Не взглянув на протянутый камердинером, парик, Дрейк взял трость и вышел из комнаты. Отослав слугу в Шерборн, чтобы тот доставил срочное сообщение, а заодно перехватил все письма от Эдмунда и кузенов, Дрейк направился в дом своей невесты. Но цель его посещения теперь была иной. Лорд Уэстли был старым повесой, но отличался проницательностью ума и мудростью. Это помогало ему не впадать в панику и находить верное решение даже тогда, когда ситуация казалась безвыходной. Маркиз решил посоветоваться с ним.

Когда жених его дочери вошел в кабинет с угрюмым выражением на лице, лорд Уэстли слегка удивился, но, ничего не сказав, поднялся и пожал гостю руку. Отец Дрейка целыми днями занимался делами имения, а юноша был предоставлен самому себе. Лорд Шерборн не сумел вовремя отвлечься от своих обязанностей и обратить внимание на сына, и Дрейк слишком много времени проводил на балах и светских приемах. Однако несмотря на это, он неплохо справлялся с делами и в одно прекрасное время мог даже превзойти своего отца. Лорд Уэстли подумал, что все-таки неплохо устроил свою единственную дочь. Когда он умрет, их состояния соединятся и этот человек сумеет правильно всем распорядиться.

– Садись, Невилл. Почему ты пришел ко мне, в то время как должен идти на прогулку с моей дочерью? – встревоженно спросил старый лорд.

Дрейк никогда не говорил, что не хочет жениться на леди Памеле, однако и особого стремления к супружеству не выказывал. После того как Памела первый раз вышла в свет, ни она, ни Дрейк не говорили о том, чтобы официально объявить об их отношениях. Неужели молодой маркиз пришел, чтобы расторгнуть помолвку, о которой их отцы условились задолго до того, как дети начали говорить?

– Мне необходим ваш совет, сэр, – начал Дрейк. Сама Памела не особо-то хотела этого брака, но у ее отца были большие связи. Невилл не мог честно разорвать подписанный его отцом контракт, поэтому решил извлечь из сложившейся ситуации пользу для себя.

Лорд Уэстли внимательно выслушал рассказ молодого лорда, но, услышав отказ назвать источник полученной информации, нахмурился.

– Не стоит подымать оружие против члена собственной семьи. Но то, что он задумал, – мерзко и отвратительно. Эдмунд всегда был очень жадным, – в задумчивости проговорил старый лорд. – Но вот что я скажу, Невилл. Я возьму Эдмунда на себя, если ты пообещаешь сделать для меня кое-что. Конечно, я не смогу изменить то, что вы родня, но найти для Эдмунда подходящее занятие вполне в моих силах. Дай мне слово и считай, что все улажено.

Дрейк принял предложенный ему стакан бренди и сделал большой глоток. Он знал, что нужно Уэстли. Знал уже тогда, когда шел сюда. И знал, что рано или поздно эту цену все равно придется заплатить. И если это принесет мир в его семью, Дрейк не задумываясь пойдет на это.

– Что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил он и посмотрел прямо в глаза старому лорду.

– Ты достаточно долго встречаешься с моей дочерью, Невилл. Не спорю, она упряма и порой просто невыносима, но девочке нужен муж, который не позволит ей вляпаться в неприятности. Назначь дату свадьбы и сделай ей ребенка как можно быстрее. Тогда она успокоится. Мне нужен внук. И я хочу, чтобы моя дочь была счастлива. Сделай, как я прошу, и можешь забыть об Эдмунде. Я все возьму на себя.

Дрейк грустно усмехнулся. По сути, он менял одну проблему на другую. Однако у леди Памелы никогда не было склонности к насилию, как у Эдмунда. Да и сам Дрейк вовсе не собирался нарушать данное его отцом обещание. Он достаточно долго откладывал неизбежное. У него не было ни желания, ни потребности связывать свою жизнь с женщиной, но, видимо, пришло время остепениться, обзавестись женой и подумать о наследниках. Памела вовсе не хуже любой другой претендентки на это.

– Боюсь, что вы продешевили, сэр. Ваша часть сделки гораздо дороже моей. – Улыбнувшись, Дрейк встал и протянул лорду Уэстли руку. – Я поговорю с вашей дочерью, и мы объявим о помолвке немедленно.

С мрачной улыбкой Уэстли пожал Невиллу руку.

– Я был бы рад, если бы она понесла еще до того, как ты поведешь ее под венец. Ради меня – сделай это ты, пока не сделал кто-нибудь еще.

Криво усмехнувшись в ответ, Дрейк откланялся. Прежде чем дать заключительную клятву, надо будет убедиться, что ребенок, которого эта леди будет носить, от него.

Вспомнив, что это Эйлин толкнула его на такой шаг, Дрейк улыбнулся. Он наблюдал за ней, когда они проводили время с его сестрой. А ведь Невилл никогда не смотрел так ни на одну девушку. Диане было очень хорошо в компании Эйлин, ведь его вечно грустной и тихой сестре не хватало именно той живости и легкости, которая была в мисс Саммервилл в избытке.

Поглаживая карман, в котором лежала записка от Эйлин, Дрейк пошел искать свою невесту. Позже он придумает способ отблагодарить Эйлин за ее помощь, но сейчас его мысли были заняты предстоящей борьбой.

Хотя Диана клялась и божилась, что переслала брату записку, Эйлин ответа от Шерборна не получила. Вообще-то у маркиза и не было особой причины писать ей, и Эйлин ничего большего не ждала, но судьба братьев Монсар не давала ей покоя.

Она принялась читать газеты сэра Джона, но в них почти ничего не говорилось о назревающем в горной части Шотландии восстании. Ходили слухи, что принц Чарлз прячется на севере, собирая вокруг себя целые кланы горцев, но были ли в числе мятежников кузены Дрейка, Эйлин не знала. Диана ничего на эту тему не писала, а сама Эйлин не смела задавать этот вопрос.

Лишь в июле Эйлин наткнулась в газете на сообщение, которое ее заинтересовало. В объявлениях о помолвках и свадьбах среди множества незнакомых имен ей вдруг бросилось в глаза одно: лорд Шерборн. Это было официальное объявление о помолвке лорда Шерборна и леди Памелы. Эйлин не ожидала этого. Какое-то время она просидела, глядя неотрывно в газету. Это показалось Эмме странным.

– Что там такое, девочка моя? Ты смотришь на газету, как будто это гремучая змея! Неужели там пишут что-то действительно интересное?

Эйлин передала газету тете и, схватив пяльцы, с силой воткнула иглу в ткань.

На день рождения мисс Саммервилл получила учебник по рисованию от Дианы и небольшой томик «Рассказов от великого до смешного». Эйлин не узнала автора, имя которого значилось на обложке: Д. Оуэн Шерборн, – но стоило ей прочесть дарственную надпись на первой странице, и все стало ясно. Там большими красивыми буквами было написано: «Принцессе Яблок». Эйлин сразу поняла, что подарил эту книгу Дрейк, ведь это был его титул – маркиз Шерборн. Брат Дианы попросту воспользовался одним из своих многочисленных имен, чтобы ввести читателя в заблуждение относительно истинной личности автора рассказов. Он, должно быть, помирал со смеху, отправляя свою рукопись к издателю.

Эйлин дала взглянуть на книгу сэру Джону. Этот подарок был не более чем знак внимания со стороны сына давнего друга семьи. Может быть, Дрейк решил, что ее письмо просто глупая шутка? Кому, в конце концов, понадобилось бы строить козни маркизу? Сэр Джон хихикнул, и Эйлин стало досадно, но она не показала виду.

– Ах, он хитрый плут! Надеюсь, у него хватило здравого смысла не написать в своих рассказах чего-нибудь неприличного! Все говорят, что проблему со своими кузенами он решил очень хорошо. Подозреваю, что ему пришлось дать более чем щедрые обещания, но все-таки это помогло разрешить ситуацию. Этот молодой человек далеко пойдет. И держу пари, леди Памела ему в этом поможет.

Сэр Джон снова хихикнул и вернул томик Эйлин.

– Как любезно с его стороны вспомнить о твоем дне рождения! Принцесса Яблок! Придумал же!

Эйлин решила выбросить этот случай из головы. Слухов о том, будто кто-нибудь решил навредить Шерборну, не было, и девушка перестала беспокоиться по этому поводу. Она поднялась с кресла и вышла из комнаты с книгой в руках.

Удивившись, что племянница так неожиданно покинула их, сэр Джон повернулся к жене и озабоченно произнес:

– Ей нужно найти мужа, дорогая.

Эмма слегка улыбнулась и покачала головой:

– Кто сказал, что каждая женщина обязательно должна выйти замуж? Эйлин хорошо здесь. Когда нас не станет, в ее распоряжении окажется значительное состояние, и девочка ни в чем не будет нуждаться. Только не говори, что Эйлин нуждается в мужской заботе. По-моему, она и сама неплохо со всем справляется.

– Но это не одно и то же! – нахмурившись, добавил сэр Джон и достал трубку. – Я не могу представить свою жизнь без тебя, дорогая. Когда мы умрем, Эйлин останется одна в этом мире. Она слишком долго была одинокой, и мы не вправе снова обрекать ее на это. Так не должно быть! Ей нужны друзья. И хороший муж.

Эмма ненадолго замолкла, задумавшись над словами мужа, а затем кивнула:

– Это не так-то просто, дорогой. Я много раз слышала, что мужчины жалуются на чрезмерную болтливость своих жен и в шутку желают, чтобы те стали немыми. Но ведь все это несерьезно. Кто же сможет постоянно жить в тишине? Да к тому же нам надо доказать аристократическое происхождение Эйлин, а иначе ни один лорд не захочет взять ее в жены. И тогда бедняжку обступят со всех сторон охотники за состоянием.

– Любой мужчина мечтает обладать такой жемчужиной, как наша девочка! – заявил сэр Джон. – И я найду ей подходящего жениха, вот увидишь!

Хотя чета Саммервиллов этого и не знала, маленькая книжечка, из-за которой разгорелся этот спор, была напечатана еще несколько недель назад и ждала своего часа, лежа в ящике стола Дианы. Дрейк попросил сестру отправить рассказы Эйлин, когда подвернется подходящий случай. Маркизу, который наконец-то избавился от Эдмунда, хотелось обязательно отблагодарить девушку за помощь. Братья Монсар теперь находились под постоянным присмотром лорда Шерборна. Они хотели приключений? Они их получили. В то время как книга попала в руки Эйлин, французские кузены уже находились в Ирландии. И Дрейк вместе с ними.

Найти его теперь было не так-то просто. Отдаленный уголок бесплодной ирландской земли, именуемый графством де Лейси, являл собой жалкое зрелище.

Каменистая почва была непригодна для возделывания, а большую часть деревьев срубили местные жители, когда строили свои ветхие хибары, почти не защищавшие от лютых ветров и морозов. Плачевное состояние немногочисленных лачуг говорило о том, что в этой местности царит бедность. Те жители, кто придерживался католической веры, не имели здесь права голоса, а у протестантов, которые были в меньшинстве, попросту не хватало средств, чтобы привлечь к себе внимание жадных членов дублинского парламента. Задавленные нищетой и забытые правительством, обитатели графства могли только сетовать на свою бедность, но изменить что-либо были не в силах.

Возможно, если бы Ричард де Лейси выжил, все сложилось бы иначе. Он боролся бы и за земли, и за местных жителей, но нынешнему графу до бед этих жалких людишек не было никакого дела. Все это Дрейк разузнал, когда провел вечер в местной таверне. Не многие осмеливались высказываться против графа, но добрый крепкий эль всегда славился поразительным свойством развязывать людям языки.

Дрейк был немало расстроен тем, что не сумел найти каких-либо существенных доказательств происхождения Эйлин, поэтому, когда Монсары обнаружили семейное кладбище де Лейси, он решил, что это место стоит исследовать. Дорога шла в гору, и вскоре маркизу открылся вид стоявшего вдалеке старинного замка. Некогда грозный и величественный, сейчас он был наполовину разрушен временем, суровой погодой и руками вечно жаждущих вражды людей. Однако там на нового графа еще работали несколько слуг. Но если верить сплетням, все его потребности сводились к порядочной порции спиртного и вниманию какой-нибудь местной шлюшки.

Мимо замка протекала река, несущая свои воды в сторону моря. Кто-то посадил вдоль берега деревья, пытаясь хоть как-то оживить пейзаж, и сейчас легкий ветерок покачивал ветви, заставляя зеленые листья трепетать. Дрейк не стал нарушать границы этого поместья, а пустил своего коня вниз по склону холма, в сторону кладбища. Если он будет бродить среди старых могил, никто не сможет обвинить его в незаконном вторжении в имение.

Только однажды Дрейку удалось увидеть нового лорда де Лейси. Это был черноволосый ирландец, и Эйлин, с ее золотыми волосами и белой кожей, не походила на него ни капли. Невиллу довелось присутствовать на суде, где граф обвинял одного из крестьян в нарушении границ и покушении на чужую собственность. Мнение судьи было известно заранее: конечно же, он вынес решение в пользу богатого лорда, а не жалкого бедняка. Увидев на лице графа торжествующе-наглое и удовлетворенное выражение, Дрейк в отвращении отвернулся. Если это подлое существо – родственник Эйлин, ей лучше об этом не знать.

Найти кладбище не составило труда. Дрейк привязал коня к покосившемуся забору, и не спеша побрел между могилами давно почивших предков семьи де Лейси. На многих надгробиях надписи были еле видны или же полностью уничтожены временем. В дальнем уголке кладбища Дрейк нашел то, что искал, – усыпальницу, в которой лежали тела последних графов де Лейси. Войдя внутрь, он остановился у одного надгробия и долго читал надпись на нем. Потом молча встал на колени и начал молиться за упокой душ трех невинно убиенных членов семьи де Лейси, которых не стало ровно пятнадцать лет назад. Ричард, Элизабет и Эйлин де Лейси умерли в один день и были похоронены здесь, а значит, вместе с ними умерли и надежды Саммервиллов.

Шорох сухой травы вывел Дрейка из задумчивости, но он не стал поднимать глаза. Яркое летнее солнце нещадно жгло его непокрытую голову, но маркиз не обращал на это внимания, мысленно уносясь в прошлое, в тот день, когда с четой де Лейси и их маленькой дочкой произошла трагедия. Казалось, что все вокруг так спокойно и мирно, что мыслям о ворах и мятежниках, запросто уничтоживших молодую благородную семью, просто не должно было быть места, но Дрейк прекрасно знал, что мир и спокойствие еще не скоро воцарятся в этих местах.

Дрейк продолжал стоять на коленях, склонив голову, а шорох в это время сменился хриплым смехом. Невилл поднял глаза и встретился взглядом с, горбатой морщинистой старухой. Одетая в грязное тряпье, женщина смотрела на юного маркиза с нескрываемым восхищением.

Указывая скрюченным пальцем на самый маленький из трех холмиков перед надгробием, она проскрипела что-то на непонятном Дрейку наречии. Он поднялся на ноги и собрался было уйти, но старуха проворно поймала его за рукав и потянула к себе. Невилл терпеливо выслушал ее сбивчивую речь, уловив и поняв только несколько английских слов, всеостальные ему пришлось домысливать. Пытаясь удостовериться, все ли правильно он понял, Дрейк указал на самую маленькую могилку с надписью «Леди Эйлин де Лейси, 1725—1730», и старуха согласно закивала головой. Она сложила руки так, словно баюкала ребенка, поглаживая его по голове, затем подошла к могиле леди Элизабет, покачала головой и снова начала говорить что-то на ломаном английском.

В этот момент Дрейк заметил спешащего к ним пожилого мужчину, облаченного в сутану. Он почтительно кивнул Дрейку, а затем схватил старуху за руку и потащил за собой.

– Не обращайте внимания на эту сумасшедшую, – сказал он, обращаясь к Дрейку. – Простите, если она помешала вам молиться.

Глядя вслед быстро удалявшимся священнику и старухе, Дрейк вдруг подумал о том, что если кто и знал подробности о трагической гибели членов семьи де Лейси, так это их священник, если таковой имелся. Или если он до сих пор жив. Зная, что поместье де Лейси располагается в стенах когда-то действовавшего монастыря, Дрейк подозревал, что все-таки этот священник жив и находится где-то неподалеку. Остается только его найти.

По непонятной причине Эйлин весь день не находила себе места. Все лето она провела гуляя по лесу. Здесь ей было знакомо каждое дерево, каждый куст. Девушка любила это место и стремилась снова обрести здесь мир и душевный покой, которые она так неожиданно утратила. Эйлин переполняли грусть и неведомо откуда взявшаяся тоска, и ни одно из ее привычных занятий не помогало ей успокоиться. Эйлин попыталась отвлечься за любимым занятием и решительно разложила свой мольберт.

Постепенно чувство беспокойства отступило. Эйлин тихонько мурлыкала себе под нос какую-то мелодию.

Неожиданно позади раздался шорох листьев, но Эйлин не обернулась, подумав, что это Куигли вернулся за ней. Ничего, пусть немного подождет.

Но Куигли обычно стоял в сторонке, ожидая ее, а тот, что находился сейчас рядом с Эйлин, продолжал приближаться. Вот наконец он подошел так близко, что Эйлин уже не могла притворяться, что не замечает его. Она обернулась и увидела перед собой… Дрейка.

Маркиз с любопытством оглядел девушку, которую не видел еще с весны. Последние несколько недель мысли об Эйлин, чей могильный камень покоился на далеком ирландском кладбище, занимали все его время. Дрейк старался узнать хоть что-нибудь из ее прошлого, что помогло бы разгадать загадку: кто же была Эйлин на самом деле?

– А вы совсем не изменились! – произнес Дрейк, быстро обежав глазами хрупкую фигурку девушки, одетую в бледно-лимонного цвета платье с высокой талией и глубоким вырезом. – Я ожидал увидеть вас посыпающей голову пеплом, с распухшими от слез глазами, страдающей от нанесенной мною смертельной обиды! Вы не сердитесь на меня за то, что я так и не сообщил вам о том, чем закончилась вся эта история с Эдмундом?

Эйлин внимательно смотрела в лицо лорда Шерборна. Он тоже нисколько не изменился за то время, что они не виделись, только синие глаза, казалось, стали более темными. Знакомая улыбка появилась на губах Дрейка, и Эйлин почувствовала, как потеплело у нее в груди. В ответ она отрицательно покачала головой.

– Я никогда прежде не слышал, чтобы вы пели. Если у вас есть голос, я не вижу причин, по которым вы не могли бы говорить. Разве что…

Дрейк подошел к девушке совсем близко, и в его глазах блеснули озорные искорки. Не проронив ни слова, он обнял Эйлин за талию и приник к ее губам.

Первой реакцией Эйлин было оттолкнуть его, как она поступала прежде со всеми мужчинами, пытавшимися поцеловать ее. Но губы Дрейка были такими мягкими и теплыми, что Эйлин вдруг почувствовала необъяснимое желание не прекращать этот поцелуй. Она робко положила ладонь Дрейку на грудь и ощутила биение его сердца. Когда же язык Дрейка попытался проникнуть в ее рот, Эйлин не противилась этому, а, наоборот, еще сильнее прижалась к обнимавшему ее мужчине.

Поцелуй Дрейка становился все более требовательным, грозя вот-вот завладеть ее чувствами, но разум девушки посылал тревожные сигналы, заставляя ее остановиться. Эйлин торопливо отстранилась, все еще держа ладонь на широкой груди Дрейка. Голова у нее закружилась, и Эйлин испугалась, что вот-вот упадет.

Понимая, что он нарушил границы дозволенного, Дрейк все же продолжал удерживать девушку в своих объятиях.

– А как еще может джентльмен проверить, есть у леди язык или нет? – сострил он, пытаясь сгладить неловкость. – Вы вправе дать мне пощечину. Я знаю, что заслужил это.

Неожиданно Эйлин прижалась губами к губам Дрейка, как бы требуя продолжения поцелуя. Юноша с готовностью откликнулся на этот порыв, как вдруг почувствовал прикосновение холодной стали к своему животу, прикрытому лишь тонкой тканью рубашки.

Отстранившись, Дрейк с удивлением посмотрел на нож в руках Эйлин.

– Вы правы, принцесса. Имея под рукой такую игрушку, вы сможете держать ситуацию под контролем.

В следующее мгновение маркиз проворно схватил девушку за тонкое запястье и вмиг разоружил.

Это удалось ему лишь потому, что она не оказала никакого сопротивления. Дрейк боялся даже подумать о том, что могло бы случиться, желай она по-настоящему его смерти. У этой девушки была не только быстрая реакция, но и необыкновенное проворство. Взглянув чуть выше плеча Эйлин, туда, где под деревом неуверенно замер настороженный слуга, маркиз поспешил сказать:

– Не волнуйся, Куигли. Мисс Эйлин уже проучила меня.

Эйлин усмехнулась и протянула вперед руку, требуя вернуть ей нож.

– Вы всегда так целуете всех своих поклонников? – спросил Дрейк, но, заметив гневный блеск в серебристых глазах девушки, поспешил добавить: – Вы правы. Это вовсе не мое дело. Я пришел, чтобы просить вас вернуться домой. У меня есть новости для сэра Джона, и я думаю, что вам тоже нужно об этом знать.

Голос Дрейка звучал резко, и Эйлин, наклонившаяся за своими вещами, невольно вздрогнула. Пока она очищала кисти, Дрейк взял с мольберта ее рисунок и некоторое время с восхищением смотрел на него.

– Я не знаю, как вам удалось узнать о заговоре, о котором написали мне, и не буду спрашивать об этом. Но вы спасли мою семью от многих бед. Надеюсь, вы понимаете, почему я не мог написать вам о своей благодарности?

Эйлин посмотрела Дрейку в глаза и кивнула.

– Эдмунд – мой кузен. Я не мог поступить с ним так, как он того заслуживает, но благодаря вашему предупреждению мне удалось защитить и себя, и других. Теперь я стал умнее и осторожнее. Больше такого не повторится. Нет нужды говорить вам, какой ужас пережила бы Диана, узнай она, что жизнь ее кузенов в опасности.

Дрейк помог девушке собрать все в сумку и протянул ей руку, предлагая отправиться домой. Эйлин начертила в воздухе знак вопроса и указала пальцем на Дрейка.

– А я? – Дрейк пожал плечами. – Я счастлив, когда хорошо Диане. Все мои кузены устроены, некоторое время они не смогут влипнуть в неприятности. Я осчастливил своего будущего тестя, назначив дату свадьбы на весну. Моя невеста решила пока пожить в Лондоне, а Эдмунд в настоящее время занят тем, что я для него приготовил. Правда, я думаю, что это ненадолго.

Эйлин слушала Дрейка и хмурилась все сильнее. Эдмунд был намного опаснее, чем Дрейк себе представлял.

Как только они пришли в имение Саммервиллов, Куигли удалился, унося краски и кисти в мастерскую, а Эйлин, оставив ненадолго Дрейка, опрометью бросилась к себе в комнату. Схватив маленький томик рассказов, написанных Дрейком, она быстро вернулась и, перелистав страницы, нашла описание женщины, которая лучилась смехом и страстью. Вопросительно посмотрев на Дрейка, Эйлин указала на его левую руку.

Маркиз прочитал указанные девушкой строки и улыбнулся.

– Нет, здесь я описываю не леди Памелу. Она вовсе не воплощение моей мечты, а просто очередной период жизни. А вам понравились мои рассказы?

Немало озадаченная ответом Дрейка, Эйлин кивнула с серьезным видом, а затем аккуратно закрыла книгу.

– Вы правы, взрослый мужчина должен заниматься чем-то более достойным, чем писать глупые сказки, – продолжил Дрейк с грустью в голосе.

Изумленная таким ответом, Эйлин поспешила отрицательно покачать головой. Для еще большей убедительности она прижала книгу к груди, но на Дрейка ее пантомима не подействовала. Он взял девушку под локоть и повел в кабинет, где их уже ждал сэр Джон.

Услышав играющую где-то неподалеку музыку, Эйлин остановилась и распахнула двери в главную гостиную. То, что она там увидела, заставило девушку счастливо улыбнуться.

Трое молодых людей, развалившихся на большом французском диване, казались явно чужими па фоне богатой обстановки, но стоило им завидеть Эйлин, все они как один вскочили, приветствуя ее. В руках Теодора была маленькая испанская гитара. Эйлин бросилась к нему, желая рассмотреть инструмент поближе. Сделав это, она повернулась к Джеймсу, поэту, и уверенно полезла к нему в карман, где он держал бумажку со своими последними сочинениями. Молодой человек при этом смущенно покраснел.

Когда Эйлин наконец повернулась к третьему из присутствовавших в комнате, который оказался высоким мужчиной с широченными плечами, Дрейк поспешил представить девушке гостя:

– Мисс де Лейси, это мистер Майкл Джаспер, отставной офицер кавалерии.

Услышав, что Дрейк назвал ее фамилией погибшего отца, Эйлин удивленно посмотрела на него, но Дрейк, казалось, не заметил этого. Майкл учтиво поклонился девушке, и Эйлин в ответ присела в изящном реверансе.

Направляясь с Дрейком в кабинет баронета, Эйлин задумалась над тем, почему маркизу вздумалось взять с собой такую свиту. Ведь он, как и другие юноши благородного происхождения, с детства учился владеть мечом и другими видами оружия, чтобы в случае необходимости суметь постоять за себя. Так зачем же Дрейк нанял себе телохранителя? Чтобы обезопасить себя от нападок кузенов?

Когда Эйлин переступила порог кабинета дядюшки, сэр Джон оторвался от бумаг и радостно разулыбался:

– Ах, ты все-таки нашел ее! Превосходно! Теперь ты наконец расскажешь, какие важные известия привез в нашу глушь?

Дрейк предложил Эйлин стул и сел сам.

– В этом месяце у меня выдалось много свободного времени, а для человека с моим любопытством это может быть небезопасно, – начал он. – Боюсь, что я развлекся за ваш счет. Надеюсь, вы не обидитесь на то, что я сделал, когда выслушаете мою историю до конца.

– Переходи к делу, Шерборн, – обеспокоенно проговорил сэр Джон.

– Я не думаю, что сильно рисковал, однако… – Дрейк пожал плечами, не зная, как лучше закончить предложение. – В сложившейся обстановке военные могут заинтересоваться целью моих поездок в Ирландию и Францию.

На лице сэра Джона отразилось крайнее удивление, но он промолчал. Маркиз был достаточно взрослым мужчиной, чтобы самому решать, что делать. Старый лорд надеялся, что дела, приведшие к неприятностям, были не простой глупостью легкомысленного маркиза. Король Георг не жаловал молодых людей, встававших на сторону принца. И хотя Дрейк ни разу не был замечен в какого-либо рода политических мероприятиях, его поездки вряд ли останутся незамеченными.

– Находясь там, я попытался проверить от вашего имени кое-какие сведения. Надеюсь, вы простите мне мою самоуверенность, – продолжил Дрейк.

Эйлин пристально посмотрела на него, чувствуя, как тревожно забилось ее сердце. В Ирландии Дрейк мог узнавать только одну вещь, которая касалась девушки. Эйлин в нетерпении ждала продолжения истории.

– Вы говорили мне, что у вашего свояка было поместье в Ирландии. Я знал, что вас волнует судьба сестры вашей жены, поэтому взял на себя смелость расспросить об этом, раз уж я оказался в тех краях. Мне посоветовали побывать на кладбище, где якобы похоронена семья де Лейси. Когда я был в усыпальнице, одна древняя старуха поведала мне весьма интересную историю. Это могло бы быть просто фантазией воспаленного мозга, но она казалась вполне разумной и все время тыкала пальцем на надгробия, установленные на могилах вашей свояченицы и маленькой племянницы. Старуха утверждала, будто эти могилы пусты.

Сэр Джон сидел, весь напрягшись, и ловил каждое слово Дрейка.

Маркиз немного помолчал и продолжил:

– Та часть Ирландии наиболее удалена от цивилизованного мира. У местных жителей слишком мало денег, чтобы хоть как-то заинтересовать парламент, поэтому на них попросту никто не обращает внимания. Как вам должно быть известно из печального опыта, разбойников там пруд пруди, но та старая женщина уверяла меня, что знает, кто спас вашу племянницу от рук проходимцев. Я не смог понять, что она говорила о дальнейшей судьбе матери и ее маленькой дочки, потому что явился местный священник и очень быстро увел старуху.

Дрейк вздохнул, украдкой бросив обеспокоенный взгляд на Эйлин.

– Здесь я не буду углубляться в детали. Скажу только, что священник подкинул мне идею и я начал вести дальнейшие расспросы. Я знал одного священника, который был другом семьи моей матери. То, что он рассказал, нельзя назвать веселой историей, но, если изложить ее в двух словах, получается вот что. Я узнал название женского монастыря во Франции, где нашла приют тайно привезенная из Ирландии женщина. И произошло все это сразу после того, как были убиты члены семьи де Лейси. Я говорил с матерью-настоятельницей, но она только признала, что в стенах монастыря живет женщина, которую я ищу, а остальное можно знать только родственнику, которым я не являюсь.

Всплеснув руками, Эйлин с тревогой посмотрела на дядюшку, потом на Дрейка, потом снова на дядюшку. Когда сэр Джон радостно вскочил, благодарно протягивая Дрейку руку, она поджала губы.

– Молодец, мальчик мой! Бог мой, я и не знал, что ты такой чуткий человек! Я никогда этого не забуду! Скажи мне, где это место, и я немедля отправлюсь туда.

Дрейк коротко пожал протянутую ему руку, но на предложение баронета отрицательно покачал головой.

– Даже если эта женщина и в самом деле Элизабет де Лейси, я не думаю, что вам будет легко встретиться с нею. Эти монахини очень скрытные. Должно быть, графиня верила, что ее семья мертва, ведь она не сделала ни одной попытки связаться с вами. Мы можем узнать, жива ли она и все ли с ней в порядке, но выяснить, является ли Эйлин в действительности ее дочерью, можно только одним способом. Мы должны взять девушку с собой.

С мольбой в глазах Эйлин ждала, что ответит дядя. Она и мечтать не смела прежде, что этот день когда-нибудь наступит, и сейчас ни за что не упустила бы появившуюся возможность. Каким бы ни было решение ее дядюшки, она все равно поедет во Францию. Ей до смерти хотелось знать, есть ли у нее своя семья, свой дом или же она просто чей-то внебрачный, а потому никому не нужный ребенок. Эйлин не понимала, почему ей было так важно это знать, она просто чувствовала, что ей это в крайней степени необходимо.

Баронет выглядел взволнованным. Он не мог не видеть надежду, светившуюся на лице Эйлин, но также понимал, что, если результат окажется не таким, какого она ожидает, разочарование будет велико, а в таком случае лучше бы ей вовсе ничего не знать. С другой стороны, ехать в охваченную войной Европу было очень опасно, но сэр Джон не мог придумать ни одной причины, которая убедила бы Эйлин остаться.

– Если эта женщина и вправду Элизабет, она не видела свою дочь целых пятнадцать лет. К тому же она думает, что Эйлин мертва. Как сможет она узнать в ней девочку, которую видела в последний раз, когда той было всего пять?