нашу актерскую честь... Больше так быть не должно. Никогда! Завтра, в половине второго, вы все придете, оденетесь, загримируетесь, будете готовы к съемке. Мы с матерью придем в половине третьего. В три все на съемочной площадке! Договорились?..
      После этого разговора не только не было никаких недоразумений с творческой дисциплиной, но произошло самое важное - сложилась наша семья Ивановых, неподдельные отношения молодых актеров и талантливого малыша к нам как к своим родителям".
      Оба фильма вышли на широкий экран в 1965 году и имели удачную прокатную судьбу. Например, картину "Дети Дон-Кихота" посмотрели 20,6 млн. зрителей.
      Между тем в том же, 1965 году вспомнил об Папанове режиссер Э. Рязанов: предложил ему роль Сокол-Кружкина в фильме "Берегись автомобиля!". Однако когда начались съемки фильма, многие из участников съемочного процесса вдруг выступили против Папанова. Почему? Об этом рассказывает сам Э. Рязанов: "В картине подобрались актеры с иной природой юмора, чем у Анатолия Дмитриевича: Смоктуновский, Ефремов, Евстигнеев, Миронов. Папанов играл своего героя в близкой ему и, казалось, вполне уместной манере гротеска. Но на каком-то этапе работы над фильмом многие заговорили о том, что актер выпадает из общего ансамбля, нарушает стилистику и целостность фильма. На эту тему собрали даже совещание. По счастью, Папанов о наших злых умыслах не подозревал. Я на какое-то время дрогнул, но присущий мне здравый смысл удержал меня от поспешного решения. Хвалю себя за это, поскольку скоро выяснилось, что Папанов в картине "Берегись автомобиля!" создал одну из лучших своих ролей, а его заразительный клич "Свободу Юрию Деточкину!" обрел обобщенный смысл и ушел с экрана на улицы, в поговорку, подобно фольклору".
      В 60-е годы кинематографическая судьба Папанова была насыщена ролями самого различного плана. Назову лишь несколько значительных фильмов того периода, в которых снялся актер: "Дайте жалобную книгу" (1964, метрдотель в ресторане), "Иду на грозу" (1966, профессор Аникеев), "В городе С. (1967, Ионыч), "Золотой теленок" (1968, Васисуалий Лоханкин, причем роль была порезана цензурой), "Служили два товарища" (1968, командир полка), "Адъютант его превосходительства" (т/ф, 1969, батька Ангел), "Бриллиантовая рука" (1969, Лелик), "Возмездие" (1969, генерал Серпилин), "Виринея" (1969, поп Магара) и др.
      В 1967 году Папанов впервые озвучил Волка в знаменитом мультфильме В. Котеночкина "Ну, погоди!" и с тех пор стал кумиром миллионов советских детишек. Эта его слава была настолько огромной, что вскоре люди иначе как Волком актера уже не называли. Как вспоминает Н. Каратаева: "Вообще-то он немножко обижался, когда его узнавали только как исполнителя роли Волка. Он говорил: "Да ну вас, как будто, кроме как "Ну, погоди!", я больше ничего не сделал. Часто, в особенности где-нибудь на гастролях, в каком-нибудь городе, идет он по улице, а дети: "О! Волк! Ну, погоди!" Или однажды был такой случай: он шел по улице, а женщина увидела его и говорит своему ребенку: "Ой, смотри, Волк идет, Волк идет!" Ему это не очень нравилось, конечно".
      Об этом же рассказ партнера Папанова по театру А. Гузенко: "Мы приехали в Болгарию. Первым гастрольным городом был Враца. Когда мы подъехали к центральной площади, увидели толпу встречающих. Хлеб-соль, оркестр. Митинг. Болгаро-советская дружба - ура! Очень много детей. Но актеров нашего театра здесь, естественно, не знают. Зато мультфильм "Ну, погоди!" все дети смотрели и очень любят. И вот директор театра выступает с речью: "Мы очень рады приехать, а вот знаете, у нас есть замечательный актер, исполнитель роли Волка в фильме "Ну, погоди!". У него там знаменитый монолог, и мы сейчас попросим Анатолия Дмитриевича Папанова произнести этот монолог!".
      Папанов покраснел весь. Сейчас, говорит, я вам скажу монолог. Напрягся и заорал: "НУ, ЗА-Е-Ц! ПОГОДИ-И!"
      Народное ликование! Шапки в воздух! Пионеры в восторге! Народный артист Союза Папанов так разозлился на эту ситуацию. И везде орал это "Ну, погоди!" Повезли нас смотреть пещеры - он там: "Ну, погоди-и!". В пять утра гостиница просыпалась от того же крика. Он так часто это орал, что Ширвиндт пошутил: "Надеюсь, на куранты они это успели записать".
      Последний день во Враце. Опять пионеры, оркестр, митинг. И директор снова: "Ну вот, на прощание Анатолий Дмитриевич вам прочитает монолог Волка". Он - да, конечно, сейчас. И вновь всеобщий восторг, нескончаемая овация. Садимся в автобусы, а пионеры Папанова обступили со всех сторон. И он их начал "причащать". Перекрестит, в лоб чмокнет и скороговоркой: "Ну, заяц, погоди... ну, заяц, погоди... ну, погоди... заяц... погоди... ну...
      Отмечу, что первые свои мультипликационные роли Папанов озвучил в 1960 году - это были: мультфильмы "Машенька и медведь" и "Про козла". Затем он озвучивал такие мультфильмы, как "Рики-Тики-Тави" (1966), "Маугли" (1967), "Чуня" (1968) и др.
      Достаточно активно в 60-е годы Папанов был занят и в репертуаре Театра сатиры. На его счету были спектакли: "Двенадцать стульев" (1960, Киса Воробьянинов), "Яблоко раздора" (1961, Крячка), "Дом, где разбиваются сердца" (1962, Манган), "Интервенция" (1967, Бродский), "Доходное место" (1967, Юсов), "Последний парад" (1968, Сенежин) и др.
      В 1966 году Папанов сыграл главную роль в спектакле "Теркин на том свете" (премьера состоялась 6 февраля). Однако спектакль продержался в репертуаре театра всего несколько недель и был снят по цензурным соображениям. Для актеров театра, а для нашего героя в особенности, это было сильным ударом.
      Еще более сильным потрясением стала для Папанова история, которая произошла с ним в конце того же десятилетия. Что же тогда произошло?
      Будучи на одной вечеринке, Папанов перебрал с выпивкой и, ковыляя в одиночку домой, внезапно почувствовал себя плохо и присел на лавочку. В этот момент его и заметил постовой милиционер. Подойдя к артисту, он в темноте не узнал его и принял за обычного пьянчужку. "Гражданин, здесь сидеть не положено!" - сурово обратился страж порядка к Папанову и решительно взял его за локоть. И тут произошло неожиданное. Папанов внезапно взорвался, вскочил с лавки и схватил милиционера за галстук. Тот, в свою очередь попытался вырваться, но Папанов вошел в раж и рывком сорвал галстук с постового. К счастью, большего он сделать не успел, так как милиционер оказался и моложе, и ловчее, поэтому довольно быстро скрутил пожилого человека. И пришлось актеру прошествовать в ближайшее отделение милиции.
      Уже через несколько дней после этого происшествия весть о нем достигла стен Театра сатиры. В дирекцию пришла бумага из отделения милиции о том, что актер Папанов, будучи в подпитии, совершил хулиганский поступок по отношению к представителю законной власти. Поэтому милицейское начальство требовало сурово наказать провинившегося. Не выполнить этого наказа дирекция театра не решилась. Буквально в тот же день, когда в театр пришла бумага, было собрано общее собрание коллектива, в повестке которого значился один вопрос - недостойное поведение актера Папанова. Это собрание длилось около трех часов.
      Как вспоминают очевидцы, недостатка в выступающих на этом мероприятии не было. Большая часть актеров оказалась на стороне провинившегося и просила руководство театра не наказывать сурово Папанова. Однако нашлись и такие, кто потребовал не только уволить его из коллектива, но и поставить вопрос о лишении его звания заслуженного артиста РСФСР. К счастью, таких оказалось меньшинство и Папанов отделался всего лишь строгим выговором.
      Между тем в 70-е годы актерская слава Папанова достигла своей наивысшей точки. На всей территории тогдашнего СССР не было человека, кто бы не знал этого актера. По словам Н. Каратаевой:
      "Он был очень покладистым актером. И звездной болезни у него не было. Бывало, мы с театром выезжаем куда-нибудь на автобусе. Всегда все стараются сесть на первые места, чтобы меньше трясло. Он всегда сзади, чтобы никого не беспокоить. "Анатолий Дмитриевич, идите вперед". - "Ничего, ничего, мне тут хорошо". Многие режиссеры, которые с ним работали, отмечали его скромность и непритязательность...
      Рассказывает А. Гузенко: "Он был человеком невероятной скромности. Были на гастролях в Тбилиси. Начало октября, светит солнце - теплынь. Хорошая жизнь, вино, хачапури, шашлыки. Гуляю по проспекту среди людей, одетых в красивую светлую одежду, и вдруг - мне навстречу идет... шпион. В плаще-болонье, в берете, надвинутом на самый лоб, и в темных очках. Когда шпион подошел поближе, я понял, что это Папанов. Он так ходил, чтобы его не узнавали, страшно не любил, когда узнают и начинают приставать".
      А вот еще одно свидетельство огромной любви к Папанову простых людей. Некий таксист рассказывал как-то режиссеру А. Кравцову такую историю: "Время позднее. Я - в районе Бауманской. В переулке стоит мужичок рядом с машиной, чего-то машет. Я притормозил. Он прямо взмолился: "Браток, выведи меня отсюда! Я сам хоть и коренной москвич, а в этих переулках и тупичках не распутаюсь". Ну, я, конечно, вывел. А он так поблагодарил... Не деньгами, конечно! Грошей я бы с него не взял... А вот - словами... Ну, какие именно слова, я не запомнил. Совсем простые, самые обыкновенные. Как будто мы с ним - полжизни кореши... Возил я знаменитых артистов. Всякие люди. Бывают и хорошие. А все равно видно, что - артист. У Папанова не видно. Просто - свой мужик, понятный... Я вообще-то таким его и представлял".
      Однако стоит отметить, что встречались в те годы и люди, которые относились к Папанову без должного уважения. Например, работники гостиниц, для которых в те годы практически не было авторитетов. Об их хамстве тогда ходили буквально легенды. Актер В. Золотухин вспоминает подобный эпизод, относящийся к концу декабря 1974 года: "На перроне встретил Всеволода Сафонова. "Я в эту "железку" (это он - про гостиницу "Ленинградская". - В. З.) - ни ногой! Выселили вместе с Папановым. Но ему уезжать надо было в этот день - повезло. Позорище неописуемое: двух народных артистов выселить!"
      Встречаю на "Ленфильме" Папанова в тот же день. Спрашиваю, как его выселяли вместе с Сафоновым. "Немцы победили меня в этой гостинице три раза, а я считался победителем в войне! Три раза меня выселяли из-за них. И надо же: все время нападал на немцев! Или они на меня нападали".
      Судя по всему, в "Ленинградскую" прибыла какая-то важная немецкая делегация, и, чтобы предоставить им комфортабельные (по советским меркам) номера, работники гостиницы не нашли ничего лучшего, как выселить из номера двух народных артистов СССР.
      Между тем в 70-е годы на экраны страны вышли 15 фильмов с участием Папанова. Назову лишь некоторые из них: "Белорусский вокзал" (1970, в прокате 1972 года занял 15-е место - 28,3 млн. зрителей), "Одиножды один" (1974), "Страх высоты" (1975), "Двенадцать стульев" (т/ф, 1976), "Инкогнито из Петербурга" (1977), "Пена" (1979) и др.
      В 1973 году Анатолию Папанову было присвоено звание народного артиста СССР.
      А вот в ряды КПСС наш герой тогда так и не вступил, хотя его туда активно зазывали. По этому поводу Н. Каратаева вспоминает: "Несмотря на все уговоры, в партию он не вступал. Как-то мне парторг театра говорит: "Надя, я был в райкоме, и там сказали, что, если ты уговоришь Папанова вступить в партию, тебе дадут звание". Было и такое".
      В начале 70-х Папанов был явно неудовлетворен своим положением в Театре сатиры и даже подумывал об уходе из этого театра. Уходить он собирался во МХАТ, куда в 1974 году из ЦАТСА перешел А. Попов. Однако этот переход так и не состоялся. В 1972 - 1977 годах Папанов получил сразу несколько ролей в спектаклях родного театра: в "Ревизоре" роль Городничего, в "Клопе" - шафера, в "Ремонте" - Макарыча, в "Горе от ума" - Фамусова, в "Беге" - Хлудова.
      В личной жизни Папанов был прекрасным семьянином. По словам Н. Каратаевой, за все время их совместной жизни (а это - 43 года) он ни разу не давал ей поводов усомниться в его супружеской верности. Он также был замечательным отцом для своей единственной дочери Лены. Когда в середине 70-х она вышла замуж за молодого человека, с которым училась на одном курсе театрального института, Папанов с женой купили им однокомнатную квартиру. В 1979 году у молодых родилась девочка, которую назвали Машей. Еще одна внучка появилась у Папанова шесть лет спустя - ее назвали Надей, в честь бабушки.
      В 1979 году Папанов впервые выехал в США. Об этой поездке рассказывает Н. Каратаева: "Толя говорит: "Ты знаешь, в Союзе кинематографистов организовывается туристическая поездка в США, но туда берут только членов союза". А я не была членом союза. Так он пошел к какому-то начальству и сказал: "Я очень хочу поехать, но без жены не могу". И они, как исключение, взяли меня. Это была незабываемая поездка".
      28 августа 1979 года скончался писатель Константин Симонов, человек, который много сделал для нашего героя. Вот как вспоминает об этом событии режиссер Александр Кравцов: "Мы встретились с Толей в Центральном Доме литераторов... приподняв на повороте лестницы гроб с телом Константина Михайловича Симонова. Толя шел по одну сторону, я - по другую. Поздоровавшись, страшно разволновались. На улице он схватил меня под руку, до боли сжав локоть, повел куда глаза глядели:
      - "Пойдем, пойдем!.. Это ж надо - где встретились!..
      Мы шли по безлюдному кварталу улицы Герцена в сторону Садового кольца, навстречу турникетам, за которыми застыли толпы людей.
      - "Ведь он - моя судьба, - шептал Папанов, часто дыша. - Это он сказал Столперу: "Вот - Серпилин! И только этот актер!" И словно кольцо из земли выдернул: все по-другому завертелось - вся моя планета... Теперь кусок жизни отрезан... огромный кусок... После такой утраты, чувствую, стану другим. Еще не знаю как, но сильно переменюсь... Лишь бы не вылететь из обоймы. Уж больно поздно я в нее попал...
      Под словом "обойма" Папанов подразумевал своих коллег-артистов. Ведь по-настоящему известным он стал в 1964 году, когда ему уже было 42 года.
      Осенью 1982 года, когда Папанову должно было исполниться 60 лет, ему разрешили приобрести в личное пользование новый автомобиль - "Волгу"-пикап. По словам нашего героя, "радость от подарка улетучилась, едва я, собрав недостающие деньги, сел за руль. Тут же глушитель отлетел...
      Помимо работы в театре и кино актер активно занимался общественной деятельностью. Например, был членом Общества защиты природы и возглавлял Всесоюзное общество по баням (вместе с писателем В. Солоухиным). Работа этой организации заключалась в том, чтобы наблюдать, как в банях поддерживается необходимый порядок, улучшается обслуживание и т. д.
      Между тем в 80-е годы наш герой практически не снимался в кино. С 1980 по 1987 год на его счету были роли только в трех фильмах: "Отцы и деды" (1982), "Время желаний" (1984) и "Холодное лето пятьдесят третьего" (1987).
      За этот же период четыре новые роли он получил в Театре сатиры. Однако полного удовлетворения от большинства этих работ он не испытывал. Его вновь посещали мысли о возможном переходе в другой театр. Но и в этот раз переход не состоялся. Режиссер В. Андреев вспоминает: "Перейдя на работу в Малый театр (1985), я пригласил Папанова побеседовать о возможности и его перехода на старейшую московскую сцену. Мне было известно, что его что-то не устраивало в Театре сатиры, которому он отдавал всего себя.
      - "Не пора ли тебе, такому мастеру, выйти на старейшую русскую сцену? - спросил я без обиняков. - Здесь и "Горе от ума", и "Ревизор" твой репертуар...
      - "Поздно мне, Володя, - сказал он тихо и серьезно.
      - "Ничего не поздно! Ты же моложе многих молодых! Приходи всей семьей: у тебя же и Надя хорошая актриса, и Лена. Лена к тому же - моя ученица.
      Он не пошел. Не предал своего театра. Бывало ведь, и поругивал его и обижался. Но предать не мог. Даже ради дочери, которая работала в Театре имени Ермоловой и, следовательно, была в частых разлуках с отцом и матерью".
      В 1983 году Папанов решил попробовать себя на преподавательском поприще: в ГИТИСе ему доверили руководить иностранным курсом - монгольской студией. Супруга как могла отговаривала его от этой работы, говорила, какой из тебя преподаватель, однако Папанов сделал по-своему. По словам все того же В. Андреева: "Ругать он умел только равного. Он стеснялся даже вести со студентами дисциплинарные беседы. Между тем монголы попривыкли к бесшабашности и безответственности наших соотечественников, позволяли себе и похулиганить и даже подраться в общежитии. Декан просил Анатолия Дмитриевича применить власть худрука курса, но тот смущенно отвечал: "Не умею я как-то... об этом!" Воздействовал он на своих учеников какими-то иными средствами, без "втыков".
      В последний год своей жизни Папанов творчески был необычайно активен. Он наконец-то уговорил главного режиссера Театра сатиры В. Плучека дать ему возможность поставить спектакль. В качестве материала для своей первой режиссерской работы Папанов выбрал пьесу М. Горького "Последние". Как вспоминает Н. Каратаева: "Актеры, которые с ним работали, говорили: мы такого режиссера никогда не видели, он к нам относился по-отцовски...
      В то время он очень много работал, был очень увлечен репетициями. К сожалению, я в те дни была ему плохой поддержкой. У нас Лена заболела, ее положили в больницу, и я пропадала у нее.
      Как-то раз забежала: сидим на кухне, и он говорит: "Послушай, какой я финал к спектаклю придумал"... Принес магнитофон, включил: "Когда Яков умирает, церковное пение должно звучать. Сначала тихо... потом громче, громче... И в темноте свечи горят... много свечей... Это был один из лучших моментов спектакля. Он потрясает, а Толя, помню, боялся, что ему запретят такой финал... Готовый спектакль он успел сдать только худсовету...
      В 1986 - 1987 годах Папанов снимался в картине режиссера Александра Прошкина "Холодное лето пятьдесят третьего". На роль Копалыча пробовалось несколько актеров, однако режиссер выбрал именно Папанова. Друзья актера отговаривали его от съемок, считали, что он и так сверх меры загружен в театре, в ГИТИСе. Однако наш герой им ответил: "Меня эта тема волнует - я в ней многое могу сказать!"
      Съемки фильма проходили в Карелии, в 180 километрах от Петрозаводска, в довольно глухой деревне, расположенной на полуострове. Вот что рассказывает об этих съемках сам режиссер - А. Прошкин: "Неделю мы работали нормально. Жители нам по мере сил помогали. И никаких неожиданностей не предвиделось, поскольку деревня изолирована с трех сторон водой. Через неделю наступает первый съемочный день Анатолия Папанова. Он приехал вовремя, начинаем снимать, и... Ничего не могу понять: куда ни направим камеру, в видоискатель лезут посторонние лодки. Много моторок. И все движутся в нашем направлении. А какие могут быть моторки в пятьдесят третьем году? Стреляем из ракетницы, кричим против ветра в рупор бесполезно: со всех сторон на нас несутся моторные лодки. Приближаются, причаливают, и мы видим: в каждом суденышке по два-три ребенка с дедом или бабкой, в руках у каждого ребенка почему-то книжка или тетрадка. И все, оказывается, приехали на встречу с "Дедушкой Волком". Мы сдались и прервали съемки. Правда, киношная администрация в свойственной ей суровой манере попыталась применить "прессинг по всему полю", но вмешался Анатолий Дмитриевич: "Что вы, что вы! Давайте лучше соберемся как-то вместе!" Собрались, рассадили детей. Он каждому что-то написал, для каждого нашел свои слова. Я наблюдал эту сцену, забыв о дорогой цене сорванного съемочного дня. Видел по лицам этих детишек, что они на всю жизнь запомнят встречу с человеком бесконечно доброго сердца...
      Фильм "Холодное лето пятьдесят третьего" стал последним в жизни Папанова. Отснявшись буквально в последних кадрах этой картины, актер скончался. Случилось это в первых числах августа 1987 года. О том, как это произошло, рассказывают очевидцы.
      Н. Каратаева: "Мы с театром были на гастролях в Прибалтике. В Вильнюсе гастроли уже закончились, и мы должны были переезжать в Ригу. Днем отыграли "Гнездо глухаря", и Толя стал собираться в Петрозаводск на съемки "Холодного лета... Перед отъездом он мне говорит: "Забери в гримерной газеты: будет что в автобусе тебе до Риги читать".
      Вечером после "Фигаро" захожу в гримерную (у них с Андреем Мироновым была одна гримерная), забираю газеты. Андрюша посмотрел и говорит: "Господи, неужели вы все это читаете?"
      Мы попрощались. Андрей тоже уезжал на концерты. Это был последний день, когда я их обоих видела живыми... Анатолий Дмитриевич полетел самолетом в Петрозаводск. Я ему говорила: "Приезжай оттуда сразу в Ригу". А он сказал, что еще в Москву заедет, потому что там его студенты, и он должен узнать, как у них с общежитием".
      А. Прошкин: "Пораньше закончив съемки, 2 августа, я просил Папанова остаться в деревне и хорошо отдохнуть. Театр перебрался из Вильнюса в Ригу - образовалось два свободных дня. Анатолий Дмитриевич настаивал на перелете в Москву: "Нет-нет-нет! Я обязан туда вырваться. Через месяц начинаются занятия моего курса в ГИТИСе. Надо пробивать общежития, поругаться кое с кем и всякое такое. Чтобы ребятам нормально жилось!" Я подозреваю, что он и без того был ходатаем по чужим бедам. Спорить не стал. О чем бесконечно сожалею".
      Н. Каратаева: "В Москве Толя был один. Как потом мне рассказал наш слесарь, он его встретил, и Анатолий Дмитриевич спросил: "Саша, почему у нас нет горячей воды?" Тот в ответ: "Да отключили". - "Ну, ничего, говорит, - помоюсь холодной". Он всегда любил холодный душ... Разгоряченный, уставший, он встал под холодный душ, и у него случился сердечный приступ.
      Поначалу я была спокойна. И только когда он не прилетел к спектаклю, тревога меня как ножом полоснула. Я начала метаться. Звоню в Москву на пульт: говорят, квартира с охраны снята. Звоню соседке. Она вышла, на окна глянула - свет горит. А мои - дочка с семьей - были на даче. Позвонила Нине Архиповой, ее зять рванул к моим за город. Приехал уже мой зять, перелез с соседнего балкона на наш, выбил стекло... В ванной текла вода... ледяная... Потом диагноз поставили: острая сердечная недостаточность".
      Хоронили Анатолия Папанова в закрытом гробу. В тот день тысячи людей пришли на Новодевичье кладбище, чтобы отдать последнюю дань любви замечательному актеру. Вот как рассказывает об этом В. Золотухин: "Я спешил на последнее свидание с Анатолием Дмитриевичем, взял такси у Белорусского вокзала. Когда водитель узнал, куда мне ехать, он открыл дверцу машины и сообщил своим коллегам о смерти Папанова. Они тут же бросились к цветочному базару у станции метро, накупили цветов, отдали мне:
      - "Поклонись ему от нас...
      Имя Анатолия Папанова было неразрывно связано с Театром сатиры, в котором он проработал без малого 40 лет. Однако когда актера не стало, театр находился на гастролях в Прибалтике и свою поездку не прервал. Он продолжал гастроли даже через неделю, когда ушел из жизни еще один прекрасный актер этого же театра - Андрей Миронов. Лишь только несколько человек из труппы театра приехали в Москву, чтобы участвовать в похоронах.
      Р. S. Фильм "Холодное лето пятьдесят третьего" вышел на экраны страны в 1988 году и сразу стал лидером проката: он занял 3-е место, собрав на своих сеансах 41,8 млн. зрителей. Роль Анатолия Папанова в нем озвучивал другой актер.
      В октябре 1992 года, к 70-летию со дня рождения Анатолия Папанова, родные и близкие актера поставили на его могиле прекрасный памятник. Часть суммы на него пожертвовал "Фенист-банк".